Остров Луга

— А я? — спросил Ярослав. Было немного обидно от того, что за ним снова присматривают. Или он совсем несмышленыш? И это после всего, что было?!

— А ты, братушка, уже при деле, — заявил ехидный Стоян. Да еще при самом опасном. На кого Велес кинется в первую очередь? Как полагаешь, а? Держи связь со Стояном Боровым, братушка, может, и выкрутишься. Глядите на этого храбреца, добрые люди, аж посинел весь!

Ярослав молча швырнул в нахала шаровой молнией величиной с добрый двухпудовый, но болгарин с небрежностью мастера пустил ее над годовой по кругу.

— Прекратить! — рявкнул внезапно разъярившийся Магистр. Я гляжу, вы совсем ополоумели! Нашли время шутки шутить!

— Прошу прощения, — буркнул Ярослав.

— Извини, мастер — улыбнулся Стоян.

— Перед ним, Чаупья ткнул пальцем в направлении ведуна русов, и в движении этом сквозило величие поистине царское.

— Не сердись, братушка, — попросил Стойчо и подмигнул. Сердиться на него было практически невозможно. Долго, во всяком случае.

— Обеспечишь нам убежище для проведения конференции, — распорядился Чаупья. — Общий выход на связь каждый четверг. Яро, за тобой ведуны Союза. Свен, отвечаешь за Западную и Центральную Европу. Восточная Европа и Передний Восток за тобой, доблестный преемник сопливого Радомила. Ты, Патрик, займешься Америками. Ты, Года, прочешешь Африку и Австралию. Остальное беру на себя! Кто сказал: "Смотри, не надорвись?!"

Не такой, совсем не такой представляли они в июне будущую свою встречу: думали, после Вселенской Беды все наладится мало-помалу. Ан нет! Из огня да на адскую сковородку. Что ты будешь делать?! Ни минуты покоя! Ни выпить, ни поболтать по-людски... Дела, дела, новые заботы, новые хлопоты...

Глядя на совершенно одинаковые ладьи, уносящие прочь шведа, болгарина и дагона, Ярослав неожиданно поймал себя на мысли, что ему-то еще повезло несказанно. У него есть Григорий, есть Буйков, Валентин и Снежана с Владимиром, Эдька Портнов — несостоявшийся зять Водяного. Он просто богач по сравнению с побратимами, у которых, помимо братства, нет никого. Острое чувство жалости полоснуло его прямо по сердцу.

— Слушай, ты, соблазнитель советских гражданок! — сказал он, перехватив руку чародействующего О'Халдагана. — Я все тебя спросить хочу, ты долго еще девчонке мозги пудрить намереваешься?!

— Отстань, липучка, — отозвался ирландец. — Без сватов разберемся.

— Ну-ну, — пообещал Ярослав, вызывающе усмехаясь. — Смотри, не прохлопай сокровище. Уведут.

— Это кто же такой смелый?! — Патрик вздернул подбородок, колючий, как еж в сильный ветер.

— Храбрецов хватает с избытком, — Ярослав улыбнулся еще шире. — Нам невест не впервой умыкать под венец. Ничего не попишешь. Особенность российского менталитета.

Чаупья из деликатности отодвинулся подальше.

— Она первая начала, — сказал Патрик.

— Не сомневаюсь.

— Ну скажи ты мне: на кой ляд ей сдался это журфак? — начиная заводиться, спросил Патрик. — Или я семью прокормить не сумею?

— Думаешь Велеса одной левой сделать? — охолодил его Ярослав. — Или в стороне отсидеться надумал? А? Не слышу! — Он взял его за грудки, властной рукой притянул к себе лоб в лоб. — К послезавтра чтоб я эту дуреху зареванной больше не видел! Усек, кельтская твоя морда?!

— Как же, заревет она, жди, дожидайся! — фыркнул ирландец. — Это Вика-то?

— Она самая, — заверил его русский ведун, и глазом не моргнув.

Патрик заколебался, попробовал проникнуть в мысли побратима, но Ярослав поставил блок, глухой, как печная заслонка.

— Ладно, — сказал Патрик, безнадежно махнув рукой. — Раз так... Да отцепись ты, машина вязальная! Чаупья, готовься, сейчас тебя отправим.

Магистр подошел поближе.

— Нам надо поговорить, — сообщил ирландцу. — И тебе слышать не обязательно, сойди-ка с Волны.

Ярослав приготовился к самому худшему, но при первых же словах Чаупьи только глазами захлопал:

— Ты хотя б знаешь, дурило, что в истории ведовства не было случая, когда б сознание, рассеянное в волнах нирваны, удалось собрать чужой волей? Даже учитывая нашу общую связь, ты совершил невозможное, Яро. Понял меня? Ни Тойво, ни Дуайн, ни Венояр Странник не мечтали о подобном.

— И что? — еще больше встревожился Ярослав.

— Ты не подчинился Риши Хозяину. Ты нашел Талисман Мира. Тебя позвала Усыпальница Вела. Не меня, не Годо, не Стояна... Кто ты, Яро?

— Ну ты даешь, Мастер, — вздохнул Ярослав, с изумлением качая башкой. — Нашел кого спрашивать! Я ж перед тобой — прозрачнее стеклышка.

— То-то и оно, что воздушно-прозрачен. Ничего не видать, пока ветер не дунет. Это Илчин тебя сразу понял, но их ведовство для нас — непролазные дебри. Помню, Умо вслух пожалел, что среди русов ведуна поопытней не нашлось. Илчин трубочку изо рта вынул, да и говорит: "Когда Тьмой Свет заволакивает, сильный не тот, кто силен, а кто назначен". Долго допытывались у него, что эти слова означают, да так ничего и не добились мол, умным да опытным и так должно быть понятно.

Ярослав понял, но ничего не сказал: ему от того станет не легче, а Чаупья, глядишь, и обидится.

— Как бы там ни было, — сказал Чаупья, — а прогрессируешь ты на удивление быстро. Не знаю, что тебе и посоветовать. Да и нужно ли. Не исключено, что советы наши ничего, кроме вреда, тебе отныне не принесут. Думай сам, Яро. Думай и решай. Спрос будет с тебя. Ну, до скорого! — он протянул Ярославу темную жилистую ладонь, твердую, как слиток меди. — Эй, Патрик, где мой белый пароход?

Когда последняя ладья, принявшая на себя двух младших ведунов, вышла из узкой трещины шхера, солнце уже зашло. Ярослав и О'Халаган сидел на веслах, молчаливый Луг-Варуна правил шнеку, безучастно скользя взглядом поверх их Годов. Вперед. Только вперед.