Но Турмалин знал, что никаким мародёрством тут и не пахнет. По древнему кристаллийскому обычаю считалось, что именно в Камне живёт душа. Труп можно даже не хоронить, а оставить на месте смерти, но вот Камень Имени надлежало отнести в Гору и отдать жрецам, чтобы те провели обряд погребения по всем правилам. Иначе мёртвый не сможет найти пути к Вратам, и будет вынужден оставаться в мире живых. Турмалин слышал много историй о призраках, и, хотя никогда сталкивался с ними лично, верил в них всей душой.
Он вздохнул, вспомнив, что его собственный медальон остался лежать где-то в завале. Интересно, означает ли это, что у него теперь нет души? О том, что случится, если его убьют, Турмалин предпочитал даже не думать. Становиться неупокоенным духом не хотелось.
Он помотал головой, отгоняя дурные мысли, и решил изменить тактику отлова. В кармане ещё оставалось несколько припасённых для Мыша яблочных долек, одну из которых Турмалин и предложил своей кобылке. Та с аппетитом захрустела лакомством. Турмалин немного помедлил и достал вторую дольку. Заинтересованные жеребцы приблизились, раздувая ноздри. Третью дольку кобылка сжевать уже не успела, оттеснённая одним из зубастых монстров. Турмалин едва успел поймать его за уздечку. Охота явно пошла на лад.
Но последний кусочек яблока всё-таки достался Мышу, мирно проспавшему всю заварушку в накрепко притороченной к седлу клетке.
Вскоре Турмалин вернулся на дорогу с добычей. Жеребцы у кристаллийских воительниц были знатные и, наверное, дорогущие. Продать бы их в Городе-на-Перекрёстке, и потом какое-то время можно жить безбедно, а пока пусть послужат сменными лошадьми.
Правда, на такую зверюгу сам Турмалин сесть побоялся бы: неровен час, укусит или скинет. Глядя на то, как лихо управляются с лошадьми Бриан, Моран и Чароит, он испытывал лёгкую зависть. Поучиться бы у них, конечно. Но маска "надменного светлого" мешала подойти и попросить пару уроков верховой езды. Слышать же их тихие смешки, когда только с третьего раза удаётся влезть на спокойную кобылку, и хорошо, если не к хвосту лицом, было крайне обидно. Почему-то над Кэйлин так не хихикали, хотя волшебница ничуть не лучше него управлялась с лошадью и постоянно умудрялась то запутаться в стременах, то упустить повод.
Прошло несколько часов, прежде чем маленький отряд снова тронулся в путь. Задержка очень радовала Турмалина, так как вполне соответствовала заданию, возложенному на него настоятелем храма. Пока они разбирались с кристаллиями, потом ловили лошадей, потом закапывали по настоянию Морана тела — уже давно стемнело. Нишен за это время мог бы уже проскакать много миль.
Жаль, что никакой деревеньки поблизости не оказалось, и останавливаться на ночлег пришлось прямо в полях, немного отъехав от дороги. Зато Турмалину удалось набрать про запас травок для перекрашивания. А вот за кераникой надо было идти в лес, так что с ягодами пришлось повременить. Турмалин готов был делать что угодно — лишь бы не вспоминать о сегодняшней схватке. При свете дня это ещё получалось, но вот потом...
После заката ощутимо похолодало. От напряжения или холода, но у Турмалина зуб на зуб не попадал. Он почти не притронулся к ужину и дольше всех задержался у костра.
Из походного шатёрчика уже доносился раскатистый храп Морана, Кэйлин так вообще ушла спать раньше всех. Чароит уточнил, кто останется сторожить, чтобы проходящие мимо запоздалые путники не позарились на лошадей и вещи, и, получив утвердительный ответ от Бриана, тоже заполз в шатёр.
Турмалин поворошил костёр палкой, надеясь хоть как-то заставить гореть потухающие угли. Рыцарь некоторое время следил за его тщетными попытками, а потом подкинул пару веток и принялся раздувать пламя.
Теплее Турмалину не стало. Похоже, дело было не в погоде, а у него просто начинался жар. Он подобрал ноги, нахохлился и спрятал руки под плащом.
— Вы не пойдёте спать, господин светлый эльф? Я могу посторожить один.
Турмалин покачал головой.
— Что-то не хочется. Сна — ни в одном глазу.
— У меня тоже, — признался Бриан.
Они помолчали ещё немного, глядя на искры, летящие к небу.
— Плащ не подпалите, — предостерёг рыцарь.
— Спасибо.
Турмалин подобрал полы повыше и снова затих. Разговор совсем не клеился, но при этом казалось, что рыцарь хочет чем-то поделиться, но не решается. Подбодрить его что ли?
Турмалин осторожно поинтересовался:
— Бриан, с тобой всё в порядке? Ты странный какой-то...
Рыцарь вздохнул и покачал светлой головой.
— Нет, не в порядке. Простите, господин светлый эльф. Мне стыдно, что я вас втянул в эту заварушку, а сам оказался бесполезен в бою.
— Я понимаю. Не нужно винить себя, — Турмалин поднял голову и взглянул на звёзды, — мне тоже было сложно ударить женщину.
Бриан горько усмехнулся.
— Никогда бы не подумал. Вы так лихо расправились с этой подземницей... А я стоял столбом, и только смотрел, как все сражаются. Даже Кэйлин... Да что там, я оказался трусливее её птицы, и...
Он умолк на полуслове. При неровном свете костра было видно, как исказилось его лицо.
— Кэйлин тебе нравится? — спросил Турмалин.
Рыцарь вздохнул.
— Я её недостоин. Должен был беречь и защищать слабую женщину, а сам... Она уже дважды спасала мне жизнь. Тогда на кухне оттащила эту немёртвую и сожгла огнём. И вот сейчас... Знаете, она говорила, что я похож на легендарного героя Тёрна. А я... я оказался недостоин этого сравнения. Понимаете, мы ни за что не сможем быть вместе, пока я не верну ей все долги.
— Мне кажется, что ей не важно, кто кого спасал. Она просто любит тебя.
— Зря.
Рыцарь встал и снова занялся костром, хотя сейчас дрова горели исправно и ворошить их палкой было вовсе не нужно.
Турмалин почувствовал, что упрямца не переубедить. Рыцарь для себя уже всё решил и ничего менять не собирался. Оставалось лишь посочувствовать Кэйлин. И, может быть, намекнуть ей на суть проблемы при случае. Сама же она никогда не догадается, а страдать будут оба...
Турмалин шмыгнул носом и чихнул. Похоже, у него начиналась легкая простуда. И как только умудрился? В Горе-то гораздо холоднее, чем на Изнанке. Да и все эти дни ему, скорее, было жарко, чем холодно.
На полях выпала роса, приближалось время второй стражи. На плечо села ночная бабочка, видимо, привлечённая светом костра.
— Улетай, глупая! — тихо сказал ей Турмалин.
Но бабочка переползла на руку — ещё ближе к губительному пламени.
Турмалин откинул глупое насекомое подальше в кусты и задумался, по привычке закусив кончик длинной пряди собственных волос. Может быть, и он сейчас, подобно мотыльку, упорно стремится навстречу собственной гибели?
С чего он решил, что дома его простят, если за плечами будет парочка геройских поступков? Но сомнения разума не могли поколебать устремлений сердца. Он усмехнулся, понимая, что в своём упрямстве сейчас чем-то похож на Бриана.
Но Турмалин принял решение, от которого отступать не собирался. Даже если чья-то твёрдая рука раз за разом будет отшвыривать его от обжигающего огня, он всё равно будет стремиться к цели.
Утвердившись в своём мнении, Турмалин отправился к своему маленькому шатру и свалился, как подкошенный. Ему не мог помешать ни храп Морана, ни беспокойное сопение волшебницы, ни тяжелые шаги Бриана снаружи. Трудный день завершился долгожданным сном.
Глава пятнадцатая — А
Эрр-Да вернулся из своей поездки весьма задумчивым. То, что он увидел на дне океана, не переставало его удивлять.
Как маленький безобидный крр-ак с его родины умудрился вымахать в такую зверюгу? На Акве эти милые создания были не больше ладони и каждую весну рассыпали стайки забавных полупрозрачных морских коньков на потеху детворе. А здесь это создание было размером с доброго земного кашалота, и притом оказалось весьма прожорливым, если судить по количеству пострадавших от него изавров.
Эрр-Да невольно поёжился, вспоминая, как едва успел уклониться от затаившегося в придонном иле щупальца. Он остался жив лишь благодаря чуду и своему шестому чувству, заставившему акватика в последний момент глянуть себе под ноги. Исследование пришлось прервать — по крайней мере, до того момента, пока он не вернётся туда в нормальном гидрокостюме — и быстро делать оттуда ласты, пока подросший крр-ак не успел понять, что добыча оказалась изворотливее обычного и не бросился следом.
И, всё-таки, из-за чего он так вымахал? И один ли он такой? Это явно требовало изучения, поскольку внезапно появившиеся в океане гигантские хищники могли порядком пошатнуть баланс мультипланетарной экологической системы...
Эрр-Да накрутил ещё не успевшую толком высохнуть прядь волос на палец, пригасил освещение в кабине и принялся задумчиво жевать свой бутерброд. Он его честно заработал, после такой-то гонки. Шаттл, ведомый автопилотом, возвращался на базу. На сиденье второго пилота мирно сох отковырянный акватиком на обратном пути кусок коралла для Женевьевы.
Не нужно было быть текткетом, чтобы понять, что здесь произошло.
Доктор Раикиар неодобрительно оглядывал место происшествия. Услышав голос Дэна, запрашивающий медпомощь по таким-то координатам, он сразу предположил что-то в этом роде. Однако, доктор ожидал, что пострадавшей стороной окажется Сэт — раз уж вызов исходил от инженера.
На поверку же всё было даже хуже, чем он предполагал. В своих попытках не допустить вандализма, вендрагорийка едва не утопила человека и вдобавок повредила ему ногу. Доктор мысленно пообещал занести в бортжурнал заметку о подобных неоправданных действиях со стороны сотрудницы Службы Безопасности. Цветы цветами, но людей ради них калечить наверняка не стоило.
Так что Дэну он помог добраться до своего шаттла, предварительно вколов ему сильное обезболивающее, а Сэт предоставил добираться обратно самой. Возможно, в другое время он с ней ещё поговорит насчёт её чувства вины и проблем, которые оно приносит окружающим, но сейчас у него был пациент, требовавший скорейшего помещения в условия стационара.
То, что человек с перепугу принял за перелом, оказалось, по счастью, всего лишь вывихом. Приятного было мало, но, хотя бы, кости остались целы. Добравшись до базы, текткет попросил помощи капитана и вдвоём они быстро донесли Дэна до медблока, не тратя времени на развёртывание гравиносилок. Капитан Оркана любезно согласился придержать человека, пока доктор избавлял того от скафандра и вправлял кости, за что Раикиар был ему благодарен. Конечно, ассистировать ему полагалось Женевьеве, но было бы не вполне рационально просить хрупкую землянку удерживать взрослого мужчину, а альбиец подходил для этой роли как нельзя лучше.
Дэн вскрикнул и потерял сознание — обычная вещь при таких обстоятельствах, если не злоупотреблять дурманными средствами, чего доктор не любил — а капитан посмотрел на него сверху вниз, покачал головой и грустно улыбнулся:
— Лучше бы и он утонул...
Впрочем, от дальнейших комментариев капитан воздержался, заметив пристально глядящего на него текткета. За это доктор Раикиар тоже был ему благодарен — скандалов он не любил, тем более со старшими по званию, но продолжать подобные высказывания в адрес своих пациентов он бы не позволил.
Впрочем, одна деталь во фразе капитана зацепила его внимание. Оркана уже успел уйти, когда он это заметил, и поэтому доктору пришлось поинтересоваться у Дэна, когда тот пришёл в сознание:
— Не расскажете ли вы мне, что там случилось?
Дэн, конечно, рассказал. После того, как выяснил, что нога будет в порядке. И доктор Раикиар едва ли не впервые в жизни осудил себя за поспешность сделанных выводов. Кажется, Сэт заслуживала его извинений — и его профессиональной помощи.
Сэт проводила удаляющийся шаттл задумчивым взглядом.
Ей было мокро, холодно и в целом до крайности мерзко. И, к тому же, с ней случилось что-то такое, чего она до сих пор не могла толком осознать. Или не решалась?
Хотя, скорее всего, ей просто померещилось. При кислородном голодании и не такое бывает. Сэт фыркнула и резко мотнула головой, отбрасывая лезущую в глаза прядь. Коротко подстриженные перед самым полётом волосы успели порядком отрасти и то и дело напоминали о себе в самые неподходящие моменты.
Интересно, их что, теперь отращивать придётся? Парикмахерскими талантами, насколько Сэт знала — а она знала очень многое — никто из членов экипажа не обладал.
Мысль о грозящей ей "косе до пояса" испортила и без того дурное настроение вендрагорийки, и та решила, что, если ничего лучшего не придумает, то просто побреется налысо. Какое-никакое, а всё-таки спасение от длинных волос.
По чёлке сбежала капля и упала на нос. Потом ещё одна... Сэт со вздохом посмотрела на тёмное небо. Сквозь пелену туч угадывались очертания красноватой ущербной луны, как обычно изборождённой трещинами. Похоже, дождь собирался зарядить снова, а где дождь — там и гроза с милыми шаровыми молниями. Сэт поймала себя на мысли, что, возможно, было бы совсем неплохо остаться тут, познакомиться с этими электрическими шариками поближе, и... И точка. Суицидальные порывы никогда не красили личное дело флотских, и уж тем более его не красили суицидальные порывы на почве одного косого взгляда одного инопланетного коллеги и одного не заданного им вопроса. Бред!
Сэт снова яростно тряхнула головой и поднялась на ноги. Надо проверить, задраен ли люк в шаттле Дэна — чтобы туда не зашёл никакой заблудший рабочий организм вроде мирмидона — а потом лететь на базу. Позднее можно будет вернуться за второй машиной или послать кого-нибудь вместо себя, если с ней вдвоём лететь откажутся. По уставу, конечно, отказываться было не положено, но её бы подобное нарушение со стороны любящих сослуживцев уже не удивило.
В кабине было примерно так же мерзко и зябко, как и снаружи. Разве что не моросило, но мокрые волосы с лихвой это восполняли. Зато полчаса спустя на базе она испытала ни с чем не сравнимое удовольствие, рысью добежав до своей комнаты и прямо с порога начав сдирать с себя мокрую одежду. Мысль о горячем душе пьянила и ласкала сознание. И обязательно какой-нибудь ароматный гель, чтобы запах помог расслабиться, а пена окутала нежным покрывалом...
— К-хм!
Сэт подпрыгнула и обернулась, мгновенно принимая боевую стойку и машинально пытаясь вычислить линию огня. В её любимом (и единственном) кресле у стола сидел, положив ногу на ногу, капитан. Нападать он явно не собирался, и вендрагорийка опустила плечи, расслабляясь и кляня себя за то, что не заметила чужого присутствия раньше.
Впрочем, учитывая, что это был её первый гость со времени вылета... Сэт решила, что это немножко её извиняло. Хотя и не вполне. Так что расслабляться полностью не стоило. Особенно, учитывая, что одежды на ней как раз хватало, чтобы сцена не стала окончательно непристойной.
Мог бы кашлянуть и пораньше.
Не совсем представляя, что ей следует делать, Сэт вытянулась по стойке смирно. Прямо как была, босиком и в болтающемся на бёдрах полуснятом комбинезоне. И только когда капитан скомандовал "Вольно!" потянулась придержать расходящуюся молнию.
