Прорвавшись через стихийно образовавшийся заслон, Тобирама бежал вперед, ощущая как вздрагивает земля под ногами и видя, как над отрогами гор поднимаются облака пыли и черного дыма. А затем одна из гор начала оседать прямо на глазах у мужчины, оглашая пространство вокруг рокочущим грохотом, похожим на раскат грома. Обычные шиноби, еще остававшиеся где-то неподалеку, прыснули в стороны словно испуганные мыши (животные и птицы сбежали еще раньше).
Лишь глава АНБУ Конохи продолжал бежать к источнику шума, невзирая ни на дрожь земли, ни на что бы то ни было еще.
Он должен был успеть...
Примечание к части
Жду отзывов.
Глава 40
Голова огромного водяного змея поднялась над полем боя четырех могущественных шиноби, в следующую секунду тело исполина окутали яркие разряды молнии, которые мерцали в неподвижно застывших гранях существа, на миг показавшегося изящной скульптурой из цветного стекла. Однако же наваждение рассеялось, когда монстр совершил стремительный рывок, таранным ударом головы заставляя землю вздрогнуть, а каменную скалу с глухим треском расколоться. Облака брызг закрыли собою небо, пропитывая пыль и туша немногочисленные оставшиеся пожары (просто в зоне досягаемости трех каге, оставалось не столь много топлива для огня, а древесина созданная при помощи мокутона скорее тлела, нежели горела по-настоящему). Однако не прошло и пяти секунд, как поле боя затопил огненный ураган, созданный при помощи совмещения стихий огня и ветра, который в какие-то мгновения превратил воду в пар, высушил и заставил потрескаться землю, раскалил воздух до такой степени, что его стало больно вдыхать...
"Биджу! Вот ведь привязались", — скрывшись под очередным древесным куполом, который стремительно прогорал под атакой Какудзу, Хаширама пытался перевести дух после обмена ударами.
Его противники не были соклановцами, тренирующимися с детства бок о бок и понимающими друг друга без слов и даже взглядов; они не были и членами одной команды, которая на протяжении месяцев отрабатывает совместные тактики и стратегии... они были бойцами, по силе и опыту достойными называться каге своих деревень, пусть представитель Скрытого Водопада и отрицает свой статус. Что это значило для Сенджу? Каждый из них имел козыри, которые могли смертельно удивить любого противника, а также они умели читать противников, предугадывая следующие действия, видя сильные и слабые стороны, чем без зазрения совести пользовались и теперь, но только для координирования своих атак.
"Им ничего не стоит угадывать слабые места друг друга и прикрывать их, мешая мне контратаковать. Вместе с тем, комбинированные техники, применяемые попеременно разными шиноби, заставляют меня все больше сил тратить на защиту. Мрак... Бой на истощение я могу и проиграть", — заменой уйдя из-под купола, в который врезалась ударившая с неба молния, хокаге создал двух древесных клонов, один из которых сразу же ушел под землю, а второй перешел в наступление при помощи выстреливающих из земли бревен, взрывающихся сотнями осколков, которые в свою очередь пускали корни по всему полю боя и вытягивались ввысь гибкими побегами, покрытыми острыми шипами по всей своей длине.
— Это на нас не действует, разве не понятно? — запуская лезвия ветра, которые порубили почти треть новоявленной плантации в салат, осведомился мизукаге.
— Газ, — холодно констатировал Какудзу, который распавшись клубками из черных нитей, принял форму пяти самостоятельных людей, каждый из которых обладал запасом чакры очень сильного джонина, при этом на виртуозном уровне управлялся с одной из стихий (отличались они только наличием белых масок у четырех из пяти двойников).
"Эх, не сработало... Или?..", — объемный взрыв, вызванный мгновенным воспламенением распыленного в воздухе вещества заставил пригнуться, ударной волной едва не уронив главу Скрытого Листа с ног.
К сожалению райкаге оказался слишком быстр, мизукаге воспользовался "водяной тюрьмой", чтобы защитить себя от пламени, а шиноби из Водопада просто поднял каменную стену, за которой и укрылись его тела. Но это было далеко не все, на что рассчитывал Хаширама и к тому моменту, когда противники оклемались, его пальцы сложили последнюю ручную печать, а губы безмолвно произнесли:
— Стихия земли: великий обвал.
Находящаяся совсем рядом (каких-то сто-сто пятьдесят метров) скала вздрогнула и начала падать, с каждым мгновением все ускоряясь. Сопровождался этот процесс грохотом и странным гудением, которые могли просто почудиться Сенджу, использовавшему замену на собственного древесного клона, успевшего пользуясь техникой подземного плавания удалиться на безопасное расстояние и создать вокруг себя защитную сферу.
Сила удара была такой, что даже находясь в своем импровизированном бункере, который дополнительно напитал чакрой, хокаге едва не был погребен заживо. Слегка дезориентированный он выбрался на поверхность и узрел клубы каменной пыли, поднявшиеся над землей, усеянной воронками и крупными осколками...
"Удручающий пейзаж", — отстранено отметил Хаширама.
Ему не позволили долго наслаждаться видом плодов труда рук и чакры своих: искря молниями, в небо взлетел глава Скрытого Облака, начавший осыпать землю яркими сферами, взрывающимися при столкновении с любым препятствием. Этот "звездный дождь" задел и то место, где находился Сенджу, чем заставил его отступить... едва не попав под водяной вал, за которым последовала усиленная воздухом стена огня.
Подняв перед собой клиновидную каменную стену, которая словно волнорез перенаправила пламя в стороны, основатель Скрытого листа сразу же был вынужден вступить в схватку с райкаге. Здоровяк успел приземлиться и применив рывок, сократил расстояние до минимума необходимого для применения тайдзюцу.
Глава Кумовцев, не сумев реализовать свое преимущество в скорости и пробивной силе, не прошло и десяти секунд обмена тычками, способными без труда крошить камни, снова разорвал дистанцию. Сенджу, вскинув голову и оценив обстановку, без удивления заметил несущегося в его сторону огненного дракона, настолько напитанного чакрой, что мог бы превратить в оплавленную воронку деревню средних размеров. Только вот ни отскочить, ни как-либо защититься он не успел, так как в порождение стихий огня и ветра, с противоположной стороны врезался очередной водяной змей...
Рисунок боя сломался и противники отпрыгнули друг от друга, настороженно озираясь: последнюю технику, по силе не уступающую тем ударам, которыми обменивались шиноби до этого момента, не применял ни один из них. Но вскоре новое действующее лицо само о себе заявило, появившись на обломке скалы и источая сильнейшую жажду убийства.
— Тобирама? — с недоверием спросил хокаге, но тут же сам себе кивнул, стоило лишь прислушаться к своим ощущениям, все еще обостренным благодаря почти растраченному заряду сенчакры.
— Что за тон, Хаширама? — приподнял брови в удивлении альбинос. — Ты не рад меня видеть?
— Не то чтобы совсем не рад... — глава Скрытого Листа криво усмехнулся и стрельнул взглядом в сторону противников, после чего пояснил: — Тут ходят слухи, что все это нападение — твоих рук дело.
— Тобирама, — подал голос Какудзу. — Если ты пришел за глазами Учихи, то их здесь нет. Если же ты хочешь сам добить нынешнего хокаге, чтобы занять его место — мы мешать не будем. В конце концов, Хаширама в любом случае должен был стать следующей целью альянса.
— Наши договоренности сохраняются в силе, — подтвердил мизукаге.
Пользуясь тем, что старший Сенджу отвлекся, глава Скрытого Облака стремительно метнулся в атаку, целясь сложенными в наконечник копья пальцами правой руки точно в спину противника. Покров молний позволил ему ускориться настолько, что начавший оборачиваться хокаге явно опаздывал, чтобы успеть защититься.
Начальник АНБУ Конохи, восприятие которого резко обострилось и ускорилось из-за прилива чакры в мозг и вброса гормонов в кровь, с невероятной до этого момента точностью видел лицо брата, словно бы выточенное из камня (настолько велико было его напряжение). Брошенный наперерез темнокожему здоровяку кунай с печатью для хирайшина был брошен с такой силой, что казалось сам превратился в молнию, а пальцы левой руки сами сложились в знакомую печать.
Миг дезориентации и Тобирама появился лицом к лицу с райкаге, уже готовясь ощутить на себе действие его техники, так как что-либо предпринять уже не успевал. В глазах же противника виделось торжество: ему было плевать, кого из Сенджу убьет эта атака, ведь Коноха в любом случае понесет серьезную потерю.
"Как все глупо получилось. Жаль... Жаль, что я не справился со своей задачей; я не смог защитить клан и брата. Мадара жив и после моей смерти, Учихам уже никто не сможет противостоять: Хаширама слишком наивен, чтобы увидеть ту угрозу, которую несет его "друг"", — мгновения тянулись безумно долго, позволяя во всех красках разглядеть окутанную молниями руку.
Боль в боку и рывок в сторону отрезвили Тобираму, выбив из созерцательного состояния. Столкновение с землей вовсе встряхнуло голову, позволяя вернуться в боевой режим. Стоило же ему вскочить на ноги и вскинуть взгляд, как сердце предательски пропустило удар...
"Нет", — билась об черепную коробку испуганная мысль.
— Нет, — лихорадочно шептали вмиг пересохшие губы.
— Нет... — удивленно прохрипел глава Кумо, грудь которого пробил деревянный кол, в который превратилась рука Хаширамы, в то время как его собственная рука разворотила ребра хокаге.
— Как романтично, — хмыкнул Какудзу, сливаясь воедино с уцелевшими после всего произошедшего масками. — Почти объятья настоящих друзей.
— Уходим, — решил мизукаге, сразу же сорвавшись на бег, стремясь оставить поле боя позади.
— Все сложилось удивительно удачно... Тобирама, — сложив руки в знак печати концентрации, шиноби Скрытого Водопада добавил: — Удачно для нас. До встречи на поле новой битвы и спасибо за то, что отвлек Хашираму. Без твоей помощи, мы бы еще долго его гоняли, а может быть и вовсе проиграли бы.
Применив шуншин, Какудзу исчез из поля зрения, а младший из братьев Сенджу, лицо которого было столь же белым, как и волосы, подбежал к осевшим на землю каге. Для гарантии, он не забыл ударом куная перерубить шею кумовца, прежде чем отшвырнуть его прочь, освобождая родственника от чужеродного предмета в груди.
— Зачем, Хаширама? — уложив тело главы Скрытого Листа на более или менее ровный участок изрытой почвы, командир АНБУ сложил несколько печатей и активировал медицинскую технику. — Зачем, Хаширама?.. Я же...
— Дурак ты, Тоби... — применив остатки чакры для техники чревовещания, отозвался на слова брата хокаге. — И я... тоже. У нас это... семейное...
— Заткнись идиот! — дрожащими руками младший Сенджу извлек из подсумка свиток, предназначенный для переноса раненых. — Береги силы: сейчас я доставлю тебя в госпиталь. Все будет хорошо... Слышишь? Не смей умирать!
"Все не должно быть так! Не должно! Я не так планировал... Мадара — это все он! Учиха во всем виноваты!".
* * *
Появление в госпитале Конохи истощенного, взмыленного и злого Тобирамы, который в приказном порядке велел собрать всех имеющихся ирьенинов для срочной операции, заставило шиноби взволноваться. Когда же стало известно, что пострадавшим является хокаге-сама, лечебное заведение вовсе загудело словно разворошенный улей, а в разные уголки деревни, тем или иным образом, отправились тревожные вести.
Извлеченное из свитка для переноски раненых тело уже было практически мертвым, а жизнь в нем сохранялась исключительно благодаря чакре, да совершенно нечеловеческой живучести старшего из братьев Сенджу. Меднины, когда увидели то состояние, в котором находится грудная клетка пациента, первым же делом стали напитывать целебной чакрой его мозг, чтобы не дать клеткам начать разрушаться из-за отсутствия воздуха и иных веществ, доставляемых с кровью.
Обученных ирьенинов, способных помочь хотя бы путем передачи своей чакры хирургам, созывали отовсюду откуда только могли: о какой-либо секретности уже и речи не шло. Ведущим специалистам госпиталя пришлось буквально воссоздавать малый круг кровообращения и пересаживать сердце, параллельно борясь с иммунной системой пациента, стремящейся отторгнуть чужеродные элементы. В процессе этого, насыщение крови воздухом проводилось искусственно, что тоже требовало огромных затрат сил и тонкого контроля от меднинов.
Сам Тобирама, когда убедился в том, что ничем более не может помочь, незаметно ускользнул из госпиталя, удачно избежав встречи с Мито Узумаки...
Примечание к части
Автору стыдно, но... арка затягивается, а писать дальше нет никаких моральных сил. Так что, вот...
Жду отзывов.
Глава 41
Вернувшись в Коноху вместе с отрядом соклановцев, еще недавно жаждавших его крови, Мадара узнал то, что Хаширама попал в госпиталь с травмами, несовместимыми с жизнью для любого другого шиноби и только живучесть Сенджу его спасла. Однако же сейчас, когда меднины пытались спасти хокаге, его же иммунная система восставала против всех попыток восстановить тело при помощи приживления донорских органов. В результате, правитель Скрытого Листа был помещен в закрытую палату, где для него организовали систему искусственного поддержания жизни, пока не будет найден способ лечения. Тобирама же, после того как доставил брата в операционную, куда-то исчез и его с тех пор никто не видел, хоть Мито и старалась найти всеми силами, чтобы поговорить на серьезные темы...
Принцесса клана Узумаки была бы не против пообщаться и с главой клана Учиха, но тот не желал терять время, которое судя по ощущениям утекало сквозь пальцы, а потому направился прямиком к Харуки-чан, которая дежурила на первом этаже госпиталя Конохи, в зале приема срочных пациентов.
— Мадара-кун! — только увидев заходящего в помещение брюнета, гриву волос которого украшали седые пряди, блондинка с радостным криком бросилась ему на шею. — Я так испугалась, когда стало известно о нападении на тебя и хокаге-сама...
— Тише-тише, Харуки-чан, — мягко улыбнулся Оранжевоглазый Демон. — Я в полном порядке. Не пострадало ничего кроме моей гордости...
— Ууу... — молодая женщина отстранилась, театрально всхлипнула и заявила: — Ничего, Мадара-кун, я все равно буду тебя любить... Даже без твоей... гордости.
— Пошлячка, — закатил глаза второй основатель Конохи.
— От пошляка слышу, — хихикнула Дао и взмахом руки отбросила светлые волосы себе за спину. — Я на тебя еще зла за то, что ты не взял меня на запечатывание.
— И правильно сделал, — строго ответил мужчина, суровым взглядом заставив собеседницу втянуть голову в плечи, но тут же смягчился и вернул улыбку на лицо. — Харуки-чан, я хочу, чтобы ты провела на мне операцию.
— По увеличению гордости? — пошутила блондинка.
— По пересадке глаз, — не поддержал ее тон Учиха, извлекая из подсумка свиток со своим недавним трофеем.
— Но... — молодая женщина стушевалась, растеряным взглядом смотря на мужчину. — Почему я?
