С этими словами Агонис быстро пошел к вершине холма, где нервно переступая с ноги на ногу стоял один из служителей храма. Викар же остался на месте, баюкая саднившую руку. Рана была неглубокой, но тут явно не обошлось без колдовства, отчего к ощущениям добавилось онемение и судорога.
Жрец на вершине явно не был счастлив от того, что именно ему выпала сомнительная честь провести Агониса до алтаря, но все же он смиренно забубнил литанию и двинулся по белой тропе.
Долго ждать не пришлось, толи повелитель порталов подгонял несчастного священника, то ли тот сам стремился поскорее спровадить жутковатого гостя, но уже через пять минут они оба вернулись. Жрец подтвердил, что с сего дня и следующие зиму, весну, лето и часть осени, Викариану будет дозволено безвозмездно находиться под защитой Бога Вечной Переправы. Едва прозвучали последние слова, укутанная в лоскутный балахон фигура поспешила убраться подальше, заняв прежнее место у черной вершины.
Особой радости по поводу совершенной сделки парень не испытывал, ибо все прошло не так как планировалось. Теперь он действительно повязан серьезным договором с существом, злить которое было не самым разумным делом. Впрочем что сделано то сделано и он должен был выполнить свою часть уговора.
Разумеется рассказывать, где на самом деле находиться эфирный червь Викариан не собирался, даже несмотря на скреплённый кровью договор. В конце концов, если Агонис не найдет то, что ищет всегда можно сослаться, что не там искал или неправильно понял указания, ведь вести до места обитания существа парень не подписывался. К тому же, он уже давно прикинул куда отправит этого 'благородного', как он сам себя назвал. Ведьмин Мост едва не стал могилой Вику, к тому же, примерно в той стороне должен был бродить и костяной конструкт, напавший на его дом. Значит туда и стоило отправить этого напыщенного индюка в красном кафтане. В общем-то, ничего плохого Агонис ему не сделал, разве что нагрубил, но парень не видел причин не доверять мнению Измаила с Рахом и идея избавиться от повелителя порталов чужими руками была вполне здравой. Ну, или в крайнем случае, тот избавит Кеплер от одного из его бесконечных ужасов, что тоже неплохо.
— Запомни, если ты соврал мне и там ничего нет, я вернусь и тогда тебе сильно не повезет, — зло бросил повелитель порталов, развернувшись и начав быстро спускаться к подножью холма.
— Вернись сначала, морда крашеная, — буркнул себе под нос Вик, провожая взглядом фигуру в алых одеяниях. Земля вскипела под ногами удаляющейся фигуры, будто вода в котелке, а прямо на его пути открылся бездонный зев, полыхающий изнутри черным огнем, портала. Сквозь земную твердь вырвалось существо, отдаленно напоминающее опалённого скакуна и сотканного будто из ещё пламенеющей магмы скакуна. Вслед за ним из трещин в земле рванул едкий непроглядный дым и дохнуло серой. Как Агонис оказался верхом на этом монстре, парень разглядеть не смог. Лишь в последнюю секунду заметив неясный силуэт, скользнувший в бесконечную тьму разрыва в завесе между мирами. Хотя совершенно не факт, что эта 'дверь' вела сквозь Вечный Океан.
Викариан уже собирался отправится на поиски Раха и обрадовать того тем, что сплавил Агониса в путешествие из которого тот, если боги будут милостивы, не вернется, как вдруг, он заметил в клубах рассеивающегося смога одиноко бредущую фигуру. К храму, прямо по взрытой и обожжённой земле, сквозь едкий черный дым и явно нисколько не смущаясь того, что только что произошло, неспешно шел высокий и широкоплечий мужчина. Он не только не испугался, унесшегося сквозь облака смолы и пепла, алого всадника, но кажется, даже с интересом разглядывал то место, где только что висела воронка портала.
Такое странное, совершенно не свойственное для местных обитателей поведение, заставил Викариана поменять планы и внимательней присмотреться к новоприбывшему.
В его движениях и одежде без труда можно было распознать опытного путешественника, привыкшего полагаться на силу и смертоносность своего оружия. Как и большинство странников, он был укутан в плотный белый плащ изнутри подбитый мехом, за спиной виднелась походная сума того же цвета, а на поясе в ножнах покоился костяной меч. Широкие полы одежд взметались в такт его легкому шагу, когда он начал быстрый подъем наверх, при этом продолжая с неугасающим интересом разглядывать оживающий после ухода Агониса лагерь.
Путник откинул капюшон под которым оказалось лицо, скорее принадлежащее какому-нибудь древнему герою, будто бы только сошедшему со своего каменного пьедестала. Широкие скулы, мощная волевой подбородок. Короткие, белоснежные, будто снег Вардемы, волосы, аккуратно зачёсанные назад и удивительно живые, яркие глаза.
Такое лицо могло выйти из-под резца искусного мастера, взявшегося запечатлеть в камне короля, но никак не принадлежать живому человеку. Идеально выбритое, оно было слишком уж правильным, в нем не было изъянов, если не считать нескольких застаревших шрамов, которые лишь добавляли суровой красоты. Даже для светлого мира это было бы необычно. Что уж говорить про Кеплер, где гротеск и уродства, если верить Атласу Крига, давно стали нормой жизни.
Будто бы оказанного впечатления оказалось мало, новоприбывший начал широко улыбаться и приветствовать, с интересом поглядывавших на него людей. Особенное внимание он уделял женщинам, при этом совершенно не обращая внимания на то, кривые ли они, косые или просто страшные, как полуночный поползень. Разумеется подобная обходительность со стороны такого красавца не осталась незамеченной. Через минуту ему вслед уже счастливо улыбались во все свои четыре зуба представительницы 'прекрасного' пола. Тот же, не сбавляя хода, кивком поприветствовал недоверчиво глядящего на него Вика и пронесся на вершину. Парень ответил на приветствие, походу удивившись, как такой здоровяк может двигаться с такой грацией и скоростью.
Вблизи открылась ещё пара деталей, которых нельзя было заметить издалека. Под широким плащом, что на поверку оказался составленным из костяной чешуи, явно скрывалась броня. О том говорил легкий скрип кожаного поддоспешника и бугорки наплечников. Впрочем дольше глазеть Викару не удалось, так как путник быстро скрылся в храмовом шатре, где все это время находилась часть жрецов вместе с Измаилом и перепуганным, будто выпавшие из гнезда птенцы, приходом.
Едва высокая фигура исчезла в темноте провала, как тут же со всех сторон раздались женские аханья и причитания, в которых изобиловали детали, чтобы они позволили ему с собой сделать, только помани он их за собой. Слушать эту ахинею из нереализованных фантазий и откровенной пошлятины Вику не хотелось. Он решил что видел и слышал достаточно, надо бы обмозговать, что теперь делать, а заодно дождаться Шраума с обещанной наградой.
Мысли о наемнике заставили посмотреть на север, где необычная буря все никак не утихала. Неожиданно для себя парень отметил, что ведь совсем недавно разрывался в сомнениях, не стоит ли помочь тем бедолагам из стаи. И вот сейчас он смотрит в серо-стальную рябь беснующейся стихии и даже не может представить себе чтобы смог там сделать. Разве что умереть в неравном сражении.
Размышления были не из приятных. А впереди маячили проблемы ещё большие, если Агонис таки вернется. В едва тлевший, почти потухший без присмотра, костер пришлось докинуть пару поленьев и доброе пламя заплясало живо и весело, разгоняя тяжелые мысли о будущем и минувшем. Викар не мог забыть Беатрису, да и не хотел, но каждый раз возвращаясь мыслями в момент их неоконченного вечера и вкуса её губ, сердце начинало тоскливо щемить. Но в этом было и какое-то блаженство, ведь все-таки он был с ней. Время потеряло смысл и молодой человек просто сидел, пялясь в огонь и предаваясь воспоминаниям.
Ещё пара поленьев упало в костер, а рядом с задумавшимся парнем, на иссохший ствол, служивший какой никакой лавкой, грузно плюхнулось тяжёлое тело.
— Чело твое печатью грусти омрачено, терзают вечности сомненья и дум тяжелый рок? — певуче и с явным облегчением, что посланник демонов покинул храм, спросил Рах.
— О прошлом. — ещё не до конца освободившись из тенет воспоминаний о нежных устах и мягком чарующем аромате прекрасного тела. — А с чего это вдруг такой слог, раньше за тобой вроде как не водилось привычки плести словесных вензелей?
— Безумие мой юный друг, — весело ответил анархомаг, — оно мой спутник, проклятье и спасенье в одном лице.
Сухие ветки весело трещали, разгоняя стылую утреннюю влагу и все больше людей возвращалось к своим обычным делам: поесть, посплетничать куда делись стаи или кто с кем провел нынешнюю ночь, справить нужду в конце концов. Копошение этих искорок жизни было так далеко от возвышенных мыслей о Вардеме, а необычное обращение Раха лишь усугубило впечатление. Они, эти куски мяса и костей были так незначимы, так ничтожны. Подобные мысли напугали парня, ведь они были не свойственны ему и чтобы хоть как-то отвлечься он спросил:
— Что ж, не самый плохой вид сумасшествия, если он позволяет тебе изрекать речи достойные поэтов.
— Боюсь все немного сложнее. Есть такое понятие, как раздвоение личности, вот у меня как раз такой случай, просто пока болезнь прогрессирует медленно и выражается она не так сильно как могла бы.
— Я могу понять почему безумие есть спутник и проклятие, но отчего ты считаешь его своим спасеньем?
— Потому что ... — начал было Рах, однако его прервал наполненный силой, но в тоже время удивительно приятный, бархатный голос:
— Потому что иначе в пору будет в петлю лезть от одиночества, не так ли, анархик?
К их костру приблизился тот самый путник, что едва не столкнулся со спешно покидающем лагерь Агонисом. Возмущение столь бесцеремонным вмешательством в разговор ещё больше усилилось, когда незнакомец соорудил треногу из подвернувшихся под руку веток и подвесил над огнем котелок, неведомо откуда взявшийся в его руках. Он неспешно налил в него воду и стал наполнять его различными крупами, орехами, сушеные листьями, ягодами и грибами, а так же закинул туда небольшую освежёванную тушку. При этом, он умудрялся одаривать, бросавших на него жадные, если не сказать откровенно похотливые, взгляды женщин, улыбками и каскадом комплиментов. В конце концов, к их костру стало стягиваться все больше дам. Шли все и с детьми, и без, и даже те, коим по возрасту дети были уже не положены.
Старый маг молчал, казалось он погрузился в размышления, рассматривая новоприбывшего, а заодно и мелькавший за его воротом округлый амулет. Под плащом, по мимо прочего, виднелась полная кираса с высоким горжетом. Она напоминала вытащенные наружу ребра, обхватившие мощный торс и часть шеи. Вик, видя столь смиренное принятие Рахом незваного гостя и приведенного им табора, уже было хотел взять на себя труд отвадить незнакомца, как внезапно услышал от того неожиданное предложение:
— Как вы смотрите на то, чтобы перекусить?
Женщины и дети тут же выразили свое горячие согласие, анархомаг ничего не ответил, а Вик попытался разглядеть в веселом, но остром взгляде человека хотя бы намек на издевку. Безрезультатно. Казалось тот был честен и искренне предлагал преломить хлеб с совершено чужими ему людьми.
— С чего такая щедрость? — недоверчиво ответил вопросом на вопрос парень.
Однако ответа пришлось ждать довольно долго, так как галдящая орава, уже не знавшая как ещё продемонстрировать свое расположение к столь обходительному кавалеру, буквально завалила того на редкость глупыми вопросами и разговорами. В итоге, тот сначала удовлетворил любопытство женщин, на что ушло довольно много времени и только потом ответил Вику.
— А кто говорит о щедрости, я делаю похлёбку, угощаю вас, вы делитесь чем-то своим. Простое желание разнообразить, опостылевший за время долгого перехода, рацион. Ах да, меня кстати зовут Ялазар, ну или Ял, кому как удобно.
Назвавший свое имя аккуратно счистил, начавшее развариваться мясо с пропаренного остова и отбросил тот в сторону.
— Мое имя Викар. Однако отчего ты решил, что наша еда ... — Вик не успел закончить, увидав, как только что выброшенные из котелка останки, внезапно пришли в движение. Они принялись выкидывать забавные коленца, чем вызвали визг восторга у собравшийся вокруг них детворы.
У старшего поколения в глазах застыл страх вперемешку с интересом. С одной стороны, дамы были бы не против с громкими криками пустится на утек от того, кто заставил мертвые кости обрести вторую жизнь. С другой, им очень не хотелось оставлять столь лакомый кусок на поживу своим более смелым товаркам. На лице Ялазара заиграла веселая улыбка и он начал рассказ, как добирался до храма, преодолевая сложности и сражаясь с чудовищами.
Часть косточек собралась в маленькую фигурку, напоминающую человеческую и словно кукла на ниточках воспроизводила повествование. Остальные костяшки превращались то в монстров, то в иные человеческие фигурки, что раз за разом нападали на одиноко бредущего человечка, но тот был непобедим. Дети смотрели за представлением, как заворожённые. Да чего уж лукавить, все приветствующие были поглощены происходящим.
Кем бы ни был этот новоприбывший, он умел повелевать потоками Вечного Океана. А может быть он темный маг? Мелькнула неприятная мысль и Викар, оторвав взгляд от маленького человечка, только что сразившего очередного крохотного монстра, внимательней присмотрелся к Ялазару.
— Ты часом, некромант?
— Нет. — короткий ответ не прервал повествования и окружающие кажется даже не поняли, что кто-то что-то спросил.
— Лорд костей он. — Мрачно озвучил свою догадку Рах, наконец снова обретший голос, подозрительно глядя на закованного в костяную броню колдуна.
Ял усмехнулся:
— И опять мимо. Для Лорда, я слишком молод. А это, — он постучал кулаком по костяной броне, казавшейся монолитной, — любой адепт вам за пару недель сделает. Да и силу бы вы почувствовали сразу. Конечно не такую зловонную, как от сбежавшего от вас на всех парах чертяки, но все равно, разило бы знатно.
Видимо эта речь предназначалась не только вопрошавшим, но и начавшим беспокоится от таких вопросов окружавшим женщинам, что уже практически облепили Ялазара со всех сторон. Викар же никак не мог понять, как того не воротит от происходящего, ибо некоторые из льнувших к нему были так страшны, что вполне могли напугать морлока, столкнись они внезапно нос к носу.
Романтику момента прервал нежданно материализовавшиеся неподалеку Измаил с Даниэлом. Видя столь необычную активность они не рискнули подходить ближе, дабы не быть растерзанным женщинами, у которых явно хотели отобрать новый объект поклонения и с безопасного расстояния замахали рукой, призывая Ялазара подойти. Вик отметил про себя, что жрецы явно выглядел много лучше, чем с утра. Будто беспокойство, принесенное Агонисом, было развеяно новым гостем и сейчас те буквально лучились энергией и нетерпением.
В наблюдательности Ялазару отказать было сложно, так как находясь в эпицентре обожания, он каким-то образом заметил мелькавших неподалеку жрецов и заторопился к ним. На ходу рассыпаясь в извинениях и обещаниях вернуться чуть позже, дабы продолжить общение и возможно познакомиться поближе.
