2. Тайяна. Раскрыть крылья

Впрочем, она мужчинам нужна и не была. Шерх перехватил ее у Рошера, уложил на лавку и взглядом доброго инквизитора уставился на воющего от боли убийцу. Подумал — и дал пинка в бок. Обезболивающего.

Вой, по крайней мере, стих. Убийца глядел на страшноватую картину пожирания подельника — и мечтал остаться в живых.

— Тебя кто послал? — коротко спросил Рошер.

Запираться несчастный не стал. Был настолько напуган, что выложил все сразу.

Как их наняли, где наняли, описал внешность нанимателя, имени он, правда, не знал, но больше и не требовалось. Внешности хватило.

Шерх и Рошер переглянулись.

— Заметает следы.

— Именно.

— Что делать будешь?

— а что я могу сделать? — огрызнулся Рошер. — Пока у меня вот эта девчонка и одноногий бандит в свидетелях. И что? Он сейчас скажет, что это кто-то другой, что они врут — и ведь поверят не мне! Ему! А меня из-под пристани багром вытащат через месяц!

— Логично. Что делать будешь?

— ловушку.

— Уже знаешь, как?

— Придумаю. Может, на Магрит ловить буду, может, еще как.

— помощь нужна?

Рошер с уважением посмотрел на некроманта. Потом на травницу.

— Может она пока побыть у тебя на корабле?

— Не хотелось бы.

— а куда ее еще? Ко мне? Там в первую очередь проверят. К Яне?

— А хоть бы и к Яне. Охрану я приставлю, близко не подберутся.

— Подобрались же!

— Но ведь жива осталась?

Возразить было нечего. Жива, здорова и невредима. Разве что описалась от страха.

— А если ее там искать будут?

— Не будут. У Яны — в последнюю очередь. После всего происшедшего в ее-то доме? Да кому такое в голову придет?

Рошер вздохнул.

— Ладно.

— Тогда как разберешься со стражей, мы ждем тебя у Яны. Но ты поторопись, понял?

— Понял.

— Я забираю девчонку и ухожу. Мне со стражей встречаться не с руки, а тут скоро будет многолюдно. Мы тебя подождем.

— Да,, и даже очень, — подтвердил призрак, просачиваясь сквозь стену. — Они уже за две улицы отсюда. Пожар всех отвлек, но ненадолго.

Шерх кивнул Рошеру, подхватил травницу на руки и выразительно взглянул на молочно-белого убийцу. То ли от кровопотери, то ли от страха.

— Вякнешь что лишнее — и в Храме не спрячешься, и в могиле достану. Понял?

Понял. Мелко-мелко закивал и зажал себе рот.

Шерх фыркнул и вышел за дверь. Кхашш последовал (последовала?!) за ним, последним, так же, как и прибыл, растворился в стене призрак. В лавке стало тихо, только поскуливал на полу искалеченный подонок. Рошер внимательно посмотрел на него.

— Ты все понял?

Кивки были ему ответом.

— Тогда запоминай, что будешь говорить. Всем.

Пары минут хватило, пока не явилась стража. Сар Шойс с укором посмотрел на Рошера.

— Как же тихо было в городе, пока ты был в запое!

— И не говорите, сар, — согласился Рошер. — А до моего рождения еще тише было.

Ответом ему был укоризненный взгляд.

— Ну, рассказывай. Что тут произошло?

Рошер вздохнул и принялся рассказывать.

* * *

Чего не любят некроманты? Храмовников?

Да нет, что вы! Храмовников они просто убивают! А вот плачущих женщин — не любят. Ибо непонятно, что с ними делать.

Утешать получается плохо, убить некрасиво, а использовать по назначению, пока она вся в соплях, попросту не тянет. Невежливо это.

Девушка, вся обливающаяся слезами, припадает к твоему мужественному плечу, а ты гладишь ее по волосам и произносишь что-то несомненно брутальное...

Шерх это и сделал.

— прекрати мне соплями одежду пачкать.

Магрит так удивилась, что даже плакать перестала.

— А вы кто?

— Ящерица.

— Что?

— а что — не похож? — мрачно пошутил Шерх. — Кана, давайте, подождем Рошера, а он пусть вам все объясняет.

— Сатро Вайст? Да, давайте. Меня ведь хотели убить, да?

— Но ведь не убили?

Магрит это утешило, но не сильно. Ибо завтра все могло повториться.

— Но за что?!

— В том-то и дело, что почти просто так. Попались в неудачном месте и в неудачное время.

— И что мне теперь делать?

— Ждать сатро Вайста. Он все объяснит, — решительно заявил Шерх. — Я лично ничего не знаю.

— Но....

— Никаких — но.

— а что это были там за чудовища? Такие... как скелеты?

Некромант посмотрел даже с обидой за родных недодраконов.

Чудовища?!

Ну, знаете ли! Приличная костяная ящерица — чудовище! А убийца тогда кто? Белый и пушистый пупс?

Но что возьмешь с испуганной женщины? Осталось покачать головой и выйти в сад. Посидеть в беседке.

Магрит смотрела на него в окно, но возвращаться в дом Шерху не хотелось. Там начнутся вопросы, разговоры, еще что-то, а тут хорошо! Тихо, спокойно, цветы пахнут и даже соловьи поют. Что еще нужно?

Садом Яна заняться успела и все в нем несло на себе отпечаток нархи-ро. И разросшийся жасмин, и изящно оплетающий решетки плющ, и даже трава,. Которая из неухоженной и торчащей стала аккуратной, мягкой и вроде даже не слишком сырой. Даже ночью хотелось посидеть, подумать, может быть, постелить плащ на землю и вытянуться во весь рост, сорвать и погрызть травинку как в детстве...

Магия?

Скорее, дар Леса. Умение договариваться с растениями. Магия жизни. Нечто, обратное дару некромантов. То, что позволяет договариваться животными, снимать по четыре урожая в год с самой тощей земли, выращивать цветы величиной с капусту на самом обычном кустике. Магия растений, магия рождения и процветания. В саду все шептало о жизни, играло тысячами оттенков, звуков, запахов, и некроманту было спокойно и уютно.

Смерть — это просто обратная сторона жизни. Как две стороны монеты, без одного не будет другого. С чего бы аверсу было неуютно, там, где есть реверс?

Это хоши думают, что некромантам плохо там, где есть магия жизни. Ан нет.

Некроманты тоже живые. А плохо им там, гдее есть дураки. Но там — всем плохо.

Размышления Шерха оборвало явление Рошера.

— Вы здесь оба?

— Девчонка в доме. Кхашш стережет.

— Не загрызет?

— не голоден. Не тронет.

— Тогда пошли, поговорим.

Сначала Магрит не могла понять, что от нее хотят. Потом возмутилась. Потом расплакалась. А потом все присутствующие дружно согласились, что план Рошера есть вершина гениальности — и улеглись спать. Прямо в доме Яны.

А что?

Рассвет уж скоро, а сна еще не было. Так не пойдет.

* * *

— Подожди, поверни вот так голову, лицо к свету...

— Аэлена, ты на меня столько краски уже намазала...

— Краски много не бывает.

— Разве?

— Но если ты будешь болтать, она ляжет неправильно и придется наносить еще один слой.

— Рашшшшшшш....

Шипение не помогло. Аэлена прищурилась и нанесла еще один микроскопический мазок кисточкой с румянами. И еще один.

Мечты — это когда вы выпархиваете из роскошной кареты, запряженной четверкой, невесомо касаетесь ковра ножкой в изящной туфельке, и улыбаетесь, затмевая блеск надетых бриллиантов. И в этот миг на вас смотрит бывший жених.

Это — мечты.

Реальность — вылезаешь ты из канавы или еще откуда, грязная, потная, усталая и страшная,. А тут мимо идет бывший жених и смотрит с явным презрением.

Вто второго сценария Аэлена для подруги и не хотела.

Лойрио Эрен сообщил Яне о времени встречи, и нархи-ро собиралась встретить опасность лицом к лицу. А что ей — всю жизнь от Шетарана бегать?

Нет уж!

Лучше поговорить с ним на своей территории, на своих условиях, все объяснить и выкинуть из своей жизни раз и навсегда. Так-то.

И для разговора нужно выглядеть... потрясающе.

Темно-зеленое бархатное платья Яне себе заказала давно. Увидела ткань и не смогла удержаться — вот как есть лесной мокрый мох, только мягкий-мягкий. А оттенок точно такой. Оставалось уложить волосы и все готово. Это с точки зрения Яны.

У Аэлены было другое мнение, а потому весь дом с раннего утра сбивался с ног, пришивая хрустальные бусины к туфелькам, отглаживая зеленые же бархатные ленты нужного оттенка и подбирая украшения. А сама художница занялась подругой.

Заплела волосы в косу красивого рисунка, перевила лентой, уложила короной вокруг головы и теперь подкрашивала лицо. Красиво же!

Яна шипела, но терпела.

Ааша, которую вымыли с розовым маслом, расчесали, отполировали и подстригли когти, навязали на шею громадный зеленый бант в тон платья хозяйки, тоже терпела.

Пока ей не решили почистить зубы.

Тут-то волчица и предъявила весь набор. Слуги обиделись, но в покое ее оставили. А вот у Яны таких впечатляющих клыков не было, пришлось терпеть.

Впрочем, конечный результат того стоил. Сама себе Яна показалась статуэткой из малахита. Переливается оттенками зеленого платье, загадочно светятся глаза, улыбаются розовые губы... красотка! Было бы для кого!

Но тут уж Аэлена была непреклонна. Как и в том, что пойдет с ней. Она может не ходить в кабинет к градоправителю, но Яну она одну не бросит. Ни за что!

Точка!

Это жа заявил и Гарт. Яна числится его невестой? Значит, он за нее в ответе. И будет отвечать. Кому-то что-то не нравится?

Их трудности. А он от Яны ни на шаг.

Девушка пожала плечами и согласилась. Она чувствовала себя не слишком уверенно, рядом с друзьями все же безопаснее. А если бы Рошер пришел — вообще отлично. Или хотя бы некромант...

Но и тот и другой куда-то запропастились.

Зато...

Когда карета остановилась перед зданием управы,, руку Тайяне подал не Гарт. О, нет.

Руку ей подал трайши Нокрист Ландар.

Аристократичный, очаровательный, с потрясающей улыбкой на скульптурно вылепленном лице. Просто восторг.

Яна кончиком туфельки пнула мысл о том, что лойрио Эрен сообщил трайши, когда она появится, и поплыла на розовых волнах влюбленности.

Какой такой жених?

Знать не знаю никакого Шетарана.

Скажите, трайши, а правда, что вы...

В арьергарде, поддерживая под руку Аэлену, злобно сопел Гарт.

* * *

Последние двенадцать часов Караш мечтал об убийстве. С особой жестокостью, расчлененкой и пытками. Очень хотелось.

Шетаран замучил всех.

Сначала он порывался куда-то бежать и что-то делать.

Потом надеялся, что Яна явится на встречу и перебирал кары для беглой невесты.

Потом впал в сомнение и опять собрался устраивать засаду рядом с городской управой. Едва удержали.

Потом решил, что Яна будет его на коленях умолять, а он еще подумает, возвращать ее в Лес или нет.

Потом...

Когда за ужином Шетаран лично накапал ему снотворного в кубок и в качестве аргумента показал свой кулак, одобрили все. И даже поняли Тайяну. Тут не то, что из Леса сбежишь, от такого жениха на сосне повесишься! Дурак — это навсегда.

Но долг превыше всего, вот и пришел Караш к назначенному времени к градоправителю, а Шетарана, естественно, взял с собой. А как его оставить? Не удержат ведь, удерет и скандал учинит. Международный.

Многого ожидал Караш.

И отказа, и угроз, и даже возможного ареста, и того, что Тайяна сбежит, а им придется гоняться за беглой невестой по Интару и Мерлору еще лет пять. Но уж точно не злорадной улыбки на лице лойрио Эрена.

— Вы, лойрио, хотели видеть лайри Риккэр?

— Да, — согласился Караш.

— Она здесь. Лайри, прошу вас.

И в комнату вплыла... вплыло...

На какой-то момент Караш понял Шетарана. И даже посочувствовал.

Сам он не помнил Тайяну, даже, возможно, никогда не встречался с ней. Нархи-ро не так много, но ведь обычная же девчонка! Чего их запоминать?

А вот было чего.

В дверях, под руку с высоким черноволосым мужчиной, стояла самая очаровательная женщина на свете.

Зеленое платье, проблеск ленты и хрустальных бесин в роскошных волосах, легкие прядки танцуют вокруг совершенного лица, зеленые глаза искрятся, и под руку ее держит невероятно красивый мужчина.

Стоящая в дверях пара просто светилась. И на их фоне совершенно потерялась Гарт с Аэленой, что не помешало им проскользнуть внутрь и даже притворить за собой двери. Трайши Нокрист подвел Яну к креслу, усадил и встал позади, положив руки на спинку кресла. И улыбнулся.

Шетаран играл в окуня, пуча глаза и хватая ртом воздух. Голос отказал бедняге напрочь. И что оставалось делать Карашу?

Только поклониться.

— Лайри Риккэр, я рад вас видеть. Жизнь среди людей пошла вам на пользу.

— Безусловно, — согласилась Тайяна. — Простите, лойрио, не помню вашего имени.

— Караш э´Варс Шаннер.

— Лойрио Шаннер, так что привело вас в Далинар? Лойрио Эрен сказал, что вы хотели меня видеть?

— Э... да, — согласился Караш. — Мы прибыли сюда из Леса.

И под улыбкой мужчины, снисходительной и язвительно одновременно, почувствовал себя лесным дурачком.

Из Леса они прибыли. Ляпнул! А откуда еще-то?!

Тайяна молча ждала.

— Мы надеемся, что у вас все в порядке?

— Мне хорошо среди людей.

Мелодичный низкий голос с легкой хрипотцой, казалось, проникал в душу. Действительно, будешь тут в печали, коли такая красавица отказала!

— Мы прибыли, чтобы вернуть вас домой.

— Против моей воли? — искренне удивилась Тайяна.

— Мы полагали, что нархи-ро могут жить только в Лесу.

— Зря. Я счастлива здесь, более того, — тонкая рука сделала изящный жест, кружево манжет опало зеленой пеной и на запястье девушки блеснул узкий серебряный браслет, — я собираюсь выйти замуж. За человека. И мне не хочется возвращаться в Лес.

— Ах ты с...а!!!

Шетарана таки прорвало. Слова нашлись — и те, которых не полагается употреблять при женщинах. Ругался он вдохновенно. Яна молча слушала, пока он выдохнется.

Лойрио Эрен несколько раз порывался встать и выкинуть мальчишку (плевать, что он нархи-ро!) за шиворот в окошко, пусть полетает, но взгляд Яны останавливал его не хуже, чем каменная плита, упавшая на плечи. И он отдавал инициативу нархи-ро.

Это ее бой.

Это она должна доказывать, что самостоятельная и совершеннолетняя, иначе никак. И Яна справилась.

Когда поток непристойностей, угроз и оскорблений исяк, она удивленно улыбнулась, пожала плечами и поведя взглядом по сторонам, спросила:

— Надеюсь, все поняли, почему я не собираюсь выходить вот за это замуж?

Поняли все. Даже Шетаран, который вновь захлебнулся злобой.

Бить Яну не стоило — у ее ног лежала волчица, скромно намекая, что есть женщины беззащитные, а есть их защитники. А зубы волка спокойно перекусят бедренную кость быка, не то, что нархи-ро. А слов решительно не хватало.

— Жрец просил привезти вас назад, лайри, — пожал плечами Карша. — Он считал, что вас здесь обижают. Возможно, подвергают оскорблениям, или вам нужна помощь. К тому же нархи-ро не может жить без Леса.

— Лес — это часть меня. Он всегда со мной, — Яна пожала плечами. — К тому же, как хранительнице знаний, мне неизвестно, о чем говорит жрец. Нархи-ро могут жить вне Леса, просто он хотел, чтобы я приехала домой, и вышла замуж за его сыночка. Иначе над ним даже чаги на дубах смеяться будут.