Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Витька смотрел на меня с неприятным прищуром.
— Очень интересно, с чего ты начнёшь.
— С чего? — Я передёрнула плечами. — Надо подумать. А ты бы с чего начал? — Я вскинула руку, прося его помолчать. — В конце концов, мы жили вместе три года, думаю, я смогу угадать. Пожалуй, я сейчас позвоню по одному короткому номеру и сообщу, где некий гражданин с красивой фамилией хранит незарегистрированное оружие. Насколько помню, в нашей бывшей квартире, в нашей бывшей спальне, в комоде, на нижней полке, под летним комплектом штор. Такой чёрный пистолетик, в таком коричневом футлярчике. Вот интересно, если я позвоню, кто раньше успеет — ты отсюда до города добраться или милиционеры из соседнего отделения до твоего дома? Но я могу дать тебе фору минут в пять, в память о прошлом.
— Ника, хватит. — Галя умоляюще посмотрела. — Не будь такой.
— Какой? — обиделась я. — Галя, а если бы твой муж пропал? Если бы его машину ночью остановили, вытащили его силой и увезли в неизвестном направлении. Если бы твоего Севы не было уже двое суток, и что с ним было бы неизвестно? Ты бы тогда тоже сказала: хватит? Нет, ты бы всех на уши подняла. А меня просишь успокоиться?
— Ты не можешь утверждать...
— В том-то и дело, что могу. Я точно знаю, кто это сделал. И, поверь, твой муж тоже в стороне от этого не остался. Сидит, глаза прячет. Да, Сева? И я прекрасно знаю, что будет завтра, и чего они все ждут. Я просто хочу, чтобы все понимали последствия. Это уже будет не игра и не месть. Это будет война. Вы найдёте против него одну улику, я против вас — пять. Все силы приложу. Посмотрим, кто из нас лучше считает. — Я посмотрела на бывшего мужа.
Витька, наконец, снова сел, даже выглядел расслабленным и неожиданно успокоившимся, только ухмылка, словно прилипшая к губам, его выдавала.
— Хороший спектакль, Никуль. Молодец, совершенствуешься.
— Стараюсь.
Я вдруг поняла, что мне сказать больше нечего. Я выдохлась, устала, нервы натянуты, как струны, и внутри, кажется, на самом деле что-то вибрирует и дрожит. Сделала шаг к двери, но, не удержалась, и на Витьку оглянулась.
— Поезжай в Москву. Иди на повышение, учись жить по-новому. Девочку с собой возьми, симпатичная девочка, смотрит на тебя так. Я, правда, предлагаю, перемирие. Просто забыть обо всём. Будем считать, что это недоразумение. — Я оглядела всех. — У вас меньше суток, ребята.
По дорожке от дома до машины, Генка меня почти протащил на себе. Мне хотелось остановиться, подышать прохладным чистым воздухом, дух перевести, потому что меня била нервная дрожь, но Генка не позволил, хотя, я и сама понимала, что нельзя. За нами, наверняка, в окно наблюдают, и слабость свою показывать нельзя.
Гена до дороги меня довёл, через лужу снова перетащил и сунул в машину. Я не сопротивлялась и никак на его действия не реагировала.
— Поехали, — скомандовал Генка, сев на переднее сидение.
Я облизала сухие губы, таращась на его коротко стриженый затылок.
— Гена, — начала я, а он меня перебил:
— Я бы на его месте прислушался.
Я на сидении откинулась и закрыла глаза. Оставалось только ждать.
Но главное, что было, чего ждать. Следующим утром события начали развиваться бурно, я даже опомниться не успевала. Сначала Пётр Янович позвонил, сообщил, что уже едет к Кириллу, что того привезли на допрос.
— Где он?!
— В отделении Ленинского района.
— Пётр Янович, вы поезжайте к нему!
— Вероника Алексеевна, я уже еду, не волнуйтесь. И насколько я понял из телефонного разговора со следователем, никаких обвинений они выдвигать не собираются.
— Слава богу...
Через полтора часа я уже выхаживала под окнами районного отделения милиции, не обращая внимания на поваливший крупными хлопьями снег, и изо всех сил старалась сдерживать нетерпение.
— Ника, остановись, — попросил Мартынов, когда я снова мимо него прошла.
— Не могу. Почему так долго?
Генка спиной к машине привалился, и руки на груди сложил.
— Они так работают, не торопясь. Ты не знаешь, что ли?
— Но если они не собираются ничего ему предъявлять...
— Уймись, говорят.
Я остановилась и выдохнула.
— Как они объяснили?
Мартынов хмыкнул.
— Машина ехала странно, петляла немного. Остановили, водитель пьяный, начал бурно возмущаться. Менты долго думать не стали, скрутили и в обезъянник отвезли. Пока он проспался, прошли сутки, потом воскресенье. В общем, все как бы ни при чём.
— Права грозятся отобрать, — усмехнулся Гена. — За вождение в нетрезвом виде.
— Да чёрт с ними, — пробормотала я, не сводя с дверей отделения нетерпеливого взгляда.
А потом появился Кирилл. В одном свитере, грязный, взъерошенный, небритый, под глазами тёмные круги, но вполне живой и невредимый. За ним шёл Пётр Янович, по телефону с кем-то разговаривал, очень деловым тоном, а потом нас увидел и победно улыбнулся. Генка с Мартыновым вперёд устремились, послышался довольный смех, обменялись с недавним пленником рукопожатиями, Филин пытался шутить в ответ, а я продолжала стоять у машины, и просто смотрела на него. Я вдруг совершенно растерялась.
— Дурак ты пьяный, — смеялся Мартынов. — Без прав теперь останешься.
Кирилл вынужденно улыбнулся, зябко передёрнул плечами и на меня посмотрел. Я машинально прикусила нижнюю губу, вдруг вспомнив, что мы наговорили друг другу при последней встрече.
— Ну вот, а ты волновалась, — продолжал радоваться Глеб, пытаясь разрядить обстановку. — Что с ним будет? Чёрт здоровый. — И ко мне Филина подтолкнул, несильно пихнув в плечо.
Кирилл подошёл и обнял меня. Я сразу в него вцепилась, почти не замечая, как он колючей щекой о мою щёку больно трётся.
— Кирилл...
Он губами моей щеки коснулся, слезу поймал, и на ухо мне шепнул:
— Всё хорошо.
— Ты замёрз? Устал? — Я всё никак не могла успокоиться, в лицо Кириллу заглядывала, а он лишь отмахивался, видимо, не зная, что делать с моей чрезмерной заботой о нём. Потом всё-таки сказал:
— Домой хочу.
— Да уж, съездил погулять, ничего не скажешь, — со смешком проговорил Мартынов, устраиваясь на переднем сидении. — Ты в следующий раз хоть записку пиши, что ли. — Обернулся к нам. — Ника, или ты ему пиши и в карман клади — такой-то такой-то, проживает по такому-то адресу.
Генка за рулём хохотнул, а Кирилл им обоим кулак показал. Только мне улыбаться совсем не хотелось. Я к Кириллу прижалась и молчала. Ему говорить не хотелось, и хотя у меня было миллион вопросов, я знала, что не время. Он обнимал меня одной рукой, потом, вроде от усталости, щекой к моим волосам прижался и глаза закрыл, а мне большего и не надо было. Сидела тихонько и уговаривала себя, повторяла мысленно раз за разом, что всё закончилось. Закончилось, и сейчас уже можно этому радоваться, не опасаясь всё испортить преждевременными надеждами.
— Воняет от тебя, конечно... — Мартынов выразительно скривился, на Кирилла покосился, и первым из лифта выскочил.
— А ты думал, что там санаторий, что ли? — Кирилл вышел следом, меня за собой, как на буксире волоча, потому что я никак не могла заставить себя его руку отпустить. — Что-то ты Глеб зажрался. Давно в ментовке не был?
— Давно, — сознался тот. — Мне нельзя. У меня тесть на должность мэра метит, подводить нельзя.
— Аристократ ты хренов.
Они хоть и откровенно посмеивались друг над другом, я всё равно их одёрнула. Как мальчишки, ей-богу, нашли время.
Оказавшись в квартире, Генка с Мартыновым сразу на кухню отправились, а я за Кириллом в спальню. Засуетилась вдруг, а всё от неожиданно свалившегося на меня облегчения пополам с неловкостью.
— Тебе, может, ванну налить? Или в душ пойдёшь?
— В душ. — Филин свитер снял и мне отдал. Попросил: — Выброси.
Я согласно кивнула, свитер у него забирая. К себе его прижала зачем-то, и вдруг поняла, что Кирилл внимательно за мной наблюдает. Губы сразу затряслись, он заметил и меня к себе потянул, и я обняла его крепко, свитер на пол уронила. Кирилл криво усмехнулся, погладил по волосам, и попытался меня образумить.
— Ника, мне в душ надо. Я на самом деле весь грязный.
Я поцеловала его в колючий подбородок.
— Я так испугалась... Они никак найти тебя не могли.
Он моё лицо в ладони взял и в глаза заглянул.
— Но я же дома.
— Дома...
— А чего ревёшь тогда?
— Кирилл...
Он к моему лицу наклонился и осторожно носом о мой нос потёрся.
— Я не буду тебя целовать, — шепнул он.
Я слёзы вытерла и вцепилась в его голые плечи.
— Пообещай мне, что ты закроешь казино. Поклянись.
Филин попытался отступить, но я не позволила. И взгляд его не отпускала. Кирилл попытался усмехнуться.
— Ника, милая, ты хоть понимаешь, сколько оно...
— Чёрт с ними, с деньгами. Я хочу, чтобы ты дома был, а не по милициям тебя искать.
Он всё-таки отодвинулся, руки мои от себя убрал, правда, попытался меня успокоить:
— Хорошо, потом обсудим. А сейчас, можно я в душ пойду?
Я его отпустила, одежду чистую приготовила, а после несколько минут стояла в дверях ванной комнаты, наблюдая за ним. В груди до сих пор что-то щемило. Кирилл дома, вполне живой и здоровый, и я заставляла себя в это поверить, после нескольких дней не отступающего ни на минуту страха. Только уставший он был сильно, это в глаза бросалось. Движения заторможенные, излишне плавные, видно, что последние силы бережёт. Но я знала, что спать он сейчас не ляжет.
Из кухни слышались весёлые голоса, довольный смех, звон посуды. Кирилла там ждали, а он всё медлил, одевался не торопясь, затем и вовсе дверь спальни закрыл.
— Они тебя ждут, — напомнила я.
— Подождут.
Кирилл поцеловал меня, зачем-то двумя пальцами за подбородок придерживая, словно боялся, что я уворачиваться начну.
— Значит, я тебе не нужен? — шепнул он мне через пару минут. Отстранился, но выглядел возбуждённым, взбудораженным и глаза лихорадочно горели. Я улыбнулась, и след от своей помады с его нижней губы стёрла.
— Ты почему не побрился? — Вместо ответа поинтересовалась я.
— Страшный?
— У меня завтра все щёки будут красные.
— Значит, будешь сидеть дома.
— Буду сидеть, — подтвердила я, — дома.
Хотела обнять его, просто захотелось, да и взгляд Кирилла словно пытался до дна моей души достать, долго такое не выдержишь. Но он так и держал меня за подбородок, не позволяя даже отвернуться. А когда из кухни послышался резкий свист, Кирилл руку убрал, из глаз ушла серьёзность, и он ухмыльнулся, а я осуждающе качнула головой.
— Ты знаешь, что твоему охраннику не хватает манер?
— А я ему деньги не за манеры плачу.
— Правда? Наверное, за то, что он тебя три дня найти не мог.
— Ты просто злишься.
— Конечно, я злюсь, Кирилл!..
Он меня быстро поцеловал, просто-напросто рот мне таким образом заткнул, а я его оттолкнула.
— Ладно. Иди. Они тебя ждут. А я маме твоей и Ваське позвоню. Они с ума сходят от беспокойства.
Филин отвернулся и пробормотал себе под нос:
— Просто бабсовет какой-то.
Я строго глянула в его сторону.
— Что?
Он, как ни в чём не бывало, улыбнулся.
— Я недолго. Выпровожу их.
Хоть Кирилл и пообещал мужиков скоренько выпроводить и ко мне вернуться, праздник на кухне затянулся не на один час. Я обзвонила уже всех, кого могла, с Васькой поболтала, с Женей Мартыновой, которую очень интересовало состояние мужа — насколько твёрдо тот ещё стоит на ногах. Я даже сама на кухню сходила, некоторое время послушала пьяные речи, поддакнула пару раз, когда Мартынов с подробностями пересказывал Кириллу события последних дней. И не забыла Генку по лодыжке пнуть, когда тот начал шефу своему на меня жаловаться.
— Она же всех достала за эти три дня, — говорил он. — Всех и каждого, Кирилл! Пётр Янович вздрагивает, наверное, когда телефон звонит, боится её голос услышать.
Филин бутерброд с икрой в рот сунул и принялся усердно жевать, стараясь улыбку спрятать.
А я руку в бок упёрла и едко заметила:
— Я, по крайней мере, что-то делала. А ты только ныл.
— Я ныл?
— Ты ныл. Глеб, скажи!
— С ума сошла, что ли? — изумился Мартынов. — Я зритель, и переходить на сторону тьмы не собираюсь.
Не дождавшись от него поддержки, я к Филину повернулась.
— Кирилл, давай его уволим.
— Ага, щас. — Генка пакостно улыбнулся. — Ты, кажется, хотела обязанности делить, вот и иди... — Он указал в сторону комнат.
— Знаешь, Гена, в принципе нет ничего удивительно, что размер мозга обычного человека для твоей комплекции маловат.
— Это ты меня сейчас дураком назвала?
Я уже собиралась выйти с кухни, но обернулась.
— А ты как понял?
Этот гад наклонился к Кириллу.
— Вот скажи мне, зачем тебе эта заноза в заднице?
Филин на меня через плечо оглянулся, я ему улыбнулась, заметив смех в его глазах. И после этого, успокоившись, ушла в спальню. Ждать, когда празднование в мужской компании ему, наконец, надоест.
Ещё через час приехала Женя. Я ей дверь открыла и сразу развела руками. Словно оправдываясь перед ней.
— Мой совсем никакой, да? — спросила она, шубу с плеч скидывая.
— Да они там все втроём... весёлые.
— Но от моего шума больше всех. Не спорь, я знаю.
Я улыбнулась ей.
При виде жены, Мартынов заметно подобрался, даже лицом посерьёзнел, попытался, по крайней мере. Хотя, скорее всего, это была попытка выглядеть трезвее, чем было на самом деле. Женя на кухню вошла и рукой замахала, разгоняя сигаретный дым, висевший плотной стеной.
— Накурили-то, накурили... — К столу подошла, Кириллу руки на плечи положила и наклонилась к нему. — Как ты? Всё в порядке?
— Да что ему будет? — вроде как удивился Мартынов и жену к себе поманил. — Иди сюда. А его не трогай. Что ты всё время его трогаешь?
Женя рассмеялась.
— Господи, чего только не узнаешь от пьяного мужа. Ревнует меня, оказывается.
— Жень, забери его домой, — взмолился Кирилл.
— Можно, да? — умилилась та. — Всё выпили, ничего не осталось?
Глеб смотрел на неё, откинув голову назад. А после заявил:
— У меня злая жена. Совсем меня не жалеет. Ты и завтра утром меня не пожалеешь, признайся перед всеми.
Женя пригладила его волосы.
— Я тебе подыграю, так и быть, уговорил. Пойдём домой?
— Пойдём, — согласился он. Остановил взгляд на мне. — Ника, он почти готов жениться. Я его убедил!
— А я убеждал, чтобы не женился, — встрял Генка.
— А ты в этом ничего не понимаешь, — махнул на него рукой Глеб. — Ты же никогда женат не был, тебе сравнивать не с чем.
— А тебе есть!
— Да. Мне есть.
Кирилл переводил взгляд с одного на другого, затем предложил:
— Идите вы оба... Куда-нибудь.
Я за спиной Кирилла встала и руку ему на плечо положила. Погладила. Филин ещё некоторое время храбрился, сидел ровно, но вскоре расслабился и привалился ко мне, затылком к моей груди прижался. Я ладонью по его волосам провела, хотела поцеловать, но делать это на глазах у чужих людей не стала, ощущения совсем не те.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |