На перекрестках судеб и дорог

Яррэ посмотрела на меня своими ясными, но заплаканными глазами и выпила бокал одним махом.

— Да, Лайк, нам с тобой не сладко приходится, но тебе дольше, чем мне, так что опыт есть! Налей еще! Давай с тобой напьемся до беспамятства, глядишь, поможет! — Яррэ протянула свой бокал. Вот тут бы мне понять, что ни к чему доброму это не приведет, да нет, не в том я был состоянии, чтоб настолько рационально думать. Мысль была ровно одна: 'Пусть лучше напьется, чем страдает и думает о смерти'.

Сел на диван рядом с Яррэ, плеснул ей еще стакан и выпил свой.

...Мы осушили уже вторую бутылку вина. У меня перед глазами пол и потолок все время норовили местами поменяться. Охватило чувство блаженного отупения, когда почти все кажется глупым, далеким и смешным. Яррэ, похоже, тоже приблизилась к этому состоянию. Ее щеки раскраснелись, глаза стали совсем блестящими. Мы несли какую-то чушь, говорили о чем-то совершенно идиотском, смеялись, хотя наш смех больше напоминал форменную истерику. В конце-концов, Яррэ с заговорщическим видом наклонилась ко мне и с спросила, старательно выговаривая слова, но все равно постоянно запинаясь:

— Лайк, вот скажи, ты, как мужчина, как считаешь — я красивая? Только не ври! Я это почувствую.

— Красивая, — сказал я совершенно искренне.

— Не врешь? Хочешь тогда я скажу секрет — я знаю, что ты меня любишь, только мне не говоришь!

— Да? — я, повернулся к ней полностью и прикоснулся к ее лицу. В этот момент мне было настолько все равно, что она ответит. — Ну так ты не ошиблась. И что дальше?

— А дальше вот что... — Яррэ чуть приподнялась, обняла меня и поцеловала в губы, а потом спросила, — Ты хочешь... быть со мной?

От ее поцелуя у меня все окончательно перемешалось в голове и я только и смог, что сморозить глупость, которая потом, на более здравый рассудок, показалась вовсе не глупостью:

— А... как же Ратмир?

— Плевать на Ратмира! Я не хочу умирать, Лайк! Я сейчас пьяная, веселая, а завтра будет опять плохо. Не хочу! Не буду! — она зажала уши руками. — Если любишь — проведи со мной этот вечер и ночь. Стань моим! Может быть это позволит мне все пережить. Может быть... — она опять обняла меня и начала целовать. Подленький голос на заднем плане сразу же завел речь о том, что Ратмир сам виноват, что я не могу не утешить ее, что может быть она меня сможет полюбить и всякий подобный взор, а в это время я, как умирающий от жажды, пил сладкий яд с ее губ, обнимал ее и она отвечала мне.

Да что за ерунда?! В конце-концов, я тоже живой, тоже хочу любви. Почему я должен отказываться от этого из-за никому не нужного благородства?! Я буду с ней нежен, она забудет все в моих объятиях. В конце-концов, она сама этого захотела!

Губы Яррэ... отчаянные, горячие... Голова пошла кругом... Забыть обо всем... Есть только сейчас... Только этот момент... Только она и я...

— Люблю тебя, Яррэ... Люблю... — шептал я ей. А она, закрыв глаза, прижималась ко мне всем телом так крепко, словно боялась, что я вот-вот исчезну.

— Все будет хорошо...

Одежда полетела на пол, неловким движением я смахнул со стола бокал. Мы упали на диван... Опьяняющий омут безумия затягивал меня все больше, я делился с ней своей любовью, чувствуя, как под натискиом моих чувств постепенно отступают ее растерянность и обида на весь мир...

— Все будет хорошо, любимая... Все будет...

Эпилог

Яррэ

Голова кругом. Смешно и не больно. Вино такое вкусное. Лайк... Он настоящий друг. Или тоже врет? Впрочем, нет, не врет. Он просто не может. У него-то времени научиться было куда меньше.

Да какая разница?! Смешно... Я скоро умру, а мне смешно. С другой стороны — а зачем жить? И кому она нужна, эта жизнь? Лайк смеется, старается меня подбодрить... Честный, хороший. Почему я полюбила не его? Почему Ратмир даже сейчас полностью занимает мое сердце, а Лайк... Нет, я его тоже люблю, но совсем иначе. Как друга или брата, но это не то. Все не то...

С другой стороны, почему бы нет? Он же любит меня, почему мне нельзя любить его той любовью, которую я буду чувствовать от него? Чем-то это немного воровство напоминает. Но если он от этого будет счастлив? Мне больше в жизни не нужно ничего, но если то, что от меня осталось способно сделать хоть кого-то счастливым, то... Почему бы и нет?

Как же хорошо, что Лайк не может все это почувствовать. Как же хорошо, что он никогда не узнает, до какой степени мне хочется кричать от боли. Эх, Лайк... Милый и верный Лайк. Не везет нам с тобой. Вот, сейчас, выпью еще и станет опять весело. К бесам все...

— Лайк, налей еще вина!

Вино... Вино... Почему бы нет?

— Лайк, ты хочешь... быть со мной?..

Поцелуй... Горечь... А перед глазами Он... Черные глаза Лайка почему-то все время кажутся серыми... Такими как... Прогнать... прогнать долой... Не думать... Я сожгу все мосты... Отец будет расстроен, но полуэльф, это не человек и не эльф... предатель... Поймать его чувства, и не думать...

Когда наши тела соприкоснулись, внутри у меня все оборвалось... Все чувства кричали 'Не делай ошибку, остановись... Пока еще не поздно!' Нет, я решила. Лайк... Я изо всех сил прижалась к нему, чтоб еще раз для себя понять — назад пути нет... И опять ласки, поцелуи, объятия. Когда же все кончится?..

В какой-то момент я просто перестала понимать, что происходит, лицо Лайка почему-то превратилось в лицо Ратмира, а вместе с этим пришло какое-то спокойствие. Нет, это, наверное, был сон, просто сон, а Ратмир — вот он. Мой Ратмир... Его губы сводили меня с ума, заставляя испытывать такие чувства, которых я раньше не знала. Я нежно дотронулась рукой до его лица, убирая непослушные пряди, улыбнулась и прошептала:

— Ратмир... — словно пытаясь понять, что все до этого было просто сном. Наверное, зря я так сказала, потому что милосердный туман развеялся и я поняла, что никакой это не сон, Ратмир никогда больше не будет моим, а Лайк... вот он... Только почему-то остановился и больше не пытается меня целовать...

— Прости, Яррэ... Я не могу это сделать с тобой. Ты мне не простишь. Возможно, когда-нибудь, позже... В другой обстановке и по-другому, но не здесь и не сейчас...

Какая же я...

Лайк говорил еще какие-то слова, гладил меня по голове, но от выпитого вина и, видимо, от осознания того, что я еще больше осложнила ситуацию, мысли окончательно куда-то подевались и последнее, что я запомнила, это ласковые прикосновения к волосам и усыпляющий голос.

Лайк

От самой грандиозной ошибки в моей жизни меня спасло одно единственное слово, которое еле слышно произнесла Яррэ:

— Ратмир...

И вот, весь мир опять встал с ног на голову. Нет, Яррэ, я не сделаю этой ошибки. Не нужно мне такого счастья. Не хочу сделать тебя несчастной. Я, конечно, скотина, но не до такой степени. Не хочу, чтоб ты улыбалась мне через силу, пыталась быть для меня любящей женщиной, а на деле, смотрела бы с тоской в окно... Туда, где по-настоящему находится твое сердце. Мне это не нужно. И тебе это тоже не нужно. И Ратмир — не предатель. Что бы ты об этом не думала — он любит тебя, я знаю. И ты любишь только его. А потому, как бы пьян я не был... Не смогу... И не захочу...

Я гладил ее по голове и шептал слова утешения до тех пор, пока кто-то из нас первым не заснул. Кто точно заснул первым — выяснить не удалось. Одно плохо — мы так и не удосужились одеться.

Проснулся я от смутного чувства тревоги. Открыл глаза — все в комнате расплывалось, но усилием воли удалось разглядеть открытую дверь и чью-то до боли знакомую фигуру, стоящую в дверном проеме. Ратмир?!

Ратмир стоял и смотрел на меня. Представляю, что он теперь подумал... Какая сволочь его сюда запустила?! Впрочем, какая разница? Они ж не знали.

— Ратмир...

— Не надо, Лайк... Ничего не нужно говорить...

— Ратмир, да послушай ты...

— Будьте счастливы! — Ратмир резко развернулся и ушел. А я, попытавшись броситься за ним, чуть не впечатался в открытую дверь, а затем сообразил, что еще и не одет, а потому решил, что не стоит настолько привлекать внимание окружающих.

— Лайк?!.. — раздался перепуганный возглас с дивана. Я обернулся. Яррэ проснулась и смотрела теперь на меня огромными перепуганными глазами. — Мы с тобой... что?.. Вчера... Мы... Я...

— Не было вчера ничего, не беспокойся, — успокоил ее я. — Мы просто упились до беспамятства, а потом ты... тем не менее, ничего не было.

— Лайк, прости меня, ладно? — сказала Яррэ, словно припоминая, что было, одновременно пытаясь закутаться в одеяло.

— Ерунда. Это ты меня прости. Я не сдержался. Сейчас я оденусь и выйду из комнаты, схожу, принесу тебе чашечку горячего земляничного напитка, а ты пока тоже одевайся. У нас, кажется, проблемы.

Я оделся и не спеша сходил за напитком. Вернулся — Яррэ уже одетая сидела с задумчивым видом на краешке дивана.

— Так что у нас за проблемы? — спросила она, грея руки о горячую чашку.

— Видишь ли, мы с тобой... Ничего между нами не было, но утром пришел Ратмир, видно, он тебя искал, и увидел нас с тобой. Логично предположить, что он подумал.

Яррэ побледнела, но взяла себя в руки и очень холодно сказала:

— Не страшно. Что он думает — целиком и полностью его проблема. Не наша.

— Яррэ... Мне, кажется, что ты поступаешь опрометчиво!

— Лайк! Не будем об этом! Я сказала. Кстати, Лайк, кто теперь будет сотником Призраков?

— Седой... но, Яррэ!

— Все. Эту тему закрыли. А ты теперь все, не служишь здесь?

— Нет, Его Величество решил, что я слишком уж привязан к своему подразделению, а потому отдал мне всю разведку под начало. То есть, не только Лесных Призраков, но и остальные подразделения.

— Растешь... Тогда я рискну злоупотребить твоей дружбой и попрошу тебя зачислить меня в Призраки. Ты можешь это устроить?

Я изумленно уставился на нее.

— Зачем?

— Мне нечего делать дома. Мне негде жить здесь. Мне нужно чем-то заниматься, чтобы не сойти с ума.

— Хочешь, живи у меня?

— Нет, не стоит, спасибо. Но все время мозолить тебе глаза, делать больно... Я не хочу этого. Так ты сможешь?

Я посмотрел на нее. В глазах упрямство, мрачная решимость. Ох, как мне не хочется выполнять ее просьбу. Такие вот первыми и погибают... С другой стороны... Что мне помешает сказать Седому, чтоб не отправлял ее ни на какие задания, а только тренировками ограничивался? Она и без дела сидеть не будет и себя подставить под удар не сможет.

Ратмир

Вот и все. Все кончено. И винить в этом некого, кроме самого себя. На Лайка я не сержусь и не в обиде. В конце-концов, он тоже ее любит. И я знал это. И Яррэ, готов поклястся, знала. Вот только теперь лишь бы она не пожалела. Только бы это не было продиктовано с ее стороны желанием просто сделать мне назло. Если так, то мне останется только наложить на себя руки, потому что это будет означать, что я испортил жизнь не только себе, но и любимой, а также Лайку.

Это куда хуже. Другие не должны платить за мои ошибки...

Я просто опоздал.

Яррэ не пришла домой, не было ее и у Лайка, впрочем, и самого Лайка я тоже не застал, нашел его в 'Остроухом Лисе', но он был так пьян, что даже не стал его расспрашивать... Дурак... Что мне стоило его предупредить... Пошел дождь, а я все бегал по улицам и искал ее. Ночью явился к Сайресу, переполошив всю его охрану, потребовал немедленно начать полномасштабный ее поиск по всем близлежащим районам. К слову сказать, Сайрес перечить не стал — поднялся с кровати и пошел все устраивать. А утром ноги меня понесли обратно к Лайку... Кажется, я хотел попросить его привлечь к поискам Призраков... а в итоге... Я зашел в комнату и увидел их. И все понял. Не знаю, что нужно было сделать — морду Лайку набить, вызвать на поединок? Но накатила такая усталость, да и понимал я прекрасно, что виноват только я сам... Пожелал им счастья. И ушел.

Зашел домой, попрощался со всеми, быстро отдал последние распоряжения, распорядился оседлать Ястреба... Вспомнил про медальон Лайка, нашел его и отдал мальчишке-слуге с приказом отдать украшение лично в руки сэру Лайку Брегольскому.

Сайс лез под ноги, перепугано мяукал, пытался залезть на руки. Чувствует, что все плохо... Сайс... Все, что осталось.

В этом доме все напоминает о Ней. Зашел в Ее комнату. Маленькая ваза на столике и цветы. Я принес Ей эти цветы прошлым утром. Она так любит незабутки... Зря я зашел сюда. Как ножом по горлу. Сдавило грудь, дышать стало нечем, из горла вырвался только какой-то невнятный хрип. Сайс испуганно мяукнул и спрыгнул с плеча.

Она сказала когда-то: 'Если кого-то любишь — никогда не прощайся! Тот, кто любит — обязательно вернется ... Рано или поздно... Главное, чтоб тебя ждали'. Я буду тебя ждать. Всегда. Но ты не придешь, потому что я тебе не нужен... Яррэ. Чтобы хоть как-то унять боль, изо всех сил ударил рукой в стену, в кровь разбив себе пальцы. Безполезно. Все равно душа болела куда сильнее, чем рука.

Сайс метался вокруг меня, пытаясь понять, что случилось и как он может помочь. Верное маленькое создание. Взял его с собой. По дороге заехал к Сайресу, сказал ему... Впрочем, об этом не нужно...

Теперь в Эльбрасс. И никогда не возвращаться. Никогда...

Лайк

Дни летели один за другим. Я лично занимался с Яррэ. Она все время пропадала на тренировочной площадке, делая значительные успехи. Но изводила себя до потери памяти. Я не возражал — знал, что иначе может стать еще хуже. Пусть лучше сосредоточится на тренировках.

Каждый день заставлял ее есть. Хотя бы через силу.

Несколько раз писал Ратмиру письма с объяснениями, но ответа так и не получил. Яррэ каким-то образом узнала об этих письмах и заставила меня дать ей слово, что я больше не буду писать Ратмиру о ней и говорить о нем. Взамен я взял с нее слово о том, что она будет нормально питаться хотя бы три раза в сутки.

Прошел месяц, другой, третий... Наступила зима. И вот однажды Яррэ не пришла на тренировку. Я обеспокоился и поспешил к ней.

Яррэ жила в 'Остроухом Лисе', где снимала комнату. Когда я пришел к ней, она сидела в кресле у окна, укутанная пледом. Лицо было бледнее мела. Я бросился к ней:

— Яррэ! Что происходит?!

Она слабо улыбнулась:

— Все, Лайк... Похоже, от себя уйти не получится.

— Ты...

— Да. Думала, что смогу переключиться на тренировки, но... Сегодня я не смогла встать и идти. Папа узнает, когда я... уйду. Передай ему это письмо, — она протянула мне свернутый лист бумаги.

— Яррэ! Нет, разрази тебя молния, не смей, слышишь!!! — я тряс ее за плечи, потому что боялся поверить тому, что она говорила, — Я завтра же поеду к Ратмиру и приведу его к тебе! Какая же ты дура, он любит тебя, он отказался от своего поста, наорал на Сайреса и уехал навсегда из Гвинеры. И ты думаешь, что он тебя не любит?!

— Лайк!!! Я НИЧЕГО НЕ ХОЧУ СЛЫШАТЬ О НЕМ! Хватит! Я все это слышу уже в сотый раз. Я ему не верю. Может быть, он ждет, когда я сама к нему прийду. Может быть, решил сделать паузу. Может быть... Мне не хочется теряться в догадках! Я не верю ему! — эта вспышка словно исчерпала все ее силы. Она несколько раз тяжело, словно с усилием вздохнула и сказала более тихо, — Лайк, пожалуйста, больше не нужно об этом. У меня не так уж много времени осталось...