Несущий разумное

Что бы не выглядеть белой вороной, я так же опустился на корточки и забубнил вполголоса. Забубнил невнятно, но истово:

"Славься Джей! Славься Джей!"..

Какая разница, что шепчут твои губы, если этого никто не слышит, зато всем видно твое рвение.

Через неплотно сжатые веки я прекрасно видел все окружающее. И по правде готов был в случаи чего вскочить на ближайшее дерево и аки огромный кузнечик дать деру в сторону гор.

Сааат Маол, паладин Света закончил молитву. И сейчас благодаря тому, что он еще столь молод и не искушен, я вижу искреннее удивление на его лице. Жестом рыцарь просит заглянуть в свой компас того кого он называет "правой рукой".

И судя по тому, что глаза и опытного следопыта едва не выползают из орбит они в своем магическом приборе увидели, что-то совсем необычное.

А затем, они оба, одновременно посмотрели на меня.

Прыгать? Пора!? Но в голосе паладина слышится скорее удивленная растерянность, нежели что-то иное:

— Пушу тайфэ. — Он видимо не зает как сказать. — Мой эйтусормэ* не может ничего указать.

/ *перст указующий/

Наклоняюсь что-бы увидеть, о чем говорит воитель и вижу, что стрелка его артефакта, хаотически мечется в разные стороны, иногда замирая на долю секунды, а потом срываясь обратно, в скачки туда-сюда.

— Сломался?

— Внешне все нормально и никаких поломок не видно. — Но тут его уверенная речь сбивается. — Но я не знаю, почему он не работает. Еще вчера он указывал верно.

— Он же чувствует и указывает на Тьму? — Этот вопрос я хотел задать сразу как только увидел стрелку внутри коробочки.

— Нет, пушу тайфэ. — Отрицательно качает юной головой воин Света. — Тьма она часть мира, её так просто не обнаружить. — Тут он понимает, что говорит как-то не так. И пробует снова. — Если бы эйтусормэ, чуствовал Тьму, то он всегда бы крутился, так как Тьма везде, в любой частичке нашего мира.

Меня как обухом по голове. Что-что говорит паладин? Он же Света служитель, он же Тьму должен ненавидеть. Что за речи!? И судя по тому, что его не прерывает более старший и опытный, все что говорит юнноша укладывается в местную религиозную концепцию. Что-то я перестаю понимать, не укладываются в мою голову слова паладина. Нет он прав, все так и есть. Но услышать такое от слуги Света?! Нет я был явно не готов к такому.

— Созданный руками настоятелей храма Уораса. — Не замечая моего недоумения продолжает Саат Маол. — эйтусормэ чувствует то, что не от плоти мира, то что пришло извне. — Его глаза подернула пелена неадекватности. Он явно цитирует кого-то или какой-то трактат. — То то стремится разрушить наш мир, поглотить его, уничтожить!

О! Хорошо же мальчишкам тут мозги промывают! Но посмотрев на реакцию на слова юноши у следопытов, взял свои слова обратно. Тут всем видимо мозги промыли. Каждый из отряда юного паладина считает себя как минимум спасителем мира! Из-за доспеха я знаю, что для мироздания скверна не так опасна, как внушили им.

Воитель Света вещал патетически еще минуты три, а я думал о том, что не так я себя представлял паладинов. Юноша со взором горящим в эту картину укладывался. Но вот гляжу я на этого Саата и не понимаю. Как он намерен справиться с чудовищем? Рисую в голове картинку и не понимаю, да этот Зверь прожует этого юнца со всеми его доспехами и конем боевым и не подавиться. Или я тут что-то не знаю и в ход пойдет магия? Очень на это надеюсь. Ибо представить как рыцарь справится со Зверем, я не могу. Нет, будь тут съемки какого-нибудь голливудского блогбастера безусловно воин Света победил бы. Но тут реальность. Пусть иного мира реальность, но не верится мне в победу сил добра над силами зла конкретно в этой стычке. Так и подмывает спросить: "А всегда ли побеждают паладины?". Но сдерживаю себя...

Костер прогорел. Трупы были утилизированны согласно местному обычаю. То есть сожженный прах и остатки костра просто сгребли в одну кучу и закопали. Просто и эффективно. Мне повезло, что удалось отвертеться от поминальной службы. Эту нудную обязанность я взвалил на более молодые плечи. Мотивировав это тем, что паладин не только воин Света, а в первую очередь служитель Его! А так как жертвы убиты Зверем скверны с которыми и призван бороться орден Истребителей и паладины в частности, то ему и провожать в небесные чертоги убитых.

Честное слово, когда я начал в этом убеждать Саат Маола, то почти не верил, что он согласится на это. Да и он сам был вначале изрядно против того, что он будет стоять поминальную службу. Или иначе говоря: "ритуал провода душ". Но каким-то поистине чудом мне удалось его убедить!

За всеми этими хлопотами прошло больше половины дня. Следопыты слажено и деловито готовились к ночной охоте. То есть просто говоря они спали, выставив минимальную охрану. Зверь почти никогда не нападает днем, так что они правы в своей кажущейся беспечности. Мне же спать не хотелось, стоило закрыть глаза как образ Зверя, вставал перед мысленным взором во всей его красе...

В сумерках, началась и охота. И то как она проходила, мне не нравилось совершенно. Она велась на живца. На меня. Все же рассудив что раз Зверь меня коснулся, по моему рассказу это ведь было так, то метка на мне есть точно. И для определения этого факта не надо рабочий артефакт.

Вот и получается, что я сидел в центре той самой поляны, на которой уже погибло столько народа. Просто сидел и ждал, пока за мной придут. А охотники ждали затаившись. По уверениям эпури, рейнджеры обучены такой охоте и мне ничего не грозит.

Когда все охотники попрятались, мне показалось, что я один в этом негостеприимном лесу. Настолько качественно укрылись следопыты, что даже я не мог бы точно сказать где прячется каждый из них. Точнее я мог точно сказать только о одном человеке, что знал где он находится. Это был собственно был Саат Маол. Рыцарь в полной экипировке, верхом на свое жеребце, объезжал поляну кругом. Его путь был замкнут в кольцо радиусом примерно метров в двести. Я его не столько видел в наступившей темноте, сколько отчетливо слышал стук копыт его коня. Это успокаивало. Рыцарь осознано подставлял себя, под первый удар Зверя, ведя себя столь нагло, а главное шумно.

Ночь близилась к середине и мне уже начало казаться, что чудище мне пригрезилось. Когда со стороны, где находился благородный воитель, внезапно прозвучал резкий звук боевого рога. Тут же охраняющие меня рейнджеры покинули свои засады и побежали в сторону с которой раздался призыв. А мои чуткие уши уловили, как тренированный жеребец паладина сорвался в боевой галоп.

Началось!?

Судя по всему да, где-то там велось сражение с чудищем, что доводило меня до состояния безмерного ужаса. А я сидел на поляне, просто сидел и ждал. Мне очень хотелось убежать, но я ждал. И дождался. Всего через пяти минут после тревожного рога, я услышал что люди возвращаются к поляне! Люди! Возвращаются! Сами! А это значит...

— Мы его убили! — Еще издали кричит мне, не по возрасту подпрыгивающий от радости эпури.

Что вот так просто? Пять минут и нет ужаса? Пять минуток и все!? Облегчение накатывает на меня с головой.

Получается, я совершенно недооценил паладинов. Если уж такой мальчишка, фактически в первом своем самостоятельном рейде сумел истребить такое чудовище! Ой! Не дай Тьма эти воины Света примут меня за врага. Как то даже полный доспех, если я его обрету, уже не вызывает у меня полной уверенности в том, что я буду защищен. Это же сколько силы в этом юнце, что вот так бам-бам и все. Как же хорошо, что Саат Маол не может определить, что я дитя Тьмы.

Впрочем, желательно покинуть эту группу людей при первой же возможности! От греха подальше, как говориться, а то не дай ВсеОтец, эти рейнджеры что-то заподозрят.

— А, что это с благородным Саат Маолом?

Срывается с моих уст. Этот вопрос я адресовал к рядом находившемуся следопыту имени которого не знал. Моё удивление было вызвано тем, что рыцарь ехал на своем коне буквально еле держась в седле. Причем никаких явных ран я не заметил.

— Талант нашей светлости. — Явно с гордостью произносит кайсай. — В том, что он вбирает скверну в себя. Запирает её внутри. — Следопыт указывает жестом себе на грудь. — А затем, силой души своей и Света в ней, он испепеляет её!

Н-да. Не хотел бы я обладать таким талантом. Принять в себя частичку Хаоса. Б-р-р-р. Это же все равно, что добровольно "приютить" у себя раковую опухоль! Ну уж нет! Избавь меня Тьма от такого!

С чувством даже какой-то жалости посмотрел на паладина. Мальчишка, а взвалил себе не плечи такое. Бедняга, вот не повезло юноше с талантом. Нет, думаю, что он сам считает, что ему повезло безмерно. Еще бы, он как свой далекий предок то же паладин! Причем как я уже понял, мозги парню промыли основательно. Спаситель мира — он, один из Истребителей! Хотя, по сути, а так уж и не правы те кто внушал пареньку такое чувство долга? Вспомнил облик Зверя и тут же понял, что те кто готовил юношу, по сути делали доброе дело. А раз сам мальчишка счастлив и рад своей доле, то все получаются в выигрыше. И никого не надо жалеть в том числе и Саата.

— Ну вы нас и напугали, пушу тайфэ! — Эти слова эпури, который подошел совсем незаметно, так как я был погружен в свои мысли, вывели меня из задумчивости.

— Да? — Чем я мог их так напугать?

— Вы так расписали Зверя, что даже у меня бывалого охотника на скверну и то поджилки затряслись! — Что-то не похоже, стоит улыбается, явно собой довольный.

— Расписал?

— О! Пушу тайфэ! — Тут же поправляется в своих словах бывалый следопыт. — Я думаю вы просто увидели своим внутренним взором истинную сущность Зверя и вам он предстал именно таким.

Это он о чем? Что я мозгами двинулся? Что мне привиделось чудище с глазами на позвоночнике?

— Пойдемте я покажу вам как Зверь выглядит. Мертвый он совсем не страшный! Тем более его светлость уже забрал из трупа скверну и он безопасен.

И в голосе эпури чувствуется искренняя забота. Он хочет показать мне мой страх, показать, что страх уже умер и мне не стоит его бояться.

— Благодарю.

Киваю и следую за седовласым рейнджером. Он ведь прав, мне надо взглянуть на этот труп. Надо, что бы ушло это наваждение, этот призрак чудовища вырастающий предо мной стоит только закрыть глаза. Надо, и я иду едва передвигая ноги, пересиливая себя.

— Вот тот зверь, что охотился на вас пушу тайфэ! — С нескрываемой гордость произносит эпури. — Узнаете?

— Узнаю.

И правда узнаю. Того кота переростка, что встретился мне на пути несколько дней назад. Да у него появились на теле противные лишаи, да он подрос немного, потяжелел, но я его бесспорно узнавал. Значит это был Зверь. И я вспоминаю, что мне говорили, что скверна может пленять домашних животных, постепенно изменяя их, делая больше, сильнее! Как я сразу не догадался, что тот "котик" был уже зараженным скверной? Ведь все факты были перед мной! И это объясняет и то, что артефакт паладина не мог ничего определить! На мне было две метки!!! От разных Зверей. И я зря обвинял доспех Тьмы в обмане. Он все верно указал тогда мне за спину, там был именно этот котик, а второй Зверь в это время напал на стоянку.

— Наша светлость поразил его первым же ударом освященного копья, а затем мечом Света убил его! — Размахивая руками рассказывает эпури, он явно гордится своим паладином. — Вы бы видели, пушу тайфэ, его удар! Это было само совершенство...

— Постойте о смелейший из кайсайев. — Прерываю я речь следопыта. Мне не спокойно. Да и перчатка Тьмы, пульсирует на ладони предупреждая о опасности.

— Да!?

— Я узнаю этого Зверя. Но беда в том, что на караван нападал другой!

— Два Зверя? — Видимо это было что-то невероятное и эпури смотрит на меня с сожалением, как на деревенского дурачка.

— Два. — Я понимаю, что мне надо убедить его в своей правоте иначе не избежать беды.

— Но, пушу тайфэ, никто даже не слышал, что бы столь близко друг к другу бродили два Зверя. Так просто не бывает.

Ну как ему объяснить, что этот котик под нашими ногами, шел за мной много дней опасаясь напасть. Что он чувствовал, что может со мной не справится и копил силы для нападения. Шел так долго, что продолжил свое преследование, даже тогда, когда караван зашел в ареал обитания более мощного, более старого и сильного чудовища.

— Я не ошибся кайсай! — Встаю в полный рост и сверху вниз давлю на эпури. Давлю голосом, ростом, авторитетом. Я чувствую как уходит время. — Тут два Зверя. И второй тот о котором я говорил!

— Но...

Пытается возразить немного опешивший от моего напора следопыт. Но увы, я опоздал с уговорами. С края поляны доносится протяжный крик, полный ужаса:

— А-а-а!!!

Но он резко прерывается — этот вопль. Резко, потому как кричащий уже мертв. Я опоздал со своими уговорами, чудовище пришло за мной раньше!

Эпури был явно более тренирован чем я. Его реакция была совершенно обратной моей. Если я замер в ужасе, то он молниеносным движением выхватил клинок и подобно тени, бесшумно, но стремительно кинулся на крик.

А я стоял как соляной истукан, не в силах даже пальцем пошевелить. Мой кошмар вернулся воплоти. Вернулся за мной. Следопыты и паладин лишь помеха на его пути, он идет забрать свое, идет за тем на ком его метка. И я понимаю, что как бы я не бегал, куда бы я не пошел этот медведь-мутант, это чудище скверны будет меня преследовать пока один из нас не умрет. А самое противное, что даже убей я его, то скверна перетечет в меня и я умру. Любой мой ход приводит к моей гибели. Одна надежда на паладина, на его меч и его способность! И если этот бой кайсаи и их предводитель проиграют, то шансов у меня больше не будет. Не успею я даже добраться до обители Света, что всего в нескольких лигах от этой злополучной поляны.

Страх, он парализует, он может нас обездвижить, он может многое, от чего тот кто боится не в состоянии адекватно действовать. Но бывает так, что даже ужаса и того бывает много. Настолько много, что организм просто отключает страх. Он просто перестает быть. Мне повезло, это иногда случилось со мной здесь и сейчас. Вместо парализующего конечности холода ужаса, меня как ошпарило горячей волной ярости и злобы. Едва сдерживая порывы превращения в свой истинный облик, я кинулся вдогонку эпури, что-то при этом крича, бессвязное и проклинающее.

На поляне шло сражение. Как не ужасен был Зверь, но против него сейчас были не возницы и купцы, а подготовленные бороться против этой напасти профессионалы. И пусть уже четверо из кайсаев лежат обезглавленными, но остальные сумели взять Зверя в круг.

Получилась ситуация очень близкая к старому анекдоту, про то как один охотник кричит другому: "я медведя поймал", а тот ему отвечает:"так тащи его сюда", на что первый орет: "я бы с радостью, да медведь не пускает!". Так и тут, рейнджеры вроде контролировали ситуацию. Чудовище было окружено, и так как Зверь по какой-то причине избегал сверкающих искрами клинков кайсаев, то можно было бы даже сказать, что следопыты побеждают. Но я отчетливо видел, что мутант даже не ранен и что он остерегается оружия в руках людей, но не боится его.