— Я не буду удерживать ее против воли, — твердо ответил Хибари с нечитаемым выражением лица.
— Иди, — отпустил меня разноглазый, ободряюще улыбаясь. — Если что, я здесь.
Вновь недоверчиво посмотрев в сторону Хибари, заманчиво протягивающего оранжевую коробочку, я все же решилась. Медленно и осторожно приблизилась, внимательно высматривая любые реакции Хибари, на удивление застывшего в полной неподвижности. При том еще и смотрел как-то странно, но не испепеляюще.
Протянула руку, быстро схватила коробочку... и дернулась, почувствовав, как была схвачена за свое же запястье. Знала же!
— Если есть хоть малейший шанс, что я верну твое доверие, я им воспользуюсь, — сказал Хибари, смотря на меня пронзительным взглядом. — Я ни за что не позволю тебе навредить, поэтому, пожалуйста, доверься мне.
'Пожалуйста', скорее, дань вежливости, не стоит надеяться на это слово. Кёя все так же стремится получить желаемое и упрямо идет к своей цели. Я ему не ровня, он все так же расценивает меня как приз, который перешел к Мукуро.
— Ты хотел сказать: 'Я не переживу, если ты бросишь меня, Акира-чан', — разноглазый засмеялся, заставив Хибари задеревенеть и перевести на Рокудо убийственный взгляд.
— Я ведь говорил тебе не связываться с ним, — ледяным тоном процедил Кёя, непроизвольно сжав пальцы чуть сильнее.
Зашипев сквозь зубы, с трудом вырвала свою руку из его цепких пальцев, благо он позволил это сделать.
— Я могу сама решить, кому доверять, а кому не стоит, — померившись взглядами с Хибари, добавила: — Может, хватит терять время и пора позвать остальных?
* * *
— Не оставляй меня на них, — закончив рассказ, натурально взмолилась я, ощущая за спиной две недобрые ауры, пылающие раздражением.
Главным образом, конечно, Рокудо и Хибари бесило присутствие друг друга, но по ощущениям било знатно. Это же не два подростка, это двое мужчин с уже изрядно потекшими крышами, а психологом и плотником должна быть я! Хорошо хоть не на меня их внимание направлено, поэтому еще как-то можно терпеть.
Рехей, скрестивший руки перед собой, покивал, а затем закричал так, что заложило уши:
— Так, поговорим теперь по-мужски! — пылая решительностью, завопил боксер. — Я тебе, Хибари, Киру-чан доверил! Я на тебя положился! А Рокудо тут как тут! Что все это значит?!
— Нет-нет-нет, — быстро заговорила я. — Мукуро ни при чем. Он нормальный.
— Если вы ей навредили, я хочу вам обоим морды набить! — Рехей воспылал энтузиазмом, праведным гневом и пламенем Солнца, сгребая всех под одну гребенку. — Вы ее обидели! С девочками так нельзя обращаться! Тем более она маленькая и беззащитная! Надо было все взять на себя! Я уж ее точно не позволю ранить!
— Сасагава, — схватил его за подмышки Фальк, удерживая и повторяя: — Сасагава.
Обычно флегматичный Штромберг демонстрировал просто море эмоций, с опаской посматривая на иллюзиониста.
— Так, значит, Хибари накосячил, — вынес вердикт Конрад, задумчиво покусывая папироску, а затем неожиданно расплылся в довольном оскале и выдал: — Хе! Похоже, оба оказались неудачниками и выбыли!
Хибари и Рокудо, смотревшие на попытки набить им рожу от Рехея спокойно, перевели одинаково снисходительные взгляды на рыжего.
— Не зазнавайся, — высокомерно одернул его Кёя.
— Нет, нет, нет, — покачал пальцем Мукуро, не прекращая улыбаться. — Это все потому, что здесь Кёя-кун. Меня Акира-чан любит и ценит, и ни на кого не променяет, — разноглазый подошел ко мне и, наклонившись, чтобы убрать разницу в росте, прижался щекой к левой щеке, другой рукой погладив правую щеку. — Не переживай, Кира-чан, мы, конечно, с трудом терпим друг друга, но за эти годы наши взаимоотношения даже можно назвать дружбой. Мы сделаем все, как следует.
— Иди-ка сюда, хохлатый, — голос Кёи упал ниже нуля, приближаясь к абсолютному минусу. — Нам есть, что обсудить один на один.
— Оя-оя, — прикрыл глаза Мукуро и усмехнулся, выпрямляясь. — Не хочешь усугубить свое положение, Кёя-кун? Но я не против. Мне тоже не нравится, когда у моей коробочки ломают крыло.
— Я тебе и руки не прочь сломать, — ответил Кёя с опасной усмешкой.
— Смотрите за Акирой-чан очень внимательно, — обернулся к остальным Рокудо. — Я скоро вернусь.
Мукуро сказал это вежливо и довольно дружелюбным тоном, но Конрад и Фальк побледнели. Едва Кёя и Мукуро удалились, Штромберг сказал, с сомнением посмотрев на меня:
— Я бы этому Туману не доверял. Впервые вижу его таким.
— Каким? — не поняла я.
Мужчина задумался, пытаясь подобрать подходящее слово.
— Милым? — подсказала я.
— Приторным, — скривился он, передернув плечами.
— Ей, успокойся, Сасагава! — повысил голос рыжий. — Они и так друг другу морды успешно помнут, даже без твоего участия!
— Но я тоже хочу! — заорал громче него Рехей.— Мы должны решить наши разногласия экстремально! С помощью кулаков!
— Да забей на них, — посоветовал вновь флегматичным тоном Фальк, источая пламя Дождя. — Они уже все решили, осталось нам сказать свое слово.
— Да тут и вопроса никакого нет, — фыркнул Конрад и оскалился: — Пусть между собой собачатся, все равно первый помощник босса — я. Вендикарре так Вендикарре. Ей, уж мы с боссом точно выбьем ответы!
— Ты в курсе, что это тюрьма мафии считается неприступной, а тюремщики — почти богами возмездия? — с недоверием поинтересовался Штромберг.
— Каждый из нас обращался к ним, — посмотрел на него собравшийся Рехей. — Мы писали письма, использовали разные способы, но даже с их главным встретиться не удалось. Будь хоть они самими богами, никого это не остановит! А теперь, все вместе...
— И Хибари, — добавил Конрад.
— Мы все и Хибари, — повторил Рехей, продолжая мысль, и воодушевленно поднял кулак, смотря перед собой. — Мы получим ответы и не позволим Акире-чан умереть!
До того боксер стал выглядеть одухотворённо, что во мне пронеслась волна ностальгии по тем дням перед соревнованиями, когда Сасагава Рехей — глава боксерского клуба — воодушевлял его участников, и хор голосов ревел согласное 'да!'.
— Ей! Конечно! — оскалился Конрад, напомнив мне вновь того несгибаемого и упрямого парня, идущего к своей цели, несмотря на все удары судьбы. — Мы же не зря столько лет шли к тому, чтобы наша семья стала сильнейшей!
— Тогда... — протянул Фальк, смотря на этих двоих, переполненных энтузиазмом. — Что делаем дальше?
— Надо собрать снаряжение, — решил рыжий, судя по глазу, задумавшись над вопросом. — Силы Феникса обеспечат нас транспортом, и мы быстро туда долетим. Сколько нас, босс?
— Только я и вы, — пожала плечами, а затем мелькнула мысль, о которой я не подумала. — Сколько времени это займет? Мы успеем к началу 'Чойса'? Мне хотелось бы поговорить с Вендиче до Бьякурана, чтобы понять, что он знает или где врет.
— Дорога туда и обратно займет пару дней, если ничего нам не помешает, — нахмурился Рехей, восхитив меня тем, что он подумал об этом. — Тюрьма находится в горах, будет холодно. Но если мы все сделаем быстро, то успеем намного раньше.
— Значит, давайте сделаем все как можно быстрей, — решила я. — Схожу, предупрежу остальных.
— Ей, я с тобой! — мгновенно среагировал рыжий, молниеносно оказываясь передо мной.
— Нет, я схожу с Кирой-чан, — возразил Рехей. — А ты с Фальком свяжешься с Фениксом наверху. Все-таки в последнее время я работал с Тсуной и от имени Вонголы.
Конрад надулся, но все же дернул Фалька с собой. А мы с Рехеем отправились на общую базу с новостями. Сперва мы заглянули в зал совещаний, где обитали Джанини и Реборн. Механик был чем-то занят, обложившись ноутбуком, планшетом и кучей чертежей. Перед Реборном тоже были разбросаны бумаги. Подойдя ближе, я рассмотрела, что это схемы записей, испещрённые стрелками, кружочками и сокращениями. Навскидку, я могла опознать только инициалы всех, кто был на этой базе. Похоже, Реборн, несмотря на перерыв, решил воспользоваться возможностью и еще раз собрать всю информацию, что он получил.
— Все в порядке, Акира? — буднично поинтересовался он, заметив наше появление, будто и не похищали меня вовсе.
— В полном, — кивнула спокойно. — Как все обстоит на общей базе?
— Кроме того, что Хибари психует и рискует убить любого подвернувшегося под руку? — уточнил аркобалено.
— С ним я уже виделась, — ответила, сообразив, к чему он.
— Остальные где-то на базе. После вчерашнего боя они совершенно вымотаны и сейчас либо едят в столовой, либо отдыхают в комнатах.
Что это за странный взгляд у Джанини? Что его удивляет? На базе не так уж много адекватных личностей, которые сидят с ним в штабе, неужели еще не привык к стилю общения Реборна? Или же все дело в том, что наше с ним общение тоже несколько своеобразное?
— Я собираюсь отправиться по делам на пару дней со своими хранителями. Передашь остальным? — уточнила я.
— Бьянки собиралась после обеда отправиться с девочками в город на прогулку. Думаю, остальные детишки тоже захотят развеяться.
— Они заслужили, — согласилась я, еще не понимая, зачем он мне это говорит. Реборн обычно никогда не говорит ничего просто так, ради поддержания разговора. — Уверен, что стоит им позволять?
— В городе безопасно, — подозрительно охотно ответил Реборн, — на радаре больше никого, но на всякий случай было бы неплохо отправить с ними кого-то из взрослых. Сможешь выделить кого-то?
Я посмотрела на Рехея, который, вопреки обыкновению, помалкивал. Хотя, может, через десять лет он стал больше понимать в том, что говорить, и сейчас как раз пытался это сделать. Правда, смотрел на меня с ожиданием, и я понимала, почему.
— Думаю, Рехей будет не против отправиться с ними... — начала я.
— Конечно, я экстремально согласен! — гаркнул Рехей, вспыхнув энтузиазмом, и расплылся в радостной улыбке.
— Остальные все пока заняты, — продолжила с сомнением. — Думаю, у меня будет пара часов.
— Замечательно, — неожиданно улыбнулся Реборн, что было явственным сигналом о его личном интересе. — Значит, ты тоже можешь отправиться со всеми.
— Тебе что, нравится смотреть, как психуют мои хранители? — хмыкнула, вопросительно приподняв бровь.
— А ты разве не можешь с ними справиться? — повторил мой жест аркобалено. — Боишься, что твоя попка будет красная?
Я почувствовала, как поднимается гнев изнутри, но старательно задавила его. Его пробудил стыд, и я не хотела, чтобы Реборн видел это. Только не он. Не стоит вестись на его невинные подначки. Стоит только представить то, чего он хотел этим добиться. Например, что не только Кёя будет трястись надо мной и бегать в поисках, высунув язык. Фактически, сейчас я очень удобная мишень для манипуляций, и если я сама все не возьму под свой контроль, то это сделает кто-то другой.
— Зачем мне отправляться со всеми? — проигнорировав его высказывания, уточнила я, пытаясь сохранить нейтральный тон.
Глаза, чувствую, меня выдавали, так как Реборн выглядел уж очень довольным.
— Развеешься, отдохнешь, — перечислил Реборн и добавил: — Тсуна на тебя обижен. Начиная с переноса в это время, вы с ним толком не виделись.
Тут уж я задумалась, сообразив, что после тех сражений за кольца и финального боя с Девятым, где Тсуну просто пришлось нейтрализовать, мы с ним поговорили, но закончили на не слишком приятной ноте. Уже через день-два разговор был бы более разумным, Тсуна смог бы подумать над всем этим и, может быть, меня услышал. Я думаю, братец все же переварил всю ситуацию, но тут нам на головы свалилось это будущее, и, под ворохом новых проблем, пришлось на время отложить все остальное в сторону. У него наверняка были еще вопросы ко мне, но из-за обстоятельств в лице Хибари я не могла даже выйти на соседнюю подземную базу. А если приходила, то, в основном, когда Кёя, приводивший меня, тренировал Тсуну. На базе Мелоне мы, опять же, увиделись почти мельком. И вот сейчас Реборн мне говорит остаться. Только вряд ли из-за того, что осталось в прошлом, сейчас у нас другие проблемы. Лар Милч считала, что Кёя меня слишком балует, и отнесла меня к категории 'защищаемых, которые должны оставаться в тылу'. Тсуна, Гокудера и Ямамото из прошлого помнят еще, что в прошлом я безобидной тоже не была, но ничего по этому поводу не сказали. Будто соглашались с ней, мда. Неужто подумали, что, приобретя оружие из этой эры, теперь превзошли всех остальных? А тут я в секунду обезвреживаю противников. Не силой, а умением, но в их глазах все выглядит проще, и объяснить, опять же, я ничего не успела. Затем еще и выяснилось, что я знала — Шоичи на нашей стороне. Нехорошо получилось. Кёя как бы тоже знал, но и сам молчал, и мне ни слова не позволил сказать. Но Тсуна вряд ли обратил внимание на подобные тонкости и отсутствие удивления у Кёи. В глазах Тсуны я — все еще предатель, после конфликта за кольца, и отщепенец, что, по законам японского коллектива, едва ли не худшее преступление. Ох ё... А я все еще относилась к нему, как прежде, пропустив все эти эмоциональные горки.
— Хорошо, — согласилась я. — У нас все еще девять дней до начала Чойса. Ничего страшного, если я потеряю здесь пару дней.
Неформальная, расслабляющая обстановка, должна сгладить острые углы. Купим сладостей, прогуляемся по округе. Отлично. Правда, меня вряд ли отпустят без эшелона охраны.
Интересно, будут ли злиться Хибари с Рокудо, если я им не скажу?
* * *
Сижу я, смотрю на четырнадцатилетнего Базиля, и даже не знаю, что сказать. Паренек буквально проглатывает пищу, и хоть и пытается что-то сказать, да ничего не понятно. Поэтому мы все сидим тут и ждем, когда же он насытится. Судя по его оговоркам, он уже несколько дней нормально не питался. Очнулся где-то в Испании, с кольцом, коробочкой и записной книгой, где были инструкции. Руководствуясь ими, добрался до этой базы в Японии, где Джанини и Фуута подняли тревогу, сказав, что кто-то находится у входа. Хорошо, что панику не подняли. Сказали сначала нам — всем тем, кто собирался на поверхность и, соответственно, находился ближе всех к входу. А уж мы, оставив на базе Киоко, Хару и И-пин, быстро заметили Базиля, свалившегося с дерева от недостатка сил, и передали ложную тревогу. Как я и просила, Джанини не связался ни с кем из моих хранителей, кроме Рехея, который и так был со мной. Мне не хотелось ломать свой план и упускать воспитательный момент.
— Здесь написано: 'Победите Бьякурана вместе с молодыми Вонгола', — доев все, что есть, Базиль сыто выдохнул и показал записную книгу с огоньком пламени... Неба.
Пламя Емитсу — я сразу же это поняла. Папаня, выходит, знал о том, что мы перенесемся в будущее? В этом времени он все еще советник Вонголы и наставник Базиля. Хотя Базиль как раз хранитель Тсуны, но вряд ли этот момент привлек внимание братца. Емитсу, как-никак, наш отец. Правда, с чего бы? Базиль получил все инструкции и объяснения, как пользоваться коробочкой и кольцом, из этой книги, благодаря чему успешно одолел нападавших на него солдат Мельфиоре. Интересно, где сейчас Емитсу? Жив ли вообще? Или же сгинул, едва книгу отдал?
