Девушка подбежала к одному из окон и выставила руку наружу, словно желая что-то показать. Прыгая на одной ноге, Гирем добрался до неё, не слыша ни звука бьющегося сердца, ни шума дыхания, ни скрипа половиц под ногами. Выглянув в окно, он едва не потерял сознание, окрылённый надеждой. Впереди, в полумиле от башни, тускло светился тоннель, который вёл, без сомнения, наружу. Гирем не сразу осознал, что звуки вернулись, и рядом едва не пищит от радости его спутница.
-Нас спасли! Поверить не могу, что такое может быть! Как? Кто догадался искать нас здесь?!
-Я не знаю, — широко улыбаясь, Гирем обнял её за плечо одной рукой. — Ты поняла, что сейчас произошло? Почему исчезли звуки? Кто-то использовал пространственную рефрамантию.
-Теург?
-Не думаю. Перемещение в пространстве демонически опасная штука. Давным-давно один мой старый друг потерял силы, воспользовавшись ею.
-Но для кого-то мы всё же стоим этого риска. Ай, неважно! Нужно спускаться. Знаешь, в такие моменты кажется, что если не поспешить к лошади, то она ускачет.
-Понимаю, — кивнул Гирем, когда внезапно звуки опять исчезли.
Перемещение сквозь пространство было для него новым ощущением, когда плиты под ногами, стены, испещрённые надписями, и затхлый воздух внезапно сменяются глубоким песком, острыми камнями, впившимися в ладони и свежестью, повеявшей из открывшегося прохода. Гирем мягко ударился о песок, и несколько мгновений лежал неподвижно, пока Лисица не собралась с силами и поднялась, после чего помогла ему. Вход в тоннель зиял в нескольких сотнях шагов. Юноша выплюнул изо рта песок и улыбнулся девушке.
-Кто-бы это ни был, я буду благодарен ему до конца жизни.
-А я его уже ненавижу. Нельзя было сразу перенести нас на поверхность?
-Может, его возможности ограничены? — хмыкнул Гирем и вдруг изменился в лице. Прижав палец к губам, он медленно повернулся спиной к выходу. В чёрной неподвижной тьме раздавался тихий шорох, мало-помалу усиливаясь. Лисица сделала шаг к выходу.
-Надеюсь, они боятся солнечного света.
Шорох стал оглушительным. Казалось, он заполонил пещеру, исходя от стен и потолка. В свете факела возникла тонкая нить и существо, похожее на паука с десятками конечностей, мелькнуло прямо перед лицом Гирема. Тот вскрикнул и отмахнулся древком жезла. Раздался глухой шлепок и тварь отлетела куда-то во мрак.
-Бежим! — вскрикнула девушка и потянула его за собой.
До тоннеля оставалась сотня шагов, а шорох раздавался уже перед ними. Неяркий свет проявил ковёр копошащихся тварей, которые в слитном потоке стремились к выходу, передвигаясь на сотнях ног. Вниз протянулись дюжины нитей, и они спускались по ним, повернувшись к Гирему и его спутнице животами, круглыми как блюдца, и расставив конечности во все стороны, словно запрещая идти дальше.
-Что делать?! — вскрикнул Гирем, выставив перед собой рефрактор. В голове одна за другой вспыхивали панические мысли, страх сделал тварей ещё отвратительнее и страшнее.
-Бить гадов, что ещё?! — крикнула девушка и с визгом ринулась вперёд, молотя во все стороны мечом.
Гирем побежал следом, крича от боли в колене и ужаса. Они сбивали тварей на пол, и, коснувшись песка, те с шипением подпрыгивали и опрокидывались на спины, извергая из поднятых кверху животов фонтаны тёмной слизи.
Гирема едва не вырвало, но он, запретив себе думать об увиденном, продолжил размахивать гаснущим рефрактором. До входа остались не больше пятидесяти шагов, когда огонь потух, окружив их полутьмой, которую рассеивал лишь тусклый свет тоннеля. Гирем почувствовал, как сзади спустились ещё несколько существ. В следующий момент они должны были прыгнуть ему на спину или затылок. Его спутница, вырвавшаяся на десять шагов, остановилась — перед ней расставили лапки полсотни тварей. Она попятилась, повернула голову к Гирему — на фоне рассеянного света бледное расцарапанное лицо, разводы запёкшейся крови и спутанные рыжие волосы.
И надежда в глазах.
В какой-то момент он удивился, почему рефрактор погас, а света не становится меньше.
...Огонь взревел позади него подобно разъярённому дракону. Широкая струя пламени с довольным жужжанием обогнула их, и пронеслась дальше. В бешено извивающихся языках огня твари одна за другой сворачивались в чёрные комочки и падали наземь, словно сгнившие яблоки.
Гирем обернулся и почувствовал в ногах слабость. Он упал на колени, видя в бесконечно меняющихся изгибах пламени фигуру отца, который медленно шёл к ним. Его тело, от которого валил пар, казалось расплавленным железом, но то был отблеск белоснежного огня на мокрой коже. Чёрная борода курилась, подобно пучку хвороста, схваченные в конский хвост волосы трепетали, словно их теребили огненные пальцы. По перевитой толстыми венами руке, сжимавшей чёрное древко Терновника, стремился огонь, втягиваясь в кристалл на верхушке и вырываясь оттуда же концентрированным лучом. Кристалл сиял рубиновым маяком, указывая путь к врагам.
Струя огня достигла тоннеля, в который уже начали втягиваться существа. Шипение заполонило уши. Живой ковёр раздался в стороны и нехотя откатился назад, во тьму. Терновник потух.
Рензам опустился на колени перед Гиремом и крепко его обнял.
-Больше никогда не теряйся.
Гирем вздохнул, чувствуя, как в груди поднимается тёплая волна нежности, которая накрывает застаревшее озеро презрения. Он осторожно ответил на объятия. Непривычное действие.
-Спасибо... папа. Я думал, все посчитали меня мёртвым.
-Чрезмерная рассудительность иногда влечёт за собой большие проблемы, — он замолчал, но потом продолжил уже привычным ворчливым голосом. — Пора покинуть этот демонов котёл. Не хочу, чтобы твари вцепились нам в спины, пока мы тут нежничаем.
Они поднялись на ноги. Гирем повернулся лицом к тоннелю и успел увидеть, как Лисица вбежала в него и, не оборачиваясь, скрылась за поворотом. Юноша улыбнулся. Он считал её простой девушкой, не рефрамантом, и всё равно пришёл на помощь, как и обещал. И это было... прекрасно. Это значило, что для него ещё не всё потеряно.
-Что за девчонка? — спросил отец, помогая ему идти.
Гирем улыбнулся.
-Товарищ по несчастью. Не думаю, что за ней стоит гнаться. Она не опаснее какой-нибудь служанки.
-Она пыталась тебя убить, не так ли? Не вижу другой причины, почему девчонка попала в эту пещеру вместе с тобой. Она может быть связана с убийцами.
-Я тебе потом всё расскажу, папа. Давай не будет рушить этот момент, хотя бы сейчас.
Рензам склонил голову и сохранял молчание до тех пор, пока они не вышли на поверхность. Последние шаги по тоннелю Гирем сделал, зажмурившись. Здесь ему пришлось закрыть уши из-за шума толпы, которая собралась возле входа.
-Рензам, что это за чертовка?! — простонал кто-то голосом Остиса.
-Вы её схватили?
-Она пнула меня между ног, растолкала этих ротозеев и исчезла. Боги, какие острые у неё носы...
-Идиот, — отрывисто бросил отец и возвысил голос. — Слушайте сюда! В этой пещере живут хищные твари. Завалите вход, пока они не оправились от испуга.
-Но сэр, нам интересно, что там.
-Там смерть, мальчик. Если я что-то приказываю, то не просто так.
-Дивайн Рензам! — раздался знакомый мужской голос. — Вы великолепны. Знаете, если Саламах Инги разрешит мне участвовать в написания четвёртого тома "Жизни великих людей", то я включу эту историю в главу про вас. Этот триумф нерушимой веры и стальной воли нуждается в запечатлении...
-Не поясничай, историк.
Гирем расплылся в улыбке.
-Гири, ты заставил нас пережить не самые приятные часы. Кое-кто, между прочим, даже делал ставки на твою смерть. Да, Остис?
-Нет, я ставил на то, что Рензам найдёт тебя живым. Сиверт, не молчи!
-Он так рад, что потерял дар речи, — холодно произнёс Рензам. — Расступитесь. Гирему нужно показаться лекарю.
Гирем почувствовал, как его ладони касается холодный многогранный кристалл сциллитума.
-Сынок, сделай одну вещь. Эти идиоты глухи и слепы. Твоё последнее Слово на сегодня, ладно?
Он с трудом приоткрыл глаза и увидел сквозь ослепительный свет заходящего солнца уходящие отвесно вверх тёмно-оранжевые склоны огромного карьера. Повсюду, насколько хватало взгляда, к ним крепились строительные леса с ярусами, на которых работали археологи. Сами рабочие столпились вокруг него и Рензама, за их спинами торчали светлые островки раскопанных сооружений.
-Хочешь, чтобы я завалил вход?
-Несомненно, — кивнул отец и повысил голос. — Всем стоять на месте! Вы получите доступ, когда это решит Теург!
Гирем взял протянутый кристалл и начал откручивать донышко жезла.
Чужого жезла.
Его окатила холодная волна ужаса. Девушка исчезла, позабыв о своём рефракторе. Куда?! Он сглотнул, покосился на отца — тот вместе с Сивертом и Остисом внушительно втолковывал людям, почему нужно завалить выход. Если сказать ему о находке сейчас, то он наверняка поднимет немалый шум. Решив отложить рассказ на потом, он посмотрел на донышко — на нём красовалось рельефное изображение головы морны — толстый загнутый клюв, глаз, острые перья на шее. Поверх клюва были выгравированы три буквы — Е.А.Т.
"Скорее всего, эти инициалы принадлежат ей или мастеру, который сработал жезл. Или тому, у кого она его украла", — он яростно почесал щёку и ещё раз посмотрел на изображение морны. Что, если Лисица связана с ними? И если она связана, то как же неудачно он солгал про отца-разводчика морн. Она наверняка раскусила его, и её недоверие стало ещё более объяснимым.
"Калишор Хлой — заводчик морн в Сибельниле и тесть Алана — один из лучших людей, которых я знаю. Любой бы хотел себе такого отца".
Закончив работу, он прошёл сквозь толпу вместе с товарищами, и замер на месте, когда воздух внезапно завибрировал и преломился, а звуки исчезли. Из него разом вышел десяток солдат, а среди них и Камелия Ревасс, на сей раз в непривычном для неё тёмном платье. Девушка морщилась и держалась за сердце.
-Это были вы, — Гирем широко улыбнулся ей. — Спасибо.
-Очень мило, но за что?
-Так это были не вы?
-Определённо не я, — Камелия в замешательстве посмотрела на Рензама.
-Насколько я понял, кто-то открыл проход в каверну. Открыл с помощью пространственной рефрамантии, каким бы опасным не был этот способ.
Девушка хмыкнула.
-Давайте обсудим всё в более приятной обстановке. Расскажете мне обо всём, что произошло. Нужно систематизировать информацию.
-Очень умно звучит, — донёсся сзади голос Джарката. — Очень!
-Кто этот человек?
-Заноза в заднице, — поднял палец Остис.
Камелия вновь хмыкнула и распростёрла руки, словно намереваясь обнять всех, кто был вокруг. Гирем вздохнул, приготовившись к перемещению.
Разговор обещал быть очень напряжённым.
Глава 22. Звено событий.
Изру омывают четыре океана — океан Брусса с запада, Алеманский океан с севера, Тёмный океан с северо-востока и Штормовой океан с юга и юго-запада. Мы хорошо знаем первый, поскольку приплыли из-за него, второй, поскольку оно служит нашими рыболовными угодьями. Мы даже немного знаем о третьем, несмотря на его враждебные для всякой жизни свойства.
Про четвёртый мы не знаем ничего. Насколько он велик? Скрывает ли за собой другие земли или может даже другие цивилизации? А может быть, чёрная завеса — это предупреждение Богов?
Мы не получим ответов, пока не найдётся тот, кто отважится и главное — будет иметь силы, чтобы раздвинуть её.
Отрывок лекции Курта Затароу для капитана "Белосты" во время шторма (и за несколько секунд до потопления корабля), рассказанной единственным выжившим — самим капитаном,
711 год от создания Триединой Церкви.
1
Триксель считал себя человеком весьма серьёзным и ответственным, а Неда Громквара — неряшливым, легкомысленным и потерявшимся в жизни. Наверное поэтому, когда старый рефрамант осторожно стал рядом с ним у фальшборта корабля, носившего гордое имя "Неуязвимый", чтобы попросить ещё одну порцию миалия, он поморщился, но всё же сунул руку во внутренний карман просторной зелёной робы. Достав оттуда содержимое, он протянул ладонь Неду. Старик облизал искусанные губы и с лёгкой дрожью посмотрел на Трикселя.
-Спасибо, господин, — и спрятал крошечный пузырёк с тёмной субстанцией за пазуху.
-Ты понимаешь, что это наркотик? — спросил горбун, озирая бескрайнюю волнующуюся синеву. — По церковному закону за такое могут и казнить.
-Простите вашего слугу, господин, но я не видел предупреждений о миалии ни в одном прибрежном городе Ваэльвоса, равно и как пометок в кодексе Ум"оса.
-Это потому, что я создал его. Никто, кроме тебя и меня о нём не знает.
-И вы ещё говорите про запреты. Зачем было создавать то, за что можно лишиться головы?
-Потому что у меня была естественная необходимость в этом эликсире, — Триксель покраснел. — Точнее, в том, что он делает.
-Прекрасно вас понимаю, господин, — Нед растянул губы в улыбке и снова извлёк на свет пузырёк. Открыв пробку, он поднёс его ко рту.
-Не стоит с ним перебарщивать. Сосуды могут расшириться так, что ты истечёшь кровью за несколько минут.
-А какая разница, — проскрипел Нед и вылил содержимое пузырька себе в рот. — Всё равно жизнь дрянная.
Горбун скривил губы, но промолчал.
-А-ах, — блаженно улыбнулся старик. — К тому же, я не боюсь казни. Всю мою предыдущую команду казнили у меня на глазах.
-Предыдущую?
-Ту, после которой я подался в пираты. Я ведь плавал под началом дивайна Синваля Маэльдуна.
-И почему же вашу команду казнили?
-Эх... эта история не для сегодняшнего дня, господин. Я радуюсь тому, что уже два дня как свободен делать, что захочу.
-Разговор с Сардарионом ещё впереди, Нед. И почему это ты постоянно называешь меня господином?
-Кхм, я надеялся, что смогу как следует послужить вам. Если на то будет ваша воля, конечно.
Триксель опустил взгляд вниз, забороздив им по белым барашкам волн, разгоняемых могучим форштевнем трёхматчевого судна. Увидев, как среди них блеснуло нечто серебристое, он вздрогнул.
-Поговорим об этом после допроса у Сардариона. Скажи мне лучше, как ты относишься к драконам?
-Как отношусь? Я про них только слышал. Последний ведь издох лет сто назад. Говорят, его тело нашли распростёртым на городской стене Элеура.
-А что насчёт морских драконов?
-На севере они не водятся — там слишком холодно. Дивайн Синваль плавал на нескольких, когда ещё был в здравом уме. Представляете, господин? Он прыгал в воду, ловил скользкую тварь в водный захват, брался за её вибриссы и управлял ими как поводьями.
-Любопытно, — отозвался Триксель, завороженно глядя в воду. — А ты знаешь, что когда-то в приморских городах Ваэльвоса практиковалась казнь через поедание морским драконом? Я её не застал, но лет двести назад наши предки любили делать такое с пиратами. Преступников сажали на корабль, потом находили в море дракона и бросали их в воду. Вода после этого бурлила несколько дней и оставалась красной от крови ещё дольше.
-Бр-р-р, даже представлять не хочу. И почему вы завязали разговор про казни и драконов. Я сказал, что не боюсь казни, вовсе не то, что хочу оказаться наживкой для морского монстра.
