— Я бы не стала его убивать, он хорошо сражался.
Гонорий тоже вытянул вперёд руку, но его большой палец был направлен вверх, после чего посмотрел на Дамиана и предложил:
— Пусть его судьбу решат победительницы, раз наши мнения так разошлись. Согласен?
Дамиан нехотя кивнул, после чего глашатай объявил о решении императоров. Гладиатор поднял голову и посмотрел на девушек, о чём-то громко переговаривающихся, вернее, на Вилию, и произнёс одно слово. Вилия на мгновение замерла и что-то энергично сказала своим подругам. Потом две девушки подошли к нему, одна, протянув руку, сказала:
— Вставай, пошли. Трудно встать? Вилия, поддержи его с той стороны.
Девушки, оказавшиеся довольно сильными для их комплекции, подняли гладиатора и, поддерживая с двух сторон, повели, тот, больше обращаясь к Вилии, которая его бережно поддерживала, спросил:
— Куда вы меня тащите?
— Не бойся, не съедим, — хихикнула та, которая метала дротики, а Сэлли, многозначительно глянув на Вилию, сказала гладиатору:
— Лика или Дика тебя вылечат, они это умеют, а потом будешь у нас работать садовником, тебе понравится.
Победительницы ушли с арены и увели с собой побежденного, единственного их противника, оставшегося в живых. Дамиан, хмурясь, смотрел, как служители арены готовили её к следующему финальному поединку, он уже отошёл от шока, вызванного поражением его чемпионов, такого разгромного поражения. И кому?! Каким-то девчонкам! Но как оказалось, эти никому не известные девчонки — отменные бойцы, многочисленные агенты ничего о них не сообщали, а ведь такие бойцы обязательно должны были где-нибудь засветиться. Не может такого быть, чтоб о таких бойцах никто ничего не знал! Это настораживало, не исключено, что и на последний бой приготовлен подобный сюрприз. Но сейчас и он, Дамиан, сюрприз приготовил, вряд ли кто-то сможет устоять против выставленного им чемпиона, даже эта, как там её — Песчаная Змея. Как Дамиану доложили — тоже девица, причём ранее никак себя не проявившая, да и позже тоже. Провела единственный победный бой и исчезла. Про тот бой рассказывали какие-то небылицы, будто маленькая девица делала со Львом Пустыни, опытным и сильным бойцом, можно сказать, одним из лучших гладиаторов восточной части Империи, всё, что хотела, не иначе как его накануне чем-то опоили или просто отравили. Дамиан криво улыбнулся (он-то предпринял меры, чтобы к его бойцу никто посторонний доступа не имел, только проверенные люди) и, решив пойти ва-банк, предложил Гонорию утроить ставку, весьма немаленькую, на последний бой. Тот после непродолжительного раздумья нехотя (так показалось Дамиану) согласился, как бы проявляя неуверенность в силе своего бойца. Дамиан чуть улыбнулся, похоже, он прав, боец Гонория не так уж и силён, вот восточный император и колеблется — принимать ли предложение Дамиана. Ведь приняв, можно много проиграть, а отказавшись, показать неуверенность в силах своего бойца, признать, что боится его поражения, то есть почти признать его поражение. Дамиан откинулся на спинку кресла и стал смотреть на арену, там как раз выходили гладиаторы.
— Чёрная Скала! — объявил глашатай, на арену вышел чернокожий гигант, очень соответствующий этому имени. Любой из тех гладиаторов, которые сражались в предыдущем поединке (а все они были намного выше среднего роста) был бы по плечо этому чернокожему великану. На трибунах, особенно на тех, которые занимали зрители западной части Империи, раздались приветственные крики.
— Песчаная Змея! — назвал глашатай следующего поединщика. На тех трибунах, где раньше приветствовали темнокожего гладиатора, воцарилось недоуменное молчание. А вот на противоположных маленькую девушку встретили восторженным рёвом. Дамиан с удивлением смотрел на этого бойца, это была женщина, а если судить по её росту и размеру груди, то вообще молоденькая девушка, почти девочка! Но тем не менее её весьма бурно приветствовали, а такую реакцию публики надо заслужить. Дамиан скосил глаза на абсолютно спокойного Гонория, пытаясь понять, в чём причина этого спокойствия, ведь преимущество чёрного бойца более чем очевидно, его соперница едва достаёт своей макушкой до пояса своего противника! Да и вооружена она всего двумя ножами, закрепленными на поясе, который ненамного шире её юбочки и обмотан вокруг талии два раза. И это все доспехи и одежда, если не считать кожаного шлема, закрывающего лицо, даже не шлема, а маски. А вот у Чёрной Скалы оружия более чем достаточно (большой квадратный щит, гладиус в ножнах на поясе, там же висит громадная булава, ещё что-то скрыто за щитом), и тело, пусть не полностью, но защищено кольчугой, а на голове стальной шлем. Гладиаторы двинулись вдоль трибун, совершая обязательный круг, который заканчивался перед императорской ложей. Казалось, от тяжёлой поступи Чёрной Скалы содрогается земля, а вот его соперница этой земли вообще не касается, настолько легко она шла, даже не шла, а вприпрыжку бежала. Соперники должны были подойти к императорской трибуне одновременно, но девочка прибежала раньше и несколько раз прыгнула, кувыркаясь через голову, при этом ещё посылая публике и императорам воздушные поцелуи, вызывая этим аплодисменты на трибунах. Гонорий помахал девочке, а та в ответ присела в придворном женском поклоне, сказав при этом:
— Приветствую, Цезарь, постараюсь, чтоб ты не скучал.
— Цезарь, идущий на смерть приветствует тебя, — выпалил запыхавшийся Чёрная Скала, ему пришлось очень спешить, чтоб быть у императорской трибуны одновременно с противницей, но как он не торопился, это ему не удалось, его приветствие получилось скомканным, не имеющим той торжественности, какая должна быть. Дамиан нахмурился и поинтересовался у Гонория:
— Почему эта... твой боец не поприветствовала нас, как полагается?
— Я её как-то спросил — почему она не говорит, как принято, она ответила, что не собирается умирать, потому и не говорит, что идёт на смерть. Ведь сказавший такое должен обязательно умереть.
Дамиан, может, и хотел, что-то сказать, но промолчал, уж слишком много было странностей: сначала три девицы, вышедшие против пятерых воинов, выглядевших намного сильней их, и нельзя сказать, что с лёгкостью, но ведь победивших своих противников. А теперь эта девица, смотревшаяся воробышком, решившим потягаться с бойцовым петухом, да и вела она себя так, будто уже победила. Размышления Дамиана прервал раздавшийся удар гонга, показавший, что поединок начался.
Разошедшиеся в разные концы арены бойцы по сигналу гонга пошли навстречу друг другу. Если Песчаная Змея в той же легкомысленно манере (подпрыгивая и даже несколько раз кувыркнувшись в воздухе) бежала навстречу своему противнику, то Чёрная Скала, словно оправдывая своё имя, надвигался с неотвратимостью горного обвала (правда, не так быстро). Когда между ними осталось меньше десяти локтей, Чёрная Скала выхватил из-за щита боевой бич и ударил подпрыгнувшую в очередной раз противницу. Казалось, что этот удар достиг цели, ведь у того, кто подпрыгнул, нет опоры, а следовательно, изменить траекторию движения, то есть увернуться, он не может. Но Змее это как-то удалось, мало того, как-то скользнув вдоль бича, она ушла из поля зрения своего противника. Тому для нового удара пришлось замахнуться, а чтобы пустить в ход своё оружие, пришлось отвести щит немного в сторону. Вот к этому щиту (с наружной его части) и прицепилась вёрткая девица (прицепилась, воткнув в щит один из своих кинжалов, ногами встав на умбон). Лика могла летать не только в ипостаси дракона, но это у неё получалось плохо. В данном случае летать не требовалось, надо было только как бы взлететь и сделать так, чтобы противник не почувствовал, что щит стал тяжелее, это Лика и проделала, при этом вцепившись в воткнутый кинжал. Чёрная Скала сразу закрылся щитом, как только эта верткая Змея пропала с его поля зрения, совсем не понимая — куда она делась, и стал быстро кружиться (насколько это позволяла делать его комплекция и экипировка), пытаясь найти своего противника, но того нигде не было. Двигался он по арене довольно долго, не просто двигался, а ещё и крутился, вот так энергично перемещаясь из стороны в сторону, при этом стараясь прикрыться щитом от возможной атаки Песчаной Змеи, ещё и часто щёлкал бичом, пытаясь помешать невидимому противнику к себе приблизиться, совершенно не понимая, чем вызван смех зрителей. Не найдя своего вёрткого противника (то, как Лика увернулась от удара боевого бича, впечатлило и вызвало опасение у этого гладиатора), Чёрная Скала довольно долго бегал по арене, стараясь не подставиться под удар верткой девицы, неизвестно как уходящей у него из виду. Для этого гладиатор часто менял направление движения, всё это довольно быстро его вымотало. В итоге Скала остановился, тяжело дыша, не зная, что дальше предпринять, ведь его противник исчез!
— Ну что ты остановился? Ты так хорошо меня катал, устал, наверное? Ну, тогда отдохни, — произнесла голова в кожаной маске, появившаяся из-за кромки щита. Это была эта наглая девица, которую Скала так безуспешно пытался найти. Совершенно не понимая, как она подкралась так незаметно, что оказалась прямо перед его щитом, да ещё так близко, гладиатор, чтоб избежать возможного удара, резко отпрыгнул назад. Что вызвало новый взрыв смеха на трибунах. А девица, словно издеваясь, не отставала и последовала за ним, почти прижавшись к щиту (так казалось Чёрной Скале), при этом ещё и ехидно произнесла (довольно громко, так, чтоб её услышало как можно больше зрителей, в том числе и императоры): — Куда же ты, мой сладкий, покатай меня ещё.
Скала попытался достать нахалку, но у него это не получилось — мешал щит, девица непостижимым образом пряталась за ним. Она продолжала отпускать ехидные замечания, то появляясь, то исчезая за щитом, этими своими действиями смеша зрителей, не всех, а тех, кто её слышал, а кто не слышал, переспрашивал у слышавших. Скоро смеялись почти все зрители, те которые были из восточной части империи, зрители из западной части угрюмо молчали, но не все, некоторые тоже смеялись, оценив шутку девушки гладиатора. Чернокожий гладиатор в ярости отбросил щит в сторону и, отскочив назад, взмахнул бичом, чтоб достать нахалку, но девица снова куда-то пропала. Лика, ожидавшая чего-то подобного, не стала сразу соскакивать с летящего щита, а немного развернув его (так чтоб оставаться невидимой для Скалы), слегка изменила траекторию его полёта, после чего, бросив щит, прыгнула за спину гладиатора. Тот с недоумением смотрел на загремевший щит, не понимая — куда снова пропала его противница. Он несколько раз резко развернулся, но Лика, подойдя к нему почти вплотную, успевала за ним и из-за его спины не выходила, при этом она гримасничала и размахивала ножами, но ни разу не ударив, просто показывала, как она зарежет этого недотёпу. Эта игра Песчаной Змеи понравилась зрителям, они выражали своё одобрение свистом и криками, довольно обидными для гладиатора, он всё больше злился, это уже было хорошо видно, особенно на фоне издевательских ужимок этой наглой девицы. А как ещё можно расценить всё, что она вытворяла — только как наглое глумление над противником!
— Это не бой, это какое-то издевательство! На это нельзя смотреть! — не выдержал Дамиан, улыбающийся Гонорий предложил:
— Можешь не смотреть, а можешь этот бой прекратить, но это будет зачтено как поражение твоего бойца. Так как? Прекратим бой или пусть ещё побегают?
Дамиан скрипнул зубами, он-то думал, что выигрышная комбинация у него, но, похоже, это совсем не так. Его заклятый друг, очевидно, знал, что западный император приготовил (откуда он узнал, это другой вопрос), и предпринял ответные меры. Как в первом бою, так и сейчас. Да, Дамиан попал в хорошо подготовленную ловушку, но задуманная Дамианом игра гладиаторскими боями не ограничится. Пусть Дамиан проиграл огромную сумму, но сейчас торжествующий Гонорий даже не подозревает, какая судьба ему уготована. Западный император искоса взглянул на своего восточного коллегу, с улыбкой смотрящего на арену, где, похоже, дело шло к развязке.
Лике надоела игра в прятки, и она появилась перед своим противником, но не близко а на некотором расстоянии, Скала, не раздумывая, пустил вход боевой бич. Такому удару невозможно ничего противопоставить, но девочка сумела как-то увернуться, при этом непонятно как, скользнув вдоль бича, и выхваченным ножом перерубила его почти у самой рукояти.
— Авкт говорил, что этому ножику цены нет, теперь вижу, что это действительно так. А Сэлли настаивала — возьми кинжал, возьми кинжал, нет, нож намного лучше. Вот ты бы бросил щит, он тебе явно мешал, а теперь сними свою железную шапку и кольчугу, бегать же легче будет, — произнесла Лика, непонятно к кому обращаясь, то ли сама с собой разговаривала, то ли давала советы растерявшемуся Скале. Тот тупо смотрел на рукоять боевого бича, не понимая, как такое возможно — перерубить его ножом, да ещё и у самой рукояти, тут Лика немного слукавила, бич она перерубила магической силой, ножом это невозможно сделать, внутри бича спрятана стальная цепочка. Скала, не став следовать совету девочки, выхватил гладиус. Лика, кувыркнувшись, подскочила к упавшему щиту и продолжила советовать своему противнику, показав на четыре ножа, закреплённых в специальных зажимах с тыльной стороны лежащего на земле щита:
— А вот ножики ты напрасно бросил, судя по их виду — неплохие ножики, если не возражаешь, я их подберу. А вот этой ковырялкой и этой тяжёлой штуковиной, — Лика указала на гладиус, а потом на булаву, — ты меня не достанешь. Эта, так грозно выглядящая, штуковина совершенно бесполезная — тяжёлая и неудобная, брось её! Теперь я понимаю, почему ты так запыхался, бегать с такой тяжестью тяжело и неудобно. Ну вот, я же сказала — очень неудобная штука, зачем ты только её взял?
Пока Лика это всё говорила, Скала не стоял на месте, он последовал совету девочки — бросил булаву, но не просто бросил — метнул в Лику, стараясь если не попасть, то хотя бы отвлечь внимание от удара гладиусом. Но всё это не дало результата, Лика увернулась как от летящей в неё булавы, так и от меча бегущего к ней гладиатора, но при этом воткнула два ножа, ранее принадлежащих Скале, ему же в руку, державшую гладиус. Ещё раз перекувырнувшись в воздухе, Лика вытащила из зажимов на щите оставшиеся там два ножа, сопровождая эти действия ехидным вопросом:
— Я же тебе говорила, напрасно ты ножики бросил, как ты думаешь, куда я эти воткну?
Скала зарычал, выдернув ножи из правой руки, подхватив гладиус левой, двинулся на Лику, та подождала, пока он подойдёт, увернувшись от меча (Скала успел его перехватить другой, здоровой рукой), воткнула оба ножа в левую руку гладиатора. Скала, продолжая рычать, выронил меч. Его руки висели плетьми, но он, наклонив голову, упрямо шёл на Лику, та, в очередной раз отскочив в сторону, поинтересовалась:
— И что теперь? Ты так наклонился, потому что хочешь меня забодать? Так у тебя же рогов нет или всё-таки есть, только их не видно, да? Ах нет, ты намереваешься меня затоптать? Так ведь не догонишь.
