Снова пообедали в Воскресенке. Рая смеялась:
— Да вы у меня теперь постоянные клиенты. Скоро скидку надо будет делать.
Посидели, поболтали, обменялись новостями.
Покатили дальше.
Самое интересное началось, когда подъезжали к Полису. У Кукушек их ждали. Деревня такая — Кукушки.
На этот раз всё было солидно и профессионально. Не какие-то там бандюки с понтами. Не любительское воинство. Если бы не Бабкин дальнобойный дар, бригаду бы взяли, как котят. Тёпленькими.
Шило предложил:
— Может через Сафоново?
Скорый поморщился:
— Так и будем как зайцы бегать. Дайте подумать. И сами пошевелите мозгами.
Немного погодя Бабка "обрадовала":
— У них там сенс есть. Слабее меня. На километр где-то "светит".
Пашка спросил:
— А когда Короткий отводит глаза, ты его своим даром видишь?
— Конечно, вижу.
— Мда... Совсем хреново. Но сейчас тот сенс нас не видит?
— Нет. Не видит.
— А ты его видишь?
— Да. Вижу. Ты что, что-то придумал?
— Погодите, ребята, дайте мысль поймать.
Пашка надолго завис.
Потом объявил:
— Идея, конечно, сумасшедшая, но попробовать стоит... Бабка, есть тут поблизости живность. Лучше, человек.
Бабка посидела, пожмурилась.
— Нет, поблизости — никого.
— Тогда придётся на наших экспериментировать.
Бабка скривилась:
— Время теряем...
Скорый не согласился:
— Если задумка получится, мы не только время выиграем. Мы жизнь выиграем. Мы судьбу изменим.
— Ладно. Выкладывай.
— Попробовать объединить дары.
Все обернулись и уставились на Пашку как на привидение. Тот осмотрел команду.
— Нужен доброволец.
Татьяна самоотверженно предложила:
— Из всех, я самая бесполезная...
— Вот ты, как раз и не подходишь. Нужен иммунный, который способен контролировать своё состояние.
Короткий спросил:
— А что надо делать.
— Надо отойти. Метров на двадцать. И это... Шило, скатись с дороги, куда-нибудь в кусты. А то опять под дронов попадём.
Остановились в лесу под кронами. Короткий молча вылез из пепелаца и потопал в чащу. Спросил оттуда:
— Хватит?
— Да. Хватит. Бабка, идея такая... Ты, видишь Короткого, а я вижу тебя и через твой дар дотягиваюсь до него. Как тебе идея?
— Идея бредовая. Полностью дурацкая идея. Дебильней идеи я ещё не слышала... Начинаем. Прикоснись ко мне. Так будет лучше контакт.
— Давай выйдем из машины и банально обнимемся.
Вылезли, сняли бронежилеты, шлемы и обнялись.
Пашка потянулся своим собственным "даром" к Короткому и сразу его обнаружил.
— Надо подальше отойти. Метров на сто.
Короткий пошёл в лес. Минуты через две спросил:
— Хватит?
Пашка попробовал его найти знахарским взглядом, но уже не смог. Он обнял Бабку сзади.
— Да, Короткий, нормально. Давай Бабка, ищи его.
— А чего его искать. Вон он.
Скорый прикоснулся своим даром к Бабке, прошелся по её ощущениям, нашел точку соприкосновения с мощным очагом возбуждения, наверняка работа "дара". Затылочная часть мозга, которая примыкала к споровому наросту, просто полыхала. Потыкался, как котёнок, в работающий участок с разных сторон. Ничего не вышло. Потом попробовал охватить этот кусочек энергии полностью, соединяясь с ним. Никакого эффекта.
Скорый уже начал отчаиваться. Потом подумал:
— Да какого чёрта!
И охватил весь Бабкин мозг целиком. И тут же отшатнулся, такой поток информации на него обрушился.
Бабка пошатнулась, потрясла головой, растёрла лицо руками.
Шило засуетился:
— Ну? Что? Как?
— Пипец, — дала Бабка короткую характеристику случившемуся. — Давай дальше.
Она села на траву спиной к Пашке, прижалась. А тот обхватил её руками и ногами. Снова слил два сознания.
Увидел окружающее пространство Бабкиными чувствами. Потрясающая картина! Как она такое выдерживает — непонятно. У Скорого закружилась голова и запоташнивало. Бабка находилась во всех местах одновременно на огромной площади. Она видела всю картину в общем и каждый элемент в отдельности. Мда. К таком надо привыкнуть.
Пашка "посмотрел" в направлении Короткого и чётко увидел товарища. Потянулся к его психике... И начал терять сознание.
Отшатнулся от Бабки и лёг навзничь не траву.
Короткий из кустов заволновался. Крикнул:
— Ну что? Получилось?
— Подожди, Короткий. Кое-что получилось. Дай передохнуть. Бабка, ты как?
Та пожала плечами.
— Нормально. Странно, конечно, но терпимо.
Тьма и Шило сидели на траве перед экспериментаторами и напряжённо ждали. Все понимали, что происходит нечто запредельное, совершенно необычное для Улья, чего ещё никогда в истории этого мира не происходило.
Пашка сел, хлебнул живца и снова подвинулся к Бабке.
— Давай.
Эксперимент продолжился.
Вхождение прошло легче и быстрее.
Скорый потянулся Бабкиным даром к Короткому. А своим даром попробовал его усыпить. Вроде бы получилось.
Отлипнув от шефа, он встал и пошел к Аркашке. Остальные не отстали.
Короткий сидел на опавшей листве, прислонившись спиной к дереву. Его голова склонилась набок. Глаза закрыты, дыхание ровное. Спит!
Бабка растолкала подопытного. Тот потёр глаза, извинился:
— Что-то я это. Заснул. Ну что? Как? Получилось хоть что-то?
— Да, Короткий, вроде вышло. Уж прости, но это Скорый тебя усыпил. Пошли к машине.
Скорый отдыхал минут двадцать. Потом решился на продолжение.
Снова уселись с Бабкой тандемом. Та спросила:
— Что ты собираешься делать?
— Пощупать кого-то из той засады.
Прижались друг к другу.
Скорый сосредоточился и переметнулся сознанием в сторону Полиса.
— Бабка, покажи мне, где они.
Его внутренне зрение мягко поплыло в сторону и остановилось над человеком, сидящим в кустарнике, невдалеке от дороги. Снайпер, — определил Скорый по оружию.
Он приблизился Бабкиным даром к ничего не подозревающему бойцу и попробовал уже своим даром проникнуть в сознание затаившегося человека. Получилось плохо. Мысли продвигались как в киселе, медленно и неуклюже. Чего-то не хватало...
Пашка вышел из транса.
Бабка подвела итог:
— Не получается... Что-то не так. Я не понимаю.
Пашку осенило:
— Идея. Но сумасшедшая.
— Опять?!!... Ну-ну. Выкладывай.
— Надо попробовать усилить телесный контакт.
Бабка заподозрила неладное. Спросила недоверчиво:
— Это ты что имеешь в виду?
— Надо раздеться.
Он замахал руками на Бабкино возмущение:
— Не совсем. Не совсем. Давай так. Ты заголишь спину, а я к ней прижмусь.
Бабка вздохнула и задрала камуфляж и футболку.
Пашка расстегнул свою куртку и прислонился сзади к боссу.
Начали всё сначала. Добрались до знакомого снайпера.
Пашка не стал его усыплять. Просто долбанул по мозгам перегревом, как дубиной. И сам потерял сознание.
В отключке валялся недолго. Меньше минуты. Очнулся от шлепков по щекам.
Он открыл глаза и увидел у своих губ фляжку. Хлебнул живца. Полегчало.
Спросил первым делом у Бабки:
— Ну как?
— Ты его убил!
Все сидели вокруг и молчали, ошарашенные открывшейся возможностью.
Бабка добавила:
— Только ты и себя чуть не убил. Так. Ладно. До вечера ещё долго. Нам важно вывести из игры ихнего сенса. А потом уже пойдём втроём. Я — как радар, Короткий — для отвода глаз, и Скорый — как оружие. Попробуем устранить всех тихо. И не напрягаясь. Отдыхай, голубчик. Отдыхай.
Потом усмехнулась:
— Если мы сможем так работать... На таком расстоянии... Это полный пипец. Полный! Давайте-ка перекусим.
Накрыли поляну, разложили снедь, пожевали.
Татьяна, кстати, подсела поближе к Пашке и заботливо пододвигала ему галеты и баночки с консервами.
Потом Скорый даже немного вздремнул.
Отдохнувшие, с новыми силами и энтузиазмом, Павел и Бабка принялись за своё чёрное дело. Прижались друг к другу и вошли в транс.
Через пару минут всё было "готово". Сенс противников, сидевший в спрятанном в кустарнике седане, потерял сознание. По всей видимости — надолго. Вернее всего — навсегда.
На этот раз Пашка перенёс манипуляцию намного легче. Его организм, и в особенности психика, быстро адаптировались к новым нагрузкам.
Потом группа выждала, пока Скорый восстановится, и приступила к операции. Как назвала её Бабка — операция "головоломка".
С полчаса ломились по лесу, обходя группу бойцов с тыла.
Потом, под прикрытием Короткого, уныло и буднично, прошлись по цепочке сидевших в засаде, и Пашка оглушил всех.
Шило с Тьмой подъехали на пепелаце и все начали думать — что делать с бессознательными гражданами Улья. И какие это будет иметь последствия.
Боевой отряд состоял явно из муров. Какая-то элитная группа, отлично обмундированная и прекрасно вооружённая. У них не наблюдалось унификации, как у полицейских или армейских отрядов. Экипировка замечательная, но совершенно разномастная.
В результате, волевым решением Бабки, глушённый контингент решили обобрать до последней нитки, конфисковать оружие, испортить автомобили, но людей оставить в живых.
Хоть Пашка был категорически против. Вот, пропала бы боевая группа, ну и пропала. Нет человека — нет проблем. Пару километров от этого места, если возвратиться назад, прямо у дороги, пованивало ряской болото. Так что с сокрытием следов проблем бы не возникло.
Но Бабка решила по своему, И Скорый не стал спорить.
Полчаса нелёгкого труда мародёрки, и голенькие бойцы-профессионалы были рассованы от греха подальше в собственные автомобили. А то ещё сожрёт какая-нибудь тварь.
Бензобаки Шило пробил своим тесаком. А колёса проколол армейским ножом.
Трофеи под тентом пришлось увязывать стропами и верёвками, чтобы не рассыпались.
Багги и оба прицепа под завязку заваленные добром тронулись в сторону Полиса. Можно было бы конечно всё выбросить, спрятать в лесу, сжечь, утопить, в конце-концов. Но командир приказал всю добычу везти домой. Нечего, мол, разбрасываться хорошим имуществом. Ну и повезли. Приказ шефа — закон для подчинённых.
Уже на закате подкатили к воротам города. Без проблем и проверки проскочили КПП и без остановок добрались до общежития.
Разгружались в гараже до самой темноты.
* * *
Следующие восемь дней в рейды не выезжали, для всех нашлись дела в городе.
Скорый целые дни посвящал новому транспортному средству. Вырисовывалась забавная машинка. Изначальная идея шестиместного пепелаца плавно переросла в конструкцию восьмиместного авто, где второй и третий ряд сидений оказались трёхместными.
Шестиколёсная формула оставляла много свободного пространства, поэтому проектировали и комфорт. Нет, не так, конечно, как в авиасалоне бизнес класса, но на прежний аскетизм решили не ориентироваться. Поэтому объехали некоторые деревни вокруг Полиса и навыковыривали автомобильных водительских и передних пассажирских кресел из разных жигулей.
Рама, уже не на трёх, а на четырёх продольных несущих фермах и четырёх поперечных, сваренных из мощных труб, обросла соединительными элементами из трубок от велосипедных каркасов. Получилась прочно, но тяжеловато. По сравнению со старым пепелацем. Но всё равно, один край рамы, спереди или сзади, Пашка поднимал в одиночку.
На ширину не скупились, поэтому получилась раскоряка, на метр семьдесят по колее. Как правительственный лимузин. Но это же — Улей. Тут на дорогах не надо разъезжаться со встречными. Тут всё больше по азимуту ходят, блин.
На четвёртый день, когда закончили варить основу, пригласили бригаду полюбоваться на результат. Таня-Тьма охарактеризовала эту конструкцию как "улей в Улье". И действительно, сетчатая рама, состоящая из множества треугольников и треугольничков, напоминала пчелиные соты.
Потом, целый божий день, с утра до вечера, присобачивали подвески. Короткий предлагал новую ходовую сделать по принципу пантографа, но Скорый не хотел утяжелять и без того нелёгкий каркас и настоял на обычных двойных рычагах, как на старом.
Двигатель оставили тот же — мерсовский.
Система гидравлической передачи на колёса осталась прежней. Увеличилось только количество гидродвигателей.
Короткий нарисовал схему переключения на задний ход. Получилось достаточно просто. Причём, одновременно переключались и багги и прицеп.
На пятый день засунули в салон три кресла. Не прикрепляя их, залезли в новую конструкцию и покатались по ограде Фукса. Двигатель работал чуть громче, чем на первом пепелаце, — нагрузка увеличилась. Но не критично. С расстояния пяти метров его уже не услышишь.
То есть за пять дней сделали несущий каркас и полностью ходовую.
А ещё Пашка, как ответственный за оружие, купил у Гоги коллиматорные прицелы на все калаши, присобачил их на пикатинни и пристрелял в тире на сто метров.
А через два дня съездил в лавку еще, и купил два РПГ седьмых. Гоги предлагал "муху", упорно убеждая, что РПГ-Глава 1 8.намного, прямо намного, лучше. Но Пашка никогда не стрелял из "мухи", а из семёрки — приходилось. Вот и взял. И десяток камулятивных снарядов.
Короткий, почти каждый день, на два-три часа уходил в переулки Полиса с Ванессой.
Что они там делали — никто не знал. Короткий молчал. Ванесса, профессиональный конспиратор, — тем более. Но все понимали, что Мазур готовит какой-то грандиозный переворот в системе внешников. Поскольку Ванесса никогда не разменивалась на мелочи и всегда доводила дело до конца, предполагать можно было многое. От банального побега доноров с фермы, до полного уничтожения структуры торговли органами.
Потом, до вечера, Короткий работал аргонной сваркой.
В отличие от Пашки, сухого, академичного конструктора, Короткий занимался вопросами комфорта. Защёлки для крепления автоматов, места для рюкзаков, упоры под оружие для стрельбы, кармашки для запасных магазинов, кармашки для фляжек с живцом...
Он всё выдумывал и выдумывал всякие мелкие удобства. Забронировал спинки в два слоя полицейскими пулезащитными щитами, которые взял у Фукса в полицейском управлении. Выгреб все, до одного, обещая, в течение месяца найти в Улье новые.
Но особенно тщательно он работал над защитой пассажиров от летящей грязи и пыли. Герметичное дно корытом, хоть плавай. Крылья над колёсами. Быстро разворачивающаяся мягкая крыша.
Женщины посетовали, что влезая в машину, теперь приходится перешагивать, через борт. Но Короткий их осадил:
— Дамы!... Вы же не в юбках... И мы же не на светские приёмы выезжаем, а на боевые задания. Вот вам — специальные ручки, вот вам — ступенька-ниша, под носок обуви, вот вам — сиденья, как в дипломатическом автомобиле. Да ни у одного воинского подразделения нет таких льготных условий. А вам лень ножку поднять? Уж извините, дорогие, но вы зажрались...
Дамы смутились и отказались от претензий.
Ванесса вечерами терзала Скорого и Короткого. Она вела журнал своих экспериментов и всё пыталась понять — как же действует механизм Улья.
И ещё они с Коротким мозговали над различием между иммунными и заражёнными. Намереваясь превращать новиков в имунных без "белой".
