Попаданец в пенснэ

Но в душе я остался коммунистом.

Только настоящим, а не таким, как теперешние, которых гнать надо.

Назначение политиков — говорить неправду. Раньше тоже говорили неправду, но страна шла вверх, а сейчас спотыкаемся на излете.

Когда строить новые заводы и прокладывать новые тоннели начнем?'

'Когда настоящий Хозяин вернётся...'

'Это какой же?'

'Построить Комбинат в Горе можно было только в те времена, когда главным экономистом был Лаврентий Павлович, согласен?'

'Ты что... это про Берию говоришь?'

'А что — лучшим в истории страны руководителем мне лично кажется именно Берия. Да вот— недавно назначенный директор Гаврилов кажется, похож на Берию ...'

'Чем же?'

'Умением добиться успеха, энергичностью, деловой хваткой, требовательностью...'

'До чего же мы дошли в своем развале, если обязательные деловые качества делают руководителя похожим на Берию?'

'До исторической правы, дружище... ну, давай наливай уже! Душа горит!'

21 августа 1991 года. Шестнадцать часов десять минут . Частота 198 Кгц, Радиостанция 'Маяк'. 'Панорама Новостей'. Передачу ведут Людмила Семина и Владимир Рувинский

Из Тбилиси сообщают, что ОМОН разогнал митинг оппозиции. Очевидцы свидетельствуют, что грузинская милиция стреляет по безоружным гражданам!

Людмила, мне живо вспомнились события 9 апреля 1989 года. Тогда обвиняли Советскую Армию, что она якобы разгоняла митинг сапёрными лопатками. Но ведь оружие-то не применяли! А сейчас свои стреляют в своих...

Владимир, Президент Звиад Гамсахурдиа заявил, что стрельбу открыли сами митингующие, а ОМОН только защищался. Зачитываются коллективные письма трудящихся, клеймящие кучку отщепенцев и врагов грузинского народа, осмелившихся поднять руку на самого президента...

Да, а самым главным врагом грузинского народа назван Эдуард Шеварнадзе.

Похоже, что авторитет Гамсахурдиа сильно пошатнулся... Применение оружия против своего народа, если верить сообщению ТАСС, резко осудил командующий национальной гвардией Тенгиз Китовани...

Бывший.

Кто бывший?

Китовани бывший. 19 августа предидент Гамсахурдиа распустил национальную гвардию ...

Ну, против стрельбы в народ также выступила группа депутатов Верховного Совета Грузии от 'Круглого Стола'...

Постойте, так вроде и сам Гамсахурдиа входит в этот 'Круглый Стол'?

Видимо, уже нет... в оппозицию ушел и бывший премьер -министр Грузии Тенгиз Сигуа, недавний верный соратник Звиада...

Как это бывший, когда только успели снять...и этого тоже?

Людмила, надо на работе не журнал 'Бурда' читать , а слушать новости на 'Радио Маяк!'

'Радио Маяк!'— круглосуточный эфир, пять минут новостей и двадцать пять минут музыки!

Да, а я тут вот кстати читаю не журнал 'Бурда'— и его, чтоб ты знал, девушки не читают, а смотрят! а запись выступления Сигуа по тбилисскому телевидению, вот послушайте , товарищи радиослушатели, это забавно :'У меня с Гамсахурдиа были разногласия с самого начала. Я выбивался из сил, убеждая, что нам нужны специалисты, учёные, интеллектуалы в правительстве. А мне навязали на пост министра торговли человека с дипломом торгового ПТУ, а в Минздрав — даму , единственным достоинством которой было то, что она подруга жены президента! Когда же я возмущался, требовал объяснений, мне отвечали :'Это наши люди!'

Ну, чего же он хотел... мне кажется. что Гамсахурдиа вообще спешит нажить состояние и эмигрировать...

Не успеет! Лидер парламентской оппозиции , глава Народного фронта Натадзе официально вызвал Гамсахурдиа на дуэль... оружие абсолютно смертельное, электрическая мясорубка!

Хаха, смешно. А вот как тебе такая шутка? На Украине есть теперь президент!

И как ;t его зовут? Кравчук?

Не угадал. Его зовут Мыкола Плавьюк. Житель Филадельфии...

Видкель же вин взявся?

После разгона Украинской Народной Республики в 1918 году в эмиграции было образовано правительство в изгнании. Оно существовало всё это время, состав, само собой, менялся, в силу естественных причин... Сейчас номинальным президентом Украины является пан Плавьюк, который и дал о себе знать своему народу...

Не получится. Кандидат на президентский пост должен быть с местной пропиской!

Так то ж кандидат! А он уже весь из себя такой президент!

А ты знаешь, какой флаг будет у Украины?

Красный?

Ни...

Погоди... как это... жовто-блакитный, да?

Ни...

А какой?

Белый— белый, с розовыми прожилками, .. як сало!!

Ага, а с боку , где шкурка, эдак коричневая каёмочка .

Сбоку, это во Львове, что ли?

Вы слушаете 'Радио Маяк!' — 'Миллион, миллион, миллион алых роз...'

21 августа 1991 года. Шестнадцать часов пятнадцать минут. Город Ленинград, улица Зеленогорская, дом 3. Межотраслевое объединение 'Технохим'

'Не пропаду. Дураком себя никогда не считал, да и не был им, кроме, может быть, того момента, когда Мишке-Меченому поверил, повёлся на его, подлеца, уговоры...'

И это было действительно так— крупнейший ученый, специалист по ракетным топливам, лауреат Ленинской и Государственной премий — действительно не мог быть дураком! Это вам не академик Яковлев...

Тем более, что Борис Вениаминович Гидаспов и академиком-то не был. Так, простой себе член-корр Академии Наук...

'Ну и куда ж ты теперь?'

'Да мне всё равно... только партийной работой больше не займусь, ни за какие коврижки... я ведь на Пленуме Обкома, который должен был проходить 13 августа, собирался сообщить товарищам коммунистам о своём уходе. Да только в связи с обсуждением новой Программы Партии Пленум переназначили на 23 августа, а там... сам понимаешь...'

'А что так? Или разуверился?'

'Как не так! Считаю, что краха коммунистической идеи — нет!

Есть крах метода , крах организационный. КПСС развалился на несколько партий ещё при жизни — разных, с оттенками от жёлтого до тёмно-красного...

Но! Считаю, что комдвижение рано или поздно возродится. Лично я — от марксизма, от диалектики, от материалистического мировоззрения — не откажусь никогда!'

'Да ладно тебе, Боря, камлать, не на политчасе! лучше расскажи, как ты профессора Собчака уронил...'

'Чего там... я эти завывания демократические на дух не переношу... страдания 'собчачьего сердца'! Как начнёт вещать с трибуны, или в эфире 'Пятого колеса'— прямо Нюша воет на луну...'

'Может, Ксюша?'

'Какая Ксюша? Нюша— это собачка моя, у меня на даче в Комарове живёт, сука приблудная, блондинистая...

Да. Ну, конечно, я не стерпел... А Собчак жидконог оказался — брык, да и готово...

Гляжу, сначала все замерли, глаза выпучили — и... тишина!'

'Немая сцена, значит!'

'А то. Товстоногов нервно курит в сторонке... а потом вдруг как все заверещали, завизжали, запрыгали!

Ты ведь знаешь, у меня после двух лет работы в Смольном— гипертония образовалась. И так мне с утреца хреново, аж в глазах темно, а тут ещё эти... прыгают!

Я и гаркнул — молчать, сукины дети!!! В очередь!'

'А они?'

'Юмора моего господа демократы не оценили... как прыснут в стороны, чисто, скажи, тараканы... цельный енерал из штаба Округа , скажи— задом наперед, на четвереньках, вверх по лестнице от меня ломанулся! Если бы я сам это не увидел, никогда не поверил бы, что это вообще физически возможно !

Гляжу, уже один я, наедине с Собчаком... а тот лежит, глазки закатил, и ногою так дрыг-дрыг...

Я его приподнять хотел, а он — видно малость оклемался, потому как пена изо рта пошла, и говорит мне человеческим голосом :'Der Russe, töte mich nicht! Ich ergebe mich! Ich kapituliere!'

'Ты смотри, крепко его приложило...'

'А то! Видно, до самых до корней... ну, мне делать-то особо было нечего. Как говориться, не разбив яйца, яичницу не пожарить!

И пошёл я бить яйца, в мэрию...'

'Эх, брат, ты ровно Максим — из фильма 'Выборгская сторона'!

'Точно... 'Тучи над городом встали, в воздухе пахнет грозой...'

'Ну ладно, товарищ городской и областной диктатор, ты чего приперся то, людей от дела отрываешь? Выпить, что ли, не с кем?'

'Да я это... вот что — как все закончим, порядок наведём... на работу меня возьмёшь?'

'Лаборантом что ли? Пробирки мыть?'

'Стану я , доктор наук, у тебя пробирки мыть... уж приближенно-количественный анализ как-нито проведу, не забыл пока ещё!'

'Ладно, Бонапарт ты наш лиговский... приходи ! Замом ко мне пойдёшь, по науке?'

'Не-е... Хочется хорошего, доброго дела... Да мне бы лабораторию!'

'Ишь, чего захотел... спокойной жизни? Хренушки. Нам весь рынок красок заново поднимать надо! А то за годы катастройки такой застой начался, что ахнешь...'

'Как сказал? Катастройка? Верю... ладно. Давай что-ли, доставай, чего у тебя в сейфе-то... небось, армянский?'

И единственный на сегодняшний час правитель огромной области, от Клайпеды до Пскова и Новгорода, предвкушающе , аппетитно потёр крепкие, рабочие ладони...

21 августа 1991 года. Шестнадцать часов двадцать минут. Москва, Лялин переулок, дом 27.

Ещё вчера— работник ЦК КПСС, а нынче — безработный, Николай Зенькович старался во всём искать позитив...

Ну да! Двадцать лет партийной журналистики — коту под хвост... и зарплата за август, судя по всему, накрылась.

Сданная в набор книга в 'Политиздате' — 'Тайны Кремлёвских смертей'— похоже, рассыпана... и где теперь тот 'Политиздат'? Телефоны не отвечают. (от автора. Не волнуйтесь, товарищ Зенькович! Выйдет Ваша книга, выйдет! правда, под чужим именем и в совсем другом издательстве, и денег за нее Вы не получите... но ведь для настоящего графомана совсем не это главное, правда? а чтобы хоть кто-то прочитал...)

Да наплевать . Уеду домой, в Беларусь... пойду на МТЗ слесарем-сборщиком...руки-ноги есть, голова есть...проживём!

Трудовую бы книжку еще из здания ЦК выручить...

Зато!

Когда еще он мог бы так рано забрать дочку из садика?

А то обычно сидит сложивши ручки, на стульчике, бедняжка, до шести часов, ждёт, когда папа примчится или мама, запыхавшись, прибежит... а злобно шипящая на ребенка и льстиво улыбающаяся родителям воспитательница демонстративно позвякивает ключами и посматривает на часы, как бы про себя произнося:'Вот не придут твои родители через две минуты— так и знай! запру тебя здесь , и будешь одна, в темноте сидеть...'

Бедная Олечка аж от этих слов писается...

Нет, сегодня он её заберёт первую, сразу после полдника... и еще он ей купил мечту всех московских детей— Киндер-сюрприз! Специально на Арбат ездил... дорогущий, сволочь, тридцать рублей... да наплевать. Всё равно, денег нет, и пока не будет...

А я вот у тестя взаймы возьму его генеральскую двадцать первую 'Волгу' и буду — как это по современному? бомбить! У вокзалов там, можно в аэропорт поехать ...(от автора. Какой наивный человек! Так его там таксисты и ждут, у вокзалов-то...'Волгу', полученную тестем за испытание МиГ-21, в комплекте с переломом позвоночника, — откровенно жалко, ведь раритет!)

... В детском садике полдник уже закончился. Дети весело , с визгом, носились друг за другом по двору, и только Олечка печально, со слезами на глазах, стояла в уголке, в тоненьком свитерке и джинсах-самостроках, привезенных мамой с малаховского рынка... робкая, виноватая, растерянная...

Воспитательница приняла величественный вид :'Так, Николай Александрович, у Вашей Оли украли куртку...'

Зенькович стиснул зубы... ветровка была новенькая, японская. Нестиранная.

'А что Вы хотите? К нам заходит много случайных людей... вот, например, некоторые, коммуняки, пили народную кровь, шиковали! Де-ети, скажите на милость, у него в импорте! А наши дети в обносках ходили!'

Резко развернувшись, Николай присел на корточки, прижал к себе вздрагивающее тельце дочери :'Солнышко, не волнуйся, всё хорошо! Папа тебя любит, папа тебя не ругает...'

'Да-а-а... а мама?!'

'Не бойся, как нибудь...'

... Директриса детсада с Зеньковичем и говорить не стала :'Знаете, это такое дело... дети есть дети! И вообще, мне некогда! У меня в саду— заместитель префекта! Приходите завтра! Вон из моего кабинета!'

Действительно, в кабинет вальяжно вползла дебелая туша — задница поперек себя шире.

Зенькович плюнул на пол и вышел... да почему он должен приходить к ней завтра? А не она к нему? И хотя бы прощения попросить? Все перевернуто с ног на голову— не они для семьи, а семья для детсада...

В коридоре стояла улыбающаяся воспитательница:'Не нравится? можете переводить в другой сад! Если вас с вашим коммунистическим отродьем еще куда-нибудь возьмут!'

А вот тут она была полностью права...так что вопрос надо было решать быстро, здесь и сейчас.

'Олюшка, зайчик, зайди в группу на секундочку, и дверь прикрой, вот хорошо, доченька...'

'Хр-р-р...'

'Если ты, пизззда... еще раз... хоть слово... хоть косо на мою девочку посмотришь... придушу. Я внятно говорю?'

'Хр!'

'Вот и хорошо. И еще— пикнешь, глаз на жопу натяну и моргать заставлю. Где куртка?'

'Хр.'

'А, понимаю, завалялась в шкафу... надо же! И в новый пакет упаковалась! Очень мило с её стороны. Так что смотри, курва... жить хочешь?'

'Хр.'

'Хочешь-хочешь. По глазам твоим блядским вижу. Так что веди себя прилично... мне слава как о скандальном родителе— не нужна! А я тебя прощаю... в России хамы всегда воровали. На тебе на прощанье.'

'Хрюк.'

'Пойдем доченька, скажи тете -до свидания! Нет, с тётей все в полном порядке, какая ты у меня заботливая...'

...'Папка, какой ты глупый! Ведь это Киндер для МАЛЬЧИШЕК!'

21 августа 1991 года. Шестнадцать часов тридцать минут. Москва, лавочка на бульваре.

У станции метро 'Площадь Ногина', напротив Политехнического музея, уютно сидели на бульваре два джентльмена...

'Вот послушайте, Иван Петрович, что 'Куранты' пишут :'Верите ли Вы в Бога?— обратите внимание, слово Бог с заглавной буквы...'

'Да уж, Исаак Моисеевич, Емельяна Ярославского, в девичестве Губельмана, с его 'Союзом воинствующих безбожников' на них нет! Таки шо?'

'Да— сказали 28%, затрудняюсь ответить— 13% опрошенных, из 27% отрицательно ответивших на этот вопрос 30% не верят ни во что, 11% верят только в себя, а 2% верят в добро, в высший разум, судьбу... а Вы сами-то в Бога верите?'

'Главное, чтобы Он в меня верил... во всяком случае, вероятно, мы с вами довольно скоро достоверно узнаем, есть ли Он!'

'За себя говорите, Иван Петрович...'

'Какой Вы оптимист, Исаак Моисеевич!

А кстати, можно мне задать Вам один нескромный вопрос?'

'Давно уже нет...'

'Похабник Вы. Как тот кот — что и постится, и уж постригся, и даже великую схиму принял — а всё сметану во сне видит...'

'Чья бы корова... а кто давешнюю секретаршу по коленке гладил?'

'Да я бедную девочку просто успокаивал. По-отечески!'

'Извращенец. Грязный старикашка!'

'Протестую! Я старикашка чисто вымытый.

Нет, я всё же не про то... скажите, если не секрет, конечно, Вы за что сидели?'

'За У Тана.'

'Это кто такой?'