"Небесные Воины" Борисова - Беларусь

— Так в чём суть последнего послания? — не скрывая своего раздражения спросил Ян Казимир.

— Мессир, на могиле этого воина начали происходить чудеса. Епископ из Вильно пишет, что прибывшие 'Небесные Воины' подали прошение в Римскую курию об присвоении ему звания святого.

— Они что? Такую ересь городить? Да их отлучат от церкви!

— Наш друг тоже сомневается в их благоразумности. Но он прислал нам ещё кое-что!

Мария Луиза Гонзага развернула пергамент, на которой чёрно был изображён человек в одеянии Римского папы, благословляющий огромную толпу людей.

— Это кто?

— Мессир, вы не поверите, но это двести шестьдесят четвёртый Папа Римский.

— Наш духовный руководитель из мира пришельцев?

— Иоанн Павел II, в миру Кароль Юзеф Войтыла из под Радовиц. Это он прислал своих воинов нам в подмогу.

Ян Казимир недоверчиво взглянул на жену. Даже он, член королевского рода был чрезвычайно рад, когда получил шапку кардинала. Но что-бы поляк стал Римским Папой? Об этом даже не мечтали. За-то теперь всё стало на свои места.

— Этот их генерал, он случайно не потомок нашего киевского каштеляна Стефана Чарнецкого?

— Да. И они уже переписываются.

— И как он на такое реагировал?

— После того, как реляции из под Борисова, как и песни менстреля подняли боевой дух всего его войска, — очень положительно.

Ян Казимир потёр ладонями. После Жернова, где его предало собственное войско он прибыл в Краков только с несколькими верными товарищами. И пребывал тут в унынии уже неделю. Ведь все предостережения полученные им в первом письме из Борисова подтвердились. Но теперь он вновь обрёл надежду.

— Дорогая, нам надо тоже подготовится к балу. Я хочу посмотреть на вытянутые лица этих сенаторов, когда они узнают, что в будущем Римским Папой станет уроженец Кракова. Надеюсь эти напыщенные лютеране из их числа ещё подумают, какую ошибку они сделали, предав наши идеалы.

Рассказ от Карася. Чума в Полоцке.

Глава тринадцатая. Борисов и его окрестности. 8 — 22 Августа 1655 года.

Её волосы ещё пахли сеном. Сеном, в стоге которого они провели последнюю ночь. И она не хотела показывать своих слёз.

— Вернись с победой! — попросила она стараясь выглядеть холодной.

На них смотрели тысячи глаз и бывшему капитану СОБРа не подобало терять перед ними своё лицо. Но её волосы пахли сеном.

— Мой рыцарь! Муж мой! Тебе пора уйти!

Сено в Борисов вчера благодарные евреи привезли аж из под Червеня. Они знали, что им больше не грозит разорение казаками, а за вино и провизию здесь рассчитываются очень прилично и теперь слетались в городок со своими товарами, как шершни на запах сиропа. Всё вокруг превращалось в один огромный базар со всеми своими прелестями и минусами. Сергей Дубненский сам поражался, как местный совет с Величко во главе может управлять такими потоками людей и денег, но провизию его людям подставляли исправно и приличного качества. Иногда.

Он вчера вечером пошёл проверить запасы своего отряда вместе с Ельжбетой, взял охапку сена из стога и принюхался. Детские воспоминания, воспоминания о своей бурной молодости хлынули на него таким потоком, что он не выдержал и повалил жену на стог. Теперь-же он вспоминал прошедшую ночь краснея и благодарил своих верных пахоликов, что они поняли ситуацию и всю ночь отгоняли праздных зевак от их ложа.

Сергей вытащил застрявшую соломинку из волос Ельжбеты и ещё раз поцеловал её.

— Серёга, пора и честь знать, — возмутился Виктор Качинский. — Уже все собрались, один ты не можешь оторваться.

— Виват настоящему литвину ясновельможному пану Дубненскому! — закричал полковник Котовский. — Виват его женушке!

Весь обоз подхватил позыв последнего и теперь на парня посыпались не только поздравления, но и советы ещё раз заняться любовью на глазах у всех. Сергей понял, что переборщил с расставанием и в последний раз втянул запах любимой.

— Любовь моей жизни, — Сергей знал, что эти слова звучат так банально, но других не находил. — После того, как я тебя нашёл, не могу и не хочу расстаться.

Эльжбета освободилась из его объятии, вытащила нож и отрезала прядь волос со своего виска.

— Ясновельможный пан Сергей Дубненский, в моём роду женщины всегда провожали на войну своих мужиков и всегда им что-то дарили на память. Не задерживайся из-за меня, не порочь моё доброе имя! И вернись с победой. Мы вас будем ждать.

Сергей взял прядь, принюхался, заметил среди волос замешавшийся стебелёк и нежно положил всё в латунный медальон. Он знал, что местные умельцы, по наводке Пакулина кропают такие сотнями и продают за приличную цену. Но капитана это не беспокоило. На груди Эльжбеты покоился точно такой, только внутри его, рядом с вырезанным из старой фотографии его лицом лежал и кусочек окровавленной марли. Той марли, которая помогла им сблизиться.

— Я вернусь, — еле смог он выговорить. Сергей ещё раз поцеловал Ельжбету, вскочил на повозку с пушкой нового образца и, уже от туда, крикнул на прощание.

— Мы вернёмся с победой!

Вся округа поддержала его клич громким гулом аналогичных клятв. Повозка увозила Сергея Дубненского в неизвестность, а он сжимал медальон с волосами и запахом своей любимой, видел, как она вскочила на коня и поехала в сторону Борисова и старался воспроизвести в уме тот запах.

Часа через два он подъехал к месту сбора главных сил. Выехавший ему на встречу генерал Чернецкий и князь Радзивил со с свитой осмотрел все четыре пушки его полка с не скрытым восторгом.

— Благодаря нашим знаниям, они стали ещё легче и прибавили в точности и в скорострельности, — Генерал не пропустил возможности похвалиться перед вельможами. — И у нас их уже двадцать. А если после победы Республика получит хотя-бы двадцать пять лет спокойной жизни, мы станем величайшим государством мира. И никакой враг даже не подумает угрожать мирной жизни наших граждан и их устоев.

Сергей спрятал свою улыбку глубоко во внутрь. Он уже привык к местному обычаю приукрашивать все свои победы в десятки, или не в сотни раз. Он знал, что если шляхтич утверждает, что в бою убил сотню басурманов, то лучше сразу с ним согласиться. Что-бы потом не получить очередной вызов на дуэль. Сергею было достаточно того, что откровенных лжецов в его подразделении проверяло несколько его бывших пахоликов, теперешних ветеранов обороны Борисова. Так и с Генералом. Поняв, что от его тут все ждут только победных речей, он ни брезговал во слух строить Наполеоновские планы. Как не странно, чем больше Генерал гнал местным пургу в глаза, тем более они ему верили. Да только не все.

— Мессир Генерал, — обратился через переводчика к Михаилу Чернецкому посланник французского двора. — Почему вы так уверены в этих новых пушках? По слухам, царь московитов набрал армию, которую Европа не видела со времён хана Бату или Сулеймана Великолепного. И вы со своими двадцатью пушками хотите его остановить?

— Сначала, у нас имеются не только пушки, но и кое-что другое. Вы ещё не видели этих наших задумок в бою, но я обещаю, что московитам они принесут много горя. И потом, мы остановили во много раз превосходящие силы и без них, — генерал продолжал хвастаться. — А уже с ними, и когда к нам подсоединились силы литовского войска под руководством прославленного воина князя Радзивила, тем более. Главное нам встретиться с московитами в генеральной битве, а потом посмотрим.

— Но вам ещё понадобится найти их главные силы? — не унимался молодой француз. — А если Московский Царь решит уйти от битва в очередной раз ударит там, где вы не ожидаете?

Генерал с уважением посмотрел на его и приказал развернуть карты. Обе они были исполнены в формате А1. Одна показывала современную территорию Беларуси и Литвы с Смоленской и Черниговской землёй. В другой изобразили политическую карту тогдашней Европы и Азии. Писари Генерала, под руководством Анатолия Дроздова над этот раз основательно постарались, что-бы собравшиеся представители польской и европейской знати смогли понять начерченное.

Сергея уже предупредили, что по замыслу Генерала в карты сознательно ввели неточности, потому он и не удивился увидев там обозначенные государства вроде Норвегии или Финляндии с Латвией и Эстонией. Когда эти и другие неточности заметили и гости, Генерал просто небрежно отмахнулся, что писари срисовали их с более точных карт двадцать первого века и могли нечаянно ошибиться. И пообещал в будущем переписать картину мира. Пока Анатолий Дроздов и его помощники прикрепляли к ним выструганные изображения в национальных костюмах представителей местных народов, Сергей заметил, что технические разъяснения для понимания всего этого новшества раздаёт Игорёк.

— А ты что здесь сделаешь? — спросил он парня схватив за плечо. — Почему не на тренировке?

— Так Стрелок приказал мне запоминать, как ведут себя гости Генерала получив инструкции на бумаге. Тупит он что-то. Лучше-бы мне с Вячеславов позволил позаниматься.

Парень явно не понимал своего задания и Сергей решил ему помочь.

— Ну и что ты заметил?

— Берут, читают. Но не все. Этот француз, который спорил с Генералом, даже не взглянул на цифры и отдал листовку соседу.

— Интересно? Раздай остальные так, что бы пану Григасу не хватило листовки с инструкцией и расскажи об его реакции Владиславу Леонидовичу.

Игорёк удивлённо раскрыл глаза, потом кивнул в знак благодарности и побежал распространять листки дальше. Когда Генерал удостоверился, что все гости успели прочитать инструкцию, он начал рассказывать им о текущем положении на фронтах. Он коротко описал численность шведских войск, вторгнувшийся в территорию Королевства, их успехи и об причины поражения польских сил. Он удивил гостей, рассказав об корпусе Делагарди наметившегося на вотчины Радзивилов Биржай и Кейданы и предупредил шведского посла Кароля Густава Врангеля, что ввиду новых открывшихся обстоятельств князь очень недоволен помыслами союзников Московии.

— Я послал в Биржай зятя нашего князя, Алексея Герасимова и ещё нескольких 'Небесных Воинов'! — напомнил он всем, зная об славе упомянутого Рыцаря Джедаев. — Они парни горячие, могут нечаянно и дров наломать. Прошу вас, господин посол! Предупредите графа Делагарди о нём. Ведь, как все видят, в будущем Швеция стала очень маленькой и миролюбивой страной. И у неё прекрасные отношения со всеми окружающими странами. Ещё более. Эта страна уже двести лет не участвует в мировых конфликтах. Редкое исключение, для нашего мира. И мы хотим, что бы так и осталось.

Гости начали шушукаться посматривая на шведского посла. Все понимали, что для Чёрного Барона, а такое прозвище носил Кароль Густав Вранглер из-за своей тяги к чёрному свету своих доспехов, любое упоминание о поражении его страны равносильна смертельному оскорблению. Но все собравшийся слишком часто слушали и то, что Швеция, как и Московия в этой войне проиграла. И теперь хватались за каждое упоминание о том, как и каким образом такое могло произойти? 'Небесные воины' об этом обычно молчали, а если и говорили, то гнали такую пургу в глаза, что все понимали.

МИР БИДУЩЕГО СОВСЕМ НЕ ТАКОЙ, КАКИМ ПРЕДСТАВЛЯЮТ ЕГО СОВРЕМЕННИКИ!

С другой стороны, цифры об числах погибших в мировых конфликтах и рассказы об оружии будущего и его мощи заставляли всех послов королевских домов Европы ещё усерднее работать мозгами.

Генерал закончил теоретические рассуждения над проблемой шведской угрозой и перешёл к вопросам положения дел на Южном фронте Республики.

-Бутурлин и Хмельницкий отправились от поражения на Дрожи-поле и уже находятся на марше ко Львову. Битва главных сил состоится через несколько недель и мы уже предупредили Станислава Потоцкого. Как и людей Хмельницккого.

— Казаков тоже? — удивились многие поляки и немцы.

— Их тоже! — зловеще усмехнулся Генерал. — Точной копией пары приказов Московских царей из будущего по отношению к ним. Надеюсь, вольным казакам эти грамоты очень не понравятся?

— Но это же воры и убийцы. Они не признают законов и нарушают клятвы! За-чем с такими договариваться?

— Но с некоторыми из них мы же договорились. И более преданных сторонников моего зятя я ещё не видел.

— Так это ваш зять. Он не брезгует даже пить и мыться вместе с этим сбродом. Если бы я попробую так унизиться перед солдатами вверенного мне полька, позор падёт на весь мой род.

Генерал посмотрел на ляпнувшего такое молодого щеголя и отмахнулся от его.

— Полковник, не знаю как вас там! Если хотите выжить в будущих битвах, не говорите своим солдатам, что вы их презираете. А то они могут спутать вас с врагом и пристрелить нечаянно.

— Я Еремия Кружевский из рода Хловицких, герба Три башни! — закричал покрасневший юнец перебивая хохот окружающих. — Наш род известен во всём цивилизованном мире,

Прощание Алека и Сергея со своими жёнами, выход армии из Борисова и их окрестностей.

Речь генерала о том, что они не католики, не православные — а воины джедаев. И их цель состоит в том, что бы на этой земле состоялся мир и что бы каждый крестьянин варил курицу два раза в неделю.

Речь Генрика Наварского.

**

Вероника Михайловна налила чай и поднесла его к губам Книжника. Пациент осторожно ощупал своими пальцами её ладони, нашёл кружку, отпил глоточек и поблагодарил.

— Бабка Вера, скажите честно. Зрение когда-нибудь ко мне вернётся?

— Обязательно вернётся. Тебе главное не беспокоиться, не делать резких движении и постараться не удариться ещё раз сильно головой об что-нибудь.

Вероника Михайловна не поскупилась на ложь понимая, как важна она для больного. Книжник пролежал на кровати уже пять дней и уже стало ясно, что кровоизлияния в мозг не произошло и он уже может передвигаться. Осталась только одна беда. После удара по голове парень потерял зрение и оно не восстанавливалось.

— То есть от сегодняшнего дня я из лежачего больного превращаюсь в ходячего. Хорошая новость.

— Не ерничай! — подошедшая вместе с Владиславом Леонидовичем Анастасия поправила одеяло на ногах Книжника. — Воину не положено вешать носа из-за маленького недомогания.

— Да какой сейчас из меня воин? Так, груз бесполезный, ноша тяжёлая на плечах у своих.

— Лейтенант Сергей Ротмистров, постыдитесь!

Книжник выпил чай, отдал кружку Веронике Михайловне и скрестил свои руки на груди.

— Настя, а ты согласишься кормить меня ложкой до конца дней моих?

Молодой воин явно хотел сказать это гордо, с издевкой, но по предательский задрожавший голос выдал его с потрохами.

— Сергей, я тебе уже сотню раз говорила, что из меня выйдет плохая сиделка. Но как твой друг уже побеспокоилась об этом.

Владислав Леонидович подозвал пришедшую вместе с ними женщину. Анастасия взяла её руку и вложила в ладонь Книжника.

— Это Барбара из рода Храповицких. Мать одного из твоих похоликов, Алеся. Отныне их семья будет за тобой ухаживать, пока ты не выздоровеешь.

— А вы будете навещать меня сначала каждый день, потом раз в неделю и под конец вспоминать обо мне только по праздникам.

Анастасия переглянулась с Владиславом Леонидовичем и беспомощно развела руками. Он пошевели головой в знак несогласия и приказал всем посторонним выйти из палатки.