| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Пришла мне тут весточка, от нашего аргентинского партнера, Лоренсо Агилара.
Как бы в доказательство, хозяин кабинета небрежно повертел в руках желтый конверт, испятнанный целой кучей марок и почтовых штемпелей.
— Пишет, что сильно обижают его всякие нехорошие люди, просит совета. Или обещанной ему защиты.
Письмо легло обратно, увенчав собой невысокую стопочку похожих конвертов.
— И официального ревизора к младшему из братьев Луневых пора отправлять. А то подумает еще, что мы про него забыли, обидится.
— Так.
Хандра Долгина пропала, словно ее вообще никогда и не было.
— По пути в САСШ было бы неплохо заглянуть в Англию, и познакомиться с сэром Чарльзом Парсонсом. Я думаю, в его лаборатории и домашнем кабинете найдется немало полезных сувениров, особенно по части производства и проектирования турбин. Согласись, будет очень жалко, если они бесследно сгинут в каком — нибудь пожаре.
— А самого?
— Небольшой отдых, на полгода или даже год, пойдет ему только на пользу. Подлечится, восстановит душевное равновесие, и примется за работу с новыми силами. Если, конечно, с ним опять чего — нибудь не приключится.
Григорий деловито кивнул.
— Ну и последнее. Мне надо знать, кто есть кто среди главных богатеев Америки. Вот тут мои наметки по всем заданиям.
Плюх!
Перед начальником отдела экспедирования лег настоящий исполин среди укладок и папок, буквально трещавший от напора содержимого.
— По последнему делу, крайняя осторожность. Среди той публики, чей список я тебе дал, нет ни дураков, ни беспечных. Точнее, они когда-то были, но их уже давно или отстрелили, или разорили, или все сразу. Так что если только заметят хотя бы тень нашего интереса, будут копать до тех пор, пока не найдут. Опыта в делах подобного рода им не занимать, особенно Рокфеллеру.
— Понял, командир.
Григорий подумал, поглаживая толстенные 'наметки', затем качнул головой:
— Придется увеличить группу.
В руках князя зашелестело очередное письмо.
— Севостьян как раз подтянул свой французский, а английский особенно хорош у Олега. На выбор, с двумя акцентами может говорить: ирландским, или испанским!
Мусорная корзина пополнилась очередным смятым комком бумаги.
— Пока в Англию, пока в Аргентину, в Америке сколько — то... Ничего себе командировочка получается! Да еще плыть зимой!..
— Ну, ты же сам хотел мир повидать?
Говоря это, фабрикант задумчиво потер подбородок, затем отложил конверт к уже солидной стопке писем аналогичного содержания.
— Когда?
— Сейчас прикинем.
Громко прошелестели странички ежедневника:
— На третье ноября назначено открытие второго 'Империума' в Москве — аж три кинозала умудрились организовать в одном здании, представляешь? Затем у нас еще одно открытие, только Колизеума на Ходынском поле...
Встрепенувшийся Долгин уточнил:
— А что, уже?
— Арены точно готовы, осталось закончить стрелковый лабиринт и отделать ресторанчик для посетителей. Так, о чем это я? А, точно. После Колизеума надо в Кыштым, там запускают производство вискозного волокна и целлофана, и я обещал присутствовать при сем историческом моменте. Затем меня ждут в Коврове — Лазорев сманил с Балтийского судостроительного завода какого-то уникального специалиста по турбинам, и явно собирается вымогать с меня дополнительное финансирование. Видимо, уже есть что показывать... Так. Потом отчетное собрание общества Мальцевских заводов, и оглашение результатов конкурса в ГАУ.
Еще раз шелестнули страницы, а затем князь резюмировал:
— Январь или февраль.
Долгин согласно хмыкнул и сменил тему разговора, поинтересовавшись с отчетливым намеком:
— Интересно, кого объявят победителем конкурса?..
— А есть сомнения?
Главный инспектор коротко хохотнул и отрицательно помотал головой:
— После того, как ты отказался от вознаграждения? Нет.
— Не в этом дело, Гриша. Ты же знаешь, наш образец специально создавался под этот конкурс, под все требования комиссии. К тому же я обязался абсолютно бесплатно наладить выделку револьвера-победителя на казенных оружейных производствах. У других участников нет и тени шанса.
— Ну!.. Ну, тогда интересно, как тебя наградят.
Александр отмахнулся зажатым в руке конвертом:
— Тоже никакой тайны. Чин мне повышать нельзя, так как должной выслуги нет, орден — то же самое, а от призовых я и сам отказался. Остается одно — награждение кабинетским подарком: золотым перстнем с гербом из алмазов, или чем-то подобным. Часы, портсигар, медальон... Ну, и на один из императорских балов пригласят, это уж обязательно.
— Гм. Тож немало, как ни крути.
Проводив взглядом сразу два письма, пополнивших собой уже и так немаленькую стопку корреспонденции, Гриша нейтральным тоном осведомился, давно ли командир виделся со своей воспитанницей.
— А что?
— Да навещал ее дней пять назад. Какая-то она слишком серьезная стала, что ли? Что ни спросишь — не извольте беспокоиться, дядя Гриша. Кормят хорошо, учится отлично, спит спокойно... Каким бесенком была, и какой примерной вдруг стала!.. И на воспитательницу свою слишком часто поглядывала. Уж не обижают ли ее там?
— М-да?
Посмотрев, как по ковру скачет очередной 'колобок' из бумаги, Долгин привычными движениями разжег камин, вывалил рядом с ним мусорную корзину и принялся методично скармливать огню чужие надежды и мечты.
— Кстати, командир. На место Глеба имеется сразу три кандидатуры. Проверенные, надежные ребята, я тебе их показывал. Кого берем?
— Всех трех и берем.
Отвернувшись от камина, начальник отдела экспедирования увидел, как его друг в раздражении откидывает прочь лист бумаги, густо исписанный весьма мелким, и к тому же затейливым каллиграфическим почерком.
— Мало того, что ерунду всякую присылают, так еще и глаза приходится ломать, пытаясь понять — что же конкретно им от меня надобно!
— Лучший отдых, командир, это смена деятельности. Сам ведь это говорил? А в столовой сегодня куриная грудка под сыром, борщ с чесночными пампушками, медовые лепешки...
Живот миллионера тут же проснулся и радостно заурчал, однозначно поддерживая столь дельное и своевременное предложение.
— М-да. Ну пойдем, искуситель, отдохнем.
Уже выходя из кабинета, Григорий приостановился, пропуская князя вперед, и вспомнил занятную несуразицу, не дававшую ему (вернее, его развитому любопытству) покоя:
— Я тут фабричный листок почитал, с новостями. И не понял: была у нас обычная касса взаимопомощи, стало аж целое 'Общество взаимного кредита'. И в актовом зале ты говорил одно, а напечатали совсем другое. Такого навертели!.. А смысл?
— Не навертели, а навертел — Купельников лично текст сочинял. Чтобы разные любопытствующие его прочитали, и ничего толком не поняли. А вот те, кто в актовом зале был, те все поняли прекрасно. Недаром же, первой покупкой 'Общества' стал бюст государя Александра Третьего, для установки в читальном зале библиотеки.
— В опасные игры играем, командир. Стоит кому-то дознаться, что у нас на фабрике завелся этот... Как его?
— Профсоюз, Гриша.
— Вот-вот, он самый. Жандармов набежит!..
— Не начнем мы, начнут без нас. Предотвратить это нельзя, перенаправить тоже, остается возглавить. Сторонники, а еще лучше — соратники, нужны нам просто до зарезу, и лучше воспитать их самим, чем пустить такое важное дело на самотек. Нежно, бережно, не торопясь... Это будет НАШ профсоюз.
Рядом с входом в столовую и без того тихий разговор прервался сам собой — и ушей посторонних стало слишком много, и запахи... Ах какие запахи!.. Они просто валили с ног. Помыв руки и присев за особый, вечно свободный (потому что 'хозяйский') столик, два друга плотоядными взорами следили за подносами, плывущими к ним в руках милых подавальщиц, ненадолго позабыв все проблемы и тревоги, все важные дела и неважные мелочи.
Жизнь прекрасна!..
<
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
*
Полностью книгу можно прочитать на ЛитРесе: https://www.litres.ru/aleksey-kulakov/
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
