Аня зависла перед девочкой, глаза которой разгорались ярче и ярче. Сейчас явится мама — и всё. Даже если она не придёт немедленно, в любом случае — всё. Соня расскажет. "Нужно быстро раздеть её, — мелькнуло в голове, — тогда никто не поверит".
— Мааааааамаааааааа! — взвизгнула сестрёнка, но Аня ухватила её за локоть и сориентировалась настолько молниеносно, что сама потом пришла в шок от подобной оперативности. Связалась с Тутэллой, попросила открыть Ворота, а Соне пообещала показать новое чудо. Но Анжела уже спешила на зов, и Аня почувствовала себя Штирлицем на грани провала, юркая в светящийся квадрат, прежде чем родительница поднялась в комнату.
— Что это, Ваше Величество?! — ошарашенно спросила Тутэлла. Утопая в клубах тумана, она взирала на Аню и застывшую с разинутым ртом Сонечку у той на руках. На пол в белую поволоку упала матерчатая воинская маска. — Разве это не ваша земная сестра? — тише добавила страж Врат.
Аня поставила Соньку на ноги. От потрясения та замолчала.
Сердце в груди колотилось со страшной скоростью.
— Сестра. И она как-то воспользовалась Священным камнем! Схватила его и...
— Это возможно, только если она сама — потомок жителей Авелилона, — уверенно сказала Тутэлла.
— Хоцу к маме! — включилась Сонечка. — Бомой! Аня, бомой!
— Погоди. Побегай тут, смотри, как интересно. Тутэлла, это моя сестра, дочь мамы и папы. Исключено.
— Иначе никак.
С минуту они сверлили взглядом друг друга.
— А просто впитать его силу она не могла? — просительно уточнила Аня.
— Нет, Ваше Величество.
— Получится собрать всех воинов сюда на совет быстро, не тратя ни секунды в моём настоящем? Она крикнула маме, и та сейчас придёт, а нас нет.
Тутэлла зажмурилась, что-то прикидывая. Соня принялась хныкать, испуганно озираясь, и сжала Анино колено.
— Я выпущу вас саму, убедите родительницу, что затеяли какую-нибудь забаву, где нужно прятаться. Это позволит выиграть немного времени.
Она раскрыла те же Ворота, и Аня выскользнула в них, успев услышать, как начинает реветь Сонька.
Вот же кладезь неприятностей! Потомком она может быть только в случае, если Августа избрала для своего дитя чрево женщины, предки которой когда-то ушли из Храма Луны в большой мир. Или совпало, что на выбранной женщине женился мужчина с такими предками. Если выяснится, что мама или папа — Лунные воины, им, выходит, грозила колоссальная опасность от резиноворуких демониц! Но нет, это же просто абсурдно.
Хотя если мама — вариант с папой и рассматривать даже глупо! — окажется воином, ей ведь можно и нужно будет всё-всё рассказать! Это снова их сблизит... Ага, и старшая родственница станет запрещать бороться с врагами: опасно, все дела...
Мама — Лунный воин. Мама!
Как Салли за столько лет могла проглядеть подобное?!
Бред какой-то...
Размышляя таким образом, Аня блестяще осуществила хитроумный план Тутэллы. Сказала, предварительно оценив Анжелу и представив на ней сарафан в горошек, что они с Соней играют в прятки, и когда предполагаемая соратница ушла, Тутэлла впустила Аню обратно в Ворота. Через золотистую дымку провела к остальным. Очень многие товарищи уже собрались за этот короткий период. Кристина развлекала Сонечку какой-то нехитрой считалочкой. Другие перешёптывались.
Не хватало пары человек, которых быстро вырвать из реальности не удалось из-за присутствия посторонних. На их транспортировку понадобилось немного драгоценных, ввиду критической ситуации, минут.
Последней, к удивлению Ани, Тутэлла привела Ханну. Но та сама пояснила:
— Мне требовалось отыскать сие.
И дунула в лицо Соне порошком, который зажимала в ладони. Девочка охнула от неожиданности, чихнула и стала оседать на туманном полу, проваливаясь в сон. Жаклин сняла пиджак, и крошку уложили на него. Густые клубы покрывали Соню почти полностью. Хорошо, что фанатик чистоплотности не видит, как разлёгся, "где ходят ногами".
— Надобно устроить здесь некую обстановку, — протянула Ханна. — Коль уж мы теперича регулярно видаемся, может статься, будем и проводить в сим месте весьма протяжённую пору. Я поразмыслю над этим...
— У нас есть над чем подумать и без того! — перебила Аня. И начала докладывать о случившемся тем, кто всё ещё не знал деталей. А потом озвучила свои рассуждения.
Поднялся жуткий гвалт, основанный на извечных "кто виноват?" и "что делать?", причём первому, то есть причинам невероятного происшествия, уделялось сейчас куда больше внимания.
Салли категорически отрицала возможность принадлежности Анжелы или Саши Сухановых к потомкам жителей Авелилона. Но признала, что такая возможность — объяснение, в сущности, единственное. Это вызвало в голове кошки когнитивный диссонанс, и она впала в ступор.
Тем временем Натали устроилась со своим волшебным зеркалом в кисельной пелене поодаль и принялась вглядываться незрячими глазами в отражение сводчатого потолка Ворот и что-то нашёптывать, то и дело пробегая пальцами по подёрнувшейся рябью поверхности. Салли вышла из оцепенения и уселась рядом, с восхищением наблюдая за манипуляциями. Остальные продолжали пререкаться и строить гипотезы одна безумнее другой.
— Ребёночка Анжелы могли перепутать в роддоме с потомком, — фантазировала Селена. — Я видела такое в кино. Почему нет?
— Могли прилететь инопланетяне и совершить подмену, — подхватила Маргарет, подражая кошке. — Я в молодости снималась в фильме с таким сюжетом!
— Я серьёзно! — вознегодовала Селена.
— А почему тогда Салли не замечала в Соне чары всю её жизнь? — встряла Кристина.
— Инопланетяне...
— Уймись, Маргарет, не до шуток!
— Мама может быть очень далёким потомком, — не сдавала позиции Аня. — Сила в ней ничтожно мала, вот Салли и проглядела. Августа потому и выбрала именно её...
— А что, если Аня оставила в родовых путях своей матери колдовской след? — перебила Маргарет. — На этот раз я серьёзно!
— Это что же, и Стас?.. — испугалась Тина.
— Давайте заранее оговорим, что мы его в Лунные воины не принимаем! — всполошилась Аня. — Если в нём есть волшебство, его нужно изолировать во спасение человечества!!!
— Невозможно заразить младенца магией через родовые пути, принцесса! — возмутилась Жаклин. — Это бред сумасшедшего!
— А что, много было случаев, дорогая, когда дети появлялись на свет столь же необычным способом, как наша Аня? — включилась в дискуссию Евгения Витальевна, бросив на принцессу Авелилона недовольный взгляд. — Я с некоторых пор стараюсь вовсе не употреблять слово "невозможно".
— Но это невозможно!
— Давайте оставим ненадолго, откуда у Сони взялся костюм, — вмешалась Кристина, — и подумаем лучше, как теперь поступить. Она слишком маленькая, чтобы что-то понять и сохранить в тайне.
— Она маленькая, — задумчиво повторила Евгения Витальевна. — Если снять боевую форму и перенести в реальность, скажем, в постель, где девочка проснётся от порошка Ханны, она посчитает увиденное красивым сном. А у нас будет несколько дней.
— Всё не так просто, — возразила Жаклин. — Если она не развоплотится, а лишь скинет сакральное облачение, будет действовать сила. Она с ней выносливее любого человека, не говоря о том, что может случайно применить свой дар, а мы даже не знаем его форму. Это выплывет наружу.
— Нужно сыскать возможность обуздать её умения, — изрекла Ханна. — Надобен некоторый срок, однако я приноровлю что-нибудь. До того же не остаётся иного, кроме как прибрать одежды и не покидать дитя ни на миг.
— А если это вовсе не она? — спросил Ника. — А что-то вроде клона, подобного тому, что делал наш первый враг из Стаса, Аниного брата?
— Ведь Салли не чувствовала в ней волшебства, — согласилась с версией Тина, — а должна была.
— Салли не чувствовала ничего и в тебе, пока ты не коснулась Священного камня, — напомнила Аня.
— Ибо Её Высочество потеряла способности в будущем и не владела ими вовсе до того, как начала питаться от источника в былом, — ответила на это Тутэлла.
— Кстати, о перемещениях во времени, — вставил Ника, — почему бы не открыть Ворота в прошлом, прежде чем Сонечка взяла камень, и не предотвратить этого? А нам там рассказать всё, чтобы мы искали причины без насущной проблемы?
— Я не могу позволить менять минувшее, Ваше Величество, — потупилась Тутэлла. — Я страж, я есмь, чтобы не допускать подобного. Да и в таком случае мы все фактически перестанем существовать, не сможем ни о чём поведать. Манипуляции со временем очень сложны...
— Но ты же спрятала в прошлом Тину, — заметила с недовольством Маргарет. — Это тоже вмешательство!
— Сие было предопределено, — непреклонно отрезала Тутэлла. — Мне трудно объяснить, что дозволено, а что нет. С Её Высочеством вышла временная петля. А здесь другое. Нельзя менять состоявшееся.
— Но вот заглянуть в него можно! — раздался издалека торжествующий голос Натали. — Идите сюда! Зеркало отвечает на мой вопрос.
Все ринулись к ней и столпились вокруг чудно?го артефакта. Ханна подняла правую руку — блеснуло серебряное колечко с россыпью крошечных сапфировых точек, колдовское стекло вспорхнуло с колен Натали и зависло над одной из закрытых арок Ворот, словно небольшой телевизор.
Застывшая, подёрнутая рябью картинка дрогнула, стала чёткой и ожила.
В зеркале отражалась больничная палата. Люди в белых халатах готовили к операции лежащую на столе измученную женщину, уже одурманенную наркозом.
— Мама! — с содроганием воскликнула Аня и поёжилась. — Это, видимо, день, когда родилась Сонька. Маме делали кесарево сечение, мы тогда очень перенервничали. Но при чём?..
Она умолкла на полуслове. Все, кто находился по ту сторону, замерли, будто время остановилось. На секунду показалось, что изображение просто заело, но внезапно в дальней части палаты из воздуха соткался и начал расти непонятный синий шар. Когда он достиг размеров среднего человеческого роста, оттуда, как из двери, вышла невысокая молодая женщина в длинном золотистом платье.
Нельзя было не узнать в ней Тину: кроме несвойственной одежды, она почти не изменилась — всё такая же миниатюрная и хрупкая, но с печатью усталости и тоски на повзрослевшем осунувшемся лице. Эта посуровевшая взрослая Тина была беременна на последних месяцах — она поддерживала левой рукой свой огромный живот.
Тина-из-зеркала покинула шар и сделала несколько шагов к операционному столу. Она оперлась о клеёнчатую подстилку, плотно сомкнув покрасневшие, набухшие веки, и стояла недвижимо, как и околдованные люди в палате. Потом решительно распахнула глаза и протянула перед собой ладони. Её живот начал опадать под одеждой, черты исказила судорога, а во вспышке радуги, на секунду ослепившей невидимых зрителей, возник крошечный младенец — синеватый и сморщенный, нездоровый. Тина застыла с ребёнком, потом нервическим рывком протянула его акушерке, а та механически приняла.
Тина-из-зеркала что-то прошептала. Очертания помещения покачнулись. Стрелки настенных часов переместились вперёд, на простынях и медицинских инструментах осели бурые пятна, живот бесчувственной Анжелы также уменьшился, и на его сметанно-белой коже появился свежий горизонтальный шрам, уродливо измазанный зелёнкой.
Тина-из-зеркала, не отводя глаз от новорождённой девочки в обтянутых латексом пальцах медсестры, подняла правую руку, на которой сверкнуло кольцо с продолговатым лазурным камнем.
Внимание всех присутствующих обратилось к нему.
— Не произошло ничего странного, — дрогнувшим, но решительным голосом произнесла Тина-из-зеркала. — Вы извлекли ребёнка и сделали всё, что требуется. Не запоминайте необычного в этой палате.
Врачи ожили. Они завершали операцию, которой не было, не замечая тихо плакавшую Тину. Ребёнка уже взвешивали и осматривали акушерки.
— Софи, я и папа очень любим тебя, — еле слышно выдавила Тина, почти не размыкая бескровных губ, — просто так нужно. Нужно, нужно, нужно...
В этот момент за её спиной воздух прорезала полоска раскрывающихся Ворот Времени. Из них в палату вышёл молодой человек.
Невысокий, хорошо сложённый, с растрёпанными волосами, немного не достающими до плеч. Его неестественно голубые глаза с поволокой сверкали, будто из них готовы сорваться слёзы. И оттого казались глубокими, очень выразительными. На миг эти удивительные глаза расширились, оторопело озираясь. Одет вновь прибывший был в хитон, напоминающий римскую тогу, но со шнуровкой и испещрённую арабесками затейливого узора. Самое диковинное в его облике — небольшой конусообразный рог, выбивающийся из каштановых волос чуть выше лба. Заострённый и мутно-чёрный.
Тина-из-зеркала оглянулась и поморщилась, а растерянность гостя сменилась ироническим пониманием.
— Как же всё просто! — с долей язвительности обронил он и усмехнулся.
— Что ты здесь делаешь? — устало выдохнула Тина-из-зеркала.
Молодой человек ещё раз растянул уголки губ в угоду какой-то своей мысли и посмотрел вбок — получилось, что прямо на собравшихся по другую сторону магического экрана воинов. Горькая гримаса исказила его черты вновь.
— Столько лет, — пробормотал он, — столько лжи... Пойдем, Аля. Нужно поговорить.
Молодая женщина не двинулась, в её лице ничего не изменилось. Но гость уловил незримое — и насмешливое выражение слетело, словно маска. Он порывисто шагнул и обнял её за плечи, прижимая вздрагивающую голову к груди.
— Почему?.. — шептала Тина-из-зеркала. — Почему я должна оставлять здесь нашего ребёнка?! — А потом вдруг резко отпрянула от утешителя. — И что тебе нужно от меня сейчас?!
— Прости... Я же не знал... Пойдём, малыш. Пойдём. Так надо, действительно надо. Верь в это.
— Я не понимаю... не хочу...
— Пойдём. Ты необходима нам, отвлекись от этого.
— Отвлечься, Эрру? Ты предлагаешь мне отвлечься... Как можно просто забыть, что твою дочь отрывают, отбрасывают в далёкое прошлое?! Это мой ребёнок. Наш ребёнок. Тебе-то легко... Что тебе? Она же не частичка твоего тела и твоей души... Все эти девять месяцев... Дни и дни я думала только об этом.
— Не говори, что мне легко, — побледнел собеседник. — Особенно сейчас.
— У тебя всё равно не хватит духу изменить что-либо.
— Анжела позаботится о Соне, ты знаешь, — отвёл глаза тот. — Ты же росла рядом с ней. Ты и я всегда были рядом с ней.
— Это не то... всё не то... Пошли! — внезапно с остервенением сказала Тина-из-зеркала и схватила за руку молодого человека, дёрнув его к зияющему прямоугольнику. — Прочь, я не могу здесь больше оставаться!
И они скрылись в Воротах Времени, которые сомкнулись следом. Врачи заканчивали свои дела. Зеркало Натали стало медленно потухать и померкло, отражая теперь только взволнованные лица Лунных воинов.
Воцарилась тишина.
— Н-невероятно, — прошептала Аня, первой нарушая молчание. — Немыслимо... Ведь я всё поняла верно? Моя сестра — не мамина дочь, она, выходит, будущий ребёнок Тины? Тины и этого рогатого парня? Её подкинули в прошлое, в мою семью, так же, как её мать? То есть не так. Куда более диким способом! Творец небесный! При чём здесь моя мама?! Что случилось с её ребёнком?! Ведь она же девять месяцев была кем-то беременна!
