Фэнтези 2017. Пасынки Страны

— Макс, Рита, приветики, вы уж простите, мы тут немного заблудились, — из мрака, под глупое хихиканье, вынырнули наши друзья, обнимающие друг друга, — Прикиньте, тут, одна из речек, натурально течёт по спирали и мы в неё плюхнулись второй раз! А я же тебе балбесу говорила: запах тот же самый, а ты: нет, нет, у лягушек вкус совсем другой. Ну идиотина!

— Маргарита, — я встал и вампирша тоже поднялась, встревоженно вглядываясь мне в глаза, — Как бы всё не закончилось, знай: я люблю тебя и всегда буду любить. Помни это.

— Макс, я тоже тебя лю...

Она не успела договорить, потому что я изо всех сил ударил её в челюсть. Глаза Риты закатились, а ноги подломились, но я успел подхватить падающее тело и бережно положил у костра. Потом поцеловал лоб, по которому медленно скользили смутные тени пламени и поднялся. Сергей и Вера смотрели на меня глазами такой величины, словно они принадлежали жабам-переросткам.

— Забирайте её, — скомандовал я, — И немедленно проваливайте. Когда очнётся, передайте: ничего уже не изменить, но по крайней мере, хотя бы она, сможет остаться в живых. Теперь слушайте очень внимательно: отправляйтесь к младшему Подорожнику и расскажите, что приключилось с его братом, — водоплавающие заметили обезглавленный труп и глаза их стали ещё больше, — Думаю это убедит его отвести вас на Перекрёсток и вернуть в наш мир. Не знаю, захотите вы возвращаться или нет, это — ваше дело, но Маргарите здесь оставаться смертельно опасно.

Я поразмыслил: ничего не забыл? Марго, Сергей, Вера...Ах, да, Вера!

Я подошёл к своей бывшей супруге и взял за руки. Русалка очаровательно выглядела в пляшущем свете костра: гладкие зелёные волосы, смуглая кожа и изумрудные глаза на прекрасном лице. Легко коснувшись полуоткрытых губ, я склонился к маленькому ушку и едва слышно прошептал:

— Ты — свободна.

Она отскочила, точно её током ударили, а потом бросилась обратно и принялась трясти за лацканы куртки:

— Нет, Максим, нет! Я не хочу! — русалка упала на колени и прижалась щекой к моим ногам, — Не отпускай, пожалуйста!

— Ты — свободна, — повторил я и протянул руку Сергею, — Не знаю, что у вас получится, как поступит Марго, но желаю всем удачи. И прощайте.

— Максим, ты чего? — он задержал рукопожатие, — Чего надумал? Без нас?

— Видишь ли, дружище, — я пожал плечами, не зная, как донести до него мысли, в которой было больше чувства, чем разума, — Не вижу смысла тащить всех в могилу за собой.

— Сам то зачем прёшься? — угрюмо поинтересовался Сергей, не выпуская моей руки, — Давай просто свалим отсюда. Сам же сказал: пойти к Подорожнику, пропрессовать гада. Нет, идея возвращаться домой меня совсем не греет, но хотя бы вас, с Ритой, спасём. Ну?

— Максик! — Вера мёртвой хваткой вцепилась в мои ноги, — Максик, не ходи! Я всё сделаю! Я к тебе вернусь, снова буду женой, только не ходи, пожалуйста!

Я погладил её по голове и осторожно освободил ладонь от Серёгиного рукопожатия.

— Там Рекс и Ева, — пояснил я, — Пошли выторговывать наши жизни у главной ведьмы. Насколько я успел узнать методы действия этих гадин, никакого торга не предвидится, их, скорее всего, станут держать взаперти до нашего прихода. Есть, правда, надежда, что главгадина удовлетворится моей скромной персоной и все останутся живы.

— Кроме тебя, — бросил водяной, сжимая кулаки, а Вера принялась рыдать.

— Всё обойдётся, — мне даже удалось выдавить слабое подобие улыбки, — Видал, какой популярностью я пользуюсь у местного женского населения? Так вот, соблазню всех ведьм и стану их королём. Ладно, долгое прощание — большие слёзы. Собирайтесь, и — пулей отсюда. Перед Марго извинитесь, думаю, уговорить её у меня бы всё равно не получилось.

Серёге силой пришлось оттаскивать русалку да и сам товарищ старательно воротил физиономию. Не дожидаясь окончания всех истерик или возникновения дурацких идей в головах водяных, я ещё раз поцеловал тихо сопящую Риту в лоб и не оборачиваясь, покинул полянку.

С некоторым изумлением я констатировал наличие некоего внутреннего компаса, который позволил придерживаться направления, указанного Евой. Чёрт побери, так много талантов и способностей, которые сегодня отправятся коту под хвост! Даже обидно. Обидно и то, что противостояние, к которому готовил меня Камень Погружения, не состоится. Чёрт его знает, направляли меня перстни или помогали, но сейчас я абсолютно не представлял, как швыряться огнём или летать.

Тем не менее, зла на Еву и Рекса я не держал, отлично понимая, что любимая и друг просто пытались спасти меня и Риту, пусть дурацкую идею им, скорее всего, нашептал чёртов Подорожник, благополучно утративший голову. Больше этот мерзавец никому не сможет навредить. `

Шагая по ночному лесу, я пытался думать о чём угодно: о том, как взбесится Рита, когда очнётся; о том, подействует ли моё слово на Веру; о том, согласится ли Подорожник открыть Перекрёсток о тысяче других вещей. В общем, я старательно избегал мыслей о конечной точке своего последнего путешествия. Строить планы поединка? Да бросьте! Один вампир, лишённый большей части сил, против кучи оборотней и ведьм...Схватка!

Глухая чаща, мало-помалу, становилась чахлым подлеском, сквозь редкие деревья которого я хорошо различал серебрящиеся в лунном свете скалы, поросшие шерстью крохотных ёлочек. Ещё сотня шагов по хрустящим веткам валежника и я вышел к шикарнейшей дороге, матово отражающей сияние луны. Такие бы трассы, да в мой прежний мир — радость для автомобильных покрышек.

Я вышел на дорогу, оценив каменные плиты пригнанные друг к другу так, что и трещинки не заметишь. Итак, мне направо, там, где смутно чернеет какая-то фиговина, наподобие уснувшей черепахи. Должно быть, это и есть означенная Дряхлая Горка.

Присутствие живых существ, так настойчиво уклоняющихся от пребывания вблизи ведьмовской штаб-квартиры, я ощутил, когда гора из дремлющей черепахи начала превращаться в спящего слона. Ну, как ощутил...Трудно игнорировать десяток оборотней, сидящих на обочине около тела освежеванного оленя. Половина, в своей звериной ипостаси, терзали бедро убитого животного, а остальные, поигрывая ножами, угрюмо рассматривали меня.

Никто ничего не сказал и не сделал. Я просто прошёл мимо, точно не заметив ничего тревожного, а собачки, судя по давлению на затылок, продолжали сверлить меня недобрыми взглядами. Пусть, не переломлюсь. Сегодня мне предстоит встреча похуже.

Дворец, прораставший из самого тела Дряхлой Горки, выглядел весьма впечатляюще: пологая каменная поверхность внезапно вздымалась к небу тонкими столпами колонн, полыхающих во тьме бледно-жёлтым сиянием. Сама постройка светилась фиолетовым, а огромное арочное окно переливалось изумрудным. Форму крыши я так и не смог определить, потому что по ней непрерывно скользили разряды ветвящихся молний, превращая верхушку здания в экзотический луг под звёздным небом.

Величие дворца несколько смазывал палаточный городок по обе стороны дороги. Настоящий мегаполис из грязных времянок, откуда невыносимо несло псиной. Даже если в каждой хижине из задубевших шкур, натянутых на деревянный каркас, проживала одна собачка, то и в этом случае у ведьм имелась весьма впечатляющая армия. Впрочем, мне-то эти разведданные уже незачем.

Пытаясь хоть как-то успокоить разгулявшиеся нервы, я начал насвистывать что-то из репертуара группы Ленинград. Слушателей оказалось — пруд пруди: оборотни выбирались из палаток и выходили к дороге, молча пожирая меня светящимися глазами. Нет ребята, на всех тут явно не хватит, даже если откусывать по маленькому кусочку.

— Эй, кровосос, — о, знакомый голос.

— Привет, пёсик, — глухое рычание прокатилось по рядам собачек, но их вожак только ухмыльнулся и поднял вверх кулак, — Честно говоря, думал, что ты ещё ворота стережёшь.

— Здорово ты нас уделал, — согласился здоровяк, приближаясь ко мне. Следом за ним шагал тощий парень, физиономией весьма похожий на главного оборотня, — Первый раз встречаю такого везучего засранца. Но, кажется, даже твоё везение не безгранично.

— Видимо так, — я развёл руками, — Тебе, собственно, чего надо то? Погрызть напоследок? Позлорадствовать?

— Поблагодарить. За него, — вожак кивнул на своего спутника, — Брат это мой. Подорожник его в качестве сторожевого пса использовал, в человека обращаться, гад, не разрешал. Тридцать лет при себе держал. И Вероника, сука такая, на его стороне была. Я так понимаю, заложник это их, чтобы я на жопе ровно сидел. А сегодня братан примчался из лесу, уже как человек. Сказал, дескать вы тварь старую ушатали напрочь.

— Было дело, — я ошеломлённо уставился на протянутую мне руку, — Ух ты!

Мы обменялись рукопожатием, причём вожак явно пытался проверить пределы моей выносливости. Одобрительно крякнув, оборотень отступил назад.

— Так вот, кровосос, поскольку меня за холку уже никто не держит, наш контракт с ведьмами расторгнут. В Стране натурально творится какое-то непотребство и я не желаю, чтобы нас после изваляли в дерьме вместе с этими стервами. Своего говна хватает. С этого момента, они — сами по себе, мы — сами по себе. И ещё, — он широко ухмыльнулся, — Парень ты, вроде, неплохой, для кровососа, естественно, думаю, с тобой можно договориться. Останешься жив — найди меня, поболтаем. А сейчас — удачи.

Я пошёл дальше, размышляя, как можно за одну ночь разрешить проблему многих сотен лет. Жаль только, окончательно решать её придётся кому-то другому. Так, армия оборотней мне уже не предстоит. Осталось разобраться с кучей идиоток, швыряющихся файерболами.

К главному входу дворца вела широкая длинная лестница из ослепительно белого мрамора, по краю которой стояли, сидели, лежали и пытались прыгать изваяния странных животных с кошачьими телами и головами прекрасных женщин. Точно такого же сфинкса я видел на крыше Рэйвенхолла. То ли архитектор у построек был один и тот же, то ли резиденция верховной ведьмы прежде принадлежала вовсе не ей.

Исполинская лестница оказалась совершенно пуста: я не заметил ни единого признака охраны. С одной стороны, понятно: пробраться через армию оборотней не смог бы никто, а с другой, неужели у верховной отсутствует пафос, присущий натурам с такими то амбициями? Да и ладно, пусть в злобных мозгах моей недоброжелательницы копается её личный психолог.

Пока я поднимался по чистым сверкающим ступеням у меня появилась возможность внимательно рассмотреть каждую скульптуру и возможность прийти к неожиданному выводу. Судя по обилию повторяющихся элементов, скульптор либо был редкостным педантом, либо ваял, имея перед глазами живой образец. Тем не менее, именно такие зверушки мне ещё не попадались. Впрочем, Страна велика и как говорил Рекс, не факт, что вообще имеет границы.

Остановившись перед колоннадой из стеблеобразных столбов, ведущих к огромным, настежь распахнутым воротам, освещённых здоровенными светильниками в форме золотых чаш, я обернулся и посмотрел назад. Отсюда хорошо различалась большая часть дороги, неряшливое пятно табора оборотней, гряда холмов вдоль тракта и лес, где провёл последние ночи. Среди рыжей шкуры густых деревьев взгляд наткнулся на пару тёмных клыков. Скалы, где мы нашли приют. Интересно, Маргарита уже очнулась? Сильно злится на меня или всё же простит? Надеюсь у неё хватит ума уйти вместе с водоплавающими.

Тяжело вздохнув, я пошёл прямиком к высоким металлическим воротам, в очередной раз поразившись отсутствию охраны. Да что охрана, тут вообще ни души! Может я перепутал и припёрся не туда? Понятное дело, меня поджидала ловушка, но ведь все карты давно открыты и сомнений, куда завлекают добычу нет ни у кого. На кой, тогда, всё это? Заставить меня нервничать? Ха, куда уж больше!

Впрочем...Когда я миновал распахнутые створки, поразившись толщине металла, появилось ощущение, будто лопнула некая призрачная хрустальная нить и неощутимый ушами звон, отдавшись в самых глубоких закоулках сознания, стремительно унёсся прочь. Ага. Вот оно: сигнализация. Меня всё же ждали. Ну, теперь можно успокоиться и направляться на встречу со своими худшими кошмарами.

Коридоры дворца оказались столь же пусты, как лестница и вход, и это, честно говоря, начинало даже веселить. Самая могущественная женщина здешнего мира, по непонятной причине прозябает в полном одиночестве? Или я чего то не понимаю? Должно быть баба бесится от одиночества. Ка-акой я шовинист!

Но в целом интерьер мне понравился. Если бы пришлось проектировать нечто подобное, сохранил бы имеющееся. Лёгкие, почти воздушные, колонны, выстроились вдоль стен коридора и в каждой нише меж блекло полыхающих столбов зелёного цвета, журчал тонкой струйкой небольшой фонтанчик в изящной чаше на высокой ровной ножке. Над крохотными сосудами, полными прозрачной воды, висели картины и я внимательно рассмотрел каждую.

У некоторых полотен я застывал, на время забывая о цели своего прихода, но спохватившись, отрывался от очередного пейзажа, где на фоне тысячелетнего дуба, кружила стайка фей, а пастушка в амазонке играла на лютне и проскакивал несколько полотен, вновь оцепеневая при виде грузной горы, погрузившейся в перину пушистых облаков, которые рассекал золотой дракон, явно родом из Поднебесной.

Мягкие ковры скрадывали звук шагов, а крохотные канапе, в изящном беспорядке, расставленные в коридоре, так и приглашали присесть, отдохнуть. Везде — полный порядок и чистота, точно целая армия уборщиков прошлась передо мной с грандиозной уборкой, но при этом, по-прежнему, не ощущалось ни единого признака присутствия хоть кого-то живого.

Немного сориентировавшись, я сумел сообразить, что мне не нужен зимний сад и пустые тёмные комнаты непонятного назначения, а стоит подняться по двойной лестнице на второй этаж, к широкому балкону, в глубине которого просматривалась приоткрытая двустворчатая дверь, на которую гравер нанёс изображение пары львов, ставших на задние лапы. В передних, оскалившиеся животные сжимали предметы, напоминающие скипетр и державу, видимо местные символы власти.

Перед подъёмом я остановился посреди небольшого, абсолютно круглого зала, на стенах которого, поникнув, висели знамёна с разноцветными гербами, самого разнообразного вида. При виде одного их стягов, где три лилии, на фоне восходящего солнца, произрастали из воды, я вдруг сообразил, что это — герб Тридаша, но откуда мне стал известен этот факт, понятия не имел. Может увидел в разгромленном королевском дворце и не запомнил?

Пожав плечами, я легко взбежал по бордовой ковровой дорожке, похлопывая ладонью по красным поручням из полированного дерева, перехваченным золотыми кольцами. Небольшие светильники, едва выступающие из стен, точно глаза, следили за каждым моим шагом и от этого усиливалось чувство дискомфорта, не покидающее от момента входа во дворец.

Лишь поднявшись на балкон, я сообразил, что звуки тихой музыки, напоминающие игру клавесина, доносятся из приоткрытой двери, а не появляются в моей голове. Кто-то музицировал в том месте, куда я направлялся, но чувства продолжали утверждать: впереди никого нет. Проверим.