Пантеон

Боль. Она чувствует боль.

А меж тем Люцифер вставляет в ее рану человеческое сердце, которое все так же продолжает биться.

И стоило его руке разжаться, оставляя в ней ее измененное неизвестной Аномалией ядро, а ранам — вновь исчезнуть, как рациональные логические цепочки Симург дали сбой.

Проклятием Сковываю Я Тебя. Проклятием Смертного Люда. Даром Отца Моего.

Да Будет Так.

И с этими словами он исчез, истаяв золотой дымкой. А спустя несколько мгновений на землю упала Она. Ее плоть бугрилась, словно морская гладь на ветру. Она кричала, истошно и болезненно, в непредставимой агонии, одна, посреди бесконечного шахматного поля, на котором она была павшей фигурой.

Ангел наконец-то пал.

R.Q.M. 1.01

Отчего-то она прекрасно знала, что сегодняшний день был пятницей. Погода стояла просто прекрасная, особенно для Туманного Альбиона.

История казалась ей до того забавной и захватывающей, что когда они сошли с лодки и направились на небольшую террасу, чтобы насладиться чашечкой ароматного цейлонского чая, она не удержалась и попросила Чарльза записать эту прекрасную историю для нее, чтобы она смогла вновь прочитать ее. Тот улыбнулся ей в ответ, пообещав приступить немедленно.

— Не находите ли вы это забавным? — спросил ее молодой парень, что-то высматривающий в своей чашке.

— О чем вы? — не поняла вопроса она.

— Все это, — парень обвел рукой округу. — Как вы думаете, насколько все это реально? Это солнце, прогулка на лодках, чай?

— Выглядит достаточно реальным для меня, мистер Доджсон, — недоуменно сказала девушка, все еще не понимая к чему он клонит.

— Если так, то скажите мне, мисс, где же ваши дорогие сестры, что были с вами?

— Ну вот же они, мистер Дод... — девушка было указала на места рядом с собой, чтобы не увидеть своих спутниц. Лишь пустые стулья. — Но... Где же они?

— Зовите меня Льюис, моя дорогая Алиса. Что же до того, где же ваши сестры... Не думаю, что они важны для этой истории, не так ли?

Это было так. Слова того, кто стал началом этой истории, прояснили ее разум, давая ей понимание того, где она и кто на самом деле.

— Я не Алиса, мистер Кэррол.

— И я не Льюис Кэррол, Алиса. Место где мы сейчас находимся — это, если можно выразиться — сцена. Воспоминание, точка начала координат, выдернутая из контекста и расположенная вокруг нас как декорация. И мы с вами — невольные актеры в этом импровизированном спектакле. И потому сейчас я Льюис Кэррол, а вы, юная мисс — Алиса.

— И все же — зачем мы здесь?

— Отличный вопрос, Алиса. Отличный вопрос. На протяжении тысячелетий люди пытаются дать на него ответ и никому пока не удалось. Что же до ответа... Мне кажется, что даже бабочка, блуждающая во тьме, не сможет дать точного ответа.

Не выказав никакой реакции в ответ на странного рода словесный оборот, скорее принимая его как данное, она все же мягко настояла на своем:

— И все же, мистер Кэррол. Почему я... здесь?

Мужчина отставил в сторону чашку, которая тут же исчезла без следа, прежде чем сложить руки в замок, подпирая подбородок.

— Чтобы стать Алисой.

Увидев ее непонимающий взгляд, он поспешил поправиться.

— Видишь ли, Алиса... ты не Алиса. Не сейчас. То что произошло... там, — с этими словами он махнул рукой куда-то в сторону, — позволило ей стать тобой. Но ты не стала ею.

— И с чего же вдруг я должна становиться ею?

Она была возмущена, даже немного зла за эти слова Льюиса. Она даже слегка повысила тон.

Мужчина примирительно поднял руки.

— Прошу прощения, Алиса. Неудачно выразился. Вы должны прийти к балансу. Сейчас твое "Я", настоящая ты — все еще балансирует на грани разрушения от той силы и потрясений, что на тебя свалились. Оттого и был выбран этот способ.

— Тогда кто вы, Льюис?

Мужчина улыбнулся.

— Думаю, глупо будет говорить о том, что я — автор идеи? В таком случае... Я — это основа. Сказка, придуманная незаурядным человеком для маленькой девочки, которой было скучно во время лодочной прогулки. Базис, на основе которого и сформировалась концепция, известная как "Алиса".

Она покачала головой.

— Не понимаю, как это может быть.

Льюис вздохнул.

— Представь себе веретено, Алиса. История, сказка, миф, легенда в своем оригинале являются тем самым стержнем, на который наматывается нить, сплетающаяся из человеческих верований, домыслов, дискуссий и идей. Так возникает концепция.

Она молчала. Время практически не существовало в этом месте за границей нереальности, и оттого сложно было сказать сколько времени проходило между ее репликами. Многое она могла обдумать и спросить, но отчего-то не спрашивала.

— Вы знали что так будет?

— Ты хотела спросить — знал ли Чарльз Доджсон о том, что случится с его произведением? Нет, он не мог и предположить, что история сложится подобным образом. Он знал о том, что его книга может быть успешной, а история — хорошей. Но никто не мог предсказать, что сказка станет чем-то большим. Великие страны сошлись в опустошающей братоубийственной войне, обрекая мириады людей на страдания. Дети в одночасье становились сиротами или же сами погибали от голода, болезней или бомбежек.

Но одной мировой войны не было достаточно для того, чтобы сформировать новую Персону. По сравнению с остальными, что вызревали в анналах истории на протяжении тысячелетий, для нашего появления нужна была гекатомба куда большего масштаба. И она пришла в виде болезни.

Стоило Всаднику на красном коне отступить, Всадник на пепельном коне решил собрать свою жатву. Мор, чудовищная болезнь поразившая миллионы.

Веретено истории начало облачаться в нити из человеческих страданий, горестей и мечты о лучшем завтра. Вера в Страну Чудес, прекрасную сказку, где все хорошо. Место, где все счастливы. И когда человек, ребенок, искал утешения в спасительном обволакивающем тумане чуда вовлеченности в историю — он находил ее среди парадоксальных пейзажей мира за пределами кроличьей норы. Мира, который Чарльз создал в этот летний день.

— А что с битвой? Губитель еще не повержен. У меня нет времени на все это.

Чарльз отмахнулся.

— Битва никуда не денется от тебя, Алиса. Энергия, что протекает сквозь тебя, достаточно сильна, чтобы поддерживать даже пятерых, но твои силы отданы Тому-Кто-Солгал и нам. И, поверь, этого будет более чем достаточно.

— Но город...

— Не пострадает более того, чем то, что уже произошло. Ты ведь никогда не задумывалась, на что способна та, в чьих силах воплотить все, что произнесено трижды?

— Что вы хотите сделать?

Льюис Кэррол улыбнулся. И эта улыбка была далека от человеческой. Стройные ряды острых клыков и поблескивающие фиолетовым кошачьи зрачки не прибавляли образу этого... существа ни капли человечности.

— О, моя дорогая Алиса, все просто. Если Алиса не может попасть в Страну Чудес, то мир вокруг станет ее Страной Чудес.

* * *

Александрия

Ситуация начала принимать по-настоящему скверный оборот. С одной стороны, судя по всему, Пантеон хватило самоконтроля, чтобы отдать своим проекциям указание минимизировать урон городу, одновременно с этим приказав им уничтожить Губителя.

На другой же чаше весов находилось явно нестабильное психическое состояние Пантеон, подпитываемое, к тому же, мучительной болью из-за отрезанной руки. Подобная нестабильность... крайне плохо сказывалась на окружающей действительности, если таковым можно было назвать массовый эпицентр-эффект накрывший город.

В какой-то степени это было похоже на силу Лабиринт, еще одной обитательницы Броктон-Бей, однако скорость распространения эпицентр-эффекта Лабиринт была гораздо ниже, но все равно напрямую коррелировала с психическим состоянием пользователя.

В случае же с Пантеон, ЭЭ* распространился практически мгновенно, накрыв как Губителя вместе с Люцифером, так и весь город, а, возможно, и куда большую территорию, точно судить было невозможно ввиду изменившейся метрики пространства.

Однако это было только начало. Психоделический пейзаж, возведенный, по видимому, "Алисой" на обломках Броктон-Бей, был далеко не пуст. И если наличие противоестественной флоры вроде каменных деревьев с силикатными листьями, что парой минут ранее проросли в пятнадцати метрах от неё, было еще относительно воспринимаемо, то вот странные тепловые сигнатуры, принадлежащие кому угодно, но не людям, что начали шмыгать в этих каменных джунглях с завидной частотой, вызывали у Александрии противоестественное чувство отторжения. Выглядели они как странная смесь кролика, гусеницы и бабочки, и вполне непринужденно перемещались во всех трех плоскостях, летая, прыгая и ползая по доступным поверхностям.

Возможно, в этом были виноваты воспоминания о ее столкновениях с творениями Нилбога, однако не стоило исключать вероятность наличия определенного типа воздействия Властелина, исходящего от этих животных.

Зависнув на высоте добрых сотни метров над уровнем новообразованного леса, Александрия пыталась оценить обстановку. Башня "Медхолл", во всяком случае, то, чем раньше было это монструозное здание, высилась, по крайней мере, в нескольких десятках километров от неё, демонстрируя поистине ужасающий уровень влияния на реальность.

Радиосвязь, однако не работала. Даже сверхтехнологичные передатчики Дракон, обеспечивающие связь не столько благодаря радиоволнам, сколь при помощи взаимной квантовой запутанности, отказывались ловить какой-либо сигнал, даже находясь в нескольких метрах друг от друга.

Совершенно иным уровнем было то, что запрошенная ею "дверь" так и не открылась, эффективно отрезая все пути к отступлению. И подобное развитие событий ей крайне не нравилось.

Мысленно героиня сделала пометку о том, что ранги Пантеон придется пересматривать... Уже в третий раз, и в этот раз гриф секретности будет по настоящему серьезным. Впрочем, она была совершенно неуверена, что по результатам сегодняшнего дня ей не придется выписывать ордер на убийство.

Пантеон была сильна. Невероятно сильна, опасна и, что самое плохое — непредсказуема. Наличие в стане её проекций одной только "Лахезис" делало ей одной из величайших угроз для Плана, с которыми только сталкивался "Котёл". "Люцифер" возводил её опасность на совершенно иной уровень.

И это если не брать во внимание такие неизвестные величины как "Тор", "Гробовщик" и "Алису", с силой последней она столкнулась прямо сейчас. Психическая же нестабильность... Безумные кейпы всегда были источником проблем для СКП. Безумные же и сильные кейпы — список угроз А-класса являлся наглядным перечнем того, на что подобные безумцы способны. И если события пойдут по наихудшему из возможных сценариев — то уже завтра... если оно наступит, то, возможно, в списке даже не А, но S-класса, появится новая запись.

Терять подобный актив, однако, Александрии не хотелось. Пускай она находила неприятным общение с морально несформировавшимися подростками, однако сила Эберт была слишком значительна в глобальном масштабе и терять такое было бы как минимум глупо. Тем более, что манипулировать подростками было не в пример легче, чем... другими личностями, чьи способности обладали сравнимой полезностью.

Периферийным зрением героиня уловила какое-то движение. Мгновенно развернувшись, Александрия увидела перед собой девочку лет пятнадцати на вид в видавшем виды истрепанном голубом платье готического фасона с повязанным поверх фартуком, на котором виднелись подозрительные бурые разводы. Дополнял картину мясницкий нож, заткнутый за пояс. Что же до лица новоприбывшей... Оно было неестественно, почти мертвецки бледно, лишь запавшие, обведенные антрацитовыми тенями глаза в тон столь же темным волосам, контрастировали с этой бледностью, создавая почти монохромную палитру. Тонкая полоска словно обескровленных губ была практически незаметна.

Учитывая то, насколько непринужденно она чувствовала себя на высоте сотни метров, беззвучно появившись из ниоткуда, у Александрии были вполне себе оправданные опасения по поводу личности новоприбывшей.

— Алиса, я полагаю? — как можно более спокойно осведомилась героиня.

— Верно, Защитница Людей**.

Она уже была осведомлена о том, что так называемые "персоны" используют нестандартные способы обращения к людям. Однако, это был первый раз, когда к ней обратились по прямому значению её псевдонима.

Хорошей новостью было то, что проекция была готова идти на контакт.

— Каково состояние Пантеон?

— Госпожа... восстанавливается. Не сколь телом, но духом.

— Тогда зачем это всё? Что ты сделала с городом? — не слишком эффективная тактика на её взгляд, но другие, более действенные, включали в себя либо прямую конфронтацию, либо давление авторитетом, и оба необходимых фактора на данный момент ставились под сомнение. Она не имела точного представления о силе этой "персоны", однако прямое противостояние с Эпицентром-девять-с-плюсом было глупой идеей само по себе. Не говоря о том, что сейчас у этой сущности в заложниках находится буквально целый город. И она не горела желанием узнавать, что может произойти, пожелай эта "персона" схлопнуть эти десятки километров созданного ею пространства обратно. Эффект Мантона проекции Пантеон имели привычку игнорировать.

— Лжецу требовалась сцена, на которой ему не придется беспокоиться о зрителях. Страна Чудес — прекрасное место, в котором мечты сбываются, — на этих словах "персона" улыбнулась, искажая похожее на фарфоровую кукольную маску лицо кривой трещиной безумной улыбки.

Александрия была достаточно опытна для того, чтобы понять, что ничего хорошего подобные выражения не могут значить. Мечты — это вообще крайне опасная субстанция. Особенно в том случае, если в твоих руках оказывается сила, способная стирать города с лица земли.