Аукцион Грез

— У нас с Джеком? А может, потом?

— Нет, Крис, не потом. Теперь.

— Ладно, — неожиданно сдался я. Великий Рок, они решили пожениться. Темными Коридорами не ходи, но... почему? Как это случилось?..

— Только пошли на воздух... мне еще нехорошо...

— Как скажешь, Крис, — в интонациях Джека появилось что-то новое. Какие-то далекие грозовые отзвуки, как приглушенный рокот грома. Это из мальчика Джека на свет прорастал Джек — взрослый мужчина. Тут, на Грезе... и вполне себе строптивый мужчина... даже его согласие звучало вовсе не смиренно, а скорее снисходительно.

Я несколько раздраженно вышел наружу. Остановился около ледяной стенки, скрестил руки на груди. Остаться без маски не вышло, — пришлось надежно закрыть лицо. Было такое ощущение, что теплое дыхание попросту кристаллизуется в ажурные ледяные кружева прямо в воздухе.

Анджела и Джек вышли за мной.

— В палатке было бы все же удобнее, — проворчала Анджела. — Но ладно уж. Крис, я ухожу в отставку. С меня довольно оружия. Для меня пришло время цветов.

Я молча смотрел на свою женщину.

*

Глава 14

Мне ничего не оставалось сделать, как сосредоточенно дышать. Сам же попросился на воздух. Маска иногда — это благо.

Солнце золотило глыбы льда. Некоторые из них были прозрачными, почти хрустальными, и просвечивали насквозь. В паре мест я приметил контуры драгоценных безделушек, застывших во льду.

Роскошная декорация для любой постановки. Понизу между глыбами текла дымка.

Я посмотрел на Джека.

Тот понял меня, сделал несколько широких шагов в сторону, и отвернулся. Принялся изучать пейзаж.

— Анджи... я не представляю себе работы с другим напарником...

Анджела смотрела на меня. Внимательно. Ее глаза... я так редко замечал, какие у Анджи красивые глаза... то есть я знал это; но вот замечал нечасто. А ведь разница была.

— Я, наверное, просто еще не верю, — сказал я. — Ерунда какая-то. Почему ты собираешься в отставку?

— Я и раньше собиралась, — задумчиво сказала Анджела, — еще до того, как ты пришел к летягам. Собственно, я отложила это свое решение... из-за тебя. Когда шеф сказал, что напарник нужен... тебе. Помнишь, он нас познакомил у себя в кабинете?.. Ну вот... я с ним и уговаривалась на год-два. Чтобы работать с тобой.

— Я в этом виноват? В том, что ты не ушла?..

— Нет, Крис. Не виноват, ты — причина. Не принимай близко к сердцу. Теперь. Это так, к слову. И потом... я знаю, ты умеешь оставаться в стороне. Аура неживого... в психологическом смысле.

Я еще подумал.

— Но зачем тебе в отставку? Что ты будешь делать... в отставке? Что там вообще можно делать?.. — Я не спросил, почему она осталась ради меня. Не хотел слышать?.. а ведь, пожалуй, следовало спрашивать именно это.

Анджела посмотрела мне в глаза. Молча. Долго.

Воздух, насыщенный мельчайшей снежной пылью, серебрился, и как будто звенел.

— Ты не поверишь, Крис, как много я могу. Я буду преподавать гимнастику и самооборону девочкам. Нежным, маленьким девчонкам с косичками. Чтобы они всегда чувствовали себя защищенными. Чтобы ни одного подонка не подпустили ближе, чем на расстояние удара. Чтобы понимали, что такое сила. И что такое слабость. И рожу... тоже девочку. Или мальчика. Или нескольких. Я давно хочу детей. Даже, наверное, немного слишком давно. Мне дадут пособие за выслугу, да я и накопила достаточно для того, чтобы обустроиться, купить жилье. На Карине или в ее колонии, непременно чтобы лес, озеро, свой домик. Чтобы дышать. С меня хватит космоса, сублиматов, убийств, крови. С меня хватит нашей работы. Я твердо решила. Я устала. Я старалась быть хорошим... сыном своего дяди, но всему приходит конец. Это не мое.

Джек повернулся и посмотрел на нас.

Я, в свою очередь, посмотрел на него.

— Хорошо, Анджи. Я понял. Ты все очень подробно рассказала. Но на самом деле ты хороший военный... и хороший друг. И отличный напарник. Самый лучший. А какое место в твоих планах занимает Джек?..

— Крис...

Я попробовал переменить положение тела, и подивился, как скованы мышцы. Никакой скорости, одна боль. Да, надо восстанавливаться. Одному. На Океане?.. Нет, теперь точно полечу в монастырь.

Пора.

— Крис, ты же все понял. Ты же все видишь.

Да уж, сложно не увидеть. Можно сказать, нагляделся.

— Анджи, — зло сказал я, — парень родом из города под куполом. Как ты думаешь, что с ним случится, когда ты привезешь его на планету, битком набитую женщинами?

— А что случилось в Граде, когда ты отослал его с Оллэной? — так же резко спросила Анджела. — Что там случилось, а?

Я поджал губы.

— Ты ведешь отсчет от себя, Крис. И даже в вопросе моей отставки ты сначала сказал о себе, а потом спросил о моих планах. Джек другой, Крис. Он просто принял меня... не пытаясь разложить на части. В постели да, на балу нет. На задании да... а что за рамками службы, Крис? Что там?.. Прости, Крис, но там у тебя другие... девочки. Другие, Крис. В юбочках.

Тело не слушалось. Совершенно одеревенело. Я попробовал размять плечи. Не хватало еще в обморок упасть... напрыгался по Граду...

Я ощущал себя очень жалким, подавленным. Определенно, я выдохся. И у меня очень, очень мало сил...

Я старался не смотреть в глаза Анджеле.

— Анджи, немедленно отдай лот.

— Крис?..

— Анджи, это приказ. Если ты немедленно не отдашь мне эту дрянь, я буду с тобой драться.

— Какое отношение коробочка имеет к нашему разговору? — Анджела слегка недоумевала. Очень натурально.

— Отдай вещь, — я становился зол, чертовски зол. А ведь стрелять придется, — мне ее не взять. И Джек небось на спине повиснет.

— Послушай, — примирительно заговорила Анджи. — Если ты подышал, давай зайдем в палатку. Я не хочу тут расстегиваться, понимаешь? Комбинезон просто не хочу расстегивать. Тут холодно.

Никогда раньше она не оспаривала мои приказы! Рок! Я прав, — там что-то психотропное. Излучение... пыльца... не зря же оно было так тщательно закрыто в платиновый кожух... который выбросил Леронт...

— Анджела!

— Крис, опусти станнер в кобуру. Ты не успеешь. Не закатывай истерику, — еще более ровным тоном сказала моя бывшая женщина. — Я попросту хочу это открыть. Мне не нравится, что люди... так живут. То есть живут не так. Страдают. Ошибаются. Умирают. Плачут. Я хочу открыть, потому что если есть хоть малейший шанс, что все будут счастливы, его надо использовать. Я устала... от всего. Я открою, а там — будь что будет. И Джек со мной согласен. Он тоже хочет это открыть...

— Анджи! — я, и вправду сунув станнер в кобуру, двинулся вперед. — Анджела, ну что за бред, ну подумай сама! Это же просто рекламный ход, тут сотни вещей с такими шапками продаются и продавались... это аукцион, бизнес, бабки... здесь нужны громкие слова... Анджела, все скоро закончится. Ты устала, это холодовая усталость... просто отдай мне это, отдай мне ответственность... я сделаю тебе подарок к отставке, я куплю тебе домик, замок, небоскреб около озера, ты знаешь, я могу; и прости, что мне это раньше не пришло в голову... я куплю тебе белого пони, бальное платье, и туфли, и лодку, чтобы ты каталась по озеру, и ты родишь девочку, и мальчика, и будешь счастлива — именно ты, а не все люди, именно ты, именно ты...

Она подпустила меня вплотную. Я обнял Анджелу, потихоньку пытаясь восстановить энергетический баланс или хотя бы элементарную подвижность, и нежно поглаживая, провел по плечам, по предплечьям... еще немного — и я смогу заблокировать ей локти... а в случае с Анджелой это уже существенный момент...

Лишь бы пацан под ноги не полез... а мы разберемся. Мы всегда разбирались. Ишь ты, на мою женщину нацелился... мал еще, в общем.

Джек на нас не смотрел; он пялился куда-то на вершину крупной глыбы, расположенной неподалеку.

Я ощутил, что Анджи дрожит, словно ей смертельно холодно... я так и знал — это шкатулка! Она вреднее, чем я думал...

Не может Анджела, несгибаемая, сильная, уравновешенная, так реагировать! Попросту не может... вся эта пурга про отставку, детей, домик... бред...

— Анджи, Анджи... пойдем в палатку... пойдем, сделаем горячий чай, и посмеемся над этой планетой... скоро мы улетим. А Греза останется...

Анджела начала сдаваться. Расслаблять плечи, спину, ее крепкие руки чуть шевельнулись, как будто она хотела меня обнять — ласково, как делала это в моменты близости.

И тут Джек прыгнул к нам.

... Все по-настоящему важное происходит мгновенно. Иногда события доли секунды ты расхлебываешь затем всю оставшуюся жизнь. Это знают все; этому учили и в Коридорах. Я помнил, как наставник рассек длинным, чуть изогнутым мечом крохотную колибри, пролетавшую мимо, нарядную, как райский цветок; и затем три часа рассказывал нам о необратимости мгновения.

Я увидел Леронта с бластером на вершине глыбы; одновременно я ощутил движение Джека; одновременно Анджела словно расслабилась в моих руках, и я уловил тепло, контакт; одновременно я понял, что Леронт стреляет — стреляет в меня, целится в мое лицо над плечом Анджи; понял, что не успею, не успею ничего — ни уйти сам, ни развернутся к выстрелу так, чтобы не зацепило женщину... одновременно начал хоть какое-то движение — не смотреть же прямо в луч, готовый вырваться из точки дула...

И тут нас закрыл Джек; лицом к нам, спиной к Леронту, широко раскинув руки. Все, что он сумел — это вовремя метнуться. Сделать одно-единственное резкое, точное, законченное движение.

Граф Изо ругнулся Сутью и Тенью, и исчез с глыбы льда, прежде чем в воздухе погас инверсионный след лазерного луча бластера; Анджи, моментально напружинившись, уже стреляла из станнера, выбивая яркие искры-осколки из льда, а я, перепрыгнув через упавшего юношу, бросился за графом. Тот был на диво резв...

— Крис!!!

Я вернулся и присел.

Дыхание перехватило.

— Джек, Джек... — Анджи шарила руками по телу парня.

Безнадежно.

Мертвая бабочка на воде. Мертвая колибри на светлом песке тренировочного плаца. Мертвая девушка в пластиковом гробу. Плато, залитое кровью Оллэны.

Спину Джека пересекала зияющая рана в форме буквы S, очень напоминавшая ту, что была швом "сороконожка" зашита на моей собственной спине. Но здесь все сложилось намного хуже. Извилистый след луча — так стреляет тот, кто нечасто позволяет себе палить из бластера, и не умеет точно направлять выстрел, — шириной сантиметра в три-четрые, дважды под углом пересекал позвоночник, начисто уничтожив несколько позвонков вместе со спинным мозгом, часть прилегающих ребер, ткани легких, сердца. Джек погиб мгновенно.

Закрыв нас.

Меня.

Видимо, когда Леронт увидел, что я закрыт от выстрела, он снизил мощность и попробовал убрать луч, — но убрал его не вверх, а вниз... и прошелся по парню. Просто нет опыта стрелять... просто не слишком знакомое оружие. Просто не повезло.

Я отпустил Джека и бросился в айсберги. Я не слышал и не видел глайдера. Леронт не стартовал, — был где-то здесь. Да он и не мог он стартовать, не попробовав отбить у нас лот. А то, что он попытался, лишний раз доказывало, что у него есть способ покинуть планету. Есть яхта.

Я превратился в ноги и глаза... слабость и дрожь отступили, тело слушалось меня, хотя действие обезболивающих препаратов слабело с каждым моим движением. Но ничего уже не исправишь. Ничего. Ничего. Воля Рока свершилась. Рыба проглотила бабочку, приняв за бисквит.

Я настиг Леронта уже на ровном месте. Он практически добежал до своего глайдера, который прилепился под одиночной глыбой льда. Услышав меня, Леронт повернулся и взял оружие наизготовку.

— Месть будет ужасна, Крис?

— Вы же в меня стреляли, граф? Вы не хотели убить мальчика? — я немного потерял дыхание и разговаривал отрывисто, с трудом выпихивая слова.

— Разумеется, нет... я точно так же, как и вы, Саммарель, не тороплюсь бросаться достойными людьми... он очарователен... — Леронт находился в лучшей форме, чем я.

— Он был очарователен, — я выделил интонацией слово "был". — Сдавайтесь. Я вас просто арестую.

— Вряд ли, — раздался спокойный голос сбоку. И тут же — короткий негромкий свист станнера.

Я подскочил, как будто это лично мне выстрелили солью в зад. Как же я упустил, что на Грезе находится и такое серьезное действующее лицо...

Весьма эффективно действующее.

Действующее — без компромиссов и сомнений.

Леронт раскинул руки и упал на спину.

Ворон стоял совершенно неподвижно, не приближаясь к распростертому телу.

Я сделал несколько широких шагов, и встал возле Леронта на одно колено.

Ворону не было никакой необходимости проверять выстрел; точно в сердце, с учетом общей анатомии энифян и господина Изо в частности. Дальше — дело времени.

Но Изо еще жил. Энифяне вообще славились живучестью и длинными агониями. И очень важным считали перед уходом Сути в Тень как следует попрощаться.

Я протянул ему руку, сорвав перчатку.

Изо схватил и крепко сжал кисть.

— Ворон... Оранто эр Атия, Старый Король... кто бы мог подумать... а впрочем...

— Я тебе обещал, — негромко, но так, чтобы Изо услышал, сказал Ворон.

— Я помню. Спасибо. Отличный выстрел. — Изо замолчал и вроде как кашлянул. Я ожидал появления крови на его губах, но пока ее не было.

— Ты, — взгляд Леронта остановился на мне. — Ты... я правда не хотел подбивать малыша. А ты, я думал, увернешься, будешь просто ранен и временно выйдешь из игры... и я сумею как-то сладить с вашей теплой компанией... мне необходима коробочка. Я обменял бы ее на свободу от вассалитета... это ад — не принадлежать себе... поднимать шпагу по приказу... любить женщин... по приказу. Так долго... слишком долго.

— Я бы не увернулся. Я ранен, вы же помните богомола. У меня сейчас не хватило бы реакции. Вы оправдываетесь, граф?.. — грубовато спросил я. — Не стоит. Все уже произошло. Мы прошли в иной Коридор, волей Рока. Как я могу облегчить вам путь на границу Сути и Тени?

— Добить? — цинично усмехнулся Леронт. Вот теперь кровь и вправду появилась и запузырилась на уголках губ. — Нет, не стоит. Мне дорога моя жизнь. Однако... у меня нет наследника. Пожалуй, я мог бы оставить тебе кое-что, внук Саммареля.

— Нет необходимости, Изо. Мне ничего не надо.

— Я восхищался твоим дедом... враждовал с ним... долго. Восхищался, как и этим чертовым аврорианином, который не подозревает, насколько чистая кровь течет в его жилах...

Ворон поднял голову и осмотрел нашу драматическую композицию — как мне показалось, иронично.

— Я знал, что один из этих двоих окончит мои дни... слушай. Я назову номер. Это номер банковской ячейки. А вот что за банк, тебе предстоит узнать самому, — и граф Изо четко выговорил число и пароль по-энифянски.

— Граф, а вы уверены в своей неминуемой кончине? — спросил я. — У вас там брони нету? Что-то уж больно долго вы... помираете...

Ворон заинтересованно поднял голову и даже вроде вознамерился сделать шаг в нашу сторону.

— Нет, все по-честному, — искривил губы Леронт. — Просто я всегда... из любой ситуации... извлекал максимум. Постарайся поступать так и ты, внук Великого Канцлера.