Мери-Сью полный текст

— И что ты предлагаешь победу отдать Харшавиллам? И что ты будешь делать с Икрыховым племенем? — довольно трезво спросил Галик.

— Я предполагаю, что здесь должен быть проход. Своего рода телепорт в другие миры. Думаю, что будет самым лучшим для нас отправить всех этих демиургов в разные миры, — до этого я только Мете сказал о том, что собираюсь сделать.

Леврок и Галик переглянулись. Всеслус настолько обалдел от моих предложений, что аж приоткрыл рот. Манья покачала головой в знак неодобрения, но все же согласия. Мамбиок разразился длинной речью, что всем им там и место.

— А Харшавиллы? Я бы их позвал сюда и тоже отправил туда. Думаю, что надо быть одинаково жестоким и к одним и ко вторым, — я внимательно следил за тем, как отреагируют ребята. — Мы проиграем, если будем действовать по их правилам.

— А как ты их позовешь? — Леврок не комментировал мои слова. Он их принял к сведению. — И как с ними справишься?

— Они придут, если им показать, что их соперники в такой сложной ситуации. Или я не прав? Они не настолько тщеславны? — пожалуй, я забеспокоился. Такое свое мнение я составил на основании встречи с Крюзей Харшавиллом.

— А кто им покажет? — весьма разумно уточнил эту деталь моего плана Рига.

— Кто-то из нас. Думаю, что я, — раз это мой план, то я и должен за него отвечать. — А пока может отнесем всех к Ганзикону, да и Мета хотела ... и вообще.

Дальше заговорили все сразу. Это был хаос мнений и предложений, который прекратил стон, кого-то из очнувшихся неандертальцев. Манья сразу кинулась наводить на него сонные чары.

Парламентарием был избран Леврок, точнее он настоял на этом. Главным и единственным аргументом для этого выбора было то, что по заключенным договорам с демиургами, члены королевской семьи неприкосновенны.

Но к Харшавиллам мы тащились вдвоем. Я хотел его проводить и подстраховать. Я не был уверен в себе, но все равно считал, что если я один раз справился с Харшавиллами, то и в этот раз смогу. Еще не доказано, что я равен им по силе, но и не опровергнуто, а отправить друга одного, я не мог.

— Так ты не рассказал, как вы еще ловили демиургов? Там же их три десятка, да плюс почти две сотни неандертальцев. Всех сразу вы бы не уложили, — нам было о чем поговорить, пока шли к границам Ганзикона.

— Про начало я тебе сказал, — мы остановились и огляделись по сторонам. До границы примерно еще часа два пешком. — А так работали командами. Я с Маньей, Мета со Всеслусом. Мы занимались демиургами, а вот Галик, Рига и Мамбиок с твоим бусидогом отлавливали неразумных. Они больше всех замаялись, те уж очень агрессивные. Мы с Маньей отработали три пещеры. Итого девять демиургов. Заходили, заговаривали, потом я дубиной, а Манья чарами. Ничего сложного, лишь утомляет. А ты уверен в себе?

— Уверен, — я еще раз попытался объяснить Левроку, почему так поступаю. — Я считаю, что имею право поступить с ними так же, как и они со мной. Друзья так не делают. Они не вовлекают друзей в свои разборки, а Икрых поставил нам ультиматум. Я не верю, что он не мог отпустить нас. Он решил использовать, что и меня освобождает от каких-либо моральных и нравственных установок.

— Ты рассуждаешь, как они, — Леврок говорил это довольно бесстрастно.

— Демиурги?

— Да, — он не смотрел на меня.

— Я предпочитаю думать лишь о тех, кто для меня важен. И о Мете. О Мете в особенности. Скажи, а ты бы что сделал для своей Маньи?

— Сьша, ты боишься, что с Метой может что-то случится? — теперь он смотрел на меня. Смотрел на меня по-особенному, как-то по-человечески. — Ты ее любишь?

— Я не могу сказать, что люблю. Я привязан к ней, считаю себя обязанным ее защищать, — мы остановились уже на границе Ганзикона. Теперь бы еще понять, куда идти, чтобы встретиться Харшавиллами.

Думать долго не пришлось, Харшавиллы нашли нас сами. Их было семеро. Впереди Крюзя — мой старый знакомый.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Харшавиллы весьма похожи друг на друга, но вот длинные уши только у одного из них. Остальные с нормальными. Я бы не назвал их эльфами. Крюзя — самый располагающий из них. Улыбка, начес и безмерное обаяние — вот, что могло очаровать и скалу. Другие Харшавиллы более напряженные, холодные, но гораздо менее опасные, чем Крюзя.

— Мы приглашаем Вас посмотреть и удостовериться, что с Икрыхом и остальными покончено, — натяжно сообщил Леврок.

-Я помню тебя, — заявил один из Харшавиллей. Затем они еще пару минут выясняли личности друг друга и подробности встречи. — Если он клянется своей жизнью и честью, то мы можем верить, — для других заявил этот знакомый Левроку тип.

Крюзя одарил своего подчиненного, видимо, и родственника в одном лице жестким взглядом, но возражать не стал. Мы отправились в обратный путь. Когда добрались до Ганзикона, было уже темно.

— Они там, — я указал на вершину.

В молчании мы поднялись к центру Ганзикона. Неандертальцев ребята уже отправили, да и большую часть плененных демиургов тоже.

— Значит, вот как — победно на это все смотрел Крюзя.

— Да, значит, так, — спокойно подтвердил Леврок.

Всеслус кивнул.

Мета, Манья, Рига и Галик должны были спрятаться. Харшавиллы их не видели.

— Всех уже отправил, — играя роль, самодовольно заявил Всеслус.

По этому сигналу ребята приступили к действию. Наверху была сооружена примитивная ловушка. Над Харшавиллами парил фей Мамбиок, держа в своем магическом кармане моего бусидога. Мамбиок бросил Буга вниз. Тот придавил своим мощным телом сразу двоих, но главное, что посеял хаос. Это дало нам время начать махать дубинами. Когда мы обсуждали саму операцию по поимке Харшавиллов, то все согласились, что демиурги не воспримут дубины, как оружие. И точно, нам удалось. Я и Леврок махали дубинами, Мета и Манья поддерживали нас силой тем более, что находясь уже несколько часов непосредственно в самом сердце Ганзикона, они напитались энергией.

Пять секунд, и мы уложили всех, кроме Крюзи Харшавилла. Отпрыгнув в сторону, он избежал наших ударов. Я уловил, что Буг готов на него броситься. Манья и Мета появились откуда-то справа. Они тоже были готовы. Но я чувствовал, что Крюзя их порвет на тряпочки.

За его спиной был телепорт. Отступить он может только туда. Но он этого добровольно не сделает. Значит, надо заставить. А еще хорошо бы никто из поверженных Харшавиллов не очнулся.

— Всеслус, займись остальными, Манья, Мета, помогите! — я командовал, не отрывая взгляда от Крюзи.

Леврок сделал шаг вперед. Этот-то куда лезет. Он свое слово нарушил, Крюзя может его убить одним взглядом.

— Ты умный, Сьша, — презрительно сплюнув, заявил Крюзя.

— Я? Я — идиот, но очень ..., — с этими словами я прыгнул вперед.

Сила инерции, и мы оба в телепорте. Дальше все замигало, замелькало, и я потерял сознание.

Глаза не желали открываться, и я испугался, что ослеп. Нет, оказалось, что просто лежу лицом вниз. Перевернувшись на спину, я посмотрел. Земля. Это хорошо, но не очень. Пейзаж обычный. Мамочки, неужели, я вернулся на Землю, назад в родной мир? Сердце забилось, как сумасшедшее.

Я помнил все, но теперь я больше не там. В тот миг это было для меня трагедией, горем и концом жизни. Я встал. Ничего не болит, а может и болит, но душевная мука затмевает все.

— Гав, — это собака, и это точно моя собака.

За спиной стоял мой любимый Буг. Я не знал, что он прыгнул за мной. Теперь бы еще найти Крюзю. Минуты через две он нашелся. Крюзя сам свалился мне на голову. Он застрял на ветвях деревьев.

— Мы где? — демиург-эльф был прилично выбит из колеи.

— Дома, ..., — я опускаю те ругательства, которыми встретил свой дом.

А дальше повторилось все сначала. Только в последующие десять дней горючими слезами рыдал Крюзя. Я с ним нянчился. Да, мы точно оказались на Земле. Я вернулся в тот лес, из которого и совершил путешествие. Машина нашлась быстро, так же как и мои друзья. Оказалось, что отсутствовал я всего-то сутки. Если бы не Буг, да Крюзя, то все можно было бы списать на галлюцинации и похмелье. Встреча, когда Колян и Леха нашли меня, была бурной. По крайне мере, с их стороны. Они меня случайно потеряли. Колян рассказал, что они потащили меня с пьяных глаз на какую-то их поляну для посвящения в подаваны второго сына орка, но отключились по пути. Потом приходили в себя, а потом искали меня. Еще ночью думали, что я где-то заплутал, а вот утром пошли искать и почти сразу нашли. Свою одежду, Крюзю и собаку зверского вида, я объяснил встречей знакомого ролевика из другого лагеря. Крюзя благоразумно молчал, не встревая в наш разговор.

Обматерив ребят, я засунул демиурга и собаку в машину и укатил в город. Крюзя молчал не просто так, он не мог использовать свою силу. Здесь он стал абсолютно обычным. Об этом он сказал на вторые сутки жизни в городе и в моей квартире. Крюзя знакомился с обществом, людьми и миром. И все это сопровождалось слезами и увещеваниями меня, что надо вернуться, он готов покаяться, он внемлет, что я самый великий и бездушный демиург и даже выше, но он не готов нести такое наказание. Они всего-то шутили, были неразумными детьми.

Выкинуть Крюзю на улицу мне не позволяла совесть. А еще я надеялся. Если бы я не надеялся, то покончил бы жизнь самоубийством. Спал я мало, но спал с Бугом. Правда, и Крюзя все норовил забраться ко мне в постель. Это не из сексуальных побуждений, нет, он очень боялся этого мира.

Рутинные дела чуть было не поглотили меня, но я, послав всех нафиг, искал путь домой. Через десять дней этот путь меня нашел сам. Мне приснился сон. Снился мне фей Мамбиок.

— Надо тебе идти к проходу. Проход на уровне пятой ветки дерева с черной корой, — монотонно повторял фей.

— Я понял! — я кричал ему, но фей меня не слышал.

Его указание я слушал и слушал. Проснулся я в слезах и в обнимку с Крюзей. Этот гад успел забраться ко мне в постель.

— Мы поедем домой! — Крюзя обнимал меня. Видимо он слышал или как-то понял про то, что происходит.

— Мы поедем домой!

Я не могу даже описать, как мы рванули к машине и до того дерева. Но Крюзя почему-то быстро успел собрать большой тюк с разными вещами.

— Я буду себя хорошо-хорошо вести, — пообещал мне перевоспитавшийся демиург. — Я даже возьму на себя добрую миссию, которую ты мне укажешь, а ты меня простишь? — я понимал, что подтекстом этого вопроса было желание получить подтверждение, что я не оставлю этого гада здесь.

— Ты будешь перевоспитывать демиургов и охранять Ганзикон, — я сделал свое предложение.

— Буду-буду, — радостно и почти молитвенно пообещал Крюзя.

За время проживания в моей квартире этот тип приоделся и изменил прическу. К тому же он познакомился с моей сестрой, успел с ней переспать и сделать какие-то дикие выводы о жизни в целом.

Моя мама же сильно расстроилась, найдя в моей квартире Крюзю. Но потом сообщила, что все равно мною гордится. Я это все пропустил мимо ушей. Мне было не до них. Однако, я успел позаботиться и отправить письмо. Оно должно было уйти из моего электронного ящика, если я сутки не нажму блокировку. В письме я писал, что стал участником новой сверх секретной программы по жизни и службе родине, поэтому долго не буду выходить с ними на связь, но я их люблю и помню, пусть они не волнуются. Кроме того, я пояснил маме, что делаю это из-за женщины, которую встретил, а Крюзя мой напарник, но маме мы не могли этого рассказать сразу. Сестре я оставил документы на квартиру и машину, а также просил быть паинькой, чтобы не расстраивать маму.

Мы доехали до места телепорта почти под утро. Первым я велел отправляться Бугу. Конечно, мы замаялись поднимать его на дерево. Но собака очень старалась, изображая из себя белку. Буг прыгнул по моему сигналу и пропал.

— Есть! Есть! — орал Крюзя.

— Лезь! — скомандовал я.

Он залез на дерево и попросил подать узел с вещами, которые он нагло стырил из моего дома. Я подал, не время быть мелочным, всегда сумею отобрать узел. Сам я не озаботился ничего прихватить туда. Не видел глубокого смысла.

Крюзя уже исчез, когда подъехала машина. Это была моя сестра.

— Ты куда собрался, скотина? — Элька была злая, но сильно заинтересованная.

Мне пришлось коротко, но емко излагать свою историю.

— Я хочу с тобой! — эта упрямая девчонка приняла весьма нехорошее решение.

— Хрен тебе! — я не собирался родителей лишать ее поддержки.

— Ты меня не остановишь. Ты уйдешь, а я следом. Лучше возьми меня с собой, — Элька умела логически мыслить. — Если что, то я вернусь. А маме с папой сейчас скину смс.

Мы еще поспорили, но я жутко боялся, что проход закроется. Наплевав на все, я разрешил ей лезть на дерево. Прыгнули мы вместе, приземлились тоже.

Вернулись мы в пещеру Ганзикона, и первое, что случилось, так это Мета бросилась мне на шею.

— Я знаю, все знаю, — шептала она, уткнувшись в меня.

— Неплохо развлекаешься, братик, — фыркнула Элька.

— Братик? — заинтересовался Мамбиок. Этот настырный фей плотоядно пялился на мою сестру.

— Но-но! — послышался голос от Крюзи Харшавилла.

— Хей! — это справа появился Икрых.

У меня в башке все смешалось. Я, что попал куда-то в параллельный мир? Все не так, как было, когда мы с Крюзей переместились.

— Как ты? — это я спросил у Меты, но посмотрел на Леврока.

Мой друг выглядел сильно не выспавшимся, но счастливым.

— Я так понимаю, что ты задружился с Харшавиллом? — своей легкой улыбкой и конкретным вопросом принц успокоил мое сердце.

— А ты с Икрыхом? Мы ж вроде решили всех отправить по другим мирам, — ответил я в тон ему.

— Изверги, — задохнулся Крюзя Харшавилл.

В это время в пещеру зашли шестеро Харшавиллов. Они держались скромно, но с достоинством. Сильно похоже на пионерский отряд.

— Вы должны услышать меня! — не давая никому из нас сказать и слова, обратился к своим родичам Крюзя Харшавилл. Те молчали и кивали. — Я видел страшное, и чтобы вам не увидать такое, предлагаю следовать за мной.

— Куда? — это завопил не я, а моя сестренка Элька.

— Служить Сьше, — грамотно политически мотивировал Крюзя.

Окружающие слушали в глубоком потрясении.

— Она кто? — потребовала немедленного ответа Мета.

Манья положила руку на ее плечо, будто бы сочувствуя.

— Это она? — уточнила Элька.

Они уставились друг на друга, и взгляды эти не обещали ничего хорошего в будущем.

— Эля, познакомься, это моя девушка Мета, — я взял Мету за руку, когда она попыталась отстраниться от меня. — Мета, это моя сестра Элька, — продолжил я церемониальные представления. Мне нужен мир, войны уже нахлебался выше крыши.

— Может быть обо мне кто-нибудь вспомнит? — потребовал Крюзя.

— А чего о тебе помнить, у меня до сих пор все крылья болят, — встрял Мамбиок.

Рига попытался его утихомирить, но это удавалось слабо.

— Так я пойду? — Крюзя старался слинять со скоростью крейсерского корабля.

— Стоять! — потребовала Элька. — Ты кто?

Крюзя уставился на меня. Я почувствовал, что дурею окончательно и бесповоротно.