Училка недобитая

— Ох, блядь! — Антона выгнуло, когда головка скользнула по простате. Он сам попятился назад, чтобы ещё раз почувствовать это ощущение, растекающееся мелкими разрядами удовольствия по каждой клетке организма.

В этот момент хлопнула входная дверь, и в туалет вошло несколько человек, громко переговариваясь и смеясь. Старшеклассник замер, закусывая губу, а его партнёр не собирался останавливаться, только лишь сбавив темп и проникая теперь мучительно медленно, под нужным углом, чтобы проходиться как раз по простате — издевательство чистой воды.

Тимошину безумно хотелось развернуться и врезать студенту, чью гаденькую ухмылку он чувствовал спиной, к которой противно липла влажная от пота рубашка.

Дверь снова хлопнула, заглушив голоса и удаляющиеся шаги.

— Скотина! — прохрипел блондин, резко насадившись на тугой ствол, вызвав тем самым глухой стон у Савкина.

Рваные толчки, сбившееся дыхание, капли пота на коже, запах хлорки, смешанный с густым запахом секса, сдавленное мычание, крепко сжатые пальцы Глеба на члене любовника, адреналин, вырабатываемый от опасности быть застуканными, — шквал эмоций, захлестнувший и накрывший обоих парней, подогнав к всепоглощающему оргазму, сотрясшему тела в приятных судорогах.

— Мать твою... — старшеклассник сполз прямо на пол, уткнувшись лбом в дверь, кажущуюся сейчас прохладным спасением.

— Блядь, у тебя шикарная задница, мелкий! — шатен, оторвал кусок бумаги и вытер опадающий ствол, тут же натянув джинсы с трусами и плюхнувшись на крышку унитаза.

— Только задница? — прошипел блондин, недобро покосившись на своего партнёра.

— И язык у тебя охренительно длинный, уууух! Я был прав, когда говорил, что таким бы языком...

— Заткнись, придурок! — школьник отмотал туалетной бумаги, поднялся и, совершенно не стесняясь, начал вытираться от своей и чужой спермы. Стыд пришёл, когда семя Савкина стало вытекать изнутри. Неприятно, когда в такой неловкий момент на тебя пристально таращатся, хищно облизываясь.

— Мелкий, а может...

— Нет! — бросив использованную бумагу в урну, Тимошин подтянул наверх боксеры, прикрывая достоинство, и быстро натянул джинсы, застёгивая ширинку с таким видом, будто это его щит на поле боя.

— Жаль, — разочарованно вздохнув, Глеб поднялся. — Я первым выйду.

— Чёрт, меня же Катька ждёт!

— Уже не ждёт, если умная девочка.

— Что ты...

— Жду тебя, — не дослушав, шатен выскользнул из кабинки, вымыл руки, привёл себя по возможности в божеский вид и покинул туалет, насвистывая что-то под нос.

Антон поморщился, потянувшись, но всё-таки ощутил, что нет той тянущей боли, что была после первого раза. В голове пронеслась мысль о том, что дальше будет ещё проще, и он ужаснулся собственной извращённости.

Тряхнув головой, он вышел и взглянул на своё отражение в зеркале, отметив, что всё не так плохо, как могло бы быть: румянец на щеках, от которого можно избавиться с помощью холодной воды, как и от капель пота на лбу, растрёпанные волосы, вполне поддающиеся приведению в норму, и шальной блеск в голубых омутах, добавляющий внешности притягательности.

Поправив окончательно изувеченную заляпанную и измятую рубашку, старшеклассник ещё раз оглядел себя, уже сносно выглядящего, и вышел вслед за своим любовником.

Глава 34

— Отвали, маньяк! — Антон увернулся от очередного утреннего поцелуя Глеба и вцепился в чашку с дымящимся ароматным кофе.

— А ночью ты говорил совсем другое, просил ещё и ещё, умолял...

— Заткнись.

— Ммм, ты был таким горячим! — Савкин блаженно закатил глаза.

— Помутнение рассудка, иначе объяснить не могу.

— Мелкий, нет в тебе романтики.

— Да и в тебе романтик давно сдох и разложился, превратившись в похотливое животное, живущее лишь одним инстинктом.

— Каким же? — студент скривил губы в усмешке.

— Трахаться, — блондин пожал плечами и сделал несколько глотков бодрящего напитка. — Мне бы домой заехать.

— За шмотками? Я дам тебе что-нибудь из своего.

— Меня родители уже потеряли.

— Может, стоит сказать им, где ты проводишь время?

— Придурок? — старшеклассник скептически посмотрел на своего любовника. — Как ты себе это представляешь?

— Мои родители ведь нормально отнеслись.

— А мои загремят в больницу с инфарктом или в тюрьму за детоубийство.

— Всё так сложно? — шатен сложил руки в замок и устроил на них подбородок.

— Консерваторы, оставшиеся своим сознанием во временах СССР.

— Мда, не продолжай.

— Подбросишь?

— Конечно, без проблем.

— И ещё, — Антон поставил чашку на стол и уставился на неё, — приходи на мой Выпускной. Если сможешь, естественно.

— В качестве кого?

Тимошин понял вопрос и нахмурился, задумавшись. Постучав пальцами по столешнице, он поднял глаза:

— В качестве нашего с Анной Сергеевной друга для всех и... — он запнулся, — в качестве моего парня для посвящённых.

— Я приду, — Савкин поднялся, собрал со стола грязную посуду и поставил в раковину. — Поройся у меня в шкафу, а потом я тебе лицо замаскирую.

— Спасибо.

* * *

— Ань, давай поговорим?

— Алишеров, что за фамильярность? Ты с учителем разговариваешь, — Валеева сделала вид, что погружена в работу с журналом 10 "А", которые вот-вот должны были ввалиться в кабинет на первый урок.

— Перестань, а? Что я должен сделать, чтобы всё было, как прежде?

— А разве всё как-то иначе? — девушка отвлеклась от заполнения документа. — Всё, как прежде, Никита. Ты мой ученик.

— Ань, ты знаешь, о чём я! — брюнет сверкнул глазами и сжал губы в тонкую нить.

— Покинь кабинет, учитель тоже имеет право на отдых.

— Бля, да что с тобой?

— Аналогичный вопрос тебе, Алишеров. Ты глухой? Вон из класса! — рыжуха нетерпеливо дёрнула плечом.

— Дура ты, Ань, — скрипя зубами, парень вылетел в коридор, едва не сбив сестру в дверях.

— Ты чего? — Маша успела отскочить в сторону.

— Ничего, — старшеклассник быстро прошёл мимо, свернув на лестницу, ведущую на первый этаж.

Ему нужно было покурить в этот момент, иначе он прибьёт первого, кто попадётся под руку.

— Привет, — за углом, пуская дым в воздух, стоял Антон в голубой рубашке с коротким рукавом и лёгких бежевых брюках.

— Тебя только не хватало, — Ник мучительно простонал, доставая сигарету.

— И я рад тебя видеть, — Тимошин чиркнул зажигалкой, поднося ближе к парню.

— Спасибо, — брюнет прикурил, немного нагнувшись, и глубоко затянулся. — Как твой небесный дружок?

— М, Ник, я могу начать ревновать, ведь ты так часто упоминаешь Глеба! — блондин притворно заохал.

— Фу, блядь! Даже не шути так!

— Тогда перестань лезть в мою койку, — голубые глаза вспыхнули. — Я не обязан отчитываться или оправдываться перед кем-то за свои предпочтения, пусть даже и не принятые в обществе. Я не собираюсь читать тебе лекции на тему гомофобии и свободы выбора, но советую перестать доёбываться до меня или до него.

— А если нет?

— Алишеров, не думай, что я, трахаясь с парнем, сам перестал им быть. Удар слабее не стал ни на йоту.

— Блондинка, ты мне угрожаешь?

— У тебя мозги поплыли от недотраха?

— Зато у тебя, думаю, перетрах.

— Завидуй молча, — Антон бросил окурок под ноги и затушил подошвой светлых ботинок. — А лучше разберись в своих отношениях с Анной Сергеевной, на вас обоих уже смотреть жалко.

— Что с Аней? — Ник встрепенулся.

— Не в моих правилах обсуждать женщин, — скривился Тимошин, — но поговорите уже нормально. Только без криков, постарайся держать себя в руках.

— Зачем тебе это? — брюнет искренне удивился.

— Она хороший человек, да и ты, хоть и мудак, но пацан нормальный, — хлопнув Алишерова по плечу, отличник вышел из-за угла и быстро направился к крыльцу. Уроки никто не отменял, да и репетиция после них ждала вместе с Катей, которую он так и не увидел вчера в ресторане, когда вернулся из туалета.

* * *

— Анна Сергеевна, что у вас с моим братом? — Маша остановилась возле учительского стола.

— А у тебя с моим? — Валеева недовольно фыркнула.

— Он нравится мне, — Кленова и бровью не повела, ответив искренне, без какого-либо кокетства.

— Аналогично, — практикантка снова уткнулась в спасительный журнал.

— Зачем вы друг друга мучите?

— Никто никого не мучит.

— Не лгите, я же вижу.

— Что? Что ты видишь? — рыжуха устало вздохнула и подняла глаза на ученицу.

— Никита влюблён в вас, он бесится от ревности.

— Не мои проблемы.

— Вы же сами сказали, что он нравится вам!

— В этом и проблема. Маш, мы просто не можем сосуществовать вместе, понимаешь? Слишком похожи, как два отрицательных полюса, которые отталкиваются.

— Это всё глупости. Если двое влюблены друг в друга и сами ставят себе какие-то нелепые барьеры, то они просто глупцы.

— Ты слишком юна.

— Не надо думать, что я маленький ребёнок! Это у вас семейное?

— В смысле?

— Ваш брат тоже сюсюкает со мной, как с малым дитём! — Кленова опустила голову. — Бесит уже.

— Он просто не понимает, что его счастье так близко, и надо лишь протянуть руку, — Аня улыбнулась. — Помоги ему понять это.

— Анна Сергеевна, вы... — звонок на урок не дал девочке договорить.

— Так, живо на своё место, сейчас остальные придут, — едва практикантка отогнала от стола ученицу, как в кабинет с шумом ввалились десятиклассники.

Ещё один суматошный день, помогающий избавиться от мыслей, не дающих нормально спать по ночам. Эти мысли всегда крутятся вокруг грубого паренька с коньячными горящими глазами, прожигающими душу.

Ей так хотелось порой снова отбросить моральные принципы, навязанные общественностью, и поддаться своим желаниям, забыв обо всём. Только зачем? К чему приведёт эта интрижка со школьником? Ему всего восемнадцать, он юн, горяч, прямолинеен, ревнив и пылок. Он просто разочаруется в один момент, и тогда будет больнее, чем сейчас. Нужно резать зачатки до того, как они проклюнутся из земли, если ты не хочешь, чтобы они выросли.

Два дня, всего два дня, и она не увидит его. Да, никто не застрахован от случайностей, но уже не придётся ежедневно находиться рядом с ним, не имея возможности стать ближе. Как же трудно сдерживаться, когда он так настойчив и напорист, когда зовёт её по имени и требует объяснений. Нельзя. Потом будет хуже, больнее.

* * *

Антон весь день избегал Кати, стремящейся поговорить с ним, но от репетиции было не отвертеться. Когда основную программу двух одиннадцатых классов прогнали, они остались вдвоём в актовом зале.

— Что это было вчера?

— Ты о чём?

— Я о странной записке и твоём исчезновении!

— Какая записка? — Тимошин искренне удивился, ведь Глеб не удосужился рассказать ему.

— Некто велел мне держаться подальше от тебя, — Остроумова насупилась.

— Э... а... — блондин лихорадочно думал. — Слушай, наверное, это моя девушка.

— У тебя есть девушка?!

— Да.

— Почему ты не сказал?

— А с какой стати я должен отчитываться перед тобой? — парень разозлился.

— Но вчера... я думала, что мы...

— Мы ужинать ходили, не более того. Не знаю, что ты там себе навыдумывала, но для меня это был всего лишь ужин.

— Почему ты такой?

— Какой?

— Холодный, — Катя с сожалением и тоской смотрела на него.

— А я должен бросаться за каждой юбкой?

— Раньше так и было, я наслышана о твоих похождениях.

— Раньше, именно раньше. Закрыли тему, — Антон включил вальс. — У нас репетиция.

Девушка ещё предпринимала попытки заговорить, прижималась, но Тимошин игнорировал её уловки, не выходя за рамки танца.

Через полчаса кружений по залу он выпроводил девушку, достал из-за сцены гитару, чтобы, наконец, отрепетировать и свою песню.

Пальцы перебирали струны, настраивая инструмент, когда хлопнула дверь.

— О, это ты, — Аня подошла к сцене, на которой сидел её ученик. — Люблю гитару, услышала, что кто-то бренчит.

— Вы почему так поздно? Я думал, что все разошлись.

— У меня занятие дополнительное было. Можно я послушаю?

— Если хотите, — парень заиграл, тихо напевая под нос.

— Какая старая песня! — Валеева восторженно смотрела на старшеклассника и, незаметно для самой себя, стала вторить ему высоким голосом.

— А вы здорово поёте, — Антон отложил гитару. — У меня есть идея.

— Какая?

— Споём на концерте дуэтом?

— С ума сошёл?

— Нет, думаю, это будет даже интересно. Мы из разных поколений: я заканчиваю школу, а вы уже учитель. Всё в тему.

— Я не знаю... — рыжуха покачала головой.

— Пожалуйста, Анна Сергеевна?

— Чёрт, умеешь ты уламывать, — Валеева отвела взгляд и усмехнулась.

— Гипноз. У Глеба научился, — отличник засмеялся. — Я провожу вас до дома.

— Тогда приглашаю тебя на чай.

— С удовольствием.

— Да не пришибёт меня Савушка, — практикантка подняла руки к потолку, хохотнув.

— Возьму огонь на себя.

— Ты настоящий друг!

— Ещё бы.

Они вышли из зала и, попрощавшись с охранником, покинули школу, столкнувшись на крыльце с десятиклассником Абрамовым.

Он пристально оглядел парочку, ухмыляясь:

— Занимались?

— Да, — не видя подвоха, ответила Аня, спускаясь по ступенькам.

Сергей в упор взглянул на блондина и растянул губы в похабной улыбочке, от которой Тимошина перекосило.

— Тоша, как жаль, что ты уходишь из школы.

— С чего бы?

— Без тебя будет тоскливо, — парнишка невзначай коснулся плеча старшеклассника и скользнул пальцами по руке.

— Не думаю, — ошарашенный Антон дёрнулся в сторону и догнал Валееву: — Пиздец.

— Ты чего? — девушка остановилась.

— Идёмте нахер отсюда.

— Почему?

— Потом.

Они быстро вышли за ворота, и только тогда отличник сбавил шаг.

— Ну? В чём дело?

— Он клеил меня.

— Кто? — рыжуха замерла.

— Абрамов.

— Сергей?

— И имя подходящее. Блядь, на меня объявили охоту все педики планеты?

— Их пыл быстро остудит один наш общий знакомый. Чёрт, не думала я... Ты уверен?

— Я не так туп, Анна Сергеевна!

— Не ори, пойдём.

— Твою мать, совсем стыд потерял. Он не боялся, что я ему врежу?

Сергей проводил взглядом блондинистый затылок и уселся на перила, улыбаясь и щурясь от солнца. Он не мог ошибиться, просто не мог. Его недосягаемая мечта стала ближе.

Антон. Антон Тимошин — звезда школы, хороший мальчик. Только вот этот хороший мальчик любит таких же мальчиков, как иначе объяснить его утренние лобызания в машине с каким-то шатеном? Даже не удосужились поднять тонированные стёкла, позволив Абрамову любоваться на своего кумира, жадно отвечающего на глубокие поцелуи.

Ревновал ли он? Отнюдь. Он был слишком ослеплён тем фактом, что старшеклассник оказался голубее голубого неба, хотя слухи о нём по школе ходят совсем иные. Значит, у него есть все шансы, чтобы получить свою мечту. Два дня. Всего два дня.

Глава 35

— А у тебя костюм уже готов? — Аня поставила на стол две чашки горячего чая.

— Анна Сергеевна, я не девка, чтобы красоваться перед кем-то. Брюки с рубашкой, как всегда.