Фэнтези 2017. Пасынки Страны

ПАСЫНКИ СТРАНЫ

К вечеру стало окончательно ясно: машина умерла всерьёз и надолго. Все попытки реанимировать хладный механический труп окончились провалом и реанимационная бригада, в полном составе, засела в салоне, угрюмо разглядывая кусты и деревья, медленно тонущие в сизом тумане. Наихудшим было то, что никто даже не представлял, куда нас занесла нелёгкая. Навигатор, хоть на него это было абсолютно не похоже, демонстрировал какие-то весёлые помехи, а потом и вовсе отключился, очевидно обидевшись на все те замечания, которые были отпущены в его адрес.

Вроде бы, по логике вещей, мы уже давным-давно должны были оказать на шоссе. Единственная проблема заключалась в том факте, что логика эта принадлежала моей жене Вере. Именно она, толкнув меня локтем в бок, приказала сворачивать на полузаброшенную просёлочную дорогу. Так мы должны были сэкономить горючее, время и нервы.

— Я же тебе говорила, заправить полный бак, — нервно бросила Вера и порывшись в сумочке, достала телефон, — Нет, ну это — просто наказание какое-то. Как такое может быть.

— Как в любом фильме ужасов, — откликнулся с заднего сидения Сергей — мой товарищ и коллега, — А из кустов сейчас попрут маньяки или зомби.

Жена даже не потрудилась ответить, встряхивая телефон так, словно это могло помочь ему поймать недоступную сеть. Серёгу она откровенно недолюбливала, за глаза называя тупорылым быдлом, особенно когда разглагольствовала на тему смены моей работы.

— Серёжа, — Маргарита, жена моего друга, сидевшая до этого момента, словно мышка, решилась подать голос, — Пожалуйста, не надо об этом. Ты же знаешь, как я боюсь всего такого.

Казалось, Рита боится вообще всего на свете и при взгляде на эфемерное создание, с жидкими волосиками на костлявом черепе, это становилось понятно в первые же секунды общения. Её, почти бесцветные, серые глазки смотрели так испуганно, что хотелось немедленно спрятать женщину в крепкий шкаф, а ещё лучше — в сейф.

Было просто поразительно наблюдать рядом жизнерадостного краснощёкого Сергея, у которого уже успело прорасти внушительное брюшко и худую, словно былинка, привидениеобразную Маргариту. Каждый раз, когда я спрашивал товарища, каr его угораздило жениться на такой, он лишь почёсывал разрастающуюся лысинку и пожимал покатыми плечами.

Впрочем, о чём я говорю. Как я сам то умудрился выдержать почти десять лет совместной жизни с женщиной, которую вполне можно выставлять в Лондонской палате мер и весов. Ну, в том разделе, где сферическая стерва в вакууме. Единственная вещь, которой у Веры не отнять — это её красота. В свои тридцать, с небольшим хвостиком, супруга умудрилась сохранить привлекательность, приумножив её полученными знаниями и умениями. К сожалению, за прекрасной внешностью скрывался настоящий монстр и даже тёща не решалась надолго приезжать к нам в гости, опасаясь необузданного характера доченьки.

Вера раздражённо швырнула бесполезный девайс обратно, в недра своей бездонной сумки и повернулась ко мне. Её карие глаза метали искры, а гладкое лицо преисполнилось праведным гневом. В общем, по всему уже было понятно, кто виноват во всех наших неприятностях. Несомненно — я. Спорить не стоило: от этого, обычно, становилось намного хуже.

— Ну и как собираешься выпутываться из этого дерьма, куда ты нас затащил, — недовольно осведомилась супруга, — Когда говоришь тебе: пора покупать новую машину — у тебя сплошные отговорки, а я ведь знала, когда-нибудь такая задница наступит и виноват будешь только ты.

Хм, когда это мне такое говорили? Обычно жену переполняло чувство превосходства, когда она взирала на пешеходов из окна нашей Короллы, успевшей разменять полтора десятка лет и двух владельцев, один из которых определённо проверял автомобиль на способность кувыркаться. Да и подумать, были бы деньги, неужели бы я не купил чего поновее.

— Прогуляемся, — предложил я, — Может, всё-таки, найдём это чёртово шоссе и кого-нибудь, с работающим телефоном. Вызвоним кума, а уж он то чего-нибудь придумает.

— Придумает, как же. Твой кум — редкостная пьянь и как пить дать сейчас уже успел насосаться в стельку.

— Есть предложения получше?

Естественно, таковых не оказалось. Посему я выбрался наружу и огляделся, прежде было не до этого — проклятущая машина вынудила устраивать вокруг неё такие пляски с бубном, которые бы вынудили всех шаманов севера удавиться, от зависти. Впрочем, результат не слишком отличался от попыток вызвать дождь песнопениями.

Автомобиль замер посреди грунтовой дороги, успевшей, от непрерывного использования, порасти высокой колючей травой. По обе стороны заброшенного тракта тихо шелестели листьями высокие стройные деревья, похожие на тополя. За прерывистым строем шелестящих великанов просматривалось поле, но подступающий ночной мрак постепенно пожирал его дальние рубежи. Да, становилось темновато. Ночь наступала звёздная, но абсолютно безлунная.

Интересно, а мой фонарик не накрылся, вместе со всем остальным? Может, мы попали в какую-то аномальную зону, типа Бермудского треугольника? Нет, озвучивать эту мысль вслух не стану: Рита может описаться, от страха. А вот и она, показывает пальцем вперёд.

— Там — огонёк, — сказала она, щурясь, — Похоже на окошко дома.

— Отлично, — хохотнул Серёга, — Макс, пошли прогуляемся. Может чего разведаем.

— Это вы чего, без нас собрались? — нет, ну как же куда-то и без Веры, — Я не собираюсь сидеть в темноте и ждать, пока нас не поубивают, а меня ещё и изнасилуют. Пошли все вместе.

Вместе — так вместе. Я полез в бардачок, где достал очередную полезную продукцию неиссякаемых китайских закромов и тут же проверил. Так, фонарь работает, уже хорошо.

— Тихо тут, — неуверенно пробормотала Маргарита, пока мы шагали вперёд, — Даже странно, как-то. Обычно летом, за городом, кузнечики всякие чирикают, цикады. А тут — полная тишина.

И действительно, мы шагали в абсолютном безмолвии — только звуки наших шагов, лёгкий свист ветра в листве деревьев и тяжёлое дыхание Серёги, явно не привыкшегок подобным прогулкам. Временами товарищ начинал поминать знатоков коротких путей, получая, в ответ, злобное сопение и презрительное фырканье. До ответа тупорылому быдлу, супруга не снисходила. Отыграется потом на мне.

Домик оказался совсем небольшим. Такая себе хатка, прям-таки иллюстрация к Гоголю, хоть бери и вставляй в книгу. Даже крыша, как мне показалось, была крыта соломой. Ограда, правда, оказалась самой обычной — из металлической сетки, натянутой на арматуру.

— Собака, — заикнулась было Рита, но все и так понимали: пёс бы уже давно услышал наше приближение и разрывался от лая.

— Ворота открыты, — констатировал я и первым вошёл во двор.

Здесь царило абсолютное запустение: ни сараев, ни огорода, ни даже сколь-либо ухоженных деревьев — только дом, да покосившаяся поленница рядом с трухлявым крыльцом. М-да, хозяин тут — редкий работяга. Около входа в дом поскрипывала, покачиваясь, тусклая масляная лампа — настоящий раритет. Ещё одна, судя по всему, освещала дом изнутри. Именно этот свет мы и увидели издали.

Я осторожно постучал в окно и тёмная тень, на секунду, заслонила свет.

— Там, на дороге, я штуку одну странную видел, — задумчиво сказал Серёга и почесал сплюснутую картошку носа, — Только сразу не сообразил, в чём дело, а теперь — дошло.

— Тугодум, — съязвила Вера и в этот момент деревянная дверь с протяжным скрипом отворилась.

Старику, вышедшему к нам, для полного соответствия со своим жилищем, не доставало лишь широкополой соломенной шляпы. Впрочем, может она у него и была — висела на стене. Дед оказался высокий, на полголовы выше меня и мощный: его тело так и распирало длинную белую рубашку, опускающуюся почти до босых ступней. Сказочности персонажу добавляли клочковатая серая борода, по пояс и мохнатые брови такого же цвета, почти закрывающие глаза. В руках хозяин держал ещё одну лампу, подняв её над головой.

— Кто такие? — глухо кашлянув, осведомился старик и обвёл нас суровым взглядом, — Чего надо?

— Добрый вечер, — откликнулся я, ощущая определённую неловкость: человек удрал хрен знает куда, но и тут его достают, — Прошу прощения, за наш поздний визит, но кажется мы заблудились, а машина, вроде как, сломалась. И телефоны перестали работать, так что мы и на помощь не можем никого позвать.

— А я то вам нашто? — у старика оказался мягкий украинский говор и странная интонация, — Спать у меня — негде, да и не пущу я чужаков на постой. Это братья у меня, те могут, кого ни попадя пустить, а я — нет.

— Нам, хотя бы дорогу узнать, — пришлось поторапливаться, потому как указательный палец супруги воткнулся мне меж рёбер, — Далеко до шоссе или нет? И куда, вообще, идти?

— Дык, прямо, тут другой дороги и нету, — дед внезапно ухмыльнулся, — Недалече, с полкилометра. Там будет развилка, но вам, вообще-то, всё едино. Куда сердце позовёт — туда и повертайте. Всё едино попадёте в нужное место.

— И всё? — недоверчиво осведомился Серёга, — Полкилометра и мы — в дамках? Так какого хрена, может ещё и успеем.

— Успеете, успеете, — старик ещё раз ухмыльнулся, но теперь в его улыбке я увидел нечто, очень мне не понравившееся, — Ипрощавайте.

Дверь захлопнулась. Тень внутри вновь взмахнула своими тёмными крыльями, а мы направились обратно.

Где-то, на полпути, Сергей остановился и ухватил меня за рукав ветровки.

— Точно, здесь, — бормотал он, — А ну, посвети вниз.

— Какого вы там, — недовольно откликнулась Вера, едва не столкнувшаяся с моей спиной, — Вчерашний день потеряли? Так ищите быстрее, я не собираюсь до самого утра шляться, невесть где.

— Видишь — следы, — товарищ указал пальцем на примятую траву и выбоины в сухом грунте, — Такое ощущение, будто машину спихивали в кювет, ну или сама съезжала.

Под неодобрительное ворчание супруги, мы подошли к обочине и я повёл ярким лучом. Н-да, не могу сказать, будто увиденное мне понравилось. Скорее — совсем не понравилось.

— Твою мать! — выругался Серёга, — Это какого же хрена?

Какого хрена — это когда следы нескольких автомобилей исчезают в тёмной поверхности угрюмого болотца, почти полностью заросшего чем-то отвратительно зелёным. То, что машина ныряла не одна, можно было понять у самой воды, где блестящая грязь отчётливо сохранила следы протекторов.

— А почему жабы не квакают? — несмело осведомилась Рита, вцепившаяся в локоть Сергея, — Такая тишина, аж мурашки по коже.

— Тут от другого должны бежать твои мурашки, — медленно сказал мой друг и мы переглянулись, — Валить нужно отсюда и чем быстрее, тем лучше.

— Я возьму свой пневмат, — нервно сказал я и не удержавшись, повёл лучом фонарика по сторонам — ничего, кроме тёмных силуэтов деревьев, — Бабахает он, как настоящий. Да и бьётся больно.

— У меня есть баллончик, с газом, — робко подхватила Маргарита и вцепилась в сумочку, висящую на плече.

— В жопу его запихни, — огрызнулся Сергей и вырвал локоть из пальцев жены, — Да пусти...

Возможная опасность придаёт дополнительные силы и здорово бодрит, поэтому наша группа перешла на лёгкую трусцу. Угроза шлёпнуться в колючки, казалась ничтожной, по сравнению с перспективой возможного упокоения на дне трясины.

Но вообще-то, честно говоря, ситуация казалась какой-то нереальной: всего пару часов назад мы безмятежно катили по шоссе и готовили организмы к принятию шашлычно-водочной смеси. И вот стоим посреди заброшенной дороги, с неработающими телефонами, рядом с кладбищем автомобилей. Прямо-таки очередная серия Поворота не туда. Не очень то хотелось оказаться главным героем слэшера про психопатов-людоедов. Предпочитаю лёгкую комедийную эротику про флирт и безумные прогулки по ночам.

— Дай сигареты, — Вера рванула пачку из рук и одну за другой, выкурила две штуки, — Всё из-за тебя, дурака. Мог бы и настоять на своём, так нет же — словно не соображаешь, как я мало понимаю во всех этих ваших дорогах. Ладно, вот доберёмся домой...

Серёга, тоже куривший сигарету, громко хрюкнул, выкатив глаза и тут же заработал концентрированный луч ненависти. У Риты был такой вид, словно она собиралась спрятаться под машиной. Хорошо мне — уже успел привыкнуть к подобным парадоксальным изгибам женской логики и могу их игнорировать.

Ладно, я в очередной раз достал телефон и обнаружил полное отсутствие всякого присутствия. Он даже не включился — сдох, как машина. Нет, ну действительно — какая-то аномальная зона. Сейчас из-за деревьев покажутся фосфоресцирующие зелёные силуэты и... Да, нужно идти.

Я проверил обойму пистолета: только шесть шариков. Когда это я успел. А чёрт, с кумом...Тогда, в посадке, а потом бросил в машину и совершенно забыл. И баллон менял хрен знает когда. Ладно, в случае чего — попугаю, выглядит штуковина, как взаправдашний Макаров.

— Ветер стих, — почти прошептала Рита и прижалась к мужу, — Серёжа, мне очень страшно. Пойдёмте быстрее.

— Действительно, — Вера отбросила окурок и он покатился в траве, весело разбрасывая искры, — Хватит уже Муму...Пошли, в общем.

Теперь, когда вокруг воцарилась абсолютная тишина, стало по-настоящему жутко. Деревья напоминали гигантских уродливых тварей, распростёрших лапы над нашими головами. Казалось, стоит лишь отвести от них луч фонаря и монстры тотчас набросятся на нас и начнут рвать кривыми когтями. Словно этого мало, звёзды начали, одна за другой, скрываться за тёмными облаками, словно невидимая тварь глотала светлые огоньки, стремясь погрузить весь мир в непроглядную тьму. Так скоро единственным светлым пятном останется круг от фонаря, бегущий в траве впереди нас.

Единственным?

— Где этот чёртов дом? — почти выкрикнул я, заставив остальных шарахнуться в стороны, изумлённо уставившись на меня, — Он же был где-то здесь!

— Ты никак белены обожрался, дорогой, — холодно поинтересовалась Вера, поправляя платье, собравшееся складками на бёдрах; её очередной эксклюзив из турецкой или тайваньской Франции, — Хочешь, чтобы мы обосрались?

— Нет, ну правда, где? — выдохнула Маргарита и притихла.

Я повёл фонарём, но не обнаружил ничего, кроме деревьев, кустов и высокой травы. Бред какой-то. Именно здесь, десяток минут назад, светилось крошечное окошко и тускло блестел металл ограды. Ничего. И следов не осталось. Уцелела лишь дорога.

— Глючило нас или как? — Сергей даже не пытался сопротивляться, когда его жена висла на нём, — Но не всех же сразу? Я, правда, слышал, такое бывает...

— Пошли отсюда! — едва не взвизгнула Вера и потащила меня за рука, — Быстрее пошли. Нужно выбираться из этого проклятущего места.

Выбираться? Но если и домик, и его бородатый хозяин были всего лишь галлюцинацией — наваждением, то чего стоит указание идти прямо, до развилки? Похоже, задница, в которую мы угодили, стремительно увеличивала свою глубину. Мы, чёрт знает где, без машины, без связи, посреди этой странной ночи.

Впрочем, полкилометра — не такое уж большое расстояние, скоро станет понятно, насколько мы утратили связь с реальностью.

Внезапно объявившийся ветер, застал нас врасплох, напугав разбойничьим свистом и гулким треском ветвей. Я посветил на деревья. Сухие... Один сухостой. И кусты тоже, напоминают скелеты каких-то крошечных животных, умерших в незапамятные времена. Даже трава под ногами с треском ломалась, стоило наступить на её высохшие стебли. Всё больше начинало казаться, будто окружающее — просто необыкновенно правдоподобный сон. В реальной жизни такого просто не может быть.

— Развилка! — радостно вскрикнул Серёга и его возглас, казалось, отразился от незримого купола, закрывшего небеса, с их непроглядными тучами. Голос товарища начал блуждать вокруг нас, словно его, на разные лады, повторяли мириады незримых созданий, скрывающихся от нас во тьме жуткой ночи.

Я не выдержал и достал из кармана пистолет. Оружие, пусть и пневматическое, придало мне уверенности и я прижал к себе дрожащую Веру. Где-то рядом жалобно всхлипывала Маргарита и глухо матерился, нервно озирающийся Сергей. Нет — это был не сон, а настоящий кошмар.

Однако, стоило нам выбраться на перекрёсток, замеченный товарищем и все голоса разом смолкли, затаив дыхание. Ветер вновь утих и наступила тишина. Мы стояли, прижавшись друг к другу и молчали, пытаясь переварить произошедшее. Переваривалось не слишком хорошо.

— Что это было за дерьмище? — истерично спросила Вера.

— Видимо — эхо, — согласен, объяснение выходило нелепым, но другого попросту не существовало. По крайней мере, у меня. — Теперь нужно определиться, куда нам дальше.

— Старик вроде сказал, что это — не имеет значения, — почти прошептала Рита, повисшая на тяжело пыхтящем Сергее. Я заметил небольшой тонкий баллон, зажатый в её дрожащих пальцах.

— Вот это меня и смущает, — я осторожно освободил руку, обнимающую жену и посветил по сторонам, — Перпендикулярные дороги, ведущие в одно место, это — нонсенс. И тем более, те которые идут в противоположных направлениях.

По виду пути, разбегающиеся о перепутья, где мы стояли, выглядели абсолютно одинаково: такие же заброшенные, поросшие травой грунтовки, как и та, по которой мы пришли. Разнило их лишь одно: каждая брала своё начало из-под невысокой арки и вот они-то и не походили одна на другую.

Прямо перед нами располагалась самая высокая — каменная, весьма похожая на футбольные ворота, лишённые сетки толпой фанатов-хулиганов. Ни украшений, ни указателей, ничего. Аскеза, как есть.

Слева притаилась крошечная дугообразная штуковина, по виду сделанная из соломы. Мне почудился странный блеск в глубине и посветив фонариком, я обнаружил обглоданный лошадиный череп, подвешенный на ржавом крюке. Почему-то, туда мне особенно не хотелось идти. Словно именно там притаился стихший холодный ветер, изготовившийся дунуть в лицо.

Справа нависала над дорогой странная деревянная конструкция, вызывающая смутные воспоминания о каком-то музее деревенского искусства, куда меня, как-то раз, затянула снобствующая Вера. Дерево покрывали изображения диковинных существ: русалок, чертей, циклопов и прочей нечисти. Тем не менее, смотрелось всё довольно симпатично и я даже ощутил слабое тепло, исходящее от светло коричневых брусьев сооружения. Иллюзия, но весьма дружелюбная.

— Идём направо, — сообщил я и тут же встретил ожесточённое сопротивление набычившейся супруги.

— Это ещё какого чёрта? — она воткнула кулаки в бёдра, — Хоть раз подумай своей башкой. Если трасса где-то рядом, нужно идти к ней прямо, быстрее доберёмся.

— Макс, слушай, она дело говорит, — неожиданно поддержал Веру Сергей, — Ну правда, прямо — значит прямо. И арка эта посолиднее выглядит.

— А мне тоже, больше нравится правый поворот, — несмело вставила Рита и жалобно шмыгнула носом, — Я просто чувствую, как мне туда нужно. Глупо, наверное...

Серёга только рукой на неё махнул, а Вера, судя по всему, вознамерилась разродиться очередной речугой. Однако я слишком устал от всего этого бреда и был не склонен вступать в полночные дискуссии, посреди чёрной дыры.

— Ты сегодня уже достаточно поработала лоцманом, — Вера крепко сжала губы и надулась, сверкая глазами, — Так что позволь прислушаться к твоему мудрому совету и воспользоваться собственной головой. Серёга, дружище, представляешь — я даю вам двоим идеальную возможность беспрепятственно материть меня, если я вдруг окажусь неправ. Ну, вперёд — за орденами. Посмотрим, куда выведет нелёгкая.

Когда мы подошли к деревянной арке, у меня тихо засвистело в ушах, словно начало резко изменяться давление. Кроме того, возникло удивительное ощущение постороннего взгляда, будто все изображения, вырезанные в дереве, уставились на нас. От этого стало слегка не по себе. Однако, поворачивать я бы не стал, даже если бы один из циклопов по-настоящему подмигнул мне и предложил выпить. Во-первых, не хотелось доставлять удовольствие супруге, во-вторых, никакой угрозы, по-прежнему, не ощущалось.

Чувства подвели.

Держались мы, как и прежде, компактной группой, поэтому незримую линию проходящую под аркой, пересекли почти одновременно. О переходе границы известил мощный удар чего-то твёрдого по затылку, бросивший меня на землю. Сквозь серый туман боли я мог различить Маргариту, рухнувшую рядом. Глаза женщины закатились, а худенькое тело, в чёрном брючном костюме, содрогалось в конвульсиях.

— Что случилось? — донеслось до моих ушей, из далёкой-далёкой галактики, — Что с вами?

Ощущения, в общем-то были знакомые: словно я пытался проснуться с грандиозного бодуна — морозило, сушило и зверски болела голова. И это, учитывая великолепное самочувствие ещё минуту назад. При попытке подняться, ноги вероломно подломились и я бы, несомненно ткнулся носом в пыль, если бы Серёга не подхватил меня. На лице товарища читался испуг и непонимание. Вера стояла чуть поодаль и открыв рот, глядела на вздрагивающее тело Маргариты. Потом перевела взгляд на меня.

— Вы это чего? — тихо осведомилась она, — Только прошли...

Её поднятая, для какого-то жеста, рука замерла в воздухе, а рот распахнулся во всю ширь, исторгнув наружу оглушительный взвизг. Сергей повернул голову в сторону сирены и вдруг отпустил меня. Если бы кое-какие силы не успели вернуться в шокированное тело, моя физиономия, таки встретилась бы с гостеприимной пылью. А так, я даже сумел выпрямиться и оценить ситуацию.

Арка, которую мы миновали, исчезла. Совсем. Даже следов не осталось.

Двух других, да и самого перекрёстка я тоже не наблюдал. Дорога осталась, но уже не поросшая сухой травой, а усыпанная мелкой земельной пылью. Кстати, а почему так хорошо видно, если мой фонарь лежит, уткнувшись светящимся глазом в ближайшую кочку. Ага, потому как по небу величаво плывёт луна в обрамлении мириад ослепительных звёзд. В этом свете можно было разглядеть, что изменились даже деревья, растущие у дороги. Высокие стройные тополя сменились низкорослыми приземистыми растениями с пышной, почти идеально круглой кроной. Чем-то они напоминали яблони...В цвету. Насколько мне помнилось, с утра была середина июля и все деревья давно отцвели.

— Помогите, — еле слышно прошептала Маргарита и в ту же секунду Вера завопила.

Пронзительный звук легко перекрыл хор ночных насекомых, вынудив их умолкнуть, видимо от зависти. Супруга вопила вдохновенно, до самозабвения, закрыв глаза, словно процесс доставлял ей почти сексуальное удовольствие. Впрочем, возможно так оно и было.

В любом случае, Сергей обломал весь кайф, закрыв ладонью широко распахнутый рот. Весьма забавно выглядела физиономия жены, до глубины души, поражённой подобной наглостью, да и Серёга смотрелся весьма комично, но мне было не до этого. Превозмогая слабость, я склонился над дрожащей Ритой и опустившись на колени в мягкую пыль, попытался поднять женщину, запустив ладонь ей под голову.

Кожа показалась мне необычайно холодной, скорее всего — последствия внезапного приступа. Меня тоже знобило, хоть и не так сильно, как в самом начале. Постепенно я сумел приподнять Риту и она тут же вцепилась руками в меня.

— Какого хрена ты делаешь?! — это моя супруга сбросила ладонь Сергея и яростно сверкая глазами, наступала на него, — Совсем охренел, битюг!

— А чего ты орешь, как резаная? — вопрос вполне резонный, вот только разумного ответа я бы не ожидал, — У меня аж уши заложило.

— Спасибо, — Маргарита подняла бледное лицо и я поразился, насколько у неё потемнели глаза, — Казалось, вот-вот умру.

— Ты как там? — Серёга, казалось, был рад сменить тему и подальше удрать от моей фурии, — Вы чего это, оба?

— Считаешь это самым важным вопросом на данный момент? — я мотнул головой, не сдержав нервного смешка, — Да и получше нам уже.

— Так отпусти болезную, — о, Вера уже тут, как тут, — А то смотри, как он рад позажиматься с чужой бабой, пока его собственную хлещут по мордасам. Так и трахнут, а он и слова против не скажет.

Я осторожно переложил свою ношу на руки Сергея и поднялся, отряхивая запылившиеся штаны. Состояние почти вернулось в норму, оставив, после всего, только ощущение лёгкой прохлады. Так, будто меня непрерывно обдувал тихий северный ветерок.

— Объясни, какая тут хрень произошла! — Вера была просто очаровательна в своей ярости: красивое лицо пылает румянцем, тёмные глаза даже позеленели, а распущенные волосы отливают в свете полной луны благородным изумрудом, — Это ты, говнюк, настоял на правом повороте! Вот и объясни, куда нас занесло?

Поскольку отвечать мне было, по большому счёту, нечего, я просто подобрал фонарик и посветил по сторонам: хм, а мой пистолетик основательно спрятался, нигде не заметно ни единого металлического высверка. Скверно. Кстати, насколько я мог заметить, пропало ещё кое что — сумочка Риты, куда она успела положить свой заветный баллончик. Кто-то пытается оставить нас без оружия? Стало быть, здесь действует чья-то незримая, но могущественная воля? Кто бы это мог быть? Инопланетяне? Бред!

— Ты язык в жопу засунул? — Вера подступила вплотную и вцепилась в тёмную ткань ветровки наманикюреными коготками, — Как вести нас в чёртову задницу, так у него своя голова на плечах, я сейчас — язык отсох?

Я осторожно отлепил цепкие пальчики и потушив фонарь, огляделся: свет яркой луны позволял видеть всё, не используя механические костыли. Итак, мы стояли посреди узкой дороги, которой, судя по толщине нетронутой пыли, пользовались очень нечасто. За цветущими деревьями просматривались уходящие вдаль поля, голубые в сиянии ночного светила. Как мне показалось оба конца нашего тракта упирались в тёмные скопления деревьев, возможно леса, что делало выбор возможного направления, равнозначно бессмысленным. Но некое внутренне чувство настаивало на продолжении пути в прежнем направлении.

Впрочем, прошлый раз, интуиция здорово подшутила надо мной, наградив мощнейшей встряской всего организма и путешествием в чёртовы дебри. Если и в этот раз получу аналогичный результат, впредь всегда стану слушаться исключительно указок жены, как бы нелепо они не звучали. Она, кстати, за истекший срок, успела совершенно выдохнуться, добиваясь моего внимания и даже обратилась за поддержкой к Сергею:

— Ну хоть ты повлияй на него! Это же твой друг, в конце концов.

— Макс, ну какого ты молчишь? Если есть какие мысли — говори.

— Говорю, — вздохнул я, — Есть мысль продолжить наш славный поход. Если мы и дальше будем стоять посреди дороги и задавать идиотские вопросы, то имеется шанс состариться и умереть, не сойдя с места. Марго, ты уже способна принять вертикальное положение?

— Да, да, — стоя на коленях, женщина растерянно озиралась по сторонам, — Сумочка, моя сумочка...

— Вот овца, — презрительно пробормотала Вера, тихо, но так, чтобы Рита её обязательно услышала, — Где ты успела её выронить? Дай помогу.

— Не стоит, — сказал я и помог подняться растрёпанной женщине на ноги, заработав косой взгляд от жены, — Нет её здесь. Видимо, как и мой пистолетик, отправилась в далёкую страну прощёлканных вещей.

— Два сапога — пара, — язвительно прокомментировала Вера и почему-то задумалась.

— Пошли, — сказал я и взяв супругу под локоть, повёл по дороге, — Дорогая, хватит яду, будь так любезна, глянь, сколько там натикало. Просто так, из спортивного интереса.

— Смотри по солнечным, — огрызнулась она, но всё же достала из сумочки телефон, — А ведь, действительно, придётся по солнечным — не работает. Чёртово тайваньское барахло! Когда просила тебя купить нормальный айфон, денег, видите ли не было! А теперь — хрен тебе, а не время!

Нас догнала вторая парочка и мой друг, понизив голос, поинтересовался:

— Макс, всё-таки, как думаешь — это же ни хрена не похоже на наши места. Да и вообще, как это оно: раз и всё изменилось? Я такое раньше только в кино видел: бабах и ты уже на другой планете или в параллельном мире.

— Ты хоть сам понимаешь, какую фигню несёшь? — устало осведомился я, — Параллельные миры существуют только в хреновой фантастике. Скорее я предположу существование горящих конопляных полей, где-то, недалеко. Вот нас всех и штырит.

— Всё бы тебе шуточки, — он хохотнул, но как-то неуверенно, — Но, по ходу, конопля не так торкает.

— Хорошо, там ещё была пшеница со спорыньёй.

— С чем? — он вопросительно покосился на меня, — А, я и забыл про юного натуралиста.

Телефоны, как выяснилось, сдохли у всех сразу, а у Риты, кроме того, ещё и остановились наручные механические часы. И уж совсем поразительным был их отказ работать даже после завода. Мистика.

А ночь, тем временем, тянулась так же бесконечно, как и наша дорога. Нет, понятное дело, я уже не ожидал увидеть обещанное бородатым обманщиком шоссе, но хоть какое-нибудь, пусть самое крохотное, селение. Насколько я помнил карту, здесь присутствовала целая россыпь небольших посёлков. То ли память подвела меня, то ли, и это было намного хуже, местность не соответствовала карте.

Наши женщины совершенно обессилели к тому времени, когда луна соблаговолила покинуть насиженный зенит и стало ясно, что тёмный массив впереди, всё-таки — лес.

— Давайте отдохнём, — взмолилась Вера, повиснув на моей руке, — У меня сейчас ноги отвалятся.

Немудрено, на таких то каблуках! Странно, как она вообще смогла так долго продержаться на грунтовой дороге и не сломать лодыжки.

— Давай, — согласился я, — Тем более, у меня нет никакого желания соваться в лес, посреди ночи. Пошли вон под те деревья.

Я снял ветровку, оставшись в одной рубашке и постелил у щербатого ствола, на мягкой траве, издающей едва ощутимый пряный аромат. Жена тотчас облюбовала приготовленное место и я молча попросил всех сороконожек и змей удрать как можно дальше. Слушать сирену ещё раз, я был не готов.

Серёга, покряхтывая, шлёпнулся рядом с Верой и привалился спиной к дереву, жалобно поглядывая на меня. Да, дружище, именно так: мы находимся непонятно где и неизвестно как добираться в родные места, однако самое большое счастье — позволить уставшим ногам отдохнуть.

— Как же я устал, — пробормотал товарищ и несколько раз моргнул, — Глаза слипаются...

— У меня — тоже, — Вера сладко зевнула, запоздало прикрывшись ладошкой, — Нужно немного отдохнуть.

Внезапно я обернулся на странный звук. Мне почудилась человеческая речь на противоположной стороне дороги, эдакое глухое бормотание, как ворчат древние старухи, ругая наркоманов и проституток, поселившихся в подъезде. Неужели мы встретили каких-то людей? Может у них найдётся работающий телефон и мы сумеем вызвонить помощь? Эйфория от этой мысли оказалась настолько сильной, что я не подумал: а если там притаился любитель экстремальной охоты на заблудившихся остолопов.

Вера сонно мурлыкнула вслед нечто вопросительное, но я уже перебирался через пыльные кочки, пытаясь разглядеть человеческий силуэт. В голубом сиянии различались деревья, кусты, трава и даже небольшая лужица с собственной луной. Вот только никого, хоть отдалённо напоминающего человека, я не обнаружил. Ко всему прочему и бормотание тоже стихло.

Я остановился под маленьким, в два моих роста, деревцом, лениво помахивающим тонкими ветвями и осмотрелся. На нижней ветке сидела нахохлившаяся серая птица, величиной с голубя и казалось спала, спрятав клюв на груди. Внезапно на меня уставился круглый жёлтый глаз и в следующее мгновение комок перьев сорвался с места и растворился среди ярких точек, пылающих в небе.

— Ой!

Меня не так испугал внезапный полёт мелкого хулигана, как этот возглас за спиной. Я даже подпрыгнул, а потом изумлённо уставился на Маргариту, стоящую почти вплотную ко мне, с ладонями прижатыми к груди. Вид у женщины был такой трогательно-испуганный, что все ругательства, родившиеся в моей голове, там и остались. Наружу я выпустил лишь парочку вопросов.

— Тебе то чего не спится?

На её лице появилось странное выражение потерянности и Рита лишь пожала узкими плечами. Очень мило.

— Ты не устала?

— Вроде бы, нет, — она вновь вздрогнула тонкими плечиками, — Сама не понимаю. Столько всего произошло, а у меня желание шагать и шагать.

— Давай ка, для начала, пошагаем к нашим.

Я взял её под руку, как привык вести Веру и женщина слегка вздрогнула. Чего это она? На маньяка-насильника я, вроде бы, не похож. Да и было бы кого насильничать. Хоть, надо сказать, в свете яркой луны, даже эта мышка выглядела намного привлекательнее: прозрачные глаза приобрели загадочную тёмную глубину, а жидкие светлые волосы словно прибавили в объёме и потемнели. Кожа заметно посветлела, но это могло быть и не обманом зрения — шандарахнуло нас, обоих, вполне даже ничего.

Вернувшись я обнаружил крайне забавную картину: Серёга, как сидел — так и уснул, а вот Вера успела переползти ближе к дереву и теперь лежала, положив голову на бедро моего товарища. Тот, совершено по-хозяйски, положил ладонь на плечо моей супруги и одобрительно похрапывал. Картина маслом. Ещё пару часов назад они бы и не плюнули друг в друга, а теперь спят, словно два голубка.

Я хихикнул. Марго, с нервным недоумением уставилась на меня и я повёл её в сторону, где среди травы развалился поваленный ствол сухого дерева. Спать абсолютно не хотелось, напротив — тело переполняла странная бодрость, точно я выхлебал несколько чаек кофе, запивая их энергетиком. Вот только зверски чесались дёсны.

— Может это нас током приложило? — предположил я, присев на прохладное дерево, — Да садись ты, будем разговоры разговаривать, раз спать неохота. Я вот чего думаю — там был невидимый высоковольтный провод и мы его головами зацепили.

— А такое бывает?

У Риты был такой доверчивый вид. Я едва не расхохотался.

— Я пошутил. Прости. Хотел тебе немного настроение поднять, а то, как ни увидимся, такое ощущение, будто ты едва убежала от Годзиллы и теперь торопишься на встречу с Дракулой. Ты такая всегда была или тебя мыши в детстве напугали?

Я думал, она обидится. Вера иногда с трудом переносила мои шутки, устраивая истерики, если ей вдруг казалось будто над ней издеваются.

Но Рита просто задумалась. Она сидела на гладком стволе, охватив плечи ладонями и щурясь смотрела на широкий самодовольный лик луны.

— Сколько себя помню, была такой, — ответила она, в конце концов, — Сергей всегда винил моих родителей, он их, вообще, недолюбливает. Они его, правда, тоже. Мама, до сих пор, вспоминает Родиона — друга детства и говорит, что лучше бы я вышла за него.

— Так почему не вышла? Неземная любовь? Детей то у вас, вроде как, нет.

Внезапно на бледных щеках Марго появился яркий румянец, хорошо заметный даже в призрачном сиянии ночного светила. Потом женщина нервно обернулась и посмотрела на спящего супруга, словно опасалась его внезапного пробуждения. Куда там! Серёга принялся храпеть, да ещё и с таким энтузиазмом, будто ему снились исключительно перфораторы. Наконец тёмные глаза вопросительно уставились на меня.

— Но он твой друг и всё это тебе может не понравиться...Ты ему ничего не расскажешь?

— Валяй, — я махнул рукой, — Думаю, никаких Америк ты мне не откроешь. Нет, серьёзно, я буду нем, как могила.

На физиономии Риты появилось сосредоточенное выражение, словно она пыталась подобрать подходящие слова.

— Родион, — начало далось ей крайне нелегко, — Он был, такой же, как я — тихий, скромный и нежный. Иногда мы с ним часами просто сидели и молчали: слова были не нужны — мы хорошо общались и без них. А Сергей тогда был симпатичным бойким парнем, которому ничего не стоило убрать с дороги настолько никчемного соперника, — она помолчала и вдруг её лицо исказила судорога омерзения, — но, думаю, дело было совсем не в этом. Ты же знаешь теорию Альф и Омег?

Я кивнул, криво ухмыльнувшись: меня всегда раздражало навязчивое желание во всём строить чёткие теории и подгонять всех под одну гребёнку.

— Вот ты, например, типичный альфа, ну или около того, — она махнула рукой, — Женщины это хорошо чувствуют. А Сергей, он ведь даже не бета, так — гамма, какая-то, которой очень хочется доминировать. А над кем это лучше всего делать? Думаешь, я не знаю, как меня называют за глаза? Овцой, курицей, а то и похуже. Лучшей кандидатуры и не найти. Вот и отбил, подходящее...А сегодня, когда меня ударило, честно говоря, решила: всё, конец. И тут вспомнилась вся моя жизнь и такая тоска взяла. Подумать: и сама — ничтожество и муж — пустое место. Детей — нет, потому как муж всё хотел пожить для себя. Умру и что от меня останется? Ничего.

Её голос становился всё звонче, пока я не сообразил, к чему всё пришло: Рита опустила лицо в ладони и плакала, подрагивая всем своим худеньким телом. Я подсел ближе и обнял женщину за плечи, ощущая короткие судороги рыданий. Вот хренотень! А я то думал — моя жизнь не задалась.

— Так разводись, — тихо сказал я и погладил по голове, — Найди этого, своего Родиона, выходи замуж и нарожай ему детишек. Ещё не поздно, ты молодая баба...

— Поздно, — она тяжело вздохнула, — Родион, после моей свадьбы, спился и умер. Да и Сергей вряд ли отпустит меня.

— А сама? Никак?

Рита внезапно замерла, словно её посетило откровение, а потом подняла на меня задумчивые глаза. Лицо её блестело от слёз, но в нём проявилась некая внутренняя глубина, словно беспозвоночное вдруг обрело хребет.

— Может ты и прав, — сказала она и вдруг чмокнула меня в щёку. Абсолютно нечувственный поцелуй, но с примесью странной свежести и цветочных ароматов, — Большое спасибо. Давай ещё поговорим, только не о личной жизни, меня и без того, от неё тошнит.

Поговорили про кино. Как ни странно, но эта запуганная мышка, больше всего на свете обожала фильмы ужасов. В частности, производства небезызвестной фирмы Трома. Тихо хихикая, Рита рассказывала, как по ночам, когда Сергей уже вовсю храпел в соседней комнате, она садилась почти вплотную к плазменной панели и включала нечто эдакое, с мясокровищей.

— Это у тебя, видимо, на почве работы, — предположил я, вспомнив что моя собеседница работает бухгалтером в строительной фирме, — После трудового дня неизменно возникает желание прикончить пару-тройку особенно любимых сослуживцев.

— И не только, — она махнула узкой ладошкой, — Вокруг так много хороших, милых людей, обожающих делать пакости.

— Есть такое дело, но вообще-то, глядя на тебя, скорее представишь за просмотром чего-то романтического, с принцами на белых конях, ну или как вариант с нежными вампирчиками.

— Нежными? Мне больше нравятся вот такие, — она повернулась ко мне и подняв руки со скрюченными пальцами, открыла рот, полный ровных ослепительно белых зубов, — У-у-у! Страшно?

— Аж уписался. Ну, думаю, если как следует потренироваться, то парочку хомячков ты запросто напугаешь до икоты.

— Ах ты засранец! — она ткнула меня кулаком и вдруг посерьёзнела, -Почему мы с тобой раньше никогда не разговаривали? Потому что я такая — никакая?

Интересно, она думает я ей правду скажу? Но, вообще-то, собеседник она действительно очень неплохой. Намного, кстати, лучше моего товарища. А если к ней притерпеться, то и на мордаху — ничего. Не Вера, естественно, но и не ужас-ужас.

— О чём с тобой говорить, — я отмахнулся, решив свести всё к шутке, — Ты ведь наверняка даже не знаешь, как Спартак последний раз сыграл.

— А ты сам то знаешь? — она громко рассмеялась и тут же зажала рот, — Ой! Сергей говорил, ты футболом не интересуешься. Вроде как — книгами.

— Угу, — меня несколько смущала затронутая тема, — Причём, их тематика несколько связана с твоим любимым жанром, это — романтики: Шелли, Гофман, По, ну и ещё целая куча других.

— Ух ты! — она покачала головой, — А у меня вот, терпения никогда не хватало. Я вообще, читаю чуть ли не по слогам. Когда с Родионом встречались, он мне всё сам читал, у него так хорошо получалась, особенно — стихи.

За спиной послышалось хлопанье крыльев и я обернулся: птица, то ли удравшая от меня прошлый раз; то ли очень похожая на неё, опустилась на дерево, под которым дрыхли наши благоверные и уставилась на меня сияющими жёлтыми плошками.

— Эй ты, — сказал я и пернатое выдало, в ответ, целую тираду странных звуков, напоминающих человеческую речь. Похоже именно это я и слышал, когда шагал через дорогу.

— Не трогай его, — Рита дёрнула меня за рукав рубашки, — Ты же видишь — ругается.

Мы посмеялись. Странное дело, давно я не чувствовал себя так хорошо и спокойно, как сидя на обочине дороги, ведущей хрен пойми куда, рядом с душевной дурнушкой, так заразительно хохочущей в звенящей ночи.

Разговаривая, мы и не заметили, как подкрался рассвет. Солнце неторопливо выбиралось из-за сверкающей полосы горизонта, рассыпая впереди августейшего тела шустрых разведчиков, взрывающих тёмные облака розовыми гранатами. Удивительно, но я видимо совершенно утратил способность ориентироваться. Или, как вариант, Солнце карабкалось с северо-запада. Впрочем, мы ночью такие круги выписывали — какая там ориентировка.

С наступлением утра стало совершенно ясно: деревья, вдоль дороги, определённо яблони, только дикие, но в самом что ни на есть майском цвету. Вот к чему приводят эксперименты со всякими ГМО, так скоро на вишнях кокосы объявятся.

Поднялся лёгкий ветерок и вцепившись в зеленеющую листву, начал остервенело трепать её, словно резвый щенок брошенную палку. Пискнула одна пичуга, следом — вторая и вот уже целый хор перекрикивающих друг друга певцов возвестил о всеобщем пробуждении.

Рита внезапно сладко зевнула и положила голову на моё плечо. Жест оказался такой умилительно домашний, словно маленький котёнок заполз на колени и я, с трудом, удержался от желания погладить партнёра по ночному бдению. Хм, а спать действительно хочется и очень сильно.

— О, наши просыпаются, — Марго подняла голову и потёрла красные глаза кулаками, — Ты такой смешной: глаза краснючие и морда, белая — пребелая.

— На себя посмотри, — огрызнулся я, — Будешь знать, как разговоры разговаривать, а не спать, как все нормальные люди, — я усмехнулся и пожал её холодную ладошку, — Но, всё равно, большое спасибо, за ночь. Давно мне так хорошо не было.

— Ты прям, как после секса, — мы двусмысленно поулыбались, — Тебе тоже спасибо. Прикольно веди получилось? Повторим?

— Легко, — я махнул рукой, — Главное — не рухнуть, после второй ночи.

Первой пробудилась Вера, она приподнялась на локте и некоторое время недоумевая озиралась по сторонам, потом, с ещё большим изумлением, уставилась на свою "подушку" и наконец сбросила с себя руку Сергея. Тот приоткрыл один глаз и подозрительно дёрнул носом.

— С добрым утром, дорогая, — я наклонился, поцеловать супругу, но она недовольно отпихнула меня, — Не выспалась? Дурные сны мучали?

— Какого чёрта! — Вера поднялась и принялась решительно стряхивать с платья налипшие травинки, — А вы не спали?

Женщина она не ревнивая, но несколько крупных скандалов, мне удалось пережить с огромными потерями. И ведь большинство из них, не имели под собой никакого основания! У меня тоже, временами, возникали некоторые, непроверяемые подозрения, но я держал их при себе. Всегда нужен определённый козырь, во время следующей перебранки, особенно если реально нашалишь.

— Ну а кто ещё будет вас охранять? — Маргарита подола к супругу и потеребила его за край пиджака, — Вставай, соня. Петушок пропел давно.

— Петушка я бы скушал, — Серёга сладко плямкнул губами, — Под пивко...

Кстати, о птичках. Я поднял голову, но знакомой птахи не обнаружил: только на самой верхушке дерева сидели две серенькие пигалицы, самозабвенно выводящие тонкие рулады. И когда это болтливое создание только успело удрать?

— Попить бы не мешало, — подтвердила Вера и покрутила головой, — Шея, как деревянная. Приедем домой — сразу на массаж. Пусть Фарик меня разбирает по косточкам.

Мой друг, покряхтывая, поднялся и с хрустом в суставах потянулся. Потом, щурясь оглядел свою супругу.

— Ну у тебя и рожа, Шарапов. Крепко, видать, вчера приложило: до сих пор морда белая, а глаза, как у наркомана.

— Так эти два балбеса не спали всю ночь, — Вера подала мне ветровку и я сбросил с неё зазевавшегося жука, — Фу, мерзость! И я спала с этой гадостью?

— Это она про тебя, — ухмыльнувшись, я подмигнул Серёге и тот пожал плечами, почёсывая округлый животик, — Ну, девочки и мальчики, из всех удобств могу предложить вам только кустики. А потом предлагаю продолжить наш марш-бросок. Надо же выбираться в обитаемые места.

Это оказалось не так уж просто: после чахлой лесополосы (а ночью выглядела так угрожающе!) мы ещё пару километров карабкались на пологий холм, поросший приземистым колючим кустарником, напоминающим скелеты древних ёжиков. Вера продолжала жаловаться на жажду и вообще, заявила, будто ощущает себя высушенной, словно кактус посреди пустыни. Сергей всё чаще заводил разговор о пиве, а Марго молча зевала, всякий раз виновато улыбаясь мне. Спать хотелось просто невыносимо и это оказалось единственным моим желанием: ни жажды, ни голода я не ощущал.

Даже дорога, которой мы следовали, казалось устала от бесконечного подъёма и добравшись до вершины, остановилась отдышаться. Солнце начинало жечь просто немилосердно: его лучи, казалось, превратились в лазеры Звезды Смерти и пытались испепелить наши макушки. Поэтому, дерево, под которым мы остановились, дабы оценить открывшийся вид, принесло райское наслаждение, в виде прохладной тени.

— О, речка! — в голосе Веры звучала искренняя радость.

— Речка, — Рита казалась встревоженной, когда покосилась в мою сторону.

— Надо будет окунуться, — Сергей тяжело дышал, — Думаю, водичка будет, просто класс.

Река. Почему-то голубая лента, скользящая рядом с дорогой, вызывала у меня странную тревогу, напоминая притаившуюся змею, готовую нанести смертоносный удар. Да и вообще — какого чёрта! Я не помнил ни единой реки на полтысячи километров от города. Всё яснее становился факт нашего присутствия в непонятном месте. Это, естественно, вызывало у меня тревогу, но, почему-то, не такую сильную, как должно.

Отбросив неприятные мысли, я посмотрел дальше. Там, река вильнув хвостом, уходила в сторону, а дорога ныряла в небольшой лесок, наподобие того, который мы проскочили утром. За леском, на невысоком пригорке...

— Домик, — сказала Рита и даже хлопнула в ладоши.

— Где? — Сергей, щурясь как кот, вертел головой, — Не вижу.

— Вон там, за лесом, — я показал пальцем, — На холмике.

— Я тоже не могу разглядеть, — Вера пожала плечами, — Ишь, какие глазастые. Пошли уже вниз, пока я умерла от жажды.

Спуск оказался намного круче подъёма и мы почти бежали вниз, иногда с трудом удерживая равновесие. Это, впрочем, даже развлекало я бы может получил массу удовольствие, если бы не нарастающее внутри напряжение. Чем ближе была река, тем сильнее я тревожился и когда мы оказались у подножия холма, в голове отпечаталась совершенно ясная мысль: больше я ни на шаг не приближусь к проклятущей канаве.

Сергей уже нёсся с громкими воплями вперёд, на бегу расстёгивая пуговицы серого пиджака. Вера побежала было следом, но вдруг остановилась и вопросительно уставилась на нас с Ритой. Жена друга побледнела ещё больше и сделала попытку спрятаться за моей спиной.

— Вы это чего? — подозрительно осведомилась супруга, — С какого это перепугу ты водобоязнью начал страдать? Когда меня в Сочи швырял, даже не морщился.

— Не знаю, — я и сам не мог понять своего испуга, но зрелище бегущей воды повергало меня в дикий ужас, — Может — заболел, может — просто устал. Я вон там, под деревом, посижу в тенёчке.

— И я, — пискнула Рита и не дожидаясь меня, удрала через дорогу.

— Вы там ничего не курили, ночью? Морды у обоих белые, глаза красные и ведёте себя, как дебилы.

— Грибочки мы кушали. Иди, милая, иди.

Нет, ну точно фигня нездоровая: стоило удалиться от песчаного берега на полсотни метров и я ощутил значительное облегчение. Срочно на приём к психиатру.

Я присел на траву рядом с Ритой и она тотчас облокотилась на меня плечом. Вот ещё странность: за столько лет знакомства мы с ней и десятком фраз не обменялись, а с сегодняшней ночи — как прорвало. И не только нас: в реке Вера, весело хохоча, брызгала водой на Сергея, а тот охотно отвечал ей, время от времени, плюхаясь в серебристую воду, подобно маленькому бегемоту.

— Может здесь воздух такой? — предположила Марго, в ответ на мою мысль, высказанную вслух, — Сближает. Ой...

— Ты чего?

— Да так, ничего...

Но я же не слепой. Ничего выглядело так, словно Серёга поцеловал Веру, а она, при этом, совсем не сопротивлялась. Удивительным было не это. Странно, но единственное, что я ощутил — это слабый тупой укол. И всё. Похоже, мир, мало помалу сходил с ума.

Ладно, массажист супруги: то ли — турок, то ли армянин; знойный мачо, с фигурой атлета. Хоть доказательств и не было, но там я мог, по крайней мере, понять. А вот флирт с толстым лысоватым Сергеем, которого Вера всегда презирала... Я хихикнул, не удержавшись и Рита изумлённо посмотрела на меня.

— Тебе весело? А я, честно говоря, подумала: ты немедленно побежишь колотить физиономию моему бегемотику.

— Успокойся, — я похлопал её по вздрогнувшей ладошке, — Никому ничего колотить я не собираюсь. Пока, по крайней мере. Видишь ли, Марго, есть у меня очень сильное ощущение некой хренотени, происходящей с нами, посему обращать внимание на такую фигню — понапрасну тратить драгоценные нервы.

— Да ну! — она прищурилась, — То есть, даже если они незначительно перепихнутся, ты не станешь понапрасну нервничать?

Я покатал эту мысль внутри черепа, оценивая вызванную ею реакцию. Поразительно! Никакой. Супруга представлялась абсолютно посторонним человеком, ну, как если бы я подобрал попутчицу по дороге. Нет, ситуации бывали разные, но в данный момент я не рассматривал возможного продолжения отношений с новой знакомой. Чертовщина, какая-то! Наверное, просто сильно хочу спать. Отосплюсь, дам Серёге в челюсть, Веру отправлю к мамаше, пусть повоюют.

Подошла моя неверная, стряхивая блестящие капли с изумрудных волос. Вид у неё был откровенно виноватый, но не слишком. Как обычно, когда жена ощущала за собой некие грешки, она решила первой пойти в наступление.

— Чего расселись? — нарочито грубо, окликнула она, оправляя платье, — так и будете ходить грязными, как свиньи? Скоро вонять начнёте. Вон уже, — она потянула носом воздух и вдруг глаза её широко распахнулись, — А чего это от вас обоих орхидеями пахнет? Тёрлись, наверное, друг о друга?

— А тебе бы этого очень хотелось? — внезапно вскинулась Рита и поднявшись на ноги, сделала пару решительных шагов вперёд, — Не желаешь немного попридержать язычок?

Вера попятилась. Открыла рот, потом медленно закрыла. Её обычная красота как-то поблёкла, стушевалась на фоне хищного очарования, исходящего от Марго. Блестящие волосы казались почти чёрными по сравнению с бледным лицом, где кармином выделялись пухлые губки, а сверкающие глаза наливались грозовой чернотой. Невзрачная мышка внезапно преобразилась в грозную женщину-вамп.

Подошёл Серёга, приглаживая торчащие волосы и удивлённо уставился на разбушевавшуюся жену. Товарищ бросил на меня быстрый взгляд и потупился. А, говнюк, попался!

— Ну и чего ты голос повышаешь? — начал он.

— А ты, вообще — заткнись! — Рита толкнула его в плечо, — Пошли, пора выбираться отсюда.

И опять, никаких возражений. Провинившиеся шалуны переглянулись и затопали следом за решительно шагающей женщиной. Вера задержалась и несмело взяла меня за палец.

— Чего это с ней? — неуверенно спросила она, — Какая-то она не такая. Мне аж страшно стало, когда она закричала...

— Радость моя, — улыбаясь, я отлепил её ладошку, — Во всяком совете есть своё здравое зерно. Помолчи, будь так любезна, а то смотри — тебя могут и покусать.

Вера нахохлилась и отстала. Так мы и шли: впереди шагала Маргарита и её прямая спина, казалось, испускала искры раздражения; следом, втянув голову в плечи, семенил Сергей, время от времени оглядываясь на меня так, словно опасался ножа в спину; за товарищем следовал я, помахивая сорванной травинкой и замыкала вереницу насупившаяся Вера.

Лесок оказался ещё меньше утреннего, но живности в нём, как выяснилось, кишмя кишело. Огромные пёстрые птицы, напоминающие попугаев, перепархивали с ветки на ветку и обменивались пронзительными криками, похожими на безумную морзянку. Даже не знал, какие диковины водятся в наших лесах. Под деревьями, в густых зарослях, кто-то небольшой, непрерывно шелестел, хрустел и тихо чавкал. От недосыпания, временами, чудилось и вовсе непотребное: лохматое, точно мочалка, лениво передвигалось на задних лапах и негромко ворчало совершенно человеческим голосом.

Хорошо, что это наркоманский рай быстро остался за спиной, иначе я бы начал опасаться за состояние своего рассудка. Дорога, выбежав из леса, разветвлялась: основная ветка огибала приземистый холм, а тонкая тропка, петляя между пышными кустами огромных красных цветов, взбиралась на вершину, останавливаясь у дверей домика, как две капли воды похожего, на виденный нами предыдущей ночью. Вот только ограда здесь была не из металлической сетки, а из переплетённых прутьев, с пасторальными горшками, оседлавшими колья.

Домик, с соломенной крышей, при свете дня, выглядел совершенно сказочно и в мире, где существовали подобные строения, как-то совершенно не представлялись едущие автомобили и люди, общающиеся по мобильным телефонам.

— Чего встали? — подтолкнул я, остолбеневшего Сергея и он, испуганно вздрогнув, обернулся, — Давайте, давайте, ножками. Пусть местный дед Панас объясняет, куда нас занесло.

Красные бутоны совершенно одуряюще пахли всё время, пока мы поднимались вверх. Какие-то крошечные насекомые, безумно-розовой окраски, терпеливо исследовали алые лепестки, почему-то вызывая странные ассоциации с прочитанной в детстве Дюймовочкой. Я сорвал один из цветков и показав язык обескураженной Вере, воткнул его в чёрные волосы Маргариты. Серёга глухо заворчал, но тем всё и ограничилось, а Рита прищурилась и послала мне воздушный поцелуй. Товарищ, видимо в отместку, сорвал ещё один бутон, больно уколовшись о длинный шип куста и попытался преподнести его моей благоверной. Но та, лишь раздражённо вышибла несчастный цветок в пыль и злобно покосилась на меня.

— Дурдом какой-то, — пробормотала она, — Ещё в зад ей вставь...

Марго повернула к Вере надменное лицо и моя жена тотчас попятилась назад, нервно поправляя изумрудные волосы, сбившиеся в некое подобие шапочки из мокрых водорослей. Кстати, а когда это они успели поменять свой цвет с тёмно-каштанового, на нежно-зелёный? О, и у Серёги тоже...

— Ребята, — сказал я, решив несколько разрядить обстановку, — Похоже, в речке, где вас угораздило искупаться, кто-то забыл бочку зелёнки.

— Иди в задницу! — огрызнулся товарищ, ощупывая свою скудную поросль, — Я же молчу, как некоторые причёски в чернила окунают. Помылись бы, а то голова аж лоснится.

Рита толкнула скрипнувшую калитку и мы вошли во двор. Хм, даже покосившаяся поленница на месте — кто-то клонирует домики? Сергей и Вера направились прямиком к деревянному крыльцу, украшенному изображениями пёстрых птиц, а Маргарита задержалась перед россыпью гороха. Кто-то, видимо, не заметил дырки в мешке и потерял...Вот: сто пятьдесят семь горошин.

— Ровно сто пятьдесят семь, — констатировала Марго, поправляя цветок в волосах, — Не смогла удержаться.

— Чувствуется бухгалтер, — ухмыльнулся я, — Даже на отдыхе отдаётся любимому делу, без остатка.

Дверь домика распахнулась и наружу, как чёртик из табакерки, выскочил...Нет, ну и дед тот же самый! Только теперь в красной рубахе, с распахнутым воротом и полосатыми штанами, заправленными в высокие сапоги. Мне показалось, будто я увидел нечто лохматое, размером с кошку, пепельного цвета, скользнувшее из-под ног хозяина в сумрак дома.

— Здравствуйте, гости дорогие! — старик гостеприимно развёл руками, словно собирался нас всех обнять, — Добро пожаловать! Устали, небось, после такой то дороги. Путь то был, ничего себе! Проходите, располагайтесь, чувствуйте себя, как дом...Гх-х...

Дед поперхнулся и выпучил глаза. Потом быстро откашлялся и попятился в дом, куда уже успел пустить Веру и Сергея. Продолжая разглядывать меня и Риту он, едва слышно, шикнул в сторону. Кому это он, интересно? А с нами то что не так? Наверное, просто ужасно выглядим, от недосыпания и усталости.

Внутри дом оказался не менее архаичным, чем снаружи; по крайней мере, никаких признаков современной техники я не заметил. Огромная, просто-таки чудовищных размеров, русская печь отнимала треть помещения, оставив место для деревянного стола на толстых, словно ноги стола, тумбах; трёх табуретов, по виду весьма неустойчивых и ещё какого-то деревянного чудовища, отдалённо похожего на шкаф. Люстры я не заметил, посему исполинская оплывшая свеча посреди стола не вызывала особых вопросов. Ещё парочка таких, чуть поменьше, разместились на шкафу.

Я прошёл внутрь и обнаружил, притаившееся за печью, кресло-качалку, покрытое мохнатым клетчатым пледом. Тут же взбиралась в квадратное отверстие потолка шаткая лестница. То ли с чердака, то ли откуда ещё, поступал странный аромат чего-то прянопрелого.

За печью глухо заскрежетало и старик громко откашлялся, как будто пытался заглушить странный звук. Потом повёл морщинистой ладонью.

— Присаживайтесь, гости, гм, дорогие. Я вас, с самого утра, дожидаюсь. Вот и покушать приготовил, для тех, кто имеет желание, — опять странный взгляд на меня и Риту, — А на полный то живот и известия можно послушать. Для начала, представиться бы не мешало. Меня зовут Подорожником, это, как травка то лечебная. А вас, гости дорогие?

— Дедуля, — сказал я, после того, ка он выслушал наши имена, — Покушать — это, конечно, хорошо, но нам бы домой. Телефон бы нам, работающий. Есть такое?

Он отрицательно покачал головой и вид у него, при этом, был крайне виноватый.

— Понятно, — я потёр лоб, ощущая, как окружающий мир начинает куда-то уплывать, — Хорошо. Машины у тебя, как я понимаю, тоже — нет. Ладно, хотя бы объясни, как добраться до обитаемых мест.

Виноватое выражение на морщинистой физиономии усилилось стократ. Старик начал метаться по комнате, лихорадочно двигая табуретки и глухо бормоча под нос:

— Ох, батюшки светы! Ну и беспорядок! Это ж споткнуться и убиться можно! — он остановился, — Ну, хотя бы чайку? С долгой то дороги, как не угостить, чайком то? Хороший, душистый, с медком? Егорка...А, не выйдет, чёртово отродье! Сейчас, сейчас...

Открыв рот, все изумлённо наблюдали, как дед взгромоздил на стол настоящий самовар, какой сейчас можно найти только в музее или на съёмочной площадке исторического фильма. Старик, при этом, двигался неожиданно проворно, для своих лет: раз — и самовар; раз — и банка с мёдом; раз — и три пузатых чашки на расписных блюдцах.

— Да вы присаживайтесь, присаживайтесь, — не успел я оглянуться, а он уже притащил кресло и едва ли не силой, усадил меня в это странное устройство. Остальных, дед разместил на табуретах, подсунув Вере и Сергею чашки с дымящимся кипятком. Третью он забрал себе. Странно, как-то, — Ну вот, теперь можно и поговорить.

— Так как там, насчёт дороги то? — я несколько офигел от круговерти, устроенной хозяином, — Далеко до цивилизации? Скоро мы сможем домой попасть?

— Тут такое дело, — подорожник осторожно перелил чай в блюдце и хрустнул куском желтоватого сахара, — Домой вы, похоже, не попадёте уже никогда. Погодите! — он поднял морщинистую ладонь, останавливая поднявшийся вал вопросов, — Я сам всё расскажу, только вот с мыслями соберусь. Обычно всё как-то проще...Егорка! Вот чёрт, кучерявый! В общем, вы из своего мира попали в наш, Страной называется. Обратной дороги не имеется, посему придётся остаток жизни доживать здесь.

— Дед, ты совсем с ума съехал? — Серёгу аж перекосило и он едва не подавился кипятком, — Какая, нахрен, Страна? У меня послезавтра отпуск заканчивается и на работу нужно выходить. Ты завязывай с грибами и объясни, где тут ближайшая автобусная станция.

— Вот ведь горе то какое! — Подорожник всплеснул руками, успев поставить блюдце на стол, — Если бы Егорка...Так не выйдет же! Нет тут никаких автобусов, телефонов и прочей вашей машинерии. Волшебство тут имеется, магия. А про работу — забудь, кончилась твоя работа.

— Мама, — вдруг медленно пробормотала Рита, — Мама умрёт от горя...Как же так?

— Это — ты! — Вера вскочила на ноги и ткнула дрожащим пальцем в меня, — Говорили тебе: идём прямо! Нет же, по-своему сделал! Жри теперь всё говно ложкой!

— Стоп, стоп, дамочка, охолони, — старик просеменил вперёд и стал между нами, — Чего кипятишься? В Страну так просто не попадают. Вы братца моего видели? Не ведаю, представлялся он или нет, но живёт братец в таком же домике и обликом со мной схож.

— Видели, — сухо ответила супруга, продолжая жечь меня взглядом зелёных (зелёных?!) глаз, — Ну и?..

— Так вот, видеть то его могут только те, кто уже одной ногой сюда ступил. Он просто дорогу указывает, дабы не заблудились вы между мирами. И такое случается. А ворота...Они совсем на другое влияют.

— На какое, другое? — поинтересовалась Рита, постукивая пальцами по столу.

— Неважно, — Подорожник, против воли затронув эту тему, теперь, похоже, пытался от неё откреститься, — Вот кто из вас выбирал Вр...Этот путь?

— Ну -я, — чего отнекиваться?

— И мне он тоже показался правильным.

Старик посмотрел на Риту, потом на меня и покачал головой.

— А вы, сталбыть, желали прямиком идти, — констатировал он, обращаясь к Сергею и Вере, — Всё понятно.

— Да ни хрена не понятно! — взорвалась Вера и в несколько глотков опорожнила чашку, — Какое такое волшебство? Дальше то как быть?

— О-хо-хо, — Подорожник схватился за косматую голову, — Егорка, вот же мерзавец! Бросил старика одного. Волшебство — оно волшебство и есть. И существа тут всякие чародейские имеются: оборотни, лешие, упыри, русал...Ну, в общем все, про кого вы в книжках читали и в кино смотрели. Поаккуратнее вам нужно быть, особливо попервой. Как дальше быть? Для начала, кое-кому не мешало бы поспать, вон, ваши друзья с ног валятся. А как отдохнёте и дальше двинете, так может и встретите кого, кто вам лучше моего растолкует.

Все эти попытки уйти от щекотливой темы, следовало пресечь, если бы не один нюанс: желание уснуть стало воистину непереносимым. Дошло до смешного: я и на ноги то сумел встать, лишь опёршись о стол, а Риту, так и вовсе, успели поймать, когда она начала падать с табурета.

Подорожник семенил впереди, придерживая за руку, словно я был слепцом, а он — моим поводырём.

— Вот сюдой, сюдой, — бормотал старичок, нащупывая какой-то крюк на стене, — Здеся дверка имеется. Её не видать, а она — есть, как тот суслик. Ага, так, переступай порожек...Батюшки, убьёшься! Я ж тебе говорю — порожек. Темновато тут, конечно, так это потому как окошек нету. Ну это ничего, это даже хорошо. Так, ты сюдой ложись, а твоя подруга — сюдой.

Я хотел поправить его, объяснить, что Рита — не моя подруга, но вместо этого провалился в сон. И странный это оказался сон...Чудилось, будто я лежу с открытыми глазами и крохотная комнатушка, вокруг, наполнена мягким голубым сиянием. Я всё вижу, но пошевелиться не могу, словно тело спеленали невидимой, но очень прочной верёвкой. Рядом, на низкой кушетке, лежит Маргарита и её бледное лицо напоминает мраморное изваяние.

Время от времени, входная дверь открывалась и кто-то входил внутрь, посмотреть на нас. Чаще всего, это был наш хозяин. Он топтался на пороге, дёргая себя за длинную бороду и неразборчиво бормотал под нос. Почему-то во сне у него были круглые совиные глаза. Пару раз заглядывали Сергей с Верой. Сновидение странно искажало их тела, то покрывая кожу чешуёй, то приделывая перепонки, между пальцами, а то и вовсе, заменяя ноги рыбьими хвостами.

Когда парочка уходила второй раз, мой друг ущипнул женщину за ягодицу и обнял за талию, по-хозяйски прижимая к себе. Жена засмеялась, пихнула его локтём под ребро, но вырываться не стала. Я холодно отметил этот факт и только.

Последним, на пороге комнаты, появилось нечто совсем странное: спутанный клубок шерсти с тусклыми жёлтыми глазами в глубине торчащих нитей. Это непонятное нечто прокатилось по полу и вскарабкалось на мою грудь. Я ощутил раздражение. Круглые глаза ощупали моё лицо цепким взглядом и существо явственно пробормотало какое-то ругательство. Потом, спрыгнуло вниз, внезапно растворившись в голубом сумраке.

Хлопнуло и я проснулся.

Как ни странно, но всё осталось без изменений: то же бледное сияние и дверь, открытая после визита непонятного создания. Рядом медленно поднялась Рита и уставилась на меня тёмными угольками раскосых глаз. Хм, странный у неё разрез, а я прежде и не замечал. Впрочем, как и её вполне приличные формы: грудь и бёдра плотно заполняли ткань костюма. Наваждение, не иначе.

— С добрым утром, — сказала она и улыбнулась, — Вот это отдохнула, чувствую себя заряженной батарейкой!

Сравнение оказалось очень точным. Но с утром она немного ошиблась: был глубокий вечер. Дом казался абсолютно пустым и Марго отправилась наружу, поискать хоть кого-нибудь. Однако, не успела она выйти и кто-нибудь обнаружился сам. Под протяжное кряхтение, с печи начал сползать абсолютно заспанный Подорожник. Старик напялил на себя длинную, до пят, белую рубаху, низ которой, казалось, кто-то пытался употребить в пищу.

— А, проснулись, — он сочно зевнул, — Прошу прощения, но не дотерпел, дрёма сморила. Привык ложиться пораньше: старость — не радость. Вот, друзей ваших на сеновал устроил и баиньки, — в глазах старика появился хитрый огонёк, — Вот уж парочка! Хе, хе...Такие оба горячие! Он её и за попку и за титьку, а она только взвизгивает!

— Дед, — сумрачно сказал я, — Вообще-то, Вера — моя жена, А Сергей — муж Риты.

— Ась? Не понял, — Подорожник потёр лоб, потом хотел что-то сказать, но передумал и постояв с открытым ртом, тихо пробормотал, — Вона чё...А я то! И чё делать?

— Да откуда я знаю! — я обошёл его и вышел на улицу, — Может ничего и не надо.

Риту я нашёл не сразу. У входа в дом её не было, только на плетне сидела нахохлившись, смутно знакомая птица. Она или очень похожая на неё пернатая наведывалась к нам прошлой ночью. А может, это и не птица совсем, хрен его знает. Очень трудно усваивалась мысль о потере родного мира.

Завернув за угол дома, я обнаружил Марго, которая задумчиво рассматривала небольшой сарай с островерхой крышей, крытой потемневшей соломой. Видимо, это и был сеновал, о котором упоминал Подорожник. Рита повернулась ко мне и я увидел загадочную ухмылку на её бледном лице.

— Ты чего? — спросил я, вполголоса и кивнул на домик, — Наши?

— Закончили трахаться и легли спать, — так же негромко ответила женщина и покачала головой, — Уму непостижимо! Как поступим?

— Ты уже вторая, кто меня об этом спрашивает, — я взял её за руку и повёл прочь, — Пошли. Уже, один чёрт, ничего не изменишь, пусть спят. Не портить же людям впечатление.

Мы посмеялись. Нет, конечно, лёгкая горечь оставалась, но я, как будто, уже был готов к такому исходу. Тем не менее, утром следовало обсудить всё начистоту — достаточно проблем и без нелепых тайн.

Знакомая птица уже успела улететь и мы спокойно расположились на крохотной лавке, прильнувшей к ограде. С вершины холма открывался совершенно восхитительный вид, который просился на холст или, хотя бы, в чьи-то стихи.

Золотой шар луны утопал в звёздном небе, отражаясь от тёмной полосы, петляющей в полях. Лес, через который мы прошли минувшим днём, казался издыхающим костром, так много в нём было всяких сверкающих точек, блуждающих звёздочек и прочей пиротехники. Кроме того, я заметил, как бутоны цветов, растущих на склоне холма, светятся призрачным розовым цветом.

— В любой ночи есть волшебное очарование, — негромко сказала Рита, когда я попытался выразить обуревавшие меня чувства, — Но в здешней, его просто через край. А если представить, как там внизу рыщут всякие монстры, из сказок — аж мурашки по коже! Думаешь, дед не соврал?

— Не похоже, — я накрыл ладонью её пальцы, ощутив их вздрагивание, — О матери беспокоишься?

— Да, но уже не так, как во время того разговора, — она покачала головой, — Столько всего...Да ещё и такое странное ощущение, будто я — это не совсем я, а кто-то другой. Мой балбес, ещё...Ну я ему утром устрою! — она рассмеялась, — Знаешь, с тех пор, как мы попали в Страну, во мне словно что-то открылось. Я больше никого и ничего не боюсь. А ведь мне, ещё с самого детства, хотелось стать такой: смелой, гордой, у которой мужики падают к ногам и шепчут: о, моя богиня!

Я опустился на колено и протянув руки к Марго, пафосно провозгласил:

— О, моя богиня!

— Дурень! — она засмеялась и хлопнула ладонью по моему лбу, — Но порыв мне понравился. Хотелось то хотелось, но получалась всякая ерунда. То пыталась наколку сделать, то — пирсинг в пупке, но всё боялась, как бы родители не заругали. А какой был дома скандал, когда я чуть готкой не заделалась!

— Ты — готкой? — я покачал головой, — Ну да, сейчас типаж почти соответствует, ещё бы одежонку сменить...

— А что! — она гордо задрала подбородок, но покосившись на меня, не удержалась и хихикнула, — Ну, я же тебе рассказывала о своих пристрастиях в кино. Одно время я вообще была без ума от всей этой тематики: с кладбищами, склепами и вампирами. О, это такие няшки! Нет, не эти современные сладкие мальчики. БрэдПитт в Интервью с вампиром, о! Я от него просто кончала, прости за такие подробности.

— А чем это я хуже какого-то бреда? — я повернулся и так и сяк, — Ну? Ведь ничем не хуже.

— Ну да, ну да, — она согласно покивала, — Пару десятков пластических операций — и даже лучше. Ладно, не обижайся, ты тоже, очень красивый и на вампира, кстати, похож. Хм, а я этого раньше даже не замечала...

Я сделал большие глаза и тут же получил дружеский хлопок по коленке.

— Да не парься, я пошутила. Но, всё равно, ты — очень красивый мужчина. У меня таких никогда не было, — она вдруг порывисто вскочила на ноги, — А знаешь, чего я сейчас хочу?

Вопрос оказался настолько неожиданным, что я даже растерялся. В голове вертелось самое разнообразное: от кекса до секса и чуть дальше. Рита протянула руку и взяв меня за ладонь, потянула к себе. В её тёмных глазах плясали лунные чертенята.

— Я хочу, — с придыханием, сообщила она, склоняясь к моему уху, — Побегать!

— Что?!

— Пошли, — меня тащили с неудержимой силой и я едва успевал переставлять ноги, — Идём, идём. Смотри, какая чудесная ночь. Сколько в ней тайн и странных ароматов. Луна какая! Неужели у тебя нет желания нестись куда глаза глядят и ни о чём не думать?

Как ни странно, но такое желание присутствовало. Действительно, прозрачный ночной воздух струился вокруг и дикие запахи в нём вынуждали сердце биться подобно обезумевшей птице, запертой в клетке из рёбер. В мышцах скользили крошечные электрические искры, заставляя ноги двигаться быстрее и быстрее.

Не отпуская моей руки, Марго начала стремительный бег и пришлось сильно постараться, чтобы не отстать от неё. Какие-то тонкие паутинки задевали лицо, а тёплый воздух пружинил, но поддавался под напором двух психованных бегунов.

Я даже не успел сообразить, куда мы держим путь, а спуск уже закончился и мы оказались на краю поля, поросшего высокой густой травой. В сиянии ночного светила пространство казалось покрытым тонким слоем блестящего серебра. Рита отпустила мою руку и остановилась, лукаво улыбаясь. Чёрные волосы почти скрывали бледное лицо, но я всё равно видел хитрый прищур раскосых глаз.

— Догоняй! — шепнула ночная спутница и нырнула в расступившийся платиновый ковёр.

Это оказалось настоящим безумием: мы носились в свете луны, точно две тени, потерявшие хозяев. Такого возбуждения и азарта я не испытывал с самого детства, когда мы играли в догонялки. Казалось, я вот-вот коснусь рукой плеча, но Марго ускользала, растворяясь в звенящих сумерках. Самое странное — несмотря на бешенный темп наших побегушек, я совершенно не ощущал одышки или усталости.

Незаметно, для самих себя, мы приблизились к лесу, продолжив развлекаться среди редких деревьев, изумлённо уставившихся на нас тёмными провалами дупел. Здесь игра стала ещё интереснее: Маргарита, на мгновение, показывалась между стволами, покрытыми лунной изморозью и тотчас пропадала в пляшущих тенях, оставляя лишь шлейф цветочного запаха.

Всё это время, в кустах непрерывно хрустело, гулко ухало с ветвей и светило глазами плошками из мрака. Но нам было не до того. Почему-то, преследование начало приобретать странный сексуальный оттенок, словно превратившись в некую необычную прелюдию.

Внезапно, гибкое тело оказалось совсем рядом и в одном стремительном прыжке я настиг неуловимую цель, прижав её к гладкому тёплому стволу. Тёмные глаза вдруг оказались совсем рядом, а из приоткрытых ярко-красных губ вырывалось тяжёлое дыхание. Грудь высоко вздымалась, распирая ткань костюма и я хорошо различал мраморную кожу шеи с тонкой жилкой, возбуждающе бьющейся около изящной ключицы.

Я потянулся губами и ощутил освежающий холод поцелуя, когда Марго ответила мне. Необычайное ощущение, точно во рту медленно таяли кисло-сладкие кристаллики льда. Голова шла кругом и хотелось немедленно рвануть материю одежды, добравшись до желанного тела.

— Не надо, — вдруг сказала Рита и отвернулась, — Нет, не сейчас. Так не хочу. Это...Это будет, как месть, за то что они сделали, а я так не хочу! Это — слишком вульгарно.

Остановиться оказалось очень сложно: водоворот в голове и огонь в груди требовали продолжения, но женщина была права — стоило подождать. Встряхивая затуманенной головой, я медленно отнял руки от её плеч и отступил на шаг назад. Рита поймала мою ладонь и прижала к груди, там, где бешеной птицей колотилось её сердце.

— Максим, — хрипло сказала она, — Я тоже хочу тебя. Очень. Уже второй день и это — настоящее наваждение. Ты только дай мне немного времени. Совсем чуть-чуть.

Она приблизилась и легко коснулась губами губ.

— Спасибо, — прошелестело в ночи.

Тихо хрустнула сухая ветка за спиной и мы тотчас уставились на тощую старуху в драном плаще, изумлённо разглядывающую нас. Облик незнакомки непрерывно плыл, странно изменяясь, словно у гостьи было два лица: одно — типичная физиономия старого человека с тёмной морщинистой кожей, бесцветными глазами и крючковатым носом, нависшим над тонкогубым ртом. Второе...В общем, не лицо это было. Скорее — морда ужасного хищного существа.

— Ты кто? — поинтересовался я, — То есть, доброй ночи.

— Вероника, — хрюкнула старуха и сделала маленький шажок назад, — Я уже ухожу.

— Ты же не...

В голосе Риты сквозило сомнение.

— Нет, я не человек. Шишига я, местная, не из залётных. Тут меня любой межевой знает.

Шишига? Межевой? Какого хрена? Ну и страшная у неё морда!

— А для людей ты не опасная? — как ни странно, но я ощутил страх, исходящий от гостьи.

— Людей? Так нету тут никого, — похоже, мой вопрос поставил её в тупик. Старуха поправила рукой одежду и только теперь я разглядел, что торчащий на плече лоскут — спящая серая птица, — А! Вы, должно, новенькие! Не, не, вам я не опасная. Совсем. Можно я пойду?

Она у нас спрашивала разрешение! Ни хрена себе, тут нечисть пугливая — увидела человека и в кусты.

— Да, иди, — Рита махнула рукой и я увидел, как женщина с трудом удерживается от хохота, — Счастливого пути.

Старуха трусцой нырнула в кусты, непрерывно оглядываясь назад, как будто опасалась нашего преследования. Кто-то чёрный тут же спрыгнул с ветки дерева и рванул следом, хрюкая какое-то изощрённое ругательство. Маргарита схватила меня за руку и прижавшись, принялась громко хохотать.

— Шишига! — она качала головой, — Это же надо!

— Ты чего? — поинтересовался я.

— Название смешное, — она смахнула слёзы, — Пошли, по лесу походим. Никогда раньше не была в лесу ночью, а тут так интересно — шишиги всякие бродят.

— Будешь обижать старушку, обидится и съест. Ты же видишь, она тут в почёте: каждый межевой знает.

Ночной лес оказался весьма оживлённым местом, хоть и без разноцветных птичек, виденных днём. И теперь стало окончательно ясно — мы находимся не в своём мире, а в каком-то другом. То мы натыкались на коричневого толстого человечка, деловито свежующего белку; то на странное косматое существо, чем-то смахивающее на моего сонного посетителя; то на развалившегося поперёк ручья огромного зелёного старика, вычёсывающего косматую бороду от налипших листьев. Самое странное — на нас никто не обращал особого внимания: так, косились и всё.

Рита была в полном восторге и подолгу рассматривала каждое встреченное существо, иронично комментируя их особенности. Я же, только покачивал головой, пребывая в странном состоянии полусна-полуяви. Казалось, всё это — невозможно, невероятно. Однако, тварюшки бегали вокруг нас, занимались своими делами и всячески развлекались. Их можно было рассматривать, ощущать мускусную вонь и даже потрогать.

Похоже, мы несколько перегрузились впечатлениями и когда небо начало сереть, я ощутил дикую усталость и желание уснуть. Маргарита выглядела не лучше. Хорошо хоть холм, с домом Подорожника, находился не так уж далеко. Позёвывая, мы поднимались наверх, щурясь от слепящих лучей восходящего светила.

Хозяин дома уже ожидал нас около калитки, распространяя удушливую вонь от огромной самокрутки, исходящей сизым дымом. Кроме Подорожника, нас встречала давешняя птица, вроде сычик, косящая ярко жёлтым глазом сквозь серые спутанные перья.

— А я ужо взволновался, — хм, а по виду и не скажешь, — Утро на двор, а гости со двора. Не видать и не видать. А места тут безлюдные.

— Ну, это мы заметили, — я не смог удержаться от зевка, — Зато — весьма оживлённые. Уже кое с кем и познакомиться успели. Просто очаровашка. Вероникой звать.

— А, эта, — Подорожник поморщился, — Вздорная баба. Сплетничать любит — хлебом не корми. Помнится, как-то, пару лет назад...

— Дед, — я махнул рукой, — Ты прости, конечно, но мы немного подустали. Боюсь, я всё равно ничего не соображу. Как там наши полюбовнички, не думают просыпаться?

Старик попятился и бросил настороженный взгляд через плечо. Не дожидаясь окончания этих манёвров, Маргарита обошла его и прикрывая рот ладонью, направилась за угол. Вид у неё был, хоть и усталый, но крайне решительный. Ох, бедный Серёга...Кстати, нужно бы обдумать предстоящий разговор. Но в голову, как назло, ничего не лезло.

Стоило нам подойти к сараю, как дверь, тихонько скрипнув, отворилась явив заспанное и слегка виноватое личико Веры. Увидев нас, она тотчас замерла, словно мышь застигнутая котом в интимный момент поедания кусочка сала. Зелёные (да почему они такого цвета?!) волосы падали на красивую физиономию, а изумрудные глаза сверкали, словно два изумруда. Жена выглядела необычайно привлекательно. Морда Серёги смотрелась не так очаровательно, но весьма напоминала личико милого карапуза, изрядно напроказившего в отсутствие родителей.

Рита молча поманила супруга пальцем и пошла в сторону дома, даже не удосужившись проверить, следует ли благоверный за ней. Однако, в её жесте оказалось столько властности, что муж и пикнуть не посмел, засеменив к супруге. На меня он косился с таким ужасом, будто опасался немедленной жестокой расправы.

Удивительно, но я не ощущал даже того слабого укола ревности, который присутствовал вечером. Поэтому, я спокойно наблюдал за неверной, которая приближалась ко мне, пряча виноватые глаза. В её волосах торчали соломинки, отчего Вера напоминала то ли шаловливую школьницу, то ли какого-то лесного духа разврата.

— С добрым утром, — иронично поприветствовал я её, — Как спалось на новом месте? С новым партнёром?

— Максим, — она подняла руку, словно защищалась от возможных обвинений, — Я всё понимаю: вела себя, как настоящая блядь, но прошу — выслушай меня. Просто, есть кое что...

Хлёсткий звук оплеухи разнёсся в утреннем воздухе и Вера испуганно втянула голову в плечи, не рискуя оборачиваться. Я беззвучно хихикнул, мне-то было видно абсолютно всё и кивнул: продолжай мол.

— Макс, всё это началось после той ночи, когда мы попали сюда. Я тогда проснулась рядом с Серёжей, ну, с Сергеем, и ощутила его самым близким мне человеком. Ты прости, но с тобой такого никогда не было, а тут...И потом, в реке, когда мы купались, было так весело! Я совершенно забыла обо всём на свете и этот поцелуй...Да, я понимала, нас могут увидеть, но мне было абсолютно плевать! Потеряла голову, как девочка! Да и вообще, всё казалось таким странным, словно я должна остаться в реке и жить там. Чудно?

Я только плечами пожал: вокруг и так сплошные странности, одной — больше, одной — меньше...Вера необычайно привлекательным движением отбросила прядь волос, упавшую на глаза и прищурилась. Прежде, это вызвало бы прилив желания, а сейчас...Ничего.

— Так и получилось, чем дальше — тем ближе мы становились с Серёжей, а вечером, когда вы спали...Ну в общем, сдерживать оказалось некому, а хотелось просто невыносимо. Прости, пожалуйста. Если хочешь — можешь ударить, я не обижусь.

Я удивлённо уставился на неё.

— Это чего ты себе такого напридумывала? Я тебя хоть раз пальцем тронул?

— Ну, это, — она словно пыталась подобрать нужные слова и вдруг её прорвало, — Максим, это ещё не всё. Понимаешь, я тебя бояться начала! Страшный ты стал.

— Ну, спасибо! — я даже хрюкнул, от изумления, — Это чего: рожу перекосило или прыщами обсыпало? Вроде, всегда говорила, будто муж у тебя имеет единственное достоинство — симпатичную морду.

— Да нет, с внешностью всё в порядке, — она сделала попытку улыбнуться и вдруг начала плакать, покусывая пухлые губки, — Даже лучше; стал — хоть в кино снимай. Но вот посмотрю на тебя и аж в дрожь кидает. И Рита эта, твоя, — угу, уже моя, значит, — Тоже. Вроде как, ещё позавчера, могла спокойно её овцой назвать, а сейчас, как зыркнет своими чёрными глазищами, так аж писаться охота. И Серёжа говорит — холодом от неё тянет.

— Да? Хм, не замечал. Кажется, только лучше стала.

— А вы, с ней? — в глазах Веры был не вопрос — просьба. Как бы ей хотелось услышать, что мы тоже переспали и я даже поразился, насколько Марго оказалась права, — Нет?..

Подошёл Сергей, прижимая ладонь к пылающей щеке и стал в сторонке, выжидающе глядя на меня.

— Бить будешь? — поинтересовался он, с такой странной интонацией, что я едва не расхохотался.

— Тебе мало? — хмыкнул я, — Вернись, попроси ещё. Марго, как я погляжу, сегодня в ударе.

— Ну и дальше то как? — подошёл Подорожник, посасывая кусок чёрного сухаря, — Нет, понимаю — не моё это дело, просто не хотелось бы видеть смертоубийство какое...Вон та дамочка — ух и сердитая, того и гляди — загрызёт!

Пока он болтал, я потянулся, похрустывая костями и огляделся: солнце уже успело оторвать розовое брюхо от полосы горизонта и любопытствуя, уставилось на меня. По безоблачному небу вовсю носились быстрые длиннокрылые птицы, напоминающие формой стрижей, а окраской — попугаев. Похоже, пора двигаться дальше, пока я вновь не свалился без сил.

— Какое там убийство, — пробормотал я, почёсывая нос, — Пусть живут вместе, если им так охота. Серёга, — он поспешно приблизился, — в общем так, хоть оно и звучит, как бред, но забирай Веру себе. Видишь, как подфартило -в новый мир — с новой подругой. Только запомни одно: будешь обижать, на правах законного супруга дам в рыло.

Кто-то хихикнул. Оказывается, Маргарита успела подкрасться и внимательно выслушала весь этот чудовищный монолог, иронично покачивая головой, во время особо забористых пассажей.

— Так поцелуйтесь же, дети мои, то есть — наши, — дополнила она мою мысль, — Благословляем вас. Плодитесь и размножайтесь.

Невзирая на общий сюрреализм происходящего, мой товарищ не растерялся: подмигнув мне, он схватил Веру за руку и потащил куда-то за дом.

— Куда это они? — поинтересовался я у хозяина.

— Дык, рукомойник там, — он развёл руками, — Вам то оно ни к чему, вон пахнете, точно клумба, а им, просто необходимо. Тут ишшо такое дело, вашим я вчера предложил походную одежонку, дабы хорошую не пылить и не рвать. Они согласились.

Только теперь я сообразил, Вера и Сергей расхаживали в плотных зелёных штанах, вроде как кожаных и таких же коротких курточках. Как ни странно, но обоим шла перемена, даже толстый товарищ выглядел намного стройнее и моложе.

— Вот и вам хотел предложить. У меня ишшо имеется всякое...

— Нет, — не задумываясь отрезала Рита и провела ладонью по ткани своего костюма, — Не желаю терять последнюю связь с родным миром. Да и удобный этот костюм, хоть раньше, честно говоря, казалось будто он немного великоват. Спасибо, конечно, но — нет.

— Пожалуй я тоже воздержусь от перемен, — джинсы и ветровка показались мне такими родными, хоть обними и плачь. Обменять их, ну просто — святотатство, — Лучше скажи: опасности впереди нет никакой? И куда нам, вообще, идти?

— Дык, прямиком по дороге, — Подорожник радостно рубанул воздух ладонью, — Днём тут вообще опасности нет никакой, иди себе и иди, семки лузгай да ворон считай. А к полудню встретится вам ишшо один такой домик, там мой брат будет, старшой, Подорожником кличут. Вот он вам всё окончательно и растолкует.

— Какое распространённое имя, — пробормотал я, — Нетрудно предположить, младшего тоже Подорожником зовут?

— Младший — это я, — поправил старик и лукаво ухмыльнулся, — А тот Подорожник — средний. У меня ж работа, самая что ни на есть простая: встречай путников, да разъясняй, куда попали, а вот у братьев посложнее будет. В общем, сейчас друзья ваши себя в порядок приведут, накормлю их и в путь дорогу.

Выпалив последнюю фразу, дедуган заторопился и едва не бегом, скрылся в доме, выкрикивая своего пропавшего Егорку. Мы с Ритой переглянулись.

— Ты зачем Серёгу лупила? Можно подумать, тебе не всё равно, чем они занимались.

— Для профилактики, — она пожала плечами и отбросила волну чёрных волос за спину, вызвав у меня взрыв сексуального желания, — Пусть знает, кто в доме хозяин. Ты лучше объясни, почему дед нас кормить не желает? И ещё, почему я и сама кушать не хочу. И пить. А ведь уже сутки прошли.

— Да и прочие физиологические потребности никто не отменял, — мы переглянулись, — Может, здесь всё по-другому?

Ответов не было. Старик определённо чего-то не договаривал, а других источников информации не было. Да и наступающая апатия не слишком способствовала поискам истины. Поэтому мы просто присели на лавку, рядом с нахохлившейся птичкой. Рита опустила голову мне на плечо и начала подрёмывать, когда двери домика открылись и Подорожник вывел наших (или уже нет?) супругов. Кроме новой одежды, дед снабдил постояльцев крепкими полусапожками и рюкзаками, где очевидно хранились личные вещи. Теперь Вера окончательно превратилась в очаровательного эльфа-хиппи, а Сергей напоминал мудрого гуру.

Подорожник пошептал каждому на ухо, а потом подошёл к нам, нащупывая на поясе продолговатый тряпичный мешок. Пошарив внутри узловатыми пальцами, старик извлёк наружу два кожаных медальона на толстой чёрной нити и протянул нам.

— Вот, в дорожку...Берите, берите, пригодится, — поскольку причин отказать не было, мы взяли подарки и я помог Марго повесить украшение на шею, — Во-от, теперь ты. Хорошо. Не, я конечно, от сглаза или лиха большего не могу, но по мелочи — завсегда. Носите, на здоровье. Вы уж извините, если чё не так, помог, как смог. Счастливого пути и светлой звезды.

Пока мы спускались по склону, я несколько раз обернулся: старик продолжал стоять у открытой калитки, взмахивая поднятой рукой. Когда мы оказались у подножия холма, я последний раз взглянул на Подорожника и мне показалось, будто у его ног появилось нечто, напоминающее спутанный клубок шерсти.

Главная дорога огибала горку и убегала прямиком в пологую низину, поросшую серебристой высокой травой, напоминающей ковыль, виденный мною в каком-то заповеднике. Среди гибких блестящих стрел торчали высокие сухие стебли с ярко-синими цветами, напоминающими звёзды. Повсюду деловито-оживлённо жужжали огромные полосатые насекомые, похожие на шмелей-мутантов. Их гудящая идиллия иногда нагло нарушалась дерзкой пёстрой птахой, прореживающей ряды работяг и спешно удирающей прочь.

Вера и Сергей шли впереди, почти не обращая внимание на нас и оживлённо обсуждали нечто весёлое. Нам было не до веселья, спать хотелось очень сильно и приходилось сдерживать желание заползти в заросли травы и там захрапеть. Марго, опёршись о подставленную руку, пыталась мурлыкать нечто, смутно знакомое, но постоянно сбивалась с мотива.

— Ого, — вдруг сказал Серёга и остановился, рассматривая дорогу, под ногами, — Одноколёсный трактор проехал или как?

Мы подошли. Широкая ребристая борозда, отпечатавшаяся в пыли, весьма напоминала отпечаток единственного трака. Или...Я пристально всмотрелся в спутанные заросли травы и обнаружил два огромных жёлтых глаза, пристально следящие за нами. Сообразив, что его заметили, змей тотчас удрал прочь, позволив оценить почти десятиметровую длину золоточешуйчатого тела.

— Ой, ой! — взвизгнула Вера, — Змея!

— А я всё думаю, — пробормотал товарищ, обнимая спутницу, — Вроде — волшебная страна, а никого не видать.

— Это вы не в то время гуляете, — зевнула Рита, оставшись равнодушной к появлению огромной змеюки, — Ночью надо прогуливаться.

— Шишига, — пробормотал я и на Маргариту напал приступ неконтролируемого хохота.

— Вы это чего? — не понял Сергей и пожал плечами, — Совсем с катушек слетели.

По дну низины медленно несла воды река, почти в два раза шире чем та, которая попалась нам вчера. Через тёмно-зелёную поверхность, отражающую ребристое небо, перебирался каменный мост. Массивные щербатые блоки, торчащие из реки, успели покрыться коричневым налётом, а деревянный настил, лишённый ограды, похоже стелили ещё охотники на мамонтов. Впрочем, может в Стране эти зверушки водились до сих пор...

— Можно мы немного поплаваем? — спросила Вера и в её голосе промелькнули умоляющие нотки, — Совсем чуть-чуть...Пыль смыть?

Серёга посмотрел на меня и вид у него был, как у котёнка, просящего сочную рыбку. Да они свихнулись на этом купании! Вчера, сегодня...Словно их непрерывно окунают в пыль.

— Смыть грязь блуда, — торжественно продекламировала Марго и захихикала, — Ступайте, неверные, очиститесь.

Ух! Не успела она закончить ёрничанье, а сладкая парочка успела обнажиться почти догола и с визгом плюхнулась в реку, распугав ошалевших жаб. Какая-то неведомая фигня пустила огромные круги на самой середине потока и быстро удрала против течения. Не знаю, кто тут водится, но хвост напоминал дельфиний.

Мы с Ритой медленно выбрались на середину мостика и настороженно взглянули друг на друга. Эта река вызывала тревогу, точно, как и предыдущая, но по крайней мере мы смогли к ней приблизиться. Тем не менее, желания коснуться самой воды никто из нас не испытывал. Поэтому, по молчаливому согласию, мы быстро перебрались на другой берег и спрятались о палящих лучей светила, под поникшими ветвями местной ивы, целый выводок которых облюбовал пологий склон.

Марго положила голову на моё плечо и потёрлась щекой. Глаза её были закрыты, а бледное лицо выглядело спокойным. Я поцеловал холодный лоб и тут же маленькая ладошка проникла под ткань рубашки, упокоившись на моём животе. Почти упокоившись. Я прижал её и тут же тонкие пальчики начали почёсывать кожу. Возбуждающе.

Полуобнажённая Вера тоже выглядела весьма впечатляюще, когда скользила в сверкающих брызгах, но почему-то никакого желания не вызывала. А вот Сергей, тот был в восторге, то и дело подбрасывая женщину в воздух.

— Не жалеешь? — спросила вдруг Марго, приоткрыв один глаз, — Она у тебя такая красавица, а ты, не задумываясь, отдаёшь её другу. Неужели, ни о чём не жалеешь?

— Нет, — я обнял её за тонкие плечи и прижал к себе, — Уверен — замена окажется намного лучше.

Чёрный глаз хитро покосился на меня и скрылся под длинными пышными ресницами.

Мы уже начали подрёмывать, когда наши водоплавающие соблаговолили выбраться на сушу. Оба пытались извиняться, ссылаясь на увлечённость, но по всему было видно — им ни капельки не стыдно. Мокрые волосы ещё больше позеленели, а глаза, так и вовсе, напоминали кусочки малахита. Какая-то фигня содержалась в воде местных водоёмов, недаром встреченные речки вызывали у меня такое отторжение.

Дальше, путь лежал вверх, петляя между зарослями приземистых крупнолистных деревьев, украшенных крошечными шариками алых плодов, напоминающих продолговатые яблоки. Пахли они просто замечательно, но наши спутники так и не решились попробовать неизвестные фрукты, а нам, с Ритой, просто не хотелось.

Ещё пару часов мы шагали по плоской однообразной равнине, изредка сменяющейся небольшими лесополосами, состоящими, по большей части, из высоких стройных деревьев, с гладкой белой корой. Единственное встреченное живое существо — какой-то грушеподобный мешок с метёлкой вместо головы — сидевшее в тени раскидистой липы (дерево пахло липой), удрало, не дожидаясь нашего приближения. Женщины долго хохотали, наблюдая, как увалень медленно ковыляет прочь, переваливаясь с одной короткой лапы на другую. Как сие называется, никто не понял.

Ближе к полудню, когда безжалостное светило прочно обосновалось в зените, мы преодолели совсем крошечную речку — настоящий ручеёк. Изрядно уставшая Марго, язвительно предложила Сергею с Верой освежиться ещё разок. Впрочем, никто не обиделся. Напротив, парочка посетовала, дескать, если бы у них тоже имелись такие запасы дезодоранта с ароматом орхидеи — они бы не так рвались в воду.

В самый разгар шуточной пикировки мы увидели дом, в точности копирующий предыдущие два. Только ограда, на этот раз, оказалась каменной, а крыша — выложена узорчатой черепицей. Кажется, мы добрались до старшего Подорожника.

А вообще, постройка хорошо пряталась между высоких пышных деревьев, изобилующих огромными, пока зелёными, плодами. Если бы не вложенная булыжником дорожка, убегающая в сторону, мы могли бы пройти мимо, не заметив маленького домика.

Около невысокой ограды лежал большой лохматый пёс и тихо сопел, отмахиваясь ушами от назойливых мух. Не знаю, заметил он появление незваных гостей или нет, но виду не подал. Охранничек! Деревянные ворота оказались распахнуты настежь, словно хозяин ожидал прибытия неких гостей. Впрочем, мы и были означенными остями, поэтому прошли внутрь, успев оценить картинки, на ограде. Абстрактно, но симпатично: языки пламени, дымные спирали и пересекающиеся дуги.

Двор утопал в маленьких деревцах, усыпанных сине-жёлтым цветом. Количество жужжащих насекомых превышало все мыслимые пределы, а запах насыщал почище любого бифштекса. Между растениями пролегали аккуратные песочные дорожки, тщательно очищенные от мусора и отделённые от насаждений разноцветными треугольными камнями.

— Сюда, — голос был негромкий, но мощный и властный, — Я здесь.

Хозяин стоял на крыльце дома и внимательно разглядывал нас. Нет, не всех нас, а только меня и Риту. Потом кинул мимолётный взор на наших спутников и буркнул:

— Вы, двое, останьтесь здесь, а с вами нужно потолковать.

Как ни странно, но старший Подорожник выглядел значительно моложе своих братьев: короткая чёрная борода и густые длинные волосы, опускающиеся на широкие покатые плечи. А вообще, фигурой он напоминал слегка располневшего рестлера. Грубая белая рубаха навыпуск не могла скрыть мощного торса, а штаны военного типа создавали впечатление генерала на пенсии.

Буркнув своё странное приветствие, Подорожник развернулся и пропал в сумерках, притаившихся за дверью. Мы переглянулись, на лицах Веры и Сергея проступали обида и возмущение, а Рита только зевнула и пожала плечами.

— Ладно, — сказал я друзьям, — Он, вроде бы, тут — хозяин, а мы у него в гостях, посему не будем ерепениться. Побудьте здесь. Вон, кстати и лавочка.

Действительно, в глубине сада располагалась крошечная беседка с плетёной крышей и небольшим диванчиком из жёлтой лозины. Судя по круглому столику, внутри можно было завтракать. Или ужинать.

— Пойдём, — сказал я Рите и неторопливо взобравшись на крыльцо, вошёл в дом.

Точнее, попытался.

Ощущение возникло такое, словно я воткнулся в кирпичную стену. На лбу, вероятно, шишка появится, да и колено так нехило расшиб, но это всё — пустяки. Убивало другое.

Стены то не было! В паре шагов от меня, стоял Подорожник и с кривой ухмылкой, наблюдал за моей растерянной физиономией. Рядом с хозяином переступал с ноги на ногу мохнатый тапок с глазами и тихо хихикал. Рита похлопала меня по плечу.

— Ты это чего? — спросила она, — Входи.

— Не могу, — прошептал я, нащупывая перед собой гладкую и твёрдую поверхность, — Хрень какая-то, как стекло.

— Стало быть, бородатый дурень был прав, — проворчал Подорожник и глухо вздохнул, — Можете войти. Вот уж, не было печали.

Я едва не рухнул, когда невидимая стена исчезла, словно и не бывало. Марго, странно покосившись на меня, покрутила пальцем у виска и вошла в дом. Тапок на ножках тотчас шмыгнул куда-то в сторону и растворился в тенях. У меня как, действительно крыша едет?

А вот интерьер дома ничем не отличался от предыдущего, разве что на полу лежал ковёр, по цвету и мягкости весьма напоминающий мох. И ещё, на стене висело зеркало, почему-то закрытое куском материи. Траур?..

— Садитесь, — Подорожник махнул рукой, указывая на два крепких стула и сам присел, на такой же, но по другую сторону стола, — Нет, ну действительно — откуда вы на мою голову взялись?

— Что-то не так? — встрепенулась Рита, — Тогда мы уйдём.

— Уйдёте, это понятно. Просто у меня есть работа, как и у моих братьев и я обязан её выполнить.

— Работа? — переспросил я, — Какая работа?

— Когда кто-то, из людей, попадает в ловушку Страны, — старик опёрся локтями о стол, пронзая нас взглядом чёрных глаз, — Кто-то должен указать им правильное направление, дабы путники не потерялись в тенях и туманах. Задача не очень простая, но и сложного в ней ничего нет. Как раз дело для среднего брата. После того, как путник преодолеет врата и окажется в Стране, ему необходимо это втолковать и разъяснить: обратной дороги — нет. Самая лёгкая часть; младшенькому и напрягаться не приходится. А вот мой дом стоит только на этой дороге.

Он умолк, разминая хрустящие пальцы, а мы с Марго переглянулись: какой секрет старик упорно откладывал, не решаясь открывать?

— Только на этой дороге? — медленно спросил я, — И что это за дорога?

— Страна — необычное место и расставляет ловушки в разных местах. И везде странники встречают дом с моим средним братом. Он — один и одновременно, их очень много. Когда обычный человек идёт в Страну, то на каждом пути ему попадается младшенький Подорожник. А эта дорога — одна, — старик крякнул, — Её называют дорогой Нечисти, потому как по ней в Страну приходит лишь нечисть.

— Ну, это мы успели заметить, — Рита, как-то нервно хихикнула и вдруг крепко сжала мою ладонь, — Ни единого человека не встретили, за всё это время. Но всё-таки, получается, есть и исключения. Мы, например.

— Нет, исключений не бывает, — слова хозяина падали точно тяжёлые камни, на каждом из которых был начертан приговор. Наш приговор, — И вы — не исключение. Чтобы остаться человеком, нужно было идти через центральные ворота — Врата Жизни. Те же, кто свернул во Врата Выбора, автоматически отдают себя во власть Оценки и Выбора сущности. А как сказал братишка, именно вы пожелали свернуть направо.

В голове стояла гулкая пустота, язык обратился шершавой бумажкой, а сердце, казалось и вовсе замерло. Это как же? Мало того, что отняли родной мир, так мы ещё и людьми быть перестали? Я хотел было задать вопрос, но Маргарита опередила:

— И кто, — она поперхнулась и ещё крепче вцепилась в мою руку, — И кто мы такие?

— Егор, — позвал Подорожник и давешний лохматый лапоть запрыгнул на стол, неодобрительно поглядывая в нашу сторону, — Вы уж извиняйте — необщительный он сегодня. Ну, не любит он вашего брата. Застарелое это. Уж никто и не помнит, чего вы там не поделили, а вражда осталась. Егор, покажи им.

Существо растворилось в воздухе и вдруг оказалось стоящим на стене, перпендикулярно полу. Хмыкнув, Егор потянул за край материи и через мгновение открытое зеркало отразило комнату. Огромную беленую печь, два окна, стол, три стула и кресло качалку. Подорожника, почёсывающего бороду...

Нас зеркало не отразило.

Совсем.

— Волшебное? — неуверенно предположил я.

— Самое обычное, — махнул рукой старик, — Могу вас немного утешить. В Стране множество видов нечисти, но только два относятся к высшим. Ведьмы и вы — вампиры.

Пока он говорил, я встал и подошёл к зеркалу, ощущая на себе насмешливый взгляд жёлтых глаз Егора. Я поднял руку и поводил из стороны в сторону. Всё то же самое, никаких изменений. Глазастый тапок вытащил из своих лохматых недр крошечную руку и показал мне кукиш. Следовало дать основательный щелбан мелкому мерзавцу, но я был слишком ошарашен и оставил хулиганство без последствий.

— Э-э, — пробормотала Марго и закашлялась.

Приблизительно такое же роилось и в моей голове.

Я — вампир! Одуреть можно. И что дальше? Клыки, кровь, гробы и жизнь по ночам...Стоп! Ф-фу, от сердца отлегло. Попались на какой-то дурацкий фокус и поверили. Чёртов старикан, со своими шуточками!

— Если мы вампиры, — вкрадчиво поинтересовался я, поворачиваясь, — То почему ещё не сгорели на солнце? Второй день, как никак, а всё ещё живы.

— Ну, насчёт жизни — это ты погорячился, — хмыкнул Подорожник, — А солнечный свет...Вы уже пили кровь?

— Нет, — хором ответили мы и переглянулись. Ох, не понравился мне вид Марго. Нет, она стала ещё красивее, но...Волосы, цвета воронова крыла, тёмные, с багровым отливом, глаза, белая кожа и ярко красные губы. Да и зубы утратили малейший налёт желтизны.

— Вот как отведаете первый раз кровушки человеческой, пройдёте, значится, обряд инициации, так и попрощаетесь с солнышком ясным. А до той поры — гуляйте себе на здоровье.

Кажется, у меня возникла какая-то проблема с ногами — они наотрез отказывались держать меня. Стоило мне рухнуть на стул, как Рита вцепилась в меня, на этот раз, обеими руками. Её черные глаза казались провалами в бездну и я, наконец, задумался: а как выгляжу сам? Похоже, теперь узнавать придётся лишь со слов других. Перспективка...А ещё где-то рядом присутствовала необходимость пить человеческую кровь. Мама, роди меня обратно!

— А Сергей и Вера, они... Тоже? — интересно, неужели Марго действительно так сильно интересовал этот вопрос?

— Да, нет. В общем-то, какая разница, — Подорожник дёрнул щекой, — Так то они — водяной и русалка, но это не имеет ни малейшего значения.

— Это ещё почему?

— Они же попали в Страну вместе с вами? Так? А Вам, вампирам, как высшей нечисти особого рода, полагаются миньоны...Ну, слуги. Так вот, пока вы их сами не отпустите на все четыре стороны, они и будут вашими услужителями: следить за вашей безопасностью во время дневного сна, искать добычу, да почём мне знать...

— И как нам жить дальше? — жалобно спросила Рита, продолжая прижиматься ко мне.

— Откуда мне знать, — совершенно искренне ответил хозяин и развёл руками, — Последний раз кто-то, из ваших, появлялся в Стране лет эдак полтораста назад. Редкие вы гости. Честно говоря, остальная нечисть вас побаивается и достаточно сильно.

— Мы заметили, — хмуро пробормотал я, пытаясь поймать ускользающую мысль. Поймал, — А как насчёт третьих ворот? Ну, через одни проходит нечисть, через другие — обычные люди, а третьи?

— Ишь ты, — криво ухмыльнулся Подорожник, — Другие не интересуются, а этот заприметил...Я уже сказал, у всех врат есть своё имя. Ваши — Врата Выбора, центральные — Врата Жизни, ну а левые...

Старик накрутил клок бороды на указательный палец. Видно было, насколько некомфортно ему обсуждать эту тему.

— Страна — место волшебное, а магия, как и любая другая сила, требует подпитки энергией, причём, определённого рода. Скажем, вы — вампиры, когда пьёте кровь, забираете и частичку человеческой силы. Именно это позволяет вам жить вечно, оставаясь в том возрасте, когда вас обратили. Стране этой энергии нужно гораздо больше, поэтому тот, кто выбрал левые врата, исчезает, становится элементалью — сгустком магической энергии, подпитывающим волшебство. Врата эти называют по-разному; кто — Вратами Элементалей, а кто — вратами...

— Смерти, — вдруг прошептала Марго, которую била мелкая дрожь, — Я чувствовала холод, исходящий от них. Холод и вонь. И много...Много людей становятся элементалями?

— Стране нужно много волшебства, — хмуро буркнул старик, — Вам повезло и давайте закроем эту тему. Сейчас, думаю, вам нужно поспать. Пусть лучи солнышка и не страшны пока, но существа вы, всё равно, ночные. Ах да, где-то в часе ходьбы отсюда располагается Головня — крайний хутор людей в земле нечисти. Сегодня в Головне празднуют Теплынь — праздник прихода лета. Всю ночь будут гуляния с факельными шествиями, чучелами и прочими танцами-шманцами. Как по мне — это будет лучший способ познакомиться с обитателями Страны. Я вас подниму в нужное время.

— Такое дело, — я нахмурился и бросил косой взгляд на Маргариту, — Как эти самые обитатели отнесутся к появлению вампиров? Я, конечно, могу и ошибаться, но, кажется, нас можно легко вычислить по мордам.

— Не ошибаешься — можно, и не только по облику, — Подорожник неожиданно хихикнул, — Но Теплынь, как и большинство праздников — время перемирия; и люди, и нечисть могут спокойно плясать в одном хороводе и даже есть за одним столом. А в прежние времена, вы — вампиры, весьма приветствовались на гуляниях.

— Это ещё почему?

— Запамятовал, — физиономия старика расплылась в хитрой улыбке, — Давно всё это было, да быльём поросло. А теперь...Егор, кликни водоплавающих, надыть им глаза то отворить, на кой у них волосы позеленели и перепонки на ногах выросли, хе-хе! А вы — спать.

В этот раз сеновал достался нам. Небольшая продолговатая постройка разделялась на две части. Внизу, в стойлах, меланхолично жевали траву две бурёнки и встряхивала гривой рыжая кобыла, испуганно косящая в нашу сторону выпуклыми сливами глаз. Лапоть с ножками ткнул пальцем в сторону деревянной лесенки и помянул осквернённый сарай. Рита попыталась ухватить пальцами наглый тапок, но он лишь хрюкнул и растворился в воздухе.

— Я — вампирша! — пробормотала Марго, когда я помогал ей взбираться наверх, — И ты — вампир...

— Все мы братцы, свиньи, — закончил я и повалил женщину в душистый колючий матрац, — Почему-то мне казалось будто в коровниках должно вонять навозом.

— А тут пахнет цветами, — Рита уже засыпала, обнимая меня, — Но это — от нас. Ты такой обалденный, мне так хорошо с тобой...

Я продержался ненамного дольше. Стоило сомкнуть веки и вернулся давешний синий цвет, преобразовавший окружающий мир в подобие вечных сумерек. Марго наполнилась слабым алым сиянием, слабо мерцающим, точно тревожный огонёк. Когда женщина плямкала во сне, я хорошо различал длинные белые клыки за алыми губами. Думать об этом я не мог: странное сновидение позволяло только наблюдать, никак не реагируя на происходящее.

Когда голубой цвет приобрёл более насыщенные обертоны, тяжёлые шаги возвестили о приходе хозяина. Подорожник, некоторое время, топтался внизу, потом глухо кашлянул и заскрипел ступенями лестницы. Стоило его косматой голове появиться и оцепенение дневного сна тотчас спало, точно кто-то отпустил верёвку, спеленавшую моё тело. Я сделал попытку встать и Рита мгновенно открыла чёрные, с багровым оттенком, глаза. Она очень аппетитно зевнула, демонстрируя длинные острые клыки и улыбнулась.

— Добрый вечер, — сказал Подорожник и снова кашлянул, — Солнышко закатывается и вам самое время отправляться.

Я, тем временем, нащупывал языком собственные клыки, пытаясь сообразить, почему они не царапают дёсны. Выяснилось, эти колющие девайсы прячутся в специальные кожаные мешочки, с внутренней стороны губ. Забавно. Пока я производил исследование внесённых в организм изменений, моя подруга устроила Подорожнику настоящий допрос.

— Чего нам стоит опасаться? — Марго поправляла скользящие пряди гладких чёрных волос, — Ну, или кого?

— Опасаться, ишь ты, — старик медленно спустился по лестнице и уже снизу донёсся его глуховатый голос, — Это вас тут все боятся. Как не страшиться того, кто может тебя прикончить, а ты его — нет. Цапнешь оборотня — ему кирдык, сломаешь хребет ендырю — считай пропало, ухватишь баюна за хвост — нет котика. А вам то чё? Серебра в Стране почти нет, огнь вас не берёт, против текучей воды братец мой вам обереги выдал, вот и разумей: страшен вам только солнечный свет, да и то, только после кровопускания.

— Так как мы пойдём на этот ваш Теплынь, если нас там все боятся? — Рита перемахнула через край сеновала, беззвучно опустившись вниз, — Ничего себе знакомство, когда от твоего вида все писаются!

В теле бурлила необычайная лёгкость, словно его заполнили пузырьками газировки. Попытавшись повторить прыжок Марго, я неожиданно для самого себя, оказался рядом с Подорожником, сумрачно зыркающим на меня тёмным глазом.

— Никто шарахаться и писаться не станет, — старик махнул рукой и направился к выходу, где переливался звёздами кусок вечернего неба, — Я же говорю, на праздниках никто не враждует. Это, во-первых, а во-вторых...Люди вас, вампиров, не боятся. Есть на то причины.

— Какие? — Рита не отставала, потащив меня следом.

— Не знаю, не помню и вообще — отстань, вампирша! Всё нужное я вам рассказал, посему: скатертью дорожка!

Снаружи нас встретили звуки безумствующих цикад и каких-то хриплоголосых жаб. Тёплый ветерок ласково лизнул лицо и удрал за деревья. Небо, мало помалу, наливалось фиолетовой зрелостью и точки ярких звёзд проступали на его тёмной коже, словно веснушки. В воздухе плавал лёгкий цветочный аромат и запах горелой древесины. Типичный загородный вечер, если бы не определённые нюансы.

Спящая собака, которую мы видели днём у входа, теперь мирно посапывала у сарая, подёргивая задней лапой, словно удирала от кого-то. Ещё нас приветствовали Вера и Сергей в полном походном облачении, с сумками через плечо. Смотрели на нас водоплавающие с некоторым испугом. Ещё и это...Мы переглянулись с Марго и она, подняв руки, громко сказала:

— Бу-у!

Сергей нервно хихикнул, а Вера, отступила на шаг и попыталась спрятаться за товарища.

— Прекрати, — я дёрнул Риту за руку, — Они и так, похоже, боятся нас до усрачки.

— Ладно, ладно, дальше сами разбирайтесь, — хозяину просто не терпелось выпроводить гостей, как можно быстрее, — Дорога тут одна, заблудиться не смогёте. Желаю хорошо повеселиться.

Нас едва не в шею выпихивали со двора. Подумать только: нас, страшных вампиров, чуть ли не пинками вышвыривали наружу. Однако, вместо озлобления, я ощутил приступ веселья. Похоже, причиной тому было моё состояние. Хотелось прыгать, бегать, танцевать и ещё — трахнуть очаровательную вампиршу, шагающую рядом. Рита повернулась ко мне и в её чёрных глазах вспыхнул алый огонёк возбуждения. Кажется, её обуревали сходные желания.

— Эй, водяной, — окликнул я Серёгу, — Как ощущаешь себя в новом статусе?

— Офигительно, — он чуть замедлил шаг, — А ты, вампирюга? Не желаешь загрызть десяток-другой человеков? Так, перекусить?

Вопрос, вроде бы, был шуточный, но я хорошо ощущал напряжение в голосе Сергея. Его не трудно было понять: друг внезапно превратился в нечто непонятное, но весьма опасное. Даже интересно, чего там понарассказывал о нас Подорожник? Упомянул ли о том, что товарищ и моя жена, теперь всего лишь слуги для двух представителей высшей нечисти? У меня это в голове не укладывалось и я абсолютно не представлял, как смогу приказывать Вере или Сергею. Да и никаким вампиром я себя не ощущал: ну — клыки, ну — кожа белая и отличное состояние, что с того?

— Ты то чего обо всём этом думаешь? — шёпотом осведомился я у Маргариты, — Как тебе, быть вампиршей?

— Никак, — она пожала плечами и хмыкнула, — Никакой жажды крови или чего-то подобного. Плохо — зеркалами теперь пользоваться не смогу: краситься то как? Или волосы уложить?

— Теперь ты — просто неотразима, — я поцеловал холодную щёку, — Думаешь тут так просто раздобыть косметику? Свёклой, наверное, красятся...Тебе достать?

Она ткнула острым локтем мне под ребро и укусила за ухо.

Как ни странно, но наступившая ночь не вынудила обитателей мрака отправиться на прогулку. Вокруг стояла звенящая тишина и прозрачный мрак, пронизанный сияющими точками светлячков. Невысокие круглокронные деревья, караулом ставшие вдоль дороги, серебрящимися листьями приветствовали появление ночного светила, преисполненного осознанием важности своей миссии.

— Смотрите, — вдруг сказала Вера и ткнула пальцем вперёд, — Какие-то огоньки...

Глаза её слабо мерцали зелёным светом, а волосы переливались изумрудным сиянием. Кроме того, я обратил внимание на изменение тембра голоса: теперь супруга нежно и трепетно, словно колыбельную, пропевала каждую фразу.

— Действительно, светится, — согласился Серёга и обнял Веру за талию, покосившись на меня: как отреагирую.

Я же, попытался рассмотреть странные фонарики, но расстояние оказалось слишком велико и можно было различить лишь слабое мерцание. И вдруг всё изменилось: тёплый прозрачный воздух словно свернулся трубой и резко увеличил загадочные светильники, хлестнув по физиономии упругой волной. Слегка очухавшись, я попытался сообразить: как оказался около штуковины, похожей на флюоресцирующую метлу, торчащую из земли и куда подевались мои спутники.

Повертев головой, я обнаружил пропажу далеко позади. Отдалённые крики как бы намекали — моё исчезновение тоже не осталось незамеченным. Внезапно, воздух около меня, стал плотным, как невидимая резина и с лёгким хлопком расступился, позволив Маргарите спрыгнуть в мягкую пыль дороги.

— Ух ты! — выдохнула она и подмигнула, — Ничего себе!

— Да уж, — согласился я, — Интересно, а повторить фокус можно? Или нужно накопить какой-нибудь маны?

— Гораздо интереснее другое, — Рита подошла к светящейся "метле" и потрогала её пальцем, — Холодная. Так вот, любопытно, какие ещё вещи мы с тобой способны делать?

Подбежали запыхавшиеся Сергей с Верой, глядя на нас широко открытыми глазами. Я обратил внимание на грудь жены: она заметно увеличилась, распирая материю дорожного костюма, а Серёга задумчиво почёсывал зеленоватый пушок на лысине — похоже, начал заново обрастать. Да, Страна была достаточно щедра к тем, кто выбрал правильный путь. Не хотелось задумываться о судьбе несчастных, пущенных на магический фарш.

— Какого хрена вы творите?! — почти выкрикнула Вера и сверкнула зелёным пламенем из глаз, — Сначала — один, а потом — другая: хлоп, хлоп и нету!

— Не знаем, — хором ответили мы и рассмеялись, переглянувшись, — Видимо, какое-то вампирское такси.

— Очень смешно! — Вера надулась и подошла к сияющей метёлке, — Веник какой-то...И ещё. Ого, да сколько их здесь!

И действительно, странных светильников, если они, конечно, выполняли именно такую функцию, оказалось очень много: ряд, с каждой стороны дороги, с интервалом в пару-тройку шагов. Как ни странно, но это сияние ничего не освещало, кроме самих соломинок, слабо колышущихся на ночном ветерке. Я потрогал непонятный предмет: нет, ну метла метлой!

— Пошли дальше, — сказал я, — Если только кто-то из женщин не желает использовать эту штуковину в качестве средства передвижения.

— Ах ты, засранец! — Марго ущипнула меня за бок и сделала вид, будто пытается выдернуть пылающий веник из земли, — Нет, я хочу использовать её, как средство воспитания чересчур болтливых кровососов.

— Это не ко мне, — защищался я, — Ещё ни капли в рот не брал! И вообще, я уже третью ночь в завязке.

— Все вы, алкоголики, так говорите! — подключилась Вера, которую, похоже, слегка отпустило, — До первого горлышка, а потом — это не я, оно само и вообще: меня заставили.

— Силой заливали, — подтвердил Серёга, — Да вы посмотрите на нас: разве мы похожи на пьяниц?

— А ты, зеленоголовый, вообще молчи, — Вера махнула на него рукой, — Кто вчера втихую лягушку схомячил?

— Думал, ты не заметишь, — товарищ не выглядел смущённым, поглаживая пузико, — Не удержался: смотрелась уж больно аппетитно.

— О том я и говорю, мог бы и даме предложить.

— Хм, — прервала их Марго, — Похоже, пришли...

Действительно, за перешучиваниями, мы и не заметили, как впереди объявилась деревянная стена в два моих роста. На острых кольях ограды ярко пылали разноцветные шары, чуть больше футбольного мяча, каждый. Время от времени, то один, то другой, подскакивали на полметра вверх, а потом смущённо возвращались обратно. Две невысокие бревенчатые башенки, охранявшие распахнутые ворота и вовсе переливались, точно северное сияние. Из-за стены доносился отдалённый гул множества голосов, взрывы хохота и какие-то непонятные щелчки.

Только теперь мы удосужились обратить внимание на аккуратные делянки по обе стороны дороги, которые сменили прежние дикие заросли. Каждый участок был ограждён невысокими столбиками, изображающими диковинных существ, с огромными ушами и зажмуренными глазами на сморщенных лицах. В основном, на полях росла какая-то рожь или пшеница, никогда не отличал одно от другого.

— Я так думаю — это и есть та самая Головня, — заметил Серёга и расплывшись в широкой ухмылке, указал пальцем, — А вот и один из её жителей. Сторож, очевидно.

Ну а кто ещё будет, в самый разгар праздника, громко храпеть около сторожевых ворот, крепко сжимая обеими руками пузатый кувшин, с отбитой ручкой? Второй охранник прилежно оберегал открытую створку толстой двери. Здоровенный парень, с венком, сползшим на одно ухо, держался за металлический засов, пытаясь устоять на разъезжающихся ногах.

— Прив...Прюв, — он помотал головой, едва не рухнув, при этом, — Привфв...

— Не упал, — прокомментировал я и спутницы начали громко хохотать, — Ладно, и тебе: привет!

— Угу, — парень кивнул и похоже, уснул.

Сразу за оградой располагалось не застроенное пространство, уложенное округлым булыжником. К стенам поднимались крепкие деревянные лестницы и около каждой я заметил деревянный таз, наполненный водой. Кроме того, у самого входа, подпирали забор толстые заточенные колья иссиня-чёрного цвета. Похоже, жителям приходилось постоянно опасаться нападения неких врагов. А учитывая слова Подорожника об отсутствии здесь других людей...Видимо, нечисть не очень то дружила с представителями хомо сапиенсов. Печально, в свете того, что мы — нечисть.

— Кажется, праздники здесь бывают не очень часто, — Серёга подметил нечто, ускользнувшее от моего внимания, — Напоминает плаху...

Массивный чурбак, небрежно укрытый свежей травой, покрывали бурые и тёмно-зелёные пятна, а песок вокруг выглядел как-то уж слишком свежо, словно его набросали совсем недавно. Ладно. Сегодня — праздник, по каменной дорожке, мимо невысоких домиков, крытых соломой, с окнами, плотно закрытыми резными ставнями, в направлении нарастающего гвалта и...

Наткнёмся на группу скудно одетых полногрудых девиц, на зелёных волосах которых переливаются огоньками огромные венки из каких-то водных цветов. Девушки прекратили оживлённое хихиканье и уставились на нас. Чем-то они очень напоминали мою, преобразившуюся, супругу.

— Ой, — сказала Вера и сделала пару шагов вперёд, — Девочки...

— Водяной! — вдруг оглушительно взвизгнула раскосая девица, с маленьким кувшином в руке и бросилась к Серёге, — Ух ты! Чур, я первая!

Не прошло и минуты, а про нас, с Ритой, все позабыли. Русалки (а это были именно они) обнимались и целовались с Верой, а на Сергее так просто висли. Тот совершенно ошалел от подобного напора, но весьма охотно отвечал на совершенно нескромные поцелуи, не забывая проверять размеры бюстов новых знакомых. Хохот и визг стояли такие, что я едва не оглох.

— Пошли, — я потащил Марго, которая круглыми глазами смотрела на весь этот бардак, — Думаю, они неплохо повеселятся и без нас.

Шум праздника становился всё громче, а на лавочках, которые стояли вдоль дорожки, всё чаще попадались мертвецки пьяные жители Головни. Поскольку уставшие гуляки были обоего полу, у нас появилась возможность оценить наряды местных жителей. И понять, какими белыми воронами мы окажемся среди остальных. Ни цветастых сарафанов и красных сапожек на каблуке; ни длинных пёстрых рубах, полосатых штанов и ботинок с загнутыми носами в нашем гардеробе не наблюдалось.

— Досадное упущение, — откликнулась Марго, в ответ на моё замечание, — Предлагаешь кого-нибудь раздеть?

— Жду не дождусь, напялить рубаху с петухами, — хмыкнул я, — И ты, в таком вот платьечке, будешь просто неотразима. Хотя, вот такие сапожки, да под чулочки...

— Извращенец, — я получил ещё один тычок под рёбра, — Меньше порнухи смотреть нужно!

Внезапно дома расступились и мы оказались на краю огромной площади, доверху заполненной гуляющим людом. Веселящихся оказалось неисчислимое количество и толпа напоминала однородную массу из разноцветных лоскутов. Люди орали, во всю глотку, хохотали, обнимались и непрерывно прикладывались к глиняной таре. Запасы горячительного пополнялись из нескольких исполинских бочонков, вокруг которых, вповалку, лежали самые обессилевшие. В самом центре площади пылало оранжевым пламенем гигантское чучело, отдалённо напоминающее истаявшего снеговика-переростка. Такие же, только поменьше, исходили красными огоньками посреди толпы. Кроме того, присутствовали небольшие дощатые павильоны, где давка казалась особенно ожесточённой; высокие деревянные столбы, блестевшие полированными бортами и чем-то обувеподобным на верхушках. На открытых площадках, похожих на боксёрские ринги, потные здоровяки усердно лупили друг друга. Особо впечатляла рослая бабища, отправляющая в нокаут очередного претендента. Два предыдущих лежали за её спиной.

Теперь я понял, какие щелчки мы слышали у ворот: иногда гуляющие, с визгом, отбегали назад и в освободившемся пятачке вспыхивало колючее пламя, мечущееся в пределах метрового круга. Огонь быстро угасал и толпа вновь смыкалась в бесконечном хороводе.

Некоторое время мы разглядывали творящееся безумие и я размышлял, как бы половчее втиснуться в бушующую толпу, не привлекая лишнего внимания. Однако, всё решилось само по себе.

Из общего круга вывались парочка: тощий рыжий парень в разорванной рубахе, до колен и толстая блондинка в коротком красном сарафане, оголявшем полные ноги до середины бёдер. Оба были изрядно навеселе и определённо имели намерение заняться чем-то интересным. Увидев меня, с Ритой, парочка замерла и девица тотчас прикрыла полуоткрытый рот пухлой ладонью.

— Вампиры, — выдохнул парень и услыхавшие его возглас люди, начали умолкать, оборачиваясь к нам. Офигеть! Влились незаметно...

— Ну, пипец! — Рита покачала головой, — Повеселились, блин! И людям праздник ис...

— Вампиры! — на этот раз в голосе парня звучал явный восторг, — Ух ты! Людка, чё стоишь, дура, тянем их сюдой!

Я ничего не понимал: на нас набросились так, словно мы были лакомым куском какого-то, необыкновенно вкусного торта и потащили в недра общего веселья. Мелькнули изумлённые глаза Марго и тотчас целая орава восторженно вопящих парней на руках унесла её куда-то прочь. Мною же завладела видимо вся прекрасная (иногда, не очень) половина Головни. Женщины, старухи, девицы и совсем маленькие девочки, буквально ползли друг у друга по головам, чтобы коснуться, потрогать, ущипнуть и поцеловать меня, а в идеале, распихав соперниц, станцевать танец. Самое приятное: все главные красавицы скооперировались и отпихав дурнушек, установили строгую очерёдность на танцы и поцелуи.

На некоторое время я потерялся в этой круговерти раскрасневшихся лиц, пухлых губ и упругих тел. Перед глазами мелькало неразборчиво цветастое, кто-то кричал в ухо, как он безумно хочет меня, несколько рук настойчиво пытались сунуть мои пальцы в плотно заполненное декольте, а ещё больше уже гуляли под рубашкой. Дурдом, не иначе!

Внезапно меня отпустили, да так резко, словно пытались уронить. Девчонки слегка отступили назад, немного испуганно поглядывая на рыжеволосую красотку, которая внимательно разглядывала меня раскосыми карими глазами. Великолепная фигура хорошо подчёркивалась облегающим чёрным платьем с низким треугольным декольте и короткой асимметричной юбкой. На длинной шее висел странный серебристый медальон в форме многоугольника, проваливающегося сам в себя.

— Вампир, — неопределённо протянула незнакомка, — Хм...

Я присмотрелся к женщине. Или, нет?.. Какой-то толчок изнутри подсказал — это не человек. На празднике присутствовала нечисть, но эта была не простой обитательницей болот и лесов.

— Ведьма, — сказал я, перехватив цепкий взгляд, — Какая встреча.

Мы поиграли в гляделки. Тяжело она смотрела, словно давила многотонным грузом, но я, откуда-то, знал: мой взгляд способен на такое же.

— Ладно, веселись, — она как-то невесело усмехнулась и отвернулась, — Не будем портить людям веселье.

И медленно пошла сквозь расступающуюся толпу, умолкающую при её приближении. Чего-то я, видимо, не понимал. Мы виделись первый раз и тем не менее, меня окатили странной смесью удивления и непонятной печали.

Однако, как следует, поразмыслить над этим вопросом мне не дали. Толпа вновь зашумела, кто-то из моей многочисленной свиты, опередив других, повис на шее, вцепившись губами в губы, а остальные продолжили непристойное проникновение. Каюсь, через минуту я уже и не вспоминал о неприятном инциденте, вовсю выплясывая с русоволосой девчонкой, ещё не оформившейся, но совершенно очаровательной в своей свежести.

Вокруг вовсю бабахало, в небо взлетали хвостатые кометы, а чучело, посреди площади, пылало так ярко, словно пыталось конкурировать со спящим светилом. Девчонка, танцующая со мной, неумело пыталась целоваться и я уже готовился преподать ей пару уроков, когда нас прервали.

После очередного круга я обнаружил в своих объятиях новую партнёршу. Блестящие тёмные волосы летели подобно самой ночи, а чёрные глаза сияли от радости и счастья. Рита казалась слегка потрёпанной, но довольной, как никогда.

— Забыл про меня? — прокричала она в моё ухо, — Ну ещё бы, с такими то танцами!

— Ты тоже не терялась, — я прижал её к себе, поцеловав в губы,

— Да, но про тебя не забыла, — она остановила ласку и потащила прочь, — Пошли, покажу одну штуку.

Девчонки вовсю махали вслед, посылали воздушные поцелуи и звали остаться. Марго хохотала и хлопала, особо настойчивых, по ягодицам. Всем было весело и мне пришло в голову, что ещё никогда в жизни я не ощущал такого блаженного единения с окружающими. Вероятно, попасть в Страну и стать вампиром, стоило только из-за этого.

Мы вырвались из толпы и Маргарита, оглядевшись по сторонам, нырнула в узкий проход между недавно построенными избами. Шагов через пятнадцать мы оказались перед распахнутыми воротами сарая, откуда здорово пахло свежескошенной травой. Марго хитро ухмыльнулась и подмигнув, потянула внутрь.

— Это место достаточно хорошо спрятано, чтобы ты его обнаружила самостоятельно.

— Я его и не искала, — моя провожатая хихикнула, — Показали. Хотели показать ещё кое что, но это кое что я хочу сегодня получить от одного единственного.

Внутри оказалось темно и ароматно. Огромная куча сочной травы просто-таки напрашивалась на поваляшки. Так мы и поступили. Некоторое время никто ничего не говорил. Мы жадно целовались, срывая друг с друга одежду и поглаживая холодную гладкую кожу подушечками пальцев. Грудь у Марго была небольшой, но аккуратной, с маленькими стоячими сосками, просто напрашивающимися на поцелуи. Начав с них, я постепенно опускался всё ниже, пока женщина не запрокинула голову на длинной шее и не издала протяжный стон. Странное у меня было ощущение: каждое прикосновение губами или пальцами словно рождало мириады крошечных кристалликов льда, соединявших наши тела. Невероятное ощущение!

Продолжая постанывать, Рита охватила мою голову пальцами и взъерошила волосы. Теперь её ладони ласково поглаживали мою спину, а ноги плотно охватывали поясницу.

— Эт-та, чё за? — голос был молодой и весьма нетрезвый.

Я поднял голову и уставился на низенького крепыша в одной белой рубахе до колен. В дрожащей руке он держал факел, а другой прижимал к себе девицу, едва стоящую на ногах.

— О, вампир девку портит, — пробормотал незваный гость и громко икнул, — Во дела!

Его подруга ухмыльнулась и освободившись от хватки ухажёра, деловито поправила пышный бюст, выставив вперёд. Рита, лежавшая подо мной, тихо рассмеялась и вынырнула из травы. Глаза парочки и так широко распахнутые, полезли на лоб.

— Вампир вампиршу пор...Ну, понятно, — парень взмахнул рукой, едва не обронив факел, — Прощения просим. Пошли, Маруся.

Девица, ещё раз, продемонстрировала внушительные объёмы и подмигнув мне, ускользнула следом за спутником. Мы, некоторое время, просто хохотали, а потом продолжили прерванное занятие. Страсть ничуть не угасла, напротив, я желал Риту с такой неистовой силой, что даже не заметил, как наши обнимашки-целовашки, сменились чем— то большим.

И вновь небывалые ощущения: я словно врастал в партнёршу, превращаясь в единое целое с её изгибающимся телом. Волны наслаждения следовали одна за другой и я, каким-то образом, понимал: Марго сейчас испытывает то же самое. Мы как будто превратились в цельную волну, несущуюся к берегу, чтобы разбиться о камни в слепящем всплеске удовольствия и откатиться назад, для следующего раза.

Время от времени мозг и вовсе отключался, точно я проваливался в сияющую бездну. Когда глубины выпускали меня на поверхность, позволяя отдышаться, выяснялось, что мы успели сменить позу и теперь Марго, оседлав меня, быстро вращает тазом, удерживая мои ладони на своей груди.

Ни с кем и никогда я не испытывал ничего подобного. Хотелось продолжения этого безумия до бесконечности, однако наступивший оргазм оказался столь мощным, что заставил позабыть о всём, предшествующем. Тем более, сбылась мечта всех влюблённых идиотов — вершины мы достигли одновременно.

Маргарита продолжала лежать на мне, лёгкими движениями пальчиков, лаская мочки моих ушей. На её умиротворённом лице сияла тихая улыбка, а глаза были плотно закрыты, точно женщина уснула. Я же только сейчас осознал присутствие всего остального мира вокруг. Приятно покалывали кожу душистые травинки, тихо звенели в воздухе наши коллеги-комары, откуда-то, издалека, доносились звуки продолжающегося праздника и шумел в щелях стен ночной ветерок.

— Знаешь, — вдруг сказала Марго, целуя мою грудь, — Раньше думала, такой секс бывает только в фильмах или книгах. Чёрт, да у меня с Сергеем и оргазмов то никогда не было. А тут — ты и ещё такое!

Мы поцеловались и она открыла свои чёрные, с багровым отливом, глаза. Прежде я мог бы испугаться, увидев такие, но сейчас они показались мне необычайно привлекательными. Да и вообще, тёмные волосы, бледная кожа и ярко алые губы выглядели настолько сексуально, что я ощутил прилив новых сил. Марго ухмыльнулась и положила руку на воспрянувший орган.

— Второй раунд? — предложил я, — Похоже я не до конца сообразил, как ты делаешь это, бёдрами.

— Для самых недалёких вампиров, — мы поцеловались, — Демонстрирую второй раз.

Внезапно улыбка исчезла с её лица и Рита, прищурившись, уставилась куда-то, в сторону дверей. Теперь и я ощутил постороннее присутствие. Кого-то, весьма недружелюбно настроенного. И я догадывался, кого именно.

Та самая ведьма, встреченная мной на площади. С ней ещё две женщины: яркая, но слегка увядшая блондинка в облегающих кожаных штанах и коротком жилете; и совсем юная девчушка с русым каре, кутающаяся в длинный плащ-накидку с капюшоном, отброшенным на спину.

Три ведьмы.

— Надо бы перемолвиться, — ухмыляясь, отчеканила моя знакомая.

Не знаю, почему, но я принял её за главную в этом триумвирате. То ли дело было в её центральном положении; то ли в вызывающей красоте, которой остальным нечего было противопоставить; то ли просто потому, что она говорила, пока её спутницы молчали.

Судя по всему, никого не смущала наша нагота (разве только молоденькую) и отворачиваться никто тоже не собирался. Ну и ладно, на войне, как на войне. Я неторопливо поднялся на ноги и натянул одежду, странным образом не испытывая ни малейшего стыда. Рита и вовсе не торопилась выбираться из душистой кучи и лишь поудобнее устроилась, подперев подбородок кулаком.

— У людей принято стучаться, кода приходишь в гости, — спокойно заметил я, приближаясь к тройке ведьм, — У вас, стало быть, правила хорошего тона не в ходу.

Блондинка переглянулась с рыжей и коротко хохотнула, покачивая головой. Молодая выдавила слабую улыбку, по всему было видно — ведьмочка не в своей тарелке.

— Болтливый вампир, — прокомментировала рыжеволосая и вздохнула, словно собиралась объявить нечто, крайне печальное, — Значит так. В Стране вы, похоже, совсем недавно и стало быть, некоторые правила выучить ещё не успели. Да будет вам известно: кровососам запрещено надолго задерживаться в человеческих поселениях. Сделал своё дело и до свидания. Исключений не бывает, даже на праздниках. Поэтому, прошу подняться и проваливать отсюда.

— И кто же установил такие правила? — я прищурился, — Уж не вы ли?

— Не зарывайся, кровосос, — низким голосом отрезала блондинка, но я даже не взглянул в её сторону.

— Это не имеет ни малейшего значения, — главная сделала шаг вперёд и приблизилась ко мне, принюхиваясь к чему-то, — Делайте, как вам сказано и никто не пострадает.

— Ну прямо-таки повеяло духом старых боевиков, — я обернулся к Марго, — Каков будет наш ответ злодейским злодеям?

— Идите в жопу!

Молоденькая точно подавилась, уставившись на мою подругу широко распахнутыми глазами, а блондинка залилась пунцовой краской. Одна лишь рыжая не выглядела изумлённой, а лишь развела руками, дескать: я же хотела, как лучше. Сейчас, согласно законам жанра, должны были прозвучать некие зловещие угрозы.

— Тут, кажется на праздник, вместе с вами явились водяной и русалка, — задумчиво протянула главная, прищурив зелёный глаз, — И с ними, вот незадача, вроде бы какая-то неприятность произошла. От своей группы оторвались и пропали куда-то. Но, лично я так думаю, если вы немедленно уйдёте прочь из Головни, то через пару вёрст они вас непременно догонят. А так, я даже и не зн...

Договорить она не успела: мимо меня шарахнула черноволосая молния и пригвоздила говорящую к стене сарая, сжимая горло так, что ноги болтались в воздухе. Молоденькая тихо взвизгнула и отпрыгнула назад, а из поднятых рук блондинки заструились синие молнии.

Честно говоря, до этого момента я ещё никогда не бил женщин. Не знаю, можно ли назвать ведьму таковой, но стоило мне увидеть, как эта дрянь собирается навредить Марго и я не стал мешкать ни секунды. Кулак, сам по себе, врезался в широкую челюсть и ведьма мгновенно упокоилась на соломенном полу. Спокойного сна, дорогая. Юная ведьмочка испуганно присела и выставила перед собой ладони, по которым скользило алое пламя. Я просто показал ей кулак и огонь тотчас погас.

— Вы пожалеете, — просипела рыжая, но Рита, не говоря ни слова, встряхнула добычу, — Ладно...Прекрати!

— Слушай сюда, сучка, — Маргарита, лишённая всякой одежды, выглядела настоящей королевой, — Вы немедленно приведёте сюда наших друзей и не дай бог с их голов упадёт хоть одна волосинка, я тогда все твои красные патлы повыдергаю!

Она отпустила врага и та сползла по стене, держась ладонями за горло. От улыбки на красивом лице не осталось и следа — только гримаса боли. Тем не менее, ведьма нашла в себе силы поманить уцелевшего члена команды.

— Поля, — проскрипела она, — Приведи водоплавающих и скажи нашим: пусть, без глупостей. Не хочу потерять кого-то, из вас, из-за парочки шизанутых кровососов. Бегом.

Девица кивнула и стремглав исчезла за дверьми сарая.

Марго демонстративно вытерла ладонь пучком травы и брезгливо отбросила его прочь. Потом, нарочито медленно, оделась и подойдя ко мне, положила голову на плечо. Запах орхидей усилился, оттеняясь приятными пряными вставками. Я поцеловал её и ответ не заставил себя ждать.

— Если вы не уйдёте, пострадают жители Головни, — пострадавшая ведьма начинала приходить в себя, — И они будут знать, по чьей вине это произошло. Есть определённые правила и не вам их переписывать.

— Заткнись, — одёрнул я её, — Мы заберём своих друзей и уйдём. Но не слишком радуйся, рано или поздно, я получу нужные ответы и тогда вернусь, закончить наш разговор.

— Милости просим, — она попыталась рассмеяться, но поперхнулась и закашлялась, — А по поводу ответов...Могу подсказать, где ты их можешь получить.

— Ну и где? — сумрачно поинтересовался я, размышляя, насколько можно доверять тому, кто похищает твоих товарищей и угрожает тебе.

— Вёрст десять по тракту и вы увидите поворот налево. Только следите очень внимательно: тропка не особо приметная. Ну а дальше — не заблудитесь. Надеюсь, там вам поставят мозги на место.

— Такие, как ты? — Рита хмыкнула, — Макс — это ловушка. Ты же не веришь этой стерве?

— Не смей меня так называть, вампирша! — в глазах ведьмы полыхнул огонь, — Я не питаюсь падалью и это — не засада. Да, мы недолюбливаем друг друга, но времена войны закончились и да будет вам известно: мы — победили, смиритесь.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — Марго напряглась, но я уже и сам слышал приближающиеся шаги, — Меня здесь раньше не было.

Три молодые ведьмы, среди которых была и Поля, ввели внутрь Сергея и Веру. Наши друзья выглядели потрёпанными и слегка испуганными. Под глазом у Серёги начинал проступать шикарнейший фингал. Я прищурившись посмотрел на рыжую, но она лишь плечами пожала.

— Не стал бы рыпаться, обошлось бы всё тихо-мирно.

— Он за меня заступался, — звенящим голосом пояснила Вера, — А они его как шандарахнут молнией!

— Если бы не рыпался, говоришь, — задумчиво протянула Маргарита и вдруг, изо всех сил, ударила кулаком в глаз рыжеволосой, отчего ведьму опрокинуло на пол, — Ой, прости, мне показалось будто ты рыпнуться собиралась.

Молодые ведьмочки подбежали к предводительнице, но та уже смогла сама подняться. Глаз у рыжей заплывал, но тем не менее, на красивых губах расцветала усмешка.

— А ты ничего, сестрёнка, молодец, не будь вампиршей, может быть подружились бы. Ладно, повеселились и достаточно. Забирайте своих водоплавающих и проваливайте. И мой вам искренний совет: не останавливайтесь в селениях людей. Все жертвы окажутся на вашей совести.

— Пошли, — тихо сказал я, подталкивая Сергея и Веру, выглядевших так, словно их недавно пробудили от глубокого сна, — Марго?

— Да, Макс, — она закончила играть в гляделки с рыжей и мило ухмыльнувшись ведьмочкам, проплыла мимо, — Эх, такую ночь испортили...

— Я пока никуда выходить не стану, — ведьма коснулась опухоли вокруг глаза, — О-ох! Ещё не хватало местным увидеть меня с таким украшением. Эй, Максим.

Я обернулся. Рыжеволосая подошла ко мне и провела горячей ладонью по лицу, словно пыталась запомнить его очертания. Потом рука опустилась намного ниже. Ведьма поджала губы, а уцелевший глаз отразил сожаление.

— Знавала я одного кровососа, похожего на тебя, — пробормотала она, — Крутила с ним шашни, до того, как...Давно это было. Жаль так нехорошо всё вышло.

— Так какого чёрта? — я никак не мог понять смысла происходящего. Судя по всему, искреннюю неприязнь к нам испытывала лишь сопящая на полу блондинка, а моя собеседница выглядела так, словно её кто-то принуждал.

— Не могу, — она виновато развела руками, — Потом сам поймёшь. Слушайте моего совета и...

Внезапно она чмокнула меня в губы и резко отвернулась. Однако я успел заметить одинокую слезинку, скользящую по гладкой щеке. Пожав плечами, я последовал за своими друзьями, ощущая, как накопившиеся вопросы распирают черепную коробку в поисках ответов.

Снаружи царила ночь, темнота и тишина. Последнее показалось мне весьма скверным признаком: насколько я понял, Теплынь должен был продолжаться до самого утра. Неужели все успели настолько упиться и улечься спать?

Маргарита озвучила мысль, пришедшую в мою голову и тяжело вздохнула. Тем не менее, женщина не выглядела испуганной и я, разглядывая гладкое белое лицо, задумался: как же сильно она изменилась, с момента прихода в Страну. От прежней тихой мышки не осталось и следа: меня за руку держала красивая, уверенная в себе, опасная словно оружие, вампирша. Следовало задуматься о тех изменениях, которые произошли со мной. Много ли осталось от прежнего человека и останется ли вообще, после инициации.

Когда мы вышли на площадь, стало ясно, почему можно слышать даже писк издыхающего комара. Местные жители не спали. Они безмолвно стояли испуганно прижимаясь спинами к бревенчатым стенам домов и все, как один, глядели на нас. Похоже с них слетел весь хмель, потому как я не заметил ни единого пьяного лица. Глаза, глаза, следящие за нами и факела потрескивающие в абсолютной тишине.

— Мне страшно, — пробормотала Вера и Сергей покрепче обнял её, — Такое ощущение, будто они собираются нас убить.

Откровенно говоря, такая мысль промелькнула и у меня. Нет, ну просто жутко смотреть на эти сосредоточенные физиономии и насупленные брови. Потом толпа, окружившая площадь, зашевелилась и образовала неширокий проход.

— Похоже, нас приглашают к выходу, — Марго пыталась шутить, но в её голосе проскользнула напряжённость, — Какой сервис, чёрт побери! А ещё пару часиков назад, половина этих гомункулусов мечтала сдёрнуть с меня трусики.

— Не с тебя, одной, — проворчал я и вышел вперёд, — Держитесь за мной, мало ли...

Тем не менее, всё прошло спокойно. Вот только жители Головни, стоило взглянуть им в глаза, тотчас смущённо отворачивались или начинали рассматривать землю. Нет, не похоже это на неприязнь — скорее все они действуют по принуждению наших новых знакомых. Потрясающе: столько людей подчиняются пятёрке истеричных дамочек, сыплющих искрами из пальцев!

"А как ты хотел? — вступил в дело мой внутренний голос, — всегда найдётся группка людей или кого-то ещё, которая подчинит массу и будет ею помыкать". Всё было понятно, но волна местных с факелами, медленно катящаяся следом действовала на нервы. Хотелось обернуться и гаркнуть, чтобы они убирались к такой-то матери и прихватили разлюбезных ведьм туда же.

Когда желание рявкнуть стало невыносимым, холодные пальцы охватили мою ладонь и голос Марго спокойно влился в уши:

— Тише, тише, — она негромко рассмеялась, — У тебя такой вид, словно ты собираешься прикончить всех этих несчастных придурков.

— Так и есть, — я покосился на неё и не смог удержаться от улыбки, когда вампирша подмигнула мне бездонным глазом, — Ладно, ладно, уговорила. Убью только половину, а вторую — просто покусаю, пусть станут вампирами и их тоже начнут гонять по дорогам.

— Думаю, здесь это правило не работает, — она потёрлась щекой о мою, — Лучше вспомни какую-нибудь хорошую вещь. Например...

— Например — тебя, — я взял её за талию, перехватив задумчивый взгляд Веры и смущённый — Сергея, — Ну и сопутствующее, из произошедшего в том сарайчике.

— Именно.

Как ни странно, но возбуждение, от прикосновений Риты, успокоило меня и мы тихо-мирно добрались до ворот посёлка. Испуганные привратники ошеломлённо наблюдали за факельным шествием и пытались спрятаться за створками ворот.

Я обернулся. Люди остановились шагах в тридцати позади нас и похоже, не собирались продолжать преследование.

— Ну, спасибо, за гостеприимство, — горько сказал я, — Может хотя бы объясните, чем мы вам так насолили? Молчите? Ну и пошли вы все...

Махнув рукой я вышел за ворота, навстречу воспрянувшему ветру, ярким звёздам и сонной луне, медленно клонящейся к горизонту. Мимо прошмыгнули Вера с Сергеем, на лицах которых читалось явное облегчение. Интересно, куда подевались их водоплавающие коллеги? Удрали, бросили их?

Торопливые шаги, барабанными палочками докатились до нас и чей-то задыхающийся голос виновато окликнул меня. Непривычное обращение, однако стоило начинать привыкать.

— Господин вампир, — я обернулся, уставившись на низенького человечка в вязаном жилете, поверх цветастой рубахи, — Прошу прощения, господин вампир. Очень сильно извиняюсь, но я — голова посёлка.

Голова Головни? Звучало весьма забавно. Несмотря на пухлые щёки и курносый поросячий пятачок, в собеседнике ощущалась властность и способность принимать важные решения. Правда сейчас, на багровой физиономии расцветало багровыми пятнами лишь сильное смущение.

— Господин вампир, госпожа вампирша, — он прижал обе веснушчатые ладони к груди, — Дико извиняюсь за наше хамское поведение, но поверьте: не по нашей это вине! Мы кто? Мы — люди маленькие: на нас цыкнут и мы подчиняемся; ногой топнут и мы ложимся. Простите нас, ради всего святого! Не будет этих стерв и мы вас так приветим — на всю вечность запомните, — он подошёл ближе и понизив голос, пробормотал, — Господин вампир, у меня лично имеются две дочери. Одна замужем, а вторая — на выданье, поэтому имейте в виду обеих. Да и подруге вашей найдётся с кем поразвлечься.

Мы переглянулись. У Риты буквально глаза на лоб лезли. Мало того, что нас выгнали и тотчас извинились, а теперь ещё и это...Однако спрашивать, какого дурака валяет любезный голова, я не стал. Подразумевалась наша полная осведомлённость и очень не хотелось выставлять себя полными идиотами. Тем временем, голова, со значением, подмигнул вампирше и попятился, продолжая кланяться и прижимать ладони к сердцу.

— Это он тебе своих дочерей потрахаться предлагал? — с сомнением, переспросил Сергей, — Как-то у меня крыша слегка поехала...

— И намекал, дескать не прочь перепихнуться со мной, — на Риту напал нервный смех, — Потрясающе! Весь посёлок мечтает с нами двумя переспать.

— Но, вместо этого, вышибает за ворота, — заметила Вера, которую, похоже, задела наша сексуальная востребованность, — Гляди, какие секс-символы выискались! На меня тут тоже парочка водяных засматривалась.

— Это кто?! — вскинулся Серёга, сверкая зелёными глазами, — Тот, педерастического вида? Или — жирдяй, с бородой?

— Куда, кстати, все ваши друзья исчезли? — спросил я, — Не могли толпой навалять трём девицам?

— Мы сами дурака сваляли, — товарищ махнул рукой и вдруг задумался, — А может и не сами...Как помрачение нашло: наши на речку собрались, тут — недалеко, а мы пошли вас искать. Зачем, хрен его знает!

— И так было ясно, чем вы там занимаетесь, — Вера вызывающе уставилась на меня, но тут же стушевалась под насмешливым взглядом Марго, — Нет, правда, не хотели мы вам мешать. Сережа не врёт: как подбросили эту мысль. А дальше совсем плохо стало, вышли, а там стоят эти пятеро. Молодые ещё ничего, а белая стерва ехидно так говорит: "Попались, жабы? Не вздумайте квакать, а не то — поджарим!" А когда Серёжа её дурой назвал и меня заслонил, она его молнией...

— Не ту ты била, — сказал я Рите, — Рыжая не при чём.

— Ничего, — она отмахнулась, — Той ты уже и сам навалял. Пусть не слишком руки распускает. А ты за красненькую не заступайся и так слышу её запах от тебя. Успела чмокнуть? Видела, как она тебя глазами...Глазом пожирала.

— Так ты и с ведьмами успеваешь? — поразился Серёга, — Ну даёшь! Хочу быть вампиром.

Вера стукнула его локтем в бок и товарищ смущённо закашлялся.

— Может, пойдём? — предложил я, игнорируя шпильку вампирши, — Или заночуем под Головнёй? Впрочем, нет, я уж точно пойду. Очень хочется получить ответы на пару десятков вопросов. Если наша новая знакомая не соврала, конечно.

— Тебе — вряд ли, — ухмыльнулась Рита и потрепала меня за ухо, — Кобелина.

Мы неторопливо двинулись по тракту, продолжая отпускать шпильки друг в друга и мало-помалу успокаиваясь. Светящиеся метёлки ещё некоторое время молчаливо следили за нами, а деревья слабо шелестели листвой и постукивали сучьями. Дорога, под ногами, носила следы множества узких колёс, кое где превращаясь в сплошную яму. Чувствовалось нечто родное и близкое, словно две главные российские беды переместились в Страну следом за нами. Пару раз я заметил сломанные обода, скрытые травой на обочине и один раз на глаза попалась перевёрнутая телега с лопнувшими осями. Следы присутствия человека налицо.

Поймав себя на этой мысли, я даже поразился: очень легко получилось отделить свою персону от обычных людей, встреченных нами в посёлке. Похоже, то процесс изменения, о котором я уже задумывался, шёл полным ходом. Кроме того, прежняя жизнь, до Врат Выбора, словно подёрнулась серым пеплом и я, почему-то, совсем не хотел дуть на тусклую пыль прошлого. Гораздо интереснее любоваться яркими красками настоящего.

Вот — бездонное небо, истыканное жёлтыми гвоздями несчитанных звёзд. Вот — опухшая, после веселья, луна ворочается в кронах деревьев, готовясь ко сну. Вот — в промежутке пышных высоких кустов мелькает небольшое озерцо, где блестит чешуёй здоровенная змеюка. Вот — невысокий худощавый вампир задумчиво разглядывает нашу компанию и почёсывает затылок. Вот...

Какого хрена?!

— Доброй ночи, — вежливо поздоровался незнакомец, — Мне кажется, вам стоит немного задержаться.

— Э, у, — Рита попыталась что-то сказать, но, вместо этого, замерла, рассматривая встреченного вампира.

Он тоже закрыл рот, не начав какую-то фразу и уставился на Марго, словно она его загипнотизировала. Такое ощущение, будто они уже виделись раньше. Или...Пожалуй, если бы существовала любовь с первого взгляда, она могла бы выглядеть именно так. Маргарита вдруг жалобно посмотрела на меня и крепко сжала ладонь холодными пальцами.

Забавная пантомима. Понять бы ещё её значение. Кстати, интересный факт, я каким-то образом сразу понял, кто перед нами, хоть никакой таблички с надписью: "Это — вампир" не заметил. Да и клыками никто не хвастался. Просто получилось, как с рыжей ведьмой — пришло знание о сущности встреченного. — Насколько я понимаю, — сказал я, нарушая напряжённое молчание, — все, необходимые нам ответы, должен дать именно ты. Ах да, доброй ночи.

— Лучше поздно, чем никогда, — нервно хихикнула Рита, пожирая парня глазами, — Меня зовут Маргарита.

— Я — Рекс, — вампир представился с непосредственной застенчивостью подростка и внимательно выслушал наши имена, — Очень приятно.

Он пожимал руки так, словно мы попали на торжественный приём, где следовало соблюдать некие церемониальные процедуры. Однако, чем бы парень не занимался, его взгляд постоянно возвращался к Рите. Это заметили все и Вера не удержалась, подмигнув мне.

— Кажется у тебя появился соперник, — шепнула она и Серёга многозначительно кивнул.

Соперник? Я задумался. А соединяло ли нас с Ритой что-то, кроме странной смеси дружбы и сексуального влечения? Готов ли я точно так же, как этот парнишка, неотрывно глядеть в её сторону, придерживая падающую челюсть? Пожалуй, нет. Тем более и моя подруга, похоже, втрескалась в Рекса по самое не балуй. Вон как они пожимают друг другу ладошки, и не остановить.

Я кашлянул и оба, с одинаковым выражением мышки, пойманной с куском сала, уставились на меня. Рекс проморгался и отпустил руку Марго. А у той взгляд был настолько жалобный, что я едва не расхохотался. Я ведь ничего против не имею. Как бы им так сказать...Ладно, сами разберутся.

— Да, да, — вампир почесал затылок, взъерошив короткие чёрные волосы, — Конечно. Я всё объясню, только не здесь. Нужно немного пройтись. Чуть дальше будет небольшой домик, где мы живём и там, в спокойной обстановке...

— Мы? — голос вампирши источал подозрение и мне пришлось отвернуться, скрывая широкую ухмылку. Всё равно, заметили. Серёга покрутил пальцем у виска. Ха! Разве это не смешно: его, прежде тихая, супруга, лупит ведьм по мордасам и крутит романы направо и налево? А моя стерва-супруга присмирела и ведёт себя чинно, словно домохозяйка на прогулке. А ведь — русалка. Крышеснос!

— Ну да, — вампир неуверенно кивнул, — Я и Ева, моя подруга. Она тоже вампир.

— Твоя м-м, -ещё более подозрительно осведомилась Рита и в этот раз я не удержался и хрюкнул. Вдуматься: мы встретили собратьев, готовых дать ответы на все волнующие нас вопросы, но вместо этого, Марго пытается выяснить, есть ли у Рекса отношения с какой-то Евой. Ну и имечко, кстати!

Как ни странно, но вампир сообразил, какого ответа от него ожидают. Скуластое лицо отразило испуг, а глаза, и без того огромные, ещё больше расширились, когда он прижал нервные пальцы к груди.

— Нет, нет, — он слабо усмехнулся, — Ева мне — как сестра. Даже мыслей таких никогда не появлялось.

Рита заметно успокоилась, а Серёга схватился за голову, но тотчас получил оплеуху от Веры. Ситуация весьма напоминала некий мелодраматический сериал, где все всех любят и никак не могут определиться с объектом желания. Ладно, придётся побыть суровым одиноким волком, издали наблюдающим за чужим счастьем. Меня распирало от веселья.

— Пойдёмте уже, — сказал я и взял обеих женщин под руки, решительно свернув на заросшую тропку, нырнувшую в заросли душистого кустарника, — Рита, ну и как тебе наш новый знакомый? Понравился?

— Макс! — она возмутилась, но как-то неуверенно, — Он даже не в моём вкусе.

Последнюю фразу она почти прошептала. Вдруг ещё услышит тот, который совсем не в её вкусе. Нет, действительно, худощавый невысокий парень с тонкими чертами лица, разительно отличался от Серёги, до того, как тот обзавёлся пышной злёной шевелюрой и заметно сбросил вес.

Рекс с моим товарищем топали чуть позади и Сергей настойчиво интересовался: имеются ли недалеко большие водоёмы, где водятся, ш-ш, русалки. Вера явно подслушивала, потому как мстительно кивала головой и крутила зелёный локоть вокруг пальца. Вероятно, в самом ближайшем будущем, кое-кто лишится значительной части свежеприобретённой поросли.

Тропка оставила душистый кустарник позади и ткнулась пыльным носом в металлические двери, украшенные изящной резьбой, изображающей переплетённые ветви. За невысокой оградой, из огромных каменных глыб, шелестел листьями сад стройных деревьев, напоминающих берёзы.

— Сейчас, — Рекс прошмыгнул мимо, как бы случайно, задев ладонью руку Марго.

Ого! А я думал, вампиры не умеют краснеть. Причём это, оказывается, передаётся через прикосновение. Оба — пунцовые, словно помидоры.

— Не в твоём вкусе, значит? — заметила Вера, с некоторой долей ехидства, — А как же Максим?

— Прекрати, — жалобно попросила вампирша, — Я и так не понимаю, что со мной происходит. Макс...

— Вера, перестань. Пусть сама разбирается.

Рекс осторожно коснулся ладонями особо хитрого переплетения на узоре и ворота беззвучно распахнулись. Хозяин сделал приглашающий жест. Тропка, которой освободили проход, тотчас рванула вперёд, проложив маршрут между цветущих розовых кустов и маленьких белых столбиков, поддерживающих разноцветные шарики светильников. Выложенная белой плиткой дорожка заканчивалась у небольшого изящного домика, смущённо скрывающегося под покровом назойливого ползучего кустарника. Впрочем, маскировка оказалась не очень добросовестной: взгляд легко проникал под широкие листья, позволяя оценить и стройные ребристые колонны, и двускатную крышу, украшенную узорной лепкой, и высокие стрельчатые окна с цветными мозаичными стёклами.

У входа в дом я заметил стоящую девушку, но оценить её лицо или, хотя бы, фигуру не смог — слишком далеко. Ясно было только одно: пышными формами она явно не отличалась.

Рекс продолжал изображать указатель и я подтолкнул Марго к нему: иди, мол, уже. Вампирша то ли вздохнула, то ли всхлипнула, но возражать не стала. Тем лучше, зачем ненужные проволочки. Отправив Веру к Серёге, я облегчённо вздохнул: адын, савсэмадын.

— Домик этот мы нашли больше сотни лет назад, — рассказывал Рекс, бережно придерживая Риту под локоть, — Даже не знаю, кто здесь раньше жил. Похоже, кто-то, из наших, уж больно комфортабельный подвал. Кроме нас, здесь ещё живут люди, целая семья, они ухаживают за садом и убирают в доме. Обычно, мы с ними не пересекаемся и всех всё устраивает. Мы, вообще, редкостные домоседы; я люблю читать, а Ева...Познакомьтесь, это — Ева.

— Э, у, — сказал я, с некоторым трудом возвращая отпавшую челюсть на место.

— Макс, ты чего? — встревоженно поинтересовался Сергей, — У тебя лицо...А-а, понятно.

— Ева, почему молчишь? — Рекс нахмурился, — Невежливо.

А я словно провалился в эти огромные бездонные глаза на худеньком скуластом лице. Тонкий носик и маленькие пухлые губки, сознание отметило это, как и одинокую белую прядь в иссиня-чёрных волосах и тотчас отбросило. Я и сам не заметил, как оказался рядом с маленькой вампиршей и взял её руку в свою.

Мы одновременно назвали свои имена, а потом, ещё раз. И ещё. За спиной захрюкал Сергей и звонко шлёпнуло. Похоже на оплеуху. Ева улыбнулась и я, как полный идиот, улыбнулся, в ответ. Такого со мной ещё никогда не было. В голове, пустой, как заброшенное помещение, тихонько посвистывали сквозняки, а на всех стенах неведомый художник изобразил один и тот же портрет. Куда не повернись, отовсюду сверкала своими огромными чёрными глазищами маленькая вампирша.

— Э-э, — кто-то положил руку на моё плечо и голос Серёги донёсся из неведомых далей, куда спрятались остальные жители Страны, — Вы так до утра стоять будете?

Чтобы отпустить руку Евы потребовалось приложить воистину титанические усилия. Но разорвать взгляды оказалось стократ тяжелее: когда я проморгался и повернул голову, возникло ощущение физической утраты, точно у меня отсекли часть тела.

Серёга только ухмылялся и подмигивал, Вера, прищурившись, покачивала головой, а Рекс выглядел по-настоящему испуганным. Марго...Маргарита была явно сбита с толку и кажется, я мог её понять. Между нами возникло некое чувство и остатки его ещё не успели раствориться в ночном воздухе. Отправляя женщину к нашему новому знакомому я ощущал определённое сожаление. Думаю, вампирша ощущала нечто похожее.

Тем не менее, сейчас это казалось настоящим пустяком, по сравнению с бурей, неиствовавшей в мой груди. Ева, она...У-ух! Ещё несколько подобных замечаний вертелись в голове и это оказались самые связные из имеющихся мыслей. Так вот, какой ты, северный олень. В смысле — любовь. Приятно, чёрт побери!

Ева осторожно коснулась меня кончиками пальце и едва слышно, пригласила в дом. Когда она взглянула на Рекса, в тёмных глазах появилась влажная поволока. Вот дьявол, теперь и я начал задаваться вопросом: насколько эти двое близки. Да, я — эгоист и собственник, но хочу, чтобы это прелестное создание было лишь со мной. Хочу, чтобы она принадлежала мне, а я — ей.

— Не, знаешь, — проходящий мимо, Серёга хлопнул меня по плечу, — Всё-таки, не хочу я быть вампиром. Нафига мне столько лишних тараканов в голове?

— А? — я почти не понимал, о чём он говорит.

— Вот именно.

Несмело улыбаясь, Ева повторила приглашение и в конце концов, просто взяла меня за руку и повела внутрь. Каждое прикосновение маленьких холодных пальчиков воспринималось словно удар током. Но это были оживляющие покалывания, как во время реанимации. И я начинал пробуждаться, на этот раз, навстречу новому, ни разу не испытанному чувству.

Внутри оказалось почти темно и лишь какое-то ползучее растение, оккупировавшее стены и потолок, испускало едва различимое сияние. Доски пола поскрипывали под ногами, а воздух наполнял влажный цветочный армат. Впрочем, возможно этот нежный запах водяных лилия исходил от изящного существа, осторожно сжимающего мою ладонь.

Тёмный холл выпустил нас в сумрачный зал, наполненный бледным голубым сиянием. И вновь — никаких искусственных светильников, только стволы деревьев, вырастающие из пола и уходящие вверх, через крышу. Четыре глубоких и на вид, очень удобных кресла, стояли около небольшого камина, где медленно умирали последние уголья.

На маленьком круглом столике лежала толстая книга, дразнящаяся языками множества закладок и лист бумаги, свёрнутый в рулон. Завершал картину массивный прибор, состоящий из огромной чернильницы, набора перьев и квадратной коробочки. С другой стороны, странно было бы увидеть гелевые ручки.

На стенах множество картин: пейзажи, много пейзажей, но ещё больше портретов. И вдруг, меня словно приложили промеж глаз. Да так, что я отпустил руку и едва не бегом рванул к одному из полотен. Нет, точно она! Я даже оглянулся, сверяя оригинал с изображением. Почти один к одному.

— Это Рекс, — мягко пояснила Ева, подойдя ближе, — Почти все полотна принадлежат его кисти, — когда-то я спросила, как он представляет девушку своей мечты и он написал этот портрет. Похожа, да?

Не то слово! Казалось, Маргарита позировала худощавому вампиру. Вот только одежда отличалась. Но это и понятно.

— Здесь есть и парочка моих, — тихо прошептала Ева, — Хочешь посмотреть?

Её голос странно дрожал и стоило мне взглянуть на работы девушки, стало понятно, почему.

— Это же — ты, — удивлённо констатировала Вера и глаза её поползли на лоб, — А вон там — Рита. Как это?..

— Просто, распространённый тип лица у местных, гм, жителей, — Сергей мягко, но решительно уволок русалку в сторону камина, — Пошли, поищем наши физиономии.

Ева, старательно избегая моего взгляда, легко коснулась портрета пальцами. Я же глаз не мог оторвать от её бледного лица и чёрных бездонных глаз. Мысли, или их обрывки мелькали с неистовой скоростью и я не мог уследить за их хаотичным движением, соединив хоть в какую-нибудь фразу.

— Связь, — тихо сказала маленькая вампирша, — Это, как любовь, у людей, только намного сильнее. Она приходит всего один раз и остаётся навсегда. Некоторые живут тысячи лет и не испытывают ничего подобного. Я долго думала, будто ничего подобного, на самом деле, не существует — просто красивая сказочка для любовных романов. Когда я рисовала тебя, то даже не думала, как может выглядеть мой единственный: рука сама вела кистью. А после часами стояла перед портретом и думала, мечтала...Одно время даже хотела сжечь, успокоить сердце, но Рекс не позволил. Он ведь тоже, ни ночи не мог провести, не взглянув на...Рита, так ведь зовут твою подругу?

Внезапно девушка повернулась и я увидел дорожки, от слёз, на бледных щеках. Она протянула руку и коснулась моего лица, так же нежно, как перед этим трогала картину. Прикосновения казались лёгкими, словно это был летний ветерок.

— Зачем вы пришли? — почти простонала Ева и вдруг, рыдая, прижалась ко мне, — Зачем? Ведь всё было так просто и понятно, а теперь...

Я ничего не мог понять. Если у нас всё хорошо и мы оба получили главный приз, то почему самое близкое мне существо так страдает? Голова шла кругом, но хотелось одного: пусть это прекрасное создание прекратит рыдать и улыбнётся.

— Ева, — негромко сказал я и когда она подняла голову, поцеловал в губы, — Ничего не бойся — всё будет хорошо. Если мой приход доставил тебе неприятности, я просто уйду. Не хочу видеть твоих слёз.

— Нет! — она вцепилась в меня, — Нет! Не уходи! Прости меня, прости, за все эти глупые слова! Просто...Просто голова идёт кругом. Никогда не думала, что мечты могут исполниться. А тут — ты.

— Ева, — окликнул девушку Рекс, — Оказывается у нас есть проблема, которую необходимо срочно решить.

Они с Марго как раз вошли в гостиную и вампир выглядел весьма встревоженным. На лице Риты я обнаружил лишь лёгкое недоумение и только. Девушка, немного смущённо, подмигнула мне и удивлённо уставилась на полотно, около которого мы стояли. Подмигнув, в ответ, я показал её собственный потрет.

— Марго...Маргарита сказала, вы уже третью ночь в Стране и до сих пор не питались, — да Рекс был не просто встревожен — в его голосе звучала настоящая паника, — Она ничего не спутала? Третья ночь?

— Ну да, — подтвердил я и услышал вздох ужаса из уст Евы, — В чём проблема? Чувствуем себя мы просто великолепно. Никаких мук голода и потребности вцепиться в горло первому встречному.

— Ничего такого и не будет, — сумрачно буркнул Рекс и Ева согласно кивнула, — Мы способны три ночи обходиться без пищи, но проснувшись четвёртый раз, сходим с ума. Безумие жажды — вот, как это называется и спасения не существует. Вампир убивает всех, до кого сможет добраться, а на исходе ночи — умирает.

— Нужно срочно бежать в Головню, — на лице Евы появилась сосредоточенность, — Здесь, недалеко...

— Да мы знаем, — сказала Маргарита, с некоторой досадой, — Тут такое дело...

— Мы там малость повздорили с местными ведьмами, — хмыкнул я, — и нас вежливо вышвырнули за ворота. Боюсь, возвращаться — не самая лучшая идея.

— Ты не пострадала? — Рекс бросился к Рите и смущённо обернулся, — В смысле, вы не пострадали?

— Мы — нет, — хихикнула вампирша, — А вот парочка этих сучек получила по заслугам. По физиономиям, в смысле. Как я той, рыжей, приложила!

— Вы побили ведьм? — с каким-то, абсолютно детским восхищением, выдохнула Ева, — Ух ты! И Анжелике приложили? Вот это да! Сама бы я никогда не решилась. Маргарита, ты такая смелая!

Тихо фыркнула Вера и негромко забубнил Сергей, за моей спиной. Рекс всплеснул руками и едва не открыв рот, смотрел на Марго, а та, ощутив себя в фокусе всеобщего внимания, внезапно раскланялась, словно стояла на театральных подмостках. Уступив внезапному порыву, я несколько раз хлопнул в ладоши и вампирша хихикнула, а Ева недоумевая обернулась ко мне.

— Прошу прощения, — смущённо сказал я, — Не удержался. Однако, не понимаю всей этой шумихи. Нет, Марго, конечно, молодец, но вы бы и сами вполне могли навалять этим всем...Ну, почти всем.

— Рыжую бы ты, естественно, пожалел, — хмыкнула Рита и кивнула на меня, обращаясь к Еве, — Ты за ним приглядывай. Стоит оставить один на один с какой-нибудь красноголовой ведьмой и они тотчас начинают играть в искусственное дыхание.

— Ты целовал Анжелику? — теперь к удивлению, примешивался откровенный гнев. Ева положила ладони на осиную талию и подступила ко мне, — Так, чего ещё я о тебе не знаю?

Наши с Ритой встретившиеся взгляды, разбежались во мгновение ока и кажется никто ничего не заметил. Я на это надеялся. Да, я любил это изящное черноволосое создание, пытающееся строго смотреть на меня, но в то же время, наша с Маргаритой, близость оставалась одним из прекраснейших воспоминаний, за последнее время. И я совсем не горел желанием рассказывать Рексу или Еве об этом.

— Ну, — протянул я, почёсывая нос, — Придётся открыть все карты. На самом деле я — не простой вампир, а король всех вампиров; все ведьмы меня просто обожают, а самая главная, без ума от меня и мечтает родить моего ребёнка. Вроде всё...Ничего не забыл?

— У вас вообще то хоть есть кто-то типа короля? — хихикнула Рита, незаметно приближаясь к Рексу, который слушал мои откровения с открытым ртом.

— Когда-то был, — Ева с сомнением оглядела меня, — А про королеву ты откуда знаешь? Или это...Шутка?

Нет, всё-таки запуганные они были оба, какие-то. Похоже, жизнь на отшибе от цивилизации, да ещё и на протяжении столь долгого периода способна кого угодно превратить в параноика. Но ничего, теперь всё изменится.

— Конечно, — сказал я и осторожно коснулся ладони маленькой вампирши, — Какой из меня король? Так, принц задрипанный. Я тебе всё про себя расскажу, только чуть позже. Давайте перейдём к кормлению. Не хотелось бы кому-нибудь из вас навредить, как-никак только встретились.

— Наша не подойдёт? — неуверенно поинтересовался Сергей и я поразился странному выражению его лица: словно товарищ собирался нырнуть в бездонный омут. Вера, крепко державшаяся за его руку, судорожно сглотнула и решительно кивнула, тряхнув длинными зелёными волосами.

— Нет, к сожалению, — Рекс сокрушённо развёл руками, — Нужна кровь именно людей. Но вы не переживайте, всегда есть другие пути. Ева...

Девушка погладила мою ладонь и внимательно посмотрев в глаза, выскользнула в дверь, следом за худощавым вампиром. Мы остались в своей старой компании. Старой? Парочка водяных облюбовала кресла у камина и с некоторым испугом посматривала на нас. Черноволосая вампирша, погладив стволы в центре гостиной, неторопливо подошла ко мне и обняла, прижавшись к груди. Ничего не осталось от нашей прежней компании. Даже новые отношения, не успев выстроиться, оборвались, образуя новые связи. Связи. Узы, связавшие Маргариту с Рексом, а меня — с изящным ребёнком ночи, очаровательной Евой. Но между мной и Ритой оставалось нечто — тень не родившейся любви. Вопрос: стоит ли навсегда разрывать эту тонкую нить?

— Максим, — Марго подняла голову и в её тёмных глазах блеснула влага, — Я ощущаю себя настоящей предательницей. Кажется, у нас начало всё получаться и тут...Он. Помнишь, я рассказывала про Родиона? Рекс очень похож на него, как будто моя старая любовь заново появилась и я опять ощущаю себя девочкой, теряющей голову. Но ты...Не знаю.

— Эти вампиры — просто чокнутые, — вполголоса проворчал Сергей, даже не пытаясь скрыть торчащее ухо, — То ли дело — водяные!

— Пусть идёт, как идёт, — тихо сказал я и погладил вампиршу по голове, — Как это ни смешно звучит: останемся друзьями.

— Эту фразу обычно говорят женщины, — отозвалась Вера и её зелёный глаз сверкнул в полумраке гостиной, — Усложняете всё.

— А я думал: только на площади невозможно заниматься сексом, — тяжело вздохнул я, — А учитывая постоянное присутствие этой парочки рядом с нами, о-ох! И как мы без них хоть что-то умудрились успеть?

— Просто повезло, — Рита смахнула слезинку и поцеловала меня, — И с тобой, повезло. Ты же не сердишься, что я люблю Рекса?

— Нет, — я чмокнул её в нос и мягко освободился от объятий, — Пошли, присядем. Не будем давать нашим повода, для ненужных переживаний.

Вовремя. В дверь тенью скользнул маленький вампир и поманил нас.

— Идёмте, — сказал он и смущённо добавил, — Честно говоря, никогда не думал проводить инициацию в такой спешке. Это же — самое важное событие в жизни каждого вампира, словно второе рождение. А если подумать — единственное. Я до сих пор помню своего первого человека...

— Он умер? — немного испуганно, спросила Марго.

— Нет, нет! — Рекс даже остановился и помотал головой, — Вампир может убить человека лишь во время безумия жажды. Как может бессмертный забирать жизнь у того, у кого она и так ограничена? Это — даже не эгоизм, это...Не знаю.

Вот как? Похоже, здешние кровососы, ну то есть — мы, весьма отличались от эгоистичных упырей, описанных в нашем мире. Оно и к лучшему: не чувствовал ни малейшего желания убивать людей, ради пропитания.

Минуя выход на улицу, мы прошли по длинному узкому коридору, стены которого украшали небольшие миниатюры, изображающие бабочек и стрекоз. Очень красиво. Массивная металлическая дверь в каменной стене оказалась приоткрыта и пара масляных светильников освещала начало крутого спуска куда-то в недра земли. Потёртые ступени выглядели так, словно ими пользовались ежедневно, а то и чаще.

Откуда-то, снизу, доносились тихие голоса. Два женских и мужской, вели спокойную беседу и мужчина, время от времени, принимался глухо хохотать. Чем ниже мы спускались, тем яснее становилась речь и очень скоро, в одном из женских голосов я признал Еву. Впрочем, она почти не участвовала в общей беседе, лишь изредка вставляя короткие реплики.

Лестница закончилась и мы оказались в круглом помещении, где помимо двери, откуда мы вышли, имелось ещё три выхода. Пол устилал коричневый ковёр, похожий на подушку слегка подувявшей травы, а по стенам ползли слабо светящиеся корни. Возможно, именно тех деревьев, чьи стволы освещали гостиную.

Здесь действительно были трое: Ева и парочка людей — высокая полногрудая девица в ночной рубашке с глубоким вырезом и рослый парень с бочкообразной грудью, то и дело оправлявший, стеснявшую его, рубаху. Судя по травинкам в волосах, люди ночевали (или не совсем) на сеновале, когда их пригласили на поздний ужин.

Сообразив, что это и есть наша пища, я ощутил себя не в своей тарелке. Это как же? Как в кино? Клыками в шею? А люди — им же больно будет! Чёрт! Ну я и вампир...Фигня какая-то в голову лезет.

Парень увидел нас и сделал шаг навстречу, улыбаясь так, словно увидел любимых родственников.

— Доброй ночи, — рявкнул он изо всех сил, — Иван я, из Семиречевых. А это — Дуня, невеста моя. Мы завсегда с радостью, чего ж не помочь? Как хозяйка сказала, так я сразу...

— Ваня, — тихо шикнула его невеста и парень тотчас заткнулся. Хорошо, а то, от его рыка у меня в ушах звенело.

Я посмотрел на Риту и она, сделав большие глаза, пожала плечами. То есть, никто из нас и понятия не имел, как поступать дальше. Наброситься сзади и вцепившись в глотку, жадно сосать кровь? Даже сама мысль о подобном поведении не вызывала ничего, кроме отвращения. Вернулась мысль о розыгрыше. Нет, ну в самом деле, должны же заработать определённые вампирские инстинкты. "Угу, — согласился внутренний голос, — в кино видел?"

— Максим, — Ева взяла меня за руку, — Здесь мы должны разделиться. Рита пойдёт с Ваней и Рексом, а нам троим — в эту дверь.

— Э-э, — Марго выглядела потерянной и Рекс тотчас принялся её успокаивать, ласково шепча на ушко. Вроде бы получилось, — Хорошо, Макс?

— Всё в порядке, — я сделал попытку улыбнуться и Ваня сочувственно похлопал меня по плечу, — У тебя всё получится.

Ева мягко, но решительно увлекала меня в левую дверь, Рекс с Маргаритой уходили в правую. Центральная, самая внушительная, из почерневшего, от времени, дерева с металлическими полосами, оставалась в неприкосновенности.

— Ваня, он иногда такой, — Дуня, ухмыляясь, покрутила пальцами у виска, — Малость непосредственный. А ты симпатичный вампирчик, — это она мне? Флиртует? Я посмотрел на вампиршу и девушка загадочно улыбнулась, в ответ, — Пусть Рексик не обижается, но он не такой симпатяшка, как этот. Максим, так тебя зовут?

Я только кивнул, рассматривая помещение, куда мы вошли. Небольшая уютная комнатка, с удобной, на вид, кроватью и большим глубоким креслом в углу. Лохматый куст, росший в огромном, похожем на деревянную бочку, горшке, светился тёплым жёлтым светом, позволяя оценить и колючий зелёный палас под ногами, и деревянные стены, украшенные триптихом на морскую тему, и низкий потолок, где различались странные изломанные знаки алого цвета.

Пока я изучал обстановку, Ева успела уложить Дуню на кровать. Чёрт, да она же сняла с девушки тот минимум одежда, который прикрывал пышные формы!

— Подойди, — внезапно жёстко произнесла вампирша и в её голосе прозвучали некие нотки, не позволяющие ослушаться, — Раздевайся.

Я изумлённо уставился на неё и встретил непреклонное выражение лица и жёсткое сияние огромных чёрных глаз. Внезапно комната словно качнулась и воздух тёплой волной ударил в лицо. Мне показалось я на мгновение выпал из реальности, а когда вернулся, то обнаружил свою одежду аккуратно сложенной под ногами.

Девушка на кровати лежала неподвижно, её веки были плотно закрыты, а грудь мерно вздымалась, словно она уснула крепким сном. В руках у Евы появились странные предметы, напоминающие зеркала и на их блестящей поверхности играли отблески света, которого здесь не было. Внезапно один лучик хлестнул меня по глазам, а второй упёрся в шею Дуни. В ослепительном сиянии я увидел...

— Пей, — приказала Ева.

Освежающая жидкость хлынула в мой рот и мне вдруг почудилось, будто я превратился в стекло, куда направлен ослепительный луч. Почти весь свет проходил через меня, но часть энергии оставалась внутри, наполняя меня бушующим пламенем. Когда я оказался доверху заполнен бурлящим сиянием, то оторвался от лежащей девушки и остолбенел не в силах понять: где я и кто я.

Словно я только родился на свет...

Ева, успевшая спрятать свои волшебные зеркала, подмигнула и указала пальцем на Дуню, которая успела пробудиться и теперь, прищурившись, рассматривала моё обнажённое тело. Почему-то я не испытывал ни малейшего признака стыда.

— Отблагодари её, — тихо сказала вампирша и отступила на пару шагов, — Ты взял её кровь и энергию, отдай то, что есть у тебя.

Я непонимающе нахмурился и вдруг ощутил прикосновение тёплых рук: девушка, приподнявшись на кровати, взяла меня за ладони и мягко тянула к себе. Её тело, слегка полное, но такое очаровательное в своей молодой свежести, показалось мне необычайно привлекательным. Возбуждение, охватившее меня, абсолютно не походило на ту страсть, которая привела нас, с Марго, на сеновал, однако, волновало не меньше.

Но...Ева? Я обернулся. Вампирша успела забраться в кресло и теперь внимательно смотрела в нашу сторону. Поймав мой растерянный взгляд, девушка одобряюще улыбнулась и кивнула: мол, всё правильно.

Ну, раз так...И тёплые губы, пахнущие молоком, встретились с моими, а пухлые руки прижали меня к пылающему телу.

Нет, это совсем не походило на единение с Ритой, всё казалось намного проще и примитивнее, словно сравнивать благородное вино и хлебный квас. Но ведь и в простых напитках есть своя прелесть. И мы разделили эту прелесть единения с девушкой, которую я впервые увидел лишь сегодняшней ночью.

Дуня уснула сразу же, после того, как глухо вскрикнула и откинулась на подушку. Глаза её закрылись, а пухлые губы приоткрылись, выпустив наружу тихое сопение. Ева уже была тут, как тут и осторожно тянула меня за руку. На её лице цвело заговорщическое выражение, а тонкий палец прижимался к алым губам, призывая хранить молчание. Я же, честно говоря, чувствовал себя абсолютно сбитым с толку. Ведь мне пришлось заниматься сексом на глазах той, которая казалась мне единственной на свете. Но она не выглядела обиженной или разозлённой, да и во мне не было ни капли вины.

Натягивая одежду, я выскользнул вслед за вампиршей и почти нос к носу столкнулся с Марго, которая в такой же спешке, поправляла слегка измятый пиджак. В глазах Риты застыло странное выражение непонимания происходящего, но Рекс, стоящий рядом, просто светился счастьем. Как, впрочем и Ева.

Я пристально посмотрел на Маргариту и она, взглянув на меня, вдруг зарделась слабым румянцем.

— Как Иван? — спросил я, кивнув на закрытую дверь.

— А как Дуня? — парировала вампирша и мы внезапно расхохотались.

— Всё в порядке, — сказал Рекс, погладив Марго по голове, — Это может показаться странным, — но близость с людьми — всего лишь выражение нашей благодарности и возмещение ущерба.

— Кроме того, — добавила Ева и словно извиняясь, приласкала мою ладонь, — Это и лечение многих болезней. Переспав с вампиром, можно излечиться от бесплодия и даже остановить рост опухоли.

Кажется, до меня дошло, почему мэр Головни вёл себя именно так. Но тогда я вообще не понимал этих людей: у них появилась возможность, гм, полечиться, а они вытолкали нас взашей по указке пятёрки психованных барышень, которым мы могли навалять по самое не балуй.

— Раньше, когда вампиры свободно странствовали по Стране, — тихо сказал Рекс, — Многие из нас были лекарями. Ведь, отбирая энергию, мы изымаем не только её положительную часть, но и отрицательную тоже. Бывали случаи, когда смертельно больной человек излечивался, если вампир или вампирша регулярно пили его кровь. А если, при этом, ещё и заниматься с ними сексом, то продолжительность человеческой жизни возрастала в два, а то и три раза.

— Пойдёмте, — Ева повела нас наверх, — Есть истории о возлюбленных вампиров, которые жили долге столетия, прежде чем смерть всё же брала своё. Это очень хорошие и светлые легенды. К сожалению, все они были написаны уже очень давно.

— Так что, всё-таки произошло? — Марго сочно зевнула и смущённо прикрыла рот ладошкой, — Извините, за сегодняшнюю ночь пришлось столько пережить и теперь в сон так клонит.

— Ничего страшного, — Рекс очень нежно поцеловал её в щёчку, — Мы немного посидим, дадим крови усвоиться, иначе сон окажется беспокойным. А потом — спать.

— Хоть поспите по вампирски, — Ева хихикнула.

— Нет, ну всё-таки, какого чёрта эти стервы позволяют себе такие наезды? — Марго оказалась настойчива, а Рекс был не готов к подобному напору, — Давай, давай, рассказывай!

Ох, бедный вампирчик, новая Марго оказалась весьма крепким орешком и уже пыталась контролировать своего возлюбленного. Чую, скоро она залезет ему на шею, если не выше. Я посмотрел на Еву: как она относится к подобному повороту событий. Ого! Девушка с восхищением смотрела на Риту, как и в тот момент, когда та рассказывала о потасовке с ведьмами.

— Давайте хотя бы доберёмся до места, где можно присесть, — Рекс, с благодарностью, посмотрел на меня, — Марго, дай своему, гм, ну да — своему Рексу, собраться с мыслями.

— Расскажи, как ты себя чувствуешь, — тихо попросила Ева, слегка придерживая меня и дав нашим друзьям возможность уйти вперёд, — Есть какая-нибудь разница?

Я задумался. Если я и поменялся, чувства об этом пока молчали. Да и то, сосредоточиться на чём-то определённом никак не получалось. Голова просто шла кругом. Все события мелькали перед глазами, словно ослепительные вспышки: Страна, Марго, Теплынь, Марго, ведьмы, Марго, Ева...Марго? Ч-чёрт!

— Не знаю, — честно признался я и остановился, — Всё так странно.

— Ну да, — она засмеялась и вдруг, привстав на цыпочки, легко поцеловала меня в губы, обозначив розовые пятна на бледных щеках, — У тебя было такое лицо, когда Дуня потянула к себе. Я просто не знала, как объяснить, ведь вы, с Маргаритой, ещё совсем недавно были людьми, а у них совсем другие правила.

— Да уж, — я осторожно обнял хрупкое тело и прижал к себе. Вампирша не сопротивлялась, сверкая чёрными угольями глаз из-под густых длинных ресниц. Влечение к ней совсем не напоминало соитие с моей доноршей, скорее оно походило на прелюдию перед близостью с Марго, — Значит, если мы будем вместе, то секс с человеком не считается изменой?

Второй поцелуй оказался гораздо дольше и чувственней первого. В теле начало бурлить пенное желание.

— Попробуй представить меня с другим человеком, — лукаво улыбнулась Ева, — А теперь — с Рексом. Разницу ощущаешь?

Ёлки-палки! Я её действительно чувствовал. Стоило представить, как Рекс и Ева хотя бы целуются и меня тотчас начинало едва ли не колотить. С другой стороны, ласки того же Ивана, только что переспавшего с Ритой не вызывали никаких эмоций вообще. Более того, я отлично понимал, чем отличается Рекс от любого человека. Похоже мои вампирские инстинкты, мало-помалу, начинали действовать, пусть пока и незаметно, для меня самого.

С одной стороны это вызывало некоторую грусть: всё же с прежним Максимом я прожил больше тридцати лет, выработав определённые привычки, привязанности и склад мышления, отчего меня в одночасье избавили, превратив в другое существо. С другой стороны, Страна, новая сущность и моя любовь совсем не нуждались в прежнем человеке, исчезнувшем три дня назад.

— У? — брови вампирши вопросительно изогнулись, — У тебя так плохо с воображением?

Вместо ответа я поцеловал её. В этот раз совсем по настоящему, так, чтобы дух перехватило, а в голове появилось приятное помутнение. Когда поцелуй прервался в глазах девушки я увидел тот самый туман, который торжественно кружил внутри моего черепа, а грудь её высоко вздымалась.

— Я хочу тебя! — она потёрлась щекой о мою грудь, — Как же я тебя хочу, любимый! Словно ты — родник, а я тысячу лет страдаю от безумной жажды.

Однако в ней всё ещё чувствовалось непонятное сопротивление и я постарался избавиться от него, прикоснувшись своими губами к её, ощущая их упругое сопротивление. Второй поцелуй окончательно снял все сомнения и Ева, решившись, потащила меня за руку вниз. Нет, теперь я совсем не удивлялся изношенности ступеней. Только за сегодняшнюю ночь я топал по ним уже третий раз. Но теперь, почти не замечая этого.

Желание пожирало меня почище пламени, бушующего внутри. Иногда возникало ощущение утраты всех ориентиров в глубинах беснующихся языков огня.

Прийти в себя удалось лишь на подземном перекрёстке, когда Ева начал открывать запертую, до того, дверь и оторвалась от моих губ. До этого мы целовались так, как никогда прежде и я даже сам не заметил, как принялся срывать одежду с худенького тела маленькой вампирши.

— Подожди, подожди, — шептала она между поцелуями, но никак не пыталась сопротивляться, — Максим, да подожди ты! Пойдём. Тут будет гораздо удобнее.

Ух ты! Я даже замер на пороге, не в силах поверить в увиденное: пол под ногами оказался устлан невероятным ковром, так напоминающим настоящий цветочный луг. Первый же шаг ещё больше углубил иллюзию: нога утонула в настоящих лепестках, а нос ощутил аромат растревоженных цветов. Но и это оказалось всего-навсего прелюдией к другому чуду: над головой озорно подмигивало огоньками звёзд настоящее небо. По этому тёмно-фиолетовому полотнищу обрывками бледной материи медленно плыли облака. Плыли, чёрт побери! Если бы я столкнулся с подобным в своей прежней жизни, то заподозрил бы присутствие огромного экрана, но здесь...Я помотал головой, захлопнул открытый (как выяснилось) рот и опустил взгляд.

Цветочный луг постепенно поднимался вверх, образуя купол и на самой вершине холма (да какого!), у огромного куста, с мерцающими белыми бутонами, неподвижно замерла абсолютно обнажённая Ева, игриво прикрывая ладонями маленькую грудь. Лунное (лунное, чёрт побери!) сияние облизывало её алебастровую кожу, а глаза слабо светились в полумраке алым сиянием.

— Искусство Рекса настолько сногсшибательно, что ты успел позабыть, зачем мы пришли сюда? — Ева улыбнулась и поманила, позволив рассмотреть часть её аккуратного бюста, — Иди же сюда.

Нет, я просто не мог топтаться каблуками по этим нежнейшим лепесткам, это казалось настоящим святотатством. Не отрывая взгляда от прекрасной девушки, которая продолжала загадочно улыбаться, я сбросил обувь и ощутил умопомрачительное касание прохладных растений. Потом, изо всех сил сдерживая желание рвануть со всех ног, неторопливо поднялся и осторожно убрал ладони вампирши. Целовать грудь оказалось невероятным удовольствием и я продлил его, сколько мог, перед тем, как начал опускаться всё ниже. Ева молчала и скользила холодными пальцами в волосах и вдруг вцепилась в них, издав хриплый стон.

— Максим! — она едва ли не силой поняла меня на ноги, так что я мог увидеть её, пылающие возбуждением, глаза, — Я больше не могу терпеть! Хочу тебя, милый. Немедленно!!

Это оказалось непередаваемо никакими словами. Такого единения я не испытывал даже с Ритой. Не было нужды соединяться в экстазе, ибо мы и были единым взрывом удовольствия, который по нелепой причине, до этого был разделён. Во мраке вспыхивали багрово-чёрные глаза, ослепительно-белые зубы за алыми губами, твёрдые почти чёрные соски и пальцы, пальцы...Прикосновения ледяных рук пронзали электрическим током, погружали в кипящую воду и осыпали ледяными кристалликами снега.

И я даже не понял, когда сон наяву превратился в обычный сон, где нежный голос едваслышно шептал:

— Спи, мой милый, спи. Я люблю тебя.

Я тоже хотел признаться в любви, но не успел: звёздное небо рухнуло вниз и окутав плотной сетью, уволокло меня во мрак.

Рекс задумчиво остановился на верхушке пригорка, рассматривая речку в густой поросли спутавшегося ивняка, почти скрывшего медленно журчащую зелёную воду. Марго негромко спросила его о чём-то и вампир отрицательно покачал головой, оглянувшись назад. Кажется никто, кроме меня, не обратил внимание на его взгляд: Серый увлёкся, рассказывая мне об устройстве подводного лабиринта, где можно, укрывшись от подруги (он понизил голос, покосившись на Веру) позажиматься с одной, знакомой по Головне, русалочкой.

М-да, Вера услышит — выдернет все его отросшие зелёные патлы. Однако, моя бывшая оказалась чересчур погружена в разговор с Евой и пропустила сей забавный пассаж мимо ушей. Повезло водоплавающему, однако в следующий раз его любвеобильность и чересчур болтливый язык могут подвести под монастырь.

Подошла Марго. Лунный свет скользил по её чёрным волосам, а тёмные глаза загадочно блестели на бледном лице.

— Два часа до рассвета, — сообщила она, вскользь коснувшись моей ладони, — Рекс рассказал, тут, около мостика есть небольшая пещера. Они в ней всегда останавливаются, когда рассвет застаёт неподалёку.

— Спасибо за ценную информацию, — я улыбнулся ей, ощущая, как несокрушимая струна нашей странной связи напоминает о себе, — Мне кажется или твой вампир действительно чем-то встревожен?

Она пожала плечами и обернулась. Эх, как приятно посмотреть на этих двух; на все их прикосновения, поцелуйчики и взгляды, наполненные скрытым смыслом. Неужели и мы, с Евой, выглядим со стороны такими милыми олухами?

— Нет, не кажется. Я тоже заметила. Но он почему-то не хочет говорить. Странно даже: про всё остальное — не остановишь, даже про то, как с твоей Евой едва не переспал, после праздника, а тут...

Я хрюкнул, вспомнив какими непривычно пунцовыми стали щёки маленькой вампирши, когда она рассказывала сей пикантный эпизод. Однако же, в чём может быть дело? Какие вдруг секреты? Ладно, думаю всё прояснится.

Вход в пещеру было не отыскать: всё скрылось под разросшимся лопухом-мутантом, накачавшего исполинские кожистые листья тёмно-зелёного цвета, почему-то светящиеся в темноте. Рексу пришлось основательно порыскать среди мощных стеблей, прежде чем обнаружился щербатый камень, закрывший вход в пещеру. В этот момент, Серёга сочно зевнув, беззлобно матюгнулся на кровососов-лунатиков, не дающим спокойно спать по ночам честным водяным и заявил, дескать они с Верой поспят в реке. Никто особо и не возражал.

Ева с Рексом отправились вперёд, проверить, всё ли в порядке. По словам вампира, они не были здесь уже лет сто, не меньше. Рита пошла было следом, но внезапно остановилась, с немым вопросом уставившись на меня. А я стоял, точно пригвождённый и не мог понять, какая фигня происходит. Ощущалось это точно мощный магнит, который тянул меня в сторону лесных зарослей, тёмной громадой нависающих над речкой, чуть ниже по течению. Угрозы я не чувствовал, только странное любопытство, словно возведённое в куб.

— Ты это ещё куда? — нервно поинтересовалась Марго, стоило мне сделать шаг прочь от входа, — Не слышал, я же сказала: рассвет приближается? Забыл, как было прошлый раз?

— Я успею. Ты только предупреди, чтобы не волновались. Я быстро.

Почему то внутри зрела железобетонная уверенность в собственных словах.

Почти бегом я вломился в царство колючих ветвей и сухих дряблых листьев, испытывая странное ощущение нереальности окружающего мира. Окружающее то и дело шло мелкой рябью, то заметно выцветая и теряя чёткость, а то — приобретая нереальные расцветки телевизионного шоу.

Сражаясь с ветвями и собственными органами чувств, я вывалился на маленькую круглую опушку и тотчас замер, открыв рот. В некотором остолбенении я разглядывал до боли знакомый домик, с провалившейся соломенной крышей. Три таких же мы уже видели, но выглядели они значительно лучше этой развалины: стены потемнели и сквозь обвалившееся покрытие торчали чёрные прутья; стекло окон закоптилось и покрылось трещинами, а поскрипывающая дверь висела на одной петле.

— Дом Подорожника, — выдохнула Рита за моей спиной за моей спиной и я удивлённо уставился на неё, — Не удержалась, решила составить тебе компанию. Рексу я сказала, но он никак не отреагировал. И Ева промолчала. Странно это как то...

— Заходите, — донёсся из тёмного провала входа неожиданно молодой голос, — Я вас уже давным-давно ожидаю. Максим, Маргарита, где же вы?

Мы были здесь. И мы вошли.

Внутри домик выглядел не лучше, чем снаружи: половицы сгнили и теперь доски угрожающе поскрипывали при каждом нашем шаге, прогибаясь, словно трясина в болоте. Повсюду серели заросли паутины и темнели в углах наслоения мха. Просто не верилось, что в этой заплесневелой развалине способен кто-то жить.

— Жутковато, — прошептала Рита, прижимаясь ко мне, — Мы и сами то не живые, но тут уж вообще...Словно истинная обитель покойников.

В сенях нам было не по себе, но дальше оказалось совсем плохо.

Почерневшие запыленные оконца пропускали настолько ничтожный мизер лунного сияния, что пасовало даже наше вампирское зрение. Казалось, будто перед глазами плещется кисель настоящего первородного мрака, тронешь — содрогнётся. Мы с Ритой замерли на границе серого полумрака и этой угрожающей тьмы, не решаясь переступить незримую черту. Ощутив дрожь своей спутницы, я обнял её за плечи и покрепче прижал.

— Сейчас, сейчас, — давешний голос, как то странно блуждая из угла в угол, покашлял и умолк.

В то же мгновение крошечный огонёк свечи вынудил мрак обратиться чёрными липкими тенями и отпрыгнуть назад, прячась за обломками старой мебели, похоже очень сильно пострадавшей некогда от мощного пламени. От табуретов остались лишь фигурные головешки, а крепкая столешница всё же сумела устоять на трёх уцелевших ножках. В печь словно угодило пушечное ядро, разворотив до состояния потемневших кирпичей.

Посреди всей этой разрухи стоял высокий широкоплечий парень с зажжённой свечой в руке и с кривой ухмылкой озирался по сторонам.

— И рад бы сказать: добро пожаловать, — он развёл руками, — Да пожаловать особо некуда.

Что-то в нём было не так, но Марго сообразила первая.

— Вы — вампир, — сказала она, прижимаясь ко мне, — Но..

— А какого вы ещё ожидали Подорожника на Пути вампиров? — он невесело улыбнулся и опёрся о покачнувшийся стол, — Думаю не ошибусь, если сделаю догадку: не один из моих братцев не удосужился помянуть меня?

Мы дружно помотали головами.

— Понятно, об отщепенцах не вспоминают, — Подорожник отошёл от стола и присел рядом с обгоревшими обломками, некогда бывшими книжной полкой. Медленно вытащил клочья, оставшиеся от какого-то толстого тома и бережно убрал наслоения сажи. Потом, не оборачиваясь, тихо сказал, — К сожалению, самое важное сообщение я не в силах вам передать.

А я всё никак не мог понять: какая хренотень тут происходит. Вампир Подорожник, говорящий загадками, заброшенный дом в котором явно никто не живёт, да и общее ощущение нереальности, становящееся всё более непереносимым. А тут ещё и Марго вдруг пихнула меня локтем в бок и мотнула головой. Вот дьявол! На потрескавшейся стене висело неизвестно как уцелевшее зеркало, покрытое разводами сажи. И мы в нём отражались! Я видел себя, необычайно похудевшего, с блестящими чёрными волосами и глазами, тускло светящимися багровым цветом. Рядом стояла Рита, испуганно прижимаясь ко мне.

Подорожник заметил объект нашего интереса и грустно усмехаясь отбросил уничтоженную книгу. Потом поднялся и подошёл к остаткам уничтоженной печи. Поднял один из камней и достав из-за пазухи небольшую коробочку, положил её в образовавшуюся щель, после чего вновь закрыл дыру камнем.

— Это — подарок, — пояснил он и по его телу словно прошла быстрая рябь, — Когда вы будете здесь, постарайтесь вспомнить. И ещё, вы, естественно, всё забудете, но может хотя бы ничтожная часть сохранится в вашей памяти, поэтому постарайтесь запомнить: вашей жизни угрожает смертельная опасность. Помощи ждать неоткуда и не от кого.

— Почему это мы не сможем это запомнить? — Маргарита внезапно сжала кулаки и сделала шаг вперёд, — Почему нельзя объяснить так, чтобы это не походило на бред сумасшедшего?

— И почему мы не можем забрать подарок прямо сейчас? Ведь мы уже здесь.

Подорожник поджал губы и отрицательно покачал головой. Потом провёл пальцами по щекам. Внезапно я осознал странную вещь: я не мог запомнить внешний облик собеседника; стоило отвернуться или просто отвлечься и черты его лица моментально вымывались из памяти.

— Вы — не здесь, — пояснил вампир, — Всё это — сон, единственное место, где я могу, хоть и не долго, общаться с вами. На самом деле ты, Максим, спишь рядом с Евой, а ты — Рита, дремлешь на груди Рекса. Стоит вам проснуться и вы тотчас забудете и меня и мои слова. Таковы правила игры и я не могу ничего изменить.

— Но почему? — в голосе Риты звучало почти отчаяние.

— Очень трудно менять правила тому, кто уже больше двух сотен лет мёртв. Убит. Прощайте, Максим и Маргарита.

— Стой! — закричал я, отчётливо понимая, насколько мой порыв лишён смысла.

Свеча в руке вампира погасла и тут же густой мрак набросился на нас со всех сторон, плотной подушкой выпихивая наружу. Мелькнули удивлённо испуганные глаза Марго и пропали во тьме, поглотившей вселенную.

Я проснулся, словно меня кто-то ткнул в бок. Рядом лежала обнажённая Ева и я ощутил прилив тёплой нежности к маленькой вампирше. Хотелось приласкать её, поцеловать в лобик, который она так мило морщила во сне. Сне...Кажется мне снился очень интересный сон. Вроде бы в нём присутствовала Ева, Рекс, Марго и кто-то ещё. Нет, не помню. Наверное, Сергей с Верой? Точно — они! Вот так, ни во сне, ни наяву от вас покоя нет. Улыбаясь этой мысли, я осторожно встал, пытаясь не разбудить девушку.

Розовый куст в изголовье импровизированного ложа источал тонкий нежный аромат, оставляя пряный вкус на языке, трава с мелкими синими цветами пружинила под ногами, а луна продолжала свой величавый путь среди ярких звёзд. Иллюзия пребывания под открытым небом воистину поражала. Ева упомянула искусство Рекса; интересно, как это у него получилось и смогу ли я сотворить нечто подобное?

Мне почудился далёкий крик и я обернулся в поисках источника. Приоткрытая дверь в том месте, где должен был продолжаться холм, выглядела абсолютно неестественно, но вроде бы зов доносился именно оттуда. Кажется, это был женский голос и я вроде бы даже различил просьбу о помощи. Может разбудить Еву? Вампирша перевернулась на бок и улыбнулась во сне. Пусть спит.

Скользнув за дверь, я тихо прикрыл её и торопливо взбежал по лестнице. Пока истоптанные ступени убегали назад, крик о помощи повторился ещё раз. Голос показался мне знакомым. Марго? Да какого чёрта!

В прихожей я остановился, пытаясь сообразить, куда же двигаться дальше. Потом заглянул в зал с камином. Серёга вольготно развалился в кресле, тихо похрапывая и шмыгая носом. Вера спала у него на коленях, положив голову на грудь, поросшую спутанным зелёным волосом. Теперь я, даже не приглядываясь, мог различить в них водяного и русалку. Объяснить невозможно, но для меня это выглядело яснее, чем разделение по расам у людей.

Ладно, с этим — потом. Думаю, если здесь кто-нибудь начал требовать помощи, водоплавающие тотчас бы переполошились. Стало быть, крик доносился снаружи. Вот, опять. Нет, ну точно — Марго! Где же Рекс, мать его?!

Я потянул на себя входную дверь и морщась от солнечных лучей выглянул наружу. Физиономия зудела, словно я успешно вывалялся в крапиве. Впрочем, хрен его знает, какие именно аллергенные факторы влияют на вампиров. На улице палило просто немилосердно: это же сколько времени я проспал? До полудня? Прикрывая глаза рукой от злобных лучей, я присмотрелся: у самой ограды, рядом с дорожкой, лежала худенькая фигурка и жалобно протягивала мне руку. Кажется я разглядел пятна крови на одежде. Проклятье!

— Держись! — крикнул я и выскочил за дверь.

Тотчас меня словно молотом приложили промеж глаз, а после, не останавливаясь, неведомые садисты забросили обмякшее тело в раскалённую печь. Я натурально ощущал языки пламени, пожирающие кожу, обугливающие её и прожигающие мясо до костей. Боль оказалась невыносимой, такой, какой я не испытывал ещё никогда в жизни. Как-то в юности я гулял с девушкой из другого района и меня подкараулили местные гопники. Десять ублюдков избили меня арматурой, сломав три ребра, руку и ногу. Кроме того, я был фиолетово-синий, точно один огромный синяк. Но та боль и в подмётки не годилась этой.

Впрочем, об этом я подумал много позже, а сейчас просто катался по земле, не в силах сообразить, на каком свете нахожусь вообще. Кажется вопль рвался наружу из сожжённой глотки, но понять, крик выходит из меня или чистое пламя оказалось невозможно. Потом чувства совсем предали меня, пытаясь доказать, будто я не барахтаюсь в пыли двора, а плыву по воздуху, словно кто-то несёт меня на руках, а истеричный голос, похожий на Верин, вопит над самым ухом:

— Максим! Что с тобой? Да сделайте же что-нибудь!

— Спокойно! — кто это? Рекс? А он откуда здесь? — Русалка, замолчи!

— Максим, ты слышишь меня? — вроде бы, Ева, — Максим! Попробуй открыть глаза.

Я попробовал. Ощущение при этом возникло такое, словно я превратился в Вия и мне требовалась посторонняя помощь, для поднятия век. Нет, справился сам. Одновременно ощущение испепеляющего жара начало спадать и даже повеяло лёгкой прохладой. И боль вроде бы отступила, слегка разжав клыки, которыми терзала моё несчастное тело.

Я был в доме. Лежал на мягкой поверхности ковра и пять испуганных лиц нависали надо мной. Клубы сизого мерзко пахнущего дыма плавали повсюду и очень быстро я сумел сообразить, что является источником смрада. Я. Кожа на ладони, которую я поднёс к глазам, казалась серым картоном, который вытащили из костра.

— Расступитесь, — все отшатнулись назад, а Ева, в огромных глазах которой застыла боль, склонилась надо мной и приложила холодные пальцы к моему раскалённому лбу, — Потерпи, милый, сейчас всё пройдёт. Ещё чуточку и всё станет хорошо.

И точно. Словно ледяная молния несколько раз пронизала моё изболевшееся тело. После каждого разряда становилось всё легче, пока я не ощутил себя так же хорошо, как перед своим злополучным выходом наружу. Какого чёрта вообще произошло?

— Какого чёрта вообще произошло? — проскрипел я и принял сидячее положение, опираясь рукой о пол, — Кажется меня кто-то пытался поджарить...

Ева внезапно всхлипнула, а потом и вовсе разрыдалась, бросившись на мою грудь. Следом ещё парочка плакальщиц едва и вовсе не сбросили несчастного Максима на пол. Придавленный этой упругой массой, я наблюдал, как Серёга воротит глаза, хлюпая носом, а Рекс внимательно изучает потолок. Такое ощущение, словно я вернулся с того света. Впрочем...

— Ты — есть, — бормотала Ева и непрерывно гладила меня по щеке, как будто хотела в этом убедиться, — Ты — живой...

— Что произошло то? — спросил я, пытаясь уместить в объятиях всё ароматное и упругое, рыдающее в моих объятиях, — Почти ничего не помню, как на сковородку попал.

— Почти, — угрюмо буркнул Сергей, — Когда тебя вытаскивал, казалось будто несу кусок горелой колоды. Хорошо хоть Верунчик вовремя подкинулась, кричит: спасай Макса! Умирает! А тут ещё и эти две прискакали...

Рекс присел рядом и посмотрел мне прямо в глаза, причём его тонкое лицо в этот момент отразило смертную тревогу. Тревогу и подозрение.

— Ты вышел на солнце, — тихо, но твёрдо сказал он, — После инициации, прямые солнечные лучи — смерть для любого, из нас. Не понимаю. Обычно все вампиры ощущают смертельный жар заранее.

— Единственная вещь, которая могла сильно притупить чувство самосохранения, — Ева смахнула слёзы и бледно усмехнулась, — Тревога за очень близкое существо. Но я ведь спала рядом с тобой, а Марго с Рексом. Вера?..

— Её то я как раз видел, — я поцеловал вампиршу в губы, а потом русалку в лоб, — Спасибо, дорогая. Кстати, с меня — подарок. Мне показалось, будто Рита зовёт на помощь, а когда вышел наружу, то даже увидел её, лежащей около ограды. Причудилось, что ли...

Нет, не причудилось: Ева с Рексом переглянулись и выражение их лиц мне совсем не понравилось, кажется вампиры догадывались в чём дело. Маргарита прищурившись изучила физиономию своего возлюбленного и решительно шмыгнув носом, потребовала:

— Рекс, давай, колись. Я же не дура и хорошо вижу: вы оба в курсе происходящего. Макс едва не погиб, а в следующий раз на его месте могу оказаться и я.

— Следующего раза не будет, — уверенно заявил маленький вампир и Ева, соглашаясь, кивнула, — Происходящее не было даже покушением, просто жестоким предупреждением.

Час от часу не легче. Сплошные тайны кругом. Однако стоило мне открыть рот и вампир тут же поднял руку:

— Подождите, мы всё объясним. Но это не сделаешь в двух словах и на скорую руку. Давайте пройдём в гостиную и там, в спокойной обстановке попытаемся прояснить все неясности. Думаю вам станет понятно, почему мы не рассказали всё сразу.

Когда мы комфортно расположились в креслах, причём Ева так вцепилась в меня, словно боялась отпустить даже на мгновение, а Марго села рядом, похлопывая ладошкой по коленке, Рекс принялся открывать глаза и скрывать покровы. Хм, ну теперь то понятно, откуда у всего этого безобразия растут ноги и почему нас так долго не информировали.

Мы не были повелителями этого мира. Нас тут вообще почти не оставалось, а те, которые уцелели, прозябали в какой-то долбаной резервации на краю местной географии. Рексу с Евой позволили жить в относительной свободе, потому как назначили им весьма унизительную обязанность: перехватывать вновь прибывших вампиров и сопровождать их в ту самую резервацию для выживших собратьев. Кто то заподозрил, что произошла определённая заминка и их, гм, предупредили. Вот так, едва не поджарив меня.

Оказывается мы с Ритой прибыли даже не к шапочному разбору, который закончился давным-давно и дела тех минувших дней успели не только порасти густой травой, но и основательно забыться. Странно, что Подорожник не упомянул эту милую мелочь. Впрочем, старикан не казался особо разговорчивым и определённо питал к нам некую, хорошо скрываемую, неприязнь.

Итак: триста пятьдесят лет назад закончилась великая полуночная война вампиров с ведьмами. Причины её и характер боевых действий оставались тайной, их просто никто не помнил. Да по большому счёту это и не было важно.

Мы — проиграли.

— А вы — участвовали? — спросила Марго, подойдя к Рексу.

— Мы не помним, — он пожал плечами, — Совсем ничего. Вроде бы одним из пунктов капитуляции было удаление воспоминаний о войне. Так нам сказали. Позже. Кто хотел выжить — согласился, остальные...

Он развёл руками.

— И нам придётся, — я не закончил мысль, ощутив комок в горле. Так вот почему Ева вела себя так странно при нашей встрече. Проклятье! Я даже не представлял, как смогу расстаться с маленькой вампиршей.

— Если мы не выполним свои обязанности, они просто убьют вас, — Ева подняла голову и я увидел слёзы на бледных щеках, — найдут способ, как бы мы не пытались уберечься. Ведьм слишком много и те, которых вы встретили в Головне, ещё не самые злобные. Рядом живёт Леонтия — злобная стерва, каких мало даже среди чародеек. Скорее всего именно она и наслала тот морок, из-за которого Максим вышел под солнце.

Рита прищурилась и тихо хмыкнула, словно ей в голову пришла некая интересная, но не очень добрая мысль. Хорошо хоть Рекс не видел этой мины, она бы ему точно не понравилась. Вера раньше всегда так делала, когда собиралась некую пакость. Дав, здорово изменилась Маргарита с тех пор, как мы попали в Страну. А я? Не знаю.

— Как поступим с медведём? — спросил я и поцеловал Еву в лобик, — Не плачь, милая, всё будет хорошо.

— Надо идти, — внезапно вмешалась Вера и Сергей, обнимавший русалку за плечи, согласно кивнул, — У меня крайне неприятное чувство, ну почти такое же, как когда этот дурень сунулся на улицу. Странно правда...Нет, ну действительно, я за каким-то чёртом ощущаю перепады настроения у Максима. Это ещё почему?

— Вы им не сказали? — очень тихо поинтересовалась Ева и я отрицательно покачал головой.

— Эй, эй, о чём там мы ещё не знаем? — Вера прищурилась, — Кстати, и у Серёжи такая же фигня, только с Маргаритой. Опять какое-то колдовство?

Рекс постарался, как можно тактичнее, разъяснить ситуацию. После этого он получил удовольствие пару десятков минут лицезреть Веру в её лучшие скандальные моменты. Серёга тот просто ошеломлённо разглядывал бывшую супругу, а вот моя оторвавшаяся половинка бушевала вовсю.

— Слуга?! — вопила она, вцепившись пальцами в зелёные локоны, — Слуга этого, этого...Этого вампира?!Да какого дьявола! Не собираюсь я ему прислуживать, пусть берёт и катится, куда угодно, горит на солнце, топится в речке и вообще! Вот сейчас просто развернусь и...

Русалка сделала пару шагов к дверям и остановилась. Протянула руку, подержала у ручки и опустила. Немного потопталась и втянув голову в плечи вернулась обратно. На её красивой мордашке появилось замешательство. Серёга просто пожал плечами и сделал попытку улыбнуться, хоть и был определённо не в своей тарелке.

Начинало вечереть. Оспаривать решение о путешествии никто не собирался, поэтому Рекс с Евой отправились готовить вещи, которые предстояло взять с собой. Со слов вампиров путешествие должно было занять не меньше недели. Ну, не ходили тут поезда, а воздушные сообщения ограничивались птичками различного калибра. И даже местные ведьмы, вопреки достоверной информации, почерпнутой из сборников сказок, летать не умели. На мой вопрос о гужевом транспорте, Ева растерянно развела руками, пояснив, насколько непростые отношения складываются в Стране между нечистью и домашними животными. Стало быть, ножками, ножками...

— Есть дело, — Марго поманила меня пальцем и выскользнула из дома наружу, где чёртово солнышко успело спрятаться за горизонт и лишь парочка лучиков, по яркости соперничающих с прожектором маяка, столбами подпирали низкие облака, — Я тут невзначай поинтересовалась у Рексика, где обитает эта самая Леонтия. Ну, ведьма, которая тебя сегодня пыталась подкоптить.

Я внимательно смотрел на вампиршу: в её глазах чертенята разжигали недобрый огонёк, а тонкие пальчики сжались в крепкие кулачки.

— Предлагаешь навестить старушку? — честно говоря, меня самого несколько выбешивал тот факт, что меня едва не прикончили, без всяких на то оснований. Похоже, местные стервы за истекшие три сотни лет настолько потеряли страх, что начали вести себя подобно мажорам из нашего прежнего мира. Их поведение на Теплыни и это, гм, предупреждение.

— Ну, насчёт старушки Рекс не был столь категоричен, — Рита криво ухмыльнулась, — А вот визит нанести стоит. Причём, немедленно, пока наши не спохватились.

Последний луч солнца подмигнул и исчез, когда мы скользнули сквозь густые заросли какой-то колючей гадости, которой как раз впору огораживать ведьмино логово. То ли шутки подсознания, то ли действительно сам воздух в проклятом месте оказался лишён всяких признаков жизни и застыл в мертвенном безветрии. Впрочем ведьмовское лежбище оказалось обычным двухэтажным особнячком, без каких-либо куриных ножек и черепов под окнами. Из каменной трубы на черепичной крыше вился сизый дым, а в окошке первого этажа мерцал жёлтый свет. Стало быть, хозяйка — дома. Отдыхает, после трудов то праведных. Нет, ну правильно: помучай вампира и спи спокойно.

— Разделимся? — скрывая усмешку, предложил я и в ответ на увеличившиеся глаза Марго, пояснил: — В американских фильмах все так делают.

— Вампиры тоже? — ехидно поинтересовалась моя спутница и щёлкнула клыками, — Ладно, не расслабляйся; Рекс говорил, будто эта тварь может оказаться очень опасной. Вроде бы, лет двадцать назад, сучке показалось, что Рексик неправильно на неё глянул и эта гадина катала его в пыли, на глазах у Евы. Ничего, сейчас я ей всё припомню!

Входная дверь из крепких досок, обитых металлической полосой, на вид казалась очень прочной, поэтому пнули мы её вдвоём. Чтобы наверняка. Получилось. Грохот и треск стояли такие, как при автомобильной аварии. Не дожидаясь, пока осядет пыль, мы вошли внутрь, с удовольствием наблюдая выражение тупого изумления на физиономии рыжеволосой пухлощёкой ведьмы, замершей с чашкой чая в одной руке и обгрызенным куском сахара — в другой.

Однако удивление очень быстро сменилось маской безумной ярости и толстушка вскочила на ноги, отшвырнув посуду куда-то далеко в угол, где испуганно мявкнул огромный чёрный кот.

— Вампиры! — взвизгнула ведьма и сцепила пальцы в замок, — А, эти новенькие! Надо было тебя, гадёныш, сегодня поджарить до хрустящей корочки, чтоб и мыслей никаких дурных в башке не осталось! А тебя, тощая, я и вовсе пополам переломаю.

— Смотри, а то ломалка в глотке застрянет, — спокойно парировала Маргарита и кошачьим шагом двинулась вперёд, — Хотя нет, судя по твоим размерам, жирдяйка, у тебя там и бегемот пролезет, без остановок. Нет, ну надо же было такое сюрпало наесть!

Рита слишком увлеклась перепалкой, поэтому не замечала, как сцепленные пальцы её оппонентки вдруг вспыхнули голубым сиянием и ощетинились тонкими усиками разрядов. А я был слишком далеко, чтобы повторять свои боксёрские приёмы из Головни. Поэтому я подобрал с пола опрокинутый табурет и отпихнув Маргариту в сторону, бросился вперёд.

— Осторожно! — крикнул я и запустил тяжеленной фигнёй в толстуху, оскалившую острые лисьи зубки.

Насколько точным вышел бросок — не знаю: в ту же секунду меня сшибло с ног и судя по ощущениям, впечатало в самую дальнюю стену. Кажется ещё и какая-то фигня свалилась сверху, но это уже не имело особого значения. Хватало хороших отношений и без добавки. Некоторое время я барахтался в упрямых обломках, пытаясь ловить ускользающие разноцветные кольца.

Когда тесты Роршаха закончились и я я смог подняться на ноги, выяснилось, что нам вполне по силам заниматься дизайном интерьеров. Домик ведьмы успел измениться до неузнаваемости: целой мебели практически не осталось, повсюду валялись ошмётки непонятного происхождения и куски дерева, а белый пух летал в воздухе, словно здесь уже наступили зимние холода. Белые некогда стены почернели и покрылись дымящимися подпалинами. Совершенно офигевший кот следил за этим безобразием, сидя на печи, расколотой пополам и его хвост стоял пушистым столбом, точно индикатор боевой готовности.

Но самое интересное происходило там, где прежде находился столик с блестящим самоваром: две женщины шипящие словно обезумевшие кошки катались в обломках, колошматя друг друга по физиономии и пытаясь вцепиться в горло сопернице. Кстати, я очень вовремя пришёл в себя: чёртово ведьминское отродье, хоть и щеголяло шикарнейшимфингалом, всё же сумело повалить Риту и сомкнуть пылающие ладони на тонкой шее.

А вот хренушки!

— Ку-ку, — сказал я и ударил ошарашенную чародейку в целый, пока, глаз.

Ой. Нет, не в глаз. В последнее мгновение толстуха попыталась увернуться и я угодил куда-то в район виска. Как-то совсем неприятно хрустнуло и ведьма кулем повалилась на замусоренный пол. И глаза её так открытыми и оставались. И грудь, вроде бы, не шевелилась. Кажется, проверять, есть ли пульс, не имело никакого смысла.

Нет, всё-таки чудно начиналась наша новая жизнь: устроили потасовку с ведьмами, а после, в процессе второй, я прикончил одну из хозяек здешнего мира. И это — четвёртая ночь. Что будет на десятую? Битва с местной Годзиллой?

— Максим, — Рита приходила в себя, мотая головой, — Ф-фу...Вот скотина! Ну, сейчас...

Она схватила протянутую руку и поднялась на ноги. В чёрных глазах медленно скользили багровые точки, а из носа струилась тонкая ниточка крови. Я осторожно вытер её и убрал тряпицу с запылившихся волос. Я несомненно любил Еву, но сейчас, когда мы стояли так близко, чувства взбесились, так словно я любил и эту, взбалмошную, вампиршу. Безумие.

— Где эта сво...Вот чёрт! — Маргарита уставилась на неподвижное тело, — Это...ты?

— Так получилось, я не хо...Впрочем, кого я пытаюсь обмануть? — я криво ухмыльнулся, — Ну не поколотить же мы её сюда пришли? Хоть получилось действительно случайно.

— Оно и к лучшему, — с внезапным ожесточением Рита пнула покойницу, — Сама ситуация, где эти твари верховодят нами выбешивает донельзя. Буду убивать гадин везде, где смогу.

Ух ты! Да, боевая у меня подруга. А выглядит то как! Просто чудесно: глаза горят, грудь вздымается, а худенькое тело дрожит точно струна.

Чёрный кот спрыгнул с печи и подошёл к хозяйке, помахивая хвостом, точно это была лопасть вентилятора. Зверюга деловито обнюхала труп и вдруг издала совершенно злорадное мяуканье. Я готов был поклясться, что вижу радостную ухмылку на чёрной лохматой физиономии. Продолжая орать, кошак подпрыгнул метра на полтора и умчался прочь.

— Макс, — Марго повернулась ко мне, — Если бы не ты...Я так благодарна тебе. Ты ведь собой пожертвовал.

— Пустяки какие, — чёрт, я наверное сейчас красный, как помидор. Смущённый вампир, обалдеть, — Всегда пожалуйста.

— Нет, не пустяки, — Марго положила руки на мои плечи, — И ещё, всё хотела тебе сказать, но не могла подобрать нужных слов. Понимаешь...

Наши губы оказались слишком близко для всяких объяснений. От поцелуя кружилась голова, а тело прижимающееся ко мне, вызывало неистовое желание. Сколько продолжались наши объятия — не знаю, но пришёл в себя я от ощущения постороннего пристального взгляда. Продолжая пребывать во власти странной магии, мы оторвались друг от друга и посмотрели в сторону двери. Там стояли Рекс с Евой и молча смотрели на нас.

Вот чёрт...

— Да откуда я знала, какая вам фигня в голову придёт? — Вера не выглядела смущённой, сидя в огромной лохани и потирая пятки куском мыльного камешка, — Дремала себе спокойно, а тут, как сковородой промеж ушей: бабах! Второй раз за день, заметь. Ты меня так и до инфаркта доведёшь. А тут ещё и Серёжка бежит: караул, кричит, Риту убивают. Ну, мы всех на уши, руки в хвост и бегом. Ага, убивают, как же! Они там зажимаются, после того, как дуру толстую какую-то ушатали.

Серёга сидел с противоположной стороны деревянной ванной и с некоторой ревностью поглядывал на меня. Нужна мне больно твоя русалка, тут со своими бы как-то разобраться! Марго надулась и сидит в кресле, ни с кем не общаясь, а я просто не знаю, как подойти к Еве и попросить у неё прощения. Мало того, что никого не предупредив, отправились разбираться с ведьмой, так ещё и это...О-хо-хо.

— Потри спинку, — приказала Вера, изгибаясь в воде и подмигнула мне, — Иди, герой-любовник, замаливай грехи.

— Что за хрень с вами творится? — Сергей, довольный, как слон, тёр губкой русалку и облизывался.

— Мне откуда знать! — я встал, не зная, как поступать дальше.

— Максим, — на пороге комнаты, отданной на откуп водоплавающим, появился Рекс и смущённо потупился, — Необходимо поговорить.

Русалка, заметив смущение вампира, тут же перевернулась на спину, демонстрируя большой красивый бюст. Серёга тяжело вздохнул. Ха!

— Конечно нужно, — дьявол, я бы за такие вещи точно в морду дал, — Рекс, я это...

— Не здесь.

На прощание водяной ткнул в меня пальцем, изобразив хук с правой. Я только плечами пожал. Заслужил.

Мы спустились в подвал и свернули в одну из комнат, гд происходила наша инициация. Маленький вампир сел в кресло и потупился. Я же ощущал себя последним засранцем, не зная, как оправдаться. Да лучше бы он действительно меня избил. Я бы и сопротивляться не стал.

— Рекс, прости, я...

— Максим, — он поднял руку, — Пожалуйста, ответь на один вопрос. Только ответь честно, поверь, это очень важно.

— Хорошо, — да я хоть горы готов ворочать, лишь бы простили.

— Вы с Марго, — он зажмурился и щёлкнул пальцами, — Будучи вампирами, вы...Ну, в общем, вы с ней...

Я понял. Ну ни хрена себе вопросик! Может лучше гору свернуть?

— Да, — он вскинулся и на бледном лице отразился испуг, — В ту ночь, когда она встретила тебя, — Рекс схватился за голову, — Это плохо?

— Это кошмар! — почти простонал собеседник, — Ну почему с вами всё так сложно? Первый секс соединяет вампиров узами почти такими же, как Связь И никогда прежде не было такого, как у вас.

— Что это значит? — сердце словно ухнуло куда-то в бездну.

— Это — как любовь и страсть у людей. Ты любишь Еву, но в то же время тебя тянет к Марго, а её — к тебе.

— И как это разорвать?

— Никак! — он яростно замотал головой, — Это — навсегда. Какой ужас!

— Шведская семья, блин, — я тяжело вздохнул. Это же надо так вляпаться. Представляю, что испытывает Ева. И Рекс. Знать, что твой избранник страстно желает другого...Вот дерьмо.

Ева не стала устраивать патетики, подобной той, которую демонстрировал Рекс. Маленькая вампирша просто лежала на вершине холма, где мы провели остаток предыдущей ночи и разглядывала луну. Когда я опустился рядом, девушка, не говоря ни слова легла на мою грудь и обняла, прижимаясь щекой. Кажется она плакала перед моим приходом. Хотелось разогнаться и разбить голову о невидимую стену.

Когда я попытался произнести какие-то слова, Ева плотно прижала тонкий пальчик к моим губам. Потом перевернулась на живо и внимательно изучила моё лицо.

— Прости, — всё же сказал я и она вновь вынудила меня замолчать. Теперь мы лежали в полном молчании и как ни странно, я вдруг ощутил удивительное умиротворение. Словно ничего и не было и никакая тень не пыталась встать между нами. Потом Ева погладила меня по щеке и поцеловала.

— Максим, — тихо сказала она, — Не нужно никаких оправданий и извинений. Я всё отлично понимаю и ты ни в чём не виноват. Я не держу зла ни на тебя, ни на Маргариту. Просто так получилось и нам всем придётся как-то с этим жить.

Я не сумел сдержать нервный смешок и вампирша тоже несмело улыбнулась, а потом ещё раз поцеловала. Последние льдинки, ещё скользившие внутри, тут же растаяли и я прижал девушку к себе, целуя её носик, щёки и лоб.

— Ты ведь даже не догадываешься, а всё могло быть гораздо хуже, — сказала, посмеиваясь Ева, — О наших отношениях с Рексом я упоминала, ну вроде он мне близок, как брат, а я для него, как сестра. Всё так, но один раз мы с ним едва не сорвались. Были на празднике Первого Снегопада, вместе с деревенскими катали снеговиков, строили снежную крепость, играли в снежки и немного покушали. Знаешь, как то странно получилось в ту ночь: мне попался парень, очень похожий на Рекса, а ему досталась девушка — один к одному я. Пришли домой возбуждённые и принялись целоваться. Ещё бы чуть-чуть и...Представляешь, какой ужас мог бы получиться?

— Ужас-ужас, — вздохнул я, гладя вампиршу по волосам, — Нет, не представляю.

— Я тоже, — Ева положила голову на мою грудь и закрыла глаза, — Теперь придётся уходить даже быстрее, чем мы собирались. Ведьмы быстро узнают про смерть одной из своих и сгоревший домик их не сможет обмануть.

— Ну хоть за это то извиниться можно? — мне позарез нужно было хоть как-то попросить прощения и видимо Ева понимала это не хуже меня. Чёрный глаза приоткрылся, с хитринкой взирая на меня, — Ну пожалуйста, прости меня. Я так больше не буду.

— Не знаю, что ты конкретно имеешь в виду, — глаз захлопнулся, — Но думаю: будешь, в любом случае. Не спорь и не давай невыполнимых обещаний. А насчёт Леонтии...Тут и вовсе не за что извиняться: тварь она была наиредчайшая, даже по меркам стервозных ведьм. Не понимаю, почему она поселилась так близко к нам, как следила, честное слово! Куда не пойдёшь, а там эта наглая физиономия: "А, упыри недоделанные. А, вурдалаки недобитые". Самые худшие и унизительные ругательства. Рекс однажды не выдержал и попросил оставить нас в покое. Так эта сволочь сбила его с ног и начала катать в пыли, а меня парализовала. И всё время смеялась, дескать поставила нас на место. Ненавижу эту мразь! И своё бессилие тоже! Почему я не такая, как Марго?

Я покрепче обнял Еву, постаравшись поцелуями сбить начинающуюся меланхолию.

— Потому что Марго — это Марго, а тебя я люблю именно такой. Красивой, нежной, которую хочется защитить от всех ведьм Страны. Ну подумай сама, зачем нам две одинаковые вампирши?

— Ставить распоясавшихся вампиров-кобелей на место, — она ущипнула меня за бок, — Представляешь, как бы мы за тебя взялись, а? Ага, вот оно в чём дело, поэтому я тебе и нравлюсь именно такой? Боишься?

— Ой, ты меня раскусила, — я испуганно зажмурился, — Ничего от тебя не скроешь.

Разговор Рекса с Марго тоже прошёл успешно. Очень. Они уединились в соседней комнате, где очень активно принялись расставлять точки над и. Посмеиваясь, мы на цыпочках прокрались мимо полуоткрытой двери, откуда доносился громкий скрип кровати и шумные вздохи вампиров. И вновь странное ощущение: моя страсть к Марго вовсе не вынуждала ревновать её к Рексу и я просто порадовался за их примирение. Нет, всё же, останься я человеком и от таких перфомансов у меня давно бы сорвало крышу. Однако, всё равно, общение с Маргаритой нужно свести к необходимому минимуму. По крайней мере, в ближайшее время. Может Рекс ошибается и чувства, хотя бы немного, подостынут.

Остаток ночи мы посвятили сборам в дорогу. Ева с Ритой бережно перебирали обширный гардероб, тренировались друг на дружке в наложении макияжа и спорили о необходимости брать какие-то крохотные коробочки, непонятного мне назначения. Рекс поделился со мной парой дорожных плащей, искренне посетовав на то, что его габариты не позволяют выделить больше. В общем, в дорогу мы собрали три огромных мешка и ещё пару сумок, которые "так и быть" согласились нести вампирши.

Водоплавающие удрали в соседнее озеро, пообещав вернуться к закату следующего дня. Серёга казался необычайно возбуждённым, словно молодожён перед началом медового месяца, а Вера изо всех сил делала вид, будто ничего особенного не происходит.

Примчалась Дуня и протирая заспанные глаза, принесла известие от Ивана. Тот всю ночь работал у Головенского кузнеца и стал свидетелем, как взбешённые ведьмы рыскали по селению, пуская искры и пламя из глаз и рук. Судя по некоторым репликам, новые вампиры (тут девушка бросила игривый взгляд в мою сторону и поправила пышную грудь) натворили что-то ужасное.

Хм, а быстро они отреагировали. Придётся нам уносить ноги очень быстро. Тем не менее, единственное, о чём я жалел, так это о дополнительных неприятностях, которые доставил Еве и Рексу. И то подумать: жили себе спокойненько, не тужили, а тут припёрлась парочка, да ещё с такими тараканами!

Сделав все необходимые приготовления, мы позволили себе расслабиться. Цветочный холм сегодня достался Рите и её возлюбленному, а мы удовлетворились каминной комнатой. Ева почитала мне немного вампирской лирики о ночных цветах в свете зарождающейся луны, но сколько я не пытал, так и не призналась, её это стихи или нет. Потом мы занялись любовью и с наступлением рассвета уснули в объятиях друг друга, глядя на медленно колышущиеся языки пламени.

Я глядел во тьму и ощущал, как мрак смотрит на меня. Ощущение постороннего взгляда, тяжёлого давящего, было таким реальным: казалось — протяни руку и она коснётся монстра, затаившегося в темноте. Ноя не боялся. Напротив, хотелось броситься вперёд, сшибиться с неведомым врагом, повалить его и вцепиться клыками в горло. Однако, стоило мне пошевелиться и всё тело тотчас словно опутала невидимая, но очень прочная верёвка. Ощущая, как бешенство захлёстывает меня с головой, лишая остатков разума, я рванулся вперёд и путы, не выдержав, лопнули.

Мрак шевельнулся, издав тихий смешок.

— Как интересно, — прошелестел приятный женский голос, — Такая забавная парочка...

И я проснулся.

Ева сидела в изголовье, лаская мои волосы и улыбалась, разглядывая меня. Увидев, что я проснулся, вампирша легла рядом и поцеловала мою грудь. Честное слово, когда я смотрел на неё, возникало ощущение, будто мы знакомы уже долгие тысячи лет.

— Привет, — сказал я, поцеловав крохотный носик.

— Доброй ночи, — блаженно улыбаясь она потёрлась о мою щёку, — Как спалось?

— Снилось, будто разговариваю с темнотой.

— Ты видел сон? — она удивилась, — Странно. Вообще-то мы не видим сновидений.

— Вот такой я весь уникальный, — прикасаться к гладкой холодной коже оказалось так приятно, что я никак не мог остановиться, — Разве такой чудесной девушке мог достаться какой-то обычный вампир? Нет, только самый редкостный экземпляр!

— Страдающий от чрезмерного переизбытка скромности, — она укусила меня за мочку уха, — И ещё спящий дольше всех остальных вампиров, вместе взятых. Вставай, соня, все остальные уже готовы выходить. Даже наши водяные успели вернуться. Причём у твоего Сергея вырвали клок волос и исцарапали физиономию.

— Значит, день прошёл не напрасно.

Мы посмеялись, потом некоторое время просто целовались и лишь проделав все эти, крайне необходимые для пробуждения вещи, я решился подняться на ноги. Вещи оказались чистыми и выглаженными. Ева, несколько смущаясь, пояснила: дескать, пока мы спали, как тут заведено, заглянула Дуня и занялась стиркой. Лично я никакого смущения не испытывал. Кого стесняться то? Человека? Покатав эту мысль и таки сяк, я понял: сам себя я уже полностью и окончательно воспринимал, как вампира.

Как и сказала Ева, все остальные обитатели маленького домика вовсю бодрствовали, находясь в разной степени предотъездной лихорадки. И если Рита с Рексом достаточно спокойно поприветствовали меня, То Вера буквально исходила искрами, бросая возмущённые взгляды на исцарапанно-виноватую физиономию Серёги. Марго не преминула ехидно пояснить мне в ухо: дескать наш водоплавающий настолько увлёкся знакомством с местными ундинами, что и не заметил, как его застукали на месте преступления.

— Им, значит, можно, — недовольно бормотал Сергей, косясь в мою сторону, в то время, как Вера, злорадно хихикая, вешала на него всё новые дорожные мешки, — И всё прощают, а тут, всего-навсего, обменялись дружескими поцелуйчиками. Лёгкими! Даже почти без языка...

— Ну конечно! — шипела русалка, — И за сиську почти не держался и жопу почти не поглаживал. Той стерве я уже всё объяснила, а ты у меня ещё в процессе.

Мы всё же решили пожалеть несчастного водяного и отняли у него часть поклажи. Дуня с Иваном пообещали тщательно приглядывать за домом в отсутствие хозяев и пожелали всем скорейшего возвращения. Похоже, никто не удосужился упомянуть, что путешествие для кое-кого окажется дорогой в одну сторону. Я изо всех сил пытался не думать о грядущем расставании6 Честно говоря в голове просто не укладывалось, как я смогу жить дальше без маленькой очаровательной вампирши.

Мы остановились у ворот и оглянулись. Странное дело, прошло всего ничего, с того момента, как я увидел эту небольшую уютную постройку, но сейчас она показалась мне такой родной, словно это я прожил здесь долгие сотни лет. Рита улыбаясь показала пальцем на две чумазые детские мордашки торчащие из кустов с бледно розовыми ягодами.

— Дети семьи, которая ухаживает за садом, — пояснила Ева и помахала рукой, — Маша и Фёдор, очень хорошие детишки, только стеснительные.

— У меня неприятное ощущение, — вдруг сказал Рекс и потёр лоб ладонью, — Словно я последний раз вижу наш домик. Внутри всё сжимается.

Марго погладила его по плечу и поцеловала в щёку. Потом бросила осторожный взгляд в мою сторону. Вот чёрт! Проклятые чувства и не думали ослабевать. Нужно держать себя в руках. Я люблю Еву и только Еву.

Ну и Маргариту тоже, добавил ехидный голос внутри, кого ты хочешь обмануть?

Ева взяла меня под руку и пристально посмотрела в глаза.

— Тяжело? — тихо спросила она.

— Да, — немного подумав, признался я и через силу улыбнулся, — Но когда ты рядом — намного легче.

Ворота с лёгким скрипом закрылись за нашими спинами и мы, никуда не торопясь, двинулись вперёд по узкой тропе. Листья деревьев тихо шелестели над головой и яркие звёзды, перемигивающиеся в ветвях, внимательно прислушивались к пронзительному скрипу какого-то жука-полуночника.

Водоплавающие шагали чуть впереди и я хорошо различал каждое слово извинения, вылетающее из уст провинившегося водяного. Рекс с Марго замыкали нашу группу и тихий рассказ вампира о местных обычаях совершенно терялся за напористым речитативом Сергея. Мы с Евой молчали, но это было очень хорошее и информативное молчание, полное неких беззвучных фраз наполненных теплом и нежностью.

К сожалению, как и всякая идиллия, эта продолжалась весьма недолго. Ровно до того момента, когда мы вырвались из объятий душистого кустарника и вышли на тракт. Правда, ещё до этого, Ева вдруг крепко сжала мои пальцы и зажмурилась, точно ощутила приближающуюся опасность.

Ведьмы. Как говорится: на манеже всё те же. Плюс ещё парочка постарше и пострашнее. Ну, в смысле, рыжая так и оставалась вне конкуренции, хоть и продолжала сохранять некоторые следы подарка Маргариты. Молодые ведьмочки предпочитали держаться за спинами старших но кулачки у каждой подозрительно светились красным. У четвёрки же, преградившей нам путь, как и рассказывала Дуня, искры натурально сыпались во все стороны.

Вера тихо взвизгнула и спряталась за спину Серёги. Водяной расправил плечи, но когда он обернулся, особой уверенности в его взгляде я не разглядел. Ева задрожала, прижимаясь ко мне и легко поцеловав девушку в ушко я прошептал:

— Оставайся здесь, пока мы не оценим ситуацию. Побудь с Рексом. Если что, вы — не при делах. Марго.

— Я здесь, — в прищуренных глазах ни единого признака страха или неуверенности, — И полностью готова. Рексик, зайчик, побудь с Евой.

Я похлопал Сергея по плечу и кивнул, давай, мол, назад. Однако товарищ только помотал головой и в его лице появилось выражение странной отчаянной решимости. Как, кстати и у русалки, опасливо глядящей из-за широкого плеча. Ах да, это их чёртово подчинение...Нужно будет как-нибудь разорвать проклятое служение. Глупо, когда твой товарищ находится у тебя в подчинении. Да и прочих чокнутых связей в нашей группе и так предостаточно.

Ладно, всё потом. Мы с Марго вышли вперёд, остановившись перед ведьмами, которые продолжали угрожающе светить оранжевыми глазами и сжимать искрящие кулаки перед грудью.

— Как страшно, — громко сказала Рита и лениво зевнула, небрежно прикрыв рот ладошкой, — Какие батарейки в зад вставили? Или вы на аккумуляторах?

За спиной послышался нервный смешок. Вера.

— Вам, похоже, никто так и не удосужился, как следует разъяснить, что подобает делать тем, кто проиграл, — с укоризной пробормотала рыжая и я почувствовал нотки нервозности в её голосе, — И на кой дьявол вы прикончили Леонтию?

— И долго ты собираешься вести с этими беломордыми дружеские разговоры? — прошипела белобрысая, так замечательно засыпающая под колыбельную кулака, — Давай уже выбьем из них дурь! Новичков прикончим, а этой парочке напомним, зачем их вообще оставляли в живых.

Новенькие (Ну, те которые старенькие) помалкивали, из чего я сделал вывод: они тут, в качестве ударной силы, пушечного мяса, точно так же как и группа черлидерш, мнущихся позади. И вновь основной вектор злобы исходил исключительно от помятой блондинки. Может ей понравился прошлый раз и она настаивает на повторе? Да легко!

Я сделал шаг вперёд и тотчас столб синего пламени вонзился в утоптанную дорогу перед моими ногами, подняв столб серой пыли. Взвизгнула Вера, а Ева, не удержавшись, выдохнула моё имя. Кончики пальцев закололо, а волосы сделали попытку встать дыбом. Всем успокоиться! И причёске тоже. Непроизвольно сжав кулаки, я сделал ещё один шаг вперёд и ведьмы вдруг попятились назад. На сморщенных физиономиях старушенций появилась откровенная растерянность, а молодёжь так и вовсе выглядела испуганной. Даже не поворачивая головы, я чувствовал присутствие Марго по левую руку.

— Послушайте, — сдерживать бешенство оказалось крайне непросто, но я старался, — Не представляю, какие причины могли вызвать войну между нашими народами, но она закончилась три сотни лет назад. Никто из нас не пытался возобновлять военные действия, мы просто отвечаем ударом на удар: вы калечите наших друзей — получаете по физиономии; пытаетесь нас убить — умираете. Всё очень просто. Желаете продолжения?

— Вас двое, — презрительно фыркнула блондинка, — А нас — четверо.

— Нас тоже четверо, — Рекс взял Риту под руку, а Ева прижалась ко мне.

— Обижаете...Почему же — четверо? — Серёга, покряхтывая, приглаживал растрёпанные водоросли волос, а Вера угрюмо разминала пальцы, словно намеревалась вцепиться кому-нибудь в глотку, — Ну а если прикончите меня, предупреждаю: к местным водоёмам вам лучше не соваться. Поверьте: для наших это будет самой последней каплей.

Теперь испуганными выглядели все ведьмы. Девочки так и вовсе погасили свои огоньки сжались в перепуганную стайку, а старые клюшки вопросительно поглядывали на рыжую. Одна она продолжала улыбаться, разглядывая меня, как нечто, смутно знакомое.

— Ладно, — сказала главная и её глаза утратили нездоровый цвет, — Леонтия была такой сукой, какой свет не видывал, вот и получила по заслугам

— Анжела! — вскинулась блондинка, — Ты опять за своё? Забыла, за что тебя сослали в эту глушь? Напомнить? Я лично доложу...

Рыжая покачала головой и ткнула ей пальцем в лоб. Болтливая ведьма умолкла на полуслове и рухнула в пыль.

— Забирайте этот мусор и уматывайте, — скомандовала рыжая, — Не бойтесь, всю ответственность я беру на себя, поэтому можете немедля начинать строчить донос. Поля...

Знакомая нам девчушка испуганно приблизилась.

— Послушай, милая, — рыжая потрепала её по волосам, — Забирай остальных наших девочек и немедля уезжайте в какой-нибудь крупный город, где вас трудно будет отыскать. Усть-Марал вполне подойдёт. А сюда скоро прибудет трибунал и станет очень жарко.

— Хозяйка...

— Давай, давай. Ты — хорошая девочка и я научила тебя всему, в том числе и тому, как отличать добро от зла. Запомни: здесь едва не свершилось зло и мы были его источником. Никогда так больше не делай.

Полина глухо всхлипнула и порывисто обнявшись с рыжей, убежала по дороге, следом за остальными, транспортировавшими злобную блондинку. Осталась одна ведьма.

— И в чём суть сего представления? — осведомился я, — А, тебе понравился мой поцелуй!

— И он тоже, — криво усмехнулась Анжелика и провела пальцем по моей щеке, — Отпусти своих друзей, пусть идут, а у меня есть пара слов лично для тебя.

— Максим? — Ева вопросительно взглянула на меня.

— Идите, — я поцеловал вампиршу, — Всё хорошо. Догоню чуть позже.

— И всё же, ты мне так напоминаешь одного вампира, — Анжела потёрла пальцем висок, точно пыталась вспомнить, — У меня из-за вас будут крупные неприятности. Однажды я уже пошла против воли своего ковена и трибунал приговорил меня к ссылке в эту распроклятую глушь, приставив тупую дуру для надзора. Боюсь в этот раз дело ссылкой не ограничится.

— Так пошли с нами, — предложил я.

— Максим, — она искренне расхохоталась, — В вашей группе есть две вампирши, безумно желающие тебя, а ты желаешь заполучить ещё и ведьму, весьма неравнодушную к симпатичным кровососам? Не усугубляй, — Анжела посерьёзнела, — Кроме того, присутствие опальной ведьмы, ещё больше усложнит ваше путешествие. Теперь к делу: думаю за вами пошлют охотников, вероятнее всего — оборотней, поэтому поглядывай за спину; второе — вампиры, жившие здесь, пострадали от наших рук — им основательно промыли мозги, изуродовав личность и стерев большую часть воспоминаний. Если они совершат нечто плохое — не сердись, это не их вина. Так что в критический момент рассчитывай только на себя и эту твою Марго. Ух и боевая вампирша. Хотела бы я с ней дружить. Так, теперь последнее. Вы идёте в резервацию?

— Ну да, — я только пожал плечами, несколько ошарашенный услышанным, — К остальным.

— Понятно. Это, действительно, очень верное решение. Нет, не потому, что я — ведьма, а вы — вампиры, просто не во всех городах вам встретятся мои доброжелательные товарки, готовые говорить, а не швыряться огнём. Вот только, — она замялась, — Одна вещь: всех новоприбывших на последнем этапе путешествия сопровождает лично наша королева. Одна. Связи с резервацией нет никакой, только время от времени отправляют людей, чтобы ваши не умерли от голода и назад не возвращается никто и никогда. Не знаю, о чём это всё говорит, но ты просто имей в виду.

Анжелика внезапно крепко обняла меня, прижимаясь всем телом и жадно поцеловала. Потом оттолкнула и отступив на пару шагов, швырнула горсть зерна в рытвины тракта.

— На дорожку, — почти пропела она и побежала прочь.

Вот чертовка! Я не мог двинуться с места, пока не пересчитал все зёрнышки, до единого. Сто восемьдесят четыре. Тьфу!

Пока я догонял наших, внутри возникло и начало прорастать многочисленными отростками зерно ненависти. Я не имел понятия, с чего началась война и кто был повинен в развязывании боевых действий, но вторгаться в разум, коверкая психику...В моём прежнем мире такой дрянью занимались лишь самые бесчеловечные изуверы, которых после судили, как военных преступников. С другой стороны: кто именно мог совершить подобное злодеяние? Встреченные нами ведьмы казались стервами, наполненными спесью и злобой, но ведь такого добра хватает и среди обычных людей, у которых маньяки встречаются крайне редко. Про себя я поклялся обязательно отыскать неведомого злодея и долго мучительно убивать проклятую сволочь.

— От тебя несёт ведьмой, — Марго демонстративно помахала рукой перед носом, — Опять лизался со своей рыжей?

— Зачем она задержала тебя? — в глазах Евы светился вопрос, на который я не мог дать правдивый ответ, — Ты действительно её целовал?

— Скорее она меня, — я смутился, — Простите, что не стал лупить её за это по мордасам. Анжела предупредила...

— Нет, ну посмотри на него! — Маргарита обняла Еву за плечи, — Она уже для него — Анжела. Телефончик не оставил?

— У неё, между прочим, будут серьёзные неприятности из-за того, что она нас отпустила, — вампирши переглянулись и понимающе закивали. Рекс тяжело вздохнул, — Ладно, к делу. Анжела предупредила: за нами могут послать оборотня. Это что ещё за хрень?

— Оборотень, он оборотень и есть, — Рекс пожал плечами, — Обычно это люди, которые в полнолуние обращаются каким-нибудь зверем, чаще всего — волком. Однако оборотень на службе ведьм может обращаться в любой момент, когда пожелает. Очень выгодно: если не сумеет разнюхать след, всегда расспросит жителей, не видели ли беглеца.

— Но ты не выглядишь слишком обеспокоенным, — констатировала Марго, — есть причины для оптимизма?

— Полным-полно, — он развёл руками, — В наших местах оборотней-охотников отродясь не было, значит их нужно собрать и привезти сюда, после чего дать вещь, принадлежащую нам. Если ничего не изменилось за последнюю сотню лет, ближайшая псарня располагается в Корнигонках, это — пятьсот лиг отсюда.

— Понятно, — кивнул я, — А учитывая скорость перемещения местных экспрессов, мы успеем добраться до противоположной стороны вашего мира и вернуться обратно.

— У Страны нет конца, — поправил меня маленький вампир, — По крайней мере никто так и не смог подтвердить слухи о крае мира или его шарообразности.

— Может пойдём? — вклинилась Вера, — А то нам и не потребуется добираться до края мира, ожидая охотников. Они и сами нас здесь найдут. В беседе поучаствуют.

Ева рассмеялась и потащила меня вперёд.

Остаток ночи прошёл без приключений: мы просто шагали вперёд и Рекс с Евой рассказывали о местности, остающейся по обе стороны тракта. Если бы не конфронтация с ведьмами, у нас была бы возможность прогуляться в небольшой лесок, где водились взаправдашние жар-птицы, способные поджигать всё вокруг, во время брачных танцев. К счастью кошмар пожарника обитал в заболоченной части леса и никакой угрозы для растений не представлял.

С левой стороны, где вдоль дороги лениво скользила глубокая река, используемая местными для примитивного судоходства, бобры построили три исполинские плотины, перекрыв чахлые отростки Сонной — так называлась река. Рекс не мог долго находиться возле бегущей воды, не помогали даже амулеты, но клялся, будто видел у здоровенного бобра, управлявшего остальными, корону на волосатой башке. Марго нарекла бобростройку Бобруйском, а Ева назвала товарища врунишкой и поделилась воспоминаниями о приключениях в солевых пещерах под грядой холмов, застилавших горизонт справа.

Тамошние гномы не слишком жаловали пришельцев, поэтому всякий раз сталкиваясь с вампиршей недовольно бормотали: "Повезло, дескать, что ты, тощая, не человек".

Вера, дёрнув Еву за руку, начала вполголоса задавать вопросы об интимной гигиене русалок, которые очевидно постеснялась озвучить среди своих. Воспользовавшись подходящим моментом, подошёл Сергей и начал тихо рассказывать о вчерашних похождениях. Похоже товарищу ещё повезло, что он так легко отделался. Если бы Вера знала всё...

Рекс, который шёл с Марго немного впереди, остановился на верхушке холма, задумчиво рассматривая речку в густой поросли ивняка, почти скрывшего медленно бегущую зеленоватую воду. Эта картина почему-то показалась мне до такой степени знакомой, что я остановил откровения водяного, озадаченно уставившись на вампира, замершего на фоне тёмно-фиолетового полотнища, усыпанного звёздами.

Марго подошла было к своему парню и тут её словно закоротило: девушка крутила головой, то глядя на меня, то вновь возвращаясь взглядом к Рексу. Пока продолжалась эта непонятная пантомима, нас догнали Вера с Евой.

— Что-то случилось? — встревоженно поинтересовалась Ева. Кажется Рекс задал Рите тот же вопрос.

— Не понимаю, — пробормотал я, — Как дежавю...

— Два часа до рассвета, — нет, эту фразу должна было говорить вовсе не Ева, а кто-то другой! Какого дьявола происходит? — Тут, около мостика, есть небольшая пещера Мы всегда в ней останавливаемся.

Голова шла кругом. Какая-то упругая преграда в мозгу прогибалась под напором вопросов, точно готовилась выпустить наружу воспоминание...О чём? Появилось ощущение нереальности, точно всё происходило во сне.

Сон! Я вспомнил!

— Здесь, в зарослях, должен быть дом, — я схватил Еву за руку и она испуганно отшатнулась, — Знаешь о нём?

Подошли Рекс и Маргарита. Рита теребила вампира за одежду, а он морщил лоб, словно пытался вспомнить нечто, давно позабытое.

— Максим, — глаза Марго сияли возбуждением, — Я вспомнила: мне снился странный сон про домик в лесу. Там...

— Тебе тоже? — изумился я.

— Психованные какие-то, — пробормотала Вера и потащила Серёгу прочь, — Вы тут, это, разбирайтесь, а мы пойдём в речке подремлем. Подальше от чокнутых кровососов. Пошли, Серёженька, один ты у меня нормальный. Кобель, просто.

Рекс и Ева непонимающе переглянулись, но у обоих точно тень на лицо легла. Если они и не помнили дом Подорожника, то были, как никогда близки к озарению.

— Пошли, — я взял Еву и Риту за руки и потащил вверх по течению, туда, где колючие заросли чахлых деревьев казались особенно густыми, — Рекс, догоняй...

Мы спустились с холма и тут же угодили в объятия шипастых ветвей, напоминающих облегчённую версию колючей проволоки, которой неизвестный садист обмотал низкорослые деревья. Потревоженные комары недовольно вились над головами, но кусать не торопились — солидарность. Земля под ногами шелестела опавшими листьями и странно проваливалась при каждом шаге, точно мы шагали по поверхности заросшего болота.

— Так этот сон снился вам обоим? — испуганно спросила Ева, — И что в нём было?

— Домик Подорожника, — мы преодолели таки колючую ограду и вырвались на крохотную опушку, — Вот этот.

Свет луны серебрил жалкие остатки постройки, но даже он оказался не в силах облагородить развалины строения: чёрные провалы окон, сгнившая солома на крыше, какие-то прутья, торчащие из стен и дверь, повисшая на единственной петле. Рекс внезапно схватился за голову и покачнулся. Я придержал его под локоть.

— Я вспомнил, — глухо сказал вампир и поднял на меня глаза, полные скрытой боли, — Вспомнил это место, дом и того, кто в нём жил. Мы с Евой были здесь той ночью, когда...

— Когда его убили, — едва слышно прошептала Ева и зажмурилась, — Ведьмы, много ведьм. Они ничего не могли поделать: жилище Подорожника несокрушимо, пока жив его хозяин. Тогда они привели нас...

У меня дрожь пошла по коже от её голоса.

— Привели и привязали к деревьям, — Рекса начало трясти, — Леонтия и ещё одна, не помню её лица. Потом начали выкрикивать Подорожника. Сказали: оставят нас до утра, чтобы он смог полюбоваться на два факела.

— Было очень страшно, — Ева начала плакать и Рита успокаивающе обняла девушку, — Они не просто угрожали, они предупредили, дескать будут приводить жертв каждую ночь, пока хозяин не выйдет наружу.

— Твари! — Марго скрипнула зубами, — Какие твари!

— И он вышел, — я не спрашивал, всё было ясно и так.

— Да, — Рекс помотал головой, — Попросил лишь об одном: отвязать нас, чтобы мы не видели, как его будут убивать. И его сожгли заживо...

— За что? — сумрачно спросил я, — Как мог угрожать победившим ведьмам одинокий Подорожник, который даже не покидает своего дома?

— Кажется он знал какой-то секрет, — Ева потёрла лоб, — Не помню, всё будто в тумане, а когда пытаешься вспомнить, то голова словно раскалывается на части.

— Не нужно, — я положил руку на её плечо, — Придёт время, всё узнаем и отплатим по всем счетам.

— Это точно! — Маргарита стукнула кулаком о ладонь и её глаза полыхнули мрачным багровым светом.

— Мне нехорошо, — Ева прижала кончики пальцев к вискам, — Сам вид этого дома и воспоминания с ним связанные...

— Рекс, ты как? — Марго погладила его по щеке, — Побудь здесь, а мы, с Максом, посмотрим, что там внутри. Хорошо?

Я поцеловал маленькую вампиршу в носик и она слабо усмехнулась. Очень не хотелось оставлять любимую здесь в таком состоянии, но мне позарез нужно было попасть внутрь полуразрушенного домика. Какая-то вещь из сна, продолжала таиться в глубинах памяти и судя по всему, это была очень важная вещь.

Только подойдя к самим развалинам я осознал, какое глухое безмолвие окружает нас — ни единого вскрика ночной птицы, шелеста травы под ногами мелкой нечисти и торопливого говорка лесного народца, к чему мы уже успели немного привыкнуть за время путешествия. Полумёртвые деревья понуро безмолвствовали, окружив памятник былого злодеяния.

Когда мы вошли внутрь, Маргарита взяла меня за руку и я ощутил слабый укол возбуждения. Мы торопливо переглянулись и тут же отвели взгляды, словно два преступника пойманные на горячем. Слишком мощное чувство соединяло нас, стоит потерять контроль и волна страсти может мгновенно захлестнуть с головой.

— Зеркало, — прошептала Рита, когда мы, миновав сени, вошли в гостиную, — Тогда мы в нём отражались...

Нет, сейчас это был расколотый пополам кусок обычного стекла и он отражал лишь закопченные стены, торчащие балки и осколки разбитой печи. Здесь даже паутины не было. К счастью отсутствовала и та живая тьма, которая наполняла наш сон.

Я медленно прошёлся по озерцу лунного света, набежавшего из окна, поднял обугленную книгу с неразборчивой титульной надписью и досадливо отбросил в сторону. Нет. Не это. Рита в замешательстве прогулялась вдоль стены, поставила на ножки обгоревший табурет и остановившись у расколотой печи, вопросительно посмотрела на меня.

Печь. Точно! В голове словно белый свет вспыхнул. Я решительно разбросал мелкий щебень и нащупал холодную гладкую поверхность камня, который плотно сидел в небольшом углублении. Пришлось немного поднапрячься, чтобы удалить импровизированную крышку. Отбросив камень в сторону, я вновь запустил пальцы в каменное крошево и откопал небольшой тряпичный свёрток, внутри которого ощущался маленький твёрдый предмет. Похоже, упаковывали его в дикой спешке.

— Ух ты! — только и сказала Марго, когда я развернул тряпицу и положил находку на ладонь, — Красивый.

Мужской перстень с тёмно-красным камнем, напоминающим рубин. Мне могло показаться, но внутри камня, вроде бы, вспыхивали едва заметные жёлтые искорки. Рита повертела украшение в руках, поднесла к глазам, а потом взяла меня за запястье и надела на безымянный палец левой руки. Странное дело: кольцо подошло идеально, словно некий, неведомый мастер готовил его именно для меня. Помимо прикосновения холодного гладкого металла я ощутил ещё одну непонятную вещь: точно покалывание крохотных иголочек по всему телу. Впрочем необычное чувство тут же прошло

— Чтобы всех отыскать, воедино собрать и единою чёрною волей сковать, — зловеще пробубнила Маргарита, — Фродо, посмотри, нет ли там какой надписи?

— Есть, мой Гэндальф, — я ухмыльнулся, — Сделано в Китае.

— Этого я и боялся, — она махнула рукой, коротко хмыкнув, — Ладно, у этого анекдота борода длиннее, чем у Черномора. Красивый перстень, как раз подстать тебе. Нет, честно, идёт. Какие есть мысли по поводу всего этого?

— Никаких, — я коснулся гладкой поверхности камня и вновь ощутил болезненный укол, — Правда я смог вспомнить конец сна, там, где нас предупреждают о смертельной опасности. И ещё...

Я рассказал Марго о нашей беседе с Анжеликой, на этот раз не упустив ни единой мелочи. Рита прикрыла потемневшие глаза и её выступающие скулы стали белее снега.

— А если она врёт? — она скрипнула зубами и ответила сама себе, — Да нет, очень похоже на правду: все эти провалы в памяти и характер, точно слепленный на скорую руку. Суки! Убью тварей!

Я осторожно обнял её, пытаясь сдержать бурю, разыгравшуюся внутри, но Марго сама сбросила мои руки и покачала головой:

— Нет, Максим, лучше не надо, — она горько усмехнулась, — Похоже, у Рекса есть только одно настоящее чувство, в котором не сумели покопаться своими грязными пальцами эти выродки. Не будем мучить его и Еву.

— Хорошо, — я в который раз поразился ясности мыслей Маргариты и восхитился ею, — Пошли к нашим, скоро рассвет, а нам ещё предстоит найти укрытие.

— Угу, — она кивнула, — Не хочешь повторения прошлого раза? Да уж, смотреть, как ты дымишься было просто офигительно. А воняло то как!

— Давай, давай, напомни мне ещё пару раз, пока я не успел забыть.

Еве стало немного лучше и она смогла найти в себе силы, чтобы подняться на ноги и бродить между поникших ветвей, касаясь их тонкими пальцами. Увидев меня вампирша, не говоря ни слова, подбежала и крепко обняла, положив голову на грудь. Моё сердце разрывалось на части, когда я смотрел на свою любимую. Марго была тысячу раз права: единственным неизуродованным чувством у Евы оставалась её любовь ко мне. Я просто не имел права предать нашу Связь.

— Что там было? — тихо спросила девушка, — Вы вернулись очень быстро.

— Ничего интересного, — я поцеловал её, — Развалины, мусор и вот это...

Она внимательно рассмотрела перстень, потрогала его и глубоко задумалась. Подошёл Рекс и попросил показать кольцо. На некоторое время оба вампира стали очень похожи в своём замешательстве. Видимо они уже видели эту штуку, в своё время, но воспоминания о неё вытерли, как и всё остальное.

— Кажется, — Ева поморщилась, точно процесс извлечения остатков полустёртой информации был физически болезненной процедурой, а может так и было в самом деле, — Этот перстень называется Эхо Бури и обладает некими магическими силами. Больше — ничего, прости.

— Я и этого не помню, — Рекс пожал плечами, — Пойдёмте, небо начинает сереть.

Вход в пещеру зарос гигантскими лопухами-мутантами и маленькому вампиру пришлось изрядно поработать культиватором, пока удалось отыскать небольшое отверстие, закрытое массивной каменной плитой.

Ого, а каменюка то, изрезанная непонятными древними рунами, весьма тяжёлая, даже на вид! Я потянул её — безрезультатно. Ева тихо хихикнула.

— Не старайся, — она погладила меня по плечу, — Это — магия Рекса, его Способность. Он у нас мастер иллюзий.

— Способность? — Рита тут же заинтересовалась, — Вот мы, с Максом, умеем переноситься в пространстве, это тоже Способность?

— Нет, — Рекс внимательно посмотрел на несокрушимую плиту и она тут же растаяла в воздухе, как и не бывало, — Добро пожаловать. Прыжок, милая, умеет совершать любой вампир, у которого достанет на это энергии, а Способность есть лишь у высших вампиров. Я вот могу творить иллюзии, а Ева — лечить. Проходите.

Я шёл последним и когда все прошли внутрь, задержался: полоска горизонта вспыхнула ослепляющим пламенем и знакомый, уже, зуд предупредил о наступающем дне. Прощайте солнечные денёчки, больше никогда я не буду загорать на летнем пляже, смотреть в голубое небо и видеть тень под ногами. Стало немного грустно. За всё нужно платить и в Стране это принцип продолжал действовать в полной мере.

Стоило мне нырнуть в узкий сухой ход и пропавший было валун тут же вернулся, плотно закупорив дыру. Внутри пещера скорее напоминала ухоженную хоббитскую нору, чем заброшенный грот. Стены из разноцветных блестящих кирпичей, ровный деревянный пол и несколько приземистых топчанов, где можно с комфортом провести грядущий день. Ева, присев на один из них, поманила меня к себе. Рита в этот момент продолжала допрашивать Рекса:

— Нет, ты скажи мне: почему я не ощущаю в себе никаких сверхспособностей? Ты же сам говорил: у всех высших вампиров они есть? Говорил? Или я не высший вампир?

— Рита, — я присел рядом с Евой, — Составь краткий список своих вопросов и выдавай их постепенно: сегодня — первый том, завтра — второй и так далее...

— Всё нормально, — Рекс рассмеялся, — Просто я не могу пока ответить и сам. Завтрашней ночью мы остановимся в замке Рэйвенхолл, бывшей вампирской твердыне, вот там и определим, у кого какие способности. Обычно, после Ритуала Опознания они проявляются очень быстро.

— Замок Рэйвенхолл, — Рита легла на спину и забросила руки за голову. На её физиономии появилась романтическая одухотворённость, — Вампирская твердыня! Звучит то как! Словно музыка...Раньше, когда смотрела фильмы про зловещие чертоги, никогда не представляла себя в роли таинственной вампирши, подстерегающей случайного путника в тёмных переходах.

— Люди не ходят в Рэйвенхолл, — Рекс пощекотал ей живот и Марго хихикнула, стукнув его по ладони, — Там вообще никого нет.

— А что такое фильмы? — поинтересовалась Ева, лёжа на моей груди и развлекаясь, сплетая мои волосы в косички, — Картинки?

— Кажется кто-то из людей, недавно попавших в Страну, упоминал эти самые фильмы, — Рекс позволил своей партнёрше заползти на него, — Как же хорошо от тебя пахнет! Кажется это — картинки, только движущиеся.

— Синематограф, — хмыкнула Рита, — Какие вы тут отсталые, просто ужас! Ну, каменный век.

— У? — Рекс даже не понял смысла шутки.

— Странно, — вдруг сказала Ева, — А ведь я до этого даже не задумывалась, почему приток людей последнее время почти прекратился. Да и с нечистью не лучше: раз-два и обчёлся. У вас население так сильно уменьшилось?

Уменьшилось? Да она шутит! Мы недоуменно переглянулись с Марго. Один Китай чего стоит!

— Наоборот, — я чуть сдвинул Еву, чтобы рёбра не давили ей щёку, — Народу столько — странно, что в космос не высыпаются. А раньше пришельцев было больше?

— Конечно. Намного, — кажется маленькая вампирша начала понемногу засыпать, — Сейчас даже новых деревень нет, а старые ветшают и вымирают. Люди...

Всё, она уснула. Я взглянул на соседнее ложе: Рита и Рекс дружно посапывали, сжимая друг друга в объятиях. И действительно, спать хотелось просто невыносимо. Просто нев...

И вновь давящая тьма окружала меня. Но если в прошлый раз за её покровом я ощущал лишь насмешливое любопытство, то теперь мрак излучал угрюмую враждебность. А потом темнота шевельнулась змеиными кольцами и опутала меня, лишив возможности сопротивляться. Давление на грудь было такое, словно я угодил в объятия гигантской анаконды.

Попытка разорвать тягучую субстанцию ни к чему не привела: она вяло подавалась и тут же, с удвоенной силой, набрасывалась на меня. Одновременно с глухим треском рёбер я ощутил ослепляющую ярость на неизвестного, который скрывшись во тьме пытался меня прикончить. Внезапно левая рука, точно обретя полную самостоятельность, взметнулась вперёд и столб синего пламени разрубил оживший морок. Раздался испуганный женский вскрик и темнота рассеялась.

— Максим! — Ева держала меня за лацканы ветровки, встревоженно вглядываясь в лицо, — Проснись немедленно! Ты меня слышишь?

— Да, да, — я глубоко вздохнул и потёр глаза, — Что случилось?

— Это ты нас спрашиваешь? — Маргарита сидела на корточках рядом с нашим топчаном, — Ты вопишь во сне, точно тебя режут по живому, а когда мы пытаемся разбудить, бьёшься током, как электрический скат.

— Сон, — я помотал головой, — Долбаный сон... Какая то фигня про темноту и грудь почему то ноет.

— У тебя тут синяк, — сообщила Ева, разглядывая мою кожу и встревоженно нахмурившись, положила ладонь на больное место, — Не представляю, какое усилие нужно приложить...Ладно. Сейчас всё пройдёт.

— Спасибо, — пробормотал я, когда лёгкая волна холода стёрла следы дневной боли, — Откуда эта дрянь вообще могла взяться?

Рекс и Ева дружно помотали головами, на этот раз без заминок или попыток освежить воспоминания; похоже оба вампира с таким никогда не сталкивались.

— Я же тебе уже говорила, — Ева помогла мне встать, — У нас нет сновидений и я никогда не слышала о травмах, которые вампир получил во сне. Ты можешь подробно рассказать, какой кошмар тебе привиделся?

— Мрак давил на грудь, — я потёр виски, — Больше ничего. Марго, ты после того раза ничего не видела?

— Не-а, — она ухмыльнулась, — Один ты у нас такой уникум: находишь приключения на свою жопу даже во сне.

— Почему то это меня совсем не радует, — пробормотал я и потёр грудь.

Сергей с Верой видимо успели помириться и теперь вовсю сюсюкали и пощипывали друг друга. Кажется метаморфоза, начавшаяся после того, как мы попали в Страну, окончательно завершилась: волосы обоих напоминали блестящие ярко-зелёные дреды, тело товарища приобрело некую мускулистую монументальность, подчёркнутую аккуратным животиком, а Вера странным образом походила на необычайно сексуальную акулу иди дельфина.

— Сколько можно ждать, — недовольно проворчала русалка, — Мы тут уже успели десяток селянок напугать.

— И ещё пару парней пощекотать, — Серёга ткнул подругу в бок и громко расхохотался, — Как тот чернявый просился за сиську подержать, а?

— Совершенно отбились от рук! — Маргарита укоризненно поцокала языком, — Стоило на один день выпустить из виду и всё. А ведь был такой спокойный, рассудительный мужчина.

— Да ну, — Сергей отмахнулся, — Забудь его, вышел весь. Утонул.

Они продолжали пикироваться, а я вдруг задумался: Подорожник говорил, что всем вампирам полагаются помощники. Так почему Ева и Рекс живут вдвоём? Где их спутники? Уже открыв рот, я спешно захлопнул его и покрепче прикусил язык. Хрен его знает, какие неприятности произошли в том прошлом, которое стёрли из их памяти. Если помнят, рано или поздно расскажут сами, а нет...Значит, нет.

Мы прошлись вниз по течению, стараясь держаться как можно дальше от излишне болтливого потока. Как не подзуживали водоплавающие, но вид несущейся воды вызывал ощущение нарастающей паники. Как объяснил Рекс, амулеты позволяли приблизиться к бегущей воде, но полностью избавить от дикого ужаса не могли. Дальше вампир принялся увлечённо чесать про некие силовые линии, над подземными разломами, однако под насмешливым взглядом Евы стушевался, невнятно пробормотав про смутные тексты старых фолиантов.

Каменный мост, в отличие от предыдущего, походил на ухоженноt сооружение и деревянные перила выглядели надёжной защитой от тревожного бульканья внизу. Тем не менее мы старались перемещаться подальше от краёв и естественно наслушались ядовитых шуточек от водоплавающих. Ну, русалочка, погоди! Я тебе это ещё припомню. Ариэль долбаная!

Сразу за мостом дорога ныряла в ложбину, поросшую душистыми елями и наполненную мягким свечением порхающих светлячков, каждый величиной с теннисный шар. Никакой другой живности среди стройных пушистых ёлок я не заметил. Ева тут же пояснила: на подъёме из распадка стоит крупная деревня — Чеговицы, куда нам стоит зайти и подкрепиться. По словам вампирши она частенько захаживает в посёлок и лечит местных жителей, которых в последнее время начала снедать неведомая хворь.

— Вот только рады тебе там были всё меньше, — заметил Рекс, неторопливо поднимаясь вверх по дороге, уложенной гладким жёлтым кирпичом, — Последний раз вон голова, как шипел сквозь зубы, точно змею во рту приютил, а ведь когда то ты его дочку со смертного одра подняла. Про ведьм местных вообще молчу: придёшь — станут вдоль дороги и смотрят, смотрят...

— Люди в Чеговицах хорошие, — не согласилась Ева и легко опёрлась на мою руку, когда её ступня соскользнула с округлого булыжника, — Вот только запуганные они очень. Ведьмы на них сильно влияют, а тут ещё и болезнь эта. Но ты прав, после того раза я у них почти два года не была. О боги!

Я даже не успел поинтересоваться, каким богам молятся местные вампиры, потому как остолбенел, подобно всем остальным. Я никогда прежде не был в Чеговицах, но даже мне показалось странным и жутким увиденное.

Местный погост, некогда совершенно крошечный, если судить по старым крестам, за последнее время разросся до невероятных размеров, вплотную примыкая к самой дороге. Много, очень много совершенно свежих деревянных крестов. Кажется я даже заметил несколько больших холмов, напоминающих братские могилы.

Среди земляных холмиков внезапно поднялась серая нескладная фигура и сверкнув на нас жёлтыми точками глаз, неуклюже, но очень быстро заковыляла в сторону лесополосы. Налетевший ветер принёс отвратительный сладковатый смрад.

— Вурдалак, — растерянно прошептал Рекс, — Так близко от города — немыслимо! Нужно догнать...

Я взял его за руку и придержал.

— Постой-ка, сначала разберёмся, какая тут хрень вообще происходит. Эти вурдалаки, они как мы?

Ева презрительно фыркнула, а вампир только головой покачал.

— Это — почти животные. Падальщики, которые предпочитают человеческие трупы всем остальным. Вообще-то у них есть своя полезная обязанность: уничтожать непогребённые тела, особенно в глухих и недоступных местах, где их могут никогда не найти. Но иногда какой-нибудь селится рядом с погостом и начинает выкапывать погребённых. Если вовремя не заметить и не остановить, способен даже украсть маленького ребёнка. Один человек с ним не справится, а для вампира это недоразумение — раз плюнуть.

Чеговицы напоминали Головню, но внимательно осмотрев его, я пришёл к выводу: прежде посёлок был значительно больше, нежели передовой форпост людей в землях нечисти. И солидная наружная стена, и система каналов в полях и даже домики для обмолота среди нив. Теперь, всё — заброшено. Там, где должны расти злаки и овощи — сплошной бурьян, стена прохудилась и обветшала, а домики покосились, позволив стихии провалить покатые крыши. Только ворота выглядели более-менее достойно: добротные брёвна, стянутые толстой металлической полосой.

Я заметил знакомые светящиеся метёлки, удивившие нас около Головни и дёрнул Еву за полу плаща.

— Ева, это что ещё за? Мы думали это какое-то украшение к празднику.

— Да нет, — она пожала плечами и решительно направилась к воротам, — Эти штуковины появились у каждого города и посёлка последние пятьдесят лет, где раньше, где позже. Никто не знает, зачем и почему. Стоит себе и светит — ни вреда, ни пользы. Открывайте!

Она стукнула кулаком в брёвна ворот и глухой звук треском разорвал мертвенную тишину ночи. Качнулся тусклый масляный светильник на скрипящей ржавой цепи около небольшого окошка, забранного деревянной решёткой. Спустя долгие минуты, наполненные скрипом цепи, за стеной захрустело, пискнуло и в окне появилась бледная физиономия с чёрными провалами испуганных глаз. Ева отступила, позволив сторожу рассмотреть себя и сделала нам знак: оставайтесь на месте.

Физиономия за решёткой казалась неживой, точно вампиршу разглядывал покойник, потом скрипучий голос испуганно взвизгнул:

— Кто?

— Лавр, — Ева нетерпеливо топнула ногой, — Не думаю, будто ты способен забыть меня за те два года, которые мы не виделись или спутать вампира с кем-то ещё.

— Мало ли, — отверстие в стене опустело, а ворота скрипнули и задрожали. Из-за брёвен продолжал доноситься глухой недовольный говорок, — Ночь та вона какая глухая! А ежели тать который? Али лесовики шутковать вздумают? Вампир, гляди ты, давненько вас не видать было...

Ворота очень медленно с противным протяжным скрипом отворились и мы вошли внутрь. Чёрт, внутри воздух оказался спёртым, как у дома Леонтии, словно нас занесло в старый склеп, полный покойников. Да и человек, толкавший ворота за нашими спинами, больше напоминал мертвеца средней степени разложения, чем живое существо. Проплешины в волосах, отвратительные язвы на коже, хорошо различимые сквозь прорехи в одежде и другие признаки тяжёлой болезни. Ко всему прочему он прихрамывал на левую ногу.

— Семён то вона совсем расхворался, — бормотал он себе под нос, — Встать, зараза такая, не могёть, а я давай, отдувайся за четверых.

Рекс внезапно притянул голову человека к себе и впился клыками в серую морщинистую шею. Лавр дрожал, пошатываясь, но сопротивляться не пытался. Напротив, на его бледном лице появилась тихая усмешка, а в глазах блеснули слёзы.

— Спасибо, господин вампир, — пробормотал стражник, когда Рекс отпустил его, — Легко так стало! Я тут малёхо посижу, приду в себя. Благодарствую, ещё раз, вертайтесь ежели надо, я завсегда готовый.

— В нём нет никакой хвори, — встревоженно заметил маленький вампир, вернувшись к нам, — Такое ощущение, будто вся его энергия куда-то ушла и он просто не может сопротивляться даже легчайшей инфекции. Сейчас ему стало немного лучше, но это — ненадолго.

— Но нам же нельзя оставаться в селениях надолго? — Марго прищурилась, — Или ну их, к чертям собачьим, этих ведьм?

— Пойдём к голове, — Ева нахмурилась, — Даже если останемся, где гарантия, что мы сумеем помочь всем? В чём причина этой пакости?

— Ведьмы? — на полном серьёзе предположила Марго, но тут же фыркнула и отмахнулась, встретив мой насмешливый взгляд, — Ладно, ладно, в ураганах, землетрясениях и восходе солнца тоже виноваты исключительно они, отцепись!

Внутри Чеговицы выглядели не лучше, чем снаружи: неопрятные фасады домов, отвратительные груды мусора, едва ли не посреди центральной улицы, поникшие деревья и огромные серые крысы, нисколько не смущённые нашим присутствием Впрочем меня не столько задевало наличие этих назойливых падальщиков, сколько изобилие небрежно заколоченных окон Рекс и Ева казались ошеломлёнными; ещё бы, им то доводилось видеть посёлок в лучшие времена.

Глухой вскрик и тихое всхлипывание привлекли моё внимание и не дожидаясь, пока остальные присоединятся, я рванулся на звук. Пришлось перемахнуть через покосившийся заборчик, в конце длинного проулка и разорвать грязную ткань, натянутую меж двух приземистых сараев.

Уродливое существо, похожее на снежного человека, неряшливо слепленного из пластилина, медленно пятилось к чёрному провалу в земле, а тщедушная женщина в ночной рубашке, по белой ткани которой рассыпались соломенные волосы, протягивала к чудовищу дрожащие руки.

— Пожалуйста, — почти шептала женщина и ползла на коленях к глухо ворчащей твари, — Оставь, хоть меньшенькую! Я умоляю. Пощади...

Только теперь я обратил внимание на тонкие, точно спички, ручки и ножки девчушки, свисающие из толстых коряг монстра. Внезапно пальчики на руке сжались и моих ушей коснулся протяжный стон. Значит жива! В то же мгновения я, в один прыжок, оказался рядом с чудовищем, успев оценить тупое изумление в тусклых коричневых глазках и сбил врага на землю.

Глухо хрустнуло и тварь, отпустив ребёнка, попыталась вцепиться в моё горло кривыми чёрными когтями. Сейчас, ага! Выхватив добычу, я прижал дрожащее тельце к себе и наступил на волосатую грудь чудовища. Секундного взгляда на многочисленные синяки, покрывающие кожу девочки хватило для настоящего взрыва неистовой ярости. Я изо всех сил нажал ногой на вязкое тело, ощущая, как трещат и ломаются кости внутри.

— Там ещё один, — Марго тенью скользнула к тёмному провалу норы и вцепилась в омерзительную голову, вынырнувшую из мрака, — Куда?!

Тварь попыталась сопротивляться, упираясь лапами в стенки ямы, но это ей не помогло. Рита напряглась, оскалив клыки и напрочь оторвала уродливую башку, с возгласом отвращения отбросив её прочь. Крови не было совсем: какая то серая труха просыпалась на свежую почву и обезглавленное тело медленно осело вниз, плотно закупорив дыру.

Девочка в моих руках вдруг тихо захныкала и вцепилась в меня своими паучьими лапками, подняв испуганную мордашку, залитую слезами. Её мать охватила мои ноги и вовсю рыдала, прижимаясь лбом к коленям. Я огляделся: в окне дома за оградой мелькнуло перекошенное страхом лицо, а в том, что справа, кто-то спешно погасил лампу. Стало быть, целая куча свидетелей и никто не пришёл на помощь. Ждут, пока наступит очередь их детей, а потом заорут: где же спасители?

— Давай отнесём ребёнка в дом, — Маргарита подняла рыдающую селянку и обняла её, поглаживая по голове, — Всё уже закончилось и теперь всё будет хорошо.

— Где Ева с Рексом? — спросил я, пытаясь уложить торчащие волоски на голове девчушки, — Всё нормально?

— Да ни хрена не нормально! — Рита глухо выругалась, — Они заметили ещё одного вурдалака и пошли к голове, выяснять, какое дерьмо тут творится. Оба в шоке. Ладно твари грабят могилы у стен, но шастать по городку!

— Моих двух деточек украли! — смогла выдавить женщина, когда мы, после сердечного приглашения, вошли внутрь бревенчатого домика, дверь которого, сорванная с петель, лежала на земле, — Мужа слабость извела, полгода уж как, а деточек людожоры уворовали. Сынишка остался да вот Марьянушка.

— А голова? — сумрачно спросил я, укладывая всхлипывающую Марьяну на печь.

Рита, покачивая головой, подняла на ноги тощего подростка, щеголяющего роскошным фингалом, на пол физиономии.

— Думал заступиться, — женщина развела руками, — Да куда нам, супротив такой то силищи! Голова? А что голова...Сперва то просто отмахивался, а потом осерчал, сказал: пустит слух, дескать я сама детишек извела, утопила, потому как кормить нечем. Соседям, тем, кто ещё не преставился, своя рубаха ближе к телу; зови не зови — никто не придёт. Ежели бы не вы, господа вампиры, забрал бы проклятущий вурдалак мою Марьянушку.

— Пс-с, — я оглянулся, — Эй, кровосос, подьсюды.

Кусок спутанной шерсти мрачно сверкал глазами из-за печи и махал коричневой лапкой. О, домовой, соблаговолил обратиться. Должна быть очень важная причина, для эдаких то подвигов. Оставив Марго утешать несчастное семейство, я подошёл к малышу и тот, ухватив меня неожиданно крепкой ладошкой, потащил в самый дальний, пыльный и тёмный угол.

Мы помолчали, разглядывая друг друга. Да уж, это не был лощёный Егорка, напоминающий добротный лапоть, которого мы встретили у Подорожника: проплешины в шерсти, какой-то мусор, среди волосков и болезненная поволока на бусинках глаз. Видимо местная хворь затронула и нечисть, живущую с людьми.

— Слышь, кровосос, вы тут не шибко то задерживайтесь...

— Угрожаешь? — удивился я, — После всего, что мы сделали?

— Дура! — домовой схватился за голову и пробежав по стене, остановился у моего лица, — Опасно вам тут! За Марьянушку спасибо огромное, век обязан буду. Пока в силе был, пугал я ентихтварюк то, горшками да табуретами кидал, а теперь, — он махнул лапкой и вдруг захныкал, — Знал бы ты, каково тебе, когда твоих то близких, на твоих глазах убивают!

— Так почему опасно то? Ещё вурдалаки?

Он помолчал, потом, решившись, махнул ручкой:

— Сёдни, пополудни как, крозьЧеговицы проехал агромадный обоз. Шибко спешили, остановились на попить и сразу дале. Ведьмы, много ведьм, тьфу! Тр...Тпр, — его застопорило, — Как то хитро звались.

— Трибунал, — подсказал я, вспоминая предупреждение Анжелики.

— Во, во, ентот самый. И ишшо три оборотня с ними: суровые такие, все в коже, с шаблями. Гутарили: едут четверых кровососов на место ставить и голову попередили, дабы он, коли енти самые кровососы объявятся, задержал их и весточку прислал.

— Наши к голове пошли, — медленно сказал я, поднимаясь на ноги, — Марго.

— Погодь! — домовой ухватил меня за штанину, — Слухай, вы как свои дела то порешаете, коли живые останетесь — вертайтесь! Пропадают люди совсем, слабеют да помирают. А когда все упокоются — уйдём и мы. Спасите!

— Хорошо, будем живы — спасём и вас. Марго, идём, — я остановился, припомнив интересующее, — Слушай, а чего мы с вами не поделили? Просто интересно.

— Давно это было, — крошечная физиономия, поросшая седым волосом, стала очень хитрой, — Запамятовал.

Ладно. Не очень то и хотелось.

Пока мы лавировали между низеньких домиков, выбираясь на центральную улицу посёлка, я рассказал вампирше, в чём суть проблемы и она невесело покачала головой.

— А ведь поначалу Страна показалась мне едва ли не раем, — пробормотала она, — Новая жизнь с такими то возможностями, чудеса вокруг и настоящая любовь, — Марго вдруг запнулась и покосившись на меня, очень тихо добавила, — Даже две. Но чем дальше, тем больше всё это напоминает нездоровую фантазию какого-то автора-садиста, обожающего издеваться над персонажами.

— Ну, тогда всё должно закончиться очень хорошо, — Рита недоверчиво хмыкнула и я пояснил, — Обычно, писатели такого толка, вдоволь наиздевавшись над героями, заканчивают роман их свадьбой.

— Ну и как ты себе это представляешь?

— Не знаю, — я невольно хихикнул, — Кажется мы пришли.

Огромное здание, мало того, что было самым большим в посёлке, оказалось и единственным, в окнах которого горел свет. Массивный каменный дом о двух этажах, с некоторым подобием фигурной лепки — эдакие кариатиды из Тмутаракани. Ступени из небрежно уложенных шлифованных плит поднимались к приоткрытым дверям, на которых вызывающе блестела исполинская ручка, изображающая крылатого змея. Ну ни грамма пафоса! Чёрт, даже если бы я не испытывал к местному мэру, нечто, напоминающее ненависть, я бы невзлюбил его лишь за дичайший китч в оформлении дома.

Ну ни хрена себе! Чувство меры не просто изменило главе Чеговиц, оно у него отсутствовало напрочь. Я даже не сомневался: исполинский портрет в тяжёлой золочённой раме, висевший в коридоре, изображал именно его, любимого.

Одна из дверей, выходящих в коридор, распахнулась и мимо меня пробежала, прижимая ладони ко рту, Вера, цвет лица которой ничем не отличался от окраса шевелюры. Следом вылетел Серёга и остановился перед нами. Этот был бледен, почти как мы, с Ритой.

— Там, — начал он, а потом махнул рукой и выбежал следом за подругой, — Дерьмо, в общем.

— Всё лучше и лучше, — констатировала Рита и пожала плечами, — Пошли, дерьмо само собой не рассосётся. Будем разгребать.

Нас приветствовал высокий зал с колоннами, совершенно неожиданными и нелепыми в этой глубинке. Опять лепка на потолке, с отчаянной претензией на прекрасное и огромная люстра с блестяшками, более подобающая театру, о добрую сотню свечей. Ковёр на полу и массивный двутумбовый стол определённо переместились сюда из далёкой-далёкой чиновничьей галактики, а печь у дальней стены настолько дисгармонировала со всем остальным, что я с трудом удержался от смеха. Угол у печи закрывала плотная занавеска, но мне почему то казалось: задёрнули её совсем недавно.

В центре этого парадоксального помещения стояли решительные Рекс и Ева, угрюмо разглядывая толстяка в измятом бархатном костюмчике. Незнакомец (а здорово его приукрасили на картине!) ёрзал на коленях, прижимая ладошки к обвисшему банту на жирной шее и преданно смотрел на всех нас.

— Всем самым святым клянусь, — он театрально шмыгнул носом и тщательно протёр кулаком глаз, словно пытался остановить поток слёз, — Произошла нелепейшая ошибка. В моих мыслях даже и близко не присутствовало намерение...

— Заткнись, — тихо сказал Рекс и человечек тотчас умолк, продолжая влюблённо разглядывать вампира, — Максим, Маргарита, позвольте представить вам главу Чеговиц — ИммануилЛистокрут. Не могу сказать, будто мне это доставило хоть какое-то удовольствие.

— Очень приятно, очень, — толстяк сделал попытку встать и Ева пихнула его обратно, — Возможно ваши друзья не будут столь радикально...

— Заткнись, — повторил Рекс и я уловил в его голосе тихое отчаяние.

— Что за фигня у вам происходит? — поинтересовалась Рита и положила подбородок на плечо своего парня, — Вера выглядела...Неважно.

— Немудрено, — Ева тряхнула головой, — Когда началась здешняя эпидемия, слабость, так они её назвали, эта сволочь не решилась отправить просьбу о помощи. Побоялся, что его могут снять с должности.

— Исключительно радея о нераспространении хвори, — пискнул Иммануил, но тут же замолчал и сжался, заслоняясь руками, когда Рекс шагнул к нему и поднял кулак.

— Нас он тогда выгнал, не захотел портить отношения с ведьмами, — продолжала чеканить Ева, глядя на человечка как на ядовитого паука, — А потом всё и вовсе зашло слишком далеко: люди начали умирать десятками, а в посёлок попёрли вурдалаки, которых никто не хотел, да и не мог остановить.

— Выбросить ублюдка, — сказал я, ощущая лёгкое презрение, — Пусть горожане выберут себе дру...

— Посмотри за ширмой, — едва не всхлипнула Ева.

— Это недораз, — начал Листокрут и Рекс не удержался, хлестнул его по физиономии.

Лучше бы я не смотрел. Понятно, почему Вера...Тела, лежащие у стены на каких-то жалких тряпках, напоминали узников концлагерей, которых я видел на фотографиях: истощённые, фактически — костяки обтянутые пергаментной кожей. Молодая женщина и четверо детей: девочка и три мальчика, все — младше десяти лет. Я перехватил Риту, которая едва не взглянула на этот кошмар.

— Нет, не стоит, — я задёрнул штору, обнаружив, как дрожит рука, — Кто это и что с ними случилось?

— Когда этот гад сообразил, что слабость взялась и за него, — с тихой угрозой сказал Рекс, — Он быстро решил проблему. Своеобразно. Не обязательно быть ведьмой, чтобы практиковать некоторые магические ритуалы...

— Помимо высшей волшбы, есть и обычная, деревенская, — Ева вдруг прижалась ко мне, — Макс, я не могу! Этот ублюдок спросил совета у какой-то мерзавки и та научила его. Он выкачал энергию у своей семьи и всё это время держал их здесь, за ширмой, чтобы никто ничего не заподозрил. Не кормил и не давал еды — именно так всё это и работает. Не представляю, в каких мучениях умирали дети...

— Это — ошибка! — взвизгнул покрывшийся багровой испариной толстяк и оскалившаяся Марго из всех сил ударила его кулаком в скулу, заставив рухнуть на ковёр. Вампирша протяжно зарычала, склонившись над человеком, но вдруг замерла и подняла бледное лицо, перекошенное кривой ухмылкой.

— Мы ведь пришли сюда перекусить? — спросила она и подмигнула мне, — Ну не пить же этих жалких доходяг из деревни...

— Марго, — Рекс покачал головой, — Мы не убиваем людей, даже таких.

— А вам и не придётся. Правда, Макс? Вы только начните, а уж мы закончим.

— Это — неправильно, — Начал Рекс, но Ева положила ладонь на его плечо. Они переглянулись и вампир со вздохом кивнул.

Голова завизжал и сделал попытку отползти, но Рита наступила ему на грудь, повалив на пол.

— Спокойно, мразь! — прошипела она, — Или я просто разорву тебя на куски. Рекс, приступайте!

Маленький вампир тенью скользнул вперёд и вдруг оказался стоящим на коленях около визжащего Иммануила. Резкий звук, издаваемый толстяком прервался, будто его отсекли ножом, а пухлое тело обмякло, подобно спущенному надувному матрасу. И лишь выпученные глаза на бледном лице продолжали вращаться отражая безумный ужас. С моей точки зрения, такая лёгкая смерть не слишком подходила для урода, зверски замучившего свою семью и обрёкшего на медленную смерть вверенный ему посёлок, но, пожалуй, это было лучшим выходом.

Рекс встал, освобождая место для Евы и голова попытался вскочить, но шипящая Марго вновь опрокинула его на ковёр.

— Давай, — кивнула Рита мне, когда горло освободилось, — Хотелось бы всё это закончить. Слишком легко уходит эта тварь!

Впрочем на качестве крови моральные качества её сосуда не сказались ничуть: освежающая, приятная на вкус жидкость ощущалась как самый приятный напиток в жизни и я вновь купался в лучах, пронзающих всё моё тело. Каким-то образом я ощутил тот момент, когда следовало остановиться, пока в содрогающемся теле ещё оставался запас.

Иммануил уже не пытался встать или хотя бы защититься руками, его кожа и без того бледная, словно выцвела и посерела, а глаза потускнели и провалились. Сейчас в них уже не было страха, только терпеливое ожидание конца. Именно сейчас до меня в полной мере дошло то, о чём толковали Рекс и Ева: мы, бессмертные существа не имели морального права отнимать жизнь у смертных, даже таких. Тем более, ради простого питания. Впрочем, этот гад всё равно не имел ни малейшего права на жизнь.

Марго медленно поднялась на ноги, утирая ладонью рот и сумрачно посмотрела на неподвижное тело, в котором не ощущалось ни единого признака жизни.

— Готов, — тихо сказала она и не удержавшись, пнула мертвеца,— Легко отделался! — Рита повернулась к Рексу, — Уходим?

— Если оставить его родных так, они превратятся в мертвий, — печально сказал маленький вампир, — Это — как привидения, только могут и хотят есть человеческую плоть. Убить их тогда будет очень сложно, а сейчас можно вбить каждому в грудь осиновый кол или сжечь.

— Огонь — хорошее решение, — одобрил я, — Жителям посёлка совсем необязательно знать, какое дерьмо ими руководило. Как они вообще выбрали то? Какой каши он им наобещал?

— Иммануила не выбирали, — пояснила Ева, стараясь не глядеть на труп, — Его назначил какой-то чиновник из Тридаша, как говорили — дальний родственник. До этого здесь руководил Митрофан Пагодный, мужичок вздорный, но справедливый. По крайней мере при нём такого не было.

— Значит так, — я щёлкнул пальцами, — Ева, звёздочка, бери-ка ты Риту и дуйте к этому самому Митрофану, если он ещё жив. Скажете, дескать прошли срочные выборы и он единогласно избран головой, взамен выбывшего. А мы, с Рексом, скроем следы нашего преступления.

— В основном — не нашего, — угрюмо проворчала Марго, — Командуешь? Раньше я за тобой такого не замечала.

— Команды не было, — ничуть не смущаясь, брякнул я, — Дамы, давайте, в темпе вальса. Рекс, пошли, поищем спички или чем тут они пользуются.

Печка оказалась мёртвой, но в соседней комнате мы обнаружили камин с тлеющими угольями и это здорово облегчило нашу задачу. Подмигивающие кусочки пылающего дерева весело разбежались по ковру, брызнув искрами на тяжёлые занавески. Огонь жадно набросился на дерево пола, почти мгновенно перепрыгнув на облицовку стен и пополз к потолку.

Когда комната с трупом головы начала превращаться в филиал геенны огненной, я отступил к дверям и оглянулся. Тела умерших детей расплывчатыми тенями темнели за пылающей занавеской. Ощущая болезненный ком в горле я покинул проклятый дом.

Чуть поодаль, заслоняясь руками от сильного жара стояли все наши, плюс низкорослый мужичок в кургузом пиджачке и тёмных брюках, заправленных в сапоги гармошкой. Человек покачивался с носка на пятку и угрюмо смотрел на здание, из окон которого вовсю рвалось ненасытное пламя. Рассеянно ответив на моё приветствие, он повернулся к Еве.

— Стало быть, госпожа вампирша, Иммануил с семейством спешно покинул нас, а в евойном доме произошёл этот самый, возгораний? — почему-то мне показалось, будто мужичок нарочито упрощает свою речь, — И на попелище опосля рыться неча? Дабы не?..

— Всё верно, Митрофан, — кивнула Ева, — Мы постараемся прислать к вам помощь, как только доберёмся до Тридаша. Но ты всё же снаряди кого-нибудь, из тех, кто ещё способен передвигаться, мало ли какая напасть может с нами приключиться.

— Угу, — Митрофан кивнул и стянув кепку с головы, вытер ею лоб, — Ведьмы там, с оборотнями на хвост сядут. Проезжали тут сёдни такие, четвёрку вампиров разыскивали. Кого бы это?

— Понятия не имеем, — я ухмыльнулся и мужичок ответил мне такой же кривой улыбкой, — Но если встретим, обязательно передадим: пусть поостерегутся.

— И возвращайтесь поскорее, — Митрофан покачал головой, — Такой у меня ощущений — не хворь нас косит. Как порчу кто напустил...А ведьмы местные, как всё в силу вошло, собрались и в Головню удрали. Помощи от них...Рыжая только какая-то наведывалась когда-никогда, лечила самых доходных да ругалась шибко.

— Надо уходить, — сказал Рекс и поморщился, когда в пылающем доме с грохотом обрушилась какая-то балка. Над крышей поднялся столп кружащих искр, — Когда ведьмы из Трибунала поймут, что мы ушли, они тут же бросятся по следу. А в Рэйвенхилл им до сих пор ходу нет. Даже непонятно, почему наши, во время войны там не отсиделись.

Из ближайших к пожарищу домов начали выбираться люди. На них нельзя было смотреть без слёз: пятна на коже, выпавшие волосы, беззубые рты. Эпидемия, чем бы она ни была, здорово подкосила жителей посёлка. Митрофан деловито останавливал всех, желающих поработать пожарниками и я заметил, как у него при этом изменилась манера речи, словно появился другой человек: решительны и властный.

— Идите, — сказал он нам и напялил кепку на седой ёжик волос, — ни к чему вам шаболдаться на виду у всех. А я пока попытаюсь организовать какую-никакую дружину. Мудак этот жирный всё запрещал, дескать — не положено.

Мы попрощались с новоявленным головой и покинули посёлок через ворота, отпертые нам испуганными парнями едва успевшими отрастить чахлую щетину на подбородках. На прощание вампирши легко куснули каждого, заработав кучу благодарностей и просьбу возвращаться поскорее. Это оставалось единственным, ещё непривычным для меня: люди благодарили нас, за то, что мы пили их кровь. Впрочем, в чужой монастырь... тем более, если подобное устраивало обе стороны.

— Если продолжим идти этой дорогой, то перед Тридашем наткнёмся на старый пограничный пост, — объяснял Рекс, пока мы шагали по тракту между высоких пирамидальных деревьев, источающих лёгкий пряный аромат, — В нём, по привычке, продолжают держать большой гарнизон. Раньше там командовал Антон Лежень, наш хороший знакомый.

— Очень близкий, — Ева улыбнулась, — Одно время я часто посещала солдат и мы, с Антоном, долго беседовали после еды. У него огромная библиотека и вообще, он на редкость приятный собеседник. Думаю с пониманием отнесётся к просьбе послать пару десятков солдат на борьбу с вурдалаками.

— Как это всё у вас замечательно получается, — протянул Сергей и смачно зевнул, — Можно спать с кем хочешь, ну из людей, в смысле, и никто никого ревновать не будет.

Он бросил косой взгляд на Веру и тут же заработал мощный тычок по рёбрам. Зелёные глаза русалки пускали яркие искры.

— Да я так, к слову пришлось, — все принялись хохотать и даже Вера, не удержавшись, улыбнулась, — Максим, не хочешь её обратно забрать?

— Нет уж, спасибо, — я обнял Еву, — Назвался груздем? Нефиг на маринад жаловаться.

— Эй, это ты кого маринадом обозвал, вампирюга? — Вера взялась за бёдра, — Смотри, чтобы и тебе там кисло не стало! Затащу в речку и защекочу.

— Давай, давай, — подзуживала её Марго, — А то смотри, какой важный стал, просто надувается. Командовать вон начал.

Ева вдруг остановилась и отступив на пару шагов, внимательно посмотрела на меня. Поморгала, потёрла лоб. Казалось, девушка пытается вспомнить нечто, крайне важное.

— Что случилось? — встревоженно спросил Рекс.

— Да вот, когда Маргарита сказала про Максима, как он командует, у меня в голове прямо настоящая вспышка была. И лицо Максима, только немного другое.

— Ну ты же сама меня нарисовала, — я взял её ладошки и осторожно погладил их. Мне хотелось разорвать на части мерзавцев, которые превратили память моей любимой в решето, — Просто наслоилось воображение на реальность, а тут ещё и всякие ехидные вампирши.

— Справедливые, — не согласилась Марго, — Но тут он прав.

— Мы почти на месте, — Рекс показал тропинку, убегающую влево от тракта и медленно карабкающуюся на склон высокого пологого холма, усыпанного каменной крошкой, — За горкой будет ложбина, а на её дне — Рэйвенхилл.

— Замок в яме? — Серей недоверчиво прищурился, — Ну и как же его оборонять? С горочки то всего ничего камнями да стрелами закидать, или чем тут у вам воюют?

— Глупости, — отрезал маленький вампир, — Это же — не человеческая крепость, а вампирская твердыня, а мы никогда не сражались с людьми. Да если бы даже и произошла подобная нелепость, человеческое оружие вампирам не страшно.

— Эх, Калашникова на вас нет, — Ева недоуменно приподняла бровь и водяной замахал руками, — Ничего, ничего, сболтнул не подумав.

— Всё, как обычно, — не преминула укусить русалка, — Хоть бы раз порадовал умной фразой. Сказал бы: Верочка, милая, жить без тебя не могу. А ну, давай!

— Верочка, милая, жить без тебя не могу, — как ни странно, но в словах товарища прозвучали совершенно искренние нотки, — Теперь — ты.

— Не дождёшься, — буркнула совершенно пунцовая Вера и поцеловала водяного.

Тропинка под ногами то и дело норовила ссыпаться каменным крошевом, да и вообще, всячески давала понять, как давно здесь никто не ходил. Оказывается холм был намного выше, чем показалось первоначально и когда я остановился на каменной площадке, огороженной хлипким заборчиком из полуистлевшего дерева, мне открылся огромный участок Страны, в лунном свете напоминающий изысканную гравюру на куске платины. Кстати, удивительная вещь: уже которую ночь, ночное светило демонстрировало нам круглую блестящую физиономию, напрочь позабыв о фазах и прочих своих обязанностях.

Лес в бледных лучах напоминал шкуру огромного чудовища, разбросавшего щупальца между бездонных пятен озёр и тёмных змей извилистых рек. Тракт, по которому мы шагали прежде, испускал слабое сияние, которого я раньше не замечал. Один конец дороги вертел хвостом между трёх небольших водоёмов и пропадал, ныряя за продолговатую скалу, ощетинившуюся острыми вершинами. Второй конец упирался в ворота Чеговиц, за оградой которых продолжал искрить и пыхтеть дымом догорающий дом головы. Хм.

— Смотрите, — я схватил Еву за руку и показал вниз, — Там.

— А вот и погоня, — почти весело констатировала Марго и сжала кулаки, — а ну ка идите сюда, ведьмушечки!

Три лёгких крытых экипажа, влекомые упряжками абсолютно белых коней и несколько всадников на чёрных скакунах. Очевидно для контраста. Прямо таки инь и янь. Погоня это была или нет, но передвигалась восточная философия весьма быстро.

— Нам их не одолеть, — спокойно заметил Рекс и погладил Риту, — Милая, это — не те провинциальные ведьмы, которых ты встречала раньше. И даже не Леонтия. Это — специальная карательная экспедиция Трибунала. Боевые колдуньи с мощными вспомогательными артефактами. Полсотни лет назад одна из деревень взбунтовалась и повесила всех своих ведьм на ограде. Почему, уже никто не скажет: посёлок стёрли с лица земли. Не пожалели даже детей.

— Чем дальше в лес, — пробормотал я, делая ещё одну зарубку на памяти. — Тем толще партизаны. Ну — партизанки. Ладно, там ещё домовой упоминал трёх оборотней, а вот с чем едят этих зверей, мы вообще не в курсе. Хорошо, отсидимся пока в Рэйвенхилле, а после оценим ваших боевых Баб Яг.

— Сдаёшься? — Марго прищурилась.

— Отступаю и перегруппируюсь, — я чувствовал себя спокойным и собранным, — Есть такое понятие, — милая моя вампирюшка, как баланс сил и он пока не в нашу пользу. Толку будет, если мы геройски загнёмся в первом же серьёзном бою? Об этом даже никто не узнает. А нас, между прочим, просили выжить и вернуться с помощью. Смекаешь, дорогая моя берсёркерша?

— Ладно, слив засчитан, — она махнула рукой, под удивлёнными взглядами спутников. Серёга что-то пробормотал на ухо Вере и покачал головой.

— Стоит поторопиться, — Ева потащила меня за руку, — Спуск достаточно долгий и не очень удобный. Ступень кое-где рассыпались, а восстановить уже некому. Вообще-то нам, с Рексом, строго-настрого запретили здесь находиться, но учитывая, сколько запретов мы успели нарушить...

Не очень удобный спуск? Когда передо мной открылся этот ход в преисподнюю: чёрный провал без дна, напоминающий исполинский колодец, странным образом избегающий лунного света, я одновременно поразился величественности картины и начал сомневаться в нашей способности достичь цели.

Крутые ступени вдоль базальтовой стены, казались незначительными царапинами прочной коже каменного исполина и нога едва помещалась на их ничтожной площади. К тому же некоторые ступень успели основательно разрушиться, а большинство угрожающе хрустело, стоило на них наступить.

— Я вниз не пойду, — решительно заявила Вера, стоило первому же камешку из-под её ноги улететь в пропасть. Серёга пожал плечами и остался с ней, — Это — ваша, вампирическая, святыня, вот вы туда и шлёпайте. А мы вас обождём до завтра. Там, с другой стороны холма я заметила отличнейшее болотце, правда Серёженька?

— Нет, ну действительно, — он умоляюще взглянул на меня, — Не на плечах же мне её тащить! А потом ещё и вверх.

— Хорошо, оставайтесь, — разрешил я, больше убеждённый ужасом в глазах русалки, нежели её словами, — Только спрячьтесь получше, чтобы эти долбаные инквизиторы вас не заметили. И постарайтесь сильно не зарываться в ил, а то и мы вас не найдём.

— Спасибо, дорогой, — Вера чмокнула меня в щёку и обоих водоплавающих словно ветром сдуло. Ну, или водой смыло. Хорошо, хоть Серёга ограничился простой благодарностью.

— Разумно, — согласился Рекс и начал спуск, осторожно ступая по хрустящим каменным блокам.

Когда я решил взять Еву за руку, она отрицательно покачала головой.

— Иди вперёд, — скомандовала девушка, — Я тут уже ходила, а ты — нет. Если не удержишься, я сумею поймать.

Так и получилось: когда мы уже преодолели половину пути, кусок тёмной породы внезапно радостно щёлкнул под моей пяткой и посвистывая улетел в чёрный провал. От неожиданности я едва не отправился следом, видимо, чтобы поймать беглеца. Руки бесполезно хватали воздух, в напрасной попытке поймать опору, которой не было. Впрочем, опора сама отыскала меня, ухватив за плечо тонкими пальчиками. Обретя устойчивость, я поцеловал спасительную ладонь, ощутив её нервную дрожь.

Ева испугалась. За меня. Это было приятно, как никогда раньше. Да и вообще, каждая неприятность, случившаяся с нами в Стране, могла компенсироваться чем-то хорошим. Но такого я вообще никогда раньше не ощущал. Стоило взглянуть на маленькую вампиршу и волны приятного тепла наполняли меня, словно я купался в бескрайнем океане нежности.

Рэйвенхилл стал заметен, когда мы преодолели две трети пути. Постепенно из теней и мрака, наполнявших бездну, начал возникать, поначалу бледный, а после всё более чёткий силуэт строения, напоминающего воздушное переплетение паутинных нитей. На верхушке единственной башни располагалась крошечная смотровая площадка, а покатые крыши основной части замка вызывали воспоминания о временах юности и увлечения готической архитектурой. Даже какие-то каменные зверюги, угрюмо уставившиеся в небеса присутствовали. Вот только это было нечто, скорее относящееся к древнему Египту, кошачье-женское, напоминающее сексуальных сфинксов.

Замок оказался совсем небольшой постройкой и когда мы опустились на дно провала, тёмный сумрачный фасад с порталом, стрельчатыми окнами и сердитыми монстрами возвышался надо мной едва ли на четыре-пять метров. Не очень то похоже на несокрушимую твердыню.

Рекс только рассмеялся, стоило мне озвучить своё возмущение, а Ева просто объяснила:

— Это же — не боевое сооружение, а скорее храм, где нет постоянных жителей. Поэтому на него никто никогда и не нападал. Здесь новообращённые вампиры познавали свою истинную суть. Те, из них, кто относился к высшим, получал доступ к персональному дару, а все остальные...Ну, вроде бы раньше, определялось, кому из высших они станут служить.

— То есть своего рода дворянство, — кивнула Марго, — И как всё это проявляется?

— Идём, — Рекс махнул рукой и первым направился к древним ступеням из чёрного, точно ночь, камня, поднимающимся к тёмному входу распахнутого настежь входа. Двери, из украшенного искусной резьбой металла, никто не закрывал весьма долго, позволив пыли изобразить толстый ковёр. И никаких следов в сером покрывале.

— Всё будет хорошо, — Ева сжала мою ладонь, — Это только раньше имело какое-то значение, а сейчас превратилось в пустую формальность.

— А вы сами то, из высших? — нервно спросил я. Ощущение было, как перед экзаменом в универе, когда выученное стремительно покидает голову и бешено сосёт под ложечкой.

— Да, и я, и Рекс, — она потянула меня вперёд, — Пошли, близится рассвет.

То ли тени снаружи подвели меня, то ли постарался кто-то из коллег Рекс, но внутри замок оказался намного больше, чем снаружи. Исполинский неф, задняя часть которого, как и потолок с тонкими нервюрами почти терялись во мраке, поражал воображение, а множество винтовых лесенок, взбиравшихся на крохотные балкончики с креслами, хоть и казались несколько не соответствующими стилю, но очень здорово вписывались в интерьер. Огромный камин напоминал размерами кустарную доменную печь, а не очаг в жилом здании, но крылатые кошки, ползающие по решётке придавали ему вид настоящего произведения искусства.

Некоторые элементы интерьера вообще вызывали искреннее недоумение: у одной из стен располагалась дверь, которая должна была вести в пинакль. Вот только к двери, у самого потолка не вела ни одна лестница. Кроме того, со стороны камина всё время доносилось размеренное тиканье, но самих часов я так и не обнаружил.

— Нам сюда, — Ева вынырнула из-за одной из бесчисленных колонн, подпирающих свод и повела в комнату, как ни странно, освещённую доброй сотней ровно пылающих свечей. Они располагались в нишах на стене, чуть выше моей головы и немного приглядевшись, я начал сомневаться в их реальном существовании — через некоторые просвечивались каменные плиты стен. Впрочем, свет был самый что ни на есть настоящий.

Рекс и Марго внимательно рассматривали коричневый плоский валун треугольной формы, с углублением в середине. При некоторой толике воображения можно было представить себе тело вампира, размещённое в этом жёстком лежбище. Нет, ну точно: сюда — руки, а ноги туда, где поглубже. По краю валуна шли странные золотистые знаки и они, как ни странно, показались мне смутно знакомыми.

— Это — Камень Погружения, — пояснила Ева, — Потрогай его. Тёплый? Он такой всегда. По древней легенде, когда Камень станет холодным, исчезнет последний вампир.

— Раньше Камень почти обжигал, — Рекс кусал губы, — Я ещё помню.

— Я — тоже, — Ева печально улыбнулась, — Но это было так приятно...

— Как бы намекает на определённые вещи, — Марго угрюмо провела рукой по гладкой поверхности, — Давайте, рассказывайте, как сидеть в этом вашем вампирогинекологическом кресле. Да и что делать вообще.

— Ничего, просто лежать. Камень всё сделает сам.

— Скажи спасибо, что это — не шляпа, — Рита не выдержала и прыснула, — И Маргарита определяется в...Гм. Вредная, злопамятная вампирша...Слизерин!

— Я тебя стукну, — пообещала Маргарита, опираясь на руку Рекса, который помогал ей вскарабкаться на каменюку, — А вообще, никогда не любила эту сказку. Маглы, чародеи, тьфу!

— Самое время обсудить, — поддакнул я, — Представить только: вампиры, в священной твердыне, накануне ритуала, определяющего их истинную сущность, обсуждают Гарри Поттера? Если бы мне кто-то посоветовал почитать книгу, с эдаким то сюжетным поворотом, я бы послал его ко всем чертям.

— Вы двое — самые чокнутые вампиры, из тех, кого я помню, — рассмеялась мне в ухо Ева, -Но рядом с вами так легко и свободно. Давно не ощущала себя так хорошо.

— Давно? — я обиженно посмотрел на неё, — А как же позапрошлой ночью?

Да что же они все так бьются?!

Марго расположилась в ямке, раскинув руки в стороны, а ноги сведя воедино. Ева и Рекс помогали ей советами и как я заметил, маленький вампир сильно нервничал. Потом они отступили назад, дав и мне знак отойти от камня. Рита казалась спящей, такое умиротворение было написано на её спокойной мордашке. Девушка открыла рот, собираясь задать какой-то вопрос и тут всё началось.

Золотистые знаки вспыхнули ослепительным светом, а воздух над камнем задрожал, точно там пылало невидимое пламя. Я даже ощутил потоки тепла, исходящие из центра комнаты и заметил едва различимые паутинки разрядов, пляшущие над лежащей вампиршей. Непонятный блеск сверху привлёк моё внимание и подняв голову, я обнаружил на сводчатом потолке вогнутое тёмное зеркало, отражающее пол комнаты, треугольный камень и Марго! Ха, она отражалась!

Внезапно слабые усики разрядов соединились в единый полыхающий шар, напоминающий шаровую молнию-переросток, который окутал лежащее тело, скрыв от наших глаз. Вспышка невероятной силы ослепила меня, а когда я сумел вновь видеть окружающее, тело Риты висело в воздухе, окружённое аурой бледно-зелёного света. Голова Маргариты с незряче открытыми глазами повернулась к нам и губы на спокойном лице шевельнулись. Тихий, вроде бы голос, наполнил комнату громовыми раскатами.

— Стихия, — ударило по ушам и Марго, продолжая висеть в воздухе, изогнулась дугой.

Это продолжалось считанные мгновения, а после свет померк, аура исчезла и тело вампирши медленно опустилось вниз. Рекс тут же подбежал к любимой и поцеловав в губы, помог выбраться наружу. На его физиономии я заметил удивление, да и Ева потрясённо покачивала головой.

— Силы стихий — очень редкий дар у вампиров, — пояснила она, — Обычно это или лечение, как у меня или какие-то мелкие хитрости и уловки, подобные иллюзиям Рекса. Твоя подруга, когда разовьёт свой дар, сможет на равных противостоять самым мощным ведьмам.

— Постараемся не осрамиться, — пробормотал я, направляясь к магическому булыжнику, — Эй, повелительница стихий, ты там как?

— Жить буду, — она тёрла глаза кулаками и тяжело дышала, — Ни черта не помню, как будто по затылку шандарахнули. Забористая штуковина!

— Проверим, — сказал я, располагаясь на тёплой поверхности камня, странно бархатистой, на ощупь. Оказалось очень удобно, словно углубление вырезалось специально под моё тело. Когда затылок коснулся камня, я ещё хотел пожелать всем удачного просмотра, но не успел: кто-то неизвестный щёлкнул переключателем, отрубая свет и окружающий мир погас.

Впрочем, нет. Кое что осталось. Зеркало на потолке. Только теперь я вроде бы стоял, а оно было прямиком передо мной. Тусклая поверхность отражала лишь бесконечный мрак и меня. Я подошёл ближе и попытался коснуться отражения. Рук не было. Вообще ничего не было. Только загадочное зеркало с отражением Максима, пристально вглядывающегося вперёд. Внезапно мой двойник ударил кулаком и по стеклянной поверхности побежала трещина. Острая боль пронзила моё тело, словно его кто-то полосовал ножом. Ещё один удар и наблюдая целую сеть трещин на зеркале, я ощутил, как меня разрезают на куски. Боль оказалась неимоверной, но кричать я не мог, потому что у меня не было рта. А потом зеркало разлетелось на части, а следом за ним распался и я, утонув в океане бесконечной боли.

Меня дёрнули за руку и я открыл глаза, ощущая звенящую пустоту в голове, словно оттуда гигантским насосом откачали всё содержимое. Ева помогала мне встать и на её прелестной мордашке читалось угрюмое недоумение. Рекс, неподвижно замерший рядом с Марго, казался то ли испуганным, то ли озадаченным. Только Рита выглядела так же, как обычно.

— Что? — я поперхнулся и встал на ноги, — Что случилось?

— Камень Погружения отверг тебя, — тихо сказал Рекс и поморщился, — Такого ещё никогда не было. Даже в книгах не упоминается.

— Как отверг?! — я посмотрел на Еву и она отвела взгляд, — Значит, я — не высший вампир? — она покачала головой, — а кто, тогда?

Рекс пожал плечами, а Ева несмело поцеловала меня в щёку.

— Когда Камень определяет высшего вампира, — она говорила едва слышно, стараясь не встречаться со мной взглядом, — Бьют молнии, сверкает свет, а тело левитирует. Если на Камень ложится обычный вампир, его тело остаётся на месте и лишь слабо светится, а руны наливаются красным.

Вместо продолжения, она показала пальцем. Я обернулся. Треугольный булыжник потемнел и от его поверхности веяло холодом. Осторожно коснувшись Камня пальцами я ощутил озноб.

— Понятно? Камень отверг тебя, — Ева потащила меня за руку, — Пошли, Максим, время ложиться спать. Обсудим это потом.

Больше мы не разговаривали. Я шёл следом за Евой, пребывая в некотором отупении. В голове просто не укладывалось, как это: все вокруг — высшие вампиры и лишь я — изгой, отвергнутый даже священным камнем нашего племени. Да ещё и этот холод...Неужели нашему роду приходит конец? А как же остальные, живущие в резервации? Или с ними произошло какое-то жуткое несчастье? Со всеми сразу...И это, почему-то совпало с нашим появлением? Бред! Чёрт побери, столько вопросов, на которые нет ответов и главное — отсутствует желание их искать.

Мы прошли в небольшую овальную комнату, озарённую странным голубым сиянием, напоминающим свет полной луны. Казалось, будто его испускают стены и потолок. Здесь не было ни кроватей, ни даже жалкой подстилки — только каменный пол и я уж подумал, что придётся доставать походные одеяла, но стоило коснуться пальцами твёрдой, на вид, поверхности и рука ощутила тёплую упругость. Хоть это радовало.

Подошла Марго и поцеловав в щёку, тихо сказала:

— Главное, не падай духом и держи хвост пистолетом, — она подмигнула, — Просто ты — такой крутой вампир, что долбаная каменюка не смогла тебя раскусить.

— Точно, — согласился я, — Прохожу вне конкурса. Иди уже, утешительница.

— Спасибо, — поблагодарила, за меня, Ева, — Ты молодец, Маргарита. Максим, а может она и права; ведь действительно, такого ещё никогда прежде не случалось. Возможно...

— Ева, — я остановил её, — Не надо сыпать соль на мои раны и они заживут намного быстрее. Я тебя люблю и надеюсь, ты любишь меня тоже, невзирая на мой никудышный статус.

— Конечно, — она даже испугалась, — Как ты только мог подумать?!

— Забудь, — я махнул рукой, — Прости, милая, ляпнул не подумав. Давай ложиться.

Мы обнялись, поцеловав друг друга. Лежать оказалось непривычно и несколько неудобно, тем не менее, сон пришёл почти сразу. На этот раз не было никаких выкрутасов с оживающим мраком, но без приколов не обошлось.

Просто не знаю, как назвать по другому сильный пинок по рёбрам, вынудивший меня проснуться и вскочить на ноги. Сначала я даже не понял, в чём дело: мягкий синий свет и безмолвие, в котором чётко слышалось сопение моих спутников. Все, кроме меня, спали. А я...А я изумлённо глядел на бородатого карлика, обряженного в немыслимо грязное тряпьё.

Клочковатая борода, напоминающая рыжий мох, почти полностью закрывала сморщенную физиономию, оставляя для обозрения лишь кончик носа-картошки и светящиеся злобой маленькие карие глазки. В крошечном кулачке я заметил какую-то штуковину напоминающую маленькую кирку.

Карлик отпрыгнул назад и широко оскалился, позволив полюбоваться жёлтыми пеньками зубов. Я же ощутил приступ озлобленности: мало своих неприятностей, так ещё и это чучело лупит меня во сне.

— Тс-с, — прохрипел коротышка и поманил чёрным обрубком пальца, — Ты ж не хочешь разбудить остальных кровососов? Не боись, ничо тебе не сделаю.

Ну прям-таки гопник из подворотни.

— Кажется это я тебе доставлю определённые неприятности, — прошипел я, наступая на пятящегося мерзавца, — Откручу тебе голову, например.

Мы вышли в узкий коридорчик, где я, с удивлением, обнаружил пролом в стене, которого тут прежде не было. Нет, ну не мог же я быть до такой степени рассеянным! Злость уступила место любопытству и я заглянул внутрь, стараясь не терять из виду злобного карлика. Вот чёрт! Говнюк отпихнул меня в сторону и решительно потопал вниз, поднимая клубы пыли при каждом "Топ" огромных нечищеных башмаков.

— Ты идёшь, кровосос? — он остановился и взмахнул киркой, — Идём. Поможешь мне. Нет, правду говорят, тупые вы!

Различив в последней фразе знакомую интонацию, столь неуместную здесь, в подвалах вампирского замка, я не смог удержаться от смешка и скользнул следом за наглым карликом. Кое-где с потолка свисали на ржавых толстых цепях чадящие светильники и моя тень, подражая прыжкам пламени, бешено плясала под ногами. Тень? Странно, вроде бы я утратил её, точно так же, как и отражение, когда обратился. Или это опять сон? Рёбра, блин, ноют. Вот гад!

Мы оказались в тесной пещерке, со следами многочисленных ударов на тускло блестящих стенах. Самая дальняя, очищенная от каменной крошки, щеголяла исполинским валуном, похожим на окаменевшую голову великана. Именно туда и направлялся коротышка, пытаясь насвистывать нечто, не имеющее к музыке никакого отношения.

— Ты вообще кто такой? — осведомился я, поднимая с пола зелёный камень с мизинец величиной. Хм, я конечно не ювелир, но похоже на изумруд.

— Люди зовут меня Румпельштицхен, — проворчал этот гном и упёрся в каменюку плечом, — А ну, кровосос, подмогни.

— С какого перепугу?

— Тебе жалко, да? — в голосе наглеца прозвучали жалобные нотки, — Братик у меня там. Завалило, кровинушку, когда мы алмазы то искали. Может задохся уже...Спаси, родненького!

Нет, ну если брат...Я упёрся плечом в серую твёрдую поверхность и напряг мышцы на ногах. У-ух! Ничего, чёрт! Ещё раз, до хруста в суставах. Кажется подался. Ещё немного...Проклятущий булыжник неохотно откатился в сторону, а карлик с радостным визгом ухватил звякнувший мешок, лежавший в углублении под камнем.

— Ты же говорил: братик? — я ощущал себя разведённым лохом.

— Мало ли чего я говорил! — старичок взвалил мешок на плечо и кудахча рванул вверх по лестнице, откуда до меня донеслось, — Драгоценности лучше любого братика!

Проклиная наглую тварь, я было пошёл следом, но вдруг заметил высверк металла там, где прежде лежал мешок. Перстень. Чем-то похожий на подарок погибшего Подорожника, только камень отдавал бледной желтизной. Пожав плечами я примерил его на средний палец левой руки. Подошёл. Теперь, когда я буду показывать неприличный жест, в нём появится флёр аристократизма.

Неожиданно светильники, болтавшиеся на цепях закачались, точно их атаковал внезапный порыв сильного, но неощутимого мне, ветра. Потом один из них, ярко вспыхнув, погас. Следом — другой. И ещё. Кажется меня настойчиво просили удалиться. Не очень то и хотелось!

Ускоряя шаг я поднялся по ступеням, а темнота неторопливо катилась сзади, подталкивая в спину бархатным чёрным носом.

Карлика я нигде не заметил, поэтому просто вернулся в комнату с вампирами. Здесь ничего не изменилось. Полюбовавшись своими новыми украшениями, я осторожно лёг рядом с Евой, обняв её за талию. Сон пришёл сразу же, точно всё это время он терпеливо ожидал моего возвращения.

Проснулся я, как обычно, самым последним. Рекс и Марго собирали вещи в дорожную сумку, а Ева лежала рядом, пристально разглядывая моё лицо. Увидев, что я открыл глаза, девушка улыбнулась и поцеловала мой нос.

— Соня, — констатировала она с видимым удовольствием, — Я читала сказку про одного вампира, который так любил спать, что просыпался раз в три ночи.

— Про меня уже успели сказку сочинить? — я зевнул, — Нет, ну какое издевательство! А во сне никак нельзя питаться?

— С добрым...В смысле, добрый вечер, — подошедшая Маргарита хотела ещё что-то сказать, но замерла с открытым ртом, изумлённо уставившись на мою левую руку, — А это ещё откуда? Вчера у тебя этой блестяшки не было. Они у тебя как, размножаются?

Чёрт, а я и забыл.

Пришлось подробно пересказывать историю ночной прогулки, демонстрируя нечаянную находку.

— Румпельштильцхен? — Рекс оказался поражён до глубины души, — Злобный гном, который коллекционирует драгоценности. Но он никогда не приходит к вампирам, всегда только к людям. Может...

— Погоди, — остановила его Ева и взяла мою ладонь в свои, разглядывая перстень, — Я знаю его. По крайней мере, помню название: Око Ночи. И, кажется, он как-то связан с Эхом Бури...

— Парное украшение? — предположила Рита.

— Нет, не парное, — Ева потёрла виски, — Не помню. Всё, как в тумане.

Впрочем, это не было той темой, над которой следовало ломать голову. Вчерашнее испытание никто не вспоминал, но мой непонятный статус вынуждал нервничать, обращать внимание на вещи, которых может быть и вовсе не существовало. Ева казалась чересчур ласковой, а Рекс, напротив, выглядел излишне высокомерно. Я едва не взорвался, когда маленький вампир протянул мне дорожный мешок, лишь мгновением позже сообразив, что второй, ничуть не меньше, висит за его плечом.

Влекомая бесом любопытства, Маргарита заглянула в комнату испытания и вернувшись, сообщила: Камень остаётся холодным и выглядит, как обычный булыжник. Не могу сказать, будто это прибавило всем воодушевления, а когда я поймал печальный взгляд Рекса, мне почудилось осуждение в его чёрных глазах. Единственным жизнерадостным вампиром в группе оставалась Рита, которая продемонстрировала нам крошечные шаровые молнии на кончиках пальцев и запустила их в потолок.

Как ни странно, но подниматься по почти бесконечной лестнице, ведущей на дно расщелины, оказалось намного легче. Тем не менее это тоже неслабо утомляло.

— А я когда-то слышала, — буркнула Рита, — Что вампиры умеют летать, ну или в летучих мышей обращаться.

— Ха, — хмыкнул Рекс, — Для этого нужен особый дар, наподобие твоего, ну или быть...

— Кем? — поинтересовался я, осторожно располагая ступню на ступеньке, сломанной вчера.

— Королём вампиров, — пояснила Ева, — Книг, где его упоминают, осталось совсем немного, но судя по уцелевшим записям, верховный вампир обладал всеми способностями, присущими остальным вампирам.

— И куда же он делся? Сидит в резервации со всеми остальными? С такими то способностями?

— Он исчез перед самым началом войны, — Рекс приложил ладонь ко лбу, — Странное чувство...

— Говорят, что и войну мы проиграли, потому как слишком долго ожидали его приказов, а потом было уже слишком поздно. Но всё это — лишь домыслы. Ни свидетелей, ни книг — ведьмы не оставили ничего.

— Почему же они так хотели уничтожить всякую память о той войне? — никто мне не ответил, да и по большому счёту я и не ждал никакого ответа, — Поймать бы одну из тех тварей, которая в курсе.

— И как следует побеседовать, — от Марго, бодро шагающей впереди, донёсся кровожадный смешок.

Веру и Сергея мы встретили там же, где расстались с ними вчера. Водяной очищал от пупырчатой шкурки здоровенную ящерицу с перепонками на длинных лапках, а русалка вполне эротично посасывала чищеную ножку, удобно расположившись на коленях спутника. Такая себе семейная идиллия. Я попытался представить, как дней десять назад рассказал бы эдакое бывшей супруге. Да она бы даже слушать не стала, а лишь спросила, какую дурь я курил. А сейчас вон, полностью освоилась и даже вошла во вкус.

— Каким бы чудесным местом была Страна, если бы не ведьмы, — вырвалось у меня. Вера изумлённо покосилась, но спорить не стала, а вот Ева стукнула меня пальцем по носу и покачала головой.

— Максим, не будь наивным; полной идиллии не существует и существовать не может, — она печально улыбнулась, — Разве в каких-нибудь любовных романах. Пока ведьмы не победили, люди яростно сражались со всякой нечистью, отвоёвывая у неё место под солнцем, которого и так хватало на всех. Да и сейчас, несмотря на уменьшившийся поток новых жителей, отголосок старой неприязни бывает да вспыхнет то там, то там. И шутки тех же русалок не всегда невинны, и подпитые мужички окраинных сёл не прочь силой взять то, о чём можно просто попросить.

— А пару тысяч лет назад и вампиры воевали между собой, — добавил Рекс, который прислушивался к нашему разговору, — Высшие тогда практиковали питание до смерти человека, считая именно такой способ истинно аристократическим. Не все правда мирились с подобным и часть восстала против массовых убийств, объединившись с низшими. Война продолжалась около сотни лет, но в результате восторжествовала справедливость, а предводитель победителей стал именно тем правителем, а котором мы рассказывали.

— М-да, — пробормотал я, — Умеете вы вернуть на землю.

— Лучше уж так, чем лелеять мысль о своей избранности, которую отняли и унизили злобные враги.

— Какая уж там избранность, — я невесело усмехнулся, — Хрен пойми кто среди вампиров. Ни высший, ни низший — дядя Терентий. Ладно, куда дальше?

Рекс и Ева переглянулись.

— Обычно мы останавливались в Тридаше, — неуверенно сказала вампирша, — Но теперь вообще не знаю, есть ли смысл в нашем походе? На последнем этапе всех приведённых новичков сопровождала верховная ведьма, поэтому как добраться до наших мы не знаем.

— Не беда, — я махнул рукой, — Попробуем идти по вашему обычному маршруту, а там поглядим, может и сами отыщем дорожку.

— А к чему вообще париться? — Серёга попытался сунуть зелёную лапку в рот, но не успел: шустрая русалка выхватила добычу у нег из рук и хихикнув, впилась в неё острыми зубками, — Останемся здесь. Тут целая куча великолепных озёр. Верунчик сказала: красивых.

— Угу, — подтвердила русалка.

— Вот, живописный вид, — водяной загибал пальцы, — Три деревушки, да и Чеговицы недалеко. Найти нас хрен найдут. Чего вам ещё надо?

— Не вариант, — Марго яростно помотала головой, — Эта чёртова неопределённость выводит меня из себя! К тому же вы сами видели: в Стране происходит какая-то хрень, а местным мажорам на это положить.

— А тебе больше всех надо? — Сергей ехидно прищурился, но под яростным взглядом вампирши тут же поник, — Ладно, ладно, молчу.

— В общем так, — я решил поставить точку разведённым соплям, — Ищем наших, выясняем, что им известно, а потом пытаемся решить все имеющиеся проблемы, насколько это вообще возможно.

Возражений не было, но Ева опять задумалась, глядя на меня, а Марго щёлкнула пальцами и прищурившись, сделала вид, будто стреляет из указательного пальца. Потом повернулась к маленькому вампиру.

— Кстати, Рексичек, — она дёрнула его за рукав, — Что это за название такое: Тридаш? Восточное какое-то...

Ева глухо хрюкнула, сдерживая смешок, а Рекс тихо рассмеялся.

— Пошли, — сказал он, взяв Риту под руку, — Какое там восточное... Дурацкое. Давным-давно, кода город только начали возводить, правили здесь три брата-князя, которые никак не могли определиться, кому верховенствовать. Жён у них не было, почему — уже не известно, а были лишь дочери. Умом особым братья не отличались, поэтому и дочери у них носили одинаковое имя: Дарья.

— Ну прям тебе сказка, — очень тихо заметил Серёга, взвалив на плечи дорожный мешок.

— Почти, — откликнулся Рекс, — Документов об этой истории не сохранилось — только устные предания. Так вот, в время одной из междоусобиц, все три князя междоубились, оставив дочерей сиротами. Оплакав папаш, девицы продолжили их дело и пять лет честно травили друг друга, подсылали убийц и поджигателей, но так ничего и не добились. В конце концов вздорные бабы взялись за ум, договорились и стали править городом вместе. Так вот, сначала путники употребляли выражение: пойти к трём Дашам, а после сократили до: иду в Тридаш. Так и повелось.

За время рассказа мы успели спуститься с холма и выйти на тракт. У дороги, позёвывая в полтора зуба, сидел седобородый дедуган и неловкими движениями дрожащих рук пытался поставить на место треснувший обод старого колеса. Услыхав наши шаги, человек потянулся было за вилами, но тут же успокоился и неразборчиво поприветствовал. Пара захудалых лошадок всхрапнула, взбрыкивая задними копытами, но поскольку их возраст соответствовал хозяйском, дальше дело не пошло.

Дед оказался очень рад оторваться о тяжёлой работы и посплетничать со случайными собеседниками. Рассказал, что едет из Тридаша, где последнее время творится настоящая чертовщина: люди слабеют и мрут, как мухи (мы встревоженно переглянулись: и тут? Эпидемия?). Власти запретили горожанам покидать пределы городских стен, вроде как пытаясь не распространять заразу. Но приказ исходил не от короля, а от его ведьмы, из-за чего едва не поднялся бунт. Для усмирения восставших в город напёрли ораву оборотней и теперь все горожане носа не кажут на улицу.

Старик, его звали Николаем, возил воду в местный гарнизон, поэтому имел возможность выезжать за ворота. Однако, пока была жива старуха, мыслей о побеге не держал. Жена преставилась пару дней назад и схоронив её, Николай решил доживать век в более спокойном месте.

Скользнув взглядом по нашей, с Марго, одежде, дед хитро прищурился и поинтересовался, как там, в обычном мире. В Страну он попал в зрелом возрасте и прожил здесь уже восемь десятков лет, поэтому известие о распаде Союза его несколько удивило, но в целом старик остался равнодушен. Жить здесь Николаю нравилось и только последний десяток лет, как ему показалось, Страна начала быстро портиться: люди мрут, ведьмы озлились, оборотней — тьма, а нечистая сила безжалостна, как никогда.

— Вот хоч на вомперов поглядел, — бормотал он, пуская струи сизого дыма от корявой самокрутки, — А то одними байками перебивался. Гутарят молодость и здоровье вы даёте? Секс, опять же...

Он хитро посмотрел сначала на Марго, потом на Еву, но когда я игриво подмигнул старому нахалу, желание оприходовать "вомпера" у него явно поуменьшилось. Посмеиваясь, мы помогли насадить и закрепить слетевшее колесо на валу, а после посоветовали ехать прямиком в Головню, минуя Чеговицы. На прощание я послал Николаю воздушный поцелуй и дедуган вскочил на телегу, хлестнув лошадок лозиной так, что они сразу вышли на первую космическую.

Серёга глухо хрюкал, а Марго просто согнулась пополам. Вытирая слёзы, бегущие из глаз, Ева укоризненно ткнула меня кулаком в бок, заявив, что я создаю искажённый облик вампирского племени.

— Рекс, надо было и тебе поучаствовать, — сказал я, — Представляешь, два озабоченных вампира пристают к старенькому дедушке?

С того словно слетела обычная напряжённость.

— Желаешь, чтобы Николай научил своих лошадок летать? — спросил вампир, — Думаю, он и так не остановится до самой Головни и больше никогда не приблизится к нам ближе чем на лигу.

— Секса ему! — заливалась Вера, — Хрен старый. Я б ему показала секс в камышах!

Отсмеявшись, все тут же посерьёзнели. Сообщение, которое донёс до нас человек, выглядело весьма тревожно. Эпидемия, чем бы она ни была, набросилась не только на мелкие посёлки, но и на крупные города. Выходит население Страны стремительно уменьшается, в то время, как приток новых жителей практически сошёл на нет. Весьма похоже на звенья одной цепи. Вот только, чья рука тянет за эту цепь? И зачем?

— Всё-таки, может простое совпадение? — предположил Рекс, но в его голосе звучало сомнение, — Понятно, если предполагать чей-то злой умысел, то вариантов не сильно много. Просто невероятно, чтобы ведьмы так открыто опустошали Страну, да и зачем им это?

— Бритва Оккама, — глубокомысленно заявила Вера и отшвырнула обглоданную ножку ящерицы, — Если остальные причины отпадают, оставшаяся, как бы невероятно она не выглядела и будет истиной.

Рассуждающая русалка выглядела весьма дико, пока я не вспомнил, что в прошлой жизни моя бывшая супруга окончила универ. Стало быть не все философские догматы покинули её хорошенькую голову.

— Но зачем? Просто потому что они такие безжалостные стервы?

Места, по которым мы шагали, приобретали всё более обжитой вид: каменное покрытие тракта больше походило на добротный бетон, аккуратные столбики по обе стороны дороги щеголяли настоящей разметкой, а шелестящие деревья послушно отступали назад, создав свободные полосы вдоль пути. Да и обычного хруста и шелеста, который издавали лесные зверушки я почти не слышал, видимо все они ушли в дебри, оставив свободное пространство для людей.

Нам встретился остаток ограды из толстых брёвен, разбитой вдребезги и втоптанной во вздыбленную почву. У леса печально съёжилась обгоревшая башенка, а чуть поодаль я заметил три невысоких холмика с покосившимися крестами и деревянными табличками. Если на деревяшках раньше и были надписи, их давно смыло дождём.

— Когда то здесь была застава, — пояснил Рекс, — Очень давно, ещё до постройки Чеговиц и Головни. Сначала всё было тихо мирно, а потом люди повздорили с лесовиками и те показали им, кто истинный хозяин в здешних местах. Стража даже за помощью послать не успела. Людям тогда приходилось отвоёвывать едва лине каждую пядь земли, выцарапывая у местной нечисти. До сих пор в лесах можно найти капканы и волчьи ямы, которые люди готовили вовсе не на волков.

— Знакомые русалки рассказывали, — Вера погрустнела, — Они ещё помнят массовые забои жителей прудов и рек. Когда люди строили свои деревушки, то обычно вычищали водоёмы от возможной заразы: травили, ставили сети, бросали остроги.

— Весело, короче, — констатировал я. Если у меня и оставались некие радужные мысли о местной идиллии, то их быстро вышибали, — Я так понимаю, чем дальше в обжитые места, тем меньше там будет наших?

— Почти не будет, — согласилась Ева, — Одни люди. Есть некоторые места, куда они опасаются соваться, но туда и порядочная нечисть не пойдёт: Мёртвый колодец, Лощина Черепов, Проклятый Город...

На последнем названии её словно закоротило, да и Рекс заметно потемнел. Марго это тоже заметила и открыла было рот, но присмотревшись к любимому, промолчала и лишь покрепче к нему прижалась.

— А вот и пограничный пост, — почти весело выдохнула Ева, скрывая за напускной радостью непонятную грусть, — Сейчас Антошка нас встретит, порадуется. Может и на сутки задержимся, поедим, переночуем. Никто ведь не против?

Мы то были не против. Другое дело, что нас даже на порог не пустили. Парочка усачей, почему то в полном боевом снаряжении, общалась с нами через опущенную решётку ворот, наотрез отказываясь приближаться к нам. Антон и ещё шесть офицеров уехали в Тридаш, вместе с проезжавшим Трибуналом и вроде бы, совсем не по собственной воле. По крайней мере, упоминая отъезд начальника, солдат с разноцветными глазами, старательно изучал носки своих пыльных ботинок.

В конце концов, его напарник с короткой седой щёткой под крючковатым носом, решился и приблизился к решётке, после чего торопливо забормотал, нервно поглядывая за спину. Короче, дерьмо вовсю неслось по трубам, предупреждая каждый наш шаг.

Антон не просто уехал. Его арестовали. Когда ведьмы потребовали, чтобы он задержал ослушников или хотя бы предупредил об их появлении, человек наотрез отказался. Офицеров, поддержавших командира, спеленали заклятиями вместе с ним и посадили во вторую клетку.

— Вторую? — переспросил я, несколько ошалев от подобных раскладов, — Значит была и первая? А там то кого везли?

— Одну из этих тварюк, — махнул рукой собеседник, — Видать чего-то не поделили. А вы — ступайте, — он понизил голос до шёпота, — Сучки эти, двух своих здесь оставили. Предупредили, чтобы обязательно тревогу подняли, когда вы появитесь.

— Мило, — констатировала Марго и сжала кулаки, — Обкладывают гады! Слушайте, а давайте войдём и прикончим стерв!

— А гарнизон? — Ева покачала головой, — Подставим людей. Нет, просто пойдём дальше. Антон...

— Где в Тридаше они его могут держать? — мне всё это очень не нравилось, — Попробуем выручить. Предположения то хоть какие-нибудь имеются?

— Чего уж там, — подошёл второй, — Какие там предположения... Королевский дворец в центре города, там, в подвалах они всех пленников и держат. До суда. Мож кого с вами послать? Тайно. Всё ж таки наш это командир, негоже его бросать.

— Да, — подтвердил его напарник, — Многие, особо из молодых, шумели шибко. Антоху тут крепко уважают.

— Не стоит, — Ева отрицательно покачала головой, — Просто молчите и всё. Ещё не хватало, чтобы ведьмы начали вас тут заживо жечь. Лучше сделайте доброе дело: пошлите солдат в Чеговицы, там вурдалаки совсем распоясались, ничего не боятся, по посёлку шастают да детей воруют.

Стражники переглянулись, после чего тот, который постарше, с горечью сказал:

— Вот, чем заниматься нужно, а не штаны тут протирать и слушать всяких тварей. А эти гады ещё и офицеров в клетки запирают! Хорошо, госпожа, как рассветёт обязательно вышлем отряд.

Он скользнул взглядом по мне, потом посмотрел на Марго и я заметил отголосок скрытого страха в усталых серых глазах. Чего эти люди так боятся? Не нас же?

— Переночевали, — недовольно бормотала Маргарита, когда мы брели прочь от крепких бревенчатых стен с парой сторожевых башен, — Покушали...Подумать только, нас прогоняют прочь, словно мы какие-то бродячие собаки, а не высшие вампиры...

Она поперхнулась, испуганно глядя на меня, но я сделал вид, будто пропустил её слова мимо ушей. Остальные — тоже. Однако внутри тут же проснулся холодный червячок и принялся неутомимо грызть потревоженную гордость. Нет, в самом деле, что со мной не так? Видимо ощутив моё раздражение, Ева прижалась ко мне, поглаживая по плечу.

— Максим, — тихо сказала она, — Прекрати. Я люблю тебя, каким бы ты ни был. Да и не в нашей ситуации кичиться званиями: попадёмся к ведьмам, они не станут разбираться, кто из нас высший, а кто — нет.

— Вы это о чём? — Вера едва уши не высовывала из своих водорослей, — В чём не будут разбираться?

— Военная тайна, — угрюмо буркнул я, пиная ни в чём не повинный кусок деревяшки, лежавший на дороге, — Если ты её узнаешь, придётся вырвать язык, выколоть глаза и...

— Тю, дурак психованный, — русалка пожала плечами и отстала.

— Сколько до рассвета? — поинтересовалась Маргарита, тревожно вглядываясь в яркие звёзды на фиолетовом небосклоне, — Успеем войти в Тридаш?

— Войти? Погоди, — я положил руку на плечо Рекса, — Вот, только в голову пришло. Наши заклятые друзья наверняка позаботились не только о солдатиках, но и о городской страже. Есть ли у нас возможность проникнуть в город, бес шума и пыли?

— А я и не подумал, — вампир почесал затылок, с уважением глядя на меня, — Привычка. Раньше то таких проблем просто не было.

Мы остановились, сбившись компактной группкой и устроили мозговой штурм. Даже наши водоплавающие приняли активное участие и Серёга вполне здраво заметил, что в город можно проникнуть по какому-нибудь водостоку. Рекс, как старожил, оценивал каждую идею, постепенно разнося в пух и прах. Как выяснилось, все наши выдумки, к сожалению, не имели ни малейшего шанса на удачу. Ворота охранялись, на стенах стояла стража, а водные каналы перегораживали шлюзы и решётки. После того, как под оглушительный хохот отвергли предложение притвориться бродячим борделем (угадайте, кто предложил), все умолкли. Мы выдохлись.

— А может, ну его? — в голосе Веры звучала искренняя мольба, — Обойдём, да и дело с концом.

— Нет, — я покачал головой, ощущая твёрдую уверенность: Антона и его офицеров необходимо спасать. Кроме того мне не давала покоя мысль о пленнице из первой клетки, — Люди пострадали по нашей вине и мы не имеем права их бросить. Ну подумайте, может существует какой-нибудь тайный ход, подземелье, про которое мало кто знает?

Рекс с Евой переглянулись и вампир тихо охнул, а на лице девушки отразился настоящий ужас. Забавная пантомима.

— Мёртвый колодец, — почти прошептал Рекс и покачала головой, — По слухам, когда-то он имел вход в городские коммуникации.

— В чём прикол? — спокойно спросила Марго, — Вы чего такие перепуганные? Помню, Ева уже упоминала эту фиговину, типа туда даже наши не суются.

— И колодец, и городские катакомбы строили не люди. И не наши.

— А кто?

Ева только плечами пожала. Странно даже.

— А я думал, мы и есть исконные обитатели Страны.

— Макс, — Ева невесело рассмеялась, — Ни люди, ни мы не являемся аборигенами. Здесь все — пришельцы, вопрос только: когда и как. До появления нечисти, Страну населяли другие существа. Не знаю, кто живёт в Колодце, но он очень недоволен своим нынешним положением. Выбраться наружу он, почему то, не может, но к незваным гостям крайне строг.

— Никто, из посетивших Колодец, не вернулся назад, — Рекс развёл руками, — Не могу сказать, касается ли это и вампиров, сам понимаешь.

Понимаю. Стёртая память. Чёрт. Риск просто невероятный. Я осмотрел нашу группу: Марго выглядит молодцом и её новые способности — отличное подспорье: Ева уже успокоилась, а Рекс продолжает нервно постукивать пальцами по бедру; Вера испугана до полусмерти и почти спряталась за Серёгу, неуверенно переступающего с ноги на ногу.

— Обождём с Колодцем, — буркнул я, — Всегда успеется. Как я понял никто особо в очередь не выстраивается, чтобы залезть в эту дыру. Пойдёмте, посмотрим на Тридаш вблизи. Глядишь, может на месте чего умного в голову придёт.

Не пришло. Не успело.

Город оказался не чета всяким Головням: огромное поселение, обнесённое высоченной стеной из белого камня, сияющего в свете звёзд. Над оградой виднелись маковки каких-то башен, напоминающие головы любопытствующих людей, подсматривающих за нами. Стены уходили в обе стороны, теряясь за высоким холмом и густым лесом. Где-то слева, я ощущал это как неприятный зуд, протекала большая река, а перед стеной, тускло блестел тёмной водой широкий ров. Поднятый мост намекал на то, как преодолевают люди эту преграду днём.

Справа от дороги скалилось надгробиями и крестами исполинское кладбище, отхватившее себе порядочны кусок территории, ранее бывшей обиталищем деревьев. Уже знакомые нам светящиеся метёлки вели прямиком к городу, но на это раз их было намного, намного больше. Настолько, что они даже давали какое-никакое освещение, в свете которого неподвижно замерла группа людей, недобро глядящих на нас.

Нет! Не людей.

— Оборотни! — выдохнула Ева, — Из этих, которые служат Трибуналу. Очень опасные.

— Кажется домовой упоминал троих, — обронил я, пересчитывая встречающих, — Пятнадцать, хм...Не думал, что у лохматых вредителей настолько плохо со счётом. Ева.

— Да? — откликнулась она и в её голосе я различил явную тревогу.

— Чем они могут быть опасны? Подорожник вроде бы говорил о нашей почти неуязвимости. Дескать, мы тут всех делаем, а нам никто навредить не может.

Ответил Рекс.

— Серебро, — пояснил он, — В Стране очень бедные залежи и разрабатывать их крайне непросто. Но всё же у ведьм имеется достаточный запас, для обеспечения оборотней-охотников оружием. Порезы, оставленные серебряным оружием, очень долго не заживают, а если воткнуть клинок в грудь, живот или голову, мы можем умереть.

— Понятно, — я внимательно следил, как полтора десятка коренастых бойцов начали приближаться, разворачиваясь в цепь и извлекая из ножен блестящие сабли, — Ещё какие-нибудь хорошие новости?

— Оборотни сами по себе очень быстрые существа, а охотников трибунала специально тренируют и заставляют пить всякие настойки и эликсиры, ускоряющие обмен веществ.

— Охренеть, — на пальцах Марго заискрили крошечные молнии, — Серебро, скорость...На кой дьявол ведьмы вообще держат при себе эту армию, если война давным-давно закончилась? Кого они боятся?

— Уходим, — я обернулся, — Нет, ну просто зашибись!

Похоже мы совсем расслабили булки: за нами, оказывается, топали ещё два десятка суровых саблистов в кожаных куртках, перетянутых широкими ремнями. Физиономии некоторых человеческие лица напоминали весьма отдалённо: волосатые рыла с оскаленными клыками.

— Слева будет широкая река — Облачная, — нервно пробормотал Рекс, закрывая Риту плечом. Смешной, — Мостов там нет. А справа, через кладбище, попадаешь в лощину, которая ведёт прямиком к Мёртвому колодцу.

Сплошные позитивные новости. Ну что же, будем закапываться в землю или полетим в небеса.

— Серёга, — сказал я, — Хватай Веру в охапку и делай ноги, ну то есть — ласты к Облачной. Думаю в воде они вас не возьмут.

— А вы?

Кто-то из оборотней завыл и остальные тут же воспроизвели омерзительный звук, напоминающий дерьмовую сигнализацию потревоженного автомобиля.

— Нет времени, — я пихнул его, — Бегом!

К чести Серёги он больше не стал задавать идиотских вопросов и колебаться, а ухватив русалку рванул в указанном направлении. Никто из оборотней, а я пытался удержать в поле зрения обе группы, даже не посмотрел в сторону удирающих водоплавающих. И так понятно, на какую цель натравлены эти воющие засранцы. Расстояние между нами сократилось до жалкой полусотни метров и в нос ударил резкий запах мокрой псины.

— Мы ждём особого приглашения? — я схватил Еву за руку и мы, едва не кубарем, скатились в овражек у дороги, — Марго, Рекс, не тормозите!

— Забыла тебя спросить! — Рита буксировала Рекса, пребывающего в некоем ступоре, — Как же давно я мечтала о таком романтическом приключении! Луна, лёгкий ветерок...

— Угу, — мы вымахнули наверх и припустили, что есть духу, петляя между каменных плит с выбитыми именами и датами, — Могилки и вонючие собаки с саблями.

— Он всегда такой романтик? — поинтересовалась Ева, тенью скользящая рядом, — Или просто в дурном настроении?

Вой за спиной стал намного громче и в нём стали различаться угрожающие обертоны. У меня было желание обернуться и оценить степень угрозы, но опасение столкнуться с какой-нибудь плитой перевесило. Да сколько же этих могил! Казалось, погосту конца и края нет. Кто-то бледно-зелёный, тускло светящийся во мраке, испуганно выглянул из-за покосившегося креста и тут же испуганно взвизгнув дал дёру.

— У меня — отличное настроение, — буркнул я, перепрыгивая через косо стоящую плиту, наполовину погрузившуюся в песчаную почву, — Просто думаю, кому продать сюжет о том, как банда оборотней гоняет по кладбищу вампиров.

— Расскажи СтефеМайер, — посоветовала Марго, — Она просто обожает такое описывать. Только надо учесть, что в середине эпизода будет долгое объяснение между вампиром и оборотнем о том, кто из них больше любит главную героиню.

— А, выбирай любого, — я ткнул пальцем за спину, — Видала, какие красавцы? Как на подбор.

Марго громко расхохоталась и даже Ева не удержалась от короткого смешка. Вторя нашему смеху ещё громче завыли преследователи. Впрочем, может быть они просто начали нас догонять.

Осточертевшее кладбище наконец закончилось, сменившись тёмным логом, поросшим огромными деревьями с резким запахом хвои. По дну оврага, тихо журча, бежал ручей, петляющий среди тусклых мшистых черепах камней. Когда-то здесь была дорога, выложенная из квадратных плит, но судя по всему ею не пользовались уже очень давно: между блоков проросла густая трава, а сам камень плит покрылся густой паутиной трещин. Впрочем, даже по этому, богом забытому пути, бежать стало легче, чем по сыпучему грунту погоста.

К сожалению, не только нам. Воющие возгласы приблизились настолько, что мне натурально чудилось смрадное дыхание за спиной. Внезапно Ева, бежавшая рядом, глухо вскрикнула и её рука выскользнула из моих пальцев.

Дальше всё происходило так быстро, что я едва успевал реагировать на события.

Потеряв Еву я немедленно остановился и тут же некие, непонятные самому рефлексы заставили пригнуться к земле из за чего огромная зловонная туша пролетела надо мной и с визгом прокатилась по земле. Блин, а дела то обстояли много хуже, чем я думал.

Авангард оборотней о семи уродливых головах успел нас догнать и уже начал действовать. Рослая лохматая тварь скалила клыки, попирая мощной лапой слабо стонущую Еву, а Рекс с Марго сидели на земле, мотая головами, точно их оглушили. Пятеро охотников направляли сверкающие сабли им в грудь и весело скалили клыки, уставившись на меня.

За спиной глухо рыкнуло и я сделал крошечный шаг в сторону, позволив нападающему ещё раз протаранить носом плиты тропинки. Визг в этот раз оказался намного громче. Ладно, этот пока вне игры, но я заметил ещё десяток теней стремительно приближающихся к месту стычки. Однако всё это отстранённо фиксировала лишь часть сознания, в то время, как большинство мыслей захлестнула ослепляющая ярость. Эти твари осмелились тронуть моих друзей! Эти уроды посмели напасть на Еву и Марго!!

Неожиданно для самого себя я выбросил вперёд сжатый кулак, где багровым сиянием полыхал Эхо Бури. Внутри возникло ощущение восходящего солнца и ветвящийся разряд белого цвета разом смёл на землю всю семёрку оборотней. Кажется молнии продолжали окутывать каждую из визжащих тварей, но мне было не до того: вторая волна преследователей вынырнула из темноты. Зарычав от режущей боли чуть ниже груди я ещё раз ткнул кулаком перед собой и жёлтый шар, размером с футбольный мяч полетел в оборотней, взорвавшись среди подоспевших врагов.

Охотников накрыло волной жидкого огня, воспламенившего косматые шкуры и одежду у тех, кто был в человеческой форме. Теперь вой сменился истошным скуляжом и твари начали удирать прочь. К сожалению, насладиться плодами победы я не смог, потому что болевой спазм скрутил меня в три погибели, бросив на землю.

— Милый, — рука Евы коснулась моего лба и я ощутил некоторое облегчение, — Что с тобой?

— Как он это смог? — в голосе Рекса звучало потрясение.

— Не время! — это Марго, — Хватаем его и делаем ноги, пока эти уроды не очухались.

Сквозь режущую боль в животе, я сумел ощутить прикосновение рук, приподнявших меня над землёй. Точно дождавшись этого, светило, мирно выжигавшее моё нутро, обратилось в сверхновую, которая немыслимым жаром тотчас испепелила сознание.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я, издав глухой стон, приподнялся и медленно сел, привалившись спиной к холодной поверхности шершавой стены. Так, я был в какой-то пещере, пол которой покрывал мох, весьма напоминавший зелёный бархат, а с потолка, где скалились оплывшие клыки сталактитов, медленно падали огромные водяные капли. Мрака не было: мясистые наросты на стенах, похожие на ёжиков-мутантов, испускали рассеянное сияние, позволяя разглядеть двух вампирш, сидящих рядом. Обе, с тревогой смотрели на меня.

— Как ты? — спросила Марго, а Ева едва заметно улыбнулась и прижалась к моей груди.

— На букву х, — пробормотал я, — Но кажется не совсем хорошо. Где это мы? И куда вы дели Рекса?

— Рекс у входа в пещеру, — пояснила Маргарита и вроде бы потянулась ко мне, но взглянув на Еву, передумала, — Смотрит, как эти уроды водят хоровод.

В подтверждение её слов, откуда-то, из за тёмного поворота донёсся вой, полный бессильной злобы.

— Боятся входить, — криво ухмыльнулась Рита и покачала головой, — Тебя, между прочим, боятся. Палёной псиной воняет на целый километр. Рекс до сих пор в шоке, сказал: на такие фокусы не каждый высший способен. Как это ты?

— Маргарита, — в голосе Евы прозвучал укор, — Максим ещё не полностью пришёл в себя, а я ничем не могу помочь: боль у него такая же непонятная, как и весь этот фейерверк.

— Уникум, короче, — хмыкнула Марго, — А где мы...Самое лучшее место в Стране: проход к Мёртвому Колодцу. Сам он немного дальше. Я уже сходила, кстати, посмотрела: дыра-дырой, только какой-то тухлятиной воняет. Однако, как ни печально, но выхода у нас нет, посему придётся заползать в эту смрадную нору.

— Охотники полностью блокировали выход из пещеры, — пояснила Ева и погладила меня по щеке, — И кажется, к ним прибыло подкрепление. Если просто останемся здесь, то рано или поздно сойдём с ума от голода.

— А если мы с Ритой зададим им жару? — задумчиво предложил я, — Скрываться уже незачем, выйдем, шарахнем молниями...

— Максим! — Ева вцепилась в меня, — Я не позволю!

— Ты совсем дурак? — спокойно осведомилась Марго, — Пока мы не поймём, как ты это делаешь и почему потом падаешь с копыт — никаких фейерверков. Или думаешь нам с Евой не терпится порыдать над твоим телом?

Вампирши переглянулись, а я ощутил желание обнять и расцеловать...Обоих. Чёрт.

— Помогите мне подняться, — сказал я, вместо этого, — Пойдём все посмотрим на эту вашу дыру смерти. Ева, милая, если у тебя есть какая-нибудь информация про Колодец самое время всё вспомнить и рассказать. Пусть даже это будут дурацкие сплетни деревенских бабок.

— А я тебя предупреждала, -маленькая вампирша торжествующе ткнула пальчиком в Риту, — Придётся слушать ещё раз. У вас с ним головы похоже работают в одном направлении.

И не только головы. Ладно.

Меня подхватили под белы рученьки и позволили принять положении более приличествующее разумному существу. Боль внутри немедленно пробудилась и настороженно уставилась на меня сквозь мрак. Пошла она к чёрту! Шаг, другой. Резь присутствовала, но терпимая. Можно не обращать внимания.

Казалось я иду по тренировочному мату: мох мягко пружинил, тотчас скрывая отпечатки ног. Не удержавшись, я склонился и провёл ладонью по пушистой поверхности.

— Мрр, — мурлыкнула Ева и обе вампирши рассмеялись.

Веселья у всех поубавилось, когда мы оказались на пороге огромного тёмного зала, стены которого поглотил серый сумрак. Тем не менее я мог различить массивные круглые колонны уходящие во тьму, куполом нависшую над нашими головами. По всему было заметно, это — не естественный грот, а плод чьего-то титанического труда. Пол состоял из исполинских ассиметричных плит с рисунками, навевающими воспоминания о творчестве кубистов. Такие же, но крупнее, я заметил на ближайших колоннах. Хоть смысл нарисованного и ускользал от меня, но чем дольше я смотрел на изображения, тем больше у меня портилось настроение.

Пытаясь избавиться от неприятного ощущения стотонной плиты, давящей на грудь, я посмотрел на собственно Колодец. М-да, развеялся.

Похоже здесь когда-то побывали в поисках вдохновения создатели первой Дьяблы. По крайней мере, вход в Колодец весьма напоминал жуткий спуск в подземелья под проклятым Тристрамом. Ступени больше походили на продолговатые необработанные валуны небрежно сваленные на откосе, уходящем в непроглядный мрак. То ли показалось, то ли я действительно ощутил веющий из тьмы холодный ветерок. Смердящий мертвечиной.

— Чтобы Еве не повторяться, — Рита поджала губы, неодобрительно поглядывая на зловещую дыру, — Информации почти ноль. Гадость, которая тут обитает, вроде бы живёт в единственном экземпляре, но как оно выглядит и какая часть Крёстного отца ему нравится больше — не знает никто. По слухам, в Колодце спрятан некий древний клад, как вариант — оружие. Раньше была возможность прошмыгнуть по катакомбам из Тридаша сюда и остаться живым, но уже пару сотен лет никто из вошедших в Колодец, наружу не выходил. Всё правильно?

— Да, — Ева слегка вздрагивала, прижавшись ко мне, — Никогда здесь раньше не была. Чем больше смотрю на Колодец, тем больше сомневаюсь в том, что спускаться вниз — хорошая идея.

— Есть выбор? — горько спросил я, — сойти с ума? Сдаться охотникам? А так мы, по крайней мере, свободны и способны защищаться.

— Пришёл в себя? — Рекс выглядел довольным, но улыбка быстро сошла с его лица, стоило вампиру оценить панораму сумрачного зала, — Да уж, невесело. А я там нашим новым знакомым подарочек оставил: наши копии. Мы там, все время от времени, выглядываем наружу и молниями стреляем. Даже я! Пока они разберутся...

— Молодец, — похвалила его Марго и поцеловала в щёку, — Ну как, идём?

— А чего ждать то? — я крепко сжал холодную ладошку Евы и медленно направился в сторону зловещего провала, — Если внутри обитает некая тварь, бессмысленно ожидать её смерти от старости.

Теперь стало очевидно: из непроглядного мрака дул ледяной ветер, а вонь разложения, которую он нёс, становилась всё сильнее. Рекс что-то прошептал на ухо Риты и та нервно хихикнула. Шутки шутят...Вообще-то, молодцы.

Вблизи спуск ещё меньше напоминал нечто искусственное: разбитые глыбы, поросшие отвратительной колючей проволокой мертвенно-белого цвета. Казалось, что поросль шевелится совсем не в такт порывам зловонного ветра.

— Темновато там, — констатировал я, — На ощупь будет шагать не очень весело. Пойти попросить у собачек пару факелов?

Маргарита презрительно фыркнула и зажгла на пальце небольшой светящийся шарик, после чего показала мне язык. Потом прищурилась.

— Твои перстни, — она показала, — Смотри.

Оба украшения медленно наливались жёлтым свечением, словно их постепенно наполняла некая люминесцентная жидкость. Чем ниже мы спускались, осторожно ступая по разбитым камням, тем ярче становилось сияние и когда мы полностью погрузились во тьму, у нас оказалось сразу два источника света; у меня и у Марго.

— Какая полезная фиговина, — пробормотал я, щурясь при взгляде на кольца, — Интересно, а что она ещё умеет делать?

— Яичницу жарить, — проворчала Рита, — Ты с ними то поосторожней. Может именно эти штукенции стреляли, а потом скрутили тебя в бараний рог.

— Магические предметы? — Рекс пожал плечами, — Вообще-то мы, вампиры, можем использовать некоторые, но я никогда не слышал о перстнях, стреляющих молниями.

— Можно было бы допросить какую-нибудь ведьму, — предложила Марго и подняла руку с шариком повыше, — Когда мы отсюда выберемся.

— Если выберемся, — едва слышно уточнил я и уже во весь голос сказал, — Рит, ты это, иди сзади, чтобы мы могли контролировать всю эту чёртову шахту. Ева, Рекс, держитесь сразу за мной.

Маленькая вампирша попыталась возразить, но я крепко поцеловал её и погрозил пальцем. Марго поступила ещё проще: она молча щёлкнула своего парня по носу и подтолкнула в спину. Хорошо, теперь самое время оценить ту зловонную помойку, куда нас занесло

Решительно непонятно, откуда исходила омерзительная вонь старой мертвечины: вокруг нас были лишь ребристые стены тоннеля, казалось прожжённого в толще камня неистовым жаром. Сохранились даже потёки расплавленной породы, напоминающие недоделанные скульптуры безумного ваятеля. Под ногами тихо скрипел мелкий песок, откуда словно зубы исчезнувших динозавров торчали острые чёрные обломки камней. Впрочем, не только они. Стоило удалиться от входа на полсотни шагов и в мелком белом покрывале стали попадаться разбитые человеческие черепа и расколотые кости.

Как выяснилось чуть позже, не только человеческие.

— Вот этот — гномий, — пояснил Рекс и провёл пальцем по плоскому скошенному лбу, — А вот эти два — дварфов; они, как гномьи, но вполовину меньше. Карлики обычно прислуживают гномам, поэтому нет ничего удивительного...

Вампир запнулся, удивлённо уставившись под ноги, потом вытащил из песка странный продолговатый череп с удивительно подвижными пластинками костяка.

— Оборотень, — констатировала Ева, — Причём убит в момент трансформации. То, что тут живёт, очень быстрое и очень сильное.

— Это обнадёживает, — согласился я, оглядываясь, — Странно, что оно до сих пор не дало знать о себе. Присматривается?

Накаркал.

Мы вышли на своего рода перекрёсток: от нашего тоннеля уходили пути в двух направлениях: вверхи вниз. Но сверху смердело так, что мама не горюй! Логика-то подсказывала подниматься, но что-то внутри очень сопротивлялось подобному решению Если подумать, то один раз внутренний голос помог нам выжить и даже сделал своеобразной элитой здешних мест. С другой стороны, в настоящий момент местная элита спасалась от банды оборотней в лабиринтах, откуда ещё никто не выходил живым.

— Идём вниз, — скомандовал я и в ответ на удивлённые взгляды остальных пожал плечами, — Скажем, мне кажется, что так будет правильно, но если у кого то есть разумные аргументы против, я с удовольствием к ним прислушаюсь.

Возражений не было и мы начали неторопливый спуск по несколько сузившемуся тоннелю. В этот момент всё и началось.

Сначала — звук. Словно шелест прошёл по потолку, напоминая биение крыльев летучей мыши. Однако когда мы с Марго осветили коричневую поверхность камня, там не оказалось ничего интересного, кроме непонятных белёсых нитей, болтающихся, словно остаток шевелюры на голом черепе. Впрочем, в последний миг мне показалось, будто я заметил нырнувшую во мрак смазанную тень.

— Почудилось? — с надеждой поинтересовался Рекс, но в его тихом голосе звучало сомнение.

— Вряд ли, — Марго увеличила шарик на пальце и посветила назад, — Надо бы поторопится...

Не прошло и минуты, а непонятный звук повторился, на этот раз — слева от нас. Теперь странную тень успел заметить не только я.

— Там! — вскрикнула Ева, указывая пальцем и Рита тотчас разрядила во тьму зигзаг белой молнии.

Полыхнуло и куски раскалённого камня разлетелись в разные стороны. Заслонившись рукой, я определённо расслышал тихий смешок у самого уха, но сумел никого различить.

— Вперёд, — скомандовал я, сжимая кулак так, словно у меня было оружие, — Бегом!

Проявилось подзабытое ощущение нереальности происходящего, словно мы вновь оказались на заброшенном тракте, у перекрёстка и злорадствующий ветер с диким хохотом ломал ветви сухостоя.

Какая-то липкая дрянь скользнула по ногам и тихо вскрикнула Ева, бегущая следом за мной. Ничего! Только тень пляшут по стенам и нет возможности да и времени понять: настоящие они или нет. За спиной вновь раздался треск разряда и в ноздри ударил резкий аромат озона, на некоторое время перекрывший вонь мертвечины.

Пришлось посмотреть. Рита неподвижно стояла, заслонив собой сидящего на полу Рекса и огненный шар в её ладони казался миниатюрным солнцем.

Какая-то хрень вылетала из мрака и я отбил гладко отполированный череп, разлетевшийся от удара на мелкие осколки. В темноте глухо ухнул смешок и быстрый шелест прошёлся по стене, ускользая за спину. Матюгнувшись, я обернулся. В то же мгновение Око Ночи на моей руке полыхнул голубым сиянием, в свете которого я смог различить колеблющуюся тень, напоминающую человека в накидке с глубоким капюшоном. Казалось неведомая тварь готовится к прыжку, прижимаясь к земле.

Я хотел было сделать шаг к неизвестному, но во тьме, под капюшоном заискрили три точки и тяжёлый взгляд наполнил конечности тяжёлым льдом. Глухо вздохнула Марго и в пещере тотчас стало много темнее. Потом вскрикнула, оседая на пол, Ева и я понял: ещё пара секунд и нас всех уложат в мягкий песок, откуда мы уже не поднимемся, пополнив коллекцию обглоданных черепов. Тихо заквохтала тварь, но ветвящийся разряд из Эха Бури, вонзившийся под капюшон оборвал её веселье.

Казалось ничего не произошло, но конечности обрели прежнюю свободу, а дышать стало намного легче. Монстр медленно осел, словно из него выпустили воздух, однако точки глаз продолжали пристально следить за нами.

— Думал, показалось, — вдруг донеслось из тьмы капюшона. Голос абсолютно безжизненный, лишённый всяческих интонаций и чувств, — Я слышал, тебя убили. Выходит — нет.

О чём это он? Похоже, меня с кем то спутали. Может оно и к лучшему.

— Сам видишь, — я не спускал взгляда с распластавшейся твари и продолжал держать её под прицелом. Внутри болело, но уже не так, как прошлый раз.

— Почему не предупредил, — это вопрос? Дьявол, он может хоть как-то интонации обозначать? — Был же уговор.

— Давно тебя не видел, — я не удержался от нервного смеха, — Слышал, тебя убили.

— Шутишь, как тогда, — бестелесный смешок походил на треск сухой ветки, — Кто, кроме тебя на такое способен. Зачем пришёл. Убить.

— Не будешь мешать — останешься жив, — я и самофигевал от такой наглости, — Мы идём в Тридаш.

— Идите, — силуэт приподнялся и начал бледнеть, выцветая, — Супруге скажи: пусть прекратит баловаться с молниями, дальше будет газ, может взорваться.

— Она — не моя жена, — уточнил я и получил ещё один смешок.

— Будешь мне рассказывать, — силуэт растворился, — Забыл, кто я.

Забыл? Да я и не знал, чёрт побери!

Напряжение, сжимавшее нутро стальными челюстями, начало ослабевать и тут же усилилась судорожная резь. Я глухо заворчал, прижав ладонь к животу. Тут же на мою руку опустились холодные пальчики Евы. На лице вампирши застыло странное выражение сосредоточенной задумчивости. Я осторожно поцеловал её в макушку и плотно сжатые губы изобразили улыбку.

— Похоже, у тебя есть знакомства в этой чёртовой дыре? — Марго подвела Рекса и ухватив пальцами за подбородок, продемонстрировала роскошный синяк на левой щеке, — Ева, сделай пожалуйста что-нибудь с этим красавцем.

— Кто ты такой? — Рекс слегка поморщился, когда Ева занялась его боевой раной, — Вы же говорили, будто совсем недавно попали в Страну?

— Я то — Максим и мы говорили чистую правду, — я поднял руку со своими, излишне самостоятельными, украшениями, — Вопрос в другом: кому принадлежали эти побрякушки раньше и почему их спрятали в таких глухих местах?

— Кажется их прежний хозяин был весьма крутым парнем, — поддержала Рита и вдруг ткнула меня кулаком в бок, — Нынешний, правда, ничем не хуже. Как ты этого говнюка, а?

Это был действительно интересный вопрос: как это я его? И кто такой этот говнюк? И что тут раньше произошло? Какой такой договор? Когда количество безответных вопросов перевалило за сотню, я остановился. Хорошего понемножку.

— Пошли, — сказал я, стоило тёмному пятну на щеке Рекса побледнеть и исчезнуть, — И ты, "супруга", слышала совет? Хватит изображать Зевса, второй раз за неделю я гореть не хочу.

Все неприятные ощущения, которые преследовали нас во время подземных похождений, исчезли, оставив лишь зловонные порывы холодного ветерка. Правда некоторые вещи всё же вынуждали морщиться и отводить взгляд: куча человеческих костей, небрежно наваленная в тёмной нише; черепа, которые подобно кошмарным корабликам плавали в небольшом чёрном озере; несколько распятых тел на стене гулкого грота, куда мы и вовсе не стали заходить.

Периодически нам попадались тускло светящиеся столбики в верхней части которых чья-то рука (рука ли?) высекла изображения оскаленных физиономий. На лицах застыла такая тоска и злоба, что становилось не по себе.

Выбранный путь мало-помалу начал подъём, пока не привёл к спиральной лестнице и остаткам некогда крепких деревянных ворот. Куски обугленного дерева перемешались со скрученными полосами толстого металла, оплавленного грунта и почерневших человеческих костей.

— Эта штука, которая живёт здесь, — заметил Рекс, — Даже не представляю, чем она может быть, но всё живое она ненавидит лютой ненавистью.

— Макс, — Марго тронула меня за рукав, — Я вспомнила. Помнишь, когда мы стояли на Перекрёстке и выбрали путь в Страну, там ещё были эти, Врата Элементалей?

— Врата Смерти? Ну, помню...Ах ты, чёрт!

— Вот именно, ощущение было один к одному, как от здешней тварюки.

Правильно, тот же холодящий ветер, отдающий мертвечиной и ожидание неминуемой беды. То ли подземное существо имело какое-то отношение к Вратам на Перекрёстке, то ли — к самой основе магии Страны, кто знает. Оставалось поместить вопрос к многочисленным предшественникам и на время забыть о его существовании.

Пыль, скопившаяся на скользких истёртых ступенях, поднявшись в воздух, тут же запорошила ноздри, но это всё равно было куда лучше, чем вонь разложения, которой, как мне казалось, успел пропитаться каждый клочок одежды.

— А раньше-то лестницей пользовались очень часто, — заметил я, в очередной раз соскальзывая со ступени, — Вон, как истёрли.

— Существо это видимо не всегда жило в Колодце, — согласилась Ева, — А потом случилась какая-то вещь и оно поселилось здесь.

— Скверный сосед, для горожан, — Марго, шагавшая впереди, остановилась и постучала пальцем по каменной стене, преградившей путь, — Весьма напоминает тупик.

Массивные блоки, составлявшие преграду, носили на своих боках следы яростного пламени и слабая вонь подсказывала, кто именно пытался штурмовать стену. Ну, если монстр не сумел справиться, не знаю, как поступать нам. Не возвращаться же. И ещё одно...

-Если мы сломаем тупичок, — сумрачно сказал я, проведя пальцем по шершавой поверхности камня, — Следом сможет войти кто угодно. А за стеной — город. Женщины, дети.

— Возвращаемся? — в голосе Марго не было и следа возмущения.

— Погодите, — Ева подошла к плитам и прижалась так, словно пыталась услышать звук с той стороны. Потом медленно пошла вдоль стены и вдруг остановилась, — Вот оно. Я чувствовала.

Тонкие пальцы коснулись незаметного тёмного пятнышка и совершенно внезапно одна из каменных плит с глухим скрежетом скользнула в сторону, освободив чёрный зев лаза. Дыра оказалась небольшой, но туда, пусть и без комфорта, мог пролезть любой из нас. Можно лишь порадоваться за Серёгу, который сейчас плещется в реке. В эту норку он бы явно не пролез. Винни Пух, блин.

— Люди всегда оставляют лазейки, даже в самые опасные места, — пояснила Ева и я поцеловал её, — Нужно лишь отыскать их. А я всегда чувствую, где находится слабина. А вам лишь бы ломать, разрушители!

Я покосился на Маргариту и она тут же сделала невинное лицо. Рекс заглянул в отверстие и принюхался. Потом пожал плечами.

— Пахнет людьми, — сказал он и потёр нос, — Но очень слабо. Кажется там уже давно никого нет.

— Проверим, — буркнул я и прежде, чем кто-нибудь успел возразить, нырнул в проход.

— Максим! — возмущённо вскрикнула Ева, а Марго лишь саркастически хмыкнула.

— Чёрт, а не ребёнок, — донеслось до меня сзади.

Ухмыляясь, я поработал локтями, постоянно цепляясь коленями за какие-то незаметные выступы и представляя, на какой ужас будет похожа моя одежда. Ход оказался коротким, метра три— четыре. Не заметив, как камень сменился пустотой, я выпал наружу, едва не ткнувшись головой в мертвеца, лежащего на полу.

Труп тощего мужчины прижавшего колени к груди, словно перед смертью он испытывал сильную боль. В общем то неудивительно: одной руки у покойника недоставало, а сам труп мумифицировался, будто перед смертью побывал под огнём. Похоже у любопытной Варвары достало сил лишь выползти из подземелья и поставить тайный камень на место.

— Что там? — донеслось с другой стороны, — Ты в порядке? Максим!

— Да живой я, — ноги коснулись деревянного пола и дряхлые доски протяжным стоном откликнулись на неожиданное вторжение, — Можете заползать.

Труп я отшвырнул в дальний угол, затянутый густой паутиной: достаточно с девочек и подземных кошмаров. Теперь самое время оглядеться. Темно, как в заднице и вездесущая паутина опутала стены с потолком, скрыв их подобием снега. Кажется я заметил дверь, но чтобы до неё добраться потребовалось бы убрать кучу непонятного хлама и отодрать прибитые доски.

Из норы показалась встревоженная мордашка Евы и я помог девушке выбраться наружу, получив чувствительный удар кулачком по груди.

— Засранец, — сердито выпалила она, — Больше всех надо?

Ха, интересные они. А кого надо было посылать вперёд? Рекса?

Появился ещё один червяк, на этот раз с физиономией Риты, перемазанной в серую крошку. Продолжим работать эвакуатором для симпатичных вампирш. Марго крепко сжала мои пальцы и не торопилась отпускать даже после того, как её ноги коснулись пола.

— Ты — дурак, — отчеканила она и поцеловала кончик моего носа, — И кажется, это — неизлечимо.

Он ещё раз сжала мою ладонь и нехотя отпустила. Я оглянулся: Ева внимательно изучала обломки перед входом и старательно делала вид, будто ничего не замечает. Да что же это за хрень такая!

Рекс выскользнул наружу с изяществом заправской тени и с любопытством огляделся. Вампир тотчас заметил так небрежно скрытый труп и вопросительно посмотрел на меня. Я только пожал плечами и развёл руками: всё равно, кроме догадок и предположений я ничего не мог ему предложить.

Вернулась Ева.

— Приближается рассвет, — сообщила она и задумчиво постучала пальцами по стене, покрытой чем-то, наподобие штукатурки, — Неизвестно, удастся ли нам найти ещё одно такое тихое и безопасное место. Предлагаю лечь спать здесь.

Внезапно раздавшийся хруст каменного блока возвестил о том, что преграда вновь стала таковой. А неплохо сделано: я с трудом различил тонкую, словно волос, трещину в месте потайного люка.

— Это ты хорошо придумала, — согласилась Рита и взяв Рекса под руку, поволокла его в дальний угол, бормоча при этом, — Завернёмся в паутинку, как два шелкопряда, правда, милый? Паучок, брысь!

Я неторопливо освободил место у стены от густых паутинных нитей, гадая, чем могут питаться проклятущие восьминогие охотники в эдакой то дыре. Их я, кстати, тоже не замечал: то ли Марго просто прикололась, то ли ей попался какой— то уникум-отшельник. Ева помогла мне освободить место и достала из рюкзака плед, который мы и разложили на скрипящих досках.

Наши друзья уже успели лечь и вроде бы даже уснуть, а маленькая вампирша продолжала лежать на моей груди и следить за мной из-под пушистых ресниц. Тонкие черты её лица в этот момент отражали глубокую задумчивость. Сон неслышно бродил вокруг, но я не мог позволить ему сделать своё дело, не успокоив моей девочки.

— Что тебя тревожит? — тихо спросил я, — Надеюсь, это — козни ведьм и преследование оборотней?

Как я и думал, вампирша отрицательно покачала головой

— То существо, в Колодце, — прошептала она и легла на меня щекой, — Оно так уверенно назвало Маргариту твоей супругой, будто видело это.

— Угу, угу, давай будем верить всяким гадам, которые пытались нас убить.

— Максим, но это же очевидно, — я осторожно коснулся холодной щеки и обнаружил на ней влагу, — Стоит взглянуть на вас, когда вы рядом и сразу становится понятно: вы созданы друг для друга. Оба страстно желаете близости, похожи и даже думаете одинаково. Первым это заметил Рекс, а теперь и у меня отпали всякие сомнения.

— Это — неправда.

— Это — правда!

— Ева, милая, но я же люблю тебя, ты же знаешь.

— Твоя любовь и моя любовь, к сожалению, уже не играют никакой роли. Спи.

Вампирша глухо всхлипнула и прижавшись ко мне, тихо засопела. Не знаю, уснула ли она так быстро или же просто пыталась прервать неприятный разговор, да это и не имело ни малейшего значения. Внутри всё пылало огнём и хотелось вырвать эту боль вместе с сердцем, забросив, куда подальше.

Ощущение постороннего взгляда вынудило меня повернуть голову. Марго, положив подбородок на грудь спящего Рекса, пристально смотрела на меня. Бледное лицо казалось осунувшимся, точно девушка прятала внутри нечто мучительное. По щеке медленно поползла капелька и тут Рита перехватила мой взгляд. Она закрыла глаза и отвернулась.

Сон осторожной змеёй медленно обвивал тело, парализуя его, а потом мгновенно утащил в свою бездонную нору.

Я оказался внутри прозрачного шара, за пределами которого яростно бурлила взбесившаяся тьма. Мрак клокотал, сворачиваясь в жгуты торнадо, выбрасывал протуберанцы, лизавшие поверхность моего убежища. Казалось безумная субстанция пытается пробраться внутрь, — но стенки, оберегающие меня никак не реагировали на агрессию, продолжая отсвечивать ровным бледно-синим светом.

И вдруг мрак начал отступать, как будто наступил некий отлив. Расплывчатые серые тени неторопливо скользили снаружи, напоминая осторожные пальцы, ощупывающие блестящую поверхность.

— Я же знаю, ты где-то рядом, — шептал недовольный женский голос, — Я чую тебя. Ты не сможешь долго скрываться, а когда я отыщу тебя...

Внезапно, отступившая было тьма, обратилась в конус непроницаемой темноты, направленный остриём ко мне. Этот таран на огромной скорости метнулся вперёд и в диком скрежете бьющегося стекла я проснулся.

— Прости, — сказал Рекс, оглядываясь, — Остальные уже проснулись, а ты всё никак.

Он держал в руках кусок дерева, которым кто-то заколотил дверь изнутри. Очевидно деревяшка и издала звук, разбудивший меня.

— Ага, поэтому нужно было будить всех на свете? — проворчал я, медленно поднимаясь на ноги, — Если чел...Ну, вампир, спит, значит его организм требует отдыха.

— Не обращай внимание, — подошедшая Рита поцеловала Рекса в щёку, — Этому организму и двадцати четырёх часов в сутки будет мало.

— В сутках — двадцать часов, — поправила Ева и обняла меня сзади, — Добрый вечер, любимый.

— Добрый, любимая, — я повернулся и чмокнул её в носик, — Вот поэтому и сплю так долго. Четырёх часов не хватает.

— Угу, некоторым сколько не дай, — Марго махнула рукой, — Дома тоже так дрых?

— Да, там дали бы! — я хмыкнул и потёрся носом о щёку Евы, — Вера командовала: "Подъём" и прощай сон.

— Вот-вот, — наставительно погрозила пальцем Рита, — Перенимай опыт, а то совсем его разбалуешь.

— А может я и хочу тебя баловать, — едва слышно прошептала маленькая вампирша, — Неизвестно, сколько нам ещё осталось быть вместе, поэтому буду баловать каждую имеющуюся секунду.

— Я тебя тоже очень сильно люблю, — прошептал я и мы поцеловались, — И верю: вместе мы будем ещё очень долго. Целую вечность.

— Если не затруднит, то я бы не отказался от помощи, — тактично заметил Рекс, отрывая ещё одну доску, — Кажется человек, умерший здесь, сделал всё возможное, чтобы никто не смог проникнуть внутрь.

— Мы спали в одной комнате с трупом, брр! — Марго передёрнула плечами, но этот её жест казался скорее комичным, нежели действительно выражал отвращение.

Я ещё раз поцеловал Еву и подошёл к Рексу. М-да, а он оказался прав: массивная дверь, запертая на огромны засов, почти скрылась под досками, какими-то щитами и металлическими полосами. Кажется покойник совсем не собирался возвращаться именно этим путём.

Пришлось поднапрячься. И если металлические штыри выдёргивались без особых хлопот, то деревянные гвозди наотрез отказывались отпускать свою добычу. Наглые вампирши насмешливо комментировали наши усилия и даже предлагали подменить слабаков, не способных оторвать "крошечную палочку". Потом им это надоело и они принялись обыскивать комнату.

Когда работа оказалась завершена я даже ощутил некую усталость. А вампиром то быть хорошо! Вон какую кучу накидали и совсем не вспотели. Мы с Рексом почистили запылённую одежду и переглянувшись, осторожно толкнули тяжёлую створку, обитую металлом.

— Ты хоть приблизительно представляешь, куда нас занесло? — вполголоса поинтересовался я у Рекса и он отрицательно покачал головой, — Просто замечательно.

— Не переживай, — вампир ободряюще усмехнулся, — Как мне кажется, хуже быть уже не может.

Я в сказанном так уверен не был. Последнее время мы то и дело опускались на самое дно, но там регулярно стучали снизу.

Открывшаяся дверь позволяла лицезреть тёмный коридор, единственным источником света которого был тонкий синий лучик, пробившийся через незаметную, даже мне, щель. Впрочем, можно было обойтись и без этой ничтожной помощи, благо новые способности позволяли.

Если тоннель и имел искусственное происхождение, то очень хорошо это скрывал, за густой сетью глубоких трещин неровного потолка, сочащегося влагой и щербатыми стенами. Вот разве что пол... Плиты под ногами хоть и не имели строгих геометрических форм, но хотя бы радовали относительно ровной поверхностью Слева от входа лежал человеческий костяк с торчащими нитями сгнившей одежды и вопросительно косился пустой глазницей черепа. Левой руки у скелета не было. Милое место.

— Куда пойдём? — спросил я, оглядываясь. Оба направления выглядели одинаково неаппетитно.

— Сам скажи. Это же ты у нас специалист по лабиринтам, — заметила Ева, незаметно подошедшая сзади, — Мы там с Марго штуку одну интересную нашли. Дневник.

— Сейчас почитаем?

— Максим, ты — идиот, — Рита вышла на середину коридора и потянула носом. Потом показала пальцем, — С той стороны дует слабый ветерок. Воздух, вроде бы, свежий.

— Значит пойдём туда, куда показывает флюгер, — резюмировал я и тут же получил щелчок по носу от Евы, — Ладно, ладно: путеводный маяк. Как с дверью поступим? Ещё занесёт какого-нибудь искателя приключений на пятую точку...

Вместо ответа, Марго повернулась и огненный шар, вырвавшийся из её пальцев ударил в стену над входом. Полыхнуло и содрогнувшийся потолок треснул в нескольких местах, осыпаясь всё более крупными глыбами.

— Это я то идиот? — я схватил Еву за руку, — А ну, бегом! Живо!

Мы побежали со всех ног, а тоннель за спиной продолжал конвульсировать, издавая глухие звуки, напоминающие рокот близкой грозы.

Когда судороги под ногами прекратились, я остановился и посмотрел назад. Теперь там имелся великолепный завал, полностью блокирующий проход на другую сторону.

— Радикально, — констатировал я, — Если мы выбрали неправильное направление, играть в крота будешь сама. Ну, можешь ещё Рекса в помощь взять.

— Да, перебор, — согласилась Марго, но её ехидная физиономия отражала всё, что угодно, кроме раскаяния, — В следующий раз сам покажешь мне, как это нужно было сделать.

— Я мог бы наложить иллюзию, — заметил Рекс, — Но кажется это моё предложение несколько запоздало. Ладно, Марго, будем рыть вместе.

— Ещё не факт, что я ошиблась! — Рита и не думала сдаваться.

— Проверим, — коротко сказал я, — Пошли.

Нет, всё же эти норы имели искусственное происхождение. Чем дальше мы уходили, тем яснее это становилось. Начали попадаться остатки колонн, прежде поддерживавших свод, стены кое-где сохранили куски древней облицовки с неразличимыми, от времени, рисунками, а в потолке обнаружились овальные люки, наглухо законопаченные серыми пробками. Подпрыгнув, я попытался толкнуть одну из них. Бесполезно. Словно скалу пытаешься подвинуть.

Тем не менее, воздух становился всё чище, пока мы не наткнулись на видавший виды канат, свисающий из открытого люка. Повсюду на полу лежали куски серого пористого камня: похоже кому-то удалось расковырять крепкую затычку. Здесь же у стены обнаружился небольшой деревянный сундук. Ящик оказался абсолютно пустым, но потянув носом, я обнаружил слабый аромат чего-то спиртного.

— Контрабандисты, — подтвердил Рекс, — В своё время в Тридаше был сухой закон и тогдашний правитель очень жёстко преследовал продажу алкоголя, вплоть до смертной казни. Впрочем, это никого не остановило.

— А когда это хоть кого-то остановило? — хмыкнул я и взялся за канат, — Надеюсь, мы наконец-то выберемся в этот чёртов городишко. Косплеить крысу мне уже до смерти надоело.

— Что делать с крысой? — не поняла Ева, — Максим, иногда твоя манера изъясняться...

— Дурень, потому что, — откликнулась Рита, — Если бы его словарный запас позволял, он бы сказал: "Изображать крысу" или "Подражать крысе", в конце концов. Но ограниченные умственные способности.

— Умники, — бросил я и под дружный смех вампирш пополз вверх.

Так, а это уже гораздо больше похоже на жилые места: отбросив в сторону тяжёлую деревянную крышку, я наткнулся на изумлённый взгляд пятнистой кошки, сидящей у кирпичной стены какого-то дома. Киска недовольно муркнула и скользнула прочь, помахивая ободранным хвостом.

Я огляделся. Лаз вывел меня в глухой переулок, замусоренный донельзя. Причём, судя по виду, большую часть грязи специально навалили на крышку люка, скрывая его от посторонних взглядов. Вокруг только глухие стены, без единого оконца, а клочок ночного неба подслеповато уставился на меня зрачками звёзд, с трудом помещаясь между скатами черепичных крыш. Людей вокруг не видать, а вот отходов их жизнедеятельности — хоть отбавляй.

— Ну что там? — донёсся нетерпеливый голос снизу.

— Воняет, — сообщил я, выползая наружу и одуревая от запаха, — Вы тут поосторожнее, чтобы не перемазаться.

— Умеешь ты находить романтичные места, — сообщила Марго, когда я подал ей руку, — Ф-фу! Какой кошмар.

Её рукопожатие вновь оказалось чуть более долгим, чем требовалось и я никак не мог заставить себя отпустить эти тонкие холодные пальчики.

— С этим нужно срочно что-то сделать, — отчаянно взмолилась Рита, — Я просто с ума схожу!

— Придумаешь — скажи, — угрюмо буркнул я, — Думаешь кому-то здесь всё это нравится?

— Никогда прежде не была в этом месте, — сказала Ева и я легко выдернул лёгкую, точно пушинка, вампиршу.

— Как же ты могла пропустить такую достопримечательность, — съязвила Маргарита, — А людей вон, погляди, сюда как магнитом тянет.

Рекс, выслушавший последнюю реплику, коротко хмыкнул и деловито посмотрел по сторонам. Потом поднял голову.

— Я знаю, где мы, — он почесал нос, — Это — почти центр Тридаша, а сей славный переулок выходит на улицу Стеклодувов, помнишь, там ещё такой смешной человечек? — Ева кивнула и улыбнулась, — Дальше будет квартал кожевников и Площадь Фонтанов.

— Дворец там? — поинтересовался я.

— Королевский — да, — Ева пожала плечами, — Но прежде я не слышала, чтобы ведьмы располагались в жилище монарха. Раньше у них было небольшое двухэтажное здание недалеко от городского сада.

— Всё меняется, — проворчал я, — А аппетит приходит во время еды. Сама видела, как они себя ведут. Ладно, если уж сказали идти в королевский дворец, пойдём туда.

— Странно, — пробормотал Рекс, когда мы вышли из переулка, — Обычно по ночам здесь горят фонари. Стеклодувы очень гордились ими, других таких я нигде больше не видел.

Улица стекольщиков выглядела вымершей, хоть, судя по внутренним ощущениям, время было не слишком позднее. Дома угрюмо следили за нами тёмными провалами окон, а безжизненные светильники покачивались на ветру, тихо позвякивая цепями. Постройки вокруг демонстрировали красоту хорошо сохранившейся старины с изысканной лепкой и атлантами, как мне показалось, изготовленными из стекла. Однако на многих дверях взгляд натыкался на спешно приколоченные кресты из деревянных брусьев, а на половине оставшихся я заметил странный знак, напоминающий факел.

— Старик упоминал эпидемию, — тихо сказала Ева и прижалась ко мне, словно искала тепло, — Но я даже представить себе не могла масштабов беды. Раньше это была самая красивая и весёлая улица.

— Пошли, — Марго передёрнула плечами, — Что-то меня морозит от этой "веселухи".

— Дело совсем не в улице, — медленно сказал я, прислушиваясь к странным ощущениям, роившимся внутри, — Дело в самом Тридаше: на город точно тень упала. Знаешь, как в солнечный день, от одинокого облака. Упала и давит на плечи. Однако, ты права, нечего стоять столбом

— Здесь есть один переулок, — Рекс показал рукой проход между двумя трехэтажными домиками, увешанными гроздьями стеклянных шариков, — Можно здорово сократить дорогу. Помнишь, как мы на Теплынь удирали от тех молодых идиотов?

— Конечно, — Ева слабо улыбнулась, — Пусть бы сами катались на тех своих штуковинах!

Мне показалось, будто в одном из тёмных окон вспыхнул крохотный огонёк, озаривший бледное испуганное лицо и тут же угас. Нет, кто-то живой тут всё ещё оставался. Да что же за херня творится в Стране? Чем дальше мы заходим, тем хуже обстоят дела. Похожая мысль очевидно посетила и Риту.

— Такое ощущение, — задумчиво сказала она, — Будто мы приближаемся к эпицентру какого-то большого дерьма. Смотрите: в Головне было тихо-спокойно, в Чеговицах уже начинается эпидемия и шастают упыри, а здесь, как я погляжу — полная жопа.

— Марго, — укоризненно протянул Рекс.

— Я просто называю вещи своими именами. Вас, вон, выселили в самое зажопье, чтобы не замечали ничего, а тут люди мрут, как мухи и всем насрать.

— Рекс, а ведь она совершено права, — вступилась Ева, — Всё давно перестало походить на случайность или природный катаклизм. Массовый мор в нескольких городах, а власти молчат или пытаются спасти свою шкуру. И ещё; ты где-нибудь видел лекарей или хотя бы знахарок? Людей бросили на произвол судьбы.

На улице кожевников мы окунулись в слабый аромат крови и выделанной кожи. Массивные приземистые строения должно быть отвечали характеру их жильцов, но выглядели столь же запущенными, как и жилища стеклодувов. Я правда заметил два или три светящихся окошка. На всю широкую длинную улицу.

— Направо, — показал заметно помрачневший вампир, — На площади тоже темно. Совсем скверный знак.

Над крышами домов раскатился протяжный вой. Знакомый звук. Прошлой ночью я успел наслушаться такого в нескольких вариантах. Замеченный мною свет в домах тут же погас. Стало быть местные жители очень хорошо знали, кто именно приветствует восходящую луну. Просто замечательно: оборотни в городе.

Остановившись у входа в небольшую заколоченную лавку, мы начали осматриваться. Ну что же, в свои лучшие времена Площадь Фонтанов вероятно была очень красивым местом. Думаю здесь очень любили прогуливаться местные жители. Тем не менее, сегодняшней ночью она тоже выглядела оживлённым местом.

Дворец местного правителя смутной громадой вырастал в глубине густого сада, окружённого высокой оградой из тонких металлических прутьев с острыми навершиями. Перед массивными коваными воротами шелестел палисадник и приземистые аккуратно стриженые деревья укоризненно покачивали густыми кронами.

Маленькие фонтанчики в виде разнообразных зверушек и птичек окружали огромную площадь, которая поблёскивала сонными черепахами-булыжниками, отражая лучи ночного светила. Однако ни одной журчащей струи я так и не увидел, равно как и гигантский ступенчатый фонтан в центре казался всего лишь мёртвым изваянием. Там, на верхней ступени каскадного подъёма воздевала руку к небу статуя изящной девушки, задумчиво разглядывающей яркие точки звёзд. Сидящий у её ног парень протягивал подруге ладони сложенные лодочкой. Очевидно, именно из них должен был исходить водяной поток.

И повсюду, повсюду, повсюду, чёрт побери, шастали оборотни. Большинство в своей человеческой ипостаси, с оружием за спиной и на поясе, но я заметил и пару десятков порыкивающих лохматых тварей. Комитет по встрече переместился от городских ворот к королевскому дворцу.

— Ну и как мы с ними поступим? — осведомился Рекс, сумрачно разглядывая вонючих недособачек, — Боюсь, если мы попытаемся прорваться силой, то привлечём внимание и ведьм из дворца.

— Стоит ли из-за какого-то солдатика подставлять всю нашу группу? — поинтересовалась Рита, но в её голосе звучала неприкрытая ирония, точно она и не сомневалась в моём решении.

— Во-первых, солдатик — не один, — задумчиво протянул я, внимательно изучая подступы к площади, — Во-вторых, русские своих не бросают, даже если они — вампиры. А в третьих, кто вам сказал, что я собираюсь штурмовать этот чёртов дворец? Ева, Рекс, а ну поведайте неофитам про особенностях строительства местных дворцов. Должны же быть другие входы, какие-нибудь технические подъезды, двери для черни, в конце концов. Есть подобное?

— Вон там, — вампирша показала пальцем, — Если идти вдоль ограды будут небольшие ворота, ведущие в королевскую кухню. Они хорошо спрятаны и об их существовании знают очень немногие. Поэтому много охраны там не держат.

— Отлично, — я потёр руки, — Рекс и Марго, остаётесь здесь. Мы с Евой отправляемся в гости к королевским поварам, а вам предстоит, сразу после нашего ухода развлекать всю эту псарню. Устройте здесь пиротехническое шоу и немедленно отступайте. Рит, можешь поджарить парочку дворняг, не стесняйся. Рекс, будь наготове, когда лохматые окажутся близко, изобрази какую-нибудь фиговину, как ты умеешь, чтобы можно было спрятаться. Потом обойдите площадь с другой стороны и повторите номер на бис. Всё понятно?

— Внутри будут ведьмы, — Рекс прищурился, — Ведьмы из Трибунала. Не боишься?

Я пожал плечами. Не знаю, какого ответа он ожидал, но больше спрашивать не стал, а лишь пожал протянутую руку. Марго подмигнула мне, поцеловала Еву и зажгла крошечные огоньки на кончиках пальцев. Все были готовы.

Мы с Евой незаметно скользнули в густую тень тёмного здания украшенного крылатыми кошками и ускоряя темп, переместились в самому краю площади. Так, немного назад. Почти у самого нашего укрытия, развалившись на деревянной лавочке, расположились двое оборотней, перебрасывающихся ленивыми репликами. Один курил короткую трубку, но даже вонь дешёвого табака не могла перебить зловоние мокрой псины.

— Надоело всё, — бормотал коренастый крепыш, — Последние пару месяцев — просто атас! Езжай туда, беги сюда, возьми того, убей этого! Верховная, как с ума съехала, а тут ещё и эти...

— Заткнись, — тощий вытащил трубку изо рта и заглянул в неё, — Засорилась? Твою мать! Эх, сигаретку бы...Знаешь...Какого чёрта?

Струя пламени ударила из переулка, который мы только что покинули и погасла немного не дотянув до центрального фонтана. На несколько мгновений стало светло, точно днём и я смог лицезреть ораву обезумевших зайчиков, пляшущих в ослеплённых глазах. Впрочем, толпа испуганных и подожжённых оборотней прыгала совсем не хуже. Пять или шесть оглушительно выли, пытаясь сбросить огонь с одежды, а те, которые с хвостом, просто прыгали в воду.

— А у Марго то сил заметно прибавилось, — задумчиво пробормотала Ева, — Как-то неестественно быстро.

— Форс мажор, — я пожал плечами и чмокнул вампиршу в затылок, — Самое время. Пошли.

И точно: всё внимание взбешённых оборотней оказалось приковано к злополучному переулку и теперь твари со всей площади рванули к подозрительному месту. Поэтому никто не удосужился уделить внимание паре незаметных теней, скользнувших к ограде дворца. По пути я успел внимательно рассмотреть высоких охранников застывших у ворот, которых заметил прежде. Это были не оборотни. И не люди.

Шум взбудораженной площади остался позади и мы немного замедлили бег. Я посмотрел через прутья ограды: огромная махина дворца выглядела сплошной тёмной глыбой в окружении шепчущей парковой зелени. На бегу я успевал рассмотреть небольшие фонтанчики, скамеечки, скульптуры и прочую усладу зрения монарха. Но фонарики, густо понатыканные повсюду, были потушены и ни одной живой души во всём огромном парке.

— Там у ворот стояли големы, — сказала Ева, — Очень опасная штука, даже для нас.

— Почему? — я остановился сам и положил ладонь на плечо девушки, — Погоди ка...

— Они — неживые, поэтому убить их невозможно, а чтобы разрушить, необходимо знать, какая именно магия использовалась при создании. Почему мы остановились?

— Потому что впереди ещё десять штук этих самых големов и кажется они охраняют нужный нам вход. А ну, напомни, какой у нас был план Б?

— План Б? Ты это о чём?

— О кризисе идей, — я поднял голову, рассматривая острые верхушки прутьев ограды, казалось подпирающие небо, — Ну почему всегда такие сложности? Почему враги не могут быть тупыми и слабыми, как в американских боевиках?

— Я, в принципе, поняла посыл твоей речи, — Ева подозрительно косилась на меня, — Но в целом...Максим, с тобой всё в порядке?

— Почти, — повинуясь некому, непонятному и самому импульсу я обнял вампиршу за талию и прижал к себе, — Держись.

Если бы кто-то попросил объяснить, почему я решил перемахнуть через ограду такой высоты, вряд ли бы у меня нашёлся вразумительный ответ. Просто некий голос внутри вынудил согнуть колени и прыгнуть вверх. Правда ощущения оказались совсем не такие, как при обычном прыжке. В груди точно разверзлась бездонная пропасть, а земля, ударив по пяткам, быстро ушла вниз. Тихо пискнула испуганная Ева и острые навершия промелькнули где-то далеко под ногами. Потом их сменили кроны деревьев и до меня наконец дошло: происходит нечто совершенно непредвиденное, раз мой прыжок настолько затянулся.

Как только сомнения возникли в пустоте черепной коробки, бездна внутри оказалась мгновенно заполнена и мы рухнули вниз. В последнее мгновение мне удалось несколько замедлить падение, цепляясь за торчащие ветви, но всё равно приземление оказалось довольно жёстким. Пришлось послужить своеобразным батутом для своей ноши, которая едва слышно взвизгнула и тут вскочила на ноги, ощупывая меня.

— Максим! — яростно прошептала она, — Ты цел?! Ответь!

— Всё в порядке, — я перевёл дух и сел, — И что это было?

— Ты меня спрашиваешь? — Ева присела рядом и обняла меня, — Ты только что перелетел через ограду. Ты летел, Максим! Как это у тебя получилось?

Если бы я ещё и сам понимал. Периодически нечто внутри точно брало меня за руку и вело неведомыми тропами, тыкая носом в некие, непонятные самому, возможности.

— Видимо дело в них, — я поднял руку, демонстрируя перстни.

Ева покачала головой.

— Не существует артефактов, способных помочь вампиру полететь. Да, некоторые из нас имели такую способность, но это был их дар и этот дар давался лишь...

Вампирша запнулась.

— Только высшим вампирам, — закончил я и поднялся, — Ладно, потом разберёмся, почему я превратился в самолёт. Пошли.

Что-то затрещало за нашими спинами и я оглянулся: над площадью, смутно различимой за стволами деревьев и оградой, точно взошло полуденное солнце и тут же погасло. Оглушительный вой казался отдалённым шумом водопада. Похоже, Марго отжигала по полной. Тем меньше внимания уделят двум смутным теням, скользящим в густой ночной тени.

Дворцовый сад произвёл на меня двойственное впечатление: с одной стороны всё было очень красиво и денег здесь явно не экономили; с другой — поражало запустение, точно сюда уже давным-давно никто не наведывался. Бассейны и фонтаны заилились, покрывшись неприятной плёнкой, скульптуры и деревья заросли сизой паутиной. Кроме того взгляд повсюду натыкался на кучки дерьма, которые, как заметила Ева, скорее всего оставили оборотни.

— Не понимаю, — вампирша выглядела абсолютно сбитой с толку, — Такое ощущение, будто попала в какой-то заброшенный парк. Но ведь это — центр Тридаша! Королевский дворец.

— Который, как нам стало известно, ведьмы используют в качестве тюрьмы для непокорных офицеров, — я придержал спутницу и осторожно выглянул из-за статуи льва, играющего с мячиком, — Смотри, а выход освещён и там тоже стоят эти истуканы.

— А ты собрался через центральный? — Ева хихикнула, — Столько усилий, а потом просто так войти и представиться: я, дескать, вампир Максим, желаю проведать пленных. Пошли, горе моё, покажу, куда нужно стучаться.

Стучаться пришлось, прикладывая максимум усилий. Дверцу для слуг снаружи заколотили досками, а изнутри заперли на засов. Да и вообще, большая часть окон королевского дворца оказалась забита неряшливыми деревянными щитами, а на остальных глухо постреливало искорками нечто тёмно-фиолетовое, полупрозрачное. Видимо ведьмовская сигнализация.

— Ну хорошо, — пробормотал я, рассматривая уродливую баррикаду, — Сломаю я это всё, дальше то как? Приглашать нас кто будет?

— Общественные постройки вампирам открыты, — пояснила Ева, — Чеговицы забыл, олух?

— Второй раз за сегодня, — вполголоса возмущался я, начав отдирать деревяшки, — Какой-то, блин, симулятор взломщика. Ни разу не читал про вампиров, которые проникают в дом, вскрывая заколоченную дверь.

— Значит ты будешь первым, — успокаивала меня Ева, — В этом даже есть свои преимущества. Представляешь: сидишь ты весь такой, умудрённый опытом, в компании вампиров, которые рассказывают истории из жизни и вдруг глубокомысленно так говоришь: а вот я, когда взламывал двери королевского дворца...

— Точно, — я оторвал последнюю доску, — И все обзавидуются.

Засов, задребезжав, сломался и я осторожно потянул дверь на себя, тут же ощутив неприятный запах, вырвавшийся наружу. Воняло псиной, старыми тряпками и ещё какой-то, непонятной, мерзостью. Во всяком случае, совсем не тем, чем должно пахнуть королевское жилище.

Я покосился на Еву: вампирша зажала нос пальцами, недоуменно пожимая плечами. Чёрт побери, последнее время этот жест просто прирос ко всем нам! Я в Стране не прожил и недели, однако ощущение чего-то неладного просто пропитывало воздух.

За дверью открылась небольшая комнатушка, на полу которой лежало грязное тряпьё, бывшее некогда одеждой. Судя по всему, тряпки использовали в качестве постельного белья и плотная, почти осязаемая, вонь подсказала, кто именно. Обои на стенах исполосовали когтями, а от кресла в углу остался лишь деревянный каркас. Очаровательно! Видал я прежде бомжей, живших в лучших условиях. Ладно, пойдём дальше.

Коридор выглядел получше, но заросли паутины и толстый слой пыли не украшали ещё ни одно помещение. Некоторые портреты августейших особ даже оставили на стенах, большинство, впрочем, сбросили на пол и растоптали. Здесь обои, по большей части, уцелели, но щеголяли полудетским рисунками и надписями хамского содержания. Если ведьмы и жили во дворце, они определённо не контролировали поведение своих подчинённых или союзников, кем там для них являлись оборотни.

— Куда? — прошептал я.

— Тот путь, который известен мне, ведёт через тронный зал, — Ева показала пальцем, — Вроде бы можно ещё обойти через левое крыло, но я ни разу там не была да и так выходит много длиннее.

— Угу, без вопросов, значит пошли через тронный, — мне было как-то не по себе.

Путь оказался совсем недолгим; вильнув пару раз, коридор упёрся в массивные высокие двери, тускло поблёскивающие жёлтым металлом украшений. Кажется на щитах изображалось восходящее солнце над рекой в обрамлении колосьев. Одна створка покосившись висела на полуоторваной петле. Бардак.

Тронный зал выглядел очень даже ничего: ребристые колонны уходящие во мрак под потолком обвивали каменные змеи, а высокий трон поддерживали коленопреклонённые девицы с распущенными волосами. Стрельчатые витражные окна нехотя пропускали лунный свет и тот синими озерцами лежал на деревянных плитах пола. Кажется вверху ещё оставались лохмотья плотной материи, прежде закрывавшей окна и стены. Огромная люстра в сопровождении товарок поменьше напоминала спускающуюся летающую тарелку. Повсюду — мрак и безмолвие.

— Когда то и дня не проходило, чтобы здесь не давали бал, — шептала Ева, осторожно шагая рядом, — Особенно часто лет эдак сто двадцать — сто сорок назад. Потом — всё реже, а последние тридцать лет мы здесь вообще не появлялись. Так, изредка наведывались в Тридаш. Ко всему прочему, никого из старых знакомых не осталось, а новых мы не завели. Тем более старые ведьмы относились к нам всё хуже, а новые и вовсе игнорировали.

Я остановился и задумался, пытаясь поймать некую ускользающую мысль, витающую на дальних задворках сознания. Оп-па, попалась! Хм...

— Слушай, — я задумчиво почесал нос, — Как я понимаю, люди в Стране живут ненамного дольше обычных, ну наших, так?

— Лет девяносто-сто, — согласилась Ева, — Это, если без нашего участия. Ну а если с нашей помощью...

— Это я уже понял, — я махнул рукой, — Мы, вампиры, вроде умирать не должны, а ведьмы? Какой у них срок?

— Это — люди и живут они, как все люди, — вампирша казалась сбитой с толку, — Ну ещё могут, благодаря магии, протянуть не десять-пятнадцать лет дольше.

— Угу, — согласно кивнул я, — Леонтия, которую мы так удачно навестили с Ритой, следила за вами от момента вашего поселения у Головни, а это, напомни мне, сколько?

— Триста сорок лет, — Ева казалась ошарашенной, — Но...

— И тут ты ещё поминаешь неких ведьм, которые запросто живут больше сотни лет да ещё и указывают вампирам, что им делать. Как я понимаю, после своей победы над нашими, все ведьмы перестали стареть и умирать?

— Да, но...

— А тут ещё на людей напал странный мор, а наши разлюбезные чародейки совсем распоясались: сжигают деревни, наводняют города своими прихвостнями и запросто превращают королевский дворец в комбинацию тюрьмы и помойки. Дальше: приток жителей в Страну почти прекратился, а магия не убывает, стало быть большая часть попаданцев нынче идёт на магический фарш. Ева, милая, хочешь — верь, хочешь — нет, но эти ваши колдуньи творят большую гадость. Осталось только выяснить — какую и поставить на место.

— И тут появляетесь вы, с Ритой, — медленно сказала Ева, — В тот момент, когда Стране угрожает смертельная опасность, приходят два вампира, обладающие необычными способностями.

— Да, — с иронией согласился я, — Мы — избранные. Особенно — я, даже не высший. Пошли.

— Не помню, — с глухой тоской пробормотала Ева и закусив губу, пристально всмотрелась в моё лицо, — Как будто под тёмной водой вырисовываются очертания чего-то, до боли знакомого...Максим, с тобой связано слишком много непонятных и необъяснимых событий. Можешь иронизировать, но вы действительно появились в самый нужный момент, вырвали меня и Рекса из той раковины, где мы спрятались от реальности и позволили помочь всем тем, кто попал в беду и уже не ожидал помощи.

Я остановил её словоизлияния, поцеловав в губы.

— Давай всё таки пойдём, — я легонько щёлкнул вампиршу по носику, — Мы вроде бы как раз должны помогать попавшим в беду.

Тронный зал остался за спиной и некоторое время мы шагали через анфиладу огромных помещений с вычурной аркадой и высоченными стрельчатыми окнами грубо заколоченными какими-то неряшливыми тряпками. Ковры зачем-то отодвинули к самой стене, а на паркетном полу я обнаружил следы чьих-то копыт, раза в три больше лошадиных. Интересно, а слонов подковывают?

Собачьей вони здесь почти не ощущалось. Взамен всё сильнее становился терпкий пряный аромат, с которым мне уже приходилось сталкиваться. Трижды. Чёртовы колдуньи пользуются одним и тем же парфюмом?

В одном месте деревянные плашки разобрали, освободив неровный участок каменного пола. Здесь кто-то намалевал чёрную пентаграмму, в середине которой темнело уродливое кострище. Омерзительно смердело палёным мясом. Забавно: на потолке остался выжженный след, точно пламя достало до нарисованных там голубых звёзд. Интересно, а где вообще местный король?

— Сюда, — Ева потянула меня за рукав, направляя к лестнице по спирали ввинчивавшейся в недра дворца, — Раньше там был винный погреб и кладовая, но я туда ни разу не ходила. Сам понимаешь — незачем.

— Ну а виночерпия отведать? — девушка хихикнула, — Да и кладовщика заодно, чтобы не обидно было. Чёрт, как ведьмами то несёт! Давай ка потише.

— Ты ощущаешь их запах? — изумлённо прошептала вампирша, — Но это же...

Она замолчала и больше никак не прокомментировала мои слова.

Мы осторожно спускались по скрипучим ступеням и разговор, поначалу казавшийся отголоском тихих шагов приобретал всё более чёткие очертания, дробясь на множество женских голосов. Ева, шагавшая чуть впереди, повернулась ко мне и прижала палец к губам. Я согласно кивнул одновременно силясь понять: сколько именно ведьм ведут неспешную беседу в подвале дворца. По всему выходило — не меньше пяти. Скверно. Очень пригодилась бы помощь Рекса и Риты. К сожалению, оба вампира в этот момент гоняли собачек (или наоборот), поэтому придётся обходиться собственными силами.

Ещё один виток и я различил внизу проём двери, озарённый изнутри слабым, но ровным жёлтым светом. Сейчас уже хорошо различалось каждое сказанное слово и во внезапном озарении я понял, чем именно занимаются колдуньи. Обычное женское дело: мешать с грязью каких-то знакомых, на данный момент отсутствующих в их компании. Кстати, у женщин этот процесс происходит как бы на подсознании. Один раз я полчаса слушал разговор Веры с её подругой, где львиную часть времени они издевались над их общей знакомой. Когда я после поинтересовался, зачем они так делают, бывшая супруга очень долго не могла сообразить, о чём идёт речь.

— Доходит до смешного, — пронзительный высокий голос, — Когда мы собирались выехать на природу, она надела жёлтое с золотым...

— Это — пустяк, — торопливый, с придыханием, — Вспомни ту конную прогулку и её сапоги!

Дружное хихиканье. Мы тихо приблизились к открытой двери и замерли. Ева вопросительно качнула головой: дескать, что дальше? Я был в замешательстве, однако вдруг ощутил знакомое покалывание в кистях обеих рук и обнаружил тусклое сияние вокруг своих магических аксессуаров. Похоже колечки лучше своего хозяина разбирались в происходящем.

— Побудь здесь, — одними губами произнёс я и добавил, — Люблю тебя.

Под затихающие переливы хохота я вошёл внутрь и остановился после пары шагов, оценивая помещение, куда меня занесло. Меня тоже оценивали. Семь пар глаз. Их обладательницы располагались на уютных диванчиках, которые прижались к стенам, увешанным множеством живописных полотен с пейзажами. Повсюду — ковры, крошечные столики с недопитыми бокалами и некое подобие высоких масляных ламп, но горящих ровно и без чада. Стало быть весь уют из верхних помещений переместился именно сюда.

В прежние времена я бы непременно заинтересовался семёркой присутствующих женщин и возможно начал бы флиртовать с какой-нибудь, особенно, если бы Веры не наблюдалось в пределах досягаемости). Однако сейчас чёткое осознание того, кто передо мной и удушливый аромат странного парфюма напрочь отшибли все фривольные мысли.

Три блондинки, две рыжих, одна брюнетка и ещё одна с непонятным чёрно-золотым окрасом. Все одеты в свободные рубашки, напоминающие пеньюар, только круглолицая блондинка решилась обнажиться до лифчика и трусиков. Похоже ведьмочки успели здорово принять на грудь, что хорошо заметно по возбуждённому блеску глаз и батарее пустых винных бутылок в дальнем углу.

— Так вот в чём причина сегодняшнего переполоха, — почти пропела золотистая и лениво потянулась к бокалу.

— Всё ожидала, когда же они появятся, — та же напевная интонация и брюнетка, пряча лукавую улыбку, поднесла фужер к пухлым губкам.

— Вампиры в гостях у ведьм — такая честь, — теперь худощавая блондинка подхватила мотив и забросила ногу за ногу.

— Я же говорила: не стоит их преследовать, — полуобнажённая колдунья выпевала фразу, помахивая пустым бокалом, который держала тонкими пальчиками за ножку, — Достаточно подождать.

— А вампирчик то, ничего себе, — рыжая решила внести свою лепту и потянулась, позволив мне разглядеть грудь в разрезе рубашки.

Всё это было очень мило и возбуждало, но помимо возбуждения я ощутил колдовскую сеть, которую красотки плели вокруг меня, точно терпеливые пауки пеленая беспечную муху. Судя по всему, в самое ближайшее время я должен был обратиться в безмозглое животное, одержимое похотью.

Одновременно с усилением колдовских чар оба перстня на моей руке начали наливаться тёмно-синим пламенем. Рыжая, ещё не успевшая поучаствовать в плетении заклятия, остановилась приоткрыв рот и почти испуганно уставилась на мои руки.

Тут то оно и шандарахнуло!

Взрыв оказался совершенно бесшумным, точно кто-то резко нажал на кнопку, отключающую эту функцию. Тем не менее, грохот разлетающихся тел оказался вполне ощутим. Звенели разлетаясь бокалы и трещали столики, вонзившиеся в деревянные панели стен. Один из пейзажей в массивной золочёной раме крайне удачно упокоился на голове золотисто-чёрной, издающей из-под полотна слабые стоны.

Три ведьмы лежали в полной отключке, даже не пытаясь пошевелиться, а рыжая с блондинкой слабо шевелили стройными ногами, машинально сбрасывая обломки разбитой мебели с тела. Одна брюнетка оставалась в сознании, злобно глядя на меня и прижимая ладонь к огромной шишке на смуглой коже лба.

— Недооценили, — пробормотала она и поморщилась, — Но это тебе не поможет, сраный кровосос. Сейчас я тебе устрою интервью с вампиром.

— Хорошо, хоть дневники читать не будем, — проворчал я, переступая через сломанный столик с единственной уцелевшей ножкой, — Однако, как я погляжу, ты сюда угодила не так уж давно. Откуда же такая ненависть к тому, кто находится в похожем положении? Поговорим?

— С долбаным кровопийцем? — красивые губы презрительно искривились, — Да тебе то и жить осталось минут пять. Я имею в виду, нормально жить. Порох!

В комнате, кроме той двери, через которую вошёл я, имелась и ещё одна — высокий и широкий арочный проём, закрытый позолоченной решёткой, за внешней декоративностью которой скрывались толстые стальные прутья. Где-то в глубине мрака позади решётки слабо трепыхался огонёк далёкого факела. Сейчас светлячок исчез, словно нечто массивное закрыло его. Одновременно пол слегка содрогнулся и послышалось глухое: "Топ". Потом ещё раз. И ещё. Судя по звуку, шагало нечто очень большое и тяжёлое. Годзилла, например.

— В Тридаше и Чеговицах вы устроили этот мор? — поинтересовался я, обращаясь к ехидно улыбающейся колдунье, — Чего лыбишься, дура, отвечай. Мне ведь всё равно осталось жить минут пять. Потешь любопытство кровососа перед скоропостижной кончиной.

— Не дождёшься, — ведьма медленно поднималась на ноги, — А по поводу Тридаша и Чеговиц — не твоего ума дело. Просто немного подожди и не вздумай сопротивляться — Порох этого терпеть не может.

Огромная серая лапа с трудом просунула обрубки пальцев сквозь прутья и осторожно отворила решетчатую дверь. Существо явно стремилось действовать, как можно осторожнее, поэтому ворота сумели повиснуть на одной петле. Из трёх...

Хм. Хоть посмотрю на голема вблизи. Огромная жирная тварь с трудом протиснулась внутрь и повернула ко мне плоскую серую физиономию с безжизненными бляшками глаз. Тело покрытое омерзительными складками оказалось полностью обнажено, но признаки пола отсутствовали напрочь. Тумбообразные ноги были вполовину короче мощных рук, едва не касавшихся пола и вполовину толще. Жабьи губы раздвинулись, показывая редкие пеньки зубов и тварь утробно заклекотала.

— Внешним видом ты явно не заморачивалась, — хмыкнул я, — Да и певческими талантами эта штука явно не обладает.

— Посмейся, — ведьму несколько сбило с толку моё поведение, — А ну разделай этого урода!

— Попробую, — совершенно серьёзно сказал я.

Получилось не очень хорошо. Чёртова тварь двигалась с изяществом и скоростью совершенно не соответствующим габаритам. Оставайся я обычным человеком, голем уделал бы меня в считанные секунды. Теперь же я даже сумел увернуться от первых ударов, которые тварь начала наносить с расстояния, показавшегося мне безопасным.

Монстр ринулся вперёд, размахивая лапами, точно мельница съехавшая с катушек. Прямо перед глазами мелькнули серые толстые, точно вырубленные из камня, пальцы и я нырнул под огромную руку, рассматривая бугристое тело, больше всего напоминающее замшелый валун. Голем тотчас развернулся и провёл серию прямых ударов, один из которых угодил в стену, превратив деревянную обшивку в фонтан колючих осколков. Восторженно завизжала брюнетка, а я вновь ускользнул за спину противника, проклиная перстни, упорно не желающие подавать признаки жизни. Разрядились или как?

Кулак, по величине сравнимый с тыквой, пронёсся рядом с моим лицом и я даже ощутил слабый запах напоминающий вонь гниющих водорослей. Вновь завизжала ведьма и несколько запоздало я сообразил, что её вопли могли быть не просто подбадривающими возгласами. Точно невидимая верёвка опутала лодыжки и одна нога тотчас запнулась за другую. Воспользовавшись этой оплошностью голем повернулся и зацепил мой подбородок локтем.

У-ух! Врубившись в стену я поднял столб из опилок ничуть не меньше предыдущего и рухнул на какой-то упругий, слабо пищащий, предмет. Привет, золотистенькая! Я бы с тобой непременно повалялся, но совсем не так...

Монстр повернулся ко мне, уставившись тусклыми стекляшками глаз и я явственно различил хлюпанье, точно упал водяной матрац. В голове изрядно громыхало и зверски ныл отбытый затылок. Если я немедленно не встану, рефери объявит победу нокаутом и съест.

— Убей! — заверещала брюнетка, — Убей обоих чёртовых кровососов!

— Милый, — Ева, казалось, явилась из ниоткуда, — Ты в порядке?

— Последнее время этот вопрос интересует меня всё больше, — пробормотал я, пытаясь сконцентрировать внимание на нескладной фигуре голем неторопливо шагающего к нам, Как-то неудачно получается с этой кучей водорослей...

— Водорослей? — вампирша совершено не отвлекалась на гулкие шаги, пристально всматриваясь в моё лицо, — Почему именно водорослей?

— Воняет от него, — я привстал, — Да и плещется он, ну как вода.

Если чёртов Порох, или как там его звали, намеревался покончить с нами одним ударом, то у него почти получилось. Ну, то есть удар вышел на славу. И попадание — не хуже. По крайней мере ведьму Ева вытащить не успела. В визге чёрной на этот раз слышался неподдельный ужас, а нас порядочно забрызгало.

Монстр взревел, подняв кулак к глазам и тупо разглядывая алые капли тяжело падающие вниз. Мне показалось, что серая плоть оплывает, точно снег под ярким солнцем, но все ощущения забивал восхитительный аромат разлившийся вокруг. Пока я жадно тянул носом, Ева схватила одну из уцелевших бутылок с вином и запустила в спину рычащего чудовища.

Хлопнуло и мощность рёва тотчас увеличилась на порядок. Голем точно выплясывал необычный танец, пытаясь протянуть неповреждённую конечность назад. Когда он повернулся спиной ко мне я увидел глубокую дымящуюся рану в серой морщинистой коже.

— Сука, что ты творишь?! — из носа брюнетки брызнули два фонтанчика крови и она вскинула руки вверх. Между узкими смуглыми ладонями вспыхнул пылающий клубок, — Сдохни!

Ага, а я тут зачем? Стены головой ломать? Тем более и опыт успокоения буйных чародеек у меня уже имелся. В висок я бить не стал, но челюсть громко и неприятно хрустнула, когда кулак проверил её на прочность. Ведьма глухо охнула и уронила сотворённое солнышко на свою же голову. Мама дорогая! Я едва успел прикрыть глаза, когда колдунья вспыхнула, подобно сухому полену. Гори, ведьма, гори! Ну или как там, в классике.

Ева успела раздобыть ещё одну полную бутылку и прищурив один глаз, выжидала подходящего момента. Вот крутящийся, подобно волчку, монстр замер на мгновение и сосуд тотчас вонзился в его покатый лоб. Дзинькнуло и Порох плюхнулся на свой огромный зад, потрясая оплывающей головой. Не прошло и минуты, а голем начал медленно заваливаться на бок. Он дёрнулся пару раз и упокоился без движения.

— А, что? — одна из оглушённых ведьм привстала и Ева, почти не глядя, ударила её кулаком в подбородок. Спи дальше.

— Если ты пытаешься походить на Риту, — я поцеловал вампиршу, — То у тебя получается очень хорошо. И урода этого ты очень здорово уделала! Это надо же, обычные бутылки!

— Дело совсем не в бутылках, — Ева критически оглядела себя, потом — меня и деловито отряхнула измазанный рукав, — Дело в жидкости. Я же тебе говорила: каждого голема создают, используя одну из стихий, в данном случае — воду. Воды под рукой не оказалось, но вино тоже неплохо подошло. Вопрос в другом: как ты умудрился прочувствовать слабое место? — она покачала головой, — Впрочем, это — далеко не единственный вопрос.

— Так я мог его и сам? — Ева отрицательно покачала головой, — Почему?

— Для этого были нужны мои способности. Смотри, — она обернулась и показала пальцем. У меня едва глаза на лоб не полезли: огромной серой твари больше не существовало, на полу, в луже мутной жидкости лежало обнажённое человеческое тело, — Материалом для голема всегда служит покойник, поэтому избавление мертвеца от личины монстра сродни лечению живого человека.

— Угу, значит я мог кидаться бутылками хоть до посинения?

— Конечно! Какой смысл делать непобедимого воина, если у него так просто найти уязвимое место? Ну, мы идём куда-нибудь или ты желаешь прослушать краткий курс физиологии големов?

Мы прошли через свёрнутую набок решётку, окунувшись в полумрак узкого коридора, освещённого единственным факелом. Охраны не видать; видимо самоуверенные ведьмы переоценили собственные силы и мощь Пороха.

Ободранный деревянный тамбур вывел в круглый зал, в каменных стенах которого я насчитал не меньше трёх десятков крепких дверей, запертых на засовы. Около каждой камеры, лениво покачивал растопыренными пальцами огонь факелов и ещё несколько глубоких металлических чаш на высоких треногах озаряли зал мерцающим бледно жёлтым сиянием.

— С какой начнём? — понизив голос, поинтересовалась Ева, тревожно оглядываясь по сторонам.

— Не имеет никакого значения, — решительно сдвинув засов на ближайшей, я потянул на себя дверь обитую листами металла, — Посмотрим, кого здесь припрятали наши недруги.

Темно и гулкий шелест в самом дальнем углу продолговатой комнаты, напоминающей гроб.

— Есть кто живой? — негромко поинтересовался я, различая лишь смутные тени во мраке.

— Максим, — вошедшая внутрь Ева отодвинула меня и подняла над головой факел, покинувший свой насест у стены, — Не бойтесь, мы пришли вас освободить.

Ого! Теперь стало ясно: небольшое помещение почти на треть заполнено измождёнными испуганными людьми, закрывающими от света лица костлявыми ладонями. Женщины, мужчины и даже пара подростков.

— Какого чёрта тут происходит? — процедил я, с трудом удерживаясь от выражений покрепче.

— Не знаю, — Ева покачала головой, — Не понимаю. Прежде такого и близко не было. Выходите.

Однако люди не торопились идти к выходу. Они испуганно топтались на месте, прижимаясь друг к другу и перешёптывались между собой. Махнув рукой на нерешительных узников, я отправился открывать остальные двери. Везде оказалось одно и тоже, отличалась лишь степень измождённости пленников. Все люди казались изрядно напуганными и не торопились общаться с нами и выходить из камер.

Открыв предпоследнюю дверь мы обнаружили там офицеров, похищенных ведьмами и мне наконец-то представили Антона, друга Евы. Поджарый мужчина, приближающийся к середине жизненного пути, крепко пожал мою руку и прищурившись кивнул, когда узнал, кто я. Ладно, будет время, поговорим по душам.

— Максим, — Ева замерла перед последней дверью и внимательно осматривала запор, — Тут что-то необычное.

— Вип камера, — я подошёл к вампирше и потрогал пальцем странный замок, напоминающий клубок сцепившихся змей, — Хм, жжётся. Кажется закупорено магией. Забавно...

— Кого могут содержать в камере, запечатанной волшебством? — сама у себя спросила Ева и тут же ответила, — Того, кого не удержат обычные засовы.

— Другую ведьму, — подытожил я и положил ладони на металлический клубок, ощущая, как жжение становится всё сильнее с каждой секундой, — Тем интереснее будет с ней пообщаться.

Замок в одно мгновение превратился в капкан ощетинившийся острыми зубьями и попытался сомкнуться на моей руке. В самый последний момент я убрал пальцы и тут же стукнул кулаком по взбесившемуся предмету. Клацнуло и чёртова штуковина упала на пол, издавая недовольное шипение. Ева, за моей спиной, облегчённо выдохнула. Я — тоже.

-Знаешь, — сказал я, нервно потирая ладони, — В прежней жизни некоторые вещи были намного проще. По крайней мере, до сих пор, ещё ни один замок не пытался откусить мою руку.

— В прежней жизни, — наставительно заметила Ева и щёлкнула меня по носу, — Ты не смог бы отпереть двери с магической защитой. Я, правда, не совсем понимаю, как ты делаешь это сейчас, но кажется, мой дорогой, твои силы, чем бы они не были вызваны, стремительно растут. За одну ночь и полёт, и снятый наговор, и разрушенная защита. Честно говоря, никогда прежде не слышала о вампирах с такими способностями.

Подошёл Антон и кивнув на дверь, сказал:

— Там — ведьма, которую везли вместе с нами. Кажется эти сучки из Трибунала очень злились на неё. Особенно старались двое: чёрненькая и с золотистыми волосами.

— Даже забавно, — едва слышно пробормотала Ева и прищурившись взглянула на меня, -Именно те две, которые погибли.

— Ты ещё скажи, дескать я всё так и спланировал, — парировал я и взялся за холодную ручку.

Честно говоря я почти ожидал увидеть именно её.

Внутри оказалось светло. Десяток огромных круглых светильников, висящих на стене, наполняли помещение холодным бледно-жёлтым сиянием, отчего тело в центре казалось особенно обнажённым. Женщина сидела на коленях, а её руки, сведённые вместе, поднимались за спиной к потолку, точно их тянула вверх верёвка. Вот только никаких пут здесь не было и в помине. На молочной коже, уродуя её багровыми полосами, разбегались многочисленные шрамы, а голова с распущенными рыжими волосами безвольно опустилась к грязному полу.

Сейчас Анжелика ничуть не походила на ту заносчивую хозяйку жизни, которую мы встретили в Головне. Проклиная чёртовых садисток, устроивших эту пытку, я торопливо шагнул вперёд и провёл рукой над головой ведьмы. Тускло полыхнул камень в перстне и лёгкий звон разлетелся под потолком камеры. Стоило бы задуматься, откуда я знаю, как поступать, но сейчас просто не хватало времени.

Да и не хотелось.

Подбежавшая Ева успела поймать ведьму, едва не ткнувшуюся лицом в мутную лужу на полу. Я помог вампирше придержать тело, пока тонкие пальчики скользили по ранам, заживляя их. Когда Ева остановилась на плечевых суставах, Анжела глухо застонала и приоткрыла глаза. Под одним у неё чернел синяк, почище того, который оставила Марго, а пухлые губы напоминали вареники. Да, здорово ей досталось.

Мутный взгляд пробежался по лицу вампирши и остановился на мне.

— Мой друг, — прошептала она, с трудом размыкая разбитые губы, — Ты всё же решил навестить старую подругу? Знаю, знаю, она отнимает всё твоё время, но мы же столько пережили вместе, помнишь?

Я вопросительно взглянул на Еву.

— Она тебя с кем-то путает, — пояснила девушка и погладила спутанные рыжие волосы, — Со своим прежним другом.

Ах да, действительно, ведьма уже упоминала какого-то вампира, с которым она крутила роман. Я бережно взял израненное тело на руки и сделал пару шагов в сторону выхода.

— Вот балбес, — пробормотала Ева и сняв с себя плащ, набросила на обнажённое тело, — Попробуй хотя бы иногда сначала думать, а уж потом — действовать.

— Мой друг, — продолжала шептать Анжелика, — Так больно сознавать: битва за твоё сердце проиграна...Но сделанный выбор не так ранит душу, как если бы ты остался с той...И так хорошо, что ты всё же жив. Слухи о твоей смерти принесли мне невыносимую боль. Мой друг! Мой милый друг...

Она умолкла и сомкнув веки тихо засопела. Стало быть вампир, которого она любила и которого я так сильно напоминаю, умер. Очень ценная информация.

Антон со своими офицерами успели вывести узников наружу и я ещё раз поразился их виду: все измученные, истощённые, со следами то ли пыток, то ли тяжёлой болезни. Нет, думаю, если я и отправлюсь в резервацию, то только для того, чтобы поднять наших на сражение с тварями, истязающими людей.

Пока я держал ведьму, Ева с Антоном успели переговорить и вампирша легко куснула друга в шею — для придания сил. Парочку из тех, кто почти не мог ходить, привели ко мне: возможно заряд бодрости поможет им добраться до убежища. В этот раз я не наблюдал никаких солнечных лучей, а точно пускал немного света в тёмные колодцы, всякий раз теряя часть своих сил.

— Помоги лишь самым слабым, — Ева казалась сосредоточенной, — Иначе сам ходить не сможешь. Слушай: Антон со своими товарищами выведут узников в безопасное место, но ведьму они брать не станут — слишком рискованно. Один из офицеров помянул знахарку у Звонкого Ручья, у неё можно оставить Анжелику, пока она не поднимется на ноги.

— Не выдаст? — я провёл пальцами по рыжей шевелюре.

— Ну, когда то я хорошо знала старуху, вроде бы не должна, — вампирша сокрушённо покачала головой, — Раньше и вопросов таких не возникало. Главное сейчас — не привести за собой оборотней. Пошли-ка вперёд, пока наши мышки не натворили чего.

"Мышки" тем временем начали приходить в себя. Блондинка и рыжая пытались подняться на ноги, испуганно глядя на толпу людей за нашими спинами. Судя по злобным репликам никто не желал спускать дело на тормозах, простив беззащитным чародейкам их прежние поступки. Я осмотрел измождённых пленников, потом опустил взгляд на Анжелику.

— Поступай, как считаешь нужным, — пробормотала Ева и тяжело вздохнула, — Я приму любой твой выбор.

Я повернулся к Антону.

— Мы уходим, — сказал я и он согласно кивнул, но тут же прищурился, услыхав следующую фразу, — Их судьбу решайте сами, но всё-таки постарайтесь не уподобляться мерзавкам.

Когда мы выбрались из подвала моих ушей коснулся звук истошного женского взвизга. И всё.

— Они это заслужили, — тихо сказал я, — Возмездие должно свершиться над каждым негодяем, кем бы он ни был.

— Я же сказала, — Ева погладила меня по плечу, — Что не собираюсь оспаривать твоё решение.

— Это — сам себя пытаюсь успокоить, — с горечью произнёс я, — Просто никогда не думал, что когда-нибудь придётся делать подобный выбор. Такие вещи обязан решать кто-то, наделённый реальной властью: их король, например. Почему последние несколько ночей приходиться влезать в самое паскудное дерьмо?

— Видимо потому что никого, способного это делать, кроме нас, уже не осталось, — Ева невесело усмехнулась, — Но у тебя, вообще то, очень неплохо получается. Смотри: своими действиями ты уже успел спасти Чеговицы, а теперь помогаешь жителям Тридаша.

— Прям-таки — герой!

— Не надо иронии, Максим. Ты и есть — герой, который рискует своей жизнью, помогая людям. Или, по-твоему, герои — это кто-то особенные?

— Тогда требую немедленной установки памятника, в масштабе: один — к десяти, — хмыкнул я, — Достаточно, а то я и вовсе не смогу смотреть вниз — гордыня не позволит. Давай лучше подумаем, как выбираться из дворца: представляешь, какая чехарда там творится сейчас?

Творилось там действительно черти что. Выбираясь через проделанный мною ход, мы едва не столкнулись с големом, целеустремлённо шагающим в сторону дворцовых ворот. Этот заметно отличался от поверженного Пороха: гораздо выше, тощий, словно щепка и вообще очень напоминал исполинскую мумию. Мне показалось, будто каждое движение монстра сопровождает посвистывание ветра.

— Воздух, — прошептала Ева, стоило мне поделиться своим наблюдением, — Но сражаться не стоит: тут же набегут остальные, а в толпе ты просто не сумеешь понять, у кого какое уязвимое место.

Маленькая вампирша была абсолютно права. Мы выскользнули наружу и перемещаясь в тени деревьев, устремились к ограде. За нашими спинами ещё несколько разнокалиберных демонов промчались вдоль стены дворца, сотрясая землю колоннами ног. И вой оборотней, ни на секунду не умолкающий вой, поднимался к ночному небу, блуждал в листве деревьев и гулким эхом отражался от многочисленных скульптур. Надеюсь с Марго и Рексом всё в порядке

— Как выйдем наружу? — спросила Ева, всматриваясь за ограду и вдруг прижала меня к земле, — Тс-с...

Мимо промчалась свора оборотней, громко клацающих зубами. Удушливая вонь псины и горелой шерсти толкнула в лицо, перехватывая дыхание. Тихо застонала лежащая рядом Анжелика. Интересно, а смогу ли я вообще лететь с двумя женщинами на борту? Хм, судя по ощущениям, вряд ли смогу даже сам. Это — печально.

Осторожно освободив руку из-под тела ведьмы, я подошёл к мощным прутьям преграждающим путь. Так, ладно, пока не понимаю, чего хочу, но покрепче ухвачусь за их шершавую поверхность.

— Максим, — окликнула меня Ева, — Что ты делаешь?

Вроде бы ещё я различал шаги множества людей, но все эти звуки исчезли, когда я сосредоточился на металлических стержнях, каждый толщиной с мою лодыжку. Осталось позабыть про крепость металла и медленно развести руки в стороны. Вот так. И ещё немного.

— Твой друг — очень сильный вампир, — уважительно сказал Антон за моей спиной, а я отступил, полюбоваться на дело рук своих, — Первый раз такое вижу.

— Первый раз такое делаю, — откликнулся я, — Теперь можно пройти.

Люди, один за другим, ныряли в отверстие, проделанное мной и со всех ног бежали под защиту городских зданий. Тем, кто не мог бежать, помогали офицеры — самые крепкие из группы. Последним остался Антон, который крепко поцеловал Еву и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Странное дело, — пробормотал он, прищурившись, — Всё время не покидает непонятное чувство, будто я тебя уже где-то видел. Вот только не в живую, а на какой-то картинке или иллюстрации.

— Ты его к себе не приглашала? — спросил я у Евы, но она лишь отрицательно покачала головой и я повернулся к офицеру, — А ты вообще-то в Стране давно?

— Максим, — он рассмеялся, — Большинство местных жителей, как и я, родились и выросли здесь. Ладно, коль останемся живы, попробуем разрешить эту загадку. Удачи вам и огромное человеческое спасибо.

Коренастая фигура нырнула во мрак переулка и тотчас мимо нас, скрежеща когтями по мостовой, пронеслась пятёрка оборотней. У одного я успел заметить свежую проплешину на боку, явно оставленную пламенем. Да, собачки надолго запомнят сегодняшнюю ночь и нашу боевую вампиршу.

— Вперёд, — тихо скомандовал я и бережно придерживая голову Анжелики, перепрыгнул через согнутые прутья, — Нам — туда. Рита где-то там и надеюсь, Рекс вместе с ней

— Чувствуешь? — спросила Ева и её голос слегка дрогнул.

Я только молча кивнул. Не знаю, как, но я точно знал, где находятся обе мои возлюбленные. Вот так, слово само всплыло в мыслях и с этим я уже ничего не мог поделать. И не собирался.

Мы пробрались через заросли отвратительного колючего кустарника, оставляя клочья одежды на кривых колючках, напоминающих выпущенные когти. Пришлось прикрыть лицо ведьмы плащом и получить пару чувствительных царапин на собственном. В этот момент Анжела начала глухо стонать и я беззвучно выругался: ей срочно нужна помощь. Вот только, как это сделать? Изо всех подворотен доносилось подвывание, отрывистый лай и цокот когтей.

Из глухого тупика, который я и не увидел сперва, выпрыгнула гигантская тварь с головой волка и человеческим телом. В руках нападавший сжимал острый изогнутый кинжал, которым видимо собирался атаковать вампиршу. Но не успел. Ева ужом увернулась от удара и тут же вцепилась клыками в предплечье оборотня, резко дёрнув головой при укусе. Нападавший как-то тихо всхлипнул и мешком рухнул на землю. Продолжая бег я оглянулся: псина лежала не шевелясь.

— Вообще то, это — запрещено, — пробормотала Ева, — Наша слюна для них — смертельный яд. Теперь они точно взбесятся. Ну и пусть!

К счастью больше оборони нам не попадались, поэтому мы без приключений промчались под аркой тёмного перехода между двух старых башенок и оказались в крошечном дворике, вовсю благоухающем розами. Чувства подсказывали: Рита где-то рядом, но кроме шикарных клумб, парочки ухоженных деревьев и лавочки под навесом я не видел ничего. Может спрятались в доме?

Стоило мне сделать шаг в сторону резного крылечка, увитого чем-то лианоподобным, как воздух пошёл рябью, обращаясь в пару вампиров. Да, у Рекса здорово получаются его фокусы!

— Ева! Максим! — марго порывисто обняла мою спутницу и вдруг нахмурилась, — А это...Твою мать, да это же рыжая, из Головни! Где вы её нашли и зачем тащите?

— Её пытали в подвалах дворца, — пояснил я, — Думаю, за помощь нам. Вероятно это означает, что мы у неё в долгу

— Я — выдохся, — бросил Рекс, поцеловав Еву в щёку и покосившись на ведьму, — Нас едва не прибили в последний раз, пришлось удирать со всех ног.

— Да и у меня боеприпасы закончились, — Рита виновато развела руками, — Но жарила я их здорово! Там такой визг стоял. У вас, как я погляжу, тоже всё вышло. Пленники-то где, собственно? Или этот ловелас только симпатичных ведьмочек из тюрем извлекает?

— Все люди ушли, а теперь пришла и наша очередь. Анжелику необходимо срочно доставить к Звонкому Ручью, — Рекс согласно кивнул, видимо понимая, о чём идёт речь, а Ева продолжила, — А потом уходить на север. Резервация вампиров должна находиться где то там, за Дряхлой Горкой. По крайней мере, именно там находится дворец королевы ведьм, куда мы всегда провожали новичков.

Я немного поразмыслил. Квартет вампиров в городе полном взбешённых оборотней, жаждущих их кровушки. Маскировки — нет, батарея у Марго истощилась и бессознательная ведьма на руках. Ковальский, варианты!

— Подставь руки, — попросил я Рекса и когда он, недоумевая, послушался, положил ему Анжелу, — Не тяжело? Тащить сможешь?

— Максим, что ты уже задумал? — встревоженная Ева взяла меня за одежду, — Куда собрался?

— Не я — мы, — я кивнул на Риту, — Вы, двое, уходите к Звонкому Ручью, а мы постараемся отвлечь всю местную свору на себя и увести в другую сторону.

— Почему именно вы? — кусая губы, спросил Рекс и посмотрел мне в глаза.

— Не думаю, будто у нас достанет времени заниматься всякими глупостями, если ты об этом, — ухмыльнулся я, но всё-таки объяснил, — Вы оба знаете, где находится жилище знахарки и точно не заблудитесь. В случае чего ты сумеешь спрятать вашу группу, не навсегда же закончились эти твои силы, а Ева сумеет помочь Анжеле, если ей совсем поплохеет. А мы...Ну, вы оба знаете, что у нас лучше всего получаются мелкие и крупные пакости.

Четвёрка скрещенных взглядов едва не вызвали реакцию почище, чем ядерная, у охотников на привидений. Потом Марго чмокнула Рекса в щёку и принялась бормотать нечто успокаивающее. Ева подошла ближе, взяла мои ладони в свои и прижалась щекой к груди.

— Мы пойдём через южные ворота, — почти шептала она, — Там есть пара секретных ходов, мало кому известных. Главный выход тщательно охраняется, значит вам остаются Старые ворота — ход, которым мало кто пользуется.

— Почему? — тихо спросил я.

— Дорога от них — прямой путь к Проклятому Городу. Тракт идёт между грядой холмов и рекой и если не удастся перевалить через возвышенность, вас погонят прямиком в ловушку.

— Что не так с городом? — быстро спросил я. К худшему нужно готовиться заранее, учитывая наше везение, — Типа колодца, откуда ещё никто не возвращался?

— Там живут существа, ненавидящие незваных гостей лютой ненавистью, — Ева покачала головой и тяжело вздохнула, — После войны ведьм и вампиров они наводнили пустое селение так что многие слышали их вой, но ещё никто не сумел рассказать, кто они и как выглядят.

— Понятно, — я мягко отстранил девушку и поцеловал её, — Всё, время выходит. Сейчас мы, с Ритой, отвлечём собачек на себя и вы сможете спокойно добраться до цели. Потом я найду тебя. Обязательно. И ещё, — я коснулся пальцем кончика маленького носика, — Я люблю тебя.

— Я тебя очень-очень сильно люблю!

Угу, собачек! Как же. За нами увязались не только оборотни, просмердевшие, как мне казалось весь Тридаш, но и полтора десятка големов. Впереди неслась галдящая свора, а следом, точно исполинские пастухи, прыгали разномастные уроды.

Хорошо, хоть Рекс нарисовал подробнейшую карту улиц города и мы более или менее ориентировались, нигде не задерживаясь ни на мгновение. Иначе весь этот паноптикум уже успел бы догнать и растерзать нас. Несмотря на спешку, я успевал заметить бледные пятна лиц в тёмных окнах домов по обе стороны улицы, которой мы мчались. Ещё бы! Вой и грохот стояли такой, что любой, уважающий себя мертвец, принял бы его за зов трубы страшного суда.

— Впереди ворота! — крикнула Рита, стоило нам свернуть на перекрёстке, перед каким-то памятником, — Закрытые.

Как Ева и предупреждала. Где-то имелась скрытая дверца, но времени отыскивать её и разбираться с засовом просто нет. Взамен имеется лестница, ведущая к сторожевой башенке над воротами. Я пропустил Риту вперёд и обернулся. Ух ты! Настоящая демонстрация оборотничьих меньшинств.

— Макс! — выкрикнула Марго откуда то сверху, — Уснул?

Поспишь тут. В три прыжка я оказался рядом с вампиршей и посмотрел по сторонам. Вид открывался просто фантастический, так жаль, что нет времени задержаться, отдав себя во власть романтического настроя. Белый в свете луны тракт стрелой убегал от ворот и бугристая змея холмов, поросшая щетиной деревьев ползла рядом. За лесополосой слева блестела река, а прямо по курсу я сумел различить нечто, напоминающее собрание тёмных коробок. Вероятно, тот самый, Проклятый город.

— Максим, тебя пнуть? — осведомилась Маргарита, но вместо меня пнула излишне любопытного оборотня, успевшего поднять наверх. Собачка жалобно взвизгнула и улетела вниз, сшибив по дороге пару-тройку собратьев.

— Прыгаем, — сообщил я и тотчас прыгнул.

Казалось — высоко, ан нет. Через мгновение земля больно ударила по ногам и в клубах пыли я различил кашляющую вампиршу. Что-то коротко взвизгнуло и дёрнувшись, затихло в придорожной канаве. Поделом. А если другие примутся со стены прыгать? Ну, то есть, они и прыгали. А вообще, не фиг дурным примерам следовать! Вот.

Кажется, мы сумели оторваться.

Или нет?

Несколько мощных ударов взорвали безмятежность ночной тишины и с сокрушительным грохотом ворота рухнули. Големы. Нет, я так не играю.

— Это просто нечестно, — согласилась Рита и метнула небольшой огненный шарик в рвущихся наружу оборотней, — Пока всё.

А ну ка, попробуем повторись хулиганство, которое моя спутница сотворила в подземельях Тридаша. Взмахнув зудящей рукой, я запустил крошечную шаровую молнию в стену над воротами. И если размер моего заряда разочаровывал, то результат его попадания не мог не радовать. Шандарахнуло так, что мама не горюй! Каменная балка над входом треснула пополам и обрушилась вниз, погребая големов и часть своры. Впрочем, оставшейся сотни запросто хватит, чтобы порвать нас на тысячу маленьких вампирят. О класс! Еще и рука, которой я учинил диверсию, плетью повисла вдоль тела.

— Максим, Рита!

Мы обернулись.

— Вы ещё откуда? — Рита схватила бывшего мужа под руку и потащила прочь, — Да шевели же конечностями, ластоногое!

Я просто подхватил Веру на руки и рванул следом. Сейчас оборотни очухаются и...Всё, очухались. Злобно завыло в сто глоток и громкий топот возвестил о продолжении погони. Вариантов для побега оставалось немного: река слева плотно блокировала путь, а экскурсию в Проклятый город оставим на потом. Кстати, о чём там трещит русалка?

— Как почувствовали, что вам грозит беда, так сразу рванули к городу. Только приблизились, а в лесу как завоет! Та чуть ли не за каждым деревом засели эти уроды. Думали через дорогу перемахнуть и отсидеться, глядь — А их там ещё больше. Ну мы тогда к воротам, а там — взрывы, взрывы и вы!

Ёлки-моталки, так это — засада? Но откуда эти гады могли прознать про наш маршрут? Или они обсели все ворота? Скверно. Ева и Рекс вряд ли смогут за себя постоять. Твою мать!

Продолжая нестись, что есть мочи, я повернул голову и пригляделся: по обе стороны дороги, во мраке, под деревьями мелькали серые тени. Много теней.

— Куда? — выдохнула Марго, отпустив водяного. Тот и сам неплохо двигал конечностями, испуганно поглядывая за спину.

— Прямо! — рявкнул я, пытаясь прибавить в скорости, — Нас очень настойчиво приглашают на экскурсию в Проклятый город. Милая, мы в полной жопе: нас окружили!

— Ха! — Марго витиевато выругалась, — Похоже, нам пытаются показать все местные достопримечательности. Ни одной пока не пропустили.

— Как. Вы. Ещё. Можете. Разговаривать, — хекая, выдыхал на ходу Сергей. Наш водяной, хоть и заметно сбавил в объёмах, но по-прежнему оставался обладателем внушительного животика.

— Меньше кушать нужно, поросёнок, — отозвалась Вера, ёрзая в моих объятиях. Вот блин, а у меня онемевшая рука всё ещё не восстановилась. Додёргается, егоза, выроню.

— Тебе то хорошо! — выпалил Серёга и умолк.

— Максим, — понизив голос, сказала Вера, продолжая одним глазком поглядывать за моё плечо, — Вот скажи: ты ни о чём не жалеешь? Ну, из прежней жизни. Там за тобой не бегала стая оборотней, не преследовали злобные ведьмы, ты спокойно ходил на работу и жил размеренной жизнью.

— Ты то сама жалеешь, что ли? — какой дурак перекопал дорогу?! Пришлось не только перепрыгивать канаву, но и удерживать на ногах оступившегося водяного, — Серёга, мать же так, сосредоточься, пока тебя не слопали!

— Не-а, — хихикнула русалка, — Знаешь: всё, оставшееся там, кажется таким мелким, незначительным, попросту серым. А тут всё такое яркое!

— Угу, — подключилась к разговору вампирша, — Вот догонят нас собачки и как расцветят нашу жизнь, куда там радуге!

Однако оборотням так и не удалось нас догнать. Впрочем, возможно у них и не было такой цели. Иначе почему те из них, кто бежал вдоль дороги, иногда опережая нашу группу, не сделали ни единой попытки пойти на перехват? Видимо нас гнали вперёд, где всё выше становились тёмные массивы зданий покинутого города.

— У меня скверное предчувствие, — сообщила Вера, — Сердце ноет.

Хорошо ей! События нынешней ночи настолько измотали меня, что я и помыслить не мог о каких-то предчувствиях. Последние мили я тащил русалку едва удерживая на руках. Видимо Вера ощутила мою усталость, потому что выскользнула из объятий и легко помчалась рядом.

Ощутив облегчение, я обернулся. Чёрт, да сколько же вас! Несколько сотен, не меньше. Наверное к преследователям присоединились те, которые скрывались в лесу и теперь сплошной ковёр лохматых спин стелился по тракту, закрывая всё свободное пространство. Никакого воя — сосредоточенность, сверкание глаз и клацанье оскаленных клыков. Впереди своры нёсся огромный коричневый волк в загривке равный росту высокого человека. Матёрая хрень. Видимо — вожак.

Мелькнул иссохший ров вдоль стены, через который к открытым воротам некогда вел деревянный мост, от которого уцелели жалкие остатки. Стены города поражали, как монументальностью огромных плит, так и своей ветхостью. Осыпающиеся части конструкции вызывали опасение; уж не обрушатся ли на голову. Тьма за воротами, кстати, мне тоже весьма не понравилась. Однако, времени задержаться и осмотреться не оставалось.

Обломки сгнившего мостика хрустнули под ногами и мы влетели внутрь заброшенного города.

— Надо закрыть ворота или опустить решётку! — рявкнул я, оглядываясь по сторонам, — Где-то должен быть механизм...

— Не нужно, — внезапно совершенно спокойным голосом сказала Рита и кивнула, — Погляди-ка.

Оборотни и не думали следовать за нами. Свора, за последние минуты увеличившаяся вдвое, неторопливо рассаживалась вдоль рва Кто пристально наблюдал за нами, далеко высовывая слюнявый язык, а кто деловито выкусывал блох. Только вожак успел обратиться бородатым мужчиной огромного роста и стоял у входа на мостик, лениво постукивая по трухлявым доскам каблуком сапога. Интересно, а куда исчезает оружие и одежда, когда собачки бегают в звериной ипостаси?

Я подошёл к самым воротам и остановился, рассматривая бородача. Он смело встретил мой взгляд и на его загорелой физиономии появилась широкая ухмылка. Кто-то из стаи коротко взвыл, а остальные подхватили. Похоже, над нами смеялись.

— И что? — спросил я.

— И всё, — хмыкнул вожак, — Теперь у вас имеется шикарный выбор: выйти к нам и сдаться, или пойти дальше и сдохнуть. Рекомендую сдохнуть; мои ребята сильно злятся на эту тварь, — он кивнул.

— Сам дурак, — заметила подошедшая Марго, — Обожаю запах горелой собачатины в ночи. Барбекю, Шашлык, Жаркое — какие там ещё имена у твоих подопечных?

— Мели, что хочешь, — отмахнулся оборотень, — В любом случае, вам — жопа. Жаль, двое других всё-таки ускользнули: не сообразил я сразу. Но ничего, как только вы сдохнете, сразу примемся за них.

— А не боишься, вонючка, что я тебя сейчас поджарю, как остальных? — вкрадчиво осведомилась Рита и на её пальцах зажглись жёлтые огоньки.

Бородач оглушительно расхохотался и подбросил на широкой ладони тяжёлый оберег, висевший на его груди. Я тотчас ощутил давление на лицо, словно налетел порыв ураганного ветра.

— Не стоит, — я положил руку на плечо Маргариты, — У него какая-то защита. Боюсь, все твои силы пригодятся нам внутри, — оборотень покивал, скаля крупные жёлтые зубы, — Объясни, зачем вы делаете всё это? Зачем помогаете ведьмам? Разве не видите, как страдают обычные люди? Во что превратился Тридаш?

Оборотни начали дружно подвывать, а бородач только ухмыльнулся.

— Люди страдают, — хмыкнул он, — Что нам до них? Нас они всегда боялись и презирали, убивая исподтишка, когда только можно было: на лёжках, в момент обращения, а то и вовсе загоняли в ловушки. Нечисть просто сторонилась: как же, не свои — не чужие, а ваши так и вовсе прозвали шелудивыми псами. Ведьмы оказались единственными, кто не стал нас пинать, а позволил ощутить себя полезными.

— Сторожевыми псами, — кивнул я, — Понятно. Ладно, сейчас мы уйдём, но если встретимся у других ворот, поневоле придётся сражаться.

— Не встретимся, — оборотень махнул рукой, — А я никуда и не собираюсь идти. Незачем. До других ворот вы не доберётесь.

— Посмотрим, — сквозь зубы проворчала Рита.

Серёга с Верой оставались у ворот, никуда от них не отходя и напряжённо всматриваясь в темноту улиц Проклятого Города. Ну ладно, пришло время понять, куда же нас занесло. Хм. Любопытно.

Похоже, селение подверглось массированной бомбардировке: в стенах чёрных зданий темнели уродливые провалы, у некоторый построек стены так и вовсе отсутствовали, а дорогу покрывали глубокие воронки, напоминающие лунные кратеры. И ещё, напрочь отсутствовали деревья, кусты и даже трава. Чёрт, да я даже пней не видел. Только сумрачные постройки сломанными клыками подпирали небо, словно монстр невероятных размеров раскрыл пасть, в ожидании добычи.

Прямо от ворот начиналась широкая улица и насколько я мог видеть, вела вперёд, нигде не сворачивая. Но странное дело, сколько я ни пытался рассмотреть, куда она ведёт дальше, взгляд словно натыкался на хлопья мрака, плывущие в воздухе. Мало того, стоило напрячь зрение и глаза начинало резать, словно туда угодила кислота.

— Ну и? — Серёга мотнул головой, — Как я понял, выпускать нас никто не собирается?

— Угу, — Марго преисполнилась сарказма, — Специально гнались, чтобы поболтать и отпустить. Нет, эти гады настаивают на продолжении экскурсии по самым глубоким задницам Страны.

— В Колодце вроде бы всё обошлось, — заметил я, сам не ощущая уверенности в сказанном.

— Потому как неведомая грёбаная хрень тебя с кем-то перепутала? — сарказм продолжал бить ключом, — Может и здесь поищем старых знакомых?

— Прораба Митрича, разве что, — мы с Сергеем переглянулись и хохотнули, — Та дыра, где он себе дачу соорудил, весьма напоминает это захолустье.

Откуда то, из глубин Проклятого Города донёсся короткий пронзительный вой и тут же стих, словно неведомой зверушке кто-то резко закрыл пасть. Вера всхлипнула и прижалась к Сергею.

— Может не пойдём? — жалобно спросила она, — Подождём...

— Рассвета? — Марго приподняла бровь, — Или голода? Боюсь, оборотни не станут нас подкармливать.

— Пойдём, — скомандовал я, приняв решение, — До восхода остаётся не так уж и много, но если поторопимся, то должны успеть добраться до других ворот. Кажется, этот проспект идёт прямиком к ним.

По крайней мере, вспоминая метод застройки других поселений, я на это очень надеялся. Тем более не придётся петлять по закоулкам незнакомого города, путаясь в переплетениях переулков и тупиков. Достопримечательности сфотографируем потом. Позже. Может быть.

— Если бы не дырки, то вполне пристойная дорога, — похвалил Серёга, когда мы отошли от входных ворот, оставив насмешливое улюлюканье собачек за спиной, — Чем-то асфальт напоминает. Да и дома тут почти такие же, как у нас, дома. В Тридаше такие же?

— Вовсе нет, — я внимательно смотрел в тёмные зевы поперечных улочек, ожидая внезапного нападения, поэтому упомянутые нюансы выпустил из внимания, — Там — обычный такой, средневековый городок. А знаешь, ты — прав. Сразу видно специалиста по поставкам. Ну, в смысле, по хищению поставок.

— Интересно, а куда девалось награбленное? — Марго ткнула водяного пальцем в бок, — А ну колись, бывший благоверный.

— Не тронь! — заступилась Вера, — Теперь только я имею право его обижать. Правда, пупсик?

— Очень мило! — едва слышно пробормотал Сергей, но вслух сказал, — Да, да, дорогая. Только ты.

Пока шла эта пикировка, я успел оглядеть постройки вокруг, которые выглядели несколько лучше развалин на окраине и сумел оценить правоту товарища: здания Проклятого Города выглядели настоящим анахронизмом в средневековом антураже Страны. Однако, по виду они выглядели много старше, чем дома того же Тридаша. Очередная тайна нашего нового мира? И нет рядом Рекса с Евой, которые могли бы разъяснить секрет. Если им, конечно, позволили сохранить хотя бы это.

Опять взвыло. На этот раз гораздо ближе и теперь вопящая тварь, кем бы она ни была, даже не пыталась скрываться. Отзвуки зловещего воя скользили по тёмным переулкам и поднимались к ночному небу. Вера испуганно прижалась к Сергею, а Рита вопросительно взглянула а меня.

— Да, поторопимся, — согласился я, — Мысль о том, что это славное местечко ещё никто не покидал мне совсем не нравится.

— А меня она так и вовсе пугает, до усрачки, — Серёга присмотрелся и ткнул пальцем, — Гляди!

Я успел заметить смутную тень, перемахнувшую проспект позади. Да и не одну! Завыло сразу с нескольких направлений. В том числе и спереди. Но выбора у нас всё равно не было.

— Бегом, — и все тотчас сорвались с места, а ровная поверхность дороги устремилась навстречу, — Какая-то непонятная дискриминация: самые сильные существа этих мест вынуждены то и дело удирать от кого-то!

— Странно, что нас ещё мыши не гоняют, — поддакнула Марго, легко скользившая по правую руку, — Может свернём? Спутаем след.

— Думаю, воющая гадость намного лучше знает все эти переулки, — я успел заметить краем глаза движение слева от нас, — Там они нам и тапки сошьют.

— Вампиры в белых тапках, — задумчиво протянула Рита, — Звучит странновато.

Теперь силуэты непонятных существ мелькали и справа. Кроме того я отчётливо различал цокот когтей за спиной. Нам опять окружали. Что особо радовало: посреди Проклятого Города, откуда ещё ни один путешественник не выбрался живым. Очаровательно!

— А я ещё не отошёл от предыдущего забега! — хекнул Сергей.

— Желаешь отдохнуть? — с иронией поинтересовалась Вера и оглянувшись, сделала большие глаза, — Мама дорогая!

— Ого-го! — согласилась Рита, — Надо бы поднажать.

И я думал, что нас преследовало много оборотней? Проспект за спиной заполнялся сплошной шевелящейся массой, где я успел различить только пылающие, словно фары, глаза. Как выглядят наши преследователи я так и не сумел понять, но у меня создалось впечатление, будто каждая тварь отличается от другой. Впрочем, останавливаться, чтобы убедиться в этом, я бы не стал.

Под ногами захрустело. О дьявол! На тёмной поверхности дороги лежали разбросанные кости, по виду — человеческие. Все — обглоданные до блеска, а некоторые — размолотые в щепы. Кажется мы добрались до места, где финишировали остальные путешественники. Печально.

Вой, раздающийся со всех сторон, давил на психику почище гидравлического пресса, вынуждая клыки до боли впиваться в дёсны, едва не прорывая защитные чехольчики. Враги всё приближались и их становилось не просто БОЛЬШЕ, чем приснопамятных собачек, а просто ОФИГЕННО больше! И если прежде у нас оставалась надежда спастись, добравшись до надёжных стен, то теперь выхода я не видел. Говнюк, возглавляющий свору оборотней, знал, о чём говорит. Похоже нам пришёл самый настоящий писец.

— Я больше не могу! — прохрипел Сергей, — едва не рухнув на землю, — Бросьте меня, может я смогу их задержать...

— Герой, мать бы твою растак, — я подхватил товарища под руку, — Марго, помогай!

Водяной не был таким уж неподъёмным грузом, просто мы успели основательно вымотаться и скорость бега упала едва не вполовину. Вопли за спиной тут же приобрели торжествующие обертоны.

Да ладно, смотрите не подавитесь!

Я и сам не заметил, как мы выбежали на маленькую площадь, где, судя по замусоренным каменным кольцам, когда-то росли деревья, окружающие, пустой ныне, фонтан. Там замерла белая фигура девушки, поднявшей руку с чем-то, напоминающим самолёт. Времени рассмотреть не оставалось.

Все выходы с площади оказались перекрыты знакомой волнующейся массой, которая почти настигла нас. Твари бесновались, подпрыгивали и разрывали воздух пронзительным верещанием, но строго держались некой, невидимой нам, границы.

— В дом! — рявкнул я, указывая на тёмный проём, где почти падала полусгнившая дверь, — Попробуем забаррикадироваться.

Наша попытка вызвала заметное оживление в среде монстров и даже некое подобие хохота, если эти скрипящие пронзительные визги можно было так назвать.

Нет, Вера легко скользнула внутрь и Сергей растянулся рядом с русалкой, после того как мы, раскачав водяного, забросили в подъезд, а вот мы, с Ритой...

Короче, повторилась та же фишка, с которой я уже успел столкнуться в доме старшего Подорожника: мы оба воткнулись в невидимую поверхность, едва не расквасив о неё носы.

— Какого?! — я ярости выкрикнула Марго и полыхнула глазами, — Да тут же никто не живёт!

— Максим! — Вера попыталась выбежать, но я покачал головой, отступая от негостеприимной постройки.

— Прячьтесь, — сказал я, — А мы постараемся что-нибудь придумать. Да бегом же, идиоты!

Сергей вскочил на ноги и подхватив русалку, канул с ней во тьму, затопившую внутренности постройки, бросив на прощание последний, отчаянный взгляд, на Марго. Та яростно пнула пустоту, намертво перекрывшую вход и скривилась.

— Ну и? Их слишком много.

А то я не вижу! Твари успели заполнить все шесть улиц, сходящиеся к площади, превращённую в западню

. У меня, правда, ещё оставалась одна идея, которую я не мог реализовать, пока мы оставались квартетом

— Отходим к фонтану, — тихо сказал я, нервно поглядывая в сторону ближайшего проулка, где нетерпеливо топтались подвывающие монстры. Какого чёрта они не атаковали, я понятия не имел, — Давай, Риточка, давай, милая...

Вампирша покосилась на меня, но ничего не ответила. Мы взялись за руки и отступили к невысокой каменной ограде, где, по идее, должна была плескаться вода. Вот дерьмо! Резервуар оказался доверху заполнен человеческими костями в различной степени сохранности. Похоже гостеприимные хозяева Проклятого Города именно здесь устаивали торжественные приёмы для своих вольных, или невольных гостей. С обязательным ужином.

— Смотри, — Рита дёрнула меня за рукав.

Одно из чудовищ отделилось от общей массы и преодолев невидимую границу, где топтались остальные, направилось к нам. Монстр отдалённо напоминал человека, если бы того скрестили с крокодилом, вызывая воспоминания о стареньком мультфильме про калифа-аиста. Чешуйчатая кожа и выступающее вперёд клыкастое рыло, плюс длинные кривые когти на пальцах и гипертрофированные мышцы — красавец, одним словом. Тварь приблизилась и остановилась в десятке шагов от нас.

— Вампиры, — квакнуло создание, невесть как исторгая человеческую речь из длинной пасти, с пляшущим между многорядной гребёнки клыков раздвоенным языком, — Значит не показалось. Но мы рады любым гостям.

— Я уже заметила, — Марго нервно мотнула головой, указывая на груду обглоданных костяков, — Странное, вообще то, представление о гостеприимстве.

— Это — не наша вина, — тварь помотала башкой, — Нам требуется питание, а проклятие не позволяет покидать пределы города. Почти всё время мы проводим в спячке, но муки голода не становятся слабее даже во сне. Только появление новых пришельцев позволяет бодрствовать и охотиться на них.

— Едва ли четвёрка гостей накормит такую ораву, — Рита прижалась ко мне, — Разыграете в лотерею?

— Четвёрка? Едва ли. Только вы, двое, — я прищурился и монстр пояснил, — Та парочка, они ведь ваши миньоны? Значит после гибели хозяев присоединятся к нам, станут такими же.

— Что?! — я не мог поверить, — Так вы все...

— Миньоны погибших вампиров, — чудовище согласно кивнуло, — После поражения в войне проклятие ведьм загнало нас в стены Проклятого Города и вынудило питаться случайными путниками, кем бы они ни были. Как говорят у меня на родине: ничего личного.

Судя по всему, чудовище, в свои лучшие времена обреталось в одном из городов покинутого нами мира. Но это уже не имело особого значения, главное: Вере и Сергею пока ничего не угрожало.

— Держись крепче, — я повернулся к Марго и обняв за талию, открыл внутри ту же бездну, которая уже разверзалась около королевской резиденции в Тридаше, — Полетели!

Тварь, так любезно беседовавшая с нами, опоздала на долю секунды, но её прыжок оказался неожиданно высок и острые когти едва не зацепили мою лодыжку. Громко взвизгнула Рита и тут же многоголосый вой заглушил её крик. Взглянув вниз я увидел целое море разгневанных тварей, захлестнувших костяной бассейн. Да, похоже, зверушкам сегодня ничего не обломится, но я, почему то, не сильно жалел об этом.

Маргарита уже не кричала, а лишь часто дышала, вцепившись в меня так, словно собиралась раздавить. При всей своей хрупкости, вампирша оказалась сильнее Евы и мои рёбра протестующе захрустели.

— Спокойно, — хрюкнул я, — Покрепче, это — без членовредительства.

— Как ты это делаешь? — в голосе Марго звучала тихая паника, — Нет, то что нас не сожрали, это — просто великолепно, но Максим...Мы же летим!

— Не поверишь, но я это заметил. Подозреваю, что нас могут оштрафовать за нарушение законов тяготения. У тебя есть деньги, заплатить штраф?

— Идиот!

— Ух ты! Смотри.

Мы поднялись ещё выше, потихоньку дрейфуя к городской стене и теперь весь Проклятый Город раскинулся под нашими ногами, слабо мерцая в свете луны. Здания, здания, словно исполинское кладбище с гигантскими надгробиями. Печальное зрелище, вообще то, а вот это, так совсем убило.

Когда то центр этого немаленького селения был застроен высокими многоэтажками, почти небоскрёбами, этажей в тридцать — сорок. Две из них уцелели, балансируя на краю исполинской воронки, дно которой скрывалось во тьме и сколько я не напрягал зрение, но так и не смог его различить. Края кратера блестели, точно их оплавил невыносимый жар, а дома вокруг подались в стороны, как бы намереваясь убежать в последнее мгновение перед взрывом.

— Что то здорово бабахнуло, — заметила Рита и заёрзала, устраиваясь поудобнее, — Не тяжело?

— А если — да, слезешь? — я рассмеялся, — Странный этот город, во всех отношениях странный. Да и вообще... Монстры эти, бывшие миньоны; неужели наших полегло столько, чтобы получилась огромная орда из брошенных помощников?

— О чём ты думаешь? — возмутилась Марго, — Главное, это — та фигня, которую с ними сотворили чародейские сучки. Они же были нормальной нечистью, а превратились в жутких монстров. Да ещё и голодают.

Пока мы разглядывали последствия неведомой катастрофы и обсуждали нынешних обитателей Проклятого Города, наш полёт успел благополучно завершиться. Провожаемые парой огоньков, вспыхнувших на щербатой стене, мы медленно опустились на землю и я осторожно отцепил руки вампирши, намертво вцепившиеся в меня.

— У-ух! — выдохнул я, — Ну ты прям, как пиявка.

— Максим! — она вновь прижалась ко мне и горячо расцеловала, — Ты нас спас! Мы живы! Чёрт, мы живы, мы вырвались!!

— А наши друзья — нет, — тихо сказал я, с некоторым трудом отрываясь от упругих губ подруги, — Сейчас я мухой мотнусь обратно и сделаю ещё один рейс, грузовой.

— Ты с ума сошёл? — Рита дёрнула меня за лацканы куртки, — Чёрт и я хороша, там же Вера с Сергеем...Ты себя то видел? У тебя глаза ввалились и морда как у...

— Как у вампира, — подсказал я, — Сама сказала: там — Серёга и Верка, а вокруг — тысячи голодных тварей, которым в голову может прийти любая хрень, раз уж нами закусить не получилось. Не волнуйся, нормально я себя чувствую, нормально. Всё будет хорошо.

Мы стояли лицом друг к другу. Я собирался с силами, а Рита гладила меня пальцами по щеке и неотрывно смотрела в глаза. Потом прижалась щекой к груди.

— Я же люблю тебя, — глухо сказала она, — И тебя, и Рекса. Просто разрываюсь на части, а сейчас, когда нужно отпустить тебя в этот проклятущий город...

— Марго, милая моя, — я поцеловал её в лоб, — Всё очень хорошо понимаю и тоже тебя люблю, но бросить друзей не имею права.

Рита подняла голову и вытерев слёзы, молча показала рукой на гребёнку леса, небо над которой наливаться розовым. Близился рассвет.

— Ну вот, ещё одна причина поторопиться, — прошептал я, целуя вампиршу в губы, — Найди какое-нибудь глухое место и спрячься. Когда стемнеет, отыщем друг друга.

— А ты?

— Я успею.

Естественно, ни хрена я не успел.

В этот раз полёт оказался не такой приятной штукой, как предыдущие два раза. Пустота внутри, при взлёте внезапно наполнилась неприятными жгущими разрядами, а низ живота полоснула знакомая режущая боль. Вместо ощущения свободного парения, появилось чувство, будто к воздушному шару привязали массивную неподъёмную гирю. Гирей, понятное дело, был я.

Тварь, провожавшая нас на волю, сделала попытку организовать торжественную встречу. В сереющем предутреннем воздухе, существо, напоминающее акулу на изломанных конечностях кузнечика, промчалось по зубцам городской стены и с коротким воплем взмыло вверх, звонко щёлкнув зубастой пастью в считанных миллиметрах от моих ног. В самый последний момент я поднялся чуть выше, ощутив болезненный толчок в висках. Кажется мне пытались втолковать о необходимости срочного прекращения полётов. Пока — вежливо. Но боль в животе усилилась.

В этот раз я не стал задерживаться, любуясь достопримечательностями, а рванул прямиком к знакомой площади, благо торопливо светлеющее небо позволило лучше ориентироваться в переплетениях улиц. Если бы ещё забыть о причинах, вызывающих улучшение обзора...

Вот дерьмо! И захотел бы не найти...Яростные вопли сотрясали стены ветхих домов, а шевеление живой массы тварей, заполонивших пространство вокруг постройки, где укрылись наши друзья, напоминало бурление штормового моря. Впрочем, Сергей и Вера уже не прятались внутри — они выбрались на крышу, судя по всему, забаррикадировав чердачные окна. Почему я так решил? Монстры карабкались по стенам, используя в качестве опоры окна, балконы и головы друг друга.

Но осаждённые и не думали сдаваться: товарищи метались по периметру крыши, сшибая тех нападающих, которые успели доползти до верха. Водяной орудовал огромным деревянным брусом, а русалка, с оглушительным визгом, пинала тварей в уродливые морды. То и дело монотонный вой прерывался диким рыком и очередной монстр летел вниз. Кажется это не делало чудовищ более дружелюбными.

Я прибыл крайне вовремя. Оба водоплавающих совершенно выбились из сил и им требовалось по нескольку пинков, чтобы освободить крышу от назойливых посетителей.

— Оба сюда, немедленно! — рявкнул я, опустившись на липкую поверхность и удерживая предательскую дрожь в коленях, — Да быстрее же, балбесы!

— Максим! — Вера тут же рванула ко мне, — Максик!!

— Какого чёрта? — Серёга, всегда бывший тугодумом, последний раз опустил дубину на уродливую рогатую голову и лишь потом потрусил к нам, — Ты откуда здесь взялся?

— Нет времени объяснять, суй в жопу помидоры, — я нервно хихикнул, глядя в их широко распахнутые глаза, — Держитесь за меня. Очень крепко.

Чёрная волна воющих чудовищ захлестнула крышу и хлынула к нам, протягивая когтистые лапы и скаля зубастые пасти.

Немного опоздали.

В этот раз стало совсем плохо. Живот резало так, словно там активно рылась бригада патологоанатомов, не дождавшихся моей кончины, а в голове пульсировало живое пламя, протянувшее ложноножки к стенкам черепа. Я почти ничего не видел и не слышал, с огромным трудом соображая, на каком свете нахожусь. Кто-то повис на мне, больно сжимая грудь и оба предплечья, а какая-то хрень, похожая на лазерный луч, пыталась меня отыскать, медленно трансформируясь в застывший ядерный взрыв.

— Мы летим! — било по ушам, — Максим, как ты это делаешь?

— Рассвет! — раскатывался гром и щетинился молниями, — Солнце над горизонтом! Он же сгорит!! Макс, ты меня слышишь?

Я слышал, но не мг понять, о чём идёт речь. Летим. Солнце. О чём это? Рассвет...

И тут меня словно током ударило. Боль, терзающая тело осталась, но морок беспамятства отлетел, позволив оценить полушарие светила, успевшего подняться над золотистой полоской леса. Я не успел. Странно, почему и жив то, до сих пор.

В отчаянии я огляделся. Мы успели преодолеть стены Проклятого Города и теперь медленно тащились над блестящей полоской извилистой реки. Странно, когда я летел с Марго, рядом не было и признака водоёма.

— Бросай нас! — рявкнуло в ухо и от неожиданности я разжал руки, отпустив два невероятно тяжёлых предмета, тут же устремившихся вниз.

Два громких всплеска оказались последним, что зафиксировало моё гаснущее сознание, ускользающее в бездну огненного беспамятства. Кажется ещё присутствовало ощущение стремительного падения, но я не был в этом уверен. Остановившийся атомный взрыв отыскал меня и пристально уставился на вампира, спутавшего день и ночь.

И море пламени поглотило меня.

Очнулся я от звука, похожего на звон посуды. Память — странная штука и на пару минут, пока затуманенный мозг пытался осознать, где и когда, находится его хозяин, она выдала картинку далёкого прошлого. Мама на кухне готовит завтрак, а значит скоро её мягкая ладонь скользнёт по волосам и тихий голос шепнёт в ухо: "Вставай, соня. Петушок пропел давно".

Я ещё не успел осознать, как далеко в прошлом находится ласковая мамина побудка, а низкий, с приятной хрипотцой, женский голос, прокрался в сумрак моей дремоты:

— Поднимайся, соня.

Странными оказались интонации этого приятного голоса. Словно кто-то нашёл вещь, которую считал безнадежно утерянной, вот только теперь утрата принадлежит кому-то другому. И радость и грусть одновременно.

Я открыл глаза. Вот это да! Всякий бы раз так приходить в сознание, когда вырубаешься от жуткой боли без всякой надежды на спасение. Небольшая уютная спаленка с огромной двуспальной кроватью под изумрудным полупрозрачным пологом. Занавеска ничуть не помешала рассмотреть бирюзовые стены комнаты с полотнами морских пейзажей, высокий трельяж и столик, уставленный баночками и бутылочками, явно из арсенала опытной модницы.

А вот и она. Сидит на краю ложа и разглядывает меня. На лице незнакомки я различил то же странное выражение светлой грусти, которое прорезалось в её речи. Правильные черты загорелого лица, зелёные глаза поразительной глубины, в обрамлении длинных пушистых ресниц и густые волосы насыщенного бронзового окраса.

Ведьма.

Незнакомка протянула мне широкую чашку с чем-то дымящимся и невероятно ароматным. Как кофе, только намного лучше. Почти, как кровь.

— Пей, не бойся, — я послушно принял предложенное, ощутив лёгкое содрогание тонких пальцев, когда они прикоснулись к моей руке, — Думаю, тебе должно понравиться.

Ну ещё бы! Вкус оказался гораздо лучше запаха и прервать первый глоток оказалось невероятно сложно. Казалось будто жидкий огонь наполняет моё тело, изгоняя слабость и наполняя мышцы силой и бодростью.

— Что это? — я смешался под насмешливым взглядом и попытавшись скрыть смущение, вновь отхлебнул ароматный напиток, — В смысле, спасибо. То есть, здравствуйте...Чёрт! Кто вы?

Ведьма рассмеялась и одним плавным движением поднялась, позволив оценить тело, своей красотой ничуть не уступающее совершенному лицу. Узкая талия, широкие бёдра, высокая пышная грудь и стройные ноги: взгляд не мог отыскать ни единого изъяна. Кроме того, женщина оказалась весьма немаленького роста, а рыжие волосы ниспадали почти до пят. Одежда, состоящая из тонкой полупрозрачной рубашки, странным образом равно скрывала и подчёркивала достоинства фигуры. О-ох! Я ощутил возбуждение и дело тут было не только в бодрящем напитке. Он, кстати, успел закончиться.

— Здравствуй, Максим, — переливы звенящего смеха сменились тем же приятным голосом, — Ни к чему "выканье", думаю, мы с тобой станем друзьями. Сразу избавимся от недомолвок и тайн; меня зовут Каролина и это именно я нашла тебя в лесу и притащила в свой пряничный домик.

— Ты — ведьма, — констатировал я очевидное и осторожно приподнялся, опёршись на подушку. При этом обнаружилась крайне забавная штука: я оказался абсолютно обнажён, — Хм.

— Не смущайся, — она вновь рассмеялась и отобрала мой опустевший сосуд, — Кроме того, приятно сознавать, что даже такая старая, забытая всеми, затворница ещё способна возбудить молодого симпатичного вампира. И да: я — ведьма. Очень жаль, что в нынешнее смутное время, это способно разделять представителей наших народов.

— Не всех, — я порыскал взглядом, пытаясь отыскать одеяло или ещё какой-нибудь предмет, способный прикрыть "индикатор" моего интереса, — Если ведьма в адеквате, не вижу ни единой причины вступать с ней в противоборство. Вот чёрт!

Каролина поставила чашку на столик у зеркала и почти незаметным движением, уложила какую-то пластинку, стоявшую особняком от чашек и бутылочек. Как мне показалось, это был портрет. Потом ведьма вернулась и вновь присела на кровать. Кажется я начал стремительно пунцоветь.

— Да, мне известно, как вы спасли Анжелику, — посерьёзнев, сказала женщина и вдруг опустила ладонь на мою грудь, — Огромное спасибо за участие в её судьбе, но знал бы ты, Максим, — она покачала головой, а холодные пальчики отправились в путешествие к животу, — Какую историю заварил! Ведьмам очень не понравилось, как поступили с их сестрой и завязалась жуткая междоусобица. А ведь дела в Стране и так идут, хуже некуда. Боюсь, война между чародейками может уничтожить всё оставшееся.

— Я, — пришлось откашляться, в то время, как наглый паучок ладошки продолжал своё движение, — Всё равно бы так поступил.

— Знаю, — Каролин вновь усмехнулась, — Моих ушей уже успели коснуться все истории, которые связаны с появлением в Стране парочки новых вампиров. Звучат они впечатляюще, даже без подробностей. А так хотелось бы узнать, как вам удалось преодолеть Колодец Смерти. Уж мне-то, в отличие от всех остальных, хорошо известно, какая тварь таится в его глубинах.

Рука ведьмы остановилась и я машинально накрыл тонкие холодные пальцы своей ладонью. В тот же миг Каролина наклонилась ко мне и медные волосы обрушились вниз, отрезая меня от внешнего мира, словно опустился волшебный полог. Огромные зелёные глаза сверкали точно две звезды, а алые губы слегка приоткрылись.

Находясь в некоем трансе, я подался вперёд и долгий поцелуй вынудил меня закрыть глаза от удовольствия. Упругое тело оказалось совсем близко, а нежные пальчики ласкали уши, не разрешая прекращать единение наших губ. Потом ведьма едва слышно застонала и обхватив мою поясницу ногами, заставила принять главенствующую позицию.

Мы занимались любовью, но через удовольствие от процесса, прорастало странное ощущение: казалось, будто всё это уже было когда-то и я не первый раз делю ложе с рыжеволосой чародейкой. Даже кровать казалась смутно знакомой и я хорошо знал, куда поставить руку и где упереться ногой. Да и ведьма словно угадывала все мои желания, меняя позу в тот момент, когда это становилось необходимо.

Потом всё закончилось и я лежал на спине, молча глядя в потолок, ощущая лишь приятную истому и больше ничего. Почему то никакого стыда перед Евой и Марго, точно случившееся никоим образом не затрагивало нашего удивительного любовного квадрата.

Когда блаженство позволило, я повернул голову и встретился с внимательным взглядом Каролины, которая лежала на боку, подперев щёку ладонью. На лице ведьмы проступала странная сосредоточенность и лёгкая печаль. Совсем не это ожидаешь увидеть на физиономии партнёрши после бурного секса. Я потянулся и прижал колдунью к себе, лаская гладкие рыжие волосы.

— Что то не так? — спросил я и поцеловал упругие губы, — Ты такая...

— Всё не так, Максим, — она тяжело вздохнула и осторожно выбралась из моих объятий, — К сожалению у нас остаётся не слишком много времени, а я ещё должна рассказать о некоторых вещах и они могут тебе не понравиться. Сильно не понравиться.

Каролина присела у зеркала и взяв в руки костяной гребень, начала медленно вести фигурными зубьями по алому шёлку волос. Но всё это время её глаза, отражённые блестящей поверхностью, не отрывались от меня.

— Сначала — история, — она тряхнула головой смешав пряди волос, — Пожалуй никто, кроме меня, тебе её не сможет рассказать. Слушай. Жила была одна ведьма, которая очень любила одного вампира. Вампир тот был совсем не простой: в своё время он возглавил восстание низших собратьев и установил мир, в котором никто не обращал внимание на ранг вампира. Именно поэтому его выбрали королём. Всем был хорош избранник ведьмы: смел, красив, умён, но имел один огромный (с её точки зрения) недостаток: очень он любил слабый пол и никак не мог определиться с единственной, которая разделила бы трон с возлюбленным, — глаза Каролины полыхнули, словно некое воспоминание до сих пор не давало её покоя, доводя до бешенства, — Поэтому три ведьмы, с которыми он крутил шашни, поставили ему ультиматум: или гуляка определяется, или все три чародейки дают ему от ворот поворот. Вампир сделал выбор, но восприняли его все по разному. Одна, её звали Анжелика, согласилась остаться подругой, порадовавшись за избранницу; вторая, по имени, скажем, Каролина, просто наслаждалась своим счастьем: а вот третья — Вероника, сестра Каролины, затаила лютую ненависть.

Внезапно я ощутил подступающую сонливость. В руки и ноги точно напихали ваты, а голова неумолимо стремилась к подушке. Ведьма, тем временем, продолжала рассказ:

— Как выяснилось много позже, Веронику интересовал не сам король вампиров, а то, что он мог дать супруге. Бессмертие. Ведьмы, как и все прочие люди, смертны, а чародейка желала вечной жизни. Пока счастливая парочка готовилась к свадьбе, Вероника принялась интриговать, распространяя среди ведьм мысль о том, что кровососы узурпировали всю власть в Стране, да ещё и живут вечно. Очень быстро пламя зависти и ненависти охватило умы почти всех колдуний. Каролина могла бы заметить это, но её мысли оказались заняты другим, — чародейка внезапно всхлипнула и по гладкой щеке побежала слеза, — У вампиров и колдуний могут быть дети, но для этого требуется долгая и сложная подготовка. Как раз в это время избранница ощутила в себе биение новой жизни, поэтому заговор сестры восприняла излишне легкомысленно, приняв за обычное недовольство. В те, последние дни, когда ещё можно было что-то изменить, Каролина вовсю готовилась к свадьбе, переписывая списки гостей, консультируя швей и украшая дворец.

Её жених отправился по срочным вампирским делам, пообещав некий сюрприз, прибавку к свадебному подарку. И вот, спустя три дня, после его отъезда, заговорщики нанесли удар.

— Вероника приготовила ядовитое зелье и через подкупленную служанку Каролины, передала его сестре. Выпив яд, ведьма поначалу ощутила лишь лёгкое недомогание, но очень быстро слегла. Через сутки непрерывных мучений у неё приключился выкидыш. Чародейка потеряла долгожданного ребёнка и знала, что больше никогда не сможет зачать. Впав в отчаяние, она послала возлюбленному послание с просьбой немедленно вернуться.

На это и рассчитывали заговорщики. Оставив большую часть свиты и охраны, король вампиров ринулся к невесте.

Надо сказать, что до начала войны ведьмы и вампиры жили мирно, во всём друг другу помогая. Большинство вампирских убежищ построили именно чародейки, использовав для строительства свои чары. Ничего не подозревающие вампиры, с наступлением рассвета, как обычно легли спать и вероломные ведьмы развеяли чары, стоило солнцу выйти на небо. Так, в первые же дни необъявленной войны, погибло большинство вампиров.

Их король узнал о предательстве, преодолев половину пути. Узнал от Вероники, которая с целой армией волшебниц встретила его в глухом, далёком от человеческих селений, месте. Смеясь, коварная ведьма наслала на своего бывшего любовника оцепенение. Кому, как ни ей, бывшей подруге, знать слабые места короля. Казалось, всё кончено, но те два десятка вампиров, которые сопровождали сюзерена, сумели вынести тело повелителя из-под огня и молний, скрыв его в небольшой пещере. Спасли, ценой своих жизней.

Уцелело четверо. Двое, воспользовавшись своими Способностями, отправились за помощью. Одному удалось преодолеть блокаду и добраться до уцелевших товарищей. Защищать короля остались двое: парень и девушка.

История оказалась необыкновенно интересной, но сон всё крепче пеленал меня своими мягкими путами и держать глаза открытыми становилось необыкновенно трудно. Тем не менее я пытался сосредоточиться на рассказе.

— Если бы память сохранила эту историю, о паре молодых вампиров сложили бы песню, — продолжила Каролина, а гребень в её пальцах двигался всё медленнее, — Десять суток они отражали атаки обезумевших от ярости чародеек. Чтобы избежать голодного безумия, пили кровь друг друга, хоть это и невероятно мучительно для вампиров. Оставалось продержаться пару-тройку ночей и помощь пришла бы, а там — неизвестно, как повернулось бы дело. Король вампиров был необыкновенно могущественным существом и мог обратить поражение в победу.

Тогда Вероника пошла на хитрость. Ведьмы отступили, скрывшись в ближайшем леске, а к парочке защитников пришёл, — Каролина задумалась и гребень в её руке остановился, — Неизвестный. Но это был кто-то, кому парень и девушка доверились. Не человек и не ведьма, их бы они и близко не подпустили, и не вампир: никто из собратьев не стал бы помогать убийцам собственного народа. Пришелец пообещал провести защитников тайными путями и отчаявшиеся молодые люди поверили ему.

Когда парень и девушка вышли с телом повелителя из пещеры, их тут же схватили. Взбешённая Вероника лично уничтожила их личности, заменив бледным подобием прежнего. Тело короля оставили на вершине холма и лучи солнца испепелили его, обратив в пепел. После этого, уничтожение остальных вампиров стало неизбежным, а Вероника с приспешницами получила в стране абсолютную власть.

Я ещё успел заметить, как ведьма повернулась ко мне и мои глаза закрылись. Через толстый слой сонной ваты до меня доносились слова, которые я ещё мог воспринимать.

— Ведьму, так и не ставшую невестой и матерью, лишили всех магических сил и заперли в её доме, позволив лишь бродить по окрестностям. Пару вампиров, лишённых памяти, выселили на окраину жилого мира, а остальных, — я различил тихие шаги и кто-то опустился на кровать рядом со мной. Потом моих пальцев коснулся тёплый металл и тихий голос прошептал, — Что случилось с остальными, тебе ещё предстоит выяснить. Спи, Максим. Спи, мой возлюбленный, который уже никогда не будет моим.

И я уснул.

И вновь увидел сон.

В этот раз не было никакого мрака: я стоял посреди пятачка ослепительного света, а вокруг бушевали грозовые разряды. Время от времени ветка молнии пыталась пробиться внутрь незримой защиты, но всякий раз на её пути вырастало голубое полотнище, отражающее удар. Когда полыхнул очередной разряд, я сумел разглядеть, кто держит щит: две бледные, почти прозрачные фигуры. Сосредоточиться оказалось невероятно сложно, но я сумел собрать мысли в единое целое и осознать: голубое полотнище удерживали Каролина и Подорожник-вампир.

Сообразив это, я проснулся.

В спальной комнате царил изумрудный полумрак, отчего возникало ощущение, будто я очутился на дне небольшого водоёма. Круглый шар наполненный зелёным сиянием давал ровно столько света, чтобы в полумраке лишь проступали абрисы предметов. Каролины в комнате не было.

Ощущая необыкновенную бодрость, я встал с кровати и обнаружил в ногах свою одежду, тщательно вычищенную и выглаженную. Похоже, в этот раз, ведьма не собиралась склонять гостя к интиму. При воспоминании о близости с медноголовой красоткой я ощутил краткий приступ смущения, но оно скорее относилось к тому, как я на время забыл о своих друзьях и любимых. Как там всё прошло у Евы и Рекса? Со слов Каролины, Анжелику они спасли, а дальше? И ещё Марго, которую я оставил в абсолютном одиночестве. Следует поспешить.

Я торопливо оделся и распахнув резную деревянную дверь, оказался на крошечной веранде, открытой ночному лесу. Лунное сияние блуждало между исполинских стволов древних деревьев, серебристыми лужицами сверкая на ровной поверхности высокой травы. Кое где глаз натыкался на паутинные гамаки, слабо сияющие под взглядом ночного светила, но в целом лес казался скорее бутафорией, декорацией построенной к съёмкам сказочного фильма.

— Красиво? — тихо прошелестел голос Каролины и я обернулся.

Ведьма сидела в деревянном кресле-качалке и её пальцы скользили по золотистому полотну, натянутому на круглую рамку. Движение тонких пальцев напоминало хаотичный полёт обезумевшей бабочки, но рисунок, возникающий прямо на моих глазах, говорил о мастерстве искусницы.

— Красиво, — согласился я и подошёл к хозяйке, — Но как-то не по настоящему. Словно нарисовано.

— Это — мой лес, — пояснила ведьма, не отрываясь от вышивки, — Больше сотни лет я ухаживала за ним, приводила в порядок, пока не сумела превратить в это. Жаль только, до сегодняшней ночи у меня не было возможности хоть кому-то показать всю эту красоту. И если ты ничего не сделаешь, Максим, я так и останусь пленницей здешних мест.

— Мне нужно найти своих друзей. Даже не знаю, живы они или нет...

— Живы, — волшебница поманила меня пальцем, — С ними всё в порядке. Сейчас они ждут твоего прихода на границе моего убежища. Я уже сообщила им, что ты — жив и здоров, поэтому можешь успокоиться и уделить одинокой ведьме ещё немного своего времени.

— Хорошо, — я подошёл ближе и Каролина тотчас прекратила работу и подняла голову, отбросив волосы неуловимо знакомым жестом, — Если позволишь, я задам тебе несколько вопросов. Просто не знаю, кто ещё может дать на них ответы...

Палец с золотистым лаком на ухоженных ногтях приподнялся и плотно прижался к моим губам. Хозяйка улыбалась, но как-то, совсем невесело.

— Помолчи, — тихо попросила она и поднялась на ноги, положив шитьё в кресло, — Я все объясню, только молчи. Понимаешь, Максим, слышать твой голос, видеть тебя, для меня, по некоторым причинам, очень больно...

— Так мне уйти? — с ума сойти! За этот десяток дней ещё одна женщина ослепительной красоты то ли объяснялась в любви, то ли гнала прочь. И ещё Маргарита! Не-ет, скоро я сам от них сбегу, чтобы не сойти с ума.

— Нет, нет! Подожди ещё немного. Слушай, — она взяла мою ладонь и прижалась к ней щекой, закрыв зелёные глаза, — Сначала — самое главное. Твои находки: перстни, Эхо Бури и Око Ночи. Ты мог бы и сам догадаться, это — не простые украшения, каждый из них обладает мощной силой, в своё время верой и правдой служившей владельцу. Эхо Бури позволяет управлять стихиями: огнём, водой, воздухом, в любой их форме.

— Понятно, откуда эти способности, — протянул я, — Да, ты права, я уже догадался. Каждый раз, как начиналась какая-то заварушка, меня точно подталкивало.

— Нет, Максим, — Каролина покачала головой, — Все твои шалости — дар Камня Погружения. Он отдал тебе всю энергию, накопленную за тысячелетия существования расы вампиров. В масштабах всего вашего племени, это — небольшое количество, но концентрированное в одном теле, даёт возможность метать молнии, летать и чёрт его знает, что ещё. Эхо Бури просто направляло потоки, чтобы неумеха не испепелил сам себя.

— Эй, погоди, — я помотал головой, — Камень Погружения, вроде бы, отверг меня. Даже не определил, как высшего. Ты чего?

Ведьма рассмеялась, а потом обняла меня и поцеловала.

— Дурень ты, — сказала она, — Камень отдал тебе всю, ВСЮ, энергию, понимаешь? Такого ещё никогда не было. Какое тебе ещё признание надо? Толпы поклонников? Так вон они, до самого Проклятого Города неслись, поздравить хотели. Кстати, тоже, своего рода, признание. Уж и не помню, когда оборотни такой огромной сворой за кем-то носились.

— Хорошо, буду гордиться, — я даже не знал, как на всё это реагировать. Священная каменюка вампиров зачем-то выделила меня из всех, наделив небывалой силой. Но зачем? — Давай дальше.

— Дала бы, да времени нет, — она лукаво ухмыльнулась, — Да и подруги твои, Максим, как запах мой почуют, сильно взбесятся. Ладно, шутки в сторону. Когда ты спасал русалку и водяного, солнце застало тебя в полёте.

— Точно, — я вспомнил и содрогнулся, — Но я, почему-то, остался жив.

Каролина поцеловала мою ладонь.

— Око Ночи, — пояснила она, — Даёт возможность своему обладателю некоторое время выдерживать солнечные лучи. По словам прежнего владельца: неприятно, но не смертельно. Оба эти перстня — инструменты выживания, которые помогут сражаться и победить. Если бы Камень Погружения не поверил в твои силы, он не доверил бы молодому вампиру всю свою энергию. Постарайся не подвести его... И меня.

— Почему мне так знакомо твоё лицо? — я внимательно вглядывался в бездонные омуты зелёных глаз, скользил взглядом по аккуратному ровному носику и маленьким пухлым губкам, — Твоя речь, даже некоторые жесты...

Она молчала, прижимая мои ладони к своей груди, а изумрудные глаза наливались слезами.

— Тот портрет, на твоём столике, который ты спрятала, — ведьма опустила голову, — Почему ты скрыла его от меня? Кто на нём изображён?

— Думаю, ты и сам знаешь ответ, — чародейка увлекла меня к ступеням с резными поручнями, опускающимся к серебристому ковру травы, — Твои друзья уже заждались, а если ты ещё хоть немного задержишься, — она внезапно всхлипнула, прижавшись щекой к моему плечу, — Если ты задержишься, хоть на мгновение, я просто не смогу тебя отпустить!

Мы остановились у начала тропки, аккуратно выстриженной в траве. Дорожка лениво петляла между деревьев, исчезая в глубине леса.

— Я зачаровала тропинку, — торопливо, точно пытаясь перебить другие слова, говорила Каролина, — Теперь ты не заблудишься и выйдешь прямиком к лагерю своих друзей. Максим! — её голос сорвался. — Если останешься жив, вспомни про одинокую, покинутую ведьму и навести её. Пожалуйста, любимый! Помни меня! И пусть Ева с Маргаритой не держат зла, поступить иначе было свыше моих сил. Живи, Максим, только живи!

Она крепко поцеловала меня и бросилась к дому так, словно за ней гнались все демоны преисподней. Хлопнула дверь и я остался один, испытывая чувства, рвущие напополам: хотелось немедленно вернуться и обнять ведьму, оставшись с ней и одновременно стремительно бежать по тропинке, навстречу Еве и Маргарите.

Пришлось вмешаться разуму, который рассадил взбесившиеся чувства по разным углам и терпеливо пояснил: необходимо закончить начатое, а домик ведьмы никуда не денется. Поэтому я встряхнулся и пошёл вперёд.

Стоило сделать пару шагов и серебрящийся сумрак меж деревьев обрёл плотность, преобразившись в массивное чудовище, поросшее длинным седым волосом. Тяжёлая голова поднялась, уставившись на меня парой багровых глаз. Мускулистые лапы напряглись и я разглядел кривые острые когти, в которых запутались сухие травинки. Не издавая ни звука, монстр медленно приблизился ко мне и потянул длинным носом, смешно прихрюкнув, при этом.

Ни капли страха я, почему то, не испытывал. Кроме того в голове, откуда то, появилось название "грим", обычно соседствующее либо с немецкими сказочниками, либо с американским сериалом.

Чудовище приблизилось вплотную и деловито обнюхало мою штанину. От грима не пахло собакой или какой другой живностью, скорее — тёплой разрытой землёй. Повинуясь неясному импульсу, я почесал за длинным вислым ухом и пасть тотчас приоткрылась, пустив наружу глухое удовлетворённое рычание.

— Пойдём? — спросил я и грим рыкнул. Вроде бы утвердительно.

Заполучив столь необычного спутника, я медленно двинулся вперёд по утоптанной дорожке, залитой сиянием луны. Серебристое блюдце ночного светила повисло прямо над головой, напоминая такую же киношную бутафорию, как и окружающий лес.

Весь путь грим старался не отходить слишком далеко, словно моё присутствие придавало ему уверенности. Это огромному то клыкастому монстру! Время от времени он тыкал носом в моё бедро и тогда я послушно чесал за ухом, выслушивая одобрительный рык. Из другой живности я наблюдал лишь крохотных сычиков, вроде того, который напугал нас с Марго в первую ночь пребывания в Стране. Птички сидели на нижних ветвях древесных исполинов и провожали нас круглыми удивлёнными глазами. Время от времени, то один, то другой, надувались, топорща перья, словно намеревались издать уханье, но никаких звуков не издавали и наш путь продолжался в абсолютном молчании.

Границу участка, облагороженного Каролиной, я заметил тотчас, стоило её пересечь: деревья стали много ниже, трава тут же исчезла под слоем опавших листьев, а наслоения паутины на порядок увеличились. Луна спряталась за появившимися тучами и теперь я был совсем не уверен, есть ли она на небе вообще. В общем, из культурного парка мы угодили в обычную лесную чащу. Мы? Я обернулся и тут же огромный нос подтолкнул ногу, требуя ласки. Нет, нахальный грим никуда не делся. Хорошо. Почему то присутствие молчаливого монстра радовало меня.

Кроме того, в голове словно исчез невидимый экран и я ощутил Еву, Маргариту и Веру. Всех троих. И если вампирши ощущались обжигающими языками пламени, то русалка плескалась прохладным ручейком. Странно, но успокаивающе.

Улыбаясь, я пошёл в направлении, куда толкали меня чувства и видение тотчас преобразилось: пламя взмыло огненным вулканом, а ручей принялся фонтанировать, словно гейзер. Спереди послышался треск ломаемых веток и грим поднял голову, вопросительно рыкнув.

— Свои, — пояснил я, не в силах удержать дурацкую улыбку, — Не вздумай их напугать — искусаю.

Звук, который издал монстр весьма напоминал саркастический смешок. Похоже у моего спутника имелось чувство юмора. Однако же, самое время ускорить шаги.

Мы встретились на небольшой полянке, где отдыхало, вольготно разбросав сухие конечности толстое дуплистое дерево, поваленное давней бурей. Три девицы набросились на меня, заставив грима испуганно шарахнуться в сторону. Не устояв на ногах, я сначала шлёпнулся на задницу, а потом и вовсе распростёрся на подушке шелестящих листьев. Слёзы никто не лил — уже хорошо. Меня целовали и в губы, и в щёки, и в лоб, и в шею — ещё лучше. Отвечать я, правда, не успевал.

— Живой, живой, — шептала Ева и её глаза сияли, — Любимый...

— Куда он денется, — бормотала Вера, насмешливо косясь зелёным глазом.

— Разве сам сбегу, — проворчал я, пытаясь обнять всю эту, слабо пищащую ораву.

Меня торжественно установили на ноги, тщательно очистили от листьев, а после — подозрительно обнюхали в два носа. Русалка в этот момент испуганно-изумлённо разглядывала моего косматого спутника. Тот, не решаясь приближаться, топтался в сторонке, выкусывая грязь из когтей.

— Ведьмой воняет, — авторитетно заявила Маргарита и отступив на пару шагов, прищурилась, — Максим?

— Я думал, Каролина вам всё об...

— Нет, кто тебя в лесу нашёл и выходил, нам известно, — Рита упёрлась кулаками в бёдра и Ева тут же насупилась, копируя стойку подруги, — Но воняет от тебя совсем не так, как если бы тебя просто отпаивали и выхаживали.

— Скорее — вылёживали, — подтвердила Ева, — Сначала — Анжелика, теперь — Каролина.

— Прямо таки, список шлюх из борделя. Расслабляешься? Волосы из головы давно не выпадали? Экстренно?

— Может отцепитесь от него? — подошедший Рекс ненавязчиво отпихнул плечом обеих вампирш и пожал мне руку, — Привет, Максим. Ты не смотри, что они сегодня такие грозные, вчера выглядели совсем иначе. Сами у себя волосы на голове рвали.

— Врёт он всё, — Ева сбросила с себя грозный вид и вновь прижалась ко мне, — Я так счастлива, Макс! Когда Вера сказала, что уже началось, а ты ещё летел над лесом, я испугалась до смерти.

— Угу, а мы, значит, ну не капельки не испугались, — Сергей обнял меня, похлопав по плечу, — Прошлый раз ещё не успел забыться. Ну, думаю, кранты: обуглился, до хруста, и валяется в каких-нибудь кустах.Пока эти трое прятались от солнца да слёзы лили, мы с Веруней обшаривали чёртовы заросли. Потом, ночью, уже впятером, совсем с ног сбились. Никто уж на хорошее и не надеялся.

— Точно, — Маргарита покачала головой и вытащила крошечную мошку из глаза, — Стою, Еву успокаиваю, а у самой вот-вот водопад приключится. Тут смотрю, птичка на кустик — прыг. Знакомая такая птичка. Сычик небольшой, а в коготках бумага зажата, рулончиком свёрнутая.

Вампирша достала из кармана бумажный лист и протянула мне. Красивым почерком, пожалуй излишне использующим фигурные завитушки, было написано:

"Приветствую Вас. Спешу успокоить всех, кому небезразлична судьба Максима. Ваш друг жив и здоров. В данный момент он находится под моей опекой и останется у меня в гостях, пока не обретёт полную силу. Этот момент, как мне кажется, наступит очень быстро, поэтому прошу Вас обождать ночь, от силы — две. Благодарю Вас за искреннее участие в судьбе Максима и желаю удачи во всех начинаниях. Не держите зла и не подозревайте в дурных намерениях. Ваш друг, Каролина".

И роскошная роспись, на пол листа.

Я поднял письмо и с удовольствием втянул знакомый приятный аромат.

— Ведьма, ведьма, — подтвердила Рита и внимательно проследила, как я сложил послание и положил во внутренний карман ветровки, — Нет, ну точно с ней кувыркался. Кобелина, как есть!

— Она его спасла, — Ева поцеловала меня в щёку, — Даже если между ними что-то произошло, я не в праве её обвинять.

— А я не её, я — его кобелиной назвала, — Рекс схватил Марго в охапку и потащил прочь, — Животную, вон, какую-то приволок с собой! Блохастую, как пить дать. Нет, нельзя его ни на секунду одного оставлять!

— Это — грим, — тихо сказала Ева и вопросительно взглянула на меня, — Обычно они живут у заброшенных погостов и стараются к людям не приближаться. Ну, то есть, вообще ни к кому. Гримы — безвредные, разве напугать могут.

— Этот? Вряд ли, — я с интересом наблюдал за водоплавающими, которые, сначала с опаской, а потом с нарастающим энтузиазмом принялись чесать за ушами у косматого монстра, — Смотри, как млеет.

— Неправильный грим, — согласилась вампирша, — Однако, время идти. Мы там разбили что-то, наподобие лагеря у пещеры. Сегодня ещё задержимся, а уж завтра двинемся дальше.

Пока мы шагали по зарослям, уклоняясь от торчащих сучьев, сетей паутины и колючих веток, Ева рассказала, как они с Рексом доставили раненую ведьму к знахарке. Там они наткнулись на пятёрку чародеек и едва не устроили с ними потасовку (я лишь покосился на спутницу, так изменившуюся за последнее время). Однако в конце концов всё обошлось простым разговором и рассказ вампиров колдуньям совсем не понравился. Они бы с радостью обвинили их во лжи, но к тому времени Анжелика успела немного оклематься и подтвердила каждое слово. Тут же одна из ведьм заявила: дескать пытали пострадавшую в интересах сестёр, но поддержки у остальных не получила. Когда же ошарашенные чародейки связались со своими ковенами, отступница попыталась им помешать и получила по голове. Как я понял, это и стало началом той заварушки, о которой упомянула Каролина.

Ведьмовские разборки не очень интересовали моих друзей, поэтому они бросились к нам, пытаясь избежать встречи с многочисленными патрулями оборотней. Как я понял, собачки уже сообразили, что западня Проклятого Города опустела и это не прибавило им дружелюбия. Тем не менее, парочке вампиров удалось благополучно пробраться мимо оборотней и встретиться с Маргаритой. Точнее, она сама их нашла, после чего вампиры, вместе с Верой и Сергеем принялись разыскивать меня.

— А когда мы уже успокоились, — продолжила Ева и подняв пушистую ветку, показала мне пляшущий огонёк костра, — К нам пришёл гость. Да ещё и такой необычный.

— Кто? — удивился я.

— Сам увидишь, — вампирша лукаво ухмыльнулась, — Сказал: хочет помочь.

В сотне метров от стоянки грим повёл себя странновато: он широко зевнул, продемонстрировав огромную пасть с полусотней острых, точно бритва, клыков и решительно завалился в куст терновника, наотрез отказываясь двигаться дальше. Как ни тянули его за уши водяной и русалка, чудовище лишь мотало тяжёлой головой, глухо ворчало и не думало подниматься.

— Пусть его, — я потрепал упрямого монстра по спутанной шерсти, — Может устал.

Когда мы вышли к временному лагерю, который мои друзья успели соорудить, ожидая моего возвращения, впору действительно оказалось уронить челюсть к ногам. Кого-кого, а вот его я здесь точно не ожидал.

На крохотной опушке возвышались два высоких островерхих валуна, практически — скалы, поросшие тёмно-зелёным мхом. Около меньшей каменюки из земли бил родник, образуя маленько озерцо, отражающее ночное небо прозрачной водой. В валуне покрупнее чернело круглое отверстие, видимо — пещера, упомянутая Евой. Около входа весело потрескивал огонь, оседлавший здоровенные коряги. Пламя пыталось прогрызть днище почерневшего, от частого использования, котла, а старший Подорожник деловито помешивал варево, распространяющее аромат неведомых мне трав и грибов.

Наш проводник в этот раз выглядел явно по походному: крепкие зелёные штаны, со множеством кармашков и такая же куртка, с капюшоном на шнуровке. Если прошлый раз Подорожник напоминал генерала в отставке, то сейчас нам явился тот же военачальник в самой, что ни на есть боевой обстановке. Об этом говорил и широкий пояс, где висел длинный кинжал в кожаных ножнах, украшенных металлическими бляшками.

Увидев нас, старик степенно кивнул и зачерпнул деревянной ложкой пахучее варево, тщательно дуя на парующую жидкость.

— Ну, привет, — сказал я и подошёл ближе, — Настала пора очередных откровений?

— Не сегодня, — Подорожник отмахнулся и сделал осторожный глоток, — У-ух! Почти получилось. Нет, Максим, сегодня мы будем просто сидеть у костра, разговаривать и радоваться тому, что все остались живы и невредимы, пройдя через испытания, которые могли остановить прочих. Присаживайтесь. Скоро моя стряпня доварится и я смогу похвастаться кулинарными талантами.

Ну, раз так...Завтра — значит завтра.

— Тут рядом есть озерцо, — шепнула мне в ухо Вера и Сергей, державший русалку под руку, согласно кивнул, — Раз уж всё устаканилось, мы пойдём, немного расслабимся. Костёр, сам понимаешь, не совсем наше.

— Хорошо, я поцеловал её в щёку, — Спасибо за всё.

— Тебе спасибо, — ухмыльнулся Серёга, — Тогда, на крыше, совсем уж печально становилось, даже первый раз пожалел, что вообще в Страну попали. Думал: всё — хана! А тут — ты, ну прям, как супермен.

— Точно, — согласилась Марго и ткнула меня пальцем в бок, — Герой-спаситель. Водоплавающие: кыш-кыш, а герой пойдёт рассказывать про свои похождения. Ну, про те, которые детям до шестнадцати.

— Язва, — вздохнул я и пожал Серёгину ладонь, — Совсем распустилась без твоего присмотра. Ладно, до вечера.

Мы сели вокруг костра и Ева тотчас положила мою руку на свою осиную талию, прижавшись щекой к плечу. Маргарита, обняв Рекса за шею, сбросила обувь и протянула обнажённые ступни к потрескивающему и стреляющему искрами пламени. Все казались умиротворёнными и расслабленными, точно обычные туристы на банальном пикнике. Трудно поверить, что у костра сидит четыре вампира, а дело происходит в волшебной Стране, которая всё глубже погружается в пучины магического хаоса.

Только Подорожник продолжал колдовать над котлом, то засыпая варево какими-то синими ягодами, то сосредоточенно вращая ложкой под счёт: "По часовой — пятнадцать и против — восемь, до загустения".

— Рассказывай, — приказала Маргарита и бросила в меня кусочком коры, — Никогда не поверю, что эта самая Каролина тебе ни слова не сказала. Хотя, если вы с ней только...

— Марго! — Ева рассмеялась, устраиваясь поудобнее в моих объятиях, — Макс, лучше начинай рассказывать, не то она от тебя не отстанет.

Стараясь, как можно дальше, обходить все подводные камни, касающиеся моего тесного знакомства с ведьмой и ещё более острые рифы, на которых легко читались имена Евы и Рекса, я передал товарищам всё, услышанное от чародейки. Когда в истории всплыл Камень Погружения, Ева прищурила один глаз, а Рекс согласно кивнул, точно его подозрения наконец-то подтвердились

— Эхо Бури и Око Ночи, — Ева взяла мои ладони в свои, рассматривая перстни, — Названия сохранились, а вот возможности — нет. Но почему мне всё-таки кажется, что украшений должно быть три?

— Ты избран, Максим! — Рекс произнёс эту фразу так торжественно, что у меня скулы свело, от пафоса. Вампир хотел продолжить, но Марго зажала ему рот.

— Гляди, что ты натворил: его же сейчас от важности порвёт, — хмыкнула она, — Макс, так какую пилюлю ты принял, красную или синюю?

— Серобуропошкарябанную, — ухмыльнулся я, — Рекс, тебе не приходило в голову, что у камня вашего, ну, то есть — нашего, особого выбора, как бы и не было? Не эту же ехидину выбирать!

— Ах ты гад! — Рекс с огромным трудом удерживал Риту, а та, не имея возможности вырваться, бросала в меня камешками, кусками коры и даже листьями, — Ну, я до тебя доберусь! Камень его выбрал, видите ли! Да я тебе сама сейчас такой камень выберу — шишек не сосчитаешь!

Когда Ева отсмеялась, а Рекс сумел немного утихомирить разбушевавшуюся подругу, на свет появилась крошечная книжица в потрескавшемся кожаном переплёте. Тонкие ремни перехлёстывали этот блокнот, запираясь на металлические замочки, сейчас аккуратно разломанные пополам.

— Помнишь, я тебе говорила про дневник? — напомнила Ева и открыв книжицу, пролистала её. Почерк у писавшего оказался некрасивым, с прыгающими поваленными буквами, а вот рисунки автор делал профессиональные, не стыдно и на выставку, — Этот человек, он постоянно ходил в Колодец Смерти за древними предметами, которые остались от первой расы, населявшей Страну.

— Магии здесь тогда было не больше, чем у нас, — Рита уже успела успокоиться и Рекс отпустил подругу, заработав штрафной щелбан, — А потом, в один прекрасный момент, какая-то хрень проникла из параллельного мира и притащила прорву волшебства, а заодно — тварь, которая сейчас живёт в колодце.

— Это существо принялось опустошать Страну, — Ева продолжила рассказ и слегка поёжилась, — Точно высасывало энергию из живых людей, отчего те сначала слабели, а после — умирали.

Я отодвинулся и уставился на неё.

— Так это оно продолжает убивать? Получается, мы зря грешили на ведьм?

Маргарита покачала головой.

— Ты когда-нибудь научишься слушать до конца? Евочка, милая, продолжай.

Маленькая вампирша стукнула меня по носу.

— Слушай, нетерпелюга. Началась ужасная война. Люди пытались уничтожить врага всеми имеющимися способами. Тогда у них было много оружия, о котором сейчас уже никто и не помнит, очень страшного оружия. Это именно оно уничтожило всё живое в Проклятом Городе, оставив лишь здания и городские стены. Много людей погибло, но победить монстра удалось только волшебникам, ощутившим силу, после появления Магии в Стране.

— И то, не победить, а лишь загнать тварь в подземелья под Тридашем, опечатав все выходы. Кстати, мужчины-чародеи после победы бесследно исчезли, то ли все погибли, то ли просто ушли, но больше про них никто не слышал. Остались одни ведьмы.

В этом было какое-то чародейство: около огромного костра пылающего в фиолетовой ночи, две красивые девушки рассказывали историю давно минувших дней, а огромный бородатый старикан помешивал душистое варево в котле, точно взятом из аксессуаров к фэнтези-фильму. Я ощущал себя персонажем настоящей сказки. А впрочем...Ведь так оно и было!

— С тех пор миновало очень много лет, — продолжила Ева и я взял её холодные ладошки в свои, поглаживая тонкие пальцы, — Старый мир исчез почти полностью и лишь в скрытых местах, вроде Колодца Смерти, ещё сохранились его кусочки, за которые коллекционеры готовы дать хорошую цену. Хозяин дневника время от времени рисковал жизнью, опускаясь в смертоносные катакомбы, пока его не призвала к себе Она, — в ответ на мой недоуменный взгляд, Ева указала пальцем на страницу дневника, где я заметил рисунок женщины в длинном, до пят, плаще-накидке, с огромным капюшоном, полностью скрывшим лицо, — Так он её называет, не упоминая ни имён, никаких-либо подробностей. Впрочем, автор упоминает, что судя по месту проживания, заказчица является одной из верховных ведьм. Она заплатила очень большую сумму, чтобы человек нашёл в Колодце заточённое там существо, передав ему послание и некие дары.

— Зачем? — спросил я. Почему то вся эта история совершенно перестала мне нравиться. Вспомнились неосвещённые проходы, черепа в нишах и странный голос таинственной твари, — Какого хрена ей было надо?

— Видимо об этом и шла речь в письме, — Ева пожала плечами, — Автор пытался его вскрыть, но на послание наложили мощные чары, препятствующие проникновению. В общем, так или иначе, но писавшему удалось встретиться с хозяином Колодца и передать ему письмо ведьмы. Тот благосклонно принял дары и дал посланцу ответный дар, — Ева перелистала страницы и показала рисунок, — Ничего не напоминает?

— Эти штуки, — я внимательно рассмотрел светящуюся метлу, насаженную на гладкую палку, — Есть у каждого города и посёлка, где мы проходили. И везде, кроме Головни, свирепствует смертельная эпидемия.

— В Головне они выросли лет пять назад, — подал голос Рекс, — И в посёлке уже появились первые заболевшие.

Вот тут мне стало совсем не по себе. Выходит, некая ведьма выспрашивала у твари, едва не опустошившей Страну в незапамятные времена, рецепт этого опустошения. Но зачем? Неужто, чтобы просто насладиться мучительной смертью тысяч людей? Стоп. Я приложил ладонь ко лбу и похлопал. Голова Чеговиц замучил родню, пытаясь прожить подольше, а рецепт жуткого ритуала получил от какой-то ведьмы.

— Так это же — огромная электростанция, — пробормотал я и когда все вопросительно уставились на меня, ответил на их безмолвный вопрос, — Похоже, кто-то выкачивает жизнь из народа Страны, пытаясь удлинить свою. Ева, помнишь наш разговор, о том, что после победы над вампирами ведьмы перестали умирать?

— Но это же чудовищно! — Ева даже глаза закрыла, — Женщины, дети, старики...

— Не может быть! — Рекс побледнел, — Как же они смогли это скрыть?

— Ну и кто признался бы? — я невесело ухмыльнулся, — Одна из ведьм, получивших дар вечной жизни? Разве автор дневника, если бы догадался...

— Кажется он догадался, — маленькая вампирша перелистала страницы в самый конец дневника, — Вот: "Мало деньжат, мало! За таковой то секретный секрет. А ну, поди разнесу его, охо-хо, как смрад пойдёт. Послал пигулку Чёрной. Гадина, к себе больше не пущает, выспрашивает, на кой мол? Накалякал, мол знаю всё, золотишка бы добавить, рот запечатать. Долго думала. Прислала грамоту. Велела отнести Тому-Кто-ждёт. Дескать он и возблагодарит. Боится, стервоза! Лады. Смотаюсь, по быстрому, а там отпишусь". Это — последняя запись.

— Возблагодарили дурака, — фыркнула Марго, — Связался, идиот, с ведьмами, вот и получил, по заслугам. Ну и суки!

— А ну ка, отведайте моего варева, — вмешался Подорожник, приближаясь к нам с огромным черпаком, исходящим ароматным паром. Всё это время мне казалось, будто дедуган внимательно прислушивается к нашей беседе, недовольно морщась в некоторых моментах, — Прежде братцы гутарили, дескать мой отвар способен излечить от любой хвори и добавить здоровья всякому, кто не хвор.

— Все братья? — осведомился я, в упор глядя на Подорожника, — Или только те, кого мы видели?

Старик не стал играть в гляделки, а тут же отвёл взгляд. Ева взялась за моё запястье и почему то затаила дыхание.

— Максим, — дед кашлянул, — Я же сказал: серьёзные разговоры станем вести завтра, а сегодня — отдыхайте, набирайтесь сил. Людей, кормиться, здесь нет, так хоть отведайте моего варева.

Напряжение спало. Пожав плечами, я принял горячий ковш и попробовал соленоватую жидкость с привкусом грибом. Действительно: ничего себе! От позвоночника словно стрельнули обжигающие разряды и приятная истома разлилась по всему телу. Марго жадно приложилась к огромной ложке и подмигнула мне чёрным взглядом. То ли мне показалось, то ли пляшущие тени сыграли дурную шутку, но от Рекса и Евы черпак вернулся почти нетронутым.

— Вот и славно, — Подорожник тяжело вздохнул, — Оставляю вас, а сам до завтра по стариковски поваляюсь под какой-нибудь осинкой. Отдыхайте, да сил набирайтесь.

Странно, вроде не так давно пробудился ото сна, а слабость вновь набросилась на меня, опутывая руки и ноги невидимыми путами. Вот, что значит, расслабиться в компании друзей, почувствовать себя в безопасности.

— Что дальше то делать будем? — поинтересовалась Рита, развалившись на коленях Рекса, — Сдаётся мне, нет никакого смысла топать в чёртов дворец этой чёртовой королевы ведьм. Один чёрт, нас там ни черта хорошего не ждёт, — она широко зевнула и лениво прикрыла рот, — Хорошо то как...Рексик, миленький, почеши мне животик. Вот так, умничка.

— А дворец королевы тут совсем недалеко, — прошептала Ева мне в ухо и погладила по голове, — Три лиги на север и наткнёшься на каменный тракт у скал. Если идти по нему на восток, то выйдешь к Дряхлой Горке. Дворец вырублен прямо в теле горы. А по другую её сторону должна быть наша резервация.

— Угу, — пробормотал я, ощущая, как сон всё ближе подкрадывается ко мне, неслышно ступая мягкими лапами по сухой листве, — Но вы там никогда не были?

— Там никто не был, — мне показалось, будто капля тёплой влаги упала на моё лицо, — Вероника, королева ведьм, сама ведёт всех вампиров туда. Максим...

Она умолкала, а я нашёл немного сил, чтобы приоткрыть один глаз. Звёзды казалось плясали в чёрном бархатном небе, а деревья пытались пуститься в пьяный хоровод. Лицо любимой казалось невероятно печальным, точно она вспоминала нечто болезненное. Или это ей предстояло.

— Я люблю тебя, Максим.

Это было последним, что я услышал, перед тем, как провалиться в сон. В этот раз я не увидел бурлящего мрака, не ощутил давящих объятий и не сопротивлялся атакующим конусам тьмы. Только тишина, в которой медленно таял тихий смешок, полный нескрываемого торжества.

И я проснулся.

Рядом тихо посапывала Маргарита; значит, в кои то веки, я не спал дольше остальных. Где они, кстати?

Мы лежали в крохотной пещере, с низким потолком, который, как пол и стены, порос мхом светло коричневого цвета. Вот, где настоящий ортопедический матрац: растительность пружинила при нажатии, но тут же восстанавливала форму, стоило прекратить давление. Вход в пещеру завесили куском плотной материи, не пропускавшей ни единого лучика света снаружи. Дорожные сумки лежали в небольшой нише и я некоторое время тупо рассматривал их, прежде чем подняться.

Попутно выяснилась и ещё одна любопытная вещь. Ощутив некоторый дискомфорт, я поднял ладони и уставился на украшения, к которым уже успел немного привыкнуть. Похоже, придётся отвыкать.

Их не было. Ни Эха Бури, ни Ока Ночи.

Что за чертовщина!

И Евы с Рексом нет.

Я осторожно отодвинул полог, закрывающий вход и выглянул наружу: глубокий вечер, но в тёмном небе ещё заметны багровые зарницы ушедшего светила. Если наши спутники ушли сегодня, то времени прошло совсем немного. Но куда и зачем? Я ничего не мог понять. Может они вовсе не уходили? Я выскочил наружу.

— Добрый вечер, Максим.

Подорожник сидел у костра и размеренно ломал сухие ветки, которые, так же методично, бросал в огонь. Мне показалось, будто губы, скрытые бородой, кривила непонятная ухмылка.

— Здорово, коль не шутишь, — проворчал я, приближаясь к старику, — Может объяснишь, какого чёрта происходит? Что ты там вчера ляпнул по поводу серьёзного разговора?

Дед поднял на меня взгляд и я даже поразился: сколько насмешливой неприязни отражалось в его глазах.

— Присаживайся, — он указал пальцем на бревно, лежащее по другую сторону костра, — Сегодня я отвечу на любые вопросы и даже сделаю вам, с Маргаритой, одно предложение.

— Возможно, в таком случае, следовало бы дождаться моего присутствия? — вампирша выбралась из пещеры и подошла к нам, зябко обнимая себя за плечи, — Какое предложение?

— Об этом — позже, — Подорожник, как бы невзначай, поправил кинжал на поясе и я заметил блеск серебра, когда клинок слегка выдвинулся из ножен, — Сначала — вопросы.

— Где Рекс и Ева? — прямо спросила Марго, став рядом со мной, — Что ты с ними сделал?

— Да ничего! — он глухо расхохотался и погладил бороду, — Ещё прошлой ночью, когда вы уснули, ваши друзья ушли к Веронике, ну — к королеве ведьмовской. Просить, значится, пошли. За вас, между прочим. Чтобы в живых вас оставила. И дары понесли, — он даже причмокнул, — Ох и хороши же дары! Вероника за ними давно охотилась, даже братца моего извела, потому как подозревала, что именно он хранит один из перстней силы.

— А ты, стало быть, знал, — глухо сказал я, — Знал, что эти мрази брата твоего заживо сожгли и молчал?

Толстая палка в руках Подорожника сломалась с громким треском, а сам он оскалился и вскочил на ноги. Правая рука, как бы невзначай, легла на рукоять оружия.

— Знал! — запальчиво выкрикнул старик, — Мало того, сам подсказал, как братца на жалость-то взять! И что? Что мне до этого, вечно молодого, хлыща? Знаете, сколько он своих братьев пережил? И нас бы пережил, а я не желаю в землицу сырую, я ещё пожить хочу! Вот мы и поделили силушку-то его, а вы, вампиры, один чёрт повыздыхаете!

— Так и про то, что ведьмы с народом Страны творят, тоже знал? — Марго, казалось, не может поверить своим ушам, но её пальцы скрючились, словно она намеревалась вцепиться собеседнику в глотку, — Знал, что они из людей всю жизнь выкачивают?

Дед молчал, криво ухмыляясь, а меня внезапно осенило.

— Во время войны ведьм и вампиров, — медленно начал я, отведя взгляд и осторожно огибая костёр, — Два вампира, парень и девушка, оберегали тело своего повелителя. Они бы дождались помощи, но кто-то, не человек, не вампир и не ведьма, выманил их из убежища. Кто-то, кому они поверили.

Я опоздал буквально на долю секунды. Подорожник внимательно следил за каждым моим движением и стоило мне прыгнуть, он молниеносно перемахнул пламя костра, набросившись на Маргариту. Серебряный клинок сверкнул в его руках и чёртов ублюдок приставил лезвие к шее Марго.

— Стой, Максим, — рявкнул он, стоило мне сделать шаг вперёд, — В силе и скорости мы равны и я, в любом случае, успею перерезать глотку твоей полюбовнице. Слушай. Время вопросов вышло, пришёл час моего предложения. Ваши друзья зря отправились к Веронике: дары то она примет, но вас, всё одно, прикончит. Моё предложение: вы и ваши водяные отправляетесь обратно в свой родной мир и навсегда забываете про Страну.

— Твой брат говорил, дескать это — невозможно, — проскрипел я, пытаясь найти способ освободить Риту, — Учитывая, сколько лапши вы нам навесили...

— Это возможно! — от возбуждения он нажал на кинжал и Марго тихо застонала, — Есть Перекрёсток в Стране, но чтобы он заработал, потребуется очень сильно постараться. Обычно игра не стоит свеч, но сейчас — особый случай.

— Да уж, — я сделал крошечный шажок вперёд, напрягая все мышцы перед решительным прыжком, — Всем так охота избавиться от нас, что вы готовы очень сильно стараться.

— Максим, остановись! Я убью её! — почти взвизгнул Подорожник, отступая со своим живым щитом к лесным зарослям, — Я...

Лесной мрак за его спиной внезапно шевельнулся, обратившись исполинским косматым чудовищем, отдалённо напоминающим собаку. Грим абсолютно беззвучно распахнул огромную пасть, полную острых клыков и почти нежно сомкнул её на голове Подорожника. Хрустнуло и оружие выпало из разжавшихся пальцев. Потом и само обезглавленное тело рухнуло в сучья и сухие листья.

Вампирша медленно обернулась и уставилась на труп старика, неподвижно лежащий у лап грима. "Собачка" переступила с ноги на ногу и вывалила наружу широкий чёрный язык. В пасти и следа не нашлось откушенной головы, точно её и не было. Я подошёл и запустив пальцы в спутанную шерсть, угрюмо уставился на безголовый труп. Потом поднял взгляд на Риту, нервно потирающую белую кожу шеи, где медленно затягивалась тонкая красная полоса.

— Всё произошло так быстро, — пробормотала она и переступив тело Подорожника, приблизилась ко мне, — Я даже не успела понять, в чём дело: вроде бы только говорили, а тут — раз и нож у горла...

Она тихо всхлипывать и оставив порыкивающего грима, я прижал Марго к себе. Некоторое время мы просто стояли обнявшись и я поглаживал голову Риты, лежащую на груди. Маргарита плакала, грим лежал на куче прелых листьев, выкусывая мусор в лапах, а я пытался сообразить, как быть дальше. В голову, честно говоря, не приходило ровным счётом ни хрена.

Если бы Ева и Рекс знали всё, что рассказала мне Каролина, если бы они не доверились этому старому мудаку, который уже предал их в прошлом, если бы оба перстня остались у меня...Блин, если бы у бабушки был член! Ни хрена нельзя изменить. Оставалась сила, полученная от Камня, но сумею ли я ею воспользоваться? А ведь противостоять мне будет ведьма, которая прожила долгие сотни лет, успев за это время истребить всех вампиров, высосать жизненную силу из большинства жителей Страны и научиться невероятному количеству магических фокусов. Помощь? От кого? Рекс и Ева определённо выведены из игры, тут Подорожник не кривил душой: перстни то у них заберут, а вот идти на попятный никто не станет. Да и зачем?

Вера и Сергей? М-да. Если бы я смог выманить королеву ведьм к морю-окияну, ещё куда ни шло. А так...

Итак, остаётся одна Маргарита, которая, без всякого сомнения, проследует за мной до самого конца и отважно сгинет, даже не подумав отступить. Я не мог этого допустить. И оставить Еву с Рексом тоже не мог. В общем то определённый план я уже успел составить. Оставалось дождаться прибытия водоплавающих. А пока...

Я повернулся к гриму, который уже больше изображал, чем действительно сражался с колючками в шерсти. Тварюка тут же приподняла голову и ответила мне хитрым взглядом жёлтых глаз.

— Кто тебя послал? — поинтересовался я и чудовище издало глухой рык, — Каролина? Нет?

— Максим, — тихо сказала Маргарита, — Это же — бессловесная тварь, чего ты от неё добиваешься? Надо думать о другом.

— Ты шёл за мной с определённой целью, — продолжал я, — Но до поры до времени выжидал в стороне. Дал уйти моим друзьям и дал им унести перстни силы, дал Подорожнику сделать своё предложение, а убил его лишь тогда, когда стало ясно: я не собираюсь покидать Страну. Так?

Не знаю, как я это понял, но огромная морда грима выразила задумчивость. Маргарита, отстранившись и приоткрыв рот, смотрела то на меня, то на лохматое чудовище. Даже звуки в ночном лесу поутихли и ветер стих, прекратив играть с листьями на деревьях.

— Тебя послала Страна? — очень тихо спросил я и грим издал неопределённое ворчание, которое вполне могло выражать согласие, — Не думаю, будто её нравятся все эти события. Значит Страна думает, что я могу помочь ей? Почему?

Грим поднялся на ноги и начал медленно пятиться, пока его блеклый силуэт не растворился в ночных тенях, превратившись в одну из них. Однако я ещё долго смотрел вслед странному существу, сжимая ладонь Марго в своей.

— Почему я? — вряд ли кто-то мог дать мне ответ, да я и не ждал его, — Неужели, больше некому?

— Ты же сам знаешь, что нет, — прошептала Рита и поцеловала меня в подбородок.

Мы вернулись к костру и некоторое время молча сидели у огня, держались за руки и не говорили ни слова. Сейчас, когда моё решение выкристаллизовалось до состояния сверкающего алмаза, мне хотелось, как можно дольше держать в своих ладонях эти тонкие холодные пальчики и ощущать плечо любимой, которую я, скорее всего, никогда больше не увижу.

— Макс, Рита, приветики, вы уж простите, мы тут немного заблудились, — из мрака, под глупое хихиканье, вынырнули наши друзья, обнимающие друг друга, — Прикиньте, тут, одна из речек, натурально течёт по спирали и мы в неё плюхнулись второй раз! А я же тебе балбесу говорила: запах тот же самый, а ты: нет, нет, у лягушек вкус совсем другой. Ну идиотина!

— Маргарита, — я встал и вампирша тоже поднялась, встревоженно вглядываясь мне в глаза, — Как бы всё не закончилось, знай: я люблю тебя и всегда буду любить. Помни это.

— Макс, я тоже тебя лю...

Она не успела договорить, потому что я изо всех сил ударил её в челюсть. Глаза Риты закатились, а ноги подломились, но я успел подхватить падающее тело и бережно положил у костра. Потом поцеловал лоб, по которому медленно скользили смутные тени пламени и поднялся. Сергей и Вера смотрели на меня глазами такой величины, словно они принадлежали жабам-переросткам.

— Забирайте её, — скомандовал я, — И немедленно проваливайте. Когда очнётся, передайте: ничего уже не изменить, но по крайней мере, хотя бы она, сможет остаться в живых. Теперь слушайте очень внимательно: отправляйтесь к младшему Подорожнику и расскажите, что приключилось с его братом, — водоплавающие заметили обезглавленный труп и глаза их стали ещё больше, — Думаю это убедит его отвести вас на Перекрёсток и вернуть в наш мир. Не знаю, захотите вы возвращаться или нет, это — ваше дело, но Маргарите здесь оставаться смертельно опасно.

Я поразмыслил: ничего не забыл? Марго, Сергей, Вера...Ах, да, Вера!

Я подошёл к своей бывшей супруге и взял за руки. Русалка очаровательно выглядела в пляшущем свете костра: гладкие зелёные волосы, смуглая кожа и изумрудные глаза на прекрасном лице. Легко коснувшись полуоткрытых губ, я склонился к маленькому ушку и едва слышно прошептал:

— Ты — свободна.

Она отскочила, точно её током ударили, а потом бросилась обратно и принялась трясти за лацканы куртки:

— Нет, Максим, нет! Я не хочу! — русалка упала на колени и прижалась щекой к моим ногам, — Не отпускай, пожалуйста!

— Ты — свободна, — повторил я и протянул руку Сергею, — Не знаю, что у вас получится, как поступит Марго, но желаю всем удачи. И прощайте.

— Максим, ты чего? — он задержал рукопожатие, — Чего надумал? Без нас?

— Видишь ли, дружище, — я пожал плечами, не зная, как донести до него мысли, в которой было больше чувства, чем разума, — Не вижу смысла тащить всех в могилу за собой.

— Сам то зачем прёшься? — угрюмо поинтересовался Сергей, не выпуская моей руки, — Давай просто свалим отсюда. Сам же сказал: пойти к Подорожнику, пропрессовать гада. Нет, идея возвращаться домой меня совсем не греет, но хотя бы вас, с Ритой, спасём. Ну?

— Максик! — Вера мёртвой хваткой вцепилась в мои ноги, — Максик, не ходи! Я всё сделаю! Я к тебе вернусь, снова буду женой, только не ходи, пожалуйста!

Я погладил её по голове и осторожно освободил ладонь от Серёгиного рукопожатия.

— Там Рекс и Ева, — пояснил я, — Пошли выторговывать наши жизни у главной ведьмы. Насколько я успел узнать методы действия этих гадин, никакого торга не предвидится, их, скорее всего, станут держать взаперти до нашего прихода. Есть, правда, надежда, что главгадина удовлетворится моей скромной персоной и все останутся живы.

— Кроме тебя, — бросил водяной, сжимая кулаки, а Вера принялась рыдать.

— Всё обойдётся, — мне даже удалось выдавить слабое подобие улыбки, — Видал, какой популярностью я пользуюсь у местного женского населения? Так вот, соблазню всех ведьм и стану их королём. Ладно, долгое прощание — большие слёзы. Собирайтесь, и — пулей отсюда. Перед Марго извинитесь, думаю, уговорить её у меня бы всё равно не получилось.

Серёге силой пришлось оттаскивать русалку да и сам товарищ старательно воротил физиономию. Не дожидаясь окончания всех истерик или возникновения дурацких идей в головах водяных, я ещё раз поцеловал тихо сопящую Риту в лоб и не оборачиваясь, покинул полянку.

С некоторым изумлением я констатировал наличие некоего внутреннего компаса, который позволил придерживаться направления, указанного Евой. Чёрт побери, так много талантов и способностей, которые сегодня отправятся коту под хвост! Даже обидно. Обидно и то, что противостояние, к которому готовил меня Камень Погружения, не состоится. Чёрт его знает, направляли меня перстни или помогали, но сейчас я абсолютно не представлял, как швыряться огнём или летать.

Тем не менее, зла на Еву и Рекса я не держал, отлично понимая, что любимая и друг просто пытались спасти меня и Риту, пусть дурацкую идею им, скорее всего, нашептал чёртов Подорожник, благополучно утративший голову. Больше этот мерзавец никому не сможет навредить. `

Шагая по ночному лесу, я пытался думать о чём угодно: о том, как взбесится Рита, когда очнётся; о том, подействует ли моё слово на Веру; о том, согласится ли Подорожник открыть Перекрёсток о тысяче других вещей. В общем, я старательно избегал мыслей о конечной точке своего последнего путешествия. Строить планы поединка? Да бросьте! Один вампир, лишённый большей части сил, против кучи оборотней и ведьм...Схватка!

Глухая чаща, мало-помалу, становилась чахлым подлеском, сквозь редкие деревья которого я хорошо различал серебрящиеся в лунном свете скалы, поросшие шерстью крохотных ёлочек. Ещё сотня шагов по хрустящим веткам валежника и я вышел к шикарнейшей дороге, матово отражающей сияние луны. Такие бы трассы, да в мой прежний мир — радость для автомобильных покрышек.

Я вышел на дорогу, оценив каменные плиты пригнанные друг к другу так, что и трещинки не заметишь. Итак, мне направо, там, где смутно чернеет какая-то фиговина, наподобие уснувшей черепахи. Должно быть, это и есть означенная Дряхлая Горка.

Присутствие живых существ, так настойчиво уклоняющихся от пребывания вблизи ведьмовской штаб-квартиры, я ощутил, когда гора из дремлющей черепахи начала превращаться в спящего слона. Ну, как ощутил...Трудно игнорировать десяток оборотней, сидящих на обочине около тела освежеванного оленя. Половина, в своей звериной ипостаси, терзали бедро убитого животного, а остальные, поигрывая ножами, угрюмо рассматривали меня.

Никто ничего не сказал и не сделал. Я просто прошёл мимо, точно не заметив ничего тревожного, а собачки, судя по давлению на затылок, продолжали сверлить меня недобрыми взглядами. Пусть, не переломлюсь. Сегодня мне предстоит встреча похуже.

Дворец, прораставший из самого тела Дряхлой Горки, выглядел весьма впечатляюще: пологая каменная поверхность внезапно вздымалась к небу тонкими столпами колонн, полыхающих во тьме бледно-жёлтым сиянием. Сама постройка светилась фиолетовым, а огромное арочное окно переливалось изумрудным. Форму крыши я так и не смог определить, потому что по ней непрерывно скользили разряды ветвящихся молний, превращая верхушку здания в экзотический луг под звёздным небом.

Величие дворца несколько смазывал палаточный городок по обе стороны дороги. Настоящий мегаполис из грязных времянок, откуда невыносимо несло псиной. Даже если в каждой хижине из задубевших шкур, натянутых на деревянный каркас, проживала одна собачка, то и в этом случае у ведьм имелась весьма впечатляющая армия. Впрочем, мне-то эти разведданные уже незачем.

Пытаясь хоть как-то успокоить разгулявшиеся нервы, я начал насвистывать что-то из репертуара группы Ленинград. Слушателей оказалось — пруд пруди: оборотни выбирались из палаток и выходили к дороге, молча пожирая меня светящимися глазами. Нет ребята, на всех тут явно не хватит, даже если откусывать по маленькому кусочку.

— Эй, кровосос, — о, знакомый голос.

— Привет, пёсик, — глухое рычание прокатилось по рядам собачек, но их вожак только ухмыльнулся и поднял вверх кулак, — Честно говоря, думал, что ты ещё ворота стережёшь.

— Здорово ты нас уделал, — согласился здоровяк, приближаясь ко мне. Следом за ним шагал тощий парень, физиономией весьма похожий на главного оборотня, — Первый раз встречаю такого везучего засранца. Но, кажется, даже твоё везение не безгранично.

— Видимо так, — я развёл руками, — Тебе, собственно, чего надо то? Погрызть напоследок? Позлорадствовать?

— Поблагодарить. За него, — вожак кивнул на своего спутника, — Брат это мой. Подорожник его в качестве сторожевого пса использовал, в человека обращаться, гад, не разрешал. Тридцать лет при себе держал. И Вероника, сука такая, на его стороне была. Я так понимаю, заложник это их, чтобы я на жопе ровно сидел. А сегодня братан примчался из лесу, уже как человек. Сказал, дескать вы тварь старую ушатали напрочь.

— Было дело, — я ошеломлённо уставился на протянутую мне руку, — Ух ты!

Мы обменялись рукопожатием, причём вожак явно пытался проверить пределы моей выносливости. Одобрительно крякнув, оборотень отступил назад.

— Так вот, кровосос, поскольку меня за холку уже никто не держит, наш контракт с ведьмами расторгнут. В Стране натурально творится какое-то непотребство и я не желаю, чтобы нас после изваляли в дерьме вместе с этими стервами. Своего говна хватает. С этого момента, они — сами по себе, мы — сами по себе. И ещё, — он широко ухмыльнулся, — Парень ты, вроде, неплохой, для кровососа, естественно, думаю, с тобой можно договориться. Останешься жив — найди меня, поболтаем. А сейчас — удачи.

Я пошёл дальше, размышляя, как можно за одну ночь разрешить проблему многих сотен лет. Жаль только, окончательно решать её придётся кому-то другому. Так, армия оборотней мне уже не предстоит. Осталось разобраться с кучей идиоток, швыряющихся файерболами.

К главному входу дворца вела широкая длинная лестница из ослепительно белого мрамора, по краю которой стояли, сидели, лежали и пытались прыгать изваяния странных животных с кошачьими телами и головами прекрасных женщин. Точно такого же сфинкса я видел на крыше Рэйвенхолла. То ли архитектор у построек был один и тот же, то ли резиденция верховной ведьмы прежде принадлежала вовсе не ей.

Исполинская лестница оказалась совершенно пуста: я не заметил ни единого признака охраны. С одной стороны, понятно: пробраться через армию оборотней не смог бы никто, а с другой, неужели у верховной отсутствует пафос, присущий натурам с такими то амбициями? Да и ладно, пусть в злобных мозгах моей недоброжелательницы копается её личный психолог.

Пока я поднимался по чистым сверкающим ступеням у меня появилась возможность внимательно рассмотреть каждую скульптуру и возможность прийти к неожиданному выводу. Судя по обилию повторяющихся элементов, скульптор либо был редкостным педантом, либо ваял, имея перед глазами живой образец. Тем не менее, именно такие зверушки мне ещё не попадались. Впрочем, Страна велика и как говорил Рекс, не факт, что вообще имеет границы.

Остановившись перед колоннадой из стеблеобразных столбов, ведущих к огромным, настежь распахнутым воротам, освещённых здоровенными светильниками в форме золотых чаш, я обернулся и посмотрел назад. Отсюда хорошо различалась большая часть дороги, неряшливое пятно табора оборотней, гряда холмов вдоль тракта и лес, где провёл последние ночи. Среди рыжей шкуры густых деревьев взгляд наткнулся на пару тёмных клыков. Скалы, где мы нашли приют. Интересно, Маргарита уже очнулась? Сильно злится на меня или всё же простит? Надеюсь у неё хватит ума уйти вместе с водоплавающими.

Тяжело вздохнув, я пошёл прямиком к высоким металлическим воротам, в очередной раз поразившись отсутствию охраны. Да что охрана, тут вообще ни души! Может я перепутал и припёрся не туда? Понятное дело, меня поджидала ловушка, но ведь все карты давно открыты и сомнений, куда завлекают добычу нет ни у кого. На кой, тогда, всё это? Заставить меня нервничать? Ха, куда уж больше!

Впрочем...Когда я миновал распахнутые створки, поразившись толщине металла, появилось ощущение, будто лопнула некая призрачная хрустальная нить и неощутимый ушами звон, отдавшись в самых глубоких закоулках сознания, стремительно унёсся прочь. Ага. Вот оно: сигнализация. Меня всё же ждали. Ну, теперь можно успокоиться и направляться на встречу со своими худшими кошмарами.

Коридоры дворца оказались столь же пусты, как лестница и вход, и это, честно говоря, начинало даже веселить. Самая могущественная женщина здешнего мира, по непонятной причине прозябает в полном одиночестве? Или я чего то не понимаю? Должно быть баба бесится от одиночества. Ка-акой я шовинист!

Но в целом интерьер мне понравился. Если бы пришлось проектировать нечто подобное, сохранил бы имеющееся. Лёгкие, почти воздушные, колонны, выстроились вдоль стен коридора и в каждой нише меж блекло полыхающих столбов зелёного цвета, журчал тонкой струйкой небольшой фонтанчик в изящной чаше на высокой ровной ножке. Над крохотными сосудами, полными прозрачной воды, висели картины и я внимательно рассмотрел каждую.

У некоторых полотен я застывал, на время забывая о цели своего прихода, но спохватившись, отрывался от очередного пейзажа, где на фоне тысячелетнего дуба, кружила стайка фей, а пастушка в амазонке играла на лютне и проскакивал несколько полотен, вновь оцепеневая при виде грузной горы, погрузившейся в перину пушистых облаков, которые рассекал золотой дракон, явно родом из Поднебесной.

Мягкие ковры скрадывали звук шагов, а крохотные канапе, в изящном беспорядке, расставленные в коридоре, так и приглашали присесть, отдохнуть. Везде — полный порядок и чистота, точно целая армия уборщиков прошлась передо мной с грандиозной уборкой, но при этом, по-прежнему, не ощущалось ни единого признака присутствия хоть кого-то живого.

Немного сориентировавшись, я сумел сообразить, что мне не нужен зимний сад и пустые тёмные комнаты непонятного назначения, а стоит подняться по двойной лестнице на второй этаж, к широкому балкону, в глубине которого просматривалась приоткрытая двустворчатая дверь, на которую гравер нанёс изображение пары львов, ставших на задние лапы. В передних, оскалившиеся животные сжимали предметы, напоминающие скипетр и державу, видимо местные символы власти.

Перед подъёмом я остановился посреди небольшого, абсолютно круглого зала, на стенах которого, поникнув, висели знамёна с разноцветными гербами, самого разнообразного вида. При виде одного их стягов, где три лилии, на фоне восходящего солнца, произрастали из воды, я вдруг сообразил, что это — герб Тридаша, но откуда мне стал известен этот факт, понятия не имел. Может увидел в разгромленном королевском дворце и не запомнил?

Пожав плечами, я легко взбежал по бордовой ковровой дорожке, похлопывая ладонью по красным поручням из полированного дерева, перехваченным золотыми кольцами. Небольшие светильники, едва выступающие из стен, точно глаза, следили за каждым моим шагом и от этого усиливалось чувство дискомфорта, не покидающее от момента входа во дворец.

Лишь поднявшись на балкон, я сообразил, что звуки тихой музыки, напоминающие игру клавесина, доносятся из приоткрытой двери, а не появляются в моей голове. Кто-то музицировал в том месте, куда я направлялся, но чувства продолжали утверждать: впереди никого нет. Проверим.

Не став трогать металлические створки, казалось застывшие в таком положении долгие сотни лет, я проскользнул в зал и остановился на пороге, осматриваясь.

Как таковых, источников света здесь не было вовсе, хоть исполинская хрустальная люстра нависала над всем помещением, отражая мириадами подвесок лунное сияние. Да, весь свет поступал из гигантского, от пола до потолка, арочного окна. Вид через стекло открывался практически такой же, как с вершины лестницы, но почему то казалось, будто его облагородили, точно я видел не окно, а некий, написанный кистью, шедевр неведомого живописца.

На гладком деревянном полу отсутствовали ковры или какие другие покрывала, способные скрыть тёплое тело паркета. Да и ни единого предмета мебели не обнаружил мой взгляд, во всём огромном помещении, по величине не уступающем футбольному полю. Не считать же мебелью огромное седалище, вполне достойное звания трона, которое притаилось в тенях самого дальнего угла. Подробности отсюда не различались, но кажется на высокой спинке вздыбились те же львы, что и на входе.

Стены украшали исключительно портреты. Так мне показалось, когда один из них приковал мой взгляд. Фоном картины служил весенний сад, весь в цвету, усыпавшем ветви стройных деревьев, над кронами которых луна подмигивала звёздам, выныривая из жемчужно-сияющего облака.

Среди деревьев лунный луч выхватывал обнявшуюся парочку. Мужчина и женщина коснулись лбами, точно художник запечатлел прелюдию к поцелую, но не решился изобразить сам акт. Одежды на героях, хоть и могли щеголять лишь чёрным и серебристым, казались едва ли не царским одеянием. Но все эти подробности я отметил мимоходом, сосредоточившись на лицах.

На картине Каролина, ведьма-затворница, влюблённо смотрела в глаза вампира с моей внешностью.

— Знаешь, почему я решила её оставить?

Пришлось приложить определённое усилие, чтобы оторваться от загадочного полотна и перевести взгляд на говорившую. Брюнетка с блестящими волнистыми волосами, ниспадающими до пола, отняла пальцы от клавиш небольшого белого рояля, но продолжила сидеть спиной ко мне. Голос звонкий, приятно грассирующий, но вызывающий непонятное ощущение перекатывающихся льдинок. Наверное, именно так должна говорить Снежная Королева.

— Ну и почему же? — спросил я. Делая несколько шагов в сторону неизвестной. В зале оказалась прекрасная акустика и эхо, подхватив стук подошв, вознесло его к самому потолку.

Брюнетка неторопливо поднялась и поправив волосы, повернулась ко мне, позволив оценить великолепную фигуру, воистину — идеал для женщины: узкая талия, которую, казалось, можно охватить двумя ладонями, длинные стройные ноги, соблазнительно выскальзывающие из разрезов ткани и пышная грудь, каким-то чудом удерживающаяся в декольте облегающего чёрного платья. Лицо, совершенством черт, ничуть не уступало телу, поражая, как красотой, так и дичайшим равнодушием, словно мне встретился манекен. Этой женщиной можно было восхищаться, возможно — желать, но любить — вряд ли.

— Всякий раз, когда меня одолевают мысли о правильности поступков, да, такое случается не часто: раз в пару десятков лет, но случается, во время приступов меланхолии, — брюнетка подняла руку и указала на картину, — Я смотрю на это полотно, вспоминаю, как ОН предпочёл ЕЁ мне и всё тут же становится на места: ошибки не произошло и я абсолютно права.

— Во всём? — во время монолога расстояния между нами неуклонно сокращалось, точно некая центробежная сила сносила нас в центр зала, прямо в бледное пятно, оставленное луной, взирающей из окна, — Тебя не выбрали и поэтому стоило устраивать войну, истребившую целую расу? Тебе предпочли другую и ты превратилась в тирана для всех обитателей Страны? Из-за каких-то давних амбиций страдают, болеют и умирают дети, женщины, старики?

— Слова, слова, — женщина обозначила улыбку на пухлых губах и прищурилась, — Поверь, Максим, для меня твоя пылкая речь не более, чем набор бессмысленных слов. Да и дело не только в обиде на блудливого вампира, который решил остепениться, избрав другую.

— Ну да, — я кивнув, вспоминая историю Каролины, — Твоя жажда вечной жизни оказалась столь велика, что ты предпочла бросить в топку все остальные жизни. Интересно, а как ты поступишь, когда всё население Страны вымрет?

— Найду другой мир, — брюнетка беспечно махнула рукой и я заметил знакомые украшения; значит Ева и Рекс добрались сюда. Где же они сейчас? — Ждущий обучил меня не только делать поглотители, но и ещё парочке трюков.

— Угу, — я саркастически ухмыльнулся, — А тебя не смущает, что при всём изобилии трюков, твой советчик проживает в тёмном смрадном колодце? Желаешь подобного финала?

— Этого не будет! — зелёные глаза яростно полыхнули, — Но, довольно, перейдём к делу.

— Действительно, — я сунул руки в карманы и покачался, с носка на пятку, разглядывая переливы лунного сияния на деревяшках паркета, — Как мне кажется, провожать меня в резервацию ты не собираешься. Да и нет никакой резервации, правда?

— Есть, но не в том смысле, который все предполагают, — женщина отбросила волосы со лба и они тёмной волной прокатились до пола, — Все уцелевшие вампиры лежат в подвалах этого дворца. Пару сотен лет их жизненная сила позволяла мне и другим ведьмам жить дольше положенного срока. Потом она иссякла и пришлось использовать другие источники. Но ты прав: я не планировала отправлять тебя к другим кровососам. Сегодня ты умрёшь.

— Какая честь, — пробормотал я, — Верховная ведьма, сама Вероника, сокрушительница вампиров, боится какого-то Максима.

— Не какого-то, — ведьма приблизилась и схватив за лацканы ветровки, пристально всмотрелась в лицо, — Нет, ну надо же...Моя сестрица, когда загадила твою голову россказнями о злобной Веронике, видимо позабыла упомянуть одну крайне незначительную вещь. То, кем ты являешься на самом деле. ЧЕМ ты являешься.

— Ух ты! — мне даже интересно стало, — Просвети. Ну, перед неизбежной смертью.

— Охотно, — она отпустила меня и хлопнула в ладоши, — Умирая, ты будешь знать, что не являешься самостоятельной личностью, а лишь отражением его, — она вновь указала на полотно с Каролиной, — Я изолировала стерву и лишила магических сил, чтобы она сдуру не принялась за какие-нибудь глупости. Пришлось немного поработать и с памятью Анжелики, но это — другая история. Видимо что-то упустила. Полторы сотни лет назад мне показалось, будто в лесу, где живёт Кароль, начал нарастать магический потенциал, но я не придала этому значения. А зря. Тридцать лет тому идиотка провела ритуал совмещения и в этот раз не осталось никаких сомнений. Все эти годы она собирала ауру с вещей, принадлежащих женишку, пока не сумела создать его астральную проекцию. И эту дрянь она отправила в другой мир, где некий новорожденный получил все знания и умения верховного вампира. До поры до времени они, понятное дело, спали, а после...Ты ведь не просто так оказался на Перекрёстке и не просто так вошёл во Врата Выбора.

— Ну и что? — спокойно спросил я, — Это должно каким-то образом занизить мою самооценку? Ну и да, теперь понятно, почему я не испытываю к тебе никакого сексуального влечения. Видимо, прежде уже успел понять, какое ты фригидное бревно.

— Ах ты, гадёныш! — она отступила на шаг и сжала кулаки, — Ладно уж, закончу историю, коль начала. У меня оставалось время для подготовки и я сделала, что смогла. Ловушку для тебя. Использовала пустой болванчик, вампиршу Еву, у которой почти полностью вымела голову. И в эту пустую башку я вложила любовь к тебе, плюс небольшие чары, чтобы и ты привязался к ней. Ева должна была сначала стреножить тебя, а потом — предать.

Нет, я не ощутил злости по отношению к маленькой вампирше. Я по-прежнему любил её, хоть теперь и знал, что эта любовь навязана нам. А вот эту дрянь ненавидел ещё больше.

— Ну, а кто такая Маргарита? — поинтересовался я, проглотив бешенство, — Почему Рекс рисовал её? Опять твои штучки?

И тут Веронику натурально скрутило от ярости. Она даже ногой топнула.

— Не понимаю! — взвизгнула ведьма, — Откуда она, вообще, взялась? Ведь именно её присутствие едва не отправило к дьяволу все мои планы. Везде, где только можно было влезть — она влезла. Первой переспала с тобой, влюбилась в Рекса и его влюбила, получила силу стихий.

— Хорошо, хоть до неё тебе не добраться, — хмыкнул я.

— Нет! — ведьма подступила ко мне, помахивая указательным пальцем, — Ни черта у вас не выйдет! Знаешь, где сейчас ваши, ставшие излишне самостоятельными, друзья? Они — в саду, около дворца. Лежат под открытым небом и ждут рассвета. Если ты не приведёшь сюда Маргариту, они умрут, оба. Ясно?

— Ясно, — я кивнул, отступая назад и внутренне собираясь, — Чего уж тут непонятного?

А я думал без боя отдаться этой твари! Теперь об этом не могло быть и речи. Приводить Марго на убой я не намеревался, а Рекса и Еву нужно спасать, по любому.

Как там получилось на тракте? Нацелившись на ведьму, уже воздевшую над головой искрящие кулаки, я ощутил внезапный толчок в грудь и оказался рядом с Вероникой, тут же выбросив кулак перед собой. Удар получился достаточно сильным, чтобы сбить с ног здоровенного мужчину...Жаль в цель не угодил.

В самое последнее мгновение верховная исчезла и я едва не рухнул на пол, с трудом удержав равновесие. Оглядевшись, я обнаружил Веронику в паре десятков шагов от себя. Разминающая пальцы ведьма не выглядела рассерженной, скорее — заинтересованной.

— Я, наверное, чего-то не понимаю, — она рассмеялась смехом, уже знакомым мне по снам с ожившей тьмой, — Ты собрался сражаться со мной в МОЁМ дворце? Пусть я уже не могу покидать его стен, но внутри моя сила безгранична. Ну и плюс эти безделушки, — Вероника подняла руку, на пальцах которой блестели Око Ночи и Эхо Бури, любуясь блеском перстней, — Останься они у тебя, эти дурацкие попытки ещё имели бы смысл, а так...Максим, я пока ещё терпеливо жду, когда ты приведёшь Маргариту, но моё терпение не безгранично и стоит ему иссякнуть...Да я вас всех убью!

На этот раз я попытался оказаться за её спиной. Плевать на условности, не тот случай, будем бить в затылок. Ага, если бы он ещё на месте оказался! В этот раз удержаться на ногах не получилось и я рухнул на колено. Тут же носок красной туфли воткнулся в ребро, опрокинув меня на бок.

— Прекрати валять дурака! — Вероника склонилась надо мной, — Неужели ты не понимаешь, я пытаюсь дать шанс хотя бы...

Не мудрствуя лукаво, я схватил её за ногу и изо всех сил дёрнул. Правильно говорят: на всякого мудреца довольно простоты. Вероника с лёгким взвизгом хлопнулась на задницу, а я вновь попытался достать её кулаком. В этот раз успешно. Удар вышел не очень сильным, но угодил прямиком в нос. Подумать только: два обладателя стихийных сил пинают другу друга, сидя на полу!

Ведьма исчезла и тут же появилась у окна, прижимая к лицу белоснежный платок. На меня она смотрела с откровенной ненавистью. Я медленно поднялся, одновременно осознав: лимит прыжков временно исчерпан. Если только меня не отпустят перекусить. Нет. Вряд ли.

— Ну всё, — Вероника посмотрела на окровавленную тряпицу и отбросила её в сторону, — Я пыталась быть милосердной, но ты опять швырнул мои дары мне же в лицо! Ты опять ведёшь себя, как дурак. Генрих, чёрт тебя дери, неужели ты не способен учиться даже на своих ошибках?

Прежде, чем я успел указать говорившей на ошибку, волна раскалённого воздуха ударила меня в грудь и сшибла на пол, прокатив не меньше десятка метров. В отличие от остальных ведьм, Вероника не стала поднимать руки или делать другие угрожающие жесты. Она даже говорить не перестала, пока я, стоя на коленях, тушил загоревшуюся ветровку.

— Ты же знаешь, что я была готова терпеть все твои измены с гадиной Кароль и той, рыжей, готова была пойти на всё, ради тебя, но ты не оценил моей жертвы!

Её голос сорвался на крик и в тот же момент меня подняло в воздух и швырнуло вниз с невероятной силой. Несколько, невероятно длинных, мгновений я не видел ничего, кроме багровой пульсирующей точки внутри, которая казалась средоточием боли, терзавшей тело. Потом беспамятство отпустило меня, позволив видеть Веронику, продолжающую выкрикивать обвинения в адрес давно умершего вампира.

— И знаешь, Генрих, именно в тот момент, когда я узнала о вашей помолвке, я поняла, что ты не заслуживаешь ни моей любви, ни моего снисхождения. Ты не заслужил даже права находиться в одном мире со мной. И ничто, ничто не должно было напоминать всем, о том, что такой мерзавец существовал вообще!

В этот раз я каким-то образом ощутил изменение модуляции в голосе ведьмы, которые предшествовали очередному удару. В общем то нетрудно было догадаться: обычным образом от нападения не уклониться, но я и не пытался бежать. В памяти всплыл странный шелест, который преследовал нас в Колодце Смерти и тут пришло понимание, как именно Ждущий это делал. Дело было в тенях, а именно их в этом зале оказалось предостаточно.

И я переместился. Ощущалось это немного странно, точно я превратился в набор информационных пакетов передаваемых в сети между серверами. И уже закончив передачу самого себя, я увидел огненный шар, вонзившийся в стену, где находился мгновение назад. С грохотом обрушилась и загорелась картина, где главная ведьма, верхом на белоснежной лошади, стояла на краю скалы, нависшей над бушующим океаном.

Понимая, что сил достанет ещё па парочку прыжков, я решил немного отдышаться, наблюдая за Вероникой. Женщина внимательно осмотрела пылающее полотно, а затем провела ладонью по лицу, точно снимала невидимую паутину.

— Не Генрих, нет. Совсем не Генрих, — она повернулась ко мне и я поразился ослепительному сиянию из глаз ведьмы. Точно две крошечные сверхновые, — Генрих такого не мог. Вот именно поэтому, Максим, ты и должен умереть. Ты знаешь, что за последние три сотни лет никто по своей воле не входил во дворец? И уж совсем никто не был в этом зале? Сила, которую ты успел обрести за ничтожный десяток дней, слишком велика, чтобы я позволила тебе жить.

— Опасаешься конкуренции? — поинтересовался я, деланно-беспечно, отряхивая штанину, — Ну, была одна верховная ведьма, а станет ещё и король вампиров.

— Метишь на престол? — она скрестила руки на груди, — Ха! Времена, когда вампиры считались высшей нечистью, миновали. Страна позволила мне уничтожить вашу расу, а значит — отвергла вас. Вы — не повелители, вы — пасынки Страны, Максим. Дети, на которых ей плевать.

— Заблуждаешься, — пробормотал я и предупреждая роскошный разряд разноцветных молний, метнулся через тени за спину ведьмы.

Чёрт! Попытался метнуться. В этот раз цепочки пакетов оказались грубо разорваны и вышвырнуты наружу. Только несколько придя в себя и с трудом увернувшись от огненного шара, опалившего ухо, я понял, в чём дело.

Вспыхнула исполинская люстра, висевшая на потолке и весь полумрак с тенями растворился в безжалостном свете тысяч свечей. Даже луна в окне, казалось, прикрылась ладонью от ослепительного сияния.

— Максим, ты — идиот! — Вероника громко расхохоталась, — Генрих мне много рассказывал о колодце и твари, которая там обитает. Именно так он и обуздал Ждущего, замкнув в световой ловушке. Неужели ты до сих пор не понял: все твои уловки бессмысленны, потому что ты не можешь сделать ничего, чего бы я не умели или не знала.

Понимать то это я понимал, но сдаваться без боя всё равно не собирался. Кроме того открылись определённые нюансы, придавшие мне уверенности. Короче, я вдруг осознал, как именно творить всякие колдовские штучки, не прибегая к помощи перстней. Поэтому, как следует оттолкнувшись от пола и ощутив внутри предшествующую полёту пустоту, взлетел под потолок, выпустив в колдунью очередь из пяти огненных шариков. Взрывы получились не такими мощными, как у ворот Тридаша, но паркет в зале придётся менять непременно.

К моему большому сожалению, Вероника ловко увернулась, сумев избежать, как самих взрывов, так и острых деревянных обломков паркета, разлетевшихся кругом. Но вторая часть моего плана сработала, как надо: ответный удар ведьмы к чёртовой матери сшиб огромную люстру, которая с протяжным хрустом обрушилась вниз, окончательно превратив пол в свалку разбитого хлама. Не знаю, как насчёт победы, но жилище верховной я сумел довести до совершенно непотребного состояния.

Кажется она это тоже поняла.

— Мерзкая тварь! — это оказалось самым приличным, из всего, что доносилось с противоположной стороны груды мусора, сосем недавно бывшей шикарным светильником, — Нет, я передумала! Я не стану убивать тебя сразу, я заставлю смотреть, как умирают все твои друзья. Сначала сгорят Рекс и Ева, после я четвертую водяного с русалкой, а потом оставлю Маргариту без еды и твоя любимая сама прикончит тебя, когда сойдёт с ума!

— Перспективка, — согласился я, ныряя в появившуюся тень.

В этот раз мне удалось подойти, как никогда, близко. Ещё находясь в сумраке я ощутил присутствие Вероники и даже различил её смутный силуэт, напоминающий абстрактную конструкцию из движущихся палочек. Потом тени разошлись, выпустив меня наружу и верховная ведьма открылась, как на ладони: в двух шагах от меня, пристально вглядывающаяся в переплетение изломанных рёбер люстры.

Глупость конечно же, но мне так сильно хотелось закончить сражение одним единственным ударом и я вложил в него все свои силы. Настоящая огненная река вырвалась из моих пальцев и поглотила изящную фигурку в слегка запылившемся платье.

Целых полторы секунды я радовался своей победе, пока тонкие пальчики, чья хватка весьма напоминала объятия анаконды, вздёрнули меня над землёй. Потом Вероника с лёгкостью швырнула меня на кучу изломанных деревяшек и прижала коленом грудь, навалившись сверху.

Не знаю, что ведьма сотворила, но по ощущениям — подключила к высоковольтной линии передач. Сквозь невероятную боль, дугой изогнувшую тело, я сумел различить злорадную ухмылку, исказившую красивое женское лицо. В последней, явно бессмысленной, попытке освободиться, я вцепился в запястья рук, сжимающих моё горло. Напрасная затея: гладкая кожа не уступала по крепости металлу, словно к земле меня прижимал робот в обличье человека.

Убрать руки колдуньи я так и не смог. Произошло нечто иное. Весьма странное.

Зал, напоминающий сейчас филиал элитарной свалки, окно с равнодушной луной и даже боль от мощного разряда, начали медленно отступать, теряясь в изумрудной дымке. Больше не было пола с жёсткими обломками, давящими спину, а лишь нечто мягкое, напоминающее перину. Я вновь утопал в ней, погружаясь в сон, полный истомы, навеянной недавним занятием любовью.

— Спи, Максим, — Каролина тихо опустилась рядом и нежно поцеловала пальцы левой руки, — Спи, мой любимый, который уже никогда не будет моим.

Происходила странная вещь: я вроде бы уснул, но каким-то образом продолжал слышать шёпот ведьмы, сидящей рядом и различать её смутные очертания. Колдунья сняла сшеи какой-то предмет и некоторое время молча смотрела на него. Потом начала говорить:

— Когда Генрих объявил о помолвке, он подарил мне целый дворец, построенный специально для меня. Сейчас то место осквернено: Вероника поселилась в нём, обратив в средоточие своего могущества. Последнюю сотню лет сестрица, правда, не может покидать его стен, ибо без поддержки мощной магии тут же примется быстро стареть, но в его стенах она — практически непобедима. Это так, к слову, — Каролина вновь взяла моб ладонь и я ощутил касание тёплого металла, — Я долго думала, чем же оплатить подобный дар и решила отдать самое ценное, что только было. Древнее кольцо, сила и одновременно слабость ведьмы. Оно позволяет устанавливать связь с кем угодно на любых расстояниях, но вблизи...Импульс кольца настолько силён, что способен парализовать ведьму, временно лишить её всех сил, — Каролина провела ладонью по моим пальцам и ощущение касания металла исчезло, — Я пока скрою его и от твоих, и от посторонних глаз, но в момент смертельной опасности вспомни и воспользуйся его силой, — она помолчала, а потом, почти беззвучно, произнесла, — Кольцо называется: Душа Ведьмы.

Скрытое воспоминание развеялось и я вновь ощутил, как меня изгибает дугой. Тем не менее, я попытался сделать то, о чём говорила Каролина: потянулся к Веронике, словно хотел задать безмолвный вопрос. Сначала появилось ощущение несокрушимой стены, но очень быстро преграда поддалась, превратившись в податливую, точно тёплая почва, субстанцию.

— Какого?! — взвизгнула Вероника, испуганно уставившись на мою левую руку, где яростно полыхал синим светом тяжёлый перстень с камнем, напоминающим александрит, — Откуда?!

Руки ведьмы разжались и тут же отступила боль, позволив мне, с протяжным стоном, приподняться с захламленного пола. Вероника, напротив, точно обратилась в марионетку, позабытую кукловодом и лишь глаза на посеревшем лице пылали недоумевающей злобой, да бледные губы едва шевелились, точно пытались выплюнуть ругательство.

Так, не знаю, сколько продлится этот паралич, но не стоит надеяться на длительный срок. Следовало поторопиться. Я подхватил ведьму на руки и одним прыжком оказался у огромного окна, пустившего сеть трещин, после попадания в стекло куска разбитой люстры. Теперь приходилось уповать на крепость собственной головы и на то, что вся масса стекла не рухнет вниз, когда я постараюсь выйти наружу.

Ура! Получилось! Мне удалось протаранить толстую прозрачную пластину и фонтане блистающих осколков вылететь на свободу. На ногах я не устоял и ведьму не удержал. Пока я катился по ступеням вниз, Вероника кувыркалась немного впереди, бессильно болтая конечностями.

Я пытался прийти в себя, отряхиваясь от осколков стекла, а колдунья приподнялась на руках и начала медленно ползти по ступеням вверх. Внезапно она издала вопль неимоверной силы, который унёсся к ночному небу, точно симфония всей вселенской боли, накопленная мирозданием.

Оставив попытки очиститься, я подошёл к поверженной волшебнице, наблюдая, как судороги вынуждают её то сворачиваться в позе эмбриона, то размахивать конечностями, подобно заправскому эпилептику. Во все стороны летели разноцветные искры, крошечные шарики огня и короткие разряды, но всё это колдовство уже не могло никому навредить.

И ведьма старела. Стремительно, точно я просматривал жуткое пособие о взрослении, пущенное в ускоренном режиме. Гладкая кожа лица пожелтела и покрылась глубокими морщинами, а изящные ладони стали напоминать лапки больной обезьяны.

Внезапно Вероника, теперь весьма напоминающая Бабу Ягу из старых фильмов, нашла в себе силы приподняться и вцепиться в мою штанину.

-Ты, — прошамкала она беззубыми дёснами, — Ты думаешь, что победил? Может ты и убил меня, но счастья тебе, всё равно, не видать!

Выпалив это, колдунья разжала пальцы и рухнула на ступени, содрогаясь, точно листок в бурю. Впалый рот распахнулся чёрным провалом, глаза заволокло тусклой поволокой, а грудь перестала подниматься. Но безжалостным силам оказалось мало одной смерти и они довели дело до конца, превратив тело в мумифицированный скелет, удивлённо уставившийся пустыми глазницами в ночное небо.

Пребывая в некотором ступоре, от происходящего, я наклонился и снял с костяшек Эхо Бури и Око Ночи.

— Это — моё, — строго сказал я покойнице.

— Ты — настоящий говнюк! — выпалила Рита и зарядила мне в челюсть, вынудив плюхнуться на задницу. Опять, — Я даже не знаю, что хочу с тобой сделать! Убить, заразу, будет слишком мало!

— Можно просто поцеловать, — посоветовал я, потирая ушибленное место и растерянно разглядывая своих друзей. Вера и Сергей смущённо прятались за спиной разъярённой вампирши, положившей ладони на бёдра, а водяной ещё и непрерывно разводил руками, дескать, сделал всё, что мог, — А то, последнее время все, почему то, норовят шандарахнуть по мордасам.

— Удивительно, отчего это? — приближающаяся Марго просто сочилась сарказмом, — Или ты ждёшь от меня благодарности, за то, что стукнул меня в челюсть и отправился героически помирать во дворец этой дохлятины?

— Большую часть времени она не была такой уж дохлятиной.

— Догадываюсь, — Рита подняла голову, видимо рассматривая дыру в окне и бардак за стеклом, — Зная тебя, я готова предположить, что вы трахались на люстре и ты затрахал дамочку до вот такого состояния.

Серёга глухо гыгыкнул и тут же заткнулся.

— Ну, так и что будешь делать? — осведомился я, честно говоря, больше ожидая ещё одной, честно заработанной, оплеухи.

Вместо этого, меня подняли, немного очистили от пыли. Всё же поцеловали.

А потом, разрыдались.

У Марго приключилось нечто, подобное короткой, но яростной истерике. Судя по всему, она уже не ожидала увидеть меня живым. Пришлось переждать большие слёзы и удары кулаком по груди. Вера тоже совершенно расклеилась, но там всё сделал Сергей, быстро успокоив хлюпающую носом русалку.

— Рит, — тихо сказал я, прижимая вампиршу, — Давай ты, как следует, поплачешь немного позже. Есть дело, которое не терпит отлагательств. Эта сволочь, — я кивнул на труп ведьмы, — Бросила Еву и Рекса в каком-то саду, чтобы они умерли на рассвете.

— О чёрт! — Маргарита охнула, — Что же ты молчишь?

Угу. А у меня была возможность сказать раньше?

К сожалению я не удосужился поинтересоваться у Вероники, где находится упомянутый ею сад и поэтому некоторое время мы потратили впустую, изучая левое крыло дворца, где обнаружили только заброшенные конюшни, где, судя по запаху, некоторое время обитали оборотни, да старый склад предметов непонятного назначения. Ни малейших признаков сада, ибо не считать же таковым одичавшие кусты вдоль каменной дорожки.

Когда и по другую сторону дворца мы не обнаружили ничего, похожего на деревья, а начал паниковать. Учитывая злобный характер Вероники, которая могла и соврать. В таком случае наши друзья могли находиться и на самой вершине горы, куда мы уже определённо не успевали.

Ф-фух! И не надо.

Позади постройки, вырубленный в самом теле горы, обнаружился небольшой участок, примыкающий ко дворцу. Мог бы и догадаться, что Вероника не станет удаляться от хранящей её молодость постройки. Сад, видимо имел выход во дворец, но времени искать его уже не оставалось, поэтому нам пришлось прыгать метров с пятнадцати и приземляться едва ли не в ручей, задорно булькающий по каменному жёлобу.

Небольшие светильники, напоминающие грибы, торчали повсюду из земли, наполняя пространство сада волшебным малахитовым сиянием. Деревья цвели крупным белым цветом и мягкий приятный аромат щекотал ноздри, пока мы бежали по дорожке из красного кирпича, огороженной невысоким, по колено, барьером из необработанных гранитных глыб.

Дорога быстро вывела к своего рода центру: здесь сходились несколько ручьев, соединяя потоки в тёмном пруду, гладкая вода которого поддерживала меланхоличные кувшинки, огромного размера. Фонари на длинных тонких опорах отражались в водоёме и в их свете мы тотчас заметили искомое.

Рекс и Ева сидели спиной друг к другу под высоким сухим деревом, так дико смотрящимся в этом царстве весеннего возрождения. Оба оказались в сознании, но головы наших друзей безвольно клонились к земле, точно их оставила всякая надежда.

— Ева! — крикнул я, бросаясь напролом, через полосу аккуратно подстриженных кустов.

— Рекс! — вторя мне, закричала Маргарита и даже опередила на полшага, когда мы достигли пленников.

Странно, но я не обнаружил ни единого признака верёвки или каких других пут, стягивающих руки. Может Вероника использовала магию? Но тогда почему они тут и продолжают ожидать смерть, даже после того, как я победил верховную?

Пытаясь заглушить нарастающую тревогу, я поднял Еву, ощутив, что девушка едва стоит на ногах. Красивое лицо оказалось бледным, как никогда, а глаза с трудом сфокусировались на мне. Я переглянулся с Ритой: кажется, Рекс не в лучшем состоянии. Проклятье! Да их опоили чем-то!

— Господин, — вдруг пробормотала Ева и рухнув на колени, поцеловала мою левую ладонь, — Господин, я так долго ждала Вас.

— О чём это она? — сумрачно спросила Рита, пока я пытался поднять с колен маленькую вампиршу. В этот момент Рекс пробормотал нечто, напоминающее: "Генрих" и тоже опустился на колени, — Что с ними, чёрт побери, такое?!

— Память возвращается, — угрюмо бросил я и осторожно встряхнул Еву, — Милая, это — я, Максим. Твой господин погиб давным-давно, а я лишь похож на него.

— Какого хрена? — Рита отступила на шаг и прищурилась, — Так все эти чёртовы недомолвки, намёки и прочая ерунда...Всё не просто так?

— Нет, — я покачал головой, — Каролина, та ведьма, из леса, она была невестой погибшего Генриха — короля вампиров. Его предательски убили накануне свадьбы. Три сотни лет она готовилась возродить жениха и вот...

— Кто ты такой? — изумилась Рита.

— Максим, по большей части, — Ева, казалось, вот-вот потеряет сознание, а Рекс глухо застонал, — Но сейчас — не время. Нужно срочно сообразить, какого хрена эта дрянь сотворила с ними и помочь.

— Максим, — вдруг прошептала любимая и присела на землю так, словно ноги вовсе отказали ей. Я опустился рядом, в отчаянии сжимая маленькие холодные ладошки, — Любимый. Я вспомнила. Вспомнила всё. Магия верховной развеялась и стала той Евой, которой была прежде.

— Что она сделала с вами? — я едва не срывался на крик.

— Сейчас? Ничего, — Ева привалилась ко мне и закрыла глаза, — Всё было сделано тогда, триста лет назад, когда Подорожник вывел нас прямиком в лапы этой гадины. Она не просто вычистила наши головы, ей этого показалось мало и ведьма убила нас, обоих. А потом — возродила, но не полностью, а лишь частично. И всё это время мы жили ничтожной пустой полужизнью, в которой не оставалось ничего от нас, прежних. Но даже этот жалкий обрубок не мог существовать без поддержки магии, а она — рассеялась и наше время закончилось.

— Нет! — я не мог поверить. Мерзкая гадина даже после смерти сумела нанести свой последний удар, — Но ведь всегда можно что-то предпринять!

— На это просто не остаётся времени, — Ева попыталась поднять голову, но сил у неё хватило лишь на слабую улыбку, — Мы таем с каждым мгновением. Максим, мой милый, я всегда буду любить тебя. Я так благодарна судьбе за все дни, проведённые с тобой!

А был готов убить себя. Ведь именно моё появление за пустило цепочку событий, из-за которых любимая умирала на моих руках. Я прижал почти невесомое тело к груди и глухо завыл. Этого просто не может быть! Мы же победили! Так нечестно! Так нельзя...

— Максим, Рита, пожалуйста, отойдите от Рекса и Евы.

Негромкий спокойный голос с трудом прорвался сквозь пелену моего горя. Я поднял голову и увидел Подорожника-вампира угрюмо взирающего на нас.

— Пожалуйста, отойдите, — повторил он, — Я уже сделал всё, что зависело лично от меня, позволив им задержаться, для прощания. А теперь вы заставляете их невыносимо страдать каждое мгновение, прожитое сверх возможного.

— Позволь им жить дальше! — простонала Рита, судорожно обнимая Рекса, — Сделай же хоть что-нибудь!

— Не могу, — печально ответил Подорожник, — Мне очень жаль, но они должны уйти.

Всё внутри протестовало против простого движения, а руки никак не хотели разжиматься, когда я положил Еву в упругую траву. Губы коснулись холодного бледного лба, в тот момент, когда грудь разрывало от горячих неистовых приливов. Рита так и не смогла отпустить Рекса и я едва не силой оторвал вампиршу, ощущая содрогания её тела. Осунувшееся лицо подруги блестело от слёз, а из полуоткрытых губ доносились тихие стоны. Мы молча смотрели на тела наших любимых, бледно сияющие в свете луны.

Подорожник медленно приблизился и накрыл Еву и Рекса широким тёмным плащом. Казалось, будто накидка внезапно стала невероятно огромной, способной спрятать небо, землю, звёзды и даже целый мир.

— Прощайте, — растворился в тишине призрачный голос.

Мы остались одни, посреди ночного сада.

Упав на колени, Маргарита ткнулась лицом в ладони и громко зарыдала.

Эпилог.

Девчушки, которые в сегодняшней церемонии должны были нести шлейф, устроили весёлую беготню среди деревьев и фонарей, играя то ли в прятки, то ли в догонялки. Если распорядительница увидит, чем они заняты, то непременно свалится в обморок. А потом схватится за розги. Ноя же не распорядительница, поэтому с удовольствием глядел из окна, как шустрая стайка вытаптывает идеально подстриженный ковёр ровной изумрудной травы. В сиянии разноцветных светильников сорванцы в пышных платьицах напоминали бабочек, собирающих нектар с цветущих кустов и деревьев.

На ярко освещённую площадку, где репетировали оркестранты, выплыла Анжелика в шикарном вечернем платье и томно улыбнувшись, послала поцелуй в сторону окна, откуда я смотрел на сад. Стало быть ведьма вновь "нечаянно" потеряла кавалера и блуждала в поисках развлечений.

— Я твоей рыжей все патлы когда-нибудь повыдираю, — донеслось с противоположной стороны непроницаемой ширмы, перегораживающей комнату. Стало быть, Рита тоже смотрит в окно. Я ухмыльнулся.

— Я просто объяснял ей, как пройти...

— Угу. В библиотеку. В три часа ночи. В будуаре первой помощницы. За закрытой дверью. Макс, ты же знаешь: я — не ревнивая, но определёнными вещами делиться не намерена, — Марго громко крякнула, точно у неё перехватило дыхание и тут же неразборчиво забубнили женские голоса, среди которых отчётливо выделялся один повелительный — Веры, — И Каролине своей передай: продолжит крутиться вокруг тебя, отправлю обратно — в лес.

— Ух, как страшно, — прошептал я и послал Анжелике ответный поцелуй. Ведьма широко улыбнулась и дёрнув за ухо виолончелиста, скрылась в глубине сада, — Вы там долго ещё?

— Невтерпёж? — съехидничала Вера, — Раньше я у тебя такой прыти не наблюдала.

— Расскажи лучше, как себя чувствуешь?

О, появилась распорядительница: высокая худая вампирша в чёрном платье, вызывающем мысли о змеях. Нет, в обморок она падать не стала, но визг шалуний можно было различить даже на третьем этаже.

— Ну прямо, как пиранья на мелководье, — пробормотал я.

— Это ты про себя? — хихикнула Марго, — А так — да, похожа. Лина просто обожает свой типаж роковой вампирши. Просто не представляю, как она умудряется ладить с детьми. Но ты мне так и не ответил.

Я задумался. А ведь действительно, как я себя чувствую? Устал за этот год просто неимоверно. Столько поездок, переговоров с местными царьками, князьками и совсем незначительной шелупонью, которая мнит себя пупом окружающих земель. Пробуждение уцелевших вампиров и несколько, с огромным трудом, предотвращённых инцидентов, когда едва не вспыхнула новая война с ведьмами. Опять же, переговоры с чародейками. Когда мы подписывали последний, четвёртый, вариант договора, у меня дрожали руки, Рита напрочь осипла, а ковен Анжелики, казалось, готов был спрятаться под переговорный стол. Немудрено: по договору им предстояло устранить источник слабости и смерти людей, учитывая, что именно он продлевал жизнь ведьм.

Потом, правда, получилось, как-то странно. После того, как все "метёлки" убрали, часть ведьм, подобно Веронике, быстро состарилась и умерла. А часть, при том, что среди них имелись и довольно древние, уцелела, сохранив все признаки молодости. Не иначе, какие-то фокусы самой Страны.

Дальше — больше. Стоило убрать все "поглотители", как их называла Вероника и в Страну попёрли пришельцы из других миров, как люди, так и нечисть. Словно разом открылись некие шлюзы, закупоренные до этого. Уцелевший Подорожник изнемогал, совмещая свои обязанности с работой братца, но помалкивал, помня о судьбе родственника. Так ладно бы это! Увеличившееся количество людей требовало большего жизненного пространства, а увеличившееся количество нечисти оказалось не готово это самое пространство предоставить.

Я, Рита, Вера, Сергей, Каролина и Анжелика с ног сбивались, решая проблему надвигающейся войны, отыскивая ничейные места, пригодные для проживания и отправляя к чёртовой матери наиболее радикальных смутьянов с обеих сторон. В одной из поездок, я случайно пересёкся с Каролиной и по возвращении узнал, как больно могут царапаться разъярённые вампирши.

— Ты не уснул? — насмешливо поинтересовалась Маргарита, — Или это слишком сложный вопрос для тупенького короля вампиров? Неужели так трудно сказать своей невесте, что ощущает её жених в ночь свадьбы?

— Радость, — тихо сказал я, — Счастье и самую малость печали.

— Вот идиот! — выдохнула Вера за ширмой, но Рита промолчала.

Должно быть сейчас пристально смотрит на портрет Рекса, висящий на стене. Такой же, только Евы, стоит на письменном столе моего кабинета, рядом с её полотном, где маленькая вампирша изобразила меня. Мы не забыли своих возлюбленных, но это не стало преградой для наших, с Марго, чувств, иначе сегодняшнее торжество никогда бы не состоялось.

— Я — тоже, — негромко откликнулась Рита, — И ещё: я люблю тебя, Макс.

— Я тебя тоже очень сильно люблю, — трудно оказалось удержаться от радостной улыбки, — И невероятно устал ждать, пока тебя засунут в платье. Можно, хоть одним глазком...

— Обойдёшься! — откликнулась Вера, — Никаких глазков, до начала церемонии. Потом насмотришься.

Русалка, хоть я и отпустил её, продолжала считать себя, частью моей жизни и под этим предлогом умудрилась быстро подмять под себя весь двор, гоняя даже самых суровых вампиров и стервознейших из ведьм. При этом на неё никто, почему-то, не сердился и с моей подачи называли: Ариэль. Знающие очень веселились.

— Что это? — строго спросила Вера, — Мне представили вас, как самых лучших портних Страны, а кого я вижу перед собой? Двух долбаных неумех! До церемонии час, а невеста похожа на пугало! И ты, не улыбайся, а выпрыгивай и дуй к своему разлюбезному, пока мы устраняем всё это безобразие.

Под громкое завывание трёх пьяных котов-баюнов, целые толпы которых заполонили дворец и сад, Маргарита выпорхнула из-за ширмы и обняла меня, поцеловав в нос. На голове вампирши уже возвышалась ступенчатая башня причёски, а грудь и уши украшали платиновые сокровища какой-то древней королевы. Всё бы ничего, но с лёгким домашних халатиком смотрелось просто изумительно.

Я хотел было произнести шутку юмора, но не успел. На пороге появилась Ольга — одна из помощниц Марго с выражением явного смятения на круглой мордашке. Такое я у неё замечал лишь пару раз, значит — дело серьёзное.

— Госпожа, — она запнулась и набрала воздух в грудь, — Мне сообщили, что Вы только вернулись из Серны?

— Угу, — Рита пощекотала меня под мышками, — Кто мог знать, что эти проклятые ритуалы затянутся на четыре ночи? — она подняла голову и пожаловалась, — Мои ножки такие уставшие, а вместо ванны пришлось принять просто душ.

— Сегодня, под утро, непременно промассажируем всё, в том числе и ножки, — утешил я и получил щелчок по лбу.

— Госпожа, простите меня за упущение. Я думала, это будет сюрприз.

Как выяснилось, три дня назад Ольга встретила в дворцовом саду огромное косматое чудовище, напоминающее собаку. Мы с Ритой переглянулись и вампирша приподняла бровь. Так вот, грим подошёл к секретарше и положил к её ногам шикарный букет, явно свадебного вида. Справедливо рассудив, что он предназначается невесте, Ольга отнесла цветы в кабинет Маргариты и положила на стол, совершенно выпустив из виду, что хозяйка уехала на церемонию Соединения Стихий.

— Наверное, он уже завял, — чуть не плача, Ольга шла впереди нас, сопровождая к кабинету, — А такой был букет! Волшебный...

То самое слово.

Мы замерли на пороге, рассматривая цветы, лежащие на полированной поверхности рабочего стола. Потом медленно подошли и Рита осторожно коснулась пальцами нежных лепестков, где продолжали вздрагивать прозрачные капли росы. Это был самый красивый букет из тех, чтоя видел за всю жизнь.

Тихо охнула Ольга и тут же нырнула за дверь.

Марго наклонилась и взяв подарок, зарылась лицом в ароматные белые лепестки. Когда она подняла голову, я увидел выражение настоящего счастья.

— Что думаешь? — тихо спросила она.

— Великолепный подарок, — сказал я, — Что думаю? Думаю, Вероника ошибалась и у Страны нет пасынков. Есть только любимые дети.