— Это мы ещё посмотрим. — Джоас вдруг разозлился на предсказательницу. — Не знаю, что она там увидела, но даже не думай сдаваться! Никто не погибнет, я об этом позабочусь.
18.
Джоас мерил пустынный берег широкими шагами. Под его сапогами смачно хрустели желтовато-коричневые водоросли, оставшиеся после отлива, над головой кружили коу'кхи, океан был непоколебимо спокоен и величественен, но эта идиллическая картина никак не улучшала настроение короля Агранда. Он был очень и очень зол. Давненько ему не приходилось испытывать такое раздражение и возмущение. Что же получается? Все его планы рушатся из-за обстоятельств, к которым он не имеет никакого отношения!
Оставалось только гадать, откуда взялся маг крови, наславший болезнь на Димерия, и чего он хотел добиться. Впору было заподозрить в сговоре с отступником кого-то из недовольных скорым переселением северян. Беда в том, что таковых во дворце и столице было немало. Да и сами всадники хороши! Стоило местной шарлатанке открыть рот, как они шарахаются от гостя и готовятся к скорой гибели.
Слишком много совпадений. Вождь не доверяет жителям материка, и визит короля Агранда его едва ли обрадовал. Некая Видящая напророчила несчастье, стоило Джоасу попасть в её поле зрения. Один из всадников оказался проклят и, кстати, гостя к больному не пускают.
Тут Джоас остановил себя. Вождь северян оказался отцом Маравин, нехорошо подозревать его в заговоре. Разве не должен он ратовать за благополучие своего народа? Разве Маравин стала бы поддерживать нечестную игру? Слова Видящей её и правда напугали. Та странная женщина определённо имеет большое влияние.
— Джоас!
От оставшихся за спиной домов отделилась знакомая фигурка. Маравин бежала к нему и махала рукой.
— Вождь и Видящая хотят говорить с тобой, — выдохнула она, оказавшись рядом. Щёки девушки раскраснелись, выглядела она возбуждённой.
— Что, предъявят официальные обвинения? — не удержался от колкости он.
Всадница посмотрела на него с укором:
— Мы не хотели оскорбить тебя. Ты был бы полным дураком, если бы приказал отравить кровь Димерия, а потом полетел вместе с нами на острова. Я вижу, как ты стараешься понять нас, как ищешь лучшее решение для всех. Увидит и вождь. Будущее можно изменить, ведь мы пытаемся сделать именно это. Пророчество Видящей поселило сомнение в сердца людей. В моё тоже, прости. Нужно исправить это.
Устыдившись своих слов и мыслей, Джоас кивнул. Маравин робко дотронулась до его руки. Пальцы девушки слегла дрожали. Должно быть, от волнения из-за предстоящих переговоров.
Так, вместе, король Агранда и всадница вернулись в дом вождя, где уже ожидали отец Маравин, Видящая и Валадир.
— Наше знакомство вышло не слишком приятным. — Вождь поднялся навстречу гостю. — Грядут смутные времена. Сложно отличить врага от друга. Меня зовут Ардамир. Присаживайтесь, Ваше величество, и мы всё обсудим.
— Как себя чувствует Димерий? — спросил Джоас, опускаясь в кресло.
— Плохо, — откликнулся Валадир.
— Маравин говорила, что среди вас есть священник. Он не умеет исцелять?
— Кровь его предка давно смешалась с нашей, — сказала Маравин. — Теперь в его роду нет магов.
Ардамир посмотрел на дочь осуждающе, потом махнул рукой и признал:
— Да, мой народ не владеет магией. Такова плата за дар, полученный в далёком прошлом. Не думаю, что есть смысл скрывать это. Мы ведь собираемся жить бок о бок.
— И теперь у нас появились новые сложности, так? Память о войне с крылатыми всадниками всё ещё жива в Аргранде. Мои подданные боятся вас, но ваши страх и недоверие не меньше. Слова о грядущих несчастьях только подогрели их. — Джоас покосился на Видящую.
Женщина встретила его взгляд без намёка на смущение. Её губ коснулась понимающая, чуть снисходительная улыбка.
— Не я выбираю время, когда приходит очередное видение, — промолвила она. — Каждое из них целиком поглощает разум. В первые минуты мне сложно рассказать обо всём, что я видела, и мои слова могут быть неверно истолкованы. Люди знают это, но всё равно боятся плохих пророчеств.
— Вы сказали, что они обречены. Их можно понять. Неужели всё так плохо? Мы не сумеем заключить договор? Катастрофа начнётся раньше, чем вы успеете уйти? Что случится?
Он сам не заметил, как начал принимать слова Видящей всерьёз, а ведь перекинулся с нею всего парой фраз. Было в этой женщине кое-что, никак не вязавшееся с шарлатанством, — её глаза. Так смотрит тот, кто познал нечто, недоступное другим и находящееся за гранью человеческого понимания.
— Нет, нас ждёт иное несчастье, — произнесла Видящая. — Не потоки пламени, рвущиеся из-под земли, не тучи пепла и не бушующий океан. Я видела всё это раньше, но тогда у нас оставалась надежда. Мы могли сбежать. Другая беда нависла над миром, над каждым его уголком. Люди станут умирать от неведомой болезни, тела их покроются язвами, кровь вскипит, молитвы Творцу не остановят смертельной агонии. Болезнь коснётся каждого. Женщин, мужчин, детей, стариков, даже домашнего скота, лесных зверей и птиц. Мир застонет от боли и уже никогда не будет прежним.
— Это невозможно. — Джоас замотал головой. — Что за болезнь такая, которая убивает и людей, и животных, и птиц?
— Я не знаю. — Видящая развела руками.
— Но к договору между нашими народами она не имеет отношения, верно? Для вас важно выжить сейчас, а уж потом встречать следующую беду. И первое, что мы должны сделать, — помочь Димерию.
— Но как? — воскликнул вождь.
— Вернёмся вместе с ним на материк. На побережье достаточно Храмов. Я обращусь с просьбой к целителям. Димерий сможет удержаться на коу'кхе?
— Привяжу его к себе, — решительно сказал Валадир.
— Почему ты хочешь помочь нам? — спросил вождь.
— Потому что мы с Димерием стали добрыми друзьями. Потому что все мы скоро окажемся в одной лодке. Потому что я слишком хорошо знаю, каково это — оказаться жертвой мага крови. Что за дурацкие вопросы вы мне задаёте?
Маравин взирала на него с таким восхищением, словно он собирался сам исцелить Димерия. Джоасу даже стало неловко. Во взгляде Ардамира тоже появился намёк на теплоту, а ещё — надежда.
Всадникам не потребовалось и получаса, чтобы подготовиться к новому путешествию на материк. Все понимали — нельзя терять ни минуты, смертельно опасно любое промедление.
Когда Джоас увидел Димерия, то невольно поёжился. Сильный самоуверенный всадник был сейчас слабее ребёнка. Его полный боли взгляд рассеянно скользил по собравшимся, руки тряслись, кожа посерела. Ардамир сам помогал ему взобраться на птицу, потом привязывал его к Валадиру. Джоас занял уже ставшее родным место позади Маравин.
— Пора бы тебе обзавестись своим коу'кхом, — с нарочитой бодростью объявила девушка.
Джоас видел, что она отчаянно скрывает волнение, поэтому принял её слова за шутку.
— Думаешь, чужак с материка кому-то из них понравится?
— На тебе след крови, этого достаточно. Сейчас на скалах много молодых коу'кхов. Ты сможешь найти того, который подчиниться тебе.
— А это не против ваших правил?
— Ещё один коу'кх, который выживет в катаклизме. Вождь не станет возражать.
Ближайший Храм располагался к западу от дельты Меиры. Увидев вдалеке величественное здание, Джоас испытал радость и облегчение. Никогда раньше он не смотрел на обитель Творца с такой надеждой.
Появление крылатых всадников вызвало среди местной братии небольшой переполох, но визит короля Агранда впечатлил молодых служек ещё сильнее. Послали за настоятелем. Высокий худой старец не заставил себя ждать, с достоинством выслушал просьбу Джоаса, однако, взглянув на Димерия, утратил всякую сдержанность.
— Вот сюда, скорее! — торопил он, провожая гостей к невысокому строению возле Храма.
Джоас сам помогал нести Димерия. Кожа всадника была холодной, как у покойника, дыхание стало тяжёлым, неровным. Больному была выделена комната, куда совсем скоро явились двое мужчин в одеяниях целителей.
— Этому человеку повезло, — сказал настоятель. — Брат Илаис и брат Гаспар в совершенстве владеют магией Света. У нас они проездом. Уже запрягали лошадей, когда появились вы.
— А что делать нам? — спросил Валадир.
— Молиться и ждать. Теперь жизнь вашего друга в руках Творца. Прошу, оставьте нас. Мы сообщим, как только его состояние изменится.
Валадир покинул комнату с явной неохотой и, отмахнувшись от предложения выйти на воздух остался ожидать у дверей, а вот Маравин Джоасу удалось вывести во двор.
— Всё будет хорошо, — уверял он её. — Слышала настоятеля? Мы вовремя успели. Они могут исцелить его. Если бы не могли, сразу бы сказали.
— Кто сделал это с Димерием? — спросила Маравин.
— Маг крови, дни которого сочтены. Клянусь, что из-под земли его достану.
— Я кое о чём не рассказывала тебе. — Всадница опустила глаза. — Димерий мой жених.
— Вот как? — опешил Джоас.
— У нашего народа есть обычай. Когда ребёнок ещё мал, родители выбирают ему жениха или невесту. Если по достижении двадцати трёх лет эти двое не найдут себе спутника жизни по зову сердца, они женятся. Если спутника находит кто-то один, второй не должен ему мешать. Я знаю, что Димерий ещё не познал любовь. В отличие от меня.
Маравин вскинула голову и посмотрела на Джоаса в упор.
— Моё сердце бьётся чаще, когда мы вместе. Я готова слушать тебя часами, открыть тебе все наши тайны. Спрашивай что хочешь. Ну же!
— Нет, Маравин, это плохая идея, — остановил порыв девушки Джоас.
Ему стало невыносимо стыдно перед всадницей. Он ведь тоже тянулся к ней, хотел её и даже сейчас испытывал влечение. Всё это было знакомо, повторялось в жизни Джоаса десятки раз. Как друг Маравин стала для него особенной, но как любовница оказалась бы одной из многих, потому что только одна женщина занимала место в его сердце. Воспользоваться слабостью Маравин сейчас — значит, предать и её, и Айвет.
— У тебя не осталось вопросов? — спросила девушка. — Я думала, ты хочешь знать о нас больше, чем мы успели рассказать.
— Будет нечестно получить ответы вот так.
— Тогда вопрос есть у меня. Ты чувствуешь что-то, когда находишься рядом со мной, или мне показалось?
Она смотрела на него жалобно, как маленький, ищущий тепла зверёк. Во её взгляде жила робкая надежда, но уже забрезжило понимание.
— Да, чувствую, — выдавил Джоас, — и если бы мне было не с чем сравнивать, то я бы решил, что это и есть любовь.
— Но я не видела женщину рядом с тобой, — прошептала всадница.
— Потому что сейчас она очень далеко. Я должен был пойти с ней, просто понял это слишком поздно. Я вообще тугодум. Мне не следовало привязывать тебя к себе. Не понимаю, как всё случилось.
— Нет, я сама виновата. Над женщинами в моей семье словно висит проклятие. Они влюбляются в чужих мужчин или мужья бросают их. Отец вот тоже не живёт с нами. Он ушёл к другой женщине через месяц после рождения Галдара. Из поколения в поколение дочери повторяют ошибки матерей. Смешно, мы ведь помним, как оступались старшие. Но сердцу не прикажешь. Мой предок любил черноволосую королеву, хотя знал, что она не будет с ним никогда.
Джоас не мог решить, что лучше сейчас: продолжить болезненный разговор, перевести тему или обнять девушку, чтобы подарить ей немного ласки. Последнего хотелось сильнее всего, но так он рисковал дать Маравин ложную надежду.
— Ты предлагал мне дружбу, я позволила себе мечтать о большем. Прости меня, — проговорила она.
— Нельзя просить прощения за то, в чём ты не виновата, — возмутился Джоас.
Он всё-таки поймал её ладони и крепко сжал в своих.
— Друзья, ладно? — Маравин часто заморгала. — Будем друзьями?
— Друзья, — подтвердил Джоас.
— Да сколько же можно ждать?! — Валадир вывалился из дверей и ударил ногой по валявшемуся на земле камню. Тот оскорблённо отлетел в сторону, оставив неглубокую рытвину.
— Исцеление никогда не бывает быстрым. — Джоас с трудом заставил себя перевести взгляд на всадника.
— Я пойду помолюсь за Димерия, — сказала Маравин.
Развернувшись, она быстро зашагала к дверям Храма, и Джоас почувствовал, что не должен идти за ней сейчас.
Когда появился настоятель, Маравин ещё не вернулась.
— Ваш друг будет жить, — сказал он, и Валадир прошептал короткую молитву, благодаря Творца за оказанную милость.
— Маг, который сделал это, должен быть пойман, — произнёс Джоас. — Мне стоит обратиться к паладинам сейчас или вернуться в столицу? Скорее всего, нападение случилось перед нашим отлётом.
Ответ настоятеля был неожиданным:
— Не торопитесь, Ваше величество. Прошу уделить мне немного времени перед трапезой, которую братья подготовят для вас и ваших друзей.
— Что-то не так с Димерием? — забеспокоился Джоас.
— Я ведь сказал, что он будет жить. Дело касается не только его.
Под настороженным взглядом Валадира Джоас проследовал за настоятелем во внутреннее помещение Храма, где сейчас стояла блаженная полутьма и умиротворённо пахло благовониями. Краем глаза он заметил Маравин, неподвижно сидевшую на одной из скамей и успел ещё раз укорить себя, а потом настоятель нырнул в один из боковых проходов, и вскоре Джоас оказался в тесной келье, обставленной скупо, даже бедно.
— Тревожные вести приходят к нам, Ваше величество, — промолвил старик, предлагая королю жёсткое деревянное кресло. — Ваш друг не первый, кто заболел в последнее время. Брат Гаспар путешествует вдоль побережья. Десять дней назад он видел точно такие же симптомы у одного рыбака, а на прошлой неделе голубь принёс послание с юга. В деревне неподалёку от города Рамора едва не умерла маленькая девочка.
— Значит, вы уже ищите виновного? — спросил Джоас, осознавая неправильность в происходящем.
Северное побережье, Рамора, Лоандана — не по воздуху же этот маг летает! Разве что украл у островитян коу'кха. Да и какая связь может быть между ребёнком, рыбаком и крылатым всадником? Нападение на последнего объяснимо, но при чём здесь два других человека?
— Виновного нет, — сказал настоятель. — Паладины проверили каждого заболевшего самым тщательным образом. Я попрошу их осмотреть и вашего друга. Боюсь, результат будет тем же. Больные напоминают жертв запретной магии, в их кровь проникла скверна, но никто не пускал её туда. Всё произошло само собой.
— Это невозможно, разве нет?
— На моей памяти подобного не происходило. Я уже начал изучать архивы. Один случай сошёл бы за случайность, второй заставил насторожиться, третий — это серьёзное предупреждение.
— Предупреждение... — повторил Джоас. — Мир восстал против людей, и Творец не слышит их молитвы.
— Что-что? — Настоятель округлил глаза.
— Нет, ничего. Больных ведь удалось спасти?
— Да, силами наших братьев. В Раморе они едва не опоздали. Насколько я понял из послания, болезнь удалось замедлить при помощи какого-то алхимического настоя. Люди, давшие его девочке, ушли до прихода целителей.
— Я хочу, чтобы все новости поступали ко мне, — сказал Джоас. — Пусть во дворец сообщат, если появятся новые больные. Предупредите и другие Храмы.
