Та, что любила небо

— А тебя не смущает, что за стеной боги, чьи эмпатические способности многократно превышают даже драконий уровень? — Он смотрел на меня, словно я неразумное дитя. Подумаешь, боги? Не нравится, пусть не подслушивают чужие эмоции! Так я ему и заявила. Тёмный лорд шумно выдохнул, после чего лёгким (почти невесомым) касанием руки испарил мою одежду.

Обновление от 23.07.2015 (ночь)

Наши губы вновь встретились, тела подались навстречу друг другу — и я неожиданно почувствовала знакомый зуд под лопатками. Крылья подкинули меня вверх, так, что я врезалась в Элоха, который в растерянности хлопал длинными чёрными ресницами.

— Майя, ты понимаешь, что это означает?

Я отрицательно покачала головой. Можно, конечно, было обратиться к памяти поколений, но для этого потребовалось бы выпустить из заточения рациональную часть моей сущности, чего чувственное "я" допустить не могло.

— Мне всё равно. — Пробормотала я и, приблизившись ещё на пару-тройку миллиметров, провела кончиком носа по его шее, чтобы насладиться дурманящим запахом моего любовника.

— Твоя суть признаёт меня в качестве истинной пары, и если мы сейчас сделаем то, чего желаем... — Договорить я ему не дала, попросту закрыв болтавший без умолка рот страстным поцелуем, но тут же из инициатора превратилась в ведомую. Головокружительный полёт — и вот мы уже за пределами проявленной реальности: вокруг только небесный свод с время от времени вспыхивающими то тут то там звёздами. Перья переплетаются словно пальцы, так, что не отличишь, где жемчуг превращается в уголь. Наши проекции соприкасаются всё плотнее, пока, наконец, расстояние между ними не принимает отрицательную величину... И Вселенная ускоряется, вертится вокруг нас, будто мы представляем собою центр Мироздания: мужское активное начало как вечное движение и женское пассивное — как скрытая возможность. Я знаю, что с моих губ срываются хриплые стоны, и чувствую вибрации, исходящие от моего дракодемона, но ничего не слышу: место, в котором сейчас находятся наши сущности, не является пространством в общепринятом смысле и подчиняется иным законам. Темп нарастает, пульсация внутри усиливается и... мы одновременно взрываемся подобно сверхновой, после чего стремительно начинаем падать в свои материальные тела.

— Элох... — Я обвожу взглядом комнату и понимаю, что лежу на кровати в объятьях черноглазого искусителя.

Попытка привести организм в вертикальное положение заканчивается провалом, но я не расстраиваюсь по этому поводу: сейчас по моим венам вместо крови течёт чистое концентрированное удовольствие. С трудом поворачивая голову, встречаюсь с затуманенным взглядом тёмного лорда и без слов понимаю, что он испытывает сходные чувства. Мне достаётся невинный, но исполненный бесконечной нежности чмок в макушку, я плету ответное 'кружево', вкладывая в него самое тёплое и светлое из того, что живёт во мне, и прикасаюсь губами к той части моего брюнета, куда могу дотянуться (то есть к груди, на которой покоится моя тёмно-каштановая голова). Затем окружающий мир теряет чёткость, его краски расплываются — и я погружаюсь в блаженство.

Обновление от 24.07.2015 (ночь)

...Проснулась я только после полудня, когда яркие лучи пребывавшего в зените светила самым наглым образом начали щекотать мой нос. Оглушительно чихнув, я подорвалась с кровати и принялась разыскивать свою одежду, но потом вспомнила, что её телепортировал в неизвестном мне направлении Повелитель. Мой внутренний Свет безоговорочно признал превосходство тёмного лорда — и мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться решению стихии.

— Уже не спишь? — Дверь в комнату неожиданно открылась. Вот кто так врывается? Стучаться ведь нужно! А если я тут голая? Ой... А ведь так и есть!

— Элох... — Я хотела изобразить недовольство, но стоило мне взглянуть на брюнета, как губы сами собой растянулись в глупой улыбке.

— Да, маленькая? — Он налетел на меня словно вихрь и крепко сжал меня в объятьях, на что мышцы сразу же отозвались ноющей, но в то же время сладкой болью. С моих губ сорвался тихий стон. — Что такое? — Встревожился чрезмерно заботливый дракодемон.

— Всё хорошо. — Я вновь ощутила, как сводит скулы от приторной несвойственной мне улыбки. — Пытаюсь найти что-нибудь, что можно было бы надеть.

— Эмм... — Правитель Умбравиума виновато отвёл взгляд в сторону. — Прости, я распылил твою одежду. В своё оправдание могу заметить следующее: она мне мешала.

— И что теперь? — Я отправила запрос амнистированному разуму и узнала, что вариантов всего два: магический и бытовой. Первый заключается в создании энергетического 'полотна' — плотного настолько, что результат станет материальным. Но вдруг сквозь магическую структуру увидеть мои телеса смогут видеть драконы, не говоря уже о богах? Второй способ решения проблемы казался гораздо более простым и заключался в поиске подходящего наряда в гардеробе обитательниц этого дома.

...Тряпки последней из рода Аспернáри были мне до безобразия велики: абсолютно на всех платьях и кофточках Дамнáры присутствовало декольте, которое в моём случае открывало больше, чем позволено (соски так и норовили вырваться на волю). Служанок женского пола в поместье Отверженной не наблюдалось, ибо все должности занимали влюблённые в хозяйку дома мужчины всех рас (ну, кроме драконов и гномов, естественно) и возрастов. Удобный, однако, способ не платить наёмным работникам: кто же станет требовать зарплату у возлюбленной?!

В итоге, Элох отыскал какой-то нелепый розовый палантин гигантских размеров и обернул меня им так, что получилось немного экзотическое и вместе с тем очаровательное платье. Жаль, что с бельём так нельзя!

— Ну, более или менее пристойно. — Выдал брюнет, критически осмотрев творение своих рук. — Идём, как раз успеем пообедать перед вердиктом суда богов.

— Вердиктом суда? — Нет, я помнила, что богиня дроу говорила о необходимости свершения правосудия над Первым среди голубых, но как они умудрились разобраться во всех нюансах дела, пока я спала? Уму непостижимо!

— Именно. — Дракодемон обнял меня со спины и интимно прикусил шею.

— А может... никуда не пойдём? — Я приподнялась на цыпочки и прогнулась в пояснице, прижимаясь ягодицами к его паху.

— Нельзя, маленькая. — Меня чмокнули в затылок, подхватили на руки и понесли прочь из комнаты.

Обновление от 25.07.2015 (ночь)

Нормально поесть не удалось: присутствовавшие за столом боги (и чего они тут делают, спрашивается, ведь пища смертных им точно не нужна?) косились на меня так, будто слышали все мои эмоции и мысли, касавшиеся нас с Элохом. Поскольку ранее бывать объектом божественного внимания мне не приходилось, кусок буквально отказывался лезть в горло. Пришлось довольствовать крем-супом и мороженым. Ну да ладно, вот закончится суд, боги отправятся по своим делам — и можно будет расслабиться.

Суд решили учинить прямо в столовой, поскольку рабочий кабинет в поместье Аспернáри, действительно, был маленьким, что и понятно: Отверженные, по крайней мере официально, не участвовали в социально-экономической и политической жизни Светлой Империи.

— Вутокаáз, выйди на всеобщее обозрение! — Повелевающим тоном проронила та, которую почитали дроу.

— А почему заседание суда ведёт... кхм... Бантик? — Шёпотом поинтересовалась я у Повелителя, руки которого сейчас покоились на моей талии.

Выяснилось, что на Бии-брод была возложена функция по контролю дроу, потому именно Паучья Госпожа имела больше всех оснований для того, чтобы призвать основателя голубых к ответу. Заслушав обвиняемого, который, к слову, вовсе не отрицал своей причастности к произошедшему, Высший орган судебной власти целого мира постановил испытать Первого в Пустыне Забвения. Боги богами, а ответственность на себя принимать они, по всей видимости, не хотели. Смысл же испытания заключался в следующем: если Пустыня решит забрать у Вутокаáза посмертие, так тому и быть, в противном случае, чешуйчатый будет выслан за пределы нашего пространства и присоединится к предкам, путешествующим по иным вселенным.

Следом рассматривалось дело Дáмнары: Светлейшая (и как только супруг её терпит?) не желала церемониться с девицей, нарушившей установленные богиней законы. И только вмешательство Тёмного бога спасло последнюю из Отверженных от смертного приговора. Как и предлагала Мать всех дроу, было решено призвать бога любви из изначального мира демонов, поскольку преступление совершалось с использованием его стихии, и передать право карать или миловать ему.

...Тёмно-бордовый туман рассеялся — и в просторную столовую шагнул роскошный мужчина: широкие плечи, узкие бёдра, подтянутое тело, тёмные волосы и пронзительный вишнёвый (почти чёрный) взгляд. Хорош, ничего не скажешь. Но, на мой вкус, слишком хлипкий, чем-то напоминает молоденьких вампов-стриптизёров. Мне нравятся мужчины помощнее, я нежно погладила кончиками пальцев руки Элоха: вот он — мой идеал.

— Сиятельная, — прибывший красавчик преклонил колено перед взбалмошной пигалицей, по недоразумению уродившуюся богиней. — Ты желала видеть меня?

Светлейшая многозначительно фыркнула и поручила изложить краткую версию событий Паучьей Госпоже, мотивируя это тем, что идея с милосердием исходила от неё. Бог любви и страсти тем временем просканировал испуганную подсудимую и удивлённо приподнял бровь:

— Достаточно высокий потенциал, особенно если учесть, что в вашей части пространства моя стихия не оформилась в виде отдельного силового потока. Этот феномен требует изучения. Я готов забрать девчонку с собой. Как знать, вдруг удастся воспитать из неё жрицу.

— Лучше бы убили! — Тихо прошипел Дайнмаáр. Кровожадный всё-таки у моего дракодемона предок. Или до сих пор не может пережить своё увлечение изумрудным?

— Дайн прав. — Элох склонился к моему уху и поведал весьма любопытные факты о повседневной жизни жриц любви и страсти. Да по сравнению с этим ужасом дом терпимости, где мне довелось прожить какое-то время, просто прибежище демонов, обладающих высокой моралью!

Итак, божественный красавчик исчез вместе с последней из рода Аспернáри, Светлейшая озвучила необходимость свершения правосудия над Шалифом (лиловоглазый был ни жив ни мёртв), однако передала это право светской власти Люменáтиса, то есть Собранию во главе со мной. Ох, что же мне делать с этим белобрысым созданием?

Мы уже настроились на то, чтобы покинуть столовую, но тут слово взял гномий бог:

— Риирóуль, выйди на всеобщее обозрение!

Обновление от 26.07.2015 (ночь)

Я повернула голову и вопросительно взглянула в округлившиеся глаза моего мужчины. Похоже, он тоже не в теме. Что же, послушаем, в чём боги намерены обвинить нашего 'соучастника'.

Изумрудному вменялось в вину, как ни странно, превышение полномочий. Видите ли, не посоветовался он с богом перед тем, как моим родителям помогать. В общем, обладатель внушительного молота обиделся и желал знать, почему чешуйчатый так поступил. Но просто слов гномьему богу, который всегда являлся сторонником решительных действий, было недостаточно. Он вплотную приблизился к Рию, ухмыльнулся и от души замахнулся на дракона молотом. Удар пришёлся прямо в лоб, однако основатель Грааг-брода стоял на месте, не шелохнувшись. А потом изумрудный принялся монотонно излагать свою версию событий (оказалось, что с помощью своего 'рабочего инструмента' гномий бог всего лишь 'загипнотизировал' подсудимого). После услышанного лично я видела только один вариант дальнейшего развития событий — лишение посмертия. Шутка ли, когда ставленник божества заявляет, что это самое божество ему надоело вместе с его бестолковыми бородатыми коротышками?! Это когда это подземный народ стал бестолковым? Я гневно засопела — и Элох, почувствовавший неладное, успокаивающе чмокнул меня в макушку:

— Тише, маленькая. Давай дослушаем до конца. — Прошептал тёмный лорд. Я закусила нижнюю губу, подавляя таким образом внутреннее стремление возразить, и кивнула. Брюнет как всегда прав: для разборок с одним из Первых не подходят ни время, ни место. Засим я вновь стала прислушиваться к исповеди по принуждению.

Незадолго до моего второго рождения с Риирóулем связался иномирский бог, пообещавший древнему дракону личную благосклонность и другую расу, которой изумрудный мог бы покровительствовать. От чешуйчатого требовалось лишь одно — придумать, как на законных основаниях привести демонов любви в наш мир из изначального. И вскоре ему весьма удачно подвернулись мои кровные родители.

— Где они? — Смолчать на сей раз я не смогла.

Гномий бог недовольно покосился на меня (ну да, кто я такая, чтобы вмешиваться в судебный процесс?), но всё-таки приказал изумрудному: — Отвечай!

— Шаддай и Наама в моём доме в Пустыне. — Собственно, ничего нового я не узнала.

— По окончании судебного процесса я доставлю их сюда. — Пообещал мне владелец волшебного молота и, видя моё недоумение, пояснил: — Ты, девочка, одна из немногих, кто молился мне искренне.

Вскоре судьба Риирóуля решилась: его посмертие, как и в случае с Вутокаáзом, отдавалось на откуп Пустыне. Создатели орков, эльфов и оборотней принялись обсуждать вопрос о том, что было бы недурно вновь призвать сюда демонского бога любви и страсти, дабы выяснить, что к чему.

— Не нужно. — Бог Тьмы покачал головой. — Он одержим Светлейшей, потому и желал перебраться в наш мир.

Я в который раз предприняла попытку оценить мать светлых демонов, дабы выявить то, что делало её в глазах отца инкубов единственной желанной. Увы, беглый осмотр не дал никаких результатов.

— Ну что? — Паучья Госпожа хлопнула в ладоши, привлекая к себе всеобщее внимание. — Завершаем судебный процесс?

— Не так быстро! — Отозвался эльфийский бог, тонкокостный невысокий мужчины с золотыми волосами, убранными в длинный хвост. — Дайнмаáр, выйди на всеобщее обозрение!

Обновление от 27.07.2015 (ночь)

Основатель Ювон-брода, усмехаясь, гордо продефилировал в центр помещения и принял расслабленную позу, демонстрируя таким образом, что ему нечего скрывать. Вызвавший его бог извлёк из кармана дудочку и приложился к ней губами. Память поколений подсказала, что этот инструмент божественной работы именуется волшебной флейтой. Я ожидала насладиться прекраснейшими звуками, но никакой мелодии так и не услышала, зато Дайну, похоже, поплохело. Глаза чешуйчатого засияли яркими звёздами, а лицо озарилось безумной улыбкой.

— Рассказывай! — Приказал отец всех эльфов. Странно, почему-то сознание настаивало на том, что у остроухих всегда была богиня. Хотя высшие сущности могут без труда поменять пол (да что говорить, если даже мне удалось провернуть подобное безобразие?!), но вот зачем?

Тем временем Первый среди золотых шокировал вершителей своей судьбы тем, что я и так уже знала: селекция смертных для разведения божественной расы. Правитель Умбравиума заскрипел зубами и попытался сжать руки в кулаки, совершенно забыв о том, что его ладони сейчас лежали на моих предплечьях. Синяки мне теперь гарантированы.