Падение Коцита

— Вот! — с жаром подхватил Чеши Ухо. — Разговоры ходють разные, но без деталей. А ежели — сам будущий Сидящий у Ствола! — говорил по поводу сложного: "Это тебе не девчонок за хвостики дёргать", значит — что?

— Что?

— Это значит, что девчонок просто-напросто нужно дёргать за хвостики, если что не так! Вот ты только что сознался, что девчонок видел. Так?

— Ну видел.

— Они — какие с виду? Хвостики есть?

— Ну есть.

— Ну — вот! Вот и дёргай! Если уж сам будущий Сидящий у Ствола...

Ссылка на авторитет Сидящего у Ствола подействовала, и Двойная Шёрстка задумался. Подумав, спросил неуверенно:

— Зачем же мне Мягкую Лапку за хвостик дёргать? Ей же больно будет.

— А ты не больно дёргай. Ты дёргай — как надо.

— А как — надо?

— Слушай, кто тут у нас с девчонками водится? Ты? Ты! Вот и думай — ты. Только помни: девчонок НАДО дёргать за хвостики.

Двойная Шёрстка обречённо вздохнул и пробурчал напоследок:

— Надо, надо... Сам знаю, что надо. А вот девчонки, — они-то сами знают, что их надо дёргать, — или нет?

Чеши Ухо задумался.

Уже и первые звёзды высыпали на потемневшее небушко, а Двойная Шёрстка всё никак не мог заснуть. И мнилось ему, что он снова на Инь-Дереве, а вокруг солнышко светит и Летающие Цветы по воздуху хороводы хороводят вокруг всего Дерева, а они с Лапкой сидят рядышком и ножками в воздухе болтают. И вроде как бы они ничего такого особенного-то и не делали. Откуда же такие странные ощущения, что вот такое вот болтание способно длиться и длиться, и при этом при полном обоюдном удовольствии?

А где-то в дальнем-дальнем уголке его засыпающей головы ма-аленький Двойная Шёрстка ходил от уха к уху в небольшой норке, образованной его головою, как Корой Дерева и спрашивал, то ли самого себя, то ли дремлющего большого Двойную Шёрстку:

— Может, не дёргать надо? Может, тянуть?..

Тянуть иль не тянуть, вот в чём вопрос.

Достойно ли подруг за хвостик дёргать?

Иль надобно других искать решений?

К примеру, гладить: по иль против шёрстки.

Или самих спросить: чего им надо?

Так ведь опять хихикать станут долго.

А всё же с ними, право, интересней...

Двойная Шёрстка спал и улыбался во сне.

22-05

Гаян и Миа проснулись в той же позе, что и засыпали: обнявшись. Одновременно раскрыли глаза, улыбнулись невидимо друг другу. Но, несмотря на темноту, они знали, что улыбаются вдвоём, совместно, соединённо. Они дышали дыханием друг друга, а перед глазами вставала картинка из сна: Старейшие Мировых Деревьев, подавшись вперёд, трепещут ноздрями, улавливая родной запах. И растаяла картинка из сна. Чувства — остались.

— Думается, что богиня не зря послала нам именно этот сон сегодня, — шепнул он. — Мы тоже совершаем первые шаги в познании того, что есть Соединение...

— Этот сон снится всем, не только нам, — ответно шепнула она.

Их шалаш, как и все шалаши пар, располагался поодаль, чтобы звуки, как бы это — не долетали до соседей. Есть такое, что должно оставаться только между двоими.

Гаян провёл ладонью вдоль её тела. Она фыркнула смехом в его ухо и он почувствовал, как две отвердевшие вершинки очаровательных холмиков её груди, дивных полушарий, рождённых давать молоко и принимать ласку, вдавились в его кожу.

— Светает, — пробормотал он изменившимся голосом.

Она протяжно вздохнула. Всем телом.

— А успеем? — уже сдаваясь, спросил он.

Она снова фыркнула смехом и счастливо вжалась в него:

— А как ты думаешь, что происходит сейчас вокруг нас?..

Такой безумной нежности единения вторая жена вождя ещё не испытывала. И когда яростное, жаркое, как Солнце выплеснулось из него и вошло в неё, она только вздохнула всем телом и ещё сильнее вжалась в это родное, сильное тело, возлежащее сейчас на её бёдрах и прижимающее её к себе снизу вверх на всём остальном протяжении от бёдер к голове. Когда же дыхание успокоилось до того, что стало возможно говорить шёпотом, она спросила:

— Богиня посылает нам сны из своего прошлого?

— Не исключено, — ответил вождь, дивясь такой теме в такое время.

— А как ты думаешь, богиня — это Двойная Шёрстка или богиня — это Мягкая Лапка?

И столь неожиданным и странным показался её интерес, что вождь просто задохнулся от трогательной нежности к той, что была сейчас с ним. Чувство, вообще-то, не очень подобающее вождю, должному взирать на всё без страсти, затуманивающей рассудок. И то ли по этой причине, то ли по какой другой, но вождь ощутил в себе желание — и возможность, — осчастливить её, пусть временно, но ещё раз.

— О, Распахнутые Глазки души моей! — шепнул он.

И они — повторили.

Богиня ощущала происходящее сейчас вокруг неё. И улыбалась. И ей становилось легче. Во всяком случае, облегчалась задача подключения к силовым линиям планеты. Незаметное подключение. Значит, у неё станет чуть больше сил. Сил, необходимых для выполнения главного. Главное сейчас — падение Коцита. И если то глубочайшее, личное, неприкосновенное тысячелетиями, может помочь, — путь будет так.

Светало. Сегодня походный лагерь подземных проходчиков поднимется чуть попозже. Пусть так. Первый погибший. Погибшие — это всегда плохо. Но душу его удалось вернуть. Вернуть и воплотить в тело. Это — хорошо. Это означает, что Пожиратель Душ не станет сильнее ещё на одну съеденную душу. Это означает, что люди, пусть и понесшие первую потерю, не отступят. Они и так бы не отступили. Но они могли бы пасть духом, а это способно привести к новым потерям. Ничего, ей удалось, она справилась. А значит, главное продолжится. Главное обязано быть сделано. Иначе — иначе даже не хотелось думать.

Богиня вздохнула и снова раскрыла чувствительность к происходящему вокруг. Да. Всё идёт, как надо. Значит, пусть идёт, как шло...

Глава 23

ПОДЗЕМНАЯ БИТВА

23-01

На памяти Митры общая тревога Ратнар объявлялась впервые. Ни ударные колонны стреконогов, ни демоническое вторжение, ни что-либо иное доныне не удостаивалось столь серьёзного внимания. Вспышка в глазах, идущая изнутри головы, голос в голове и явно наведённое извне жгучее желание поскорее прибыть на место сбора. Слова призывали действительно ВСЕХ: самим Ратнар требовался сигнал на уровне легчайшего внутреннего ощущения, едва уловимого для Митры. Для воспитанников вроде Митры нужно было всего лишь увеличить мощность внутреннего призыва, сущности его уровня вполне способны общаться без слов, равно как и Девятижды Возвращающиеся. Все они — носители Изначальных душ планеты. Слова необходимы только исключительно для людей, помогающих Ратнар. Если бы дело касалось одних только людей, словесные сигналы шли бы по другому каналу вызова, слышимому только лишь для людей. Какое же событие могло потребовать общего сбора? Что-то чрезвычайное...

Когда Митра влетел в пещеру общего сбора, она же оружейный склад, часть вызванных уже прибыла на место и вооружалась. В первую очередь в наспинные мешки паковались колчаны стрел Ратнар, тех самых, с наконечниками из горного хрусталя, заговорёнными теми, кто знает. Но и оружие более ближнего боя: копья Серебряных Рук, щиты из панцирей черепах Яо, прочее — также занимало свои места в общем снаряжении. Готовилось нечто действительно масштабное.

Мгновенно выделив своего Учителя среди остальных Золотокожих, Митра подлетел к нему и опустился на землю рядом. Учитель отметил его появление таким же внутренним импульсом внимания, но и только. Он заканчивал сборы. И только закончив, обратился к ученику. С помощью слов. Чтобы не мешать окружающим.

— Ты был у ЛЛиу-РРи?

— Каждый раз, когда есть возможность, всегда выбираюсь в Лес, ты же знаешь.

— Тебе дали семена стрел?

— И оживитель быстрого роста. Брать с собой?

— Да

Стрелы ЛЛиу-РРи, подобные знаменитому Посоху, являлись оружием однократного действия, так же как и стрелы Ратнар. То есть, разрушались при попадании, их нельзя вырвать из тела и выстрелить обратно. Но, в отличие от стрел Ратнар, стрелы ЛЛиу-РРи выращивались полностью, вместе с оголовоком и вращателем полёта, заменявшим обычное оперение. Обычно стрелы росли в полуготовом состоянии на границе Леса. Но могли переноситься и в виде семян. Сами семена выращивались только в Лесу, они попросту не в силах были вырасти где-либо ещё. Но готовые семена легко выносились за пределы Леса и давали стрелу практически где угодно. В обычном режиме роста стрела вырастала за сутки. На рассвете посеял семечко, на следующем рассвете выросла стрела. Срывай, накладывай, стреляй.

В самом Лесу из одного семечка стрелы вырастало три-пять побегов, то есть готовых к употреблению стрел. За границей Леса из одного семечка вырастала одна-единственная стрела. Без исключений. То же самое и с длительностью бытия. В самом Лесу заросли стрел, как и любое другое растущее, могло без увядания жить на своём месте сколь угодно долго. За границей Леса выращенная стрела, если её не срывать, увядала среди людей через год, среди Ратнар через тридцать-сорок лет. Проверено на опыте.

Но существовал ещё один способ выращивания стрел ЛЛиу-РРи. Делаешь пальцем ямку в земле, опускаешь туда семечко стрелы, а сверху капаешь каплю ускорителя роста. Через сорок ударов сердца стрела готова. Выращенная с помощью ускорителя роста, стрела засыхала на корню через сутки. Впрочем, если учесть, что "быстрые стрелы" растились непосредственно перед битвой, как правило, ввиду неприятеля, — этого времени вполне хватало для использования стрелы.

У стрел ЛЛиу-РРи отсутствовал эффект самонаведения, придаваемый стрелам Ратнар их заговорёнными наконечниками. Стрелой ЛЛиу-РРи требовалось ещё и попасть. Но в одном случае стрелы ЛЛиу-РРи превосходили по эффективности стрелы Ратнар. Этот случай: необходимость затормозить продвижение атакующих колонн врага в ограниченном для манёвра проходе. Стрела Ратнар валит любое существо, вышедшее из Котлов Осуществления Коцита. Но именно — валит. При удачном попадании даже разрывая на части. Но вот построить баррикаду из трупов наступающего врага при этом сложно. Боевую единицу Коцита, получившую приказ на наступление, может остановить практически только гибель. Существа примитивные, неодушевлённые, изготовленные убивать по приказу, у них попросту отсутствуют сомнения и страх смерти. Они тупо исполняют приказ.

Действие стрел ЛЛиу-РРи подобно действию Посоха. Мгновенное прорастание внутри нервной системы поражённого противника тончайших корешков из оголовка стрелы в первую очередь необходимо для того, чтобы погасить выброс некробиотического излучения, весьма и весьма болезненного для ЛЛиу-РРи.

Внешне это выглядит как обездвиживание, оцепенение. То есть, чтобы пройти через поражённых стрелами ЛЛиу-РРи, самих поражённых требуется повалить или разрубить на части. А если учесть, что энергия злобы и жажды разрушения, свойственная боевым единицам мёртвого существования, заставляет деревенеть, утолщаясь, те самые невидимые корешки из оголовка стрелы, — разрубание такого объекта можно уподобить прорубанию сквозь сторожевой колючник: долго, муторно, трудоёмко.

Поэтому Митра нисколько не удивился, узнавая на окружающих, среди спешно навьючиваемого на себя снаряжения, знакомые вместилища на два отделения: для семян и для сока ускорителя роста. Разумеется, стрелы ЛЛиу-РРи, равно как и семена стрел, были не только у него. И Ратнар, и люди-стражи, и Девятижды Возвращающиеся, само собою, — все, кого ЛЛиу-РРи считали достойными, все получали в дар дальнобойное оружие Леса. Одно условие: желающий должен сам появиться под пологом Леса. Каждый дар вручался только из рук в руки.

— Если доверять своим глазам, могу сделать вывод: остальная часть моей спины предназначена для наших обычных стрел, именуемых людьми "стрелы богов"... Опять же могу сказать, что уделом младших станет стрельба издали и только. В рукопашную схватку допускаются только Золотокожие боги, — опять же выражаясь словами людей...

Учитель всё так же смотрел на его сборы, сопровождаемые неспешным монологом и быстрыми взглядами. И молчал. Упаковав весь предназначенный для него груз, Митра уселся на стопку щитов из панцирей черепах Яо и поинтересовался сварливым голосом:

— А не соблаговолит ли уважаемый Учитель поведать смиренному ученику своему, что за необходимость изображать из себя мелких вьючных животных Новых Людей? Если учитывать, что любой Золотокожий бог, выражаясь по-человечески, в одиночку способен утащить с собою по воздуху в транспортном коконе не менее половины из собранного нами?

Учитель вздохнул.

— Там, куда мы отправляемся, другие условия. Придётся обходиться только наплечным грузом.

— И куда же мы отправимся? — поинтересовался Митра.

Учитель ещё раз вздохнул. И в выдохе его сквозило столь явное и горькое чувство окончательной утраты чего-то, жизненно важного, значимого, древнего, изначального, истинного, основополагающего, — что Митра неожиданно сам для себя усовестился и успокоился.

А ещё через некоторое время Учитель ответил ему:

— Враг обнаружил место, где хранилось последнее Мировое Дерево планеты. Мы полагали ту пещеру достаточно тайной. Но мы ошиблись.

Последнее Мировое Дерево планеты! Митра аж рот раскрыл. Он и не представлял себе, что такое возможно! Предполагалось, что все Мировые Деревья погубил ещё Стикс, — первая структура мёртвого существования планеты после Вторжения.

Мировое Дерево... Тоска хлынула и омыла сердце Митры. Неясные, смутные, расплывчатые картины прошлого прошли чередою сквозь его память... Словно обрезанную кем-то... Мировое Дерево... Изначальное место становления души всех Изначальных душ планеты.... Это, промелькнувшее, — это же из его памяти! Далёкого, далёкого прошлого...

23-02

Место, куда приходят и откуда уходят морские корабли, именуется — "порт".

"Портал" есть место, откуда возможно осуществить мгновенное перебрасывание существ и веществ на разные расстояния и направления по силовым линиям планеты.

После Вторжения планетарная система порталов оказалась нарушенной. Открыть портал стало возможно в гораздо меньшем количестве мест. Но и там, где возможен мгновенный переход, не всегда желательно ходить. Искажения, внесённые в каркас силовых линий планеты, повредили многое. В частности, настройку. Так, некоторые порталы, и число их постепенно множилось, — превратились в смертельные ловушки. Вступивший в портал на искажённых местах оказывался в жертвоприёмнике Долины Лиловых Зиккуратов. Или иных, подобные устройствах Цитаделей Коцита.

Именно по данной причине путь до тайной пещеры, месте укрытия последнего Мирового Дерева планеты, пришлось проходить в несколько этапов. Первый: выход из базовой пещеры Ратнар по жёстко зафиксированному порталу, закрытому от любого вмешательства извне. Перелёт по воздуху до соседнего портала. Ратнар переносят людей внутри своей ауры, в транспортном коконе. Второй переход. Пешая пробежка внутри каменного лабиринта горной пещеры до последнего фиксированного портала. И последний переход. Стационарный портал в пещеру Мирового Дерева оказался не только фиксирован, но и замаскирован. Последнее — особо интересно. Скрыть портал так же реально, как скрыть сквозняк из рассохшейся деревянной двери. Новые Люди по своим данным попросту не способны замечать структуры непривычной им материальности. Однако любое существо, способное воспринимать силовые линия мира, также способно и определять места порталов. Перекрестия, дающие возможность скольжения по нитям силовых линий планеты, попросту бросаются в глаза любому, умеющему видеть.