Танго с призраком - 6. Танго Эсценарида

Пьяный — не человек. Это опасное дикое животное, и степень его опасности прямо пропорциональна градусу опьянения.

Злости у графа хватало, ненависти тоже, так что...

В один прекрасный момент Паулина просто совершенно случайно упала с лестницы. Случается...

По счастью, девочке тогда уже было четырнадцать. И отца она за это возненавидела лютой ненавистью.

За мать?

Нет. Сразу — и за все. Самое ужасное, что Брисса равно не любила обоих родителей. Отца — за то, что он ее не любил. За пьянство, бедность, скотское поведение.

Мать — за бедность, глупость, долготерпение... сама Брисса давно уже кое-какие травки нашла. И готова была их применить.

А что такого?

Мало ли, что эти алкоголики могут по пьяни сожрать? Покажется человеку, что волчья ягода — это калина, он и скушает пару кустиков. И не надо говорить про вкус, он и не заметит ничего!

Красное?

Красное!

Горькое? Наверное... да неважно это! Бриссу такие мелочи не остановили бы. А вот мать... которая и тащить этого урода стала бы, и выхаживать, и могла бы заподозрить дочь... ладно — заподозрить! Но еще и рассказать о ней в полиции! Вот это Брисса уже расценивала, как предательство.

Но когда мать умерла, девушку уже больше ничего не сдерживало. Так что....

Ровно через десять дней после похорон матери, Брисса окончательно осиротела.

И билась в истерике, рядом с телом отца. И рыдала, и скулила: 'оба, обааааа... на кого вы меня остааааавилиииии...'.

Может, Шальвейн и раскусил бы ее, но убийством занимался другой следователь.

Местный.

Он пришел к простому выводу.

Дело было закрыто, смерть графа признана несчастным случаем (по пьяни и на тараканов с вилкой охотятся, а то чего тут семечки разбегаются? И за рыбой ныряют в водоворот — голыми руками ее ловить), а вот Брисса...

С Бриссой все было не так просто.

Четырнадцать лет — несовершеннолетняя. Нужен опекун. Кто? Вариантов мало.

Либо родители графа, либо родители графини... ага, как же! Родители графа уже умерли.

Родители графини были живы. Но опекать мерзкую девчонку решительно не хотели. Всего у них было четверо детей, сын и три дочери. И Паулина с дочкой к ним приезжала. Целых четыре раза.

Потом родители высказались жестко.

Мол, тебя примем в любую минуту.

Твоего супруга потерпим. Хотя лучше б он пить перестал.

А вот дочь не привози. Никогда. Ни за что.

Наверное, бабушке не слишком понравились испорченные платья, сломанный рояль и придушенный попугайчик. За что?

А за все!

Чего она придирается!

Не сутулься, не будь букой, не смей бить кузенов... не жизнь, а сплошные запреты! И иголкой их тыкать не смей! И слабительное подсыпать! И вообще — ты в чужом доме, вот и изволь жить по местным правилам!

Обнаглели — такое требовать!

Ясно же, если Брисса куда приехала, она этому месту уже честь оказала! Она — будущая графиня Фальконе! Это под нее должны подстраиваться! Не она, а для нее!

Все — для нее!

Нет?

Так вам же хуже!

Пока хуже оказалось только самой Бриссе. Дед и бабушка по маминой линии, равно как и дяди — тети отказались от девочки наотрез. Даже контроль на четыре года за графством не помог.

Может, окажись на их месте кто-то другой, вроде Анхеля Толедо, все сложилось бы иначе. Бриссу взяли бы под опеку, потом по-тихому оформили брак, подстроили несчастный случай — все, как у людей. А эти — порядочные, понимаешь. Аристократия гнилая!

Не возьмем!

И что хотите с ней делайте!

Надо ее поместить в приют.

Но ведь ритана и графиня! Ей там решительно не место.

Так не полагается. А что можно сделать с девчонкой четырнадцати лет? Дело и до короля дошло, все ж цельная графиня. Убийство матери, у девочки трагедия.

Смерть отца...

Еще одна трагедия. И родственники отказались. Какие все кругом сволочи-то!

Даже Аурелио Августин возмутился, хотя лично он сволочью был почище Бриссы. Потом-то он разобрался, ЧТО во дворец пришло, но было уже безнадежно поздно. В момент принятия решения все казалось простым и понятным. Ах, бедная девочка, она ТАК страдает!

Нашли в итоге выход, который устроил всех. Брисса Паулина поступила под королевскую опеку. Девочкой на побегушках при Маргарите Марии.

Куда ее еще пристроить? Куда приткнуть?

Считай, некуда, других дам в королевской семье нет.

За два года до шестнадцатилетия... Брисса считала дни до дня рождения.

Маргарита Мария тоже их считала. Еще и молилась, чтобы побыстрее дни бежали.

Ей не составило труда разобраться в характере девушки, не так хорошо Брисса могла его скрывать. Много дряни при дворе толчется, но эта даже на общем фоне — выдающаяся!

Брисса была истинной дочерью своего отца.

Жестокая, мстительная, завистливая, злая на язык и душу... Весьма сомнительное сокровище.

Так что, когда его величество решил выдать графиню замуж за одного из бастардов, ее высочество и слова не сказала. Зачем?

Оскар Рикардо ей никто. Поделом ему будет.

Брисса — редкостная дрянь. И вырастет она в такую же дрянь, только крупную. Так что....

Пусть женятся и сожрут друг друга.

Примерно так и произошло.

Брисса, с королевским благословением вышла замуж и удалилась с мужем от двора. Сначала — на медовый месяц. А потом...

Оскар действительно не был дураком.

Да, ему достался титул графа Фальконе. Но в нагрузку с таким сокровищем, которое и врагу подарить не захочется. Жалко его, врага-то! Чтобы такое заслужить, он должен сделать нечто выдающееся. К примеру, вырезать всю семью.

Или спалить все дома...

За меньшее таким и карать-то неприлично.

Скандалы в благородном семействе начались аккурат с брачной ночи.

Брисса осталась недовольна своим первым интимным опытом. И сполна выместила это на супруге, язвительно пройдясь по его талантам. Пусть она была девушкой, но уши-то ей никто не затыкал! Наслушалась при дворе.

Получила первую в семейной жизни пощечину, примолкла — и принялась пакостить по мелочи, исподтишка. Она это отлично умела, научилась дома, а при дворе еще и мастерство отточила.

Оскар это понял достаточно быстро, но придраться было не к чему. Еда пересолена? Что-то из одежды порвано? Документы испорчены? Но поймать Бриссу на месте преступления нереально. Впрочем, избить супругу ему это совершенно не помешало. А потом и устроить себе раздельную супружескую жизнь.

Он — на верфях и в столице.

Супруга исключительно в поместье.

Есть, есть за что возненавидеть негодяя.

Поговорить? Подумать? Помириться?

Да Бриссе такое и рядом не проходило! Не то, что в мысли! Вместо мирных планов, она обдумывала, как бы ей избавиться от супруга. И в какой-то момент, ей показалось, что она справится.

Надо всего лишь одну ночь, проведенную вместе. Но ночь результативную.

Служить преходящим призом для всех аристократов Брисса не желала.

Ей нужен был ребенок. Якобы — от мужа.

И подумав, женщина поступила, как и множество идиоток до нее, и неисчислимое множество позже. Надо просто спать с подходящим мужчиной, пока не забеременеешь. Потом пойти, провести ночь с законным мужем и сказать, что ребенок от него. Дешево и сердито.

Дальше можно и развод просить — согласно закону и титул, и состояние перейдет ее сыну, и будет она молодой красавицей с деньгами. И поедет развлекаться в столицу. Ребенок?

А что ребенок? Пусть будет... няньки же есть!

Не учла она только самого Оскара.

Это в романах мужья о рогах не подозревают. А в жизни... кто сказал, что мужчины обязательно доверчивые и лопоухие?

Совершенно не обязательно. Оскар к таким точно не относился. Брисса точно знала, кто из слуг в поместье докладывает все ее супругу, и стереглась от этих двоих людей.

Но не знала еще о троих.

Они тоже друг о друге не знали. Просто раз в месяц доходили до почты и отправляли письмо с описанием происходящего — в столицу. Куда? До востребования. А уж кто его там потребует?

Да какая им разница? Им там тоже приятные мелочи приходят, кошелечки такие... небольшие, но увесистые. И подарочки к большим праздникам.

Оскар был умен, и понимал, что каждый из живущих в поместье видит свой уголок.

Конюх — конюшню. Повар — кухню. Служанка — пыль на каминной полке. А все вместе сложить у них просто не получится. А вот у него хватит ума.

Почитаешь так несколько писем подряд, и сразу видишь — ага, один из лакеев ворует, уволить. И помощника повару нанять, а то сам он не справляется, на нем и закупки, и готовка, и еще куча всего...

А еще супруга изменяет графу. С конюхом, которого недавно наняли.

Этого Оскар простить уже не смог. Должен ведь у бабы быть хороший вкус?

Да обязан! Изменяй жена ему с королем — ладно! С принцем? Потерпит.

С герцогом? Неприятно, но Оскар бы смирился. Да даже с ровней — графом! С таном, демон ее побери! С тем, кто стоит выше, кто умнее, красивее, кто что-то из себя представляет!

Но не с таким ничтожеством, как конюх, перелюбивший половину населения деревни и сбежавший на службу к графу, чтобы односельчане лопатой не пришибли!

Подумаешь, морда смазливая!

Если бабу интересует только морда... кстати — не особо бритая и мытая... Оскар был брезглив до ужаса. Сам — результат адюльтера, он не готов был принять подобную оплеуху от супруги.

А делать-то с ней что?

Для начала поговорить.

Он ведь не просто так себе, он корабли строит. А тут семь раз отмерь, и резать не придется. Терпения у него хватит. Поговорит. Недолго.

* * *

Мужа Брисса не ждала. Но приезд его решила использовать. Переспать с ним раз-другой... конечно, это не Серхио, мужу до конюха далеко. Но она потерпит. Зато если вскоре ребеночек появится... а он может появиться, когда раза по три на день этим самым занимаешься, точно может!

С этим желанием Брисса в супружескую спальню и явилась.

Оскар честно пытался с ней поговорить. Недолго.

Брисса выдала себя сама. Она ведь считала себя самой умной... ну и высказалась неудачно. Ладно, дорогой супруг, ты мне даже не нравишься, но графству нужен наследник. И мне тоже.

Оскар согласился, что наследник нужен, и сообщил Бриссе, что та ему не слишком нравится.

Женщину понесло.

Увы. Мужа она и так терпеть не могла, а тут еще такие заявления... мол я тебя, дорогая, даже ради наследника не смогу...

Понесло навоз по трубам.

Брисса орала, ругалась и даже пыталась драться с мужем, чтобы в самый интересный момент ощутить нажатие сильных пальцев на шею.

И — темнота.

Оскар щадить жену не собирался. А зачем она ему нужна — такая?

Что делать с телом, он преотлично знал. Уже придумал, и как его вывезти, и как избавиться, и как замести следы.

Да-да. Мединцы с этим отлично помогут.

На следующий день в мобиль садилась Брисса Фальконе. Спокойная и тихая. А какой ей еще быть — после смерти? Некромантия — дело такое... понятно, долго труп за живого человека не повыдаешь. Но хотя бы пару дней, пока не началось разложение...

А Сесару и Оскару больше и не надо было.

Сесар воспользовался амулетами, поднял тело, и заставил дойти до машины, даже рукой помахать слугам... а потом — концы в море. В прямом смысле слова.

Понадобится супруга?

Отлично, найдем девушку из мединок, которая ненадолго сыграет ее роль.

Посидит в ложе, к примеру, пару раз за сезон. Или закажет на дом платья по указанным меркам и заберет их. Жить на верфи?

Брисса в жизни не согласилась бы, но с мединками это было удобно. Приплыла, подгримировалась, надела парик — и кто там ее отличит? Особенно если Оскар рядом?

Женат?

Женат!

Жена сидит на верфи, вместе с мужем, а что детей пока нет... и что?

Ах да, слуги!

Этих не обманешь. Но в слугах у Оскара ходили его кормилица и ее супруг. Кормилица как начала заботиться о малыше Осечке, так и не переставала, а ее супругу и подавно все равно было. Они люди старой закалки, они искренне считают, что всех неверных жен и так перетопить надо. А уж если кто-то посмел изменять их мальчику...

За такое — только смерть!

Никто Бриссы и не хватился. А и подумали бы, так порадовались. Может, потом, если бы она поумнела, если бы дали шанс...

Если бы.

А пока... за все эти годы у юной графини не нашлось ни друга, ни подруги, ни возлюбленного, ни даже опекуна — никого. И во многом из-за ее гадкого характера.

Так что Оскару преотлично все удалось.

И подмена, и подлог, и видимость семейной жизни... а что приемов он не устраивает, так и это понятно. На верфи он! И некогда! И по чужим приемам ходить — тоже.

Брисса ходила бы, кстати, но Оскару это было неинтересно. А как себя поставишь, так и будет.

Не ходишь? Так вскорости и не пригласят, ты, чай, не король, а только один из побочных сыновей, невелика птица.

Реальная жизнь Бриссы Паулины, графини Фальконе, закончилась крайне печально. Но Оскар был жив, и ему было выгодно, чтобы супруга была жива. Пока...

Так что...

Амадо вполне серьезно считал Бриссу живой. И свет считал так же. А на самом деле...

Оскар действительно учел многое. Но не Рейналдо Игнасио Шальвейна, для которого чужие слова ничего не значили. Он видел? Потрогал, убедился?

Ладно, существует.

Нет? Не показали?

Не существует. И никак иначе. Так что...

А покажите-ка мне ее сиятельство графиню Фальконе, пожалуйста! И можно два раза. И без хлеба.

* * *

Собрание заговорщиков было в полном разгаре.

Хотя можно ли их называть этим словом, если в их кругу присутствует его величество Бернардо? Второй по счету.

Первым взял слово Амадо.

— Ваше величество, ваши высочества, таны, ританы, святые отцы, позвольте мне подвести итог расследования. Полагаю, теперь все станет на свои места. Благодаря помощи тана Шальвейна, мне все удалось свести воедино все нити. Боюсь, без него я возился бы намного дольше, и еще один злоумышленник успел бы уйти от возмездия.

— Еще один? Творец, сколько же их развелось!

— Граф Фальконе. Оскар Рикардо Фальконе, сын вашего дяди, ваше величество.

Бернардо только рот открыл.

— Оскар? Но зачем ему?

Ее высочество Маргарита Мария задумалась.

— Я почти не помню мальчика при дворе. Чем он занимается? Кажется, кораблями?

— Яхтами, ваше высочество, — поправил Амадо. — Яхтами для тех, кто любит сам ходить под парусом, дорогими, качественными игрушками, которые стоят больше годового бюджета Римата.

— Кажется, кто-то из моих знакомых такую заказывал, — задумался тан Кампос. — Не помню точнее...

— Неважно. Итак, заговор стихийно образовался несколько лет назад. Так получилось, его высочество Мигель Рамон плыл на яхте и попал в шторм. Ему удалось выбраться, но пережидать непогоду пришлось в пещере. И в этой пещере нашли себе прибежище мединцы. Из разговора с ними его высочество понял, что есть кто-то... скажем так, недовольный властью его величества Аурелио Августина. И принялся действовать.

— Действовать?

— Для начала он поделился сведениями с тем, кому доверял. Именно с братом, который и построил ему яхту. С Оскаром Рикардо. Потом мужчины посоветовались — и поделились сведениями с отцом. Рамоном Рикардо. И принялись искать мединцев.