На перекрестках судеб и дорог

Глава 1. День не задался

Яррэ

"Люди думают, что эльфы — возвышенные существа, чьи лики светлы и прекрасны, а чувства чисты, как зеркала горных озер... Ага. Фигушки! Вы бы попробовали хоть немножко побыть эльфом и пожить с сородичами, сразу бы вылечились от такой романтики. Да, в носу мы ковырять умеем эстетично! Остальное — рассказы в пользу бедных! А если вы еще и ликом хм... не уродились, то все — полный абзац. Можно смело паковать вещички и в дорогу. Что? Не бывает некрасивых эльфов? Тоже ерунда! Вот мне, к примеру, повезло! Так повезло, что просто пиши пропало", — я посмотрела на свое отражение в воде и от досады ударила по импровизированному зеркалу рукой. Никогда меня не устраивала моя внешность. Глаза, может, еще куда ни шло, но никакого постоянного цвета нет — то ли голубые, то ли серые, то ли зеленые, еще и желтый ободок по зрачку. Это глаза что ли? Только форма нормальная. Очертания лица резкие. И при этом пухлые губы все перечеркивают. Никакой гармонии! Добавляем к этому безобразию маленький рост. Любому эльфу, в лучшем случае, до груди. Словом, не повезло мне в жизни один раз, но зато капитально!

Соседи заклевали. Танцы у костра — меня всегда куда-нибудь в угол ототрут, чтоб, значит, красавцам и красавицам глаза не мозолила. Как кто-нибудь приедет — меня не приглашают, чтоб на глаза гостям не попадалась, сородичей не позорила. И так с самого детства. Лучше б человеком была, честное слово. Они бы хоть не шарахались, у них и пострашнее бывают. Ну и пусть! А я — это я. И я буду такой, какая есть. Язва, вредная и... жутко рассеянная. Просто мыслей много, в итоге, некоторые из головы сами выскакивают. Иногда среди них бывают и ценные... Беда! Некоторые, правда, все это списывают на мой возраст, мол, вырасту, поумнее буду, но пока... Самой страшно! Да и куда дальше расти? Уже давно не ребенок.

Вчера у нас опять был скандал. Ллин, староста нашего поселения, приехал, привез какого-то представителя торговой гильдии. А я забыла про то, что он просил не беспокоить его в этот день. Потому притащила ему пару зайцев (и ничего смешного, должна же от меня какая-то польза быть? Вот и охочусь для всех, дичь поставляю). Подниматься к нему на верхотуру не захотела, уж больно высоко он свое жилище построил. В итоге забралась до середины лестницы и кинула обе тушки ему в окно прихожей (оно всегда открыто и под ним стоит стол). Ну, ленивая я, знаю, зато тушки кидаю метко — ни разу не промазала. Только не учла, что в этот момент в прихожей Ллин будет прощаться со своим гостем. Словом... бегаю я быстро. В этом мне равных нет. Ллин, конечно, проводил ошарашенного человека до границы леса, зато обратную дорогу проделал бегом и от расплаты меня спасли только быстрые ноги. Теперь несколько дней, или даже недель, домой лучше не возвращаться. А то опять начнутся вопли: "Зачем мы тебя приютили, зачем разрешили остаться?!" Но где мне было оставаться? Все молодые эльфы, достигнув совершеннолетия, уходят из родительского дома странствовать. Живут то здесь, то там. Учатся всему, чему могут. А мне никакая наука впрок не идет. Шить не научилась. В лучшем случае, получались мешки для хранения гороха, да и то, если повезет. А в худшем... То, что я сотворила напоследок, привело мою учительницу в шоковое состояние. Я решила на праздник сделать отцу вышивку на рукаве его парадной рубашки. В результате на свет появилось изображение раздавленного червяка в агонии и с тараканом на макушке. А ведь планировался красивый цветок...

Позже честно пыталась постигнуть таинства резьбы по дереву (получилось не хуже, чем у жуков-короедов, но и не лучше), танцев (берегите ноги!), пения (сойдет, но менестрелем мне не быть), готовки (неплохо, все живы остались), стихосложения (ужас и страх) и рисования (червяки — это наше все!). В конце концов, все это надоело моему папе. Он волевым решением отправил меня сюда, в провинцию, к охотнику на обучение. Элан не горел особым желанием получать подарок в виде меня, любимой, но пришлось. Потому как если кто-то из юных эльфов хочет чему-то поучиться, то не выполнить его просьбу нельзя. А тут еще и письмо моего отца, почти равносильное закону. Вот и осталась. Охотник из меня получился — серединка на половинку, но и того хватало. Элан, спустя несколько лет, ушел, оставив мне свой дом в пользование и должность охотника в придачу. И никто мне не докажет, что им руководствовала жажда перемены места жительства, а не желание избавиться от меня.

В крайне подавленном настроении я сидела на берегу озера и пыталась выжать из бедной свирели некие звуки, соответствующие солнечному дню на берегу лесного озера. Получалось не здорово, но все равно, кроме зверей, да лесовиков никто не слышит, а их этим уже давно не испугать — привыкли — не первый концерт даю!

Чьи-то шаги за спиной заставили меня прекратить ритуальное мучительство свирели и подвигли на попытку срочно спрятаться в ближайшей укромной ложбинке. Неужели Ллин настолько зол, что последовал за мной в такую даль?! Впрочем, он так не топает. Просто возник бы ниоткуда, схватил за шкирку и устроил разнос.

Странные шаги, как будто кто-то очень тяжелый идет и периодически его заносит то влево, то вправо. Подтянула лук к себе. Кто бы это ни был, а он точно не из наших. Слух у меня прекрасный, а звяканье доспеха ни с чем не перепутать. Толку от моего лука — ноль, но все равно так спокойней. Застыла, попросила лес меня прикрыть от чужих глаз.

Шаги медленно приближались, и на мой берег в буквальном смысле выпал... Странно, кто ж это выпал-то? Интересно. Похоже мужик (а это точно мужик) явно в стельку пьяный. Какая радость в летний день в доспехе пьянствовать — вопрос отдельный. Такой же вопрос: какой... мазохист будет натягивать на себя доспех, напиваться и топать по лесу, рядом с которым нет и не планируется никаких боевых действий? А если учесть что это — эльфийский лес и до ближайшего людского поселения несколько дней пути... Любопытненько... Оооой, у него еще и оружие есть. Похоже, мужик пьян совсем в стельку — не удержался-таки на ногах, свалился на землю и, вроде бы, больше не шевелится, так что можно тихонько вылезти из убежища, что я и проделала. Потопталась вокруг, краешком сапожка ткнула его в бок. Не реагирует.

Какой меч! Меня всегда привлекало оружие. Не луки — это не интересно, из них стрелять кто угодно сможет, а вот оружие, мечи, например — это да! Всегда было любопытно, но никто меня не хотел учить бою на мечах. Дома папа не разрешал, а здесь все такие мирные, нежные, возвышенные. Аж противно! А тут такое дело — можно потрогать настоящий меч! Только сначала его нужно извлечь из-под рыцарской туши. Я, между прочим, не настолько дикая и не настолько не знаю людей, чтоб не понять, что эта конкретная туша принадлежит рыцарю. Ни один эльф в здравом уме такое на себя не навесит, да и человек тоже, а вот рыцари — это такие совсем больные на голову люди, которые одевают на себя многокилограммовые доспехи и так ходят, да еще и дерутся. Справедливости ради нужно отметить — против такой бронированной махины я б ни за что на свете не полезла. Что я — совсем с ума сошла?

Странно. Алкоголем от рыцаря не пахло. Хотя то количество, которое такому здоровяку нужно выпить, чтоб дойти до такого состояния, должно измеряться если не ведрами, то точно пивными кружками и в количестве не менее дюжины. Чудеса! Попыталась его чуть подвинуть и рука сразу вляпалась во что-то липкое. Испугалась — рыцарь-то не пьяный, оказывается, а раненый. Вот и лужица крови уже показалась из-под плеча. Спрашивается, что мне теперь делать? Дом далеко, до родичей идти далече. Бегом часа три туда и столько же обратно. При таком раскладе рыцарь, похоже, не жилец. С другой стороны — а мне-то что? Что?! Да, я — эгоистка и не могу допустить, чтоб на МОЕМ озере валялись неопознанные бесхозные трупы рыцарей!

Решение одно — надо осмотреть его рану и перевязать, чтоб кровью не истек! Но для этого придется его... раздеть. Со шлемом-то все просто и понятно, он и сам почти свалился. Уф... ну и тяжесть! (И как они таскают все это железо?!) С доспехом все очень плохо получилось — перевернуть рыцаря не представляется возможным — я все-таки маленькая и хрупкая эльфийка, а не ломовая лошадь! Вот тут задумаешься о смысле жизни... О! Идея! А если его водой облить, может, он очнется хоть на немножко и сам поможет мне снять свою поклажу?

Пошла, набрала во флягу воды, нашептала немного. Мелочь, конечно, но другое в голову не пришло. Вылила ему на затылок все содержимое фляги. А что думать-то? Только потом сообразила, что он лежит лицом вниз и может попросту захлебнуться в образовавшейся луже. И как тут избежать появления незапланированного трупа... эльфийского трупа?! Вода намочила густую шевелюру и стали заметны острые уши, до того скрытые волосами.

Так вот как он сюда дошел! Вот почему его лесовики не остановили! Человека они дальше окраины не пустят, а эльфа — всегда — пожалуйста. Но эльф в доспехе?! Здесь?! Нет, в мире что-то явно не так. Ладно, между тем, он и впрямь утонет. Схватила палку, начала переворачивать неподъемного эльфа, орудуя ею, как рычагом. Перевернула. Ой, как все плохо-то! Из плеча торчит здоровый обломок какой-то палки, лицо все в грязи (моя заслуга), на скуле набухает синяк (а вот нечего в шлеме падать). Вот теперь я действительно начала волноваться.

Так, спокойно. Снять все ЭТО я с него не смогу. Вытаскивать обломок из раны опасно, потому что не вполне понятно, какие органы задеты, и не истечет ли рыцарь кровью после такой операции. Я, конечно, могу зашептать и затянуть царапину, но на такую огромную дырку меня точно не хватит. Без помощи точно не обойтись. Лесовики — маленькие и слабые, они помочь не смогут, зато... Точно!

Забежала чуть глубже в лес, призвала местного лесовика:

— Привет, Ирск!

Малыш проскрипел нечто, напоминающее приветствие — лесовички не слишком хорошо говорят вслух. Между собой они предпочитают обмениваться образами. При таком способе общения расстояние теряет свое значение.

— Ирск, ты можешь попросить своих друзей передать Ллину, что мне нужна помощь? Пусть пришлет двух-трех эльфов, да побыстрее. Дело срочное. Скажи, что я сильно поранилась и истекаю кровью, это заставит их поторопиться.

— Скажу, а ты мне за это бусинку принесешь? — лесовички падки до всего блестящего.

— Я тебе даже браслетик красивый подарю.

— Браслетик?! — Ирск просиял, — Сейчас все сделаем! — и в ту же секунду исчез.

Теперь мне от Ллина попадет еще и за вранье. Но для чужака они бы так торопиться не стали, так что — где наша не пропадала? Впрочем, все равно помощь раньше, чем через три часа не придет, а рыцарь к их приходу даже остыть успеет. С другой стороны, то, что он — эльф, дает ему некоторые шансы, но все это очень условно. Нужно хоть лицо помыть ему что ли? Иначе, благодаря моим стараниям он помрет совсем грязным, как болотный огр. Набрала еще воды, намочила краешек полотенца (у меня на озере есть все, что нужно, не в первый раз здесь бурю пережидаю) и протерла ему лицо. Ой, похоже, зашевелился! С ума сойти, лишь бы теперь на руках у меня не вздумал отправляться в путешествие по Светлым мирам.

Ллин

Я этой чертовке покажу! Она у меня попляшет! Это ж надо, кинуть зайцев прямо на стол, рядом с которым стоял Эндор, представитель торговой гильдии Хартамласа. Причем швырнуть их через окно! Эндор крови боится, а перед ним смачно шмякнулись две окровавленные тушки. Что теперь он о нас думает — даже представить не берусь! Эта девчонка у меня получит! Доигралась! Просил же меня сегодня не трогать! Если так невмоготу, зашла б, да принесла свою добычу лично. Так нет же, лень ей двадцать ступенек лишних одолеть! Все это здорово, но вы бы видели лицо моего гостя!

Несчастье, по имени Яррэ, появилось у нас лет десять назад. Я все понимаю, молодым мир нужно смотреть, учиться, но она!.. Нет, я ничего не хочу сказать -пусть девочка и невысокая, даже маленькая, но в этом есть своя прелесть. Да, не самая красивая, но дело-то не в этом! Такую же, как она, раздолбайку поискать — с ума сойдешь — не найдешь.

Что должны делать эльфийки? — Искусствами заниматься. А она? — На охоту, на прогулку, на прогулку, на охоту, на рыбалку, на охоту... И так все десять лет. Нет, я не против, благодаря ей каждый может заказать дичь к своему столу, но не дело это, молодой эльфийке десять лет заниматься подобным видом деятельности. И что за молодежь пошла? Вот моя внучка, Сильва — и красива, и умна, шьет красивые вещи, вышивает нитками и бисером, великолепно поет, танцует. А Яррэ? Я ни разу не видел, чтоб она хоть что-то шила своими руками — все покупает в готовом виде. Один раз слышал ее игру на свирели — вопли раненной ящерицы, которой пилят лапу тупой пилой... в смысле, эти вопли на музыку и то больше похожи. Все местное население от нее шарахается в ужасе, потому что она на любую попытку познакомиться и пообщаться отвечает так язвительно, что в другой раз просто и не хочется к ней приближаться. Элан, бедняга, первое время выл в голос, когда его спрашивали про ученицу. Она его затиранила.

Был, к примеру, в самом начале ее пребывания здесь такой случай: Элан честно пытался объяснить, что у нее слабые руки, и она не сможет нормально натянуть охотничий лук. Хотел сначала учить ее стрелять из облегченного женского варианта. И что же? Эта заноза заявила, что если ей понадобятся уроки для изнеженных овечек, она пойдет в школу благородных девиц в людском квартале Хартамласа. Но если уж Элану совсем приспичило, то пусть сам берет эту резную палку со шнурком и попробует с ее помощью попасть в меня, когда я после очередной пакости опять буду гоняться за Яррэ.

Элан пошел на принцип и заставил эту настойчивую девицу со своим луком упражняться по шесть часов в сутки, думал, может сама поймет, что не потянет. Потянула. Да еще и на нашем турнире лучников через пять лет учебы ухитрилась себе на главный приз настрелять.

Ясное дело — пока я ходил провожать Эндора, эта непоседа смылась куда подальше. Теперь ее неделю не будет, не меньше. Знает, что я ей устрою за эту выходку с кроликами.

Весь вечер провел в размышлениях, какую кару придумать, чтоб неповадно было. Так и не придумал. Нотации не действуют, только еще хуже делаю — она потом на публику все в лицах пересказывает, да так, что слушатели со смеху падают. Обязать ее сделать какую-нибудь работу, за которую никто браться не хочет? Так она из протеста сделает все так, что потом в три раза больше придется переделывать. Даже наказать не получится никак. Не выгонять же ее, в самом-то деле? Все-таки, дитя еще, если разобраться, и сотни лет не прожила. Ладно, пусть уж как-нибудь... Рано или поздно поумнеет. Главное, чтобы сил хватило до этого времени дожить.

Яррэ

— Эй, ты там как? Можешь раздеться? — я старалась пояснить раненому свою просьбу максимально кратко и понятно. Меня не поняли, как всегда. Мутные от боли глаза еще и расширились от изумления, ой... это не изумление — я случайно наступила ему на руку, — Прошу прощения. Ты можешь помочь мне снять свой доспех? — да, знаю, звучит не менее странно, но я так всегда, когда не знаю, что делать, выдаю фразы от которых все вешаются.

Раненый застонал.

— В общем так, красавчик, у тебя в плече сидит обломок какой-то палки. Где ты его отхватил — не знаю, но если я не смогу с тебя стянуть эту гору металла, то ты вполне можешь отправиться в длительное путешествие по Светлым мирам, потому что потеряешь кровь и будешь похож на муху после визита к пауку на обед. То есть без крови вообще. Так понятней? — подумала еще и добавила, — А трупы эльфов в доспехах мой любимый берег не украшают! Вот. Посему, будь добр, не теряй сознание и помоги мне стянуть с тебя все эти стальные побрякушки. Я понятия не имею, где в них застежки!

Вот, опять забыла, у меня же есть маленький пузырек с заговоренной настойкой из калгана. Она кровь останавливает... В теории, конечно. А еще на час оказывает обезболивающее воздействие. Живем! Перековыряла всю сумку, еле нашла. Поднесла пузырек к его губам.

— Давай, пей быстро! — с этими эльфами, если не гаркнешь, не поймут. Думают, если красавцы, то все перед ними должны трепетать? Да уж нет! Этот, во всяком случае, еще долго красавцем не будет. С таким-то синяком и грязеподтеками — я хорошо постаралась!

Аккуратненько села рядом, решила понаблюдать за процессом, вдруг что сказать сможет? Через пять минут донеслось что-то не совсем понятное... А-а-а-а — воды попросил, значит, понравилось. Хорошо, что я настойки не перепутала, а то у меня еще вытяжка чистотела лежала где-то, впрочем, у нее цвет немножко другой. И-эх!

Набрала во флягу еще воды, напоила раненого.

— Ну что, раздеваться будем, или еще часа три посидим, на небо полюбуемся? Я, в принципе, не против, но, как мне кажется, мертвый кавалер это не шибко интересно, а, главное, не слишком приятно.

— О, глазки уже получше стали! Уже даже почти на живого похож. Я боюсь, конечно, показаться излишне настырной, но не соизволишь ли ты все же помочь мне снять с тебя все эти побрякушки?

Похоже, дела у этого эльфа обстоят не слишком здорово — попытался что-то сказать, только прохрипел, да еще и в уголке рта кровь показалась. Совсем плохо.

— Ты держись, держись, слышишь? Я за помощью послала. У нас целители хорошие, — вот теперь до меня начало доходить, что у меня на руках умирает эльф, что это вовсе не игрушка и что я ничего с этим поделать не могу. Не могу? Ну уж нет, дудки. Ты у меня не умрешь! Я схватила свой нож и начала обрезать кожаные ремешки, которыми крепились доспехи. В районе наплечников пластины накладывались одна на другую и срезать их было очень сложно. Ничего, справилась в рекордно короткое время. У меня главное — чтоб очень сильно понадобилось, а уж тогда я все, что угодно сделаю. Осторожно сняла пластины наплечников. Детали доспеха валялись на земле, а вот как теперь с него кольчугу-то снять? Задача еще более сложная. Но снять нужно. Эх, кто ж его просил так запаковываться? Тоже мне, подарочек на День рождения! Скрипя зубами и злобно ругаясь на чем свет стоит, стянула с него эту дурацкую стальную ночнушку... лучше б не стягивала — весь поддоспешник был пропитан кровью. Стало ясно, что кровотечение останавливаться не собирается. Ладно, посмотрим, насколько меня хватит. Одно понятно — бедолага до подхода подмоги точно не доживет, так что, либо я что-то делаю и пытаюсь хоть как-то его спасти, либо я не делаю ничего и минут через десять-пятнадцать одним трупом на берегу озерца станет больше.

Срезала рубашку и чуть сама сознание не потеряла. Таких ужасов я еще в жизни не видела. Это ж надо так покалечиться!

— Ты слышишь меня? Моргни, если слышишь и понимаешь, что я говорю! — так, вроде моргнул, значит, в сознании, — Ты тяжело ранен. Если я сейчас не вытащу обломок из твоего тела — ты очень скоро истечешь кровью. Помощь не успеет прийти, как бы они не торопились. С другой стороны, если попытаться извлечь эти бренные останки копья (как я понимаю — это оно и было), то могу повредить тебе легкие и вызвать еще большее кровотечение, но в этом случае обещаю постараться все затянуть... насколько сил хватит. Я не знаю, хватит ли, но... это шанс... правда, не очень большой. Ты согласен? — лапища, все еще закованная в перчатку, приподнялась и сжала мою руку, — Понятно, значит, будем рисковать.

Я взялась поудобней за обломок, торчащий из плеча бедолаги и потянула изо всех сил. Ндааа... То, что у него глаза стали размером в блюдце, это понятно. Плохо другое — больно-то я сделала, а успеха не достигла. Эх, будь что будет — уперлась ногой ему в грудь и дернула изо всех сил. Обломок остался у меня в руках, а я, не удержавшись, грохнулась на землю. Подпрыгнула. Падаю я легко. Теперь времени нет — кровь уже не течет, а фонтанирует, глаза у бедолаги стекленеть начали. Быстрее, Яррэ, быстрее. Меня такой азарт охватил, что даже бояться перестала. Так, положить руки в район раны, закрыть глаза, представить серебряные нити вокруг рук, заставить нити сплести сетку, через которую не будет идти кровь... Сил на это уходило слишком много, я с ужасом поняла, что просто не смогу остановить кровь и хоть немножко заштопать рану. Просто не смогу. Но... надо. И я продолжала перекачивать свои силы к нему. И, конечно же, пропустила момент, когда нужно было остановиться для того, чтоб не потерять сознание.

Ллин

Я успел отужинать, когда в дверь ворвался испуганный маленький лесовик. Он начал так быстро говорить, что я уловил только одно — с Яррэ что-то случилось, а потом он, видимо, уже не рассчитывая на мое понимание, перекинул ментальную картинку — Яррэ лежит на берегу в луже крови. Ох уж эта, девчонка! Я вскочил и побежал за Иртаном — нашим лекарем. Вдвоем мы вполне ее дотащим, а Иртан сможет оказать всю необходимую помощь на месте.

Не помню, чтоб я когда-то так быстро бегал. Озеро, куда ушла Яррэ, находилось очень далеко, почти на границе Леса, поэтому мы добирались до него часа три. Запыхавшиеся вылетели на берег, и там увидели Яррэ, лежавшую в луже крови, но только не на земле, а на каком-то человеке в латах. Иртан нахмурился:

— Это не ее кровь. Она пыталась рану затянуть. Глупая девчонка, — бурчал он себе под нос, проводя руками над головой Яррэ, а потом очень аккуратно поднимая ее с незнакомца.

Отнес девчонку на траву, уложил, плащ под голову, прислушался к дыханию.

— Дышит. Успели. Еще б немного и... — он покачал головой, — Теперь займемся человеком.

— Эльфом, хоть он и в доспехе, — я успел осмотреть незнакомца, лежащего на земле, пока Иртан занимался нашей непутевой девочкой.

— Эльфом? — Иртан удивился и подошел к телу, все еще лежащему на земле, — Странные дела творятся на нашей земле. Откуда ж его принесло? Знаешь, самое интересное, что он живой.

— Неужели Яррэ..?

— Похоже на то. Даже не хочу думать, чего ей это стоило. Вот теперь только как их обоих дотащить? Впрочем, с учетом того, что Яррэ смогла затянуть рану, да еще и частично восполнила его силы, думаю, что смогу с минимальными затратами привести его в чувство, чтоб смог передвигаться самостоятельно, — Иртан еще какое-то время вслушивался в дыхание раненого, потом достал из сумки какой-то флакон. Влил из него в рот незнакомцу несколько капель, немного поводил руками над раной, — Ну все, сейчас должен прийти в себя, — Эй, почтеннейший, вставайте, Солнце уже к закату идет!

Эльф тихо застонал и открыл глаза. Попытался подняться, правда, это у него не получилось — сил не хватило.

— Что случилось? Где я? — спросил он. Голос показался мне знакомым. Впрочем, лицо тоже. Где же я мог его видеть?.. В принципе, черты лица очень похожи на... Я ничем не выдал своего изумления. Только помог ему подняться, и, одновременно, совсем тихо, сказал на ухо:

— Айвен, это ты?

Он вздрогнул и внимательно посмотрел на меня. В глазах появилось узнавание:

— Ллин... — произнес мой бывший друг.

Я быстро поднес палец к губам, приказывая ему молчать. А сам сказал, более громко:

— Вы сейчас находитесь в Серебряном Лесу. Как вы сюда попали — понятия не имею. В настоящий момент меня беспокоят другие проблемы — у нас эльфийка в тяжелом состоянии. Так что вас нести мы не сможем. Можете опереться на меня, — я протянул ему руку... ооох, тяжелый... даже без доспеха тяжелый, — Иртан, сможешь донести Яррэ сам?

— А что тут нести? Веса — с перышко, — откликнулся лекарь.

Ратмир

Туман... какие-то тени, очертания... боль в плече... вода, заливающая все лицо... дышать тяжело... Темнота...

Кто-то меня теребит, кажется, пытаются перевернуть... Сил нет даже посмотреть, что происходит. Не хватает воздуха, вокруг какая-то грязь. Вода заливается в нос. Пошевелиться не могу. Неожиданно земля резко сменяется небом. Свет бьет в глаза... Боли уже нет. Только дикая слабость. Поскорее бы все закончилось. Устал.

Странно скользить по границе между забытьем и реальностью. Такие чудные тени мелькают. Вот, перед глазами появилось какое-то странное лицо, явно не от этого мира. Для человека слишком изящное, для эльфийки — слишком миниатюрное и резкое. Что-то пытается сказать. Перед глазами мелькают черные пятнышки и очень мутит. Резкая боль в руке... Странно, а я думал, что боли уже не будет.

Умирать не страшно. Я все сделал правильно. Оставьте меня в покое! Лицо странной девушки упорно маячит перед глазами. В рот пытаются влить какую-то гадость. Приходится глотать. Туман начал проясняться... Хочется пить. Ко рту поднесли флягу с водой. Больше разлил, чем выпил, но стало легче.

Опять вернулась боль. Трудно дышать. Нет, все-таки умру. Задыхаюсь... Темнота... Прощайте...

Нет, опять свет, опять то же самое лицо. Услышал обрывки слов: "...Моргни... слышишь...". Прикрыл глаза. Открыл. Девушка все еще здесь. Слова: "Вытащу... обломок... кровью... скоро... Извлечь... легкие... Согласен?" Мне все равно. Взял ее за руку — твердая и теплая, значит, это мне не мерещится.

Дикая, резкая боль. Даже крикнуть не могу. Темнота... Свет... Темнота...

О, небо! Боли почти нет. Не понимаю. Почему я до сих пор еще жив? Или уже умер? Нет. Пытаюсь подняться. Слабость, голова кружится, но дышать могу. Перед глазами возникает лицо какого-то эльфа. Он обращается ко мне:

— Эй, почтеннейший, вставайте, Солнце уже к закату идет!

Я попробовал встать. Не получилось. Перед глазами замелькали черные пятнышки, но боль уже не чувствовалась. Зрение быстро восстановилось. Надо мной склонилось подозрительно знакомое лицо другого эльфа. Он подал мне руку и помог подняться. В процессе шепнул мне на ухо:

— Айвен, это ты?..

Не узнать его было мудрено. Ллин. Когда-то, в другой жизни, он был моим лучшим другом. А теперь... Он поднес палец к губам, в знак того, что пока следует молчать о нашем знакомстве. Что ж, это дает некоторую надежду. Надеюсь, он, в память о старой дружбе, не будет сообщять местным властителям о моем появлении на эльфийских землях. Иначе, можно было бы меня не спасать вовсе. Эх, Ньер, хотел ты сделать как лучше, а получилось... Удастся ли теперь унести ноги — большой вопрос.

Между тем, Ллин пояснил, что меня угораздило попасть в Серебряный Лес. Мысленно я выругался — хуже было бы разве что срезу оказаться в Хартамласе на Центральной площади. Отсюда, чтобы добраться до Араньона, через всю Салматру придется ехать.

Я огляделся — кроме нас с Ллином, на берегу озера был еще один эльф, которого звали Иртан. Он хлопотал над лежащей на земле девушкой. Похоже, именно ее лицо я видел, находясь в полубессознательном состоянии.

— Что с ней? — тихо спросил я у Ллина, глядя, как Иртан поднимает бесчувственную девушку на руки.

— Она не рассчитала свои силы, когда вытаскивала тебя из преддверия Светлых миров. Глупая. Знала бы она, кого спасает... — прозвучал ответ.

Ллин

Вот уж не думал, что когда-то мне доведется вновь увидеть Айвена... Айвена-предателя... Моего бывшего друга.

Мы служили вместе во время Последней войны с Темным альянсом. Сначала я был его командиром, а потом он начал быстро продвигаться по служебной лестнице во многом благодаря своей безумной храбрости, граничащей с некоторой одержимостью. На войне такие, как он, либо гибнут в первые минуты боя, либо становятся героями. Третьего не дано. Я много раз просил его быть осторожней — тщетно. "Нельзя заставить огонь не обжигать, нельзя заставить лед не быть холодным, нельзя заставить Айвена быть осторожным" — так говаривали наши сослуживцы. Говорят, будто противоположности сходятся — это был как раз такой случай. Сложно сосчитать сколько раз я вытаскивал его из самого пекла, но так же сложно вспомнить, сколько раз его отвага и любовь к риску спасали меня и моих подчиненных от верной гибели. А потом Айвен все перечеркнул. Говорил я ему — не дело эльфу знаться со смертными. Он не послушался. Был изгнан. Лишен истинного имени.

Но как же мне теперь с ним поступить? По закону я должен поместить его под арест и сопроводить на суд в Хатрамлас. По совести же... Столько лет прошло! Даже я его с с трудом узнал, и, пока он не подтвердил мою догадку, не был уверен. Что уж тут говорить про молодежь, которая о преступлении Айвена-предателя знает только из книг, да и то...

Ладно, его преступление осталось в далеком прошлом, за эти столетия он просто обязан был поумнеть, поэтому прислушаюсь лучше к голосу совести.

Глава 2. О бедном эльфе замолвите слово

Яррэ

Уййййе... Как же тело ломит! Перед глазами плывут радужные круги. Даже не буду пытаться поднять голову. Если уж она и в лежачем положении так кружится... Что вообще было-то? Последнее, что помню — это свою попытку вылечить какого-то гада, выползшего ко мне на озеро. Кажется, слегка не подрасчитала силы. Бывает. Ничего страшного. Интересно, судя по тому, что я дома, нас нашли. Вопрос дня — не напрасно ли я старалась? Не прибил ли Ллин того эльфа вместо меня (надо ж на ком-то злость сорвать — он такой!). Впрочем, ладно, я все возможное сделала? — Все. Вот и мило, вот и очаровательно!

— Эй... кто-нибудь есть? — хех... а голосочек — вот он, никуда не делся! Слышу-слышу, кто-то идет.

А что? Я больная? — Больная. Значит, давайте ухаживайте, потому что есть я хочу зверски!

В комнату ввалился какой-то эльф. Кто такой, почему не знаю? Аааа... Вот и ответик на мой вопрос. Жив, курилка! Это позитивненько. Сегодня он, ради такого праздника, латы не одел и был в рубашке и брюках. Кстати, а фигурка очень ничего, может гордится. На фоне наших худосочных эльфов вполне выделяется... в лучшую сторону. Это, наверное, извращение, но когда все на одно лицо и на одну фигуру -раздражает. Стройные как березы, волос к волосу, голос к голосу, и как я их вообще различаю — никто не знает. А этот прямо богатырь какой-то. Ух ты!!! Я тоже хочу такую фигуру. Эээ. Нет, такую не хочу, но так, чтобы мышцы были, чтоб тоже сильной казалась... была в смысле. Все, я знаю, что потребую с него в качестве благодарности. Пусть только попробует отказать! Молодым везде у нас дорога, потому отказать в наставничестве нельзя! Но это попозже, а то он пока еще бледненький какой-то. А вообще, очень мило, даже вот... Только не про нашу честь! Так что будем изводить!

— Привет! Слушай, ты не мог бы мне пожрать чего-нибудь притащить, а то есть хочется, аж переночевать негде! Лучше бульончика на травах! — уж если наглеть, то полностью. У эльфа глаза стали удивленными. Знаю-знаю, все такие дивные, все такие возвышенные, даже дохнуть противно, а я тут о низменном. Бульончика требую, да еще и на травах.

— Сейчас я попробую что-то найти, — сказал он смущенно и ушел. Через некоторое время дверь открылась, и ко мне ввалилась делегация...

Нет, бульона больше не хочу... Расстроилась. Сейчас будут бить. Или, во всяком случае, отчитывать. Ллин, за ним Иртан, за ним мой найденыш.

— Яррэ, как ты себя чувствуешь? — хорошее начало, если первым заговорил Иртан, то может получиться "закос" под безнадежно больную. Глядишь, сжалятся.

— О, Иртан, — главное начало повозвышеннее придумать, — у меня страшная слабость, пред моими глазами мелькают искры, словно множество звезд падает с неба в летнюю ночь... — ну все, хорошего понемножку, — А если честно, то есть хочу, пить хочу, голова кружится и во рту омерзительный привкус! — сказано самым нахальным тоном — больше десяти секунд не могла говорить в стиле "обычной" эльфийки.

— Яррэ... ты неисправима. Тебя необходимо срочно учить врачеванию. Потому что то, что ты делала с Ратмиром — это попытка самоубийства с твоей стороны. Тебе здорово повезло, девочка моя, что мы так быстро до вас добрались.

— Ээээ... Иртан... Какое самоубийство?! Я просто силы не рассчитала. К вечеру и сама бы пришла в себя!

— Как ты думаешь, сколько времени прошло с тех пор, как ты "силы не рассчитала"?

— Наверное, часов 5-8, вряд ли больше.

— Шесть дней.

— Чтоооо?!

— Шесть дней — я не шучу.

— Таааак! Где мой бульон?!

— Яррэ!

— Я тут шесть дней не ела, а вы нотации читаете, вместо того, чтоб покормить больную меня?!.. И вообще — поднимите подушку и помогите лечь поудобней, — добавила я, глядя как Ллин ставит на стол глиняный горшочек с ... фирменным бульончиком на травах! Все, я всех простила... Но тут же построила, чтоб не расслаблялись!

— Теперь можно и поговорить. Как я вижу, Вас, сударь, — кивок в сторону рыцаря, — на ноги все же поставить удалось. С Вас причитается! — пинок в кровать — Ллин постарался, — Для начала давайте представимся — Яррэ, а Вы...?

— Ратмир, очень рад познакомиться со своей спасительницей!

— Я тоже не против, что ты изволил очистить берег моего озера от своей... Думаю, что рациональней перейти на "ты". Кстати, а ты останки своей одежки оттуда уже ликвидировал?..

— Да забрали мы все, — прервал мою речь Ллин, — На следующий день и забрали.

— Молодцы! А лужи крови убрали?

— Яррэ! Сколько можно дерзить?! Не успела очнутся, а уже говоришь гадости. И ты потом удивляешься, почему тебя на праздники никто не хочет брать?

— А это... к делу не относится. Я и сама не очень-то хотела! Ну, ладно, — отставила вожделенный горшочек, вкусное содержимое которого закончилось слишком быстро, — Чего хотели-то?

— Посмотреть, как ты себя чувствуешь!

— Втроем?

— Нет, только он, — Ллин кивнул на Ратмира, — А мы его охраняем.

— От меня что ли?

— А кто у нас самый грозный?

— Вот и здорово, что уважаете, — игриво ему подмигнула. Слабость жуткая, зато голова кружится меньше — чем не повод для радости.

— Что, Ратмир, доволен увиденным? — Ллин посмотрел на рыцаря, во взгляде читалось "А я предупреждал!" Ратмир судорожно сглотнул. Похоже, что ТАКОЕ он видит впервые, — А знаете, я, кажется, поняла, чему я еще хочу учиться...

— Яррэ! — встрепенулся Ллин, — Куда тебе учиться?! Ты силы восстанавливать еще будешь не меньше недели, а то и дольше!

— ...Вот через неделю и приступлю к занятиям... Так вот, хочу учиться фехтованию! На мечах, таких, как твой, — показала пальцем на рыцаря, — Ратмир, я официально и в присутствии двух свидетелей прошу тебя стать моим наставником и обучать меня всем боевым искусствам, которые ты знаешь. В качестве платы за обучение обещаю, что буду оказывать тебе всю возможную помощь в делах, выполнять твои поручения... и в общем, буду делать все то, что должны делать ученики. Кстати, будет скучно — я на свирели умею играть, учти! — добавила я от себя.

В комнате повисло гробовое молчание. У Ратмира глаза стали как два блюдца. Ллин сурово нахмурился. Сейчас влетит!

— Яррэ! Ты хоть сама понимаешь, что говоришь?! Наш гость из Араньона, там, как тебе известно, война идет. Он должен возвращаться к себе. Ему некогда тебя обучать!

— А это ничего, не волнуйтесь. Вы без охотника проживете нормально, а я его кормить буду по дороге... вкусно!

— Леди, я не знаю, почему Вам захотелось вдруг осваивать боевые искусства, но вынужден разочаровать — я не могу Вас ничему научить. Вы слишком... слабы и Вы... женщина, и, в конце-концов, — подал голос Ратмир. — Мне нужно возвращаться в Араньон. У меня не будет времени защищать Вас и смотреть, чтоб с Вами ничего не произошло.

— Все сказал? — я вопросительно подняла бровь, — А теперь моя очередь! Ллин, где мой охотничий лук?

— Яррэ!..

— Я спросила, где мой охотничий лук?

— Девочка, что ты делаешь? — Ллин удрученно пожал плечами и посмотрел на меня с тихой грустью.

— Ллин, не волнуйся, пожалуйста. Просто дай Ратмиру мой лук, пусть попробует из него выстрелить! — мне даже немного жалко стало нашего старосту. Все-таки он никогда меня не обижал и не ругал просто так.

Ллин молча кивнул Иртану. Тот вышел, принес мой лук, потом протянул его Ратмиру. Тот удивленно осмотрел оружие, перехватил его поудобней... и натянул его без малейшего усилия. Я знала, что так будет, но... зато он понял, что я не слабее всех остальных. Мой лук рассчитан на эльфа-охотника, это вовсе не женский вариант.

— Хорошо, я согласен, что Вы не слабее многих, но... Женщинам на войне не место, поймите.

— Ратмир, а ты пойми, что решать это не тебе. Не забывай, ты — мой должник. А еще у тебя нет права мне отказывать, ведь я прошу тебя быть моим наставником.

— Леди...

— Я не леди!

— Я должен подумать.

— Так думай, только не дольше недели, потому что через неделю я буду здоровая. Но, если между нами, у тебя просто нет другого выхода, понятно? — и я выразительно посмотрела на него взглядом куницы только что поймавшей белку.

— Ээээ, Ратмир! — не могла ж я вот так просто с ним распрощаться, — А почему у тебя такое странное имя?

У Ратмира на лице появилось такое выражение, словно он только что проглотил живую лягушку. Бедная тварь отчаянно бьется в пищеводе, а ее поедатель размышляет на тему — выпустить ли ее обратно или пусть все остается как есть.

— Мне сложно это объяснить, леди. Считайте, что я принес обет не называть свое настоящее имя...

— Ааа, — разочаровано, — так это кличка, да? Обидно, только решила, что встретила первого эльфа с оригинальным именем, красивым и мужественным, — сделала вид обманутой светской красавицы, — А имя-то не настоящее, — скуксилась.

Ллин, не дожидаясь ответа Ратмира, схватил его за руку и потянул к выходу:

— Все, Яррэ, а теперь — СПАТЬ! — сказал он напоследок, сверкнув на меня глазами — влетит, как пить дать влетит! Не сейчас, так позже, когда на ноги встану.

Ратмир

Вот тут и подумаешь, а так ли уж мне повезло, что в той глуши, в которую меня перекинуло телепортом, меня обнаружило это невозможное создание, по какой-то прихоти судьбы принявшее облик эльфийки. Мало того, что наговорила каких-то очень сомнительных комплиментов (не поймешь, то ли обругала, то ли похвалила), потребовала обучать ее, как это она выразилась "боевым искусствам" (согласен, сил в ней куда больше, чем кажется на первый взгляд, если судить по ее луку), так еще и ухитрилась задать тот единственный вопрос, который задавать уж точно не стоило. Наш уход из комнаты, в которой лежала моя спасительница, больше напоминал поспешное отступление с поля битвы.

Ллин проводил меня в гостевую комнату.

— Ратмир, прошу прощения за ее ужасное поведение, но я тебя предупреждал. Лучше тебе было просто тихо уехать без прощания и благодарственных речей. Яррэ — хорошая девочка, но по многим причинам нормальное общение с ней весьма затруднительно.

— Уже понял, но тут пока не убедишься на собственном опыте, ни за что не поверишь. Кроме того, я все равно у нее в долгу. В огромном долгу. Она спасла меня, чуть было не заплатив за это своей жизнью. Я не могу и не имею права забыть такое.

— Понимаю. Но только теперь все сильно осложнилось ее сумасбродной выходкой. Может тебе стоит уехать хотя бы сейчас? В конце-концов, ее просьба — еще не закон. Мотивы твоего отказа будут весомы: совсем еще юная девушка, почти ребенок — ты не можешь рисковать ее жизнью, ведь направляешься в охваченный войной Араньон, где при всем желании не сможешь гарантировать ей безопасность. Все тебя поймут. А долг... думаю, что ты сможешь его отдать позже, если... все пройдет хорошо. К тому же, Советник будет не слишком обрадован, если его единственная дочь, пусть даже такая непоседливая и взбалмошная, будет рисковать жизнью, отправившись в Араньон. А еще представь, какой дипломатический скандал разразится, если с Яррэ что-то случится, или же кто-то узнает, в какой компании девочка решила путешествовать. Думаю, я отправлю сейчас кого-нибудь в Хартмалас с письмом Советнику, где опишу всю ситуацию... избегая некоторых лишних... подробностей. Он заберет Яррэ домой, и ты будешь свободен в своих дальнейших действиях.

— Да, думаю, что ты прав. В конце концов, меньшее, что я могу сделать сейчас — это спасти ее от нее же самой. Отпиши Советнику. Пусть на некоторое время заберет дочь в Хартамлас. К слову, есть у меня идея присоединиться к ним...

— Ты с ума сошел? — Ллин удивленно приподнял бровь. — Тебе нужно держаться как можно дальше от Советника. Он же Видящий, тебя в три счета раскусит!

— Читать мысли он все равно не умеет, а на прямые вопросы я легко смогу ответить. Зла я никому здесь не желаю. В государственные тайны лезть не собираюсь. Попал сюда случайно по ошибке мага. Теперь направляюсь в Араньон. С учетом того, что мое человеческое имя наверняка известно Советнику, думаю, он не станет устраивать мне допрос с пристрастием. Все-таки мы слишком тесно связаны с Салматрой дипломатическими отношениями, чтобы вот так просто ими рисковать, допрашивая наставника и личного друга правителя Араньона, попавшего по чистой случайности на территорию союзника.

— Думал, что ты хоть немного изменился, но нет — ты все так же почитаешь единственно верным принцип "Все или ничего". Доиграешься ты когда-нибудь... — вздохнул Ллин.

— Я уже доигрался... — ответил ему я.

На этом наш разговор закончился. Пожелав мне приятного отдыха, Ллин ушел, а я прилег на кровать, чтоб обдумать создавшееся положение. Безусловно, мой друг нашел единственное правильное решение. Девчонка сама не знает, чего хочет. Я даже представить себе не могу, чтоб ее маленькая ладошка могла поднять тяжелый меч, а про щит и говорить не хочется. К тому же, какой из меня учитель?

Моя спасительница оказалась очень странным существом. В первый раз вижу эльфийку, которая ведет себя так, как она. Мне Ллин, конечно, объяснил некоторые странности ее поведения, но общая картина все же сильно шокирует.

Яррэ — единственная дочь Советника Артанора, который является правой рукой правителя Салматры, куда, собственно, меня и занесло.

Салматра соседствует с Араньоном, но все коллизии Пограничных государств ее не коснулись. Все нашествия нгваров и прочих тварей из-за Черты приходятся на граничащие с ней земли. Поэтому страна уже несколько веков не воевала, ее экономика процветает. Изделия мастеров Хартамласа — оружейников, ювелиров, а также ткачей высоко ценятся и известны даже в странах, лежащих далеко на юге. Изысканные фруктовые вина, производимые в Салматре, популярны среди представителей знати многих государств. Несмотря на мирный путь развития страны, войска Салматры находятся в идеальном порядке. Знаменитые эльфийские лучники и легкая конница владыки Эртиса нередко появляются в качестве подкрепления в государствах Пограничья, если те не могут своими силами справиться с ордами нечисти. В последнее время это случается все чаще и чаще. Салматра необходима Пограничным государствам как военный резерв, а те, в свою очередь, нужны ей в качестве рубежа обороны. Именно поэтому ссора Араньона с Салматрой не выгодна никому.

Что же касается Яррэ, то, по словам Ллина, дочка Советника появилась на свет очень болезненной и слабой. Это совершенно не характерно для эльфийских детей, и потому ее родители очень переживали, а потому берегли как зеницу ока, баловали. До определенного возраста Яррэ была полностью изолирована от сверстников (дети — есть дети, могут толкнуть, а она слишком хрупкая). Девочка привыкла чувствовать себя маленькой принцессой. Привыкла, что любой ее каприз выполняется сразу же, поэтому для нее переход от детства во взрослое состояние стал большим шоком. Когда Яррэ выросла, родители отдали ее в самую лучшую школу. А там, то ли она так себя повела, то ли одноклассники не приняли непохожую на них эльфийку, но в школе начали вспыхивать драки. Советнику почти каждый день приходилось забирать свою дочь в слезах и, порой, с синяками. В какой-то момент, родители захотели нанять Яррэ личного преподавателя, но пока они занимались подбором подходящей кандидатуры, девочка научилась пользоваться преимуществами своего маленького роста и высокой подвижностью. Теперь посыпались жалобы на нее от родителей одноклассников, которых эта малышка лупцевала в отместку. Советнику пришлось забрать дочь из школы. Но отношения с одноклассниками — полбеды. Выяснилось, что девочка абсолютно не способна усвоить дисциплины, которые обычно преподавались эльфийкам. Нет, читать, писать и считать она научилась моментально, и даже еще раньше, чем пошла в школу. Девочка днями просиживала в отцовской библиотеке. Но такие нехитрые навыки, как шитье, вышивка, готовка, пение и танцы Яррэ наотрез отказывалась воспринимать. Она с удовольствием читала старинные книги о битвах древности, о великий героях и чудесных приключениях. На это она тратила все доступное время. В конце-концов Советник застукал свою дочь в казармах, где она пыталась заставить одного из воинов научить ее верховой езде и бою на изогнутых мечах, которые использовали всадники Салматры. После этого родители решили отправить Яррэ в Серебряный лес, подальше от войск, гостей из Приграничья и книг о войнах и рыцарях. Советник рассчитывал, что в на новом месте Яррэ сможет освоить более мирную и безопасную профессию охотника и выбросит из головы свои опасные увлечения. Мое появление явно нарушило все его планы.

Решено, дождусь Советника и отправляюсь в Араньон. Время не ждет. Даже не представляю, что там могло произойти в мое отсутствие. К тому же никто не знает, что со мной, куда я пропал и жив ли. В таких условиях Сайрес легко может все войска рассредоточить по территории королевства с целью планомерно истреблять все прибывающих тварей, увы, не только тех, к постоянным нашествиям которых мы уже привыкли, но и немертвых, появление которых для нас два года назад стало очень неприятным сюрпризом. Сначала с мертвецами местное население справлялось своими силами (близость к Черте дает о себе знать), потом в ход пошли Лесные призраки. Очередь войсковых операций наступит уже вот-вот. Но все это полумеры. Если не покончить с причиной возникновения нежити, то рано или поздно мы все равно обречены. А без моего амулета в Горную обитель не попасть, следовательно, и причину не упразднить.

Самое главное теперь, чтоб мое инкогнито не раскрыли. Впрочем, меня и Ллин-то не сразу узнал. За две с лишним сотни лет я сильно изменился, хоть для эльфа это и не просто.

Яррэ

Так. Замечательно, и как это называется?! Я его спасаю, себя не жалею, а он собирается улизнуть?! Нашли благотворительное общество по спасению неблагодарных рыцарей эльфийского происхождения! Хорошо еще, что я догадалась по стеночке доползти до комнаты, где они перемывали мне косточки. Ну, Ллин, ну, Ратмир... Ладно-ладно. Посмотрим, кто будет последним смеяться. Ничего, папа раньше, чем через восемь-девять дней не приедет. За это время силы вернутся. Я им всем еще устрою веселую жизнь!

Ллин

Дни до приезда Советника пролетели спокойно. Яррэ, похоже, изо всех сил пыталась поскорее встать на ноги и поэтому вела себя исключительно тихо. Спала, пила все лекарства, что давал Иртан, ела то, что он считал полезным. Не буянила. Разве только, когда немного оправилась, удрала в лес на весь день, хотя я ей это строго-настрого запретил. Потом оправдывалась тем, что обещала лесовичкам за помощь какую-то драгоценность — ходила долг отдавать. Отругал ее, но не очень сильно — все-таки обещание — есть обещание. А уж если лесовичкам что обещал, то и вовсе нельзя обманывать.

Айвен ходил мрачный и считал минуты до того времени, когда он сможет со спокойной совестью уехать.

Мне по-прежнему не нравилась его идея ехать вместе с Советником, но, сколько я не пытался отговорить его от этого шага, ничего не получилось. Айвен считал, что прятаться прямо под носом у опасности — верный способ, чтобы стать для нее невидимым. Что ж, у каждого свои методы.

Глава 3. Самоучитель "Достань ближнего своего"

Яррэ

Даже и не думала, что так по папе соскучилась. А вот увидела его и не удержалась, выпрыгнула из окна и побежала на встречу.

— Папка!!! — я с разбега прыгнула в его объятья.

— Как ты себя чувствуешь, Звездочка моя? — он обеспокоенно провел ладонью по моей голове, я почувствовала приятную щекотку.

— Да все хорошо, пап, уже давно и все хорошо! Как там мама?

— Скучает по тебе, конечно, но вообще все нормально. Скоро ты ее увидишь.

— Пап, а тебе все Ллин рассказал?

— Да, милая, ты была очень неосторожна, но повела себя как настоящий герой. Только очень прошу, больше так не делай. Мне нужна живая дочка.

— Постараюсь, — тяжело вздохнула.

— Советник! — Ллин как всегда подошел совершенно бесшумно, — Рад приветствовать Вас в Серебряном Лесу.

— Ллин, я очень благодарен тебе, за то, что ты позаботился о Яррэ, но, видно, придется мне ее забрать обратно в Хартамлас, — сказал отец.

— Думаю, это будет оптимальным вариантом, — староста склонил голову.

Затем наш староста пригласил отца в дом и сам пошел вместе с ним, а я осталась во дворе, потому что увидела Ратмира, который наблюдал за нами, стоя в тени дерева. Я решила, что это неплохой шанс поговорить с ним.

— Ратмир! — он подошел, — Я хочу с тобой поговорить.

— Да, леди!

— Еще раз назовешь меня леди, ударю, так и знай!

— Как Вам будет угодно... леди.

Ну держись, наглец! Я попыталась ударить его ногой по голени, но ноги почему-то на этом месте уже не оказалось, а Ратмир появился откуда-то сбоку, крутанул меня за плечи, я описала круг вокруг своей оси и была бережно уложена на траву.

— Значит, так?! — от обиды выступили слезы.

— Так, леди! А Вы думали, что это очень просто — быть воином? Начитались красивых книг? Думаете, что вот так пойдете и всех победите?!

— Не думаю. Если б думала, то не просила бы меня учить!

— А, как Вы думаете, сколько времени Вас нужно будет учить, чтоб Вы могли за себя постоять хотя бы в случае столкновения с самими простыми разбойниками-людьми?

— Откуда я знаю?! Я ХОЧУ учиться!

— Ну и учитесь, только чему-нибудь менее опасному.

— Ты... знаешь кто ты?!

— И кто я?

— Ты мерзкий, неблагодарный, самовлюбленный подлец, который бьет в спину тому, кто его спас!

— Лучше я буду подлецом, чем убийцей детей. А я стану убийцей, если потащу тебя в Приграничье.

— Я не ребенок!

— А я не убийца!

— Знаешь что?

— Что?

— Я все равно поеду в Араньон. Так или иначе, раньше или позже. Уж не думаешь ли ты, что меня кто-то может задержать хоть на сколько-нибудь значительное время?! И если я там погибну потому, что меня никто не научил драться, то это будет твоя и только твоя вина! — я стремительно развернулась и убежала к себе. Меня душили злоба и отчаянье. В первый раз появилась возможность что-то изменить, узнать что-то новое, увидеть что-то интересное, погрузиться в приключения, а он... И это в благодарность за то, что я его спасла! Ничего... Я подошла к зеркалу, заставила себя улыбнуться, посмотрим, кто кого. Все будет так, как я хочу!

Ратмир

Не хотел говорить с ней так сурово, но этот ребенок просто не понимает, о чем просит и чего желает.

Я зашел к Ллину. Советник еще не вернулся из ванной комнаты, поэтому хозяин дома сидел в зале, а его жена и внучка накрывали на стол. Забавно, мне говорили, что внучка Ллина — сверстница Яррэ, но они не выглядят одногодками. Сильва выглядит как взрослая и серьезная эльфийка. Между прочим, очень красивая. Глядя на то, как она изящно ходит, какие у нее пышные золотистые волосы, я подумал, что у Сильвы, наверное, нет отбоя от юношей. Она хорошо бы смотрелась, например, при дворе правителя Салматры.

— Сильва поедет вместе с Советником. Мы решили, что настало время представить ее владыке Эртису, — Ллин перехватил мой взгляд и улыбнулся, — Да, выросла девочка.

— А что, они с Яррэ действительно одного возраста?

— Да, хотя, конечно, сложно такое предположить.

— Я сейчас с Яррэ говорил...

— И как? — с глазах Ллина отразилось беспокойство.

— Она сказала, что я — подлец, который бьет в спину тем, кто меня спасал. Похоже, она каким-то образом подслушала наш разговор.

— Надеюсь, она ничего такого не натворит?

— Не знаю. Я буду приглядывать за ней по дороге. Надеюсь, что из Хартамласа она удрать не сможет.

Вскоре к нам присоединился Советник. Я пригляделся к нему более внимательно. У Яррэ с отцом мало было внешнего сходства. Советник Артанор оказался на редкость красивым эльфом. Высокий, стройный, с темно-каштановыми волосами. Глаза миндалевидные, стального серого цвета, пронзительные, мудрые. Сходство с дочерью можно было заметить разве что в цвете волос и в разрезе глаз.

— Советник, позвольте представить Вам Ратмира, эльфа, которого спасла Ваша дочь! — Ллин решил, что настало время нас представить.

— Очень приятно. Мне говорили, что моя дочь просила Вас обучать ее боевым искусствам... — Артанор пристально посмотрел на меня.

— Да, Советник.

— Надеюсь, Вы понимаете, что этого делать не следует.

— Более чем, Советник. Я хотел просить Вашего разрешения сопровождать Вас в Хартамлас. Далее мне нужно отправляться в Араньон. Разумеется, никаких разговоров о том, что я возьму с собой Вашу дочь, нет и быть не может. Я прекрасно знаю, что ее там ожидает и не хотел бы платить злом на ее добро.

— Хорошо, что мы поняли друг-друга. Кстати, Ратмир — это ведь не Ваше истинное имя?

— Да, Советник, но я не могу назваться истинным именем, простите.

— Представляете ли Вы какую-то угрозу нашей стране, либо мне и моей семье лично? Не пытайтесь врать, я это сразу пойму. Думаю, Вы в курсе того, что я являюсь Чувствующим... — я кивком подтвердил свою осведомленность. Чувствующими у нас называют эльфов, наделенных редким даром улавливать чужие эмоции. Им нельзя лгать. Они ощущают ложь даже раньше, чем она прозвучит. Обмануть их нельзя.

— Нет, Советник. Я не несу никакой угрозы ни Вам, ни Салматре, ни Вашему королю. Я здесь исключительно по воле случая и всей душой стремлюсь вернуться в Араньон.

— Кстати, Ратмир, как так вышло, что Вы служите владыке Араньона, полуэльфу, который правит человеческим государством? Я в первый раз вижу эльфа-рыцаря, да еще и служащего людям.

— Советник, у на то были весьма весомые причины, поверьте. Боюсь, что я не могу их озвучить.

— Вам не кажется, что слишком много недомолвок?

— Простите, Советник, я надеюсь, что когда-нибудь смогу дать Вам исчерпывающие ответы на все вопросы. Но не сейчас. Араньон находится в крайне затруднительном положении, а я — подданный этого государства и не волен оглашать внутреннюю информацию.

— Хорошо, Ратмир, я думаю, что Вы можете нас сопровождать, — Советник обернулся к двери, — Яррэ...

В двери показалась Яррэ. На ней была коричневая кожаная курточка, кожаные же штаны, удобные легкие сапожки. Волосы она заправила за коричневый берет с красным перышком. В таком наряде Яррэ была больше похожа на мальчишку, чем на девушку.

— Отец, я готова ехать. Вещи собрала!

— Молодец, Яррэ, тогда садись с нами, перекусим и отправляемся.

— Я хотела бы, чтоб Ратмир сопровождал нас. Думаю, ему будет безопасней путешествовать в сопровождении наших воинов, чем одному. Я отвечаю за него, раз уж спасла ему жизнь.

— Мы уже договорились с ним об этом. Так что не волнуйся.

Во время трапезы Яррэ не взглянула на меня ни разу, видимо, совсем обиделась. Это даже хорошо, глядишь, меньше проблем будет. Зато мне досталось много заинтересованных взглядов от Сильвы. Этого еще не хватало. Я давно прошел тот период, когда женское внимание повышает самооценку и сейчас мне только молоденьких поклонниц не хватало... для полного счастья. Устал я как-то от всего этого. Если бы мог — уехал куда-нибудь подальше, поселился один в лесу и жил там тихо и мирно. Увы, не могу.

Яррэ

Ох и дура эта Сильва! Чуть глаза себе не сломала, глядя на Ратмира. А тот хоть бы хны. Теперь будет веселуха в дороге. Целых четыре дня пути со сплошными развлечениями.

И первое развлечение я уже приготовила. Вычислить коня, на котором поедет Ратмир, оказалось не сложно. Все, красавчик, ты у меня допрыгался. Ты даже не понял, КАК ты допрыгался! Ничего, у тебя все еще впереди.

О, кажется, я попутно еще одну потеху придумала!

Ратмир

Советник дал мне отличного коня. Вьюн — высокий, с крепкими ногами, изящной головой и умными карими глазами пришелся мне по сердцу.

Яррэ все время ехала с отцом, на меня внимание не обращала, и я этому обстоятельству очень радовался. Возможно, она и впрямь расхотела ехать со мной в Араньон, так что осложнений быть не должно.

Через некоторое время я стал неуютно чувствовать себя в седле. Никак не мог понять в чем дело, до тех пор, пока не остановились на привал...

Яррэ

На привале моя ловушка показала себя во всей красе. Ратмир дернулся в седле, но не смог из него вылезти. Глядя на его удивленное лицо, я испытала ни с чем не сравнимое удовольствие. Мне было интересно, что он предпримет. Но он, зараза, сделал каменное лицо и сказал, что поедет разведать дорогу, а через несколько минут вернулся, ведя коня на поводу и в других штанах. Эх, надо было по его багажу пройтись с ножницами в руках. Ладно-ладно, сок клей-травы еще себя покажет. С Сильвой все получилось удачней. Она на привале попыталась залезть в свои вещи и подняла визг, потому что весь ее багаж оказался залит прочным клеем, вылившимся из баночки с соком клей-травы. Разумеется, а куда еще мне ее можно было запрятать? Только в багаж Сильвы — и подозрения от себя отведу, и от улик избавлюсь. Крышка была не до конца закрыта и сок вылился на платья этой... бедняжки. Я подошла к рыдающей над своими тряпками девушке:

— Сильва... что случилось?! Почему ты плачешь?!

— Отстань, не видишь, у меня все платья залиты этой дрянью! Они безвозвратно испорчены. Даже мое любимое голубое платье! Все пропало. И как эта дурацкая банка здесь оказалась?!

— Дааа... плохо дело. Как же ты теперь? Что, совсем все залито? — я сделала скорбно-сочувствующее лицо.

— Все-все! — и она продолжила всхлипывать.

— Откуда же взялась эта баночка?

— Не знааааю, — захныкала она.

— А это, случайно, не та ли баночка, из которой ты брала клей для аппликаций. Помнишь, ты ковер украшала кусочками разноцветных тканей? — сказала я довольно громко, так как мимо проходил Ратмир, который с интересом прислушивался к нашему разговору.

— Не знааааю, — Сильва продолжила реветь.

— Что тут произошло? — Ратмир решил подойти к нам.

— Сильва взяла с собой баночку с клеем для аппликаций, да неплотно крышку закрыла, вот все и вылилось на ее любимые платья. А клей-траву отстирать нельзя. Расстраивается, — я сделала сочувствующую физиономию.

— Яррэ, можно с тобой поговорить? — Ратмир взял меня за плечо и больно на него нажал. Сопротивляться было бесполезно и я покорно последовала за ним. Мы отошли от лагеря, вышли на полянку, где мой мучитель остановился.

— Это твоих рук дело?

— Что?

— Не притворяйся — ты мне седло клеем намазала?

— Какое седло?

— Мое седло.

— Не мазала я тебе седло ничем.

— Врешь.

— Да как ты со мной разговариваешь?! Ты вообще кто? Ты мне не отец, и не Эртис, а со мной только они так могут разговаривать. Ну... еще Ллин, пожалуй. И все. А ты — ты просто простой рыцарь из захолустья и потому не смей даже поднимать на меня глаза, — я была в ярости. Нет, конечно, я понимала, что затея шита белыми нитками. Вряд ли кто-то поверил бы, что Сильва могла намазать клеем седло Ратмира, но вот так меня обвинить без доказательств...

— Я не буду поднимать на тебя глаза, Яррэ, я просто отлуплю тебя по заднице, как самый простой рыцарь из захолустья. Мне кажется, что тебя слишком избаловали. Охх, — пока он читал мне нотацию я извернулась и укусила его за руку. Только пальцы на моем плече он не разжал. Я почувствовала вкус крови на зубах, но продолжала сжимать челюсти.

— Немедленно перестань, слышишь, — голос был спокоен. Словно он ничего и не почувствовал, — Я совсем не хочу сделать тебе больно, но если ты продолжишь, то придется.

Я резко разжала челюсти, одновременно дернулась и выскользнула из его рук.

— Глупая девчонка, — он нарочито медленно достал платок, обмотал им окровавленную руку (ай-да я, знатно его отделала!), отвернулся и пошел к лагерю.

— Эльф без истинного имени! — он вздрогнул, но взял себя в руки и не обернулся.

Я поняла, что сделала ошибку, назвав его так. Это страшное оскорбление. Странно, что он не убил меня на месте. Эльф без истинного имени — эльф, потерявший право его носить. Эльф, которого изгнали из рода, предали проклятью. Истинное имя забирали только у предателей. Похоже, я наткнулась на что-то любопытное в биографии Ратмира.

Ратмир

Глупая девчонка! Да как она вообще смеет! Дерзкая. Давно меня никто не приводил в такую ярость. Едва сдержался, чтоб не ударить ее, когда... Сильно болела рука. У этой девчонки зубы, как у дикой лесной кошки. Я убрал платок от раны. Он был в крови. Укус был довольно глубокий. Похоже, из этой девочки мог бы выйти толк. Нужно признаться, она действовала достаточно быстро, раз смогла от меня вырваться. Впрочем, это ничего не значит. Не то происхождение у нее, да и время не то, чтоб брать ее в ученики. Мне б самому выжить.

Яррэ

Я подошла к Сильве. Та уже закончила оплакивать свой багаж и, хлюпая носом, разбирала уцелевшие вещи, которых, кстати, было куда больше, чем я думала.

— О, Сильва, похоже все не так уж плохо.

— Что тебе нужно, Яррэ? — Сильва злобно на меня посмотрела.

— Да ничего, просто смотрю, сочувствую.

— Я в твоем сочувствии не нуждаюсь.

— А что ты так злишься?

— Есть у меня подозрение, как баночка попала ко мне в рюкзак.

— Оставь свои подозрения при себе, — я отвернулась от нее.

После дневного перехода все сидели около костра. Не хватало только Ратмира. Он где-то пропадал. Отец был несколько обеспокоен его отсутствием и отправил одного из своих подчиненных проверить, все ли в порядке. Вскоре тот вернулся и сказал, что все в полном порядке, просто Ратмир хотел немного посидеть в одиночестве. Я почувствовала небольшой укол совести. Поэтому когда закончила жевать, отправилась искать Ратмира. Ну что я, совсем что ли грубиянка? Понимаю, когда палку перегибаю.

Рыцаря удалось обнаружить на склоне холма, поросшего мохнатыми елями. Он сидел и молча смотрел вдаль. Я тихо подошла к нему.

— Что тебе нужно? — Ратмир явно слышал, как я подходила, вот только интересно, откуда он узнал, что это я?

— Я хотела извиниться.

— Отец заставил?

— Нет, — он повернулся и посмотрел на меня грустно.

— Верю. Так что же поменяло твое мнение?

— Я извиняюсь за то, что сказала в конце. У меня нет оснований считать тебя эльфом без истинного имени, а причин скрывать свое имя может быть множество и если отец тебе поверил, то у меня нет оснований не доверять ему. Ему нельзя врать.

— Знаю.

Ратмир

Она подошла тихо, но не достаточно, чтоб я не услышал и не понял, кто идет. Заявила, что хочет передо мной извиниться. Сначала я подумал, будто ее отец узнал о ее проделках и велел просить прощения, но на мой вопрос, так ли это, она ответила отрицательно. Похоже, сказала правду. Неужели она умеет признавать свои ошибки?

Яррэ попросила меня дать ей руку. Я удивился и спросил:

— Зачем?

— Болит?

— Нет.

— Ты говоришь неправду. Я, конечно, не отец, но иногда знаю, когда мне врут, — вот значит как? Это уже интересно. Значит, Дар частично передался и ей. Талантливая девочка! Исцелять умеет, хотя, конечно, еще не очень хорошо, но это дело практики, ложь чувствует. Думаю, на нее при дворе возлагают большие надежды. Ждут, наверное, чтоб утихомирилась, мир повидала, а потом будут развивать ее умения.

— Ты ошибаешься.

— Не спорь, дай руку, — я протянул ей прокушенную ладонь. Она очень осторожно сняла повязку.

— Согласись, кусаться я умею, — заметила Яррэ, проводя правой рукой над раной. Кожу немного защипало, но это было скорее приятно.

— Соглашусь. Только не перестарайся. Ты еще не настолько оправилась.

— Позволь мне самой об этом судить.

— Не позволю, — боль отступала, почему-то захотелось спать.

— Ну вот, достаточно. Теперь иди в лагерь и спать. Утром все пройдет.

— Только после Вас, леди!

— Опять?!

Я устало улыбнулся. Сил препираться с ней не было.

Яррэ

Что-то в последнее время ничего забавного в голову не приходит. Что бы такое вытворить, чтоб меня "леди" больше не обзывали?

О! Подсыплю-ка я в пудреницу Сильве порошок зеленца. Это такая травка. Если ее высушить в темноте, то она будет по цвету и консистенции напоминать муку или пудру. Но если порошок нанести на кожу и некоторое время так походить под солнечными лучами, то кожа станет зеленой или зеленоватой (в зависимости от того, сколько порошка на нее нанесли). Бесспорно — полезное свойство для разведчиков, следопытов и охотников. Разумеется, этого средства у меня было более чем достаточно.

Забраться к Сильве в палатку оказалось легче простого. Она вообще жуткая ротозейка. А сейчас эта дурочка начала активно привлекать внимание Ратмира и кроме него вообще ничего не замечает. Пока она с ним заигрывала, в ее пудреницу (совершенно случайно, клянусь!) попало немало порошочка. Интересно, она в дороге пудрой пользуется или у нас будет сюрприз в день приема у Эртиса?

Зеленец проявил себя во время вечернего привала. Увы, вечером солнца не хватило на то, чтобы полностью сделать кожу Сильвы зеленой, зато щеки девушки покрылись весьма заметными трупными пятнами.

Вечером на привале Сильва скользнула в палатку и, переодевшись в походное платье (у нее такие походные платья, как у меня вечерние), а также припудрив носик, лобик и щечки, пошла на очередной штурм твердыни. В первый раз ей удалось привлечь внимание нашего рыцаря. Еще бы, я б тоже обратила внимание на ходячий труп в алом платье. Сначала все было нормально. Сильва подошла к Ратмиру и присела возле него на бревнышко. Солнце уже подошло к линии горизонта, но его хватило для осуществления моей шалости. Я сидела напротив и наблюдала. Наша зануда начала свой "штурм" с обыденного и всем надоевшего рассказа о том, какая чудная погода стоит, как тепло и здорово ехать верхом. Потом последовал рассказ про то, с каким замиранием сердца она едет в Хартамлас, как она хочет быть представленной самому Владыке Эртису. Ратмир учтиво вворачивал фразы, вроде: "Да", "Конечно", "Полностью Вас понимаю". Зато в момент, когда Сильва перешла на повествование о том, как она боится ночью гулять одна по лесу, как ей не по себе становится, когда заходит Солнце, какие страшные в лесу ночные тени, на ее лобике, щеках и носу начали проявляться зеленоватые трупные пятна. Ратмир сначала пытался понять, что ж не так, насторожился. Потом его рука потянулась к мечу на поясе. Вот тут-то я и сообразила, что дело запахло даже не жареным, а и вовсе горелым.

С воплем: "Ратмир! Сидеть!", — я бросилась к Сильве.

Ратмир среагировал противоположным образом, вскочив и вытащив меч:

— Яррэ, назад! Отойди от нее немедленно!

— Убери меч, — несколько эльфов, сидевших поблизости, успели натянуть луки и взяли на прицел Ратмира.

Я поняла, что дело совсем плохо. Не знаю, что там Ратмиру показалось, но он явно не собирался вкладывать оружие в ножны. Пришлось сознаваться, дабы не допустить смертоубийства.

— Все в порядке. Это я так пошутила. Ратмир, убери меч. Я просто подсыпала Сильве в пудру зеленца.

Ратмир убрал меч, подошел ко мне, посмотрел в глаза, а потом неожиданно развернулся и влепил мне такую затрещину, что я оказалась на земле. В этот же момент между ним и мной возник взбешенный отец.

— Не смей трогать мою дочь! — зашипел он. Честно говоря, даже мне было страшно, от того КАК он это сказал. Было ощущение, что еще немного, и он просто разорвет Ратмира руками на миллион маленьких кусочков.

— Из-за нее чуть было не произошло несчастье.

— Если мне понадобится наказать МОЮ дочь, я сделаю это сам. А любой, кто посмеет поднять на нее руку, останется без руки.

— Папа, не надо, я сама виновата. Это все правда.

— Немедленно ступай к себе. С тобой буду говорить после. Сильва — немедленно умыться в ручье, — кивок в сторону Ратмира, — Этого под стражу. До самого Хартамласа. Оружие сдать.

— Папа, это все я... Правда!

— Ты еще здесь? — я поняла, что разумнее будет удалиться. Но пошла не сразу в палатку, а сначала немного понаблюдала за событиями на поляне.

— Эльстан, связать мерзавца, — помощник отца, забрал у Ратмира меч. Кто-то из охраны протянул ему веревку. Ратмиру связали руки за спиной и увели в палатку, где размещалась стража.

Я бегом бросилась в свой шатер и попыталась, дабы избегнуть заслуженной кары, притвориться спящей. Бесполезно.

— Яррэ, вставай, мы должны поговорить.

— Да, папа.

— Ты понимаешь, что ты наделала?

— Да, — я опустила голову.

— Нет, похоже, не понимаешь. Кто ты?

— Я?

— Да, ты.

— Яррэ.

— И, кроме того, ты моя дочь. Дочь Советника Салматры. А то, что сделал Ратмир — это покушение на дочь высокопоставленного лица. Ты понимаешь, чем ему светит это происшествие?

— Но он не покушался на меня...

— Он тебя ударил!

— Но я это заслужила!

— Согласен, но я не позволю бить мою дочь. К тому же, мне очень не нравится, что этот тип скрывает свое истинное имя. Наводит на многие не слишком приятные для него мысли. А, кроме того, мне кажутся подозрительными эльфы, которые находятся на службе у людей, да еще и являются рыцарями, что вообще уж ни в какие ворота не лезет. Завтра я устрою ему допрос. Если он сможет все свои странности объяснить убедительно, то я согласен замять сегодняшний инцидент, если же нет... Боюсь, я буду вынужден под стражей сопроводить его в Хартамлас и доложить о происшествии Эртису. С учетом... обстоятельств, решать будет он. Я сначала удовольствовался тем, что Ллин за Ратмира поручился, не стал расспрашивать его обо всем. Теперь не знаю, правильно ли сделал. В любом случае, ты тоже будешь наказана. Из шатра выходить запрещаю. Всю дорогу будешь ехать рядом со мной, на привалах — сидеть с одним из стражников. Дома пойдешь под арест до тех пор, пока... не сможешь вышить что-нибудь приличное на любой ткани по твоему выбору. Образцы рисунков тебе дадут. Слишком уж я тебя распустил. Наверное, нужно было быть построже.

— Но папа!..

— Нет! На сей раз ты перешла все возможные границы. Ты хоть понимаешь, что Сильву чуть не убили?!

— Но почему он так странно отреагировал?!

— Потому что у них, на границе, нежить именно так и выглядит. Некоторые высшие виды нежити притворяются людьми, а потом ночью убивают всех, до кого только могут дотянуться. Ратмир пытался убить нежить, как он подумал.

— Я не знала.

— А следовало бы знать, столько книг прочитала. Все, разговор закончен. Ложись спать.

Ратмир

Идея ехать вместе с Советником и его дочерью теперь виделась мне не самой правильной. Впрочем, дальнейшие события показали, что она была не просто неправильной, а чудовищно ошибочной. На привале ко мне подсела Сильва и решила развлечь светской беседой. Я не возражал, все равно делать было нечего. Но когда сумерки сгустились, на коже у Сильвы показались зеленые пятна... Этого еще не хватало... Я сильно зажмурился, чтобы исключить обман зрения, еще раз присмотрелся к девушке. Пятна стали еще заметней. Мысленно выругался. Неужели они и до мирных земель уже добрались?! Хорошо хоть меч под рукой, выхватить его — секундное дело.

— Ратмир! Сидеть! — девчонка бросилась к нежити, видно не разобравшись в происходящем.

— Яррэ, назад! Отойди от нее немедленно! — только б эта тварь не успела ее тронуть. Куда ж эта сумасшедшая лезет?!

— Убери меч, — на меня нацелилось несколько луков.

Вот и пришло время заплатить по счетам. Жалко все же, по-дурацки получилось. По-глупому. Я приготовился сделать один единственный рывок, чтобы обезглавить нежить. Лучники, конечно, успеют выстрелить, но... Долг платежом красен.

Но тут... Словно гром среди ясного неба, прозвучали слова Яррэ о том, что это была всего лишь дурацкая детская шутка. Сначала я даже не понял, что такое она говорит, но когда смысл сказанного дошел до меня... Признаться, я очень сильно разозлился. Неужели все это было идиотским розыгрышем?! Я что, только что чуть было не убил абсолютно невиновную эльфийку?! И все из-за этой малолетней идиотки?!

В голове помутилось, я подошел к виновнице переполоха и от всей души отвесил ей затрещину. Яррэ, как перышко, отлетела и упала на землю. Разумеется, после этого Советник в стороне не остался. Слушать мои оправдания никто не стал. У меня просто отобрали оружие, связали и поместили под стражу. Спасибо тебе, Яррэ! Наверное, мне было бы лучше умереть на берегу озера, чем пожинать теперь плоды твоей благотворительности. Допутешествовался. Говорил Ллин, не нужно мне было связываться мне с Советником.

Всю ночь прходил по "тюремному" шатру из угла в угол. Злился. На себя, на Яррэ... Что мне стоило прислушиться к совету старого друга и не связываться с этой семейкой? Нет, торопился, искал дорогу побыстрее, не смотрел на риск. И вот, доигрался.

С утра ко мне зашел Советник. Некоторое время он молча стоял около входа и рассматривал меня, словно диковинное растение. Затем произнес:

— Ты признаешь, что ударил мою дочь?

— Глупо это отрицать.

— Чем был вызван твой поступок?

— Тем, что шутки Вашей милой дочери чуть было не привели к гибели ни в чем не повинной девушки, да и к моей тоже. Я не слишком рассчитывал на то, что после всего этого останусь в живых.

— Я понимаю, что твои действия были отчасти оправданными. Тем не менее, для того, чтобы замять данный инцендент, одних лишь рекомендаций Ллина недостаточно. Буду вынужден пообщаться с тобой более... детально. Во-первых, мне хотелось бы знать истинную причину твоего нежелания называть свое истинное имя.

— Я же говорил, что...

— Да, это государственная тайна Араньона, знаю. Но мне будет достаточно, если ты просто подтвердишь, что истинное имя у тебя есть, а не было отобрано.

Вот и все. Конец. Попался. И никакие дипломатические отношения уже не помогут.

— Я не могу этого подтвердить.

Артанор кивнул, словно, такой ответ не был для него неожиданностью.

— Так я и думал. В таком случае, я вынужден доставить тебя под усиленной охраной в Хартамлас. Дальнейшую твою судьбу будет решать Владыка Эртис, — после этих слов, Советник резко развернулся и вышел из шатра..

Яррэ

Отец пришел ко мне только утром. Хмурый. Мрачный.

— Похоже, все случившееся только к лучшему.

— Что-то произошло?

— Твой Ратмир, судя по всему, действительно изгнанник. У него нет истинного имени.

— Что?!

— Вот так. Давать объяснения он отказался. Но и того, что у него нет имени уже достаточно. Ты же знаешь, просто так имени не лишают. Кажется, я даже знаю, кем он был раньше и что именно совершил. Не так уж у нас много было таких случаев...

— Но Ратмир совсем не похож на предателя!

— Много ты знаешь...

— Нет, не много, но зло могу почувствовать.

— Значит, не всякое. Впрочем, теперь это и не важно. Послезавтра мы будем в Хартамласе. Пусть его судьбу решает Владыка. Впрочем, думаю, что решение его будет не самым мягким, учитывая обстоятельства. А если добавить ко всему покушение на тебя...

— Но это же несправедливо! Ты знаешь, что никакого покушения не было!

— Разговор закончен, — отец дал понять, что дальнейшее развитие темы им не приветствуется.

Ну и пусть! А я сдаваться не собираюсь! Сама виновата, сама и исправлю!

Глава 4. Самоучитель "Спаси ближнего своего после того, как ты его достал"

Сильва

Из-за этой идиотки Яррэ, арестовали Ратмира. Я была просто в ярости. Она подставила и его, и меня! Эта дрянь просто завидует тому, что я красива! Замухрышка! Самой, поди, нравится Ратмир, вот и подставляет меня все время. Она-то точно знает, что у меня куда больше шансов привлечь его внимание.

Эх... Попаду я ко двору, там и посмотрим, кто сильнее. В любом случае, мне ничего не стоит ее обставить. Хотя, велика ли честь это делать? На нее и так никто не смотрит! Лучше бы в своем лесу оставалась. Зверям нет дела до ее физиономии.

На последнем переходе мне удалось высказать Яррэ все, что я думаю:

— Что, радуешься? Довольна?!

— Ты это о чем? — ну какая ж наглость!

— Ратмира арестовали из-за тебя и твоих идиотских розыгрышей!

— Я работаю над этим. Отстань.

— Ах отстань?! Так вот пора бы тебе услышать всю правду: ты НЕ красивая. Ты мелкая и язвительная. И ни один парень на тебя не посмотрит! Лучшее, на что ты можешь рассчитывать — это общество лесных зверей, которые не могут оценить твою внешность по достоинству. Даже не мечтай, что Ратмир обратит на тебя внимание!

— Ты спятила? Я и не мечтаю об этом. Просто я тебя тепреть не могу, а Ратмир меня разозлил. В конце-концов, надо ж поразвлечься до того, как окажусь опять в этом ужасном дворце! Это тебе все там интересно, ты у нас из провинции, а мне все это осточертело уже лет сорок назад, — я еле удержалась, чтобы не ударить ее по наглой ухмыляющейся физиономии.

— Из-за тебя его могут казнить! Ты хоть это понимаешь?!

— Да. Я думаю над тем, как этого не допустить.

— Думает она! И что ты сможешь сделать, если тебя сразу под домашний арест поместят?

— Но так ведь только до тех пор, пока я что-нибудь приличное не сошью... Хочешь спасти Ратмира? — она хитро сощурилась.

— Хочу.

— Тогда помоги мне вышить какой-нибудь приличный рисунок. Как только я отдам вышивку отцу, он меня отпустит, а я смогу помочь Ратмиру сбежать. Конечно, я ему передам, что это ты ему помогла.

— Правда? — о, это отличная идея, лишь бы только эта стервочка все действительно передала.

— Клянусь!

— Я подумаю над этим. Какой тебе рисунок нужен?

— Да без разницы, лишь бы там были какие-нибудь цветочки, листики и прочая ерунда.

— Хорошо. Я все подготовлю. Если дела обернутся плохо, я передам тебе вышивку. Но запомни — ты обязана в обмен передать Ратмиру, что это я его спасла!

— Не вопрос!

Выйдя из ее шатра я не сдержала довольной улыбки. Эта глупышка теперь спасет Ратмира, а он при этом будет знать, что обязан своим спасеньем мне. И даже если он будет вынужден бежать из Хартамласа, то, думаю, рано или поздно вернется за мной. Такие, как он, не исчезают бесследно и всегда на виду. Уж я-то знаю!

Ратмир

Эртис решил не откладывать суд надо мною. На следующий день после нашего прибытия в Хартамлас меня доставили в зал судебных заседаний. Сначала Эртис выслушал суть дела в изложении Советника Артанора, потом спросил у меня:

— Признаете ли Вы, что подняли руку на дочь Советника?

— Признаю.

— Правда ли, что Вас лишили имени?

— Правда, — не имело смысла отрицать очевидное.

— За что?

— Это не имеет отношения к делу...

— Каким образом Вы оказались на службе у Сайреса-полуэльфа?

— Меня изгнали из эльфийских земель, но никто не запретил идти в услужение к людям. Прапрапрадед Его Величества Сайреса поверил в меня. И я своей верной службой короне Араньона оправдал его доверие...

— Это не имеет для нас никакого значения. Вы были изгнаны из эльфийских земель навечно. Под страхом смерти Вам, как и всем прочим, лишенным имени предателям, было запрещено возвращаться на земли нашего народа. Вы не побоялись вернуться. Для чего?

— Я выполнял задание Его Величества Сайреса. Сюда попал случайно. Меня перенес телепортом придворный маг.

— Кто и по какой причине Вас ранил?

— Был бой. Кто именно это сделал — затрудняюсь сказать. Противников было слишком много.

— Вас перенесли прямо с поля боя?

— Да.

— Что именно в Вас есть такого ценного, что придворный маг Араньона решил сохранить Вам жизнь, пожертвовав огромным запасом энергии на создание телепорта? Почему этим телепортом воспользовались только Вы?

— Это не моя тайна, Владыка.

— Я так понимаю, что Вы вообще ничего не желаете говорить. Жаль. Впрочем, о причинах Вашего изгнания я догадываюсь. Более того, я почти уверен, что знаю их. Но даже это не имеет большого значения. В любом случае, мне придется поступить с Вами так, как полагается действовать в отношение предателей, которые, будучи изгнанными, имели наглость вернутся обратно. Казнь состоится через три дня. Суд окончен, — Эртис посмотрел на меня на прощание так, что я понял — он узнал меня. Что ж, значит, все. Вот и конец. Наверное, это даже хорошо. Слишком многое произошло. Слишком затянулся мой Путь. Слишком мало шансов на то, что он приведет в тихую гавань. Возможно, имеет смысл просто сменить накатанную колею.

Я почувствовал сильнейшую усталость и опустошение. Не думал, что расплата за мою ошибку затянется на две сотни лет. Что ж, будем считать, что через три дня счет будет закрыт. Жаль, что я подвел Сайреса, но кто же мог знать?.. Эртис не простит и не забудет мне гибель своего отца. Наверное, он прав в этом. Пусть я не был непосредственным виновником этого события, но именно мои действия привели к подобному результату...

К вечеру второго дня дверь камеры открылась и на пороге появилась Яррэ.

— Привет! — она смотрела на меня твердо и решительно, но покрасневшие кончики ушей, выглядывающие из-за темно-каштановых, даже скорее темно-рыжих волос, с головой выдавали ее смущение.

— Ты? Что ты здесь делаешь?

— Я знаю, что тебя хотят казнить. Из-за меня.

— Нет, не из-за тебя, — а что я еще мог сказать ей?

— Мне сказали, что ты — предатель.

— Да, — я горько усмехнулся. Сколько бы лет не прошло, а предателем был, им и останусь, чего уж тут скрывать?

— Что да? — переспросила Яррэ.

— Да, предатель, — повторил я, несколько озадаченный такой настырностью.

— Ты врешь!

— Меня лишили истинного имени. Значит, предатель.

— Когда ты это говоришь, я чувствую ложь. Она столь явная, что режет уши. Я не понимаю, почему отец и Эртис это не заметили...

Я не сдержался и посмотрел ей в глаза — что ж, хотела, получи. Просто открыл ей свои чувства — раздражение от ее настойчивости, нежелание обсуждать свои поступки с ней, злость на нее и на себя, отчаянье от того, что дело мое так и осталось невыполненным... Она отшатнулась, на несколько секунд в ее глазах возник испуг. Я тут же взял себя в руки.

— Уходи!

— Нет, — ее голос звенел от напряжения, но, похоже, даже теперь она не собирала сдаваться.

— Оставь меня! Мне стражу позвать? — дожили, чтобы избавиться от этой девчонки, мне теперь придется звать своих охранников.

— Я не хочу, чтоб отец и Эртис допустили ошибку. К тому же я за тебя отвечаю.

— Еще не хватало!

— Хочешь или нет, но это так.

— Не хватало, чтоб за меня отвечали дети, которые еще толком не выросли из пеленок! Уходи немедленно! — видимо, события последних дней сильно сказались на моем самообладании, потому что я еле удержался от того, чтобы не схватить ее за шиворот и не вытолкнуть из моей камеры. Яррэ, словно почувствовав мой порыв, сначала испуганно вжала голову в плечи, став удивительно похожей на уличного котенка, но потом, словно переборола свой страх и схватила меня за рукав:

— Я усыпила стражу, и ты пойдешь со мной! Насколько я понимаю, у тебя есть еще не выполненные дела. Тебе придется пойти! — твердо сказала она и потянула меня к выходу.

И что мне теперь делать? Да, у меня есть долг перед моим королем. Тем, кто принял меня. Ни разу не напомнил про мой позор. Дал другое имя, дал новую судьбу. И я должен воспользоваться шансом вернуться в Араньон, перед которым я все в том же долгу.

Не знаю, что там сделала эта неугомонная вредительница, но вся стража спала мертвым сном. Мы прошли как минимум шестерых уснувших стражников.

— Не удивляйся, — шепнула мне Яррэ, — Я просто попросила, чтоб мне позволили тебя повидать напоследок. Меня из-под ареста выпустили. Сильва помогла, — добавила она неохотно, — Сделала вместо меня вышивку.

— Какую вышивку? — удивился я.

— Меня под арест посадили до того момента, как я научусь вышивать. Вот Сильва и сделала вышивку, — пояснила Яррэ, забавно наморщив нос.

— А ты не умеешь?

— Неа. Ты меня за кого принимаешь?

— За девушку, или я ошибаюсь?

— Хм. Физиологически нет. Практически... Надо было мне парнем рождаться, — пожала плечами моя "похитительница".

— Интересный тезис.

— Какой есть, — она вывела меня во двор.

Во дворе стоял Вьюн и еще какая-то вороная лошадь. Яррэ подошла к вороной и, достав из притороченной к седлу сумки серый плащ, протянула его мне:

— Одень и накинь капюшон. Так тебя никто не узнает. И садись. Надо ехать как можно быстрее. Через несколько часов наш побег обнаружат.

— Наш?! — она что, собирается за мной увязаться?!

— А ты думаешь, что я тебя одного отпущу? Забыл, что ты еще даже не начал меня учить?!

— Да ты с ума сошла! Никуда ты не поедешь! — я был вне себя от ярости. Тоже мне, нашла надежного попутчика! На приключения ее потянуло. Мало мне неприятностей, так еще с этой дурехой нянчиться!

— Значит так, либо мы едем вместе, либо оставайся здесь и жди казни! В конце-концов, это перст Судьбы. Я тебя уже во второй раз спасаю! Ты просто обязан принять это во внимание!

— Яррэ!

— Ратмир!

— Яррэ! — я чувствовал себя полным ослом — мной самым бессовестным образом манипулировала эта мелкая шантажистка, а я ничего не мог с этим поделать.

— Нет!

Я вздохнул, ладно, как-нибудь выберемся из передряги, а потом я попрошу Сайреса запереть эту девчонку где-нибудь в надежном месте, ну и отправим ее при малейшей возможности обратно к отцу. Лишь бы теперь добраться до Сайреса. Начну, пожалуй, ее учить. Гладишь, сама не выдержит и вернется домой добровольно. Так будет еще лучше.

Яррэ

Ура! Долой из тюрьмы! Я оставила отцу и маме письмо, в котором писала, что меня позвал мой Путь и я должна следовать по нему. Обещала вернуться живой и невредимой и просила не искать. Конечно, я и не рассчитывала, что они послушаются, но надо же было хоть что-то написать. Все равно они поймут, чьих рук побег Ратмира.

— Ратмир, прибавь скорость! До границы Араньона еще около четырех дней пути, не меньше. Нам сейчас отъехать бы как можно дальше. А потом можно будет немного помудрить с нашей маскировкой.

— Что ты там мудрить собралась?

— Искать будут тебя и меня. Надо будет сделать так, чтоб мы не были похожи на нас.

— Коней все равно узнают.

— Да, боюсь, что их придется заменить. Вот доедем до торжища на Бьерне, там и заменим.

— Прошу прощения за меркантильный вопрос — а деньги у нас на это есть? — за кого он меня принимает?

— Я что, так похожа на дурочку? Конечно, есть. Правда, в виде драгоценностей, но денег у нас много.

— Каких драгоценностей?!

— Ты полагаешь, что дочь Советника настолько бедна, что не имеет своих украшений?

Даже обидно. Неужели он думал, что я всю жизнь бегала по лесам в рванье?

— Нас примут за разбойников с большой дороги.

— Не бойся, у меня там есть свои люди!

— Какие еще люди? — Ратмир явно удивился. Что, я действительно произвожу впечатление безнадежной дуры, не способной ладить с людьми и эльфами?

— Я знаю одного торговца, который мне кое-чего задолжал. Он сможет по-тихому реализовать все эти побрякушки, купить двух хороших коней, а Вьюна и Черную Лилию отправит обратно домой. К тому времени, как на наш след опять выйдут, мы успеем уже удалиться на безопасное расстояние.

Ратмир

Бьерн был городом-ярмаркой. Иначе его назвать было сложно. В этом городе можно было купить и продать все, что угодно. Здесь можно было легко затеряться среди разношерстной публики. Впрочем, я не тешил себя иллюзиями, что это и к нам относится. Советник, наверняка располагает дополнительными средствами поиска, которые не позволят нам отсидеться в Бьерне.

Мы приехали туда к вечеру. Яррэ уверенно направилась к одной из улиц на окраине города. Остановившись перед одним неприметным серым домиком, она завела Лилию за забор и поманила меня рукой.

— Давай, сюда!

— Мы пришли. Подождешь меня пока на улице, а я улажу наши дела.

Через полчаса из двери вышел худенький мальчик в широкополой шляпе и зеленом плаще. Он уверенно подошел ко мне и сказал подозрительно знакомым голосом:

— Ну как тебе я?

— Яррэ?!

— Ага, — мальчик скинул шляпу.

— Твои волосы!!!

Она отрезала свои волосы. Свои длинные, переливающиеся всеми оттенками меди волосы!!!

— Ну да, пришлось подкоротить немножко. Согласись, они слишком сильно привлекают внимание.

Я ловил ртом воздух. Эта девушка меня не уставала поражать. Если я мог допустить, что есть эльфийка, которая способна, не моргнув глазом, расстаться со всеми своими драгоценностями и украшениями, то эльфийку, способную отрезать себе волосы просто для того, чтоб замаскироваться под мальчишку, я решительно представить не мог. Волосы для эльфиек — это гордость. Это знак отличия. Отрезать эльфийке волосы можно только под угрозой смертной казни, да и то не вдруг. А Яррэ сделала это так небрежно, словно выкинула старую куртку.

Похоже, я погорячился, когда говорил, что воина из нее не выйдет. Нужно отметить, что у нее есть как минимум мужество и готовность жертвовать многим ради... А вот ради чего — не понятно. То есть я понимаю, что ее манит романтика, но мне, если честно, все это и даром не нужно. Мне б поменьше такой романтики.

— Ну и что ты на меня так вылупился? Что я такого сделала? Превратилась в страшного зеленого монстра?

— Яррэ, ты ненормальная, я тебе уже это говорил?

— Нет, но принимаю это за комплимент. Ладно, пошли, дядя!

— Дядя?

— Да, будешь моим дядей.

— Меня зовут Ясин, я твой племянник, которого ты сопровождаешь в Синий дл — село на границе с Араньоном, где живет мой отец — твой брат. Я вообще — жуткое создание — полуэльф, полудриада. Я специально замазала волосы зеленцом, чтоб они стали другого цвета, просто цвет еще не успел проявиться. В общем, дядя, пора нам за лошадьми и в дорогу. Чувствую я, что скоро здесь будет слишком много стражников.

Мне ничего не оставалось, как молча последовать за ней. Лошадей мы подобрали достаточно быстро. Дольше пришлось задержаться в лавке у оружейника. Яррэ наотрез отказалась уходить из Бьерна, пока мы не подберем ей подходящее оружие. На мои вопросы — а что она с ним будет делать — мне был дан ответ, что с оружием в любом случае спокойней. А, в случае чего, исподтишка нанести удар в спину она осилит. Из лавки мы вышли вооруженные до зубов. Девочка явно предпочитает сережкам и ожерельям боевую сталь. Она металась от одного прилавка к другому, что самое странное, ее внимание неизменно привлекали действительно хорошие экземпляры. В итоге мы, а точнее, она, оказалась обладателем небольшого изящного слегка изогнутого меча, прочного щита-капли, добротного кинжала, боевого лука и двух связок стрел с зазубренными наконечниками.

Еле уговорил ее на этом остановится. Посещение оружейной лавки нас задержало часа на два.

Для меня оружие покупать почти не пришлось — Яррэ каким-то чудом стащила мой меч и щит из оружейной, да еще для ровного счета еще и кольчугу прихватила (какой оруженосец пропадает!). Собственно, я купил еще только длинный посеребренный кинжал на случай, если придется с нечистью столкнуться.

Глава 5. В поисках приключений на свои нижние 90

Яррэ

Когда cолнце полностью скрылось за горизонтом и лес, который окружал со всех сторон Бьерн, утонул в темноте, нам пришлось остановиться на привал. Ратмир оставил меня разгружать лошадей, а сам ушел за дровами. Завершив дела по обустройству лагеря, мы уселись рядом с весело потрескивающим костром. Теперь можно было и обсудить все планы более серьезно.

— Яррэ, я хотел с тобой поговорить о том, что ты делаешь, — Ратмир тщательно подбирал слова, это выглядело забавно. Еще одна попытка меня убедить вернуться к шитью. Ну уж дудки. Если ему хочется — пусть сам вышивает. Я ему даже свои пяльца отдам.

— Ты не понимаешь, что творится на границе, и с чем мы столкнемся, едва покинув пределы Араньона и, возможно, даже раньше. В последнее время положение государств Пограничья сильно осложнилось. Участились набеги нгваров, появилась нежить...

— Ага, такая, как Сильва, — рассмеялась Яррэ.

— Не смешно!

— Кому как!

— Яррэ, ты не понимаешь...

— Куда уж мне понять!

— Ладно, хорошо. Только прошу тебя, если вдруг на нас нападут, когда мы будем пробираться по территории Араньона, залезай на дерево. Оттуда можешь стрелять сколько душе угодно, но не вздумай лезть под руку со своими ножами и прочими железками. Понятно? Ты все равно не умеешь с ними обращаться и только помешаешь. Я не смогу биться, если буду все время прикрывать тебя!

— Да не вопрос. Кстати, раз уж мы все равно сидим, может, ты пока начнешь меня учить?

— Нет, не сейчас. Слишком уже темно. Покалечишься еще.

— Я хорошо вижу в темноте.

— Охотно верю, но вряд ли настолько хорошо. Впрочем, ладно. Хочешь учиться, да?

— Ага!

— Тогда не жалуйся! Пока добираемся — будет тебе облегченный курс, а доберемся до Гвинеры, буду тебя гонять по всем правилам, уж не взыщи.

— Не взыщу!

— Хорошо. Для начала...

Я гонял ее еще часа два. Заставил бегать вокруг поляны, периодически падая на землю, делая отжимания, затем через некоторые промежутки времени выполнять прыжки из положения сидя. Через час, когда она уже начала выдыхаться, дал в руки меч и ставил ей удар. Объяснял, как нужно работать корпусом, как правильно держать щит. Получалось, надо сказать, очень неплохо. Похоже, девочка и впрямь знает, в чем ее призвание. Надо бы, по возможности, раздобыть ей доспех, чтоб тренировалась с полной нагрузкой.

После тренировки погнал ее к ручью ополоснуться. Сам постоял, на страже. Но ничего непредвиденного не произошло. Что и не удивительно — не добрались мы еще до опасных мест.

Уже глубокой ночью уложил Яррэ спать. Сам остался у костра. Обещал ей разбудить ее через три часа, да так и не стал. Ее силы нужно беречь. Кто там знает, что нас ждет дальше. А я пока буду спать в полглаза. Все равно пока еще тихие места, будем пользоваться.

Яррэ, конечно, утром стала возмущаться, что ее не разбудили. Вот ведь, бесенок маленький! После вчерашних упражнений она еще и требует ее будить и на полном серьезе собиралась нести караул. Да уж, не похоже, чтоб она согласилась легко отказаться от своей затеи.

Яррэ

Ура! Я добилась своего. Ратмиру пришлось начать тренировки! Я его убедила! Надо признаться, загонял он меня вчера почти насмерть. А потом взял и все испортил!

Ну почему он не стал меня будить и просидел сам всю ночь на страже?! Устроила ему разнос. Впрочем, сам виноват. Зато я выспалась... почти!

Надо сказать, весь следующий день ехали без приключений, похоже, мои превентивные меры оказались эффективны. Надо же, как маленький блеф может исправить положение!

После остановки на привал меня опять гоняли. Уф... не так уж это просто оказалось. Впрочем, лиха беда начало. Дальше будет проще. Не дождетесь — не откажусь от своей затеи! Я еще буду воеводой у Эртиса. И папа поймет, что я не только исцелять умею! Я слышала их разговор с Владыкой. Папа считал, что я рано или поздно перебешусь и успокоюсь, и тогда меня обучал исцелять и чувствовать ложь, а потом я буду его помощником при дворе. Вот еще дудки! Это слишком скучно для меня, извините, но меня зовут приключения!

Вон, пусть Сильва там всем помогает.

Между прочим, я честно сказала Ратмиру, что она помогла мне его освободить. Реакции особой не последовало. Так что зря она рассчитывала на какие-то эмоции с его стороны. И вообще, зачем он ей нужен? Симпатичный, конечно, но такой зануда! Да и старше нас с ней на несколько сотен лет. Мелочь, конечно, но тоже. Кстати, никто из нас не интересовался, может у него в Араньоне жена и трое детей, к примеру. Мне, вообще-то без разницы, а вот Сильву бы это здорово покоробило.

Нет, все же порой хорошо не иметь никаких иллюзий! Спишь спокойней и огорчить тебя почти не реально.

К концу третьего дня мы уже настолько приблизились к Приграничью, что Ратмир отменил тренировки под предлогом, что сейчас могут в любой момент понадобится все силы, чтоб убежать или оказать серьезное сопротивление в случае чего, поэтому не стоит переутомляться. Потом все наверстаем. Ну, я с ним вполне согласна. В случае чего, полудохлая я даже на дерево-то толком не влезу и руки будут дрожать!

Ночь прошла спокойно. Пока опасности обходили нас стороной. Я, надо сказать не слишком переживала по этому поводу. Еще успеется повоевать. Зато днем нас чуть было не поймали. Случилось это так — мы выехали на равнину перед Синим долом, хорошо еще, что не успели миновать опушку леса. Навстречу нам ехал конный отряд. Я сразу поняла — за нами.

Отряд возглавлял незнакомый эльф. И это хорошо, в лицо из них меня никто не знал. Возможно, они меня видели пару раз, или на портрете, но теперь я так изменила свою внешность, что даже папа, и тот не вдруг узнал бы.

— День добрый, почтенные! — командир отряда выехал нам на встречу.

— И тебе доброго дня! — Ратмир учтиво поклонился.

— Куда путь держите?

— В Синий дол. Племянника везу к его отцу, моему брату.

— Ну-ка, паренек, сними-ка шляпу!

— А зачем?

— Да вот, ищем беглецов. Вы, конечно, на них не шибко похожи, но все же проверить не помешает.

Я сняла шляпу.

— Эй, а почему у тебя волосы зеленоватые? Ты что, дриада?

— Мой племянник — полукровка. Его отец влюбился в дриаду, но ничего у них не вышло, а сын остался как напоминание о той любви. Хороший мальчишка, хоть и с зелеными волосами, — влез Ратмир.

— Эй, малый, тебя как, не обижают? — вопрос был не случаен, крайне редкие потомки дриад и эльфов были очень своеобразными созданиями. Если рождались девочки, то они ничем от эльфиек не отличались, зато мальчики были не совсем мальчиками. То есть признаки-то все внешние мальчиков, а по психологии — девочки. В общем, таких избегали и не любили.

— Да нет, дяденька стражник, — я сделала сиротские глаза, — кормят хорошо, почти каждый день. Ну, а то, что сплю на конюшне, так то ж понятно, кто ж захочет со мной спать под одной крышей? Вот, к бате вернусь, хлебушка дадут, а то уже трое суток не ел, — Ратмир меня наградил таким взглядом, что я поняла — стражники уедут и мне несдобровать.

— И не стыдно тебе, племянника голодом морить, — обратился командир отряда к Ратмиру, — он же не виноват, что брат твой дурак!

— Да я не морю его голодом, он прибедняется просто, шутник — Ратмир отчаянно пытался вывернутся.

— Дяденька стражник, — я подняла полные слез глаза на стражника, — Вы не ругайте моего дядю, а то вы уедете, а он серчать будет. А у меня синяки проходят долго, — я показала правую руку, на которой синели следы рук Ратмира (накануне он мне показывал как из захватов вырываться, вот и перестарался немного).

— Эх, а ведь ты эльф, уважаемый, — стражник сокрушенно пожал плечами, — И чем же мы тогда от людей отличаемся, если бьем своих же детей! В чем виноват твой племянник? В том, что твой брат с дриадой спутался? Так это не его вина. Не обижай его, видишь, ему и самому такое происхождение в тягость. А ты, малыш, подойди сюда, — он протянул мне имбирное печенье, — На, угощайся, моя жена печет.

— Ой, спасибо! — я просто умилилась. Нет, мир все же не без добрых эльфов!

— Ну прощайте, почтенные! — стражники направили коней дальше. Ратмир смотрел на меня очень выразительно. Все. Боюсь, боюсь.

— И что это сейчас было? — ой, а глазки-то, глазки, красненькие, хищненькие, что твой вурдалак. Аж прям мурашки по коже.

— Что было? — сделала совершенно невинную мордашку.

— Что ты за представление устроила?

— Ну как, должно же быть правдоподобие? Что ты хотел? На вот, печеньку возьми — вкууусная, — я протянула ему печеньку.

— Да я тебя сейчас...

— А я тебя опять покусаю! — я демонстративно щелкнула зубами, — Я стрррашная и прожорливая полуэльфодриада. И мне ничего не надо, кроме маааленького, притом очень маааленького кусочка эльфа по имени Ратмир! Я не жадная!

— Ты что, совсем с ума сошла? — Ратмир озадаченно смотрел на меня не в силах сопоставить мое поведение и элементарный здравый смысл.

— Нет, только немного. Ну ты сам посуди, надо ж было как-то объяснить, почему у меня женская аура. Почти наверняка кто-нибудь из них обратил бы на это внимание. А так все ясно.

— А зачем было придумывать про побои?

— Ну... Я в роль вошла.

— Нет, знаешь, если так дела и дальше пойдут, то раньше, чем мы достигнем Араньона, я просто свихнусь. И как же меня угораздило-то с тобой связаться.

— Спорный вопрос — это еще кто и с кем связался. Ты — жуткий зануда и не ценишь меня совсем! — я показала ему язык. — А вообще, чего это мы тут встали — нам пора.

Ратмир

Не знаю, зачем это чудовище за мной следует, но точно знаю — долго я так не выдержу. Наговорила про меня стражникам таких гадостей, что я думал все — под арест поместят, а там все и вскроется. Изобразила просто мерзавцем, который измывается над невинным племянником! И, самое страшное, что ничего с ней сделать не получится. Ну не ремнем же ее стегать!

Вечер провели в Синем доле. Похоже, это последний спокойный вечерок, который нам выпал. Разместились в трактире, нас вкусно накормили (или это после готовки Яррэ вся еда кажется вкусной?) и разместили в единственной гостевой комнате. Увы, Синий дол — деревенька маленькая, нет необходимости в большом постоялом дворе.

Правда, из-за этой комнаты случилась небольшая заминка. Яррэ оглядела ее хозяйским взглядом и глубокомысленно изрекла:

— Пойдет. Только я не понимаю, а где ты будешь спать?

— В смысле?

— Ну вот тут ровно одна кровать. Я, разумеется, буду спать на ней. А куда тебя положить?

— Не поверишь, на ту же кровать. Если ты обратишь внимание, то она просто колоссальных размеров и места в ней хватит на пятерых. Или ты такая толстая, что ухитришься занять ее целиком?

— Ты спятил? — она выразительно постучала пальчиком по лбу.

— Не понимаю, в чем дело?

— А дело в том, что не пристало юной эльфийке ночевать в одной комнате с малознакомым, огромным и диким эльфом, которому в голову периодически приходят всякие крамольные мысли. И вообще, в связи с несопоставимостью наших размеров я лопаться не собираюсь!

Я определенно уже начал терять всякую связь с реальностью.

— Прости, я ни слова не понял. Какие крамольные мысли? Зачем ты лопаться собралась?

— Ну как же, ты постоянно пытаешься меня поймать и отшлепать, затрещины все время норовишь закатить, налицо маниакальная страсть к садизму. Это уже не делает тебя желанным гостем в моей постели, — я покраснел, — А лопаться я как раз не собираюсь. Ты что, анекдот не слышал?

— Какой анекдот?

— Да про хомячков.

— Каких хомячков?

— Которые лопаются, конечно!

— Почему они лопаются?

— Ну, это, право, немного неприлично, но бывалые люди рассказывают, что если заняться любовью с хомячком, то он лопнет. А я не слишком хочу оказаться на его месте, — и она очень выразительно на меня посмотрела.

После этой... пошлости... в мои легкие отказался поступать воздух. Я пытался хоть немного вздохнуть — не получалось. Кажется, у меня покраснели не только 켑ши и щеки, но и вообще все, включая глаза и внутренние органы поименно. Да что она вообще себе позволяет?!

-Ну ладно, ладно, — внезапно утихомирилась она, — Можешь лечь с краюшку, только я между нами оружие положу, я читала, так раньше делали рыцари, чтоб показать чистоту своих намерений.

— О, небеса! — взмолился я, — За что мне это наказание?! Ладно, клади что хочешь, только, пожалуйста, в ножнах, чтоб не напороться на лезвие. И вообще, ложись давай, я спать хочу смертельно.

— А ты выйди тогда из комнаты, надо ж мне переодеться!

— Ладно, хорошо, пока схожу, воды принесу. А ты устраивайся.

Когда я пришел, она уже спала. Разумеется, не забыла потушить свечку. Я в потемках добрался до кровати и рухнул туда... Зря я это сделал... У меня было такое ощущение, что я приземлился на груду железа. Собственно, так оно и было. Вся кровать была завалена мечами, кинжалами, ножами и прочим колюще-режущим оружием (я и не знал, что у нас его так много), а в изголовье даже щит коварно притаился. Там лежало вообще все наше оружие, исключая разве что ее лук. Я кое-как сгреб все это в кучу и попытался заснуть. Без шансов. В бок упирались ножны от чьего-то меча. Через минут двадцать я понял, что поспать нормально мне не улыбается, взял плащ и прилег на ковер. Было жестко, но зато ничего не кололо в бок.

Среди ночи я почувствовал, как по мне кто-то прошагал. Потом этот кто-то все же с меня свалился и раздалась ругань:

— Какого беса ты тут валяешься?!

— А где мне еще спать? Ты всю кровать железом завалила.

— Так ведь не просто так, а чтоб ты надо мной не надругался, — я просто подавился слюной.

— Да я даже ни в одном глазу не имел мысли над тобой надругиваться. Более того, даже если бы ты была последним представителем женского пола, я и то бы не стал с тобой...

— Говори теперь, — она смилостивилась, — Ладно, часть оружия можешь убрать, так уж и быть.

Остаток ночи прошел без происшествий.

Яррэ

Да, хорошую я ночку устроила Ратмиру. Веселилась от души. Сначала рассказала ему анекдот про хомячка (мне его в казармах люди рассказали). Он покраснел, как красна девица. Любо-дорого было смотреть. Потом вошла в роль малохольной барышни и устроила сцену с разоблачением его покушения на мою невинность. Затем напихала в кровать все оружие, которое у нас было, под предлогом того, что так подобает (и как же оно мешалось всю ночь!) А потом, когда он не выдержал и ушел спать на пол, наступила не него. Честно говоря, последнее произошло непроизвольно. Остальное — было тщательно спланировано.

Видели бы вы, как он плюхнулся на мой импровизированный оружейный склад. Я чуть не засмеялась в голос. Еле-еле удержала режим секретности.

Ух... в общем, утром Ратмир выглядел немножко помятым и я сжалилась — принела травяной чай ему в постель. Нет, вы не подумайте, я не стала выливать чай на Ратмира. Просто принесла... в чашке, если кто не понял. Я иногда бываю сама доброта!

— Ратмир, вставай, нам пора выезжать. Еще немного и нас никто уже не сможет догнать! — я ласково его потормошила за плечо, только забыла, что в другой руке чашка с горячим чаем, поэтому несколько капелек капнули ему на грудь.

Нет, ну я вообще этих мужчин не понимаю. Я ж не весь чай на него вылила, а только несколько капель. Чего он, спрашивается, так вскочил?! Еще и чашку чуть не опрокинул.

— Ты смерти моей хочешь?

— С чего ты взял? Я тебе чай принесла в постель, между прочим, а не яд!

— Лучше б ты яд принесла — он хоть не такой горячий!

— Ну извини, не рассчитала, что ты такая неженка.

— Извини, извини... Если я доберусь живым и в здравом рассудке до Гвинеры и лорда Сайреса, то это будет огромным чудом!

— Ну, не могу поверить, что все так плохо. Между прочим, я веду себя почти идеально! — Ратмир приподнял бровь.

— Не хотел бы я узнать, что в таком случае представляет собой твое плохое поведение.

— Ой, и не говори, Ратмир, самой страшно бывает, как вспоминаю! — я сделала страшные глаза, — Красивые штанишки, кстати, — Ратмир попытался встать с кровати. Разумеется, ему удалось, только штаны оказались намертво пришиты к простыне... кривыми стежками (ну я же шить-то не умею!).

— Яррэ! — он зарычал.

— Ой, дяденька, не бейте меня, пожалуйста, вы ж совсем убьете меня, сиротинку! — запричитала я мальчишеским голосом и бросилась вон из комнаты.

Ратмир

Ну просто детский сад какой-то. Что за идиотизм! Такое ощущение, что мне повезло взять на воспитание жутко хулиганистого мальчишку, скорее всего из людей, потому что эльфы обычно в этом возрасте уже более серьезные.

Не понимаю, чего она добивается? И с какой целью? Ну что я ей такого плохого сделал?

Кое-как удалось отодрать простыню от брюк. А еще говорит, будто шить не умеет. Как гадости делать — так все она умеет, а как что нормальное — вот тут все таланты срочно засыпают... до следующей пакости.

Кое-как позавтракал. Яррэ отсела от меня за соседний столик и опасливо поглядывала, грызя горбушку черного хлеба — видимо, в роль сиротинки входила. У меня из-за ее голодных взглядов кусок в рот не лез. Когда терпение лопнуло — бросил ложку и подошел к ней:

— И долго ты так будешь сидеть?

— А что, уже пора?

— Ты ел сегодня?

— Угу.

— Эту горбушку и все?

— Угу.

— Хватит дурачится, иди, перекуси, нам еще далеко ехать сегодня.

— Угу.

— Ешь, — я подвинул к ней тарелку с жареным мясом.

— Угу, — она взяла вилку и начала лениво ковыряться в тарелке. Я не выдержал и пошел в комнату вещи собирать.

Когда я спустился вниз, Яррэ уже закончила трапезу и о чем-то болтала с трактирщиком. Увидев меня, она резко поникла головой и опять сделала испуганную мордочку. Трактирщик посмотрел на меня с осуждением. Опять она что-то про меня наболтала. Язык бы ей вырвать, или укоротить метра хоть на два, тогда ей цены просто не будет.

— Скоро пересекаем границу с Араньоном. С этого момента будь максимально собрана и смотри по сторонам. Лук далеко не убирай. Кинжал тоже. Постарайся никаких выходок не устраивать!

— Какие выходки?! Я ж себя всю дорогу веду тише воды, ниже травы, — я только закатил глаза.

Границу миновали после полудня. Впереди стеной высились темные леса Приграничья. Ночь будет беспокойная. Опять спать урывками, все время начеку. Кончились мирные земли. К тому же пришлось отпустить лошадей, потому что в лесу они могли только помешать.

Яррэ

Ну вот почему так вечно происходит? Пока глядишь по сторонам — все тихо и мирно, стоит отвлечься хоть на немного — сразу вляпаешься в историю.

Всю дорогу была бдительной и внимательной. Не шумела, не болтала, даже над Ратмиром и то не издевалась, и вот тебе благодарность. Стоило только протянуть руку к красивому цветку, как началось. Во-первых, цветок почему-то исчез, а во-вторых, на меня уставилась такая харя, что во сне увидишь — никакой подушкой не отмахнешься. Я издала звук такой частоты, что у самой уши заложило. Замешкался и обладатель хари. Это было что-то внешне напоминающее паука, только с человеческими глазами и ртом. Точнее объяснить не возьмусь — слишком уж испугалась.

Ратмир оказался рядом еще быстрее, чем я вообще сообразила, что что-то произошло, 'паук' оказался разрублен на две ровненькие частички, а меня оттащили в сторону.

— Я просил тебя быть осторожней!

— Да я всю дорогу была осторожной. Ну кто ж знал, что за таким красивым цветком спрячется такая мерзость, — меня передернуло.

— Яррэ, тебе не кажется, что ты выбрала не самое лучшее время изображать из себя нежную эльфийку, которая не может устоять перед красивым цветочком?

— А тебе не кажется, что я и есть эльфийка? И могу любоваться цветами сколько захочу.

— Не можешь, потому что ты пошла со мной и обещала слушаться, а теперь пытаешься пререкаться. На этой территории мое слово для тебя — закон... если хочешь жить. Понятно?

— Понятно, как не понять, — он был прав, безусловно, но легче от этого не становилось. Вот, было мое первое приключение, а я только и смогла, что оглушить противника своим визгом. Стыдно... Обидно...

Больше никаких происшествий не случилось до самого вечера. Я держалась строго за Ратмиром, ничего не трогала, смотрела по сторонам. В общем, была шелковой.

Ночью с наступлением темноты мы остановились на привал. Светила огромная Луна, освещающая лес серебристым светом и создающая своим свечением причудливые тени, танцующие на мягком ковре из мха.

— Красиво, — я поворошила палочкой угли.

— Да, но только я бы предпочел держаться от этой красоты как можно дальше.

— Почему?

— Видишь ли, чем ближе к полнолунию, тем больше всякой нежити рыщет и тем больше у нас с тобой шансов попасть в серьезный переплет. По-хорошему, нам бы надо было обождать с неделю в Синем доле, да время пожимает

— Странно. А все так мирно выглядит.

— Поверь мне, только выглядит, — Ратмир насторожился, — Яррэ, живо на дерево!

— В чем дело?

— Я сказал, живо! И он подтолкнул меня к огромной ели, — я повесила через плечо лук, колчан стрел, схватила свой меч и полезла на ель.

Нет, лазить по елкам — удовольствие ниже среднего — большое количество тоненьких веточек, которые норовят попасть в глаза, мешают карабкаться вверх и дополнительная проблема в том, что толстых веток как таковых нет. То есть приходится очень тщательно распределять свой вес между ветками. Ратмиру не повезет, если он попытается залезть на эту елку. Он и так-то весит порядочно, так еще и с оружием. А уж если б на нем его доспех был — вообще было бы гиблое дело. Я залезла метров на пять и остановилась.

— Ратмир, я уже залезла, давай за мной!

— Сиди там, не двигайся. Меня ель не выдержит, так что не буду и пытаться. Главное, что бы не случилось, не прыгай на землю. Во всяком случае, пока солнце не взойдет, или я тебе это не разрешу сделать.

— Постараюсь, но ничего не обещаю.

Видимо, он хотел еще что-то сказать, но вместо этого выругался сквозь зубы и швырнул один из своих метательных ножей в сторону деревьев. Послышалось сердитое ворчанье. Из-под деревьев стали выходить на поляну звери. То есть, они были похожи на зверей, только я таких еще не видела — что-то наподобие ящериц огромных размеров, только без хвостов и с рогами на голове. Их раздвоенные языки периодически высовывались из пасти и ощупывали воздух. Они медленно приближались к поляне. Этих оленеящериц было около десяти, но казалось, что их куда больше. Я натянула лук и послала первую стрелу в ближайшую ко мне зверюгу. Стрела ударила в ее чешую и... отскочила. Ратмир по-прежнему не двигался, словно застыл.

  Нужно было что-то придумать, а то мой спутник пойдет на прокорм этим недоразвитым драконам. Повесила на ветку лук. Остался только кинжал у пояса. Впрочем, он уже тоже не в помощь, просто времени нет его снимать. Спрыгнула с дерева, приземлившись как можно дальше от Ратмира и бросила в сторону ящериц ветку. Пресмыкающиеся мой намек поняли с полоборота, поэтому лакомый кусочек в моем лице не пропустили. Я судорожно сглотнула.

— Яррэ! Немедленно на дерево! — раздался крик Ратмира. Похоже, он все же решил пошевелиться. Сразу после этого несколько ящериц отправились к нему. Да, а он, оказывается, не просто так застыл. Впрочем, теперь это уже дело десятое.

Что-что, а убегать Ллин меня научил. Поэтому я, не долго думая, рванула наутек, при этом стараясь не слишком удаляться от преследовавших меня ящериц, чтоб у них азарт не пропал. Это было не слишком сложно сделать — они оказались весьма быстрыми бегунами. Похоже, что рано или поздно они меня все равно догонят, поэтому я применила свой излюбленный акробатический номер — приметила сосну с веткой на уровне моего роста, с разбега подпрыгнула и ухватилась за нее. Сделав переворот всем корпусом, я оказалась на дос�аточной высоте, чтоб спокойно попытаться забраться повыше. А дальше уже было дело техники. По деревьям я умела скакать не хуже белки. Конечно, если лес подходящий был, то есть, с соснами, березами или еще какими-нибудь деревьями с крепкими ветвями. Это не очень сложно. Главное — иметь хорошую реакцию и не бояться. В этот раз мне повезло и я смогла выбрать дорогу, по которой удалилась от поджидавших меня ящериц. Похоже, тупы они были безмерно. Мои прыжки оказались незамеченными. Главное теперь не заблудиться. Интересно, что там с Ратмиром. Я, кажется, увела за собой штук семь ящериц, но это были явно не все. Зря волновалась. Оставшиеся три ящерицы мирно почивали, упокоенные огромным мечом Ратмира. Мне даже жалко стало этих бедолаг. Такой железкой по мозгам получить!

— Эй, ты в порядке? — спросила я, спрыгивая с дерева на дальнем от рыцаря краешке поляны.

— Яррэ! О, небо, живая, — Ратмир подбежал ко мне, пристально всю осмотрел, выискивая возможные повреждения, — Я кому говорил, чтоб на дереве сидела?! Ты что, не понимаешь, что чуть было не погибла?!

— Эти твари тебя могли сожрать. Ты не двигался, я решила, что ты испугался... — я понимала, что фраза звучит глупо.

— Я сильно похож на того, кого можно так просто испугать?

— Нет. Но в итоге все равно все живы остались. К тому же эти ящерицы на диво неповоротливы и медлительны.

— Медлительны? Нгвары?! Да от них убежать вообще почти не реально! Я не знаю, как ты это проделала, но тебе невероятно повезло.

— Ааа... Это и есть нгвары? Я думала, что это что-то более страшное. А тут обычные ящерицы-переростки. Кстати, а почему ты замер на месте? Они не видят неподвижные объекты?

— Совершенно верно. Я не успел тебе об этом сказать. Ты даже не представляешь, как я переволновался, когда ты устроила это свое представление с прыжками. Где ты так прыгать и бегать научилась?

— Побегаешь от разгневанного Ллина, еще и не такие трюки освоишь.

— Понятно, это у старины Ллина такие образовательные приемы? Ну-ну.

— А ты что, Ллина раньше знал?

— Да было дело, мы с ним вместе воевали в Последнюю войну.

— Ух ты! Ты воевал в Последнюю войну?! А с виду не скажешь, что такой взрослый!

— Думаю, сейчас по лесу бегать все равно не стоит, имеет смысл выбрать ель поразлапистей и под ней переночевать. Если будем вести себя тихо, у нас есть неплохие шансы остаться к утру в живых, — Ратмир решительно оборвал мои попытки что-то о нем выведать и встал, — Где твой лук?

— Ой, я его на дереве оставила. Я в принципе догадалась, что ящерки не видят неподвижные цели, поэтому побоялась его бросать на землю рядом с тобой.

— А ты не такая дурочка, как притворяешься, — Ратмир внимательно на меня посмотрел.

— Я следопыт, охотник. Мне приходится такие вещи знать.

— Ладно. Лезь за своим луком... следопыт!

Глава 6. Приключения на свои нижние 90 успешно найдены — что дальше?

Ратмир

Этот бесенок в эльфийском обличьи бегает просто невероятно быстро. Я пока еще не встречал никого, кто мог бы вот так легко и просто сбежать от нгваров. И слава небесам, что она осталась жива и невредима. По правде говоря, я был просто в панике, когда она проделала свои трюки. За ней увязались почти все нгвары. Осталось трое, но их убить было уже не так сложно. И после этого я тупо стоял, смотрел на землю, и пытался понять, что ж теперь делать. Представить нельзя мое облегчение, когда я увидел перемазанную, исцарапанную мордочку Яррэ. Хозяйка этой мордочки как ни в чем не бывало спрыгнула с дерева, приземлившись на другом конце поляны и осведомилась, все ли у меня в порядке.

Определенно, с ее появлением порядок наступил. Или, возможно, наоборот. Это уж как посмотреть.

До утра мы решили переночевать под ветвями огромной ели. Ее ветви образовывали естественный шатер, который, конечно, вряд ли могу служить забором между нами и неприятностями, но при условии соблюдения достаточной осторожности, у нас появлялись весомые шансы пережить эту ночь.

— Тебе не кажется странным, что в последнее время я постоянно вытаскиваю твою задницу из всяких неприятностей, — задала она резонный вопрос, — хотя по идее должно бы быть наоборот?

— Да уж. Что есть, то есть. Правда частично эти неприятности ты сама же и устраиваешь.

— Ну, согласись, далеко не все, — она подмигнула, — Слушай, я вот что хотела у тебя спросить. Расскажи мне про рыцарей. Кто это? Как это — быть рыцарем? В книгах много разных сведений, и многие из них противоречат друг другу. Вот ты — рыцарь?

— Рыцарь.

— А как ты стал рыцарем?

— Это было года за три до конца Последней войны. Я провел очень удачную вылазку в тыл врага, за что был посвящен в рыцари.

— А что за вылазка была?

— Да ничего особо интересного. Просто удалось узнать, где находится штаб противника, вот и решили устроить там небольшую заварушку. Порезали ночью охрану, пролезли в штаб, а там, по какой-то роковой случайности, сидел почти весь старший командный состав неприятельского крыла. Мы их всех и утащили с собой. Плюс прихватили массу весьма интересных и полезных трофеев. В общем, чистой воды везенье.

— Понятно. А турниры? Расскажи мне про турниры! Ты участвуешь в турнирах?

— Турниры? Турниры проводятся для того, чтобы рыцари в мирное время не расслаблялись, ну а в военное время турниры помогают поддержать боевой дух войска. Почему-то людям очень важно знать, что их командующий доказал свое мастерство в турнирах, победил кого-то там. Проигрыши они почему-то не видят. Зато все победы помнят очень долго. Полезное свойство, что ни говори. В конце победитель получает право назвать имя самой красивой девушки, присутствующей на турнире и вручает ей серебряный венок как знак своего восхищения.

— А женщины могут участвовать в турнирах?

— Боюсь, что нет. Зачем? Что женщина делать будет с венком? Кого она будет провозглашать самой красивой леди турнира? Это бы создало массу путаницы. Плюс женщинам небезопасно выходить сражаться против мужчин. Все же они — женщины. Мало радости мужчине победить в битве женщину, и совсем стыдно будет ему, если победит женщина. Во избежание таких недоразумений дамы присутствуют только на трибунах.

— Несправедливо! — а вот я бы хотела поучаствовать на турнире. Ну не сейчас, конечно, а когда ты меня научишь! — у Яррэ от новой идеи загорелись глазенки, это было заметно даже в темноте.

— А зачем это тебе? — я себе представил кого-нибудь из наших рыцарей против этой крохи. Боюсь, что никто из них не придет в восторг, если их поставят против нее. Они, как мне кажется, скорее назовут себя проигравшими сразу, чем попробуют ее хоть раз ударить. Во всяком случае, я бы сделал так. Я улыбнулся — забавно, Яррэ станет победительницей турнира ни разу при этом не преломив копья и не сойдясь с противником в схватке на мечах. Все рыцари и так признают себя проигравшими.

— Ну как, я тоже хочу испытать свои силы, да и вообще... Не знаю, просто это безумно красиво! — сказала они и грустно добавила, — Вот только у нас никогда не было турниров. Разве что состязания лучников. Для эльфа рисковать жизнью просто так, чтобы доказать свое умение драться — это... да ты и сам знаешь.

— Знаю. Вот такой я неправильный эльф. А почему ты не хочешь побывать в роли прекрасной леди? Разве тебе не будет приятно, если твой рыцарь выиграет турнир для тебя?

— Ты совсем дурак или притворяешься? — неожиданно зло сказала Яррэ, а потом, помолчав немножко, добавила, — Предпочитаю все завоевывать сама и всего добиваться сама, а не полагаться на каких-то там гипотетических рыцарей.

Молчание затянулось, но потом, видимо, любопытство взяло верх.

— Ратмир, а ты побеждал когда-нибудь на турнирах?

— Было дело.

— Много?

— Когда участвовал.

— А часто участвовал?

— Когда-то давно, — сердце пропустило удар и сжалось от горьких воспоминаний, — я участвовал в двух. Выиграл оба.

— А потом? Что потом случилось?

— А потом... — я стиснул зубы, — Не важно. Не имеет значения. Сейчас я в турнирах не участвую.

— А ты выбирал самую красивую даму турнира? — перед глазами промелькнули трибуны, Элейна... Я уже забыл, как она выглядела, столько лет прошло, а сердце все еще сжимается от боли, стоит только подумать об этом, увидеть кого-то хоть отдаленно похожего. Все, что было потом — не имело значения. Изгнание, позор... Все это было не со мной. Я этого даже не почувствовал.

Усилием воли, заставил себя отвлечься.

— Яррэ... Не хочу об этом говорить! Много будешь знать, станешь занудой.

— А я и так зануда, но до тебя далеко!

— А расскажи, как турниры проходят?

— Турниры?.. Ты спать сегодня будешь?

— Я достаточно напугалась, чтоб спать не хотелось. Считай, что ты мне на сон грядущий сказки рассказываешь! Может быть, если будешь рассказывать более интересно, я засну пораньше и не буду задавать вопросов, на которые ты не захочешь отвечать.

— Что-то по твоему виду не скажешь, что ты напугалась.

Яррэ

Похоже, сравняли счет. Один-один. Он задал вопрос, который был мне неприятен, а я в ответ тоже... Интересно, что там за тайна такая? Поговорить бы с Ллином, но кто ж знал, что они знакомы были?

Турниры мне особо не интересны. Читала я про них. Нет, конечно, когда ты действительно прекрасная дама, то, наверное, приятно прийти, да поболеть за своего рыцаря, другой вопрос, что делать, если ты такой прекрасной дамой не являешься? Согласна, участвовать в турнирах я не буду — я еще не сошла с ума, чтобы предположить, что я смогу хоть с кем-то серьезным драться... во всяком случае честно. Как бы там я ни старалась, кто б меня не учил, но я знаю свой потолок. Мне не тягаться с мужчинами ни в силе, ни в выносливости, а под доспехами ловкость не поможет. С другой стороны, надо ж как-то коротать время. Откровенно говоря, страшновато здесь, да и холодно. Костер ведь не запалить. Ветви, конечно, греют и скрывают от ветра, но не полностью, поэтому я сжалась в комок, чтоб только не дрожать. Чтоб только Ратмир не увидел, что мне холодно. Нечего мне поблажек давать. Знаю я их, из жалости будут укрывать плащом, курткой, носиться как с ребенком. Но мне не нужна жалость. Я гордая. Я — дочь Советника Артанора, второго лица в Салматре после короля, так что в заботе из жалости не нуждаюсь, а другая причина заботиться обо мне есть только у моих родителей и так будет всегда. Все это я знаю уже давно — случайно подслушала разговор двух подруг мамы. Они слишком громко говорили:

— Бедная девочка, тяжело ей придется в жизни, не знаю, что будет когда она вырастет, станет взрослой, влюбится (что вполне вероятно — при дворе столько красивых эльфов). На взаимность ей рассчитывать не приходится. Видно, всю жизнь будет одна. Разве что из людей кто-то на нее может взглянуть, н☆ это такой мезальянс, которого Советник не допустит никогда.

— Зато она одаренная!

— Дар — это хорошо, да вот то, что ей досталось, сделает ей только хуже. Она — Чувствующая, вот и подумай. Если ее дар развить, она будет чувствовать не только правду и ложь, но и отношение к себе. Понимаешь? А в сочетании с даром Целителя... Если она возненавидит кого-то...

В этот день во мне что-то оборвалось. Я стала другой. Если раньше я мечтала о таинственных странах, прекрасных принцах, любви (было и такое), то этот подслушанный разговор перевернул всю мою жизнь. Перво-наперво я поняла для себя, что прекрасных принцев не будет (ни эльфов, ни людей), любви тоже не будет. Что осталось — правильно, таинственные страны. А для того, чтобы не пропали таинственные страны, мне не нужно быть прекрасной принцессой, мне нужно быть мальчишкой-сорванцом. Вот я и буду мальчишкой-сорванцом. И никто не получит возможности меня жалеть. Пусть боятся, пусть ненавидят, не любят, но НЕ ЖАЛЕЮТ!

Родители долго не могли понять, почему я вдруг как с цепи сорвалась — начала㙚лезть к гвардейцам с просьбами научить меня сражаться, успешно отлынивала от попыток научить меня каким-то женским навыкам, вроде шитья и готовки. В конце-концов, меня услали в Серебряный лес, чтоб подальше от гвардейцев и вроде как учеником охотника, что более соответствовало моим интересам.

Ратмир

Я старался рассказывать про турниры максимально скучным и обыденным тоном. Настолько скучным, что самому спать захотелось. Лапы ели чуть колыхались под ветром, и эти тихие размеренные движения тоже навевали дремоту.

Яррэ тихо сидела, прижавшись к стволу дерева, и слушала мои рассказы. Я посмотрел на нее — даже в темноте было видно, что она очень бледная и дрожит. Похоже, совсем замерзла. Боюсь, что костер здесь разложить не получится, придется по походному греться.

— Яррэ, иди сюда, ко мне!

— Зач-ч-чем? — ну точно, замерзла, даже говорить толком не может. А я, хорош, мог бы и раньше заметить. Увлекся своими воспоминаниями, словно бы они какое-то значение имеют.

— Затем. Мне холодно, а нам с тобой еще до утра сидеть. Никому не будет лучше, если мы с тобой замерзнем тут на пару. Так что будем греться под моим плащом, благо, он остался на мне.

— Мне т-т-тепло.

— Я заметил. Так же как и мне. И вообще, тебе тепло — здорово, погрей меня тогда, потому что если я замерзну, то никуда дальше мы уже не пойдем.

Она подумала немного и шустро нырнула ко мне под плащ. Я даже через куртку ощутил, какая она холодная. Вот, гордячка, нет, чтобы признаться, так она сидела и мерзла. Еще заболеет у меня. Накинул на нее плащ, обнял за плечи и прижал к себе. Она было дернулась отстраниться, но потом передумала. Видно, замерзать было неприятней, чем сидеть рядом со мной. Через какое-то время мы согрелись и так и уснули сидя и прижавшись друг к другу. Утром Яррэ уже кашляла. Ну все, не уберег!

— Горло болит?

— Неа, — а то по голосу не слышно.

— Значит так. Нам с тобой еще идти дня три-четыре. Если ты заболеешь, мне придется тебя на руках нести, а это скорости не добавит, поэтому давай ты будешь себя вести максимально адекватно ситуации. Мне сейчас маленькая девочка не нужна. Если ты — маленькая девочка, то давай я тебя возьму на руки и отнесу в Гвинеру, а потом отправим тебя с эскортом в Хартамлас. А если ты взрослая женщина, охотница и следопыт, то давай так себя и веди. Боюсь, что здесь уже шутки кончились.

— А я шутки и не шучу. Да, горло у меня болит, но сейчас мы ничего с этим не сделаем. В общем, встали, собрались и пошли, — а держится-то молодцом. Ай да Яррэ! Была б парнем, взял бы оруженосцем... даже несмотря на характер.

— На, возьми мой плащ и закутайся, — протянул ей свой плащ, она только сверкнула глазами.

— Не нужно, он мне все равно велик.

— Опять? Сложишь его в два раза. Мне он сейчас ни к чему, только мешает, а тебя, возможно, убережет от болезни.

Яррэ

Очень холодно. Вроде бы день, вроде бы даже солнце, а меня всю колотит. Только вот заболеть не хватало. А я, похоже, заболела. Эльфы не болеют, а я болею. С самого детства. Сейчас меньше, но вот, очень некстати, повезло. Надо было все же и впрямь сразу к Ратмиру подойти. В конце-концов, на войне как на войне. Ничего бы не случилось. Ему тоже было не жарко.

Шаг, еще шаг. Никогда не думала, что мне может быть тяжело ходить по лесу.

— Ратмир, — голос у меня стал, как у вороны, хриплый, каркающий, — а почему мы не по дороге отправились, а сразу в чащу полезли?

— Сейчас на дороге опасней. Все едут по дороге, следовательно и подкарауливают путников тоже преимущественно на дороге. В общем, чем дальше от нее идти, тем меньше шансов попасть в переплет.

— Ясно.

Еще шаг. Впереди ельник. Пройдем его, попрошу остановиться.

Ельник позади, впереди небольшая поляна, пройду ее, остановимся.

Поляну прошли, опять ельник...

И вот так, от ельника к поляне, от поляны к ельнику мы и двигались. Ратмир шел молча, тихо, уверенно, а я еле ноги передвигала. Похоже, я сильно задерживаю нас, но даже не буду предлагать меня оставить здесь — бесполезно, все равно он так не сделает, а объясняться придется.

— Яррэ, сегодня будем ночевать в доме, если я правильно определил где мы. Здесь некоторое время назад был дом лесника. Если мы его найдем до темноты — будет здорово.

— Внушает некоторую надежду, — я нашла в себе силы улыбнуться, — Я б не отказалась поспать в тепле.

— Вижу. Как ты себя чувствуешь?

— Примерно как выгляжу.

— Ясно. Тогда точно будем искать эту сторожку.

Домик мы нашли уже когда смеркалось. Я уже вошла в ритм и перестала чувствовать усталость и озноб. Ноги просто шагали по лесу, а я была где-то далеко-далеко, даже и сама не знаю где.

Наше убежище оказалось совсем игрушечной избушкой. Чтоб пройти в дверь, Ратмиру пришлось нагнуться очень низко. А я прошла свободно. Все-таки есть плюсы в маленьком росте.

В избушке царило полное запустение, даже мебель была вся сломана.

— Ну что, посиди здесь, а я сейчас расчищу место нам для ночлега, — Ратмир явно видел, что мне плохо и пытался каким-то образом меня разгрузить. Ну уж дудки, идти так до конца. Поэтому я сняла плащ, чтоб не мешался, и помогла ему расчистить место от сломанных досок, щепок и обрывков обивки.

Ратмир забаррикадировал дверь, максимально прикрыл окна досками и затопил печурку, которая находилась в углу комнаты. Через какое-то время стало тепло и приятно. В старом помятом котелке, который мы нашли во время уборки, вскипятили воду.

— Сейчас буду тебя лечить, — Ратмир покопался в карманах куртки и вытащил какой-то мешочек, в котором оказались сушеные листья земляники.

— Ой! Земляничный чай! — обрадовалась я.

— Угадала.

— Ну ты прямо волшебник!

— Да нет, просто я очень люблю этот напиток, вот и таскаю всегда при себе небольшое количество на всякий случай.

— Еще и предусмотрительный! Жаль, что рыцарь, а то бы получился отличный охотник.

Ратмир опять помрачнел. Ну что я опять не так сказала?

— Пей давай чай, а потом быстро спать.

Пока я пила душистый напиток, он снял с себя куртку, постелил ее на пол, плащ положил рядом, а сам сел на пол около печки.

— Послушай, Ратмир, возможно, я касаюсь каких-то тем, которые тебе неприятны, ты просто скажи и я не буду тебя спрашивать об этих вещах.

— Не бери в голову. У нас сейчас есть много более важных проблем, чем мои огорчения и твои вопросы не по теме, — сказал он, — Давай, спать лучше ложись. Завтра еще один переход, а послезавтра я рассчитываю дойти до одной из наших крепостей, а оттуда нас в Гвинеру доставят быстро и без приключений.

— Ладно, спокойной ночи, Ратмир!

— Спи!

Ратмир

Случилось чудо — Яррэ ведет себя нормально. Судя по всему, ей совсем плохо, раз она до сих пор ничего так и не отмочила. Сейчас заснет, посмотрю нет ли у нее температуры. А то сама не признается.

Когда дыхание Яррэ стало размеренным, подошел и потрогал лоб. Так и есть. Жар, да притом сильный. И сделать ничего не смогу. При себе кроме земляничного чая ничего, а чай — это все капля в море. Да уж, связался на свою голову. И это пока все еще относительно спокойно проходит. Хоть бы теперь без приключений добраться до крепости барона Ларсена, а там уже все будет нормально. Там ее на ноги поставят быстро. А вообще, кто бы мог подумать, что эта шустрая девушка такая хрупкая.

Я сел обратно к огню. Не думал, что когда-то еще окажусь в этом домике. Такое ощущение, что прошлое, о котором я почти забыл, вдруг решило срочно напомнить о себе. Эти вопросы Яррэ, теперь эта сторожка... Хорошо, что все вокруг хоть изменилось. Не знаю, как бы я смог зайти сюда, если б здесь все осталось как было тогда.

Хорошее, доброе было время. Мы сидели у огня, смеялись, рассказывали истории. Все было просто и правильно. Куда все пропало? Куда пропал тот молодой и беззаботный эльф, который, смеясь, выигрывал турниры, просто для того, чтоб сделать приятное своей девушке? Куда он делся?

Я встряхнул головой, пытаясь прогнать навалившуюся тоску, под тяжестью которой прогибались плечи и опускались руки. Сейчас мне не о том нужно думать.

Снаружи раздался тихий шелест, словно кто-то шел в сторону избушки. Попытался выглянуть наружу, из щелок ничего не видно. Взял меч.

Кто-то поднимался по ступеням. Вот, дернули за ручку двери. Еще раз. Похоже, опять неприятности. А я-то надеялся...

— Айвен, открой дверь! — раздался нежный голос за дверью. Я застыл, не в силах пошевелиться. Этот голос. О, небо, сколько раз я слышал этот голос во сне, а когда просыпался, не мог найти себе места, потому что его обладательница уже давно покинула этот мир. Этот голос назвал имя давно умершего эльфа. Эльфа, которым я когда-то был.

— Айвен, я очень замерзла, открой дверь, пожалуйста! — я знал, что ее нет, что это не может быть она, но ноги упрямо вели меня к двери. Я начал разбирать доски, блокирующие вход. Все мысли были только о том, что нужно срочно открыть, что там, за дверью стоит она, замерзшая и голодная.

Стоп! Я остановился. Что-то не так. Это какое-то наваждение. Элейна умерла более двух веков назад, я это точно знаю, я сам...

— Айвен! Мне страшно! Открой! Тут кто-то есть! — голос разума опять отключил鮎я, я рванул изо всех сил последнюю доску и открыл дверь. На пороге стояла Она. Такая же красивая, нежная, стройная. В голове все перемешалось, сердце забилось в бешеном танце.

— Элейна...

— Айвен! Иди ко мне! — я бросился за порог, обнял ее и прижал к себе. Все эти годы я помнил только о ней, думал о ней. Где-то на границе сознания я отметил, какая она холодная, но не придал этому никакого значения. Кровь стучала в висках. Ее губы, такие желанные, были совсем рядом, сводили меня с ума. Я совсем потерял голову.

И тут, словно звук порванной струны раздался хриплый девичий голос:

— А теперь быстренько отпусти его, — я обернулся — чуть наискосок от нас стояла Яррэ с луком в руках. Наконечник стрелы был нацелен прямо в лоб Элейны.

— Яррэ, немедленно опусти лук!

— Вот уж не подумаю. Целуется тут, понимаешь, со всякой швалью, а мне, значит, и пострелять нельзя в свое удовольствие!

— Айвен, да у тебя новая подружка, — в голосе Элейны прозвучали какие-то незнакомые мне интонации.

— Ага. Щазззз. Двадцать раз как. Такая подружка ему не по зубам, но дело это не меняет. Кстати, у тебя что — проблемы со слухом? Я сказала — отойди от него. Тогда, возможно, я позволю тебе уйти.

— Значит так, Яррэ, я не позволю в моем присутствии оскорблять мою невесту, — я окончательно разозлился, — У тебя нет ни малейшего повода называть ее швалью или еще как-либо. Даже один ноготь на ее руке стоит дороже, чем сотня таких, как ты, понятно?

— Как же не понять, — Яррэ нагло улыбнулась, — ходячие трупы вечно в цене. А что, это удобно — вроде живая, даже шевелится, а делать можно все, что угодно. Даже применять твои любимые садистические приемы. Что ты там выдумывал в последнее время? Отшлепать ремнем? Затрещину отвесить? Кстати, она даже вряд ли лопнет, во всяком случае, с первого раза, так как размерами явно превосходит хомячка.

Я зарычал. Девчонка слишком много себе позволяет.

— Опусти лук! Немедленно! — я медленно пошел к ней, собираясь отобрать лук силой.

— Упс, — она изумленно уставилась в какую-то точку за моей спиной. Я обернулся, в этот момент свистнула стрела и все, что я успел, это обернуться и увидеть, как Яррэ устало прислоняется к стене и пытается наложить еще одну стрелу на тетиву. Я прыгнул и повалил ее на пол, вырвал из рук лук. Она даже не пыталась подняться. Похоже, слишком сильно ударилась. Я обернулся к Элейне, заранее боясь, что увижу ее уже мертвой, со стрелой во лбу. Ну, в этом не ошибся. За исключением того, что мертвой-то она была, да вот только не стрела была тому причиной. Видно, выстрел Яррэ что-то все-таки нарушил и морок спал. На меня надвигалась нежить, которая когда-то давно была, наверное, Элейной, но теперь... Зеленые трупные пятна, полуобнажившийся череп. Ужас, захотелось срочно выплеваться и искупаться, и я ЭТО целовал?! А, самое главное, что теперь делать? В дом я ее уже запустил, все оружие против немертвых, что мы закупили в Бьерне, мирно лежит рядом с печкой, до которой теперь добраться почти не реально. Все остальное нежити не страшно, разве что только нарубить ее на много мелких кусочков, только одна загвоздка — меч-то я бросил и до него тоже не дотянуться. Я отступал, Элейна шла на меня. Попался как мальчишка.

— Что ж ты испугался, глупый, это же я, твоя Элейна, ты забыл меня? Не бойся, больше твоя подружка нам не помешает, иди сюда! — Морок опять начал туманить мой разум, но на сей раз в голове настойчиво звучал колокольчик тревоги, и мне удавалось стряхивать наваждение. Я уперся спиной в стенку. Ну, вот и все. Конец. Как глупо!

Яррэ, которая все еще лежала у печурки, пошевелилась, встала на колени, а потом внезапно одним невероятным прыжком преодолела все расстояние между ней и Элейной и вонзила немертвой в бок какой-то острый предмет, напоминающий длинную спицу. Раздавшийся визг оглушил меня. Яррэ отлетела, перекатилась по полу, безуспешно попыталась подняться, но видно сил не хватило. Нежить корчилась в агонии, разбрасывая доски и обломки мебели, которые попадались на ее пути. Волны голубоватого пламени поглощали ее тело, превращая его в пепел. Когда все закончилось, я бросился к Яррэ. Она лежала неподвижно. Перевернул ее на спину. Глаза закрыты, но дышит. Я похлопал ее по щекам, пытаясь привести в сознание. Она вся горела. Жар ощущался даже через одежду.

— Яррэ, очнись, слышишь, Яррэ!

Она с трудом открыла глаза:

— Дело вкуса... но лучше тренируйся на помидорах!

— Что?! — я решил, что у нее начался бред.

— Хочешь научиться целоваться...лучше делай это на помидорах...Нежить негигиенична... — она попыталась улыбнуться.

— Тихо, молчи, у тебя сильный жар! Сейчас я дверь закрою и что-нибудь придумаю, — я бросился закрывать дверь.

Когда вернулся, Яррэ была опять без сознания. Нужно срочно что-то предпринять. Я лихорадочно рылся в походной сумке, которая каким-то чудом сохранилась у меня после всех приключений. Бинт — бесполезен. Мешочек с дорожными сухарями — не по теме. Небольшой бурдюк с крепким вином, который я купил в Бьерне (полезно, знаете ли, если замерз, к примеру)... То, что нужно! Во всяком случае, ничего лучше придумать не смогу. Снял свою рубашку и намочил ее всю в вине. Снял с Яррэ куртку и рубашку и закутал ее целиком в такой импровизированный компресс. Она вздрогнула, застонала. Странно, что не очнулась. По себе знаю, каково это — на горячей коже ощущать зверски холодную ткань. Весь этот пышущий жаром сверток укутал плащом. Растопил пожарче печку. Ну вот, теперь нужно ждать. Если повезет, к утру жар должен уже спать.

Яррэ

Я проснулась от предчувствия, что нам грозит опасность. В голове все плыло. Я понимала, что у меня жар и что, возможно, все мои ощущения — это просто результат моего болезненного состояния. Тем не менее, было очень тревожно. До слуха донеслись какие-то слова. Интересно, с кем это Ратмир говорит? Чувство близкой опасности никуда не пропадало. Протерла глаза — дверь была открыта, на пороге стоял Ратмир и обнимал. Фууу... Живого мертвеца. Так вот какая нежить гнездится в Араньоне. Теперь понятно, почему он на Сильву пытался напасть. В принципе они похожи, но Сильва лучше... гхм... сохранилась. Что-то прослеживается уже тенденция в том, что я непрерывно кое-кого спасаю. Мне так кажется, или все должно быть наоборот? Кто из нас хрупкое домашнее дитя, в конце-концов?!

Рука нашарила лук. Благо, он лежал близко. Вытащила из колчана стрелу. Кое-как встала на ноги, натянула лук. Чтоб не упасть, прислонилась к стене.

— А теперь быстренько отпусти его! — да уж, с такого расстояния я и с закрытыми глазами не промахнусь. Стрела смотрела ровно в лоб этой... мерзости.

— Яррэ, немедленно опусти лук! — Ратмир был явно недоволен. Во дает! Да он куда хуже извращенец, чем я думала. Это ж надо до такого дойти — с мертвяками целоваться! Вот что с мужчинами воздержание делает! И не говорите при этом мне, что эльфы легче его переносят, чем люди!

— Вот уж не подумаю. Целуется тут, понимаешь, со всякой швалью, а мне, значит, и пострелять нельзя в свое удовольствие?!

— Айвен, да у тебя новая подружка, — хм, а с каких это пор он Айвеном стал, или у меня из-за жара мозги плавятся? Да и какая я ему подружка?!

— Ага. Щазззз. Двадцать раз как. Такая подружка ему не по зубам, но дело это не меняет, — нечего обольщаться, я мордой не вышла до его подружки, но об этом умолчим, — Кстати, у тебя что — проблемы со слухом? Я сказала — отойди от него. Тогда, возможно, я позволю тебе уйти.

— Значит так, Яррэ, я не позволю в моем присутствии оскорблять мою невесту, — ах вот даже как? Мне теперь тоже побегать по окрестным кладбищам, да жениха поискать? Жаль, лопату не прихватила, выкопать его нечем, а так — вот оно — решение вопроса, — У тебя нет ни малейшего повода называть ее швалью или еще как-либо. Даже один ноготь на ее руке стоит дороже, чем сотня таких, как ты, понятно? — это он меня так обидеть хочет? Ну что ж, у него получилось. Обидел. Сильно.

— Как же не понять, — вложила в улыбку максимум нахальства и наглости, — ходячие трупы вечно в цене. А что, это удобно — вроде живая, даже шевелится, а делать можно все, что угодно. Даже применять твои любимые садистические приемы. Что ты там выдумывал в последнее время? Отшлепать ремнем? Затрещину отвесить? Кстати, она даже вряд ли лопнет, во всяком случае, с первого раза, так как размерами явно превосходит хомячка.

Рычишь? Ну и рычи себе на здоровье. Только вот на меня подался совершенно зря, я не дура и не позволю тебе меня остановить.

— Опусти лук! Немедленно!

— Упс, — сделала испуганную морду, будто увидела у него за спиной что-то неожиданное. Он обернулся. В этот момент я выстрелила. Несмотря на то, что у меня щипало глаза, да и вообще руки дрожали (а что вы хотите, я, между прочим, больная, мне лежать надо!) стрела вошла ровно между глаз мертвяка. Бррр, до чего ж звук неприятный. А дальше... дальше что-то меня толкнуло, я ударилась головой и потеряла сознание. Видимо, на полу лежала не очень долго, так как когда смогла открыть глаза — Ратмир еще был вполне живой и даже, похоже, решил, что целоваться с трупами не так здорово, как ему казалось, а потому пятился от своей настырной 'невесты'.

— Что ж ты испугался, глупый, это же я, твоя Элейна, ты забыл меня? Не бойся, больше твоя подружка нам не помешает, иди сюда! — жесть. Что она ко мне привязалась-то?

Лишь бы только теперь встать! У меня в сапоге лежала длинная серебряная шпилька для волос. Когда мы зашли в лес я ее временно перебазировала из общего узелка с украшениями в сапог, так как она при ходьбе не так мешает, как тот же нож, а, случись что, вдруг да спасет. Вот только бы встать как-нибудь! Шпильку вытащила, а подняться с пола не могу! От бессилия была готова заплакать. Голова болит, перед глазами какие-то черные пятнышки крутятся. Жарко. Холодно. Плохо. Тошнит. Время почти застыло.

Ратмир уже дошел до противоположной от входа стене и прижался к ней спиной. Все. Дальше отступать некуда. Если я не вмешаюсь — на одного мертвяка здесь станет больше. Прикинула расстояние до нежити — не допрыгну, а сил хватит разве что на один прыжок. Из последних сил начала осторожно подниматься по стенке. Кое-как встала на колени. Тело отчаянно протестовало против такого обращения, но кто ж его послушает? Сердце начало выбивать уже явно барабанную дробь. В ушах эта дробь сливалась с шумом моря. С трудом я рассмотрела в красно-черном тумане два силуэта и, выбрав один из них, ближайший ко мне, прыгнула, целясь в него шпилькой. Только бы попасть! Шпилька вошла полностью во что-то мягкое и вокруг меня сгустилась полная темнота. Сознание померкло окончательно.

— Яррэ, очнись, слышишь, Яррэ! — доносилась издалека. Ну кто там еще? Оставьте меня в покое. Мне плохо, я хочу спать. Меня начали трясти. Кажется, я знаю, что за садист это делает. С трудом разлепила глаза. Свет показался слишком ярким, хотя, какой там свет от печурки? Ну что там? Ратмир, живой. Похоже даже уже нацеловался всласть. Интересно, а как оно? Не важно. Надо бы его подколоть, чтоб не расслаблялся:

— Дело вкуса... но лучше тренируйся на помидорах! — говорить было тяжело, горло на каждый звук отзывалось острой болью.

— Что?!

— Хочешь научиться целоваться...лучше делай это...на помидорах...Нежить негигиенична... — улыбнулась из последних сил. Черные пятнышки обступили со всех сторон, мысли вконец запутались, а потом навалилась темнота.

Ратмир

Яррэ... Странное язвительное, маленькое, но очень храброе создание. Я сидел рядом с ней и никак не мог отвести глаза. Она мне очень напоминала котенка, которого я когда-то давно подобрал в Гвинере. Котенок был очень маленький, худенький, испуганный и взъерошенный. Он шипел на проходящих мимо людей, прижимаясь к стене. Выглядел он очень жалко, видно, его уже кто-то потрепал, потому спутанная, всклокоченная шерстка была еще и местами в крови. Я попытался взять малыша на руки, но он укусил меня за палец и еще громче зашипел. Тогда я просто набросил на него плащ и, таким образом, отнес домой. Позволил освоиться, накормил, искупал, причесал. Со временем котенок (я назвал его Сайс, что значит 'найденный', 'найденыш') вырос в огромного, сильного и пуш⬅стого кота, стал моим верным другом, сопровождал меня в некоторые поездки и, однажды, даже укусил одного барона за то, что тот посмел повысить на меня голос (собственно, я потом тоже добавил от себя, так что будем считать, что барон не пережил укуса Сайса). Сейчас его уже давно нет, но порой мне кажется, что он даже теперь ходит где-то рядом. Иногда, когда мне бывает особенно грустно или плохо, я привычно глажу рукой воздух так, словно бы там стоит мой Сайс и иногда кажется, что рука ощущает его теплую и мягкую шерсть.

Я, наверное, просто обречен терять тех, кого люблю. Элейна, Сайс... Вполне очевидно, почему наш народ очень предосудительно относится к дружбе и любви по отношению к людям. Они уходят слишком быстро, а мы остаемся. Но каждый такой уход любимого создания — это незаживающая рана в душе. С каждой такой потерей мы теряем часть себя, с каждой потерей от нас уходит умение радоваться и улыбаться. Мы стареем с каждой потерей. Пусть это и не видно на лицах, зато это слишком хорошо читается в душах. Многие из нас трусливо выбирают замкнутость, запрещают себе испытывать чувства, запрещают себе привязываться к смертным созданиям. Многие вообще стараются отгородиться от общения с людьми и не привязываться к животным. Многие, но не я. Я, возможно, сделал ошибку. Только один раз. Но эта ошибка перевернула весь мой мир. Элейна... Я ни о чем не жалею. После ее смерти, мне уже было все равно. Я мог позволить себе дружить с людьми. Мог позволить себе завести Сайса... Старость души... Это не так страшно. Я устал еще тогда, в самом начале, а потом... Потом все шло так, как шло...

И вот сейчас передо мной в лице этой девочки опять лежит маленький, потрепанный, но очень храбрый котенок, которого, впрочем, я же и потрепал, если разобраться. И этот котенок уже несколько раз спасал мне жизнь. Да что там говорить, я теперь настолько перед ней в долгу, что можно особо не думать о планах на лет еще где-то двести, а то и триста. Коротко остриженные спутанные волосы, мордочка в царапинах. Ее хрупкая фигурка почти не видна под плащом. Я протянул руку и погладил Яррэ по голове. Даже после всех этих приключений, даже будучи спутанными и пыльными, у нее волосы все равно мягкие и пушистые, ну просто котенок, точно. И имя, Яррэ, как раз для такого вот котенка. Потрогал ее лоб. Кажется, уже не такая горячая, хотя, конечно, пока расслабляться рано. Поправил плащ. Ничего, доберемся, как-нибудь доберемся, а там... там посмотрим.

Всю ночь просидел около нее. К утру Яррэ проснулась и попросила воды, выпила ее и опять заснула. Жар спал. Разумней было бы, конечно, остаться здесь, но во-первых нет гарантии, что к нам опять гости не пожалуют, а во-вторых, сам домик не так уж далеко от владений Ларсена. Я решил, что даже с Яррэ на руках, у меня есть некоторые шансы попасть в крепость до заката. Ларсен еще долго будет мне припоминать, в каком виде я на сей раз к нему явлюсь, но это уже дело десятое. Добраться бы. Надел куртку, взял Яррэ на руки и пошел. Надо сказать, дополнительная тяжесть почти не ощущалась. Мой котенок и впрямь был почти невесомый. Пожалуй, большую часть веса составлял плащ, в который она была закутана. Я старался идти как можно плавней, но Яррэ все равно скоро проснулась.

Яррэ

Я проснулась от ощущения, что меня куда-то несут. Открыла глаза. Небо над головой не очень-то напоминало потолок сторожки. Озабоченная физиономия Ратмира ярко продемонстрировала, кто именно меня тащит. Вопрос — куда тащат даже не выглядел риторическим. Я с самым обыденным видом поинтересовалась:

— И как давно ты исполняешь функции моей лошадки? Кстати, на лошадке менее комфортно.

— Я рад, что тебе нравится, — странно, он улыбается, да еще как-то даже с дыхания не сбился. Безобразие, он что — совсем железный?

— Так что там с лошадками и продолжительностью поездки?

— Не знаю, я время не считал.

— Я тебе еще не надоела, не хочешь скинуть лишнюю тяжесть?

— Да нет. К тому же лишней тяжести я и не несу.

— Зато я считаю, что несешь. Ставь меня на землю. Дальше я сама.

— Я не уверен, что это лучшее, что ты могла при絛умать.

— А мне твоя уверенность и даром не нужна. Между прочим, я вообще не понимаю, почему ты меня не бросил там, на месте. В конце-концов, я даже ногтя этой твоей жуткой костлявой невесты не стою. Было бы что таскать! — он посмотрел на меня виновато, потом аккуратно усадил меня на поваленное дерево. Постоял немного молча, словно собираясь с мыслями, потом сказал:

— Яррэ, я хотел перед тобой извиниться. Я знаю, что меня ничто не может оправдать, но... я был чудовищно неправ. Что мне сделать, чтобы загладить свою вину? Проси все, что угодно, — ууу, краснеющий Ратмир, это стильно. Кстати, а Ратмир ли?

— Ну, наверное, для начала тебе стоит рассказать мне эту душещипательную историю про то, почему ты Айвен и кто такая Элейна.

— Я расскажу, но не сейчас, хорошо? Давай так — доберемся до обитаемых мест, а там все тебе расскажу? Сейчас времени не много.

— Ладно, а если вкратце, то я правильно поняла, что Айвен — это твое истинное имя?

— Это было мое истинное имя.

— Хм... Ратмир мне больше нравится.

— Я рад.

— Чему?

— Тому, что тебе больше нравится Ратмир.

— А почему?

— Потому что иначе ты бы взяла за обыкновение меня называть Айвеном всю дорогу, а мне это было бы неприятно. Потому что это имя мне уже не принадлежит.

— У меня что, все на лбу крупными буквами написано?

— Нет, но читается вполне разборчиво, — я не поняла, он что, язвить научился?!

— В общем, ладно, считай, что дежурными любезностями обменялись, теперь пошли дальше... Кстати, — я ощупала свою одежду, на мне были наверчены какие-то рубашки. Ээээ... что это на мне?

— Моя рубашка.

— Очаровательно. А объяснить?!

— У тебя был очень сильный жар... Пришлось принять меры... — он слегка покраснел.

— Чтоооо?! Ты меня раздевал?! — он что, серьезно меня раздевал?! Видел голой?!

— Мне пришлось, иначе ты могла бы умереть. Ты бы это предпочла?

— Так. Значит, раздевал, да? Пялился, да?! Что, тебе трупа твоей невесты не хватило?! — его передернуло от этих слов. Ничего. Мне тоже обидно.

— Яррэ, прошу тебя!

— И не проси. Все! Ну это просто ни в какие ворота... К мертвякам пристает, до меня домогается. У тебя что, все вкусы такие извращенные?! Нашел на что зариться!

— Ну, в первом случае согласен, извращение, но не по моей воле было. А на второе-то почему не позариться? Второе очень даже ничего, на мой вкус, — вот злодей, еще издевается. Ничего, я тебе это припомню. Потом. Позже...

— Я запомнила, что это в твоем вкусе. У тебя очень своеобразные понятия о красоте. То есть тебе очень нравятся больные, грязные, поцарапанные эльфийки с обрезанными кое-как волосами, мелкого роста и страшные как моя жизнь?

— Если они похожи на тебя — то да.

Я так и застыла с открытым ртом. И не смогла подыскать правильный ответ. И вообще никакого ответа.

— Все, Яррэ, рот можно закрыть. Ну что, отправляемся? — он подошел ко мне и поднял. Я так и не вышла из шокового состояния, поэтому даже не сопротивлялась.

— Знаешь, мне будет проще тебя нести, если ты сама будешь тоже за меня держаться, — я положила руки ему на плечи, потом мысленно махнула рукой и обняла его за шею. Ну, ехать так тоже приятней, согласна. А вообще... у меня, кажется, покраснели кончики ушей. Яррэ! Срочно возьми себя в руки, не вздумай! Даже не думай об этом! Он это сделал специально, чтоб тебя позлить! Точно-точно!

Закрыла глаза, чтоб не смотреть на него. Нечего мечтать впустую!

Ратмир

Она обиделась на меня. И права в этом. Я ей такого наговорил. Даже вспомнить противно. Извинился, конечно, но, боюсь, что такие слова простыми извинениями не загладить. Она потребовала, чтоб я рассказал все про Элейну и мое имя. Знала бы она, как мне это делать не хочется. Но раз уж так вышло, то придется.

Смешной котенок. Она очень возмущалась тем, что мне пришлось ночьᒌ ее раздеть. Глупая. Мне было глубоко не до ее прелестей, которые, кстати, я даже не видел, так как занят был лечением, да и не в моих это правилах... Это ж ребенок совсем... почти... Да, она ровесница Сильвы, которая уже вполне взрослая барышня, но это ничего не меняет. В моих глазах Яррэ — маленький котенок, который нуждается в защите. Но поди ей это объясни.

— ...К мертвякам пристает, до меня домогается. У тебя что, все вкусы такие извращенные?! Нашел на что зариться! — Яррэ не уставала выдавать перлы.

— Ну, в первом случае согласен, извращение, но не по моей воле было. А на второе-то почему не позариться? Второе очень даже ничего, на мой вкус, — я улыбнулся и посмотрел ей в глаза. Ничего. Пусть хоть немного вспомнит о том, что она — девушка, а не подросток-сорванец. У нее безумно красивые глаза, да и вообще, если б она еще за собой поухаживала (ну хоть немного), была бы очень даже симпатичной. Да и в своем изначальном походном костюме она тоже прекрасно смотрелась.

— Я запомнила, что это в твоем вкусе. У тебя очень своеобразные понятия о красоте. То есть тебе очень нравятся больные, грязные, поцарапанные эльфийки с обрезанными кое-как волосами, мелкого роста и страшные как моя жизнь? — пытаемся меня спровоцировать? Не выйдет, леди:

— Если они похожи на тебя — то да.

Вот и все, котенок. Как же легко было тебя припереть к стенке! Вот ты сидишь и смотришь на меня совершенно круглыми непонимающими глазами. А я всего-то и сделал, что не пнул тебя, не пихнул, а почесал за ушком, не отвернулся презрительно, а сказал, что ты красивая. Эх ты, Яррэ — котенок. Все с тобой так просто и так сложно!

К крепости Ларсена мы прибыли, когда cолнце уже почти скрылось за горизонтом. Успели. Я постучал в ворота, сначала нас не хотели впускать — не признали, что и не удивительно, зато потом, когда стражники все же передали сэру Гворгу Ларсену, что там, у ворот стоит сэр Ратмир Эльбрасский (ну да, 'сэр', для эльфов это ерунда, для людей — высокое общественное положение), Гворг сразу же спустился к нам. Уж кто-то, а он уже давно не удивлялся моим посещениям, в большей части которых я выглядел далеко не как блистательный 'сэр'. Привык, знаете ли, к моим чудачествам.

Ворота распахнулись и ко мне навстречу устремился мой друг. Огромный, высокий, добродушный. Он чем-то напоминал медведя.

— Ратмир, бродяга, опять пожаловал в чем мать родила, коня украли, меч отобрали, самого избили?!

— Гворг, дружище, когда это я к тебе после такого приходил? Не позорь меня перед дамой! — Гворг резко остановился.

— Перед дамой?! — он посмотрела на Яррэ.

— О, боже, леди, я Вас просто не увидел в его лапах. Позвольте выразить Вам свое восхищение. Давненько Ратмир не приносил сюда ничего мало-мальски ценного, а тут — целое сокровище, — Гворг, как многие огромные мужчины испытывал почти священный трепет перед женщинами вообще, и перед такими миниатюрными, как Яррэ, в частности. Он повернулся и заревел во все горло, — Эй, мерзавцы, приготовить комнаты для леди и моего друга, быстро!

Яррэ удивленно на него смотрела, потом повернулась ко мне и прошептала:

— Это он что? На полном серьезе, или пошутил?

— Он так шутить не умеет, — серьезно сказал я.

Гворг вернулся к нам.

— Ратмир, я понимаю, что это — величайшее счастье, иметь привилегию носить на руках столь прелестное создание, но позволь узнать, это единственная причина, почему ты ее на руках держишь, или есть что-то еще?

— Она у меня заболела. Так что если у тебя есть кто-то из лекарей, было бы совсем замечательно его позвать сюда, пока для нас комнаты готовят.

— Ну, сюда мы никого звать не будем. Сейчас поднимемся ко мне наверх, леди полежит на диванчике, а мы воспользуемся креслами. Кстати, не будет ли слишком смело с моей стороны предложить твоей леди перебраться ко мне на руки? — Гворг как всегда неподражаем. Но у меня немножко другие планы. Яррэ от такого непривычного для нее потока комплиментов совсем растерялась, смутилась и вся покраснела.

— Нет, Гворг, я все понимаю, но... Дружба-дружбой, а эту леди ношу на руках только я, — я улыбнулся и подмигнул ему.

— Вот как всегда, как красивый цветок, так этому хлыщу достается, — посетовал в шутку Гворг.

Глава 7. Прилично одеваться полезно!.. Иногда

Яррэ

Чувствую, что не зря подалась в Араньон. Замок Ларс мне сначала не очень понравился — такая грозная серая махина, никаких украшений, даже близко не может по красоте равняться на наши дворцы, даже до наших пограничных крепостей не дотянет. Но когда из огромных кованых ворот вышел огромный человек в богатых одеждах и заявил моему спутнику: 'Ратмир, бродяга, опять пожаловал прямо в чем мать родила, коня украли, меч отобрали, самого избили?!', — я сразу же почувствовала непреодолимую симпатию ко всей этой местности и к барону Гворгу, ее владельцу. Это ж надо так четко срезать Ратмира! Люди — все же бывают просто очаровательными созданиями. Правда, потом барон обратил внимание на меня и засыпал совершенно незаслуженными комплиментами, заставив покраснеть до самых кончиков ушей, но он так искренне это делал, что заставил меня и впрямь почувствовать себя прекрасной леди. К слову — не самое плохое ощущение. Мне понравилось.

Довольно быстро нам приготовили комнаты и я получила возможность смыть с себя всю эту пыль, грязь, а также зеленец с волос. После этого все стало видеться в весьма радужном свете. И даже слабость, от которой меня шатало, показалась не такой уж нестерпимой. После процедур омовения я плюхнулась на огромную теплую кровать, укрылась пушистым одеялом и заснула. Мне снились такие сны... просто не хотелось просыпаться. Поэтому я проспала почти целые сутки. Проснувшись, обнаружила около кровати огромную вазу с белыми розами. Интересно, от кого бы это?

Встала, сходила в ванную комнату, умылась и обнаружила, что одеть мне нечего. На мне была ночнушка, в которой я спала, а в шкафу обнаружилась огромная груда платьев, но все это было совершенно непригодно для ношения. Ну не могу ж я, в самом деле, ходить в таких длинных одеяниях. В них и не удобно, да и как их одевать — там же на спине целая куча крючочков, которые самостоятельно застегнуть не представляется возможным. Обыскала комнату — никаких признаков брюк или бриджей не обнаружила. Остается два варианта — либо пытаться в ночнушке звать кого-нибудь на помощь (но совсем не хочется себя дурой выставлять), либо ждать, когда обо мне вспомнят и сами придут в комнату (но сколько ждать — не известно), либо попытаться справиться хоть с каким-то платьем, в нем выйти из комнаты, найти кого-нибудь и затребовать брюки. Поразмыслив немного, поняла, что последний выход все же предпочтительней. Покопавшись в гардеробе, обнаружила довольно красивое серое платье. Оно было сшито из гладкого переливающегося шелка, вышивка шла только по воротнику, рукавам и подолу. Очень простое платье, если разобраться, но мне понравилось. Шнуровка, правда, была сзади, но, если повозиться, то можно и завязать как-нибудь. В общем, потратив где-то минут сорок, и исчерпав весь свой запас ругательств, я оделась. Сюрприз поджидал прямо сразу — платье оказалось с небольшим шлейфом. Почему-то сразу я об этом не подумала, а теперь было поздно что-то менять. Во-вторых, вставала проблема с туфлями. Потому что мои сапожки тоже куда-то пропали. В шкафу я обнаружила целые залежи обуви, но подобрать нужное удалось далеко не сразу. В общем, часа через полтора я выползла в этом платье, голодная как сотня волков зимой, злая, как они же при виде недоступного им куска мяса. Отчаянно цепляясь за поручни, чтоб не свалиться с лестницы, спустилась в зал. Там удалось поймать какую-то девочку, которую я попросила вывести туда, где сейчас находится Ратмир.

Девочка удивленно и восторженно на меня посмотрела и побежала по коридору, приглашая следовать за ней. Я обреченно вздохнула. Идти, держась за стены не позволяло воспитание. Но я уже лет пятьдесят не носила таких длинных платьев, а в туфлях на каблуках чувствовала себя как на ходулях. Постаралась вспомнить детство. Сначала получалось не здорово, но в конце-концов освоилась настолько, что даже почти успевала за своей проводницей. Коридор, похоже, опоясывал весь замок, поэтому шли мы просто невозможно долго. Или, может быть, мне так показалось из-за того, что я была максимально сосредоточена на том, чтоб не споткнуться и не упасть (и как женщина в этом ходят?). В какой-то момент мы оказались около дубовой массивной двери, девочка распахнула ее передо мной и показала жестом, что мне сюда.

Я вошла.

А они здесь уютно устроились! Ратмир с бароном сидели около огромного камина в креслах, между ними стоял небольшой столик, на котором красовалась бутылка вина и два фужера. Так, значит? Я тут мучаюсь, пытаюсь одежду найти нормальную, а они тут пьянствуют?! Ладно-ладно.

— Мальчики, я вам не помешаю? — сделала умильные глазки. Ратмир с Бароном обернулись.

Барон тут же вскочил с кресла и протянул мне руку:

— Леди, вы сегодня ослепительно красивы!

Я, призвав на помощь всю свою память о давних уроках хороших манер, плавно протянула ему руку, которую он поцеловал, опустившись на колено. Только тут я поняла, какой он огромный. Даже когда он стоял на колене, его голова была лишь немножко ниже моего лица. Вот это да. Ратмир, кажется, ниже будет.

Кстати, о Ратмире. Он во время всей этой процедуры стоял как каменный около своего кресла. Не узнал, что ли?

— Ратмир, добрый день ... или вечер! Уж не знаю, что сейчас. Ты что застыл, как неродной?

Ратмир

Яррэ заснула и спала очень долго. За это время я несколько раз заходил к ней в комнату, проверял, как у нее дела и не поднимается ли температура опять, но, похоже, кризис уже миновал. Она сладко спала и улыбалась во сне. Наверное ей снились какие-то хорошие сны. Лекарь еще в самом начале навестил ее. Он успокоил меня, что с ней все будет хорошо, но я предпочитал в этом убедиться сам.

К вечеру следующего дня мы с бароном решили устроить себе маленькие дружеские посиделки у камина. Гворгу было интересно послушать рассказ о моих приключениях и особенно его интересовала Яррэ. Собственно, первым делом он задал вопрос именно о ней:

— Старина, давай, рассказывай, что это за дивный эльфийский цветок ты привез из своего путешествия? Неужели у тебя наконец-то начинает налаживаться личная жизнь?

— Гворг! Ну что ты, в самом деле. Эта леди слишком молода для меня. Это дочь Советника Артанора. Она спасла меня, когда я раненый выбрался из телепорта, а потом так уж получилось, что организовала мне побег из тюрьмы, и после за мной увязалась, потребовав учить себя, как это она говорит 'боевым искусствам'. У меня выбора не было. Без нее уйти не получилось бы никак.

— Что?! Эта маленькая красавица — дочь Артанора?! И она хочет воевать?!

— Все верно. На самом деле, поверь мне, Гворг, была бы эта красавица парнем — взял бы в оруженосцы. Смелости ей не занимать, упрямства тоже, да еще и видел бы ты, какая она ловкая!

— Да... Дела. А я уж, было, подумал, что старина Ратмир остепениться решил, — он усмехнулся.

— Нет, Гворг, покой мне даже не снится. Да и... не нужен я ей. Не моего полета эта птица. Я постараюсь ее отправить обратно из Гвинеры, потому что ее отец так просто ее побег не оставит, а дипломатические отношения с Салматрой нам портить совсем не с руки.

— Экий ты дипломат. Почти точно знаю, что скажет Сайрес, когда услышат твою историю.

— И что же он скажет?

— Что было бы совсем замечательно, если ты на ней женишься. Потому что это позволит укрепить наши отношения с Салматрой. Он тогда тебя официально объявит своим первым советником, назначит командующим войсками, или еще что-то в этом духе. И все будет к общему удовольствию, — да уж, последние события развивались так стремительно, что подобную возможность я как-то упустил из вида. Впрочем, это дела не меняет.

— Ты знаешь, что я ему отвечу.

— Знаю, но предупреждаю, что так будет. А вообще я тебя не понимаю, леди действительно хороша. Не знаю, что по этому поводу думаешь ты, но она очень хорошо бы смотрелась рядом с тобой, уж прости за откровенье, дружище. Да и вообще, не надоело все время одному быть?

Я задумался. Яррэ сначала меня глухо раздражала — это правда, но потом... Как-то незаметно вместо раздражения я стал ощущать к ней нежность, захотелось заботиться о ней, защищать ее. К нежности добавилось искреннее восхищение ее смелостью и благодарность за то, что она столько раз меня спасала. Но это не было любовью. Мысль о том, что Яррэ будет встречать меня в Эльбрасе (замке, который вот уже около двух веков принадлежит мне), не была мне неприятна. Наверное, это было бы даже чудесно. Но воспринимать ее как женщину я не мог. Как друга, как чудесного ребенка — пожалуйста, но только не как женщину. Тут увы.

— Мальчики, я вам не помешаю? — раздался голос Яррэ за спиной. Я обернулся, но барон успел среагировать первым — вот ведь ловелас, кто бы мог подумать? Он спрыгнул с кресла и бросился к ней.

— Леди, вы сегодня ослепительно красивы! — я смотрел на девушку, которая вошла в зал. Это была не Яррэ. То есть, голос Яррэ, волосы Яррэ, глаза... Но... Это же не Яррэ! Передо мной стояла эльфийка в темно-сером шелковом платье со скромной серебряной вязью. Ее изумительные глаза вопросительно смотрели на меня. Это не была красота, привычная для эльфиек. Нет, она не была похожа ни на белую лилию, ни на яркую розу. Если по⼢бирать сравнение, она больше напоминала серого сокола — прекрасную хищную птицу. Ее платье и коротко обрезанные волосы лишь подчеркивали это сходство. Никаких ярких перьев, ничего лишнего. Строгая, хищная красота. Не многие такое могут оценить по достоинству, но этого и не нужно. Такая красота не для всех. И я еще что-то думал про то, что не могу в ней видеть женщину?! Похоже, я просто слепой идиот!

— Ратмир, добрый день ... или вечер! Уж не знаю, что сейчас. Ты что застыл, как неродной? — вот голосок точно принадлежит Яррэ. Ехидство никуда не делось. Благодаря этому я все же умудрился как-то прийти в себя настолько, что смог ответить.

— Здравствуй, Яррэ... Как ты себя чувствуешь?

— Знаешь, — ее глаза хитро сощурились, — все бы ничего, да только ужасная слабость во всем теле и огромное желание съесть кого-нибудь большого и желательно целиком. В общем, если опускать подробности — есть хочу! — заявила она своим вечно нахальным тоном. Красавица в сером, видимо, решила, что надо срочно развеять все очарование, потому продолжила в том же духе, — Барон, а нет ли возможности раздобыть мне что-нибудь более подходящее случаю — ну там, штаны какие-нибудь, рубашку? А то, признаться, в таких платьях я чувствую себя очень неуверенно и все время норовлю куда-нибудь свалиться. Ну и, — добавила она, пристально глядя мне в глаза, — похоже, что Ратмиру что-то сильно не понравилось в моем виде. Не понравилось до такой степени, что он сначала застыл как столб, а теперь что-то невнятное мямлит, вместо того, чтобы сходить на кухню и принести мне что-нибудь пожевать!

— Леди, он просто поражен в самое сердце Вашей красотой, — попытался меня защитить Гворг.

— Настолько очарован, что готов дать мне умереть от голода? Кроме того, он эту, как вы ее называете, красоту, видел уже практически во всех видах, так что поздновато ему поражаться, — барон вопросительно посмотрел на меня. Теперь придется объясняться. Хотя... она сама виновата. Я подошел к ней и посмотрел в глаза.

— Значит, во всех? — я был предельно корректен.

— Да! — она уже заподозрила, что что-то здесь не то, но уже остановиться не могла.

— Гворг, — я повернулся к своему другу и подмигнул ему, — леди совсем проголодалась, сходи, найди кого-нибудь из слуг, а то они что-то на колокольчик не реагируют.

— Конечно, Ратмир, все будет в лучшем виде, — Гворг подмигнул мне в ответ и похлопал по плечу. Когда за ним закрылась дверь, я повернулся к Яррэ. Она, похоже, несколько оторопела и не знала, как себя вести дальше.

— Итак, пока готовят еду, вернемся к нашей беседе. Так, значит, я тебя во всех видах уже видел?

— Эй, ты что это придумал? — Яррэ растерянно смотрела на меня.

— Нет, ты мне, пожалуйста, ответь, в каких конкретно видах я тебя уже видел? — я не собирался сдаваться. В конце-концов, раз уж что-то говоришь, то будь любезна, отвечай за это.

— Ты... и сам знаешь, — она покраснела.

— Нет, не знаю, но очень хочу узнать.

— Ты меня раздевал там, в лесной избушке!

— То есть это и есть все виды?

— Да!

— А как ты думаешь, что подумал Гворг, исходя из твоих слов?

Яррэ покраснела еще больше.

— Наверное, тебе нравится меня подкалывать, нравиться язвить и ты даже не даешь себе труда задуматься о том, что говоришь и кому говоришь? Привыкла, что тебе все с рук сходит? Что, по-твоему, я теперь должен делать? Лучше бы ты молчала, честное слово. Когда ты вошла в комнату, я действительно был поражен — и не думал, что ты можешь быть такой... красивой и женственной. Ты что, никогда не испытывала желание быть девушкой, а не сорванцом? Чтоб от тебя не шарахались окружающие, как от бешеной кошки? Вести себя прилично — это выше твоих скромных сил?! Знаешь, пора бы научиться отвечать за свои слова! Не забывай, я не такой, как другие эльфы, меня лишили имени не просто так. Наверное, было за что, не находишь?! — я подошел к ней вплотную, взял за плечи, и, глядя в глаза, произнес, — Сюда недавно зашла очень красивая девушка, которая утверждает, что я видел ее практически во всех видах. Наверное, это несправедливо, если я видеть — видел, а ничего за это не получил, — я наклонился и легонько коснулся своими губами ее губ, она попыталась отстраниться, но за ее спиной была стена, так что остановить меня не удалось. Я провел рукой по ее щеке и заставил немного откинуть голову. Она смотрела на меня большими огромными глазами со страхом и недоумением. Губы раскраснелись, и я едва сдержал себя, чтоб не поцеловать ее еще раз, на сей раз по-настоящему. Как все же здорово у меня получается разыгрывать мерзавца! Да, впрочем, мерзавец я и есть.

— Как думаешь, во что тебе обойдутся твои слова про виды в присутствии барона?

— Прости, пожалуйста, — она прошептала это настолько тихо, что я догадался о смысле сказанного только по движению губ.

— Что? Я не слышу? — я чувствовал как она дрожит в моих руках, но не собирался ее так просто отпускать. Пора уже преподать ей урок, иначе она может очень сильно пострадать, если продолжит так себя вести в присутствии посторонних людей. Тут не Хартамлас, да и вообще эльфов тут не много, а люди... при всех их положительных чертах, они люди и есть.

— Ратмир, я не хотела тебя обидеть, прости!

— Ты красивая, Яррэ, что бы ты там об этом не думала, к тому же у эльфов и людей понятия о красоте слишком разные, — я с трудом заставил себя отпустить ее, — а здесь царят не самые безобидные порядки. Люди всякие встречаются. Мужчины здесь иначе относятся к женщинам. Если ты подобным образом попытаешься пошутить с кем-то из тех, кто менее склонен вести себя достойно, то... в общем, я сейчас тебе показал только совершенно безобидный вариант такого поведения. Остальные варианты куда хуже. А я не хочу, чтоб с тобой что-то случилось. Ты слишком... много для меня сделала. Понятно?

— Да, Ратмир! Я... я была не права.

— Ладно, забыли, просто учти это на будущее. А вообще, что касается твоего поведения, то я уже давно хотел понять, почему ты такая странная, все время язвишь, ведешь себя как парень? Можешь мне это объяснить? Никогда не возникало желание попробовать побыть просто хрупкой девушкой, которую нужно защищать и оберегать?

Она посмотрела на меня. В первый раз увидел у нее такой странный взгляд — какой-то печальный, грустный, безнадежный.

— А ты никогда не хотел поучаствовать в турнире без доспеха, без коня и даже без оружия и голыми руками всех разбросать? — тихо спросила Яррэ и отвернулась.

— Причем здесь это?!

— Я уже ответила на твой вопрос, а ты не понимаешь... Хорошо, пусть будет так, — она встала и подошла ко мне, посмотрела на меня снизу вверх, — Пожалуйста, посмотри на меня глазами мужчины, который меня видит впервые. Видит впервые девушку, такую как я. Возраст значения не имеет, к тому же не такой уж я и ребенок, как тебе кажется, исходя из моего поведения. Не буду просить тебя посмотреть глазами женщины, это еще менее приятно.

— Ты хочешь сказать, что язвительность для тебя — доспех, который ты все время надеваешь, чтоб никто не мог ранить? Ты считаешь себя некрасивой?

— Я не считаю. Это так и есть. Так все говорят.

— Кто — все? — сердце сжалось от нежности, захотелось обнять ее, прижать к себе, утешить.

— Все. С самого детства. Мне всегда говорили, или просто давали понять, что я не похожа на остальных. Когда пошла в школу, за спиной все время шушукались, вот, мол, Советник такой красавец, а дочка такая уродина. Дома я слышала порой разговоры, что меня нужно ограждать от любви, потому что с такой внешностью взаимность не светит, а с моим даром это почти смертельно. В Серебряном лесу никто не желал со мной дружить, впрочем, к тому моменту я в этом и не нуждалась. Знаешь, еще в детстве мне удалось понять, что есть ровно два варианта — либо ныть, замкнуться в себе и ни с кем не разговаривать, считая раны, нанесенные окружающими безо всякого злого умысла, но от того не менее болезненные. Или же надеть броню из насмешек, смеяться над собой, над другими. Пусть лучше ненавидят, пусть недоумевают, зато никто даже не обратит внимания, что у этой язвительной девчонки есть хоть какая-то внешность. И внешность вовсе не завидная. Пусть так, чем равнодушно смотреть и жалеть меня. И, знаешь еще что? Я стала сильной — я не боюсь смерти, потому что мне нечего терять. Когда я уйду отсюда, я стану другой, а здесь я буду той, какой я являюсь. И все, и довольно об этом. Я выбрала свой путь и счастлива. Спасибо тебе, что начал чему-то учить, так моя жизнь наполнилась другим смыслом. Стала более соответствовать моим представлениям о достойной жизни. Вот за это спасибо. Но не вздумай меня жалеть! Между прочим, без брони ты тоже выглядел не таким уж и мощным, да и жальче куда, так что... обойдемся без розовых соплей и жалости. Меня все устраивает именно в том виде, в каком сейчас есть. Понятно? И я буду вести себя так, как посчитаю нужным, а если тебя что-то не устраивает, — она взглянула на меня глазами, которые уже стали принимать ее привычное выражение, — катись на все четыре стороны! А я буду делать то, что захочу.

— И даже последуешь за мной, когда я на эти четыре стороны отправлюсь? — спросил я.

— А как же? — невозмутимо ответила она, — Не могу ж я пропустить все самое интересное. К тому же хочется посмотреть, что дальше будет. А вообще, мы идем кушать, или как?

-Идем. Только... Яррэ...

— Да?

— Все, кто о тебе говорил, что ты некрасивая — просто слепые.

Она улыбнулась и подала мне руку:

— Спасибо!

Яррэ

Я вернулась в спальню в смешанных чувствах. Ничего не понимаю. Ратмир напугал меня до полусмерти. Он как будто с ума сошел, когда я всего лишь пошутила на тему о том, что он видел меня почти во всех видах. Ну что здесь такого? Хотя, понимаю, что при бароне это, наверное, очень двусмысленно смотрелось. Но при этом... У меня до сих пор уши горят. Он... поцеловал меня. Он сказал, что я красивая, и те, кто это не замечают — слепые. Глупость. Я не знаю, зачем он это делает. Мне просто категорически нельзя в него влюбляться. Категорически. Иначе... Я жить хочу. Но нельзя-то нельзя, а стоит закрыть глаза... Сжала кулаки.

Но он не врал. Я же Чувствовала, что он не врет. И еще... Он еле сдержался, чтоб меня не поцеловать во второй раз. Он настолько не мог (или не хотел?) скрыть свои чувства, что я их перехватила без малейших усилий. Что в этом мире творится?

Потом мы сидели, ужинали, смеялись. Барон Гворг оказался еще симпатичней, чем мне показался сначала. Он шутил, отвешивал мне ненавязчивые комплименты, рассказывал последние события в мире. В общем, он полностью разрядил ту напряженность, которая висела в воздухе тяжелым грузом после нашего разговора с Ратмиром.

Утром мы поедем дальше. Барон выделит охрану и лошадей, поэтому дней через шесть мы уже должны быть в Гвинере. А пока нужно как-то уснуть.

Кто-то постучал в дверь:

— Яррэ, ты еще не спишь?

Глава 8. Призраки прошлого

Ратмир

Я помнил свое обещание, данное Яррэ о том, что я расскажу ей про Элейну и... Айвена, когда мы доберемся до обитаемых мест. Поэтому решил закончить со всеми неприятными делами сразу. После ужина еще немного пообщался с Гворгом, а потом пошел к Яррэ.

— Яррэ, ты еще не спишь?

Она открыла мне дверь почти сразу.

— Ратмир, что-то случилось? — ее глаза смотрели на меня настороженно и недоверчиво.

— Да нет, просто я тебе кое-что обещал. Думаю, что могу сдержать свое обещание, если, конечно, это тебе все еще интересно.

— Обещание?

— Помнишь, я обещал тебе, что расскажу все про Элейну и Айвена?

— Ты хочешь сказать, что все-таки расскажешь?

— Если я что-то обещаю, то не забываю об этом.

Яррэ улыбнулась и пригласила меня в комнату.

— Садись на кровать. Она просто огромная. Ты же не будешь возражать, если я в плед закутаюсь, а то до сих пор немного мерзну?

— Нет, что ты, я совершенно не возражаю.

Все-таки котята умеют уютно устраиваться. Яррэ завернулась в плед, и забилась в угол кровати. Этакий маленький пушистый комочек с огромными глазищами. Только платье жалко, красивое... было. Впрочем, надеюсь, его можно будет потом погладить.

— Я тебя очень внимательно слушаю. Так кто такая Элейна?

Я глубоко вздохнул и начал свой рассказ.

— Около двух сотен лет назад в одном из эльфийских государств Пограничья жил эльф по имени Айвен. За время Последней войны против Темного Альянса он дослужился, благодаря своей храбрости и безрассудству (романтик, что с него возьмешь?), до чина капитана, а после, когда он с отрядом лично прикрывал отступление короля, его поставили во главе королевской гвардии, вместо прежнего командира, погибшего ранее. Айвен был очень молод и горяч и из-за этого постоянно оказывался в гуще самых опасных сражений. Но судьба хранила его.

Командование вело переговоры с людскими государствами о сотрудничестве и военной помощи. Люди страдали от действий Альянса не менее, чем эльфы, а потому союз равно интересовал и тех, и других. Айвен вместе с некоторым количеством подчиненных сопровождал своего короля в город людей. Вот там-то он и встретил Элейну.

Визит короля длился больше недели и гвардейцы по очереди выходили отдыхать в город. Айвен увидел на улице неправдоподобно красивую девушку. Он не смог воспротивиться желанию познакомиться с ней и пошел следом. По дороге увидел торговца цветами, купил охапку роз и, обогнав красавицу, бросил букет к ее ногам. Разумеется, девушка не устояла. Теперь каждый день Айвен ходил в свободное время к ней.

Король людей, чтобы поднять воинский дух населения и оказать знак уважения к гостям, устроил рыцарский турнир. Айвен принял в нем участие к удивлению своих сородичей и выиграл. Он с легкостью побеждал своих намного более опытных в турнирных боях соперников. Наверное, если бы в турнире кроме него были и другие эльфы, пришлось бы приложить куда больше усилий, но люди не имели никаких шансов. Думаю, что это было не слишком-то честно с его стороны, потому что возможности наших организмов дают нам огромную фору по сравнению с людьми, но... Элейна должна была стать королевой турнира и она ею стала! Влюбленные были поглощены друг другом настолько, что когда король закончил переговоры и собрался в путь, Айвен попросил о переводе в приграничную крепость, откуда было не очень далеко до города, в котором жила Элейна.

Они встречались в заброшенной лесной сторожке, порой, проводили там несколько дней. Еще на одном турнире объявился эльфийский рыцарь, и Элейна опять была признана самой красивой девушкой королевства. Об этой паре ходили слухи, легенды. Это было необыкновенно счастливое время, увы, длилось оно совсем недолго. Альянс в очередной раз пошел в наступление. Встречи, разумеется, прекратились. Крепость, в которой служил Айвен, приняла на себя самый первый удар врага. Мало кто выжил из тех, кто был в ней. Те, кому все же повезло, отступали вглубь страны. Айвен остался жив. С большими сложностями и, потеряв очень многих, остатки гарнизона вышли к столице.

Айвен вернулся в личную гвардию короля, правда, уже не командиром. Какое-то время там было тихо, к столице подходили остатки разбитых войск. Было очевидно, что вскоре боевые действия могут переместиться за пределы Пограничья, в мирные земли, в том числе и Салматру. Думаю, что ты читала об этом, — Яррэ молча кивнула.

— В один вовсе не прекрасный день прискакал гонец из того государства, где жила Элейна, — продолжил я, — Он сказал, что их столица в осаде. Нас просили о помощи. Мой король отказался выделять сколько-нибудь значительное войско для попытки снятия осады, да, впрочем, и не было такой возможности. Гонца отправили с сообщением, где говорилось о необходимости начать вывод войск и жителей из города. В случае, если бы они ответили согласием, мы обещали нанести деблокирующий удар по противнику и на время выхода войск и беженцев сдерживать их по мере возможностей. Это была последняя возможность спасти хоть кого-то. Люди ответили отказом, предпочитая смерть на своей земле. Как я теперь понимаю, там уже некого было спасать. К тому моменту мы бы потеряли куда больше, чем спасли. Но, как бы там ни было, Айвен с ума сходил от тревоги за жизнь своей во䀎любленной. И, в один момент, когда с голубем доставили сообщение, что город вот-вот падет, Айвен не выдержал. Он в этот момент стоял на карауле у кабинета короля, поэтому услышал эту страшную новость одним из первых. Ему нельзя было оставлять свой пост, напарник не согласился помочь в этом, резонно заметив, что долг прежде всего. Айвен плохо соображал, что делает — он ударил сослуживца и, пока тот лежал без сознания, увел с конюшни своего коня и рванул к Элейне. Каким-то чудом, через леса, ему удалось пробраться почти к стенам города, но было уже слишком поздно. Город лежал в руинах. Надежды найти там хоть кого-то живого не было ни малейшей. Нгвары никого не щадили...

— Эти ящерки? — Яррэ оживилась.

— Да, эти ящерки. У Альянса были своеобразные методы ведения боевых действий. Они сначала брали приступом (или осадой) город, а потом выпускали туда нгваров, которые просто выедали все, что там было живого.

— Ужас какой, — Яррэ поморщилась.

— Они таким образом запугивали население. Некоторые города и крепости из-за этого сдавались без боя.

— Понятно. Рассказывай дальше, пожалуйста. Что же было потом?

— Потом... Потом Айвен побрел обратно. Ноги сами его несли к той сторожке в лесу, где они встречались с Элейной. Ирония судьбы, — перед глазами снова мелькнули страшные картины, и опять, как уже много раз бывало, стало сложно дышать, — Он думал, что опоздал в город, а на самом деле... Думаю, что Элейна каким-то образом смогла покинуть город, и, поскольку не знала, куда идти, пошла в наше с ней убежище. Когда я к нему подошел... — продолжить не получалось. Я думал, что старая боль хоть как-то уже улеглась и притупилась, но нет. В горле стоял омерзительный комок. Я поспешно отвернулся в сторону окна и сжал руку до боли.

— Не надо, — раздалось тихо сзади и хрупкая ладошка опустилась на плечо, — тебе больно. Не рассказывай. Я все и так поняла. Все-все, — Яррэ вышла из своего угла, села рядом со мной и смотрела на меня огромными глазами. Я опять увидел перед собой ту девушку в сером платье. Серьезную, умную, нежную и, совсем по-особенному, сильную.

— Спасибо!

— Извини меня за то, что заставила тебя это вспомнить. Я совсем-совсем не хочу тебе делать больно. Правда! Знаешь, если тебе будет плохо, или нужно будет с кем-то поговорить — приходи, я всегда рада тебе помочь. Отец говорил, что мой дар может исцелять не только тело, но и душу. Я так и не научилась пока это делать, но... вдруг само получиться? Вот сейчас, мне кажется, что тебе стало чуть легче, — она доверчиво и трогательно улыбнулась.

— Да, намного лучше.

— И именно для этого существуют друзья. У меня никогда не было друзей, а сейчас... Хочешь быть моим другом? — на сердце внезапно похолодело. Небо, неужели я позволил себе... увлечься этой девушкой больше, чем это было возможно?!

— Да, — выдавил я из себя, — Конечно! Быть твоим другом — большая честь для меня... Извини, Яррэ, мне нужно идти. Я обещал Гворгу, поговорить с ним перед отъездом, — я поспешно встал и подошел к двери, — Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, Ратмир!

Яррэ

Теперь все ясно. Хорошо, что Ратмир вспомнил про свое обещание. Долой излишние иллюзии! Куда мне с Элейной тягаться? Ее уже два века помнят. Она столько и прожить бы не смогла, даже и без этих событий. А меня... Меня забудут завтра же. К чему обольщаться? Кто я и кто она?

Ну и пусть! Я и так знала, что любовь не для меня. Зато никто не говорил, будто я не могу быть другом. То, что у меня нет друзей, вовсе ничего не означает. Нет, так будут. Может быть...

А еще мне кажется, что в последнее время я слишком часто ощущаю чужие чувства. Во всяком случае, это касается Ратмира. Не все и не полностью, но... когда я предложила ему быть моим другом он... будто ему это не понравилось... даже не знаю... будто он чего-то другого ожидал... Похоже, идея ему не слишком приглянулась. Впрочем, он же меня еще толком-то и не знает... как друга. Я ж его все время доставала. А теперь буду себя с ним нормально вести. Постараюсь во всяком случае.

И все же... Почему-то очень грустно и тоскливо, словно что-то хорошее было, но ушло и больше не вернется.

В первый раз по дому соскучилась. Там папа и мама, они всегда меня понимали, всегда могли объяснить то, что я не могла постигнуть сама. А теперь даже спросить не у кого.

Глава 9. Пути изгнанников неисповедимы

Ратмир

Ночью так и не смог заснуть. Был зол на себя, на Яррэ, на Гворга, хотя понятия не имел, в чем они провинились. Много думал. Но так ничего и не решил. Мысли о Яррэ непрошенными гостями оккупировали мою бедную голову, мешая думать о чем-то другом. Смешно. Ведь только этим вечером я посмеялся над идеей Гворга о том, что наши отношения с Яррэ могли бы быть не дружескими, а... отношениями мужчины и женщины в том или ином виде. И вот, пожалуйста, эта девушка за несколько часов ухитрилась заставить меня в корне переменить свое мнение. Стоило ей только показать себя с другой стороны, как я практически потерял голову. Да что ж такое творится?! Что она со мной делает? И как? Или это я сам виноват? Зачем меня потянуло ее целовать тогда? Мог бы все словами объяснить. Впрочем, следует признать, вряд ли это что-то бы изменило. Разве что отсрочило. Нужно просто побыстрее добраться до Гвинеры и отправить ее назад. Конечно, мне будет сначала очень плохо, но через какое-то время все пройдет и жизнь опять войдет в давно прокатанное русло. О чем-то большем мечтать не приходится. И дело не в том, что я не смогу добиться у нее взаимности. Нет. Думаю, что Яррэ если и не испытывает ко мне что-то сходное, то я ей, по крайней мере, нравлюсь. Но все это обречено в самом начале. Не следует никогда забывать, кто я и кто она. Между нами пропасть в несколько сотен лет и одну измену. Поэтому долой все крамольные мысли. Завтра едем в Гвинеру, а там... просто умрет еще один кусочек души. Больно, но уже не впервой. Зато Яррэ не пострадает, а это сейчас куда важнее.

Утром Гворг вышел с нами попрощаться. Еще раз засыпал комплиментами Яррэ, подошел ко мне, подмигнул и сказал, чтоб я не торопился отвечать Сайресу отказом. Яррэ услышала и недоуменно на нас посмотрела. Пнул Гворга — нечего глупости говорить.

Что приятно — все эти дни, что мы ехали до Гвинеры, прошли абсолютно без приключений. Яррэ опять стала сама собой — сорванцом в походном костюме. Правда, больше не дерзила и была относительно тихая. Заставила меня возобновить тренировки, на привалах проводила допросы наших охранников на предмет новых фольклорных анекдотов и выражений (даже не хочу думать, чему она там научилась), стала у них там 'своим в доску парнем'.

К концу шестого дня мы приехали в Гвинеру. Так как уже был вечер, к Сайресу решил не идти, а сразу направился домой (мне достаточно часто нужно было появляться в столице, потому я в свое время купил здесь дом неподалеку от дворца). Яррэ, разумеется, взял с собой. Куда ж без нее? Поужинали наскоро и пошли спать.

Выспаться нормально не удалось — спозаранку за мной пришли. Разумеется, Его Величество не смог подождать ни минуты. Узнал, что я живой и невредимый вернулся и срочно пожелал меня видеть. Яррэ будить не стал — пусть поспит. К тому же нам нужно будет обсудить кое-что из того, что не предназначено для ее ушей. Поэтому быстро собрался и отправился во дворец, благо, он был не слишком-то далеко от моего скромного жилища.

— Ратмир! Живой! Я до последнего не мог поверить, что это возможно! — Сайрес просто лучился довольством.

— Что со мной сделается? — нет, все-таки я был очень рад его видеть, — Сам знаешь, я еще и не из таких передряг выбирался!

— Спорный вопрос. Впрочем, пойдем в мой кабинет, расскажешь как там, да что. Письмо от барона Ларсена тебя, разумеется, опередило, так что я в курсе некоторых твоих приключений, но не всех, конечно, — он быстро подошел ко мне и почти неслышно спросил, — Амулет цел? — я кивнул. У него явно отлегло от сердца.

Мы зашли в кабинет. Я знал, что помещение полностью защищено от любых попыток что-то подслушать и выведать — в свое время еще отец Сайреса отдал огромную сумму магам, зачаровавшим эту комнату... Да, вот так незаметно проходит время. А ведь я знал еще его прадеда, а нынешнего короля вообще воспитывал, потому он для меня Сайресом и останется навсегда. Как же все странно — они рождаются, взрослеют, стареют, уходят, а я все тот же. Уже четыре поколения королей Араньона прошло мимо меня. Похоже, я скоро уже стану кем-то вроде местной достопримечательности — замшелый такой призрак, у которого ничего никогда не меняется.

— Ну, давай, рассказывай, что у вас там случилось, и как ты оказался в Салматре, — Сайресу не терпелось поскорее услышать мой рассказ.

— Давай начнем не с того, что случилось, а с того, что тебе уже известно.

— А ничего мне не известно. Никто не вернулся...

— Не вернулся??? Никто??? — я был поражен.

— Никто, — Сайрес сокрушенно покачал головой и добавил, — Вот только разве что ты.

— Ничего не понимаю. Расскажу то, что знаю, похоже, всю история мне не известна, — на душе стало мерзко и гадко — из нашего похода не вернулось более тридцати лучших воинов королевства...

— Мы, как и было запланировано, лесами дошли до Теневой черты. Прошли тихо. Никого серьезного не встретили. Прошли Черту. Сразу после этого начались неприятности. Похоже, нгвары сильно расплодились. Они там просто кишели. Еле удавалось отбиваться. Правда, через какое-то время мы вышли на каменистую равнину и эти ящерицы исчезли. Очень резко. Было ощущение, что на равнине им появляться строго запрещено. Мы обратили внимание, что все теневые твари за Чертой соблюдают строго определенный ареал, дальше которого не заходят даже, если преследуют кого-то, как было в нашем случае. Это тем более странно, что за Чертой, по нашу сторону, ничего подобного не наблюдалось никогда. Ньер осмотрел границу между участками на предмет магии и обнаружил, что там действительно есть нечто вроде магических перегородок, не позволяющих тварям разных видов покидать пределы их территории.

Равнина оказалась территорией йеров. Эти человекоподобные монстры при тебе на нашу территорию не забредали, поэтому мы совершенно не ожидали их увидеть. Предполагалось, что всех йеров уничтожили еще в Последнюю войну, как оказалось, ошибались.

— Йеры — это такие существа вроде огров, только мохнатые и раза в два больше? — припомнил Сайрес.

— Они самые. Мы насилу унесли от них ноги. Оружия, которое им можно было эффективно противопоставить просто не было. Один на один я бы еще мог попробовать справиться с йером, но с десятком или сотней... Ньер одного завалил с помощью огненного шара, так потом его пришлось на себе тащить. Дальше были огры, гарпии, виверны... Везде было ощущение, что все монстры содержатся в невидимых клетках, за пределы которых им доступ заказан.

— Это очень интересно, помнишь, кажется Ньер как раз и высказывал предположение, что все твари содержатся в эдаких питомниках, а когда их там становится слишком много, то некоторую их часть просто выпускают к нам?

— Да, — согласился я, — и он был прав. Теперь мы даже знаем, как эти питомники выглядят. Пройдя некоторую часть пути, мы случайно заметили, что на границе территорий всегда есть узкая нейтральная полоса, по которой можно свободно передвигаться. Эту полосу мы обнаружили благодаря еще одному свойству моего медальона — при нашем приближении к тропинке между 'питомниками' он начал нагреваться. Я сказал об этом Ньеру, а он более пристально все рассмотрел. Выяснилось, что на тропинку наложены два заклятия — отчуждение и отвод глаз. Отчуждение вроде бы отпугивает тех, кто приближается к этой области, а отвод глаз, соответственно, не дает возможности вообще посмотреть в запрещенную сторону. Мы никогда бы не нашли эту тропинку, если б мой медальон не умел убирать эффект отвода глаз на некотором расстоянии от меня. Дальше мы просто передвигались по таким нейтральным зонам и дошли до самой Горной обители без единого боя. Шли, конечно, медленно, приходилось нужное направление вычислять по температуре медальона, а это не так быстро, но оно того стоило. Всего наш путь занял пятнадцать дней. У Горной обители мой медальон преподнес сюрприз — оказалось, что через Преграду за один раз он может протащить не более троих. Поэтому сначала туда проник только я, а также Ньер и Картер, остальные ждали нас снаружи. Мы решили произвести небольшую разведку. В Обители сначала все было тихо и спокойно, мы подошли к самим вратам, амулет, как и предполагалось, открыл их. Вернулись обратно и я перетащил через Границу еще часть отряда. Затем мы проникли во внутренний двор. Вот там-то на нас и обрушились орды каких-то существ, внешне сильно напоминающих людей. Они были вооружены чем-то вроде небольших остро заточенных кольев из неизвестной мне породы дерева, которое, судя по всему, отличается почти стальной прочностью. Эти твари появились, как мне показалось, прямо из воздуха. Только что никого не было, как вдруг вокруг нас материализовалась целая толпа. Нападавшие метали свое оружие очень метко, к тому же с такой силой, что они насквозь пробивали доспехи, я был впереди, поэтому первое же такое копье досталось мне, пробив доспех и увязнув глубоко в плече. Было совершенно очевидно, что мы очень крепко влипли. Пока ребята сдерживали натиск, Ньер создал портал, в который они с Картером толкнули меня, но за мной почему-то больше никто не пошел. Не знаю, что там произошло дальше и почему не вернулись те, кого я за Преграду не брал. Впрочем, догадаться не сложно...

— Не казни себя, они все сделали правильно — без тебя и твоего медальона у нас просто нет шансов положить конец Горной обители, — Сайрес налил в бокал вино и протянул мне, — Значит, портал, созданный Ньером, отправил тебя в Салматру.

— Да, точнее в местность под названием Серебряный лес. Там меня обнаружила одна девушка, — и я рассказал Сайресу всю дальнейшую историю.

— Забавно. Не буду скрывать — дня за четыре до твоего появления ко мне прибыл посланник из Хартамласа с просьбой от короля Эртиса вернуть им дочь высокопоставленного чиновника, которую похитил один из моих подданных. Именно в такой трактовке. Самого подданного выдавать не требуют, так что можем спокойно отправить девочку к родителям и замять инцидент. С другой стороны... — Сайрес задумался, — Знаешь, мы пока сделаем вот как — я официально приглашу Яррэ погостить у меня во дворце. Коль скоро она сама так сюда рвалась, то, разумеется, примет мое предложение. Посланник уедет с сообщением о том, что дочь Советника нашлась, но решила на некоторое время погостить у нас. А там посмотрим...

— Сайрес, Яррэ нужно отправить обратно домой. Ты просто не представляешь, что это за создание. Мы не сможем гарантировать ее безопасность — при любом малейшем на то шансе она влезет в самое пекло развлечения ради. К тому же не понимаю, на что ты там смотреть собрался, — я действительно не хотел, чтоб Яррэ оставалась у нас. Араньон — не самое безопасное место, к тому же, если говорить откровенно, я отчаянно хотел оказаться от нее на максимальном расстоянии, чтоб вновь обрести душевное равновесие.

— Знаешь, Ратмир, я немного не понимаю, почему ты так хочешь избавиться от девушки, которая, что ни говори, спасла тебе жизнь, да еще и не один раз, — Сайрес вопросительно поднял бровь, — нам сейчас союз с Салматрой нужен как воздух. Сам понимаешь, стоит нам разрушить Обитель, как исчезнут все сдерживающие барьеры, и чудовища, мимо которых вам пришлось пробираться, хлынут сюда. Если мы с ними справимся, все порождения Темного Альянса канут в небытие, а освободившиеся территории можно будет освоить. Границы Араньона расширятся. Но для этого нужно много войск, для этого нужны союзники. Салматра, конечно, помощь окажет, но ее размеры будут сильно зависеть от наших действий. В данном контексте наличие у нас дочери Артанора, которая, прошу учесть, по собственному желанию гостит в Гвинере, является весьма значимым козырем.

— При малейшем намеке на реальную опасность, Советник заберет Яррэ вне зависимости от ее желаний, — мне отчаянно не нравилось направление его мыслей.

— Ты же сам сказал, что Яррэ неуправляема, — Сайрес хитро прищурился, — Она сразу же удерет от тех, кто за ней приедет. Советнику ничего не останется, как только поспособствовать введению сюда максимально большого воинского контингента.

— Сайрес, хочу тебе напомнить, что эта девушка спасла меня, и я не позволю тебе манипулировать Яррэ в политических целях, равно как и подвергать ее жизнь опасности — дипломатия — дипломатией, но подобные вещи уже граничат с подлостью, — я был до крайности возмущен, разве я этому его учил?!

— Ты — рыцарь, а я — король. И это большая разница. Как королю, мне приходится идти на многие подлые и беспринципные поступки, потому что на кону стоит не только моя жизнь, но и жизни многих тысяч моих подданных. И в таком раскладе цель всегда оправдывает средства. А раз уж ты так беспокоишься о жизни и здоровье Яррэ, то ты и будешь гарантировать ее безопасность. Во всяком случае до тех пор, пока мы не решим опять попытать счастья в Обители. Но к тому моменту мы должны уже быть уверены в полной поддержке со стороны Салматры. Сам понимаешь, все же крупнейшее государство, что не говори. Ратмир, постарайся меня понять, очень прошу тебя! — Сайрес встал, давая понять, что наш разговор закончен.

— Я просто не понимаю, на что ты рассчитываешь, — я не собирался сдаваться, — Дочь Советника — это дочь Советника... Даже не короля. Неужели ты думаешь, что эльфы настолько глупы, чтобы принимать какие-то серьезные решения, к которым их подталкивают родственные связи или личные привязанности?

— Ратмир, я не хотел бы тебе давить на больные мозоли, но... тебе не кажется, что ты — просто ходячая иллюстрация того, что так бывает? — а вот это уже было лишним. В последнее время у меня такое ощущение, что прошлое оживает и постоянно маячит у меня на пути. И вот опять... Я встал и решительно направился к выходу.

— Я не хотел тебя обидеть, — раздалось вслед.

— Тем не менее, у тебя это получилось, — я, не оборачиваясь, вышел за дверь.

Глава 10. Новый виток спирали

Яррэ

Ох, как же это здорово — после длительного путешествия выспаться в теплой и мягкой кровати! Я проснулась намного позже полудня и чувствовала себя просто великолепно. Быстро оделась и побежала вниз. Дом Ратмира мне понравился. Не слишком большой, на мой взгляд, но очень уютный. Я еще раз припомнила всю планировку: узкий холл ведет в просторный зал с камином посередине. Наверное, там здорово сидеть холодными зимними вечерами и пить теплое вино или глинтвейн. Видимо, Ратмир тоже так посчитал, потому что там стоял диван и несколько кресел, образующих этакий полукруг вокруг камина — островок уюта и тепла среди бескрайних просторов. Сам зал был почти пуст. Только по периферии возвышались строгие колонны, а в образованных ими проемах висели картины, оружие, кое-где стояли доспехи. Все это выглядело очень ненавязчиво, но в то же время создавало романтичный эффект старины. В противоположном конце зала изящными дугами уходили ввысь две лестницы, по которым можно было подняться на второй этаж, где располагались жилые помещения, в том числе и моя комната.

Ратмир мне вчера показал, как пользоваться колокольчиком для вызова слуг. Варварское изобретение. Сегодня я так и не смогла заставить себя им воспользоваться. Это же оскорбительно, когда тебя вызывают звоном колокольчика! Решив, что начинать знакомство с новым местом с хамства все же не здорово, я спустилась вниз, в надежде отыскать там дворецкого, который встретил нас вчера. Не нашла. Поэтому пошла обратно наверх, где сразу же (по запаху) нашла кухню, а там замечательную женщину Алину — местного повара. Мы с ней сразу подружились. Итогом нашей дружбы оказался огромный бутерброд с вкуснейшей колбасой и обещание подать завтрак через полчаса в столовую. Выйдя из кухни, я столкнулась с каким-то пареньком. Он сделал огромные глаза и заявил, что зовут его Венц, и хозяин попросил его составить мне компанию на время его отсутствия. Очень мило со стороны Ратмира, позаботиться о моем досуге.

Мы с Венцем мило поболтали, потом нас позвали за стол. Там выяснилось, что Венц — всего лишь слуга и ему не полагается сидеть со мной за столом (скажите, пожалуйста, какие сложности!). Не полагалось, а теперь полагается! Терпеть не могу одна есть. Так что мы с новым приятелем уплели за обе щеки все, что нам выдали на завтрак и пошли гулять по городу. Выяснилось, что Ратмир даже предусмотрел деньги на нашу прогулку и прочие увеселения, поэтому мы оторвались по полной — погуляли по рыночной площади, где я впервые попр荓бовала замечательные пончики, покрытые сахарной пудрой. С ума сойти, какое вкусное блюдо. У нас такого не готовят. Потом посмотрели на бродячих актеров. Мне не понравилось. Как-то неубедительно, да и непонятно. Наверное, я просто не в курсе всех людских особенностей, но просто не понимаю, почему один герой бил палкой другого по всяким совершенно пустячным поводам и даже без них. И точно так же не понятно, почему народ над этим смеется. Зато потом меня совершенно очаровали огромные качели на площади. Они были похожи на большие лодки. Мы качались на них до тех пор, пока голова не пошла кругом. Я была в полнейшем восторге. С нашими миниатюрными камельками даже близко не сравнить.

Потом побывали в магазинчике, торгующем одеждой. Купила там забавную курточку светло-коричневого цвета, застегивающуюся на малюсенькие крючочки и черный берет с коричневой вышивкой спереди. Давно о таком мечтала, да все руки не доходили приобрести. Подумав немножко, решила там же приобрести одно симпатичное платье из серебристого шелка (люблю я этот цвет!) и туфли к нему. Мало ли как все обернется, а если я в том сером платье понравилась Ратмиру, то, вдруг и в этом буду тоже ничего. В последнее время все только и говорят, будто я очень даже хороша. Пожалуй, потихоньку начинаю в это верить. Неужели со мной все вовсе не так плохо, как считалось до сих пор? Или, может, у людей просто действительно так низко стоит планка женского очарования, что даже я попадаю под определение 'красивая'? Но, как бы там ни было, а у меня впервые за эти годы появилось желание быть женщиной и выглядеть как женщина. И это, безусловно, очень приятно. Лишь бы только теперь все это желание не отбили напрочь.

Когда мы уже подумывали о том, что стоит завернуть домой, я заметила какую-то неправдоподобно маленькую тень, жмущуюся к стене одного из домов. Размером эта тень была с небольшую крысу, только очертания совсем другие. Приглядевшись, я поняла, что это всего лишь малюсенький котенок. На мой вопрос, чей он, Венц пожал плечами и сказал, что, скорее всего, бездомный. Я не поняла — как это бывает, чтобы домашнее животное не имело хозяина, и узнала, что, оказывается, очень часто люди выкидывают своих питомцев на улицу. Радости такое открытие не добавило, а в душе я решила, что тех, кто на такое способен, нужно молча убивать, как тараканов и закапывать где-нибудь рядом с выгребными ямами, потому что они большего не достойны. Разумеется, котенка срочно подобрали и водворили под мою куртку, где он и угрелся. Это была совершенно очаровательная крохотулька размером даже меньше моей ладони с белым носиком и передними лапками. Ушки, хвостик и задние лапки были черными. Такой вот черно-белый котенок.

Решительным шагом, не обращая внимания на причитания Венца в стиле: 'он-блохастый-грязный-хозяин-не-одобрит', я направилась домой, где найденыш подвергся купанию, просушке и причесыванию, а потом был накормлен и водворен на мою кровать отсыпаться. К слову сказать — это маленькое существо оказалось на редкость покладистым и умным, потому что все вышеупомянутые процедуры вытерпело мужественно и даже не издало ни единого звука, а под конец улеглось на одеяло и сладко заснуло. Я же села рядом размышлять, во-первых, как назвать моего пушистика, а во-вторых, как объяснить его появление Ратмиру. Последнее, нужно признать, занимало меня куда меньше первого.

Ратмир явился только к вечеру, злой и усталый и сразу направился к себе в комнату, сказав впрочем, что через полчаса он составит мне компанию за ужином.

Ратмир

Из дворца я вышел с преотвратным настроением. Создавшаяся ситуация мне крайне не нравилась, и, хотя Гворг открыто меня об этом предупреждал, я все же не ожидал, что Сайрес так вцепится в Яррэ. Думал, что не составит большого труда отправить ее домой, а теперь... И, самое главное, что Яррэ сама будет играть на руку моему воспитаннику. Она, разумеется, скажет посланнику, что желает остаться здесь, и, совершенно очевидно, убежит в случае, если ее попытаются забрать отсюда силой. И даже если я сейчас сделаю все, чтоб она на меня обиделась, то максимальным результатом будет ее уход от меня во дворец, к примеру. С другой стороны, какая-то часть меня была вполне довольна создавшейся ситуацией и предвкушала приятный вечер. Если б я только ждал, что меня ждет дома!

Перед тем, как идти домой, я нанес несколько визитов вежливости друзьям и приятелям, так что вернулся только к ужину. Яррэ была уже дома, но, как мне сообщил Венц, они сегодня хорошо погуляли. Правда, было не совсем понятно, почему мальчик так нервничает, но я списал это на тяжелый характер моей гостьи и решил, что она просто как следует над ним пошутила, вот он и переживает.

К ужину спустился в столовую. Яррэ уже была там. Да, если б она меня так каждый день встречала... аж мурашки по коже. Тоненькую стройную фигурку подчеркивало облегающее платье цвета искрящегося на солнце серебра. Вообще-то такой наряд уместней смотрелся бы где-нибудь на балу, а не в столовой, но... похоже, она решила сделать мне сюрприз. Настроение как-то опять начало приближаться к высоким отметкам, хотя голос разума вопил на все лады, чтоб я поменьше пялился на Яррэ во избежание проблем.

— Ратмир! Я жутко по тебе соскучилась! Ты знаешь, мы с Венцем здорово погуляли, большое тебе спасибо за заботу! Я давно так весело время не проводила! — я решительно ее не узнавал. Сначала платье, потом радость от того, что я пришел и при этом никаких язвительностей и подколок. Либо это она таким образом показывает, что к друзьям у нее совсем иное отношение, чем к просто знакомым, либо она что-то натворила и пытается таким образом загладить последствия, либо... я одернул себя — а вот об этом мы думать не будем.

— Здравствуй, Яррэ! Что-то случилось? — спросил я.

— Нет, все в порядке, а почему ты спрашиваешь? — сказала она и слегка покраснела.

— Да как-то ты себя ведешь не очень... натурально.

— Что я не могу обрадоваться твоему приходу? Тебя весь день не было, — обиделась Яррэ и добавила, — И, кроме того, я тебе очень благодарна за заботу и за Венца. Мне очень понравилась сегодняшняя прогулка. Как тебе мое новое платье? Я его специально купила. Мне Гворг говорил, будто тебе нравится, когда я так выгляжу.

— Он не соврал. Платье великолепное, а ты в нем — настоящая красавица, вот только... — я смутился.

— Что 'только'?

— Обещай, что не обидишься? — Яррэ задумчиво на меня посмотрела.

— Обещаю. Так что не так?

— Просто, понимаешь, я привык за все это время к тому, что ты совсем другая, поэтому пока не могу без настороженности воспринимать такое твое резкое превращение из сорванца в леди. Скажи мне, только честно, ты ничего такого не натворила, из-за чего теперь пытаешься меня 'задобрить'? Знаешь, не буду скрывать, мне очень приятно, что моему приходу дома радуется такая красивая женщина, но... — я насилу пояснил свое отношение и с замиранием сердца следил за ее реакцией.

— Понятно, — Яррэ опустила голову и из-за волос показались трогательно красные кончики ее ушей. Сердце рухнуло в пропасть, — Если честно, то... Знаешь, Ратмир, я настолько уже привыкла к тому, что на меня не обращают никакого внимания, если, конечно, я не устраиваю розыгрыши, что в последнее время просто не знаю как реагировать на резкое изменение в отношении окружающих. В последние несколько дней мне все время кажется, что либо весь мир сошел с ума, либо я изменилась так сильно, что перестала быть 'гадким утенком'. Вот мне и пришло в голову, что будет здорово хоть немного войти в нехарактерную для меня роль девушки, которая ничем не хуже всех остальных.

— У тебя это хорошо получается, Яррэ, поверь мне, — я взял ее руку и поцеловал.

— Но это еще не все. Дело в том, что... Надеюсь, что ты меня поймешь, но... — Яррэ замялась, — Знаешь, я лучше тебе это покажу, — она взяла меня за руку и повела в сторону своей комнаты.

Какие только мысли не толпились всю дорогу в моей голове. Я предполагал такие нелепости, но даже близко не догадался в чем реально состояло дело. Яррэ открыла дверь своей комнаты и...

Небо окончательно рухнуло мне на голову, придавив своей тяжестью. Перед глазами запрыгали пятнышки, а голова решила устроить передышку и отказалась обрабатывать информацию. На кровати лежал... Сайс. Точно такой, каким я его подобрал много лет назад на улице. Разум отказывался в это верить, но я уже понимал, что это не иллюзия, это не котенок, который всего лишь на него похож... это...

Совершенно не соображая что делаю, я подошел к кровати и позвал его по имени. Нет, ну конечно, это не может быть мой кот — просто не может! Он же умер много лет назад.

— Сайс... — котенок пошевелил ухом и вопросительно на меня уставился.

— Ты его знаешь? — раздался откуда-то издалека голос Яррэ.

— Сайс... — я протянул к нему руку, котенок радостно мяукнул, подбежал к краю кровати и взобрался по моим брюкам и рубашке ко мне на плечо. Туда, где всегда любил сидеть мой кот. Крохотные острые коготки оцарапали кожу, но я этого даже не почувствовал. Пушистая мордочка уткнулась в мою щеку. Я так и не мог ничего сказать.

— Ратмир, с тобой все в порядке? Сейчас я его сниму, он просто глупый... — Яррэ попыталась снять Сайса с моего плеча, но я перехватил ее руку.

— Не надо... Яррэ... Кто ты?

— Я?!

— Да, ты! Где ты его взяла?

— На улице подобрала. Он был совсем грязный и жалкий. Но что происходит?! — похоже, она действительно ничего не понимала.

— Яррэ... Этот котенок, он... Это был мой кот. Он вырос, состарился и умер. Его не может быть здесь! Его просто нет! Но это Сайс! Это точно он! Я не мог ошибиться. Клянусь, — я все еще не мог с собой совладать и объяснить всю ситуацию, — Не понимаю, как ты смогла его вернуть, ведь ты даже не знала о нем!

Яррэ улыбнулась и присела на краешек кровати.

— Ты очень любил Сайса, да? — спросила она неожиданно.

— Очень. Это было едва ли не самое близкое мне создание, которое помогало мне пережить... события, про которые я тебе рассказывал. Когда его не стало — я долго не мог смириться с этим, все время пытался найти его дома, позвать, погладить. Потом немного успокоился, но... — я поспешно прикоснулся пальцем к пушистому малышу на плече. Он замурлыкал. Все время кажется, что все это — бред, плод воспаленного воображения, сон... Сейчас проснусь и Сайс опять исчезнет...

— Вот тебе и ответ на твой вопрос. Знаешь, а он вернулся бы еще раньше, если б ты хоть немного надеялся на его возвращение.

— Что ты хочешь этим сказать? — удивился я.

— Ну, это все выглядит, наверное, как сказка, но... Папа мне говорил, что если кого-то очень сильно любишь, а он — любит тебя, то если вдруг что-то вас и разлучит, то вы все равно встретитесь. Главное, чтобы оба этого хотели всей душой, тогда можно вернуться даже из Светлых миров, а кошки — они вообще загадочные создания. Им это сделать куда проще, чем кому-то еще. Похоже, Сайс тебя действительно любит, раз смог вернуться при условии, что ты его даже не ждал. Возможно, он и раньше возвращался, просто ты его не видел, не замечал. Ты закрыл для него сердце, а потому он не мог бы привлечь твое внимание, даже если б ходил по пятам и жалобно мяукал. Потому что ты попрощался с ним тогда, давно-давно.

Я задумался. В ее словах было что-то, во что очень хотелось верить, но, одновременно, становилось страшно.

— Не слышал о таком.

— Потому что это знают очень немногие. В основном те, кто наделен Даром. Чувствующие как-то могут... влиять на такие случаи, — Яррэ как-то сникла.

— Значит, я прав, и именно ты вернула Сайса сюда?

— Нет. Это сделал ты, а я лишь помогла немножко.

— А если... А люди, они тоже могут возвращаться? — не смог я не задать этот вопрос.

— Люди, — Яррэ нахмурилась, — С людьми сложнее. Но, может быть и могут. Ты так хочешь ее вернуть?

Я посмотрел на нее и внезапно мне стало очень стыдно, так как понял, что какая-то часть меня не только не хочет возвращения Элейны, но даже боится его. Это откровение было просто как гром среди ясного неба. Я почувствовал, что вот сейчас, в этот момент, рушатся все основы моего внутреннего мира, оживают давно умершие части души, возвращаются прежние привязанности. И все это вызвала одна маленькая эльфийка, столь неожиданно появившаяся в моей жизни. Да, есть правда в том, что такие, как она Целители, умеют лечить не только тело, но и душу. Я тихо ответил ей:

— Не знаю...

Яррэ подняла на меня глаза:

— Знаешь, я еще очень мало жила, совсем почти ничего не видела, но поняла уже один закон — если кого-то любишь — никогда не прощайся! Тот, кто любит — обязательно вернется ... Рано или поздно... Главное, чтоб тебя ждали, — по ее щеке прокатилась слеза.

Сайс с обиженным мяуканьем в ту же секунду скатился с меня на кровать и полез к Яррэ на колени ласкаться. Он так забавно урчал и терся головой об ее руки, что она перестала грустить и улыбнулась. Я же стоял как столб и не знал, что делать. Больше всего на свете мне хотелось обнять ее, наговорить кучу ласковых слов, целовать ее глаза, руки, но...

— Пойдем ужинать? Все остывает! — Яррэ небрежно вытерла мокрую дорожку на щеке и протянула мне руку.

Яррэ

Похоже, я делаю успехи. Пусть даже и не намеренно, но вернуть любимца Ратмиру! Это значительное достижение. Правда, следует признать, что все эти проявления моего Дара крайне не ко времени蓽 Но уж как получилось — так получилось. Порадовала хорошего эльфа — и хорошо. Что-то я в последнее время совсем как-то разнюнилась. Признаться, присутствие Ратмира меня как-то сильно сбивает с привычного поведения. Дело, конечно, в том, что мне действительно очень хочется ему понравиться. С другой стороны, я прекрасно понимаю, что шансов нет. Но так хочется... хоть помечтать!

Ужинали мы втроем — Ратмир, я и Сайс. А как же? Ратмир даже за столом не пожелал расставаться со вновь обретенным другом. Кошак бегал по столу, ухитряясь одновременно угоститься и у меня, и у своего хозяина. Чтоб, значит, никого не обидеть вниманием.

— Яррэ, я сегодня был во дворце, как тебе, должно быть известно, — решил все же начать беседу Ратмир, — Приехал посланник из Салматры...

— Начинается, — перебила я, его — не успела сюда приехать, как уже требуют обратно, да?

— Да. Говорят, между прочим, что это я тебя похитил, — рыцарь еле заметно улыбнулся.

— Как же! Скорее уж я... Из тебя такой похититель, как из меня белошвейка, — засмеялась я, представив себе Ратмира с мешком, в черном плаще и полумаске (согласно всем законам жанра), который крадется к моей комнате.

— В любом случае, тебе стоит задуматься о том, не лучше ли будет тебе... вернуться.

В комнате повисла тишина. Я пыталась переварить услышанное, он — ждал ответа.

— Ты считаешь, что мне лучше уехать? — от такого несправедливого отношения появилось страшное желание огреть его чем-то тяжелым.

— Да, — подтвердил он, — считаю. Здесь скоро может стать совсем небезопасно, а я... не хочу, чтоб с тобой что-то случилось.

— Угу, напугал ежа голой... дальше не буду, а то ты опять покраснеешь, как красная девица, — заявила я, — А вообще, что твой Сайрес-то по этому поводу думает?

— Сайрес? Он... — Ратмир замялся, — Он сказал, что примет любое твое решение, но со своей стороны почтет за честь, если ты некоторое время погостишь при дворе.

— Эээ... и как ты это все выговорил? — я удивленно подняла бровь, — Следовательно, Сайрес будет вполне доволен, если я останусь, а ты, значит, встал к нему в оппозицию?

— Я о тебе забочусь! Меньше всего на свете хочу, чтоб ты подвергалась опасности, — возмутился мой собеседник.

Это так приятно, когда о тебе заботятся, только вот проблемка в том, что я категорически не намерена покидать Гвинеру и возвращаться в скукотищу Хартамласа (еще засадят за вышивание в качестве наказания за побег, а Сильва на сей раз точно меня спасать не будет).

— В целом, никакой опасности сейчас и нет, скажем сразу. Что тут может быть? Разве что грабители нападут, если поставить себе задачу шататься непременно только по самым темным и страшным местам города. Но ты же меня защитишь?, — и после небольшой паузы добавила, — Хотя еще вопрос, кого именно тебе придется спасать...

— Яррэ, я не могу тебе точно все объяснить, просто прими как факт, что через некоторое время мне придется уехать, а потом станет действительно небезопасно. К тому же меня почти наверняка не окажется рядом.

— Постой-ка, куда это ты собрался? Не забыл, что должен меня учить? Так что куда ты, туда и я, — иногда просто поражаюсь своему нахальству.

— Даже не знаю, что и сказать. То, что ты со мной никуда не поедешь — это совершенно точно. Еще не хватало. Другой вопрос, какие усилия мне придется для этого приложить. Впрочем, в крайнем случае, просто свяжу и отправлю в Хартамлас под охраной.

— Ты сначала догони. Так я тебя с веревкой к себе и подпустила, — я показала ему язык, — В общем и целом я считаю, что мы договорились. Когда едем?

Ратмир закатил глаза и обреченно произнес, правда, все это было явно 'на публику', я ж видела, что он улыбается:

— Знаешь, ты самое страшное наказание, которому только меня могла подвергнуть судьба. Даже не знаю, что с тобой делать. Ты просто как смола, прилипшая к башмаку — идти не дает, а попытаешься отодрать — к рукам прилипнет.

— Да-да, — серьезно покивала головой я, — Точно-точно! Я — твоя кара за занудство! Такой зеленый страшный гоблин, преследующий тебя во сне и наяву! Страшно? Уже понял, что занудство — непростительный грех?! — я сделала жуткую морду, Ратмир рассмеялся.

— Ужасно. Пожалуй, побуду-ка я занудой еще — тут таких симпатичных гоблинов за это дают! А какие они полезные в хозяйстве!..

— Ну вот, — я сделала возмущенное лицо, — так всегда. В лучших чувствах прямо. Я пугаю, а он не боится. И как тебя наказывать после этого прикажешь?

— Не надо меня наказывать, и так жизнь тяжелая — с гоблинами воюю даже в собственном доме. А те еще и натащили целую кучу кошаков! — при этих словах Сайс гневно мявкнул и ударил его лапой по руке, когти, правда, не выпустил. Ратмир взял котенка за шкирку и посадил на плечо, — А кошаки дерутся!

Мы еще немного позубоскалили на тему о гоблинах и кошаках.

Ужин прошел просто замечательно. Даже и не думала, что Ратмир может смеяться, шутить. Если честно, то поначалу он мне показался изрядным занудой, а тут — до моего уровня не дотягивает, но профессионализм чувствуется! Я его просто очень конкретно зауважала. Вот ведь, какие таланты пропадают!

Это еще что — главный сюрприз меня ожидал после еды, когда слуги убрали все со стола и Ратмир предложил спуститься в зал. А там... Я просто не поверила своим глазам — в зале появились огромные вазы с цветами, а рядом с лестницей устроился целый оркестр. И когда они все это успели сделать? До ужина ведь ничего не было! Даже намеков! Видимо физиономия у меня совсем вытянулась, потому что Ратмир участливо положил руку мне на плечо:

— Нравится?

— Аааоооуууу... — только и смогла выдать я, — Что-то случилось?

— Да нет, просто во-первых, я очень хотел тебе сделать что-нибудь приятное, а, во-вторых, почти точно уверен, что в ближайшее время Сайрес закатит бал, вот и решил прорепетировать немножко.

— Понятно. Ты думаешь, я не умею танцевать? — решила его посмущать, но Ратмир сегодня был явно в ударе.

— Нет, леди, Вы же дочь Советника, и даже при Вашем характере я не мог подобное предположить, — ух ты, какие он весь вечер фразы выдает!

— А зря, — я опустила глаза в пол, — Я и впрямь не умею...

Мы расхохотались одновременно. Стояли, смотрели друг на друга и смеялись. У меня даже живот заболел. Отсмеявшись, Ратмир протянул мне руку:

— Леди, позвольте Вас пригласить, — и потащил меня танцевать. Я упиралась, но пришлось 'позволить себя пригласить' (теперь это так называется).

Все, сдаюсь, я просто кошмарный танцор — отдавила ему все ноги. Ратмир долго терпел, надо отдать ему должное, а потом, со словами:

— Ну, где наша не пропадала, — подхватил меня на руки и закружил по залу.

Ратмир

Идея сделать Яррэ сюрприз в виде импровизированного бала на двоих, пришла совершенно спонтанно и слугам пришлось как следует посуетиться. Впрочем, я постарался затянуть сам процесс ужина, поэтому все успели сделать вовремя. К тому времени я махнул уже рукой на все мои морально-нравственные терзания, резонно рассудив, что когда надо будет беспокоиться об отправке моей волшебницы домой, тогда и побеспокоюсь, а сейчас...

В какой-то момент во время ужина, у меня появилась четкая уверенность, что необходимо перестать дергаться по пустякам, беспокоиться, думать о том, достоин я, или нет, что будет, а чего не будет, и просто наслаждаться тем, что сейчас мне хорошо. Рядом со мной самое невозможное существо во всех мирах (причем во всех смыслах невозможное), а я даже не пытаюсь получить удовольствие от общения с ним!

К слову сказать, это невозможное создание абсолютно не умеет танцевать (делаем галочку на полях — нужно срочно научить). Она даже со своим воробьиным весом ухитрилась мне все ноги отдавить, прежде чем я просто взял ее на руки.

Это было какое-то сладкое безумие. Яррэ смеялась, ее звонкий смех заставлял меня кружиться еще быстрее. На душе было так легко и хорошо, как, наверное, не было еще никогда. Все беды и огорчения, которые все время были со мной две сотни лет, пропадали, словно пыль, смываемая сильным ливнем. Голова кружилась и хотелось кричать от восторга и легкости.

Когда мы оба закружились окончательно, я остановился и бережно поставил Яррэ на пол. Мои руки задержались на ее талии на одно неописуемо сладкое мгновение дольше, чем это было нужно... я сделал над собой усилие и чуть отстранился от нее, иначе просто не смог бы удержать себя в рамках дозволенного, а разрушать этот очаровательный, но такой хрупкий вечер не хотелось.

Яррэ, похоже, ничего не заметила. Она, смеясь, схватила Сайса, который все время, пока мы танцевали, спокойно сидел на камине и закружила его. В отличие от меня, Сайс не высоко оценил оказанную ему честь и с сердитым мяуканьем начал вырываться на свободу.

— Ну вот, — подытожила Яррэ, когда котенок все же высвободился из ее рук, — Такой же зануда, как хозяин. Ратмир, а давай его оставим в наказание дома, а сами пойдем гулять?

— Дома оставим, но не в наказанье, Сайс сейчас спать будет. Он сытый и довольный, ему сейчас не до прогулок, — я посмотрел на устроившегося обратно на камин Сайса. Тот даже ухом не повел — сладко дрых, свернувшись пушистым крендельком.

Яррэ быстро сбегала в свою комнату переодеть платье и мы тихо, чтоб не разбудить Сайса, выскользнули из дома словно два заговорщика.

— Все, получили в подарок ребенка на воспитание, — улыбнулась Яррэ, наблюдая как я тихо и осторожно закрываю дверь.

— Да уж... Теперь огребем по полной... Он ведь еще и большой любитель на шее дремать. Ночью изведаешь это сомнительное удовольствие.

— Навряд ли, он наверняка угнездится в твоей комнате.

— Далеко не факт. Я б на его месте... — я оборвал себя на половине фразы. Уши безжалостно покраснели. Вот идиот!

— Даже не вздумай оказываться на его месте, если вес Сайса на моей шее я еще могу выдержать, то ты: а) на шею не поместишься физически; б) если поместишься, то задавишь меня насмерть! В крайнем случае, если у тебя в комнате рухнет потолок или сломается кровать — разрешаю приносить склад оружия ко мне и устраиваться рядом, — отшутилась Яррэ, но тоже покраснела.

— Спасибо тебе, добрая фея! Ты, главное, сама оружие не раскладывай, а то потом вся спина болит, — вспомнил я ночь, когда Яррэ заботливо выложила гору оружия на постель и погасила свет, а я пришел позже и со всего размаха плюхнулся на это железо.

Глава 11. Лайк — прошу любить и жаловать!

Яррэ

Прогулка удалась на славу. Так как время уже было достаточно позднее, Ратмир сразу меня повел в центр города, где мы и провели весь остаток вечера. Особенно мне понравились храмы, в которых люди молятся своим богам. Такие красивые, с высокими тонкими башенками. Внутри светло и спокойно, высокие потолки, такое ощущение, что в этих зданиях и впрямь живет кто-то добрый и светлый. Нет, люди все же умеют создавать прекрасные строения, если захотят. Центр Гвинеры изобиловал парками, цветниками, ажурными беседками, величественными особняками, а в окружении всего этого великолепия стоял королевский дворец. В отличие от королевской резиденции в Хартамласе, дворец правителя Гвинеры вовсе не был высоким (всего три этажа), зато занимал огромную по площади территорию. Перед зданием размещался парк, в котором кустарники образовывали многочисленные извилистые дорожки, аллейки. Часто эти дорожки выводили на площадки с фонтанами. Один такой фонтан меня совершенно очаровал — он по-настоящему пел какую-то красивую мелодию. Я была в восторге. Просидела у фонтана почти час, слушая его напевы.

Вечером вернулись домой.

Вся следующая неделя была посвящена в основном экскурсиям по городу, разве что за исключением совершенно выпавшего дня, когда нас позвали во дворец знакомиться с Его Величеством Сайресом, королем Араньона и (что куда хуже) объясняться с Эльстаном, которого за мной прислал папа. Насилу убедила его, что у меня все в порядке и не надо ко мне приставлять телохранителей (было б совсем не здорово, если за мной начала постоянно шататься пара эльфов с кислыми мордами). Что до короля, то он меня просто очаровал. Его Величество внешне на эльфа был похож не слишком, от признаков нашей расы у него были лишь слегка заостренные уши и прекрасные черные как смоль волосы, все остальное, увы, досталось от отца, который был человеком (впрочем, судя по портретам, весьма обаятельным). Король встретил меня очень радушно, спросил, как я устроилась, не нужно ли мне чего-то, не хочу ли я переехать во дворец и быть его гостьей. В чем-то даже жалко, что я не смогла принять это приглашение. Впрочем, я не пожалела об этом. Прогулки с Ратмиром привлекали меня куда больше.

Гвинера оказалась просто огромной. По ней можно было гулять почти бесконечно, постоянно натыкаясь на маленькие симпатичные дворики, беседки, скверики. Из районов совсем не понравился квартал бедноты (да-да, есть и такой). Я постараюсь в него не заглядывать. Вообще странно, что люди могут позволить, чтоб их сородичи вели нищенский образ жизни. По-моему, это не правильно. Ведь если твой сородич грязный, живет в разваленной хибаре и побирается, то стыдно должно быть и тебе — вы же из одного народа. Ну и какое-то самоуважение тоже должно быть. Я просто представить себе не могу, чтоб кто-то из эльфов согласился попрошайничать на улице. К тому же, если уж дела обернутся совсем плохо — всегда можно уйти с лес и жить там, ни в чем особенно не нуждаясь. Все лучше, чем полагаться на чужую милость. Но, может быть я просто чего-то не понимаю. Спросила об этом у Ратмира, он только отмахнулся, мол, это неискоренимо, надо привыкнуть и не обращать внимания — не наше это дело влезать в отношения между людьми. Наверное, это правильно. Нечего со своим уставом к людям лезть.

Забавным показался торговый квартал, где располагался огромный рынок и куча маленьких, средних и даже крупных магазинов. Надо сказать, этот квартал вовсе не уступал своими размерами Бьерну, я бы даже сказала, был больше. Думаю, что там можно найти почти все. В этом же квартале находится большое количество таверн, баров, трактиров. Ратмир показал мне один ресторанчик под названием 'Четыре стороны', в который я просто влюбилась — там подавали вкуснейшее блюдо, приготовленное из длинной вареной лапши с грибами и овощами, а еще не менее вкусные лепешки с запеченным на них сыром, мясом и помидорами. Пища достаточно грубая, не спорю, но порой хочется разнообразия. Да и, признаться, не такая я уж и избалованная. Все же в Серебряном Лесу мы питались достаточно просто.

Не скрою, прогулки с Ратмиром доставляли мне удовольствие отнюдь не только потому, что было интересно и весело (хотя и это тоже было). Просто было очень приятно ощущать, что я нравлюсь, что кто-то уделяет мне очень много времени и внимания, старается сделать приятное. Нет, он так и не сказал ничего, что могло бы пояснить его отношение к моей персоне. С одной стороны, я вовсе не настолько наивна, чтобы думать, что Ратмир испытывает ко мне исключительно дружеские чувства, но... Кто знает? Во-первых, одно дело интересоваться девушкой и получать удовольствие от общения с нею, но любовь — это что-то большее. А во-вторых, ни он, ни я при первой встрече не почувствовали ничего такого, особенного, конечно, там была весьма экстремальная ситуация, но хоть что-то же должно было быть! Ведь у эльфов все совсем иначе, чем у людей. Если кто-то для кого-то создан, при встрече мы почти всегда узнаем свою пару. Бывают, конечно, исключения, но очень редко. А уж чтобы я, с моим Даром (пусть и не развитым), могла такое пропустить... Так что сомнения были в большом количестве. Что, впрочем, не мешало проводить время весело и с большим удовольствием. К чему скрывать, что Ратмир мне нравиться куда больше, чем...

Увы, все хорошее когда-нибудь кончается. Утром Ратмира вызвали во дворец и, как мне сразу было сказано, скорее всего он вернется только к вечеру. Не желая маяться от безделья, я решила забежать полакомиться в 'Четыре стороны', а потом пойти погулять по городу (по принципу — куда ноги пойдут). Заказала необыкновенное блюдо 'Дары водяного'. Это были такие длинные макароны зеленого цвета (как я поняла, чтоб добиться такого цвета в тесто добавляли особый вид водорослей), а к ним подавались очищенные раковые шейки. Чувствую, что у меня обнаружилась жуткая страсть к макаронам и лапше. Вкусно поев, я отправилась на прогулку. И вот тут-то ноги меня и занесли не туда, куда нужно было. Я сразу поняла, что пешая прогулка по городу в одиночку — это не то, что продемонстрировало мои выдающиеся умственные способности. Пикантности добавило то, что из всего оружия я взяла только кинжал, а толку от него особого не было.

— Эй, малявка, не хочешь ли погулять с нами? — грубый хриплый голос раздался совсем близко, я вздрогнула и резко обернулась. Нет, я слышала, конечно, шаги за спиной, но мне и в голову не приходило, что стоит чего-то опасаться. Как оказалось, совершенно напрасно. Мои преследователи оказались группой людей весьма подозрительной наружности. Здоровые, почти квадратные, похожие больше на быков, чем на людей. От них исходила такая явная угроза, что сомневаться в намерениях не приходилось. При этом было очевидно, что я и с одним-то таким типом не справлюсь, а уж с шестью даже и думать нечего и никакая ловкость не поможет. Резонно предположив, что в данном случае бегство будет сочтено за тактическое отступление, я рванула по улице со всех ног, вырвавшись далеко вперед. За мной, разумеется, погнались (кто б сомневался?). Увы, меня подвело не слишком хорошее знание города. Почти сразу я свернула в переулок, в конце которого оказался тупик. Настроение упало до критической отметки и, самое страшное, что вот теперь, в первый раз я действительно испугалась.

Главный верзила разразился длинной речью, общий смысл которой (если опустить всю ненормативную лексику, из которой я понимала от силы слово через два) сводился к тому, что теперь я им сильно должна за то, что заставила их побегать. Логично. Я лихорадочно пыталась найти хоть какую-то возможность удрать, но преградившая дорогу стена, как назло, была гладкой, без выступов, а окна находились довольно далеко. Дверей тоже не было. Вытащила из ножен кинжал, прекрасно понимая, впрочем, что все это детский лепет. Не испугаются. Не остановятся.

— А ну назад. Первый, кто ко мне подойдет, получит кинжал в живот. Есть желающие? — звучало храбро, но не убедительно, особенно с учетом того, что даже если метну кинжал, то убью только одного, а обороняться с его помощью я просто не умею...

Они пошли все вместе. На меня. Я вжалась в стену. Тот верзила, который явно всеми командовал, протянул ко мне руку первым, за что и поплатился — я полоснула ему кинжалом по запястью. Все же в скорости они сильно уступают. Правда, толка от этого все равно не было, так как после моего удара все шестеро резко подались вперед, кто-то схватил меня за руку и сжал ее с такой силой, что оружие вывалилось из пальцев. С меня сорвали куртку, ударили по лицу. Во рту появился вкус крови. Я отчаянно вырывалась, кричала, кусалась но все бесполезно. Когда разорвали рубашку, намерения стали совершенно прозрачными. От ужаса у меня перехватило горло и тут...

— Опять шалишь, Рваное ухо? Хочешь поменять кличку и стать Безухим? Оставь девочку в покое, — раздался насмешливый чистый голос. Я почувствовала, что меня никто больше не держит и попыталась забиться подальше в угол. Руки дрожали, сердце билось с такой скоростью, что казалось, еще немного, и просто разорвется.

— Вали отсюда, полукровка, пока самого без ушей не оставили, — ответил порезанный мною верзила, посмотрев на говорившего.

— Не могу. Признайся, я тебя уже предупреждал, чтоб ты оставил свою порочную практику. Ты что, денег на продажную девку заработать не в состоянии? Или у тебя все мозги находятся ниже живота? Так я тебе это дело и отрезать могу, чтоб голова заработала, — мой заступник подошел поближе и я смогла его разглядеть. Это был полуэльф невысокого роста (судя по всему лишь немного выше меня), темноволосый, с узким смуглым лицом и темными глазами. Он смотрелся по сравнению с бандитами совсем маленьким, хотя я сразу почувствовала, что его боятся.

— Эх, валил бы ты, эльфийский ублюдок, сразу, остался бы жив, — все шестеро почти одновременно достали из ножен огромные ножи. Я таких еще не видела. Они были примерно длинной с короткий меч. Такие огромные тесаки. Полуэльф совершенно невозмутимо достал из ножен, висящих за спиной, две сабли.

Ох и зря они приближались к нему так медленно. Наверное, только я и смогла заметить четкое движение правой сабли и Рваное ухо все-таки стал Безухим. Его вой заложил мне уши. Оставшиеся пятеро дружно навалились на храбреца, бросившего им вызов. Я решила, что не стоит терять время даром, подползла к кинжалу и со всех сил метнула его в ближайшую спину. Противников осталось четверо, если не считать Безухого, который, как оказалось, абсолютно не выносил боль, хотя весьма любил причинять ее другим.

Мой спаситель явно превосходно владел своим оружием. Сабли образовывали своего рода щит вокруг него, при этом то одна, то другая с огромной скоростью вылетала вперед, наносила удар и обратно возвращалась в защиту. Быстрые выпады, отходы... Довольно быстро он вывел из строя двоих противников. Одного — четким ударом в голову (зрелище было омерзительное), второго — отрубив ему кисть руки. Последние двое амбалов в какой-то момент переглянулись, схватили своего вопящего безрукого приятеля, развернулись и дали стрекача. Один из беглецов, правда, получил вдогонку метательный нож между лопаток (подарок от Лайка) и прилег вздремнуть вечным сном.

Главарь разогнанной ɘайки также попытался тихонько слинять, но и ему так просто не позволили это осуществить. Несколько быстрых скользящих шагов, легкий взмах сабли и он стал воистину Безухим. А потом пинком под зад отправлен в долгий полет.

— Ты как? Встать можешь? — мой спаситель убрал сабли в ножны и протянул руку.

Я не рискнула принять ее — рубашка была так разорвана, что при малейшей попытке ее отпустить, все мои сомнительные ... прелести оказывались полностью на виду. Это затруднение, видимо, настолько было очевидно, что полуэльф улыбнулся и передал мне мою куртку, которая валялась на земле рядом с ним, а потом отвернулся, чтоб я могла ее спокойно одеть. Когда я, наконец, закончила эту операцию, он подошел ко мне опять и подал руку, облокотившись о которую я встала.

— Ну что, давай знакомиться, меня зовут Лайк. А тебя?

— Яррэ. Спасибо большое, за то, что спас меня!

— Ерунда, терпеть не могу этих скотов. Видела этого, который теперь Безухий? Я его один раз на таком же застукал. И ведь предупредил! Нет, опять за старое взялся. Пойдем, тут рядом есть один тихий трактир, зайдем туда, приведем тебя в порядок, — он повел меня к выходу из переулка, но притормозил возле тела, в котором торчал кинжал, уважительно на меня посмотрел, вытащил оружие, вытер и протянул мне, — Да ты молодец, а то я все никак не мог понять, почему этот оболтус из строя так резко вышел, я, вроде, его даже тронуть не успел.

По дороге в трактир мы разговорились.

— Я так посмотрю, ты тоже наполовину эльфийка? — спросил Лайк.

— Нет, чистокровная, — и ведь вполне понятно, почему он так решил. Понятно, но неприятно. Впрочем, за то, что он меня спас, еще и не такое можно простить.

— Серьезно?!

— Серьезно. Просто такая уж родилась. Увы.

— Ладно, не обижайся, просто ты невысокая, вот я и решил...

— Ничего страшного, я уже привыкла, — какие мы галантные, подумать только!

— А что ты делаешь здесь в Гвинере? У нас эль⃅ы редко гостят.

— Если честно, то просто давно мечтала сменить обстановку, вот и подалась в Араньон. Наши зануды меня достали совсем, — мне абсолютно не хотелось афишировать свое происхождение, уже даже жалела, что имя назвала настоящее.

— Ага, здесь, безусловно, все куда лучше. Вон какое веселье закатили! — он беззаботно засмеялся.

— Да не то слово, у нас целыми днями все с постными минами ходят, говорят умные и возвышенные слова, в лучшем случае, книги читают, в худшем... — я заговорщически наклонилась к нему, — Представляешь, они МЕНЯ заставляли вышивать, представляешь?!

Лайк расхохотался:

— Какое паденье нравов! Просто садисты какие-то!

— Еще б не садисты. В общем, сбежала я от них и сразу сюда.

— И правильно. Слушай, а ты из лука стрелять умеешь? — неожиданно спросил он.

— Умею. Я охотником была. А что?

— Да вот, если хочешь, могу тебе работу предложить интересную, как раз в твоем стиле.

— А вышивать не заставят? — я лукаво на него посмотрела.

— Не заставят, — подмигнул мне Лайк.

— Тогда рассказывай, что там за работа.

— Ничего особо хитрого. У нас тут есть отряд, который состоит сплошь из бывших следопытов и охотников. Мы состоим на службе у короля. Собственно, если захочешь, могу тебя рекомендовать. Понятное дело, что дело это довольно опасное, но, как я уже понял, тебя этим не испугать.

— А чем вы там занимаетесь? — предложение меня действительно заинтересовало — еще бы, в случае чего всегда смогу спрятаться среди солдат, и вряд ли кто меня там обнаружит.

— Когда за Чертой тихо, мы делаем рейды в леса и уничтожаем тварей, которые там задерживаются после нашествий, нежить бьем всякую. А если из-за Черты идет кто — у нас есть и лучники, и фехтовальщики, так что мы являемся относительно универсальным войском — и стрелять умеем, и рубиться.

— Знаешь, я об этом подумаю. Сегодня точно нет, но, возможно, в дальнейшем я воспользуюсь твоим предложением.

— Ну сейчас тебе явно не до того. Кстати, мы пришли, — сказал он, притормозив рядом с дверью, над которой висела вывеска 'Остроухий лис'. За дверью оказался уютный зал столиков на двадцать. Ничего особенно оригинального в помещении не было — та же барная стойка, те же стандартные деревянные столики, те же стулья. Уют создавался за счет общей чистоты заведения и красивого большого очага у дальней стены.

— Привет, Дэррил! — поздоровался Лайк с человеком за стойкой бара, по всей видимости, хозяин заведения.

Трактирщик кивнул ему в ответ.

— Дэррил, тут моя спутница в неприятную историю угодила, нужно будет организовать новую одежду, возможность искупаться и привести себя в порядок, — заявил ему Лайк с таким обыденным видом, словно он почти каждый день приводит сюда девушек, отхвативших проблем, и вся процедура приведения их (этих девушек) в порядок уже отработана до секунды.

Дэррил по-прежнему, не говоря ни слова, вытащил из-под стойки ключи и положил перед Лайком. Тот, благодарно кивнул и потащил меня к лестнице в углу. На втором этаже мой спутник открыл какую-то дверь, как оказалось, за ней скрывалась ванная комната. Такой ванной я еще не видела. Огромная чугунная посудина стояла ровно посреди комнаты. Неподалеку от нее находилась печь, на которой, по всей вероятности, предполагалось греть воду, собственно, на ней и стояли две огромные бадьи с уже горячей водой.

— Ну все, теперь я тебя оставлю. Купайся, приводи себя в порядок. Новую рубашку и полотенце тебе принесут чуть позже, — сказал Лайк и исчез за дверью.

Я не отказала себе в удовольствии посидеть в теплой ванной подольше, смывая с себя следы сегодняшнего происшествия. Кроме того, мне нужно было немного поразмыслить над тем, что же мне теперь делать. Было совершенно очевидно, что я не смогу совсем убрать все синяки, ссадины и царапины, которые щедро украшали мое тело, придавая мне весьма лихой вид. Также было понятно, что Ратмир, не слишком обрадуется увидев меня в таком состоянии. И уж совсем не нужно быть ясновидящей, чтоб осознать неминуемость ответных санкций. Уж какие они будут — вопрос открытый. Могут попытаться сослать меня обратно в Хартамлас, могут запереть дома и разрешить выходить только в сопровождении десятка дюжих телохранителей. Ни то, ни другое приемлемым не являлось. Следовательно, надо как-то пережить дня три, за которые я могу постараться свести все синяки (хотя бы на лице). Проблема заключалась в том, чтоб объяснить Ратмиру, куда я пропала и почему не могу с ним увидеться в течение этих дней. Задачка не из легких, надо признать. Тем не менее, я в конце-концов придумала маленькую военную хитрость, боюсь, что не самую удачную, но ничего лучше в голову просто не пришло.

Тем временем, какая-то девушка (думаю, из местной прислуги) принесла мне чистую рубашку и полотенце. Еще через несколько минут я выпрыгнула из ванной проследовала обратно вниз. Лайк о чем-то болтал с трактирщиком, прихлебывая темный эль из огромной кружки.

— Эх... здорово они тебя отделали, сестренка! — только и смог он сказать, глядя на мою физиономию, на которой начали проявляться огромные синяки.

— Здорово, не спорю. Дэррил, а у вас нет ли комнаты, которую можно будет снять денька на три? — поинтересовалась я.

— Есть, — кивнул Дэррил, — Тогда можно я ее сниму. Пока на три дня, там посмотрим, — Я положила на стол пять золотых монет, — Хватит?

— Хватит, разумеется, — вмешался Лайк, — Дэррил, это оплата за комнату, а также за завтрак, обед и ужин каждый день.

Трактирщик кивнул.

Лайк

Жизнь полуэльфа в любом случае — не сахар, а уж среди людей и того хуже. Впрочем, при всем при этом я ухитрился устроиться более, чем комфортно.

Родился я тридцать пять лет назад не знаю точно в какой день. Родителям, видимо, ребенок не очень был нужен, потому меня нашли на пороге одного из храмов, а потом передали в приют. Какой точно процент эльфийской крови во мне, разумеется, никому не известно, но расовые особенности в виде, как минимум, острых ушей, увы, весьма недвусмысленно говорят о том, что этот самый процент есть в наличии. Это и стало поводом для того, чтоб меня частенько поколачивали милые детки из приюта. Хотя это длилось не так уж много — я быстро научился давать сдачу и стал воплощенным приютским кошмаром. Довольно странно все происходит, не находите? У нас король — полуэльф, а все равно люди — есть люди.

Никто особенно не удивлялся тому, что после совершеннолетия я подался к Лесным призракам (так называется сотня, которой я в настоящее время командую ). Собственно, варианта у меня было ровно два — либо к Призракам, либо к бандитам. Но я никогда не любил кому-то создавать неприятности (если, конечно, этот кто-то сам не виноват), поэтому первый вариант выглядел более привлекательно. Я не ошибся. Публика у нас очень разношерстная и люди с некоторой долей эльфийской крови — не редкость. Эльфы всегда славились великолепными способностями к стрельбе из лука, так что если есть хоть небольшая примесь эльфийской крови — почти наверняка ты будешь стрелять хоть немного, но лучше среднего человека. Мой уход к Лесным призракам ознаменовал для меня начало новой жизни. Утомительные тренировки, занятия — все это я выдерживал шутя. После приюта это казалось увлекательной игрой. Очень скоро дослужился до десятника, а потом, лет пять назад, получил под командование и всю сотню. Думаю, сделал неплохую карьеру. Меня, во всяком случае, все устраивает.

Сегодня день выдался просто замечательный (последнее слово в кавычках). Иду себе, как всегда, по выходным, в 'Остроухого лиса', по дороге решил забежать на базарную площадь, там, говорят, привезли клинки из самого Хартамласа. Эльфийские клинки. Моя мечта! Увы, такое мне не по карману, но хоть посмотреть, подержать в руках — и это радость. Вышел из казармы часа через два после полудня. По дороге к торжищу случайно заметил местного громилу по кличке Рваное ухо (моя работа!) в компании с еще пятью такими же отморозками. Вся компания двигалась следом за худенькой маленькой девушкой с недлинными (до плеч) каштановыми волосами. Стало очевидно, что на эльфийские клинки мне сегодня посмотреть не удастся. Тяжело вздохнул и потащился следом. Все, они меня разозлили. Сегодня буду работать над новым прозвищем Рваного уха. Быть ему Безухим, если ума не хватит слинять быстро.

Этот отморозок, как это ни парадоксально, был одним из тех, кто пытался меня поколачивать в приюте. Забавно судьба распорядилась, правда? Он абсолютно не понимал разницы между продажной девкой и обычной женщиной, если ему кто-то женского пола попадался на глаза и приходился по вкусу, вполне мог и применить силу для достижения своих весьма низких целей. Один раз я его за таким занятием застукал, с тех пор Громила Курт стал Рваным ухом. Похоже, что сегодня Рваное ухо опять поменяет кличку. Я не жестокий, просто не люблю хамство.

Не хотел, чтоб меня заметили до времени, поэтому держался на значительном расстоянии, впрочем, все равно видел, как девушка пыталась обороняться. К слову, руку она моему недругу разрезала весьма недурственно, я зауважал сразу. Но потом... Не успел я, не успел. Виноват. Ее несколько раз успели ударить, прежде я подошел.

Итог потасовки — Громила Курт стал из Рваного уха — Безухим. Его парни, за исключением самого трусливого, стали трупами. Девчонка забилась в угол, где и сидела, дрожа как лист на ветру.

Я протянул ей руку и спросил, сможет ли она встать. Она помедлила и до меня дошло, что она элементарно стесняется. Эти уроды порвали ей рубашку. Хорошо хоть курточка была из добротной кожи, потому не пострадала. Я поднял ее и протянул девушке, а сам отвернулся. Через несколько минут вернулся к ней и помог встать.

Мы познакомились. Девушку звали Яррэ. Я сразу заметил ее острые уши, но так как личико спасенной не отличалось особой красотой, которая присуща всем эльфам (теперь уже почти всем), а рост был даже несколько меньше моего, то логично было бы предположить, что она такая же как я полукровка. Оказалось, я ошибся. Просто такая своеобразная эльфийка попалась. Я от возмущения чуть не вернулся за новонареченным Безухим. Это ж надо, добро б еще человеческих женщин обижал, а это же... эльфийка! Надо было ее срочно вести в тихое место. На счастье 'Остроухий лис' был как раз по дороге. Когда мы уходили с места боя, я увидел, что девочка, конечно, напугана, но вовсе не забыла одного из моих противников уложить метким броском кинжала. Редкая девушка. Зауважал. Крепко!

А уж когда она мне под великим секретом поведала, что ее, дескать, сородичи вышивать заставляли, а она из-за этого сбежала, я сразу понял — мне повстречалась на пути НАСТОЯЩАЯ девушка. Наверное, логика моих рассуждений вызывает некоторое недоумение, просто поясню — подавляющее большинство попадавшихся мне на пути дур были страстно увлечены вышиванием и всякой подобной фигней. Поэтому у меня на это дело аллергия началась.

Судя по всему, из девчонки выйдет толк, а так как она уже успела влипнуть в историю и показала себя очень смелой и мужественной, то я решил предложить ей приходить к нам. Все равно, если собирается устраиваться в Гвинере, нужна будет работа, одной тут жить явно небезопасно. Будет с нами — никто ее и пальцем не тронет. Лесные призраки друг за друга горой и все об этом знают. А с учетом, что она эльфийка и из лука должна стрелять просто божественно, то и для нас такое пополнение лишним не будет. У нас хороших лучников не так-то много. Со временем ее на саблях научу биться.

К моему удовольствию, Яррэ сказала, что подумает. Увы, сразу не согласилась, но я и не ожидал этого, так как такие решения за минуту не принимаются.

Отвел ее в 'Остроухого лиса'. Дэррил уже настолько привык к моим выходкам, что не удивляется уже вообще ничему. Когда я затащил Яррэ к нему и затребовал для нее ванную, он и бровью не повел. Вытащил ключи от ванной и молча положил их на стойку. Эльфийка вышла не скоро, видно, пыталась смыть грязь, которую на ней оставили своими лапами эти ныне мертвые уродцы. Отделали ее очень качественно — на половину ее личика уже расплылся огромный синяк. Нижняя губа была сильно разбита. Вид тот еще.

— Эх... здорово они тебя отделали, сестренка! — сказал я. Нет, ну мог бы, оживил бы ублюдков и еще раз убил. На сей раз медленно. Ну как так можно обращаться с женщинами?!

Яррэ только поморщилась и спросила у Дэррила, можно ли снять у него комнату. Странно, она что же, только-только в город попала, или скрывается от кого-то? Да и заплатила уж больно много. За пять монет могла бы снять что-нибудь более приличное. Впрочем, ее деньги. Потом при случае расспрошу. Сейчас не до того.

— Ты есть хочешь? — спросил я у нее.

— Боюсь, что все равно не смогу, даже если захочу, — она, поморщившись, потрогала распухшую губу.

— Тогда я тебе советую отправляться сейчас спать. Время, конечно, раннее, но ты сегодня уже наприключалась, а во сне все заживает быстрее, — посоветовал я.

— Пожалуй, ты прав, только сначала мне нужно одно дельце утрясти, может ты мне в этом сможешь помочь?

— А что нужно сделать?

— Нужно записку передать.

— Давай передам, только адрес скажи, — Яррэ замялась — интересно, что же она так тщательно пытается скрыть?

— Хотя... знаешь, наверное не нужно. Ну ее, эту записку.

— Как хочешь. Ладно, я тогда пойду. Ты знаешь, где меня можно найти. Если будет что-то важное и срочное, можешь через Дэррила передать. Пока на улицу тебе выходить не стоит — зачем прохожих пугать?

— Ну, спасибо, ты совсем добрый! — Яррэ усилием воли подавила улыбку, — Может я садистка и люблю по ночам пугать ни в чем не повинных людей?!

— А я белошвейка с улицы красных фонарей? — Я решил ее немножко повеселить и кокетливо захлопал глазками. Знаю, это у меня забавно выходит — девушек изображать.

— Не смеши меня — мне больно, — попросила Яррэ тщательно пытаясь не улыбаться.

— Не буду. Ладно, пойду я, пожалуй. Если что-то понадобится — скажи Дэррилу, он знает, где меня найти. Выздоравливай! — я кивнул ей на прощанье и пошел в обратный путь.

— Лайк, спасибо! — крикнула мне Яррэ вдогонку.

Яррэ

Когда Лайк ушел, я приступила к выполнению своего коварного плана по оповещению Ратмира. Если я ему ничего не напишу и не сообщу — он весь город вверх дном перевернет, в этом можно не сомневаться. Если объяснение будет неудовлетворительным — все равно искать будет. По шапке достанется в любом случае — к гадалке не ходи. Вариант с появлением перед Ратмиром меня с расквашенной физиономией даже не обсуждается — не хочу, чтоб он некромантией увлекся. Знаю я его. Даже если отбросить в сторону его личное отношение ко мне, то вполне хватит даже того, что я ему жизнь спасала несколько раз. Он уже по этой причине может посчитать своим долгом воскресить убитых мерзавцев и самолично их еще раз прикончить. Представила Ратмира в роли некроманта — картина маслом под названием 'Приплыли'. Смешно. Но делать что-то нужно. Спустилась вниз, попросила Дэррила принести мне бумаги и писчие принадлежности, когда мне это все доставили, села придумывать послание. В итоге получилась гора искомканной бумаги и сиротливая коротенькая записка:

'Ратмир, у моего Дара есть некоторые особенности, из-за которых я изредка должна быть одна, без возможности общения с кем бы то ни было. Я буду отсутствовать где-то около трех дней. Не волнуйся и не ищи меня. Все в полном порядке. Постараюсь вернуться поскорее. Яррэ'.

Да, шито все белыми нитками, но хоть что-то. Не миновать, конечно, допроса на тему — а какого, собственно, я не рассказала ему об этой 'особенности' и не посидела взаперти в своей комнате. Но это будет потом, а пока и так сойдет... наверное.

Глава 12. Хитрость, шитая белыми нитками

Ратмир

Весь день просидел у Сайреса. Прикидывали как попасть за Черту, сколько людей имеет смысл брать с собой, как прорываться в Горную обитель, когда имеет смысл предпринять вторую попытку и все в этом роде. Само по себе занятие вполне интересное, но весь день сердце было не на месте. Днем сидел как на иголках, всякие кошмары мерещились, мысли в голову лезли идиотские, после полудня в голову влезло идиотское опасение — а что, если пока я здесь сижу, в это время Яррэ в неприятности угодила. В общем, когда вечером Сайрес решил, что на сегодня с нас довольно, я рванул домой с максимально возможной скоростью. Да, похоже, не зря волновался. Яррэ дома не оказалось, слуги сказали, что она ушла еще днем, довольно рано, не сказала куда уходит и до сих пор не появлялась. И что мне теперь делать? Где ее искать? Хоть охрану к ней приставляй, чтоб ни шагу без присмотра. Решил подождать часа два. Подождал, до полуночи остался час, когда ко мне вошел слуга и доложил, что меня в холле ждет какой-то паренек.

Мальчишка был совсем еще маленький, одет в какое-то рванье и, по всей видимости, голодный. Сказать, что в это время меня одолевал целый ворох дурных предчувствий — это означает сильно приуменьшить их реальное количество.

— Сэр Ратмир Эльбрасский? — с важным видом уточнил мальчишка.

— Он самый. Тебя Яррэ прислала? — нетерпеливо спросил я.

— Меня попросили передать Вам записку, — малыш протянул мне свернутый в трубочку лист бумаги, — сказали, что за это меня накормят и дадут немного денег.

— Да, конечно, — я схватил записку и пробежал по ней глазами. Нелепей выдумки я еще ни разу не слышал. Она даже врать не умеет. Или Яррэ это специально сделала, чтоб дать мне понять, что с ней что-то случилось?! — Так, — схватил я посыльного за грудки, — теперь рассказывай, кто тебе передал записку и где его можно найти!

— Меня на улице встретил какой-то человек с закутанным в шарф лицом и шепотом сказал, чтоб я отнес записку к Вам. Я больше ничего не знаю, отпустите меня! — мальчик попытался вырваться.

— Как выглядел этот человек? Какого он был роста?

— Худой, невысокий совсем. Куртка коричневая с красноватым отливом... — ясно, значит, ему записку Яррэ и передала. Уже хорошо. Значит, она жива и, по всей видимости, свободна. Может и впрямь оставить ее в покое? Да вот еще! Три дня сидеть как на иголках?!

— Я хочу передать ответ автору записки. Ты сможешь это сделать?

— Нет, наверное, я могу лишь походить там же, где мне эту бумагу передали. Насчет ответа мне никто ничего не говорил!

— А где тебе эту бумагу передали?

— В торговом квартале рядом с трактиром 'Четыре стороны', — ну вот, теперь известно где ее можно поймать.

— Хорошо, — отпустил я его, — в таком случае, если вдруг где-то увидишь того человека, который передал тебе записку — проследи за ним и приходи сюда, я тебе заплачу очень хорошо. Сможешь месяц жить припеваючи. А пока, — я позвонил в колокольчик, — тебя сейчас слуга отведет на кухню, покормит. Деньги держи, — я вытащил из кармана несколько золотых монет. У мальчишки глаза стали абсолютно круглыми. Он забормотал:

— Сэр, спасибо, сэр, Вы очень щедры. Я сделаю все так, как Вы попросили.

Я отдал соответствующие указания слуге и пошел к себе. Перечитал записку:

'Ратмир, у моего Дара есть некоторые особенности, из-за которых я изредка должна быть одна, без возможности общения с кем бы то ни было. Я буду отсутствовать где-то около трех дней. Не волнуйся и не ищи меня. Все в полном порядке. Постараюсь вернуться поскорее. Яррэ'.

Легко сказать 'Не волнуйся'. Какие такие особенности у ее Дара? Я помню, она что-то говорила, про то, что сочетание способностей Чувствующего и Целителя дает какой-то нетипичный эффект, но конкретно ничего не было сказано. А сам я о таких эльфах даже не слышал. Отдельно эти свойства не так уж и редко встречаются, но вместе... Впрочем, уверен, что дело не в Даре. Похоже, мое непоседливое сокровище попало в какую-нибудь историю и боится показаться на глаза (в лучшем случае) или не может это сделать (в худшем случае).

Весь вечер сидел как на иголках, ночью заснул только благодаря Сайсу, который вымурчал мне уж очень сонную песенку на ухо.

На следующий день с утра заехал в 'Четыре стороны', расспросил весь персонал. Да, вчера Яррэ туда заходила обедать. Куда ушла потом — никто не знал. Пошел побродить по району. Случайно услышал разговор двух торговок:

— ... порезали банду Рваного Уха. Сам еле спасся. Теперь без ушей ходит.

— А что ж было-то?

— Говорят, будто опять девку какую-то поймал, да наткнулся не на того. Вроде как жених, что ли ее спас. Он-то их и порешил. Кровищи было!..

Разговор про какую-то 'девку' навел на очень недобрые мысли. Знаю я этого мерзавца по кличке Рваное Ухо. Тот еще тип. Давно по нему веревка плачет, да все никак свидетелей не найдут. Все запуганные. А он что хочет, то и воротит. Стало совсем тревожно. Неужели... Только бы с ней все было в порядке. Никогда себе не прощу, если... А этого мерзавца сам судить буду. Если с ее головы хоть один волос по его вине упал... Он будет умирать очень долго и мучительно. Направил своего коня к торговкам, спешиваться не стал, еще не хватало:

— Я случайно услышал ваш разговор, — обратился я к говорившим, — расскажите подробней, что случилось вчера?

— Сударь, я все видела своими глазами, — заявила одна из женщин, — вчера днем какая-то девушка прошла мимо меня и пошла в сторону Третьего тупика. Я еще смотрю, — а за ней эти идут, которых порезали. Ну, думаю, еще одна бедолашная попалась. И, как назло, стражников не было поблизости.

— Как девушка выглядела?

— Маленькая такая, худенькая, в коричневой курточке, — тут мне уже стало не до шуток. Внешне я, конечно, постарался не выдать своего волнения, но в душе заскреблись уже не кошки, а, как минимум, огромные пантеры, — волосы такие очень короткие, каштановые.

— Так вы стражников вызвали?

— Нет, сударь, не сразу. Они только спустя полчаса появились поблизости. Мне ж товар-то без присмотра оставить нельзя... — я чуть ее не задушил. Она о своем товаре волнуется, а Яррэ из-за этого... Нет, некоторые люди просто ужасны. Равнодушие — едва ли не самый страшный их порок.

— Чем все закончилось?! Что с девушкой потом произошло?! — я потерял терпение.

— А что, эта девушка была не простая? Вы с ней знакомы? — спросила эта тупая тетка.

— Не важно, что с ней случилось? — еще раз задал я свой вопрос самым угрожающим тоном.

— Не знаю. Говорят, будто банду Рваного Уха всю порешили потом. Кто это сделал — не знаю. Про девушку ничего не слышала. Говорят, будто жених ее спас.

Жених?! — какой такой жених? Не было у нее жениха никакого. Впрочем, мало ли чего люди навыдумывают. Я достал какую-то монету из кармана и, не глядя, швырнул ее на прилавок. Большего эти сплетницы не заслужили.

Доехал по улице до Третьего тупика, расспросил прохожих, поймал стражников и устроил им перекрестный допрос. Картинка вырисовывалась не слишком приятная, но могло быть хуже. Большую часть нападавших на Яррэ (теперь я уже не сомневался в том, что это была именно она) кто-то неизвестный покрошил в капусту. То, что это сделала не она сама, очевидно. Яррэ и меч-то толком держать не умеет, куда уж ей против целой кучи отморозков. Словом, нашлась добрая душа. Найду, с меня причитается. По слухам, это сделал кто-то, одетый в цвета Лесных призраков. Если так, то найти его не сложно. Призраков не много — около сотни. Направился к Лайку, который ими как раз и командует. Полуэльф, кстати. Отличный парень. Мы с ним вместе уже участвовали в нескольких заварушках, да и тот памятный поход к Горной обители не обошелся без участия Лайка и еще нескольких Призраков. К счастью, Лайк проводил меня только до Черты, потому и жив остался. Думаю, что он поможет мне без лишних проволочек.

Лайк, на мое счастье, оказался у себя в казарме. Сидел в своей комнате.

— Привет, дружище! — у нас за время наших совместных приключений сложились уже вполне дружеские отношения, так что официозом можно было и пренебречь.

— Привет, коль не шутишь, — Лайк улыбнулся и пододвинул ко мне стакан и графин с вином, — Какими судьбами?

— Лайк, признаться, дело у меня к тебе важное, — сотник удивленно приподнял бровь.

— Неужто такое важное, что даже вина не выпьешь?

— Очень важное. Вино выпью, но сначала о деле. Оно касается одной девушки... Так уж случилось, что у меня сейчас гостит одна эльфийка, — от меня не укрылось, что Лайк слегка насторожился, — Она вчера ушла днем из дома и не вернулась до сих пор. Я очень нервничаю и думаю, не случилось ли с ней что-то?

— А причем здесь я? — спросил Лайк при этом уже заметно нервничая.

— Мне сказали, будто она нарвалась на банду Рваного Уха и ее вроде бы спас кто-то из твоих ребят. Вот, решил у тебя справки навести. Ничего о том не знаешь?

Лайк задумался. Через какое-то время спросил:

— А кто тебе эта девушка? Родственница?

— Нет, она... — я замешкался, не зная, как ответить на этот вопрос, — Она спасла мне жизнь и сейчас... гостит у меня.

— Интересно. С каких это пор тебе спасают жизнь эльфийки?

— С недавних. Нужно отметить, Яррэ это сделала не один раз. Это очень странное создание. Она очень необычна для эльфийки. Маленькая такая, хрупкая, но очень смелая и дерзкая. Ты знаешь, где она сейчас?

Лайк встал, подошел к окну, посмотрел в него, налил себе в бокал еще вина, выпил.

— С ней все в порядке, но она не хочет тебя видеть... Пока...

— Где она? Это был ты?!

— Ратмир, кто тебе эта девушка? Ты мне так и не ответил.

— Она мне очень дорога. Думаю, что этого достаточно.

— Ты ее любишь? — Лайк пристально посмотрел мне в глаза, я только и смог, что кивнуть.

— Да... наверное.

— Какая странная формулировка, так любишь или нет?

— Слушай, а к чему ты задаешь мне такие вопросы? Какое это имеет отношение к делу? — возмутился я.

— Если дела обстоят именно таким образом, то тебе не следовало ее отпускать одну гулять по городу. Защитник тоже мне, мог бы хоть предупредить ее о том, что опасно. В конце-концов, пусть бы лошадь взяла — все менее страшно. Нет, умотал к своему Сайресу и думать забыл. А если б я не успел?! Что б ты, друг мой, делал?! Ты хоть знаешь, ЧТО они хотели с ней сделать?! — Лайк здорово разошелся. Впрочем, он был прав, а я — нет. Даже не хочу думать, что бы было, если б он не успел. Как бы я смог тогда смотреть в глаза Яррэ?

— Я предупреждал ее. Но, наверное, мало. Знаю, что дурак. Так где она? Что с ней?

— С ней все в порядке, я тебе это уже говорил, но в ближайшее время она тебя видеть не хочет. Когда захочет — сама придет.

— Лайк, если ты мне немедленно не скажешь, где Яррэ, я не знаю что с тобой сделаю, — я начал терять терпение, — Что это за заговор такой?! Я, в конце-концов, за нее отвечаю...

— Что-то ты плохо совсем это делаешь! — повысил на меня голос Лайк. Я удивленно на него уставился:

— Да что на тебя нашло?

Лайк остановился, опять подошел к кувшину с вином, налил еще один бокал, выпил.

— Так. Останавливаемся. Погорячились и будет. Я знаю, что Яррэ не хочет, чтоб ты ее видел. Через пару дней уже она вернется. Ты можешь подождать?

— Она ранена? — я не на шутку обеспокоился.

— Можно сказать и так.

— Лайк, веди меня к ней немедленно. Она может сколько угодно от меня прятаться, но не с твой помощью, так без нее я ее найду. Впрочем, я уже даже знаю, где мне в первую очередь нужно ее поискать. 'Остроухий лис', да? — Лайк вздохнул:

— Ладно, но я сначала Яррэ предупрежу о том, что ты хочешь ее видеть. И не вздумай ее ругать за что-то. Либо посягать на ее свободу. Я буду рядом, учти!

— Хорошо, — что-то я все равно не понимаю Лайка. Что это на него нашло?

Лайк

Утром на другой день после заварушки с новонареченным Безухим, раздобыл себе пару кувшинов прекрасного вина 'Услада эльфов'. Дорогое, но безумно вкусное. По этому поводу решил посидеть немного у себя, а вечерком зайти в гости к Яррэ. Все равно ей, наверное, скучно сидеть одной у себя. Компанию ей составлю, ну и вечер проведу в приятном обществе. Надо ж познакомиться получше, похоже, она замечательная девушка, а таких упускать из вида нельзя.

Увы, конечно, так не бывает, чтоб все прошло нормально по плану. В дверь постучали и зашел Ратмир. Нет, не поймите меня превратно, мне с эльфами проще общаться, чем с людьми, да и Ратмир не такой уж и плохой парень, вот только если он зашел, то почти наверняка следует ждать очередную вылазку к Черте, а это значит, что вечер насмарку. Но, как выяснилось, я был частично неправ, хотя вечер все равно испортили.

— Привет, дружище! — Ратмир еле протиснулся в дверной проем. Вот ведь высокий какой, того и гляди с потолком поцелуется.

— Привет, коль не шутишь, — я пододвинул к нему стакан и графинчик с 'Усладой эльфов', пусть оценит, — Какими судьбами?

— Лайк, признаться, дело у меня к тебе важное, — как не важное, опять куда-нибудь потащат.

— Неужто такое важное, что даже вина не выпьешь?

— Очень важное. Вино выпью, но сначала о деле. Оно касается одной девушки... Так уж случилось, что у меня сейчас гостит одна эльфийка, — вот это номер, уж не Яррэ ли это? Не так уж и много эльфиек в Араньоне, собственно, Яррэ первая за несколько месяцев, которую я здесь встретил, — Она вчера ушла днем из дома и не вернулась до сих пор. Я очень нервничаю и думаю, не случилось ли с ней что-то?

— А причем здесь я? — решил я изобразить неосведомленность..

— Мне сказали, будто она нарвалась на банду Рваного Уха и ее вроде бы спас кто-то из твоих ребят. Вот, решил у тебя справки навести. Ничего о том не знаешь?

Точно Яррэ. Так вот кому она записку хотела передать. Надо же, интересно, а что она у него делала? Насколько я помню, он с сородичами вообще не общается.

— А кто тебе эта девушка? Родственница?

— Нет, она... Она спасла мне жизнь и сейчас... гостит у меня, — интересно карты ложатся. Неужто наш вечный одиночка решил устроить наконец свою жизнь? Но Яррэ... Она даже близко не выглядит ему парой!

— И с каких это пор тебе спасают жизнь эльфийки?

— С недавних. Нужно отметить, Яррэ это проделала уже не один раз. Это очень странное создание. Она очень необычна для эльфийки. Маленькая такая, хрупкая, но очень смелая и дерзкая. Так ты знаешь, где она сейчас?

Да, задачка. То ли сказать, то ли нет? Я Ратмира знаю, он и без моей помощи ее найдет — не сегодня, так завтра. Хотя, конечно, догадываюсь, что Яррэ этому не порадуется. У нее, похоже, совсем нет никакого желания демонстрировать Ратмиру свои синяки. Вот тоже вопрос — боится, что поругают, что больше не будут отпускать одну или просто чисто по-женски не хочет плохо выглядеть в глазах эльфа, который небезразличен? Впрочем, почему нет? Я искоса посмотрел на Ратмира. Высокий, фигура очень мускулистая для эльфа, но женщинам это, наоборот, должно нравиться. Черные волосы крупными локонами рассыпались по плечам. Стального серого цвета глаза. Прямой нос. На переносице тонкий косой шрам — след от старого-престарого ранения. Не знаю, почему не заживает, может, маги постарались, впрочем, этот шрам только добавляет шарма. Тонкие губы. Даже по эльфийским меркам очень красив. Не стоит удивляться, что Яррэ могла попасть под его очарование. Насколько я могу судить, у нее с эльфийскими стандартами красоты все далеко не так идеально, значит, почти наверняка в фаворе у противоположного пола не ходила. А тут внимание такого красавца!

Плеснул себе вина в бокал — хоть что-то в этой жизни есть приятное.

— С ней все в порядке, но она не хочет тебя видеть... Пока...

— Где она? Это был ты?!

— Ратмир, кто тебе эта девушка? Ты мне так и не ответил.

— Она мне очень дорога. Думаю, что этого достаточно.

— Ты ее любишь? — пристально посмотрел ему в глаза. Ратмир кивнул. Впрочем, и так очевидно.

— Да... наверное.

— Какая странная формулировка, так любишь или нет? — вот, дурак, сам запутался и девчонку путает.

— Слушай, а к чему ты задаешь мне такие вопросы? Какое это имеет отношение к делу?

— Если дела обстоят именно таким образом, то тебе не следовало ее отпускать одну гулять по городу. Защитник тоже мне, мог бы хоть предупредить ее о том, что опасно. В конце-концов, пусть бы лошадь взяла — все менее страшно. Нет, умотал к своему Сайресу и думать забыл. А если б я не успел?! Что б ты, друг мой, делал?! Ты хоть знаешь, ЧТО они хотели с ней сделать?!

— Я предупреждал ее. Но, наверное, мало. Знаю, что дурак. Так где она? Что с ней?

— С ней все в порядке, я тебе это уже говорил, но в ближайшее время она тебя видеть не хочет. Когда захочет — сама придет.

— Лайк, если ты мне немедленно не скажешь, где Яррэ, я не знаю что с тобой сделаю, — вот прицепился, — Что это за заговор такой?! Я, в конце-концов, за нее отвечаю...

— Что-то ты плохо совсем это делаешь! — я уже начал повышать тон. Еще не хватало, чтоб он мне приказы раздавал.

— Да что на тебя нашло? — Ратмир удивленно на меня уставился.

И впрямь — а что на меня нашло? Надо отвести его к Яррэ, и пусть себе разбираются. В конце-концов никто мне не помешает за ней отдельно присмотреть, чтоб еще куда-нибудь не вляпалась.

— Так. Останавливаемся. Погорячились и будет. Я знаю, что Яррэ не хочет, чтоб ты ее видел. Через пару дней уже она вернется. Ты можешь подождать?

— Она ранена?

— Можно сказать и так.

— Лайк, веди меня к ней немедленно! Она может сколько угодно от меня прятаться, но, не с твой помощью, так без нее я ее найду. Впрочем, я уже даже знаю, где мне в первую очередь нужно ее поискать. 'Остроухий лис', да? — кто б сомневался, что он угадает. Всем известна моя любимая забегаловка, а я и не пытался скрываться. Ну кто ж знал, что Яррэ прячется от кого-то?:

— Ладно, но я сначала предупрежу Яррэ о том, что ты хочешь ее видеть. И не вздумай ее ругать за что-то. Либо посягать на ее свободу! Я буду рядом, учти!

— Хорошо, — неожиданно смирно ответил Ратмир.

До 'Лиса' дошли быстро. Я оставил Ратмира внизу, а сам поднялся наверх. Яррэ открыла быстро. Видно, сидеть взаперти уже надоело.

— Лайк! Привет! Решил компанию мне составить? Смотри как я уже себя подлечила! Послезавтра уже почти совсем будет не заметно! — Яррэ скороговоркой выдала мне все скудные новости на сегодня и попыталась затащить в комнату.

— Яррэ, скажи, а почему ты мне про Ратмира ничего не сказала? — сразу перешел я к делу. Яррэ вздрогнула и уставилась на меня совершенно виноватыми глазами.

— А откуда ты узнал? Ты же ему ничего не сказал? — спросила она.

— Было очень хитро это не узнать, с учетом того, что он сам ко мне сегодня пришел расспрашивать о том, что с тобой и куда я тебя дел.

— Ой... — она покраснела, — а откуда он узнал?

— Яррэ, ну нельзя быть такой наивной. Ты записку передала мальчику рядом с 'Четырьмя сторонами', мальчик это рассказал Ратмиру, который потом просто пошатался по району и послушал сплетни. Неужели ты думаешь, что наша драка прошла незамеченной?! А дальше уже вышли на меня.

— Ты ему все рассказал?!

— А что мне делать оставалось? Он из меня бы всю душу вынул, если б я не привел его сюда. Он внизу, кстати, ждет.

— Оййййй! — пискнула Яррэ и попыталась спрятаться подальше в комнату.

— Что теперь-то? Иди вниз, или, если хочешь, я его наверх приведу.

— Вот невезуха. Веди его лучше сюда, наверное. Тут темнее, — Яррэ понурилась и села на кровать.

Я спустился и позвал Ратмира.

Яррэ

Вот он — закон подлости во всей красе. Ну просила же меня не искать! В следующий раз буду прятаться в чащу леса и ни слова не напишу. Срочно потушила весь свет, чтобы было максимально темно. С замершим сердцем ждала появления ангела возмездия в лице злого (ну а каким ему быть-то после всего?!) как сотня бесов рыцаря. Не долго ждать пришлось. По лестнице раздались шаги и в дверь буквально влетел взволнованный Ратмир.

— Яррэ! — он остановился, как вкопанный в дверях. Еще бы, в коридоре было светло и моя сине-желто-зеленая физиономия получила должную подсветку (хорошо хоть опухоль с губы уже почти сошла). Потом, спустя некоторое время, повернулся к двери, рядом с которой маячил Лайк и спросил каким-то неестественно низким и хриплым голосом, — Это сделал Рваное Ухо?

— А то кто ж еще? — жизнерадостно ухмыльнулся Лайк, — Только ты особо не нервничай, он уже заплатил за все. И его придурки тоже заплатили. Одного Яррэ лично прибила. С остальными я помог. Остался только Рваное Ухо (теперь он уже Безухий), один калека, и одна просто шестерка. Прочие упокоились.

— Этим тоже не жить, — В голосе Ратмира явственно слышался металл, потом он подошел к кровати, сел рядом со мной и очень аккуратно осмотрел мои синяки, — Больно?

Я улыбнулась:

— Бывало и хуже. Что я, с деревьев никогда не падала? — улыбнулась я -вроде ругать не собираются, значит, можно понаглеть.

— Ну почему ты из дома ушла одна? Неужели никого нельзя было попросить с тобой пойти? Хоть Венца? Я ему теперь всыплю по первое число. Приказано было от тебя не отходить! — эх, рановато я обрадовалась! Ратмир не мог так просто успокоится. Хотя, казалось бы, ну что такого страшного? Жива осталась — и хорошо.

— Нет, не надо его наказывать. Я сама удрала. Ты же знаешь, что за мной уследить невозможно, если я куда-то собралась.

— Знаю. Но почему ты потом домой не пошла?

— Вот потому и не пошла, что думала о твоей реакции на это мою отвратительную многоцветную рожу.

— Не смей так говорить, глупая! Что с синяками, что без — ты мне все равно нравишься! Ты даже не представляешь, что со мной было, когда я не обнаружил тебя вечером дома и ночью ты тоже не пришла.

— Да ладно тебе в самом деле! То воем от меня выл, пытался сбагрить куда-нибудь, а то теперь скучать вздумал? И как тебя после этого понимать прикажешь? — краем глаза увидела, как Лайк удрал из комнаты, предусмотрительно прикрыв за собой дверь. В комнате стало почти совсем темно и только приглушенный темными занавесками тусклый свет из окна позволял видеть собеседника, что и к лучшему (в моем случае).

Ратмир повернулся ко мне, в темноте его серые глаза казались совершенно неестественно темными и глубокими.

— Скоро я буду вынужден уехать. Далеко. Вернусь или нет — не знаю, — он поднял руку и ладонью провел по моей щеке, — И я хотел бы, чтобы в тот день, когда я уеду, ты вернулась в Салматру. Здесь будет очень опасно, а я... я не хочу тебя потерять так, как... — он опустил голову.

Что, неужели все-таки все так далеко зашло?! Нет, ерунда, такого не бывает. Спокойно! Взяли себя в руки. Наверняка это просто попытка в очередной раз отослать меня домой.

— Куда ж ты поедешь без оруженосца? — будем изображать полную наивность, — Так что едем вместе, а потом, если уж тебе так неймется — в Хартамлас. Что ты там, правда, забыл — не знаю, но было бы желание...

— Какой оруженосец?! — Ратмир схватил меня за плечи и слегка потряс, — Я не на прогулку отправляюсь! Мне будет куда спокойней, если я буду знать, что ты в безопасности.

— Ратмир, а тебе не кажется, что ты слегка перебарщиваешь с заботой обо мне? Я все же взрослая девочка и если считаю, что мне нужно поехать с тобой, то еду с тобой и ты за меня не в ответе! — пусть объясняется, нечего. Мне вот только воспитателей не хватало.

— Ты что, не понимаешь, совсем ребенок, да? Или притворяешься?! Ты заставила меня опять жить, вернула надежду, вернула способность чувствовать, а теперь?! Ты хоть понимаешь, что будет если с тобой что-то случится? Я не хочу больше испытывать эту дикую боль! Не находишь, что с меня и одного раза было более чем достаточно?! — Ратмир так стиснул мое плечо, что я невольно поморщилась.

— И теперь ты меня запрешь в хрустальный шкафчик и никого не подпустишь? Я тебе ничего не обещала. Нечего меня с Элейной равнять. Я — не она! У вас с ней любовь была, не путай ее с чувством благодарности!

Ратмир резко притянул меня к себе:

— Благодарность? Какая же ты глупая, или просто не хочешь понять? — его лицо оказалось совсем рядом с моим, в глубине глаз таились какие-то странные искорки, внезапно я почувствовала какую-то сильнейшую смесь нежности, страсти и любви, исходящую от него, и совсем растерялась. Его чувства были такими явными и сильными, что даже при моем неразвитом Даре я просто в них растворилась, они накатывали огромными волнами, вытесняя на задний план все остальное. Все сомнения, мысли... Его губы прикоснулись к моим и я совсем потеряла голову. Поцелуи становились все более настойчивыми, отдаваясь, правда, какой-то очень далекой болью в разбитой губе. В какой-то момент я почувствовала во рту вкус крови и все внезапно прекратилось.

— Прости, — сказал тихо Ратмир, отстраняясь от меня, — Я не хотел делать тебе больно, не подумал, не смог сдержаться, — он поспешно достал из кармана платок и аккуратно вытер кровь с моей губы. Пока целовались, открылась ранка и теперь опять начала кровоточить.

Голова сильно кружилась, а кончики ушей горели огнем. Стало ужасно неловко находится рядом с ним. Я не знала, как теперь себя теперь вести. Поэтому растерянно смотрела на пол и молчала.

— Я люблю тебя, Яррэ! Ты появилась в моей жизни как вспышка молнии, но я больше всего на свете боюсь, что так же и исчезнешь. Тогда жить станет совсем не за чем, — сказал тихо Ратмир, вставая с кровати.

Я совершенно растерялась. И что с ним делать прикажете? Что говорить? Я даже не знаю, какие чувства я испытываю к нему. Да, он мне нравится, но люблю ли я его или просто улавливаю его чувства? Совершенно очевидно, что мой Дар активировался сам (уж не знаю, почему именно сейчас) и теперь я совсем уязвима для чужих эмоций. Папа меня предупреждал, что самое опасное, когда Дар пробудился, но ты еще не умеешь отделять свои переживания от чужих. Так легко, к примеру, возненавидеть себя, потому что чужой негатив ко мне будет приниматься за мой собственный. Вот потому-то Дар этот и опасен сам по себе. А уж в сочетании с Даром исцеления... Целитель может лечить, но может и убивать... самого себя, к примеру. Ненависть в сердце рожденного спасать убивает своего хозяина. И вот теперь... Как бы только не перепутать одно с другим, как бы только не принять чужое за свое. Не было печали! Но как же мне понравилось... Ой, опять уши горят. Держим себя в руках!

— Пойдем, я домой тебя отведу, — он протянул мне руку. Я слегка помедлила — после случившегося было неловко к нему прикасаться, и вообще даже смотреть на него. Видимо, Ратмир расценил мое промедление по-своему, потому что опустил руку и виновато произнес, — Не думай, я сказал тебе все это не для того, чтобы услышать ответ, а для того, чтоб ты просто понимала, что в любой момент можешь на меня рассчитывать. Клянусь, я постараюсь больше ни словом, ни жестом не напоминать тебе о сегодняшнем разговоре. Пусть будет как прежде. Прости, что сегодня не сдержался. Я не хотел портить наши с тобой отношения.

Ну как на него сердиться после этого? Вот я и не сержусь. В конце-концов, мне очень понравилось с ним целоваться вне зависимости от того, испытывала ли я его чувства или же свои собственные. Какая разница, в самом-то деле, если итог был приятен? Другой вопрос, что превращать это в серьезные отношения сейчас не стоит, во всяком случае, пока я не соберусь с мыслями и не решу, что же все-таки чувствую сама.

— У тебя есть какой-нибудь шарф? — Ратмир удивленно посмотрел на меня.

— Что, прости?

— Шарф!

— А зачем тебе шарф?

— Тебе руки связать, зачем же еще?! — надо ж обста縘овку разряжать, а лучше, чем мои плоские шутки, для этого не придумать.

— Яррэ, я не понимаю. Зачем мне руки связывать?

— Ну чтоб избавить тебя от соблазнов в виде меня. Я давно подозревала, что из девушек тебе нравятся те, у которых физиономия разноцветная, желательно еще и с разводами. Хорошо б еще и глаза тебе завязать...

Ратмир стоял и смотрел на меня взглядом кролика, перед которым удав решил танцевать стриптиз (наверное, в качестве одежды используя свою старую кожу). Я сжалилась:

— Если кроме шуток, то мне надо лицо чем-то замотать, чтоб прохожих не распугивать. В конце-концов, я ж эльфийка, не стоит портить отношение людей к нашей расе, а то еще решат, что все эльфы похожи на бандитов с большой дороги, — я встала с кровати, — Да что ты встал столбом? Не сержусь я на тебя совсем. Мне даже понравилось! Ты хорошо целуешься, — кокетливо подмигнула, — Правда, сравнивать мне было не с кем. Будем считать поэтому, что ты самый лучший! Так, ну что ж делать? Шарфа нет. Ладно, будем домой закоулками добираться.

Ратмир слегка улыбнулся:

— А мысль, что до дома можно доехать верхом на лошади не приходила в твою умную голову? Или ты думаешь, что я как ты все время хожу пешком?

— Уел. О, веди же меня, мой отважный рыцарь! Спрячу шедевр живописи в виде моего лика на твоей широкой груди, выставив всему остальному мира для обозрения тыльную сторону своей натуры! Кстати, давно мечтала почувствовать себя принцессой из сказки, которую прекрасный принц спасает от дракона. В роли дракона будет Лайк. Почему маленький? Потому что мало каши в детстве ел. В общем, давайте, Ваше высочество, спасенную на руки и на коня. Надеюсь, ты на белом сегодня приехал?

— Дааа... Шедевр высокопарности. Увы, сегодня я взял Ястреба, он скорее серый. На руки брать не буду — тут дверные проемы маленькие. А вообще, давай, на выход, специалист по мудреным фразам, — и Ратмир подтолкнул меня к двери.

Вдвоем мы спустились вниз. За одним из столиков сидел Лайк и методично напивался. Не иначе, как Ратмир его застращал насмерть в процессе дознания где я нахожусь.

— Лайк! Меня под конвоем сопровождают к вот этому сатрапу, — я кивнула в сторону Ратмира, — Там меня будут тиранить, заставлять есть вовремя, возможно даже вышивать, — оглянулась на своего 'конвоира', — Нет, вышивать не застявят — слишком жестоко, даже для него. В общем, если ты заскочишь за мной как-нибудь и спасешь от этого зануды, я буду тебе очень признательна! Наверняка меня с тобой отпустят.

Ратмир сурово посмотрел на меня.

— Куда я денусь? С ним — отпущу... возможно. Если, конечно, он возьмет тебя на поруки под личную ответственность.

— Лайк, а ты меня научишь драться на саблях? — я решила воспользоваться случаем.

Тот вопросительно посмотрел на Ратмира:

— У своего сатрапа спрашивай. Если разрешит, то с удовольствием.

Мы втроем рассмеялись. Напряжение, висевшее все это время в воздухе, пропало. Лайк обещал зайти за мной завтра с утра. Раз уж я решила тренироваться, то зачем откладывать?

Глава 13. У Призраков на воспитании

Лайк

Похоже, у Ратмира все же начинает налаживаться личная жизнь. Достаточно было просто посмотреть на их довольные лица, когда они спускались вниз по лестнице. Надо сказать, ему досталась очень хорошая девушка, даже немного завидно. Пока их не было, я усердно поправлял себе настроение запасенным вином. Получалось не слишком успешно, но хоть как-то. Досадно. Везет некоторым!

— Лайк! Меня под конвоем сопровождают к вот этому сатрапу. Там меня будут тиранить, заставлять есть вовремя, возможно даже вышивать, — нет, вот ведь егоза, даже теперь не упускает случая поехидничать, — Нет, вышивать не застявят — слишком жестоко, даже для него. В общем, если ты заскочишь за мной как-нибудь и спасешь от этого зануды, я буду тебе очень признательна! Наверняка меня с тобой отпустят.

Ратмир подтвердил, что отпустит, но Яррэ показалось, что этого слишком мало, поэтому она во всеуслышание заявила, что желает заниматься со мной фехтованием на саблях и посему испрашивает моего согласия на это дело. Вот тут я уже совсем изумился, потому что Ратмир опять не возражал. Его что, пока не было, били головой об стенку? Чудеса в решете.

Похоже, я обзавелся первой ученицей. Договорились завтра встретиться и начать тренировки. Пусть не обольщается — раз уж взялась учиться, то поблажек делать не буду.

Утром, как и обещал, явился за ней. Непоседа уже толкалась в прихожей. По ее словам, Ратмир опять уехал к Сайресу. Чувствую я — не долго еще покой будет длиться. Скоро опять к Горной обители отправимся. Как миленькие. По мне, так лучше б и не надо. Все равно Темный Альянс давно уничтожен, а все эти монстрики — всего-навсего безвольные создания, численность которых нужно просто регулировать. Другой вопрос, что окончательно их извести не получится. Не знаю, что эти ныне почившие маги там натворили, но вся живность восстанавливается в пределах своей территории за сутки, даже меньше. Провели, скажем, войсковую операцию, вырезали всех гарпий, а на утро все они уже на месте. Так людей теряем, а смысла нет никакого. С какой-то периодичностью твари увеличивают свою численность и идут на нашу территорию, что не так уж и страшно, ведь они просто тупые животные, отстрелили очередную их стаю и все. Тишина какое-то время. А если разворошить все это гнездо — кто даст гарантию, что когда все границы между 'загонами' пропадут, а твари пересекут Черту, мы не столкнемся с трудностями в лице каждодневного восстановления всех этих монстров? Тогда наступит конец не только нам, но и странам, не принадлежащим Пограничью. Увы, наши потери так легко не восстанавливаются. Зачем играть с такими вещами — лично мне не ясно. Жили же как-то до этого. Правда, сейчас еще нежить откуда-то объявилась. Раньше-то все было спокойно с этим. А теперь — откуда что берется, может источник проблем с нежитью тоже в Обители? Тогда в принципе понятно что и почему. Твари — тварями, их уничтожил однажды, потом в следующий раз еще не скоро вернутся, а вот нежить плодится и при том весьма интенсивно. Уже появились первые беженцы и пока не ясно, с чего бы обстановка должна улучшиться. Если, конечно, нежить как-то связана с Горной обителью, то тогда было бы понятно такое стремление. Хотя, откровенно говоря, мне все это кажется маловероятным. До сих пор из-за черты кроме чудищ строго определенныхразновидностей больше никто не появлялся, в том числе и нежить.

— Эй, Лайк, ты что, уснул? — Яррэ бесцеремонно меня схватила за рукав и потянула к выходу.

— Прости, немного задумался. Я так понимаю, что ты не передумала насчет учебы.

— Можешь даже и не мечтать. Пошли.

Я отвел ее на площадку, где проходят наши тренировки. Как всегда, там было довольно людно. Седой валял в пыли кого-то из новеньких, Крот и Шило показывали мастер-класс. Еще нескольких ребят гонял по периметру Борода. Как раз недавно нам прислали пополнение, так что было кого учить. Дюжина новичков — для нас это уже весьма значимо. Лесные призраки — народ замкнутый, да и количество людей у нас более или менее постоянное. После последней вылазки к Черте не вернулось десять наших ребят. Большая потеря. И ведь это почти что мирное время. Насколько оно бывает здесь мирным. Не могу сказать, что я виню в этом кого-то, например, Ратмира, но... факт остается фактом — он вернулся, а они — нет.

— День добрый, Лайк. А кого это ты привел к нам? — Седой оставил свою жертву отдыхать и подошел поприветствовать меня и мою новую ученицу.

— Да вот, хочет на саблях драться. Отказать не мог. Ратмир просил, — Седой нахмурился.

— Ратмир, говоришь? Интересно, зачем ему это дитя учить? — Яррэ гордо вскинула голову:

— Я не дитя! Постарше вас буду!

— А я не твой возраст имел в виду, девочка, — Седой снисходительно оглядел ее с головы до ног. — Кто с ней работать будет? — спросил он у меня.

— Я и буду. Яррэ у нас птица важная, так что ответственность за нее несу я.

— И что за птица?

— Дочка Советника Артанора, слышал о таком?

— Как же, как же, наслышан. А что его дочка здесь делает?

— Удрала. Папенька ее вышивать заставил и нашла коса на камень.

— Эй, уважаемые, может хватит меня при мне обсуждать, особенно с учетом, что я стою рядом с вами?! — решила вмешаться Яррэ. — Никаких поддавков от вас мне и даром не надо. Обращайтесь как с обычным новобранцем, вот и все, — мы переглянулись, Седой вальяжно подошел к ней и переспросил:

— Значит, как с новобранцем?!

— Да, — подтвердила Яррэ.

— Хорошо, сделаем... — Седой втянул воздуха побольше, а потом громовым голосом выдал. — А ну быстро десять кругов по периметру резвой рысью! — Яррэ вздрогнула, сначала не поняла, а потом припустила круги наворачивать. Надо сказать, хорошо бегает.

— Лайк, так зачем Ратмиру эта девочка понадобилась? — спросил меня Седой, пока Яррэ нарезала круги по площадке.

— Ты вопрос поставил не верно. Она сама захотела учиться, а Ратмир ей просто не запретил это делать.

— Тогда, прости за вопрос — а каким боком этот остроухий получил право ей что-то разрешать или запрещать? Насколько я помню, его самого сородичи поперли без права возвращения, а девочка, как ты сказал, не простая — дочка Советника.

— Да знаешь, думаю, что Ратмир имеет на нее далеко идущие планы. В смысле, как на девушку... Ну ты понял.

— Он?! На нее?! Шутишь?! — Седой сделал круглые глаза.

— Не шучу. Точно тебе говорю.

— Значит, решил все же заработать себе прощение за счет удачной женитьбы. Ну что ж, понять его можно. Сколько можно изгоем быть? А девочку жалко. Эльфы, они натуры чувствительные, рано или поздно она поймет, что и зачем было проделано, да поздно будет. Что ж ты ей глаза-то не откроешь?

— Я не уверен, что Ратмиром движет корысть. Во всяком случае, он мне говорил вполне искренне сегодня в приватной беседе, что любит ее. Так что не буду я вмешиваться. Откуда знать, может это у них действительно все на полном серьезе?

— Яррэ! Остановилась, упала и двадцать отжиманий от пола! — Седой не забывал о деле, при этом продолжая общаться со мной, — Не верю я, что Ратмир способен хоть кого-то полюбить всерьез. Слишком уж он... старый что ли. Не знаю, как это назвать. Легенды про смертную девушку, которую он-де любил пару сотен летᘁназад мне кажутся слегка надуманными. Слишком уж романтично. А сейчас вот так просто взял и влюбился в совсем еще ребенка? По их меркам — это ж ребенок совсем.

— Ну, я бы так не сказал. На самом деле, в этом возрасте эльфы уже нормально заключают браки, так что не такой она и ребенок. А что до его собственного возраста, то у эльфов все иначе, чем у нас. У них есть какая-то способность, которая позволяет им узнавать свою настоящую пару. Это не всегда, конечно, срабатывает, но часто. Так что от возраста это дело не зависит. Почему, как ты думаешь, большинство эльфов такие красивые?

— И почему же?

— Да потому что для них любовь почти всегда возможна только в случае полной совместимости — и эмоциональной, и физической. У них это как-то естественным образом получается. В общем, кто знает, вдруг они друг друга нашли, зачем же мне у них на дороге становиться?

— И все же, все же... Яррэ, еще два круга, а потом двадцать прыжков из положения сидя с хлопками над головой. Это упражнение 'лягушки' называется, запомни! — Седой продолжил ее гонять. Похоже, моя ученица вызвала у него симпатию, потому что через час таких развлечений Яррэ кое-как доползла до нас на негнущихся ногах:

— А учиться когда будем?

— А ты еще в состоянии что-то делать? — спросил я.

Ответом был вымученный кивок.

— Как скажешь, — за десять минут объяснил ей как нужно стоять в стойке, и показал основные защиты. Выяснилось, что Ратмир уже успел ее некоторое время поучить с мечом работать, поэтому придется переучивать. Она уже успела уяснить, что с мечом работает все тело, сабля же — принципиально иное дело. Так что испортили мне подопечную.

Глава 14. Недолго отдых длился

Артанор

Побег предателя обнаружился на следующий день. Но это было бы еще пустяком (в конце-концов, казнить сородича не большое удовольствие, так что пусть себе — убежал, вот и молодец). Обнаружилось исчезновение Яррэ. Так как стража была явно усыплена, то предположить, что побег заключенного связан с деятельностью моей дочери, было вполне логично. Подняли тревогу, начали прочесывать все окрестности в сторону Араньона, но безрезультатно — у них были почти сутки форы, а, зная Яррэ, могу предположить, что этой форой они воспользовались по полной программе. Розыскные мероприятия на территории Аараньона предпринимать было нельзя по вполне понятным политическим соображениям. Оставалось отправить кого-нибудь в Гвинеру той надеждой, что беглецы рано или поздно там объявятся, раз уж Ратмир оказался приближенным Сайреса (кто ж другой короля по имени будет величать?).

Да, я понимал, что Яррэ поступила вполне характерно для себя. В конце-концов, я же сам ее учил, что если ты кого-то спасаешь, то берешь на себя ответственность за его жизнь. Но зачем ей надо было с Ратмиром в бега подаваться?! Впрочем, если честно, то и это понятно — конечно же опять в поисках новых ощущений она готова отправиться хоть в Горную обитель.

В Гвинеру поехал Эльстан. Теперь остается ждать новостей от него. Эртис негодует. Еще бы, все так удачно складывалось. Через пару лет, мы собирались объявить о помолвке его сына Кассия на Яррэ. Понятное дело, что и тот, и другая были в курсе этого. Оба если и не приветствовали эту идею, то уж точно против нее не возражали, а тут... на тебе. И все бы ничего, если б Яррэ была обычной эльфийкой, каких много, но ее Дар следовало беречь и обязательно передать детям, а с ее внешностью, увы, даже я понимал, что супруга по любви ей найти не получится. В то же время, закрепить такие качества в королевской династии было бы очень даже желательно, соответственно, Кассий, как наследник престола, понимал свой долг и не возражал против того, что ему придется поступиться своими чувствами.

Да, все это кажется весьма прагматичным и даже жестоким, но посудите сами, хотели бы вы, чтоб ваши дети всю жизнь жили одиночками, зная, что на них все равно никто не посмотрит, что они все равно будут хуже, чем все остальные? Разве при таком раскладе не стоит согласиться хоть на такую зыбкую, но все же альтернативу? Разве стоит ждать, пока Яррэ, устав от одиночества, уйдет к людям? Что ее там ждет — всем известно. Эльфы, связавшие свою жизнь с людьми, долго не живут. Я почти не слышал о том, чтобы эльф, заключивший брак с человеком, после смерти своего супруга оставался живым. Слишком многое обрывается в душе. Такое почти никто из нас не может вытерпеть. И это я не говорю о том, что когда человек начинает стареть — вот тут и начинаются проблемы. Довольно длительный срок сплошных несчастий от того, что ты видишь, что происходит с твоим любимым, а сделать ничего не можешь и ждешь его, и свою кончину несколько десятков лет. Нет, такой судьбы я своей дочери не желал. Лучше брак с эльфом по расчету, чем с человеком по любви. Уж не говоря о том, что столь ценный Дар будет потерян раз и навсегда.

Ратмир

Утром Яррэ уже и след простыл, но, так как мне сказали, что за ней заходил Лайк, то я не волновался по этому поводу. С Лайком ей ничего не грозит. Парень надежный. Проверенный.

Сайрес настаивает на походе в Горную обитель в самое ближайшее время. О, небо, как же не хочется! Последнее время было таким необычным, таким радостным (даже не смотря на все сложности и происшествия). Не поверите, совсем не хочется умирать!

Тащить за собой огромный отряд мы оба признали нецелесообразным. Нам нужно проникнуть в кабинет, где сидели правители Альянса, а там попробовать разобраться с той штукой, которая, как удалось выяснить нашим ученым и магам, и является причиной всех наших проблем. Наскольно мы смогли узнать из древних источников, а также из материалов о Последней войне, кабинет находится на самом верху башни и представляет собой нечто вроде обзорной площадки. Это сильно упрощает нам задачу, так как избавляет от необходимости проверять все этажи башни в надежде найти искомое. Лишь бы теперь эти источники не врали. Есть предположение, что нечисть начала появляться тоже не без участия артефакта, размещенного там (заклятия или устройства — кто знает?).

По слухам и древним легендам, раньше на территории Альянса была какая-то граница. Между чем и чем — вопрос открытый, но по ту сторону были какие-то дивные страны. Потом, когда людей стало очень много, жители тех стран создали всю эту территорию с монстрами. Они же построили и Горную обитель, а потом просто куда-то исчезли, оставив эти земли. Позже все эти пространства были подчинены Темному Альянсу, с которым насилу удалось справиться. И вот теперь, когда территория опять не заселена, что-то в обители разладилось, либо, наоборот, активизировалось, в результате чего все чаще и чаще стала появляться нежить всех мастей.

Да нет, я согласен, что эпопею с Чертой и Горной обителью нужно заканчивать, заселять все земли и осваивать новые пространства. Но отчего-то сейчас все это делать не слишком хочется. И даже точно знаю почему — не хочу терять Яррэ. Ведь когда я туда отправлюсь, ее нужно будет вернуть в Салматру любой ценой, а оттуда она ко мне уже никогда не вернется. Даже если сама захочет — отец не позволит.

Конечно, я с самого начала не обманывал себя тем, что Яррэ останется со мной, это все слишком уж утопично выглядело, чтобы быть правдой. Но одно дело — понимать, что придется расстаться когда-то там в неопределенном будущем, а другое дело — знать точно срок, когда все произойдет и ощущать, что он уже совсем близко. А если добавить ко всему то, что даже эти последние дни я не могу быть рядом с ней, а вынужден улаживать все дела, да присутствовать на совещаниях у Сайреса... Впрочем, даже если я бы всего этого не делал, все равно ничего бы не вышло — Яррэ решила, что ей просто позарез нужны тренировки у Лайка и целыми днями бегает по плацу. У меня есть ощущение, что есть она при этом забывает абсолютно, а на попытки хоть как-то ее утащить домой или хоть в какой-нибудь трактир, она неизменно отвечает словами: 'На это мало времени, а нужно слишком много успеть'. Такое ощущение, что она то ли к великой битве со вселенским злом готовится, то ли просто нашла способ успешно меня избегать. Думаю, что после того объяснения в 'Остроухом лисе' она не знает как со мной себя вести. И дернуло меня тогда... Ведь знал же, что только испорчу все этим! Она меня заставляет голову терять совершенно. Вот уж не думал, что буду мечтать о том, чтоб Яррэ вела себя опять как сорванец.

Пару раз посещал ее тренировки. Что я могу сказать? В скорости она Лайку уступает раза в два. Зато если наносит удар, то это действительно УДАР! Моя школа — она вместо быстрых скользящих ударов за счет локтя и кисти, бьет с размахом и при участии плеча (и даже немного корпусом доводит, как я учил). Потому и скорость теряет. Зато такие удары куда сильнее. Хотя, я понимаю, что корпусные удары хороши для тяжелых мечей, а легкие сабли — это совсем-совсем другая техника и другое назначение. Впрочем, с саблей против латника — это не смешно, так что, нужно признать, смысла большого в ее замахах нет, потому Лайк и борется со своей ученицей с утра и до вечера.

Дни тянулись долго и при этом приносили одну тревогу. Совершенно неожиданно Лайк выразил желание пойти со мной в Горную обитель. Осталось только выбрать мага, который пойдет третьим. Благодаря обнаружению коридоров безопасности между территориями, населенными различными монстрами, отпала необходимость в больших вооруженных отрядах. Так что втроем мы вполне должны добраться до врат Обители и оттуда уже как-то попасть на верхние этажи.

Настал день, когда Сайрес объявил о том, что через трое суток мы выступаем. Пойду я, Лайк и Шеен — молодой маг, основной функцией которого является подстраховка нас в случае непредвиденных обстоятельств. В случае, если мы столкнемся с тем, с чем не сможем справиться, он просто нас телепортирует в безопасные места. Все просто и изящно. Вопрос только — чем эта простота для нас закончится. Казалось бы — Альянса уже больше ста лет как не существует, а морока с Обителью все длится и длится.

Кроме того, Сайрес заявил, что устраивает бал, и нам с Яррэ нужно там поприсутствовать. Теперь нужно срочно ее ловить и учить танцевать, иначе опозорится. На все про все у нас ровно двое суток. Бал будет как раз накануне нашего отъезда. Надеюсь, Сайресу хватит здравого смысла отправить после бала Яррэ домой и проследить за ее отправкой, чтоб не сбежала. Впрочем, даже это не важно. На балу будет Эльстан, который здесь специально для того, чтобы забрать Яррэ, в крайнем случае, обращусь к нему. Уж на него-то положиться можно.

Когда я уже собирался уходить, Сайрес остановил меня и спросил:

— Ратмир, до меня донеслись сведения, что ты неравнодушен к нашей гостье. Насколько эти сведения достоверны?

— А какое это имеет значение? — недоуменно спросил я.

— Да вот, я подумал, что ваш брак был бы весьма полезен нашему государству. Отношения между Салматрой и Араньоном нужно укреплять, а что может быть более полезно в этом смысле, чем твой брак с дочерью одного из самых влиятельных эльфов Салматры? Разумеется, мы придумаем тебе какой-нибудь официальный громкий титул, дадим официальные полномочия. Скажем, будешь главнокомандующим нашей армии (тряхнешь стариной), или... кто помешает мне учредить должность Советника как в Салматре? Будешь тогда по рангу таким же, как Советник Артанор. У них не будет повода отказать тебе. Нужно только, чтобы сама девушка не возражала, но, как мне кажется, ты сумеешь это устроить.

— Сайрес, оставь эту затею. Это для тебя я приближенное лицо, а для них — изменник вне закона. Конечно, они не захотят осложнять отношения между нашими государствами из-за меня, но при этом и согласие на брак не дадут ни за что на свете. Я уж опускаю тот момент, что не собираюсь как-то 'устраивать' согласие Яррэ. Да, она очень дорога мне. Да, я люблю ее (хотя и не понимаю, кто тебе об этом рассказал). Но я не собираюсь ее принуждать ни к чему. И в корыстных целях тоже ее использовать не собираюсь.

— Ратмир, видишь ли, — сказал Сайрес удивительно мягким тоном, — то, что ваш с Яррэ брак будет полезен всему государству — это всего лишь дополнительный аргумент почему он желателен. Ты же не будешь отказываться от еды только потому, что она не только питательная, но еще и вкусная? Ты не чужой для меня. Я вряд ли могу забыть тот факт, что именно ты был моим наставником и воспитателем в детстве, поэтому твоя судьба мне отнюдь не безразлична. То, что ты смог, наконец, найти себе девушку по нраву, я лично рассматриваю как весьма радостное событие. Все проблемы, которые ты назвал, решаются легко и непринужденно. Я поеду вместе с тобой с официальным визитом. С Советником общаться буду тоже я. А это совсем иное дело. Одним словом, если ты решишь, что мои слова заслуживают внимания, то я обещаю сделать все, что только будет в моих силах, чтоб Яррэ стала твоей. Конечно, это сделать будет не просто, но, как мне кажется, возможно. Не прошу тебя ответить прямо сейчас. Просто подумай об этом. Возможно, в конце-концов ты решишь, что я предлагаю вовсе не самый плохой вариант.

Я стоял, словно оглушенный. О таком раскладе мне даже мысль в голову не приходила. Конечно, в таком случае вероятность отказа куда меньше, тем более, если Яррэ ответит согласием... В таких случаях почти никто из эльфов не сможет отказать. Любовь священна. Ну и пусть я изменник, но ведь не бродяга — смогу обеспечить Яррэ достойную жизнь. Прошло столько лет, уже все давно забылось, а что не забылось... У них пусть будет политика, а у меня... Впрочем, рано пока радоваться. Поход в Горную обитель никто не отменял. А потом...

— Ты только вернись из Обители живым, ладно? — Сайрес опять стал похож на того мальчишку, которого я когда-то учил на лошадях кататься, из лука стрелять и другим подобным вещам. — И почему ты оказался единственным, кого выбрал этот дурацкий медальон?!

— Кто знает? — ответил я. Ответ на его вопрос мне был неизвестен.

Мой меда폻ьон нашли на месте одного из сражений Последней войны. Он был на шее одного из магов Альянса. Разумеется, маг был уже мертв, но к трупу никто не мог пройти — его окружало какое-то мощное поле. Лучшие наши маги пытались преодолеть эту преграду — безрезультатно. Пройти никто не мог. Артефакт обнаружил один из разведчиков армии Араньона (одним из корпусов которой к тому времени командовал я — был и такой момент в моей биографии). Разумеется, я решил полюбопытствовать, посмотреть на находку и, совершенно спокойно, прошел через защиту, снял медальон — поле пропало. Позже маги, которые артефакт исследовали, обнаружили, что его излучение сродни тому, что наблюдается вокруг Горной обители. По всем признакам, наша находка являлась ключом к сердцу Альянса. Правда, в то время его не использовали ни разу — смысла не было и так уже победа была за нами. А за Черту решили не ходить — слишком большой ценой нам досталось поражение Альянса, чтоб еще кого-то терять при уничтожении Обители. И только сейчас, когда поля, исходящие от нее, резко увеличили свою интенсивность и поменяли суть, возникла необходимость в проникновении на закрытые ранее территории. Потому что все эти изменения повлекли за собой появление в землях Приграничья большого количества нежити. День ото дня ее становится все больше и больше. И, как нам в свое время охарактеризовал ситуацию старейшина магов Араньона Рейнард, скоро могут начаться настоящие проблемы — мы просто перестанем справляться с наплывом мертвяков. Их уничтожать не так просто, а тут еще и новые виды появляются. Сначала Лесные призраки устраивали небольшие "чистки" в местностях, где была замечена нежить. Недавно уже небольшую общевойсковую операцию провели — прочесали лес в приграничной полосе. Что будет в дальнейшем — лучше даже не представлять. Со времен Последней войны на территории Араньона не было недостатка в захоронениях, так что материал для немертвых есть в достатке. В общем, хочешь-не хочешь, а нужно что-то делать. Увы, медальон слушается только меня, значит, мне и идти.

Глава 15. Мужской заговор во всей красе

Яррэ

Признаться, Лайк и Седой меня просто загоняли. Надо сказать, мне именно это и было нужно, чтоб понять многие вещи. Просто когда ты испытываешь сильные нагрузки, разум очищается от всего постороннего и потом появляется некоторое время, для того, чтобы спокойно поразмышлять. Даже чужие эмоции не беспокоят. Хотя, признаться, в последнее время они мне сильно досаждают. Иногда даже хочется спрятаться ото всех. Мне разве что с Седым нормально общаться удается. Он все время благожелателен, при этом суров. Никаких лишних мыслей, никаких сомнений. Надо — учит. Ну еще и Сайс, пожалуй. Остальные...

Лайк смущается, когда нужно мне что-то показывать и приходится до меня дотрагиваться. С виду, конечно, не скажешь, а вот внутреннее смущение все время угадывается. Я уже замучалась краснеть из-за этого. Он смущается, а уши горят у меня — это разве справедливо?

Ратмира вижу изредка, но когда вижу, от него постоянно грустью веет. Просто хоть руки на себя накладывай. Тоска! Иногда, когда смотрит на меня, или о чем-то со мной говорит, нежничает, а вот тот коктейль из чувств, который был в тот раз в 'Остроухом лисе' больше не появляется.萕Немножко жаль, потому что это очень волнующе...

— Яррэ! Сейчас делаем выпады, — Лайк отвлек меня от размышлений. Когда он меня гоняет, тогда от него ничего не исходит — хорошо концентрируется на поединке, видимо. — Ну и куда это годится? — сказал он, когда я в очередной раз не попала по нему тренировочной саблей, так как он в ответ на мой выпад сделал несколько быстрых шагов назад и вышел из зоны поражения моего оружия. — Опять замахи делаешь! Сабля — не меч, замахи не нужны. С саблей тебя на латников посылать никто не будет. Твоя задача — продержаться до прихода мечников, а не валиться в общую свалку. В первую очередь мы — лучники. Потому ты должна действовать быстро, а на замахах тратишь время!

— Угу, — обреченно пробубнила я.

— Не угу, а еще три выпада.

— Лайк, я хотел бы у тебя Яррэ сегодня забрать пораньше, — раздался голос Ратмира и мы остановились.

— А что случилось? — поинтересовалась я.

— Сайрес устраивает бал и у нас в итоге осталось чуть меньше двух суток на подготовку. Лайк, я забираю у тебя ученицу.

— Хорошо, — склонил голову Лайк. И вот тут мне стало совсем дурно. Потому что от Лайка повеяло такой обреченностью, что стало сильно не по себе. Да и от Ратмира тоже никаких особенно позитивных эмоций не появлялось, разве что на общепасмурном фоне брезжило что-то напоминающее слабую надежду.

— Что-то случилось? — выдохнула я. Видно у меня лицо стало резко бледным, потому что обреченность резко сменилась тревогой.

— Нет, что с тобой, ты так побледнела?! Тебе плохо? — засуетился Ратмир.

— Выкладывайте мне сейчас и немедленно как на духу — что у вас произошло? Не пытайтесь меня обмануть, я все чувствую! Что у вас обоих произошло? Что это вы замыслили?

Лайк посмотрел с надеждой на Ратмира, а тот потупил взгляд.

— Помнишь, я говорил, что должен буду уехать далеко? — сказал Ратмир, спустя какое-то время.

— Помню, а я тогда еще сказала, что без проблем — едем вместе!

— Боюсь, что это невозможно. Уезжаю я и Лайк, и еще один человек. Больше никто. Ты должна будешь вернуться домой. Если все пройдет успешно и все вернутся, ты сможешь приехать к нам опять. Если же нет — ты будешь в Салматре в безопасности.

— Так, и что это есть? Мужской заговор? — я была в возмущении и собиралась отстаивать свои позиции до конца.

— Яррэ! В настоящий момент мое 'нет' означает именно 'нет'! — отрезал Ратмир. Лайк выразительно посмотрел на меня и тоже кивнул.

— Значит, не берете?! Хорошо. Только предупреждаю — никто меня потом к вам не отпустит! И назад я уже не вернусь. Особенно это касается Вас, сударь мой, Ратмир! Если Вы меня попробуете отправить домой, будьте уверены, что больше Вы меня не увидите вне зависимости от того вернетесь или нет!

— Лучше я буду знать, что ты жива, но никогда не вернешься, чем рискну твоей жизнью. В конце-концов, кто потом мне помешает самому за тобой приехать? — что это он задумал, интересно. Он неожиданно развеселился, словно что-то для себя решил. Этакое обреченное веселье.

— Забыл, чем тебе чревато посещение Хартамласа? Напомнить?

— Нет, не забыл, но это если я не приеду в качестве лица, сопровождающего Его Величество Сайреса. В этом случае меня никто не тронет. Дипломатическая неприкосновенность.

— Ага. Его Величество так и побежал составлять тебе компанию для визита к нам!

— Если все будет в порядке, то побежит, потому что с него будет причитаться.

— В любом случае, я вряд ли буду присутствовать на дипломатических встречах, потому что отправлюсь обратно в Серебряный лес. В Хартамласе мне делать нечего. Пока, во всяком случае.

— На этой встрече ты будешь. Я приеду... — он замялся, подумал, а потом быстро сказал, — Я приеду просить твоей руки.

Вот тут у меня челюсть и отвалилась. Так качественно, что еще минут пять я пялилась на него не в силах сказать ни слова. Лайк, похоже, этого тоже не ожидал, потому что глаза у него были ничуть не меньше моих.

— Прости, я, наверное, ослышалась. Чего ты в Хартамласе просить хотел? — наконец выдавила из себя я.

— Понимаешь, в сущности все просто — я люблю тебя и ты нужна мне. Но оставаться тебе здесь пока рискованно. Если ты уедешь в Хартамлас, то не вернешься, я это знаю и единственный приемлемый способ потом вернуть тебя — это попросить твоей руки, — потом он торопливо добавил. — Пожалуйста, не отвечай мне ничего пока. Просто обещай, что подумаешь над тем, что я сказал. А потом, когда я приеду, дашь ответ. Мне важно думать, что есть та, ради которой хочется возвратиться живым. Хорошо?

Как обухом по голове. Да что ж это в мире делается? Что вообще происходит?! Вот так вот просто... Что же мне теперь делать?! Неужели придется действительно ехать в Хартамлас и там ждать... Ну уж дудки! Я не умею ждать. А вдруг с ним что-то стрясется?! Как представлю себе Кассия... Брррр... Нет уж... В таком раскладе лучше пусть Ратмир будет. И вообще... Но все же — люблю я его или нет? Никак не могу понять. Пыталась думать об этом в его отсутствие, но почему-то не получается. Только мысли какие-то дурацкие в голову лезут, вроде того, что хотелось бы повторить все то, что было в 'Остроухом лисе'. При этом, хоть убейте, не могу представить себя его женой, да и вообще чьей бы то ни было женой. И еще проблемка существует, о которой пока мало кто знает. Для того, чтобы папа дал согласие на наш брак, мне нужно просто по уши влюбиться в Ратмира, а если я пока и сама не знаю, как к нему отношусь, то, разумеется, при любом моем ответе его ждет отрицательный результат. Весьма в ходу мнение, что мой Дар должен перейти в королевскую семью, поэтому в не таком уж и далеком будущем должны были объявить о моей помолвке с принцем Кассием. Думаю, что нашим с ним родителям от этой идеи отказаться будет сложно. Ясное дело, что я не питаю никаких особо нежных чувств к этому холодному и высокомерному эльфу, но при этом до недавнего времени мне было все равно. Я просто планировала максимально оттягивать свадьбу. А там, глядишь, тоже будет все равно. Но теперь... Да я просто не смогу подпустить к себе Кассия даже на расстояние вытянутой руки. Теперь я знаю, как это бывает, когда тебя целует тот, кто любит и неужели это можно променять на равнодушие и отчужденность? Не хочу! А вообще... Почему бы и нет? Почему бы и не повторить все здесь и сейчас, чтобы окончательно понять, что делать дальше?

Я подошла к Ратмиру, заглянула ему в глаза, настроилась на его чувства, что было весьма несложно сделать. Нежность и любовь... Неужели это все мне? Неужели это возможно? Как же приятно быть любимой! Кто бы мог подумать, что я смогу это испытать? И я еще в чем-то сомневалась? Его любви вполне хватит на нас двоих, а мне будет достаточно просто быть с ним и для него!

Мои руки сами легли Ратмиру на плечи. Он немного помедлил, словно в нерешительности, а потом наклонился и наши губы опять встретились. Как же хорошо! В голове звенят звонкие колокольчики, я полностью растворилась в его чувствах, в его желаниях. Не знала, что мой Дар — такая замечательная вещь! Долой все мысли, хочу, чтобы это мгновенье длилось вечно! Только он и я, только МЫ. Нас остановило только деликатное покашливание Лайка:

— Прошу прощения, голубки, но тут уже выстроилась шеренга болельщиков, которые с большим удовольствием за вами наблюдают. А между прочим, им нужно заниматься! Да и вообще... Не травите душу! Ратмир, собирался ее забирать, так забирай!

Ратмир

И как я на это решился?! Сам не понимаю. Вроде даже и не думал, а вот сказал и понял -теперь все правильно. Да наплевать мне на политику, наплевать на идеи Сайреса и сложности с Эртисом! На все наплевать, лишь бы быть рядом с ней, прикасаться к ней, любить и быть любимым этой совершенно ни на кого непохожей эльфийкой! Я перед Сайресом буду в неоплатном долгу, если он договорится с Артанором. Конечно, если только Яррэ... Сердце отказывалось биться и, хоть я и трусливо попросил ее не отвечать мне сразу, но все равно не хватает воздуха и кажется, что еще немного и умру. Не нужно отвечать сразу, ну пожалуйста! Позволь мне хоть немного пожить надеждой! Вот забавно, смерти не боюсь — боюсь ее ответа.

Не надо было мне все это говорить при Лайке, но уж как решился, так и сказал. Они оба теперь с круглыми глазами стоят и не говорят ни слова. Тишина заползает змеей в уши и холодит сердце, пьет дыхание. Страшно. Но еще страшнее нарушить это молчание.

Яррэ...

Не говоря ни слова она подошла поближе и посмотрела на меня. В ее совершенно невозможных глазах я прочитал ответ на свой вопрос, который так и не прозвучал здесь. Ее руки скользнули по моим плечам. О, небо, неужели?.. Я, все еще не веря себе, склонил голову, ее губы были так близко... Мне кажетсĂ, что стук моего сердца было слышно на всю Гвинеру. А потом... Я просто перестал себя контролировать. Поцелуи дурманили голову, заставляя забыть обо всем на свете — о том, что мы не одни здесь, о том, что нас разделяет, о сложностях, которые предстоит преодолевать. Никогда бы не подумал, что юная неопытная девушка так может... Она прижималась ко мне всем телом, заставляя меня испытывать такое желание, что еще немного, и я набросился бы на нее как безумный, забыв напрочь о том, что время и место для этого выбраны отнюдь не самое подходящие. Было такое ощущение, что мы с ней в какой-то момент стали одним целым, настолько четко я чувствовал ее эмоции и желания, и настолько она четко выполняла все, что хотел я.

Признаться, дальше поцелуев мне не дал зайти только Лайк, который, со свойственной ему бесцеремонностью прервал нас на самом интересном месте. Впрочем, о чем я? Там все места были самыми интересными.

— Прошу прощения, голубки, но тут уже выстроилась шеренга болельщиков, которые с большим удовольствием за вами наблюдают. А, между прочим, им нужно заниматься! Да и вообще... Не травите душу! Ратмир, собирался ее забирать, так забирай!

Как ушат холодной воды на голову вылили. Что же это на меня нашло?! Что я творил?! Бррр... Случилось что-то явно ненормальное. Я не мог настолько потерять самоконтроль! Стоп. Это действительно как-то неправильно. В чем может быть дело?.. Так, кажется начал догадываться.

— Яррэ ты использовала Дар? — Яррэ непонимающе посмотрела на меня.

— Что-то не так? — у нее так забавно покраснели кончики ушей, что выяснять, а что же все-таки не так уже не очень хотелось, но надо, значит — надо.

— Просто скажи, ты использовала свой Дар, когда мы с тобой... — я замялся.

— Да, наверное, а что? Так проще, так я знаю, что ты хочешь в каждый момент и даже раньше, чем ты этого пожелаешь... И потом, ощущения очень необычные, словно я уже не я, а мы вместе. Точнее не могу объяснить. Мне кажется, тебе должно было тоже понравиться. Разве нет? Я что-то совсем не понимаю, — Яррэ явно сконфузилась.

— Ладно, пойдем, по дороге объясню, — я взял ее за руку, потом повернулся к Лайку и сказал, — Лайк, прошу прощения за эээ... сцену, потом поговорим с тобой, — Лайк в ответ кивнул.

— В общем, Яррэ, — продолжил я, когда мы ушли с тренировочной площадки, — мне действительно очень понравилось, но просто... очень тебя прошу — не используй в ближайшее время таким образом свой Дар.

— Но почему?!

— Потому что ты даже сама не представляешь, на что я способен, под влиянием этого эффекта. В конце-концов, не забывай, я все-таки мужчина, со всеми вытекающими отсюда следствиями. Я обычно могу держать себя в руках, но только до тех пор, пока ты не начинаешь... Как тебе это объяснить? Ты как-то проникаешь в мои чувства, становишься их частью, а потом, я просто не в состоянии думать о чем-то другом, кроме как о тебе. В общем, очень тебя прошу, воздержись от этого хотя бы до того момента, как я попрошу у твоего отца разрешения жениться на тебе. Согласись, нам ни к чему дополнительные сложности в разговоре с ним. И так все не гладко. Хорошо?

— Ладно... Я, правда, не думала, что это так будет работать, — поежилась Яррэ.

— Понимаю, тем не менее...

— Хорошо, не буду.

— Яррэ, — я остановился и обнял ее, — ты мое чудо, слышишь? Ты все делаешь правильно и хорошо, ты — мой маленький врач, исцеляющий душу, моя волшебница, мое счастье, слышишь?

Она посмотрела на меня недоверчиво и робко улыбнулась:

— Правда?

— Правда, — я улыбнулся. — Пойдем, моя прекрасная леди. Буду Вас учить танцевать, а то не можем же мы допустить, чтоб ты стояла в уголочке и скучала, глядя, как танцуют другие? К тому же мне тоже хочется танцевать, а на балу будет лишь одна леди, которую я хочу пригласить.

— Да уж... Проблемка. Ну ладно, выручу тебя на этот раз, — серьезно заявила Яррэ и подмигнула.

Мы пошли домой. Вдвоем. Вот такое простое счастье — идти вместе с ней домой. А там будь что будет.

&n삡sp;

Лайк

С отвратительным настроением побрел домой. Седой ребят сам погоняет, а у меня никакого настроения сегодня уже нет и не будет.

Вместо своей комнаты дошел до 'Остроухого лиса'. Заказал вина. Самого мерзкого, чтоб под стать настроению.

Вот уж не думал, что меня может так задеть эта сцена. Брррр... Закрою глаза и вижу их: Яррэ и Ратмир. Она прильнула к нему. Целуются и не видят, не замечают никого вокруг.

Что это со мной? Я что — завидую?

От злости со всей дури швырнул стакан в стену. Разумеется, вдребезги.

Да и нгвары бы с ним, с этим стаканом, все равно он слишком быстро пустеет. Схватил кувшин с вином — вот это я понимаю — тара!

Яррэ

Все мои мысли начинаются и заканчиваются на одной и той же 'Неужели это происходит со мной?'.

Два дня до бала пролетели как мгновенье. Танцы, разговоры, прогулки... Ратмир... Теперь совсем другой... Родной... Любящий... Заботливый... Нежный... Мой...

Только в день бала я сообразила, что за все это время даже близко не подготовила план, как мне избежать путешествия в Хартамлас. Впрочем, импровизировать у меня всегда получалось лучше.

Посмотрела на себя в зеркало. Волосы уже отросли ниже плеч (я старалась), но даже близко еще не подобрались к своей изначальной длине. Ну и ладно. Ратмир мне выбрал поразительно красивое платье малинового цвета, сверху расшитое золотом, а юбка из чистого атласа — ничего пышного, но это платье так выгодно оттеняло черты моего лица, что я даже сама себе понравилась. Абсолютно неожиданное решение. Покрутилась для порядка перед зеркалом и спустилась в зал, где меня ждал Ратмир...

Ой, кажется, я влюбилась... еще раз! В своем черном камзоле с неброской золотой вышивкой по манжетам он смотрелся просто изумительно. Одна проблема — теперь я опять была недовольна своей внешностью. С таким красавцем я точно буду выглядеть пугалом. В любом платье. Вспомнила, каким 'красивым' он был на берегу моего озера и настроение опять поднялось. В конце-концов, кому я не нравлюсь — пусть идет куда-нибудь далеко и, желательно, надолго.

Ратмир увидел меня, улыбнулся, подошел и подал руку:

— Ты сегодня очаровательна! Уверен, ты будешь самой красивой леди на этом балу. Мы можем ехать?

Глава 16. Бал

Ратмир

Терпеть не могу балы, но этот был особенным — ведь со мной была самая красивая девушка в мире.

Яррэ вела себя безупречно. Никогда не подозревал, что она может быть столь элегантна, столь утончена. По сравнению с ней все наши столичные дамы казались жалкими провинциалками. Да уж, сразу видно, что ее учителя хоть и не добились видимых успехов в Хартамласе, но, тем не менее, смогли дать ей все необходимые знания, которые их непутевая ученица извлекла в нужный момент на поверхность. Я гордился своей маленькой эльфийкой и не отходил от нее ни на шаг. С танцами, правда, у нас было далеко не блестяще, но она все равно старалась, так что получалось, как минимум не хуже, чем у всех.

Было забавно, когда Яррэ встретилась с Эльстаном. Он очень изумился, увидев мою леди в платье и на балу, где она не пыталась по-тихому утащить кусочек чего-нибудь вкусного и со скоростью летящей стрелы исчезнуть из зала. Со мной он поздоровался весьма сдержанно, я бы даже сказал, прохладно. Впрочем, другого все равно ожидать было бессмысленно. Дальнейшая беседа прошла под знаком немой беседует со слепым. Эльстан пытался доказать Яррэ, что она должна срочно вернуться домой. Яррэ пыталась объяснить Эльстану почему домой она не поедет ни сейчас, ни в ближайшее время, а я пытался понять, что, собственно, происходит, ведь мы с ней обо всем, как мне казалось, уже договорились ранее. В конце-концов мое терпение элементарно кончилось и я, извинившись перед Эльстаном, взял Яррэ за руку и отвел на веранду, где мы могли поговорить спокойно:

— Ты что такое задумала? Мы же, кажется, договорились, что ты вернешься в Хартамлас, — спросил ее я.

— Понимешь, Ратмир... ситуация такова, что... ты не все знаешь, — она покраснела и уставилась на пол с таким видом, будто там было написано что-то жизненно важное.

— И что же я не знаю? — я насторожился.

— Тебе будет очень сложно получить согласие моего отца на наш брак. Дело в том, что... У Эртиса есть сын, и они, в смысле, Его величество и мой отец, уже решили, что через несколько лет объявят о нашей помолвке... с Кассием. Это все из-за моего Дара, а вовсе не потому, что у нас с принцем что-то такое... — я стоял, почти физически ощущая, как рушатся все мои планы. При таком раскладе Артанор нас даже не дослушает до конца. Куда мне тягаться с сыном короля Эртиса? Что-то постоянно все мои неприятности связаны с правящим домом Салматры. Какой-то рок просто.

— Скажи, а почему ты мне об этом раньше не сказала?

— Знаешь, как-то к слову не приходилось, да и не думала, что это имеет какое-то особое значение. Все же мы с Кассием даже не помолвлены, да и не любим друг друга совершенно. Скажу даже более — и дружеских чувств тоже не питаем. Эртис просто очень хочет мой Дар ввести в кровь королевской семьи, вот и... Поскольку отец всегда трезво оценивал мои шансы на взаимную любовь и счастье в личной жизни, — Яррэ иронично ухмыльнулась, — то было решено, что... хм... с паршивой овцы хоть шерсти клок. Конечно, это не так подавалось. Отец опасается, того, что если я слишком долго буду одна, то озлоблюсь на всех, могу уйти к людям (его пугает возможность того, что кто-то из людей обратит на меня внимание — ведь это почти что смертный приговор для меня), если вдруг влюблюсь без взаимности — это вообще почти мгновенная смерть — несколько месяцев помучаюсь и все, спасибо моим Дарам — не дадут долго мучаться. Остальные страхи просто не буду перечислять, — чем дальше она рассказывала, тем злее звучал ее голос. Я вглядывался в ее помрачневшее лицо. Еще одно ее обличье, которого я не видел. Ироничная, обозленная, обиженная. Как же так можно было с ней поступить? Эх, эльфы-эльфы, не в красоте главное, какими же мы бываем идиотами порой! — Вот так, — продолжала она меж тем, — поэтому лучше меня выдать замуж за красивого эльфа, из правящей семьи. Отец был отчего-то уверен, что принц Кассий просто обязательно в меня влюбится, когда мы с ним поженимся. Смешно. Интересно, с чего бы ему это сделать? Ты бы видел эту мороженную селедку! Глазки голубые, сам блондинистый. Фууу! Мечта идиоток.

— Но не твоя? — признаться, после этого ее монолога, я пришел в себя настолько, чтоб рассуждать более здраво.

— Нет, конечно, мне ты нравишься, — она улыбнулась, — Правда. А Кассий мне не нужен. Совсем-совсем. Только беда в том, что папе это сложно будет доказать, поэтому я не могу ехать в Хартамлас. Ты вернешься, а там и посмотрим, ладно?

— Договорились, — сказал я, — Но только обещай мне, что если вдруг к тебе подойдет Эльстан и скажет, что ситуация в Араньоне осложнилась и нужно уезжать, ты уедешь безо всяких раздумий и размышлений. И не будешь дожидаться меня. Хорошо?

— Посмотрим, Ратмир, посмотрим, я не хочу тебя обманывать.

— Яррэ! Пожалуйста! Ты невозможно упрямая, но пощади меня, пожалуйста. Это действительно важно!

— Ты подумал о том, что важно для тебя, а про меня подумал?! — неожиданно вспыхнула Яррэ. — Ты подумал про то, что меня ждет, если ты не вернешься?! Ты хоть представляешь, что со мной будет?! Да, конечно, я буду сидеть у окна — ждать, пока в какой-то вовсе не прекрасный момент узнаю, что тебя больше нет. А потом будет несколько скучных месяцев медленного умирания и все... привет. Спрашивается — в чем тогда смысл? Зачем убегать, прятаться? Может лучше пройти с тобой всю дорогу до конца? Думаешь, я не понимаю, куда ты собрался?!

— Стоп, не так быстро, — я осторожно ее обнял, прижал к себе. — Для начала вот что — я уже несколько раз слышал, что-то на тему о том, что твой Дар тебя же может и убить. Объясни, пожалуйста, более понятно, что и почему.

— Как думаешь, почему эльфы-Целители есть, эльфы-Чувствующие есть, а Целитель и Чувствующий — только один — я? Все другие сочетания этих и других Даров встречаются, а это — нет.

— Не знаю, я над этим даже не задумывался. Да и с одаренными сородичами почти не встречался. А в чем там дело? — она немножко отстранилась, чтобы можно было говорить, глядя в глаза.

— Если честно, точно никто не знает, но смысл в том, что такие дети попросту не рождаются живыми. Думаю, они изначально ощущают весь негатив против них, или против их мамы, теряют стремление к жизни, а Дар Целителя... Сам-то он безопасен, но обычные Целители не могут воспринимать чужие эмоции. Разве только догадываются, как и большинство эльфов и людей. Но никто не знает, что бывает с Целителем, которые ненавидит сам себя. А если постоянно чувствовать чужой негатив, как свой, любить себя не станешь точно. Неродившийся ребенок с моим сочетанием Даров, просто сам себя убивает с помощью целительских способностей, обращенных во зло и против своего хозяина. Все плохое, что ребенок ощущает, уничтожает его волю к жизни сразу и бесповоротно. Мне повезло — когда родители ожидали моего появления, они удалились из города и жили очень уединенно — так захотела мама. Родители очень любят друг друга, поэтому я была надежно защищена от малейшей возможности осуществить собственное самоубийство таким вот оригинальным способом. Когда я родилась — Лиолин, наш домашний Целитель сразу же определил, кто я такая, поэтому до определенного возраста меня даже к сверстникам не отпускали. Это потом я стала вредной, язвительной, научилась защищаться от окружающих. Я всегда хотела жить и радовалась жизни. Любой. Но если меня этого лишить... Через несколько месяцев меня просто не станет. Вот так.

Да уж, похоже, сегодня просто-таки день откровений и неприятных сюрпризов. И что мне теперь делать? Нет, я не думаю, что наша с Сайресом затея совершенно обречена на провал. С учетом знаний, которые мы получили, все мероприятие вообще может прогулкой оказаться. Вызывают вопрос только две вещи — как пробраться в саму Обитель и как потом устранить проблему, не вызвав при этом уничтожение границ между участками, населенными монстрами. С одной стороны — не так уж и просто, с другой — кто знает? Тащить Яррэ с собой? Оставить здесь? Если ее не взять с собой — все равно за нами рванет.

Видимо, Яррэ уловила мои мысли, так как поспешила разрешить мои сомнения:

— Знаешь, а ведь мой Дар Чувствующего вам очень сильно может помочь, да и из лука я стреляю очень прилично. К тому же, скажу тебе сразу — не возьмете с собой — пойду за вами, и если что произойдет — будете виноваты сами!

— Давай так, Яррэ, мне нужно подумать над этим. Согласись, я не знал многих вещей и не мог их учесть раньше. Завтра мы с тобой все обсудим, хорошо?

Она лукаво посмотрела на меня:

— Ладно! Все равно уже оружейные лавки позакрывались!

— Ох, ну ты и нахальная особа! — я шутя щелкнул ее по кончику носа.

— Что есть, то есть, — обреченно вздохнула она и подмигнула мне. — Но ты же все равно меня любишь?

— Люблю!

Обратно на бал мы вернулись еще не скоро.

Глава 17. Победа женской логики

Лайк

Утром проснулся опять разбитый и с больной головой. Посчитал зарубки на столе. О! Кажется, завтра выезжаем. Прелесстно! А то от такого количества выпитого, кровь скоро станет вином. Я не возражаю вообще-то, но утром уж очень тяжко приходится вставать. Все, пора за дело. Я решительно встал и направился в сторону 'Остроухого лиса'. Снять что ли там комнатку, в которой Яррэ жила? Каждый вечер тащусь домой без малейших проблесков сознания. А там — по лестнице забрался — и на месте. Надо подумать.

Дотащился до 'Лиса':

— Дэррил, хороший день! Сегодня, как вчера, ставь на стол самое отвратительное пойло, какое есть!

Дээрил неодобрительно посмотрел на меня и, неожиданно, подсел ко мне за стол:

— Лайк, ты очень хороший парень, а потому хочу тебя предостеречь — хватит пить. Это тебя к добру не приведет. Не знаю, что там у тебя произошло, но выпивкой, тем более такой, горю не поможешь, только хуже сделаешь.

Доброхоты нашлись!

— Дэррил, я пил, пью, и буду пить до завтра. А завтра завязываю — ибо отправляюсь туда, откуда хрен вернусь! И это мое священное право — пить много и с удовольствием!!!

Дэррил попытался что-то сказать, но в этот момент на меня налетел черно-каштановый вихрь. Иначе не назовешь. Этот вихрь, оказавшийся при дальнейшем рассмотрении всего-навсего Яррэ, завил нечто вроде: 'Лайк-ты-не-поверишь-но-я-отправляюсь-с-вами-айда-в-оружейную-лавку!', потом меня шустро схватили за рукав и потащили к выходу, особо не спрашивая моего согласия.

— Эй, что на тебя нашло?! Яррэ! — я перехватил ее руку и аккуратно повернул к себе лицом.

— Да что нашло — я завтра с вами еду. Мы сейчас идем в оружейную лавку, саблю мне выбирать! А кто лучше тебя в саблях разбирается?!

Моя бедная похмельная голова отказывалась воспринимать информацию. Я утащил Яррэ обратно за столик и сделал знак Дэррилу, мол, очень надо — пропадаю!

— Дэррил, принесите бутылку самого лучшего вина! — крикнула Яррэ вослед удаляющемуся трактирщику, а потом повернулась ко мне, пристально меня оглядела и настороженно произнесла. — Лайк, а ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? Ты как-то не очень хорошо выглядишь, да и запах... Ты что, пил что ли сегодня уже?

— Яррэ, ну какое тебе дело? Я тебя звал сюда? — разозлился я. Надоело, все, кому ни попадя будут в душу лезть.

— Да что с тобой?! За что ты на меня так злишься? Почему ты обижен?! Неужели только потому, что я на твои тренировки не хожу?

— Что у вас тут происходит? — раздался голос Ратмира. Этого еще здесь не хватало!

— Я не понимаю, — ответила Яррэ, — Лайк, похоже, пьян. Злится, нервничает, грубит. Похоже, я чем-то его обидела, но чем — не знаю, хоть убей.

— Родная, мне нужно с Лайком поговорить наедине. Тут, почти напротив 'Лиса', есть лавка кожевенника. Зайди туда, скажи, что ты от меня пришла. Я заказал тебе кожаный доспех, они должны его подогнать по твоим размерам. Хорошо? — Ратмир с нежностью посмотрел на озадаченную Яррэ.

— Хорошо, — она развернулась и вышла. Небывалое дело — Яррэ слушается с первого раза. Похоже, что-то с этим миром не то!

— Итак, Лайк, так в чем дело?

— Хороший вопрос, знал бы я в чем дело — давно бы исправил. Не знаю. Просто тоскливо мне как-то. Еще ни разу не было, чтоб такая тоска брала. Хоть в петлю лезь. Все в каком-то темном свете видится.

— Лайк, может тебе не ходить с нами? Может у тебя предчувствие какое-нибудь? Ты же полуэльф все же, если предчувствие, то оставайся здесь лучше. Весь этот поход — исключительно добровольное мероприятие. Не стоит же задача тебя угробить!

Угу. Предчувствие. Сказал тоже. Скорее одиночество заело вконец. Да еще досадно. Единственная девушка, которая понравилась, оказалась невестой друга. Но не говорить же это Ратмиру?

Ратмир

Ох и не нравится мне настроение Лайка. Ой, не нравится. С таким настроением только на плаху идти. По его потрепанному виду я понял, что вино он пьет уже не первый день и в огромных количествах. Была б моя воля — не взял бы с собой, да поздно теперь-то. Или с Седым поговорить? Лайк, конечно, лучший, но лучше пусть он останется, если такое дело. И ведь не признается ни за что.

Интересно, что же случилось?

Сказал Лайку, что отойду за вином, а сам к Дэррилу подошел:

— Дэррил, скажи мне, пожалуйста, а давно ли Лайк здесь пьянствует?

— Да вот, уже почитай четвертые сутки. Пришел сюда четыре дня назад, вечером, и давай за воротник закладывать. Напьется, а потом домой идет. Не пойму, что с ним. Правда, кое-что он все же сказал вчера, когда очень много выпил, но...

— И что же он сказал? — спросил я.

— Да понимаете, сударь, он все слова какие-то говорит в таком-то состоянии, многого и не поймешь. Да и то сомнительно — так ли, или как-то иначе. Словом, если я правильно понял его бормотание, то девушка ему какая-то приглянулась, но что-то не ладится у него с ней, что-то с другом связано. А точнее не скажу — не понял.

— Спасибо тебе, Дэррил, помог ты очень, — положил перед ним несколько золотых.

Все ясно с Лайком. Только понятия не имею, как себя при этом вести. Эх, Яррэ, Яррэ! Как же неправ твой отец, когда считает, что ты не можешь понравиться ни одному мужчине! Знал бы он... Я подошел к Лайку.

— Лайк, я тут подумал, помнишь, я обещал с тобой поговорить насчет того события, когда мы с Яррэ затеяли целоваться на площадке?

— Ну?

— Яррэ тогда использовала свой Дар. Насколько я понимаю, она как-то может объединять чужие чувства со своими. В тот раз она как раз это и сделала. Таким образом, мои скрытые чувства и желания она просто вытащила на поверхность, заставив позабыть все на свете. Я просто физически не смог себя удержать в руках. В общем, спасибо, что ты тогда нас утихомирил!

— Да ерунда, дружище, обращайся, — пожал плечами Лайк, — Не забудь на свадьбу только позвать! Там тоже буду утихомиривать!

Нет, не скажу. Пусть лучше думает, что я ни о чем не догадался. Так будет проще. А вернемся — видно будет. Сначала еще вернуться надо.

— Слушай, а что там Яррэ несла на тему о том, что она с нами отправляется? — спохватился Лайк.

— Я подумал, что она действительно может быть нам очень полезна. Ее Дар позволяет ей чувствовать чужое присутствие на большом расстоянии. Так мы сможем избежать многих проблем. Плюс из лука она стреляет отлично. Да и если не возьмем — только хуже будет. Все равно убежит и за нами потащится.

— Чтооо?! Ты в своем уме? — взвился Лайк. — Совсем спятил, эльф?! Девчонку за нами тащить?! А если ее там убьют? Ты вообще подумал хоть? Ладно ты, я — мы на службе, наша профессия такая воевать, да жизнью рисковать, но она-то тут причем? В конце-концов, чтоб не сбежала помести ее под охрану, в тюрьму, наконец. Пусть Сайрес ее в тюрьму запрет. К отцу отправь. Там ее тоже под арест посадят! Но с собой-то зачем брать? И ладно, если сразу убьют, а если покалечат?!

— Бесполезно, Лайк. Все очень просто. Я не могу ее отправить к отцу, потому что тогда потеряю ее навсегда, да, впрочем, важно даже не это, а то, что если убьют меня, то и она умрет, где бы в это время не находилась. Бесполезно, — перспективы меня не радовали, более того, желание брать Яррэ с собой таяло, как снег под лучами солнца.

— А это еще почему? — удивился Лайк.

— Это ее особенность, связанная со способностями чувствовать и исцелять. Она любит меня. Если меня не станет, она умрет просто потому, что не захочет дальше жить. Дар Целителя, усиленный Даром Чувствующего, дает именно такой результат. И это даже от нее не будет зависеть. Пройдет несколько месяцев и все...

— Нгвары б вас всех побрали. Все равно ее нужно оставить. Вдруг ты уцелеешь, а ее убьют? Она ж еще даже толком защищаться не умеет! — продолжал возмущаться Лайк.

— Таааак... это кто еще защищаться не умеет?! — раздался голос Яррэ от двери. Вот, досада, мы настолько увлеклись дискуссией, что не услышали, как она вернулась.

— Ты не умеешь, — громко заявил Лайк. — Забыла, как я тебя гонял на тренировках? Так могу тебе сразу сказать, я ни разу не применял по отношению к тебе даже половины своих возможностей. Двигался как черепаха. А ты не успевала! Куда ты за нами увязалась. Или ты забыла тот случай, после которого сидела в комнатке наверху? —

Лайк кивнул головой в сторону лестницы.

— Знаешь что, Лайк? — сказала ему Яррэ угрожающе тихим голосом, постепенно, правда, повышая интонацию. — Я самостоятельно приняла решение идти с вами. Ратмир тоже меня никуда не хотел брать, но, видишь ли, есть такой момент, что я САМА буду решать свою судьбу и ни ты, ни Ратмир не можете мне что-то запретить или позволить. Только попробуйте меня куда-нибудь запереть или предпринять еще какие-то действия! Я не тупая девица на выданье, которая сидит днями у окошка, поджидая своего суженного. Я не буду сидеть и грызть ногти на руках, гадая кто сейчас из вас и каким опасностям подвергается. Нет, извольте уважать мой выбор, который заключается в том, что я буду делить все опасности с вами наравне! Я не ребенок, что бы вы там про меня не думали! Из лука, к слову, я стреляю всяко лучше тебя, Лайк, и это не дает мне оснований говорить, что тебя с нами лучше не брать потому, что ты ужасный мазила по сравнению со мной.

— А это тебя круто срезали, Лайк, — я улыбнулся и приобнял мою хищницу за плечи. Все, она меня убедила. В конце-концов, ее выбор нужно уважать и, если уж она действительно так решила, то пусть все будет как будет. А потом, если с ней что-то действительно случиться, то никто мне не помешает последовать за ней хоть в Светлые миры. Я тоже уже все решил.

— Вы оба ненормальные, — пробурчал Лайк. — Если вам обоим открутят головы, то не говорите, что я вас об этом не предупреждал.

Лайк

Ратмир, похоже, спятил. Я в этом абсолютно точно уверен. Потому что ни один мало-мальски думающий мужчина не потащить свою девушку в опасное место, где ее легко могут убить. И ничто не способно изменить мое мнение. Я попытался это довести до его ума, но слабо получилось. Зато открыл для себя милую новость — теперь жизнь Яррэ накрепко завязана на жизнь Ратмира. Очаровательно. Придется теперь прикрывать их обоих. Точно мне мало проблем.

Мои аргументы по поводу того, что Яррэ абсолютно не способна себя защитить и напоминание об обстоятельствах нашего с ней знакомства тоже ничего не дали. Под конец мне было заявлено, что она имеет право распоряжаться своей жизнью и не потерпит ничьих притязаний на это. А еще прозвучала фраза, которая врезалась мне в сознание: 'Я не тупая девица на выданье, которая сидит днями у окошка, поджидая своего суженного. Я не буду сидеть и грызть ногти на руках, гадая кто сейчас из вас и каким опасностям подвергается. Нет, извольте уважать мой выбор, который заключается в том, что я буду делить все опасности с вами наравне!' Меня это окончательно выбило из колеи. Во-первых, тем, что, как следовало из этой фразы, волноваться будут не только за Ратмира, но и за меня, но это ладно, мало ли что она имела в виду, а, во-вторых, я понял, что именно так и должна была сказать моя идеальная НАСТОЯЩАЯ девушка, которую я себе когда-то придумал, глядя на тех, что меня окружали.

Впору было в бессильной злобе еще пару стаканов разбить, или выпить еще пару ящиков мерзейшего на свете вина, а потом перебить все бутылки. Почему ее встретил Ратмир?!

Яррэ

Ну какое нахальство! Эти двое молодцов обсуждали меня за моей же собственной спиной! Ничего, я поставила на место Лайка. Нечего мне Ратмира с наезженной дорожки спихивать. Я между прочим, самостоятельная личность и имею право на собственное мнение и собственные поступки.

Потом, правда, все равно вместе пошли оружие смотреть. Лайк для меня выбрал саблю (ничего так, красивая и легкая), ну и по мелочам дальше закупились. У этих-то двоих все было уже свое испытанное. В общем, день прошел не так уж и плохо. Познакомилась еще с одним участником экспедиции — Шееном. Молоденький совсем паренек, но весь ужасно серьезный. Рыженький, веснушчатый, с тонкими аристократическими чертами лица, которые абсолютно не вяжутся с его огненной шевелюрой, убранной в хвостик. Теперь можно быть спокойной — компания подобралась вполне душевная.

На следующий день меня разбудили ни свет, ни заря самым наглым образом. Ратмир натравил на меня Сайса, а сам быстренько смылся, пока я ему самому по шее не надавала. Сайс, разумеется, по воле хозяина сделает что угодно, а потому полкило кошачьей шерсти лихо уселись мне на лицо и устроили шершавое умывание. Для тех, кого коты ни разу не вылизывали скажу, что ощущение такое, будто по лицу водят мокрой теркой. Конечно я проснулась и попыталась сбагрить этот нахальный комок шерсти, но не тут-то было, он решил, что я абсолютно точно встала, чтоб с ним поиграть, а потому начал прыгать на мои ноги, стуча по ним лапой (хорошо когти не выпускал). В общем, я проснулась, оделась и пошла в столовую (не на голодный же желудок отправляться!). Ратмир уже чинно сидел за столом и делал абсолютно невинное лицо, одного взгляда на которое хватило бы, чтоб понять, кто запустил ко мне Сайса.

— Яррэ! Доброе утро! Ты уже проснулась? — о, небо, раду撝ием так и лучится, аспид!

— Доброе утро, Любимый! — сказала я, держа за спиной кусающегося и пытающегося вырваться Сайса. — Спасибо за столь приятное пробуждение! — и кинула Ратмиру на шею котенка, который сразу же с шеи запрыгнул ему на голову.

Обидно. Ратмир даже и не подумал испугаться. Спокойно снял Сайса с головы и посадил на колени.

— А... вижу, тебе понравился способ пробуждения. Вернемся, постараюсь почаще тебя так будить.

— В ближайшее время не получится — или ты Сайса решил прихватить с собой?

— Нет, разумеется, Сайс еще не подрос, да и отъедаться ему надо. Так что дома останется, правда, Пушистый?

Сайс понимающе мяфкнул и утащил из тарелки Ратмира кусок колбасы, за что удостоился поощряющего похлопывания по ушам.

Позавтракав, мы взяли все наше снаряжение, погрузились на лошадей и отправились в путь дорогу. Помимо нас четверых, выехала еще десятка Лесных призраков — они будут сопровождать нас до Черты, чтобы хотя бы до нее мы добрались без приключений. Путь предстоял не слишком близкий — неделя пути. Правда, это будет самый простой этап путешествия.

Глава 18. Горная обитель

Ратмир

Семь дней пробежали быстро и без особых приключений. За все время один раз на нас вышла парочка пробужденных мертвецов, которых наши дозорные сразу же и расстреляли, и один раз на нас, уже днем, напало шесть нгваров, с которыми мы тоже довольно быстро и без потерь разделались.

На привалах Яррэ мучила Лайка, заставляя давать ей уроки. Даже не знаю, что лучше — заставить ее оставить Лайка в покое (и так парню не сладко), или просто не обращать внимание. Выбрал последний вариант, так как при первом замучаешься объяснять Яррэ что, зачем и почему. Надо признать, мое неугомонное счастье делает успехи в обучении. Двигается уже более уверенно, правда, выпады не удаются. Пару раз даже физиономией в землю впечатывалась, но это ее энтузиазм не охладило. Ничего, лиха беда — начало. Научится.

К концу седьмого дня лес поредел, все чаще под ногами попадались камни — Черта была близко. Остановились на привал и устроили прощальный ужин. Дальше Призраки вернутся домой, а мы пойдем вперед уже вчетвером. Обратно в любом случае будем возвращаться порталом. Создавать порталы — дело сложное и требующее очень большого количества сил и энергии, плюс ко всему требуется четко знать координаты того место, в которое собираешься отправиться. Иначе может получиться как у меня — оказался в Араньоне. Это еще повезло. Мог бы перенестись в какие-нибудь совсем дальние глубинные районы, вроде Зачарованных земель, откуда вернуться — дело не простое, а еще мог появиться под землей или в скале. Живыми после этого не остаются. В общем, Шеен четко знал одну единственную точку, куда нас нужно будет телепортировать — Зал Совещаний в Башне Звезд, месте, построенном магами и для магов, куда проще всего было телепортироваться. Башня Звезд находится несколько поодаль от Гвинеры, но оттуда добираться будет уже недалеко, а маги нас еще подстрахуют в случае чего.

В эту последнюю ночь и состоялся наш разговор с Лайком. Разговор, которого я так старательно избегал.

Лесные призраки, выпив вина и развеселившись, устроили посиделки у костра и утащили к себе Яррэ. Насколько я понимаю, они там по очереди травят охотничьи байки. Да, похоже, за все то не столь уж и долгое время, что она провела в Араньоне, среди Лесных Призраков у нее появились приятели. Помню, как мне рассказывали, что ее в Салматре никто даже близко не хотел видеть на праздниках, здесь же утащили сразу в компанию, невзирая ни на какие протесты.

Пока я сидел на пригорке и смотрел на всеобщие дикие пляски, ко мне подсел Лайк.

— Завтра будем уже за Чертой, — сказал он задумчиво, — Как дальше все обернется — не знаю, собственно, из всех нас, один ты там был и видел что, да как. В общем, не хочу оставлять недоговорки и недомолвки, потому что не знаю, кто в итоге выживет и выживет и кто-то, а в Светлые миры уходить с грузом на душе — дело последнее.

— О каких недомолвках речь, Лайк? Что на тебя нашло? — спросил я, хотя почти точно знал ответ на эти вопросы.

— Знаешь, я в последнее время сильно тебе завидовал. Думаю, что ты и сам догадаешься, чему именно.

— Яррэ?

— Да, — подтвердил он. — Ничего не могу с собой поделать. Знаю, что это все глупо и совершенно нелогично, но когда вы с Яррэ тогда, на площадке... Я понял, что безумно ревную ее, хотя абсолютно на это не имею прав. Так уж получилось — ты встретил ее первый. Впрочем и без этого у меня не было никаких шансов. Но даже признавая полную безнадежность ситуации, я готов защищать ее от всех опасностей на свете, а, раз уж твоя жизнь теперь тесно связана с ее, то мне придется охранять вас двоих. Почему я тебе это говорю? — Чтоб ты понимал, если вдруг что-то пойдет не так и запахнет жареным, тебе нужно брать Яррэ и валить через портал. Желательно прихватить и Шеена. На меня можете не оглядываться. Я в любом случае ухожу последним.

— Лайк...

— Не перебивай, мне и так не просто говорить. Ты должен запомнить — от тебя зависит жизнь Яррэ, поэтому ты должен беречь себя и не рисковать понапрасну. Оставь это мне. Ты охраняй только ее, ясно? Не в игрушки играем. Моя жизнь мне видится наиболее дешевой платой. Не нужно ничего говорить — я принял решение. Просто скажи, что сделаешь так, как я сказал, в случае чего! — я понял, что отговаривать бессмысленно, но как же все глупо получается. Не следовало его брать с собой — он же теперь специально будет лезть в самое пекло.

— Хорошо, Лайк, я сделаю так, как ты просишь, но... давай будем надеяться, что этого делать не придется.

Лайк усмехнулся:

— Давай, только чувствую я, что надеяться глупо. Кстати, если я... останусь там, — он кивнул в направлении Черты, — отдай Яррэ вот это, — он снял с шеи цепочку с овальным медальоном и протянул мне, — пусть откроет его, если вдруг ей станет грустно или плохо.

Я с интересом осмотрел его подарок. Серебряные узоры на крышечке образовывали красивый цветок, похожий на маленькую звездочку. Судя по качеству работы, это была вещь, сделанная нашим народом, причем дорогая вещь. Лайк, заметив мое любопытство уточнил:

— Это единственная вещь, которая осталась мне от родителей. Там внутри есть такая пластиночка, в виде зеркала. Она сделана из шлифованного камня памяти и на нее раньше был записан голос моей матери, во всяком случае, я так всегда считал. Небольшая фраза. Ничего концептуального. Просто 'Будь сильным, мой маленький сын! Судьба тебя не обманет. Знай, я очень тебя люблю и даже из Светлых миров буду хранить тебя'.

Я вчера сходил в Башню Звезд и записал поверх другое послание. Для Яррэ.

— Ты стер голос своей матери для того, чтобы записать что-то для Яррэ?!

— Знаешь, Ратмир, понимаю, что выглядит кощунством, но... Как бы там ни было, а меня бросили. Я никого не обвиняю, но хотя бы могли бы дать понять, что произошло. В конце-концов, я имею на это право! Да, этот медальон был все время со мной, да, он утешал меня в трудные минуты. Когда было совсем плохо, я открывал его и слышал шелестящий тихий голос моей матери, но недавно я понял, что больше мне это уже не помогает. Время вышло. Теперь я хочу, чтоб мой голос помогал Яррэ, девушке, за которую не жалко отдать жизнь. Так ты передашь ей?

— А почему ты сам не хочешь свой подарок отдать?

— Я не хочу, чтоб она жалела меня. Если она узнает все, будет переживать, не сможет со мной общаться нормально. Пока что мне удавалось все свои эмоции от нее прятать. Знаешь, у меня это получается. Достаточно каждый раз концентрироваться, словно во время поединка. Никаких чувств — только одна единственная линия поведения. В общем, не нужно ее волновать. Вот не станет меня — отдашь мой подарок, как последний привет от друга. Возможно, когда-нибудь этот медальон сможет поддержать ее в тяжелой ситуации. А то, что такое будет — это факт. Жизнь долгая и проблем всегда хватает.

Я смотрел на него и никак не мог разобраться в своих чувствах. Сколько же мужества требуется чтобы вот так любить, безответно, без малейшей надежды на взаимность! Каким же благородством нужно обладать, чтобы решить отдать свою жизнь не только за любимую девушку, но и за своего соперника, даже пусть он и является твоим другом, так ведь даже не лучшим, а просто одним из... Не говорю уж о смелости, которая нужна, чтоб признаться во всем этом мне. Да уж, вот так знаешь кого-то, а потом понимаешь, что даже близко не представлял всей картины. Одно понятно, молча и без разговоров я эту жертву принимать не собираюсь. Кто знает, как оно там сложится. Мы планируем одно, а в итоге получается совсем другое. В любом случае, если вдруг мне не суждено вернуться, я буду спокоен за Яррэ, ей пропасть не дадут.

— Лайк, я сделаю, как ты просишь, а взамен ты мне пообещаешь, что если вдруг все же что-то со мной случится — знай, что я не буду против, если ты... — вот так, он смог, а я не могу сказать то, что просится. — Вдруг она все же сможет забыть меня.

Лайк грустно улыбнулся:

— Конечно попробую, или ты думаешь, что я настолько благороден, чтоб просто так дать ей умереть? Но, будем надеяться, что это не потребуется.

Повисло молчание. Каждый думал о своем. Наконец, Лайк не выдержал:

— Слушай, мне вот подумалось, если б Яррэ слышала все, что мы с тобой сейчас наговорили, она б нам обоим надавала по мозгам, заявив, что мы извращенцы, которые пишут завещания перед каждым походом в уборную — а вдруг доски не выдержат и мы в дерьме захлебнемся.

Я не выдержал и захохотал, к моему смеху присоединился Лайк.

Сквозь слезы я выдавил:

— А завещание-то я так и написал. В точку!

Лайк прервал смех, хлебнул из рядом лежащей бутылки и разразился уже истерическим смехом. Мы отсмеялись, а потом я уже серьезно добавил:

— Кроме шуток, по моему завещанию все имущество перейдет к Яррэ, вместе с титулом. С юридическими тонкостями разберется Сайрес, он обещал. Так что если что, вы с ней с голода не умрете.

— Да, ну и шуточки у Вас, Ваша светлость, — заявил Лайк, — Ладно, еще по глотку вина и на боковую, а то завтра вставать рано, а когда еще выспаться удастся?

Яррэ

Увы, лошадок пришлось оставить, потому что с ними за Черту соваться смысла нет — лошади боятся даже к приближаться к запретной территории. Несколько Призраков остались присмотреть за ними, а остальные пошли с нами до границы.

Сама Черта меня разочаровала — она вообще никак не выглядела. Просто лес немного поредел, да булыжников под ногами прибавилось и все. В какой-то момент Ратмир резко остановился, посмотрел на дерево с неясной зарубкой на коре и указал на нее:

— Ну вот и Черта. Нам нужно сейчас найти вход в безопасную зону. Это место должно быть где-то здесь. Мой медальон нагревается по мере приближения к безопасной тропинке между участками. Сейчас он довольно теплый, значит, мы где-то рядом. Яррэ, попробуй понять, есть ли кто-то рядом с нами сейчас.

— Я попробую, только учти, что с животными я пока не экспериментировала, вот разве с Сайсом. Но он умный, а тут ящерицы-переростки и прочая неразумная жизнь.

Я попробовала сконцентрироваться на ощущениях, испытываемых живыми существами, находящимися поблизости от нас. В зону восприятия попали только мои спутники. Больше поблизости не было никого. Абсолютно. Ну, за исключением, наверное, мелкой живности, которая нас не интересует. — С моей стороны все чисто. Ни души.

— Хорошо, Лайк, теперь твоя очередь, — скомандовал Ратмир. — Вы с ребятами ищете участок шириной метра в три, на котором нет никаких следов живности.

Через полчаса поисков один из Призраков внезапно остановился и осмотрел во второй раз заинтересовавший его небольшой участочек земли.

— Похоже здесь, — сказал он.

Я тут же кинулась все перепроверять — ибо не фиг! Пусть не думают, что я хуже Призраков в следах разбираюсь. Но, увы, ничего нового на земле я не обнаружила, а потом в какой-то момент все мои чувства резко притупились, появилось ощущение полного покоя и защищенности и немного захотелось спать. Похоже, так и ощущается безопасная тропинка.

— Ребята, похоже я чувствую тропинку, даже смогу по ней вас провести. Вот только спать очень хочется. Вы ничего не ощущаете?

Лайк с Ратмиром переглянулись, задумались, потом синхронно пожали плечами:

— Нет, вроде, — сказал, наконец, Ратмир.

Шеен сосредоточился, поводил немного руками:

— Ой, смотрите-ка, какой интересный набор полей! Тут некротическое поле переплетено с полем жизни по краям, а вот тут, — он показал рукой на указанное мной место, — вообще полная пустота, в которую нитями вплетено заклятие отчуждения.

— А что это за заклятие? — спросил Лайк.

— Ну вот смотри, если мне нужно, чтобы какая-то территория была недоступна кому-то, то есть два варианта — либо просто поставить отвод глаз от этой территории, либо поставить зону отчуждения, при которой ты будешь видеть эту территорию, но чисто подсознательно, если тебе туда действительно не нужно, ты в ту сторону и не пойдешь. Для того, чтобы зайти сюда, тебе нужно иметь действительно веские основания... Ой, смотрите-ка, никогда такого не видел, — Шеен начал с удивлением рассматривать что-то в воздухе.

— А на что смотреть? — полюбопытствовала я.

— Вот тут — маг провел рукой по воздуху, — по самому краешку зоны отчуждения идет зона отвода глаз. То есть вот тут мы тропинку видим и можем по ней пойти, но если зайдем чуть подальше и посмотрим сбоку, то мы ничего не заметим, даже если кто-то из нас будет стоять в пределах тропинки. Таким образом, мы получаем абсолютно защищенное место, куда можно попасть только владельцу медальона (такого, как у милорда) и только если он специально его ищет. Здорово. Такие простые заклинания, но такие эффективные!

— А почему ты тогда удивился? Если заклинания простые, то что ж такого удивительного?

— То удивительно, что я не представляю как можно сделать так, чтоб одно заклинание опоясывало другое. Иначе и не скажешь. Одно можно наложить на другое, но тогда бы на эту тропинку вообще нельзя бы было попасть никак. Впрочем... — он еще раз провел руками по воздуху. — Еще забавней. Кажется это Ваш медальон, милорд, так работает, — он посмотрел на Ратмира. — Не могли бы Вы немного отойти назад? Шагов на двадцать примерно.

Ратмир быстро отошел от нас.

Шеен еще раз поводил руками, прикрыл глаза. Через некоторое время произнес:

— Точно. Медальон каким-то образом раздвигает границы зоны отвода глаз. Он окружает владельца своеобразной сферой нейтрализации этого заклинания. Кстати, интересно то, что я не смогу сказать, кто ставил эти все защиты.

— В смысле? — Ратмир недоуменно вскинул бровь.

— Магия людей и эльфов сильно разнится, поэтому несложно определить тех, кто накладывал те или иные чары. Так вот здесь я ничего толком сказать не могу. Это не эльфы, но это и не люди. В общем, кто-то еще, но кто — понятия не имею.

— Дела... В любом случае идти надо. Так что на месте и разберемся.

— Эй, Шеен, а почему я носом клюю, не знаешь? — спохватилась я.

— Не знаю, леди...

— Я не леди, — перебила его я. — У меня имя есть, между прочим!

— Простите леди Яррэ...

— Просто Яррэ. Без 'леди'. И на 'ты'!

— Хорошо, Яррэ. Я не знаю, почему Вы... ты... засыпаешь в этой зоне. Догадываюсь, что это результат воздействия каких-то специфических составляющих магии этого места на твой Дар.

— Ну и ладно. Значит, буду всю дорогу клевать носом. Ловите меня, если что. Кроме шуток — тут так сонно, — заявила я и сладко зевнула в подтверждение собственных слов.

— Да я тебя и на руках понесу, мне не сложно, — улыбнулся Ратмир.

— Понесешь, куда денешься? — нагло согласилась я.

Ратмир отпустил сопровождавших нас Призраков. Мы попрощались и направились по тропинке к Горной обители.

Ратмир

Больше всего начало нашего похода напоминало небольшую прогулку. Разница была только в том, что Яррэ постоянно клевала носом и поэтому все ее выходки сводились к небольшим пикировкам с Лайком по утрам на тему кто из них лучше стреляет, бегает, бесшумно ходит, читает следы, костер разжигает, погоду предсказывает и все в этом духе. Шеен сначала все больше молчал, но Яррэ кого угодно разговорит, а потому вскоре наш маг начал нас баловать всякими мелкими фокусами, не требующими больших затрат сил. Мелкие иллюзии в основном. Яррэ неизменно приходила от них в восторг. Порой у меня возникало чувство, что я иду с тремя подростками ловить карасей в пруду.

Особенно запомнился конкурс, который затеяли Яррэ с Лайком под названием 'Сбей-гарпию-с-одной-стрелы'. Хорошо хоть не додумались расстрелять весь запас стрел, а только по одной потратили. Уже спасибо большое. Если кому интересно — выиграла Яррэ, чем потом весь день и гордилась.

Настораживала меня только вся эта легкость, с которой мы продвигались. Все время подспудно ждал какой-нибудь каверзы. Впрочем, до Горной Обители мы все же дошли без проблем.

Яррэ

И чего только меня не хотели брать с собой? Путешествие-то оказалось спокойное и веселое. Вот бы еще и спать так не хотелось, вообще бы было здорово. Лайк просто лапочка, да и Шеен тоже ничего, хоть и казался сначала букой. Я еще никогда не была так довольна путешествием в компании, как сейчас.

С утра, когда на некоторое время сонливость пропадала, мы с Лайком устраивали соревнования по принципу 'Кто лучше'. Я даже один раз у него выиграла, когда по гарпиям стреляли. Нет, все же стрелок я лучше, чем он. В остальном — мне еще учиться и учиться. Ну и ладно. Занятия на саблях продолжались, правда, стали менее интенсивными — берегли силы, да и со мной много не нафехтуешь, если я носом клюю. Шеен оказался отличным фокусником. Такие красивые иллюзии создает — я просто в диком восторге. Попыталась заставить его научить меня этому, но как-то не заладилось. Тоже не беда — буду смотреть как это делает он и радоваться. Не представляете какая красота: когда мы шли по пустыни он бабочек создал и заставил кружить вокруг нас. Бабочки, конечно, были иллюзиями, зато какими! Одна из них мне даже на нос села.

В общем, все понравилось. Вот только Ратмир все время был молчалив, заставлял ребят стоять на карауле, хотя очень быстро стало понятно, что никто на нас по ночам нападать не собирается. Я терялась в догадках что на него могло найти.

К концу второй недели мы вышли на вершину каменистого холма, с которой открывался великолепный вид на Горную обитель. Крепость оказалась не такой уж и маленькой. Я бы даже сказала очень даже большой. По виду она больше напоминала наши постройки, нежели то, что создают люди, но и на наши здания она походила очень условно. Это был такой огромный высокий белоснежный шпиль посреди серой стены, ограждающей его. Когда мы приблизились, я поняла, что стены, собственно, и нет, а есть просто внешнее кольцо построек вокруг центральной башни. Все вместе очень сильно напоминало какой-то диковинный асимметричный цветок. Серая стена оттеняла белизну башни, создавая эффект чашелистиков цветка, защищающих нежнейшие лепестки. Никогда не видела ничего более необычного и красивого. Поскольку к этому месту мы вышли уже вечером, то было решено здесь же и заночевать. По всему было видно, что завтра мы уже будем в Обители.

На закате ко мне подошел Ратмир. В этот момент я сидела на небольшом пригорке, наблюдая как закат своими алыми лучами играет на поверхности белой башни, создавая эффект ее горения.

— Яррэ, могу я тебя отвлечь ненадолго? — Ратмир опустился на землю рядом со мной.

— Конечно, и зачем спрашивать?

— Я немного нервничаю. Завтра мы уже минуем безопасные для нас земли, а в самой крепости нас ничего хорошего не ожидает. Я видел, как вы развлекались все эти дни. Так вот хочу тебя предупредить, чтоб начиная с завтра ты была более серьезна и сосредоточенна. Прогулка заканчивается, начинается опасная работа. Слушай все, что я говорю и выполняй без лишних вопросов. Даже если я скажу прыгнуть с вершины вон той белой башни, — Ратмир указал рукой на центральную башню Обители, — ты прыгнешь с нее и даже не спросишь зачем. Понятно?

— Понятно. Ратмир, а можно вопрос? — решилась я.

— Можно, — внимательно посмотрел на меня Ратмир.

— Почему ты все это время был такой отчужденный, с нами почти не общался, со мной даже. Я что-то не так сделала? Обидела тебя? Или просто перестала нравиться?

Ратмир посмотрел на меня и неожиданно тепло улыбнулся.

— Нет, Яррэ, конечно нет. Все в порядке. Просто я, во-первых, очень волнуюсь за наше предприятие, уж очень мне хочется, чтоб все его участники вышли живыми и невредимыми. Во-вторых я предпочитаю все личные привязанности оставлять дома, так как нас здесь только четверо и всем будет некомфортно, если я начну открыто демонстрировать свое отношение к тебе. Надеюсь, что ты это понимаешь. Ну и, в-третьих, я стараюсь дать тебе время подумать над тем, что я тебе сказал перед отправлением. Насчет моего визита к твоему отцу. Все остается в силе, разумеется.

Я опять почувствовала, что краснею. Ведь, по-правде, я уже и думать забыла об этом. То, что я приму его предложение, мне было ясно еще тогда, когда он мне его сделал. Мне казалось, что и Ратмир это понял, а оказалось нет. Или он думает, что я могу через какое-то время изменить свое мнение? Вот уж дудки.

— Что касается времени на размышления и твоего предложения...

— Нет. Не отвечай, Яррэ. Просто не отвечай, — перебил меня Ратмир.

— Но почему?

— Потому что я не хочу, чтоб ты отвечала сейчас. Считай это прихотью или суеверием. Но я решительно не хочу слышать твой ответ до нашего возвращения. Пусть даже мне и кажется, что ответ будет утвердительный — я вижу это в твоих глазах, но не отвечай!

Я решительно ничего не понимала.

— Ты, наверное, думаешь, что я немного не в себе? — усмехнулся Ратмир.

— Есть немножко, — призналась я.

— Поверь мне, это не так. Но у меня есть достаточно веские причины на вот такие причуды. Например, одна из них заключается в том, что я прилагаю очень много сил, чтоб относиться к тебе как к одному из членов моего отряда, а не как к девушке, которую я люблю и которую буду оберегать любой ценой даже в ущерб общему делу. И мне будет еще сложнее удерживать себя в рамках допустимого, если ты станешь моей невестой. На карту поставлены многие жизни, понимаешь? Я просто не имею права подвергать риску судьбы Араньона и других государств Приграничья. Если что-то случится, я хочу, чтоб ты знала — я сделаю все, чтобы спасти тебя, пожертвую всем, чем угодно, но только в том случае, если эти жертвы не поставят под угрозу нашу миссию. Мне очень трудно это говорить, но... Я уже один раз пошел на поводу у своих чувств и потерял все. И еще было бы не так страшно, если б в результате все потерял только я, но за мое пренебрежение долгом многие эльфы и люди заплатили своими жизнями. Теперь же на карту поставлено еще большее количество живых существ и я... Если меня опять Судьба поставит перед выбором — жизнь любимой или спасение многих людей и эльфов, живущих в Пограничье, то я выберу... — он запнулся. — Я выберу долг. Знаю, тебе очень неприятно это слышать, но я хочу быть с тобой честен до конца. Потом, когда я выполню всю возложенное на меня дело, если тебя это утешит (хотя вряд ли), я жить не буду... — в этот момент от Ратмира повеяло такой мрачной решимостью, перемешанной с горечью, что я сразу же поняла чего будет стоить ему такой выбор. Даже как-то жутковато сделалось. А он, сделав небольшую паузу, добавил, — Просто не смогу жить и не захочу. Но это будет после того, как те, за кого я сейчас отвечаю, будут в безопасности. Вот так. Подумай еще и над этим. Нужен ли тебе такой муж.

Я смотрела на него в полнейшем смятении и не понимала, что мне делать с этим откровением. С одной стороны, было очень обидно, что вот ради Элейны он бросил все, а мной готов пожертвовать, чтобы спасти других эльфов и людей. С другой стороны, я понимала, что это как раз верно, что это не такая высокая цена за выживание нескольких государств. Собственно, если нежить продолжит плодиться в таких количествах, то вскоре она и до Салмарты доберется. Проблемы будут у всех, а медальон есть только у Ратмира. К чему приведет срыв нашей вылазки — даже думать страшно. И все же как это обидно! Я Ратмиром восхищаюсь с одной стороны, но...

В конце-концов, я сама увязалась с ними, сама виновата, что он может встать перед подобным выбором. Хотела как лучше, а получилось как обычно. Надо запихнуть свой эгоизм куда подальше. Он прав. Он тысячу раз прав. И все эти мои мелочные обиды — исключительно следствие моего непробиваемого эгоизма. С которым нужно бороться всеми средствами. А в душе все равно прыгали мелкие бесята обиды. И что с ними делать, спрашивается? Правильный ответ — послать в лес к нежити, пусть вместе порезвятся. Но ведь любой девушке хочется, чтоб ради нее доставали звезды с неба, вытворяли совершенно невозможные вещи, жертвовали всем подряд! Я не исключение. И как же это сложно — остановится и заставить признать и всем сердцем принять тот факт, что я — это далеко не центр вселенной и в мире есть ценности, по сравнению с숔которыми моя жизнь — не более, чем разменная монета. А если бы я вот так стояла перед такой дилеммой? Что бы выбрала я? Ответ очевиден — выбрала бы Ратмира, но это был бы безответственный шаг, который потом я бы сама себе не простила. А Ратмир сразу об этом подумал.

И что я хотела, в самом-то деле? Он — воин, который уже не одну сотню лет ходит по самому краю, который уже столько всего пережил, что мне такое даже в кошмарах не снилось. А я — сопливая девчонка, которая хочет от него, чтоб он вел себя, как влюбленный мальчишка. И кто в итоге из нас кому не нужен? Если нужен влюбленный мальчишка, так лучше вот Лайку глазки построить, ну или Шеену, что еще лучше. Последний — мальчишка и есть. Только мне-то они не нужны. Мне нужен Ратмир. И при этом, хоть убей, не понимаю, чем я его так привлекла. Ведь, если разобраться, то я абсолютно ему не подхожу — бестолковая, несерьезная, иногда попросту невыносимая (что я — себя что ли не знаю?!). И чем я заслужила такого мужчину?

— Ратмир, скажи, что ты во мне нашел?

— Не понимаю, — он удивленно приподнял бровь.

— Я взбалмошная, невыносимая, язвительная, дурашливая, иногда даже стервозная, глупая, поверхностная и даже близко не являющаяся эталоном красоты. Так что ты во мне нашел? Зачем я тебе?

Ратмир опустил глаза, словно обдумывая свой ответ, потом немного иронично улыбнулся:

— Любовь зла.

— А если без шуток?

— Если без шуток, то мне всех перечисленных тобой качеств очень сильно не хватает. Нужно же компенсировать их кем-то? А что до красоты, то, повторю еще раз, для меня ты самая красивая, а кому что не нравится — могут отправляться в Обитель строем. Я все объяснил?

— Не все, но ладно. Сейчас действительно не место и не время для подобных разговоров. Знаешь, я вот вспомнила одну тренировку с Седым. Он тогда меня против Барсука поставил, а тот мне столько синяков понаставил, что потом у меня два дня все тело болело. А когда Лайк попытался устроить Барсуку разнос за то, что тот бил в полную силу и не делал скидку на то, что я девушка, Седой его оборвал на полуслове и сказал: 'Если женщина взяла в руки оружие, то она уже не женщина, а условный противник и потому никаких скидок делать нельзя. В жизни ее щадить никто не будет'. Я, собственно, это к тому, что мне понятны все твои мотивы и я их считаю полностью оправданными.

— Спасибо, — сказал в ответ Ратмир, — я, честно говоря, не очень надеялся, что ты поймешь.

— А вот, подишь ты, поняла. И... знаешь еще что?

— Что?

— Мне нужен только такой муж, — сказала я и, не дожидаясь его ответа встала и пошла к ребятам, сидевшим у костра.

Ратмир

И она еще спрашивает, что я в ней нашел?! Да из многих тысяч женщин она единственная, кто смог бы понять и принять то, что я ей сегодня сказал. Признаться, я думал, что она будет возмущаться, огорчаться и обижаться, узнав, что я, в случае, если нужно будет выбирать между жизнями жителей Приграничья и жизнью Яррэ, выберу первое. А она все поняла и приняла. Даже не обиделась!

В последнее время моя жизнь словно совершает второй виток. У меня появилась любимая женщина, я опять начал получать удовольствие от жизни, вернулся Сайс, но, одновременно с этим, сейчас Яррэ может грозить опасность и кто поручится, что не повторится та, старая ситуация, когда я предал тех, кто мне доверял для того, чтобы спасти свою любимую? Я очень долго думал над этим вопросом и пришел к выводу, что не хочу повторять еще раз эту ошибку. Куда проще закончить все, что необходимо, а потом просто прервать свою жизнь. Не так уж и мало я прожил, а без Яррэ пути не будет, да и зачем он нужен, если разобраться, без нее? Сложно выбирать между долгом и любимой, но нужно быть готовым к этому, чтоб не совершить ошибок, за которые будут платить другие. Яррэ все поняла. А я... Признаться, решить-то я решил, но, в самой глубине души, был вовсе не так уж и уверен в том, что сделаю именно такой выбор. Ведь одно дело знать как правильно, а другое дело -Ἠв экстремальных условиях правильно поступить. Это очень разные вещи. Будем надеяться, что мне все же не придется стоять перед этим проклятым выбором. Я больше всего на свете этого боюсь.

Лишь бы нам все удалось! Я в последнее время живу как во сне — то всякие ужасы себе представляю, то честно пытаюсь помечтать о времени, когда у меня будет свой дом — не замок, который я посещаю наездами, не случайный постоялый двор, и даже не особняк в Гвинере, а ДОМ, где мы живем с любимой, где всегда тихо и мирно, где собираются по вечерам друзья. Дом, куда хочется возвращаться из любых путешествий. Место, где меня ждут всегда... На душе от таких мыслей так хорошо делается! Как же давно я не мечтал ни о чем! Уже даже забыл, как это делается. А теперь перед сном все время представляю себе небольшой дом на берегу лесного озера, может быть даже того самого, где я впервые встретил Яррэ. Через окно нашей спальни обязательно можно будет перед сном смотреть на отражение луны в темном спокойном зеркале воды, на очертания стройных сосен и елей. В нашем мире не будет места оружию, я честно постараюсь забыть, как оно выглядит и никогда больше не вспоминать. Будем жить тихо и уединенно. Мне кажется, Яррэ тоже это должно понравиться. Мы будем с ней танцевать под звездами, гулять по лесу, слушать птиц, любоваться рассветами и закатами...

Я одернул себя — размечтался, умник, совсем дивным стал. Романтики захотелось... Вот вернемся, тогда и посмотрим, а пока... Будет тебе романтика — хоть лопатами загребай!

В тот же вечер я изложил наш с Сайресом нехитрый план проникновения в башню. Признаться, все выглядело очень зыбко, но других вариантов попросту не было. Приходилось идти на авантюру. Было очевидно, что на нас, скорее всего, нападут во внутреннем дворе (как было в прошлый раз). Конечно, можно было бы взять побольше людей, чтоб они нас прикрыли на подступах к башне, но беда в том, что перетаскивать через Преграду я могу не более двух воинов сразу, а защитники Обители ждать не будут, пока я всех переведу. Мы это уже проходили. Времени у нас будет не больше, чем на две ходки. В нашу задачу входит быстро проникнуть и, по возможности, успеть закрыть двери перед носом у нападающих, а если это сделать не удастся, то нужно будет постараться быстро забраться на максимальную высоту, где башня сужается, а там можно уже защищаться более эффективно. Увы, как выглядит Горная Обитель изнутри, я не знал, поэтому приходилось довольствоваться гипотезой, что лестница там есть и она не разрушена. В задачу Шеена входило прикрыть нас щитом, чтоб мы смогли добежать до входа в центральное здание и миновать самую широкую часть лестницы (если, конечно, она изначально не является узкой). Затем в дело должен был вступить Лайк, который должен выполнить самую опасную задачу — прикрыть наш отход. Собственно, потому я его и выбрал, что со своими двумя саблями он будет максимально эффективен в условиях ограниченного пространства и при наличии противников, не защищенных никакими доспехами. Когда он выдохнется, его место займу я, а он уйдет вперед контролировать ситуацию в авангарде. С щитом и мечом я тоже их смогу продержать нападающих какое-то время. Так и будем меняться, пока не доберемся до нужной нам комнаты. Конечно, нужно будет молиться сразу всем богам, чтоб нас никто не ждал наверху, иначе легко можем оказаться между двух огней, но что-то мне говорит, что с этим как раз проблем быть не должно.

По слухам, центр магических возмущений, из-за которых пробуждается нежить, находится на самом верху башни. Но, в любом случае, Шеен будет контролировать потоки, поэтому мимо нужного места не промахнемся.

Перед тем, как отправляться спать, Лайк подошел ко мне:

— Ратмир, не забыл, что нужно будет передать Яррэ, когда я...

— Если ты...

— Сам понимаешь, что более правильно сказать 'когда'. Я слабо верю, в то, что смогу перебить всех, кто там будет, равно как и в то, что смогу долго отступать по лестнице за вами. Понятное дело, ты какое-то время сможешь меня прикрывать, но не до конца. К тому же ты в любом случае должен выжить, потому что медальон слушается только тебя. Давай будем честными друг с другом. Вероятность моего возвращения весьма невысока, — Лайк устало улыбнулся. — Я это очень хорошо понимаю.

Признаться, у меня было огромное желание после этого заявления дать ему в глаз, не снимая тяжелую латную перчатку. Подобные упаднические настроения никогда еще ни к чему хорошему не приводили, что я ему и сказал. Он в ответ лишь отмахнулся от меня и пошел спать.

Утром встали рано, двигались быстро, так что уже к обеду подошли к Преграде. Она была совершенно незаметна, но, при этом не позволяла проникнуть в Обитель. Подойдя без медальона к Преграде, любое существо натыкается на совершенно непроницаемый барьер, который ничем нельзя пробить. Шеен попытался осмотреть препятствие, но в результате только развел руками в недоумении:

— Милорд, я даже примерно не представлю, что за заклинание использовалось для создания Преграды. Оно действует как щитовые чары, но при этом даже близко не напоминает их по структуре, да и источник, который их поддерживает, какой-то странный. Я не смогу им воспользоваться даже если захочу.

— Ну что ж, в любом случае, медальон у нас есть, пошли. Первым я проведу Шеена, потом вернусь за Лайком и Яррэ. Лайк, отвечаешь за нее головой.

— Так точно, Вашество, — съерничал Лайк.

— Поговори тут у меня, — подмигнул ему я.

Вся операция не заняла более пяти минут. Я сначала провел за преграду шагов на тридцать Шеена, а затем забрал Лайка и Яррэ. Вблизи Обитель выглядела очень внушительно, но любоваться ее красотами времени не было.

— Я иду впереди. Лайк замыкает. Шеен, Яррэ — держитесь в середине. Шеен — попробуй отслеживать все перемещения в области, Яррэ — ты просматривай все пространство на предмет присутствия каких-нибудь существ. Как только засечешь хоть что-то, напоминающее чужие эмоции, сразу предупреждай. Все все поняли? — ребята дружно кивнули. — Тогда пошли!

К слову сказать, мои наставления пошли впрок. Шутки и прибаутки прекратились. Все шли максимально тихо и быстро. Внешние врата ошеломляли своими размерами. Впрочем, я-то все это уже видел, а потому время терять не стал — нашел небольшое овальное углубление и вставил туда свой амулет. Врата медленно начали открываться безо всяких усилий с нашей стороны.

Лайк

Когда я увидел стену Обители вблизи, мне здорово поплохело. Таких огромных стен я еще в жизни не видел. Самый высокий край стены был куда выше, чем даже наш королевский дворец, а так ведь это только стена, а над ней на совершенно умопомрачительную высоту вздымается башня Альянса! Ворота оказались и вовсе потрясающи. Нет, ажурными кованными решетками дивной красоты меня не удивить, но когда двери на пять метров уходят вверх, да еще и сами открываются... Вот тут и задумаешься над тем, куда мы, собственно, сунулись — а, не приведите Небеса, сюда хозяева всего этого нагрянут? И что мы делать будем?

Внутренний двор был на удивление чист. С учетом того, что здесь никто не живет уже несколько столетий, подобный факт не мог не настораживать. Признаться, мне было сильно не по себе, поэтому я вытащил сабли из ножен и шел, в любую секунду будучи готовым нанести удар.

Внезапно Яррэ громко, но при этом спокойно сказала:

— Сейчас начнутся неприятности. Я ничего не понимаю, никого не вижу, но знаю, что нас пытаются в настоящий момент окружить. До нападения осталось около минуты. Они сейчас подтягивают силы. Нашу речь они не понимают, но настрожились, когда я начала говорить. Дорога к башне пока свободна.

Ратмир, не сбавляя шага будничным тоном ответил:

— Шеен, ставь щит. Нас окружают ребятки с копьями. Нужно добежать до ворот замка и открыть их. Все это время копья до нас долетать не должны.

— Сделаем, милорд! — Шеен немного повел плечами и вполголоса нараспев начал читать заклинание, сплетая руками защитные нити. Нет, парень очень талантлив, если ухитряется делать это все на ходу.

Через полминуты, когда до дверей башни осталось не более двухсот метров, Яррэ сказала:

— Готовы — не готовы, а теперь уᨹе на счет три побежали, нас уже почти окружили, сейчас будут убивать. Раз, два...

— Три! — Ратмир подтолкнул ее вперед загородив собой от предполагаемого места расположения противников. Я встал рядом с ним. В эту же минуту Шеен выставил щит и тогда же вокруг нас, прямо из воздуха, начали появляться низкорослые кривоногие уродцы с небольшими копьями наперевес. Откровенно говоря, если б я не знал, насколько они опасны, то решил бы, что это какая-то дурацкая шутка, потому что деревяшки в их руках не выглядели как нечто, способное проткнуть даже легкий кожаный доспех, не говоря уж о кольчуге. Но, так как Ратмир нас обо всем проинформировал, то шутить с этими странными созданиями совсем не хотелось. А потому щит пришелся очень в тему. Без него все брошенные в нас копья имели хорошие шансы отправить нас в длительное путешествие по Светлым мирам. Мы быстро отступали от карликов в сторону ворот, а когда услышали, что Шеен и Яррэ уже добежали до места, развернулись и со всех ног бросились к ним. Видимо это спровоцировало уродцев на ответные меры и они бросились за нами. Надо признать, что даже с такими короткими ногами они бегали весьма шустро. Ратмир успел приложить медальон к входным дверям, но они открывались довольно медленно, и это позволило нашим противникам сократить разделявшее нас не столь уж и большое расстояние. С ходу я срубил двух нападающих, а потом Ратмир крикнул, чтоб я отступал — все уже пролезли в щель между открывающимися створками дверей. Возможности сразу же закрыть проход не было — вообще было не ясно, как действует механизм открывания и закрывания дверей.

За дверями оказался огромный зал с белоснежной мраморной лестницей посередине. К ней мы и бросились.

Когда я, будучи в конце процессии, миновал первый десяток ступенек, Шеен крикнул, что снимает щит, так как у него уже не хватает энергии. Все добавили скорость, но было вполне очевидно, что долго мы так не пробегаем, а карлики, хоть и двигаются немного медленнее, но все же имеют неплохие шансы нас догнать, когда мы вконец выдохнемся. То, что это произойдет, сомнению не подлежало. Башня достаточно высокая, и я лично буду совсем счастлив, если мы сможем достаточно быстро добраться хотя бы до ее середины.

Мраморная лестница скоро перешла в винтовую, первоначально достаточно широкую, закручивающуюся вокруг центрального, довольно-таки объемного стержня. Это несколько облегчало мою задачу, так как наши преследователи лишались своего главного козыря — в условиях не слишком большого радиуса лестницы размахнуться копьем для броска не просто, да и скопом навалиться тоже затруднительно. Зато обороняться от них очень даже можно.

Собственно, скорость мы начали снижать уже минут через десять. Как и следовало ожидать, Шеен, единственный чистокровный человек в команде, начал уставать. Остальным тоже пришлось замедлиться. Судя по отзвукам эха на лестнице, первоначальная фора, которую мы получили благодаря своему рывку, начала сокращаться. Я приготовил сабли к бою. Скоро начнется потеха. Интересно, а эти карлики тоже устают, или они так и будут топать за нами все с той же скоростью? И сколько их вообще за нами тащится? Прислушался — лестница гудела под ногами наших преследователей. Совершенно очевидно, что их там намного больше двадцати. Впрочем, я и не рассчитывал на то, что у нас есть шансы их всех перебить. В конце-концов, они вряд ли чем-то отличаются от тех же нгваров, йеров, гарпий и прочих тварей, населющих бывшую территорию Альянса, а, значит, их количество может быть воистину неисчерпаемым.

Эх, обрушить бы часть лестницы, да шансов на это мало. Я попробовал поцарапать ступеньку краешком сабли — без малейших шансов. Какой-то абсолютно гладкий и чрезвычайно твердый камень.

Шеен

Дыхание окончательно сбилось. Легкие горели огнем. Пот попадал в глаза. Демоны вас разрази, я — маг, а не воин! Эти двужильные эльфы прут с безумной скоростью и снижать темп, похоже, не собираются. А я на щит уже отдал всю энергию, какую мог, зато какое заклинание получилось! Копья от него так и отскакивали, а ведь сила их ударов была огромная. Не удивительно, что они, как мне рассказывали, м㑊гут пробивать доспехи. Эти карлики — настоящие силачи. Молодец-то я, молодец, а вот сейчас полудохлый совсем и, велика вероятность, что скоро стану совсем дохлым. Из последних сил по дороге выглядывал отклонения магического поля, которые могли бы свидетельствовать о наличии ловушек, но пока все было тихо... хотя бы в этом отношении.

Поток некротического излучения уходил все выше и выше. Голова начала кружиться. Вот построил же кто-то карусель! Неужели хозяева этих мест поднимались по этой леἵтнице наверх каждый раз? Ни за что на свете не поверю. Должен же тут быть хоть какой-то подъемник!

Лихорадочно начал шарить взглядом по стенам, но все было ровным, гладким, без малейшего намека на какие-то трещины или неровности. Сплошной гладкий белый камень. Из-за напряженного вглядывания в стены зрение начало устраивать всякие сюрпризы, вроде того, что в какой-то момент я вообще перестал видеть ступени, да и различать где верх, где низ тоже перестал. Голова окончательно отказалась определять мои координаты в пространстве. Я остановился. В тот же момент перед глазами появились чьи-то ноги, потом я увидел перед собой лицо Ратмира, меня схватили за шиворот и потащили почти волоком наверх (как я догадался). Как из тумана донеслась фраза:

— ..Белое безумие... Шеен, закрой глаза! — я послушно закрыл глаза. Похоже, Ратмиру надоело меня тащить за шиворот, поэтому он просто меня поднял и легко перекинул через плечо. Дышать стало затруднительно, зато появилось время прийти в себя.

Ратмир

Поубивал бы строителей этой башни! Они специально все построили из белоснежного камня. Когда все пространство вокруг тебя ослепительно белого цвета, очень легко подцепить так называемое белое безумие. Это такой эффект, когда ты полностью теряешь координацию в пространстве, перестаешь оценивать расстояние. Я сталкивался с этим явлением, когда был в горах. Это было очень давно — около трех сотен лет назад. Я тогда еще был совсем молодой, захотелось попутешествовать, вот и отправился в Керсанийские горы — столь же красивые, сколь и опасные. Мы почти достигли вершины Орлиного пика, когда снег вспыхнул на солнце и один из сопровождавших меня носильщиков закричал, что ничего не видит, заметался. Мы его попытались поймать, остановить, но до того, как мы успели к нему подбежать, он рухнул в пропасть. Вот так я и познакомился с белым безумием. Чуть позже я его ощутил и на себе, но, наученный чужим опытом, сразу же закрыл глаза и остановился. Через какое-то время зрение восстановилось, и мы продолжили путь. Когда Шеен резко остановился, я подбежал к нему и сразу все понял, заглянув в его совершенно безумные глаза. Схватил мага за шиворот и потащил по лестнице. Потом и вовсе перекинул его через плечо, тащить стало проще. Только б теперь Лайк с Яррэ так же не попались.

На ходу крикнул им:

— Если перестанете различать верх и низ, закройте глаза и крикните мне! Смотрите на свою одежду и друг на друга, на все цветное и контрастное!

Лестница змеей уходила вверх. Постоянные повороты заставляли голову кружиться. Шеен оказался не очень тяжелым, но дополнительный вес все равно не прибавлял легкости при подъеме. Мы сильно рисковали. Пока наш маг не придет в себя остается только молиться, чтоб здесь не оказалось никаких ловушек. Через какое-то время Шеен сказал мне, что пришел в себя и его можно отпустить. Нужно сказать, не без некоторого удовольствия я это сделал. Подниматься стало легче. Правда, наша скорость все равно к этому моменту была уже не слишком высокой. Не знаю, сколько прошло времени с момента начала нашего восхождения — час, полчаса, вечность? Только шелест ног преследователей, белые ступени и белые стены, тяжелое дыхание Шеена. В какой-то момент, Яррэ тоже начала выдыхаться. Я пропустил их с Шееном вперед. Будем ориентироваться на их скорость. Погоня приближалась. Похоже, карлики тоже уставали, иначе нагнали бы нас куда быстрее. Это дает некоторую надежду на то, что мы все же успеем добраться до цели. Молюсь только об одном, чтоб там оказалась хоть какая-нибудь дверь, достаточно прочная для того, чтоб хоть на время задержать этих проклятых уродцев.

Внезапно я услышал звук удара и какой-то всхлип. Обернулся и увидел Лайка, который поднимался уже спиной вперед. Увы, за поворотом не было видно, что там произошло, впрочем, и так было очевидно, что первые карлики до нас уже добрались. Я крикнул Яррэ и Шеену, чтоб не ждали нас и поднимались. Лайк теперь медленно отступал, повернувшись лицом к преследователям. Только б он теперь не оступился. Подниматься по лестнице задом наперед — задача не из легких, а при этом еще и обороняться... Посмотрим, как это у меня будет получаться.

Вот интересно, какой смысл был строить башню ради одной единственной комнаты наверху? Пока мы поднимались, я не увидел ни одной двери, через которую можно было бы выйти на тот или иной этаж. Похоже, самих этажей тут тоже нет. Или, может быть, к ним ведут другие лестницы. Или у создателей башни были какие-то иные способы подниматься наверх. К примеру, система телепортов. Увы, не было времени обследовать первый этаж. А то, может статься, мы совершенно напрасно сейчас тратим силы на подъем по лестнице, если могли воспользоваться телепортом. Впрочем, все равно у нас не было никаких альтернатив. Лишь бы теперь хоть наверху была какая-нибудь дверь, а то мы тут и останемся, как мыши в мышеловке. От таких мыслей мне стало сильно не по себе, но потом я сообразил, что, в случае чего, у нас есть Шеен, которого на один телепорт точно должно хватить.

Для удобства перекинул щит в правую руку, меч — в левую. Так будет куда удобней держать оборону. Щитом можно бить порой даже эффективней, чем мечом.

Лайк

Мне кажется, мы преодолели уже половину подъема, когда первые карлики до нас добрались. Я услышал, как усилился звук шагов, повернулся и увидел руку карлика с копьем. Разумеется, сразу ее и отрубил, нечего высовываться!

Правда, теперь приходилось пятиться задом наперед, чтоб не проглядеть появление очередного уродца. Вскоре появился еще один. Он резко выпрыгнул из-за поворота и даже успел занести руку с копьецом, но сразу после этого лишился головы, сильно огорчился (по всей видимости) и упал на идущих сзади него. Послышался какой-то писк и ко мне выбежали еще три карлика. Лестница позволила им напасть одновременно, но, в целом, это их не очень-то спасло — два удара — три трупа — отличный результат. Правда вскоре стало уже не так весело — видимо, сначала к нам вышли их самые резвые представители, а теперь появилась основная масса наших преследователей и пошла куча-мала. В первый раз я работал в прямом смысле этого слова мясорубкой. Эх, были бы у меня эльфийские клинки, на которые я так и не смог посмотреть в тот день, когда встретил Яррэ, мог бы без проблем перемолотить всю толпу и создать баррикаду из трупиков. А так... сабли хоть и хорошие, но не такие острые, а потому приходилось работать, вкладывая в удары довольно много силы. Нужно сказать, все оказалось попроще, чем я сначала думал. Поубивав первых шесть-семь карликов, я смог подняться на несколько десятков ступенек, прежде чем оставшиеся в живых смогли обойти образованные телами их сородичей препятствия. Похоже, у нас есть некоторые шансы. Минут через пятнадцать меня сменил Ратмир. Ему и того проще пришлось — щит позволял ему работать, приблизившись почти вплотную к нападающим. Он отшвыривал ближайших к нему карликов щитом, а потом мечом рубил оставшихся. Удар щитом, удар мечом наискось, опять удар щитом. Одно плохо, ему приходилось спускаться для этого на несколько ступенек вниз, зато после нескольких таких ударов образовывалось настоящее нагромождение из бездыханных тел и появлялось время для того, чтобы отдышаться. В первый раз увидел Ратмира в настоящем бою. Ох, и не хотел бы я быть на месте его противника. Вот это силища! Карлики из-под его щита разлетались как мягкие куклы, впечатываясь в стены со звучными шлепками. Один удар меча располовинивал сразу по два-три мелких уродца. Зрелище довольно неприятное, но впечатляет. Ратмир прикрывал наше отступление еще минут двадцать, потом крикнул мне, чтоб я его сменил. Так мы с ним потихоньку и поднимались наверх. Время тянулось, я уже окончательно перестал его ощущать. Как я и ожидал, нападающие и не думали нас оставлять в покое, а с какой-то фанатичной решимостью лезли под наши мечи. Сколько мы их за это время убили — несколько десятков? Сотню? Кто ж их считал? Я сменял Ратмира, он — меня, было ощущение совершенной оторванности от мира. Ни страха, ни возбуждения от битвы, в голове какое-то равнодушие и пустота. Не знаю, как Ратмир, а я под конец просто потерял ощущение реальности происходящего и наносил удары так, словно отрабатывал приемы на мишени. Виновато ли было в том поле, излучаемое башней, или усталость, вызванная долгим и утомительным подъемом, или же белое однообразие окружающего пространства, но моя сосредоточенность сменилась отупением, за это-то я и поплатился — один из карликов совершенно невероятным прыжком выкатился мне под ноги и успел-таки метнуть копье. Конечно, замах у него получился неважный, но и этого хватило. Правую ногу ниже колена обожгла сильнейшая боль. В голове пронеслось: 'Ну вот и все'. Облокотился о стену. Страха не было. Наверное, слишком уже устал. Ничего, скоро отдохну...

Ратмир

Мы с Лайком отлично сработались и, успешно подменяя друг друга, преодолели большую часть подъема (по моим ощущениям). В конце-концов, не бесконечная же эта лестница!

Внезапно я понял, что Лайк от меня начал сильно отставать. В этот момент была его очередь отбиваться, но я старался далеко не отходить и придерживаться его скорости, но тут возникло ощущение, что он остановился и больше не поднимается. Я быстро сбежал вниз и увидел, что Лайк, прижавшись к стене, отбивается от наваливающихся на него карликов, а в правой ноге у него торчит копье, и вся штанина уже пропиталась кровью. Этого мне только не хватало! Бросился к нему, щитом раскидав всех нападающих.

— Лайк, поднимайся как можешь, я теперь прикрываю. Доберешься до Яррэ, она тебе поможет идти. Попробуй перевязать рану!

— Нет, дружище, давай-ка топай отсюда, — голос Лайка, всегда такой чистый, теперь прерывался какими-то хрипами. — Я еще какое-то время их придержу, а ты давай наверх, к ребятам. Думаю, осталось уже не так уж много. А я вам еще времени выиграю. Передай мой привет Яррэ. Давай, Ратмир. Я уже отбегался.

— Ты совсем что ли спятил?! А ну давай быстро наверх, герой нашелся! — я отшвырнул еще несколько карликов, сунувшихся к нам и подставил Лайку левое плечо. — Облокачивайся. Пойдем вместе.

— Нет.

— Мне тебя через плечо перекинуть?

— Хватит, проваливай, я сказал, — лицо Лайка было уже по цвету сопоставимо с окружающими стенами. Он сделал свой выбор. А я все равно не мог решиться его оставить.

— Ради Яррэ, уходи немедленно, ты... теряешь время! — Лайк прикусил губу и встал поудобней. — Прощай!

Глава 19. Ученик чародея или как плохо быть экспериментатором

Яррэ

Когда Ратмир приказал нам с Шееном подниматься, не дожидаясь его и Лайка, я сначала немного занервничала, но потом приказала себе успокоиться. В конце-концов, там всего лишь карлики, не обладающие, судя по всему, большим интеллектом, а Ратмир и Лайк — лучшие бойцы. Лестница узкая и отбиваться от нападающих легко. Теперь главное Шеена сопроводить наверх, а то он что-то совсем уже еле ноги переставляет. Увы, поднять его на плечо как это сделал Ратмир я не смогу, поэтому довольствовалась тем, что подталкивала его сзади. Кстати, получалось вполне эффективно. Так мы с Шееном и ползли еще какое-то довольно продолжительное время.

Я очень внимательно прослушивала ощущения тех, кто находился рядом со мной, особенно обращая внимания на чувства Лайка и Ратмира. Шеен в этом отношении меня не интересовал, так как кроме раздражения, усталости и злости он ничего не испытывал. Лайк с Ратмиром, впрочем, тоже разнообразием не баловали, но это даже к лучшему. От карликов вообще шли какие-то совсем уж диковинные эманации, описать которые я просто затрудняюсь — что-то вроде упрямства, страха и голода.

Внезапно Шеен, идущий впереди меня остановился, я врезалась в него и чуть не сбила с ног:

— Ты чего тормозишь?! — возмущенно набросилась на него я.

— Кажется, ловушка. Подожди, мне надо отдышаться, — сказал он, тяжело вздыхая.

Нет, все же это здание определенно строили какие-то безумцы — то лестница у них такая, что раньше помрешь, чем поднимешься, то нет выходов на этажи, а то всю дорогу было чисто и, на тебе, ловушки. Одним словом, ни за что не поверю, что эту дурацкую Обитель строили создания, пребывающие в здравом рассудке.

Шеен постоял несколько минут, отдышался и полез устранять ловушку. Убрал одну, через несколько секунд опять остановился — еще одну обнаружил. Через какое-то время — вылезли третья и четвертая. Надо сказать, маги умеют ругаться, если захотят. Шеен, во всяком случае, когда приступил к четвертой ловушке, употребил особенно диковинное выражение, которое я испытала желание записать отдельно для потомков. Видимо потом придется попросить его повторить всю фразу целиком — уж больно хороша. В одном предложении он умудрился помянуть всех существ, которые имели несчастье путем противоестественных занятий любовью с гибридами йеров и гарпий, породить на свет строителей Горной Обители. В этой же фразе он выразил затейливое пожелание самим виновникам возникновение этой башни употребить весьма диковенным способом все 놸овушки, которые они расставили, точнее, их результаты для того, чтоб больше не порождать подобные ошибки природы. В общем — шедевр лексики.

Фраза меня слегка отвлекла от концентрации на ощущениях окружающих, поэтому для меня было полнейшей неожиданностью ощутить совсем рядом присутствие еще одного разумного существа. Кроме меня, Шеена, Лайка и Ратмира, совсем близко был еще кто-то. И этот кто-то во-первых, меня почувствовал в тот же самый момент, что и я его, а, во-вторых, он сильно удивился этому факту. Одно было понятно — этот кто-то неизвестный нам зла вовсе не желает, а просто немного встревожен, испуган и удивлен нашим присутствием. Кроме того, было понятно, что это существо обладает как минимум таким же, как и у меня даром Чувствовать. Наша краткая встреча очень сильно мне напомнила попытки моего отца обмениваться со мной эмоциями. Он пробовал так делать, когда я была еще совсем маленькая.

Я тронула Шеена за плечо:

— Где-то тут рядом кто-то есть!

— Что?! Где?!

Существо там, наверху, уже оправилось от первого удивления и попыталось мне объяснить, что не желает нам вреда. Это выглядело как чередование спокойствия и доброжелательного любопытства.

— Оно не желает нам вреда. Так что не дергайся. Во всяком случае, если оно не врет...

В этот момент я почувствовала острую боль, передавшуюся мне от... Лайк! Он ранен! Я крикнула Шеену, чтоб тот продолжал убирать ловушки и рванула вниз по лестнице, одновременно пытаясь не терять связь с Лайком, контролировать чувства Ратмира и присматривать за новым существом. Подобное перенапряжение вызвало сильнейшую головную боль, но альтернатив не было. Через некоторое время от Ратмира мне передалось сильнейшее беспокойство, а потом чувство невосполнимой утраты. Я даже не хотела думать, что там у них произошло. Просто летела, едва касаясь ногами ступеней. Знаю, что нельзя было оставлять Шеена, и Ратмир меня потом по голове не погладит, но он — это он, а я — это я. И плевать я хотела на высокие цели, если в нескольких десятках или сотнях метров погибает мой друг.

Лайк! Я его все еще ощущала, значит, еще жив. В мыслях смертная тоска, раздражение, уверенность. Потом в голове внезапно появился его голос: 'Яррэ...'. И тишана. Я бежала вниз, совершенно не сознавая, что делаю, поэтому когда из-за очередного поворота показался Ратмир, я просто не успела затормозить и со всей дури врезалась в него. Удар пришелся ровно в его щит, который он почему-то держал в левой руке. Нужно сказать, мне повезло, что это был не меч, но искры из глаз все равно посыпались обильно.

— Яррэ!!! — я и не думала, что он может издавать такой страшный рев — у меня даже уши заложило. Из-за того, что я несколько секунд была оглушена, ему удалось меня схватить и прижать к себе. Он попытался меня развернуть назад и подтолкнуть наверх.

— Яррэ! Быстро наверх!!! Куда полезла?!

Из этих медвежьих объятий выбраться было почти нереально. Но я не собиралась сдаваться.

— Где Лайк?! — зарычала я на него.

Он вздрогнул, но не отпустил меня.

— Нет больше Лайка, — у меня сердце рухнуло вниз, но, в то же самое мгновение я уловила сосредоточенность, усталость и боль, идущие от Лайка.

— Ты врешь, он жив, я же чувствую!

— Иди наверх!!! Немедленно! — да кто ему дал право говорить со мной таким тоном?!

— Отпусти меня, ты, предатель! — эти слова вырвались совершенно непроизвольно, Ратмир сильно вздрогнул, я ощутила, что мои слова повергли его в шоковое состояние, вызвав сильнейшую боль. Совершенно беспринципно я этим и воспользовалась, совершив невероятный маневр и буквально вывинтившись из его объятий. Он просто не успел среагировать, а я уже со всех ног летела вниз. Там, где погибал Лайк...

Ратмир

Я шел, все еще не понимая, зачем иду, куда... Мне пришлось оставить Лайка... Я оставил своего друга! Я оставил его погибать! За все то время, что я живу, у меня ни разу не было такого, чтоб приходилось кого-то оставлять на верную смерть. Нет, приходилось несколько раз отправлять отряды, принимающие на себя первые удары, но это было не то и не так. Я еще ни разу не оставлял своих друзей умирать!!!

А теперь пришлось... Потому что я физически не смог бы одновременно тащить его на плече и отбиваться. Потому что он потерял очень много крови и просто не дожил бы до того момента, как мы с ним добрались бы до Яррэ. Потому что даже если бы он и дожил, то Яррэ не смогла бы его спасти без того, чтоб сама не подвергнуться опасности, как в тот раз, когда спасла меня. Потому что так он нам выигрывал достаточно серьезную фору по времени, позволяющую беспрепятственно добраться, наконец, до этого проклятого артефакта, с которым совершенно непонятно что нужно сделать. Потому что он не хотел быть обузой... Столько 'потому что'... А в результате... Лайк... В глазах мельтешили красные и черные пятна, воздуха не хватало. В душе царило мерзкое опустошение. Постоянно крутились мысли: 'Вот сейчас, возможно, его уже убили, а ты, подлец, все еще жив!' и никакие 'потому что' не облегчали ситуацию. А при этом ноги послушно пробегали ступеньку за ступенькой, приближая меня к цели. Внезапно на меня вылетело нечто, врезалось в щит и, при дальнейшем рассмотрении оказалось Яррэ. Боюсь, что я в подобных обстоятельствах не мог нормально контролировал эмоции, потому что разозлился на нее до невозможности, накричал и сильно прижал к себе левой рукой, намереваясь затем развернуть ее обратно.

Было очевидно, что она, воспользовалась своим Даром и узнала что случилось с Лайком и, конечно, невзирая на мои запреты, рванула к нам. Нужно сказать, я недооценил ее решимость. Этот мелкий котенок, который даже не мог пошевелиться в моих объятиях, соизволил зарычать на меня, начал отчаянно вырываться и, в конце-концов, выдал ту единственную фразу, которая в ее исполнении нанесла мне максимальный удар: 'Отпусти меня, предатель!' Это было настолько неожиданно, что она ужом выскользнула из моих рук и понеслась вниз по лестнице.

Лайк

Голова кружилась, боль начала исчезать. Мысли пропали. Удар... Еще удар... Еще удар... Я даже не мог уклоняться. Еще одно копье вонзилось в уже раненную ногу, правда, я этого даже не почувствовал. Просто увидел. Как же здесь холодно!

'Будь сильным, мой маленький сын! Судьба тебя не обманет. Знай, я очень тебя люблю и даже из Светлых миров буду хранить тебя'. Я не зря умираю... мама...

Острое копье ударило в правую руку, в плечо. Сабля выскользнула. Теперь действует только левая рука. Все, скоро конец. Почему-то меня это даже радует. Устал я... так устал...

Перед глазами появилась Яррэ. Мне так хотелось ее увидеть еще раз... напоследок... Я прошептал ее имя.

'Яррэ, я благодарю Судьбу, что встретил тебя! Что бы ни случилось, знай, что ты — лучшая девушка на свете! Ты очень дорога мне и даже из Светлых миров я буду хранить тебя. Все будет хорошо, обещаю!' — это она услышит, когда получит мой подарок.

Из-за поворота вылез еще один карлик. Им, видимо, нет числа. Из последних сил ударил его саблей, которую еще каким-то чудом удерживал в левой руке. Еще немного...

竱nbsp; Яррэ

Я услышала писк карликов, а потому сбавила скорость, чтоб не налететь на Лайка. Сдернула из-за плеча лук. Один раз выстрелить всяко успею, а стрелы в моем исполнении эффективней сабли, которой, что ни говори, фехтовать я толком так и не научилась. Надо признать, успела как раз в тот момент, когда Лайк начал терять сознание. Из-за поворота уже показались эти мерзкие создания. Я не стала дожидаться, когда они кинут свои копья, и всадила в первого стрелу, а во второго изо всех сил бросила лук. Этого хватило, чтоб отвлечь его на время, пока я доставала саблю. Ойййе... что ж мне с этой саблей-то делать теперь?!

— Яррэ... — простонал Лайк, сползая на ступеньку.

Я растерялась, не понимая, то ли к нему бежать, то ли карликов высматривать. Положение спас Ратмир, в ту же минуту вылетевший из-за поворота. Он мигом оценил ситуацию, обошел меня и занял оборонительную позицию.

— Яррэ, я тебя лично высеку, когда выберемся отсюда!

— Попробуй только! — пробурчала я под нос, принимаясь за осмотр повреждений Лайка. Ратмир в этом время развлекался, отбрасывая прущих напролом карликов щитом. Мне кажется, мечом он даже почти не пользовался.

С Лайком дела обстояли поганенько. Он потерял слишком много крови, никакой речи о том, что он сможет идти, пусть даже с моей помощью, не шло. Я сдернула ленту, перетягивающую волосы, одновременно досадуя, что она у меня только одна, да и та не особо длинная, наложила жгут на ногу Лайка, в попытке остановить кровь. Маневр удался, но мертвенная бледность лица моего пациента указывала на то, что если я сейчас не пущу в ход 'тяжелую артиллерию' в виде своего Дара, то в ближайшее время у меня на руках окажется труп весьма дорогого мне полуэльфа. Это не входило в мои ближайшие планы.

Эх, эльфы, чтоб вас гоблины отэтовали за ваши благородные порывы! 'Ах, оставьте меня, ах, оставьте, нет, сударь, только после вас!' Тьфу! Они тут в героев играют, а мне расхлебывать все это приходится. От злости и досады из глаз закапали слезы. Я изо всех сил старалась себя сдерживать, но плохо получалось. Как же все это глупо!

Ратмир, думаю, если мы каким-то чудом из этого выберемся, ты будешь иметь полное право меня убить за мои выкрутасы, потому что вот сейчас ты получишь вместо одного трупа два полутрупа. Только я все равно это сделаю!

Серебряные нити замелькали перед глазами. На сей раз получалось хуже, чем когда я с Ратмиром возилась. Сказывалось напряжение и то, что я смертельно боялась, что Лайк умрет.

Серебряные нити силы отказывались меня слушаться, не желали сплетаться в сеть и запирать кровь.

— Лайк, пожалуйста, не умирай, пожалуйста, Лайк! — шептала я, в который раз пытаясь стянуть рану, влить хоть немного живительной энергии в его истерзанное тело.

Лайк открыл глаза, улыбнулся, попытался что-то сказать, но изо рта раздался только хрип, шевельнул рукой, пытаясь дотронуться до меня — не получилось. Тяжело вздохнул.

— Даже не вздумай умирать, слышишь?! Даже не вздумай!!! — меня била истерика, я понимала, что осталось совсем немного времени до того момента, как Лайк закончит свой путь в этом мире. Серебряные нити стали почти видимыми, они вились вокруг рук яркими клубками, но упорно не желали слушаться. Слезы капали из глаз, мешая сосредотачиваться, я перестала слышать, что происходит вокруг, исчезли все чувства, кроме страха и отчаянья. Вдруг рядом со мной кто-то присел на корточки, сквозь слезы я увидела две изящные руки, вокруг которых вились точно такие же серебряные нити, как у меня. Услышала тихий спокойный голос:

— Теперь попробуем вместе, просто делай как я, — и руки начали плести сложный серебристый узор, затягивая и заживляя раны, удерживая кровь и даря жизнь. Я, как во сне повторяла все, что мне говорили делать.

Мика

Признаться, я сильно перетрухнула, когда обнаружила, что кроме меня в этой башне есть еще некоторое количество разумных существ, среди которых, похоже, присутствует один дракон. Точнее, драконесса. Первая версия была, что меня все-таки застукали и сейчас устроят нешуточную взбучку. Потом стало ясно, что моя соплеменница слишком молода и неопытна, чтоб представлять для меня угрозу, да и ощущения от нее были какие-то незнакомые. Я попыталась разобраться в ситуации, но ощутила, что там, внизу, происходит что-то неладное. Драконесса была до крайности испугана. Как следует ругнувшись, я прикинула на глазок где эта малявка может находиться и телепортом прыгнула этажом выше. Вышла на лестницу через потайную дверь (нет, все же замечательная штука — с пролетов ее не видно, и, если не знаешь, что искать — прикольный сюрприз для незваных гостей).

Появилась я как нельзя кстати, да и вышла ровно между двумя группами, участвующими в событиях. Внизу от меня наши мелкие л'есны активно пытались достать своими короткими стайнами какого-то эльфа. Он их легко отбрасывал щитом *поставила себе на заметку — поработать над их интеллектом и разработать еще кого-нибудь для охраны лестницы, а то лезут тут всякие*. Сама драконесса, ради которой я, собственно, и вышла, сидела выше меня на ступеньке, над телом какого-то мужчины, плакала и пыталась его лечить. Одного взгляда в их сторону хватило, чтобы понять, что дело плохо. Судя по всему, у парня в жилах течет кровь людей, которые не так хорошо поддаются исцелению, а с учетом того, что девочка явно не очень хорошо знает как нужно это делать... Дальше и так все ясно. Тут до меня начала потихоньку доходить парадоксальность всей сложившейся ситуации: я совсем не знала эту драконочку и она путешествовала в компании с эльфами и людьми. Этого просто не могло быть — молодых драконов по пальцам перечесть, я их знаю всех, так или иначе, но на учебе пересекаемся регулярно. Да и с людьми и эльфами мы вот уж как несколько тысяч лет не знаемся. Откуда же могла здесь взяться эта странная компания? Теперь понятно, почему они не знали про тайные входы, почему не смогли прогнать л'еснов... Ладно, в любом случае, все скоро выясним. Я, насколько могла спокойно, но вместе с тем громко сказала эльфу, оборонявшему вход:

— Остановитесь и пропустите меня вперед, не волнуйтесь, сейчас я все улажу.

Эльф быстро развернулся, наставил на меня меч, теперь одновременно наблюдая и за моими движениями и за действиями л'еснов.

— Если позволите, я их сейчас отгоню, а потом поговорим, хорошо? — я не собиралась лучиться благодушием, во всяком случае, пока этот тип не перестанет на меня наставлять оружие. Благо, хватило интеллекта пропустить меня без дальнейших расспросов, хотя было видно, что это далось ему нелегко.

Я обошла эльфа и рявкнула на очередных л'еснов, высунувшихся из-за поворота:

— Пшли вон! — перстень засветился, подтверждая мое право приказывать.

Л'есны резко затормозили и быстро побежали по лестнице вниз, во двор. Они вообще-то очень боятся замкнутых пространств, поэтому здесь им весьма дискомфортно. Удрали они с чувством непередаваемого облегчения. Еще бы... мало того, что замкнутое пространство, так еще и убивают постоянно. Думаю, нет большой радости в том, чтоб в течение дня раза по три воскреснуть и опять быть убитым... Да еще и так жестоко.

— Если позволите, я сейчас займусь Вашим раненным, а потом мы с Вами пообщаемся, — сказала я эльфу, который еще не вполне оправился от удивления, вызванного моим появлением и хамским обращением с л'еснами.

Я подошла к драконессе. Раненный стремительно угасал. Стайны умеют вызвать кровотечение, унять которое можно только с помощью нашей магии. Да и то, это же уметь надо. Если сейчас не вмешаться, эта девочка уже ничего не сможет сделать. Я присела рядом и сказала ей максимально спокойным голосом, передавая ей свое спокойствие и уверенность:

— Теперь попробуем вместе, просто делай как я, — и начала плетение исцеляющей сети. Нужно сказать, у нее все получалось весьма удачно. Мы вместе затянули раны и даже сил хватило энергии, чтоб немного восстановить силы раненного полуэльфа (я успела его разглядеть, пока лечила). Интересно, кто он ей — муж, любимый, брат, просто друг? Забавный мезальянс.

— Думаю, нам стоит положить Вашего друга на кровать, где он сможет спокойно отлежаться (увы, запасы крови ему придется восстанавливать самостоятельно, а это долго). А пока мы немного перекусим и заодно объяснимся, — я провела рукой по двери, из которой вышла. Благо, во внутренних помещениях есть все удобства на любом этаже. Дверь тихо уползла вбок.

— Прошу Вас...

Ратмир

Когда позади меня раздался женский голос, приказывавший мне отойти и пропустить говорившую вперед, я сначала подумал, что у меня галлюцинации. Но когда обернулся, то увидел стройную невысокую девушку в черных облегающих брюках и черной же тунике, переливающейся всеми оттенками черного цвета. Короткая стрижка, бледное лицо, черные, такие же, как одежда, волосы, серо-голубые огромные глаза, узкие, четко очерченные губы. Она не казалась опасной, но я не хотел рисковать и пытался одновременно держать ее на виду, не забывая о карликах. Девушка быстро оценивая ситуацию и холодно, слегка раздраженно сказала:

— Если позволите, я их сейчас отгоню, а потом поговорим, хорошо? — она спокойно прошла мимо меня и, не дав мне опомниться, вытянула руку в сторону карликов и решительно на них гаркнула, — Пшли вон!

Что удивительно, карлики послушались. Они резво повернули и с большой скоростью побежали вниз. Я понял, что окончательно утратил понимание происходящего. А наша неожиданная спасительница заявила, что поговорим мы потом, а сейчас она займется раненным, потом поднялась на несколько ступенек, села рядом с Яррэ и вместе с ней начала лечить Лайка. Он, к слову сказать, был на тот момент в ужасном состоянии.

Я прислонился к стене. Меня начало трясти. Многовато сегодня приключений нам выпало. Яррэ... Сердце рвануло болью. За что она так? Я все понимаю, но зачем вот так?! Застукал себя за мыслью, что безумно ревную ее к Лайку. Она примчалась его спасать, готова была меня убить, только бы его спасти, а потом, в перерывах между нападениями карликов я слышал, как она плачет, зовет Лайка по имени. Мелькнула идиотская мысль, что я согласен всю кровь потерять, лишь бы оказаться на его месте.

Наверное я поторопился. Возможно, она действовала под сильным моим влиянием. Она же такая уязвимая для чужих чувств. Может быть, она приняла мою любовь за свою? А сейчас поняла, что ей нужен Лайк?

Захотелось повернуться и уйти. В конце-концов, Лайк не меньше, чем я заслуживает счастья. У него вся жизнь впереди. А я... у меня уже было счастье, которое я потерял, и кто мне сказал, что дадут второй шанс? Удержала меня только мысль о том, что дело нужно довести до конца. Потом... Потом пожелаю им удачи, а сам уйду куда-нибудь, куда глаза глядят. Мои мысли прервал все такой же ровный и спокойный голос незнакомки:

— Сейчас я вызову Вашего мага, давно пора, а то он как-то чересчур увлечекся уничтожением результатов наших студенческих экспериментов в области магических ловушек. Между прочим, скоро до моей курсовой работы доберется. А я всю душу в нее вложила можно сказать. Целую ночь ее делала... в свое время. — она замолчала на пару минут, потом встряхнулась и сказала. — Сейчас придет. — Посмотрела на стену, сделала совершенно неуловимое движение рукой, блеснул перстень на пальце и часть стены исчезла, открыв проход во внутренние помещения башни. Незнакомка была так невозмутима и все свои чудеса проделывала с таким обыденным видом, что я почувствовал себя полнейшим кретином, который пытался влезть в дом через чердачное окно хитромудрым способом, вместо того, чтоб просто зайти через дверь.

— Можете пока девушку перенести, а я посижу с Вашим другом, попробую его еще подлечить немного. Думаю, Вашей спутнице, с учетом ее происхождения, подойдет третья комната по коридору. Уложите в кресло. Плед найдете в шкафу. Камин зажигается по двойному хлопку. Вот так, — два быстрых хлопка в ладоши, участливая, но ироничная улыбка. — Понимаете? Потом возвращайтесь, я не буду проход затягивать.

Шеен

Да что за ерунда такая?! Ловушки всех видов сложности покрывали ступени сплошным ковром. Первые четыре снял. Потом Яррэ решила, что мне сли⛲ком весело приходится, поэтому напугала меня тем, что рядом с нами кто-то есть, но этот кто-то вреда нам не желает. Вскоре эта ненормальная эльфийка (видимо, в качестве доказательства того, что мне и впрямь бояться нечего, крикнула, чтоб я не отвлекался и со всех ног рванула вниз). Ситуация сложилась — хоть смейся, хоть рыдай — я сижу и как ненормальный снимаю ловушки (нет, те, кто проектировал эту башню и ее защиту — были совсем безумные), но при этом где-то рядом есть кто-то, кто вроде как не желает мне зла... если не врет. Мило, правда? И я должен спокойненько продолжать ковыряться с этими невозможными путанницами и переплетениями магических нитей и потоков?! Да я так смачно ни разу в жизни не ругался! Время тянулось. Я успел разобрать уже ловушек десять, а то и больше, как вдруг у меня в голове возникло настойчивое желание бросить все и спуститься вниз. Желание становилось все сильнее и сильнее и я решил, что не стоит так уж отчаянно его игнорировать. Мало ли? Может это у меня интуиция. А потом, может там всех уже порешили, а я тут... В общем, плюнул на свои занятия и пошел вниз.

Моему взору предстала совершенно невероятная картина: В стене красовалась дыра, по форме напоминающая дверной проем. На ступенях лежал Лайк в луже крови. Рядом с ним сидела совершенно мне незнакомая леди в черном. И больше никого. Я, на всякий случай, заготовил боевой огонь — элементарное заклинание школы Красного пламени, к которой я, собственно, и принадлежу.

— Ааааа... пришел, наконец! — девушка даже не обернулась. — Убери свой огонек, не трать силы понапрасну. Лучше помоги мне поднять вот эту личность с пола, — рука указала на Лайка.

Я от изумления и впрямь развеял 'огонь'. В голосе незнакомки было что-то такое, что заставляло внимательно прислушиваться к ее словам.

— Вот и умничка. Тебя как зовут-то? — незнакомка повернулась ко мне, блеснули светлые серо-голубые глаза под черной челкой.

— Шеен.

— А меня Мика. В общем, Шеен, помоги-ка мне поднять... Как его, кстати, зовут?

— Лайк...

— Так вот, помоги мне поднять Лайка и перенести в комнату на кровать. Думаю, что там ему будет более удобно, чем здесь.

Я взял Лайка за плечи, она — за ноги и мы вдвоем его затащили в проем, зияющий в стене, прошли по коридору несколько метров и зашли во вторую от выхода дверь. За ней была комната с большой кроватью под балдахином. Окон в помещении не наблюдалось, зато у противоположной от входа стены стоял большой камин. Мы занесли Лайка в комнату и положили на кровать. Леди Мика два раза хлопнула в ладоши и в камине заметалось пламя. Вот это работа! Вот это силища! Я от зависти чуть не умер прямо там.

Потом леди Мика сказала, чтоб я посидел с Лайком, а сама куда-то вышла. Вернулась уже с милордом.

Ратмир

Я отнес Яррэ в указанную мне комнату и очень аккуратно уложил ее в огромное кресло рядом с огромным камином. Хлопнул два раза в ладоши — в камине взметнулось пламя. Хорошо Альянс устроился в Обители в бытность свою здесь, как я посмотрю. При свете огня увидел шкаф у дальней стены. Подошел к нему, открыл и нашел там огромный пушистый плед. Вернулся к креслу и укутал им Яррэ. Перед тем, как идти за Лайком, посмотрел на нее еще раз. Отблески пламени освещали ее лицо, подчеркивая его мраморную бледность.

Что ж ты с собой делаешь, мое маленькое самоотверженное создание?.. Или не мое? Но это и не важно. Я-то точно твой. И так будет всегда. В этом я уверен.

Вышел из комнаты и наткнулся на все ту же незнакомку.

— Отлично, я как раз за тобой шла, — сказала она. — Давай знакомиться, что ли? Меня зовут Мика, а ты...

— Ратмир.

— Очень приятно. Пошли, пообщаемся. Твоего друга мы с Шееном уже перенесли в одну из комнат и уложили на кровать, так что остается только немного пообщаться, а потом у вас будет время на то, чтобы привести себя в порядок и поесть. Следуй за мной, — она прошла немного по коридору и открыла передо мной одну из дверей, сделала приглашающий жест, я зашел.

В этой комнате окна были. Собственно, половина стены представляла собой одно большое окно. В центре помещения стоял круглый стол, по краям от которого были расставлены резные стулья, на одном из которых восседал Шеен.

— Милорд... — он встал, приветствуя меня.

— Хватит, Шеен, все эти формальности сейчас точно ни к чему, — оборвал я его. Признаться, никогда не любил пафосные обращения. И никогда не понимал, чем таким я лучше всех остальных, чтоб был смысл так меня выделять. Наверное, и не пойму никогда.

— Ладно, уважаемые, — прервала нас Мика, — Теперь, может быть, Вы мне поведаете, что именно забыли на нашей территории и каким образом Вы, сударь, — кивок в мою сторону, — раздобыли себе медальон гостя?

Я рассказал ей все. Не было смысла что-то скрывать, так как она уже доказала, что вреда нам причинять не хочет, кроме того, она спасла нас, что ни говори.

— Интересная история получилось. Да... есть у меня для Вас не очень хорошая новость, впрочем, и не так, чтобы сильно плохая. Только для начала скажите мне одно — откуда взялась драконесса, которая путешествует с Вами?

— Какая драконесса? — не понял я.

— Ну та, которую Вы несколько минут назад на руках отнесли в комнату.

— А почему драконесса? — она чистокровная эльфийка! И вообще — драконов уже давно никто не видел, они ушли от нас много тысяч лет назад и с тех пор больше не появлялись. Некоторые даже уже сомневаются, что они когда-то существовали.

При этих словах Мика сложилась пополам и залилась смехом. Она смеялась минут пять, а я никак не мог понять, что ж я такого смешного сказал?

— Не существовали... уууу... нет, доча, это фантастика... ха-ха-ха... они в нас не верят... — размазывала она по щекам уже появившиеся слезы. Что-то я мало что понимаю. Она что — дракон?!

— В общем, смотрим и не пугаемся, я никого есть не буду. — она легко запрыгнула на стул, оттуда — на стол. Подпрыгнула вверх и ... рассыпалась голубыми искрами, а потом из этих искорок сформировалась фигура... дракона. Небольшого... В длину чуть больше полутора метров. Черного. Дракон через несколько секунд перестал быть прозрачным и приземлился на ставшие уже материальными лапы. Склонил голову на бок.

— Так что, мы не существуем? — раздался у меня в голове голос Мики. Шеен изумленно выдохнул:

— Дракон!

Дракон рассыпался опять на искры, теперь уже красные, и на столе перед нами очутилась Мика. Она спокойно слезла со стола и села обратно на свой стул.

— Так, повторю вопрос — откуда Вы свою драконессу достали?

Мое сердце пропустило пару ударов. Яррэ — не эльф?

— Она — дочь одного высокопоставленного сановника в одном из государств и не может быть драконом! Она родилась у эльфа и эльфийки. В конце-концов, это же известная семья!

— Правда? — задумчиво произнесла Мика. — Мне надо на нее еще раз глянуть. Пошли.

Она встала, вышла из комнаты и направилась в комнату, где я оставил спать Яррэ. О, небо, когда же кончатся эти сюрпризы?!

Склонилась над креслом, вглядываясь в спящую в нем Яррэ.

— Так... Дар есть... Но... Ааааа... Теперь понятно! Исталиалина... Не мудрено было ошибиться. — пробормотала она под нос. — Все ясно с вашей подружкой, она просто полукровка, даже меньше. Но драконья кровь в ней есть. Знаю чья. Пошли отсюда, не стоит ее пока будить.

Мы вышли, тихо закрыв за собой дверь, и вернулись обратно.

— Довольно давно, у нас было несколько случаев, когда драконы уходили жить к эльфам. Всего было ровно пять прецедентов, когда драконы вступали с эльфами в брак. Ваша спутница — один из потомков тех, кто был рожден от такого союза.

— Но послушайте, драконы — это драконы, эльфы — это эльфы! Как у вас могут быть совместные дети? Вы же ящеры!!! — возмутился Шеен.

Мика долго на него смотрела, а потом опять залилась смехом. Отсмеявшись, она сказала:

— Сам ты ящер! Я сильно на рептилию смахиваю? Между прочим, наша изначальная форма была именно такой — две руки, две ноги. Все как у людей и эльфов. Просто мы умеем превращаться в кого захотим... ну, в известных пределах, конечно. Сейчас вы видите тот облик, который мой изначально. Мне проще пребывать в нем. Но если я захочу, то могу превратиться в огромного орла, или дракона, или ягуара, или любое другое животное. Главное, чтоб разница в весе не была больше, чем в 5 раз от моего нормального. Это единственное ограничение.

— Но почему тогда вас всегда рисуют в виде ящеров? — спросил я.

— Потому, что в последнюю эпоху, когда мы приняли решение изолироваться от людей, у нас в моде был новый дизайн тела — в виде такого вот дракона. Честно говоря, он и сейчас в моде. Уж больно красиво получается, функционально и есть простор для фантазии. Первым изобрел эту форму тела наш великий дизайнер Ннартарнион. А потом это стало популярным. Дальше придумали выдыхать огонь, гребни разной формы, крылья разных конструкций, кто-то даже усы себе создавал. Вот и получилось, что в нормальном нашем виде на нас не обращали внимания, а дизайнерские разработки запомнились на века. Вот тебе и рептилии. А драконы — это не название формы ящера, а название всего нашего народа.

— Вот это да... — присвистнул Шеен.

— А Яррэ тоже так сумеет превращаться? — спросил я.

— Не думаю. В ней не так уж и много нашей крови. Умение исцелять и эмпатия развиты слабенько и даже конфликтуют друг с другом. В общем, не думаю, что сможет. Максимум — цвет глаз может быть поменять удастся ну и что-то по мелочам.

— Теперь понятно, почему у нее глаза такого странного цвета. — сказал я.

Вот это номер! И что же теперь? Как мне теперь себя вести с Яррэ? Впрочем, если Мика говорит, что даже чистокровные драконы с эльфами сочетаются...

— Да не переживай ты так, — улыбнулась Мика, заметив мое волнение, — ты тоже не чистокровный эльф, уж поверь мне, иначе бы не смог медальоном пользоваться. Правда, у тебя нашей крови и того меньше. Даже не рискну предположить, кто именно из Ушедших был твоим предком. У Яррэ точно знаю. У нее цвет волос точно такой, как у Исталиалины. Твоя девушка даже внешне на нее немного похожа — я портреты видела.

— И что, среди эльфов так много потомков тех пятерых драконов? — поинтересовался Шеен.

— Да не так уж и мало — ведь сколько лет прошло. Кровь уже перемешалась поди. Но вообще-то эльфам виднее. Я ж за Чертой никогда в жизни не была. Мне и здесь-то находиться уже рискованно. Могут по ушам надавать. — заметила Мика.

— Хорошо. Но давайте мы все же вернемся к нашим основным вопросам, — предложил я, — а то, конечно, не буду скрывать, что все, касающееся Яррэ, не может меня не волновать... — при этих словах Мика понимающе улыбнулась, — но у нас есть все же дело, из-за которого мы сюда и пришли.

— Да... О деле, — Мика подобралась. — Так вот у меня есть для вас одна новость... так себе. В общем... то, что сейчас происходит в ваших землях — это неполадка здешнего излучателя, вызванная некоторыми ... хм... экспериментами над ним, — драконесса как-то резко сникла. — И совсем плохо то, что я сама ничего исправить не могу. Хотя, честно говоря, если дела зашли так далеко, то мне, пожалуй, придется прибегнуть к помощи старших. Только мне этого очень не хочется, потому что для меня может очень плохо кончится... Хотя, конечно, мы все равно все уладим, не волнуйтесь. Драконы никому вреда не желают, поэтому мы приложим все усилия к решению этой досадной неприятности. Давайте так — сейчас я вас отправляю принимать душ, потом мы поедим, вы отдохнете, девушка ваша проснется и я расскажу все как есть в подробностях. И даже покажу. Договорились?

— Договорились, — сказал я.

— А что такое душ? — встрял Шеен.

Душ оказался совершенно замечательным изобретением. Мика отвела нас в комнату с маленькими кабинками, где наверху были проделаны круглые отверстия. Нужно было два раза хлопнуть в ладоши, и из отверстий начинает литься вода. На одной из стен есть два квадратика — красный и синий. Если подержать палец на красном квадратике — вода становится теплее, на синем — холоднее. Стоишь как под водопадом, только вода той температуры, какой хочется. Я тоже хочу такой домой. Нет, не подумайте, ванная меня устраивает, но и душ тоже был бы не лишним. Нужно будет подумать, как его сделать, Мику порасспрашивать.

Я стоял под горячими струями воды и чувствовал, как отпускает напряжение, как отдыхает тело и очищаются мысли. Мика нам также позволила выбрать одежду (был здесь и гардероб — вот ведь предусмотрительные драконы), поэтому я после душа смог одеться во все чистое, расчесался и пошел в столовую (есть здесь и такая комната). Мика нас вволю накормила вкуснейшей едой, которую доставала из большого шкафа, стоящего в углу.

— Все очень просто — на этот шкаф наложены заклинания, не позволяющие продуктам портиться. Поэтому вся пища здесь прекрасно сохранилась с времен, как башню построили. — пояснила Мика. — Периодически, правда, телепортом в пищевой шкаф доставляется новая еда взамен съеденной. Т흳лепорты возникают сами, по мере необходимости. В целом, работа, конечно, проделана не маленькая. Все же Древние драконы — великие маги.

После ужина, нам показали свободные комнаты, но я направился к Яррэ. Драконесса она там, или полукровка, или еще кто-то там, а я посижу с ней, пока не проснется. Вдруг ей что-то понадобится? Мика на прощание сунула мне в руку бутылку с какой-то медового цвета жидкостью — велела, коль скоро я все равно буду сидеть 'у моей девушки', напоить ее этим напитком, когда проснется.

Я зашел в комнату. Яррэ все так же крепко спала, уютно свернувшись в кресле и завернувшись в плед. 'Моя девушка'. Я бы отдал все на свете, лишь бы это было так. Но моя ли? Накатилась усталость, я сел на пол рядом с креслом, положил голову на его краешек и заснул. Не знаю сколько я так проспал, но даже успел за это время выспаться. Только вот настрение было отвратительное, что не удивительно, учитывая обстоятельства. Все время, пока спал, снились сны про то, как Лайк обнимает Яррэ, целует ее... Да что со мной творится такое? Я уже от ревности весь извелся. Как мальчишка! Только б Яррэ не заметила. Какое я вообще право имею ее ревновать?!

Яррэ

Кажется, Лайк будет жить — эта мысль была единственной мыслью в моей голове, когда пришедшая нам на помощь целительница сказала, что уже довольно и помогла мне встать. К этому моменту я уже слабо сознавала, что происходит и на каком я свете. Помню лишь, как кто-то теребил меня за плечи, помню, как кто-то меня куда-то нес, как уложили на что-то мягкое и укрыли теплым одеялом. Потом я, наверное, окончательно заснула или потеряла сознание, так как когда открыла глаза — поняла, что лежу в огромном кресле, укрытая пледом и напротив меня горит камин. Было довольно темно и тихо. Камин представлял собой единственный источник освещения в комнате. Мне стало жутковато, я пошевелилась в кресле и попыталась сесть.

— Лежи. Ты еще до конца не оправилась, — голос Ратмира, раздавшийся рядом со мной, заставил меня вздрогнуть. Как оказалось, он сидел на полу, положив голову на мое кресло. Он там все это время спал что ли?

Мгновением позже Ратмир присел на краешек кресла и поднес к моим губам хрустальный бокал с янтарной жидкостью, пахнущей травами.

— Выпей — это лекарство.

Да... похоже я долго была без сознания. Он за это время успел и переодеться, и умыться, и привести себя в порядок. В общем, опять был обворожителен... только очень грустный.

— Лайк?

— Не волнуйся, Лайк в порядке. Недели через две-три он будет в полной норме, вы с Микой хорошо постарались. Похоже, что так или иначе, а мы близки к завершению нашего задания. Придешь немного в себя, соберемся и будем расставлять все точки. Ты как раз выспишься. А пока ничего не нужно говорить. Отдыхай.

Отдохнешь тут, когда у него в душе такое творится. Я даже в таком состоянии чувствовала тщетно сдерживаемое им отчаянье, боль, обиду, чувство потери, одиночество, тоску, неуверенность... ревность?! Я вспомнила, что ему наговорила там, на лестнице... Мне резко поплохело и захотелось опять оказаться без сознания.

— Яррэ, успокойся, все в порядке. Правда! — он, видимо, заметил, как у меня изменилось лицо.

— Ратмир... что я наделала?!!! — я схватилась за голову. И ничего не исправишь. Уже все сказала. Ударила в самое уязвимое место. А он мне доверял!

— Спи. Все в порядке, — он протянул руку и поправил укрывающий меня плед. В глазах все те же печаль и одиночество, и невысказанный вопрос 'За что?'.

— Не надо, пожалуйста!!! — я сбросила плед и резко встала с кресла, голова моментально закружилась, в глазах потемнело, Ратмир успел вскочить. Я упала в его объятия, прижалась к нему, обняла крепко-крепко и разревелась.

— Ратмир... Прости, пожалуйста... Я полная идиотка... Я не хотела... Пожалуйста, скажи, что ты на меня не сердишься... Что т騮 простишь... Я люблю тебя, слышишь? Ратмир! Люблю!!!

— Яррэ, котенок, не сержусь. Конечно не сержусь, — он нежно поднял меня на руки и обратно уложил в кресло. Опять укутал пледом, но только теперь от него исходила только нежность, только любовь и забота. Присел на краешек кресла, взял меня за руку и поднес ее к своим губам. — Ты нужна мне... Смысл моей жизни в тебе. Знаешь, я так злился на тебя в начале нашего знакомства. Ты была совершенно невыносима! А потом... Потом я понял, что с тобой мне весело и интересно, а еще, что ты на самом деле удивительно храбрая и при этом очень нежная девушка, но только все равно относился к тебе, как к милому ребенку. Прошло недолгое время и... Что ты сделала со мной? Помнишь, мы гостили в замке у Гворга Ларсена? Он мне как-то сказал, что мы с тобой подходим друг другу и все время шутил по этому поводу. Я тогда посмеялся над ним, и тут зашла ты... И я словно прозрел... Я увидел девушку, которую уже давно не ждал и не мечтал обрести. Ты сказала очередную глупость и я разозлился... Потому, что не хотел опять видеть перед собой твои маски. Хотел видеть только тебя. Ты тогда, наверное, испугалась? Я поцеловал тебя и понял, что пропал. Совсем и окончательно... И не жалею об этом, слышишь? — он поднял на меня свои глаза, в которых отражалась бесконечная любовь. — Похоже, все страшное позади, мы все сделали. Скоро я буду свободен от своего долга перед Араньоном и буду принадлежать тебе и только тебе, — он легко встал из кресла и опустился на колено. Я уже поняла, что он хочет сказать. От волнения у меня пересохло в горле, а сердце колотилось так, словно пыталось выскочить из груди.

— Яррэ! — сказал Ратмир тихо и как-то по-особенному торжественно. — Может быть сейчас не самое лучшее для этого время, и не самое подобающее место... но... Я все равно хочу задать этот вопрос именно сейчас. Согласишься ли ты стать моей женой? — от этих слов кровь прилила к моим щекам и мучительно покраснели уши. Я почувствовала, словно падаю в пропасть, но такую, падать в которую хочется вечно. Только было немного страшно нарушить тишину. Я довольно долго молчала, но когда поняла, что радостное волнение Ратмира начало перерастать в тревогу, все же заставила себя сказать одно единственное слово:

— Да.

Ратмир

Вот так, иной раз, твоя жизнь зависит от одного единственного короткого слова. 'Да' или 'Нет', 'Жить' или 'Умереть'... Яррэ сказала 'Да'. Она любит меня и будет моей...

Я стоял перед ней, опустившись на одно колено и никак не мог полностью осознать, что все мои вчерашние и сегодняшние страхи, вся ревность, боль... все это осталось далеко позади. А здесь, сейчас будет только Яррэ... моя любимая... моя... От переизбытка чувств голова кружилась, я чувствовал себя пьяным и донеприличия счастливым. Такого просто не могло быть со мной... но это было...

Мы сидели в кресле и никак не могли оторваться друг от друга. Поцелуи, объятия, разговоры, опять поцелуи... Всю ночь или день... какая разница. Так и заснули, я — сидя в кресле, а Яррэ — уютно устроившись у меня на коленях.

Через какое-то время нас разбудила Мика и силком вытащила в обеденный зал, прагматично заявив, что: а) во сне не наешься, а Яррэ и так ослабла; б) не забыл ли я, зачем, собственно, пожаловал в Обитель.

Мика

Ндааа... ситуация. Когда я хотела написать отличное исследование на тему о создании помеси мыши и тушканчика гигантских размеров и использовании гибрида в оборонительных целях, я и не думала, что все так прескверно получится. Беда была в том, что я взяла с собой в башню слишком мало подопытных мышей и тушканчиков. Разумеется, мне их не хватило. Как это водится — одного выпустила из жалости, другой убежал, третий отказался скрещиваться с четвертым... В общем, последняя мышь благородно сдохла от неизвестной болезни за компанию с тушканчиком, кстати. Впрочем, наверное расскажу все по порядку.

Я, как вам уже должно быть известно, имею счастье (или несчастье) принадлежать к благородной расе драконов. Увы, возраст еще не тот, чтоб можно было закончить учебу и заняться тем, чем захочу. Этим беззастенчиво пользуются все более взрослые драконы, заставляя меня проделывать различного рода исследования, лабораторные работы, практикумы, курсовые и прочую ерунду. Ситуацию облегчает только одно — я не одна, а в компании еще с десятью драконами примерно моего возраста. Вместе мы частенько убегаем в заброшнную башню на самой границе, чтоб попрактиковаться перед экзаменами, устроить очередную пьянку или же просто удрать от старших.

Саму башню построил очень давно один из Древних драконов — Стьеранилис еще в те времена, когда драконы еще жили вместе с эльфами и людьми, не избегали их и зачастую сотрудничали.

Стьерн (таково было его краткое имя) в то время увлекался экспериментами по выведению всяких разных диковинных существ. Он дошел до того, что построил для себя башню, создал вокруг нее силовые барьеры, за которыми можно было в относительно привольных условиях содержать разных существ. Сотню лет (или что-то около того) он развлекался со своей новой игрушкой, улучшая выведенные создания, создавая новые виды. Он смог даже добиться того, что существа за силовыми барьерами не умирали в прямом смысле этого слова, а умирая, возраждались через небольшое время все там же. Правда, основным условием было ограничение численности существ в вольерах, поэтому при досижении ими определенного порога населенности, часть просто 'стравливалась' за пределы территории. Стьерн был слишком увлечен своей работой, чтоб думать о том, что будут делать его создания за границей привычных им земель. А создания оказались не слишком безобидными. Они начали нападать на людей и эльфов, заходивших в леса, произрастающие рядом с Чертой. Разумеется, долго такое продолжаться не могло и правители близлежащих государств подали петицию совету наших старейшин о прекращении подобного беспредела. Стьерн был в ярости, когда старейшины повелели ему следить за животными, появляющимися в результате его экспериментов. Так как он обладал достаточным авторитетом в обществе, то вскоре отношения эльфов и драконов сошли на нет, а люди и вовсе перешли во враждебное состояние. Вскоре драконы окончательно устали от необходимости заниматься политикий и, так как по большому счету, мы можем производить почти все необходимое, мы просто построили пограничную территорию, идущую от башни и кольцом опоясывающую все наши земли. Башня же так и осталась стоять на границе и обеспечивать поддержку существ, охраняющих наши владения, их воспроизводство, регуляцию численности и прочее.

Где-то около двух столетий назад человеческие маги смогли найти способ проникнуть в башню, даже как-то адаптировали пару украденных у нас амулетов для проникновения сюда. Мы слишком поздно заметили, что у нас под боком развернулась настоящая война, а как заметили, так прислали целую десятку драконов, которые очень быстро выкинули всех человеческих магов из лаборатории. Что с ними потом стало — не знаем, да, впрочем, и не интересно. Войну прекратили, всех чужаков с границы выгнали и ладно.

Вот уже сотню лет мы, юное поколение драконов, осваиваем башню тайком от взрослых. На верхней части лестницы тренируемся в установке самых разных ловушек. Потому несколько десятков витков лестницы просто усыпаны густым ковром всевозможных магических капканов и прочих пакостей. Нужно сказать, очень забавно было бы понаблюдать, как этот мальчишка, Шеен, на полном серьезе разбирал последствия наших тренировочных экспериментов. Интересно, когда бы он выдохся?

Впрочем, речь не об этом, а о том, что я решила поставить эксперимент по выведению нового вида, потом столкнулась с проблемой отсутствия достаточно количества подопытных животных, в итоге решила оживить мертвых при помощи 'сердца' башни Стьерна. Мышей и тушканчиков оживить-то удалось, конечно, только для того, чтоб опять испепелить, потому что нежить к размножению неспособна. А когда я попыталась чуть подкорректировать излучение 'сердца', то что-то пошло совсем неправильно, в итоге, луч жизни расслоился и в нем появилась примесь каких-то необычных лучей смерти. Я честно пыталась все вернуть обратно, да не получилось. Вот уже четыре года на каждые выходные прилетаю сюда и пытаюсь исправить содеянное. Приводила ребят, но куда им — я и так среди них самая одаренная. Взрослым сказать — тоже не вариант... во всяком случае, я очень сильно этот вариант не хотела рассматривать... до недавнего времени. Нам настолько строго было запрещено сюда являться, что, боюсь, одним порицанием я не отделаюсь. А наши взрослые очень искушены в наказаниях.

Теперь, правда, уже все эти соображения можно спокойно забыть, потому что ситуация вышла окончательно из-под контроля, а я не на столько уж и юная, чтоб пыт䐹ться все замять. Что я могу сделать? Убить пришельцев? Так я не убийца, да и не сумашедшая. Да и не даст это ничего. Можно подумать, если разразится очередное бедствие у людей, то никто не обратит внимание. Обратят... И вот тогда виновнику еще хуже придется.

В общем, рассказала я все это моим гостям за обедом.

Яррэ, услышав все это, фыркнула и захохотала, показывая пальцем на Шеена:

— Это, значит, он там наверху ваши домашние задания разбирал?! То-то я смотрю — он так пыхтел и ругался!

Ратмир сдержано улыбнулся.

— Да. Однако. Чувствую себя полным идиотом. Шли во вражеское гнездо — угодили в заброшенную лабораторию ученого, в которой студенты похозяйничали. Даже как-то обидно. С другой стороны — лучше — не хуже.

— Это кому лучше,— хмуро возразила я.

— Мика, ты скажи, есть вероятность, что наши маги смогут справиться с неисправностью этого, как ты его назвала, 'сердца'?

— Без шансов. После той войны мы специально оттянули довольно много магических линий на себя, так что ваши маги по сравнению с нашими очень слабы.

— Твои предложения?

Я пожала плечами:

— А какие могут быть предложения? Буду старших вызывать. Я сама не справлюсь и вы мне не в помощь.

— Мне жаль, Мика, что так получается, но ты же понимаешь, что это сделать нужно? — спросил меня Ратмир.

— Мне тоже жаль и все понимаю. В целом, я уже вызвала Стьерна. Он...

— Стьерн еще жив? — удивилась Яррэ.

— А что с ним будет? Мы, драконы, живем долго... почти вечно. Если хотим, конечно. Думаю, что Стьерн будет тут где-то в течение часа. Так что у нас есть еще время все доесть.

— Думаю, что уже нет, Мика, уже нет, — произнес над ухом суровый голос.

Яррэ

Вот это номер — мы искали врагов, а обнаружили обычных ученых и магов, а еще студентов. Теперь минимум год буду над Шееном зубоскалить на тему о том, как он студенческие курсовые работы раскурочивал.

Ай да Мика, ай да молодца!!! Недаром она мне сразу же понравилась! Толковая девчонка!

Мне Ратмир вчера рассказал про то, что она дракона. Так хочется посмотреть, как она превращается. А уж совсем сильно меня поразило то, что и я тоже немножко дракона. Теперь я понимаю, почему моя прапрабабушка так оригинально выглядела. Она была с темно-рыжими волосами, безумно красивая, но только красота была какая-то не совсем эльфийская. Она ушла от нас, когда ее муж погиб в одной из войн Смутного времени. Увы, я не знала ее. Говорят, будто она была необыкновенно умна, красива и тоже Чувствовала окружающих.

Ратмир тоже немного дракон. А мы-то считали всегда себя чистокровными эльфами! А сами такие же как Лайк. Кстати... Перед тем, как пойти в столовую сбегала к Лайку. Он все еще без сознания, но Мика говорит, что это нормально. Жалко его. Мне он очень нравится и я уже давно поняла, что он ко мне чувствует. Это меня огорчает. Он совершенно замечательный друг, отличный парень, но я не люблю его как мужчину. Кроме Ратмира мне никто не нужен. Не знаю, почему я этого сразу не поняла, когда его встретила, но это не имеет значения. Важно лишь то, что мы оба любим друг друга и... он мне сделала предложение. Скоро мы поедем в Хартамлас, где он будет официально просить у папы разрешения жениться на мне. Я такая счастливая! И вот только одно единственное облачко на небе моего счастья — Лайк и его привязанность ко мне, доставляющая ему немалую боль и огорчения.

Мы сидели в столовой. Мика с Ратмиром обсуждали свои дела, касающиеся исправления сложившейся ситуации, а я размышляла что мне делать с Лайком. И тут в гостиной раздался звучный суровый голос, который ответил на высказанное Микой предположение, что мы можем доесть еду до того, как прибудет строитель Небесной Обители.

— Думаю, что уже нет, Мика, уже нет.

Я резко обенулась и увидела совершенно седого голубоглазого мужчину узким лицом, тонкими губами и глубокими морщинами, прорезающими все лицо. При этом он не выглядел стариком. Нет. Его возраст, несмотря на седину и морщины, было очень сложно угадать. Понятно, что старше тридцати (если по человеческим меркам), но насколько — не известно. Лицо словно постоянно менялось.

— Похоже, в моей скромной лаборатории сегодня приемный день, — слегка улыбнулся он. — Что же такое случилось, Мика, что ты решила меня сюда позвать? — воцарилась неловкая пауза, во время которой Мика пыталась хоть что-то сказать в свое оправдание, а Стьерн остановившимся взглядом смотрел в какую-то точку на стене. Это продолжалось всего несколько секунд. Потом взгляд Стьерна оживился. — Впрочем, — нахмурился хозяин лаборатории, — я уже и сам все понял. Что ты сделала с 'сердцем' Обители? И вообще, поясни мне, пожалуйста, как ты попала сюда?

Мика прокашлилась и хриплым и срывающимся от волнения голосом попыталася объяснить свое поведение. Стьерн некоторое время внимал ее речам про скрещивание мышей и тушканчиков и недостаток животных для завершения эксперимента, потом прервал ее речь нетерпеливым жестом руки:

— Ясно. Большей безответственности я еще в жизни не видел! А я видел уже многое... Мика! Из всех нерадивых студиозусов, которые когда-либо были у меня, ты самая нерадивая! Ну кто??? Кто пытается скрестить мышь и тушканчика для оборонительных целей?!! Я сколько раз вам говорил, что даже гигантские грызуны всегда считались более эффективными в наступательных целях. Они лучше всего справляются с уничтожением полей и запасов пищи противника, но они почти не представляют ценности как оборонительный материал! С учетом того, что мы вот уж больше пяти тысяч лет ни с кем не воевали, нам твой гибрид нужен как дракону копыта!.. Ты абсолютно безответственна! Ну скрести ты гарпий с йерами — это был бы великолепный эксперимент по скрещиванию искусственно выведенных тварей, нет... она мышек будет с тушканчиками мучать! И это — моя дочь?! — оп... постойте-ка, это отец Мики?! Я не поняла...

Мика пошла красными и синими пятнами...

— Паааааа...

— Не перебивай меня!.. — Стьерн и не собирался прерывать нотацию, поэтому Ратмир решил вмешаться:

— Любезнейший, — сказал он решительно, — думаю, что семейные дела вы с Микой сможете решить попозже, а вот нам бы хотелось узнать — сможете ли Вы устранить причину возникшего недоразумения?

— Простите, а какую причину? — удивленно спросил Стьерн, — И какого недоразумения? Вам нужен гибрид мыши и тушканчика?! Зачем?!

Я сдержанно хихикнула — вот только рассеянного ученого нам не хватало!

— Нет, нам не нужны никакие гибриды, — невозмутимо заявил Ратмир. — Нам нужно, чтоб Вы нейтрализовали идущее от башни излучение, которое у нас вызывает массовое пробуждение нежити. Также желательно прекратить выпускать на нашу территорию всяких искусственно выращенных монстров. Это возможно?

— Ну... возможно, наверное. Излучение поправить точно могу. Вот с гибридами сложнее, тут время потребуется. С другой стороны, это безусловно интересная задача. Тут нужно поразмыслить на досуге немного. Правда, у меня времени маловато. Давайте так — излучение я сейчас поправлю, а с гибридами будем решать в течение какого-то времени... — он замолчал, потом удивленно на нас посмотрел, — Слушайте, а кто вы такие, собственно и что здесь делаете?

— Мы — представители граничащего с Вами государства Араньон, — ответил Ратмир, — Прибыли сюда, чтоб выяснить причины пробуждения на территории нашей страны больших полчищ нежити.

— Эльфы?¹ Люди?! Здесь?! — возмутился Стьерн. — Кто вас сюда пустил? Ты, Мика? Признавайся!

— Мика тут не при чем, мы сами вычислили источник магических полей, вызывающих появление нежити. У нас есть медальон, позволяющий ходить по прилежащей к башне территории.

— Погодите-ка, а где этот медальон? — заинтересовался дракон.

— Вот, пожалуйста, — Ратмир показал ему медальон.

— Но как вы ухитряетесь с ним справляться?! Он же только для драконов?!

— Пап, они — потомки тех, кто остался. Ты что, не заметил — вот она, — Мика кивнула в мою сторону, очень похожа на Исталиалину, разве не видишь?

Стьерн внимательно посмотрел на меня — рассеянный-рассеянным, а как глянул, так мурашки по коже. Словно всю душу наизнанку вывернул.

— Да, точно, Мика, тут ты права. Кровь Исты чувствуется. А в этом... — Стьерн задумался, глядя на Ратмира, — Его предков определить затруднюсь. В нем не так уж и много от нас. Но достаточно, чтоб амулет работал. Так я понимаю. Да... но кровь к крови тянется, -улыбнулся неожиданно Стьерн, переводя взгляд с меня на Ратмира.

Я покраснела, Ратмир смущенно закашлялся.

— Хорошо, вы пока можете отдыхать, а я пойду, попробую все отрегулировать. Думаю, времени на это уйдет не так уж и много. — Стьерн направился к двери, дойдя до нее, немного помешкал, повернулся к Мике и произнес, — А с тобой мы дома будем разговаривать. Не думай, что тебе все так просто сойдет с рук — есть же какие-то границы!

Глава 20. Черная полоса, белая, а потом...

Лайк

Открыл глаза — темнота. Голова раскалывается. Плюс этого в том, что утверждает меня в мысли, что я жив. У мертвецов голова не болит... Точнее, по идее не должна бы болеть.

Попробовал шевельнуть правой ногой — не болит, шевелится. Попробовал сесть — получилось. Только голова болит и кружится, дикая слабость, но, похоже, ран либо уже нет, либо вылечили так, что они о себе и не напоминают. И рука тоже здоровая. Это, безусловно, приятно, только вот где я, и кто меня так искусно заштопал?

Попытался вспомнить что было. Меня ранили, я отправил Ратмира наверх. Потом я упал, мне померещилась Яррэ. Откуда бы, ведь ее там не могло быть... или все же была? В голове пронеслось воспоминание про какой-то серебристый свет вокруг и голос Яррэ: 'Лайк, пожалуйста, не умирай, пожалуйста, Лайк!'. Неужели этот бесенок примчался ко мне, но где они все тогда? Если Яррэ добралась до меня, то и Ратмир ее бы не бросил, а карликов было много. Что же случилось?!

Попробовал встать с кровати. Ну, если по стенке, то можно идти, вопрос только куда? В такой темноте особо и не походишь. Попробовал найти выход из комнаты. Довольно быстро нашел дверь, открыл, и только после того, как оказался на свету понял, что практически не одет. Замечательно! И что мне теперь делать?! Открыл дверь в комнату пошире, чтоб хоть как-то осветить комнату, и попытался найти хоть что-то отдаленно напоминающее одежду. Тщетно. Снял с кровати одеяло и закутался в него — все лучше, чем совсем ничего. Вышел из комнаты и побрел по коридору, совершенно не понимая, где я, и где все остальные.

— Так и что это за Лесной Призрак в одеяле пытается пугать прохожих? — неожиданно сбоку раздался ехидный голос. Я обернулся. Яррэ, живая и невредимая, стояла в дверях одной из комнат. Сердце пропустило удар... живая... — Лайк! Зря ты встал с кровати, пойдем, я тебя обратно провожу. Здорово, что ты очнулся, но пока не стоит утомлять себя прогулками. У нас тут столько всего было!!! — с этими словами она подошла ко мне и заставила облокотиться об ее плечо.

Мы вместе зашли в комнату, в которой я очнулся. Яррэ помогла мне лечь обратно на кровать и хлопнула в ладоши. В небольшом камине, который, как оказалось, находился в комнате, взметнулось пламя.

— Яррэ? Как это ты делаешь? Что-то не наблюдал за тобой склонности к стихийной магии, — спросил я.

— Да это не я, это все хозяева этой башни. Тут почти все делается по хлопку. Нужно только помнить, как именно хлопать. Сколько раз и как быстро. Вот и все, — засмеялась Яррэ.

— А кто хозяева башни?

— Драконы.

— Драконы? — изумился я. Драконы — это же полумифические существа. Их уже много сотен лет никто не видел. Не думал, что они еще существуют. Но если Яррэ так говорит...

— Ага. Я тоже удивилась, но Мика... Это она, кстати, тебя спасла. Мика — дракон. Только они не такие, как ты подумал, а такие, как мы. Это их изображают в нам привычном виде, потому что они умеют оборачиваться...

И Яррэ рассказала мне все, что было в то время, что я лежал без сознания. В итоге я понял, что жизнь мне спасла какая-то Мика, девушка-дракон, что драконы выглядят не так, как мы привыкли их представлять, а похожи на нас. Оказалось, что башня принадлежит отцу Мики, который является всего лишь ученым, а Темный Альянс всего-навсего воспользовался силой этого здания, когда оно пустовало. Совершенно неожиданная информация просто лилась рекой, в итоге голова заболела еще сильнее. Яррэ, похоже, это заметила и остановилась.

— Лайк, похоже, я совсем тебя заболтала. У тебя голова болит, да? — она участливо опустила свою маленькую руку мне на лоб. Боль сразу же отступила, захотелось спать, — Все, спи, Лайк, на сегодня хватит, а завтра я сама к тебе зайду, ты не вставай... — после этого я окончательно заснул, даже не заметил когда. Мне снились спокойные и хорошие сны.

Когда проснулся, понял, что чувствую себя почти здоровым. Только есть хотел смертельно. Обвел взглядом комнату — в камине все так же полыхало пламя, но почему-то жарко не было, рядом с кроватью появился стул, на котором была вывешена одежда. Ну наконец-то, догадались, а то не хочется опять в одеяле бегать.

Только я начал одеваться, как (разумеется, кто бы сомневался?) дверь открылась и в комнату резво зашла Яррэ. Судя по ее покрасневшим ушам, она определенно не ожидала здесь застать неодетого меня.

— Ой... прошу прощения... — выхрь темно-каштановых волос и дверь захлопнулась.

Оделся, вышел из комнаты. Первое, что увидел — Яррэ, подпирающую стенку.

— Ты чего вставать надумал? — разумеется, нападение — лучшая защита.

— Я себя прекрасно уже чувствую, ты мне вот скажи, когда мы отсюда выбираться планируем? Как я понял из нашего с тобой недавнего разговора, мы уже все, что нужно было, сделали. Мертвяки больше не встают, можем возвращаться.

— Да. Мы тебя только и ждем. Пока ты тут изображал спящую красавицу, Ратмир уже договорился со Стьерном (это отец Мики) о том, что драконы пришлют кого-нибудь к нам, ну, то есть в Араньон, чтоб урегулировать проблему с тварями из-за Черты. В общем, мы сделали все даже лучше, чем думали. Так что, ты поправишься, и мы все двинемся обратно, — Яррэ мечтательно улыбнулась. — Кстати, не хочешь с Микой познакомиться?

— Я есть хочу в первую очередь, — сказал я.

— Ой, бедненький, конечно, пошли, сейчас что-нибудь сообразим! — Яррэ потянула меня за руку к одной из дверей, за которой оказалась большая столовая. За огромным овальным столом сидела черноволосая девушка. Мика, как я понял. Она подняла голову:

— Привет!

— Привет! — красивая девушка, ничего не скажешь. Только глаза очень необычные, светло-голубые, при взгляде которых становится как-то не по себе. Впрочем, видимо, это дело привычки.

— Мика — это Лайк, Лайк — это Мика, девушка, которая тебя спасла... — Яррэ поспешила нас представить, но до конца она фразу сказать так и не успела, ее перебила Мика:

— Честно говоря, Яррэ немного преувеличила. Я только помогла ей правильно залечить Ваши раны, только и всего. Она и сама бы справилась, если бы у нее был хоть небольшой опыт в этом деле. Так что по-настоящему жизнью Вы ей обязаны, что тут говорить?

— Яррэ? Так все же это был не бред, это все же ты пыталась меня лечить? Так это все же твое лицо я видел до того, как потерял сознание? — удивился я.

— Ну мое, — смущенно подтвердила она. — Только у меня лечить никак не получалось и если бы не Мика, то ты бы умер. А так...

— Все ясно с вами, девочки, — прервал я дальнейшие их расшаркивания. — Не хотите ли еще разок спасти мне жизнь? Я от голода умираю!

Мика с Яррэ переглянулись и рванули к шкафу в дальнем конце комнаты наперегонки. Через две минуты я уже уминал за обе щеки различные деликатесы, а Яррэ с Микой развлекали меня рассказами о том, что же еще я проспал. Похоже, проспал я очень много чего интересного.

Не успел я наесться, как в столовую зашел Ратмир.

— Всем привет! Ой, кого я вижу?! Лайк, ты уже встаешь? — спросил он, увидев меня. — Как ты себя чувствуешь?.

— Прекрасно. Только голоден, да голова немного кружится.

— Ну, твой голод — дело поправимое, впрочем, ты уже и сам приступил к его устранению. А голова, скорее всего, дня через два кружится перестанет. Ты знаешь сколько крови потерял? Я до сих пор никак не могу поверить, что ты с этого еще и жив остался. Впрочем, я особенно даже и не удивлен, Яррэ у нас волшебница — чудеса творит. Видел бы ты, как мастерски в свое время она меня вылечила.

Ратмир подошел к Яррэ и сел рядом с ней. Мика повернула голову ко мне:

— Тили-тили тесто жених и невеста, — заговорщически прошептала она. — Я им даже завидую немножко. Такие счастливые...

— Я что-то проспал? — спросил я, чувствуя, что сердце замерло от дурных предчувствий.

— Ну да, Ратмир же ей предложение сделал. Она согласилась стать его женой, — сказала Мика, внимательно глядя на меня.

Вот тут у меня окончательно пропал аппетит — Яррэ согласилась выйти замуж за Ратмира. Ну вот и все. Теперь никаких шансов нет. Впрочем, справедливо заметил мой внутренний голос, их и раньше не было. Остается только пожелать им счастья и как-то постараться пережить все это. Может быть уеду куда-нибудь. Хорошие следопыты всегда нужны. Уеду из Араньона и постараюсь обо всем забыть. Что еще остается?

— Лайк, не хочешь прогуляться по башне, я тебе ее покажу, а то ты один только остался из тех, кто я еще здесь не водила?

Я с радостью ухватился за ее предложение и мы с ней вышли из столовой, прошли по коридору и вышли к двери, ведущей, как потом оказалось, на балкон. Посмотрел вниз — вот это высота! Поверхность земли была задернута белой дымкой так что даже порой казалось, что мы парим в пустоте. Красиво... Вот бы иметь крылья, да взлететь к облакам! Интересно, как там?

— Нравится? — спросила Мика, заметив мой восторг.

— Да, — согласился я. — Здесь очень красиво, только как-то очень непривычно...

— Хочешь полетать? — неожиданно спросила Мика. Я недоуменно на нее посмотрел:

— Ты что, планируешь мне пинка под зад отвесить? Заранее предупреждаю, это намерение заведомо провально.

— Да ну тебя! — засмеялась Мика. — И не думала даже. Забыл? Тебе же Яррэ уже рассказывала — я дракон! По себе знаю — нет лучшего лекарства от тоски и печали, чем полет!

— С чего ты взяла, что я в тоске и печали? — хмуро спросил я.

— Я это знаю. Ты от Яррэ-то свои чувства скрыть не можешь, куда уж от меня-то таиться? И вообще, не переживай ты так, — подмигнула Мика, — Знаешь, мне кажется, что все это только к лучшему. У тебя еще вся жизнь впереди, все еще будет!

— Мика, прости, но я не хотел бы все свои мысли и чувства обсуждать с тобой, — сказал я, наверное, грубей, чем полагалось бы. — Они касаются только меня. И больше никого.

— Экий ты бука! Ну и ладно! Так что, летать будешь? — спросила она и, совершенно неожиданно, исчезла в россыпи синих искр. Через несколько секунд уже за пределами балкона в воздухе парил небольшой, метра в три, черный дракон... ой... дракона, поправил я себя.

— Ну что, летатсссссь будешшшшь? — сказал дракон.

— Буду, — тупо сказал я, совершенно не представляя как вообще можно удержаться на спине дракона.

— Тогда садисссссь, — дракона подлетела к балкону и спустилась чуть ниже его, таким образом, я смог просто перелезть перила и спрыгнуть с небольшой высоты ей на спину. Ох и зря я это сделал — дракона сначала резко пошла вниз, видимо из-за моего веса, а потом просто спланировала немного вниз и в сторону от башни.

— Ну ты и отъелсссссся! — невозмутимо заявила Мика. — Надо тебя на диету посадить, нельзя быть таким тяжелым!

— Может тогда ты меня спустишь вниз? — предложил я, уже горько сожалея о том, что поддался на эту провокацию.

— Нееет, будем кататссссссся! — заявила дракона, взмахнула крыльями и резко пошла вверх.

Ощущение было совершенно непередаваемое. Облака мчались к нам навстречу, ветер бил в лецо, слезились глаза, трудно было дышать, но все это мелочи, по сравнению с тем, что я летел! Как птица! Мика резко перешла в пике. Как я удержался на ее спине, вообще не понимаю. Наверное так испугался, что намертво вцепился пальцами в чешуйки и смог отцепиться только когда дракона опять вернулась в горизонтальное положение.

— Нассссстоящщщие горкииииссс! — сказала Мика. — Нравитссссссссссссссссссся?

Мика

Так, скоро у меня начнутся настоящие проблемы. Похоже, эльфы скоро направятся к себе — раненный выздоровел, с папой они обо всем договорились, все здорово, вот только меня в скором времени ожидает преизрядная взбучка. Даже не представляю, какое наказание эти изверги придумают. Как подумаю, так страшно становится. Собственно, мой проступок достаточно серьезен, чтоб я могла всерьез опасаться за свое благополучие в ближайшее десятилетие (в лучшем случае).

Спасенный Яррэ Лайк оказался весьма приятным парнем, только даже невооруженным глазом видно, до какой степени он влюблен в эту эльфийку. Безответная любовь — что может быть хуже? Даже мне его стало жалко. Надо бы ему поскорее рассказать про Яррэ и Ратмира, глядишь, побыстрее в себя придет. Обычно, когда пропадает последняя надежда, тогда и начинается настоящее выздоровление... как правило...

Появление Ратмира было как нельзя кстати. Влюбленные окружающих не видят в упор, поэтому, когда эльф сел рядом с Яррэ, я наклонилась к Лайку и прошептала ему:

— Тили-тили-тесто жених и невеста, — заговорщически прошептала она. — Я им даже завидую немножко. Такие счастливые...

Разумеется, Лайк сразу встрепенулся, бросился выяснять, к чему я это ему сказала. В итоге он все и узнал. Я сразу же постаралась изолироваться от него, потому что прекрасно представляла, что он будет ощущать при таком известии. Дала ему немножко оправиться и совладеть с собственными чувствами, а потом предложила прогуляться. Разумеется, он сразу же согласился — сидеть рядом с Ратмиром и Яррэ ему явно было в тягость. Особенно сейчас.

Не знаю, что я такая жалостливая стала — просто удивительно! Наверное, мне просто так плохо, что хочется хоть кому-то сделать что-то хорошее, глядишь, по закону воздаяния, и ко мне это вернется.

Нет, все же этот полукровка мне определенно нравится! Она даже не побоялся прокатиться на драконе. И даже не упал во время моих акробатических номеров. Вот только тяжеловат, заразззза.

Только вот не спрашивайте меня, зачем я во все это дело лезу — сама не знаю. Наверное, просто хочется сделать хоть кому-то что-то хорошее, прежде чем отправляться на экзекуцию. А в том, что мой любимый и обожаемый папочка устроит мне настоящую публичную порку перед лицом всех старейших драконов — сомневаться не приходится. Он у меня крайне ответственный, если дело касается поступков других драконов. На себя бы посмотрел... в моем возрасте.

Через полчаса полета мы с Лайком приземлились на посадочной площадке, находящейся на самой вершине башни. Я вернула себе исходный облик, дабы не смущать своего спутника.

— Ну как, понравилось? — спросила я его.

— Очень, — честно кивнул он.

— Развеялся?

— Да, спасибо, Мика!

— Ну тогда пошли вниз, перекусим. Пока я сама тебя не съела. Я такая — могу с голодухи и того... слопать... — я сделала угрожающие глаза, чтоб не расслаблялся.

— Да ну тебя! — только отмахнулся Лайк. — Я не помещусь у тебя в желудке, к тому же костлявый и невкусный.

— Поместишься, поместишься, — пробурчала я, направляясь к порталу, ведущему на гостевой этаж. — Стоит только захотеть... С тебя мясо-то — всего-ничего. Кости долой, хрящи и сухожилия долой, и что там останется? Тушка кролика. А с кроликом я как-нибудь справлюсь.

Ратмир

Стьерн, как и обещал, откорректировал излучение башни так, чтоб оно больше не пробуждало нежить в наших землях. Шеен после этого подтвердил, что теперь все нормально и никаких опасных излучений из Горной Обители больше не исходит. Нам пора было трогаться в обратный путь, тем более, что Лайк, благодаря некоторому содействию со стороны Яррэ, уже почти полностью поправился. Больше здесь делать было откровенно нечего. Соответственно, имело смысл поторопиться. Что мы и сделали.

Прощанье было недолгим. Стьерн еще раз подтвердил то, что к нам в ближайший год прибудет кто-то из представителей драконов, дабы уладить вопрос с компенсациями за ущерб, понесенный вследствие нападений тварей из-за Черты, а также вопрос, связанный с прекращением дальнейших выходов монстров за пределы их территории.

Мика попробовала увязаться за нами, но Стьерн так сурово на нее посмотрел, что она мигом засмущалась и примолкла.

Кто бы мог подумать, что вот уже скоро все наши треволнения закончатся и можно будет приступить к более приятным вещам. Например... Я посмотрел на Яррэ. Она после всех приключений стала... взрослей что ли. Меньше дурачится, серьезная. Все хорошо, только сильно похудела и осунулась, ну да ничего, вернемся домой, будет осыпаться, отдыхать. Придет в себя, а там... придумаем что-нибудь... Даже не верится, что все уже позади, а впереди... Неужели счастливая жизнь?.. Не верится, но вдруг все же...

Шеен создал портал довольно быстро и сделал приглашающий жест рукой:

— Пожалте домой. Точнее, в Королевский сад.

Яррэ доверчиво взяла меня за руку, я сжал ее маленькую ладонь в своей:

— Пошли?

Она молча кивнула. Потом обернулась:

— Мика! Удачи тебе и спасибо за все! Если что, приезжай к нам в гости, мы будем тебе очень рады!

Мика смущенно пожала плечами:

— Ладно, ничего не обещаю, но если мимо буду пролетать, то загляну на огонек... может быть...

Я подхватил Яррэ на руки и вместе с ней шагнул в окно портала.

Яррэ

В Гвинеру вернулись прямо-таки героями, хотя, если так уж разобраться — всего и делов-то, что немного пройтись пешком. Не так уж и опасно все было. Разве что в самой башне. Но, как мне кажется, настоящие подвиги выглядеть должны немного иначе. Я до сих пор себя ощущаю немного неловко, сознавая, что мы, по сути, сражались с ветряными мельницами. Никто нас обижать не хотел, злодеев не нашли и в помине, было всего-навсего недоразумение, за которое, правда, Лайк (и это следует признать) чуть не заплатил жизнью. Ну вот разве что его можно героем назвать.

Его Величество Сайрес придерживался иной точки зрения на эту ситуацию. Нас встретили с такими почестями, что я все время задавалась вопросом, а не пропустила ли я чего-то важного? Нашли тоже мне спасателей мира. Долго искали и вот нашли.

Ратмир перед тем, как заходить в телепорт схватил меня на руки. Признаться, я в первый раз пользовалась таким способом перемещения в пространстве и было немного страшно, поэтому закрыла глаза и крепко прижалась к теплой куртке любимого. Я не учла только одного, что зараза Шеен ухитрится оповестить о нашем прибытии всех заранее. В итоге мы оказались в самом центре внимания огромного количества народа, который разразился тут же ликующими воплями, окончательно засмущав и меня, и, как мне показалось, Ратмира. Я тихонечко соскользнула из его рук и аккуратно спряталась за его же широкую спину. В этот момент всеобщее внимание частично переключилось на выходящих из портала Лайка и Шеена, поэтому мой маневр прошел почти незамеченным.

Толпа встречающих вновь разразилась громогласными воплями, в нас полетели лепестки цветов. Среди скопления людей возник пустой коридор, по которому к нам вышел Его Величество Сайрес.

— Друзья, я счастлив вас видеть живыми и невредимыми, позвольте мне от лица всего нашего народа выразить свою глубокую благодарность и признательность за ваш подвиг...

Я тихонько хмыкнула. Ага, подвиг. Как же, как же. Так и представляю себя сражающейся с Микой с помощью подушек.

Его Величество еще какое-то время вещал, до тех пор, пока Ратмир не подошел к нему и не шепнул несколько слов. После чего король кивнул и сказал, обращаясь ко всем присутствующим:

— Наши герои устали и пойдут домой. Завтра будет бал, посвященный им и их свершению, надеюсь, что вы, сэр Ратмир герцог Эльбрасский... — толпа возбужденно зашумела, Ратмир непонимающе посмотрел на короля. Что, ему пожаловали титул герцога? Насколько я помню, это в людских королевствах едва ли не самый высокий титул... Внезапно среди волны общего ликования мелькнула сильная зависть и злость. Я даже пошатнулась, перехватив такое мерзкое и сильное чувство. Начала выглядывать его хозяина, но так и не поняла, кто это был. Только стало очень тревожно. Меж тем король продолжал, -...вы, леди Яррэ из Хартамласа, вы, чародей Шеен, а также вы, сотник Лесных Призраков, Лайк, почтите этот бал своим присутствием.

Мы поклонились в знак согласия, затем вооруженный эскорт нас проводил до карет, которые ожидали у выхода из парка. Попрощались с Лайком и Шееном, которым нужно было ехать в другой конец города и сели в предназначенную нам карету.

Я посмотрела на Ратмира, он сидел мрачнее тучи:

— Тебе пожаловали титул герцога, а ты такой мрачный — что случилось?

— Не понимаю, зачем было устраивать эту показуху, — сказал Ратмир задумчиво и сердито, — бал, конечно, закатить — это наше все, но зачем нас из портала встречать такой толпой? Да еще и так оригинально дать мне понять о том, что я теперь герцог. Много раз ему говорил, что мне все это безразлично. Ну и что я теперь буду делать с этими новыми землями, которые мне непременно пожалуют?..

Я решила сказать про перехваченную мной в парке эмоцию.

— Ратмир, когда тебя назвали герцогом Эльбрасским, кто-то в толпе очень сильно был зол и завидовал. Будь осторожней, пожалуйста!

Меня все больше и больше охватывало волнение. Люди из зависти многое могут сделать, а я не знаю, что будет, если Ратмир пострадает от их подлости. Яд, кинжал в спину — я много такого читала в свое время о повадках людей и теперь мысли о том, что такое возможно, упорно лезли в голову.

Ратмир поднял голову и очень внимательно посмотрел на меня:

— Не бойся, любимая, все будет хорошо, мы с тобой поженимся, и я увезу тебя далеко-далеко отсюда. Не волнуйся, — он нежно дотронулся рукой до моего лица.

Ратмир

Интересно, чего этот мальчишка, Сайрес, добивается этой публичностью? Уже раз триста мог бы сообразить, что нам все это не нужно было. Тоже мне, митинг собрал. Неужели не понимает, что для всех нас лучшие награды вовсе не во всенародном признании заслуг перед отечеством (которое, кстати, половине из нас точно не отечество)?!

Лучше бы вместо герцегского титула отправил меня в почетное изгнание, потому что вся эта политика уже в печенках сидит. Яррэ почувствовала в толпе зависть и злобу — не удивительно, даже знаю, от какой крысы они исходили. Теперь придется держаться постоянно начеку — маркиз Тегольс — та еще сволочь и если раньше он был уверен в том, что я не перейду ему дорогу (ибо мне это и не нужно было), то сейчас он начнет видеть во мне своего соперника. Да ладно бы он один (хотя и его хватает), так еще добрая половина сайресовых нахлебников теперь против меня ополчится. Зависть людей — страшная сила. Я понимаю, что без всей этой шушеры при дворе не обойтись, но как же это бесит — постоянные попытки перегрызть горло своим более удачливым конкурентам (или тем, кого они за таковых считают). Никогда не понимал — зачем пытаться забрать что-то чужое, вместо того, чтобы заслужить свое? Дело в лени или а элементарном нежелании думать? Конечно, проще забрать уже готовое, чем создать свое. Только никогда не думают, что порождаемое зло вернется злом не меньшим. Неужто нельзя понять этот нехитрый закон равновесия?

Столько лет ухитрялся балансировать вне всей этой придворной круговерти и вот на тебе, окунулся с головой. Все, решено, пусть Сайрес организует посольство, как обещал, а после свадьбы я удалюсь от всех дел с Араньоном. Есть у меня земли, есть замок и довольно.

Но, кроме шуток, нужно будет к Яррэ приставить охрану. На всякий случай. Теперь бы только понять, где найти для нее телохранителя. Первым делом сразу Лайка вспомнил, да такой вариант не пройдет. В конце-концов, он сотник Призраков. Чудо еще, что его с нами отправили, но в данном случае он и захочет, так не сможет постоянно с Яррэ быть. Зато может кого-то порекомендовать. Впрочем, ладно, все это мы сделаем после бала, а пока ее охранником буду лично я.

Собственно, остаток дня провели в подготовке к балу, которая свелась к очередному танц-классу. Танцевали все ныне популярные тан淤ы подряд. Устали больше, чем за весь поход в Обитель. Впрочем, нужно сказать, что я никогда не был против такой приятной усталости.

Яррэ

Бал был просто великолепен. Танцы, фейерверки, музыка. Когда пришло время чествовать героев (в смысле нас, любимых), король взошел на помост в центре зала и поднял руку. Возцарилась мертвая тишина.

— Друзья! Сегодня мы с вами собрались, чтобы выразить свое почтение и восхищение четырем храбрецам. Тем, кто не побоялся бросить вызов тварям из-за Черты и защитникам Горной Обители. Вы все знаете о той угрозе, что в совсем уж недавнем времени висела словно грозовая туча надо всеми государствами Приграничья. Все новая и новая нежить наводняла наши леса, сея смерть и хаос на своем пути. Но там, где не смогли справиться войска, там все решили четверо храбрецов, бросивших вызов неведомым силам... — ндяяя пафосно через край. Лучше бы сказал просто 'Спасибо, ребята, выручили' и хватило бы. А тут пафоса на пятерых эльфов. Кое-как дослушала речь до конца. — А теперь поприветствуем же сэра Ратмира Эльбрасского, леди Яррэ из Хартамласа, нашего верного слугу и сотника всем известных Лесных Призраков Лайка, а также юного волшебника Шеена из Башни Звезд!

Зал взорвался аплодисментами. Его Величество сделал нам жест подняться к нему, впрочем, Ратмир уже тянул меня за руку. Вот досада, я в своем серебристом платье меньше всего походила на отважную героиню. Но где наша не пропадала — гордо подняла голову и проследовала за новонареченным героцегом Эльбрасским.

Вышли на помост, выстроились. Король приступил к раздаче пинков... ой, прошу прощения, наград.

— Сэр Ратмир, Вы уже не один раз оказывали неоценимые услуги короне и каждый раз отказывались от полагающегося Вам вознаграждения. Но на сей раз, мы считаем нужным пожаловать Вам титул герцога Эльбрасского и не приемлем никаких возражений. Также Вы назначаетесь на пост главнокомандующего всеми войсками Араньона. Думаю, Ваш опыт будет весьма полезен всему нашему государству, — я посмотрела на Ратмира, он просто при этом известии покрылся пятнами, а по возникшей волне злости я поняла, что герцег Эльбрасский вот-вот начнет душить своего короля. Надо же, а вот кое-кто в зале очень хотел бы оказаться на месте Ратмира. Новая волна уже знакомых ненависти и зависти опять хлеснула меня. Увы, понять, от кого именно она исходит опять было невозможно.

Его Величество, на счастье, решил закончить осыпать Ратмира сомнительными милостями и обратил внимание на меня:

— Леди Яррэ! Позвольте выразить Вам свое восхищение, — король галантно поцеловал мою руку. — Вы не только очаровательная леди, но и настоящая воительница... смелая и благородная. Позвольте Вам выразить самую искреннюю признательность за Ваш подвиг и вручить Вам... — Его Величество хлопнул в ладоши и на помост вышел мальчик-паж с алой подушкой в руках. На подушке лежал изящный серебряный рог и бархатная коробочка. Король взял коробочку в руки, открыл и достал из нее красивый изящный перстень с гербом Араньона, — этот символ признания Ваших заслуг перед нашим государством. С этим перстнем Вы в любой момент можете получить незамедлительную аудиенцию у нас в любое время. Кроме того, нашим подданным вменяется в обязанность оказывать владельцу этого перстня посильную поддержку и содействие в любых вопросах. — Сайрес одел перстень мне на указательный палец правой руки, а потом взял в руки серебряный рог. — Кроме того, позвольте вручить Вам серебряный охотничий рог королей Араньона, — зал возбужденно зашумел, я ощутила опять волну неприязни, направленную уже на меня. — Пусть этот дар служит Вам напоминанием о той великой услуге, которую Вы оказали всему нашему королевству. — Король вручил мне рог, опять раздались аплодисменты. Я поклонилась и шагнула назад, к Ратмиру. Общий смысл перстня я уловила, а рог-то зачем? Надо будет Ратмира поподробней потом расспросить.

Тем временем общего внимания удостоился Шеен, которому был пожалован титул второго придворного мага королевства, а также вручено разрешение неограниченного доступа к книгам королевской библиотеки. Судя по всему последнее было настолько ценным, что Шеен от радости чуть в пляс не пустился. Вот уж кто был на седьмом небе от счастья.

Последним назвали Лайка. Он, судя по ощущениям, немного обиделся, зато потом...

— ...преклоните колени. — услышала я голос короля. От Лайка всколынулась волна недоумения, непонимания, растерянности, что для него было совершенно не характерно. Он вообще с трудом понял, что от него требуется и только после того, как паж положил перед ним на пол вышитую королевскими вензелями бархатную подушку, преклонил колени.

— Род твой неизвестен, но дела твои благородны, — произнес Сайрес, вынимая из ножен церемониальный меч, — Ты долгие годы верою и правдою служил короне, твоему мужеству Араньон обязан спасением... — король прикоснулся своим мечем к плечу Лайка, — Мы, король Араньона Сайрес, в присутствии сэра Ратмира Эльбрасского, свидетеля твоих подвигов, нарекаем тебя сэром Лайком Брегольским и передаем тебе во владение замок и все земли Брегольса. Встань сэр Лайк Брегольский и прими из моих рук этот меч... — Лайк встал, а Его Величество взял из рук пажа простой, но вместе с тем очень изящный меч. — Мы верим, что это оружие теперь в надежных руках.

Лайк стоял, держал меч и, похоже, никак не мог понять, что вообще произошло. Похоже, он был готов к любому сюрпризу, но только не к этому. Надо было спасать положение, поэтому я махнула рукой на приличия и бросилась к Лайку с поздравлениями, таким образом переместив всеобщее внимание на свои некуртуазные манеры. Пока проводила спасательную операцию, улавливала зависть и брезгливое раздражение собравшихся в зале высокосветских дамочек, получая от этого неизъяснимое удовольствие — с самого детства обожаю их бесить.

С небольшим запазданием к нам с Лайком подтянулись Ратмир и Шеен, и вскоре новоявленный владыка Брегольса был способен более или менее связно говорить и даже делал попытки шевелиться. Впрочем, я его хорошо понимаю — только что был свободной птицей — сам себе господин, а тут раз, и связали по рукам и ногам обязанностями — есть от чего голову повесить.

— Ну что, рыцарь, на турнирах станет веселее? — Ратмир хлопнул Лайка по спине.

— А как же, устроим новый вид соревнований — кто через герцега Эльбрасского в чехарду перепрыгнет, — отшутился Лайк.

— Мальчики, не ссорьтесь. Все равно я буду единственная, кто при этом в живых останется! — примиряющее заявила я.

— А я обеспечу повышенную подвижность всем участникам действа, — добавил от себя Шеен, взмахнув рукой и вызвав небольшой огненный шарик.

Тут мы все уже не выдержали и расхохотались. Поблагодарив короля за его неслыханную щедрость мы отправились отдыхать дальше. Подозреваю, правда, что те слова, которые Ратмир произнес Его Величеству на ухо были далеки от благодарственных, впрочем, тот даже не отреагировал. Просто отмахнулся от эльфа рукой и заявил:

— Ты сам своего счастья не понимаешь.

Ратмир хотел было что-то ему возразить, но заиграла музыка и король тихонько смылся танцевать с какой-то дамой.

— Эй, ты что такой грустный, Ваша Светлость? — я легонько тронула Ратмира за плечо.

— Да ничего, просто задумался, — спохватился он. — Пойдем, потанцуем. Чуть позже мне нужно будет переговорить с Сайресом, поэтому тебе придется немножко поскучать одной. Впрочем, думаю, что сэр Лайк Брегольский с удовольствием тебя развлечет.

Признаться, после того, что было, танец меня особенно не увлек, поэтому я постоянно наступала Его Светлости (теперь буду над ним долго и с наслаждением издеваться) на ноги, спотыкалась.

Когда музыка наконец-то стихла, Ратмир попросил у меня прощения и удалился искать Сайреса. Я отыскала взглядом Лайка и направилась к нему. Он тихонько стоял в уголке, стара쟱ельно пытаясь быть незаметным.

— Как себя чувствует владыка Брегольса? — Лайк вздрогнул и, увидев, что это всего лишь я, криво улыбнулся:

— Ужасно. Был я сотником — все было просто: распоряжаешься себе на плацу, следишь за подготовкой Призраков, планируешь операции да и то... не так, чтобы часто. А теперь... Я всех этих ваших премудростей не знаю. Танцую только простонародные танцы, да и то... Терпеть не могу. Мечем толком не владею. Копье в руках даже не держал. А как землями управлять? А про изысканные манеры я даже не говорю — нет их вовсе. И зачем Его Величество эту пакость мне измыслил?

— Да не переживай ты так. В тебе, по совести сказать, благородства побольше будет, чем во многих местных рыцарях. А хорошие манеры, копья и мечи — все это — дело наживное. Что-то Ратмир подскажет, что-то я. Кстати, я тоже танцевать не умею, хочешь, будем вместе учиться? — Лайк посмотрел на меня пронзительно и от него полыхнуло такой невозможной смесью эмоций, что если у меня и были еще какие-то сомнения, то теперь их не осталось. Наш бравый друг влеблен в меня по уши. Вот ведь, накладка — то пусто, то густо. Впору книгу начать писать 'Яррэ и ее рыцари'. От его чувств и у меня уши покраснели. Вот тебе и друг. Что обидно, потому что я-то люблю Ратмира, но Лайк тоже мне по-своему дорог, но его любовь способна поставить на нашей дружбе крест — в этом даже сомнений нет. Как же все неудачно сложилось. Я постаралась сделать вид, что ничего не заметила, но очень быстро свернула беседу и удалилась под предлогом поиска Шеена.

Лайк

Денек выпал — не бей лежачего.

Во-первых, мне пришлось на себя натягивать зверски неудобные тряпки, которые мне Ратмир подобрал для бала. Посмотрел на себя в зеркало — захотелось плеваться: камзол на мне сидит как седло на корове — вроде и подогнали по размеру, но морда не та, что нужно, да и на лошадь не похожа.

Во-вторых, на балу Его Величество изволили надо мной покуражиться, посвятив меня в рыцари. Да где это видано, чтоб сироту без рода и племени, найденыша подзаборного, в рыцари посвящали?! К тому же, судя по всему, сотником у Призраков теперь будет Седой (как он ни отпирался в прошлый раз, но теперь придется), ибо я, как благородный рыцарь (тьфу!) не может быть простым сотником. Лучше бы я остался неблагородными не рыцарем, честное слово.

В-третьих, я был поставлен в абсолютно идиотское положение, когда заиграла музыка и все начали танцевать. Хорошо, успел отступить в темный угол и утащить с собой бокал вина.

Но самое поганое, что я после всех этих перепетий оказался не в состоянии контролировать себя полностью, а потому когда ко мне подошла Яррэ и, в свойственной ей манере попыталась меня утешить и подбодрить, я просто не удержал в себе свои чувства, и теперь, похоже, она все поняла. А, судя по тому, с какой скоростью после этого она от меня удалилась, ей это было узнать крайне неприятно.

До кучи еще Брегольс, который был мне пожалован, находится по соседству с землями Ратмира. Догадайтесь с трех попыток, каково мне будет знать, что Яррэ все время рядом, по соседству, к ней можно зайти в гости практически в любой момент, только в чем смысл? Смотреть на их счастье и завидовать?

Да, я завидую Ратмиру, это правда и это совсем мерзко, потому что он мой друг.

В общем... что-то часто я стал выпивать...

Воспользовался тем, что на меня никто не обращал больше внимания и слинял домой. По дороге забрел в 'Остроухого лиса' и завис там до позднего вечера.

Ратмир

Мне повезло — успел поймать Сайреса до того, как он отправится танцевать дальше.

— Ваше Величество! Нам нужно поговорить! И чем раньше, тем лучше.

Сайрес внимательно на меня посмотрел:

— Ну, если поскорее нужно поговорить, то можем сделать это прямо сейчас, благо, официальная часть бала закончилась, а с неофициальной я легко могу уйти.

Мы подняись на второй этаж и зашли в одну из комнат.

— Присаживайся, — Сайрес указал на стул. — Итак, что у тебя стряслось?

— Ты у меня стрясся, — угрюмо заявил ему я. — Я сколько раз тебе и твоим предкам говорил, что мне не нужни ни титулы, ни высокие посты?

— Ах, ты об этом... — потянул мой бывший воспитанник. — Не переживай, все делается для твоей же пользы. Ты на Яррэ жениться хочешь?

— Хочу.

— А, к垇к считаешь, твое прошлое положение позволяло тебе просить ее руки?

— Вполне. Если мне память не изменяет, то графский титул, пожалованный мне твоим дедом, делал меня достаточно родовитым. А с учетом того, что Артанору все твои титулы не интересны, то герцегство мне добавило проблем в виде завистников при дворе, да еще вороха дополнительных обязанностей в виде дополнительного сюрприза, видимо.

— Мне кажется, тем не менее, что к предложению герцега и командующего войсками Араньона отнесутся более внимательно. Кроме того, я тебе уже говорил, что мне нужны верные люди... прости... эльфы... на высших должностях. С учетом того, что вы положили конец пробуждению нежити, а также сейчас есть тенденция к тому, что и нашествия с Границы прекратятся, то скоро начнутся деньки, когда все соседи начнут поглядывать друг на друга с плотоядным интересом — где бы лишний кусочек земли отхватить. Общий враг сплачивает, а вот в мирное время... В общем, ты мне нужен в роли главнокомандующего и точка.

— А тебе не кажется, что ты забыл меня спросить — а что же нужно мне?

— Ратмир... — Сайрес посмотрел на меня с каким-то нехарактерным для него дотоле выражением на лице. — Мне нужно сильное государство, я отвечаю за многих людей. Мне нужен помощник, на которого я смогу положиться. А тебе нужна Яррэ.

Араньон тебе не чужая страна. Эта страна приняла тебя, изгоя, позволила достигнуть высокого положения. Теперь вот ты получишь возможность вернуться в Хартамлас без опасения, что тебя поймают и казнят. Ты сможешь вернуться на родину и просить руки дочери высокопоставленного лица...

— Я тебе не успел рассказать, но... увы и ах — твоя первоначальная затея со сватовством обречена на провал, — перебил я его. — Яррэ хотели (да и сейчас, видимо, хотят) выдать замуж за наследного принца Салматры Кассия и навряд ли у нас получится перебить его кандидатуру. И никакой мой титул не заставит Артанора дать согласие на наш брак. Там дело даже не столько в политике, сколько в том, что Дар Яррэ передается по наследству...

— То есть...

— ТЫ НАПРАСНО МЕНЯ СДЕЛАЛ ГЕРЦЕГОМ!!!

— Ты не поедешь в Салматру?

— Нет. Иначе все будет только хуже. Артанор потребует немедленно вернуть его дочь. Ты не сможешь отказать, так как обострять отношения с Салматрой тебе не нужно. А если мы с ней наперекор его воле поженимся после того, как прозвучит отказ, то все ваши дипломатические отношения с Салматрой ухнутся ко всем бесам сразу. Эртис тебе этого не простит, да и Артанор тоже. Я всего-навсего изгнанник, а вот ты будешь за все отвечать, потому что я — твой подданный, а ты не уберег Яррэ от моих грязных посегательств после того, как с тебя четко потребовали ее вернуть.

— Да... Варианты?

— Пожениться здесь.Наш брак хотя и не будет считаться действительным (так как брак эльфов по людским обычаям никто не признает), но он повлечет за собой брак... фактический, который все обязаны будут признать.

— Эээ... а что это за фактический брак? — удивился Сайрес.

— Мало кто из людей об этом знает, мы, разумеется, об этом не распространяемся, но первый мужчина для эльфийки является единственным, от кого у нее могут быть дети. Так уж организм устроен. Потому у нас подобное тоже имеет силу уз брака и признается всеми... по понятным причинам. Но, конечно, подобное не приветствуется. Теперь понимаешь?

— Дааа... Но это даже упрощает всю ситуацию.

— В смысле?

— Ты женишься на Яррэ. Артанору ничего другого не останется, кроме как признать ваш брак действительным, в итоге я получаю при любом раскладе доверенное лицо среди высших чинов королевства, которое к тому же является зятем Советника правителя Салматры. С учетом того, что Яррэ — единственная и любимая его дочь, то он не сможет не оказывать вам покровительства. Думаю, он очень быстро сменит гнев на милость. Хотя бы ради нее. Не говорю уж о том, что на его месте я был бы очень счастлив иметь такого зятя.

Я устало вздохнул. Совершенно не было сил с ним спорить. Ну хочет, пусть себе фантазирует. Нельзя человека огорчать. В итоге Сайрес, видя мою покорность, пошел описывать мне прекрасное будущее Араньона, что я, как зять Артанора должен буду сделать в первую очередь. Какие шаги мы предпримем для примирения с Салматрой. Потом пошел совсем уж подробный инструктаж по тому, какие выгоды принесет все это безобразие мне лично и государству в частности. А я просто сидел и иногда рассеянно кивал. Что ему перечить? В конце-концов, самое главное для меня — не выгоды, а Сайрес пусть себе мечтает.

Честно говоря, лучше б я сразу ушел. Потому что когда Сайрес произносил очередную руладу на ту же тему, которая звучала примерно так: 'Твоя женитьба на Яррэ всем выгодна. Араньон получит мощного союзника, ты — титул, земли, власть... Думаю, со временем и Эртис посчитает, что все сложилось к лучшему...', резко распахнулась дверь кабинета и мы увидели до невозможности бледную Яррэ. Она подошла ко мне, посмотрела в глаза, а потом размахнулась и дала мне пощечину. Я только и смог сказать:

— За что?!

— Не мечтай, никакой свадьбы не будет! Я не знаю, как ты смог меня обмануть — видно, твоя драконья кровь тебе помогла, но ты... ты мне отвратителен! Таких эльфов надо... Мне очень жаль, что я тебя спасла. Лучше бы ты умер. Предатель! Ты предатель! Предавший раз, предаст и еще раз, и еще раз... Ваше Величество, нужен ли Вам такой советник и помощник? — презрительно сказала она, а потом резко повернулась и бросилась вон из комнаты.

Я попытался схвать ее за руку, но не успел, она увернулась и убежала, ловко промелькнув между танцующими парами.

Сайрес, Сайрес... Что же ты наделал?! Не знаю, сколько она услышала из его разглогольствований, но, видно, услышала она ровно то, что звучало не самым лучшим образом... будучи оторванным от общего контекста. Я вернулся к Сайресу и высказал ему все, что думаю о благе Араньона и его короле, а также о необходимости всех моих выгод и о местах, куда оные выгоды Сайрес может засунуть. Облегчив таким образом душу, пошел искать Яррэ...

Яррэ

Я довольно долго гуляла по залу в гордом одиночестве. К Лайку возвращаться резона не было, Шеен танцевал.

— Леди, позвольте выразить Вам свое искреннее восхищение! — раздался голос за спиной. Я обернулась. Передо мной стоял человек, не знаю, как там у них с возрастами, но для человека он выглядел достаточно взрослым, но далеко не старым. Довольно высокий, темноволосый, с небольшой бородкой. Наверное, для человека он достаточно симпатичен, хотя и не красавец. Впрочем, было в нем нечто отталкивающее. Сложно, правда, сказать что именно.

— Маркиз Тегольс, — представился мужчина.

— Яррэ, — коротко ответила я.

— Очень приятно с Вами познакомиться лично. Хочу поздравить Вас с королевской наградой и выразить свое восхищение. Столь редкое сочетание красоты, изящества, грации, но вместе с тем мужества и отваги в женщине не может не вызывать восхищения.

Я внимательно к нему присмотрелась. Все то, что он говорил, явно было лестью и неправдой, но при этом я никак не могла понять, что же он на самом деле чувствует. Странно... Как он ухитряется защищаться от моего Дара?

— Ваши слова, маркиз, безусловно притны, но незаслуженны, — ответила я, возможно,слегка резче, чем стоило. — Вы что-то еще хотели мне сказать, или дело только в Вашем желании сделать комплимент?

— Не соизволите ли Вы побеседовать со мной где-нибудь... в менее людном месте?

Я удивленно подняла бровь, что бы это значило, интересно. Но вслух сказала:

— И где же именно, маркиз?

— К примеру, пойдемте в сад пройдемся. У меня действительно к Вас есть серьезный разговор, но он не для посторонних ушей.

Мы прошествовали с ним в королевский парк, зашли в одну из беседок.

— Итак, маркиз, я слушаю Вас.

— Леди, Вы очаровательны...

— Маркиз, Вы повторяетесь, — перебила я его. — Прошу Вас к делу.

— Что ж, — пожал он плечами. — Хочу задать Вам один вопрос — до меня дошли слухи, что Вы собираетесь замуж за герцога Эльбрасского, так ли это?

— Да это так, но что Вам до того?

— Хотел бы Вас предупредить о том, что это не лучшая идея. Мне отчаянно жаль Вас, юная леди...

— Маркиз, я, судя по всему, старше Вас минимум вдвое, — прервала его я. Этот человек меня изрядно раздражал.

— Юность — это не только количество лет... Тем не менее, позвольте мне продолжить. Итак, я Вам очень советую не торопиться с замужеством. Давно ли Вы знаете сэра Ратмира?

— Достаточно давно.

— Год, два?

— Меньше.

— Значит, Вы его не знаете. Я не хочу Вас расстраивать, но... у меня есть веские основания считать, что Ваш брак с сэром Ратмиром сделает Вас несчастной.

— И что это за основания, позвольте узнать? — я не на шутку рассердилась, что этот мерзавец себе позволяет?!

— Герцег — эльф, давайте посчитаем... только в Араньоне он живет более двух сотен лет, да и сюда он пришел уже далеко не мальчиком, следовательно, могу предположить, что даже по самым скромным подсчетам, ему уже около трех веков. Не мало, не правда ли.

— Маркиз, если Вы хотите сказать, что Ратмир мне не подходит, потому что он меня сильно старше, то Вы абсолютно ничего не знаете про наш народ. Эльф, живущий триста лет может быть сочтен в лучшем случае просто взрослым. Для справки — моему отцу уже шесть сотен лет и он отнюдь не считается у нас старым. Мы живем очень долго, понимаете? А женщины у нас выходят замуж... если вообще выходят... примерно в моем возрасте. Для нас это нормально...

— Нет, леди Яррэ, я совсем не о том. Я лишь хочу сказать, что сэр Ратмир уже не пылкий юноша и, как Вам кажется, мог ли он вдруг, ни с того, ни с сего, воспылать к Вам страстью за столь недолгое время Вашего с ним знакомства?

— Вы же говорили, что я прекрасна, маркиз, не противоречьте себе, — срезала его я. — К чему Вы клоните?

— Я — патриот. И не хочу осложнения дипломатических отношений между Салматрой и Араньоном. А она может случиться, поскольку Вы рано или поздно узнаете, что сэр Ратмир Эсторский, — маркиз повысил голос, — собирается жениться на Вас из жесткого политического расчета.

— Маркиз, Вы знаете, что я наделена Даром чувствовать чужие эмоции?

— Да, знаю. Как Вы думаете, что я сейчас по отношению к Вам чувствую?

Я прислушалась к ощущениям — маркиз явственно меня... презирал.

— Вы меня... презираете?!

— А теперь? — спросил он еще раз.

Я опять проверила ощущения:

— Вы меня... любите?! — я ничего не понимала. Только что я чувствовала его презрение, а теперь чувствую, что он меня искренне любит.

— Ну и, наконец, вот так. Теперь что?

— Теперь я ничего не чувствую... — озадаченно сказала я. — Как Вы это делаете?

— Милая моя леди, это элементарный самоконтроль. Я просто контролирую себя и свои эмоции. Я могу вызвать у себя любое чувство — презрение, брезгливость, любовь, обожание. Для этого достаточно просто потренироваться некоторое время. Как Вы думаете, у трехсотлетнего эльфа было время на это?

Неужели все так просто? Почему мне отец никогда не говорил, что Чувствующих так просто обмануть?! Или это просто я пока не настолько овладела своим даром? Но тогда получается, что...

На дорожке, ведущей в беседку показался какой-то мальчик. Он подбежал к маркизу и что-то шепнул ему на ухо. Мой собеседник молча кивнул и что-то вложил мальчишке в руку. Тот убежал.

— Позвольте Вас проводить туда, где Вы сможете во всем полностью убедиться. Поверьте, я патриот Араньона, а потому не хочу, чтоб из-за дипломатических игр короля и его высокопоставленного помощника осложнились наши отношения с Салматрой. — говорил маркиз по дороге обратно к королевскому дворцу. — Наши войска достаточно потрепали нежить и твари из-за Черты. И мы не можем себе позволить дополнительных проблем. Ваш отец более искусен, чем Вы, а потому он сразу поймет, что Вас обманули и разразится дипломатический скандал. Я не знаю, на что они рассчитывают, но... их затея обречена на провал. В этом я точно уверен. Возвращайтесь домой, леди. Так будет лучше, для всех...

Мы миновали зал, поднялись по лестнице на второй этаж, прошли мимо гвардейцев, которые нас пропустили безо всяких разговоров лишь взглянув на подаренный королем перстень. Я шла как во сне. Поверить в то, что Ратмир мог... Перед глазами вспыхивали картины наших приключений... Вот мы в замке сэра Гворга Ларсена, Ратмир целует меня в первый раз. До сих пор при этом воспоминании меня охватывает сладкая дрожь. Вот мы с Ратмиром танцуем в его особняке... Я показываю ему Сайса... Он... Неужели всего этого не было. Неужели все это ложь и игра?!

Прикусила себе губу. До крови. Сильно-сильно.

Мы подошли к одной из дверей. Она была прикрыта не до конца и из-за нее доносились голоса. Один из них принадлежал королю, а другой Ратмиру. Маркиз шепотом сказал:

— Слушайте и делайте выводы.

Я напряжено прислушивалась. Голос короля:

— ... советник Артанор должен просто понять, что его дочь в надежных руках, что ты не обидишь ее, обеспечишь ей нормальную достойную жизнь. Рано или поздно он смириться с тем, что его зятем стал не принц Кассий, а герцег Эльбрасский, правая рука короля Араньона. Ваши с принцем фигуры вполне равнозначны. В дальнейшем, как я считаю, они сами смогут уладить все проблемы, связанные с твоим изгнанием. Советник не захочет, чтоб его дочь была женой изгнанника. Вполне возможно, что тебе даже вернут твое истинное имя.

— Да, было бы неплохо, — ответил голос Ратмира. — Впрочем, это все тоже не так уж и важно...

— Твоя женитьба на Яррэ всем выгодна. — продолжил Сайрес, — Араньон получит мощного союзника, ты — титул, земли, власть... Думаю, со временем и Эртис посчитает, что все сложилось к лучшему...

Ах, титул, власть, земли!.. От ярости у меня просто перехватило дыхание. Я резко распахнула дверь, подошла к Ратмиру и внимательно посмотрела в его глаза... такие любимые..: такие ненавистные. Не удержалась и влепила ему пощечину:

— Не мечтай, никакой свадьбы не будет! Я не знаю, как ты смог меня обмануть — видно, твоя драконья кровь тебе помогла, но ты... ты мне отвратителен! Таких эльфов надо... Мне очень жаль, что я тебя спасла. Лучше бы ты умер. Предатель! Ты предатель! Предавший раз, предаст и еще раз, и еще раз... Ваше Величество, нужен ли Вам такой советник и помощник? — я бросилась вон из комнаты. Слезы текли ручьем по щекам. Бросилась вон из дворца. На воздух. Мимо улыбающихся танцующих пар.

Быстрей по улице, еще быстрей! Дыхание уже давно сбилось, но я не могла остановиться. Бежать, бежать, бежать... Только бежать. От Ратмира, от обиды, от себя...

И лишь когда ноги уже стали совершенно ватными, тогда я тяжело прислонилась к стене какого-то дома. Меня трясло. Вот только что мир был добрым, красивым, родным. Все было хорошо, ясно, понятно... А теперь... Мой мир оказался карточным домиком. Все обрушилось и я осталась одна. Совсем одна. Куда идти? Домой... к Ратмиру?! Так мне его сейчас видеть хуже смерти... Оглянулась. Похоже, я нахожусь близко около казарм Лесных Призраков. Другого выхода нет — пойду к Лайку. Может быть, он мне поможет вернуться домой. Впрочем, зачем мне домой? Мне больше никуда не хочется. Хочется просто лечь на холодные камни мостовой и больше не вставать. Умереть. Уйти. Навесегда...

Лайк

Вернулся домой поздно.

Да, пью я в последнее время много, но, знаете ли, не слишком сахарно приходится. Ночью предпочитаю вовсе не спать — такие сны мерзкие снятся, хоть на стену лезь.

Барсук и Лис, стоявшие на страже, сказали, что у меня сидит Яррэ, по их словам, она чем-то явно расстроена.

Странно. Интересно, что произошло? Поспешил к себе. Подойдя к двери, услышал судорожные всхлипы, разумеется, бросился в комнату. На диване увидел плачущую Яррэ. В голове появилась единственная мысль: 'Узнаю, кто обидел — будет собирать части своего тела по всему городу'. Бросился к ней:

— Яррэ, что случилось?! — сел рядом с ней, попытался погладить по голове.

Она посмотрела на меня заплаканными глазами, бросилась на шею, обняла и зарыдала еще сильнее. Она плакала, а я никак не мог понять — что делать и как себя вести. Просто прижимал ее к себе, гладил по волосам, говорил всякие глупости. А сам при этом пытался справиться со своими чувствами и ни в коем случае не дать ей понять, что обнимать ее даже так для меня очень тяжело. От огромного количества выпитого мутилось в голове. Мозги работать отказывались совершенно.

Через какое-то время Яррэ немножко успокоилась, да и я, признаться, уже успел заставить себя мыслить более связанно.

Спросил у нее:

— Что-то с Ратмиром? — она кивнула и опять заплакала. Я не знал, что и думать. В голове крутились мысли одна хуже другой, а потому в какой-то момент я просто схватил ее за плечи, встряхнул и сурово сказал:

— Так, быстро успокоилась! Что еще за слезы?! Говори немедленно, что случилось! — она отшатнулась, но плакать перестала, только всхлипывала время от времени. Начала рассказывать. Оказывается, она случайно услышала разговор Ратмира с Его Величеством. Я так понял, что они говорили о том, какие выгоды Араньону принесет женитьба Ратмира на Яррэ и про то, что получит от всего этого сам Ратмир. В моей голове одно с другим не вязалось совершенно. Я довольно долго уже знаю Ратмира и не могу поверить, что он все это время притворялся влюбленным, а сам использовал Яррэ в корыстных целях. А уж с учетом того, что этого эльфа всякие высокие посты никогда не интересовали... Да и, если уж разобраться, каким же образом он мог обмануть Яррэ? Она же чувствует обман и фальшь. Эти соображения я ей и высказал.

— Лайк, ты что, думаешь, что я могу простить подобное отношение ко мне?! Да даже если Ратмир действительно меня любит, как он мог такие гадости принимать?! Как вообще можно так бесчестно пытаться искать выгоды в своей любви?! Как?! Да я никогда больше не смогу к нему приблизиться, не смогу смотреть ему в глаза. Для меня он — предатель. Мерзкий и бесчестный предатель! К тому же, у него было достаточно времени, чтобы научиться ловко управлять своими чувствами. А я... я еще не настолько опытна во всем этом, чтоб раскусить подобную ложь...— Яррэ опять расплакалась.

Ситуация... Я, в принципе, понимаю и ее, и его. Она оскорблена. Ратмир видел в ней не только любимую девушку, но и возможность получить какие-то преимущества для Араньона (вряд ли для себя), а, еще более вероятно, преимущества пытался извлечь Сайрес, а Ратмир молчаливо все это принимал, считая, что все это — дело десятое. Главное, чтоб ему позволили жениться на Яррэ. Второй вариант более вероятен и он же приятней, но все равно это обидно. Особенно для такой романтичной и ранимой (да, романтичной и ранимой!) девушки, как Яррэ. С другой стороны, я понимаю и Ратмира. Он слишком уже сильно завязан на Араньон, на Его Величество. Как мне кажется, большую часть всего подслушанного Яррэ — это фразы именно короля — не Ратмира. Но как ей это объяснить?

— Яррэ, ты уверена, что все так, как ты услышала? Ведь наверняка большую часть реплик произносил Его Величество, а не Ратмир?

— Да плевать на это! Плевать!!! Он слушал и молчал, значит, соглашался со всем. Да я никогда ему этого не прощу! Ни за что! — Яррэ сжимала кулаки, в глазах была злость, а по щекам текли слезы. — Я вошла к ним и сказала, что моего согласия Ратмир не получит, что я его ненавижу, что он подлец и мерзавец, что я его презираю и никогда не выйду за него замуж. Ты бы видел его бледное лицо после этого! Ничего, мне хуже. Я жить не хочу больше. Лайк, он отобрал у меня все, во что я верила, чем жила. Я больше никому не смогу поверить. Лучше бы я была просто какой-нибудь обычной эльфийкой, чтоб любили меня, а не те преимущества, которые сулит женитьба на мне... — она закрыла ладонями лицо и устало прислонилась к спинке дивана.

— Яррэ, успокойся, думаю, все не так плохо, как тебе кажется, — я старался говорить максимально убедительно и уверенно. — Мы с Ратмиром знакомы уже давно, ему все посты, материальные выгоды и прочая ерунда абсолютно безразличны, если он и согласился об этом задуматься, то только и исключительно ради тебя. Возможно, ради того, чтоб твой отец дал согласие на ваш брак. Я почти уверен в этом! Мне кажется, ты просто зря сердишься и обижаешься, слышишь?

— Нет, Лайк. Я уже решила, — неожиданно спокойно сказала Яррэ. — Когда-то я была согласна выйти замуж за эльфа, которого не любила и даже по отношению к которому не испытывала никаких дружеских чувств, — она горько улыбнулась. — Мне кажется, это было целую вечность назад. Отец и Его величество посовещались и решили, что мы с принцем Кассием вполне могли бы пожениться для того, чтоб мой Дар перешел в кровь правителей Хартамласа. Вот так. Мне было на это наплевать — надо, значит, надо. Потом появился Ратмир и все полетело в пропасть. Я поняла, что ни за что на свете не соглашусь выйти замуж за того, кого не люблю. Политические соображения стали видеться чем-то мерзким и грязным, что никогда нельзя допускать в семью. Лайк, я хотела быть его женой, хотела быть с ним всегда-всегда. Я верила ему! Я верила ему больше, чем себе! А он... — она опять заплакала. — Он... словно овцу какую-то... как просто инструмент... Я... никогда ему не прощу этого оскорбления, — глаза Яррэ вспыхнули гневом. — У меня тоже есть гордость. И мне не нужен тот, кто ни капли меня не уважает. Я — женщина, а не глупая сопливая девчонка, какой была! Я лучше умру, чем позволю себя так унижать! — она встала, резко вытерла глаза и направилась к выходу. Я успел схватить ее за руку:

— Ну и куда ты собралась?

— Не важно.

— Извини, но никуда ты в таком виде не пойдешь. Успокоишься — отпущу, а пока посидишь со мной, — я за руку подвел ее к дивану и заставил сесть.

Так, спокойно, Лайк, время есть. Нужно срочно предпринять какие-то шаги, чтоб Яррэ хоть ненадолго забыла про свою обиду. Будет ужасно, если она действительно не захочет жить. Я знаю, что ее ждет в этом случае. Что же делать?! Ну конечно! У меня же на черный день стояли три бутылки отличного вина! Я подошел к столу и вытянул одну из них, быстро открыл и плеснул тягучее темное вино в бокал. Протянул ей:

— Пей. Иногда стоит напиться и забыться, чем вот так нервы себе трепать. Держи! Мне это всегда помогало... немного...

Яррэ посмотрела на меня своими ясными, но заплаканными глазами и выпила бокал одним махом.

— Да, Лайк, нам с тобой не сладко приходится, но тебе дольше, чем мне, так что опыт есть! Налей еще! Давай с тобой напьемся до беспамятства, глядишь, поможет! — Яррэ протянула свой бокал. Вот тут бы мне понять, что ни к чему доброму это не приведет, да нет, не в том я был состоянии, чтоб настолько рационально думать. Мысль была ровно одна: 'Пусть лучше напьется, чем страдает и думает о смерти'.

Сел на диван рядом с Яррэ, плеснул ей еще стакан и выпил свой.

...Мы осушили уже вторую бутылку вина. У меня перед глазами пол и потолок все время норовили местами поменяться. Охватило чувство блаженного отупения, когда почти все кажется глупым, далеким и смешным. Яррэ, похоже, тоже приблизилась к этому состоянию. Ее щеки раскраснелись, глаза стали совсем блестящими. Мы несли какую-то чушь, говорили о чем-то совершенно идиотском, смеялись, хотя наш смех больше напоминал форменную истерику. В конце-концов, Яррэ с заговорщическим видом наклонилась ко мне и с спросила, старательно выговаривая слова, но все равно постоянно запинаясь:

— Лайк, вот скажи, ты, как мужчина, как считаешь — я красивая? Только не ври! Я это почувствую.

— Красивая, — сказал я совершенно искренне.

— Не врешь? Хочешь тогда я скажу секрет — я знаю, что ты меня любишь, только мне не говоришь!

— Да? — я, повернулся к ней полностью и прикоснулся к ее лицу. В этот момент мне было настолько все равно, что она ответит. — Ну так ты не ошиблась. И что дальше?

— А дальше вот что... — Яррэ чуть приподнялась, обняла меня и поцеловала в губы, а потом спросила, — Ты хочешь... быть со мной?

От ее поцелуя у меня все окончательно перемешалось в голове и я только и смог, что сморозить глупость, которая потом, на более здравый рассудок, показалась вовсе не глупостью:

— А... как же Ратмир?

— Плевать на Ратмира! Я не хочу умирать, Лайк! Я сейчас пьяная, веселая, а завтра будет опять плохо. Не хочу! Не буду! — она зажала уши руками. — Если любишь — проведи со мной этот вечер и ночь. Стань моим! Может быть это позволит мне все пережить. Может быть... — она опять обняла меня и начала целовать. Подленький голос на заднем плане сразу же завел речь о том, что Ратмир сам виноват, что я не могу не утешить ее, что может быть она меня сможет полюбить и всякий подобный взор, а в это время я, как умирающий от жажды, пил сладкий яд с ее губ, обнимал ее и она отвечала мне.

Да что за ерунда?! В конце-концов, я тоже живой, тоже хочу любви. Почему я должен отказываться от этого из-за никому не нужного благородства?! Я буду с ней нежен, она забудет все в моих объятиях. В конце-концов, она сама этого захотела!

Губы Яррэ... отчаянные, горячие... Голова пошла кругом... Забыть обо всем... Есть только сейчас... Только этот момент... Только она и я...

— Люблю тебя, Яррэ... Люблю... — шептал я ей. А она, закрыв глаза, прижималась ко мне всем телом так крепко, словно боялась, что я вот-вот исчезну.

— Все будет хорошо...

Одежда полетела на пол, неловким движением я смахнул со стола бокал. Мы упали на диван... Опьяняющий омут безумия затягивал меня все больше, я делился с ней своей любовью, чувствуя, как под натискиом моих чувств постепенно отступают ее растерянность и обида на весь мир...

— Все будет хорошо, любимая... Все будет...

Эпилог

Яррэ

Голова кругом. Смешно и не больно. Вино такое вкусное. Лайк... Он настоящий друг. Или тоже врет? Впрочем, нет, не врет. Он просто не может. У него-то времени научиться было куда меньше.

Да какая разница?! Смешно... Я скоро умру, а мне смешно. С другой стороны — а зачем жить? И кому она нужна, эта жизнь? Лайк смеется, старается меня подбодрить... Честный, хороший. Почему я полюбила не его? Почему Ратмир даже сейчас полностью занимает мое сердце, а Лайк... Нет, я его тоже люблю, но совсем иначе. Как друга или брата, но это не то. Все не то...

С другой стороны, почему бы нет? Он же любит меня, почему мне нельзя любить его той любовью, которую я буду чувствовать от него? Чем-то это немного воровство напоминает. Но если он от этого будет счастлив? Мне больше в жизни не нужно ничего, но если то, что от меня осталось способно сделать хоть кого-то счастливым, то... Почему бы и нет?

Как же хорошо, что Лайк не может все это почувствовать. Как же хорошо, что он никогда не узнает, до какой степени мне хочется кричать от боли. Эх, Лайк... Милый и верный Лайк. Не везет нам с тобой. Вот, сейчас, выпью еще и станет опять весело. К бесам все...

— Лайк, налей еще вина!

Вино... Вино... Почему бы нет?

— Лайк, ты хочешь... быть со мной?..

Поцелуй... Горечь... А перед глазами Он... Черные глаза Лайка почему-то все время кажутся серыми... Такими как... Прогнать... прогнать долой... Не думать... Я сожгу все мосты... Отец будет расстроен, но полуэльф, это не человек и не эльф... предатель... Поймать его чувства, и не думать...

Когда наши тела соприкоснулись, внутри у меня все оборвалось... Все чувства кричали 'Не делай ошибку, остановись... Пока еще не поздно!' Нет, я решила. Лайк... Я изо всех сил прижалась к нему, чтоб еще раз для себя понять — назад пути нет... И опять ласки, поцелуи, объятия. Когда же все кончится?..

В какой-то момент я просто перестала понимать, что происходит, лицо Лайка почему-то превратилось в лицо Ратмира, а вместе с этим пришло какое-то спокойствие. Нет, это, наверное, был сон, просто сон, а Ратмир — вот он. Мой Ратмир... Его губы сводили меня с ума, заставляя испытывать такие чувства, которых я раньше не знала. Я нежно дотронулась рукой до его лица, убирая непослушные пряди, улыбнулась и прошептала:

— Ратмир... — словно пытаясь понять, что все до этого было просто сном. Наверное, зря я так сказала, потому что милосердный туман развеялся и я поняла, что никакой это не сон, Ратмир никогда больше не будет моим, а Лайк... вот он... Только почему-то остановился и больше не пытается меня целовать...

— Прости, Яррэ... Я не могу это сделать с тобой. Ты мне не простишь. Возможно, когда-нибудь, позже... В другой обстановке и по-другому, но не здесь и не сейчас...

Какая же я...

Лайк говорил еще какие-то слова, гладил меня по голове, но от выпитого вина и, видимо, от осознания того, что я еще больше осложнила ситуацию, мысли окончательно куда-то подевались и последнее, что я запомнила, это ласковые прикосновения к волосам и усыпляющий голос.

Лайк

От самой грандиозной ошибки в моей жизни меня спасло одно единственное слово, которое еле слышно произнесла Яррэ:

— Ратмир...

И вот, весь мир опять встал с ног на голову. Нет, Яррэ, я не сделаю этой ошибки. Не нужно мне такого счастья. Не хочу сделать тебя несчастной. Я, конечно, скотина, но не до такой степени. Не хочу, чтоб ты улыбалась мне через силу, пыталась быть для меня любящей женщиной, а на деле, смотрела бы с тоской в окно... Туда, где по-настоящему находится твое сердце. Мне это не нужно. И тебе это тоже не нужно. И Ратмир — не предатель. Что бы ты об этом не думала — он любит тебя, я знаю. И ты любишь только его. А потому, как бы пьян я не был... Не смогу... И не захочу...

Я гладил ее по голове и шептал слова утешения до тех пор, пока кто-то из нас первым не заснул. Кто точно заснул первым — выяснить не удалось. Одно плохо — мы так и не удосужились одеться.

Проснулся я от смутного чувства тревоги. Открыл глаза — все в комнате расплывалось, но усилием воли удалось разглядеть открытую дверь и чью-то до боли знакомую фигуру, стоящую в дверном проеме. Ратмир?!

Ратмир стоял и смотрел на меня. Представляю, что он теперь подумал... Какая сволочь его сюда запустила?! Впрочем, какая разница? Они ж не знали.

— Ратмир...

— Не надо, Лайк... Ничего не нужно говорить...

— Ратмир, да послушай ты...

— Будьте счастливы! — Ратмир резко развернулся и ушел. А я, попытавшись броситься за ним, чуть не впечатался в открытую дверь, а затем сообразил, что еще и не одет, а потому решил, что не стоит настолько привлекать внимание окружающих.

— Лайк?!.. — раздался перепуганный возглас с дивана. Я обернулся. Яррэ проснулась и смотрела теперь на меня огромными перепуганными глазами. — Мы с тобой... что?.. Вчера... Мы... Я...

— Не было вчера ничего, не беспокойся, — успокоил ее я. — Мы просто упились до беспамятства, а потом ты... тем не менее, ничего не было.

— Лайк, прости меня, ладно? — сказала Яррэ, словно припоминая, что было, одновременно пытаясь закутаться в одеяло.

— Ерунда. Это ты меня прости. Я не сдержался. Сейчас я оденусь и выйду из комнаты, схожу, принесу тебе чашечку горячего земляничного напитка, а ты пока тоже одевайся. У нас, кажется, проблемы.

Я оделся и не спеша сходил за напитком. Вернулся — Яррэ уже одетая сидела с задумчивым видом на краешке дивана.

— Так что у нас за проблемы? — спросила она, грея руки о горячую чашку.

— Видишь ли, мы с тобой... Ничего между нами не было, но утром пришел Ратмир, видно, он тебя искал, и увидел нас с тобой. Логично предположить, что он подумал.

Яррэ побледнела, но взяла себя в руки и очень холодно сказала:

— Не страшно. Что он думает — целиком и полностью его проблема. Не наша.

— Яррэ... Мне, кажется, что ты поступаешь опрометчиво!

— Лайк! Не будем об этом! Я сказала. Кстати, Лайк, кто теперь будет сотником Призраков?

— Седой... но, Яррэ!

— Все. Эту тему закрыли. А ты теперь все, не служишь здесь?

— Нет, Его Величество решил, что я слишком уж привязан к своему подразделению, а потому отдал мне всю разведку под начало. То есть, не только Лесных Призраков, но и остальные подразделения.

— Растешь... Тогда я рискну злоупотребить твоей дружбой и попрошу тебя зачислить меня в Призраки. Ты можешь это устроить?

Я изумленно уставился на нее.

— Зачем?

— Мне нечего делать дома. Мне негде жить здесь. Мне нужно чем-то заниматься, чтобы не сойти с ума.

— Хочешь, живи у меня?

— Нет, не стоит, спасибо. Но все время мозолить тебе глаза, делать больно... Я не хочу этого. Так ты сможешь?

Я посмотрел на нее. В глазах упрямство, мрачная решимость. Ох, как мне не хочется выполнять ее просьбу. Такие вот первыми и погибают... С другой стороны... Что мне помешает сказать Седому, чтоб не отправлял ее ни на какие задания, а только тренировками ограничивался? Она и без дела сидеть не будет и себя подставить под удар не сможет.

Ратмир

Вот и все. Все кончено. И винить в этом некого, кроме самого себя. На Лайка я не сержусь и не в обиде. В конце-концов, он тоже ее любит. И я знал это. И Яррэ, готов поклястся, знала. Вот только теперь лишь бы она не пожалела. Только бы это не было продиктовано с ее стороны желанием просто сделать мне назло. Если так, то мне останется только наложить на себя руки, потому что это будет означать, что я испортил жизнь не только себе, но и любимой, а также Лайку.

Это куда хуже. Другие не должны платить за мои ошибки...

Я просто опоздал.

Яррэ не пришла домой, не было ее и у Лайка, впрочем, и самого Лайка я тоже не застал, нашел его в 'Остроухом Лисе', но он был так пьян, что даже не стал его расспрашивать... Дурак... Что мне стоило его предупредить... Пошел дождь, а я все бегал по улицам и искал ее. Ночью явился к Сайресу, переполошив всю его охрану, потребовал немедленно начать полномасштабный ее поиск по всем близлежащим районам. К слову сказать, Сайрес перечить не стал — поднялся с кровати и пошел все устраивать. А утром ноги меня понесли обратно к Лайку... Кажется, я хотел попросить его привлечь к поискам Призраков... а в итоге... Я зашел в комнату и увидел их. И все понял. Не знаю, что нужно было сделать — морду Лайку набить, вызвать на поединок? Но накатила такая усталость, да и понимал я прекрасно, что виноват только я сам... Пожелал им счастья. И ушел.

Зашел домой, попрощался со всеми, быстро отдал последние распоряжения, распорядился оседлать Ястреба... Вспомнил про медальон Лайка, нашел его и отдал мальчишке-слуге с приказом отдать украшение лично в руки сэру Лайку Брегольскому.

Сайс лез под ноги, перепугано мяукал, пытался залезть на руки. Чувствует, что все плохо... Сайс... Все, что осталось.

В этом доме все напоминает о Ней. Зашел в Ее комнату. Маленькая ваза на столике и цветы. Я принес Ей эти цветы прошлым утром. Она так любит незабутки... Зря я зашел сюда. Как ножом по горлу. Сдавило грудь, дышать стало нечем, из горла вырвался только какой-то невнятный хрип. Сайс испуганно мяукнул и спрыгнул с плеча.

Она сказала когда-то: 'Если кого-то любишь — никогда не прощайся! Тот, кто любит — обязательно вернется ... Рано или поздно... Главное, чтоб тебя ждали'. Я буду тебя ждать. Всегда. Но ты не придешь, потому что я тебе не нужен... Яррэ. Чтобы хоть как-то унять боль, изо всех сил ударил рукой в стену, в кровь разбив себе пальцы. Безполезно. Все равно душа болела куда сильнее, чем рука.

Сайс метался вокруг меня, пытаясь понять, что случилось и как он может помочь. Верное маленькое создание. Взял его с собой. По дороге заехал к Сайресу, сказал ему... Впрочем, об этом не нужно...

Теперь в Эльбрасс. И никогда не возвращаться. Никогда...

Лайк

Дни летели один за другим. Я лично занимался с Яррэ. Она все время пропадала на тренировочной площадке, делая значительные успехи. Но изводила себя до потери памяти. Я не возражал — знал, что иначе может стать еще хуже. Пусть лучше сосредоточится на тренировках.

Каждый день заставлял ее есть. Хотя бы через силу.

Несколько раз писал Ратмиру письма с объяснениями, но ответа так и не получил. Яррэ каким-то образом узнала об этих письмах и заставила меня дать ей слово, что я больше не буду писать Ратмиру о ней и говорить о нем. Взамен я взял с нее слово о том, что она будет нормально питаться хотя бы три раза в сутки.

Прошел месяц, другой, третий... Наступила зима. И вот однажды Яррэ не пришла на тренировку. Я обеспокоился и поспешил к ней.

Яррэ жила в 'Остроухом Лисе', где снимала комнату. Когда я пришел к ней, она сидела в кресле у окна, укутанная пледом. Лицо было бледнее мела. Я бросился к ней:

— Яррэ! Что происходит?!

Она слабо улыбнулась:

— Все, Лайк... Похоже, от себя уйти не получится.

— Ты...

— Да. Думала, что смогу переключиться на тренировки, но... Сегодня я не смогла встать и идти. Папа узнает, когда я... уйду. Передай ему это письмо, — она протянула мне свернутый лист бумаги.

— Яррэ! Нет, разрази тебя молния, не смей, слышишь!!! — я тряс ее за плечи, потому что боялся поверить тому, что она говорила, — Я завтра же поеду к Ратмиру и приведу его к тебе! Какая же ты дура, он любит тебя, он отказался от своего поста, наорал на Сайреса и уехал навсегда из Гвинеры. И ты думаешь, что он тебя не любит?!

— Лайк!!! Я НИЧЕГО НЕ ХОЧУ СЛЫШАТЬ О НЕМ! Хватит! Я все это слышу уже в сотый раз. Я ему не верю. Может быть, он ждет, когда я сама к нему прийду. Может быть, решил сделать паузу. Может быть... Мне не хочется теряться в догадках! Я не верю ему! — эта вспышка словно исчерпала все ее силы. Она несколько раз тяжело, словно с усилием вздохнула и сказала более тихо, — Лайк, пожалуйста, больше не нужно об этом. У меня не так уж много времени осталось...

— Хорошо. Сиди здесь, я сейчас, — если она не хочет видеть Ратмира, приведу хотя бы лекаря для нее. Увы, Яррэ уловила мое намерение.

— Лайк... Не нужно... Ничего больше не нужно. Лекарь только продлит мучения. Оно того не стоит.

— Яррэ!!! — вот и все, что я смог сказать. Как же это все... несправедливо, глупо. — Даже не вздумай, слышишь? Даже не вздумай! Я сейчас приведу к тебе лекаря вне зависимости от твоего желания. А ты будешь сидеть здесь. И никуда не уйдешь, понятно?!

— Не делай этого, Лайк. Это не нужно. Я этого не хочу!

— Да что ты с собой делаешь, глупая девчонка! Что ты делаешь со мной, с Ратмиром, со своими родителями?! Мы все любим тебя, ты представляешь, что будет с нами, если ты...?!

— Хватит! — Яррэ ударила кулаком по подлокотнику. — Довольно! Либо все будет так, как я считаю нужным, либо я уйду из города и ты меня не найдешь. Не думай, сил хватит. На это — хватит!

— Ну, пожалуйста...

— Лайк! Хватит, — повторила она уже угрожающим тоном.

Я сидел с ней весь день, пытаясь хоть как-то скрашивать ее одиночество смешными рассказами о похождениях наших ребят. О проказах, розыгрышах. Она смеялась. Но все это было словно... Словно ее уже нет, а я пытаюсь разговаривать с портретом. Страшное чувство.

Каждый день я приходил к ней, каждый день заставал ее еще более бледной и похожей на призрака. Однажды она попросила, чтоб я принес ей гитару. Не знал, что она на ней умеет играть, но на другой день выполнил ее просьбу. Яррэ обрадовалась. Схватила гитару и начала перебирать по струнам.

— Знаешь, мне песенка приснилась. Вчера падал снег за окном, я сидела и смотрела. А потом... Не думай, мне уже не страшно. Только грустно. Хочешь, эту песенку я отдам тебе?

— Яррэ, ты лучше сама останься.

— Я не могу. Так хочешь? — она совершенно по-детски трогательно склонила голову, словно упрашивая меня выслушать.

— Да, конечно, Яррэ.

Ее тонкие пальчики запрыгали по струнам, полилась тихая мелодия. Яррэ запела. Тихим, чистым голосом. Вся песня словна была из обрывков мыслей. Но из этих обрывков складывались образы. Тихие, немножко печальные образы. Заснеженная земля. Маленькие уютные города... Яррэ у окна, рисует узоры на застывшем стекле...

Ярких зимних огней хоровод

Может, тысячу лет. Каждый год.

Все укрыл снегопад... на земле.

В бесконечных лесах затерялись среди снегов

Маленькие города из далеких снов.

За веком-век, за годом-год зима

Вьюгой замела... Вьюгой замела...

И тонким пальцем по стеклу...

По зимней сказке я бреду.

Забудь... забудь... снова повторю.

'Не думай, мне уже не страшно. Только грустно'. Песня. Эта песня была ее прощанием с этим миром. Зимняя песня... Песня той, что уйдет зимой... В глазах защипало.

И в безбрежную даль

В ярком свете мерцающих звезд

Унесется душа в высоту.

Снег пушистый летит и ложится на лед ковром.

Также, как и век назад легким серебром...

За веком-век, за годом-год зима

Вьюгой замела... Вьюгой замела...

И тонким пальцем по стеклу...

По зимней сказке я бреду.

Забудь... забудь... снова повторю.

Яррэ умолкла, выжидательно посмотрев на меня.

— Ну как? Это моя первая и, наверное, уже последняя песня. Скажи, очень плохо?

Я смотрел на нее и еле сдерживался, чтоб не переколотить тут все на свете. Да плевать с кем там она будет. Одно знаю, чтобы там не случилось, Яррэ должна быть здесь! В этом самом мире!

Кое-как пробормотав, что все, мол, замечательно, великолепно, я схватил куртку и бросился вон из 'Остроухого Лиса'.

На какой-то миг остановился, посмотрел вверх на небо: в разрывы между тучами изредка проглядывала луна. Крупные хлопья снега белыми призраками бесшумно падали на землю. Ветра не было.

Никуда ты не уйдешь, Яррэ! Я тебя заставлю жить. Есть заставлял? — И жить заставлю!

— Эй, Лайк, это ты, что ли? — раздался за спиной подозрительно знакомый голос. Я обернулся. В темноте удалось разглядеть только невысокую женскую фигурку.

— Мика?.. — спросил я.

— Она самая, привет! Я тут мимо пролетала и решила заскочить. Вы же приглашали? Что-то случилось? — спросила Мика более серьезным тоном. Да. От дракона скрыть ничего не удастся.

— Яррэ... — я не смог произнести это слово. 'Умирает' и 'Яррэ' — это же полные противоположности! Как они могут быть вместе?!

— Что с ней? — всполошилась Мика. — Пойдем, погуляем и ты мне все расскажешь.

Мика

Ну да. Выгнали меня. На пять лет выгнали. Сказали, чтоб я отправлялась к людям, которые из-за меня пострадали и причиняла им добро (кажется, это так будет), пытаясь загладить последствия моих действий.

Ну вот и полетела я... причинять. Разумеется, первым делом отправилась к моим знакомцам. Они же меня приглашали. Почти сразу, как прилетела в их город, наткнулась на того симпатичного полуэльфика, которого мы с Яррэ спасали. Не, ну он правда лапочка. Так трогательно влюблен в Яррэ! Я ей даже позавидовала немножко.

Полуэльфик был необычайно молчалив и грустен. Присмотрелась повнимательней — поняла, что 'причинять добро' нужно уже здесь и сейчас. В общем, помощь моя нужна.

Когда узнала в чем дело... Нет, хорошо, что меня отец не слышал. Думаю, он бы сильно удивился моему богатому словарному запасу.

...я этих эльфов!!! Уши откручу!!!

Стоит только одних ненадолго оставить, как они ухитряются все настолько запутать, что ни один дракон потом не разберется!

— Давай, веди меня к этой... умирающей!

Лайк

Мика появилась буквально минут пять назад, а уже все сразу встало с ног на голову. Почти бегом мы с ней преодолели небольшое расстояние, на которое я успел отойти от 'Остроухого Лиса'.

Дверь комнаты резко отлетела, испугавшись натиска неудержимой драконы:

— Всем бояцца! Пришла дракона — остальным каюк! Привет, Яррэ!

Яррэ все так же сидела у своего окна, в кресле, укутавшись в плед, но на сей раз в ее глазах отражалась совсем не тоска, а крайнее изумление.

— Мика?

— Она самая. Мне тут говорили, что кое-кто вознамерился прекратить свое бренное существование путем уморения себя-любимой. Так вот, твоя отправка в Светлые Миры откладывается на некий неопределенный срок, минимум, лет на тысячу. Решение отмене не подлежит. В общем, что ты тут устроила?

— Мика, не вмешивайся в мои личные дела! — Яррэ была все так же непреклонна.

— Ах, он меня не любит, он меня использовал, ах, он притворялся, а на самом деле... Да кто тебе сказал, что такое возможно? Он и меня, что ли, обманул? И Лайка? И моего отца тоже? Не присваивай ему способности, которых он не имеет!

— Но как же, — запротестовала Яррэ. — Маркиз Тегольс — обычный человек, он, значит, обмануть меня смог, а Ратмир...

— Стоп! — резко прервал ее я. — Причем здесь маркиз?

Маркиз Тегольс — редкая сволочь. Он все свое свободное время посвещал распусканию всяких дурацких слухов про Ратмира, эльфов и полуэльфов. Вот уж если его фигурка замаячила на горизонте, значит...

— Маркиз сказал, что Ратмир — взрослый эльф и у него было время научиться управлять своими чувствами, так что он легко мог обмануть меня...

— И ты ему так просто поверила?! — возмутилась Мика.

— Нет, но он сказал, что тоже так может, и сразу же показал целую гамму чувств, которую ко мне не испытывал. И если бы я не знала, что это неправда, я бы решила...

Я схавтился за голову.

— Яррэ! Иногда мне хочется тебя убить, честное слово!

— А мне-то как хочется!!! — встряла Мика.

— У маркиза Тегольса есть фамильный знак, подвеска такая массивная. Она наделена некоторыми магическими свойствами, но какими именно — знает исключительно сам маркиз. Эти свойства знает только владелец знака. И, похоже, теперь одно из них известно нам ...

Яррэ издала полузадушенный всхлип и побледнела еще больше, хотя, казалось бы, дальше уже было некуда.

— А Ратмир, выходит... Но тогда... — она закрыла лицо руками и разревелась.

— Эй, а ну заканчивай свой неконструктив! — Мика подошла к ней, и встряхнула за плечи. — Что сделано, то сделано, теперь будем все исправлять. В общем так, ведешь себя тихо и смирно, слушаешься меня во всем, а мы с Лайком, так уж и быть, все устроим. И никаких самоубийств, пусть даже и растянутых во времени! Сейчас нам с Лайком нужно будет кое-что обсудить внизу, а тебе мы обед закажем в комнату и когда я вернусь, не должно остаться ни одного несъеденного кусочка! — с этими словами меня схватили за рукав и поволокли вниз, в общий зал.

Мика

— Так. Во-первых, обозначим цель — помирить наших балбесов! — начала я совещание.

— Да уж... и впрямь балбесы... Со мной за компанию. — сдержанно подтвердил Лайк.

— Это уже не важно. У нас есть два варианта — простой и тот, которым мы попробуем воспользоваться. С которого начать?

— С простого.

— Он звучит так — ты едешь к Ратмиру, объясняешь ситуацию и он возвращается сюда. Не оригинально и не интересно. Поэтому так делать мы не будем. А сделаем мы все по-эльфийски, то есть через... Ой, простите, не удержалась.

— И как это, по эльийски?

— В общем так, когда у вас ближайший рыцарский турнир?

— Ну, вообще-то недели через две?

— Вы что, свихнулись?! Зимой?!

— Да, это у нас такой обычай. Есть старая легенда о короле, придумавшем все это. Он, вроде как, после какой-то глобальной победы заявил, что истинный рыцарь может одинаково хорошо сражаться как в летний зной, так в зимнюю стужу, в осенню слякоть и в весеннее тепло. С тех пор и повелось, что четыре раза в год проводятся самые популярные у нас рыцарские турниры. Его участники съезжаются не только со всего королевства, но и из многих сопредельных королевств.

— Еще лучше, чем я думала. Как ты думаешь, какие шансы у Ратмира выиграть турнир?

— Смеешься?

— Нет, серьезно. А что, все так плохо? Он мне хлюпиком не показался.

— Да ему турнир выиграть, как делать нечего. Он потому в них и не участвует, что скучно ему.

— Ну так и отлично. И сделать ты должен следующее: ты немедленно едешь к Ратмиру если не захочет впустить тебя добровольно — перелезешь через стену, либо выкопаешь ложкой подкоп, а можешь вообще проковырять досадную преграду пальцем, главное, доберись до эльфа. Объяснишь ему все, что было, скажешь, что теперь из-за всего этого Яррэ умирает, распишешь все в красках. Он, разумеется, рванет к ней. Не пускай. Скажи, что она уехала в Хартамлас, ну или еще что сочини, чтоб он сразу не бросился всех спасать. А потом намекни, что можешь организовать ее присутствие на зимнем турнире. Думаю, что он и сам догадается, что дальше делать. Впрочем, если не догадается, то ты сам ему помоги с этим...

Яррэ

Вот теперь уже точно все кончено. Лайк вернулся и сказал, что Ратмир отказался приехать сюда, но у меня будет возможность его увидеть на зимнем турнире. Вроде как он по статусу там быть должен. Честно говоря, не знаю, зачем мне нужна эта возможность, ведь я все равно не смогу смотреть ему в глаза и ни за что не заставлю себя подойти к нему.

Мика вскоре после отъезда Лайка пропала куда-то на несколько дней, но потом вернулась и от посещения этого мероприятия откосить все равно не удалось, потому что неугомонная драконесса заявила, что если я туда не пойду сама, то она вызовет Лайка и с его помощью донесет меня на турнир на руках, опозорив на всю округу. Пришлось идти.

Наверное, несколько месяцев назад я бы пришла в неописуемый восторг от того факта, что смогу сама увидеть настоящий рыцарский турнир, но сейчас мне было не до восторгов.

Вдруг он не захочет со мной общаться?

Вдруг он не сможет меня простить?

Все эти сотни и тысячи 'вдруг' не давали мне сосредоточится на самом турнире. Я лишь краем глаза видела, как съезжаются на турнирной арене рыцари, да краем уха слышала стук копыт по мерзлой почве, удары копий о щиты, крики зрителей. Мы сидели на зрительский местах совсем рядом с королевской ложей и я видела, что Ратмира там нет. Впрочем, я так и знала, что его там не будет. Что бы там ни говорили Лайк и Мика.

Он не простит...

Трибуна рядом со мной разразилась черезчур громими криками, в которых сквозило удивление и восторг. Я бросила взгляд на арену. На нее въехали два рыцаря. Но взглянув на одного из них, я сжадась в комок и схватила сидящую рядом Мику за руку. Глашатай объявил:

— Сэр Глорстан Роквиль... Сэр Ратмир Эльбрасский...

Ратмир в ослепительном белом доспехе на огромном белом коне... Он словно вышел из моих детских грез. Тот, кого я себе представляла, тот, кого я... прогнала теперь, предала, кому я не поверила. Я попыталась вскочить и убежать прочь, чтоб не видеть всего этого, но Мика с Лайком одновременно с разных сторон схватили меня и усадили обратно. Лайк строго шепнул мне:

— Только попробуй дернуться! Ты будешь сидеть здесь до конца. Так надо!

Как во сне я видела, как ломаются копья, всадники вылетают из седел, встают на дыбы кони, а белый рыцарь с зеленым клевером на щите сметает всех своих противников, словно играя с ними, словно все это для него не более, чем потеха. Минуты сливались в часы, а часы тянулись целую вечность.

— Победителем зимнего турнира становится... — глашатай сделал драматическую паузу, — сэр Ратмир Эльбрасский.

Трибуны разразились восторженными криками.

— Сэр Ратмир, вы получили право назвать королеву Любви и Красоты Зимнего Турнира...

Ратмир направил коня к королевской ложе, он проехал так близко, что я смогла бы до него дотронутся, но вместо этого просто закрыла глаза. И тут...

— Думаю, что не слишком-то честно эльфу участвовать в турнире наравне с людьми...

Маркиз Тегольс... Я еще раз рванулась из кресла, руки просто чесались дать ему по морде и вызвать на поединок. Эта скотина виновата во всем, так она смеет еще и рот открывать!.. Лайк в последнее мгновенье все же успел меня ухватить за куртку и потянуть назад.

— Сидеть, я сказал. Не позорь его. Ты думаешь, он сам со своим обидчиком не справится?!

Я поняла свою ошибку и, затаив дыханье, наблюдала за Ратмиром. Он снял шлем, бросил его на землю. Посмотрел на меня. У меня от этого взгляда все внутри перевернулось. Что он придумал?!

— Ваше величество, — Ратмир невозмутимо посмотрел на короля. — Я предлагаю немного изменить правила этого турнира, дабы у маркиза не было больше сомнений в праве моего участия в нем. Я согласен поставить свою победу на последний поединок. Думаю, что мы проведем его на мечах. Сэр Тегольс известный мастер этого оружия, а потому я предлагаю уравнять наши с ним шансы на победу. Я сниму доспех и единственной моей защитой будет мое умение. Сэр Тегольс же может выбирать любой доспех. Считаете ли Вы это справедливым, сэр Тегольс?..

Я до крови искусала себе губу, чтоб только не закричать. Что он делает?! Ему жить надоело?! Один, даже скользящий удар тяжелого двуручного меча и все...

— Да, считаю, — меж тем радостно ухмыльнулся маркиз.

— Даете ли Вы свое согласие на этот бой, Ваше Величество?

Сайрес посмотрел на Ратмира и что-то сказал ему в полголоса. Ратмир что-то ему ответил. Король, помедлив, кивнул герольду.

— Последний бой нашего турнира. Сэр Ратмир Эльбрасский и сэр Шервальд Тегольс. Участники готовтся к бою.

Вот и все. Я судорожно сжала руку Мики. Он поморщилась и попыталась разжать мои пальцы. Зачем он это делает? В чем смысл? Неужели он все это делает для меня? Но если так, лучше бы не придумывал это. Я же с ума сойду...

— Лайк, что он делает? Зачем?! Если с ним что-то случится, я же...

— Что, ты же?! — взорвалась Мика. — Ты бы пораньше подумала об этом, когда поверила маркизу, а не ему. Ты бы пораньше подумала, прежде, чем напиваться с Лайком до потери сознания, а потом пользоваться его чувствами к тебе!

Я покраснела. Крыть было нечем. И я во всем действительно виновата. Мика права.

— Мика, не нужно так, — примиряющее сказал ей Лайк. — Яррэ и так плохо было. А если она где и ошиблась, так заплатила за это с избытком. Что уж теперь-то? Да и я хорош... Все хороши, в самом-то деле.

Меж тем на турнирную арену вышли поединщики — Ратмир в легкой белой рубашке и черных кожаных брюках и маркиз, в доспехе, который, конечно, был легче полного рыцарского доспеха, но при этом давал очень надежную защиту и одновременно позволял сохранять достаточную подвижность. Хорошо подготовился...

Громкий удар стали о сталь... Поединок начался. Ратмир легко обходил своего противника и не позволял ему приблизиться к себе, он уже успел нанести несколько неожиданных ударов по маркизу, без особого, впрочем, результата — чешуйки доспеха полностью поглотили удар. Да уж... Эту жестянку так просто не раздолбать. А маркиз выжидал. Ему нужен был только один удар. И он его нанес. Резкий выпад, удар сверху справа на лево, Ратмир успел отпрыгнуть, но кончик меча задел его плечо. Я почти физически ощутила боль, обрушившуюся на Ратмира. Вскрикнула. Лайк повернулся ко мне.

— Он его задел... Лайк... Я не могу больше это видеть! Пусти! — я яростно вырывалась из рук Мики и Лайка, пытаясь оттолкнуть их. — Не хочу никаких турниров! Не хочу, чтоб он рисковал собой! Не хочу! Будь оно все трижды проклято! Отпустите!

Я вырывалась, они держали, в итоге мы все пропустили момент, когда поединок закончился. Просто толпа судорожно вздохнула и стало пронзительно тихо. Мы втроем испуганно посмотрели на арену. Удар сердца... Оба поединщика стоят. Ратмир держит свой тяжелый двуручный меч одной рукой... левой. Правая плетью висит вдоль тела. Удар сердца. Маркиз спотыкается и начинает медленно оседать на землю. Еще удар... Ратмир, пошатываясь, подходит к королевской ложе.

Трибуны взорвались от криков. Зрители встали. Восторженные рукоплескания.

— Победителем зимнего турнира стал сэр Ратмир Эльбрасский!..

Лайк и Мика все еще удерживают меня, а я готова со всех ног бежать к нему.

— Ему больно, нгвары всех вас задери! Ему сейчас нужна помощь, вы что, не видите?!

— Сиди спокойно, — Лайк без труда опустил меня обратно на лавку, поправил шубку, которую они в начале турнира на меня набросили, чтоб я не мерзла. — Ты ему сейчас не поможешь, а триумф ему портить не нужно. Боль он потерпит, не хрупкая девица. Ему еще Королеву турнира выбирать.

К Ратмиру подбежал невысокий паренек, в котором я узнала Венца, парнишку, который водил меня гулять по Гвинере, когда мы с Ратмиром туда приехали. Венц набросил на своего хозяина теплый плащ. Я опять вскрикнула от боли, когда тяжелая ткань коснулась сломанной ключицы (в том, что она именно сломана я теперь не сомневалась), причинив ее обладателю новые мучения, которые сразу же передались и мне. Ратмиру подвели коня, но он смог сесть на него только с помощью слуг, копье он взял в левую руку.

— Лайк, зачем ему опять копье? — зашептала я.

— А как ты себе представляешь выборы Королевы? Он же не будет лично обегать все ряды? А так сейчас ему король оденет диадему Королевы на копье, он на коне объедет арену и потом на копье протянет знак Королевы самой красивой девушке на трибунах.

Я только что сообразила, что смертельно боюсь увидеть, кого Ратмир назовет Королевой турнира. Причем, кого бы он не выбрал, мне все равно будет плохо. Если меня, то это позор на всю мою жизнь — я же не собиралась пребывать в образе прекрасной дамы и одела не платье, а обыкновенную зимнюю одежду... обыкновенную... для Лесных Призраков, но не для Королевы турнира: белая рубашка, заправленная в коричневые штаны из довольно грубой ткани и теплая кожаная куртка поверх всего этого безобразия. А теперь еще представьте себе бледное осунувшееся лицо с покрасневшими глазами и волосы в творческом беспорядке. С другой стороны, если он назовет Королевой не меня, то... А вот об этом я даже думать не хочу и не буду. — Мика, Лайк, ну ребята, пойдемте, а?

— Сиди! — в один голос зявили оба.

Король, как Лайк и сказал, повесил на острие копья красивую серебряную диадему, украшенную драгоценными камнями. Ратмир тронул коня, проехал мимо наших мест, лишь скользнув взглядом по мне... Ну вот и все... Значит... По щеке скатилась слеза. Сил плакать не было. Он не простил.

— Все, довольно, окончен бал! — я стряхнула руки оцепеневших Мики и Лайка. Похоже, Ратмир их удивил. — Помогите мне домой дойти.

Лайк поднялся было с места, но Мика, словно прислушавшись к чему-то слышному только для нее, опять заставила меня сесть на место.

Ратмир проехал уже полный круг, он словно искал кого-то и никак не мог найти... Кого же он ищет?.. Помимо боли от него волнами исходили какие-то неуверенность, озадаченность, даже затаенный страх. Да кого же он ищет?!

Ратмир

Похоже, я уже один круг вокруг трибун сделал, но никак не мог найти ее. Об боли перед глазами кружились черные точки, мешая разглядеть лица зрителей. Где же Яррэ? Я точно помню, что она сидела рядом с королевской ложей, но когда я сейчас проехал мимо того места, то не увидел ее. Хотя точно знаю — она там. Она не могла уйти! Лайк обещал мне, что удержит ее любой ценой. Может быть, я просто не разглядел? Вот, проехал королевскую ложу еще раз. Где же ты, Яррэ?! Голова кружится и правая сторона тела болит от каждого легкого движения. Стистнул зубы, чтоб не издать ни звука. Надо же было пропустить такой простой удар! Да где же она?! Остается только одно:

— Яррэ!!! — крикнул я во всю силу.

— Она здесь, Ратмир, — несколькими мгновеньями позже услышал я почти что перед собой голос Лайка.

Черные пятна немножко отступили и я увидел маленькую фигурку, стоящую прямо напротив меня. Я острожно протянул к этой фигурке диадему. Не увидел, а скорее почувствовал, что украшение сняли с копья.

Зрители опять разразились воплями, которые я слышал уже только отчасти. Еще немного и я потеряю сознание. Этого только мне не хватало. Венц подбежал к моему коню и громко закричал, призывая слуг. Меня очень аккуратно спустили на землю, разумеется, безболезненно сделать это не получилось, но через секунду про боль я благополучно забыл. Стоило мне спуститься на землю, как моя Королева Любви и Красоты абсолютно не смущаясь многочисленных свидетелей, обхвотила меня руками и заплакала, уткнувшись мне в грудь. Что тут говорить? Жизнь, похоже, налаживается.

Понятное дело, все церемонии пошли прахом. Но Сайрес одним махом решил проблему.

— Ну что ж, — громко заявил он. — Похоже наш победитель и Королева турнира уже нашли общий язык. Сэр Ратмир, подойдтите ко мне!

Я подошел к нему.

— Я знаю, что с самым главным призом, который Вы завоевали для себя, — взгляд в сторону Яррэ, — мои призы, увы, не сравнятся... Но позмоль тем не менее, вручить тебе вот этот кубок Зимы, — слуга принес на подносе огромный серебряный кубок, с россыпью бриллиантов, образующих рисунок снежинки.

Я поблагодарил Сайреса. На этом турнир для меня закончился. Дальше мероприятие должно было продолжится в королевском дворце, но я, увы, не был в состоянии туда идти. Больше всего на свете мне хотелось взять Яррэ за руку и поехать к нам домой. Что я и попытался проделать...

Лайк

Признаться, когда Яррэ, бросилась, наконец к Ратмиру, в тот же момент я понял, что вот тепрь все встало на свои места. Вот теперь все правильно. Я улыбнулся. Они оба заслужили свое счастье. На плечо мне упала чья-то рука.

— Ну что, горе полукровное? Кажется, наш замысел увенчался успехом, хотя пока не до конца, — Мика довольно зажмурилась, словно кошка, только что умявшая крынку сметаны.

— А у нас еще что-то планировалось?

— А как же. Гляди на ребят в плащах с капюшонами, которые стоят немного справа от нас, — она протянула руку в сторону и указала на две фигуры в теплых серых плащах с капюшонами, надвинутыми так, что лица увидеть не удавалось.

— Это еще кто? — спросил я.

— Сейчас увидишь.

Призы вручили и Ратмир с Яррэ направились к нам. Я не сразу заметил, что одновременно с ними встали со своих мест и незнакомые люди в плащах. Они подождали, когда наши эльфы подойдут к нам, а потом направились в нашу сторону. Приблизившись к нам они откинули свои капюшоны и я увидел лица двух эльфов. Точнее, эльфа и эльфийки. Наш победитель турнира и его Королева стояли к ним спиной, а потому не заметили маневра. Эльф тихо подошел к Ратмиру и произнес:

— Я вижу, что моя дочь нашла себе достойную пару и без моей помощи, — Ратмир и Яррэ синхронно повернулись к говорящему. Яррэ успела быстрее, увидела тех, кто перед ней и тихо что-то прошептала себе под нос. Ратмиру пришлось сложнее, так как со сломанной ключицей особенно не пошевелишься.

— Советник?! — только и смог он произнести, увидев стоящего перед ним эльфа.

— Он самый. Позвольте представить Вам мою супругу — леди Райвелину...

Ратмир попытался галантно поцеловать руку представленной ему леди, но придворный этикет требовал довольно глубокого поклона, а потому эльф в какой-то момент вскрикнул и остановился, левой рукой пытаясь придержать правую руку.

— Ой... прошу прощения. Что-то я увлеклась немножко! — Мика дошла до Ратмира. — Сядь на лавку... герой сказаний!

Ратмир послушно сел на лавку перед ней. Драконесса провела над ним рукой.

— Сейчас будет чуть-чуть больно, но ты уж потерпи — осколки собирать всегда неприятно.

Яррэ, которая было попыталась навязаться ей в помощники она сердито отогнала: 'Не в твоем состоянии такие фокусы выделывать'.

Эльф терпеливо снес все ее мучения, а Яррэ сидела рядом с ним на корточказ, сжав его руку в своих ладошках.

Наконец, лечение закончилось и все смогли поговорить спокойно.

Вот это Мика, ай да драконесса! Оказывается, пока я улаживал проблемы с Ратмиром, она слетала в Хартамлас и устроила там разнос советнику. Не знаю, что она там наговорила, но советник с женой спешно выехали инкогнито в Гвинеру, чтоб посмотреть на турнир, а точнее, понаблюдать всю картину в целом. Само собой, Артанор, мудро рассудил, что 'раз пошла такая пьянка...' Одним словом, ставить преграды не резон — и бессмысленно, и дочь потерять можно в результате. Зачем противиться? Конечно, ситуация с принцем Кассием была бы довольно неприятной, но, к счастью, Сильва нашла нужный ключик к сердцу холодного принца и охмурила его так, что тот заявил отцу, что не желает себе портить жизнь из-за какой-то там крови, поэтому никакой помолвки с Яррэ не будет. Вот ведь как все складно получилось.

Свадьбу отпраздновали весной, когда зацвели деревья. Ратмир, уверенный в себе, счастливый и улыбающийся и Яррэ, немного испуганная, взволнованная, но тоже радостная. Я от души за них радовался. Мика осталась с нами, говорит, что годиков на пять она точно никуда от нас не денется. За зиму мы с ней очень сдружились. Она веселая и шебутная, а, главное, умеет все выставить в таком свете, что и беда бодой не кажется. К весне под ее влиянием я уже окончательно расстался со своими переживаниями по поводу Яррэ, хотя по-прежнему продолжал ее любить. Но немножко иначе — весь пыл первоначальной влюбленности прошел и осталась только нежная любовь, с небольшой примесью светлой печали. Наверное, только это позволило мне не сойти с ума окончательно, когда...

Одним словом на свадьбу я вспомнил про медальон, который уже давно хотел ей подарить. Решил, что это будет вполне уместным подарком на свадьбу, ну, разумеется, одним из них. Когда настало время его вручать, я отозвал Яррэ в сторону и протянул ей медальон.

— Яррэ, это тебе. На счастье! Я очень за вас с Ратмиром рад...

Яррэ взяла медальон, посмотрела на него. Ее глаза расширились, заняв буквально половину лица. Она выругалась и, держа в дрожащей руке мой подарок, спросила:

— Откуда у тебя ЭТО?! Признавайся! — она схватила меня за грудки и начала отчаянно трясти.

— Это... это... это досталось мне от матери... — только и сказал я, удивленный такой бурной реакцией.

Увидев странную картину, к нам подошел Ратмир, а чуть позже пожаловал и отец Яррэ. Когда он в свою очередь увидел эту несчастную подвеску, он еще сильнее взволновался и начал требовать с меня ответа, где я это достал. Наконец, к нам подошла леди Райвелина, осмотрела взглядом место действия, послушала наш разноголосый хор и пристально вгляделась мне в лицо. Некоторое время молчала, а потом тихо спросила:

— Лайк, а что случилось с твоими родителями?

— Не знаю, думаю, что они умерли. В медальоне был записан голос мамы, мне всегда казалась, что она так прощалась со мной.

— И ты его стер?! — неожиданно закричал на меня Артанор. — Глупый мальчишка!

Леди Райвена властным жестом остановила супруга.

— Тихо, Артанор, подожди... Лайк, сколько тебе лет?

— Почти тридцать шесть.

— Артанор, думаю, ты и сам уже понял. Твоему племяннику и без твоих криков хватило удовольствия в жизни. Медальон принадлежит ему по праву и он может делать с ним все, что захочет.

— Райвена, ты считаешь...

— Я не считаю — ты просто сопоставь время, да посмотри на его лицо. Неужели не признаешь черты лица Лариэль?

Я уже решительно ничего не понимал, но тут Яррэ тихо подошла ко мне и на ухо шепнула на ухо:

— У папы была сестра. Лариэль. Она полюбила человека и ушла от нас. Человек погиб, а Лариэль умерла вслед за ним, но никто из нас не знал, что у них остался сын...

— Ты спятила?!

Яррэ молча смотрела в пол. Похоже, она вспоминала то же самое, что и я — диван в моей бывшей комнате и то, что мы едва не натворили. Ситуацию спас Ратмир, который улыбнулся, взлохматил мне волосы на голове и громогласно заявил:

— Эге, брат, да мы с тобой теперь родственнички! Пью за твое здоровье.

Яррэ

Вот так все и закончилось. Я вышла замуж за Ратмира, отец добился пересмотра его дела и под его влиянием Эртис был вынужден вернуть ему истинное имя. Но я все равно продолжаю называть его Ратмиром. Лайк теперь носится со мной, как с писаной торбой, непрерывно напоминая Ратмиру, чтоб тот не смел обижать его сестру и очень сильно обижается, если кто-то его поправляет, что сестра-то двоюродная. Мика не дает нам скучать, постоянно тормоша нас. Кстати, когда я на свадьбе бросила свой букет, то случайно не рассчитала силы и он пролетел над головами ловивших его девушек и врезался в лицо Мике, а потом отскочил прямо в руки говорившего с ней Лайка. Мне кажется, это знак, впрочем, будущее покажет.