-А в чем?— не унимался он, — почему же тогда вы так взволнованы и бледны?
'Еще бы не быть взволнованной и бледной, когда перед тобой стоит мечта любой нормальной женщины и своим соблазняюще бархатистым голосом утверждает, что ей, наверное, неприятно прикасаться к его телу... Еще как неприятно. Знал бы он, что она сейчас чувствует — выставил бы ее вон из комнаты и захлопнул дверь. Ей-богу!
-Милорд, видите ли...— собравшись с мыслями, начала Анна...
-Деймон.
-Чего?— не поняла она.
-Деймон. Это мое имя,— сказал барон и лукаво улыбнулся,— я хочу, чтобы вызвали меня по имени...
-А это укладывается в ваш средневековый этикет,— сказала она, а потом с ужасом поняла, что сказала...Мама, дорогая! Язык мой — враг мой!
-Как понять средневековый этикет?— естественно, тут же поинтересовался барон,— никогда о таком не слышал?
-Э-э-э, простите,— Анне хотелось дать себе пинка. Надо же так опростоволоситься...,— Прошу прощения,— еще раз извинилась девушка,— это все язык...Я имела в виду английский этикет...да, именно английский...,— от досады на свою глупость, она прикусила губу и робко взглянула на Деймона...
По-видимому, ее бестолковой промашки он даже не заметил, в данный момент все его внимание было приковано к ее лицу, а именно к губам...
Глядя на барона, точнее на выражение его лица, Анна забеспокоилась. Его теплый и немного лукавый взгляд, что он демонстрировал до этого, куда-то исчез и теперь на нее взирал самый настоящий хищник. И не простой, а тот, что часами караулит свою жертву, не сводя с нее своего острого, голодного взгляда. Причем очень сильный хищник и пугающе опасный...
-Милорд? То есть...Э-э-э ...Деймон,— Анна чуть нахмурилась,— с вами все в порядке?— тихо, но настороженно поинтересовалась она, тут же стараясь прикинуть пути своего быстрого отступления. Что-то перестала ее радовать эта, казалось бы, непринуждённая встреча 'в верхах'...
'Господи! Может, она все неправильно поняла и 'помочь помыться'— означает не купание в воде с мылом и мочалкой, а это вполне определенные действия совсем другого рода? Это вполне может переводиться, как 'утешить одинокого мужчину', 'согреть ему постель' или как выразились в одном знаменитом журнале 'поставить на попе звездочку'. Только Анна до сих пор не поняла, кто кому эту звездочку ставит... Мужчина женщине или женщина мужчине. Короче, Аннета, давай заканчивай никому не нужный базар и сворачивай удочки. Потом будешь переживать. Нас просто неправильно поняли. Короче, надо уходить. Дверь всего в двух шагах и вроде не закрыта. Если быстро отступить, то...
Не сводя с барона своего обеспокоенного взгляда, Анна попятилась к выходу. Страха не было, а вот от обиды и разочарования, слезы начали слепить глаза. Ну и дура же она, а еще подарок для него приготовила...Видать, все они одним миром мазаны...невзирая на века и расстояния...
-Анна, Анна, ты куда?— как-то вдруг ожил барон, когда ей до спасительной двери оставался всего лишь шаг.— Анна, девочка, скажи, что произошло? Почему ты уходишь? Что случилось?— не на шутку разволновался мужчина.
-Знаете Деймон, вы, наверное, правы,— заявила она,— мне, действительно, пора...
-Анна, вы можете ответить, что произошло, черт возьми?— он сделал шаг в ее сторону,— я не выпущу вас из этой комнаты — пока все не расскажете,— искреннее непонимание светилось в его глазах...
-Да, тут и рассказывать нечего,— ухмыльнулась она и спокойно посмотрела на Деймона,— как я уже говорила, мне пока еще не известны все ваши правила и порядки, поэтому мое предложение помочь вам помыться — означало именно это и ничего более...но, видимо, я ошиблась...,— она, конечно, ему улыбнулась, но никаким весельем тут и не пахло...
-Анна, милая Анна,— начал барон и судя по его задорному тону, он явно развеселился,— ты, наверное, первая девушка, которая шарахнулась от меня, только подумав о том, что могло бы между нами произойти...Повторяю, могло бы! Клянусь могилой моей матушки, что приглашая тебя к себе, я тоже имел ввиду именно только помощь, а не что-то другое...Слышишь?— он еще на один шаг приблизился к ней,— только помощь и все...
-Тогда...тогда почему вы так на меня смотрели?— она все же решилась спросить, хотя уже начинала чувствовать себя полной идиоткой.
-Как?— усмехнулся он,— я смотрел на тебя, как любой мужчина смотрит на красивую женщину. На очень красивую,— улыбнувшись, поправился он...
В этот момент в комнату постучались. Все еще вжимая свою истерзанную котомку в руках, Анна отошла в сторону, а барон открыл дверь. Два парня, что работали у Дебби на кухне, внесли ведра с горячей водой и поставили у деревянной бадьи...
'Да, Анна, можешь поздравить себя — ты дура! Радуйся! Обвинила хорошего мужика во всех смертных грехах. Э-э-эх! Да здравствуют все мои комплексы, так не вовремя вылезшие и заявившие о себе! И Игорю спасибо! Добавил. Паразит.'
Пока юноши переставляли лохань поближе к камину и разжигали огонь, Анна быстро осмотрела комнату. В прошлое ее посещение, она так волновалась, что удалось рассмотреть совсем немного... Головы эти рогатые Анна хорошо помнит и оружие, прибитое к стенам тоже...
-Ух ты, какой!— девушка во все глаза пялилась на самый шикарный щит, который она когда-либо видела. На черно-красном фоне, оскалившись и встав на дыбы, красовался золотой волк. Правда, на настоящего волка он не сильно был похож. Скорее это какой-то невиданный гибрид льва и собаки, но все равно здорово!
А вот, что Анну действительно рассмешило, так это та самая штора, за которую она тогда пряталась. Оказывается, это была вовсе не штора, а узкий и длинный гобелен, свисающий чуть ли не с самого потолка почти до пола. А она тогда еще сильно удивлялась, почему шторка всего одна, куда дели вторую? А оказывается это гобелен. А ничего так — красивый. На фоне расшитого зеленью леса и бирюзовой реки был изображен рыцарь в полных боевых доспехах, восседающий на огромном жеребце, морду и грудь которого так же защищала какая-то странная броня. И доспехи и лошадиный панцирь были вышиты настоящими серебряными нитями, отчего картина производила впечатление баснословно дорогой и невероятно изысканной. Да, за такую вещь любой современный музей сражался бы не на жизнь, а на смерть...
Пока Анна с интересом рассматривала расшитую картину, парни успели наполнить лохань и удалиться, а Деймон, стоя у разожжённого камина, с тем же интересом взирал на нее саму.
-Все готово,— наконец сказал он и кивнул на свою импровизированную ванну,— если все еще хотите удалиться, я препятствовать не буду...
-Нет-нет,— Анна покачала головой,— я останусь и помогу вам. Только говорите, что надо делать. Хорошо?
-Хорошо,— озадаченно кивнул он и присел на кровать,— скажите, Анна, как я понял, у вашего отца был свой замок?— дождавшись, когда она кивнет, он спокойно продолжил,— разве ваш родитель не просил, чтобы вы помогали в омовении его гостей?— спросил он и внимательно посмотрел на нее...
-Мой отец...— рассмеялась Анна,— да у него бы припадок случился, если бы я мыла его гостей.— Даже на секунду представив, как ее дорогой папочка просит помыть своего партнёра по бизнесу — Илью Романовича — пожилого дядечку с приличным пивным животиком, Анна едва не поперхнулась...
-Понятно,— задумчиво кивнул мужчина,— Анна, вы не могли бы помочь мне раздеться?
-Да-да, конечно,— наконец бросив свою многострадальную сумку на кровать барона, девушка подошла ближе,— говорите, что делать...
Деймон встал на ноги и немного приподнял руки.
-Вот видите эти ремешки,— сказал он, повернувшись к ней боком,— помогите их расстегнуть.
Нахмурившись, Анна с удивлением разглядывала диковинное творение средневековых портных. По внешнему виду это странное изделие напоминало наш обычный жилет, только он был каким-то толстым, словно набитый ватой и держался, действительно на тонких ремешках, что стягивались по бокам и плотно обхватывали мощную фигуру барона. Девушка приблизилась к мужчине и пальцами потянула за первую застежку. Принцип оказался так же прост, как расстегнуть пряжку детского сандалика. Вскоре с одной стороной было покончено и она, приобняв барона за талию, развернула его другим боком. Может ей показалось, но было ощущение, что Деймон как-то странно вздрогнул и очень шумно втянул в себя воздух...
-С вами все хорошо?— искренне обеспокоившись, поинтересовалась девушка,— если я делаю что-то не правильно -сообщите, хорошо?— она подняла голову и вопросительно посмотрела на барона.
-Все, что вы делаете — выше всяческих похвал,— успокоил ее Деймон и посильнее стиснул зубы.
Вынести такое было выше его сил. Мало того, что запах клубники, который невидимым шлейфом окутывал кожу и волосы девушки, уже дьявольски вскружил ему голову, так еще и от прикосновений ее маленьких пальчиков к его телу, Деймон начал просто сходить с ума. Несчастный мужчина из всех сил боролся с желанием поскорее прекратить эту пытку, обнять девушку и, носом уткнувшись в мягкость ее волос, часами вдыхать этот поистине сказочный аромат...Видит бог, он точно сходит с ума...
-Ну, вот, кажется все,— улыбнувшись, она немного отступила и посмотрела на плоды своей работы,— говорите, что делать дальше...я готова...
От таких слов, он чуть было не застонал. Господи, разве можно задавать мужчине такой провокационный вопрос и при этом смотреть на него таким невинно-ангельским взглядом. Если он сейчас откроет рот и скажет, что на самом деле хочет, то...
-Спасибо, дальше я сам,— кое-как прохрипел барон и быстро стянул с себя расстёгнутый ею жилет, потом какую-то тонкую кольчугу, мастерски сотканную умелым кузнецом из малюсеньких колец, и уже последней на пол упала мягкая нательная рубаха.
Проследив взглядом за отброшенной вещью, Анна подняла глаза и обомлела. Перед ней стоял тот самый красавец-рыцарь, за которым она наблюдала из оконца своей маленькой башни: штаны, сапоги и голый торс. Нет, не так...штаны, сапоги — это понятно, а вот с торсом дела обстояли несколько иначе — для нее это был самый шикарный, самый притягательный, самый красивый мужской торс на всем белом свете.
Господи, до чего же он хорош!
От всяческих низменных мыслей, что вихрем витали у нее в голове, Анну резко бросило в жар. Ладони взмокли, а по спине прошла возбуждающая волна мурашек. Вскоре до девушки стало доходить, что она чуть ли ни целую минуту без зазрения совести пялится на обнаженную грудь барона.
О, какое бесстыдство!
Даже в наше время ей было бы неудобно, если бы она так пристально разглядывала мужчину, а здесь средневековье — как пишут в Интернете — век жутких норм и пуританских взглядов. Мысленно дав себе подзатыльник, она с трудом отвела от барона глаза и сделала шаг назад.
Наверно, если бы в ту самую минуту Деймон обратил внимание на восхищенный взгляд, коим одарила его эта милая девушка, то испытал бы ни с чем не сравнимые чувства мужской гордости и удовлетворения, что его ежедневные тренировки не прошли даром, а закалили его дух и сделали тело сильным и достаточно красивым, чтобы оно могло понравиться Анне. Но, к сожалению, именно в тот миг его голову занимали мысли совсем иного толка... На самом деле он не мог решить, как ему следует поступить: раздеться сразу и, плюнув на все приличия, голым прошествовать через всю комнату и нырнуть в лохань. Или же попросить девушку ненадолго отвернуться и уже потом снять с себя штаны и быстро усесться в воду. Был, правда, еще третий вариант: чтобы не смущать Анну, взять из сундука какую-нибудь тряпку и прикрыть ею свои напряженные чресла. Если он правильно понял — ей вряд ли доводилось видеть обнаженное мужское тело, а если плюс к этому оно еще и возбужденное? И не просто возбужденное, а очень-очень?
'Как она поступит, увидев его, так сказать, во всей мужской красе?'— спросил себя барон и тут же ответил: 'скорее всего, запаникует и попросту сбежит...'
'И что же ему делать?'
Коря себя за несдержанность и чрезмерное любопытство, Анна подошла к бадье и рукой опробовала воду.
-Милорд...э-э-э... Деймон,— сказала она, стараясь лишний раз не пялиться на его шикарное тело,— если вы не поторопитесь, вода совсем остынет и вы не сколько помоетесь, а сколько чего-нибудь себе отморозите...,— выдав очередную несусветную глупость, она тут же прикусила язык.
'Да, Анна, очень умная фраза: ' чего-нибудь себе отморозите'...Неужели ты ничего лучше придумать не могла? Можно же было просто его оповестить: 'Милорд, идите мыться — вода стынет'. Кто ее дернул сказать, что он чего-то там себе отморозит? М-да!'
Тяжко вздохнув, девушке пришлось признать, что находясь в одной комнате с этим писаным красавцем, ее мозг превращается в холодец, перестает работать и полностью отключается...Вот такие дела!
-Анна, вы не могли бы ненадолго отвернуться,— негромко попросил ее барон, все еще находясь рядом со своей кроватью.
-Что?— не поняла она и на всякий случай переспросила,— отвернуться? Куда отвернуться?— стараясь сообразить, в чем дело, Анна нахмурилась.
— Никуда. Просто отвернуться, чтобы я мог раздеться,— терпеливо объяснил барон.
-А-а-а,— наконец-то до нее дошло, о чем он ее просит. Она так резко крутанулась на месте, что подол ее нового платья высоко взлетев, на секунду оголил ее стройные лодыжки...
-Спасибо,— произнес барон и чем-то зашуршал по комнате. Сначала ей показалось, что он открыл и закрыл свой сундук, потом послышалось тихое шлепанье босых ног и наконец, со стороны камина раздался громкий всплеск, а следом мужской блаженный стон, от погружения уставшего тела в теплую воду.
-Уже можно повернуться?— вежливо спросила Анна.
-Да-да, пожалуйста,— ответил он и как-то сразу умолк.
Анна медленно повернулась и увидела, как барон блаженно прикрыв глаза, откинулся на бортик своей небольшой лохани. Даже его шикарные волосы, до этого собранные в небрежный хвост, теперь длинным черным потоком свисали с края ванны до самого пола. Но самая большая метаморфоза произошла с его лицом. Теперь расслабленное, оно не только поражало своей красотой, но и создавалось такое ощущение, что его лицо, как-то внезапно помолодело, выдавая его истинный возраст...Вот теперь, Анна спокойно могла поверить, что Деймону действительно немного за двадцать пять...а не хорошо за тридцать...
'Так, хватит пялиться. Ты для чего сюда пришла? Правильно, помочь мужчине помыться. Так что давай, вперед... '
-Деймон, скажите, где я могу взять мыло и не знаю, правильно ли произнесу это слово — 'мочалку'?— Анна решила не тянуть время и взять быка за рога.
-На камине стоит сундучок,— не открывая глаз, медленно протянул он,— там вы найдете мыло, мыльный корень и рогожу...
-Ага, поняла,— кивнула она и подошла к каминной полке. Тот маленький сундучок она хорошо запомнила, а то, как к нему дефилировал обнаженный барон, когда она пряталась за гобелен, девушка запомнила еще лучше....Откинув крышку, Анна увидела все тот же маленький бутылек с непонятной тягучей жидкостью и небольшой кусочек мыла, какого-то темно-зеленого цвета, завернутого в жесткую тряпицу. Скорее всего — это и есть, так называемая, рогожа — их средневековая мочалка. Ну, что ж... дорогой барон Вольф, готовьтесь к омовению!!!
