Договор с Судьбой

— Какие приступы? — заинтересовалась Пантера. Она в первый раз об этом слышала.

— Потом объясню. Итак, Гюрза прибыл на место. Думаю, подробности операции тебе известны, коль скоро ты ее и разрабатывала — разумеется, беглый менестрель, полуэльф, красивый, несчастный, безнадежно влюбленный и прочее, не мог не привлечь внимание романтичной юной девушки. Ему понадобилось всего несколько дней, чтобы окончательно вскружить ей голову. Тем временем работали заложенные в него Магистром блоки — он, очаровывая свою жертву, сам подсознательно начинал идентифицировать ее с тобой. Ему удалось выманить девушку на уединенную прогулку, да еще и сделать так, чтобы она сама удрала от своих охранников. Дальше... ну, дальше поцелуи, объятья и все остальное... А в нужный момент в нем опять сработало заложенное в него Магистром "скрытое наваждение" — он внезапно понял, что обнимает не тебя, а какую-то другую девушку. Ее образ подался подчеркнуто отвратительным. И, дополнительно, в сознании сделался мощный акцент на то, что ты, такая вот бессердечная, отправила его на это задание, при этом даже не подумав, как тяжело и плохо ему будет. Злость Гюрзы была искусственно преувеличена, и дальше она просто вылилась на эту, похожую на тебя, девушку. Если ты вспомнишь, ее труп нашли зверски исполосованным кинжалом. Записку к груди он приколол, но убийство все равно выглядело нападением маньяка, а не заказным. Когда он вернулся, Магистр еще около суток пытался навести порядок в его сознании. К тому моменту у Т'химо в голове наблюдалась настоящая мешанина из ложных и реальных воспоминаний, также обстояло дело с эмоциями. Как итог появилось воспоминание о том, что он проделал, но ничего общего с реальностью оно не имело. Ему на тот момент казалось, что он все сделал гладко и удивительно хладнокровно. Магистр внушил Гюрзе, что ему даже понравилось так красиво и гладко убивать. Второе задание было проведено по образцу первого лишь с незначительными изменениями. И вновь коррекция памяти. Первый десяток операций Т'химо выполнил в полубессознательном состоянии, и после каждой его воспоминания тщательно вычищались и заменялись новыми.

Спустя какое-то время было решено, что можно позволить ему все сделать самому. Магистр был доволен результатом — задание было выполнено без сучка и задоринки. И какое-то время все было хорошо... если это можно так охарактеризовать. Гюрза стал убийцей. Но спустя несколько лет у него начались кошмары. Ты наверняка помнишь это время.

— Еще бы, наши комнаты рядом и я постоянно бегала к нему, успокаивала, — сказала Пантера. — Разумеется, я старалась при этом делать вид, что просто проверяю как у него дела, но на деле...

— Да знаю я. Ты же не думаешь, что от Магистра можно было утаить тот факт, что после каждого такого кошмара ты всю ночь сидела с ним?

— Но почему тогда мне не запретили?

— Потому что Эринаен не хотел больше вмешиваться в его сознание и думал, что с твоей помощью кошмары можно будет победить. На тот момент он бы даже не запретил тебе и более серьезные проявления чувств, потому что в первую очередь нужно было поставить на ноги Гюрзу. Впрочем ты, оставаясь с Т'химо, всегда вела себя очень сдержано. Магистр расценивал это как свой успех в изменении твоей личности.

— А в мою память он тоже вмешивался?

— Нет. С тобой довольно было обычных методов — уговоры, наказания, наглядные демонстрации... Ты была более расположена к своему роду деятельности, чем Гюрза.

— И что было дальше?

— А дальше, как ты помнишь, кошмары не прекращались, Т'химо перестал спать — боялся своих снов.

— Потом его отправили на отдых... куда-то на побережье... сказали, что ему нужно отдохнуть, — припомнила Ясь. — И его не было несколько месяцев. Кажется, даже около полугода.

— Именно. Его намеренно отделили от вас. Магистр не хотел опять вмешиваться в сознание Гюрзы, он хотел посмотреть, какие изменения произойдут со временем. Т'химо поселили в одном из домиков в Зоне всеобщего благоденствия...

— Где?!!! — Ясь даже подпрыгнула.

— В Зоне всеобщего благоденствия, — удивился ее реакции Пума.

— И что с ним там случилось?

— Положение ухудшилось. У него в дополнение к кошмарам появились сильнейшие головные боли. Заставить его поспать хоть немного можно было, только напоив его сильнейшими снотворными зельями, да и то не всегда помогало. Он нашел себе дерево неподалеку от дома, приходил и сидел в его ветвях. Только там Гюрза еще как-то мог отдохнуть и подремать. Уж не знаю, в чем там дело было. Примерно через месяц состояние его еще больше ухудшилось — он начал выпадать из реальности. В какой-то момент он возвращался в прошлое и начинал действовать так, словно он сейчас именно там, в том времени. Он едва не убил одного ни в чем не повинного жителя просто потому, что тот рискнул с ним заговорить во время такого приступа. После этого Магистр приказал его изолировать. Вскоре стало ясно, что Т'химо сходит с ума и скоро процесс станет необратимым. Эринаену пришлось вмешаться. Он почти месяц потратил на то, чтобы навести относительный порядок в голове у нашего друга. После этого подключили и меня. После каждого задания мне нужно было заставлять его рассказывать мне все, что произошло во всех подробностях — все чувства, переживания, ощущения... А потом Магистр искусственно "состаривал" эти воспоминания, чтоб они не были столь яркими и сильными. Когда Гюрза остался один... Признаться, я удивлен, что он смог так долго держаться без нашего вмешательства. По идее он уже через пару лет должен был окончательно свихнуться.

— Ты хочешь сказать, что сейчас...

— Не знаю, Пантера, я бы очень хотел помочь, но возможно, ничего сделать нельзя. Есть, конечно, маленькая надежда на то, что мирная жизнь и твоя любовь смогут сделать чудо, но гарантировать это я не могу. Если процесс пойдет дальше... возможно, будет более милосердно его... устранить. Гюрза слишком опасен.

— Нет... нет... нет... этого не будет... да будьте вы все прокляты с вашими экспериментами! Ненавижу!!! Сволочи... — Ясь била крупная дрожь. В этот момент она готова была собственными руками задушить Магистра, Пуму и всех, кто имел отношение к этому изуверству. Она со всех ног бросилась обратно к озеру.

— Пойдем, слышишь, пойдем отсюда! — Пантера схватила Т'химо за руку и потянула его за собой.

— Что он тебе рассказал? — спросил ее Гюрза. Голос его звучал устало, в нем явственно были слышны нотки обреченности.

— Пойдем, все потом. Пойдем отсюда, пожалуйста! — девушка была на грани истерики. Меньше всего на свете ей хотелось сейчас обсуждать все вопросы в присутствии остальных.

— Рой, признавайся, твоих рук дело?! — Элан был вне себя от ярости.

— Что именно? — спросил его брат, изображая полное неведение.

— У альва опять начались приступы. Но ведь он с ними справился уже давно. Они в принципе сейчас не должны были возобновляться! Ты жульничаешь!

— Если ты обратишь внимание, то симптомы у него начались еще до нашего спора, так что не понимаю, какие могут быть ко мне претензии? Расслабился парень, напряжение схлынуло и все вернулось. Такое бывает.

— Бывает, но слишком уж все удачно для тебя складывается. Не верю я в твою непричастность!

— А мне до того нет ни малейшего дела. Хочешь — верь, хочешь — нет, а доказать ты ничего не сможешь! — Рой показал Элану язык и обиженно от него отвернулся.

— Мы ж договаривались с тобой не жульничать!

— Я и не жульничаю. Это ты на меня поклеп возводишь попусту! Кстати, кто бы еще говорил про жульничество, а что там задумала твоя рыженькая девочка? Уж не ты ли ей идею подсказал?

— Ничего я ей не подсказывал! — возмутился Элан. — Хватит валить все с больной головы на здоровую. Рысь сама до всего додумалась. Если ты обратишь внимание, она и раньше отличалась любовью к ... радикальным решениям проблем.

— Давай договоримся, больше мы никому ничего не подсказываем и никого ни к чему не принуждаем, ладно?

— Ладно, — сердито сказал Элан, направляясь к выходу их комнаты. — Только уж постарайся этот договор выполнять.

— Обязательно, — ответил ему Рой. Он подождал, когда брат удалится, подбежал к доске, быстро вызвал две нужные фигурки и, проведя над ними рукой, прошептал несколько слов. Потом улыбнулся и, вернув игру в изначальное состояние, напевая веселую песенку, удалился прочь.

Когда Пантера и Гюрза удалились, Тигр подошел к Пуме.

— Будь любезен, поясни мне, что все это значит? — его голос звучал твердо, почти зло.

Пуме пришлось пересказать всю историю во второй раз.

— И ты все это рассказал Пантере? — спросил его Тигр, прослушав всю историю.

— Да, я считаю, что в настоящий момент лучше ей знать всю правду.

— Послушай, ты... — зарычал на него Медведь. — Ты хоть понимаешь, что ты наделал? Ей и так нелегко приходится ...

— Давайте вы немного успокоитесь и послушаете меня, — невозмутимо возразил ему Пума, — Я лучше вас знаю все, что происходит с Гюрзой. Его единственный шанс — Пантера. Сейчас от нее потребуется все силы, чтобы удержать Т'химо на краю пропасти, а поэтому она должна знать все, и даже больше. По сути, я немного сгустил для нее краски. Мне кажется, что на самом деле все не так уж плохо. Гюрза продержался несколько сотен лет, значит, он сможет с этим справиться. Может быть, сейчас ему будет не просто взять свой рассудок под строгий контроль, но рядом с ним будет та, ради кого он способен и на большее. А что до Пантеры... Вам не кажется, что ее волнения с лихвой окупятся радостью в тот момент, когда Т'химо будет уже вне опасности? Одно плохо, Пантера видела "точку встречи", в которой кого-то из нас не станет. Я сейчас пытаюсь действовать так, как действовал бы, пребывая в неведении о грядущем, но... прошу вас учесть этот факт на будущее.

— Мы уезжаем отсюда, собирайся! — Пантера лихорадочно скидывала вещи в свой заплечный мешок.

— Куда именно? — удивился Гюрза.

— Не важно. Куда-нибудь. Подальше отсюда. Сил моих больше нет, здесь находится. Быстрее меняй внешность!

— Погоди, зачем мне внешность менять?

— За тобой охота идет, или ты уже забыл об этом?

— Ясь, подожди, не так быстро, — Т'химо мягко, но решительно забрал вещи из ее рук и, обняв за плечи, подвел к креслу. — А теперь объясни мне, куда ты пытаешься меня утащить.

— То, что мне рассказал Пума, правда? — Пантера нервно теребила подлокотник кресла.

— В зависимости от того, что он тебе рассказал.

— Про то, как тебя покалечил Магистр, про твои приступы, про кошмары и наваждения. Это все правда?

Гюрза отвел глаза, не выдержав ее взгляда.

— Да.

— Вот потому мы и уезжаем. Здесь ты никогда не выздоровишь. Здесь все напоминает о том, что было. Я увезу тебя отсюда. Далеко-далеко. Мы будем путешествовать, останавливаться в придорожных трактирах, бродяжничать. Ты забудешь про свои кошмары, дорога лечит. Или, хочешь, мы купим или построим уединенный домик в лесу. И будем жить там вдвоем... ну или вчетвером, если считать Дымку и Уголька. Хочешь? Только ты и я.

— Ты хочешь бросить наших ребят?

— На время... Это очень важно. Пожалуйста. Хотя бы на пару недель!

Т'химо задумчиво смотрел в пол и молчал. Потом, словно вспомнив что-то приятное, задорно, по-мальчишески, улыбнулся и привлек девушку к себе.

— Я сейчас записку напишу, а ты собери свою одежду и прихвати денег на дорогу. Хорошо?

Пантера подняла голову и посмотрела в его глаза:

— Ты, правда, поедешь со мной? — спросила она, и что-то в ее голосе, в ее интонациях напомнило Гюрзе маленькую Ясинару, с которой они вместе провели замечательное лето целую вечность назад.

— Правда. Но только не очень надолго, ладно? Мы не можем ребят оставить, пока ситуация не разрешится, да и вообще... Будем считать, что сейчас нам просто нужно отдохнуть, хорошо?

— Договорились. Я за вещами, а ты пиши. Кстати, возьми свою гитару, ладно?

— Зачем?

— Я забыла, как ты поешь. И хочу на отдыхе слушать твои песни!

— Но я...

— Возражения не принимаются. Если любишь меня — возьми гитару. Ты еще не забыл, что я — твоя дама сердца и ты, как мой верный рыцарь, должен петь мне серенады? На гитаре на сей раз буду играть я... как сумею, а ты будешь петь.

— Уговорила, ради удовольствия посмотреть как ты играешь на гитаре, я согласен ее нести всю дорогу, — улыбнулся Гюрза. Ему вдруг стало необычайно хорошо, легко и, действительно, захотелось петь. Он еще раз крепко обнял Пантеру и отпустил ее собираться. А сам сел писать письмо Тигру.

Не успел он дописать последнее предложение, как вернулась Ясь.

— Думаю, тысячи нам с лихвой хватит на две недели вольной жизни. Все. Я готова, по коням! — она схватила Т'химо за руку и потащила к выходу из комнаты.

— Стоп, кони нам ни к чему. Мы своим ходом отправимся. Но есть одно "но" — Уголек останется здесь.

— Почему?

— Потому. Зови его сюда, я ему сам все объясню.

Уголек влетел в комнату почти сразу, как хозяйка позвала его. Гюрза подозвал его к себе и некоторое время что-то шептал ему на ухо. Сначала аватар начал обижаться, даже заворчал недовольно, зато потом положил лапу на колено Т'химо и ободряюще попытался лизнуть его в нос. Альв еле успел увернуться от жесткой терки кошачьего языка.

— Пушистый друг, не забывай, что твой язык может мне нос ободрать, хорош я тогда буду!

Уголек обиженно стукнул его хвостом по ногам, потерся об ноги хозяйки и убежал на улицу.

— Теперь можем отправляться, — Гюрза повесил на плечо чехол с гитарой и крепко прижал Пантеру к себе. Воздух наполнился миллионами серебряных искорок, которые на мгновенье скрыли от взгляда комнату, а когда туман рассеялся, под ногами уже был не пол, а густая зеленая трава.

— Где мы? — спросила Ясь, удивленно оглядываясь.

— Не узнаешь? — улыбнулся Т'химо. — Тогда закрой глаза, я тебя сейчас отведу в одно местечко... Ты его точно узнаешь.

Пантера послушно закрыла глаза. Гюрза взял ее ладонь в свою и осторожно повел по лесной тропинке на берег моря. К одинокой скале около старого маяка.

Дойдя до каменистой площадки, Т'химо подвел девушку к тому самому каменю, где много лет назад его ждала Ясинара.

— Теперь можешь открыть глаза! — сказал он.

Пантера осмотрелась. Она сразу узнала приснившееся ей место.

— Постой, я же видела эту скалу. И этот камень. И маяк... Он обветшал, но я видела его... — Ясь спрыгнула с камня и подошла к самому краю скалы. — Мы сидели здесь, в тот последний вечер и болтали ногами, сидя на обрыве... И теперь мы опять здесь?

— Да, любимая, мы снова здесь, — сказал Гюрза тихо, Пантере пришлось напрячь слух, чтобы услышать его сквозь шум волн и крик чаек.

И вновь они сидели на обрыве, болтая ногами. Гитара и дорожный мешок валялись, забытые, возле камня. А влюбленные держались за руки и смотрели на заходящее солнце. Они чувствовали, что сейчас, в этот момент, здесь нет никакой Пантеры, и нет Гюрзы. Есть только Ясинара и Т'химо, объединившие на этом месте свои судьбы много-много лет назад просто потому, что им было хорошо вместе и не хотелось расставаться. Время вязкой патокой обходило стороной две замершие на скале фигурки. И только вечное Солнце, не желая останавливать свой дневной путь, упрямо спускалось все ниже и ниже к морской глади.