Совсем другое дело — Ангелина. Она родилась в этом мире и всегда жила по его правилам. Ей нравится светские раунды, она умеет держать себя в обществе, обожает блистать перед публикой. Никаких интриг она не боится, потому что обычно сама их и распускает, а ещё она потрясающе умеет держать удар. Наверное, для него Левицкая действительно была бы идеальной парой. Вячеслав даже не знал, почему он сейчас так противится этому воссоединению? Одно дело, если бы она была какой-нибудь ужасной страхолюдиной, к которой он испытывал отвращение, а так — шикарная блондинка, мечта всех его друзей, да и вообще половины мужчин страны, в конце концов, он и сам до недавнего времени испытывал к ней чувства. Конечно, любовью это вряд ли можно было назвать, хотя в начале их отношений у него кружилась голова только от одной мысли о ней, так что, наверное, влюблённость всё-таки была, но только какая-то приземлённая, совершенно не похожая на то, что он испытывал к Камилле. С Ками ему было просто хорошо. Всегда. С ней он находил счастье в совершенно пустяковых мелочах. Ему нравилось лежать с ней в обнимку у камина, нравилось зарываться лицом в её шелковистые волосы, вдыхая сладкий аромат яблочного шампуня, нравилось готовить с ней вместе на кухне и даже получать подзатыльники, за то, что щипал за попку....А Ангелина...её он просто хотел. Правда хотел сильно и всегда. Левицкая могла разжечь в нём огонь одним взглядом, одним бесстыжим прикосновением в любом, пускай даже публичном месте. С ней не было преград. Он получал ее, когда хотел и где хотел. И надо признать, это всегда заводило и подогревало отношения. Даже сейчас, когда после всего, что случилось, в какой-то момент Левицкая ему просто опротивела, он всё равно не мог равнодушно смотреть на её более чем откровенные, хотя и без грамма пошлости, фотосессии для мужских журналов.
Опустошив уже неизвестно какой по счёту бокал, Вячеслав, доведённый до кондиций своими же собственными размышлениями, потянулся к телефону, набрав номер, который уже давно простаивал в памяти мобильного, но мужчина всё же помнил его наизусть.
— Привет. Узнала? — в трубке послышался удивлённый смешок. — Ты сейчас дома? Не против, если я заеду?
Наверное, было не самым лучшим решением в таком состоянии садиться за руль, но с другой стороны, пока Абрамов добирался до квартиры Ангелины, он более-менее протрезвел, хотя мысли в голове всё-таки смешивались и Вячеслав находился в довольно возбуждённом состоянии. Но, во всяком случае, на ногах он стоял твёрдо, язык не заплетался, и от него не несло спиртным за километр, а то было бы как-то не очень красиво, в таком виде появиться на пороге бывшей любовницы.
Ангелина открыла дверь не сразу. Прошло, наверное, около минуты, прежде чем из коридора послышался неторопливый размеренный шаг и щёлкнул замок на двери. Оказавшись на пороге, Ангелина окинула мужчину оценивающим любопытным взглядом, собственно, он сделал то же самое. Давненько всё-таки не виделись, хотя девушка практически не изменилась. Те же наглые, кошачьи глаза, светящиеся хищным блеском, те же пухлые, подчёркнутые красной яркой помадой губы, и те же шикарные светлые локоны, раскинувшиеся по бронзовым плечам...обнажённым плечам. На Ангелине была одна полупрозрачная коротенькая рубашка, расшитая кружевом, с глубоким вырезом на груди. 'Моя любимая' — совсем некстати кольнуло в голове Вячеслава, и он тут же испытал острый прилив раздражения. Зачем она так оделась? Лучше бы тогда голой вышла, разницы почти никакой. Он ведь звонил, предупреждал, что заедет. Специально всё устроила? Захотела подразнить или показать, что всё ещё его возбуждает? И ведь правда возбуждает, по крайне мере внезапно ставшие тесными брюки, в основном в области ширинки, остро об этом свидетельствовали.
— Так и будешь стоять в дверях или всё-таки пройдёшь? — безразлично усмехнувшись, Ангелина развернулась, и плавно покачивая бедрами, прошла вглубь квартиры. Абрамову ничего не оставалось, как сцепить скрежетавшие зубы и, злясь на реакцию собственного организма, пройти вслед за девушкой в гостиную, сразу, не дожидаясь приглашения, усевшись в кресло за столом, чтобы девушка не заметила его возбуждения. Хотя вряд ли от зоркого взгляда Левицкой могло что-то укрыться. Она ведь наверняка всё специально и подстроила, знала же, что его всегда заводило, когда она надевала эту рубашку, распускала волосы и красила губы такой яркой помадой. 'Стерва'.
— У тебя ко мне какое-то дело или просто соскучился? — нагло усмехнувшись, Левицкая села в кресло напротив него и глядя мужчине прямо в глаза, перекинула ногу на ногу. В итоге и без того короткая рубашка сползла ещё выше, открыв взгляду Абрамову резинку кружевных трусиков.
— Что, одна уже не справляешься? — разозлившись и на себя и на Ангелину ещё больше, невесело усмехнулся Вячеслав. — Одних мерзких газетёнок тебе стало мало, отца ко мне решила подослать?
— Ты о чём? — судя по взгляду и голосу Левицкой, она действительно была удивленна.
— Вот только не делай вид, что ничего не понимаешь, — прекрасно зная, что актриса из Ангелины высшего класса, ещё с большей злостью произнёс мужчина. — Что тебе от меня надо? Почему ты никак не можешь отстать? Я, что единственный мужчина на планете, кроме меня, у тебя никого нет?
— Не будь такого высокого мнения о себе, — растянув губы в изощрённой улыбке, девушка грациозно поднялась с кресла, плавной походкой, всё так же соблазнительно покачивая бёдрами, пройдя к бару. — Даже, когда мы были вместе, у меня мужчин всегда хватало, а уж сейчас иной раз не знаю, как от них отбиться. Так что не волнуйся, на тебе свет клином не сошёлся.
— Прекрасно, я рад за тебя, — ни капли не слукавив, хотя и без особого энтузиазма в голосе ответил Вячеслав. — Тогда что тебе от меня нужно?
— От тебя? Ничего. А в чём собственно дело?
— А ты не понимаешь? — с трудом сдержавшись от колкости, жёстко усмехнулся мужчина. — Хочешь сказать, что не имеешь никакого отношения к паршивым статейкам в газетах?
— А, ты об этом, — рассмеявшись с поразившим Вячеслава весельем и простодушием, Ангелина достала из бара бутылку коньяка. — Ну, я просто захотела тебе помочь. Ты так долго не решался представить миру свою новую любовь, вот я и подумала...
— А ты не думай. Тебе думать вредно, а главное нечем.
— Не хами, — уже без усмешки, жёстко ответила Левицкая, окинув Вячеслава рассерженным взглядом.
— После всего, что произошло, я имею полное право так с тобой разговаривать, — всё больше распаляясь, с той же злостью отозвался мужчина. — Вот только одного не понимаю, если в личной жизни у тебя всё в порядке и ко мне ты уже ничего не чувствуешь, так зачем ты подсылаешь своего отца, чтобы он устроил нашу свадьбу?
— Что за бред? Я никого к тебе не подсылала.
— По-твоему, я с ума сошел, и у меня начались галлюцинации? Твой отец только сегодня утром был у меня.
Судя по удивлённому и отчего-то мрачному взгляду Ангелины, она действительно была не в курсе этих событий.
— Я недавно сказала папе о нашем разрыве, но только сказала, как факт, и ни о чём не просила. Всё остальное видимо его собственная инициатива, я не имею к ней никакого отношения, — около минуты Ангелина задумчиво смотрела на мужчину, а потом, едва заметно мотнув головой, видимо стараясь отделаться от каких-то явно ненужных мыслей, подошла обратно к Абрамову, поставив перед ним наполненный янтарной жидкостью бокал. — Ладно, чего мы собачимся? Сейчас уже вечер, конец рабочего дня, ты, наверняка, ужасно устал, давай я помогу тебе расслабиться?
Девушка начала мягко массировать мужчине плечи. Её жаркий шёпот обжигал кожу у самого уха, полная, вздымающаяся от частого дыхания грудь едва касалась спины Вячеслава, и он почти чувствовал, очерчивающие прозрачную ткань рубашки вставшие соски девушки. В паху снова отдало острым невыносимым желанием, перед глазами всё поплыло, а пьяный рассудок вряд ли мог бы дать хоть какой-то нужный совет в такой момент. Но всё же, неизвестно как, совладав с собой, Вячеслав немного грубо отстранил от себя Ангелину, встав с кресла и заторопившись к выходу.
— Погоди, — не дав ему выйти из гостиной, Левицкая перегородила дорогу на середине комнаты. — Ты, кажется, выяснил всё, что хотел. А можно тогда и мне маленький вопросик? Я ведь так и не поняла, почему мы расстались. Ты не счел нужным со мной нормально об этом поговорить. Вот я и хочу знать, какая причина? Нет, ну то, что ты спутался с этой малолеткой, конечно, ясно. Но я не могу понять, почему? Чем она лучше меня? Что ты нашёл в ней такого особенного?
— Я не собираюсь разговаривать с тобой на эту тему, — жёстко отрезал мужчина и снова хотел пройти к выходу, но Ангелина и на этот раз перегородила дорогу.
— По-твоему, после пяти лет отношений, которые ты так быстро выбросил на свалку, я не имею право даже на обычный разговор? Нет, я действительно хочу знать, чем она тебе зацепила? Молодость? Так я ведь тоже не старуха. Интеллектом? Ты сам мне не раз говорил, что ум в женщине не главное, да и вообще, что-то я сомневаюсь, чтобы эта школьница в чём-нибудь могла преуспеть меня — девушку с Оксфордским дипломом. Слушай, — внезапно, растянув губы в язвительной улыбке, Ангелина оплела ладонями шею мужчины, — а может дело в сексе? Хотя тоже вряд ли. Что-то я не верю, что это недотрога лучше меня в постели. Она когда нибудь делала тебе так, — нагло, с вызовом глядя Вячеславу в глаза, Ангелина без всяких стеснений положила ладонь на его пах, при этом, несильно сжав её. Уловив сорвавшийся помимо воли с губ мужчины хриплый стон, она широко улыбнулась, медленно, прокладывая дорожку поцелуев по груди Абрамова, при этом пачкая помадой его рубашку, опустившись на колени и низко прошептав, — а может быть так? — дернув ширинку на брюках мужчины, Левицкая без стеснения запустила ладонь под резинку его трусов, с восторгом нащупав вставший и до невозможности возбужденный член. — Ты ведь хочешь меня? Хочешь, чтобы я сейчас взяла его в рот? Долго водила язычком по всей длине, а потом приняла его очень глубоко, как ты любишь. Хочешь, милый? Она ведь тебе этого не делает?
— Прекрати, — с губ мужчины сорвался дикий рык. Вцепившись в волосы девушки, он оттолкнул её от себя, бросившись в коридор.
— Ты хоть кончаешь с ней? Наверняка да. Но даже в такие моменты она, конечно же, закрывает тебе рот ладонью, чтобы соседи не дай бог не услышали криков? Хотя каких там криков? В вашем случае, стоны максимум.
— Иди ты к дьяволу, — потянувшись к ручке двери, Вячеслав уже почти переступил порог проклятой квартиры, но Ангелина остановила его своим жалостливым криком.
— Подожди, ну подожди, пожалуйста, — прислонившись к стене, девушка закрыла лицо ладонями, тяжело задышав. — Прости, прости меня, я не знаю, что на меня нашло, — Вячеслав так и замер в дверях, не зная, как реагировать на такое изменение в поведении Ангелины. — Ладно, я завтра же поговорю с папой и попрошу, чтобы он больше не лез к тебе...по поводу наших отношений. Слав, — медленно и очень нерешительно подойдя к мужчине, Левицкая положила ладони ему на плечи и, встав на самые цыпочки, дрожащим голосом выдохнула в его губы. — Я очень по тебе соскучилась. Останься сегодня со мной...на ночь.
Жаркий поцелуй после этих слов был вполне логичен. Обвив ладонями шею мужчины, Ангелина вложила в этот поцелуй всю страсть, на которую только была способна, и Вячеслав сам не успел заметить в какой момент начал отвечать ей. В какой момент он зарылся ладонью в её волосы, притянул её к себе и с не меньшей жадностью накинулся на её губы? Этого мужчина не знал, ровно, как и того, где нашёл в себе силы отстраниться.
— Я прошу тебя, прекрати, не надо... — хрипло, дрожащим голосом прошептал мужчина, пытаясь, ещё действительно прилагая все усилия, чтобы сдержать себя от ошибки.
— Надо, — ещё сильнее прижавшись к нему, Лина вновь нашла губами его губы. — Очень надо, и тебе и мне...
Всё. Больше сдерживаться Абрамов был не в силах. Подхватив девушку на руки, он понёс её в спальню, на ходу стягивая с неё рубашку...
* * *
*
Дозвониться до Полины я так и не смогла. Абонент постоянно был недоступен, видимо она выключила телефон. Пришлось пилить через весь город, простаивать в пробках полдня и практически только к вечеру я добралась до её дома. Номер квартиры, к счастью, я помнила, поэтому не пришлось обзванивать всех соседей, чтобы найти кнопку. К домофону она подошла не сразу и явно удивилась, услышав мой голос и к тому же просьбу по-возможности как можно скорее спуститься вниз. Минут через двадцать Полина вышла ко мне в каком-то простом домашнем однотонно-жёлтом сарафане. Судя по её лицу и какой-то нервной, пробивающей всё её тело дрожи, девушка явно была не в лучшем расположении духа
— Что с тобой? — поразившись пропитанному острой злобой взгляду, я даже на время забыла о том, для чего пришла.
— Со мной? Всё нормально. А что должно было случиться? — немного удивлённо и всё с тем же, думаю всё-таки не мной вызванным раздражением в голосе, спросила Полина. — Лучше скажи, что у тебя стряслось? Чего такая бледная? И вообще, что ты здесь делаешь?
— Мне срочно надо было с тобой поговорить, а трубку ты не брала. На работе тебя, кстати, тоже не было.
— Взяла отгул. А вообще, я же говорила тебе, что отрабатываю там последние дни, к концу следующей недели увольняюсь, — просто пожала плечами девушка, продолжая буравить меня удивлённым взглядом. — Так что произошло? Выглядишь ты неважно.
— Давай сядем?
Опустившись на обшарпанную, склонившуюся из-за сломанной ножки к левому краю серую скамейку, я невольно вздрогнула от холода, обхватив себя руками. К вечеру погода немного испортилась. Холодный, навивающий какую-то мрачную мелодию ветер заставлял теплее кутаться в лёгкую короткую джинсовку, а спрятавшееся за сгустившимися облаками солнце перестало согревать. Над городом нависли грозные тучи, обещая скорый дождь, хотя судя по раскатам почему-то отдающего каким-то холодком страха в груди грома, надвигался целый ливень. Несмотря на то, что днём нещадно палило солнце, город задыхался от духоты и поднявшихся над дорогами серых клубов пыли, а к вечеру не обещали похолодания, сейчас я очень жалела, что не взяла с собой хоть какую-то куртку. Впрочем, моё настроение менялось так же, как и погода. Утром мне казалось, что я была самой счастливой девушкой на земле, никаких причин, даже для малой грусти не было, а сейчас...я ежилась от холода, обводя взглядом какие-то непонятные записи на скамье и даже не могла поднять глаз на лучшую подругу. Начать разговор оказалось куда сложнее, чем я думала.
— Ну? — в итоге Полина не выдержала первая, прервав эту угнетающую тишину. — О чём ты хотела поговорить?
Собрав воедино все полетевшие вразброд мысли, я уже думала как есть, напрямую, выложить всё об Антоне, но стоило мне только поднять взгляд, как в глаза невольно бросилась красная, явно совсем ещё свежая ссадина на шее Полины.
— Что это?
Поняв, о чём я спрашиваю, девушка только отмахнулась, скривив губы в ядовитой ухмылке.
