Заметив, что Марианус смотрит на лампу, Шари пояснил:
— Это для экономии, пока электричеством могут пользоваться только там, наверху,— мальчишка показал на гирлянду 'гирлянду', где проживала Элита.
— Ну, кто тут у нас? Проходите. Если бы знала, что к нам придут гости, я бы приготовила что-нибудь повкуснее.
Улыбчивая худенькая женщина в красном головном платке выпорхнула из— за стойки, разделяющей кухню и гостиную. В руке ее была металлическая лопатка. Должно быть какой-то инструмент,-понял Марианус.
В гостиной витали запахи чего-то съедобного, сладкого и пряного одновременно. Во время службы в Клавире друзья обычно питались концентратами и сублимированной пищей. Не особо вкусно, но питательно, только чтобы поддержать жизнедеятельность организма.
-О Небо, какие же вы худые! Видно в столовой Школы кормят одним хлебом и русой,— женщина всплеснула руками и заулыбалась, отчего в уголках ее глаз пролегли солнышки морщинок. Но вид у нее был усталый, или даже не так, слегка изнуренный. Все это Марианус отметил инстинктивно. Лиссан не таясь рассматривал жилище, переходя из одного угла в другой и заглядывая в каждую нишу.
— Прошу прощения, живем мы небогато,— кажется мама Шари поняла поведение подозрительного друга по своему.
— Лис, прекрати,— Марианус сделал пальцами знак, понятный лишь клавирцу, и Лиссан с неохотой вернулся и встал рядом с напарником.
— Шари, как зовут друзей отца? Представь нас,— попросила женщина.
— Маму зовут Лайна. Мам, это...— и тут Шари замолк. Марианус понял, что до сих пор так и не представился настоящим именем.
— Я Мари, а это Лис, можете звать нас так. Это прозвища. Мы всегда пользуемся ими в компаниях.
— На самом деле меня зовут Теллль,— Лиссан даже вынул карточку и продемонстрировал ее немного смущенной женщине,— а он — Нарцель,— напарник положил ладонь на плечо Мариануса.
Часть 4
— Где вы живете?
— Мы только что прибыли из соседней цитадели,— названия Марианус специально не дал, осторожность не помешает,— но мы сотрудничаем с вашим супругом, а жили в модулях на среднем уровне, которые недавно разобрали,— эту информацию клавирец тщательно подбирал. После выхода на поверхность, часть домов пришлось освободить под необходимые наружные службы — теперь в них находились диспетчерские и центр метеонаблюдения.
— Ох, бедные, так теперь вам негде жить? Где же вы остановитесь?
— У вас,— безапелляционно заявил Лиссан.
— Пожалуйста, всего на пару дней,— Марианус выдал свою самую лучшую улыбку.
— Шари?— женщина притянула мальчонку к себе.
— Мам, сейчас у тех, кто распределяет места в общежитии выходные, мы проверяли, можно им остаться хотя бы до завтра?
— Отец приходит с суток завтра к восьми вечера, ну что ж, ничего не поделать.
— Папа сказал, что его могут оставить еще на сутки. Работать некому.
Марианус удивился, насколько по взрослому рассуждает этот ребенок. Правда это или Шари только что сочинил все на лету, он не знал. Но по крайней мере до завтрашнего вечера время у них точно есть.
— Спасибо,— он изобразил сначала клавирский знак благодарности — развернутые ладони, а затем поспешно обычный полупоклон. Лайна зарделась, похоже Марианус сделал что-то не то.
— Сейчас можете сходить в купальню, вода в раковину уже должна набраться. Извините, стараемся экономить. Сейчас даже Элите приходится непросто. А мы выживает только планируя все расходы. Ну что же это я, сейчас устрою ужин... Сынок, покажи гостям все, а потом за стол.
— Идемте, мама не любит долго ждать,— Шари подтолкнул приятелей в спины, и те начали спускаться по каменным ступенькам. Марианус по привычке стал считать — ровно десять. Сейчас они находились даже ниже уровня земли. Прямо по каменной кладке стен шли пластиковые кабель каналы для проводов и газовые трубки. Чем ниже, тем сильнее становился запах воды. Марианусу он очень нравился. Спереди послышалось легкое 'кап-кап-кап'.
Наконец они оказались в купальне. Шари потянулся и неярко зажег горелку. Система водопровода в Анаук была странной. Вода не закрывалась, а текла, точнее капала по капле, наполняя изогнутой формы раковину. Поплескав на лицо и вымыв руки, Шари нажал на замаскированную под камешек кнопку очистки. Вода тут же приобрела зеленоватый оттенок. Прямо на глазах невидимые микроорганизмы мигом съели частички грязи и себе подобных, пока, наконец, вода в раковине не стала столь же прозрачной, как и была.
— Теперь вы. Не бойтесь, она снова чистая, видите? — Шари демонстративно набрал полную пригоршню и выпил.
Марианус был немало удивлен, встретив такие технологии в казалось примитивном краю.
Когда все трое вернулись в гостиную, стол уже был накрыт.
Лиссан уставился на содержимое тарелок с таким видом, точно думал, что оно ядовито. Сев за стол, первым делом начал проверять их на пригодность в пищу, чем вызвал немалое удивление Лайны.
— А что вы делаете?
— Ничего особенного,— Марианус поспешно отвел руку напарника от очередного блюда, в которое тот уже собирался погрузить тонкий щуп, длиной с пол ладони. При каждом проникновении в хлеб или вареные овощи, он приобретал нежный перламутровый оттенок, что означало норму. Шари во все глаза следил за действиями Лиссана. Но все обошлось, кажется Лайна была умной женщиной и не стала заострять внимания на чудачествах друзей ее мужа.
— Над чем вы работаете сейчас? — поинтересовалась она, когда все уселись за стол.
Лиссан оторвал взгляд от тарелки, над которой явно раздумывал — можно ли это есть — и вопросительно взглянул на товарища.
'Ну конечно, я ведь главный — придумывать тоже мне'.
— Над улучшением летных характеристик планеров,-туманно ответил Марианус.
— О! И как успехи? Дорогой ничего мне не рассказывает, говорят, это секретные исследования, новый вид топлива. Мне очень хочется узнать, когда и простые люди, как мы сможем слетать в другую цитадель. Я мечтаю увидеть Карильон,— Лайна сложила ладони.
— Столица как столица, -Марианус пожал плечами.
— Вы были там? Это правда? — Лайна оказалась настойчивой и выспрашивала каждую мелочь, а Марианус уверенно врал. Все, что она знала о столице сводилось к описанию еще из старого мира. Информация Мемории была хотя и скудна, но куда правдивее.
— Я и подумать не могла, что к нам заглянул настоящие столичные гости. А скажите...— Лайна замялась, но было видно, что ей ужасно хочется знать. Сейчас эта худенькая женщина стала похожа на восторженную девчонку. Воспользовавшись моментом, Шари усиленно трескал нечто вроде рагу со злаками, заедая все это приличного размера кусками чего-то мясного. Марианус не спешил притронуться к своей еде. Мясо в Клавире недолюбливали, считая его пищей поверхностников и низкой едой даже для терция.
— Что вы хотите знать?
— Когда вы были в столице, говорят, там процветают искусства и культы.
— Искусства вполне возможно, это самая древняя цитадель. А что за культы вы имеете в виду?
— Мне просто интересно, говорят в столице зародился какой-то новый культ, связанный с легендарным Сильмистриумом. Кажется, он называется... Волна жизни.
— Витерция? — удивился Мариаунс, так как она произнесла это на элитном наречии Клавира, какое нечасто можно услышать на поверхности.
-Так вы знаете? Прошу, расскажите!
— Ну все, маму понесло,— вздохнул Шари. Марианус покосился на него.
— Мама души не чает в нем, у нас он тоже есть, три раза в неделю она ходит на эти глупые службы.
— Шари! — одернула его Лайна,— это не глупости, а религия, и все, что рассказывают они — истина, запомни.
— Да-да, конечно.
В ответ вопросительный взгляд Мариануса Шари пояснил.
— Мама верит, что великое Изменение произошло не из-за Сильмистриума, а его создали две девчонки, они принцессы, дочки императрицы. Богини! -Шари фыркнул, явно ни во что не ставя эти догматы. Марианусу услышанное очень не понравилось, особенно фанатичный блеск в глазах Лайны.
'Новая религия? Это на планете, где никогда не было другой веры, кроме как в Небо?'
После этой паузы, женщина заторопилась.
— Простите, но мне нужно отлучиться, располагайтесь как дома. Можете спать пока в комнате мужа. Думаю он не будет против, что его друзья остановились у него. Если завтра вам все еще не выделят модуль, что-нибудь придумаем. Шари, мытье посуды и уборка со стола на тебе. Все, я убежала!
С этими словами, схватив с крючка сумку, Лайна сунула туда сладко пахнущие шарики, высыпав их с блюда со стола, чмокнула в щеку сына, еще раз извинилась и вылетела из дома.
— Куда это она на ночь глядя? Я думал, у нас здесь комендантский час,— заметил Марианус.
— На службу,— скривился Шари, я же говорил. Сегодня среда, бесполезно ее удерживать. Проще отпустить, она без службы не может. — Мальчик принял позу и попытался скопировать голос Лайны:
— Ай какие одежды у пастора, ах какие удивительные изменчивые глаза у служителей и чудные волосы. Фу! Как будто кому-то нужна эта религия.
Слова Шари заставили задуматься. Пока паренек с помощью Лиссана относил тарелки в кухонный закуток, Марианус размышлял над услышанным. 'Столичный культ? Удивительные волосы и глаза? Очень похоже на описание клавирца высшего статуса'.
— Шари?— спросил он. Мальчонка застыл с подносом в руках.
— Что?
— Где проходят эти службы?
— По разному. Один раз их всех переловили, правда потом отпустили, и теперь когда будет следующая встреча, сообщают заранее. Мама вот тоже получила сегодня приглашение. С утра как на иголках, поэтому я и сбежал из дома. Не могу видеть ее такой.
— А приглашение сохранилось?
Шари пожал плечами.
— Может в спальне. Посмотри если хочешь, не понимаю, зачем тебе это?
Молча поднявшись, Марианус прошел в так называемую спальню — просто еще один закуток и задернул штору. Найти что-то в таком узком пространстве было делом нескольких секунд, к тому же Лайна не особо и прятала пластину — та лежала на самом виду. Развернув ее к свету, он прочел следующие строки.
'Преданный Волне, превозносящий два пика, радуйся солнцу и встречай Новую звезду. Братья и сестры, в сей день собираемся в фильтрационном зале возле башни ветров. Витерция!'
Марианус провел ладонью по тексту и тот снова стал невидимым, подсветка исчезла. То, что всего лишь для двух строк использовали светодиодное стило, говорило -те, от имени кого была написано послание обладали немалыми ресурсами и деньгами, а еще связями. Чтобы доставить такие послания всем прихожанам в этой цитадели нужны средства и люди. Всего чуть больше месяца прошло после великого Изменения, а культ уже так распространился. Напрашивался только один вывод — он существовал и до Изменения, но в иной, скрытой форме.
Кто же дергал за ниточки, кто стоял во главе заговора, призванного одурманить людей? Кто-то примерял на себя маску 'голоса религии', которой никогда раньше не существовало на Сансионе. Глаза... волосы.... одежда... Клавирцы никогда бы не стали действовать так открыто. Но кто может быть настолько похожим на нас? В методах, способах, тактике?'
— Лис! — позвал Марианус, выйдя из-за загородки. Его друг выпустил из пальцев тарелку, которую помогал мыть Шари и уставился на осколки. Мальчик хлопнул себя по лбу.
— Мама нас убьет!
— Идем, кажется, я знаю, где их искать,— Марианус потянул друга за руку.
— Стойте! — воскликнул Шари и загородил собой дверь.— Вам туда нельзя!
— Почему? — спросил Марианус с усмешкой.
— Мама говорила, что там очень серьезная охрана!— выпалил малец.
— И что с того? Мы с Лисом проходили и не через такие преграды.
— Вы не понимаете, там все по другому. Я раз проследил за мамой и меня чуть не поймали. Это опасное место.
-Тогда, нужно подготовиться,— друзья обменялись знаками, понятными только клавирцам.
Часть 5
Дзиньк дзиньк дзиньк...— мелодичный звон наполнял унылую атмосферу комнаты.
Эли с силой сжал хрупкую вещицу и поднес ее к свету. Лучи упали на стеклянную сферу, преломились и заиграли всеми цветами радуги. ' Зачарованный шар' — так назывались эти игрушки. Подвешенная на тонкой ниточке сфера размером с кулак, а внутри целый мир, засунутый туда искусными мастерами. Деревья, цветы и миниатюрные птицы и животные. Если приглядеться, можно увидеть даже бабочек. Такие шарики делали в Данамир. Этот подарила Юна, когда приходила навестить.
— Как твоя рана? — от обычной надменности не осталось и следа, только искреннее сочувствие и желание справиться о здоровье.— Юна была без своей обычной формы, одета по граждански в длинную атласную юбку темно— кремового цвета, сапожки на толстой подошве, перчатки без пальцев и поверх — меховую куртку безрукавку. Оставалось удивляться, как данамирцы не жаловались на жару в такой-то теплой одежде? Но надо признать, этот наряд ей очень шел. Волосы девушки были сколоты множеством невидимок, что делало прическу чрезвычайно женственной.
— Могло быть и лучше,— рассеянно ответил Эли.
— Ты ведь не думал, что сможешь справиться с тем клавирцем в одиночку?
— Почему бы и нет, я попробовал,— юноша пожал плечами и повыше приподнялся на подушке. Немного смущало, что подруга застала его в таком виде — под одеялом, которым Донаций заботливо подоткнул и домашней одежде.
— Если бы я не знала тебя, то подумала, что ты решил встретить выстрелы одними только веерами. Хотя... — она прищурилась,— ты на такое способен. Не пойму,— Юна присела в кресло рядом с кроватью. В руках у девушка вертела небольшой кожаный мешочек, перетянутый тесемкой.— То ли ты настолько самонадеянный, то ли и правда веришь, что бессмертен.
— Если уж я выжил в последнем сражении, то наверное и правда,— усмехнулся Эли.
Юна хмыкнула и начала оглядывать обстановку комнаты. Необычная как и ее обитатель. Даже из минимума вещей, типовых для каждого модуля, он ухитрился сделать шедевр абсурда — по крайней мере в глазах гостьи читалось именно это. К чему все эти подвешенные к потолку птички и бабочки из фольги, он ведь не маленький мальчишка? А расклеенные по стенам звезды? А коллекция из двадцати часов, которая собиралась весь последний месяц? Юна думала, что он чудной, а Эли и сам не знал ответа на эти вопросы.
Звезды? Потому, что они красивы и еще смертоносны, как те айсы, с которыми он недавно столкнулся. Птички и бабочки — Эли любил пение птиц, раньше любил. Он помнил огромный сад, наполненный запахом хвои и нектара цветов. Вот часы... сколько не вспоминал — ничего, связанного с ними не отложилось. Просто потому, что ему они нравились, особенно песочные, которых и было больше всех. Одни — особенные.
Эли заметил, что Юна тоже смотрит на них — миниатюрные, всего в пол ладони в высоту, запаянные в фиолетовую стеклянную колбу, внутри которой 'плавали' застывшие розы, а песок был изумрудно-зеленый.
— Можешь посмотреть,— сказал он.
Девушка провертела в руках изящную безделушку.
— Красиво, похожи на наши.
