— Давайте проще: сейчас сходим в лагерь, и вы возьмете наше одеяло. Оно большое, так что спокойно дойдете до дома, и переоденетесь. А потом вернете.
— Удобно ли это?
— Все лучше, чем, угрожая зубами, стянуть с кого-нибудь штаны. Или вы с вчерашнего на заборе нарочно запасные развесили? Ну, давайте вброд — забирайте левее, вон, где дымок!
Иан уже проснулся и раздувал потухшие угли вчерашнего костра. Казалось, юный эльф нисколько не удивился, что мы с Орлеттой ушли куда-то ни свет, ни заря, а вернулись мокрые до колен в сопровождении пунцового незнакомца, стыдливо прикрывающегося листиком лопуха. Причем леди рыцарь так и шла с крепко зажмуренными глазами, положив руку мне на плечо, чтобы не сбиться с пути. Промолчал он и когда я протянула неожиданному гостю наше единственное громадное одеяло.
— Я отдам! — торжественно пообещал тот, завернувшись в подобие пестрой лоскутной тоги.
Любой древний грек или римлянин при виде такой скончался бы на месте от зависти...
Глава 8.
Несмотря на уверения местных, что до Старгорода рукой подать, уже стемнело, а мы так и не достигли высоких городских стен. Впрочем, мы могли запросто проскочить мимо, не заметив города — я не так уж часто выходила за его пределы, чтобы "в лицо" узнавать каждый холм, горушку или приметное дерево. Размерами столица почти не превышала крупное село — разве что дома повыше и располагаются кучнее. С утра надо будет уточнить азимут у первого встречного. А пока предстояла суровая ночевка без одеяла...
Устроившись у разгорающегося костерка, я достала из котомки пупырчатый грунтовый огурец — в последней деревне благодарный крестьянин, которому я "заговорила от угона" любимую кобылу, отвалил целых полмешка. Огурцы здесь выращивались без теплиц, прямо под открытым небом на длинных, обильно унавоженных грядках, и созревали они в товарных количествах. На продажу, конечно, шли только самые лучшие, одного размера, формы и цвета, на подбор — все же остальные селяне потребляли сами, а излишки отправляли в компост... Или отдавали в качестве гонорара бродячей ведьме, которой не к лицу перебирать харчами. Соответственно и меня совесть за обман почти не мучила, тем более не очень верилось, что на колченогую лошадку найдутся охотники. О "кавалерийской походке" я много слышала, а вот кобылу с ногами, изогнутыми так, точно она пыталась обхватить ими невидимую бочку, видела впервые.
Погода стояла замечательная, так что наша дружная компания вот уже несколько дней в полном составе (за исключением младенца) сидела на огуречной диете: по килограмму на брата (и сестру) вместо завтрака и обеда, а на ужин только полкило — нечего нажираться перед сном... Если это хотя бы в половину так полезно, как говорят, нас не то, что никакие болезни в ближайшие десять лет не возьмут — мы сами начнем лечить одним прикосновением, потому что при виде такого железного здоровья все микробы тут же покончат с собой от бессилья и обиды.
В моем сознании (как, наверное, и у всех моих современников) свежие огурцы были неразрывно связаны со свежими же помидорами. Он и созревают почти одновременно, и на рассаду выращиваются на соседних подоконниках, и в салате неразлучны. Здесь же о томатах ни один крестьянин слыхом не слыхивал! Вот картошку выращивали — правда, только в королевском саду и исключительно ради изысканных (прости, Господи!) цветов. Я чуть не расплакалась от счастья, когда прошлой осенью случайно нашла эту грядку, и садовник твердо пообещал этой весной высадить абсолютно все клубни, какие созреют, чтобы после уборки урожая я могла побаловать себя жарехой с грибами. Надеюсь, маленькое недоразумение во время игры в снежки не поколебало его решимости, и клумбарь не решится из чувства мести в этом году ограничиться розами! В любом случае, мама бы мной гордилась — они с отцом каждый год самоотверженно горбатятся на картофельных грядах с мая по октябрь, игнорируя все заверения родных и знакомых, что купленный в магазине картофель выходит дешевле...
— Ай! — я подскочила на месте и сердито покосилась на Орлетту, потирая локоть.
— Извини, — без тени раскаяния пожала плечами та. — Просто ты уже долго сидишь и смотришь на огурец так, будто гадаешь: снится он тебе или нет?
— Я философ, которому снится, что он бабочка, или бабочка, которой снится, что она — философ?..
— Что?!
— Да так, вспомнилось... Из прошлой жизни.
Я доела огурец, но так и не пришла к окончательному выводу: происходит ли все это на самом деле, или является плодом воображения, а в реальной жизни я просто получила в подъезде по башке от неизвестного злоумышленника, и теперь валяюсь в коме, подключенная к системе жизнеобеспечения? На редкость подробная и реалистичная получается галлюцинация...
Внезапный шум заставил нас разом обернуться в сторону лесной чащи, а в следующий миг его источник вырвался на поляну и пронесся по ней точно настоящий мини-торнадо, разметав в стороны костерок. Разлетевшиеся перепуганными воронами головни только чадили, не давая света, и не позволяли разглядеть страшное чудовище, состоящее, кажется, из двадцати когтистых лап, миллиона сверкающих в темноте зубов и десятка светящихся глаз. Послышался звук выныривающего из ножен меча, а затем мне в живот врезалось пушечное ядро и опрокинуло на спину, выбив весь воздух из легких. Подозрительно знакомый голос взвился над лагерем:
— Скорее! Бегите! Спасайтесь!
— Что случилось?! — сбросив с себя туго скрученное валиком и перетянутое шпагатом одеяло, я снова села и попыталась ухватить за ухо беспорядочно мечущегося оборотня.
Тот ловко увернулся, продолжая завывать нечеловеческим голосом, а затем, видя, что мы не торопимся бросать все и сниматься с насиженного места, чтобы избежать неведомой опасности, подбежал к Найденке, зубами ухватил весело хохочущего младенца за рубашонку, рывком поднял в воздух и со своей ношей скрылся в лесу.
Вот тут меня подбросило вверх сильнее, чем до этого опрокинуло на землю вылетевшим из темноты одеялом. Не помню, как взлетела на лошадь — очень может статься, что и буквально. Во всяком случае, стременами точно не пользовалась: Орлетта уже успела расседлать верную Муську — но, к счастью, пока не стреножила. Впрочем, как ни быстро я отреагировала на волчью выходку, девушка-рыцарь оказалась быстрее, и заняла место спереди, ближе к лошадиной шее. Иан же, кажется, просто перешагнул лошадку, и неведомым образом умудрился втиснуться между нами. Мускулистая Муськина спина в самом тонком месте была не уже обеденного стола, примостившись же на крупе я впервые в жизни без подготовки и предварительной растяжки села на шпагат.
— Держись за мою талию! — обращаясь непонятно к кому крикнула Орлетта, и пустила коняшку вскачь.
Без ложно скромности должна заметить, что верхом я держалась как настоящий джигит — метров сто... А затем пальцы скользнули по кожаной безрукавке, Муська дернула задом и неожиданно выскочила из-под меня, как тот мотоцикл из-под печально известного мультяшного волка. Сдавленно пискнув, я взлетела в воздух — лошадь успела набрать порядочную скорость, и не собрать мне костей, если бы не благословенные пауки с неведомого экзотического острова: взметнувшийся выше головы подол широкой юбки прочно зацепился за нависающую над дорогой крепкую ветку, так что вместо того, чтобы упасть, я повисла между небом и землей, точно огромная и нелепая елочная игрушка, резкими рывками покачиваясь вверх и вниз.
Кое-как извернувшись и вытянув носочки я сумела кончиками пальцев — вернее, туфелек, — дотянуться до земли. Но зацепиться было нечем, и я вновь взмыла вверх. Опять вниз... Вверх... Вниз... Вверх... Каждый раз меня подбрасывало все ниже, а опускало все плавней — впору укачаться и уснуть.
Кричать и звать на помощь я не стала — моим спутникам сейчас гораздо важнее догнать волка с девочкой. Кто его знает — не возобладают ли звериные инстинкты? Неведомой опасности, о которой предупреждал оборотень, я не боялась — кто посмеет угрожать ведьме? Я настолько уверенно научилась грозить "Превращу в жабу!", что сама почти поверила, что действительно на это способна.
Постепенно колебания почти угасли, и я повисла в воздухе, слегка покачиваясь вверх-вниз, точно марионетка. Только не на шпагате, а на полосе ткани... Ну, и где же этот неведомый враг, от которого мы в такой спешке драпали?! Похоже, могли и не торопиться, убежали бы утром, без спешки.
Со скуки я принялась экспериментировать: оказывается, если махать ногами, то начинаешь крутиться вокруг своей оси. А еще можно раскачиваться взад-вперед, как на качелях... Паутина в полной мере демонстрировала, на что способна и для чего создана на самом деле. Ветка неизвестного дерева прогибалась, но не ломалась. Висеть мне тут, похоже, до скончания века:
— Эй! Дедушка! Может, пошутили — и хватит?! — находиться между небом и землей с задранной выше головы юбкой мне, мягко говоря, совсем не нравилось. — Отпустите меня! Я знаю, вы можете!
Лес вполголоса хохотнул мужским басом. Шуточки, понимаешь... Виси, ведьма, как сало для синичек!
В очередной раз взбрыкнув в воздухе ногами, я развернулась на 180 градусов. Налетевший порыв ветерка надул пышную юбку на манер паруса...
— Ха! — чтобы затормозить вращение, пришлось широко растопырить в стороны руки.
Наверное, именно так и представляли себе настоящую злобную ведьму крестьяне: лохматая, страшная, парящая над землей в ореоле расходящихся черных даже на фоне непроглядной ночной тьмы лучей (вставные юбочные клинья). Во всяком случае, с этой ночи так оно и будет — по выражению вытаращенных глаз вооруженных факелами, донельзя воинственных селян становилось понятно, что увиденное они забудут ох, как нескоро... Если такое вообще можно забыть.
— Ха-ха-ха-ха!
В последний раз я тренировала "зловещий смех" в пятом классе школы, на Хэллоуин, и даже получила тогда специальный приз, хотя и пришла совсем без костюма, утверждая, что изображаю "скрытое зло вообще". Но есть вещи, которые не забываются, как умение кататься на велосипеде: казалось, вместе со мной хохотала вся чащоба. Утробно гоготали сосны, тоненько повизгивали от смеха кусты шиповника, шипяще смеялись ягодные полянки, потряхивая зелеными шариками неспелых плодов. Земляника скоро пойдет...
"Отважные охотники на нечисть" смело замерли, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Понятно, отчего они так задержались — мародерствовали в покинутом лагере, разворовывая все, что не было прибито гвоздями. Один тащил в охапке многострадальное стеганное одеяло, другой перекинул через плечо сумку с оставшимися огурцами, третий нежно обнимал рыцарский шлем, не догадываясь водрузить его на голову — словом, понемногу хватило каждому.
— Ну?! — затянувшаяся пауза начала меня утомлять. Того гляди, новый порыв лесного сквозняка раскрутит меня в обратную сторону, и разворачивающая в жанре хоррор сцена приобретет комическую окраску. — Вы кого-то искали?
— А-а-а-а! — дружно заорав в один голос, крестьяне мгновенно вновь обрели утраченную было подвижность, и припустили наутек, не выпуская из рук добычу.
Качнувшись на ветке, в последний момент я все-таки ухитрилась выхватить сверток с одеялом. Обслюнявленный волчарой, фу! Но это усилие оказалось роковым.
Нет, паучья ткань не подвела — с треском расползлись буквально по ниточке вставные клинья из тафты. Большая часть юбки опала вниз, меня же закрутило юлой. Вращение остановилось только тогда, когда единственная длинная полоса ткани, надежно зацепившаяся за прочный, чтобы ему сгореть, сучок, закрутилась тугим жгутом. Две секунды она как будто раздумывала, что делать дальше, а затем яростно принялась раскручиваться в противоположную сторону.
К тому времени, как заметивший потерю бойца отряд вернулся по собственным следам, я пережила шесть или семь закруточно-раскруточных циклов, и чувствовала, что полностью готова к полетам в космос. Никакая центрифуга, никакая невесомость мне уже не страшны!
— Ну, ты даешь! — покачала головой Орлетта, легко высвобождая меня из ловушки.
— Спасибо! — поставленная на ноги, я тут же приземлилась на пятую точку — немилосердно кружилась голова, пьяные деревья водили хоровод и вскидывали стволы в горячем канкане... никогда в жизни больше не сяду на карусель! Даже смотреть со стороны не буду... Вспомню — и то тошно.
— Подсадить тебя на Муську? — сочувственно предложила подруга. — Все равно сейчас другого груза больше нет.
— Седла ведь тоже нет, — снизу отозвалась я.
Стоило оторвать ладони от земли, и весь мир начинал кружиться и вертеться перед глазами.
— А я одеяло подстелю, — заманчиво предложила она. — Давай-давай, запрыгивай! Как-то не хочется здесь надолго задерживаться — вдруг они опомнятся и вернутся?
— Кажется, мне удалось нагнать на них страху!
— Уверена, что удалось: я сама чуть не поседела, когда увидела, как ты там висишь. Но ведь их много, а большой компанией проще справиться с паникой.
Вместо седла или попоны Орлетта накинула на Муськину спину сложенное по диагонали одеяло и связала концы на шее, так что лошадь словно накинула на плечи пеструю цыганскую шаль. Мягкая лоскутная спина неожиданно оказалась довольно удобной, так что я не съезжала на сторону даже без стремян — может, просто научилась наконец-то ездить верхом?
Чтобы справиться с непрекращающимся головокружением, я крепко зажмурилась и обхватила руками могучую лошадиную шею. Широкая тропа, по которой мог проехать всадник, шла прямо, не сворачивая, не разветвляясь и не пересекаясь с другими, так что нам не приходилось останавливаться и кидать жребий, выбирая правильный путь. Еще проще было бы, если бы мы вообще не сворачивали со Старгородского тракта... Зачем я только поверила тому аборигену, утверждавшему, что по тропе через лес мы срежем путь и выгадаем как минимум пару дней!
Равномерная лошадиная поступь убаюкивала. Качающий на руках Найденку Иан тихо напевал что-то по-эльфийски (а может, просто мычал без слов). Даже без музыки получалось просто волшебно. Ведя Муську в поводу, Орлетта увлеченно расспрашивала бегущего в ногах Макара о подоплеке оборотничества: что он чувствует, когда перекидывается животным, может ли на равных разговаривать с другими волками, и обязательно ли превращаться именно в волка, а не в медведя — или это зависит от характера человека? Тот охотно и подробно отвечал. Для меня стало настоящим откровением, что, оказывается, один и тот же человек легко может перекидываться по своему выбору хоть в волка, хоть в медведя, хоть в лиса — все зависит от количества ножей. А о петухах-оборотнях мне вообще никогда прежде не приходилось слышать...
Глава 9.
Я не заметила, как заснула — сказалась проведенная без сна ночь... Зато очень хорошо запомнила момент пробуждения: схваченная за повод чужой рукой, Муська недовольно мотнула головой. Разжав руки, мое безжизненное тело мешком свалилось на сыру землю...
— Здравствуйте, люди добрые, — неуверенно пропищала я, обращаясь к двум парам сильно разношенных мужских сапог: одни сильно просили каши, во всей красе демонстрируя грязные пальцы хозяина — похоже, обувка и при жизни была мала ему как минимум на два размера.
