Гарри открыл глаза, но никаких изменений не произошло. Кругом было сплошная тьма, ни одного просвета. "Что произошло?" — недоуменно подумал юноша, а затем накатила паника. "Я ослеп? Я ничего не вижу". Рот открылся в безмолвном крике. Где-то на краю сознания до него дошло, что он не слышит собственных криков, совсем. Юноша заметался: шаг влево, шаг вправо, потом назад, снова влево. Сердце билось, как сумасшедшее, и готово было выскочить из груди. "Надо успокоиться", — появилась мысль в голове. — "Должно быть объяснение". Гарри остановился, закрыл глаза и начал медленно дышать. Вдох, выдох, вдох, выдох. Сердце начало замедлять свой бег, в голове прояснилось. Еще один глубокий вдох и медленный выдох. Гарри открыл глаза, как только перед глазами перестали мелькать разноцветные круги, юноша понял, что тьма не была абсолютной. С трудом он смог различить какие-то предметы вдалеке, но что это было он так и не смог сказать, слишком темно. Гарри попытался найти свою палочку, и понял, что ее нет с ним. Панику он подавил в зародыше. Немного успокоившись, юноша решил двигаться вперед, и, осторожно ступая, двинулся в путь. Казалось, что на его пути просто ровная дорога, никаких предметов, силуэты которых он видел вдалеке. Но вдруг внимание Гарри привлек странный маленький огонек, который пропадал, то ярко вспыхивал. Юноша направился к нему. Сколько он шел по этой бескрайней тьме, он не знал, но постепенно огонек стал ближе, а еще через некоторое время разделился на несколько, словно где-то вились светлячки, но еще спустя какое-то время, Гарри понял, что это свет, падающий из окон дома, он был уже не так далеко от него. Странный страх поселился в сердце юноши. Он не мог объяснить, почему ему не хотелось идти к этому дому. Просто откуда-то юноша знал, то в этом доме должно произойти что-то плохое, но ноги сами несли. Гарри поднялся на крыльцо довольно большого двухэтажного дома, осторожно толкнул дверь, та без скрипа подалось под его рукой. Гарри вошел, огляделся. Все в доме говорило о достатке людей, здесь живущих, но в то же время было обезличено, словно дом не был постоянным пристанищем семьи, здесь проживающей. На первом этаже было тихо. Гарри сам не понял, когда успел дойти до лестницы, но теперь он поднимался на второй этаж, откуда доносился чуть слышный женский голос, что-то напевавший. Юноша подошел к полуприкрытой двери, из-за которой и раздавался голос. Толкнув дверь после довольно долгого обдумывания, Гарри увидел рыжеволосую девушку, сидящую перед детской кроваткой, на которой лежал...
— Мама, — прошептал Гарри. Но девушка не обернулась, она его не слышала. Вот девушка встала, повернулась. Гарри сжался, понимая, что сейчас она его увидит, но взгляд девушки лишь скользнул по нему и двинулся дальше. "Она меня не видит?" — удивился юноша.
— Папа, скоро придет, и мы будем собираться. Через несколько часов мы будем дома, малыш. Там мы будем жить до самого твоего поступления в Хогвартс, — Лили повернулась к своему маленькому сыну, а тот в ответ смотрел на нее своими серьезными зелеными глазами. — Знаешь, это так ужасно, что я не могу ничего рассказать Джеймсу. Ну, о том, кто мы с тобой на самом деле. Странно, что я училась в Гриффиндоре. Конечно, мне было бы лучше всего в Райвенкло, но по роду я все-таки должна была попасть в Слизерин. Шляпа даже не предлагала мне такой вариант. Я боюсь за тебя, малыш, — девушка снова села перед кроваткой и погладила мальчика по голове. А шестнадцатилетний Гарри не мог пошевелиться, словно прирос к тому месту, на котором стоял. Лили тем временем продолжала делиться своими мыслями с сыном. — Рано или поздно черты рода проступят явно, что само по себе уже страшно. Знаешь, малыш, а ведь мы с тобой первые Слизерины с зелеными глазами. Остальные имели синие, очень насыщенного цвета. Я могу сделать только одно, чтобы никто как можно дольше не мог узнать о нашей с тобой связи с одним из Основателей, которого к тому же еще и не любят.
Лили встала со своего места и вышла из комнаты, пройдя сквозь Гарри. "Что происходит?" — юноша поежился. — "Я что, попал в прошлое? Мне дали шанс узнать, что происходило тогда?" Вопросы, вопросы, вопросы. Голова начала раскалываться. А тем временем Лили вернулась в комнату, поставила на стол принесенные предметы и стала что-то готовить. Затем она уколола себе безымянный палец и три капли крови упали в кубок.
— Сейчас будет немного больно, но так надо, — Лили взяла маленького Гарри на руки, а затем проделали с ним ту же операцию, что и с собой. Малыш заплакал. Лили тихо что-то напевая, укачивала его на руках. Когда ребенок успокоился, девушка положила его в кроватку, затем взяла кубок, в котором теперь уже плескалось изумрудная жидкость. Несколько капель с ее пальцев упали на ребенка. — Кровью своей я скрыть хочу дитя от крови моей и плоти моей. Да не узнает никто, пока не придет срок истину, да спадут чары в день совершеннолетия, да вступит он в наследие свое. Отныне внешность твоя, как у твоего отца, пока не придет время принять ее настоящую.
Изумрудная вспышка, и все закончилось. Лили обессилено опустилась на стул. Казалось бы, такой простой ритуал, всего по три капли крови от каждого, но он забирал огромное количество энергии. Старший Гарри понял, что только видел, как его мать накладывала на него скрывающие внешность чары. Вдруг все закрутилось, желудок куда-то упал, к горлу подкатила тошнота, но все также внезапно и закончилось. Теперь юноша стоял посреди гостиной в совершенно другом доме. В креслах перед камином сидели его отец и мать, они ругались.
— Пойми, так будет лучше, — настаивал Джеймс.
— Почему ты так веришь Дамблдору? Что он такого сделал, чтобы его боготворить? — распалялась Лили.
— Он великий волшебник, — воскликнул Джеймс.
— Он великий манипулятор, — огрызнулась Лили. — Он промыл тебе мозги, Джеймс. Ты уже забыл, что последние семь лет только тем и занимался, что изучал Темную магию? Джеймс, человек не может в одну секунду так перемениться.
— Я пришел к выводу, что Темная магия — зло, — гневно вскрикнул Джеймс, вскочив с кресла. Шестнадцатилетний Гарри вздрогнул. Юноша беспомощно огляделся, и замер, глядя на маленького мальчика, стоящего на самом верху лестницы и смотрящего на своих родителей.
— Не ори, Гарри спит, — прошипела Лили.
— Я должен поговорить с директором, — сказал Джеймс.
— А сам ты уже не можешь принимать решения, да? — снова взбеленилась Лили. — Мне уже все это надоело, Джеймс. Когда мы, черт возьми, вернемся домой?
— Здесь мы в безопасности, — гневно произнес Джеймс.
— От кого? — съязвила Лили. — Нам ничто не угрожает, и никогда не угрожало.
— Гарри тоже может оказаться героем этого пророчества. Ритуал будет завтра, я так решил, а сейчас мне пора, — Джеймс встал и вышел из гостиницы. На этот раз Гарри успел отойти в сторону.
— Господи прости, этот просто дурдом какой-то. Как жаль, что я не могу рассказать, что мне и Гарри ничего угрожает, — вздохнула Лили, а затем подняла глаза. — Гарри!
— Мамочка, — мальчик сделал первый шаг к ступеньке. Лили вскочила и в мгновение ока взлетела по лестнице.
— Почему ты не спишь, малыш?
И снова круговерть. Та же гостиная, у стола стоит Джеймс Поттер и перебирает бумаги. Вдруг дом сотрясается от удара и резко открывается дверь. На пороге стоит закутанная в темный плащ фигура. Джеймс выхватывает палочку.
— СТУПЕФАЙ!
— ПРОТЕГО! — парировал пришелец. — Поттер, уймись! Ты мне не нужен, мне нужны твоя жена и сын.
— Лили, хватай Гарри и беги! — закричал из всей мочи Джеймс, бросаясь к Волдеморту. — Он здесь!
— Идиот, — скрипнул зубами гость, скидывая с головы капюшон. Джеймс разбрасывался заклятиями, а Волдеморт в основном ставил щиты, лениво отмахиваясь от бесчинствующегося молодого человека. Джеймс рванул вперед, понимая, что магией ничего сделать не может. Он схватил Темного лорда за мантию, та распахнулась. Висящий на шее мужчины медальон коснулся обнаженной руки Джеймса. Том выплюнул. — ИДИОТ!
Джеймс медленно осел на пол, закатив глаза.
— Мой лорд, что с ним? — Хвост появился за спиной Волдеморта.
— Этот идиот сам себя убил, — выплюнул Темный лорд. — И какого надо было все это устраивать?
Питер присел на корточки перед Джеймсом, потрогал пульс, потом посмотрел на своего господина, который уже поднимался по лестнице на второй этаж.
— Джеймс, Джеймс, ты действительно настоящий гриффиндорец, — вздохнул Хвост, но вдруг его голову пронзила сильная боль. Питер сжал руками виски, застонав от боли. Старший Гарри несколько секунд смотрел на человека, которого считал виновным в смерти родителей. А затем пошел вслед за темноволосым мужчиной.
В детской комнате перед детской кроваткой стояла Лили, напротив нее в метре от двери стоял Волдеморт. Гарри замер.
— Что тебе нужно? — нервно воскликнула Лили.
— Ты идешь со мной, — безаппеляционно заявил Волдеморт.
— Никогда. Я не хочу иметь с тобой ничего общего, — закричала девушка.
— Тогда я заберу твоего сына, а ты будешь думать, что он умер, — скривился Волдеморт и двинулся к кровати.
— Только не Гарри. Убей меня, но его не трогай, — закричала Лили.
— Ты в своем уме, женщина? — Темный лорд даже остановился, чтобы внимательнее посмотреть на девушку.
— Только не Гарри, только не Гарри, — твердила Лили. Она выглядела как-то странно. Волдеморт вдруг резко дернулся к девушке, схватил ее за плечи и заставил смотреть себе в глаза.
— Кто? — зашипел он ей прямо в лицо.
— Что? — не поняла Лили, разум у нее затуманился.
— АКРОФАТУЛИО ДАРЕ! — воскликнул Темный лорд, направив палочку на Лили. Девушка пошатнулась и луч, не задев ее, устремился к стоящему в кроватке маленькому Гарри. Волдеморт рванулся вперед.
— НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ГАРРИ! — Лили и Волдеморт коснулись луча, но Темный лорд на долю секунду раньше. Лили рухнула на пол.
— Вот мы и остались одни, Гарри, — Волдеморт посмотрел на малыша, затем поднял палочку. Старший Гарри как завороженный смотрел на происходящее. — ИНКЛЮЗИО СПИРИТУС!
Светло зеленый луч полетел к малышу, коснулся его лба. Вокруг маленького Гарри появилась зеленая сфера, а затем она снова превратилась в луч, который влетел в тело Лили.
— СПАТИУМ ИН СПИРИТУС, — произнес Волдеморт, направив палочку на девушку. Синий луч слился с зеленым. Тело девушки тряхнуло, глаза открылись.
— Что со мной? — хрипло прошептала Лили.
— Кто поил тебя зельем отторжения души, девчонка? — зло прошипел Темный лорд.
— Зельем? Отторжение души? — Лили ничего не понимала. Она медленно поднялась, подошла к столу. Казалось, она совсем забыла о том, что в комнате находится враг всего человечества. Девушка взяла стакан и сделал несколько глотков, за книгой она увидела свою палочку, про которую почти забыла. Схватив ее, она повернулась к Волдеморту, подняла руку.
— Авада Кедавра, — выкрикнула девушка.
— СТУПЕФАЙ! — одновременно с ней произнес Темный лорд. Девушка покачнулась, в последнюю секунду направление палочки изменилась, и авада полетела в малыша.
— НЕЕЕТ, ТОЛЬКО НЕ ГАРРИ! — закричала девушка, сделал шаг вперед. Авада долетела до малыша, но не тронула его, коснулось лишь светло-зеленого свечения, которое еще не погасло, а затем через тело Лили, которое почему-то вдруг стало прозрачным, ударило в самого Волдеморта.
— Не может быть, — прошептал тот, с трудом поднял палочку, прикоснулся к месту, где у него билось сердце, и прошептал. — СПИРИТУС! — затем указал на малыша. — ИН МЕНС!
Черный луч вошел прямо в лоб маленького Гарри. Гарри-старший с изумлением смотрел, как на лбу у него маленького появляется шрам-молния.
— Я с тобой всегда, Гарри. Однажды я вернусь за вами, — хрипло прошептал Волдеморт, и вдруг на его месте появилось что-то черное, через секунду оно вылетело сквозь стену. А в комнату ворвался Питер.
— Милорд, милорд, — Хвост упал на колени рядом с плащом и горкой пепла. Несколько секунд было тихо, затем Питер поднял палочку своего Господина и положил в карман. Шестнадцатилетний Гарри был в шоке. Он уже ожидал, что его снова закрутит, но тут сквозь него прошло еще одно действующее лицо.
— ИМПЕРИО! — луч ударил в Хвоста. — Сейчас ты направишься в..., — Гарри не расслышал, что сказал какой-то довольно знакомый голос. — КОСОЛЬДИМИЛИО! Ты предал Поттеров, ты выдал их местонахождение своему Господину. Иди, ты должен выжить любой ценой, ты мне еще нужен.
Гарри затошнило. Хвост с остекленевшим взглядом поднялся и вышел из комнаты. Мужчина в плаще с капюшоном посмотрел на малыша.
— Значит, ты каким-то непостижимым образом отправил в небытие Тома, Гарри, да? Но ведь ты у нас не Избранный. Ты не имеешь никакого отношения к Основателям. Избранный у нас Невилл. Что ж, это может быть удачей, — мужчина скинул с головы капюшон. Гарри чуть не заорал. Перед ним стоял Дамблдор, собственной персоной. — Ты хоть и маленький, и можешь не вспомнить этот день, но стоит подстраховаться. — Легилемент Морталериу!
Ребенок закричал и начал захлебываться в слезах. Но директор был неумолим. Старший мальчик уже двинулся вперед, как его за талию обвили руки, затем на плечи легли еще, кто-то взял его за руку и сжал ладонь. Гарри медленно повернул голову и посмотрел на стоящую рядом Гермиону. За ее спиной, положив руку на плечо Гарри, стоял Блейз. Обнимал юношу Джордж, на другом плече лежали руки Фреда и Драко.
— Это уже было, Гарри, — прошептал Драко, в глазах которого билась боль, не находя себе выхода.
— Мы видели все, — Блейз чуть сильнее сжал плечо друга, глядя в его изумрудные глаза.
— А теперь ты отправишься к своим маггловским родственником, мальчишка, а я подумаю, что с тобой делать в дальнейшем, — прищурился Дамблдор. — Артур хорошо сработал, сделал все как надо, — Дамблдор скривился, посмотрев на Лили. — Давно надо было от тебя избавиться девчонка. — Дамблдор подошел к столу, взял с него флакон, который стоял рядом с графином, повертел его и усмехнулся. — Зелье отторжения души, — а затем аппарировал.
— НЕНАВИЖУ! — прошипела Гермиона.
— Ненависть вам не поможет, — раздался голос в комнате. Гарри задрожал, его вдруг затошнило, ноги стали подкашиваться, он стоял только потому, что его держал Джордж.
— Кто вы? — потребовал Драко. В комнате сгустилась тьма, из которой вышел молодой человек, чем-то напоминающий и шестнадцатилетнего Тома Риддла, и сегодняшнего Гарри. Драко сглотну. — Кто вы?
— Можно сказать, что я остатки души Тома Марволо Риддла, которые живут в Гарри, — ответил юноша.
— ЧТО? — хором воскликнули ребята.
— Что вы знаете о крестражах? — вместо ответа спросил юноша.
— Эмм, — только и вырвалось у ребят.
— Понятно, — кивнул юноша. — Волдеморт, то есть я, создал семь крестражей, иначе говоря, разбил свою душу на семь частей и вложил их в кое-какие предметы и существа.
— Но это же..., — Гермиона не смогла оформить своей мысли.
— Вы знаете, почему он не смог полностью возродиться? — вдруг спросил юноша, все хором покачали головой, не понимаю, почему вообще слушают это существо, или кем бы оно там не было.
