Девушка время от времени, оглядывалась на Соболя и весело улыбалась, показывая ровные белые зубки. Он иногда встречал её взгляд, и тогда ему казалось, что она догадывается об его состоянии. Однако, вечно так продолжаться не могло. Радан вывел лодку на стрежень, почти на средину Белой. Теперь, они были одинаково далеко как от одного, так и от другого берега. Можно было не опасаться внезапного нападения. Потом закрепил весло, кашлянул, чтобы прочистить горло и спросил, первое, что смог выговорить:
— Вы это... вы кто?
Видимо выглядел он комически, потому что даже все дети обернулись и заулыбались. А незнакомка, та вообще, весело рассмеялась. Смех рассыпался веселыми брызгами лесного ручья и Соболю показалось, что даже день стал светлее. Не дождавшись ответа, он нахмурился и опять спросил:
— Что смешного? Я спрашиваю кто ты?
Однако это вызвало только новый приступ смеха. Теперь засмеялись даже его маленькие спутники. Девушка, вдруг, оборвала смех и легкими кошачьими шагами подошла к юноше.
— Перестань, Соболь, не сердись, — она протянула руку и погладила его по голове. — Мы же встречались с тобой.
От прикосновения мягкой пахнущей земляникой руки, у Радана по голове и плечам побежали муравьи, покалывая своими кожу острыми лапками. 'Да, что же это такое-то?!' Соболь не нашел ничего лучшего, как схватиться за весло, благо лодку как раз начало заворачивать.
Девушка понимающе улыбнулась, глаза при этом сразу стали на десять лет старше, потом успокаивающе сказала:
— Не переживай, Соболь. Ты вспомнишь. А пока зови меня Хазимай.
После этого опять упорхнула к детям и о чем-то весело заговорила с ними.
Время от времени загребая, чтобы поддерживать лодку в правильном направлении, Соболь разглядывал новую попутчицу. Нет, он точно не помнил её! Никогда не видел. Девушка была красива, но как-то необычно. Она немного походила на сестру Весу и на мать Радана. На мать даже больше. Такие же, немного раскосые, черные глаза, черные волосы, грациозная невысокая фигурка. 'Похоже, гостья тоже восточных кровей'.
Однако, время шло, и Соболь начал высматривать место для стоянки. Пора завтракать. Он уже направил было лодку к берегу, но Хазимай заметила это и остановила его.
— Нет, Радан, здесь не надо останавливаться. Опасно. Давай еще проплывем, вон там ниже, похоже поляна. Там и причалим.
Радан хотел возразить, как-то поставить девушку на место — командовать ей здесь никто права не давал — но взглянув на улыбающуюся Хазимай промолчал. 'Демон, еще одна глазастая на мою голову!' Но разглядев место, которое предложила она, сразу согласился — да, тут, действительно лучше.
Небольшая долина с желто-зеленой поникшей травой вдавалась в лес. Место было открытое, любого появившегося из-за деревьев, было бы видно сразу. Берег в этом месте был высокий, но снизу под обрывом была небольшая песочная коса. Там как раз можно было причалить и развести костер. Больше не раздумывая, он направил лодку к облюбованному месту.
Завтрак в этот раз был королевский — вчера в темноте Радан не стал развязывать свой мешок, который набил в лавке сладостей, отдал только то, что просила принести Марианна. Сегодня же она раздала всем по огромному куску хлеба, на которых сверху лежал еще шкворчащий толстый кусок свиного окорока. Их обжарили на палочках Горзах и Лео. Потом разлила по разнокалиберным кружкам настоящий чай. И как апофеоз Соболь достал из лодки и развязал заветный мешок. Расстелил свой плащ и не разбирая вывалил на него вчерашние сладости.
Даже Марианна не выдержала и запрыгала. А Енек вдруг подбежала к Радану, обняла и прижалась к нему. Соболь, не ожидавший такого проявления чувств, смущенно молчал. И только ребята смогли сдержать себя. Эльфенок сначала дернулся к разноцветной горке на плаще, но оглянувшись, остановился и степенно присел перед лакомствами. А Горзах тот вообще смотрел на сладости равнодушно. Наверное, орки не любят сладкое, подумал Радан. Но все объяснилось проще — оказывается он просто не знал, что это такое. Об этом громогласно сообщил Лео, когда маленький орк, что-то спросил у него.
— Ты совсем дикий! — засмеялся он. — Это вкуснятина!
Эльф отломил кусок тягучей заварной пастилы и протянул Горзаху. Тот неуверенно посмотрел, понюхал и осторожно попробовал.
— Ешь, Горзах, это очень вкусно, — с набитым миндальным печеньем ртом, пробормотала Марианна. Однако, тот уже сам распробовал и в один момент проглотил свой кусок. Потом, схватил еще отломил и опять забил свой рот. После этого опустился на колени и начал пробовать все, что попадало под руку.
— Горзах, — подошедшая сзади Хазимай, позвала разошедшегося орченка. — Остановись, а то потом будет плохо.
Как ни странно, тот послушался девушку. Он перестал хватать, присел и взяв розовый пряник, стал чинно есть.
— Ты молодец, — Хазимай повернулась к Соболю. — Порадовал детей.
— Да, чего там, — смутился горец. — Я же помню, как в детстве.
Дети были заняты, никто не обращал на них внимания и Радан решил, что наступил подходящий момент для выяснения отношений.
— Хазимай, ты может все-таки расскажешь о себе? Я тебя не помню. Не может быть, чтобы мы встречались.
— Встречались, — опять улыбнулась та. — Ладно, я расскажу. Только чуть позже, сначала ты мне кое-что расскажи. Дети говорят, что ты видел эльфов, которым нужен Лео и которые ищут детей? Это так?
— Да. Они узнали, что дети спускаются на лодке вниз по Белой и хотят нагнать их. Им обязательно нужен эльфенок. Но он вчера опять сказал, что не вернется, если его родственники не захотят взять и остальных.
— Да, — вздохнула девушка. — Такое вряд ли пройдет даже у сына Правителя Синей Горы. Особенно с орком.
— Вот и я о том. Поэтому и хочу отвезти их куда-нибудь, где их примут всех вместе.
— Ну и где, по-твоему, есть такое место?
— Не знаю. Но есть же какие-то монастыри, где принимают всех. Я слышал про такой, только он где-то в Запретных Горах. Мне бы поближе, потому что меня ждут на службе.
— Да. Я знаю, — задумчиво подтвердила Хазимай.
— Да откуда ты все знаешь? — не выдержал Соболь. — Давай рассказывай!
Однако рассказа он так и не услышал.
— Лошади! — девушка привстала и прислушалась. — Да, точно. Скоро будут здесь.
— Я ничего не слышу, — Радан напрягал слух, но слышал ничего, кроме шума реки и потрескивания костра. Он недоверчиво посмотрел на девушку — обманывает, что ли? Она же не эльф и даже не полуэльфка. Вон какое красивое маленькое ушко.
— Я не шучу, — отрезала та. — Сидите тихо. Я отведу их.
Неожиданно легко, словно горная серна, которую Соболь видел в детстве, Хазимай взбежала на обрыв. Махнула рукой — сидите тихо — и исчезла.
— Куда это она? — встревоженно спросила Марианна. В руке она держала надкушенный сладкий орех в сахаре, но по глазам было видно, что девочка, уже забыла про сладость.
— Сказала, что слышит лошадей, — раздосадовано ответил горец. — Ты слышишь, что-нибудь?
— Нет, — отрицательно мотнула головой девочка.
— Вот и я нет! А она... врет, наверное.
— Ты что, Соболь? — возмутилась Марианна. — С чего ей врать? Раз говорит слышит, значит слышит. Сам же понимаешь, слух у нее звериный.
— Ничего я не понимаю! Почему я должен понимать?
— Соболь, но ты что? Она же рысь!
Радан с размаху сел на песок. Нет! Только не это! Он не хотел верить, что Хазимай не человек. Только сейчас до него дошло, что он уже и сам давно понял, что она существо другого порядка. Как только увидел одинокую беззащитную фигуру в ярком платье на диком берегу. Просто не давал себе поверить в это. Та ли она рысь, что помогла ему в трактире на берегу, или нет — но то, что она создание магическое, это точно. Теперь он отлично видел это, все её поведение сразу укладывалось в нормальные рамки.
Но боги, как он не хотел, чтобы она была таким созданием! Он бы все отдал, чтобы Хазимай была человеком.
— А откуда ты знаешь, что это она? — ухватился он за маленькую соломинку.
— Ну не знаю, — пожала плечами девочка. — Как-то поняла и все... По глазам, наверное. Или нет, наверное, по всему.
— Ребята, — она позвала остальных. — Скажите ему, он не верит, что Хазимай это рысь.
Остальные дети сразу подтянулись к ним, и наперебой начали подтверждать слова Марианны:
— Да, конечно, это она! — безапелляционно заявил эльфенок. — Я сразу узнал. Как только увидел.
— Хвастун, — улыбнулась Марианна. Эльфенок взвился.
— Это я хвастун?! Да я...
Что он еще хотел сказать, никто не узнал. Над табором, на откосе появилась Хазимай.
— Вы что шумите? Я же сказала вести себя тихо.
Все сразу притихли.
— Что там? — спросил Радан. — Были всадники?
— Да.
Она легко спрыгнула с откоса и подошла к эльфу.
— Слушай, Леонойль, ты, действительно, не хочешь расставаться с остальными? Ты же знаешь, что ты наследник, и все равно должен будешь вернуться на Синюю Гору.
Эльфенок гордо выпрямился и, глядя прямо в глаза девушке, важно произнес:
— Я знаю, кто я! Но я вернусь только вместе с ними, — он обвел рукой примолкших детей.
Радан в изумлении глядел на, мгновенно повзрослевшего, эльфа. Ведь только что тот обиделся и начал спорить с Марианной, совершенно по-детски. Эта сцена на время заставила Соболя забыть о сущности Хазимай. Но та быстро напомнила об этом.
— Хорошо. Значит так тому и быть. Я ведь спросила не просто так — сейчас там в лесу, находятся эльфы, которые ищут тебя.
— Демон! — Соболь бросился к лодке, где лежала сабля. Потом, сообразив, что оружие не поможет, крикнул:
— Быстро в лодку! Уходим!
— Стой, Соболь! — повелительно приказала Хазимай. — Они не поедут сюда, я отвела им глаза, и они проехали мимо.
Радан застыл.
— Отвела глаза эльфам? В лесу? — растерянно пробормотал он.
'Да, теперь я тоже верю, что она не человек, — но тут же оставил себе лазейку. — Хотя маг-человек тоже так смог бы'.
— Да. Но это ненадолго. Я думаю, что через некоторое время они разберутся, и скорей всего вернутся сюда. Это ведь эльфы, и раз они ищут, они не пропустят ни клочка берега. В, любом случае, немного времени у нас есть. И я хочу услышать, куда вы направляетесь и почему?
Она прошла к лодке и присела на борт.
— Идите все сюда и расскажите мне каждый, что он думает об этом путешествии и как он оказался в этой лодке.
Потом повернулась к Радану и сказала:
— Ты можешь не рассказывать, про тебя я знаю. А куда ты хочешь отвести их, ты мне сам сказал.
— Ты точно уверена, что эльфы ушли? — Соболь хотел знать это наверняка. Он не мог подставить детей такой опасности. Не для того они столько натерпелись, чтобы умереть тут.
— Успокойся, Соболь. Я также, как и ты переживаю за них, но кроме них, здесь есть еще один очень ценный человек — это ты.
— Я?
— Да, ты. Потому что, то, что ты носишь в своем рукаве очень важно. И я думаю, что мы даже не до конца понимаем, на сколько важно.
— Ну, конечно, ты-то знаешь, ты же читала его.
— Читала, но не поняла.
То, что она косвенно признала, что она это тот самый зверь, который читал пергамент после схватки в харчевне, почти не оставляло сомнений в правоте детей. Но, чтобы убедиться до конца, Радан спросил девушку напрямик:
— Ты та рысь?
— Нет, конечно, я не рысь, — улыбнулась Хазимай. — Но могу ей стать, как и любым другим зверем. Я Лесная.
Соболь хотел сказать ей, что-нибудь обидное, хоть чем-нибудь задеть, вывести её из себя. Зачем ему это надо, он и сам не понимал, но его остановил восторженный крик Марианны.
— А я что говорила? — она победно глядела на эльфенка и орка. — Я вам говорила, что это она!
— Ладно, перестаньте, — не дала разгореться очередному спору Хазимай. — Я просила вас рассказать, как вы попали в эту лодку. Каждого. Давайте, не тяните время.
Она склонилась к девочке-гному и, взяв ее за плечики ласково попросила:
— Енек, давай расскажи нам о себе и куда ты хочешь попасть дальше?
Та взглянула на девушку, своими огромными глазищами и, вдруг, закрыла лицо руками и заплакала.
— Хазимай, не спрашивай её, пожалуйста, — попросила Марианна. — Она всегда плачет, когда вспоминает. Я расскажу за нее.
— Хорошо.
Лесная погладила малышку по рыжим волосам.
— Успокойся, Енек. Просто скажи нам, куда ты хочешь попасть? И с кем?
— Я не знаю, — сквозь слезы ответила та. — Я просто хочу всегда быть с Марианной.
Потом подняла голову и посмотрела на остальных.
— И с Лео, и с Горзахом, и с Соболем. И чтобы ты тоже жила с нами. Чтобы ты и Соболь стали нам мамой и папой.
Радан поперхнулся. Хазимай лишь улыбнулась в ответ. Марианна, Горзах и Лео тоже заулыбались.
— У меня есть отец! — заявил эльфенок.
— И у меня папка живой, — поддержала его Марианна.
— Да прекратите вы, — рассердился юноша. — Я не собираюсь становится вашим отцом.
Но оглядев разом притихших детей, добавил:
— Но и не собираюсь бросать вас. Вы мне как сестренки и братишки.
— Ладно, Енек, все будет хорошо. Посиди пока, съешь еще конфету. Пусть ребята расскажут.
Хазимай подтолкнула успокоившуюся девочку к костру и посмотрела на остальных.
— Кто смелый?
— Я расскажу, — шагнула вперед Марианна. — Только не знаю, зачем это тебе.
Девочка быстро рассказала то, что Соболь уже слышал — как разгромили их небольшой караван, и как убили бабушку.
— Значит, кто это был, ты так и не поняла?
— Нет. Они только убивали и ничего не говорили. Даже между собой не переговаривались.
— Когда моих убивали, они тоже молчали, — вступил эльфенок. — Ни одного слова не сказали.
В это время заворчал, залаял орк на своем зверином языке. Радан понял, что и он о том же.
— И когда на нас напали, тоже ничего не кричали.
'А ведь и мне они рассказывали, — подумал Соболь. — А я даже не подумал сравнить. А ведь похоже, что всегда это были одни и те же. Во всяком случае, ведут себя одинаково. Так это что — именно их хотели убить?'.
— Ты поняла, Хазимай? Получается, что за ними кто-то охотится. И все это совсем не случайность, то, что они встретились.
— Я тоже так думаю. И не только я, Хранительница Веда тоже. Сейчас я думаю еще об одном — случайна ли встреча их встреча с тобой?
— Ты знаешь Стерегущую?!
— Знаю. И недавно её видела. Мы много разговаривали о тебе и о детях. Но я совсем не ожидала встретить вас вместе. Мы как-то считали, что у вас разные истории. Вот загадали вы загадку.
— Ну, вот про меня ничего такого думать не стоит, никаких загадок. Я их совсем случайно встретил.
'А вот ты точно загадка — зачем я и дети нужны тебе?'
Хазимай улыбнулась.
— А вот это мы еще узнаем. Но давай выслушаем детей, может быть это даст нам какую-тозацепку.
— Марианна, а ты как видишь свою дальнейшую судьбу?
— Я не знаю, — девочка на минутку задумалась. — Я бы хотела найти папку. Он сильный и добрый, он бы нас всех защитил.
Она огляделась.
— Но это потом, а сейчас я хочу, чтобы мы нашли таких добрых людей, которые приняли бы нас всех, не разделяя на расы.
