— Ах, мой милый шахзаде! — отвечал ему дядька. — Если ты попадёшь туда, то наверняка повредишься рассудком от того, что ты увидишь, ведь нехорошо человеку видеть пери и других духов, я и сам удивляюсь как мне удалось остаться в здравом уме, выйдя из бани сорока. Да и к тому же ты не выдержишь того количества ударов и пощёчин, которыми пери осыпают того, кто осмелится войти в их баню.
Но юноша продолжал умолять и лала предложил:
— Кроме этой бани, есть ещё и долина, в которой живут пери, давай я тайком свожу тебя в ту долину и ты вдоволь налюбуешься девушкой, в которую влюбился, только берегись приходить туда без меня: они зазовут тебя в свой круг и тогда ты никогда больше не сможешь увидеть ни меня, ни отца, ни матери.
— Пожалуйста, — умолял его юноша, — дорогой лала, своди меня в то место, где живёт моя любимая и я сделаю всё, как ты скажешь.
Как уж прознал дядька шахзаде про ту долину — не скажу, ибо и сам я ничего о том не знаю, да и те рассказчики у которых я услышал эту историю, тоже не обмолвились о том ни словом. Только вот в одну из последующих ночей, когда все во дворце падишаха уснули, лала разбудил шахзаде и они тайком ушли из дворца в лес. Шли они долго, пока не попали в какой-то большой и красивый, но довольно запущенный сад. Аллеи привели их к бассейну и наши отважные герои спрятались в тени деревьев и сидят в засаде, лишний раз кашлянуть боятся, чтобы не спугнуть ненароком пери. И вот, когда уже усталость едва не накрыла их тёплым пледом сна раздался шум крыльев и к бассейну прилетели сорок голубок, нырнули они по очереди в тот бассейн, отряхнулись и превратились в прекрасных девушек, одна краше другой. Только наш влюблённый юноша ни на кого из них не смотрел, а свою любимую, буквально пожирал глазами.
— Ах, о мой любезный лала! — шептал шахзаде, глядя на неё. — Я так благодарен тебе, что ты показал мне её!
— Тише! — умолял его дядька. — Ради Аллаха, молчи! Если они нас заметят — они улетят, а мы навсегда останемся в этом саду и не сможем выбраться из него.
Послушался его юноша и продолжал поедать глазами девушку-пери из-за которой он потерял покой и сон. Тем временем возле бассейна появился широкий стол, уставленный различными яствами и девушки расселись за ним и вели за едой неспешную беседу. Когда же ужин плавно перетёк к десерту и девушки-пери стали вкушать разнообразные сласти, та девушка, в которую был влюблён шахзаде пожелала, чтобы перед всеми появились стаканы с шербетом, и они тотчас же появились.
— Давайте выпьем за здоровье того, кто любит меня, — произнесла она и все выпили за это шербета.
На Востоке обычно шербет пьют на помолвках, в знак того, что свахи договорились поженить юношу и девушку, вот и получается, что девушка-пери знала, что её любимый шахзаде и его лала спрятались неподалёку и не только не прогнала их, но одобрила его любовь и этим шербетом скрепила их помолвку. Шахзаде же было не до таких сложных мыслей, он, предполагая, что незаметен, стоял в своём укрытии и любовался девушкой-пери. Отужинав, девушки разделись и стали купаться в бассейне, а лала, оставаясь незамеченным, пробрался к бассейну и украл одежды возлюбленной его подопечного и снова спрятался в своём укрытии. Когда же девушки-пери вышли, они отряхнулись, превратились в птиц и улетели, а вот любимая шахзаде никак не могла найти свои одежды. Она села на каменный бордюр фонтана.
— Кто же это мог сделать? — запричитала она. — Неужто какой-то джинн или сам Шайтан пробрался сюда? Что же мне теперь делать? Куда деваться? Ведь я теперь не могу летать!
Только она сказала это, как юноша вышел из-за дерева, за которым он скрывался. Он хотел завести с ней разговор, но мысли и слова как-то путались, а язык совершенно не хотел произносить ничего связного, он просто вышел и встал в растерянности. Первой заговорила она:
— Так это ты сделал? Пожалуйста, шахзаде, отдай мне мою одежду!
— Это не я! — уверял её юноша, но она, конечно же, не верила ему.
— Раз ты был здесь, — сказала девушка-пери, — то должен был заметить, как кто-то пробрался к бассейну и украл мою одежду. Разве не так?
— О любимая! — наконец-то к шахзаде вернулось красноречие. — Я уже долгие месяцы сгораю от любви к тебе и рыдаю по тебе денно и нощно, а ты всё это время проводишь в удовольствиях и веселье. Если ты поклянёшься, что будешь моей женой, я постараюсь найти их.
— Клянусь! — сказала девушка-пери.
И тотчас же на сад налетел ураган и сад исчез и превратился в ровный и гладкий луг. И девушка и юноша были в равной степени ошарашены происшедшей переменой. Первой собралась с мыслями девушка.
— Ты, — сказала она, — к сожалению, разлучил меня с подругами и теперь мы принадлежим друг другу.
— Ты жалеешь о том? — спросил шахзаде.
— Нет, — отвечала она, — но я не думала, что мои сёстры покинут меня и выгонят меня из чудесного сада.
Юношу переполняла радость, ведь теперь, его любимая навсегда принадлежит только ему. Они пошли по равнине и шахзаде высматривал лалу везде, но он как сквозь землю провалился.
— Ну куда же подевался мой лала? — спросил юноша.
Он задал этот вопрос, как бы размышляя вслух, но на самом деле он надеялся, что его возлюбленная подскажет где можно найти лалу, ведь пери настолько искусны в магии, что для них не составляет труда узнать где находится тот или иной человек. Но она почему-то пропустила его вопрос мимо своих прекрасных ушей. Тогда ему пришлось признаться:
— Любимая, — сказал он, — я знаю кто взял твои вещи.
— Вот как! — пери удивилась. Она, конечно же, и сама уже знала кто это сделал, но решила послушать, что скажет её возлюбленный.
— Их взял мой лала, — сказал шахзаде, — который и привёл меня в этот сад. Он был вместе со мной, а потом куда-то пропал. Не знаешь ли ты, часом, куда он мог бы подеваться?
— Эх, — вздохнула девушка, — знаю я. Ты его не ищи, потому что он стал пери. Если бы он догадался сжечь мою одежду, я бы просто осталась с тобой и не смогла бы вернуться к братьям и сёстрам, но, поскольку, одежда осталась у него в руках, теперь другие пери наденут её на него и он станет пери. И ты потерял своего лала навсегда.
— Неужели во всём так? — сокрушался юноша. — Неужели для того, чтобы получить что-то желанное, нужно потерять что-то не менее дорогое?
— Это не злой рок и не плата. — терпеливо объясняла ему девушка. — Пойми, что он теперь попал в число "сорока", а я освободилась, вышла из их числа.
Видя, как шахзаде тоскует по своему дядьке, девушка-пери пообещала ему:
— Любимый! Когда я жила среди сорока бессмертных стражей, у меня была любимая служанка-пери. Наверняка, она прилетит ко мне проведать меня. Тогда я расскажу ей о твоём лала и попрошу её найти его.
— А ты не можешь позвать её? — спросил юноша.
— Увы, нет. — отвечала девушка. — Ведь я уже не вхожу в число сорока пери и теперь я не могу её вызывать или приказывать ей. Она теперь наверняка занята с другими.
— Надеюсь, она поможет. — вздохнул юноша.
— Пойдём в твой мир, — сказала девушка, — ты добился того чего хотел и теперь я должна стать твоей женой.
И шахзаде привёл её в свой дворец и поселилась она в его покоях. Отец-падишах посожалел о пропаже лала своего сына, но неглубоко, а так, скорее ради приличия. Да и допытываться о том, что за девушку привёл во дворец шахзаде, тоже не стал, а просто повелел им готовиться к свадьбе. А вскоре к невесте шахзаде прилетела её любимая служанка. Была глубокая ночь и все во дворце уже спали, но девушка-пери не спала. Служанка подлетела к окну и тихонько постучала. Девушка отворила окно и впустила её.
— О, султанша, — всхлипывала служанка, сев на раму окна, — как я буду теперь без тебя? С тех пор, как я разлучилась с тобой, я не нахожу себе места.
— Ты, действительно, хочешь остаться со мной и покинуть мир пери? — спросила её девушка.
— Я не хочу покидать тебя. — отвечала она и слёзы продолжали капать из её глаз.
— Тогда выполни одно моё поручение, — отвечала султанша пери, — а мы потом что-нибудь придумаем. Слетай к бассейну того сада, откуда меня забрал мой любимый и позови его лала, который ныне носит мою одежду.
— Да это же невозможно! — воскликнула служанка и чуть было не упала с окна. — Теперь он пери и его новые друзья вводят его в курс дела и не отпускают его ни на шаг, так что если мне даже и удасться поговорить с ним, то друзья не отпустят его одного, а прилетят вместе с ним. А когда они узнают, что это я его позвала, ещё и меня погубят и мы потеряем друг друга навеки.
— Придумай что-нибудь, — попросила её девушка-пери, — ты же всегда была умненькой и сообразительной.
— Я постараюсь. — отвечала она. — И если у меня получится переговорить с ним с глазу на глаз, я обязательно уговорю его.
— Пожалуйста, дорогая нянюшка, — сказала девушка, — делай всё что хочешь, только приведи его сюда, дай хоть разок моему любимому взглянуть в его лицо и поговорить с ним, ведь раньше он был дружен с ним.
И служанка-птица улетела во дворец падишаха пери. Несколько дней спустя служанка улучила момент и подлетела к лале, когда он был один.
— Я к тебе с известием. — сказала она. — Шахзаде очень доволен своей невестой, но соскучился по тебе и они просили, чтобы я позвала тебя вернуться хотя бы не надолго, повидаться с воспитанником. Когда ты сможешь?
— Даже не знаю, когда это получится, — отвечал лала, — но как-нибудь ночью — обязательно. Но только очень не надолго, потому что если мои новые друзья заметят моё исчезновение, они сразу же поймут куда я летал и накажут меня, а, может быть, даже убьют.
Служанка-птица кивнула.
— А как я найду тебя? — спросил лала.
— Ты, видимо, ещё не привык к тому, что ты теперь пери. — отвечала она. — Нет ничего проще: просто представь меня и если я буду свободна — просто шагни ко мне.
Уже следующей ночью, оба они, скрываясь, от любопытных глаз пери, прилетели в сад падишаха, искупались в его бассейне и обернулись людьми. Султанша пери уже предчувствовала их приход и разбудила жениха и они сидели у окна, с которого открывался вид на бассейн, ожидая их прилёта.
— Нужно действовать быстро. — сказала девушка, когда птицы нырнули в бассейн и вышли из него людьми. — Ты готов, шахзаде?
Тот молча кивнул, а девушка продолжала:
— Я, сняв с них перьи одежды, одену их в человеческие и впущу их по боковой лестнице в наши покои, а ты брось их одежды в огонь, тогда они будут вынуждены остаться с нами. Только не мешкай.
И так и произошло: она спустилась в сад, дала им человеческие одежды, вместо тех, в которых они летали, они переоделись и поднялись в покои шахзаде, а пока она их развлекала приятной беседой, юноша схватил их одежды и, пробравшись к горящему очагу, бросил их в огонь.
— Горим! — тут же закричали они оба и упали на пол без чувств.
Хотя невеста шахзаде и потеряла место в числе сорока хранителей и утратила способность летать, но она по-прежнему была искусным магом и сразу же смогла оживить этих двоих.
Так и остались они среди людей. Падишах обрадовался возвращению лала и даже не стал ругать его за таинственное исчезновение. А совсем скоро во дворце сыграли две свадьбы одновременно: шахзаде женился на султанше пери, а его лала — на её служанке. И праздновали они, как и положено во дворце у султана: сорок дней и сорок ночей. А ещё через пару месяцев падишах умер и шахзаде унаследовал его трон.
25. Повилика
В прежние времена жил-был один очень могущественный падишах, он командовал тысячами солдат, а его богатства были несметны, но как бы не был могущественен правитель, он всего лишь смертный человек и потому в одно, совсем не прекрасное утро, он почувствовал, что его одолела слабость и он не может встать с постели. Его болезнь всё усиливалась, несмотря на то, что созвали к нему лучших лекарей со всей империи. Да что там империи? Лечить его за большие деньги выписывали лучших врачей со всего света. Только все их старания оказались напрасными и стало понятно, что падишах вскоре умрёт, да и он сам почувствовал приближение своей смерти и позвал своих визирей и всех троих своих сыновей, написал в их присутствии завещание и прочитал его. Удивительным был текст того завещания, но собравшимся у одра умирающего падишаха было не до того, чтобы вдумываться в его текст: сыновья были в слезах от того, что понимали, что скоро их отца не станет, визири же были в слезах не потому, что им было жалко умирающего господина, они боялись за себя, боялись, что наследник прогонит их от власти, а то ещё и не ровен час повелит казнить их за растраты и за злоупотребления властью. Откроем же это завещание и прочитаем его вместе с падишахом:
"Да наследует мой трон после моей смерти мой старший сын. — говорилось в нём. — Когда ему станет скучно и он захочет себе развлечений, пусть поедет он на охоту на птиц. А, приехав на распутье трёх дорог, ни в коем случае пусть не ездит он по левой дороге"
То, что падишах назначил своим преемником старшего из своих сыновей никого не удивило, он был умнее и опытнее своих братьев, но вот дальше начинались странности. Откуда мог знать умирающий падишах, чем заняться его сыну со скуки и уж тем более — по какой из дорог ехать? Наверняка в этом есть какая-то тайна!
Но, чтож, завещание было написано и прочитано и визири и сыновья падишаха разошлись. А через несколько дней сам падишах умер и его похоронили со всеми почестями в гробнице тюрбэ. А ещё через несколько дней на его престол взошёл старший сын.
Долго ли, коротко ли он царствовал, но вот однажды ему стало скучно и он собрался ехать на охоту, и, взяв с собой главного визиря и слуг, выехал из дворца. Вскоре дорога привела его на перекрёсток трёх дорог и юноше случайно вспомнился совет отца.
— Скажи, — спросил он у первого визиря, — почему мой отец не советовал мне ездить по левой дороге?
— Не знаю. — честно ответил он. — Но я думаю, что если Ваш отец так написал, значит, у него были на то все основания. И я бы не рекомендовал Вам нарушать его запрет.
— Да, какой там запрет? — удивился новый падишах. — Так, глупость. Может привиделось ему что-то. Но если ты такой трусливый — оставайся здесь со слугами, а я съезжу на разведку.
— Я бы вам не советовал... — начал было говорить первый визирь.
— Оставайтесь здесь. — зло оборвал его новый падишах. — Я — на разведку. А все пусть останутся здесь. И это приказ.
И он поскакал налево, а все его люди остались у распутья. Проехал он совсем немного, как увидел он, что вдоль дороги распустились жёлтые цветки повилики и так ему захотелось нарвать этих неказистых цветов, что просто мочи нет. Зачем? Да он и сам не знал, просто захотелось. Подъехал к ней ближе — повилика отодвинулась в сторону, он за ней, а она — прочь от него, и так он гнался до тех пор пока не оказался у горы, а в той горе был вход в пещеру. Перед пещерой стоял большой котёл с горячим-прегорячим пловом и такой аппетитный запах был у того плова, что юноше захотелось есть. Слез он с коня, запустил ложку в котёл, глядь — а из пещеры вылез араб, хозяин плова, и говорит:
