История железного лорда

— Да,— поддержал ее Перт,— похоже, Рулл отправился в царство мертвых. Похоже это совсем другой бедолага.

— Нам от этого не легче,— прервал обсуждение Гайрон,— Пора начинать. Посмотрим способны ли эти альвы на что-то кроме громких слов.

На совете приняли решение собрать команду для вылазки. За неимением большого выбора Перт вызвался идти сам и согласился взять с собой Кайну. Одного из телохранителей наместника Трена долго уговаривать не пришлось, его умение ловко обращаться с метательным оружием этой ночью могло дать шанс на спасение для всего лагеря.

На помост к дозорной вышке поднялся Дэстин. Без оружия. Свет от факелов отражался в гладкой поверхности его нагрудника, теплыми струйками растекаясь по серебряному узору. Подмигнув Кайне, он подошел вплотную к плотно сомкнутым бревнам стены и обеими ладонями обхватил заостренные верхушки.

Дэстин не произносил заклинаний, не делал движений руками. Он просто расслабленно стоял и улыбался странной улыбкой смотрел в сторону леса. Прошло немного времени и сгорающий от нетерпения Гайрон стал свидетелем утонченной магии альвов, о которой ему недавно рассказывал Слай.

С болота задул прохладный ветер, и наместник пожалел о том, что не надел плаща. Вслед за ветром огибая стены лагеря со стороны непроходимых для людей топей в сторону леса потянулись щупальца густого тумана. Туман все прибывал и прибывал, поднявшись сначала на высоту стены, а потом и выше окутав все вокруг, но лагерь, при этом, он обошел стороной.

Гайрон не услышал, но почувствовал приближение Эстрид. Направленные назад острые кончики ушей в эту минуту придали ей схожесть с крадущейся кошкой, ловкими бесшумными движениями она взобралась на помост. Не одна из перекладин лестницы даже не скрипнула, как будто Эстрид состояла из воздуха, а не из крови и плоти.

Стоило девушке оказаться на помосте, как наместник услышал хлопанье крыльев. Огромная серая сова села на верхушку сторожевой вышки и тут же громко заухала. Все, кто был рядом включая караульных вскинули головы к верху, но Эстрид даже не посмотрела на птицу. Она ровно встала, прислонившись бедрами и животом к стене, и опустила руки вдоль тела. Девушка закрыла глаза, и в тот же момент, огромной серой тенью сова сорвалась с вышки и исчезла в тумане.

— Пробовать!— не открывая глаз потребовала Эстрид.

Кайна подняла приготовленную веточку и переломила ее пополам. В тот же момент раздавшийся треск заглушил громкий крик совы.

— Ходить,— все так же, не открывая глаз, тихо сказал Эстрид.

Команда Гарета Перта состоящая из Кайны Мерат и Трена покинула лагерь через стену, обращенную к болоту. Под покровом тумана, защищенные от того, чтобы их услышали криком совы, они успешно пробрались к стоянке одного из отрядов наемников.

Большинство из них спокойно, спали вставив в уши затычки из смолы и мха. Два точных броска Трена устранили караульных, и разведчики быстро сделали свое дело.

Под утро крики подвергнутого пытке огнем бедняги возобновились. В них звучало столько боли и отчаяния, что одевающий мускульный панцирь, наместник поежился. Но уже взвешивая в левой руке боевой щит, он перестал обращать внимание на ухищрение тех, кого он уже к полудню собирался распять.

Солнце едва приподнялось над лесом осветив лучами верхушку сторожевой вышки и Дэстин снова подмигнул Кайне Мерат стоявшей с луком в руках рядом с колчаном, привязанным к бревну. Туман рассеялся быстро, открыв восемь копий, воткнутых в нескольких метрах от наружной стороны стены.

Наконечники семи из них венчали головы наемников, к восьмому был привязан еще живой, полностью нагой командир отряда, на которого ночью, под страхом оскопления, указал один из тех чья голова сейчас покоилось на одном из копий.

Пронзительный гул буцины пронесся над лагерем заглушая крики мученика и ворота лагеря открылись. По свистку Перта центурия вышла на проплешину между лагерем и лесом. Легионеры построились в манипулу, воткнули древка копий в землю, достали мечи и все разом ударили ими о шиты.

— ИД! — не жалея глоток, заорали солдаты.

— ИД! ИД! ИД!

Снова и снова повторяли они, ударяя мечами о щиты.

Глава 33

Дни смуты

При Идане Четвертом численность императорских телохранителей сократилась с шести до трех тысяч. Это случилось, после попытки их командира свергнуть императора при поддержке группы сенаторов.

В тот день большинство телонителей поддержали своего командира, но основная часть сената и главы всех ста пирейских домов встали на строну императора и дали отпор взбунтовавшимся гвардейцам. Пощады не получил ни один из бунтовщиков, те кто остался в живых украсили собой кресты, что протянулись до самого Треха, где размещались две трети гвардии.

С тех пор дворец охраняли двести человек вместо четырехсот. Шесть сотен попеременно несли дозор на стенах, защищающих столицу и две тысячи квотировались в Терехе, небольшом городке расположенном всего в лиге от Ида. За порядком в городе следила милиция, находящаяся на довольствии великих домов и состояла она исключительно из граждан Ида.

Вместо усиления военного присутствия гвардейцев в столице Идан Четвертый и три его потомка старались поддерживать хрупкое равновесие, установившееся между четырьмя сторонами: императорской властью, пирейскими домами, сенатом в который избирались члены этих домов и гражданами Ида.

На дворе гвардейской казармы выстроились сто девяносто человек. Они приготовились к бою и Турвон чувствовал волну решимости, исходящую от этих воинов. Единственный вопрос, который занимал квинта в этот момент — на чьей стороне они собрались сражаться.

— Я пришел сюда по приказу императора!— громко сказал Турвон,— Я и...

Турвон вдруг понял, что от волнения забыл имена сенаторов пришедших с ним. Он лично был знаком с обоими, но в эту минуту их имена вылетели у него из головы.

— Я и двое уважаемых сенатора,— Турвон указал на мужчин в белых тогах за его спиной,— стали свидетелями, того как ваш командир Табис и советники императора пытались совершить клятвопреступное убийство Идана Седьмого, законного правителя Ида.

Копья и стрелы не полетели в троих гонцов из дворца и у Турвона появилась надежда на то, что сегодня его новый жизненный путь в качестве квинта не закончится.

Вечером перед собранием совета гвардейцы защищавшие стены города, получили приказ закрыть все ворота и тщательно охранять северную стену. Табис не безосновательно боялся Курта Брага, командира северного легиона, расквартированного в Терехе, вместо отправленных на восток двух тысяч гвардейцев.

Мало кто знал, что Курт Браг, на самом деле был третьим сыном Марка Келсия, поднявшего полководца поднявшего восставшего против Идана Шестого. И в юности он и наследник императора были хорошими друзьями. Дом Келсий вычеркнули из книги ста великих домов Ида. Первенца полководца казнили за вину его отца, второго сына отправили в вечную ссылку, а Курт по ходатайству друга, тогда еще Идана младшего, был назначен в северный легион простым центурионом и стал использовать название дома брата своей матери Браг.

Сразу после смерти Идана Шестого, по рекомендации ушедшего на покой легата за военные заслуги, Идан Седьмой назначил Курта командующим одним из северных легионов. В день заседания совета человек, в песочного цвета одежде принес Курту послание императора.

Солнце опустилось за западной городской стеной. Четверо гвардейцев скучали, устало прислонившись к запертым северным воротам. Еще шестнадцать их товарищей играли в карты и кости в караульном помещении.

В сумерках к воротам подошли трое. Посыльный императора, которого знали почти все гвардейцы и двое в черных доспехах, с золотыми узорами на шлемах. Один из караульных настороженно глянул на двоих за спиной посыльного и сделал два шага на встречу троице.

— Чего тебе, Нехот?— спросил гвардеец у посланника.

— Император приказывает открыть ворота!— громко на распев объявил Нехот и протянул гвардейцу бумагу с императорской печатью.

— Командир Табис приказал ни под каким предлогом не открывать ворота,— зевнув сказал один из гвардейцев у ворот, не удосужившийся даже посмотреть в сторону гонца.

— Вы ослушаетесь приказа самого императора?— удивленно воскликнул Нехот.

— Послушай меня, Нехот,— доверительно сказал подошедший к гонцу стражник,— я бы на твоем месте отправился бы сейчас в одну из таверн нижнего района, купил бы вина и нашел хорошую женщину. Забудься на пару дней,— гвардеец подошел в плотную к посланнику и шепотом добавил,— и ни в коем случае, слышишь меня, ни в коем случае, не попадался на глаза никому из нас.

— Ты честно выполнил свою работу, гонец,— сказал один из людей в черных доспехах,— Теперь отойди и дай нам выполнить свою.

В то же время на четвертом уровне дворца в колоннаде, ведущей к залу советов появились восемь человек с щитами, украшенными эмблемой ордена квинтов. Гвардейцы, привыкшие к своему превосходству и к тому, что со времен Идана Четвертого никто не смел нападать на обитель императора, сначала не поверили глазам и эффект неожиданности сыграл свою роль. Большая часть из тех, кто охранял колоннаду пали до того, как смогли понять, что происходит.

Восемь квитов встретили серьезное сопротивление лишь перед входом в зал совета. Табис не зря нахваливал гвардейцев императору, ни один квинт не превосходил их в силе, ловкости или в умении управляться с оружием. И с одной и с другой стороны сыпалось множество ударов, но каждый попавший в незащищенное место выпад не наносил вреда ни одному из квинтов, в то время как гвардейцы получали ранения и падали замертво или отползали в сторону не в силах продолжать бой. На какой-то момент гвардейцы в пурпурных плащах смогли остановить воинов в черных доспехах почти у дверей совета.

Черные встали вместе щитом к щиту образовав клин и их неожиданно мощный рывок разбросал пурпурных вдоль коридора. Способные подняться на ноги гвардейцы вынуждены были ретироваться. Но пурпурные не отступили полностью, они лишь переформировались и остановились в ожидании подкрепления. Черные же заняли место у дверей совета среди окровавленных тел, вложили мечи в ножны и замерли точно мраморные статуи.

Двое квинтов, сопровождавших императорского гонца к северным воротам, выделялись из общей массы учеников Тиберия. Ролд и Велена стали настоящим открытием для учителя. До того как среди учеников появилась Велена, Ролд ничем не выделялся среди остальных. Тиберий даже подумывал о том, что у него Ролда нет предрасположенности к постижению хотя бы один из трех потоков. Но с появлением Велены все изменилось.

Неожиданно для всех Ролд продвинулся там, где сам Тиберий столкнулся со множеством трудностей. Юноше удалось гармонично совмещать практики шести стихий: огня и воды, земли и воздуха, порядка и хаоса.

Учителю вовремя удалось постичь секрет ученика и до того, как Ролд и Велена разрушили магическую связь, сделавшую их выдающимися адептами, Тиберий вмешался и объяснил им что их сила появилась и растет благодаря их влечению друг к другу. Но стоит им подобно простым смертным слиться в любовном экстазе как они тут же потеряют все и достичь новых успехов им никогда уже не удастся.

Гонец поспешил отойти в сторону. И уже в следующее мгновение говоривший с Нехотом гвардеец замертво упал на остывшую после заката землю. Трое его товарищей, еще не успели понять, что происходит, а двое в черных доспехах уже приблизились к воротам, и атаковали зазевавшуюся стражу.

Четверо гвардейцев отказавшихся открыть ворота по приказу императора отправились в мир мертвых не успев нанести ни одного удара. Но на этом удача двоих в черных доспехах закончилась, гвардейцы на стене заметили то, что происходит внизу и десяток стрел устремился в сторону квинтов.

Доспехи не спасли Ролда и Велену от всех стрел, но те, что попали в незащищенные места отскочили, не причинив квинтам никакого вреда.

— Я займусь лучниками,— сказала Велена,— Ты, останови остальных.

Она кивнула в сторону караульного помещения откуда показались встревоженные стражники. Ролд улыбнулся и в следующее мгновение уже стоял у выхода из караульного помещения. Молниеносными движениями он сразил двоих гвардейцев успевших выбраться к воротам и встал у двери, готовый сдержать натиск.

Велена как сухой лист, подгоняемый ветром, взлетела по ступеням на стену. Ни один из лучников не смог увернуться или блокировать удар ее клинка. Без капли жалости одного за другим она отправила к Сеттарху их всех.

Прикрываясь щитом с тремя разноцветными завитками, Ролд бесстрашно встречал каждого, кто пытался вырваться из караульного помещения, отправляя их души вслед за душами лучников. К тому времени, как восемь квинтов в черных доспехах замерли у дверей зала императорского совета, Ролд и Велена вложили мечи в ножны и подошли к воротам.

— У тебя кровь,— заметила девушка.

Велена сняла перчатку и провела пальцем по щеке Ролда.

— На мгновение, я усомнился,— отводя глаза начал оправдываться он.

Велена прижала указательный палец к его губам опережая подобранные Ролдом слова.

— Никогда больше так не делай,— потребовала она.

Ролд согласно кивнул, глядя в ее хорошо знакомые карие глаза.

— Открывай,— сказала Велена, махнув перчаткой в сторону ворот.

Ролд подошел к огромной тяжелой балке, плотно усаженной в металлические пазы. Снял перчатку и прикоснулся, к отполированному тысячами прикосновений стражи, запору.

Ворота задрожали. От балки пошел дым, затем она раскраснелась будто полено в очаге и не успела Велена сделать вдох и выдох, как деревянный запор превратился в пепел. Вдвоем они распахнули ворота и вскоре отдыхающих после долгого дня горожан, потревожили громкий звук буцин. Под устрашающий гул медных труб, под командованием Курта Брага в город вошел северный легион.

Турвона и сенаторов выслушали, а затем два центуриона оставшихся в казармах манипул, рассказали квинту о приказе Табиса охранять стену и о том, что сегодня по словам их командира Идан Седьмой отречется от титула императора. Но они не поверили в то что услышали и отказались нарушать клятву данную законному правителю Ида. Сегодня они должны были нести службу во дворце, но Табис приказал не менять стражу и там остались самые преданные ему гвардейцы.

Двое спутников Турвона под предлогом того, что им нужно донести весть о случившемся до остальных членов сената, поспешили покинуть казармы. Турвон передал приказ, оставшимся верными императору, гвардейцам и они тут же поспешили во дворец, на подмогу замершим у зала совета квинтам.

Квинты выволокли мертвое тело Табиса из зала совета и скинули его во внутренний двор под ноги собравшимся там гвардейцам. Это разъярило поредевшую, изрядно потрепанную стражу дворца. С желанием разорвать дерзких убийц командира, воины в пурпурных плащах новой волной хлынули на квинтов, но точно разящая безжалостная сталь мечей учеников Тиберия быстро остудила пыл мятежников.

Через главные ворота дворца ворвались пришедшие с Турвоном верные клятве телохранители. Забрав тело мертвого командира клятвопреступники, вынуждены были бежать. Но бегство их не было паническим и неорганизованным. Они отступили к району пиреев, к той его части, где располагался дом сенатора Дия, тестя императора. Там перекрывая проходы на улицах телегами, мебелью и прочим хламом готовились к обороне почти четыреста подкупленных обещаниями Дия, гвардейцев.