Метро 2036: Изумрудный Город

Расспрашивать о тайнах за наглухо запертыми дверьми сумеречной зоны минус третьего этажа Артём не стал — вряд ли проводник в курсе, да и жутковато немного. Могильная тишина, нарушаемая лишь звуком их шагов, причудливая игра полутеней, свисающие с потолка клочья паутины — словно пробрался в подземелье средневекового замка, и вот-вот из-за угла выскочит вампир, или ухватят за шиворот ожившие рыцарские доспехи. Но вместо винного погреба, куда стремились уставшие искатели приключений в надежде промочить пересохшее горло, а заодно отключиться от тягот и опасностей пути, мистер Фримен подвёл его к потрескавшейся от времени деревянной двери, на которой белой масляной краской было выведено "Laboratory Black Mesa", а жёлтой — фирменный знак халфлайфистов.

— Нашей бригады творчество, — скромно признался Валера. — Илаю и Кляйнеру в своё время довелось тут поработать.

Внутри и впрямь оказалось подобие лаборатории — приборы, верстаки, шкафы и полки с инструментами, запчастями, технической бумагой. На покрытом пластиком столе в дальнем углу Артём заметил агрегат, похожий на увеличенный раз в десять карманный фонарик.

— Это и есть гендер. Правда, красавец? Старались ведь не только работоспособность отладить, но и эстетический вид придать. А заодно максимально облегчить конструкцию, чтоб даже женщины могли использовать!

Расписывать прелести чудо-устройства помешал телефонный звонок.

— Ага... меня? Зачем? Да... понятно.

— Вот незадача, — спрятал "мобилу" в карман предводитель халфлайфистов. — За каким-то срочно понадобился Ректору. Подождёшь меня здесь? Я быстро.

— Без проблем. Главное, вернись!

В отсутствие Гордона Артём решил осмотреть гендер поближе. Широкий остеклённый раструб, внутри, на выходе из ствола — розовый кристалл в переплетенье расходящихся веером нитей. Удобные для переноски ручки, панель с кнопками и непонятной маркировкой. Оружие, притягивающее своей необузданной мощью, игнорирующее любую защиту...

И в зеркальном отражении никелированной поверхности его корпуса Артём заметил, как бесшумно отворилась дверь и внутрь кошачьим шагом проскользнула Саша.

— Любуешься? Да, эта вещичка стоит того.

Исходящие от неё флюиды магнетизировали, заставляя кружиться голову и быстрей биться сердце. Завороженный влажным блеском бездонной синевы глаз, Артём едва выдавил из себя:

— Не сразу заметил твой вызов... извини...

— Не страшно, я сама нашла тебя, — мурлыкающе произнесла Снежная Королева, подходя почти вплотную. Аромат её кожи сводил с ума, рождая внутри горячее необузданное желание.

— Как долго я ждал, — не в силах больше противостоять, Артём привлёк её к себе, покрывая поцелуями лицо и волосы.

— Я тоже, дорогой, — ласково щебетала Саша, кокетливо пряча губы, чем ещё больше раззадоривая, — но погоди, давай не здесь. — Убежим туда, где сможем быть вдвоём. Я знаю путь, который выведет нас отсюда. И прихватим с собой Оружие — с ним никто не посмеет встать на пути нашего счастья. Мы будем править Метро, и все эти никчёмные людишки станут прислуживать нам. Власть — что может быть слаще? Единожды попробовав на вкус, припадёшь к её источнику вновь и вновь. Лучшая жратва, выпивка, девочки... и я, твоя королева. Всё, о чём мечтаешь, сможешь себе позволить. И тогда мы будем по-настоящему счастливы...

— Да, да, конечно, любимая...

И тут же, — ах, какая незадача! — разрушая колдовскую иллюзию, где-то вдалеке, на грани сознания, промелькнуло укоризненное лицо Таисии. Словно ушат холодной воды за шиворот.

— Погоди... так тебе нужен я или власть?

— И то, и другое, глупенький. Вместе мы добьёмся всего, чего хотим.

— Как-то не испытываю желания идти по трупам для достижения собственных целей. Вдобавок став объектом ненависти со стороны тех, кому придётся исполнять мои приказания.

— Да наплевать. Пусть ненавидят, лишь бы боялись. Только давя тех, кто слабее, добьёшься уважения. Разве не тому учит история?

— Можно заслужить его по-другому: честным трудом, ратным подвигом, мудрым словом. Прости, но я не собираюсь становиться презренным тираном. И тебе не позволю.

И почему казалась обворожительной красавицей? Свалявшиеся паклей волосы, сеть морщин под глазами, дряблая шершавая кожа — словно жила по принципу год за три...

— Ладно, если не желаешь царствовать, давай загоним его. Хватит на безбедное существование в Ганзе как минимум лет на десять. А за это время найдём ещё немало способов подзаработать.

— И преспокойно наблюдать, как Оружие пустят в ход против приютивших тебя?

— Исключительно ради нашей любви..., — шептала Саша, прижимаясь всем телом, но её прикосновения вызывали теперь отвращение. И чарующий аромат всё больше напоминал смрад трупного разложения.

— Нет у тебя никаких ко мне чувств, кроме желания использовать!

Резко отстранившись, Артём в ужасе уставился на древнюю старуху, чьим телом он страстно желал обладать ещё минуту назад.

— Нет, ты не она... Ты, ты...

— Можешь не продолжать, — докончил мысль Чёрный Сталкер. Несмотря на дряхлость оболочки, его голос сохранил ясное звучание, — твоя взяла. Нет у меня больше сил для переубеждения. Как, впрочем, и кого-либо иного...

Воздух вокруг него внезапно пришёл в движение, стремительно скручиваясь в спираль.

— О, нет! — взмолился Восьмой Ангел, не в силах разорвать пленивший его вихрь. — Разве мало сгубил я душ в угоду Тебе? Дай ещё один шанс! Я сумею оправдать доверие, пусть хоть весь мир провалится в тартарары!

Но тщетно — неведомый повелитель не желал миловать проштрафившегося слугу.

— А всё из-за тебя, — от бессилия изменить что-либо обрушился тот на виновника собственных бед. — Теперь пристанищем моим на вечные времена станет озеро с кипящей ртутью. Ибо грех мой никогда не будет прощен!

Пол под ногами Аватара просел, приоткрыв бездонную пропасть, и смерч принялся втягивать в неё свою жертву.

— Погоди! Скажи, в чём вина твоя, Чёрный Сталкер?

Поздно — разверзшаяся пасть захлопнулась, проглотив добычу. Но ответ всё же пришёл — казалось, из самых недр Земли:

— В том, что первым нажал Красную Кнопку.

И, заполняя наступившую тишину, послышались аккорды музыки, прекрасней которой нет на свете. Мягкий, искрящийся свет разогнал полумрак внутри лаборатории.

Очнувшись, Артём обнаружил рядом с собой закутанного в хитон старца, чей взор преисполнен был мудрости и печали. Сияние исходило от золотистого кольца над его головой.

— Ты трижды отверг искушение Чёрного Сталкера, — не разжимая губ, заговорил старик. — Такое здесь ещё никому не удавалось. И за это я исполню твоё самое заветное желание. Не нужно слов... просто раскрой навстречу душу...

Артём и подумать толком ни о чём не успел, как старец удовлетворённо кивнул головой.

— Достойное желание. Оно будет исполнено.

И вслед за тем смолкли последние ноты Симфонии Сфер, растаяла в воздухе фигура загадочного незнакомца, погас излучаемый ею свет. И лишь блики его задержались на начищенной до блеска поверхности Абсолютного Оружия.

Выводя из забытья, скрипнула дверь, и на пороге показалась Саша.

— Любуешься? Правда, классная вещь? Эй, ты чего так смотришь? У меня рога на голове не растут!

— Действительно, вроде отсутствуют. Надеюсь, не собираешься удрать, прихватив с собой гендер?

— Ты чё, совсем того? И в мыслях подобного не было. Гордона встретила — сказал, оставил тебя здесь, а сам к Ректору. Вот и забежала, заодно на лабораторию взглянуть.

— Извини, я так и не откликнулся на твой вызов.

— Но я тебе и не звонила!

— Разве? Сейчас покажу...

В разделе входящих, однако, значились лишь официальные номера.

— Как же так? Я точно помню...

— Опять глюк, как с той картой. Ну ничего, главное, чтоб жить не мешало. У меня самой иногда бывает. Вообще, боюсь показаться старомодной, но считаю — первый ход должен делать джентльмен. Усёк?

— Вполне.

— Ну и чудесно. Тогда чего здесь торчим? Войну ещё никто не отменял!

— Спешишь на дежурство?

— Только с него. На зонах "Ж" и "М" караулила, фланг прикрывала. К счастью, никого валить не пришлось, пронесло стороной.

— Завидую, — вздохнул Артём.

— А тебе? Ладно, потом расскажешь. Гордон, скорей всего, часа на три застрял. У Ректора, небось, и без него посетителей выше крыши!

Насколько много "коллег" искало аудиенции у Святослава Аркадьевича в момент описываемых событий, истории осталось неизвестным, а вот в отношении предводителя халфлайфистов Саша ошиблась кардинально. Стоило покинуть лабораторию, как тот уже спешил им навстречу.

— Представляете, захожу в приёмную, и выясняется, что никто меня не вызывал! Короче, немая сцена получилась. Полез телефон проверять — и вправду нет ничего. Чертовщина, да и только. Но ведь при тебе ж дело было! Подтверди!

— И вправду странно, — изобразил искреннее удивление Артём. — Может, потустороннее ментальное воздействие?

Об истинном виновнике "глюков" он предпочёл умолчать.

Одновременно с ними на базу вернулась патрулировавшая внутренний дворик зоны "В" группа, приведя с собой ещё парочку военнопленных — растрёпанного вида пареньков лет семнадцати-восемнадцати.

— Вот, полюбуйтесь. Под шумок пытались через КПП внутрь забраться.

— Да мы сами к вам шли...

— Будет сказки рассказывать. Чего ж оружие наизготовку держали?

— Так ведь мало ли кто встретится! Вдруг монстр! Через лес пробираясь, еле от растений отбились. Нас на разведку послали. А людей убивать мы вовсе не хотим!

— Зачем тогда здесь оказались?

— По глупости, если честно. В тотализатор на крысиных бегах продулись вдрызг. Генка, приятель наш, уговорил на Стрелу в кредит поставить. Типа дело верное, выигрыш покроет с лихвой, остаток на троих поделим по-братски. А поскольку раньше частенько угадывал, согласились. Но в тот раз не повезло, Стрела пришла четвёртой. Потом уже допёрло, что он, гад, с хозяином в доле, лохов разводить помогает. В общем, взяли нас за шкирку — раз патронов нет, придётся долг тяжким трудом отрабатывать. Тут офицер ганзейский подошёл, предложил — хотите поучаствовать в миротворческой операции?

— Теперь это так называется? — фыркнула Саша.

— Посулил отмазать нас, если согласимся добровольцами пойти. А по окончании мероприятия ещё, мол, и премию получим. Ну мы и согласились. Кому ж охота ассенизатором вкалывать?

Иногда лучше руки в дерьме, зато совесть чиста, подумал Артём. Но вслух не сказал ничего.

— И откуда же сами родом будете?

— Я с Павелецкой.

— А я с Автозаводской.

— С Автозаводской, говоришь? — нехорошо улыбнулась Саша. В руке её появился армейский нож с зазубренным лезвием. Лицо паренька побелело от страха.

— Ты чего? — одёрнули сзади. — Он тебе не враг!

— Прости, пожалуйста, — словно очнувшись, девушка поспешно убрала опасную игрушку. — Вспомнила, как когда-то нас с отцом турнули на Коломенскую, вот и накатило.

— Погоди! Так ты Александра, дочь Петра Анатольевича? — внезапно обрадовался пленный. — У нас в прошлом году руководство сменилось, пересмотрели старые дела, и твоего отца полностью реабилитировали. Хотели даже забрать вас обратно, если согласитесь, конечно, приехали на Коломенскую, а там лишь два скелета. Опоздали.

— Второй принадлежал не мне.

— Теперь вижу. У меня, кстати, даже если потом отпустите восвояси, тоже возникнут большие проблемы с возвращением на родную станцию.

— Почему?

— Да уже здесь узнал: партизаны объявили беспощадную войну банде красно-коричневых. И теперь я изменник родины получаюсь!

— Не переживай, найдём способ решить проблему. Но для начала представься.

— Шуриком кличут.

— Тёзка, значит. Давай-ка чуть в сторонку, расскажешь про Автозаводскую.

Мешать чужим воспоминаниям Артём счёл неудобным для себя. Тем более вскоре внимание его и окружающих отвлекло появление со стороны зоны "В" необычных гостей — двое "заочников" тащили на себе третьего, у которого, как оказалось, была прострелена нога. Подойдя поближе, сопровождающие жалобно заухали, выразительно тыча мохнатыми пальцами в своего раненого товарища.

— Без перевода ясно — помощи просят.

— Да, с огнестрельными ранениями шутки плохи.

— Так чего ждём? В лазарет их, и дело в шляпе!

Николай Илларионович, ещё за пару десятков лет до Катаклизма ставший практикующим хирургом, вначале отказывался принять необычного пациента.

— Я людей едва успеваю обслуживать, а вы мне монстра лечить предлагаете!

— Так ведь не выживет иначе. К тому же они нам сегодня здорово помогли!

Узнав подробности, Николай Илларионович немного смягчился.

— Ладно, сейчас перевяжу Данковича, и осмотрю вашего "больного". Гарантий, сами понимаете, дать никаких не могу. Неизвестно подействует ли наркоз, может, ещё хуже станет. Тут ветеринар скорее пригодился бы. Но попробую.

"Заочники", почувствовав, что им не откажут в помощи, расположились под дверью лазарета, тихонько вздыхая и поскуливая.

Здесь же отец Григорий приводил в порядок пленённого ими сатаниста.

— Представляешь, — пожаловался он , — едва довёл до места, как тот зеленеть начал. Грибов явно пережрал. Противоядие вкололи, да желудок дважды промыли, вроде полегчало. Надеюсь, оклемается.

Словно услышав — разговор идёт о нём, юный культист вздрогнул и, открыв глаза, недоумённо оглядел окружающую обстановку.

— Куда это я попал?

— Здрасьте! Неужели не помнишь ничего?

Мотая головой, "воин антихристов" уселся на кушетке.

— Ох, лучше б и не вспоминать. Какие мерзости творили, даже описывать тошно. Спасибо, что вытащили меня оттуда. Такого кайфа давно не ловил. Просветление нашло — будто заново родился!

— Это замечательно, но чаще всего недолговечно, — проворчал отец Григорий. — Очищение тела ещё не означает очищения души. Через денёк-другой, если никто не помешает, опять за старое примешься.

— Вернуться в грязь, когда узрел свет небесный? Вы плохо обо мне думаете!

— Дашь повод думать иначе?

— Я докажу искренность... Вот! Согласен даже перейти в вашу веру!

— Смотри, парень, такими вещами не шутят! — нахмурился батюшка. — Меня обманешь — ладно, но тот, кто сверху, видит всё. Перед ним и будешь держать ответ. И ещё запомни: вера без дел мертва. Добрыми делами загладишь грехи прошлого. Ну как, не передумал?

— Нет.

— Тогда повторяй за мной: отче наш, иже еси на небесех...

Вымолвив "Аминь!", бывший сатанист вскрикнул и принялся усиленно растирать кисть правой руки.

— Ой! Будто кипятком ожгло...

— Дай-ка взгляну, — наклонился отец Григорий, осматривая конечность. — Радуйся: нет больше татуировки из трёх шестёрок, значит, и прежний хозяин над тобой уже не властен. Как звать-то тебя, отрок?

— Белфезен.

— Тьфу! Бесовское имя. А нормальное имеется?

— Да вроде было... но слишком давно...

— Всё ясно. Придётся крестить. Пойдём, купель подходящую подыщем. Заодно и помоешься, а то смердит, прости Господи, нещадно. Значит, ещё и одежду чистую разыскивать придётся.