И Смех, И Грех

Тому оставалось только развести руками.

— Увы!

Воспользовавшись растерянностью брата, Андрей увёл разговор от Лены.

— Давай поговорим о моей кончине... Вы там мне и памятник поставили? Потеха!

— Как полагается, и даже цветы живые регулярно приносим. Дать бы тебе по шее.

— По шее нельзя, болеть будет. К тому же Димка первый удар забил.

Виктор театрально нахмурился.

— И по заднице нельзя... позвоночник. Сколько денег на гроб ухлопали...

— Мещанский подход у тебя ко всему... Бомж, поди, счастлив, хоть с похоронами в этой говённой жизни повезло.

Веру привезли к вечеру. За это время Виктор успел съездить за цветами и продуктами для, готовивших праздничный стол сестёр. В гостиной были все, кроме Виктора и Тани. Немного бледная женщина выглядела совсем не плохо. Она прошлась по огороду, постояла под яблонями. Погладила рукой шапки цветов. Нагнула к своему лицу, вдохнув запах благоухающей георгины. Задержалась у грядки с гладиолусами. В глазах её блестели слёзы. Лето почти прошло, пока она валялась по больничным койкам. Всё то же и совершенно другое. Глаза привыкли к больничным палатам и не воспринимают привычный для неё мир. Она хорошо была знакома с Димой, который ей и представил своего младшего брата, пообещав, что со старшим познакомит чуть позже. Пока Алина с Леной накрывали стол, Таня наблюдала за мамой с террасы соседнего дома. Сёстры тянули время не зная, как сообщить матери о таких переменах в Таниной жизни. Гладя внучку по тёмной, как у матери головке, Вера, так и не увидев юродивой, замирая от страха, всё же осмелилась спросить их о ней:

— Девочки, что-то случилось с Таней? Где она? Вы молчите и молчите, я же вижу, что её нет, и меня это беспокоит.

— Бабушка, не волнуйся, она сбросила лягушечью шкуру и стала принцессой,— приложила её руки к своим щекам Галинка.

Вера не поняв обратилась за разъяснением ребуса к старшей дочери. Кто ещё лучше её знает дочь.

— Лена, что она такое говорит?

Лена переглянувшись с Алиной и решившись, выдохнула:

— Мам, это сказано по — детски наивно, но очень точно.

Это добавило матери волнения.

— Ничего не понимаю, где она? Алина?

Боясь, что тянучка причинит здоровью матери только вред, та заторопилась.

— Сейчас придёт. Она жива и здорова. Но ты должна знать кое-что до её прихода.

Вера схватилась рукой за сердце.

— Господи, да не томите, что произошло с ней?

Галинка тут же поймав её вторую свободную руку, погладила успокаивающим жестом.

— Бабуля, я ж тебе сказала, она стала принцессой и выходит замуж за принца и он придёт просить её руки.

Ясности это не принесло. Лена в растерянности шарила по стенам и по лицам присутствующих глазами, ища подсказки. Все трусливо опускали глаза. Поняв, что её не будет, Лена совершенно растерялась. А Вера, не дождавшись внятных разъяснений,, спросила:

— Что этот ребёнок такое говорит? Вы уморить меня хотите?

Тут уж Лена отвернувшись от вытянутых физиономий Димки и Андрея, объявила:

— Мамуля, Таню сейчас придут сватать. Жених уже извёлся ожидаючи твоего возвращения и сейчас вот опять же с нетерпением караулит наш сигнал.

Вера, забыв про сердце, замахала руками.

— Что такое? Не может быть? Вы наверняка шутите? Кому она нужна...

Лена покачала головой. Она просто не знала, что ещё говорить. Тогда Веру саму осенила догадка.

— Вы говорили про сигнал? Как я упустила..., это кто-то из наших соседей?

— Да.

— Я всех знаю, там и в помине нет такого парня.— У неё дрожали губы.— Беда какая, как вы могли допустить такое. Кто он, откуда?

Лена объяснение начала с оправданий:

— Ну, во-первых, когда мы приехали сюда, то у них уже всё было слажено и нас просто поставили перед фактом. Мам, это наш новый сосед справа.

— Сосед? Справа? — Вера задумалась.— А, я поняла. Вероятно, вы хотите сказать, что это кто-то из его работников. Парню нужна прописка и он использовал девочку... Какое горе.— Порывшись в кармане жакета, она достала лекарство, потрусив баночку, положила таблетку под язык.

Не хуже переболевшего воспалением лёгких Димка зашёлся в кашле, а Андрей усердно натирая рукой шею, улыбался.

— Бабушка, какая ты бестолковая. Я же тебе объясняю. Послушай: Таня стала принцессой. И в неё влюбился принц. Вернее он не побоялся поцеловать лягушку. И она превратилась в принцессу. Ты же читала "Аленький цветочек", а тут наоборот.

— Галя, что ты за бредни несёшь?

— Бабуля вот они,— задёргала её девочка, показывая на вошедшую пару.

Виктор, одной рукой справляясь с букетом, другой поддерживал почти обмирающую от страха Таню. Ей казалось, что она сейчас будет наказана, словно преступница совершившая что-то гадкое и неправильное. Девушка постоянно посматривала на Виктора ища поддержки, тот ободряюще улыбался. Мол держись, я с тобой, любимая!

— Ма-ма!— Таня застыла, остановившись перед матерью на полшага. Она так и не смогла заставить сделать себя эти последние полшага,— мама!

Вера внимательно посмотрела на рыжеволосую красавицу, которую обнимал причинивший ей, Вере, столько беспокойства сосед и растерялась.

— Бабушка, ну что же ты, это же Таня,— потянула её со стула девочка.— Только расколдованная принцем.

У Веры задрожали ноги.

— Бог мой, что же это творится такое,— прижала руки к груди обескураженная женщина, недоверчиво смотря на ребят.— Таня?

— Мама.

— Таня! Она мне толкует про принцессу, а я не пойму... Таня! Как же так. Невероятно. Я все глаза выплакала за твою нескладную долю, а оно вон как вышло.

— Это вам,— протянул ей цветы Виктор, я прошу, руки вашей дочери. Сердце её, я уже похитил.

Веру заливали слёзы, ноги не держали. Затуманенный мозг отказывался понимать... Она взмолилась:

— Ребята, я не знаю, что и сказать, у меня пол уходит из-под ног.

— А вы не вставайте. Сидя легче. И скажите — да!— улыбнулся Виктор.— Я люблю вашу дочь, а малышка любит меня.

— Таня?

— Да, мама, да!

— Будь по — вашему, как я могу против судьбы идти. Видно в сказках случается всякое.

— Ура! Свадьба будет!— Затанцевала девочка вокруг обнявшейся и улыбающейся парочки.

Отступив подгоняемые Димкой, Виктор с Таней отошли в сторонку, а средний с Алиной заняв их место, положил на руки Веры свой букет.

— Теперь пойдёт всё правильно, старший посватался, можно и среднему жениться. Я тоже к вам с той же просьбой,— улыбался он.— Прошу руки вашей средней дочери. Люблю ангелочка и надеюсь, она меня тоже.

Алина зарделась.

— Мама, как ты догадываешься, сердце моё принадлежит ему.

— Дима, так Виктор ваш с Андреем старший брат?

— Так и есть, а как быть с рукой Алины? Мне дают от ворот поворот?

Вера отмахнулась от его шутки.

— Нет, что ты, ради Бога! Будьте счастливы! Лучше ей мужа не найти. Тебя я хорошо изучила. Ты каждый день навещал меня в больнице — приносил фрукты, доставал лекарства, оплатил всё моё лечение, ругался с врачами и держал руку на пульте моего лечения, если б не ты, меня уж давно закопали. Как я могу тебе отказать, вот придумал. Ты был настоящим мужчиной. Все заботы взвалил на свои плечи. За Алиной опять же присматривал, Галю привёз... Нет с вами мне всё понятно. Меня удивляет Таня и Виктор.

— Ну вот, всё внимание на себя перетянули. Но мы не в обиде, правда, Аленький? — смеялся парень, прижимая к себе теперь уж невесту. — Дай пальчик — это кольцо моя благодарность за подаренное мне любящее сердце.

Радостные зрители, смахнув слезинки, навернувшиеся на глаза и разделяя счастье молодых, похлопали в ладоши. Запенилось шампанское по бокалам. Две счастливые пары слились в поцелуе. Андрей бросил взгляд на Лену. Могли и они быть третьими, не лезь она в своём упрямстве в кувшин. А заворожённая Вера, вытирая слёзы, не сводила глаз с Тани. "Непонятно, а как же глаз-то..." Должно быть, это было написано у неё на лице, потому что Виктор, улыбнувшись, сказал:

— Сейчас это не сложно исправить было. Неделя терпения и проблемы нет.

— Всё ещё не могу поверить...,— вытерла она глаза.

— Вы просто радуйтесь,— улыбнулся Виктор, целуя Таню в висок.

— И ты её любишь?— не удержалась Вера.

— А разве не понятно и её можно не любить?— парировал он.

— Мамуля, успокойся ты, всё же хорошо,— попыталась отвлечь её от ребят Алина.— У нас нет повода ему не доверять.

Лена просто молчала, посматривая то на ребят, то на Андрея. Галинке одной было смешно, она никак не могла понять, как умудрилась запутаться бабушка в трёх дочерях. Ведь так всё просто и понятно. А Вера, глотая таблетки, смотрела на них и украдкой вытирала и вытирала слёзы. Платочек не покидал её рук. "Как бы там не было, а обе дочери пристроены и неплохо. За младшую — это вообще отдельные поклоны Пресвятой Деве. Осталась Лена. Кто же знал, что её счастье будет таким коротким".

— Господи, как бы ваш папа порадовался...

Поздно вечером, когда ребята собрались уходить, Вера заволновалась:

— А девочки куда?

Димка встал, как вкопанный с надеждой поглядывая на Виктора. Его такая ситуация радовать никак не может. "Придумай что — нибудь,— вопил его взгляд.— У тебя лучше получается разговаривать с будущей тёщей".

— Таня идёт со мной. Это даже не обсуждается,— жёстко сказал он. — А Дима с Алиной переночуют в моём доме. Потому как у вас на всех не хватит места. Лена с Андреем остаются у вас. Каждому надо по комнате. Гали и вам тоже.

— Но как же Таня?— подалась к дочери Вера.

Виктор откинув полы пиджака и всунув руки в карманы брюк, стараясь жёсткостью прикрыть волнения объявил:

— Таня моя жена и останется со мной. Давайте этого вопроса больше не касаться.

Погладив его по щеке и приложив голову к его груди прислушиваясь к стуку сердца, Таня, резко оторвавшись, подошла и опустилась перед матерью на колени. Виктор, качнувшись остановить её, пойманный Димкой за рукав, застыл. "Не спеши.— Выразительно смотрел он на старшего брата.— Успеешь, если что".

— Мама, я всегда была послушной дочерью, и я тебя боготворю, но Витю я тоже очень люблю. Он самый нежный и милый. Моя жизнь дальше пойдёт рядом с ним. Не обижайся, но я уйду к нему. Прости.— И поцеловав Веру в мокрую от слёз щёку, она пошла к двери. Обрадованный таким исходом Виктор, выскочил следом. Следующими распрощались, поцеловав её, Алина с Димой. Вера с тоской смотрела вслед: девочки выросли и, похоже, счастливы. Но ведь она об этом и молила Богородицу. Зачем же ей висеть грузилом на их ногах. Все правила приличия соблюдены, бог с ними.

Дом погрузился в тишину, но не надолго. Над террасой дома Виктора, взмыли, вспарывая цветными букетами небо праздничные фейерверки. Все вышли смотреть. Галинка визжала и на какое-то время забыла даже про Андрея. Лена улыбалась, ей сегодня салют не мешал жить.

Андрей маялся полночи. Больно — то не развернёшься, в одной комнате с Леной спит малая, а за стеной, её родительница. Вот и крутись. Постояв у окна, Андрей, посчитав холодные, отдающие унынием звёзды, всё же рискнул пойти. Открыв дверь и обогнув диван со спящей Галинкой, подошёл к Лениной кровати, со смешным ковриком со сценкой из "Красной шапочки" на стене. Женщина сладко спала, подложив под щёку ладошку. Андрея вдруг заела совесть, и ему стало жаль её будить. И он, прикоснувшись губами к тёплой щеке, почти ушёл, но взявший верх эгоизм заставил вернуться и парень, положив руку на вздымающую грудь, сжал пальцы.

— Ты рехнулся,— очнувшись, зашипела на него она.

— Я не могу без тебя уснуть,— виновато улыбнулся он, изо всех сил пытаясь быть честным.— Ты просто полежи рядом.

Лена, помедлив и бросив взгляд на спящую дочь, откинула одеяло.

— Как дитё малое. Идём, только тихо...

Андрей, укладываясь к стене, ворчал:

— Конечно дитё, твоё.

— Мужики когда-нибудь взрослеют?

— Непростой вопрос ты на ночь задаёшь. С возрастом мужики пытаются менять игрушки. Заводные машинки превращаются в настоящие, песочный дом в квартиру, а развлечения становятся дорогостоящими. Тут уж сама прикинь, если такое происходит, значит, мы взрослеем.

Лена прошипела ему в самое ухо:

— С чего ты так распетушился, я люблю вас обоих.

— Не знаю, неуверен. Дочку ты устроила рядом, а меня выперла к чёрту на задворки.

Теперь её шёпот переместился к щеке.

— Только не говори, баламут, что ты ревнуешь...

— А то.— Бурчал он, прижимая её к себе.— Я привык, что ты только моя, а ты взяла и бросила.

— С ума сойти. Придётся пожалеть и полюбить со всем старанием, чтоб восстановить справедливость.

— Ну, а я о чём...

Она поднялась с кровати, когда он заснул. День бил первыми проблесками рассвета в окно. Лена не спешила уйти. Посидела рядом. Погладила ровно сопящий носик, укрыла разметавшееся тело. Парень, ворвавшийся трагедией в её устоявшуюся жизнь, изменил её. Сделав красочной и счастливой. Как будет дальше, кто его знает, а пока радостно и светло на душе. Завтра Лена уедет в город, а он останется здесь. Она будет думать, а он набираться сил и выздоравливать. Прячась от неизвестного пока врага. Скорее бы уж решили эту задачку с тем коварным неизвестным.

ВСЁ ХОРОШО, ЧТО ХОРОШО КОНЧАЕТСЯ.

Вечером Лена с Галей и Верой уехали, пристроившись к Димке с Алиной, в город. И Андрей остался в доме на курьих ножках один. Правда после отъезда Виктора на работу присматривать за больным возвращалась Таня. И он как бы не был один. Андрей не очень мозолил на улице глаза любопытным соседям и так бдительно держащим на контроле исчезновение юродивой и всю эту возню в теремочке на курьих ножках. Правда Таня додумалась сказать любопытным, что юродивая уехала вместе с сёстрами в город, но это не сняло, как бы того хотелось, интереса к дому. Сидя у открытого окна, он все свободные часы проводил за работой на компьютере, занимаясь контролем своего бизнеса и намечая сделки. Он понимал: как не выкручивайся, а придётся сажать в кресло президента живого человека, иначе скоро народ бросится в догадки. Тем более по бумагам он законно есть. Подумал, что было бы здорово уговаривать Лену занять это пустующее место. Он побудет в тени, а она будет реальным лицом компании. Он знал, что у Димки и Виктора намечен разговор с участковым, что нарыл в колесе сгоревшей машины пулю второго киллера и оперативником, посадившим его благоверную за убийство своего любовника. Организацию покушения на него доказать практически не возможно. Но ей хватит и того убийства с макушкой. Андрею было скучно без дел и любимой женщины и ему страх, как хотелось, чтоб все тайны скорее кончились. А Лена быстрее решилась, наконец, на жизнь с ним, упрямая девчонка, её дочь, приняла его хотя бы, как друга. Таня мало говорила, приносила еду, спрашивала: "Не надо ли чего?" И забиралась на чердак рисовать картины. На мольберт лёг новый холст. В благоухающих ароматом цветущих шапках флоксов и стрел, усыпанных цветами мальв, стояла необыкновенная девушка с собакой. В окно Андрей видел, как приехал Виктор, попозже подкатил Димка с мужиком. "Скорее всего, оперативник?"— решил он. Последним, подрулил к воротам участковый, на старых "жигулях". "Кажется, совет весь в сборе",— отметил он.