Недостаточно хороша

Органическая химия прошла на отлично, кроме одного вопроса, в котором просили нарисовать аминокислоту тирозин, а я по ошибке приделала карбоксиловую группу и очень сомневалась весь экзамен, и даже не была уверена, стерла ли я ее в конце или оставила как есть.

После экзамена я осталась поговорить с сокурсниками и послушать новости. В коридоре меня выловила Яна:

— Машуль! Ты где пропадала? Игорь сказал, что у тебя сестра заболела. Я звонила, но ты не отвечала.

— Не было времени. Больница, ты понимаешь...

— Понимаю, конечно, не заморачивайся. Главное, чтобы она себя хорошо чувствовала.

— Расскажи, что у тебя нового, Ян?

― Все по-старому. Жалко, что ты перестала ходить на скалодром. Теперь мне тяжело найти напарника.

— Я думала, что Игорь ходит с тобой.

— Да, но Игорь теперь занимается только с Кристиной.

— С Кристиной? С каких это пор?

Я давно не видела эту девушку, но думала, что они с Игорем не общаются после неудачного романа. От одного воспоминания о Кристине меня передернуло. Лично мне она ничего не сделала, но есть люди, которые не совместимы, как масло и вода. Вот и меня все в Кристине раздражало, хоть во многом мы были похожи — сильными характерами, например.

— Они опять встречаются, — сказала Яна ровным голосом, но я заметила, как она нервно сжала руку в кулак и тут же отпустила. Все-таки Игорь обаял и ее.

Из-за спины Яны появился герой нашего разговора, и, взяв меня за руку, увлек в пустующий коридор.

— Как там твоя сестра?

— Ей лучше, все в порядке.

— Я волновался о тебе. Кстати, звонил вчера несколько раз, но ты не перезвонила. Опять избегаешь? Мне казалось, что мы снова друзья.

Я скептически посмотрела на него, но отделалась только дежурным 'ага'. Внутри, при взгляде на Игоря все кипело. Вот, не понимаю саму себя, вчера вечером была готова навеки обещать свое сердце другому, а сейчас мне обидно и ревную до зеленых чертиков совершенно не нужного мне субъекта. И как объяснить влюбленному сердцу, что мне с Игорем вовсе не по пути, что он никогда не сделает меня счастливой?

Я все-таки немного поумнела и решила для себя, что не буду оставлять недоговорённостей с Игорем. Хватит того, что я потратила год, скрывая свои чувства.

— Яна сказала, что ты снова встречаешься с Кристиной.

— Как тебе объяснить, — он смущенно запустил руку в волосы. — У нас сложные отношения. Не совсем встречаемся, но не совсем друзья.

— Спите по-дружески, — я безжалостно продолжала гнуть свою линию, хоть и видела, что Игорю неприятна эта тема.

— Если желаешь, приходи ко мне домой, и мы во всех подробностях обсудим Кристину, а еще я заварю тебе любимый чай с лимоном. Или лучше со льдом в такую жару? Маш, перестань расстраиваться, у нас с Кристиной все несерьезно. Если в моей жизни появится кто-то значимый, я тебе первой расскажу.

— Первой не надо. И вообще не надо. Игорь, давай не будем делать вид, что между нами ничего не было.

— Маша, ты мне очень дорога и поэтому я не реагирую на твои колкости, и терпеливо пережидаю бурю, но и у моего терпения есть предел. Не хочешь общаться — не будем.

— Да, так будет лучше всего.

Игорь удивленно изогнул бровь. Он определенно ожидал, что я буду просить его передумать, и мы мирно пойдем к нему домой, где он будет меня привычно очаровывать. Но нет, не сегодня. Я уставшая, злая и, наконец, мои мысли заняты домашними проблемами, а не Игорем. Я не буду дружить с королем потока. И что с того? Мир не рухнет, найду других приятелей. Интриговать остальных он против меня не будет. Надеюсь.

И все равно, по дороге в общежитие я очень пожалела о сорвавшихся с губ словах. Как же я скучала по Игорю! Почему нужно было рвать все связывающие нас ниточки? Может быть, он бы еще передумал?

'Ага, выпрыгнул бы из Кристининой постели и прибежал бы ко мне'.

Еще пару месяцев назад я нежилась в лучах внимания Максима и Игоря, теперь потеряла обоих. То есть Максим-то сказал, что никуда не денется, но так в жизни не бывает. Он поймет, что никакой надежды нет и скажет мне 'прощай', как и я сейчас разорвала отношения с Игорем.

Зато теперь с легким сердцем покину университет и поеду домой. Меня тут ничего не держит до следующего года. Авось, за лето смогу разлюбить Игоря.

Я зашла в общежитие и увидела абсолютно счастливую подругу, которая подпевала ритмичной песенке по радио и активно порхала по кухне в аромате аппетитных запахов свежей выпечки. На столе красовалась ваза с красиво разложенными фруктами, а в маленькой духовке подрумянивались пирожки.

— Привет, Ань. Расскажи-ка от чего у тебя такой цветущий вид?

— Маша! — вместо приветствия она подбежала ко мне и крепко обняла, оторвав от пола и закружив в воздухе. — Я так тебя ждала, думала взорвусь, так хотела рассказать тебе первой!

— Что случилось? — с удивлением спросила я, пытливо разглядывая взволнованное лицо подруги.

— Женя вернулся!

Теперь пришла моя очередь удивляться. Женя был первой любовью Ани. Они познакомились лет в четырнадцать в общей компании и сначала просто дружили. А потом, однажды вечером заблудились в дюнах около города и с тех пор Аня по уши влюбилась. Она пыталась обратить на себя его внимание и дать понять, что просто дружба ее не устраивает, но своего не добилась, так как в восемнадцать лет Женя исчез.

Не бывает так, чтобы человек бесследно пропал. Или по случаю смерти открывают криминальное расследование, или тот уезжает, а потом выставляет на страничку в контакте фотографии из экзотической страны. Но в случае Жени дело обстояло совсем иначе.

Он всегда был темной лошадкой и не любил распространяться о себе. Аня рассказала, что он жил со старенькой бабушкой, так как мама родила его совсем молодой еще не в браке, а потом вышла замуж за состоятельного человека в Германии, не заинтересованного в ребенке. Женя лет с тринадцати тяжело работал после школы, чтобы добавить к нищенской пенсии бабушки добавочный заработок. А со стороны не скажешь, что он безумно уставал — всегда шутил и сверкал белозубой улыбкой. Таков был Женя.

После знаменательно похода на дюны он очень изменился, стал более скрытным, пропадал где-то вечерами. Внешне тоже — раньше был низеньким, а после перемены стремительно пошел в рост, раздавшись в плечах. Говорили, что он подрабатывает на стройке, но я узнавала у папы, у которого отличная память на людей, и он о таком не слышал.

В выпускном классе его бабушка умерла — я была на похоронах вместе с подругой. А потом Женя уехал, и с тех пор не написал ни единого письма. Аня поначалу очень страдала, а потом утешилась с Юрой и даже убедила себя, что нашла настоящую любовь. Но Юра уехал в Америку, не задумываясь о чувствах девушки, и с тех пор Аню преследовали неудачи в любовном плане, будто кто-то сглазил. И вдруг она говорит, что Женя вернулся.

Я, изнывая от нетерпения, взяла подругу под руку и усадила на диван напротив себя.

— Рассказывай! — коротко приказала ей.

— Вот, сама посмотри, — Аня достала из кармана плоский телефон. — Тот же номер, как и в шестнадцать лет, я его так и не стерла за последние годы. Просто увидела сообщение от его имени — 'Ань, я вернулся. Хочу увидеть тебя. Женя'. Я ему сразу же перезвонила. Поначалу не узнала, вроде тот же голос, но разговаривает с небольшим акцентом, будто действительно долго жил в другой стране.

— Он сказал, где пропадал?

— Только узнал где я живу, и сказал, что сразу же выезжает, если у меня не намечено других планов. Он будет примерно через час. Маш! Ты просто обязана мне помочь выбрать одежду и накрасить. А еще нужно сбегать магазин и купить что-то вкусненькое.

— Анечка, успокойся, ты и так столько наготовила, что вы вдвоем ни за что не съедите. Давай лучше уделим время выпить травяного чая и успокоиться. А еще выберем тебе что-то моды пятилетней давности, чтобы он был уверен, что ты ни на йоту не изменилась.

— Маша, ты гений!

Аня подошла к зеркалу и критически осмотрела свое лицо. Даже если смотреть беспристрастным взглядом, то по любым канонам Аня была очень симпатичной: с круглым личиком, светлыми волосами и ясными голубыми глазами. Но по-настоящему привлекательной она становилась, когда улыбалась своей доброжелательной улыбкой, сражавшей парней наповал. Они штабелями падали у ее ног, а подруга лишь пожимала плечами, не понимая в чем дело.

Вот и сейчас, она недовольно цокнула языком, и, повернувшись боком покачала головой, втянув живот.

— Нет, ничего не получится. Мне уже не шестнадцать. Вот тогда я была красавицей, пусть и комплексовала по поводу внешности. А сейчас — плюс десять килограмм. Ладно, какая разница, посидим с Женей, поболтаем. К чему ложные надежды, правда?

Я честно попыталась вспомнить Аню в шестнадцать, но ничего не получилось. Может подруга и изменилась за последние годы, но для меня она всегда останется такой же, как в первую нашу встречу в четырнадцать лет, когда она подошла ко мне и сходу предложила дружить. Тогда она мне показалась странной, немного не от мира сего. Даже не знаю, почему Аня выбрала в подруги именно меня, но с тех пор ни разу не отступилась. Даже в наиболее сложные для меня минуты.

Я ей попыталась объяснить простыми словами, что она красавица, но Аня только отмахнулась. Мы перерыли весь шкаф и в конце нашли то самое голубое платье, в котором она когда-то фотографировалась у фонтана, и которую выбрала для сайта знакомств в интернете.

Я помогла уложить ей волосы и накрасила совсем несного, лишь чтобы подчеркнуть глаза.

А потом собрала свои вещи и вышла по направлению на вокзал, попросив перед отъездом рассказать мне, как прошла встреча.

Внизу я столкнулась с, открывающим дверь подъезда, стройным мужчиной в растянутой майке и потертых джинсах.

— Привет... Маша? — сказал он, задумчиво рассматривая меня.

У него были кучерявые каштановые волосы, глаза орехового цвета, необыкновенно добрые и лучистые, а поношенная одежда только подчеркивала сильные плечи и гибкую фигуру.

— Женя?

— Сколько лет, сколько зим!

Он, нисколько не стесняясь, широко раскрыл руки и заключил меня в медвежьи объятия. От него пахло сеном и солнцем, будто пришел прямо с поля.

— Ты куда, на вокзал? — понял он, рассматривая увесистую сумку в руках. — Подожди, сейчас позову Аню и мы проводим тебя.

Я остановила его, сказав, что хотела прогуляться по свежему воздуху наедине со своими мыслями, а к сумке я привыкла и она мне вовсе не в тягость. Не хватало, чтобы я еще испортила им первую встречу.

Женя похлопал меня по плечу, и, широко улыбнувшись, в два прыжка преодолел первый пролет лестницы плавным движением. Я засмотрелась ему вслед, потому что вдруг вспомнила, кого мне напоминала его улыбка.

Игорь ведь улыбался точно так же — открыто, с заинтересованностью в глазах и затаенной смешинкой. Только маленькая разница — искренность. Женя действительно беспокоился обо мне как о человеке, без всякой задней мысли. Ему хотелось проводить меня до станции, чтобы облегчить жизнь, от чистого сердца. Игорь же умел идеально имитировать такое поведение, на которое девушки ведутся сразу. Только теперь, повстречав мимолетно Женю, я шестым чувством сумела почувствовать разницу. И если честно, почувствовала разочарование в себе, что не смогла отличить фальшивку с самого начала, а слепо полетела на огонек.

Что ж, теперь я понимаю, что подруга нашла в Жене. Вкусы у нас, выходит, одинаковые. Надеюсь, в этот раз Женя не пропадет в неизвестном направлении.

Аня позвонила мне, когда я уже собиралась ко сну в доме родителей.

— Маш, послушай...

— Да?

— Можно Женя останется у нас на ночь? Я постираю твою постель, ты не переживай.

— Что, уже?

Я видеть не могла, но нутром почуяла, как подруга люто краснеет.

— Живем только однажды, — шепотом прошептала она в трубку.

— Только не делай глупостей, — я всегда переживаю, когда мои близкие несутся головой в омут авантюры. Лучше переждать и все обдумать.

— Не бойся, Маш, я счастлива. Все, наконец, как надо. Будто мне вставили на место кусок сердца и теперь легче дышать, ты понимаешь, о чем я?

Я никогда так не чувствовала, но была искренне рада за подругу.

— Где Женя?

— На кухне, моет посуду.

Теперь молчала я, выражая всю глубину одобрения. В нашей мойке лежала посуда со времен юрского периода.

— Золотой парень, с первого взгляда видно. Он тебе рассказал, где пропадал?

— Ты не поверишь...

— А ты попробуй рассказать.

— Даже не знаю, с чего начать... Он невозможный человек, таких не бывает. Оказывается, он прожил все это время в Эфиопии, в монастыре.

— Что-что?

— В ордене монашек Матери Терезы. Они еще существуют, представляешь? Содержат приют для больных СПИДом детей, от которых отказались матери. Достают лекарства и наблюдающих врачей. Обучают, играют, заботятся. Зависят, естественно от пожертвований и добровольцев. Женя мне показал фотографии, я была в шоке. Настоящие монашки в черных рясах и белых головных уборах с добрыми морщинистыми лицами в круглых очках. А дети, если бы ты видела, какие! Кудрявые, с огромными черными глазами, пытливые и непоседливые.

— А что он там делал?

— Все. Убирал, менял постели, выносил горшки, ухаживал за больными, обучал основам счета. Обычно приезжают на пару месяцев, но Женя задержался. Я еще не знаю всех подробностей, потом расскажу.

— Даже не знаю, что сказать. Чувствую себя черствой эгоисткой, промотавшей жизнь.

— Не говори, я тоже. Хотя он рассказывает так, будто все было классным приключением, вроде затяжного отпуска. Ну, все, Маш, мне пора заканчивать. Я тебя целую, солнце.

— Все, бери кровать и в будущем даже не спрашивай. Удачи, Ань!

Я отложила телефон в сторону и села, потрясенно разглядывая картину, висящую на стене напротив кровати, с пейзажем из скалистых гор с низвергающимся водопадом, которую мне когда-то подарила на день рождения Аня. Я подошла поближе рассмотреть название в углу картины, напечатанное белыми буквами.

Так и есть, Эфиопия. Интересно, Аня помнит о ней или это простое совпадение?

Дорогие читатели, если книга вам понравилась, прошу, напишите отзыв на лабиринте.

Продолжение на сайте: http://www.labirint.ru/books/554222/