Семейные дела
— ... таким образом, Ваше Величество, мы полагаем, что ...
— Гхрм.
— Ланье? — Рик поднял брови. Секретарь Короля НЕ входит во время разговора, пока его не зовут. Ланье, поклонившись, передал Его Величеству папку и, пятясь, вышел. Рик открыл ее, взглянул, закрыл и сказал:
— Ваша Милость, Ваша Милость — Мы вернемся к этому разговору послезавтра. Дела Наши неотложны.
Бароны несколько деревянно поклонились вслед выходящему Королю.
В папке была грифельная доска с одной фразой: 'Их Высочества в сопровождении вдовствующей графини Иртон пересекли линию первых постов'.
Алисии потребовался некоторый нажим, чтобы загнать Анжелину в карету. Принцесса считала, что въезд в замок на лошади был бы лучше. Графиня Иртон на это заметила, что лучше он был БЫ если бы принцесса вьехала сама. А не как груз перед командиром конвоя. Надутые губы на графиню впечатления не произвели.
— Ваши Высочества. Повторим еще раз. Вы выйдете из кареты и встанете впереди меня. Если дворецкий, или сенешаль крепости его заменяющий пригласит нас войти — мы входим, если нет — мы ожидаем Его Величество. Как мы к нему обратимся?
— А если он не выйдет?..
— Это, Ваши Высочества, невозможно. Итак?..
Карета прогрохотала по мосту, въехала под тяжелый свод, а потом во внутренний двор. Два высоких и очень сильных сержанта открыли двери и вытянулись возле них. Алисия, как младшая по знатности, вышла первой и чуть склонилась в сторону кареты. Принцессы выбрались не так изящно, но старательно поправили платья и встали рядышком. Карета уехала, а они остались.
Собственно слуг на дворе практически не было. Был почтительный караул, посты, люди в сером сукне — склонившиеся и ожидающие. Чего? Почему они без шляп? Боятся?
— Ваше Сиятельство, а мы тут будем долго стоять? У меня ножки болят...
— Мы должны ждать, Ваше Высочество. Проявите сдержанность.
Прошла еще пара минут. Алисия про себя думала, не заставит ли их Ричард ждать тут час и что ей сказать, если...
— Рика, ой как я тебя рада видеть! А мы тут долго будем стоять? — Джолиэтт еще не умела шептать так, чтобы ее не слышали.
— Если ты уже осмотрелась — можем пойти. — тихо прошептал ей кто-то.
Алисия медленно повернулась.
Ричард не изменился. Блондин с серыми внимательными глазами, выше ее на голову. Удобный темно-коричневый колет, всё та же шпага с потертой рукоятью. В шляпе. Единственное изменение — кольцо на правой руке. Королевское кольцо было прекрасно видно — Его Величество держал на руках сводную сестру.
— Ваше Высочество. Ваше Сиятельство.
Алисия сделала реверанс, про себя кляня нахала. Анжелина тоже испуганно присела.
— Мы рады приветствовать вас, дамы. Мы лично проводим Вас в ваши временные покои. Соблаговолите проследовать?.. Анжели, привет.
Рик оставил Джолиэтт на правой руке, а левую церемонно предложил Анжелине. Алисия могла бы поклясться, что он ей улыбнулся — так заметно было облегчение и радость на все еще детском лице, что 'Его Величество' — это же, оказывается, просто 'Рика'.
Алисия шла и думала, что Ричард действительно оказался крайне неглупым молодым человеком — для всех со стороны Король лично(!) на руках (!) сопроводил сестер в покои вместе с достойной воспитательницей... Но при этом ей самой тихо показали, как роли распределены.
Как только они поднялись по лестнице и вошли в коридоры, Рик начал распрашивать сестер о путешествии и так натурально ахал и удивлялся, что к концу уже знал о путешествии ненамного меньше Алисии.
Перед дверью он собрался ссадить сестру, но та все-таки решилась
— Рика Ваше Величество, а можно мне... — Джолиэтт жарко зашептала что-то сводному брату в ухо.
Рик внимательно выслушал ее и немного удивился
— Ты уверена? Ну, наверное...
Алисия тяжко вздохнула. Корова. Конечно же. Анжелина решила, что она ничем не хуже сестры:
— Ваше Величество, а можно мне лошадь?!
— Пони! — решительно вмешалась Алисия. Это никогда не кончится. Впрочем, обучение надо продолжить.
— Лошадь! — Анжелина внимательно наблюдала за ними обоими. Рик поднял брови и сказал
— Ваша воспитательница, мадемуазель, полагает, что уместнее будет пони. Мы полагаем, на данном этапе она совершенно права... Анжи, ты не достанешь до стремян. Про лошадь поговорим когда ты будешь выше хотя-бы на ладонь.
Анжелина вздернула нос и удалилась в покои. Алисия только вздохнула.
— Полагаю, пример Миранды Кэтрин, графини Иртон, еще не раз нам отзовется, Ваше Величество.
— Что нам следует знать о Миранде Кэтрин?
— Его Величество Эдоард и... в целом, мне хотелось бы обсудить это в числе прочих вопросов с Вами, Ваше Величество и моим сыном, графом.
Рик поднял брови в вежливом приглашении.
— Ваше Сиятельство. Можем ли мы надеяться, что Вы, отдохнув с дороги, присоединитесь к Нашему скромному ужину после заката?
— Ваше Величество, Их Высочеств необходимо уложить в постели.
— Мы будем ожидать Вас.
— Могу ли я просить Ваше Величество сообщить мне вести о моем сыне?
— Он здоров, бодр и планировал прибыть сегодня на ужин.
— Я надеюсь поговорить с Вами и с ним.
— Мы приложим усилия к удовлетворению всех Ваших желаний...
— Рика, — подергала его за руку подзабытая Джолиэтт. — А можно мне спросить... Величество Рика, то есть.
— Спрашивай. — Рик снова поднял ее на уровень лица
— А папа — тихонечко спросила Джолиэтт. — Он выздоровеет? Он там лежал..
— Папа — серьезно ответил ей Ричард. — Очень устал. Он спит, и теперь мы не знаем, когда он проснется. Иди, переодевайся и ложись спать.
Алисия подняла брови.
— Мадам. — тихо сказал Рик. — Лично Нам представляется неприятным и необязательным требовать и проявлять рекомендованную этикетом холодность в отношении маленького ребенка. Лично Нам это крайне не нравилось. Мы надеемся, что Вы присоединитесь к Нам за ужином.
Алисия сделала реверанс, Ричард кивнул и удалился.
Его Величество Король, конечно, должен был милостиво прибыть на ужин, где его бы почтительно ожидали подданные с некоторым опозданием дабы...
Рик же поймал Джесса в переходе и без 'здрассте' сказал:
— Мать твоя приехала, сестер моих привезла.
Джесс поперхнулся классическим 'Да ладно?!' и стал удивительно похож на себя-подростка.
— Коротко говоря, Мы Король, Нам все можно. Ты — вообще в действующей армии...
— То есть ужинать сегодня не будем? А маман тоже считает, что я 'вообще'?
— В процессе выясним. Интересно, что она желает с нами говорит разом. Догадываешься, о чем речь пойдет?
Джесс помрачнел.
— Жена.
— Думаю, да. Все, девчонок не пугай, после поговорим. Джесс, на меня посмотри? Все будет хорошо. Не психуй.
— Ты для этого меня сам встретил? Чтобы я не психовал?
— Именно.
Ужин на троих был подан в Малом обеденном зале. Его Величество Ричард приветствовал скромность, да и обед давно кончился — так что было всего три перемены блюд. Алисия выбрала рыбу. Ричард и Джеррисон — тушеные с травами корнеплоды.
— Его Величество Эдоард полагал, что она некий удивительный самозванец. Такое предположение выдвигал и Ганц Тримейн. Но, надо сказать, его мнение относительно дальнейших решений после встречи с ней изменилось.
Рик и Джесс молчали, глядя на аккуратную трапезу Гадюки.
— Как и моё. Я взяла бы на себя смелость оценить мысли Его Величества таким образом: не столь важно, кем человек объявил себя — как то, насколько он соответствует этому объявлению. Лилиан Иртон-Брокленд убедила Августа...
Джесс искоса взглянул на Рика и тот тихо прикрыл глаза. Да, трансформация 'барона... Брокленда' в 'Августа' не прошла незамеченной. А ведь и года не прошло. Вот ведь ушлый корабел.
— И организовала и в Иртон-кастл, и в окрестностях столицы несколько чрезвычайно успешных предприятий. С учетом предполагавшихся огромных доходов казны, Его Величество поддержал... графиню. Его ожидания оправдались в полной мере. Если она и не та, за кого себя выдает — это несущественно, хотя ее цели представляются туманными. Подводя итог, я бы осмелилась почтительнейше довести до сведения Вашего Величества мнение, что это чрезвычайно разумная женщина весьма... удивительных знаний, недюжинной воли — и совершенно не аристократических привычек. К сожалению, я полагаю, сын мой, Вы не уточните нам — насколько вероятно такое у Вашей супруги?
— Я бы сказал, матушка, это невероятно. Аристократизма я не мог отметить и ранее, но силы воли и знаний никаких не отмечал.
— Тем не менее, по моему скромному мнению, стоит, сын мой, принять эти изменения как дар Альдоная. Тем более, что оценка Ваша не может иметь надежных оснований. Также я должна заметить, что мне представляется неоднозначным решение Его Величества Эдоарда об обучении моей внучки в учебной... как это? роте Третьего кавалерийского полка.
— ЧТО?! — Джеррисон все-таки не сдержался.
— Вы же разрешили Вашей жене принимать любые решения, сын мой? Насколько могу судить, Его Величество следовал устремлениям и талантам Вашей дочери. Непоправимого же пока не случилось.
— Мы обсудим и этот вопрос. Позже. Полагаем, отец Наш имел на сей счет планы. — сказал Рик закрывая обсуждение, пока Джесс не психанул по настоящему.
Проводив графиню в опочивальню. Джесс и Рик остались доедать. Без Алисии Иртон трапеза пошла веселее. Отламывая себе кусок от круга колбасы, Рик спросил:
— Что скажешь, Джесс? Развести тебя?
— Мне снова быть женатым на государственной пользе? — тихо спросил Джесс. — Причем даже не женатым, а непонятно что?
Рик пожал плечами.
— Как сам захочешь. Если да — будем действовать одним образом, если нет — другим. В крайнем случае — жила же как-то Ативерна без 'Лилиан Иртон-Брокленд'?
Джесс молча смотрел на него.
— Ни Я, ни Мы — друзьями не торгуем. Тебя — и хочется верить меня тоже — в продаже нет, и не ожидается. Так что, если ты хочешь услышать мое мнение — оригинальным я не буду. Встретимся, поговорим — и попробуем выработать какие-то взаимоприемлемые варианты. Можем тебя тихонько женить повторно, можем развести, можем все оставить как есть... Две проблемы надо как-то решать: твой наследник и твоя дочь.
— Ты уже считаешь, что с ней можно и нужно договариваться?
Рик покивал.
— Я тебе не показывал — но есть промежуточный отчет Винштейна о доходах Ативерны. Знаешь, сколько принесли её дела за полгода в казну? Почти пятнадцать тысяч корон. Она деловой человек, и как таковой — очень уверенно 'есть'. Меня интересует другой вопрос.
— И какой же?
— Где твоя жена? Потому что если где-то лежит тело несчастной толстухи я не буду договариваться. Я буду казнить. — Ричард серьезно посмотрел на Джеррисона — вот это выясни, если сможешь, Джесс. Вот это — важно.
— Как скажешь... Но Мири, Рик! Она моя наследница, что это будет?!
— Уж этот вопрос Мы точно можем решить. Ничего не бойся. — тихо сказал Рик. — Я с тобой. Я тебя не отдам.
Джесс покивал.
— Рик, одно предложение. Обо мне и моем... семействе.
— Слушаю?
— Не пытался бы ты все сразу делать правильно и обо всем заботиться лично, а? Я справляюсь, как мне кажется.
Рик помолчал.
— Так заметно?
— Ну, можно уверенно предположить.
— Смотри сам.
— В любом случае — спасибо.
Друзья вернулись к колбасе.
— Рик. — сказал Джесс, когда им принесли свечи и они налили себе по бокалу. — Я понимаю, что не вовремя, но когда мы на столицу пойдем? Еще пять-семь дней, и все вообще развезет. Или замерзнет. Придется месяца полтора тут стоять. Уж извините, Ваше Величество, но дороги даже Вашему приказу не подчинятся.
— Идти сейчас еще более не вовремя. Желаем Мы, чтобы побольше дворян наших подумало над новостями...
— Разбегутся же.
— Этого — серьезно посмотрел на него Рик. — Я и добиваюсь.
— А если они наемников подтянут, за это время? Это ж не дурачки из ополчения, это противник серьезный.
— Много, как ты помнишь из нашего плана окружения, не смогут.
— Хочешь чтобы я поменьше именно нашего народу перебил?
— Именно. Готовься, верный коннетабль Наш, на раннюю весну.
— Как прикажет Ваше Величество.
Осажденный лагерь
Капитан Трёй не собирался становиться капитаном. И уж тем более, не собирался вставать — пусть даже временно — на полк. Но... вот так вот оно случилось.
Пожевывая ус — скверная старая привычка — он ехал к графине Иртон и пытался что-то вспомнить на тему 'Как вообще с благородными разговаривать'. Получалось плохо, потому, что вспоминать было нечего. Все остальное он пытался выкинуть из головы — хотя-бы на эти три часа. Выходило так же, то есть никак. Выступили, так сказать, на все деньги.
Лилиан шла на это совещание как, наверное, шла бы на казнь. Она старалась держать спину прямо, а голову высоко — а на самом деле ей было страшно и тоскливо. 'Мама, я не хочу, забери меня отсюда. Я отработаю с тобой два года, я не буду брать кардиологию и всегда буду мыть посуду...' Но никого не интересовало, насколько она хорошая девочка. Как же так случилось, что самым тяжелым для нее стали вот эти разговоры-совещания? И почему их все больше и больше?
Серый светлый зал, полированный стол красного дерева, высокие стулья. Даже красиво — свет полосами. Надо было все-таки сделать витражи — тогда было бы веселее. Н-да, и замок бы смотрелся ЕЩЕ дороже.
Собрались к полудню. Трёй как всегда решил сначала посмотреть, что и как будет. Хоть и баба их всех собирала, но говорила по делу, спросила всех как надо. Начали с Ганца Тримейна. Тот сидел, берег руку.
— Ганц, вы первый. Что вам удалось выяснить? Сидите...
— Недовольны вами были в лагере герцогском давно. Никто из задержанных не знает откуда возникла идея к вам ехать — но, вот поехали. Слава Альдонаю, шевалье полковник человеком был сдержанным — успели до большой крови разобраться.
— То есть они не знали, зачем ехали?
— Нет, не знали. Знали только, что у вас тут реки молочные, берега кисельные, а желуди на дубах золотые.
— Здорово. А у Молле что выяснили?
— В основном, что он болван. Но кое-что интересное он сказал... Их не замок интересовал, не производство, не мастера. Вы.
— То есть? — Лилиан противно показалось, что пол стал куда-то уходить.
— Ему за вас предлагали пять тысяч корон. И замок на разграбление.
Трей простонародно присвистнул.
— Рано свистите, капитан. А еще прощение долгов, на три с лишним тысячи — он, как выяснилось, за три года нанял под разными предлогами почти двести человек наемников. Собирался соседей своих пощипать, да вот не успел.
Дошла очередь и до него.
— Капитан, кстати. Если верно понимаю, вы заменили шевалье полковника Фрима? — спросила Лилиан.
— До указаний от Его Величества.
— Что скажете нам всем, капитан?
— Что ж мне сказать? — Трей пощипал ус. — Значит, прочесали мы окрестности, и нашли в рощице следы кареты. Одвуконь, новой. Ждало рядом с ней не менее пяти лошадей, а людей — не менее семи. Мыслю я, значит, собирались они увезти кого-то. Против воли. Можа — двух.
