Дверь за Лизой давно закрылась и, видя, что я молчу, хмуро погружаясь в свои раздумья, Дженна заговорила:
— Я знаю, что он был осужден за то, что сделал с твоей матерью, — тихо сказала она мягким тоном. — Мы это обсуждали. Но для меня он совсем другой человек.
— Ты рассказала ему обо мне? — резко переспросила я.
— Нет, я ничего не рассказала ни о тебе, ни о Лизе, — так же мягко, хоть и нервно ответила Дженна. — Я сказала, что живу с подругой и мы друг другу помогаем. Я писала тебе, что он предложил помочь финансово, я отказалась, сказав, что это надо обсудить с тобой. Он спешит жить, хочет сразу жениться. Я знаю, что он делал плохие вещи, но для меня он обещает быть хорошим мужем.
Я снова помассировала переносицу, вздохнув и отвернувшись. Почему отказалась-то? Разве ей не нужны средства для матери? Да и так у Лестрейнджей сейчас не только деньги, но и влияние есть, он мог бы ее устроить в хорошем месте, если не хочется полностью зависеть от него финансово. И все-таки замужество это не непонятное обеспечение от пятнадцатилетней девочки, это стабильней. Сомневается?
— Почему отказалась? — решила все же спросить, пытаясь все еще совладать с эмоциями.
— Я обратилась в то брачное агентство от безысходности, — голос ее стал тверже, что значило вопрос уязвил. — Сейчас у меня есть выбор.
— Значит, дело не в деньгах и ты действительно хочешь просто выйти за него замуж? — подытожила я.
— Да.
Я внимательно смотрела на нее, уловив в глазах образ явно свидания. Мужчина в дорогой мантии поддерживал ее за руку, выглядели они максимально прилично, прогуливаясь где-то по улочкам городка. Образ улыбающегося лица Рабастана врезался хорошо в память Дженны. Я его лицо таким мягким, расслабленным, конечно, не видела и едва узнала.
Божечки, да что ж такое-то... Мой друг оказался сыном двух Лестрейнджей, Дженна твердо уверена, что хочет выйти за третьего, а я сама дочка Крауча, который очень вряд ли спрашивал согласия у моей матери.
Чувствуя, что уже не выдерживаю, села в кресло и обхватила голову руками, делая глубокий вдох. Какой-то тонкий звенящий звук привлек внимание. Вазочка с печеньем и чашки с чаем в блюдцах на столе подпрыгивали. Я прикрыла глаза, помассировав ладонями лицо и попыталась вернуться к дыхательным упражнениям.
Дженна поднялась на ноги и осторожно подошла ближе. Я не смотрела, но ощущала ее напряжение. Вазочка и чашки перестали звенеть через пару минут.
Дженна присела передо мной, положив руки мне на колени и пытаясь заглянуть в лицо:
— Айрли, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — снова мягко сказала она.
— Очень вряд ли, — ответила я ядовито.
— Просто дай ему шанс, — продолжила уговаривать Дженна. — Он хочет встретиться с подругой, которая мне помогала. Я уверена, он все поймет и не сделает ничего плохого. Он точно захочет извиниться за сделанное тебе.
Да как ты не понимаешь, что мне нельзя вообще с ним видеться?! Хотелось так закричать, но магия внутри собралась, как пружина и я не рискнула повышать голос, опасаясь еще одного воздушного тарана. Но даже если бы он действительно, увидев меня, решил, что надо как-то извиниться и все еще был готов отблагодарить за помощь Дженне... меня же Лорд убьет, если узнает, что я покинула школу. И вообще, не знаю, что он со мной сделает, узнав о моем укрытии на Гриммо, которое притом еще было раньше укрытием Ордена. Притом опять поди включит свою паранойю о предательстве Пожирателей. Не хочу я так рисковать, проверяя донесет ли младший Лестрейндж или нет. Тем более за несколько галеонов, которыми он скорее всего откупиться собрался за будущую жену.
Кое-как совладав с собой, опустила руки и сказала:
— Мне нельзя с ним встречаться, иначе у меня будут проблемы. Дженна, если ты уже все решила, то зачем ты меня спрашиваешь? Делай, как считаешь нужным.
— Но я не хочу так с тобой расставаться, — сведя брови домиком к переносице, заявила Дженна. — И с Лизи, и с тобой я не хочу расставаться. Если бы мы убрали эту преграду, мы бы даже смогли жить вместе, если захочешь. Он дружен с твоим отцом, значит, мы могли бы поддерживать связь. Даже если не хочешь с ним разговаривать, не страшно, он, я думаю, поймет.
— Да не в этом дело! — мой голос опасно зазвенел, вазочка издала тонкий звон, кажется, треснув, тяжелые портьеры покачнулись. Я сглотнула и сказала спокойней: — Дело даже не в том, что я хочу или нет. Он не должен узнать про этот дом и про Лизу, и про маленького Блэка. Он не должен увидеть меня вне школы. Спасибо, что хотя бы не сказала ему мое имя, избавив меня от какого-нибудь допроса с пристрастием. Я буду благодарна, если ты больше ничего ему не расскажешь с момента знакомства со мной и постараешься не выдать это даже мысленно.
— Айрли... — она попыталась взять мои руки в свои. — Я не расскажу, обещаю.
Оказывается я сжала кулаки и Дженна принялась их успокаивающе поглаживать. За это она мне всегда нравилась. За спокойствие и умение успокоить. Лиза сама бы, наверное, с приведением дома в порядок не справилась, а Дженна всегда умела все организовать, продумать и даже предложить варианты, если были какие-то ограничения. Ну и распоряжаться наемными волшебниками она тоже умела, ей можно было такое доверить. Как же было бы проще, женись на ней Крауч...
— Дженна, я понимаю, что он тебе рассказал, что он исправился и весь такой хороший, — я вздохнула, чувствуя, снова чувствуя, что не хочу ее отпускать. — Но он вообще-то продолжает служить Лорду и выполняет ту же работу. Кто тебе сказал, что он не сделает подобного еще раз?
— Нет, — все так же мягко, но уверенно, возразила она. — У него есть причины продолжать службу, это причины выше денежных, и я понимаю, почему он готов на все ради Сама-Знаешь-Кого.
Хмурясь, я догадывалась теперь, о чем она говорит. Нет, дело не в безмерной верности без причины или фанатичности к движению. Неужели, Лестрейндж ей рассказал о магии, которой делится с ними Лорд? Об увеличении магической силы и сохранении молодости. Они об этом, я так понимаю, помалкивают, рассказывая только 'своим'. Но он тогда очень рисковал, рассказывая это Дженне. Она, вот, опасается мне сказать прямо.
— То есть ты согласна с тем, что он сделал бы еще раз то же самое с Лонгботтомами? — переспросила я, чувствуя, что голос не получается сделать ровным.
— Он не сделает то же самое с Лонгботтомами, — сказала она, продолжая гладить мои руки и коленки. Я вопросительно изогнула бровь. — Потому что ты была Лонгботтом. Тебя он не обидит.
— То есть других все же можно?
— Айрли... — набрала она воздуха. — Если бы у тебя пропало что-то, а точнее кто-то очень для тебя ценный, ты бы сделала все что угодно, чтобы его найти?
Магия такое ощущение стала комком поперек горла. Да сделала бы... Пропади так кто-то из близких и ценных мне людей, сделала бы что угодно, но не пошла бы пытать других людей... Крауч говорил, что они не знали, где пропал Лорд и знали только, что после Поттеров он должен был отправиться к Лонгботтомам. И пошли в гости к Лонгботтомам. Невила не тронули, все же это была добыча Лорда, но считали, что раз дом Поттеров разрушен, то именно Лонгботтомы что-то сделали и Лонгботтомы могли знать что-то. Про маленького Гарри Поттера они, конечно, не знали. Лонгботтомы тоже ничего не знали, потому и сказать ничего не могли, даже если бы во время пыток захотели.
Я сжала с силой руками коленки. Захотелось оттолкнуть Дженну, соврать, сказав, что я на их месте не сделала бы такого. Я вот так-то их лучше. У меня где-то моральные устои. И вообще, может Лестрейнджи и сейчас пытают кого-то каждую неделю. В том, что такое может практиковать Беллатриса, даже не сомневаюсь. Я вообще без понятия чем они занимаются. Но вспоминая мои 'моральные устои'...
Я же знала, что Лорд за ученичество запросит подчиняться беспрекословно, применять Круциатус и Аваду, и кто знает, что еще. И кто над Панси издевался, мстя за ее паршивое поведение? Я бы и над Джинни так поиздевалась, если бы она только не поняла при этом, что это я. Ну да, я бы вряд ли убила, так и Лестрейнджи не убили... И вообще, я ж к Краучу сама пошла, тогда все выглядело логично и правильно. Сама решила перевести Барти в раздел союзников. А если бы осталась с Августой, то и с ней бы все хорошо было, и Дамблдор бы может на алтарь не положил, и не ввязалась бы в эти Пожирательские делишки. Ну, в Ордене так бы и осталась белой вороной, пожирательской дочуркой и прочая, ну, так не все ли равно, что они там думают, а шпионить для них отказалась бы. Тогда, казалось, что мне не дали бы отказаться, а сейчас — что могла бы найти другой выход.
Видимо, я так погрузилась в свои мысли, что Дженна забеспокоилась.
— Я его не оправдываю, — взволновано сказала она. — Но ни тебе, ни мне он точно не навредит.
Потерев лоб, вздохнула. Сейчас не до самокопаний. Дженне ведь на самом деле и мое согласие не нужно, она просто хочет сделать все по-хорошему. Мне же стоит думать о том, чем мне это может грозить.
— Дженна, я понимаю, что не могу тебя остановить или отговорить, — сказала я, собрав всю решительность и волю в кулак. — Ты сама вольна решать, насколько опасно и стоит ли связываться вообще с таким человеком или нет, но ты можешь навлечь на меня большие неприятности.
— Я этого постараюсь не сделать, — заверила она, продолжая поглаживать мои руки. — Я ничего ему не рассказала и не расскажу о тебе, если ты так того хочешь. Мне показалось, что раз ты дала своему отцу шанс, то и он достоин его получить.
И опять она нанесла мне новый удар, вызвав ощущение собственной бессовестности.
Точно, я же еще думала, хорошо бы Дженна вышла замуж за Барти, на минуточку, такого же Пожирателя, как и Лестрейндж. У меня была бы хорошая союзница, более того хорошая мачеха, да и Барти бы получил родного человека рядом, раз уж со мной не получалось... А получается все так, что... Отдать Дженну Лестрейнджу? Не хочу! Просто не хочу. Мало ли что он сделает ей, мало ли что наговорит. Пока его брат с Беллатриссой зачали Ричарда, а Крауч решил тоже с ума сойти, кто знает, что делал в это время младший Лестрейндж?! Может, сойдись звезды по-другому и он бы вообще моим отцом оказался?!
Вазочка на столе со звоном надкололась, а чашки расплескали остававшееся содержимое. Застекленный шкаф у стены с разным декором тоже зазвенел и послышался скрип дерева.
Мне не нужен тут выброс магии. Я же не хочу чинить Гриммо, да и Дженне навредить не хочу.
— Айрли, если не хочешь, я откажу ему, — вдруг выпалила Дженна.
Я подняла на нее глаза. Прозвучало отчаянно и ее лицо выражает прямо-таки муку выбора, притом, в мою пользу. Ну, или боязнь моего выброса магии. Боже, и зачем я только посмотрела? Они ж там еще целовались в каком-то закутке, спрятавшись, как подростки. Зажимались, гладили друг друга... Больше смотреть точно не буду или я рискую увидеть то, что потом не смогу забыть.
Отведя глаза от ее лица, я сказала:
— Я не хочу тебе ничего плохого, потому и не хочу, чтобы ты с ним... — сказать я этого не смогла. — Но я не хочу, чтобы ты отказывала только из-за меня. Ты права, он точно такой же, как Крауч, а Барти так-то не совсем потерянный, — я нахмурилась, понимая, что это правда.
Даже когда Волдеморт заставил его причинить мне боль, вернувшись домой, он все равно вернулся к своим методам 'переговоров'.
Правда еще и в том, что если Дженна сделает выбор в мою пользу, это отнюдь не значит, что она через время не вернется к этому Лестрейнджу. Так что удерживать ее насильно бесполезно и даже вредно. Более того... не хочу об этом думать, но если за действиями Лестрейнджа стоит Волдеморт... Все примет совсем скверный оборот. Быстрых и необдуманных действий лучше не предпринимать.
— Если ты так уверена в том, что он не причинит тебе зла, можешь идти, — решила я. — В конце концов, я с ним иногда пересекаюсь, может мне и так тоже выгодно будет. Мы же с тобой в деловых отношениях, так?
Жестко и по делу, только сухие факты. А факты в том, что она мне тоже может информацию в таком случае дать, если не проболтается. Я за ней не смогу так присматривать, как если бы она была в доме Краучей, но все же связные пергаменты есть. А потом посмотрим, обнаружатся ли за этим действия Волдеморта.
— Так... — тихо протянула Дженна.
— Вот и все, — кивнула я. — Я не смогла обеспечить тебе замужество, как обещала, ты нашла его сама, могу только поздравить, — не удержалась с ядом добавив: — Если он, конечно, действительно сдержит слово, а не морочит тебе голову.
— Но я же все еще могу тут остаться? — в ее голосе прозвучало волнение и тревога, причем вполне искренние, судя по тому, что мне говорила легилименция.
— Не стану скрывать, для меня это риск, — внимательно посмотрела на нее и прикрыла глаза на секунду, чтобы избавиться от очередной приторной сцены, как кто-то кормил Лестрейджа пирожным. Как это развидеть обратно? Иногда я жалею, что стала легилиментом. — Если ты не хочешь обрывать контакт с Лизой и со мной, ты подставляешь нас обоих под удар, а что случится с маленьким Блэком вообще не берусь сказать. Поэтому я хочу взять с тебя клятву, что ты никогда ему не скажешь об этом месте и не приведешь его сюда. Вообще никого не приведешь, — подумав, добавила я.
— Хорошо, я могу поклясться, — сразу согласилась Дженна, вызвав подозрения, что она не знает, что такое магическая клятва.
— Ты поклянешься магией также в том, что не выведешь Лизу или ее ребенка за пределы дома в какую-то ловушку, — добавила я.
— Хорошо.
Клятва получалась уже слишком обширной, а перекрыть все возможности Лестрейнджу навредить нереально. Он может воспользоваться Дженной, не уведомляя ее и забрать ребенка. Вполне возможно в этом кроется его план? Лиза тоже за себя постоять не сможет. В доме только две женщины и домовик, я даже среагировать не успею. Вдобавок, если вплести в клятву именно Лестрейнджа, он может попросить кого-то другого сделать это. Если же за этим всем стоит Волдеморт, который прознал, что этот дом принадлежит мне... Документы я переоформила на свое имя и в Министерстве должна быть информация. Вопрос в том, искал ли ее кто-то среди архивов?
— Мне надо посоветоваться с миссис Блэк, — решила я, поднявшись на ноги.
Я отправилась к лестнице, спускаясь вниз. Дженна сначала вроде решила остаться в гостиной, но затем догнала. Подумав немного, не стала ее прогонять, ведь речь пойдет о ней и ее судьбе.
— Миссис Блэк, — обратилась к большому портрету в прихожей.
Мать Сириуса относилась ко мне вполне спокойно и приняла идею внука даже с одобрением. Сейчас ее никто не завешивал, потому что она не была недовольна домочадцами и не орала, как резаная... По крайней мере не постоянно.
Другие портреты изображали отсутствие интереса, но я не сомневалась, что слушали внимательно. Колдунья с портрета кивнула с достоинством и слегка присела, склонив голову в качестве приветствия:
— Рада снова видеть тебя в доме, — степенно заявила Вальпурга с портрета. — В этот раз ты долго отсутствовала.
