Работа не клеилась. Да и как она могла клеиться, если мои мысли были забиты только Соби? Это же надо так избить парня! Неужели я умею быть такой злой? Значит, умею. Несомненно, Соби обижается на меня, хоть и говорит, будто я правильно поступила, и изображает полное послушание. Какого ужасного мнения он теперь будет обо мне. Впрочем, разве не этого я добивалась? Разве не стремилась, чтоб он потерял ко мне интерес? Так почему же сейчас, когда цель достигнута, на душе так мерзко и холодно?
Поковырявшись в цифрах ещё часок и не добившись никаких результатов, я окончательно махнула рукой на работу и включила камеру. Было бы странно, если б с таким настроением Соби решил заняться танцами. Но то, что я увидела, было ещё удивительнее. Соби мыл пол. Я знала, что он содержал квартиру в чистоте, но ни разу не наблюдала сам процесс уборки. И вот сегодня мне, так сказать, "посчастливилось".
Парень только что закончил мыть спальню, и теперь приступал к зале. Он был босой, брюки закатаны по колено, и почти все волосы забраны в хвост, полностью открывая покрытое сизыми пятнами лицо. Глядя на это зрелище, я почувствовала себя жестоким рабовладельцем. Хорошо ещё, что Соби не негр. Впрочем, в Европе азиатов тоже эксплуатировали.
Совесть нещадно полосовала моё сердце. И чем дольше наблюдала я за Соби, тем сильнее разгоралось во мне чувство стыда. Не выдержав его пыток, я отключила камеру. Если бы я была на месте этого парня, то села бы на диван и вообще ничего не делала бы: ни уборку, ни ужин, даже не разговаривала бы с обидчиком. Но почему Соби ведёт себя так? На самом деле простил меня? Надо с ним помириться. Надо сотворить для него что-нибудь хорошее. Может, спечь мой фирменный торт? Может, сделать какой-нибудь подарок? А что можно подарить такому парню? Чтобы ему приятно было. Надо подумать.
В обеденный перерыв Карина снова уговорила меня посидеть в кафе. Ей хотелось рассказать, какой великолепный вечер она провела с Сергеем и ещё более великолепную ночь. Мы с Кариной и так дружили, а после её Дня рождения вообще сблизились.
— А твой вечер как прошёл вчера? — закончила она свой рассказ.
— Обычно, ничего особенного, — отмахнулась я.
— К тебе же, кажется, вчера Игорь приходил?
— Да, приходил.
— А Соби ты куда дела?
— В кино ходил.
— Опять?! — Карина лишь пожала плечами. — Это ж надо! Выгоняешь молодого красивого парня, чтобы составить компанию похотливому старику.
"Нет, Карина. Всё было гораздо грубее. Молодой красивый и желанный парень отсиживался в углу тёмной кухни, а я развлекала надоевшего старика". Я была самой себе противна.
Вернувшись за рабочий стол, я снова включила камеру. Соби сидел на диване с ноутбуком на коленях. Лицо парня было сосредоточено, серьёзно, но с интересом в глазах. Периодически он отрывался от экрана и щёлкал по клавишам. Может, общался с кем-то по интернету? А может, искал какую-нибудь информацию? Понаблюдав минут пятнадцать за работой моего несчастного друга, я решила отключить наблюдение. Но тут Соби вдруг резко вскинул голову и направил напряжённый взгляд в сторону прихожей. Будто услышал что-то. Я воткнула в ухо наушник — и точно, по квартире раздавался трезвон звонка входной двери. Но кто может прийти ко мне днём? Соби, видимо, задался тем же вопросом, а потому и не спешил открывать дверь. Однако продолжал наблюдать за прихожей.
А звонок не унимался. Наконец средь резкой трели послышался ещё какой-то звук более тихий, похожий на приглушённый крик. Соби заинтересовался и, отложив на диван ноутбук, отправился в прихожую. Вскоре я услышала щелчок замка. А следом за ним и (какой ужас!) голос Анжелы.
— Ты почему так долго не открываешь?
Соби спешно вошёл в комнату и, быстро стянув резинку с хвоста, растрепал волосы рукой.
— Разве ты не один дома?
Анжела тоже появилась в поле моего зрения. В узкой, туго обтягивающей бёдра юбке и декольтированной полупрозрачной блузке; причёска и макияж безупречны. Опять явилась соблазнять
— Зачем пришла? — довольно прохладно поинтересовался Соби, стоя спиной к собеседнице.
— Узнать, почему вчера не приходил ко мне?
Анжела приблизилась к парню, но тот отступил в сторону.
— Я был в кино, — дал короткий ответ Соби.
— В такую погоду? — подивилась Анжела.
— В кинотеатре тепло и сухо.
— Мы могли бы и у меня посмотреть какой-нибудь фильм.
Анжела подошла совсем близко к Соби и, обняв руками за талию, прижалась к его спине. Мне не было видно лица парня, зато умилённая мордашка коварной подруги просматривалась очень хорошо. И оно мне не понравилось.
— Да разве ты дала бы спокойно посидеть?
Соби попробовал убрать с себя руки девушки, но та только крепче сжала объятия. И тогда он уже с силой развёл упрямые руки и вышел из их кольца. При этом ему пришлось обернуться. И хотя половину его лица закрывала чёлка, Анжела смогла увидеть всю его "красоту".
— Боже мой! — трагически всплеснула она. — Что у тебя с лицом?
— Подрался, — буркнул Соби и снова отошёл от гостьи.
Но Анжела не отступала. Она подошла к парню и постаралась заглянуть под его чёлку:
— Вчера подрался?
— Да.
— С кем?
— Какая разница? — в голосе Соби появилось раздражение. — Прекрати меня рассматривать!
Но Анжела, проигнорировав просьбу, с жалостью приласкала ладонью избитое лицо парня.
— Бедняжка. Представляю, как тебе больно, — посочувствовала она. — Зачем же ты ушёл в ночь, в холод, когда можно было прийти ко мне? Я ведь тебя ждала. Очень ждала. Итошии, коибито. [ Дорогой. Желанный мой. ]
Голос её был переполнен нежностью, ласковые руки пытались залечить раны, а в мою душу холодной ядовитой коброй вползала ревность.
— И зачем ты меня ждала? Я ж сказал в тот раз, что свиданий у нас с тобой больше не будет. — Соби хоть и упрекал, но от прикосновений женских рук не уклонялся.
— Я понимаю, Соби, ты мне теперь не доверяешь. — Обнаглев, Анжела запустила пальцы в волосы парня. — Но я же обещала, что отныне мои поцелуи...
— Анжела... — устало выдохнул Соби и к моей радости наконец-таки отстранился от навязчивых ласк и даже отошёл на пару шагов. — Дело не в недоверии. Я просто не хочу быть с тобой.
Эта фраза явно задела чувства Анжелы. Девушка даже обиженно надула губки.
— Не хочешь быть с женщиной, которая тебя любит? — горько усмехнулась она. — А с женщиной, которая выставляет тебя под ливень, ради свидания с богатым папочкой быть интереснее? Не чувствуешь себя униженным?
В моей душе к кобре ревности присоединилась ещё и огромная крыса гнева. "Ну, подружка. Предательница. Если ты настроишь Соби против меня, я же лично вырву все твои вшивые кудряшки!"
— Мои чувства тебя не касаются, — сухо ответил Соби, отвернувшись от собеседницы, да и от объектива камеры тоже.
— Чем Милена привлекла тебя? — не унималась Анжела. — Пренебрежением? Холодностью?
— Сама же говорила — это только видимость.
— Мало ли, что я говорила. Просто хотела стать твоим другом. А ты взял да поверил. Наивный. А хочешь узнать правду? То, что Милена на самом деле думает о тебе?
— А ты это знаешь? — с интересом покосился Соби через плечо.
— Знаю. В субботу, когда ты ушёл наряжаться для танцев, я её открыто спросила, как она к тебе относится. Милена мне честно призналась.
Анжела замолчала и хитро сузила накрашенные глазки. Мерзавка. Что она задумала?
— В чём призналась? — подтолкнул её любопытный Соби.
— Поцелуешь, тогда скажу.
Но Соби лишь усмехнулся. Расслабившись, он прошёл и уселся на диван.
— Торгуешься? Неужели информация настолько ценная? — Парень послал собеседнице взгляд пренебрежения. — В субботу ты намекала, что у меня есть шанс, даже пожелала мне удачи, хотя секрета вашей с Миленой беседы не раскрыла. Значит, тогда ты тоже просто хотела стать другом?
— Возможно.
— Почему же сейчас больше похожа на врага?
Взгляд Анжелы сразу изменился, она будто испугалась чего, тут же подбежала к Соби и села рядом с ним, очень близко, слишком близко, почти вплотную.
— Разве я могу быть врагом тебе, Соби? Я же люблю тебя! — задыхаясь, запричитала Анжела. — Ты даже не представляешь, насколько сильна моя любовь! Я думала смогу погасить её, смогу смотреть на тебя, как на обычного знакомого, но не получается. Болит у меня здесь, сердце болит! Хотела я помочь тебе, правда, хотела. Да только тяжело мне. Так тяжело, что реветь хочется. Зачем она тебе, Соби? Грубая, жестокая, чёрствая — зачем тебе такая?
Она не играла, не притворялась, я видела это. Анжела отчаянно пыталась завоевать сердце Соби хоть каким-нибудь способом. И я бы, может, ей посочувствовала, пожалела, как женщина женщину, если бы не один факт — это было сердце Соби, мужчины, к которому рвалась моя душа. И потому вместо жалости к Анжеле во мне росло лишь чувство презрения и горькой обиды. Ведь подругой её считала.
А Анжела продолжала натиск любовной нежности. Она подтянула ноги, села на колени и обвила руками шею Соби, лаская её, запуская пальцы под ворот футболки.
— Выбери меня, Соби, выбери мою любовь, — жарко говорила она. — Аи шитеру. [ Я люблю тебя ] Я умею быть верной, умею быть нежной, быть послушной... Я буду любой, какой захочешь, только не отвергай меня.
Соби не смотрел на страдающую Анжелу, его глаза были опущены, а лицо ничего не выражало. И в то же время он не останавливал ласку рук, которые бродили по его плечам, шее, щекам. Наконец Анжела повернула лицо парня к себе и склонилась над ним так низко, что я смогла теперь наблюдать лишь её кудрявый затылок. А по плавным движениям этого затылка и по тихим вздохам, я поняла, что бесстыжая женщина заменила слова поцелуями.
Кобра ревности безжалостно сжимала моё сердце в своих холодных кольцах, обливая его ядом тихой злобы. И почему я в эту минуту здесь, а не там? Уж я бы не допустила таких вольностей. Я бы живо выставила мерзавку за порог! Как смела она целовать моего Соби? Моего Соби! А Анжела, будто издеваясь надо мной, нагло задрала футболку парня и принялась ласкать его грудь, живот... Даже запустила руку под резинку брюк. Если бы я была не на рабочем месте в окружении трёх коллег, если бы мне не требовалось сохранять видимое спокойствие, я бы непременно истерично закричала бы от боли, от тяжёлой боли сковавшей всё моё естество!
Убила бы. Если бы я сейчас была там, точно прибила бы стерву!
Да и Соби тоже хорош — не противился, не отталкивал, правда, и сам бездействовал. Одна его рука неподвижно лежала на диване, а вот, что делала другая, мне видно не было.
Анжела всё целовала и целовала, и, казалось, это будет продолжаться бесконечно. Рука её продолжала бродить по телу парня, и ласки становились всё откровеннее и бесстыднее. Наконец Анжела приподняла голову, чтобы отдышаться. И тут раздался ледяной голос:
— Довольна?
Голос Соби на самом деле был настолько пронизан холодом, что Анжела опешила и отшатнулась, а я едва не запрыгала от радости. Особенно, когда увидела каменное лицо моего парня.
— Получила, чего хотела?
Соби резко одёрнул футболку, окинул Анжелу надменным взглядом и, громко цокнув языком, поднялся с дивана.
— Ну почему ты так груб со мной, милый? — простонала девушка.
Парень не смотрел на неё, стоял с равнодушным видом, скрестив на груди руки.
— Ты получила плату, теперь давай товар. Выкладывай, что говорила обо мне Милена?
Неужели расскажет? Какая же я дура, что откровенничала с ней!
Анжела поднялась с дивана, прошла и остановилась напротив Соби. По разочарованию на её лице, мне показалось, она уже поняла, что бороться ей больше не имело смысла.
— Ты ей не нравишься, Соби, — выдала она, уверенно смотря прямо в глаза собеседнику. — Милена находит тебя симпатичным, забавным, ей приятно, что ты, словно собачонка, встречаешь её после работы, готовишь для неё ужин, но она не любит тебя.
Я оскалила зубы. Эх, если б я сейчас была там, лично откусила бы лживый язык этой интриганке!
— К тому же, ты японец, — продолжала мерзавка. — Человек далёкий не только по месту жительства, но и по мировоззрению, и даже по внешности. Милене более по вкусу мужчины белой расы. А ты её частенько раздражаешь. Да-да, она так и сказала: "Он часто меня откровенно раздражает".
Да, я так говорила. Но слóва "часто" в моей речи точно не было.
— Это ерунда, — отмахнулся Соби. — Даже любящие люди порой раздражают друг друга.
— Возможно. Но в конце нашего разговора Милена заключила: "Между мной и Соби ничего не может быть. И не должно быть".
— Прямо так и сказала? — насторожился Соби.
Да! Я, идиотка, прямо так и сказала! Я закусила губу от бессилия как-либо повлиять на ситуацию.
— У тебя нет шансов, Соби, — убеждала Анжела. — Не трать напрасно усилия. Милена их не оценит и не ответит взаимностью. Даже не понимаю, зачем она тебе вообще нужна?
— Я хочу быть именно с этой женщиной.
— Но она с тобой быть не хочет! Как только ты уедешь, она забудет тебя. Видишь, я даже не ревную к ней. Потому что знаю, ты ей не нужен. Ты ей без-раз-ли-чен.
Мне вдруг страшно захотелось позвонить Соби и крикнуть в трубку: "Это не правда! Это всё ложь! На самом деле я люблю тебя!"
— У меня ещё есть время, — спокойно ответил Соби.
— Какой же ты упрямый. Упрямый и неправильный. Неужели тебе нравится, что тебя унижают, словно вещь одалживают подругам, бьют?... Да, Соби, я не верю, что ты подрался. Мужчины бьют кулаками, целятся в кость: в бровь, висок, скулу, челюсть. А у тебя избиты щёки. И уж тем более мужчины не оставляют царапины. Я думаю, синяки тебе достались от Милены.
Надо же, догадалась. И нанесла удар по самой свежей и больной ране. Но Соби усмехнулся.
— И за что же, по-твоему, они мне достались?
— Ну мало ли... Сказал что-то не так, не то сделал... А может, приставать стал?
Соби рассмеялся. Его поведение меня удивляло.
— Не сходится, Анжела, — сказал он сквозь улыбку.
— Что не сходится?
— Твои утверждения не сходятся с предположениями. Видишь ли, женщина может избить мужчину только в двух случаях. Первое — если она защищает её честь и жизнь, или честь и жизнь её ребёнка. И второе — если любимый человек её оскорбил или предал. Но ты сама только что убеждала меня, что я Милене безразличен, а значит, настолько бурных эмоций, — указал Соби на своё лицо, — она ко мне испытывать не может. Если я оскорблю Милену, она не станет трепать себе нервы, а просто выставит меня за дверь. Так что не делай из неё монстра.
Логика Соби как всегда безупречна, как у хорошего адвоката. Она привела нас с Анжелой в замешательство. Не знаю, о чём думала Анжела, но лично я поняла, что вчерашней истерикой выдала себя с головой. Теперь ясно, почему Соби не держал на меня обиды — он понял, что добился своего, что я влюбилась и скоро сдамся. Коварный тип. Да может, он вчера специально создал такую ситуацию, чтобы проверить мои чувства.
А я-то мучаюсь угрызениями совести. А я-то выдумываю подарок для примирения! Хитрый Соби заставил меня против воли исполнять роль в его спектаклях, чтобы посмотреть на мою реакцию! Вот тебе и покорный слуга. Вот тебе и услужливый мальчик. Но теперь я лишь укреплю свою оборону. Теперь этот волк в овечьей шкуре меня ни за что не получит!
