Хейсар. (Меченый - 3)

Баронесса недоверчиво выгнула бровь:

— Хм... А я, вот, до сих пор сомневаюсь...

Потом махнула рукой и криво усмехнулась:

— В общем, после 'беседы' с этим самым надзирателем Аютэ должна была 'бежать' и благополучно добраться до родного сарти. И либо отправиться в Аверон, чтобы отойти от похищения на королевских балах и охотах, либо дожидаться, пока Неддар приедет в Шаргайл...

Что она могла сделать дальше, можно было не рассказывать — человек, которому безоговорочно доверяют, мог подсыпать яд в еду и питье, поцарапать отравленной иглой или придумать еще десяток-полтора способов убийства. Так, в общем-то, и оказалось:

— ...чтобы при первой возможности подсыпать ему в еду Черный Лед...

— Если бы у них все получилось, — хмуро буркнул я, — ...Вейнар остался бы без короля и...

— Что было бы, если бы план орденцев сработал, мы рассматривать не будем... — перебила меня леди Этерия. — ...проблем хватает и без этого: Неддар вбил себе в голову, что раз Аютэ похитили для того, чтобы его отравить, значит, в ее гибели виноват именно он!

— Мне кажется, что винить надо не себя, а тех, кто похитил Аютэ... — буркнул я.

— Я сказала ему то же самое!!! — с жаром воскликнула баронесса. Потом сгорбила плечи, опустила взгляд, зачем-то разгладила невидимую глазу складку на своих ансах и чуть слышно добавила: — А он ответил, что потерял слишком много близких, чтобы позволить уйти еще кому-нибудь...

Глава 38. Неддар третий, Латирдан.

Пятый день первой десятины второго травника.

...Остановившись перед своим рейро, Неддар поправил перевязь с мечом, потом пригладил мокрые волосы, ослабил узел шнуровки на араллухе и вдруг понял, что тянет время, потому что не хочет входить в комнату, в которой буквально все напоминало об Аютэ.

Собрался с духом, сглотнул подступивший к горлу комок, взялся за ручку двери, решительно рванул ее на себя и, наткнувшись взглядом на медвежью шкуру, лежащую на полу, провалился в прошлое:

— ...а еще считаете себя воинами... — укоризненно поглядев сначала на одного, потом на другого, вздохнула Два Изумруда. — Он был один-одинешенек, а вас — двое!!!

— Лев взял его без моей помощи! — возмущенно воскликнул Вага. — Я...

— Ты был рядом! — перебила его она. — Значит, Неддар чувствовал твою поддержку, а этот бедный, несчастный зверь...

— Бедный и несчастный? — ошалело посмотрев на тушу, которая весила ведер девяносто, переспросил Латирдан. — Может, еще назовешь его маленьким и беззащитным?

— Конечно, назову! — кивнула Аютэ и, не выдержав, расхохоталась: — Видели бы вы сейчас свои лица!!!

Нижнюю губу защипало, и Неддар, прикоснувшись к ней, мрачно посмотрел на свои окровавленные пальцы. Потом вытер подбородок рукавом, вошел в комнату, кинул взгляд на кровать и снова погрузился в воспоминания:

...— Слушай, Лев, а зачем тебе такое широкое ложе? — на всякий случай спрятавшись за спиной мужа, ехидно поинтересовалась Аютэ. — Был бы ты женат — я бы поняла. А так...

— Открою страшную тайну... — жутким шепотом сообщил Вага. -Каждый вечер, когда женская половина сарти погружается в сон, Неддар открывает во-о-он тот сундук и выпускает из него белогорку во-о-от с такой грудью и во-о-от с таким задом...

— Если она такая... э-э-э... видная, то почему он ее прячет? Не знаю, как другие, а я бы с удовольствием ею полюбовалась! И порадовалась бы за человека, способного все это... э-э-э... ублажить...

Вага притворно вздохнул и сокрушенно опустил взгляд:

— Ну... во-о-от такие у нее не только грудь с задом, но и нос! А еще уши, губы и подбородок...

— Игенор Мудрый был прав: путь к власти — это путь потерь... — горько сказал Неддар, прошел к столу и тяжело опустился на табурет. Потом провел рукой по белоснежной скатерти, подаренной все той же Аютэ, заметил алые кантики, оставшиеся под ногтями после купания, и застонал — кровь, взятая за кровь, отдохновения не приносила.

'Трон подобен горной вершине: тот, кто на нем восседает, видит весь Горгот. Но обречен мерзнуть от холода и одиночества...' — мелькнуло у него в голове. А следом за этими словами перед глазами появился и тот, кто когда-то сказал ему эти слова. Таким, каким был после первого перенесенного удара — с восково-бледным лицом, с черными мешками под глазами, с болезненно опущенными уголками губ и трясущимися от слабости пальцами:

— К чему эти слова, сир? Я знаю, что уйду! Совершенно точно — даже сейчас, разговаривая с вами, я ощущаю дыхание Темной половины Двуликого и звук его шагов...

Вспомнив, каким спокойствием веяло от Рендалла, Латирдан оперся локтями о столешницу и спрятал лицо в ладонях:

— Поверить в то, что говорит мэтр Регмар? Не смешите, сир — я видел смерть в таком количестве обличий, что почувствую ее приближение, даже если буду слеп и глух... Вы — верите, а я знаю! Поэтому сейчас, беседуя с вами, думаю не о том, как удержаться на краю, а как успеть доделать то, чего не успел — привести в порядок дела, подготовить достойного преемника, расписать ему последовательность действий, которые хоть на какое-то время обезопасят Вейнар от интриг Ордена и дадут вам возможность укрепить свою власть...

'Почему первыми всегда уходят лучшие, те, кто нам по-настоящему дорог? — мрачно подумал король. — Отец, Кортарен, Грасс, Аютэ... Почему? И... кто будет следующим?'

Последний вопрос можно было не задавать — ответ на него он знал. Поэтому вскочил на ноги, поднял с пола Посох Тьмы и быстрым шагом вышел в коридор...

...В комнате у Бездушного было многолюдно — кроме самого Меченого, лежащего на кровати и укрытого одеялом по самый подбородок, в ней обретались Мэйнария д'Атерн, Сита и Этерия Кейвази. Первая суетилась около очага — мешала ложкой какое-то варево, подвешенное над огнем. Вторая, склонившись над столом, перебирала травы. Третья стояла у окна и бездумно смотрела вдаль.

— Силы твоей деснице и зоркости твоему взору, Кром! Полной чаши вашим домам и плодовитости лонам, ашиар'о... — поздоровался Неддар и с каким-то болезненным интересом уставился на лица обеих баронесс.

Как он и предполагал, намек на будущую беременность заставил Этерию покраснеть и потупить взгляд. А вот леди Мэйнария восприняла это приветствие, как обычное пожелание доброго дня — склонила голову, так как была не в платье, а в араллухе, и без особой радости улыбнулась:

— Здравствуйте, Ваше Величество!

Бездушный оказался немногим многословнее — извинился, что не может встать, и пожелал Неддару долгих лет жизни.

Выглядел Меченый неважно — порядком отощавшее лицо могло поспорить цветом с простынями, шрам на правой щеке, казалось, стал ярче и в два раза больше, а шея, некогда показавшаяся королю чуть ли не шире головы, потеряла добрую треть своего объема. Впрочем, он выжил, а значит, шел на поправку.

— Твой посох, Кром... — вспомнив об официальной цели визита, буркнул король. И, подойдя вплотную к кровати, аккуратно положил оружие по правую руку от хозяина. — Вернул, как и обещал...

Тот поблагодарил — довольно учтиво для простолюдина — потом предложил Неддару сесть и, с грустью посмотрев на свой Путь, высказал сожаление о том, что из-за него погибло такое количество ни в чем не повинных людей.

Дослушав его слова, леди Мэйнария, явно ничего не слышавшая о судьбе двойников и сопровождавших их воинов, нехорошо прищурилась:

— Они попали в засаду, поставленную на нас, сир?

— Да...

— Кто ее организовал?

— Думаю, люди, нанятые кем-то из Уверашей...

— Как я понимаю, захватить и допросить кого-либо из нападавших не удалось? — поинтересовался Кром.

— Увы — нападение произошло на территории Тиррена, куда сотрудники Тайной службы, скрытно сопровождавшие карету, почему-то не поехали...

— Тогда почему вы уверены, что охотились именно на нас?

— Воинов охраны убивали без особых изысков. А вот десятнику Хедрену отрубили голову. И увезли. Вместе с Нарилой. Скорее всего, чтобы отчитаться перед заказчиками...

— Двенадцать жизней за нас двоих... — угрюмо выдохнула д'Атерн. — Ужас!

Потом подумала и требовательно посмотрела на короля:

— Сир, я бы хотела позаботиться о семьях погибших!

Неддар мысленно усмехнулся — как он и предполагал, баронесса приняла гибель этих людей близко к сердцу и не смогла не взвалить на свои плечи ответственность за их близких.

— Хорошо! Я отпишу Арзаю в Аверон, чтобы он подготовил список членов семей погибших с указанием мест их проживания...

— И, если можно, сир, пусть попробует выяснить, возможно ли переселить семьи Хедрена и Нарилы ко мне в Атерн...

Логика просьбы была понятна. Но чтобы выяснить, чем именно руководствовалась Мэйнария, озвучивая ее, Неддар сделал вид, что удивлен:

— Зачем?

— Семьи погибших хейсаров не пропадут — за ними присмотрят сородичи. И разовую помощь, которую я им окажу, у них никто не отнимет. А вот семьям вейнарцев эти деньги могут принести только горе. Поэтому лучше, чтобы они жили там, где их не ограбят и не убьют...

— Достойное решение, ашиара! — подала голос Сита, как раз закончившая перевязывать какой-то грязно-серый пучок, потом отложила его к кучке таких же, повернулась к Неддару и взглядом показала на дверь:

— Я пойду, ашер? Мне еще Имира посмотреть надо...

После упоминания имени младшего сына Ваги 'не вспомнить' о роли, которой Кром сыграл в судьбе детей побратима, король не мог. Поэтому попрощался с Ситой и повернулся к Бездушному:

— Я, Неддар третий, Латирдан, побратим Ваги Крыла Бури и шшат'или Тарваза Каменной Длани, благодарю тебя за спасение детей первой крови и за то, что похитители Аютэ не ушли безнаказанными...

Выслушав его слова, Меченый потемнел лицом, с затаенной мукой во взгляде посмотрел на Мэйнарию и, наконец, ответил:

— Не стоит благодарности, ваше величество: на моем месте то же самое сделал бы любой уважающий себя мужчина...

Насчет 'любого' можно было бы и поспорить — судя по рассказу Тарваза Каменной Длани, Кром умудрился убить или покалечить восемь из десяти братьев-клинков, забравшихся в сарти. Причем в одиночку, на тесном оу'ро и практически в полной темноте. Однако споры, да еще и на такую тему, в планы короля не входили, поэтому Неддар улыбнулся. Постаравшись сделать это как можно беззаботнее:

— Ответ, достойный Аттарка! У-уэй, ашер...

Меченый склонил голову в жесте благодарности, потом потер шрам на щеке и снова покосился на баронессу д'Атерн.

Та ободряюще улыбнулась и поддержала короля:

— Его Величество прав: ты действительно достоин уважения!

— Кстати, почему бы тебе не взять на себя подготовку наших воинов? — сделав вид, что эта мысль пришла ему в голову только что, воскликнул Неддар. — Естественно, не сейчас, а после выздоровления: людей, достигших уровня Мастера в двух видах боевых искусств, не так много, и род с радостью примет твою помощь...

Увы, обмануть Крома не получилось — дослушав последнюю фразу, он криво усмехнулся и отрицательно помотал головой:

— Хорошая попытка, Ваше Величество, но мой Путь завершен, поэтому после выздоровления я буду вынужден отправиться в храм Двуликого...

— Ты можешь выздоравливать... долго... — стараясь сдержать рвущийся наружу рык, выдохнул Неддар, представил, как вскакивает на ноги, хватает Посох Тьмы и опускает его на колено Бездушного, и тут же покраснел — такой удар решал проблему. Но превращал его, Латирдана, в ори'те'ро!

— Вы только что говорили об уважении, сир... — мрачно усмехнулся Меченый. — Как вы считаете, смогу я себя уважать, если приму ваше предложение?

— Можно придумать другой способ, который тебя задержит... — уже не сдерживая раздражения, воскликнул король. — 'Например, я могу запереть тебя в каком-нибудь замке. Кормить, поить, одевать. Позволять тренироваться в свое удовольствие — в общем, делать все, что угодно, не выходя за его пределы...'

— Вы удивитесь, сир, но я об этом думал... — ничуть не испугавшись его гнева, сказал Бездушный. — И даже убедил себя, что на моем Пути есть зазоры между уже вырезанными зарубками...

— Зазоров нет! — подала голос баронесса д'Атерн. — Ни одного... Но даже если бы и были, сир, Кром бы не стал втискивать новые между ними...

— Но почему?! — воскликнул король.

— Клятвы, данные богам, не нарушают...

— А как же твое баронство? Замужество? Дети?

— О детях придется забыть. А насчет замужества и баронства... — Мэйнария сделала паузу, зачем-то подошла к кровати, как-то очень привычно и ласково потрепала Бездушного по волосам, а потом улыбнулась: — За время, которое прошло со дня моего отъезда из Аверона Унгар Ночная Тишь получил довольно неплохое представление о том, как надо управлять леном Атерн...

— Ты сделала выбор? — недоверчиво воскликнул Неддар.

— Да, ваше величество! — кивнула баронесса. — Я сдержу данное вам слово и выйду замуж. За Аттарка! Дабы после моего ухода лен Атерн не остался без присмотра...

— За Ночную Тишь?

Леди Мэйнария зачем-то посмотрела на Бездушного, потом подошла к его чекану, лежащему на тин'лир , провела ладонью по рукояти и отрицательно покачала головой:

— Нет, сир! Я, баронесса Мэйнария д'Атерн, выйду замуж за Крома по прозвищу Меченый, шшат'или Занатара Седобородого , Аттарка первой крови...

— Да, но...

— Слово, сердце и жизнь я ему уже отдала...

КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ КНИГИ.

ССЫЛКИ:

Серый — в просторечии член Братства Пепла, т.е. уголовного мира Вейнара.

Зимний Солнцеворот — праздник рождения солнца. В ночь перед ним в Вейнаре проходят самые крупные балы.

Ремни на средневековых каретах служили аналогами амортизаторов.

Скарцы — порода лошадей, выведенная в королевстве Скар.

Белая — т.е. дворянка.

'Ворохнулись' — дали маху (жарг.)

Отелились — сделали свою работу (жарг.).

'В ответку' — в качестве компенсации (жарг.)

Копье — мелкая серебряная монета.

Желток — в просторечии золотая монета.

Пятерка — здесь боевая группа Серых, обычно используемая для решения силовых вопросов.

Щиты — в просторечии члены гильдии охранников.

Забава — местное название любовницы.

Черный с вишневым — родовые цвета Голонов.

Час волка — с 2 до 3 часов ночи.

Дейр и Уна — луны Горгота.

Путь — россыпь звезд, тянущаяся от одного края горизонта до другого. Почти совпадает с видимой траекторией движения Дейра.

Аррата — одна из самых ярких звезд небосвода. При ясном небе рядом с ней видна Ватага Лесовиков — клин из нескольких мелких звездочек.

Первый (слуга) — одно из названий Дейра. Ночь — время Двуликого. Дейр и Уна — его верные слуги.

Дорога к Темному Посмертию — священная книга ордена Двуликого.

Илгиз — долинник (хейсарск.).

Эйдине — сумасшедший (хейсарск.).

Декада Воздаяния — вид местной казни, во время которой преступнику отрубают руки и ноги, прижигают раны огнем, а потом катают по городу десять дней подряд. Не давая ему ни есть, ни спать...

Роза — местное название женщины легкого поведения.

Водонос — местное название человека, ответственного за доставку воды для омовения.