— Конечно можем! — выкрикнул Гарри, вскакивая с места и непроизвольно сжимая кулаки, точно он был готов наброситься на профессора Зельеделия. — Она может создавать волшебные палочки, а я могу читать мысли, разве это плохой результат?!
— Ой ли, Поттер, — скривился Снейп, не глядя на Гарри. Профессор медленно перелистывал книгу. — А может, вы не так хорошо постигли эту науку, как вам хотелось бы? Дело в том, что любое усилие требует полного самоотречения для достижения наилучшего результата. Можете ли вы поклясться, что ваши мысли в этот момент занимало только желание стать ментолегусом? И ничто другое?
В этом Гарри поклясться не мог. Он стоял посреди класса, красный от злости, не зная, куда девать руки, сжатые в кулаки, готовые раскроить Снейпу башку, если он еще что-нибудь скажет о нем и Сьюзен. Да как он смеет?! Для чего он назначил ему сегодня взыскание — чтобы унижать его?
— Остыньте, Поттер, — профессор Снейп поднял на него свои холодные глаза. — Научиться читать мысли в условиях, благоприятствующих этому, ничего не стоит. Это занятие для лентяя, такого как ваш дружок Лонгботтом. А вот в критической ситуации, когда требуется собрать в кулак всю волю, эта способность вам пригодится куда больше, но вы не сможете сделать ничего, потому что не будете подготовлены к этому. Нужно уметь читать мысли и в грозу, и будучи смертельно раненым, даже умирающим. Нужно не только читать чужие мозги, как книгу, но и уметь закрывать собственную книгу так, чтобы никто не посмел переворачивать страницы в ней! Нужно прилагать все усилия к тому, чтобы научиться тому, что в будущем может спасти вашу шкуру! Нужно быть готовым к любым трудностям! Такому, как вы, особенно.
Ослепительная догадка пронзила мозг Гарри. Невероятно! Он не смог держать это в себе. Он должен был спросить это у Снейпа. Сейчас же. Глядя ему в лицо.
— Профессор, вы для этого приказали прийти мне сегодня? Вы хотите сами научить меня читать мысли? Почему?
Желваки на лице у Северуса Снейпа заходили со страшной силой. Сын Джеймса Поттера посмел в глаза спросить его, зачем он оказывает благодеяние ему, потомку его злейшего врага. Гарри не нужно было читать мысли профессора — все было видно на его лице, как на ладони.
— Вам нужно учиться Поттер. Эта способность дарована не каждому, и разбрасываться талантами не следует. Мне претит смотреть, как то, что дается не всякому даже в волшебном мире, растрачивается попусту на глупости и пошлости. Если вы не в состоянии сами заставить себя учиться, то я точно сумею заставить вас. И вы еще поблагодарите меня когда-нибудь за то, что... Гарри уже не слушал. Он понимал: профессор вновь открыл свою долговую книгу и вознамерился расплатиться по счетам. Его жизнь, спасенная когда-то Джеймсом Поттером, вырванная из когтей оборотня-вервольфа, требовала выкупа. Выкупа, платить который было невыносимо отвратительно, но необходимо. Жизнь сына за благодеяние отца. Опять. Он просто безумен, подумал Гарри, глядя на то, как профессор что-то нервно говорит, свирепо зыркая на него, слюна летела во все стороны. Мисс Эвергрин была права. Сколько же можно мучить себя? Неужели Снейп так дорого ценит свою жизнь? Скорее всего, именно из-за этого он хочет учить меня, потому что в то, что у этого человека есть благородство, я никогда не поверю и никогда ничего больше от него не приму, поклялся Гарри, и тут же нарушил свою клятву. Потому что он вспомнил юную девушку в розовом платье, счастливо смеющуюся на фотографии, которую этот человек хранил много лет. — Я согласен. Снейп прервал свою тираду на полуслове и непонимающе глянул на Гарри. — Что вы сказали, Поттер? — Я согласен, — произнести следующие слова было тяжело, но Гарри заставил себя сделать это. — Только не ради моего отца. Ради моей мамы. И это произошло. Перед Гарри не стоял больше злобный и несправедливый декан Слизерина, язвительный и ядовитый подлец, бывший Упивающийся Смертью. В его черных туннелях блеснула искра света. Сгорбленная фигура, как у старого хромого ворона, расслабилась. Пальцы крепко сжали книгу, а затем медленно опустили ее на стол. Перед Гарри стоял человек. — В таком случае — прошу, — коротко сказал Снейп, указывая на свой кабинет. С этого дня распорядок Гарри сильно изменился. Джастин воспрял духом: у Сьюзен Боунс оказались свободны все вечера. Сью тихонько вздыхала, изредка поглядывая на Гарри во время встреч в Большом Зале, наверное, ей казалось, что он совсем забыл ее. Нет, Гарри, конечно, объяснил ей, что обязанность обучать его мыслечтению с разрешения директора взял на себя профессор Снейп. Хотя осознать это оказалось нелегко. Сьюзен не обиделась, но с этого дня стала молчаливей, плохо понимала, что ей говорят учителя на уроках. И даже профессор Спаржелла часто удивленно замечала, что ее звездочка, Сьюзен Боунс, стала куда хуже учиться. Гермиона волновалась за Сью, Рон не понимал, что происходит, а Гарри, скрипя зубами, вспоминал очередную душеспасительную (по слизеринским меркам) беседу со Снейпом, произошедшую в первый же вечер: — Если вы хотите привлекать внимание не только к своей собственной персоне, но и к мисс Боунс, вперед, Поттер. Но разрешите дать вам совет: чем меньше людей будет вокруг вас, тем больше шансов, что они не пострадают. Вы притягиваете неприятности, Поттер, а такие неприятности, как Вольдеморт, — не лучший подарок вашим друзьям. В том числе и мисс Боунс. — Я не согласен, сэр, — выпалил Гарри прежде чем успел подумать об опрометчивости своего поступка. Профессор с грохотом отодвинул свой стул, повалив при этом стопку пергаментов с контрольными работами третьего класса. — Что?! Что вы только что сказали, Поттер? Заварил кашу — отвечай. Ляпнул — иди до конца, приказал себе Гарри, перевел дух и отважно продолжил: — Профессор, мне кажется, что у нескольких людей куда больше шансов достичь хороших результатов, если он в работе будут помогать друг другу. Например, Сьюзен помогает мне читать мысли, я помогаю ей с ее даром... Гермиона помогает Рону вычислять Среднее Арифмантическое, а Рон учит ее играть в шахматы. Вместе — лучше. — И кто вам сказал это, Поттер? — прорычал преподаватель Зельеделия. Взгляд его исказился от вреднейшей гримасы. — Нет, вы никак не научитесь блокировать свои тупые мозги, вернее, то, что вы так самоуверенно ими считаете! Я мог бы и сам догадаться... — Но мисс, то есть, профессор Эвергрин говорила, что... — Минус пять баллов, Поттер. И не отвлекайтесь больше, а то я решу позаимствовать у вашего факультета еще пару десятков очков! Гарри, ворча про себя, вновь постарался сосредоточиться, но блокировка упорно не хотела получаться, потому что речь профессора жгла его изнутри. Если бы Снейп сказал Гарри эти слова в прошлом году, то парень бы согласился с ним. Но сейчас Гарри казалось, что профессор не прав. Вся ситуация казалась дикой: если бы еще недавно кто-нибудь бы сказал Гарри, что он будет ходить каждый вечер в подземелье заниматься прикладной телепатией с профессором Снейпом, который травил его на уроках все эти годы, он бы рассмеялся в лицо подлому лгуну. Но факт оставался фактом: ежедневно, мысленно попросив Мерлина, чтобы тот берег его нервы и хранил его от лап Снейпа, Гарри прихватывал стопку книг и отправлялся вниз. Одноклассникам (кроме Рона и Гермионы, конечно) Гарри сказал, что Снейп угрожает оставить его на второй год по Алхимии, если он не подтянется, поэтому гриффиндорцы каждый раз провожали его с похоронными физиономиями. Клара вытирала платочком глаза и махала ему вдогонку. Джинни советовала ему застраховать свою жизнь на большую сумму, а Рон рычал, что придушит Снейпа без всякой палочки, если тот причинит Гарри вред. Занятия оказались настоящей пыткой, в сто раз хуже, чем Гарри считал вначале. С чтением мыслей у Гарри получалось неплохо, но чуть только он наталкивался на непреодолимую преграду, поставленную профессором для защиты собственных мыслей, все способности куда-то девались, оставляя легкий зуд у Гарри в голове и презрительную усмешку на губах у Снейпа. Если на уроках Высшей Алхимии Снейп только язвил и издевался над учениками, то на него он просто орал. Нервно носился по классу и орал: — Поттер, вы ни на что не способны! Вы слишком самоуверенны! Мало иметь талант — его еще надо развивать, воспитывать, как ребенка, чтобы он мог поддержать вас в трудную минуту! А, имея в себе всего лишь зародыш, искру умения, вы ничего не добьетесь, и за вашу жизнь никто не даст и ломаного гроша! Еще раз! И сосредоточьтесь! Потом пойдете ужинать. Ничего с вами не случится! Что значит "как я узнал"? Поттер, вы видно совсем потеряли остатки разума: мы чем с вами здесь занимаемся, мыслечтением или игрой в квиддич? Я прекрасно понимаю, что последнее для вас куда привлекательней, но в вашем возрасте вы должны были уже научиться соображать... И так далее в том же духе. Гарри снова перестал спать, и единственным отдохновением для него стали визиты к Глориану. Эльф жил в бывшей хижине Хагрида, в замке ему было немного неуютно, а близость к Запретному Лесу точно придавала ему сил. По вечерам к нему приходила Валери Эвергрин, а потом на огонек заглядывали Гарри, Рон и Гермиона. Валери и Гермиона зажигали огонь, с грехом пополам наколдовывали пирожные (почему-то у них всегда получались миндальные), и вся компания дружно пила чай под приятное потрескивание дров в камине, аппетитное чавканье, доносящееся с подстилки Клыка, поедающего бифштексы, и меланхолично-переливчатые звуки гитары Рона. Гарри любил эти почти семейные посиделки, запах сосновых поленьев в камине, сонное гудение заумного разговора Гермионы и Глора, вкус немного подсохшего миндального пирожного и аромат крепкого чая, налитого Валери ему в чашку. О войне они не говорили, Гарри почему-то казалось, что у каждого из них и так есть свой кусочек боли, который не хотелось растравлять еще больше разговорами о грядущих ужасах. Тягуче звенела струна на роновой гитаре, и Валери Эвергрин что-то тихонько напевала себе под нос, с непонятной тоской поглядывая в окно. Несмотря на удивительно уютную атмосферу, нельзя сказать, что беседы у камина протекали исключительно мирно, напротив, они постоянно о чем-то спорили, а с появлением в сетке расписания Гарри факультатива по мыслечтению у профессора Снейпа, споры разгорелись еще больше. — Гарри, думаю, что тебе нужно быть терпеливее. Никто не сможет научить тебя читать мысли лучше, чем профессор, ты же сам знаешь о его способностях, — мисс Эвергрин помогала Гарри надеть очередной свитер, привезенный из Лондона: как и обещала, она регулярно обновляла его гардероб. — Дамблдор мог бы, — буркнул Гарри. Он порадовался по-гриффиндорски красно-желтому свитеру, и вернулся к столу, чтобы помешать сахар в чае. — Директор Дамблдор не может уделять тебе столько внимания, Гарри. Ты же просто один из его учеников. И ему нельзя отделять тебя от остальных учеников, тебе же самому это не нравилось. Возникли бы проблемы, другие ребята... — Гарри мог бы заниматься этим со мной, — немного резко заметил Глориан, сидя у самого камина и грея над огнем длинные хрупкие пальцы. — А не с этим... — Глор, милый, но у тебя же эта система по-другому работает, а профессор... Ему необходимо заботиться о ком-то, иначе этот человек способен сойти с ума. Думаю, что они с Гарри сейчас одинаково нужны друг другу. — Мне Снейп не нужен! — запротестовал Гарри. — Я с удовольствием уступлю его вам, мисс Валери! — Мне? — скромно пожала плечами мисс Эвергрин. — Не мне же нужно развивать телепатию, Гарри. — Если бы меня кто-нибудь спросил совета, — раздался голос Эльфа из большого старого кресла Хагрида в углу. — То я бы посоветовал и близко не приближаться к этому типу! В нем таится Зло. — Глор, дорогой, тебе не кажется, что не следует судить о человеке исходя лишь и своего представления о нем? — немного высокомерно поинтересовалась Валери, раздраженно вываливая чашки в тазик с водой. — Ты мог бы поговорить о нем, например, с директором Дамблдором... — Я о нем больше ничего не хочу знать, — отрезал принц Глендэйл. Рон и Гермиона дивились на эту семейную ссору, как Гарри называл подобные пикировки. — Гарри, Снейп, конечно, — последняя скотина, но в данном случае он прав: тебе нужно учиться всему, что может спасти тебе жизнь, — упрямо заявил
Рон, нервно барабаня пальцами по грифу гитары. Гермиона же, как всегда, удивительно точно смогла понять источник его переживаний. — Сегодня я видела Сью, — шепнула она на ухо Гарри. — Она сказала, что идет заниматься в пустом классе на пятом этаже сразу после того, как закончит писать реферат вечерних лекций по Магической медицине после ужина. — Спасибо! — так же шепотом ответствовал Гарри. Настроение у него сразу подскочило. Рон, отвлекшийся на минутку, чтобы настроить свой инструмент, подозрительно осведомился, о чем это они шепчутся. — Гарри просил меня списать задание на завтрашнюю Медицину, но я отказалась ему помочь, — нашлась Гермиона, хитро подмигнув Гарри. — О, черт, а я сам хотел просить тебя об этом же! — огорчился Рон. Гарри чувствовал себя дома. Ему уже давно не было так хорошо. А мысль о том, что завтра он встретится со Сьюзен, придала ему еще больше сил. Он быстренько покончит с пыткой в кабинете Снейпа и отправится на пятый этаж. К Сью. Светлая пушистая головка, белая шелковистая кожа, сладко пахнущая акацией и мятой... Ему почему-то стало жарко, ворот нового свитера сразу стал катастрофически узким, а брюки — тесными... Черт, что же со мной происходит, в ужасе подумал Гарри. Неужели это... — Вам, наверное, пора идти. Темно совсем, — Валери оборвала его отчаянные попытки осознать, что творится с его телом и душой. Рон встал, взвалил на плечо гитару и подал руку Гермионе. — Гарри, что с тобой? У тебя что — температура? — озабоченно посмотрела ему в глаза мисс Эвергрин. Она встревожено положила ему руку на лоб, действительно горевший и мокрый. — Сходи к Инь-тян, возьми у нее Перцуссина. Честное слово, в этом году зима началась уже в октябре, холодно-то как! Немудрено, что ты, кажется, начинаешь заболевать. Сходи, хорошо? — Ладно, — пробормотал Гарри, набрасывая мантию, чтобы скрыть последствия радостного ожидания. Вот, незадача. Или — нет?.. Спать он лег, предварительно приняв холодный душ. Ни за каким Перцуссином, конечно, он не пошел. На следующий вечер после ужина Гарри отправился к Снейпу с нетерпением, совершенно несвойственным ему в этой ситуации. Скорее, думал Гарри, почти бегом спускаясь в подземелье, скорее разделаться с факультативом и — наверх! Скорей! Только бы суметь блокировать свои мысли от Снейпа. Сегодня у него должно получиться, иначе этот злыдень его не отпустит сегодня допоздна, если поймет, что Гарри ждет девушка. Завернув на лестницу, Гарри увидел профессора, стоящего у окна с таким видом, словно он наблюдал за чьей-то казнью. Правое веко у него дергалось. Гарри проследил за его взглядом, и не увидел во дворе замка ничего предосудительного, только мисс Эвергрин, которая, завернувшись в теплую куртку, шла привычным вечерним маршрутом к хижине, в которой обитал ее жених, Глориан Глендэйл. Снейп мрачнел с каждой секундой, его ладонь легла на жалобно скрипнувший от ее тяжести подоконник, скользкая прядь волос была нервно сжата во рту. Он с каким-то отчаянным выражением на лице смотрел на фигурку в белой куртке и кривил губы так, словно ему было отчаянно больно. Это случилось, как вспышка Сверхновой. Слова Снейпа о том, что чем меньше людей будут вокруг тебя, тем меньше они пострадают от угрожающей тебе опасности, вновь всплыли в голове у Гарри так же четко, как если бы профессор вновь произнес их. И это было не воспоминание. Я прочел его мысли, потрясенно понял Гарри. Я смог! Он так старательно ставил защиту, но все-таки я сумел прорвать ее! Я смог! Видимо, лицо выдало Гарри, потому что, когда Снейп вновь повернулся к нему, то его глаза сузились от ярости. — Вы подсматривали за мной, Поттер? — рявкнул он. Его лицо налилось кровью. Нет, подслушивал, чуть не брякнул Гарри. Надо же, я все время подозревал, что он влюблен в нее, но теперь-то можно быть уверенным на все сто процентов! Черт, неужели он сейчас наложит на меня заклятие забвения?! А вдруг я не смогу вспомнить снова, как нужно читать мысли? Маленькая фигурка в окне удалялась все дальше в сторону Запретного леса, а Снейп уже вытаскивал палочку и направлял ее на Гарри. Парень автоматически попятился. Черт! Опять попал! Или — опять прочитал его мысли? Он действительно хочет, чтобы я забыл об этом! — Мне очень жаль, Поттер! — негромко сказал Снейп. Палочка мягко описала полукруг. — Вы действительно очень способны, но я не могу допустить, чтобы вы вспомнили именно это. Боль пришла внезапно. Ударила, скрутила и бросила на пол. Перед глазами поплыли пестрые круги, дурнота заставила лицо побагроветь, затем лоб мгновенно взмок, и капли пота потекли на глаза, с шипением испаряясь, попадая на вспыхнувший оглушительной болью шрам. Гарри, почти ослепленный невероятной, сверлящей в раскаленном мозгу болью, вначале с трудом сообразил, где он находится. Затем трясущейся рукой попробовал нащупать шрам и тут же отдернул ее, точно боясь обжечься: шрам просто кипел! У Гарри мелькнул обрывок мысли: Снейп наложил на меня Заклятие Забвения? Так вот как оно действует. Но потом Гарри увидел, как палочка профессора медленно летит на пол и с шумом, отдающимся в ушах, падает на холодный гранит камней. Профессор Зельеделия внезапно побелел и ухватился за стену, чтобы не упасть. По его левой руке медленно тек кровавый ручеек, рукав мантии мазнул по подоконнику, оставляя на нем размазанный красный след. Как пьяный, Гарри наблюдал за тем, как Снейп, скрипя зубами от боли, закатывает рукав, обнажая бледную, истекающую кровью руку. Профессор издал звук, похожий на сдавленное рычание, когда глазам Гарри открылся Смертный Знак. Несмываемое клеймо на руке Упивающегося Смертью. Он был угольно-черным, а изнутри полыхал обжигающе красным огнем, набухая кровью. Крупные капли повисли на кончиках пальцев. Он вернулся. Снейп, продолжая сдавленно хрипеть, сделал несколько шагов по направлению к окну, точно хотел позвать кого-то на помощь, но затем резко повернулся, ураганом взметнув за собой край мантии. Гарри подполз к краю лестницы и увидел, как черное одеяние Снейпа исчезает внизу. — Профессор! — позвал Гарри, а потом закричал еще сильнее. — Профессор! Не ходите к нему! Вернитесь, профессор! Но бледное лицо Северуса Снейпа мелькнуло и исчезло, оставив в памяти у Гарри тяжелый свинцовый осадок боли и отчаяния.
