-Хах! Я работаю дизайнером, Писатель. Изо дня в день мне полощут мозг такие вот блатные мажорики, которые ни хрена ничего не умеют, но поставлены свыше, чтобы руководить мной. И эти засранцы строят из себя невероятно крутых художников, учат меня, как и что нужно делать, и регулярно высказывают мне претензии, не упуская возможности лишний раз макнуть меня головой в дерьмо. При этом, сами не могут отличить "Корел" от "Фотошопа", и умеют только кофе заваривать, да в социальных сетях торчать. А получают в разы больше меня. В разы! Зарплата у меня, конечно, не самая маленькая. Жаловаться грех. Но я, блин, за неё горбачусь, как проклятый. И мне ещё постоянно шпильки ввинчивают, что "мы тебе де-еньги платим, ты должен работать лу-учше!" Суки. А сами ни хрена не работают, а получают по два-три моих оклада. Потому что у них родители, видишь ли, дружат с нашим боссом.

-Я тебя понимаю.

-А у Юльки вообще абзац. Она продавец-консультант в салоне модной одежды. Так там их гоняют в хвост и в гриву. До такой степени, что она домой приходит просто никакая. По десять-двенадцать часов на ногах. И не дай Бог тебе там присесть, или куда-то ненадолго отлучился — тут же санкции, вычеты из зарплаты. А могут и выгнать нафиг. Работай и в выходные, и в проходные. Все чихать хотели на Трудовой Кодекс. Не нравится — вали. Вот так и живём. Стараемся, лезем по карьерной лестнице, жертвуем личной жизнью ради корпоративных интересов. И чего добились? Мне ещё даже тридцати нет, а я уже зрение посадил. А у Юльки со спиной проблема. И где же наш спорткар? Где роскошная вилла с яхтой? Тю-тю. Всё, на что нам хватает — это съездить куда-нибудь в отпуск. Ждём этого момента, как Божьей милости. И то, не всегда ещё отпускают. Выбивать у начальства заслуженные отпуска — сродни поединку с драконами. Иногда только две недели дают. Иногда вообще посылают на хутор, бабочек ловить. А нам-то с ней надо взять отпуск одновременно, чтобы вместе куда-то поехать. Понимаешь? Поэтому, у нас каждый год целая эпопея. В этом году, к счастью, повезло. Отпустили обоих в одно время. Но это редкий случай.

-И вы каждый год путешествуете?

-Стараемся. Для нас это единственная отдушина. Пока дети не появились. Максимум, что мы можем себе позволить. Остальное уходит на жизнь, на квартиру, на машину, на еду. При этом мы не шикуем, -Ромео вздохнул. -А некоторые и этого себе позволить не могут.

Мне было жаль Ромео. Наверное, даже не столько его, сколько себя. И всех тех, кто на нас похож. Молодых, способных, и... Никому, по большому счёту, не нужных. Работающих непонятно на кого, непонятно зачем. Причём, у меня хотя бы есть в жизни хоть какая-то цель, а для некоторых людей такой целью является обычный отпуск, в который они могут куда-то поехать, и хотя бы раз в год, на пару недель забыть о своей бессмысленной и бесполезной жизни.

Ромео изливал свою душу, время от времени делая рубящие взмахи рукой. В его очках поблёсковало серебристое отражение рассеянного луча. Я не перебивал его.

-Что особенно бесит. Показывают, как он садится такой деловой, раз-раз, и набросал гениальный логотип. И все думают, как это просто, работать дизайнером. И как это весело. И как это прибыльно. А вот хренушки! Ты знаешь, Писатель, по скольку раз мне приходится переделывать один и тот же проект? По пять, по десять! Под конец, перед сдачей, я его уже ненавижу. Он всю душу мне вымотал! Я после него как выжатый лимон. А в кино мне показывают успешного говнюка, который сел, и за пару минут изобразил шедевр! И его сразу приняли, и одобрили, и похлопали по плечу — "молодец, Василий! Хорошо работаешь! Вот тебе премия три штуки баксов — съездий на Кипр! Отдохни, ведь ты та-ак уста-ал"... И они хотят, чтобы я в это поверил. Идиоты.

-Прости меня за бестактность, но зачем ты поехал в Иликтинск? Нервы пощекотать?

-Ну-у, наверное, да.

-А разве в обычной жизни тебе не хватало этой нервотрёпки?

-Там — это другое. Понимаешь, можно сидеть в болоте, держась за паршивенькую берёзку, чтобы совсем не утонуть, а можно пробежаться голышом по саванне, среди крокодилов и бегемотов. Нервы напряжены и там, и там, согласись? Но суть разная. Потому что в первом случае ты медленно умираешь, а во втором — быстро живёшь.

Он замолк. Я вздохнул.

Спать уже не хотелось. Мы разгулялись. Лишь в голове осталась чугунная гирька, слегка давящая на глаза. Потерев веки, я бросил взгляд на дверь, и замер. Что-то мне показалось странным. Я не сразу понял, что именно. А когда до меня дошло, то не сразу обеспокоился. Ведь это было так обычно. Светился дверной глазок.

-Ром.

-Чего? -сосед распрямил спину.

-Глазок светится.

-Какой глазок?

-Дверной. Какой же ещё?

-И что? -Ромео был так увлечён потоком собственных бунтующих мыслей, что тоже не сразу вник в ситуацию.

-Твой прожектор за дверью включился. Так и должно быть?

-Ну-у, он реагирует на движение...

-Я в курсе. Поэтому и спрашиваю. Он может включиться просто так?

-Ну-у...

-Там, за дверью, ведь никого нет? Мы бы услышали, если бы кто-то там ходил, да? Значит, прожектор может включаться сам по себе?

-А-а, ну вообще-то да, может. Я помню, что в инструкции к нему что-то такое было написано... Что некоторые факторы могут повлиять на включение...

Глазок погас.

-О, выключился.

-Ну всё. Ложная тревога.

-Вот зачем ты его туда поставил? Только нервы нам треплет.

-Ну, давай я схожу, заберу его...

-Сиди уж теперь. Выходить нам запрещено.

Глазок опять засветился. Теперь мы уже отчётливо расслышали щелчок переключившегося реле.

-Блин, да чё там за хрень? -всполошился Ромео.

-Вот тебе и "блин".

-Что делать будем?

-Не знаю.

-Может ребят разбудим?

-Погоди. Ты вообще слышал что-нибудь, ну кроме щелчка прожектора?

-Нет.

-И я нет. Чёрт его знает, почему твоя лампочка срабатывает? Что её нервирует? Предлагаю тихонько посидеть и послушать.

-О`кей, давай.

Мы навострили уши. Через минуты полторы послышался знакомый "щёлк", и прожектор погас. Кроме этого звука, за дверью продолжала царить тишина.

-Блин, если бы Ковбой так не храпел, можно бы... -нервным голосом, начал Ромео.

-Тссс, — я приложил палец к губам, после чего указал на дверь. -Слушай.

Но как бы мы не вслушивались, никаких посторонних звуков из-за двери не доносилось. Я уже было хотел объявить очередную ложную тревогу, когда Ромео неожиданно вздрогнул, и прижался ухом к дутой дверной обивке.

-Там кто-то есть!

-Тихо! — встряхнув его за плечо, я не дал ему сорваться на крик. -Что ты услышал?

-Пока не знаю, но что-то...

-Почему же я ничего не слышу? -поставив локти на диванную спинку, я тоже приложил ухо к двери. -Тишь и гладь, и Божья благодать... Тебе почудилось, Ромео.

-Да нет же! — в глазах соседа блеснули искры волнения. -Теперь я уже точно слышу.

-Да что слышишь? Объясни хотя бы.

-Стон... Или плач. Да, это определённо плач. Кто-то плачет... Ребёнок плачет. Там. Где-то там. Боже.

-Да не слышу я ничего. У тебя глюки, парень.

-Сам ты, глюки! Ты либо глухой, либо притворяешься, что не слышишь. Ясно же слышно, что ребёнок плачет. Так жалобно.

-Ром, я не слышу, правда.

-Да ты врёшь! Ты специально хочешь заставить меня поверить, что я чокнулся. Потому, что у тебя очко играет выйти из квартиры и поискать этого малыша!

-Да там нет никого. Город пустой. Мы же сами видели.

-Что мы видели?

-И Робин сказал.

-"Робин сказа-ал", -передразнил он. -А ты ему поверил. Но вот доказательство. Вот, слышишь? И не говори мне, что не слышишь, Писатель! Вот доказательство, что в городе есть люди. Мы тут не одни. И ребёнку нужна помощь.

-Так, всё, я бужу остальных, -поднялся я с дивана.

-Ты иди, буди, а я пойду, поищу ребёнка, -Ромео тут же принялся отодвигать диван.

-Не вздумай! Ты совсем, что ли, крышей поехал?! Давай я остальных разбужу, и они послушают — "а был ли мальчик?" И скажут тебе, кто прав, а у кого глюки.

-Иди-иди, -кивнул Ромео.

-А ты дурью не майся, и сиди тут, понял?

-Иди-иди, -опять отмахнулся он.

Я забежал в комнату, и тут же впотьмах споткнулся об ногу развалившегося на полу Ковбоя. Тот захлебнулся храпом, и промычал спросонья.

-Ковбой, эй, Ковбо-ой, -вслепую нащупав его руку, я начал трясти её. -Просыпайся.

-Чё-о?

-Просыпайся, Хьюстон, у нас проблемы.

-Наша очередь дежурить? -оторвал голову от подушки Тимон. -Вроде только заснул...

-Нет. Там Ромео что-то услышал. По-моему, у него глюки.

В коридоре послышался скрип сдвигаемого дивана.

-Эй! Ты чё там двигаешь?! -прикрикнул я, разбудив остальных спящих.

-Чего шумим? -простонал Зелёный.

-Быстрее, идёмте.

Я первым вернулся в коридор, и обомлел. Диван был отодвинут от двери, а сама дверь — приоткрыта. За ней виднелся светящийся прожектор.

-Твою же мать, -выругался я. -Вот, придурок... Роман! Роман!!!

Я всё ещё надеялся, что он просто выглянул из квартиры и далеко не ушёл.

-Где Ромео? -шаркая ногами, в коридоре показался шатающийся Ковбой.

-Только что здесь был, — я выглянул в пустой коридор. Прожектор освещал его очень хорошо, вплоть до облезлой двери противоположной квартиры. -Роман!

-Да чё тут за фигня такая творится? -из комнаты вышел Тимон, растирающий глаза.

-Писатель, куда Ромео делся? -повторил свой вопрос Ковбой.

-Не знаю. Мы сидели, разговаривали, потом он услышал что-то, захотел выйти, посмотреть. Я сказал ему, чтобы он не рыпался, и пошёл будить вас. Пока будил, он куда-то делся. Наверное, ушёл смотреть...

-Что смотреть? Куда он попёрся? Что он услышал? Писатель, не части.

-Да не знаю я!

-Рома? Где Рома?! — в прихожей появилась Джульетта. -Как ушёл? Куда ушёл?! Рома!!!

-Тише ты! Не орите здесь. Надо разобраться сначала... -выступил Тимон.

-А чего не орать? Все и так уже проснулись.

-Я, например, совсем не спал, -донеслось из комнаты ворчание Зелёного. -Из-за вашего храпа вообще уснуть проблематично...

-Надо его искать! — воскликнула Джульетта. -Пошли!

-Никто никуда не пойдёт! Вам ясно? Так, Писатель, давай ещё раз, обо всём поподробнее, -попросил Ковбой.

Я повторил хронологию последних событий в более детальном виде. Пока я говорил, Джульетта пару раз порывалась выскочить из квартиры, но Тимон её удерживал.

-Ребёнок, говоришь? -выслушав меня, мрачно спросил Ковбой. -А ты сам правда ничего не слышал?

-Вообще ничего! Клянусь!

-Да ладно вам беспокоиться. Сейчас он спустится до первого этажа и назад вернётся. Чё вы, ей Богу, -произнёс Тимон. -Там всё равно никого нет.

-А если он заблудится? -всхлипнула девушка.

-Заблудится — ладно. Лишь бы "Сивка" его не шлёпнула, -себе под нос пробормотал Шеп.

-Так, хватит тут нагнетать, -осадил его Тимон.

-Чё делать будем?

-Подождём.

-Чё ждать-то?!

-Блин, Писатель, ну вот нафига ты его одного оставил? -напёр на меня Тимон. -Видел же, что у него помутнение началось.

-Да я же не думал... Всё так быстро произошло. Я на минуту отлучался — не больше, — заикаясь, пытался оправдываться я.

-Чего ты до Писателя докопался? Он не виноват. Что он должен был сделать? На цепь его посадить? -заступился за меня Ковбой.

-Не было печали... Вот и где его теперь искать?

-Он не мог далеко уйти. На лестничной клетке всё тихо. Мы бы услышали, как он спускается. Вы видели, сколько там хлама? В темноте он бы однозначно на что-нибудь налетел, что бы загрохотало. Ничего ведь не слышно, -рассудил Зелёный.

-Согласен. Он точно где-то рядом, -кивнул Шеп.

-Ладно. Предлагаю пройти вниз по лестнице. По-любому он там где-то сидит, — предложил Тимон. -Только если идти, то всем вместе, а не как в американских фильмах.

-Я никуда идти не собираюсь, -ответил Зелёный. -Вам надо — вы и идите. Нам было сказано, никуда из квартиры не выходить. Вот и не надо.

-Да, что-то как-то стрёмно, -поёжился Шеп. -Давайте лучше здесь его подождём. Уверен, что он сам сейчас придёт.

-Как хотите, а я иду за ним! -Джультта опять бросилась к двери.

-Куд-да! -Тимон сграбастал её в охапку. Она попыталась вырваться, но он повалил её на диван, подняв облако пыли. -Спокойно!

-Пойду, гляну. Оставайтесь здесь, -решительно заявил Ковбой, нахлобучивая шляпу.

-А ты-то куда собрался? В героя решил поиграть?

-Я только до лестницы. Подайте фонарь.

Ему протянули фонарик. Он сделал его поярче, и, сглотнув комок, шагнул за порог квартиры. Столпившись у полуоткрытой двери, мы смотрели за его движением. Пять пар глаз неотрывно сверлили его широкую спину, покрытую мокрой от пота рубашкой. За ним завихрялись пляшущие звёздочки пыли, освещённые лучом прожектора.

Ковбой двигался не спеша. Рассохшиеся доски поскрипывали под его ногами. Вот он достиг дверного проёма, и, немного помедлив, вышел на лестничную клетку.

-Всё, дальше не ходи! -крикнул ему Тимон.

-Да успокойтесь, не пойду, -он шарил фонариком по углам. -Темно тут, как у негра в ухе.

Ковбой шагнул за дверной косяк и скрылся из виду. Мы видели лишь прыгающие отблески его фонарика.

-Рома-ан!!! Рома-ан!!! — облокотившись на перила, пробасил он. -Хорош нас пугать! Вылазь!!!

Звонкая акустика пустого подъезда, громовым эхом разнесла его голос по пещере захламлённых лестничных пролётов.

-Я думаю, что он вниз не спускался, -потирая предплечья, выдвинул идею Шеп. -Сидит поди в какой-нибудь из соседних квартир, и прикалывается над нами.

-Он не мог так пошутить! -набросилась на него Джульетта. -Он не такой!

-Я просто предположил.

-Ковбой! Ну чё там у тебя? -окликнул Тимон.

-Ни хрена, — Ковбой вновь появился в дверном проёме, и, погасив фонарь, направился по коридору в нашу сторону. -Как сквозь землю провалился... К-куда его унесло?

Где-то что-то хлопнуло, будто в одной из пустых квартир откупорили бутылку шампанского, и с шелестящим шорохом просыпалось на пол.

-Чё за... -парень в ковбойской шляпе так и застыл, закачавшись на одной ноге в паре метрах от нас.

-Тихо! Все заткнулись! -выпалил Тимон.

-Что это было? Вы все слышали?

-Закрой рот, Шеп!

Ковбой практически бесшумно развернулся на каблуках и включил фонарь. Мы молчали, прислушиваясь к тишине. Когда молчание стало невыносимым, Джульетта не выдержала:

-Ромка? Это был Ромка?

-Возможно, -сквозь зубы процедил Тимон.

-Да он это. Кто же ещё? -закивал Шеп.

-Говорил же вам, что он где-то рядом, -добавил Зелёный.

-Это с той стороны, -приподняв переднюю часть шляпы, Ковбой вытер пот со лба, и ткнул пальцем в сторону противоположной двери. -Точно, там. И, по-моему, парой этажей ниже.

-Мне тоже так показалось, -Тимон прищурился. -Как думаешь, что это?