Я снял перчатки, выпрямился, и, ткнув себе пальцем в грудь, прошипел максимально правильно своё имя.
— С-сс-син! С-шсин!
— Рад знакомству, Син! Тут мне много о тебе рассказывали. Честно говоря, я не верил в эти рассказы, думал, что мужики перепились или надышались возле какой-нибудь аномалии, вот ими и видятся вежливые кровососы, да вот твоё вчерашнее появление показало, что я в корне неправ. Твоё появление тут такой фурор вызвало, прямо как визит какой-нибудь кинозвезды или министра.
Изображаю вежливое внимание. Скорее всего, мне сейчас проведут небольшой инструктаж по поводу кто есть кто, и возможно кто ест кого.
— Ты существо вменяемое, понимаешь, что тебе говорят, и даже как я слышал, успел компьютер освоить. Сам конечно говорить не можешь, но это не страшно. Коротко расскажу тебе, куда ты попал, что бы потом не было обид и непонимания.
А то я не знаю куда попал! Логово маньяков от науки, любителей пощекотать себе и окружающим нервы, карьеристов, желающих заработать и просто хороших людей. Самое обычное место — бочка со змеями, пауками, сколопендрами, скорпионами и крысами. Может быть, конечно, я слегка приукрашиваю, но совсем слегка. А занимаются тут исследованиями Чернобыльской Зоны Отчуждения.
— Слушай внимательно, Син, и мотай на свои щупальца! Ты находишься в специальном международном научно-исследовательском комплексе "Янтарь". Учёные тут занимаются исследованиями такого загадочного феномена как Зона Отчуждения, возникшая после взрыва реактора 4-го энергоблока Чернобыльской атомной электростанции в 1986 году, и после второго взрыва, ну так все договорились считать, что тут был второй взрыв, в 2004 году явившую миру свои аномальные свойства. Что тут реально тогда, в 2004 году, произошло — никто толком не знает. Тут пытаются изучить последствия того события и понять, как это можно обратить себе на пользу. Ты — последствие этого события! Поэтому тебя тоже будут изучать.
Это мне тоже известно. Но я выбрал сознательно вас, а не тех же чистонебовцев. Вы уж не подведите меня, люди науки!
— Главный тут Сергей Харитонович Сахаров, он академик, Академия Наук Республики Беларусь. Мы все находимся у него в подчинении, по крайней мере формально. У него несколько заместителей, я один из них. Я курирую оружие и вещевое довольствие. Остальные заведуют хозяйственной частью, снабжением и обеспечением, научным отделом, бытовыми вопросами, медициной. Охрана состоит из наёмников, с ними будь осторожен, ребята себе на уме. Они отвечают за нашу безопасность и защиту. В Зону не ходят, разве что когда прибывает замена, а забрать их по-другому никак. Наёмники все знают русский язык, почти все иностранцы. В Зону для сбора данных, смены аппаратуры, замеров и прочего ходят наши специалисты, их охраняют сталкеры, главный у них Тополь. Он тут уже давно находится, так что если есть вопросы, можно будет обратиться и к нему, он не откажет в помощи.
Но и не во всём сможет помочь. А ведь наверняка будут вопросы вне его компетенции. И к кому тогда бежать? К тебе? Или сразу к Сахарову?
— Поскольку ты появился, вернее прибыл, вечером, то сегодня толком с тобой никто не будет заниматься, слишком уж ты время своего прибытия неправильно выбрал. Так что сегодня тебя особо дёргать никто не будет. Но вот с завтрашнего утра тебя начнут доставать наши учёные на предмет изучения. Кто-то сдвинет свой график, кто-то отложит свои дела, что бы получить с тебя материал, кто-то ускорит работу. До сих пор в наши руки живой кровосос не попадал, так что твоё появление для многих сродни подарку судьбы. Так что сегодня тебя не терзали, потому что есть чем заняться, но вот потом... сам понимаешь...
Да это понятно тоже. Сначала никто не верил, что сюда приведут живого и послушного кровососа, потом оказалось, что я — действительно существую, но как всегда есть неотложная работа, занятая конкурентами аппаратура, распланированная на недели вперёд работа и 24 часа в сутках. И теперь никто толком не знает, что делать со свалившимся в их цепкие руки подарком судьбы. Вернее что делать знают, да вот беда — не получается, хоть тресни, потому что никто не закладывал в рабочие графики работу с живым экземпляром зловещего монстра. Разве что Семецкий надоил с меня крови и яда, и теперь радостно исследует образцы, прокладывая свой путь к Нобелевской премии и хихикая над своими возможными конкурентами.
— Нас озадачили снять с тебя мерки, что бы можно было создать для тебя одежду и попытаться подобрать по возможности, готовую, из той, что есть. Но так как твоё тело хотя и похоже на человеческое, но отличается от него, то походишь пока босым и голым, благо тебе не привыкать, пока мы сможет хоть что-то смастерить. Это будет не быстро, есть и другая, не менее важная работа, так что не надейся, что мы всё бросим, и будем заниматься только тобой.
— Да ладно, Мирослав Борисович, чего вы так распинаетесь перед ним? — Это Егорыч появился. — Он, конечно, знает, что ему говорят, но вряд ли он хоть половину понял.
— Ничего, мне не тяжело. Вижу, что перчатки ты ему изготовил, ему понравились. Что с одеждой и обувью для него?
— С одеждой пока не очень. На первое время сделаю ему из штанов шорты, а то он своими когтями на ногах сам их укоротит до нужной длины. Сошью из двух курточек одну, подходящего размера среди нормальной амуниции нет, придётся делать из двух одну. Размеры с него я снял, примерили на него старую одежду, а на ней я всё мелом отметил. Через пару дней можно примерить будет. А с обувью глухо. Ничего не подошло. Думаю, что нужно будет строгать колодку по его ноге, и по ней пытаться что-то сделать. Иначе никак! Слишком уж у него форма стопы неподходящая, да и когти — та ещё проблема. Может подстричь их как-то?
— Егорыч, ты конечно можешь попробовать их подстричь. Только боюсь, что стричь их придётся "болгаркой", и более чем вероятно, что Син тебе эту "болгарку" засунет в задницу. Предварительно проверив, что она не выключена и работает.
— Тогда пусть ходит босым, пока мы что-нибудь не придумаем и не сделаем.
— Походит! Я его уже предупредил. Ладно, сейчас Олег там закончит со сталкерами, потом отведёт его в лабораторию, где он будет жить.
— Что там с одеждой сталкеров? Моя помощь нужна?
— Нет, она восстановлению не подлежит. Они новую купили. А эту... В утиль её!
— В утиль, так в утиль. Я тогда пойду одеждой для Сина заниматься?
— Иди! Раньше начнёшь — раньше закончишь. А, да... Завтра долговцы подойдут, им нужно подлатать одёжку и с бронёй у них тоже не всё в порядке. Так что завтра с утра займётесь ними вдвоём с Олегом. Они в приоритете.
— Яволь, майн фюрер! В помощь кого нам ещё дадут?
— Нет, у Виктора и Славика работы с оружием хватит, а Наташа что-то не очень хорошо себя чувствует, ей сейчас наши врачи занимаются. Так что сами, всё сами. И ещё, Егорыч...
— Да, мой вождь!
— Ты заканчивай эти приколы, а! Я не Левенталь, на меня они не действуют.
— Так ведь немчура! Как же...
— Егорыч! Не майся дурью! Понимаю, что тебе тут скучно, и всех развлечений для тебя, старого хрыча, это вечером в картишки перекинуться...
— Вот я и стараюсь хоть немного разнообразить эту скучную серую жизнь...
— За которую тебе по контракту платят очень даже неплохо по меркам тех мест, откуда ты прибыл. Вряд ли ты хотя бы треть того, что сейчас получаешь, зарабатывал бы там, в Ивано-Франковске. И эти свои подколки прекращай, а тот тут у нас в охране одна треть немцы из Поволжья, что на историческую родину умотали при первой же возможности, а ещё треть потомки эмигрантов в третьем-четвёртом поколении. И русский очень хорошо знают.
— Ну и что? Чегой мне они-то сделают?
— Морду бить тебе, конечно, не будут... наверное, всё же портной ты очень хороший, да и трогать пожилого человека им невместно, но вот сыграть с тобой в карты могут очень хорошо, так, что ещё и должен останешься. Есть там парочка ребят, что карты передёргивать умеют. Подловят тебя на азарте, и будешь жить на одном дошираке пару месяцев, пока долги не погасишь. Ладно, хватит разговаривать попусту, иди, занимайся делом.
— Иду, иду! Уже и пошутить нельзя.
— Так ты ж думай, что говоришь! И кому говоришь! Иди уже, сатирик хренов!
Егорыч изобразил скорбное лицо и умотал. Сербин только вздохнул.
— Ты, Син, на Егорыча не обижайся, его жизнь малость потрепала, вот он и шутит по принципу "я спешу посмеяться, чтобы не пришлось горько заплакать". Шутки у него безобидные, но нравятся не всем. Так что если тебя вышучивать будет, не обращай внимания, он не со зла.
Я просто кивнул. Мол, понял, не буду его трогать, если начнёт мне что-то втирать подозрительное.
— Парни сейчас немного заняты, так что пошли, я тебя отведу на твою квартиру. Там уже должны всё закончить. Осмотришься, может что ещё закажешь. Перчатки не забудь.
Я показал ему продукт золотых рук Егорыча. Чтобы я, да забыл о них? Да ни за что! Как же я тогда за компом буду сидеть?
— Пошли, кровосос по имени Син. Дали же, блин, тебе имечко... Нет, чтобы Васей назвать...
Действительно! А почему не Бобиком? Или не Мухтаром? А что, прикольно бы звучало "Сегодня Волк с группой из семи сталкеров идёт вместе с Бобиком на поиски артефактов!". Тьфу, как же гадостно-то звучит!
Так я размышлял, шагая за Сербиным. А ведь вполне могли бы. А что, вёл себя смирно, все требования выполнял, по хозяйству помогал. Чем не домашнее животное? Да нет, как раз и не животное! Будь я животным, выпивал бы кровь из всех подряд свежих трупов на глазах у всех, а как бы это повлияло на отношение ко мне сталкеров, представить не трудно. И на людей я смотрел не как на источник пищи, а как на людей, пусть со своими недостатками и достоинствами, но людей. На людей, кто сможет мне помочь и принять меня такими, какой я есть. И я этого достиг! И далось это отнюдь не так легко, как хотелось бы! Через боль, работу, выполнение подчас не самых приятных распоряжений, убийства, но удалось! Меня признали достойным доверия и уважения! Да, иногда ещё шарахаются от меня как черти от ладана, да, хватаются за оружие при моём виде, но таких случаев всё меньше и меньше.
А ведь выбери я другую линию поведения, то вряд ли бы дожил до этого момента. Быстрый путь к цели — он не всегда самый безопасный и надёжный. И в моём случае это более чем верно. И наличие в собственности тела одного из самых страшных монстров Зоны Отчуждения в этом случае является огромным минусом, который мне и пришлось выводить в плюс, работая на свой положительный образ.
И это дало свой результат! Считай меня до сих пор за ходячий детектор аномалий, вряд ли бы сталкеры Марвина приняли бы решение выделить мне часть заработанных денег. А ведь решение принимали коллективом! И это значит что для коллектива сталкеров кровосос по имени Син отныне не бессловесное полезное чудовище, а друг и товарищ. И могу я теперь надеяться со стороны сталкеров не только на пулю в сердце, но и на помощь, если таковая будет нужна.
От философских размышлений меня отвлёк шорох открываемой двери. В задумчивости своей я не обратил внимания, что мы выходим из здания оружейного цеха.
Картина, представшая перед моими глазами, не сильно отличалась от той, что я увидел по прибытию вчерашним вечером. Разве что теперь народу было совсем мало. И это были одни мужики. Вот спешащие куда-то несколько сталкеров, один из которых приветственно мне махнул рукой. Вот парочка долговцев, которые стоят и что-то обсуждают увлечённо, причём не обращают на нас внимания. Долговязый наёмник, прущий какой-то ящик на руках в ихний барак. Мужик в белом халате, махнувший в знак приветствия Сербину рукой с кучей каких-то кабелей в ней и скривившийся при моём виде, тоже куда-то спешащий. Паутина проводов, натянутых на высоте. Несколько спутниковых антенн. Помост вдоль бетонного ограждения лагеря, по которому медленно шагает охранник. А так всё тоже, разве что залито ярким солнечным светом.
В корпус лаборатории, где мне предстояло жить, мы попали так же, как и вчера. Сербин пару раз постучал по двери, и та открылась. Он провёл меня к моей будущей обители, здороваясь с дневной сменой, которая косилась на меня, но диких криков не издавала и в обморок не падала.
За время моего отсутствия комната бывшей лаборатории сильно переменилась. Пропали следы пожара на стенах, появился лежак, на вид довольно крепкий и основательный, способный выдержать мой вес, застеленный хорошим матрасом полуторного размера и укомплектованный подушкой. Одеяло и простынь либо не полагались, либо посчитали, что я как некультурное чудовище только переведу эти ценные вещи. Интересно, если некультурное чудовище в лучших традициях бюрократизма напишет Сахарову заявление, что ему урезали соцпакет, повысит ли это степень доверия ко мне со стороны местных обитателей? Такого финта от меня точно ждать не будут, хе-хе-хе! Ладно, не буду, а то Сахаров весь мозг мне вынесет, допытываясь, кто меня научил правильно жалобы строчить.
Справа от входа стояли стол и три стула. Тоже на вид очень солидные и крепкие, причём стол был привинчен к полу. Наверное, чтобы не украли. Или порядок такой. Или есть мнение у кого-то, что я жить тут долго не буду, а потому стол будут использовать под что-то другое. Интересно, а откуда тут такая крепкая мебель?
В голову сразу полезли мысли о возможном приказе обыскать ближайшие заброшенные посёлки и любой ценой доставить сюда уцелевшую мебель. В принципе мысль не лишена некоторой логики. Но тогда с таким же успехом можно сказать, что эта мебель была тут и ранее. Или всё же не была? Следы ремонта на ней конечно видны, но сама мебель явно фабричного производства. Так откуда она тут? И за какие такие заслуги мне её сюда притянули и установили? Кого же Сахаров ограбил или обделил, дабы я мог тут жить с комфортом и всеми удобствами?
Осознав, что я думаю, я понял, что мне нужно срочно чем-то себя занять, дабы такие глупые вопросы не возникали в моей голове. А то слишком уж это на приступы паранойи похоже. Но один мудрый человек сказал ранее, что если у вас паранойя, то это не значит, что за вами не следят. Будем надеяться, что в моём случае это наглая и беспринципная ложь.
А на столе стоял мой лучший работодатель и кормилец в прошлой жизни — компьютер. Моя прелесть!
Монитор был с жидкокристаллическим экраном, диагональ 19 дюймов, старый добрый надёжный Самсунг, модель 943N. Чёрный корпус системного блока поблёскивал серебристыми кнопками включения и сброса. На лицевой панели корпуса белым пятном выделялся прямоугольник оптического привода. Ух ты, на целый DVD-RW расщедрились. Будем надеяться, что он рабочий. Кардридера нет, но он мне тут и нафиг не нужен. А что с самым главным — с подключением к интернету?
С замиранием сердца заглядываю на заднюю сторону корпуса. Ура!!! Белый кабель витой пары, воткнутый в гнездо интегрированной сетевой карты обрадовал меня несказанно. Хотя меня тут же отрезвила мысль, что я могу быть только включён в местную локальную сеть, а к интернету меня пока не рискнут подпускать. Но сам факт того, что компьютер к чему-то подключён сетевым кабелем, уже даёт надежду на лучшее.
