— Да. Все семьдесят три года.
У Рона не хватило слов, чтобы ответить.
Старик уставился куда-то перед собой, затем неторопливо поднялся. Рон тоже быстро соскочил со стула.
— Благодарю за чудесную игру. У тебя настоящий талант. Ты сможешь добиться немалых успехов, если не забросишь шахматы, — он протянул руку для рукопожатия.
— Да ничего особенного, — Рон смущенно пожал морщинистую ладонь. — Это вам спасибо, мистер?..
— Поллукс Блэк, — представился старик. — Я рад что в семье Уизли есть люди, обладающие такими незаурядными способностями в стратегии и тактике. Но еще больше я рад тому, что такой человек является другом моего внука.
— Так вы дедушка Гарри?
— Да, он говорил о тебе много хорошего. Многому я не верил, но теперь вижу, что зря.
К старому Блэку подбежала очередная медсестра и что-то торопливо сказала. Он кивнул на прощание и вышел вон из зала.
Рон проводил удивленным взглядом опекуна своего лучшего друга. Затем он посмотрел на шахматные фигуры. Уже второй человек говорит, что у него есть способности в логических играх. Так почему бы не использовать этот талант себе во благо?
В глазах Рона Уизли зажегся расчетливый огонек.
Глава 19. Игрок
Тяжелый сигаретный дым поднимался вверх, огибал позолоченные вензеля люстры и разбивался о гипсовые барельефы на потолке. В полутемном зале стоял один большой стол, укрытый зеленым сукном. За ним сидело десять человек. Это были выходцы из самых разных слоёв общества: банкиры, чиновники, бизнесмены, звезды шоу-бизнеса, врачи, богатые иностранцы, обычные любители пощекотать нервы, профессиональные игроки и аферисты... Все они были абсолютно разными представителями человеческого рода, но объединяло их одно — у них были деньги и желание сыграть в покер.
— Повышаю.
Большой Боб придвинул два столбика фишек на середину стола. Официантка подошла к нему со стаканом крепкого темного пива, сверкая подобострастной улыбкой.
— Спасибо, милочка. Держи, — жирная ладонь Боба оставила на подносе девушки пару фишек номиналом в пару сотен долларов, а затем хлопнула её по заду. Она игриво взвизгнула. Но когда мужчина оказался за её спиной, едва сдержала гримасу отвращения. После чего продолжила разносить напитки.
— Поддерживаю, — нарочито спокойно произнёс второй игрок.
Третий лишь покачал головой и скинул карты. Самый младший из сидящих за игорным столом — парень лет семнадцати, не больше, повысил ставки:
— Удваиваю.
Среди людей, сидящих за столом, было лишь два по-настоящему умелых игрока, способных держать лицо. Поэтому всем прочим было трудно сдержать улыбки. Ни у кого из них не было сомнений, что этот выходец из рядов золотой молодежи за вечер просадит все деньги родителей, желая показаться взрослее, чем он есть на самом деле. Парень — рыба* обыкновенная, съесть его деньги не представится труда.
Их отношение не укрылось от взгляда парня, но он никак не выказал своего отношения к происходящему.
Официантка принесла ему стакан содовой.
— Пас. Так что идите к черту, мне еще дороги мои деньги, — скривился следующий игрок и сбросил карты.
На последнем круге торгов остался лишь Большой Боб и парень. К четырём картам на столе — двум семеркам, одна треф другая червей, потом тройке и королю червей — прибавился валет пик.
Все фишки, что были во владении толстяка, оказались на середине стола. В ответ его противник лишь насуплено смотрел, словно не представляя, что делать дальше. Он переводил взгляд на свои карты, потом на те, что лежали посреди стола, затем на лоснящееся от жира лицо Боба. А затем нерешительно сказал:
— Поддерживаю.
Большой Боб неприятно улыбнулся и бросил на стол туза и даму червей.
Флэш.
— Зря ты полез во взрослые игры, сопляк.
Парень только закрыл глаза, словно смиряясь с поражением. А затем одним плавным движением бросил на стол карты рубашками вниз. На зеленом сукне лежала семерка и король бубнов, дающие ему фул-хаус и победу.
Два часа спустя выигранная сумма увеличилась втрое. И больше ни у кого не осталось сомнений, что рыжий парень в простой серой футболке и драных джинсах — умелый игрок.
*Рыба (англ. Fish) — жаргонное название среди игроков в покер, характеризующее слабого или плохого игрока. Противоположным термином рыбе является акула, сильный игрок. Оба термина в паре и их взаимоотношение отлично характеризуют суть игры между плохими и хорошими игроками.
* * *
Разноцветные всполохи люминесцентных огней танцевали перед глазами, сливались в один безумный хоровод и затмевали звезды над головой. Горячий сухой воздух, обжигающий даже вечером, ерошил волосы. Вдалеке, за всеми этими казино, клубами и барами скрывалась безмолвная пустыня, умытая кровью.
Надо же где-то решать весомую часть городских проблем.
Город мечты посреди мертвых земель, огромная развлекательная площадка с игрушками для взрослых. Место, где все упирается в деньги. Это конечный результат сверкающих огней и бесплатных номеров в шикарных отелях. Ради этого льется шампанское и порхают 'ночные бабочки'. Все это сделано для того, чтобы было легче выкачивать ваши деньги.
Это — правда о Лас-Вегасе!
— Отличная игра, Фишер.
Парень, названый Фишером, обернулся. Перед ним стоял хозяин казино и его прямой начальник — молодой светловолосый человек, внешне ненамного старше восемнадцати лет. Впрочем, в этом месте есть много людей, чье настоящее лицо изменено с помощью иллюзий, оборотного зелья или хирургического скальпеля. Так что, он не удивился бы, узнав, что на самом деле его босс выглядит совсем иначе. Все звали его 'Мистер Ривер', думая, что это такая фамилия. Ха, на самом деле это было такое же прозвище, как и 'Фишер'.
— Ты наблюдал?
— Не я. Флора.
— Я её не видел, — Фишер нервно взъерошил волосы.
— Она проверяла работу официанток. И сказала, что ты обобрал Боба на сорок тысяч.
— Да. Он слишком расслабился. Решил, что он акула.
— И даже не подумал, что на каждую акулу найдется свой рыбак, — Ривер тихо рассмеялся. Глаза у него были такими же холодными и безразличными как всегда. — Теперь он взбешен.
— Это плохо? — Фишер сжал кулаки, а затем сунул руки в карманы джинсов.
— Нет. Даже наоборот. Он потеряет всякую осторожность и начнет разбрасываться деньгами, надеясь хоть как-то отыграться. Ты молодец, но меня больше волнует тотализатор.
Вопреки своим словам, Ривер оказался всё также безразличен к разговору. Легкий огонек зажегся в его глазах, лишь при виде какой-то латиноамериканки, точнее её бедер, затянутых в шелковую ткань платья. Она поймала его взгляд и подмигнула. Её спутник, под руку с которым она шла, этого даже не заметил.
— Твои букмекеры уже получили всю информацию, — Фишер демонстративно отвернулся в другую сторону. — Сначала работа, потом развлечения.
— Отлично. Просто прекрасно, — лицо Ривера расплылось в довольной улыбке. Он, не прощаясь со своим вроде-как-подчиненным, развернулся и исчез в направлении ресторана и девушки в шелковом платье.
Фишер посмотрел ему вслед, скосил взгляд на часы — он носил пару, чтобы не переводить время по десять раз в день — и решил, что пора возвращаться домой.
Однако, пошел он совсем не в сторону выхода из казино.
Мимо проплывали сияющие залы, полные автоматов, игорных столов и людей; проходили официанты с подносами полными алкоголя, дорогие проститутки — какое красивое слово 'эскорт'! — под руку с толстосумами и игроки, готовые отдать всё ради призрачной возможности выиграть в рулетку.
Впереди показалась дверь из красного дерева. Охранники внимательно осмотрели Фишера, но пропустили. За последние два месяца они его хорошо запомнили.
Зал, в который он вошел, на первый взгляд ничем не отличался от всех прочих. Но внимательный взгляд мог заметить, что среди присутствующих находятся далеко не одни только люди. Вот старый гоблин во фраке ставит все на красное, вот черноволосая вейла наклоняется слишком низко, так что любой смог бы полюбоваться на её грудь в глубоком вырезе платья, а вот охранники просят пройти с ними какого-то мага. Видимо он подумал, что это он тут самый умный и решил расплатиться фальшивым лепреконским золотом.
А вот министр магии Франции играет с князем Монако и каким-то крупным американским политиком в блэкджек. Они пьют, смеются, иногда разговаривают с дилером, которым является самая прекрасная девушка из всех, кого Фишер когда-либо знал.
Флора.
Всё в ней, начиная с голубых глаз, точно лепестки незабудок, светлых волос, отливающих золотом и платиной, и заканчивая тонким станом и музыкальными пальцами, заставляло Фишера, обычно невозмутимого, отводить взгляд, краснеть и заикаться. Она была вейлой, самой прекрасной из всех. И одной из трех младших сестер Ривера.
Видимо он слишком долго пялился, раз она поймала его взгляд, улыбнулась и подмигнула. Фишер стушевался и знаками показал, что собирается уходить.
Он пересек зал, вошел в очередную дверь из красного дерева и оказался в коридоре. Взгляд тут же помутился, в ушах зазвенело, тело словно куда-то понесло... Это заняло не больше пары секунд. Когда он открыл глаза, то оказался в другой части коридора. И дверь перед ним была сделана из витражного стекла.
Фишер вновь оказался в казино Ривера. Вся разница были лишь в том, что оно находилось в другой части мира — в Старом Свете. В Лондоне.
Огромная сеть залов, скрытых от посторонних глаз, соединенная входами из казино десятка самых разных стран по всему миру... Трудно даже представить какие деньги пришлось потратить, чтобы создать нечто подобное. Впрочем, детище Ривера окупается в полной мере. Именно к нему приходят сильные мира сего. Причем не только для отдыха, но и для работы. Полная конфиденциальность, идеальный сервис, равные права для клиентов, вне зависимости от их расы или магической силы.
И никаких вопросов.
Фишер привычно кивнул другой паре охранников и покинул сияющее здание. В ближайшем проулке он прислонился к стене и сдернул с шеи шнурок с акульим зубом.
Иллюзия исчезла. Рост, уменьшился, фигура вновь стала по-детски нескладной, а чужие черты медленно стекли с лица, будто вода.
Фишер, которого знали в узком кругу лиц в Лас-Вегасе, Лондоне, на Французской Ривьере, Гонконге и ещё Мордред знает где, как умелого карточного игрока и мастера игры на тотализаторе, вновь превратился в простого тринадцатилетнего мальчишку-мага по имени Рон Уизли.
Он сунул акулий зуб в карман, достал из кармана зачарованный шиллинг, подкинул в воздух, поймал и исчез, оставив после себя лишь гулкое эхо от хлопка аппарации и перепуганных кошек.
* * *
После перемещения его окружила густая вязкая тьма, тишина и холод. Особенно сильным этот контраст был после шумного, горящего, переливающегося неоновыми огнями Вегаса. Погнутый диск луны в окружении звезд первым появился в ночи, затем вдалеке замерцали садовые фонари родного дома, последним удалось разглядеть очертания старого пня, некогда бывшего огромной раскидистой яблоней.
Когда его глаза привыкли к темноте, он начал медленно двигаться вдоль забора, пока не нашел две хлипкие доски, отодвинув которые смог привычно и легко пролезть в огород. Одна грядка с капустой вперед, две грядки с тыквами направо — главное не перепутать в темноте и не залезть в кабачки — и вот, гараж прямо перед ним.
Под булыжником у двери лежал большой медный ключ. Рон поднял его, отряхнул от земли и вставил в замочную скважину. Раздались тихие щелчки штативов. Дверь медленно и бесшумно раскрылась. Не зря он целый день потратил на замену и смазку петель.
Внутри была ещё более непроглядная и густая тьма, чем на улице. Она пахла машинным маслом, сгоревшей проводкой и китайским чаем. Рон поостерегся зажигать свет — не хватало ещё, чтобы кто-нибудь из родни решил проверить, как он тут устроился — и на ощупь пробирался вперед, попутно запнувшись о коробку и приложившись коленом о бампер отцовского форда 'Англия'.
Шипя ругательства и на ходу потирая колено, он, наконец, добрался до другого конца гаража и прислушался. На улице было тихо. Никаких шагов, голосов или иного шума.
Убедившись, что за ним никто не следит, Рон отодвинул одну из досок и вынул наружу жестяную коробку из-под печенья. Внутри, вместо маленьких хлебобулочных изделий, лежали толстые пачки магловских денег, самых разных валют. Небольшая часть сегодняшнего выигрыша присоединилась к ним. Коробка с деньгами на чёрный день вновь исчезла под прогнившим дощатым полом гаража. Это была лишь малая часть его сбережений, все остальное хранилось в Гринготсе на анонимном счете.
Всё также крадучись и не включая свет, Рон добрался до своего гамака, снял кроссовки, сбросил возмущённо-пищащую Коросту с подушки, нашарил в темноте одеяло и накрылся им с головой.
Флуоресцентные стрелки наручных часов горели зеленым в темноте.
'Пять часов утра. Еще есть время поспать'.
С этими мыслями он перевернулся на бок и в очередной раз прокрутил события последнего полугода.
Как ни странно, но все началось с Рождества. Теперь Рон мог официально заявить, что отныне это его самый нелюбимый праздник. И никакие подарки, поздравления и вкусно накрытый стол не смогли бы переубедить его в обратном.
Не после того что произошло с Джинни. Не после праздника, прошедшего в ожидании призрачного чуда. Не после десяти часов в Мунго, пока легилименты безрезультатно пытались собрать осколки её разума воедино.
Последняя надежда родителей исчезла, однако так просто сдаться они не могли. Врачи из других стран и обычные шарлатаны, способные только трепать языками, взятие нескольких кредитов у гоблинов для оплаты лечения... Они готовы были на все. Но, несмотря на это, Рон видел, как померк, буквально выцвел взгляд отца, и слышал, как каждую ночь мать рыдает, иногда срываясь на истеричный вой.
В детстве Рон мечтал, что Джинни исчезнет, и он станет младшим в семье. Все будут его любить, уделять внимание, возможно даже купят что-то новое... Верно говорят: бойтесь своих желаний — они имеют свойство сбываться. Так сбылась и его мечта. Но радости она не принесла ни ему, ни всей остальной семье.
Поэтому он решил сбежать.
Собрать вещи и сказать родителям, что возвращается в Хогвартс. Сделать также как это сделали все его старшие братья.
Но планы поменялись сразу, как только в день отъезда ему пришло письмо от Гарри с приглашением погостить на каникулах. Рон не жаловаться ему, но видимо тот сам понял, что происходит в семье Уизли. Так, вместо поездки в школу, Рон оказался гостем в доме своего лучшего друга и его деда.
Родители даже особо не обратили внимания на его слова. Они сразу согласились отпустить его к Гарри, словно забыли, кто является его опекуном. А может и правда забыли. Или предпочли не вспоминать.
Следующие две недели стали самыми необыкновенными в жизни Рона. Сначала он жил в большом старинном особняке где-то в Уэльсе. Каждый день Гарри и Рон гуляли по окрестностям, исследовали окружающие дом леса и луга, играли в снежки, строили фигуры из снега, катались на коньках по замерзшему озеру и на лошадях — он впервые в жизни ехал верхом и даже умудрился не навернуться с седла, что уже можно было считать настоящим подвигом — а затем наступал вечер и на протяжении многих часов Рон и мистер Блэк играли в шахматы. Теперь фигурки под их командованием были магическими, искусно вырезными из дерева и невероятно старыми — не чета тем, что находились в больнице.
