— Месть говоришь, месть священна, вот только я не помню, чтобы убивал кого-то из твоей семьи.
— Конечно, не помнишь! Ведь ты в это время был в Вайтране, отговаривал ярла посылать подмогу к Западной башне! Если бы не ты, то мой брат с отцом были бы живы.
— Глупая нордка, я не помешал бы тебе мстить мне, если бы я был прямо виновен в смерти твоих близких, но вот только моей вины там нет, а тогда я спас множество невинных жизней от смерти. Отдай тогда приказ спешить на помощь, и никто бы не вернулся, но ты решила этого не заметить, когда жаждала моей смерти. Тогда я дал многим шанс на успешную месть истинному виновнику гибели Западной башни.
— Говори что хочешь, но я убью тебя!
— Убьешь? Хахахаха, посмотри на себя нордка, посмотри внимательно. В каком ты положении? В то время как я стою, ты валяешься у моих ног, и так будет всегда, пока ты не осознаешь пропасть между нами.
— Ублюдок!
— Повторяешься, нордка. Позволь спросить, ты думала о том, чтобы случилось, если бы я не появился в Вайтране?
— Тогда бы они были живы!
— Какая же ты глупая. Позволь мне озвучить ту правду, от которой ты малодушно закрываешь уши. Не появись я там и дракон уничтожил бы посланное ярлом подкрепление потому, что они были бы не готовы, а потом двинулся бы дальше. А что находится дальше, нордка? Что дальше?!
— Вайтран, — совсем тихо проговорила она.
— Не слышу. Громче!
— Вайтран.
— Громче!! — С нажимом, командным криком заставляю ее говорить это снова.
— Вайтран!!! — С отчаяньем выкрикнула она, будто хотя никогда не произносить это и не смотреть в лицо горькой правды, что рушит ее карточный мирок, в котором она заперлась от других.
— Именно он. А теперь подумай, чтобы случилось с ним, но сначала возьми во внимания такие факты. Никто в городе не знает о приближающейся опасности, и никто не готов сражаться против драконов, половина всех воинов ярла мертвы, они умерли возле Западной башни, вам нечем достать драконов в небе. Что. Тогда. Случится?!
— Вайтран проиграет.
— Не просто проиграет, он будет уничтожен. А теперь после всего, что я сделал, ты смеешь винить меня в смерти других? Я тот, кто его спас, я тот, кто дал ему силы отомстить, я тот, кто дал ему шанс на дальнейшую жизнь. А ты, следуя своим эгоистическим желаниям, предпочтешь положить жизни десятков тысяч ради эфемерной возможности спасти двух человек. Будь я простым воином и, смотря на все с позиции простого обывателя, то я бы смог понять, ибо сделал бы то же самое, Балгруф — воин и правитель и он бы послал часть в надежде на удачный исход, но я не воин, я маг, и тогда я должен был думать, как правитель, который не знает слова "может", "а вдруг", "боги помогут нам". Только не тогда. И я сделал то, что должен делать бескомпромиссный правитель, я решил позволить погибнуть тем, кого уже не спасти и дать этим выжить другим. А ты решила не смотреть на правду, а найти кого-то, на кого можно было бы свалить всю вину, ведь это так просто, найти крайнего, а принять горькую правду очень сложно и больно. Хочешь сказать не так? — Лидия ничего не ответила. — Так я и думал, глупая нордка.
— Убейте меня, тан, — тихо проговорила она.
— Ты что-то сказала? — Притворился, что не услышал ее.
— Прошу, мой тан, убейте меня, я поступила, как не подобает хорошему хускарлу и не заслужила ваше прощение после всего.
— Решила красиво умереть? Уйти за Грань от моей руки, так сказать с чистой совестью? Тц, я и не знал, что ты настолько труслива. Только трусы выбирают легкое решение всех своих проблем, ведь смерть это так легко, одно движение и тебя тут уже нет, чик и все проблемы позади. Знаешь, ты очень права говоря, что ты не достойна, быть моим хускарлом, но вот беда, ты им являешься, и пока я твой тан ты будешь делать то, что я тебе скажу. Можешь не волноваться, твое наказание ждет тебя впереди, а пока приведи себя в порядок и насобирай хвороста для костра, я буду ждать тебя у привала. И да, не пытайся убежать, все равно ведь поймаю, и тогда тебе будет намного хуже. — Оставив все еще валяющеюся Лидию на земле, я развернулся и пошел к ждавшим нас воительницам
Жестоко? Несомненно. Можно было сделать все по-другому? Я знаю, но ничего менять, если бы вернулся в прошлое, не стал бы. Она не маленькая девочка, а воин и жалеть ее только из-за того что у нее нет между ног весящего полового органа я не собираюсь. Я не добрый дяденька и никому конфетки, по доброте душевной, раздавать не собираюсь. Подойдя к месту нашей стоянки, я натолкнулся на подозрительные взгляды, но, не обращая на них внимание, подошел к своему коню и начал копаться в своих припасах.
— А где Лидия?
— Сейчас придет, мы разделились, и она пошла в другую сторону, — с улыбкой ответил я, после чего вгрызся в кусок вяленого мяса.
— Да? Ну ладно, просто у тебя было такое лицо, будто ты убивать идешь, а не хворост собирать.
— Да? Странно, не замечал за собой такое, видимо, я слишком сильно задумался, но вы не переживайте, ничего я с Лидией не делал.
— Ага, мы поняли, — как-то слишком поспешно ответили они, причем в одни голос, ну да ладно, мне все равно.
Все замолчали и только я продолжал жевать свое мясо не обращая внимание ни на что.
Скажи кто-нибудь Эйле, что ее жизнь так резко изменится за столь короткий срок, еще три месяца назад, и она бы рассмеялась в лицо этому глупцу, но вот какая штука, ее жизнь решила сделать не резкий, но плавный и быстрый поворот. И она никак не могла понять, как относится к этим изменениям, но зато она точно уверенна, когда ее жизнь решила измениться. Произошло это три месяца назад, в одном из лесных массивов недалеко от Хелгена, именно там она встретила того, кто позже внес в ее жизнь новые краски. Тогда, охотясь за очередной целью в компании Вилкаса и Фаркаса, они напоролись на своеобразного мера, конечно, в первые моменты наша тогдашняя цель взяла его в заложники и мы думали, что он умрет там же, но это оказалось не так. Он смог удивить нас. Три движения и вот он уже не жертва, а охотник, нам это понравилось, и мы оценили его заново. Мер, это сразу бросилось в глаза, слишком тощий как для норда, слишком высок для имперца, босмера или бретонца, а светлый тон кожи намекнул, что перед нами альтмер. Вот только что альтмер делает в Скайримском лесу? Примерно так мы одновременно подумали и даже растеряно переглянулись между собой, а меж тем мер заговорил. Вот тут-то у нас появились новые вопросы, его голос не был слишком мягок как у альтмеров или босмеров, он больше походил на голос данмера, но такого не могло быть, ведь даже полукровки у данмеров имеют темный цвет кожи. Тогда еще не зная, кто он, я поняла, что о жизни других он не волнуется, стоило ему понять, что жизнь его пленника для нас не имеет никакой ценности, как он его убил. Вилкас это оценил и докинул ему пару балов в своих глазах. Слово за слово мы обговорили наше с ним положение, как не странно, но торговаться он даже не думал, будто деньги для него пыль, а ведь любой другой, особенно имперец, спорил бы с нами до хрипоты за любой лишний медный септим. Вот это понравилось уже мне, не люблю скряг.
Идя вместе с ним до ближайшей деревеньки, мы выяснили еще одну особенность нашего неожиданного попутчика, он был слеп. Это стало неожиданностью для нас, а я даже начала его жалеть и уже хотела выразить свои соболезнования как он, не дав нам сказать и слова, когда мы спросили об этом, и сказал, что в жалости не нуждается и ее не любит. Только это заставляло проникнуться к нему долей уважения, не много разумных остаются столь тверды в своих принципах после становления калекой, некоторые погружаются в жалость к себе, другие начинают себя ненавидеть, еще некоторые начинают ненавидеть других, когда те напоминают им о их неполноценности. Если бы я смотрела менее внимательно, и не приглядываясь к мелочам, то и не заметила бы этого факта. Неуклюж? Бывает, тем более он мер, а они в лесах не очень хорошо себя чувствуют, кроме босмеров. Ну и что с того? Вот именно, ничего. Вот так я думала до этого.
Совсем скоро мы пришли в деревню. Деревня. Там случилось то, за что я еще долго буду упрекать себя. Я поддалась неожиданному, необдуманному, глупому желанию и напилась. Можно все списать на желание расслабится после многих тяжелых дней, на еще что-то, но это не оправдывает меня, я напилась и потеряла над собой контроль. Помню, как Уроборос спустился со второго этажа и увидел нашу компанию, помню, как начал со мной говорить, помню, как упомянул больную для меня тему — детей, а дальше ничего не помню. Дети в последние два года стали для меня очень больной темой, я хочу их иметь, вот только нет с кем-то, Вилкас и Фаркас не в счет они мне как братья и я не вижу в них мужчин, только братьев. Моя репутация суровой воительницы сыграла против меня и все встречавшиеся мне мужчины боялись меня. Я это чувствовала, все же я-оборотень, а это дает много, не всегда приятного, но много. Да и если я найду подходящего себе мужчину, вряд ли он захочет быть с оборотнем.
Ясность сознания вернулась ко мне, только когда я накинулась на Уробороса, но остановить себя уже не смогла и упала на него, придавив его к земле. Да какое там, я вбила его в землю всем своим весом, о боги как же я перепугалась тогда, думала, что убью его, ни в чем не повинного разумного, от чего даже перестала дышать. И первое, что я от него услышала, был не крик ужаса или предсмертный стон, а спокойный вопрос: "Может, слезешь с меня?" Еще никогда в жизни я не чувствовала себя столь смущенно и виновато, готова поспорить на свой лук, что лицо тогда у меня было красным, даже не смотря на то, что я была в волчьей форме. (Автор знает, что это было немного не так, и Эйла сидела на нем в своем человеческом обличии, но это ЕЕ воспоминание и ОНА помнит их именно ТАК). Но столь будничный тон и такой вопрос выбили меня из колеи еще больше, и все что я могла делать, это тупо идти за ним. На мое удивление он понял, что произошло, но ничего мне на это не сказал, не упрекнул, он просто попросил меня быть более осторожной. И только несколько дней спустя я смогла понять, что я почувствовала, когда накинулась на него, мой зверь уловил присутствие еще более древнего и сильного зверя, не старого, а древнего, будто ушедшего в вековой сон, и испугался.
Как оказалось, Уроборос был неплохим мечником, а может даже отличным, было видно, что его учили и учили очень качественно, возможно, его уровень до утраты зрения был даже на уровне Круга, но и так он остался сильным мечником. Одна победа из двадцати боев это показатель силы, в этом нет ничего удивительного, что победа только одна, Вилкас третий мечник Вайтрана, двенадцатый всего Скайрима и входит в сотню лучших во всей Империи. Так что он силен, сильнее большинства Соратников и мне бы хотелось сразиться с ним, когда он вновь обретет зрение, мне, шестой мечнице Скайрима, будет очень интересен наш бой. На этом наше прибывание в неизвестной деревушке подошло к концу. Дорога до Хелгена выдалась веселой, наблюдать за молчаливым противостоянием между Уроборосом и его конем было очень забавно и, что самое интересное, лошадь поначалу даже выигрывала их противостояние, но только первых два дня. Уроборос оказался не просто хорошим воином, но и умным мером, что впрочем, не удивительно, это можно было легко понять из его манеры говорить, слишком правильная и чистая. Фаркас даже заподозрил в нем отпрыска знатного рода, который был изгнан из него по причине своей неполноценности, у альтмеров такое не редкость и даже спросил у него об этом. На что Уроборос туманно ответил, при этом ничего не опроверг, тем самым только укрепив уверенность Фаркаса в своей версии.
В Хелгене мы расстались с ним, и моя жизнь продолжилась в том же русле, что и до этого, контракты на поимку разных ублюдков, заказы на зачистку бандитских банд или голову конкретных особ, на охрану торговцев и их ценных грузов. Так продолжалось ровно месяц, пока в Вайтран не пришел Уроборос. Да как пришел. Он снова влез в наш заказ, но я ему за это очень благодарна. В этот же день был сделан заказан на убийство великана, причем сумма в три раза больше чем обычно, это то и заставило меня его взять, деньги никогда не бывают лишними, а тут такой заказ.
Я, Скьор, Фаркас и Вилкас быстро добрались до места, где ошивался великан, это была одна из многочисленных ферм построенных вокруг Вайтрана и как только стражники допустили этого великана сюда, ума не приложу. Поначалу все шло по плану, Вилкас и Скьор отвлекали внимание великана на себя, я обстреливала его с безопасного для себя расстояния, а Фаркас, когда выдастся удачный момент, атаковал его. Но все пошло не так, стоило Вилкасу оступиться на незамеченном им камне. Он потерял равновесие и упал, никто из нас не смог бы ему помочь, а дубина великана уже приближалась к нему. Вот тут-то вмешался Уроборос, приближение, которого мы даже не заметили, но сначала мы все услышали громкий крик на незнакомом языке, а затем стремительно приближающуюся к нему размазанную тень, даже для моих глаз скорость тени была слишком большой, чтобы смочь опознать ее. А тем временем она подхватила Вилкаса и сместилась с траектории удара дубины на расстояние нескольких метров, стоило тени остановиться, как с ее стороны в великана полетели три заклинания Льда. Первое попало ему в кисть, тем самым заставляя великана выпустить дубину, второе в колено, а третье в левый глаз. Вот так, несколько секунд и великан, которого мы несколько минут гоняли, мертв.
Теперь я имела возможность рассмотреть мага, который решил нам помочь, и какое же было мое удивление, когда этим магом оказался Уроборос. В первые секунды я даже не поверила в это и начала подозрительно рассматривать, то его, то мертвого великана. Неужели он восстановил свои глаза иначе, откуда такая точность и контроль заклинаний? Но нет, стоило ему повернуться, как я снова увидела на его лице знакомую повязку, снова пришла пора мне удивляться. Как он это сделал? Изгнанный из рода, да? Похоже, его изгнали не из-за того о чем думал Фаркас, а из-за того что Глава Рода боялся упустить свое место и решил убрать конкурента. Ведь действительно, насколько он силен, если может убить великана за несколько мгновений, на которого четырем сильнейшим воинам нужно до десяти минут. И насколько сильным он был раньше? Эти размышления не заняли и десятка секунд. А тем временем Уроборос принялся потешаться над Вилкасом, который все еще не мог прийти в себя от настолько быстрой смены событий. Но вскоре он это прекратил и помог ему встать на ноги, после чего уже поприветствовал нас.
Вертались в Вайтран мы вместе, по пути рассказав друг другу, что успело с нами случится. Оказалось, что он поступил на неофициальную должность в Имперском Легионе и все это время тренировал рядовых воинов, попутно изучая магию, а пришел сюда потому, что Хелген был уничтожен драконом и он один из тех, кто смог выжить и он должен предупредить ярла. Какие тогда были у меня эмоции, я сказать не могу, слишком много их было, да и новость что драконы вернулись, сама по себе довольно неординарна. Расстались мы у самых ворот, мы пошли в город, а он подошел к какой-то альтмерке.
