Долгая дорога домой

— Ваше величество, поднимаясь на этот помост, я уже приготовился к смерти и если честно, то не очень-то верил, что Боги перенесут меня домой. Им ведь по большому счёту нет до меня никакого дела и потому я не слишком-то обольщаюсь на их счёт. Пять лет сражаться на этой арене ежедневно рискуя жизнью, что-то не очень похоже на награду. Тем более, что я сын луртидара, а не воина.

— Пожалуй ты прав, Валент, — согласился император, — но Богам ведь виднее, что для нас награда, а что наказание. Ступай, парень, я не держу на тебя зла, а вот Сарройтару почему-то не завидую.

Мне только и оставалось что вежливо поклониться. Император повернулся ко мне спиной и направился прямо к выходу из ложи. Сенаторы также стали покидать цирк через свои выходы из сенаторской ложи и я остался на помосте один и задумался. К воротам хотя и колонной по пять, но не в ногу шли молодые здоровенные парни и одна очень красивая и отважная девушка, которая пригрозила мне, что станет моей женой. Это после таких-то побоев? Вид у них был грозный и внушительный, но я насчитал всего девяносто шесть человек. Один, наверное, кашеварил. Что мне это всё давало? Пять лет жизни в императорском зверинце плюс ежедневные сражения с самыми здоровенными мордоворотами империи, а то и того хуже, с куда более опасными тарбер-куарами. Хотя император и хотел выглядеть добрым дядей, мне почему-то в это не верилось. Не тот был человек Тенуриз, чтобы обращать внимание на всяких там рабов и абертаров.

Уже одно то, с какой лёгкостью он был готов присвоить рабу звание гражданского генерала, настораживало. То, что этот тип с такой лёгкостью отпустил меня к ред-куарам, объяснялось просто. Во время первого избиения мне не задавали никаких вопросов. Теберс занимался этим лично. Он ведь не просто меня пытал, а всякий раз требуя от меня признания в том, что я скрываю от императора важную информацию, на что получал один и тот же ответ: — "Всё, о чём я знал, уже построено и работает, принося империи пользу". Думаю, что Теберс сказал об этом своему боссу, а поскольку Нир преподнёс ему шикарный подарок — закон о земле, то он решил воспользоваться мною, как козырным тузом, чтобы переиграть Сенат.

Свою лепту внёс Сарройтар, который с жутко надменным видом заявил, что не мне чему-либо учить ред-куаров и что по воле Богов это они будут учить меня. Его трюк с сжиганием искусственной кожи у меня на лбу с помощью пирокинеза, между прочим, моей ягодице досталось намного сильнее и она сильно болела, был очень впечатляющим. Мечтая как можно скорее добраться до своей комнатушки, я продолжал анализировать ситуацию. Перспектива торчать в зверинце меня не устраивала, к побегу я в принципе был готов, так как в числе прочего тайком заснял видеокамерой жетона большую карту Куарата, на которой западная часть и береговая линия были изображены очень подробно, а то, что лежит от линии разграничения на восток, лишь намечено в общих чертах. Подробного плана города у меня не было, но я мог его нарисовать и объяснить, куда надо двигаться. Лучше всего было совершить побег летом и поплыть вниз по реке с камышинами во рту, если, конечно, ред-куары умеют плавать.

В добросердечие императора я не верил и уже понял, чего он добивается — найти самые эффективные способы противодействия ред-куарам, то есть попросту научиться их убивать. Думаю, что за пять лет они сумеют подобрать ключи. Пока что я знал только одно, Лилайле была прекрасным рукопашным бойцом и только то, что я ловко удирал от неё, спасло мне жизнь. Плюс к этому ещё и мой жетон-электрошокер. Брось я ей вызов и она быстро проломила бы мою защиту, а все свои удары девушка наносила очень расчётливо, нацеливая их в болевые точки. Вообще-то на меня очень благотворно подействовали пытки Теберса, то что я стал ред-куаром и моя аптечка, как это ни странно. Благодаря этому комплексу я сделался почти нечувствительным к боли. Во всяком случае ред-куаре ни разу не удалось заблокировать мои мышцы и потому я не утерял подвижности, хотя и был избит её самым капитальным образом. Вот она смогла бы добиться куда большего успеха, чем Малферий со своими парнями.

Итог моих размышлений был в общем-то неутешителен. Если мы останемся тут на пять лет, то где-то рядышком нас всех, рано или поздно, похоронят. В то, что император отпустит ред-куаров я почему-то не верил. Оставшиеся в живых ему ещё пригодятся в качестве заложников в той войне, которую он обязательно развяжет против степных кочевников. Поэтому бежать нужно как можно раньше, не дав врагу никакой ценной информации хотя бы о степени своего воинского мастерства и физической подготовки. Так-то оно так, вот только ред-куары дали императору клятву, а это дело очень серьёзное, но с другой стороны Сарройтар, как и я, тоже ведь врал Тенуризу напропалую. Раз так, то скорее всего кочевники тоже были горазды на всякие военные хитрости. В любом случае они были моими единственными настоящими союзниками на Редии. Нир, Лагеус, Хул и все, кто мне был дорог, являлись всего лишь моей ахиллесовой пятой, а потому и я должен быть хитрым и предусмотрительным.

Скорее всего император не случайно отправил их проводить меня. Нир уже стал его абертаром, а вскоре станет и Хул, которому император наверняка поручит строить новые города по типу Эртуалана и перестраивать уже имеющиеся. Для того, чтобы успешно воевать с варварами, ему потребуется в первую очередь мощная экономика и к тому же тогда он сможет практически без войны "пристегнуть" к себе все остальные империи. Это сделает за него совершенно новая экономическая модель общества, которая будет построена на идеях классового сотрудничества и имперского патернализма. Вот тут-то я и подброшу Хулу несколько идей относительно хотя бы пара и использовании продуктов переработки нефти, то бишь керосина, в качестве топлива для примусов. Как-никак я всё же изучал в школе историю и физику, а потому помню опыты, впервые поставленные Героном. Думаю, что этот парень найдёт толковых учёных. Мои друзья ждали меня внизу, возле широкой лестницы, а ред-куары уже прошли через ворота внутрь здания цирка. Я сразу же спросил:

— Хул, Тенуриз ещё не подкатывал к тебе?

— Нет, — ответил он, — я же всё время был рядом с тобой.

— Скоро подкатит, — сказал я, — и предложит тебе должность в столице и звание абертара. На меньшее не соглашайся, а когда начнёшь работать, то сразу закладывай три, четыре новых города в разных концах Нового Света но с таким расчётом, чтобы до каждого ты мог доскакать за трое суток. Для этого тебе придётся построить на каждой из дорог почтовые станции с эстафетами, чтобы там всегда была наготове надёжные лёгкие кареты и свежие лошади. Подъехал, сменил лошадей и мчишься галопом дальше. Города надо будет строить по кругу и первые три ты заложишь километрах в двадцати от столицы, чтобы разгрузить её от лишнего народа. Потом прочертишь большой круг, используя имеющиеся дороги. Будешь время от времени навещать меня здесь, а я стану подкидывать тебе новые идеи. В одном из городов-спутников тебе нужно будет сразу же создать конструкторское бюро с производственными мощностями и собрать в нём самых лучших учёных и изобретателей.

Хулус расплылся в довольной улыбке:

— И школу при этом центре развития науки и техники. Понял, Валент, как только вернусь во дворец, сразу же сяду за стол и начну расписывать всё в деталях. Кстати, ты забыл сказать, города нужно строить там, где к ним можно подвести акведуки, чтобы устанавливать в нужных местах, как на шоколадной фабрике, водяные колёса. Заставить воду молоть не только муку, но и приводить в движение другие машины, была просто великолепная идея.

— Есть сила помощнее воды, Хул, — ответил я, — пар, а потому сегодня же пришли мне сюда бумагу, карандаши, перья и чернила. Надо подкинуть вашему императору ещё что-нибудь от щедрот Богов, а паровую машину ваши мастера за полгода такую сварганят, что она воду куда угодно сама подаст. Главное, ребята, чтобы вы прочно сидели в седле, а потому, Нир, производство паровых машин ты заберёшь в свои руки. Вот тогда я буду за вас спокоен. Кроме вас и жителей Эртуалана меня больше ничто так не тревожит.

Глава 16

Знакомство с ред-куарами

Со своими друзьями я простился возле входа в подземную галерею, ведущую в тот зверинец, который был пристроен к зданию цирка. Прямоугольное отверстие в каменном полу размером двенадцать на шесть метров, закрывалось многотонной стальной плитой, усиленной мощной решеткой снизу и замощённой гранитными плитами сверху. Она опускалась вниз на толстых стальных цепях, уходящих в отверстия на потолке и поднять её снизу было невозможно. Возле неё я и пожал руки Ниру и Хулусу, а как только стал торопливо спускаться по широкой лестнице, загрохотали цепи, вскоре раздался громкий стук и "дверь" вот уже третьей тюрьмы, к которую я угодил на Редии, захлопнулась за мной. Подземный переход был освещён масляными светильниками и я пошел по нему, с грустью думая от превратностях судьбы и всех тех невзгодах, которые выпали на мою долю исключительно по вине чёрного космофлота Земли, этого скопища воров, негодяев и отъявленных мерзавцев, рядящихся в тоги героев.

На Редии я уже встретился с многими элементами того же самого, но в куда меньших объёмах. Даже в Сенате, хотя среди сенаторов было не так уж и много совершенно бескорыстных людей, здравомыслящие граждане преобладали над откровенными хапугами, но тоже были в известной степени мздоимцами. Это успешно доказал Лергус, который фургонами отвозил из Эртуалана в столицу и в поместья сенаторов подарки. В денежном виде взяток он предусмотрительно не давал. Это строго каралось законами Кеофийской империи, зато на презенты, даже если они были очень дорогими, смотрели сквозь пальцы, но только если их не было слишком много. Хитрецов в империи хватало с избытком, имелось в ней немало подлецов, но в целом она выглядела вполне благополучно. Во всяком случае восстания рабов были довольно редки, не смотря на то, в ней бытовало право первой брачной ночи, зато луртий или луртидар был обязан сделать невесте шикарный свадебный подарок, что несколько смягчало ситуацию и не делало её особо мерзкой и циничной.

В империи случались вещи и похуже. Чего только стоила одна обязательная продажа девушек, которым исполнилось семнадцать лет, если они не нашли себе мужа на "родном" Рабском дворе. Зато если луртий покупал целую семью рабов и "сажал" её на землю, то скидка устанавливалась в размере семидесяти процентов и этот закон сумел протолкнуть через Сенат как раз император Тенуриз, не смотря на то, что поначалу большинство сенаторов были настроены категорически против. Хотя я не выезжал из Эртуалана, а столицу видел мельком, у меня сложилось впечатление, что жить в Кеофийской империи можно было очень даже не плохо, если ты, конечно, нашел себе такую луртию, луртидарию или абертарию, в которой всеми делами заправляет нормальный, вменяемый человек, а не самодур. В этом смысле на Земле большинству людей, если они не загремели в космофлот, жилось намного лучше, но и на Редии также царил порядок, а благодаря закону о запрете бродяжничества, так и вовсе покой. Тут императору нужно было отдать должное. За этим делом следили строго.

А вот о том, как жили кочевники, я мало что знал, но со слов Лергуса выходило так, что бездельниками и сибаритами ред-куары были знатными. Во всяком случае не перетруждались. Всё остальное было для меня сплошной загадкой, как и разговоры о их благородстве, но лбы они, похоже, были ещё те, раз даже Лилайле оказалась практически одного роста со мной. При этом я несколько раз слышал, что некоторые парни тихо говорили про неё — "Молодец, малышка". Наверняка остальные девушки были выше ростом этой не слишком смуглой красавицы с довольно коротко стриженными, чуть ниже плеч, тёмно-русыми волосами и огромными карими глазами. Когда я разглядел девушку немного внимательнее, то понял, что ей не больше восемнадцати лет. Это меня возмутило особенно сильно и я собирался высказаться по этому поводу немедленно. Пройдя по подземному переходу метров восемьдесят, я добрался до второго лестничного марша, освещённого солнце и когда поднялся, оказался на самом краю большого двора размером лишь немного меньше арены.

Парни уже разошлись по своим жилищам и потому у меня было несколько минут, чтобы осмотреть двор. По сути это был небольшого размера парк с бассейном и фонтаном посередине, перед которым имелась площадка длиной на всю ширину двора, а это добрых полтораста метров, и шириной метров семьдесят пять. В длину двор, огороженный высоченной, метров двадцать пять, стеной, имел все двести сорок метров. Толщина стены была метра четыре, не меньше. За тренировочной площадкой к ней были пристроены с двух сторон помещения, слева жилые в три этажа, справа склады. Поскольку меня никто не встречал, то я первым делом стал осматривать тренировочную площадку. По краям, справа и слева, были установлены какие-то тренажеры, а в середине имелось пустое пространство для единоборств, причём это был невысокий, сантиметров двадцать пять, деревянный помост, обитый, как и ринг, бычьими шкурами спилом кверху.

На него я не стал подниматься, а обошел по краю, попутно тронув рукой несколько здоровенных деревяшек, и вошел собственно в парк с газоном из козьей травы, на которой мне немедленно захотелось полежать. Удержавшись от этого, я дошел до бассейна с высоким бортиком, лёг на него животом и так как до воды было близко, то окунулся в неё с головой и даже по самые лопатки. Под водой я энергично потёр рукой лоб, чтобы смыть копоть, после чего резко вынырнул и, услышав голоса ред-куаров, направлявшихся к бассейну, перевернулся с живота на спину. Мою ягодицу тут же пронзила боль от пирокинетического ожога, но не очень сильная и я сел, но чтобы не показаться невежливым, тут же встал. Квартиры ред-куаров располагались в пристройке под северной стеной и потому были освещены солнцем. Энергично встряхнувшись, я пригладил волосы. На мне всё ещё был надет ошейник раба. Чтобы его снять, я просунул под него пальцы, сильно напряг мышцы шеи, резко дёрнул руками и разорвал медную полосу. В следующий момент я услышал насмешливый возглас:

— Что, не можешь сидеть? Будешь в следующий раз знать, как оскорблять своего дагген-куара.

К бассейну подошли мои будущие соратники. Они уже успели переодеться и теперь на них были не боевые кожаные штаны и чактары, а куда более лёгкие, просторные портки из крашеной замши и рубахи навыпуск с короткими рукавами, но без пуговиц, в общем как наши майки, просторные и удобные. Была среди них и Лилайле, которая весело улыбалась глядя на меня. Слова дагген-куара задели меня за живое и я резко ответил:

— Не волнуйся, лысый, я свой зад уже через несколько минут залечу, но вот как ты будешь лечить свою тощую задницу, мне неизвестно, а она обгорит у тебя ничуть не меньше, если не больше моей.

Сарройтар подбоченился и насмешливо фыркнул:

— Твой амулет Богов не оставляет следов на коже, Валент Карт.

Тот плазменный лучемёт, который спрятал в пилотской рубке "Окорока" неизвестный мне пилот, помимо того, что был мощным ручным штурмовым оружием офицера космодесанта, имел ещё одну функцию. Его можно было переключить в режим бластера и настроить плазменный луч так, что попав в дерево, он его просто слегка обуглит, если, конечно, не "греть" больше секунды, двух. Увеличив температуру, можно поджарить мясо, а если вывести на максимум, то расплавить металл, ту же медь или сталь. Поэтому, хищно оскалившись, я достал лучемёт, перевёл его в режим "горячего" бластера и поскольку на стенах не было никого из надзирателей, смело выстрелил в бассейн, отчего вода под лучом закипела и забурлила от пара.