— Это не я сказала. — Я отвернулась, стараясь не смотреть на Ярь, когда мы оказались вблизи помоста. — Скажи, сколько времени осталось? Нам не пора расстаться?

По разработанному Лаином плану, я должна была затесаться в толпу провинциалов. Все придворные будут держаться от помоста подальше, но жадные до зрелищ гости его окружат. Мне нужно выбиться в первые ряды.

— Ещё двадцать минут до того, как выйдет Королева. — Хел проверила по браслету. — Ты прав, стоит разделиться. Будь.... Будь осторожней.

Она незаметно сжала мою руку и, громко извинившись, отправилась искать мужа. Я же прибилась к группе молодых повес, громко обсуждавших предстоящую казнь самозванки. На меня они особого внимания не обратили. Вот и хорошо...

— А вы слышали, что Первый вернулся? Его видели в Зелёной Банде.

— Чушь! По прогнозам медиков, Первый не проснётся ещё век. Это утка, пущенная сторонниками самозванки.

Я стояла в шаге от спорящих; так и подмывало бросить, что сегодня им выдастся шанс проверить слухи и убедиться, что они правдивы. Минут через двадцать.

Сегодня ложь будет разоблачена. Бойся, Королева, твоя ложь обернётся против тебя самой, обещаю.

— Простите, могу ли я попросить вас потанцевать со мной? — Высокая светловолосая жрица чуть насмешливо улыбнулась и, не дожидаясь согласия, продала руку. Я едва не отказалась, но лицо женщины показалось мне знакомым. Сумев приглушить опасения, я приняла руку и вывела партнёршу на середину зала. Поклонившись, я вспомнила уроки Хел и, попросив о помощи всех богов скопом, закружила жрицу в танце.

— Неплохо выглядишь. Я едва узнала тебя, а, узнав, не поверила своим глазам. Неужели ты стала варом, Каримка?

Я знаю этот голос! Даже не голос — интонации.

— Адиан... — простонала я. — Ну конечно же! Это ты!

Лихорадочно соображая, что делать, я продолжила танец.

— Это ты привела Ястреба к Королеве? — спросила я, уже зная ответ.

— Он сам попросил меня, — честно ответила Ади. — Это был его выбор. Ты нашла Наследницу первой, Каримка, у тебя был шанс, но ты им не воспользовалась. Не смогла.

— Я не понимаю одного, Ади... Ты будешь просто смотреть, как Ястреба казнят?

— Это уже не Ястреб. Он окончательно сошёл с ума. Такая Наследница не нужна Алларии. Будь иначе, я первая встала бы на сторону закона.

Мы танцевали уже минут пять, а я всё не могла решить, что делать. Не хотелось, чтобы Адиан была врагом: не знаю, какое положение она здесь занимает, но, по всему видно, высокое. И она будет нужна Наследнице. Ярь не та, что раньше — она в большей степени останется Ястребом. Вернутся знания, навыки, память, но это будет новая Ярь — повзрослевшая и прожившая жизнь с самого начала. Адиан — одна из тех, кто сможет поддержать новую Королеву, стать ближайшим другом и помощником.

Ястребу нужен будет хоть кто-то, кому он сможет безоговорочно доверять. Адиан это доверие завоевать смогла в Дриме, сможет и здесь.

Конечно, Первому это может не понравиться, но где он сейчас? Вот именно. Здесь я, и мне принимать решение. Это опьяняет лучше дорогого вина: знать, что от тебя сейчас зависит судьба целого мира. Я где-то даже понимаю Ястреба, понимаю его жажду власти. Это — наркотик, на который легко подсесть.

— Что ты сделаешь, если я скажу, что сумею вернуть Наследнице разум и память? — спросила я шепотом, чуть наклонившись к партнёрше.

— А ты сможешь? — так же тихо спросила она.

— Да. — Ни грамма неуверенности в голосе. Адиан не из тех, кто рискует. Она не поставит на карту, рискующую оказаться битой. — Да, я смогу.

Танец закончился, мы поклонились друг другу. Адиан испытующе смотрела на меня и молчала, а потом улыбнулась.

— Прошу простить, у меня неожиданно разболелась голова. Мне, наверное, стоит вернуться домой. Столько волнений! Столько впечатлений!

Камень упал с сердца. Я не хотела её убивать, хотя была готова. Всё это время один из моих пальцев был изменён в коготь; под прикрытием пышной манжеты это было незаметно остальным танцующим. Адиан не знает, как тонка была проволока, по которой она только что прошла...

Музыка затихла, с тихим звоном открылись двери, над которыми висел символ правящей семьи: муляж Меча Короля. Придворные тут же создали живой коридор — от дверей к помосту, — выстроившись в две линии. Склонив головы, они приветствовали Королеву.

— Славься, Королева! Славься благословенная Королева!

Я стояла слишком далеко, но, могу поклясться, во время приветствия лицо "благословенной" исказила гримаса недовольства. Эти слова прозвучали насмешкой над ней, так и не сумевшей войти в Зал Короля: двери не открылись перед братоубийцей.

Перри и его невеста шли чуть позади Королевы, Лаин и Хел стояли среди придворных, но... Чёрт побери! Я думала, что обойдётся, но нет, Королева всё-таки взяла с собой хриса. Одного, но тот шел рядом. Хуже всего было то, что хрис этот был стар, я помнила его по одному из своих снов. Стоит ему увидеть моё лицо, как он тут же поймёт, кто перед ним.

Медлить нельзя. По плану я должна была дождаться, пока Королева поднимется на помост и толкнёт приветственную речь. Я всегда знала, что планы имеют обыкновение рушиться в мгновение ока, благодаря какому-нибудь мелкому обстоятельству. Запасного плана у нас не было, оставалось действовать по ситуации.

Королева остановилась у помоста и я, наконец, смогла рассмотреть её внимательней.

Да, она была красива: в облаке чёрной газовой ткани, она казалась хрупкой, её хотелось защищать и оберегать. А ещё я начинаю понимать, почему старый Король так прохладно относился к своей дочери: та до боли напоминала ему нелюбимую сестру. И как же она объяснила такое сходство самозванки с ней самой, какую ложь придумала на сей раз?

Едва маленькая ножка коснулась первой ступени, я оттолкнулась посильней и подпрыгнула, взлетая на помост. Никто не успел меня остановить.

Теперь если Королева хочет меня отсюда скинуть, ей придётся сделать это самой. По древним законам, лишь её нога может ступить на этот помост.

Она оказалась трусливей, чем я думала, мгновенно отступив за спину своего телохранителя-хриса. Королева приказала одному из придворных сжечь меня. Её тихий дрожащий голос был полон непролитых слёз. Да, теперь я понимаю, как она сумела удержать власть. Чудовища прячутся под самыми причудливыми масками; это — выбрало лицо невинности и беззащитности.

Я ждала удара спокойно, с насмешкой на губах. Попробуйте, остановите меня. Паники мой поступок не вызвал: никто и подумать не мог, что я серьёзна. Многие сочли, что я пьяна или просто сумасшедшая.

Огненная стрелка коснулась моего лба и замерла, словно в нерешительности. Тихий хлопок — и заклинание дезактивировалось. Магия не действует на хрисов, по крайней мере, магия варов.

Пожав плечами, я опустилась на колени и вытащенным из потайного кармана молекулярным ножом разрезала цепи. Браслеты остались на запястьях Наследницы, их мы снимем потом, когда окажемся в безопасности.

Ярь безучастно позволила поставить себя на ноги. Я оценила ее состояние и решила, что Наследница способна стоять сама, пусть чуть пошатываясь. Сейчас мне нужны свободные руки, мало ли...

— Почему ты помогаешь самозванке, посмевшей выдавать себя за нашу погибшую племянницу? — спросила Королева, выступив из-за спины своего цепного пса. Синий хрис смотрел на меня, будто видел перед собой привидение. Я встретила его взгляд и улыбнулась. Да-да, ты почти угадал.

— А почему ты считаешь её самозванкой? — спросила я. Сейчас, конечно, не время вести беседу, но... Я не смогу пробиться к выходу, а Лаин и Хел не в силах расчистить путь. План полетел ко всем чертям, нам не уйти, не победить. Стоит мне сойти с помоста, меня тут же уничтожат. Но есть другой путь: там, где не взять силой — возьму правдой. Я уйду, и никто не посмеет заступить мне путь.

— Наша любимая Ярь мертва! Как ты смеешь?! — слёзы в глазах Королевы выглядели почти искренними. Ей надо было идти в актрисы, такой талант пропадает.

— Ты видела тело? — спросила я и сама же ответила. — Тела ты не видела, поэтому все годы так и тряслась, боялась, что Наследница жива. Боялась не зря: видишь, она здесь.

— Тебе не уйти. Сойди с помоста и я гарантирую тебе жизнь. Не глупи... — пророкотал хрис.

— Нет. — Я скрестила руки на груди, косясь на Ярь. Только бы она продержалась до конца, только бы не проснулось безумие. Сейчас мне крайне нужно произвести положительное впечатление. — Даже если я сдамся, любой взошедший на помост суда должен быть казнён, это закон. Ведь ты не хочешь меня отсюда снять? Тебе твоя голова дорога?

Тонкий хвост выстрелил в мою сторону, жало едва не вошло в бедро — в последний момент я отбила его тыльной стороной трансформировавшейся ладони. Всё произошло так быстро, что никто не заметил, как на долю секунды моя рука стала лапой. Никто, кроме хриса, но как раз это мне и было нужно. Почему-то я не чувствовала ненависти к нему. Первый запрограммировал меня убивать ренегатов, этот же хрис, по-видимому, им не был. Многие присоединились к Королеве уже после переворота за неимением альтернативы. Конечно, кто-то вернулся в горы, к остальному народу, но это стало бесчестьем. Избранные воинами не должны забывать об ответственности. Все эти знания всплывали откуда-то из глубины, они не были моими; кажется, программа Первого всё-таки заработала. Пока она помогает, а не контролирует, меня это только радует.

Ситуация зашла в тупик. Королева единственная могла согнать меня с помоста, но не хотела рисковать. Я же не собиралась спускаться, ждала и просчитывала вероятности.

Единственным моим шансом было изменение: я должна была показать, кем являюсь на самом деле, доказать, что Первый вернулся.

— Скажи, Данья, давно ли лишённые благословения Короля стали способны использовать Его Меч? — ядовито спросила я, косясь на лежащий в шаге от меня белый свёрток. Надо не забыть прихватить с собой, нечего реликвии делать в недостойных руках.

— Тебе не спасти самозванку, сдайся... — А это Перри. Решил поддержать тётушку? Нет, это не его решение. Обруч-артефакт, с которого сыпались искры, сдавил его голову: похоже, Королева решила застраховаться от дальнейшего неповиновения племянника.

— Что дальше будешь делать? — Хрис. Он всё ещё загораживает Королеву, но атаковать не пытается, хотя мог бы. Как-то неуверенно прозвучал его голос, словно он чего-то опасается.

Ха! Чего-то? Я знаю, чего он боится. И его опасения не напрасны. Другого выхода у меня нет. Придётся обменять секрет хрисов на жизнь Наследницы. Обмен более чем несправедливый, но единственно возможный.

— Ты знаешь, что я сделаю. — Я опускаюсь на одно колено и смотрю ему прямо в глаза. — Ведь знаешь?

Его хвост выстреливает вновь, но уже поздно, волна трансформации накрывает меня, ядовитое жало вскользь задевает плечо, оставляя незаметную царапину. Больше Синий атаковать не пытается: незачем, тайна хрисов теперь — секрет полишинеля.

— Первый... — неуверенный шёпот, переходящий в гул. — Это же... Это Первый! Первый проснулся! И он защищает самозванку! Самозванку? Это Ярь... Это Наследница! Смотрите! Это действительно она.

А мы молчим, я и синий хрис; смотрим друг другу в глаза, словно ведя мысленный разговор:

— Стоила она того? — спрашивал его взгляд.

— Она — нет. Оно того стоило, — отвечала я.

— Я обвиняю тебя, Данья, Королева, отказавшаяся от своего имени, но не получившая благословения. Я обвиняю в том, что ты пыталась убить законную претендентку на трон, единственную, кто угрожает твоей власти! — Я выпрямилась и краем глаза заметила, что в толпе гостей появились хрисы. Видно, они скрывались во второй ипостаси, но когда я трансформировалась, решили, что скрывать нечего. Так... Шесть и тот, что передо мной. На меня одну? Мне не нравится это соотношение сил.

Кукольно-красивое личико Королевы исказила гримаса ненависти. Я смотрела на неё с превосходством и пренебрежением. Я обвиняла, а ей нечем было ответить. Я раскрывала её ложь, а правда была неприглядна, как её истинное лицо.

— Наследница Ярь безумна, Первый, — глухо проворчал синий хрис. — Мы все узнали её, но...

— Седьмой! Это не Ярь! Он — не Первый! — взвизгнула Королева, оглядываясь. Никто из придворных не спешил поддержать свою правительницу, все прятали глаза. Перри отошёл в сторону.

Седьмой! Вот значит кто! О нём рассказывал Лаин. Седьмой был одним из старейших хрисов и мудрейшим. С незапамятных времён он был правой рукой Первого, его совестью.

— Я могу вернуть ей разум, — я постаралась изгнать неуверенность из голоса, чтобы эти слова прозвучали настолько твёрдо, насколько только возможно. — Блок свёл Ярь с ума, но если произнести ключ, он рассыплется.

Не обращая внимания на галдящих придворных и гостей, я подхватила Ярь передними лапами и медленно спустилась с помоста, внутренне холодея, понимая, если Седьмой сделает не тот выбор, мне конец. Но Седьмой...

Он опустился на все лапы и униженно склонил голову, повторяя слова клятвы. Откуда-то я знала, никогда ещё и никому он не говорил этих слов, ни одному Первому, говорил, что ждёт достойного:

— Имя твоё ведёт нас. Кровь твоя течёт в нас. Жизнь твоя поддерживает наши. Твоё слово — закон. Веди свой народ, Первый. Ты — Тот-Кто-Указывает-Путь

Шесть хрисов повторяли за ним, слово в слово...

Я могла сейчас спокойно убить Королеву, но не стала этого делать. Нет, ещё не время. Я не до конца уверена, что смогу вернуть разум Наследнице, а незаконная Королева лучше сумасшедшей. И не моя рука должна покарать братоубийцу, а рука Ярь. Это — её право.

Никто не посмел остановить нас. Мы шли к порталу. Я несла Наследницу в лапах. Мы шли. Мы. Шли за мною хрисы, шли Лаин и Хел, пославшая на прощание бывшей подруге полный ненависти взгляд. Шли десятки придворных, хотя их никто и не звал. Шёл Перри, морщась — обруч сдавливал его голову. Придворные дамы сбрасывали неудобные бальные туфельки и босыми ногами ступали на холодные ступени. Выбивая четкий ритм, цокали лапы хрисов. А я мурлыкала себе под нос почему-то вспомнившуюся песенку...

Кто-то сидел в прокуренной кухне,

Кто-то гулял босиком,

Кто-то ночью не спал, кто-то утром не встал,

Кто-то целовался в лифте тайком.

Мы шли к порталу: маленькая группка существ, поверивших и рискнувших. Это не было переворотом, это пока ничего не меняло. Это было лишь первым, неуверенным шагом.

Кто-то думал: "Я как Гребенщиков,

Я даже круче умею петь!"

А кто-то стал у края крыши и захотел полететь...

Но, впрочем, у каждого есть право на Выбор...

Право на Выбор...

Но ведь именно первый шаг всегда самый трудный?

Кто-то поставит всё на Удачу,

А кто-то бросит семью,

Но только один хоть что-то изменит,

Тот, кто встанет на крыше на самом краю!

К порталу шли вары и хрисы, которые скоро изменят судьбу Алларии. Те, о ком однажды напишут в книгах и расскажут в легендах.